За границами пустоты (гет)

Сухая после нескольких жарких дней земля царапала ступни, солнце грело макушку, нагревало так, что, казалось, прямо на волосах можно было пожарить яичницу, а Тоф все наворачивала круги по саду, хмуро пинала попадающиеся под ноги камушки и вовсе не слушала раздающееся за спиной дыхание. Аватар таскался за ней по пятам все эти несколько жарких дней, буквально не отходил ни на шаг и все продолжал говорить одно и то же, как заведенная механическая куколка. Сезон дождей закончился резко, сменился покалывающей на коже засухой, так что сидеть дома не оставалось вовсе никакого смысла.

С появлением в их доме Аватара внимание к Тоф стало пристальнее, теперь кто-то помимо Ли постоянно ходил за ней по пятам так, что нормальный человек ни за что бы не заметил, так что она даже не могла пожаловаться, чтобы не выдать себя. Никто не воспринимал слова Аватара с просьбами обучить его всерьез, а мастер Ю, теперь приходящий в два раза чаще, еще и обиженно фыркал, потому что тот отказался платить за его уроки. Тоф, честно говоря, его глупые занятия давно надоели, но сдаться сейчас она не могла хотя бы из-за той крупицы гордости, которая в ней еще осталась. К тому же, отказавшись от уроков, которые так долго и упорно выпрашивала, она лишь доказала бы уверенным в ее слабости родителям их правоту.

Тоф вообще-то разрешила Аватару и его приятелям только переждать дождь, но все как-то затянулось, родители больше не проявляли к ним враждебности, а она все подыскивала подходящий момент, чтобы выставить их вон. Никого учить Тоф точно не собиралась, друзья ей тоже не были нужны (справлялась ведь как-то и без них все это время), а терпеть в своем доме посторонних, постоянно пристающих с нотациями, едва ли хоть кто-нибудь бы согласился. Сейчас Тоф имела в виду Катару, подружку Аватара, девчонку с высоким надменным голосом, вроде как владеющую магией воды. Она тоже учила его и постоянно доставала Тоф разговорами о том, что она просто обязана помочь. Кому и чем она обязана, Тоф понимать отказывалась, никогда не отвечала ей и вовсе старалась обходить стороной. Ни Катара, ни ее глупый братец Тоф не нравились, казалось, они считали себя лучше только потому, что были друзьями того-самого-Аватара. У Тоф тоже был один парень, которого она считала другом, и он уж точно был круче какого-то последнего мага воздуха.

— Попробуй сходить к мастеру Ю, — хмыкнула Тоф на очередную просьбу дышащего ей в спину Аанга, — по крайней мере основам он тебя научит, а дальше сам как-нибудь разберешься. Думаю, в твоем случае пары лет будет достаточно.

Он надолго замолчал, но далеко все равно не отходил, так что Тоф продолжала чувствовать покачивающий вплетенный в волосы колокольчик ветерок. Теперь каждый раз, когда Аватар просил ее стать учителем, она отсылала его к мастеру Ю и повторяла, что своим навыкам обязана именно ему. С учетом того, что за стеной постоянно кто-то подслушивал, возразить мальчишке было нечего.

Они не стали друзьями за те несколько дней, что его компашка легально обитала в ее доме, наоборот, кажется, пропасть между ними лишь выросла. Аанг не то чтобы не нравился Тоф, но он определенно вел себя неправильно, жульничал в состязании и собирался разрушить ее показательно нормальную жизнь.

— У меня нет столько времени, — его голос потух и стал совсем тихим, похожим на шелест травы на ветру.

Ноги Аанга едва касались земли, а следы исчезали так быстро, что Тоф приходилось напрягать все доступные органы чувств, чтобы отследить его положение. Сейчас он остановился около одного из высоких деревьев и больше не шагал следом, дышал едва различимо, был весь как будто из воздуха, парящий слишком далеко от земли. Тоф фыркнула, топая пяткой и зарывая ее в землю, и ухмыльнулась, когда выскочившая под ногами Аватара шишка заставила его подскочить и наконец встать нормально.

