Странные Пустоши (джен)

— Слева заходи, слева!

— Куда ты прешь на эту орясину с одним ножиком?

— Куда, куда, мне его лапки нужны!

— На кой черт? Им красная цена — сотня деревянных!

— Мне для другого нужно!

— Зачем, блядь? — последний вопрос, оставшийся без ответа, я задал именно в тот момент, когда бырдах хорошенько треснул по мне своей огромной клешней. Перед глазами вспыхнула красным надпись: «Игра окончена». Я снял очки и, чуть помедлив, произнес в микрофон:

— Извини, Нат, он меня на ноль помножил. Собери мой лут, ладно?

— Нет проблем, — спустя пару секунд услышал я ответ своего напарника. — Кстати, спасибо, что отвлек этого красавчика. Я ему лапки все-таки отпилил…

— Бедненький бырдах, — хмыкнул я. В целом, я не сомневался, что Нат даже без моей поддержки сможет одолеть этого бырдаха. Не такой уж крупный там был экземпляр. Мне просто не повезло. Один минус — хабар свой я потерял, да и квест не выполнил. Опять заново его придется брать у Бороды.

— Кстати, про лут, — раздался в наушниках голос Ната, — Тебе зачем глушак из пластиковой бутылки?

— Не у всех есть деревянные на хорошую экипировку, — пробурчал я.

— Не надо заливать, — усмехнулся Нат. — Ты кому это рассказываешь?

— Нат, просто сохрани это у себя, ладно? Мне это нужно.

— Да не вопрос, но потом ты мне все расскажешь.

— Ага, как только ты со мной поделишься, как ты смог захуярить за полчаса десяток кыр с одним ножом.

— Их всего было семь.

— Да хоть бы и семь! Разработчики божились, что убрали баг с ножом...

— Да, это так. Но не забывай, кто я есть.

— Ладно, у каждого из нас есть свои секреты ремесла, — пробурчал я. — Отбой.

— Отбой личному составу. До завтра, обезьяна!

Я снял наушники и пробежался пальцами по клавиатуре. Система виртуальной реальности мгновенно среагировала на мои команды и индикатор работы сменился с красного на синий. Подождав, пока СВР полностью отключится, я поднялся с кресла и подошел к окну.

На улице уже была ночь, но наш городок, на который я обычно смотрел из-за штор, был полон жизни. Прямо под окном двое знакомых мне бомжей, Витек и Шурик, гасили какого-то пришлого. Больше всего это походило на бой елбутов где-нибудь в Изтоке или на Пустошах. Там это редкое зрелище, но все же случается.

Чуть дальше две собаки и их владельцы выясняли отношения. Громко, сочно, с клоками шерсти в разные стороны… Я даже пожалел, что у меня окна звуконепроницаемые. Хотя это и к лучшему, соседи долго жаловались, что я террорист какой-то. Участковый запарился ко мне бегать. Я же не виноват, что звуки стрельбы из игры звучат так натурально…

Большую часть своей жизни я провел в играх. Мне так было спокойней. Реальная жизнь не то чтобы меня пугала, но мало интересовала. Когда только появились игры серии «S.T.A.L.K.E.R.», я не просто их прошел от начала до конца, но изучил настолько, что был едва ли не ходячей энциклопедией по этому миру. Потом были Survarium, Metro, Chernobylite… Десять лет прошло с выхода S.T.A.L.K.E.R. 2 и наступила эра СВР. Персональные компьютеры медленно уходили в прошлое. Появлялись новые игры. И одна из них, Strange Wastelands стало той, которую я без раздумий мог назвать игрой своей мечты.

Сами посудите, в ней было все, что я так я любил в других играх. Режим выживания, постапокалипсис, огромная территория, локации которой постоянно менялись или дорабатывались. А также квесты. Но это вообще отдельная история.