— Меня не волнует твое время, — она качнула головой, и длинная челка защекотала щеки, — и ты ничему не научишься, пока не перестанешь витать в облаках.

Колокольчик в волосах Тоф звякнул, лицо обдало порывом сухого ветра, а ладоней коснулись и сжали другие, гладкие и узкие ладони. Аанг дышал ей в лицо, был так близко, что Тоф могла чувствовать ветерок на ресницах и исходящее от него тепло.

— Так ты все-таки будешь учить меня? — его голос взвился высокими нотками, затерялся где-то над головой в потоках пушистых облаков.

Тоф дернула головой, отстраняясь, и вырвала руки. Одна ее нога была зарыта в землю по самую щиколотку, а другая возвышалась на крохотном холмике, напоминающем конусообразный муравейник, выросший из ниоткуда за несколько секунд. Стоило ей сглотнуть, и ямка и холмик исчезли, растворяясь в сухой шершавой земле, но Аанг продолжал быть слишком близко и часто восторженно дышать. Тоф сравнила бы его с щеночком, получившим от хозяйки награду, если бы от его радости не зависело ее и ее родителей душевно спокойствие.

— Не буду, — буркнула она, отступая на несколько шагов и становясь боком, — отстань уже от меня.

Сердце от его неожиданной выходки билось где-то в горле, и она поспешила отвернуться, отгородиться каменной стеной и вовсе скрыться в прохладном нутре дома. Послеполуденное солнце жгло макушку и оставляло будто ожоги на щеках, плавило твердую землю, заставляя с каждым шагом проваливаться глубже, а Тоф шагала тяжело, оставляла после себя глубокие следы-отметины. Она больше не замечала Аанга, не вслушивалась, выслеживая его местоположение, но теплый ветер продолжал трепать волосы и легко касаться покачивающегося колокольчика, так что их звон сливался в напевную незамысловатую мелодию и улетал куда-то высоко-высоко к самому солнцу.

Следующий за ней Ли громко как будто несколько насмешливо молчал, заставляя Тоф фыркать еще чаще, опускать ноги резче и пускать по полу вибрирующее эхо шагов. Тоф слушала его недостаточно сосредоточенно, но все равно улавливала тихие шаги и переговоры родителей, слуг и гостей, падающие на голову шумными дождевыми каплями, образовывающие вокруг нее кокон из звуков, вздохов и шорохов, составляющих странную картинку, которую нельзя было назвать картинкой. Перед глазами Тоф клубилась, перетекая и прилипая к пальцам, колючая темнота, окутывала, будто накрывала сверху черной коробкой без единой крошечной дырочки, способной впустить внутрь хоть капельку свежего воздуха.

* * *

— Да чего ты уперлась-то? — фыркнул Сокка, приятель Аватара и старший брат Катары. — Просто научи его, и мы уйдем.

Тоф насупилась и не ответила, продолжая наворачивать круги вокруг одного из деревьев в саду. Ли следовал за ней, отставая на несколько шагов, продолжал сверлить красноречивым взглядом, и на него теперь Тоф тоже не обращала внимания. Жара усиливалась с каждым днем, но Тоф все равно выскакивала на улицу с первыми лучами солнца, а иногда, если никто не следил за садом, ночевала на улице под открытым небом. Было душно так, что становилось тяжело дышать, хотелось зарыться куда-нибудь глубоко-глубоко в прохладное нутро стремительно иссыхающей земли и спрятаться там до самого одиночества.

Друзья были для Тоф чем-то непривычным, новым незнакомым словом, узнавать значение которого ей отчего-то упрямо не хотелось. Всю свою не слишком длинную жизнь здесь она общалась с родителями, братом, Ли и другим-Ли, и только последних из списка могла бы с натяжкой назвать приятелями. Тоф, конечно, не собиралась сидеть под родительским крылом всю жизнь, но она все еще была маленькой девочкой, которую едва ли кто-либо воспринимал всерьез.

— Помнится, я согласилась приютить вас только пока не закончится дождь, — Тоф сложила на груди руки и тряхнула головой, стряхивая длинную челку с губ.