Сейчас я один из лучших квестовиков этой РПГ. А мой напарник, Нат, уже пару лет как номер два из охотников на преображенных. Номером один никому из нас не суждено стать, ведь эти места занимают неписи. Лесник и Скиталец. Хотя не уверен, что это неписи, то есть игровые персонажи. Ведь с ними можно даже поговорить вне игровой тематики. Да, у них много словно запрограммированных фраз и движений, но макросами на стандартные ситуации и я пользуюсь…

Я вздохнул. Кем бы ни были Лесник и Скиталец, все равно их результата мне не достичь в обозримом будущем. Только если не вылезать из игры сутками, как они. Да, большая часть моей жизни сейчас — это игра. Там я живу, зарабатываю, общаюсь, но есть и спать я там пока, как и все остальные игроки, не могу. Немного жаль, конечно, но чего уж…

Я задвинул штору и отошел от окна.

— Джерри, Морти, — произнес я, склонившись перед тумбочкой и стоявшей на ней клеткой. — Ну как вы тут? Жрать хотите?

Ответом мне был возмущенный писк. Конечно же, Джерри и Морти хотели жрать. А еще трахаться. Но так как Джерри и Морти оба были самцами, второе их желание было затруднительно в осуществлении. Джерри и Морти были единственными, кроме почтальона, живыми существами, с которыми я регулярно общался. Лабораторные белые мыши. Не говорите, что я сбрендил. Без вас знаю. Но с ними общаться намного лучше, чем с представителями людской расы. Исключение — Нат и почтальон. Но почтальон обычно был немногословен, а Ната я никогда не видел вживую...

Я насыпал жратвы в кормушку мышам, немного полюбовался тем, как они чавкают, и завалился на кровать. Еще один день закончился. Грустно это. Но в тоже время хорошо. Завтра я пройду этот долбаный квест Бороды и, быть может узнаю пару секретов Ната. С преображенными мне не очень везёт. А уж завалить из пистолета с глушаком из пластиковой бутылки даже простого ыта… Тут без особых навыков никак.

Я закрыл глаза и уснул, и потому не увидел, как небо стало внезапно багровым, а потом озарилось яркой белой вспышкой. И город накрыла тьма…

Меня разбудил истошный писк. Джерри и Морти требовали жрать и делали это так отчаянно, что у них получилось разбудить меня получше моего будильника. Я приподнял голову с подушки, приоткрыл один глаз и прохрипел:

— Джерри, Морти, суки, заткнитесь!

Ответом мне был все тот же писк. Мыши не хотели сдаваться. Раньше с ними такого не бывало. Я открыл второй глаз и изумленно уставившись на тумбочку, сел на кровати. Клетка… В нее словно попала граната. Решетка была разорвана в клочья. И даже с кровати я видел следы чьих-то зубов на металле… Впервые в жизни я почувствовал, как волосы на моей голове поднимаются от страха. Кто, блин, мог такое сотворить? Что за? У меня не было на эти вопросы ответов, и, если честно, я не очень мечтал их узнать. Больше всего на свете сейчас, глядя на развороченную клетку, мне хотелось спрятаться под одеялом. Надеясь, что у меня глюки.

А писк тем временем нарастал. И наверняка соседи, несмотря на всю звукоизоляцию, его уже слышали. Эх, опять свидание с участковым. Только теперь он мне пришьет жестокое обращение с животными. Хоть какое-то разнообразие…

Преодолев себя, я поднялся с кровати и в тот же момент, когда мои ноги коснулись пола, подскочил на метр в высоту, заливаясь криком от боли. В мою ногу словно разом воткнули несколько гвоздей. Прыгая на одной ноге по кровати, я несколько раз хлопнул себя по второй ноге ладонью, пытаясь унять боль. У меня и раньше бывали судороги, но не такие сильные. И я не сразу понял, что произошло, когда боль внезапно утихла, на кровать что-то шмякнулось окровавленное, а очень знакомый мне голос прошептал в голове:

— +100 очков к опыту…

— Какого черта? — проворчал я и сел на кровати перед непонятным тельцем, лежавшем на одеяле.

Если я не сбрендил и не сплю, то передо мной лежал мертвый курунах. Один из самых неопасных преображенных Пустош. Если, конечно, их не очень много. А обычно они охотятся стаями… Был у меня однажды такой квест: покрошить сотню курунахов и принести их шкурки заказчику. Справился я за полдня… Но погрызли меня они тогда здорово.

Нет, я точно сбрендил или сплю. Мертвый курунах на моей кровати. А судя по писку, по комнате еще один как минимум бегает. Я взглянул на клетку — и меня осенило. Это Джерри, а быть может, Морти лежит на моей кровати. Я убил собственную мышь. И сошел с ума. Ведь не могли мои мышки превратиться в курунахов. Хотя, насколько я знал, курунахи как раз произошли от мышей… Нет, я точно брежу.

Брезгливо сморщившись, я прикоснулся к мертвому курунаху и голос в моей голове спросил, отчего я вздрогнул:

— Хотите добавить шкурку курунаха в рюкзак?

— Э-э-э, пожалуй, нет, — протянул я.

— Принято. Шкурка курунаха Морти не добавлена в рюкзак.

Морти… Значит, Джерри — этот тот, что сейчас с возмущенным писком носится по полу. Боже, что я несу… Я сильно ущипнул себя и взвыл. Надо же, больно. А я думал, что во сне больно только тогда, когда я этого сам хочу.

Так, стоп. А если я все-таки не сплю и не сошел с ума? Скорее всего нет, чем да. Но на моей кровати действительно лежал мертвый курунах. А голос в моей голове был так похож на голос из игры…

Вообще, Strange Wastelands крайне неуживчива с моддингом. Любая попытка переписать хоть чуть-чуть даже клиентскую часть, ту, что хранится на жестком диске СВР, приводит к багам и вылетам из игры. Естественно, до серверной части никому из игроков, кроме разработчиков, не добраться. Но я методом тыка узнал, что кое-что все-таки игрок может поменять. А именно аудиофайлы. Не только треки плейлиста, но и озвучку системных сообщений.

Некоторое время назад я регулярно следил за одной блогершей на Ютубе и постоянно скачивал видео ее прохождений. И когда я узнал об фиче с озвучкой, я синтезировал голос этой блогерши и заменил голос системы на ее.

Наверное, кто-нибудь скажет, что влюбился, но нет. Я точно знаю, что мне просто нравится ее голос.

И теперь он звучал у меня в голове. И это означало, что я сам не заметил, когда проснулся и подключился к игре. Пора завязывать. Хотя бы на пару недель. Только… Была пара нестыковок. Откуда, блин, в Strange Wastelands моя комната? И курунахи с именами моих мышей? Сколько помню, только пара преображенных имели здесь имена. Аттила, главный и древнейший бырдах игры. И Дэнни, ыт Бороды.

Так что курунахи Джерри и Морти не должны были существовать. Если только я каким-то образом не взломал сервер игры и сам об этом не помнил. Что было крайне неразумно и вряд ли исполнимо с моей стороны. Отдел кибербезопасности Strange Wastelands свой хлеб ест не зря. Уж поверьте, я знаю.

Так что я, скорее всего, спал. А, да и ладно. Все равно этот сон, хоть и походил немного на какой-то хоррор, был лучше, чем то, что мне снилось обычно.

Тем временем писк стал каким-то хрипящим и больше походил на кашель туберкулезника. Я осторожно огляделся по сторонам. Джерри обнаружился неподалеку от тумбочки. И это не была моя любимая лабораторная мышь. Обычный мерзкий курунах. С кривыми длинными задними лапками и атрофированными передними, огромным, покрытым лишайными пятнами и язвами брюхом и узкой мордочкой, над которой висели большие уши. Судя по всему, курунах устал бегать по комнате в поисках пищи и истошно пищать при этом. Оно и к лучшему. Все-таки прыгая вокруг тумбочки, где в развороченной клетке еще наверняка оставался корм, он был немного симпатичнее. Ну как, писк его был отвратительным, без всяких сомнений, а вот хрип и слюну во все стороны я как-то мог пережить.

— Джерри, сука, заткнись! — все-таки я не выдержал. Противное зрелище это, голодный курунах.

К моему удивлению, курунах замер на месте. Я тоже.

— Квест «Приручить преображенного» выполнен, — прозвучал голос в моей голове. — +100 очков опыта.

Я вздрогнул. Зачем-то огляделся вокруг и посмотрел на Джерри. Тот дрожал, с его пасти капала на пол слюна, но с места он не двигался.