Постоянное нахождение в доме посторонних и в самом деле уже даже не напрягало и действовало на нервы, а попросту бесило до дрожи в кончиках пальцев. И если с Аангом, в общем-то приятным и милым парнем, Тоф могла смириться, то из-за каждодневных глупых шуток от Сокки и нотаций от Катары ей иногда хотелось сделаться не слепой, а глухой. Или вовсе слепоглухонемой, чтобы все просто взяли и оставили ее в покое.

— Ой-ой-ой, — затянул свое излюбленное блеяние Сокка, — смотри-ка, дождь собирается. Пойдем скорее в дом, а то промокнем до ниточки.

Тоф фыркнула и топнула ногой. Сухой ветер трепал волосы, царапал кожу крошечными разносимыми отовсюду песчинками. Тоф чувствовала их, когда они падали на землю и сливались с бескрайним полотном под ногами, но никогда не прислушивалась. Песчинок было слишком много, чтобы сосредоточиться на каждой, каждая из них вибрировала и будто пела далекие песни. Тоф улыбалась, иногда слушая их нестройный хор, и воображала, откуда могла прилететь любая из них, и сколько мест она успела повидать.

С тихим скрежетом вокруг болтающего Сокки выросла круглая стена, отгородила его, будто помещая в клетку. Тоф махнула рукой, приподнимая показавшуюся у ее ног плоскую плиту, и она с хлопком водрузилась сверху, делая клетку непроницаемой. Сокка, только-только блаженно затихший из-за наверняка распахнутого от удивления рта, принялся ругаться и звать на помощь. Тоф качнула головой, и вырастила вокруг него еще один каменный слой, собирающий и подавляющий лишние звуки.

— Смотри-ка, ты в домике, — хмыкнула она, разворачиваясь, — теперь дождик тебе не страшен.

Только теперь она заметила застывшего у выхода из дома Аанга, переминающегося с ноги на ногу и невесомо касающегося земли ступнями. Тоф вздернула подбородок, не поменяла траектории, направляясь ровно ему навстречу, и заодно создала в коробке Сокки яму примерно по колено. Тот заверещал еще громче, забарабанил кулаками по гладким стенам, и Тоф опустила конструкцию так, чтобы подкоп он при всем желании сделать не смог.

— Сможешь вытащить его при помощи магии земли, — поравнявшись с Аангом, она хлопнула его по плечу и усмехнулась, — и я, может быть, чему-нибудь тебя научу.

— Вытащи меня отсюда, дура! — заорал попавший в ловушку Сокка.

Аанг не ответил, вновь оторвался от земли и исчез, слившись с потоками сухого горячего ветра. Тоф ухмыльнулась, предсказывая его неудачу, и скрылась в нутре дома, где каждый звук проносился сквозь бумажные стены и тонкие перегородки.

— Ну правда ведь сам напросился, — выдохнула она на тяжелый взгляд Ли.

Ли естественно промолчал, остановился перед входом в ее комнату и скрылся за стеной, обозначая собственное присутствие разве что едва уловимым дыханием. С каждым днем с тех пор, как Аватар и компания остановились в этом доме, становилось все более и более шумно. Слуги постоянно болтали о невоспитанных гостях, носились из комнаты в комнату и громко причитали, что объем готовки тоже увеличился больше, чем в два раза. Тоф подслушивала время от времени, но к родителям пока не подходила. С одной стороны, ей было интересно узнать, когда пришельцы сами решат свалить, но с другой — постоянное хождение следом, нравоучения и глупые подколки начинали выводить из себя. Тоф, честно говоря, согласилась бы приютить Аанга, но только его одного, без развеселой надоедливой компании.

Она вышла во двор только к вечеру, когда жара немного спала, задул чуть влажный прохладный ветер, а солнце должно было висеть где-то над горизонтом. Сбросила туфельки у самого выхода, заботливо прикрывая их ковриком, и ступила на все еще горячую, похожую на песок землю. Короткая трава, от жары быстро ставшая жесткой и колючей, впивалась в ступни, неизменный теперь колокольчик в волосах подрагивал и неровно звякал, длинная челка щекотала щеки, прилипала к лицу и попадала в рот, стоило только приоткрыть его, чтобы сделать вдох. Ли остался стоять у выхода, как он всегда делал, когда Тоф собиралась в очередной раз проучить надоед, слился с тонкими перегородками и поддерживающими крышу столбами.

Сокка все еще был в ловушке каменной коробки, разве что верхняя плита самую малость сдвинулась, позволяя свежему воздуху врываться внутрь. Катара расхаживала вокруг, постукивала по плитам костяшками пальцев и непременно комментировала каждое свое действие. Аанга Тоф не видела, но это вовсе не означало, что его здесь не было.

— Ты, — Катара развернулась и указала на нее пальцем, Тоф почувствовала это по взметнувшемуся вокруг воздуху, — вытащи его, сейчас же.

Тоф злорадно ухмыльнулась, сложила на груди руки. Легкий ветерок коснулся щеки, колокольчик мелодично звякнул и затих, будто вокруг него полностью исчез воздух. Сокка сидел на земле и громко ругался, время от времени ударяя по камню ногой или кулаком. Катара руку убрала и развернулась снова, и Тоф решила, что где-то в том направлении находится совсем оторвавшийся от земли Аанг.

— Так ты сдаешься? — она не могла и не собиралась скрывать ликование в голове.

Странные вибрации со стороны стены привлекли ее внимание, и Тоф, собравшаяся уже подтолкнуть зависшего над землей Аанга к выходу, замерла и прислушалась. Чужие шаги, тяжелые и продавливающие почву на дороге, направлялись прямиком к стене, к той самой ее части, где внутри не было охраны, словно незваный гость знал дом изнутри или был знаком с кем-то, кто знал это. Ли, наверняка заметивший ее замешательство, двинулся в их сторону, но остановился, повинуясь взмаху ее руки. Шаги приближающегося к ним человека Тоф были знакомы.

— Что-то не так?

Тоф едва не подпрыгнула от раздавшегося в самое ухо голоса, выбросила в сторону руку и попала неизвестно когда оказавшемуся за ее плечом Аангу по шее. Камни, вспучившиеся у их ног, быстро втянулись обратно и сровнялись с посыпанной мелким песком землей у подмостков дома. Человек по ту сторону стены замер, будто ожидая приглашения, и Тоф махнула рукой, заставляя стену перед ним раздвинуться.

— Благодарю за любезное приглашение, — Ксин Фу, организатор Турнира магов земли, перешагнул через небольшой кустик и сделал всего несколько шагов на территорию сада, — не хотел мешать вашему милому утреннику.

Тоф, конечно, подозревала, что о ее личности знали больше людей, чем ей бы хотелось, но Ксин Фу, да и никто с Турнира еще, никогда не показывал этого и тем более не заявлялся к ней домой без какого-либо приглашения. Она считала Ксин Фу достаточно порядочным человеком, а это значило, что у него должна была быть веская причина, чтобы так поступать. Потому что он-то должен был понимать, что после такого ноги Тоф в его цирке не будет.

— Боюсь, у вас есть кое-что мое, молодые люди, — невозмутимо продолжил Ксин Фу, не двигаясь больше с места, — и неплохо было бы это по-хорошему вернуть

— Чего это? — Сокка заговорил прямо из каменной клетки, и голос его был вовсе недружелюбный.

Земля под ногами завибрировала, пропуская волну от Ксин Фу в его сторону, и Тоф топнула, перехватывая ее и усмиряя. Каменная ловушка захлопнулась, отрезая звуки, и неугомонный мальчишка забарабанил кулаками по стенкам. На этот раз Ли ждать не стал, грузно двинулся в сторону незваного гостя.

— Ты в моем доме, — вздернула подбородок Тоф, сбрасывая с лица волосы, — если у тебя есть какие-то претензии, выскажи их мне прежде, чем бросаться камнями.

Ксин Фу молчал почти полминуты, после чего громко расхохотался, не отступая и не приближаясь. Аанг снова исчез, Катара замерла возле каменной коробки, а Сокка так и не переставал вопить. Ли остановился между Тоф и Ксин Фу, явно давая понять, что последнему здесь не рады хотя бы по причине отвратительного поведения.

Все происходящее Тоф совершенно очевидно не нравилось. Она напряженно прислушивалась к перемещающимся по особняку и переговаривающимся слугам и охранникам, выискивала родителей и отслеживала, чтобы никто не направлялся в сад. Остановить их, конечно, она едва ли могла, но быстро выдворить Ксин Фу прочь и вытащить Сокку до их прихода было вполне в ее силах.

— Какая грозная молодая леди, я впечатлен, — Ксин Фу перевалился с ноги не ногу, звонко хлопнул в ладоши, — жаль, что обманщица и воровка.

Волна жара пробежала от стоп до самых кончиков ушей, вырвалась из горла разъяренным рыком и каменными брызгами из-под ног. Тоф присела, перенося вес на одну ногу, коснулась пальцами теплой земли и выдохнула, пуская волну. Ксин Фу обсыпало мелкими камнями, ни один из которых, впрочем, не задел его даже вскользь.

— Давай по существу, — Тоф нахмурилась, встряхивая ладонями, — если тебя здесь поймают, думаешь, кто-то тебе поверит?

Колокольчик в волосах безостановочно звенел, дергал волосы, будто пытался спрыгнуть, вырвав на память несколько прядей. Тоф выпрямилась, спрятала ладони в широких рукавах, будто показывая, что нападать первой не собирается. Холодок раздражения все еще бегал по ее загривку, расползался волнующейся перед глазами тьмой и бился о подрагивающие на ветру звуки. Ветер трепал волосы, разносил вокруг звон колышущейся под ногами земли, шелестел одеждой и стихал где-то в том месте, где наверняка не-стоял Аанг. Выслеживать его по легкому, едва уловимому шелесту дыхания и эфемерным порывам ветерка на коже Тоф уже надоело, и она больше не следила за ним, только изредка вздрагивала, когда он появлялся неожиданно близко.

— Что ж, — Ксин Фу переступил с ноги на ногу, шумно выдохнул, — дело, как, я надеюсь, ты уже догадалась, касается денежного приза в турнире. И то, что вы, ребятки, здесь все вместе, заставляет меня подозревать вас в сговоре и жульничестве с целью его получения.

Его голос из мягкого и шутливого делался постепенно все более и более жестким. Ксин Фу был уверен в собственной правоте, и Тоф, вообще-то, была с ним полностью согласная, за исключением разве что части ее собственной причастности к сговору. Аанг сжульничал, пусть даже получение денежной выгоды не было его целью, потому что участникам Турнира магов земли разрешалось использовать исключительно магию земли. Тоф хмыкнула и вздернула подбородок, собираясь уже все объяснить, но Катара заговорила первой, и тон ее оказался вовсе без капли раскаяния.

— Победа есть победа, — она все так же стояла подле каменной коробки со старшим братом внутри, но теперь Тоф чувствовала с ее стороны липкий холодок, — а то, что мы сейчас живем здесь, вовсе не делает нас соучастниками.

— Вот именно! — глухо крикнул Сокка. — Мы вообще ее на этом вашем турнире первый раз встретили!

Ли, про которого Тоф успела напрочь забыть, вдруг оказался осязаемо близко. Он ногами вдавливал землю и не двигался, но ощущение от его присутствия отчего-то делалось такое же жуткое, как в их первую встречу. Тоф качнулась в его сторону, но дотянуться не смогла, замерла, вслушиваясь в кричащую землю. Атмосфера стремительно накалялась, становилось ощутимо жарко, так к тому же кто-то еще и направлялся в сторону сада.

— Катара, — заговорил возникший где-то между девчонкой и Тоф Аанг, но продолжать не стал.

Вот уж в его голосе было сполна и раскаяния, и стыда, так что Тоф стало его даже жаль. Но это не отменяло того, что именно он победил ее нечестно и получил то, что ему не принадлежало. Впрочем, Тоф было бы все равно, если бы сейчас Ксин Фу очевидно не обвинял в первую очередь ее.

Тоф вздохнула, раздумывая, как теперь поступить, вздрогнула от странного булькающего звука со стороны Катары и едва не зарычала, впиваясь в землю пальцами ног. Эта девчонка использовала магию воды прямо посреди двора ее дома, будто находилась не в гостях, а посреди родной деревни! Аанг, похоже, останавливать свою подружку не собирался, так и продолжал то появляться, то исчезать в воздухе, изредка издавая нечленораздельные мычащие звуки. Тоф глубоко вздохнула, прислушиваясь к его движениям, взмахнула рукой, и каменная игла выросла перед самым его носом

— Верни ему деньги, — рыкнула Тоф, едва сдерживая клекочущую под ногами землю, — ты нарушил правила, использовав магию воздуха в Турнире магов земли, и должен быть дисквалифицирован.

— Но…

— Быстро!

Срезанное острие иглы рухнуло на землю и раскололось. Вода зажурчала у самого уха, коснулась холодными каплями щеки. Тоф хмыкнула, не обращая на угрозу никакого внимания, провела ступней по земле, задевая сухие травинки, и каменная коробка с Соккой внутри уменьшилась на четверть. Холодный ветер усиливался, колокольчик звякал над ухом, и где-то в кустах начинали пронзительно стрекотать насекомые.

— Победа есть победа, — повторила голосом, сливающимся с потоками воды, Катара, — к тому же Сокка уже их потратил.

Каменная коробка, скрипнув, уменьшилась еще на четверть. Ли, повинуясь жестам Тоф, застыл где-то в треугольнике между ней, компанией Аватара и Ксин Фу, но она чувствовала, что он готов атаковать в любой момент. Теперь как никогда раньше Тоф почувствовала в нем не просто грузного неповоротливого человека с привычкой становиться невидимым для нее, но опытного бойца, побывавшего, возможно, в таких местах, что она и представить себе не могла. От одного ее дыхания, направленного в сторону Тоф, становилось страшно, так что жгучий жар проходил по животу и падал куда-то вниз, приклеивая босые ступни к остывающей земле.

Аанг не вмешивался, будто его происходящее не интересовало вовсе, и это Тоф злило даже больше, чем претензии Ксин Фу и наглость Катары. Ксин Фу был жаден до денег, и его едва ли волновало что-то еще, кроме собственного кошелька, но Аанг по идее был Аватаром — символом мудрости и олицетворением единства. Стоящим прямо сейчас в сторонке и глядящим на разборки двух девчонок.

Тоф хохотнула, ощущая, как покалывает на кончиках пальцев раздражение, и сделала пару шагов. Земля проминалась, будто была не сухой, а пропитанной дождем грязью, урчала, выставляя против нее шипы-травинки. Солнце наверняка давно уже село, а это значило, что кто-нибудь скоро озаботится ее отсутствием в постели или хотя бы в собственной комнате.

— Слушай! — Тоф ухватила Аанга за грудки, сильно тряхнула. — Или ты прекращаешь вести себя как хренова феечка и сам разбираешься с последствиями своих поступков, либо проваливаешь отсюда! Перекладывать свои проблемы на кого-то еще — заведомо плохая идея!

Аанг дернулся в ее руках, но ни протестовать, ни пытаться вырваться не стал. В животе у Тоф свернулся тугой узел обиды, такой, от которого подрагивают уголки губ и слезятся глаза, колокольчик в волосах печально звякнул, а прохладный ветер лизнул щеки.

— Прости, — едва слышно выдохнул Аанг.

Горький комок метнулся к горлу, застрял там и упал обратно, вызывая противную тошноту. Ли грузно дернулся, но Тоф мотнула головой, и длинная челка защекотала уши. Аанг стоял прямо перед ней, она сжимала пальцами его одежду и чувствовала на лице теплое дыхание, а горечь и злость поднимались и опускались внутри, постепенно перетекая к немеющим рукам.

— Отлично, — Тоф оттолкнула его, отряхнула руки, — сколько там было?

— Пятьсот золотых монет, юная леди, — с ложной заинтересованностью отозвался Ксин Фу.

Он продолжал стоять возле стены и как будто наслаждался разворачивающимся перед ним представлением. Он знал о силе Тоф лучше всех и был достаточно умным человеком, чтобы попробовать решить вопрос мирно, прежде чем переходить к радикальным действиям. И он также должен был понимать, что многие зрители приходили на турнир именно из-за маленькой слепой девочки, способной играючи уложить на лопатки любого взрослого мага.

Ли, без слов понявший, что от него требуется, протяжно укоризненно вздохнул, и Тоф едва удержалась от того, чтобы ускорить его каменным пинком. Все несколько минут, что его не было в саду, никто не двигался, и только ветер накатывал будто волнами и опадал, стелясь под ногами прохладной подушкой. Тоф ощущала на себе скрестившиеся взгляды, но она уже сделала почти все, что должна была сделать в сложившейся ситуации. Колокольчик в волосах мелодично позвякивал, соскальзывал все ниже из-за развязавшегося узелка, и Тоф в конце концов поймала его и сжала в ладони.

— Твои деньги, — объявила она, когда вернувшийся Ли зашвырнул в Ксин Фу звенящим мешком, — впредь не советую поднимать переполох из-за такой мелочи.

Ксин Фу хохотнул, подбросил мешок на ладони, и тот немелодично бряцнул сталкивающимися внутри монетами. Он ничего не сказал, только коротко поклонился и отступил, скрываясь за захлопнувшейся перед ним стеной. Тоф выдохнула, тряхнула волосами, сбрасывая развязавшуюся ленту, и повернулась в другую сторону. За прошедшее время Аанг так и не попытался остановить ее, а Катара и вовсе, стоило незваному гостю скрыться, разрезала своей водой каменную коробку и рывком подняла ругающегося себе под нос брата на ноги.

— Ну вот, мирное разрешение проблемы, — Сокка шумно потер ладони друг о друга и двинулся в сторону дома, — а теперь давайте поужинаем, я бы сейчас целого Аппу съел.

Обида давила на горло, колючими мурашками царапала кожу, но Тоф все еще сдерживала ее, копила в подрагивающих уголках губ и немеющих пальцах. Острые травинки больно врезались в босые ступни, в ушах бился гул, будто вокруг разразился удушающий ливень. Тоф легко топнула, и перед шагающим в ее сторону мальчишкой выросла широкая каменная преграда.

— Уходите, — она взмахнула рукой, и посреди сада образовался разделяющий его на две части ров, — сейчас же.

Сокка с Катарой попытались синхронно возмутиться, но воздух вокруг них взвихрился, обдал холодными струями кожу и взметнул скрывающие лицо волосы. Тоф качнула головой, возвращая сбившуюся прическу обратно, и кончики прядей мазнули по опускающимся губам. На улице было холодно, дневная жара испарилась напрочь, оставив после себя иссушенную землю и жгучие ожоги на открытых участках кожи.

— В этот раз мы сами виноваты, — голос Аанг раздавался откуда-то сверху, — извини. Больше мы тебя не побеспокоим.

Тоф задушено хмыкнула, едва скрывая дрожь в голосе, сжала молчащий колокольчик в кулаке и махнула рукой, открывая неровную дыру в стене. Ветер мазнул по щекам и исчез, и следом за ним в проеме скрылись бурчащий себе под нос Сокка и отвешивающая ему подзатыльники Катара. Аанг исчез, так и не ступив больше на землю, вместе с холодным ветром, но забыл забрать с собой горький комок в горле и сворачивающийся в животе узел.

— Мы что, правда вот так уйдем? — донесся с той стороны голос Сокки.

Тоф резко фыркнула, и проем захлопнулся, отрезая ненужные звуки. Грома не было, но по-летнему теплый дождь стекал по щекам горячими каплями, падал на сжатые в кулаки ладони и впитывался в урчащую вибрациями, мучимую жаждой землю. Широкая ладонь коснулась макушки, и Тоф тряхнула головой, сбрасывая ее. Следивший за ними все это время стражник исчез, а дождь в конце концов должен был прекратиться сам.