— Джерри, к ноге! — рявкнул я. А чего там, попробовать же надо…

Курунах что-то прохрипел и вскочив на кровать с места, по одеялу проскакал ко мне. Сказать, что я обалдел — ничего не сказать. От тумбочки до кровати было без малого два метра. И этот гаденыш делал вид, что не может допрыгнуть до кормушки сам?

— Джерри, жрать! — дал я следующую команду. И едва ли не через мгновение повторно за это странное утро взвыл белугой.

Блин, я ведь знал, что все, абсолютно все преображенные Пустоши питаются мясом. И человеческое у них любимое. Так почему же я решил, что курунах Джерри будет жрать какой-то комбикорм для мышей из кормушки? Особенно если рядом с ним, совсем близко, есть такая вкусная моя нога, которую совсем недавно укусил его товарищ, Морти, теперь уже упокоенный.

— Осталось 92% здоровья, — прокомментировал голос в голове укус моего так называемого питомца. Хм, а первый укус, тот, что сделал Морти, не считается? Или я не слышал сколько мне отняли здоровья за своими воплями?

— Активирован квест «Накормить питомца». Чтобы ознакомиться с деталями, возьмите свой КПК, — продолжил говорить голос. Не скажу, что мне он был неприятен, но именно сейчас он мне уже немного надоел.

Но все-таки я его решил послушаться. Сколько играю, системный голос никогда не советовал мне чего-то плохого. А вот в чат или на форумы я лучше бы никогда не заглядывал. Только где мне искать свой КПК, я не знал. В карманах штанов, где он обычно лежал, его не было…

А тем временем, озадачившись поисками своего КПК, я совершенно забыл о том, что Джерри, мой курунах, хочет жрать. И жрать он хочет только мою ногу. О чем он мне очень быстро напомнил, еще раз укусив. К чести моей, могу заметить, что на этот раз я не сильно уже вопил. Глотка охрипла.

— Джерри, фу! Нельзя! — заорал я, с трудом вспомнив, что в таких случаях командуют своим питомцам. Ранее я таким не заморачивался. Ведь моими питомцами были две мышки. А не голодный курунах.

Джерри вновь замер, отпустив мою ногу и не отводя плотоядного взгляда от нее. Пробурчав кое-что нелицеприятное о разработчиках Strange Wastelands, что вводят обновления в игру, не предупреждая о них игроков, я продолжил искать КПК. И только сейчас понял, что есть еще парочка отличий игры от того, что происходило вокруг.

В игре я одет в камуфляжную форму с респиратором на лице. За плечами у меня рюкзак, а КПК всегда лежит в кармане штанов или же почему-то в сапоге. Сколько бы я ни искал в обмундировании берцев, все равно не находил. Потому мой игровой персонаж ходит в кирзовых сапогах. И спит, а ведь я недавно только проснулся, мой персонаж именно в том, что я описал. Я же был одет в белую майку и синего цвета треники. Обалденный набор обмундирования для симулятора выживания в Пустошах, скажу я вам.

Нет, все-таки что-то здесь было не так. Еще в игре у меня перед глазами всегда мини-карта и индикаторы здоровья с патронами. Это очень важные штуки. Но сейчас их не было. Все это меня все больше наводило на мысль, что это даже не сон. Ведь во сне, если я даже играл в Strange Wastelands, все это было. Потому что без этого игру сложно представить.

Короче, я пришел к выводу, что я окончательно сбрендил. И играю в Strange Wastelands уже в реале. Я слышал про таких, как я. Большинство из них настолько заигралось, что не только слышали голоса в голове и принимали животных за преображенных, но и мочили налево и направо обычных людей. Я так не хочу. Если квест, на который я подписался, зачем-то заставит меня выйти на улицу, я не пойду. Лучше пусть Джерри сожрет все-таки мою ногу. Я же таким макаром все равно выполню этот дурацкий квест.

Ладно, фиг с ним, что я сбрендил. Когда я отказывался от выполнения квеста, пусть даже он был совершенно абсурдным?

Я еще раз огляделся по сторонам, пытаясь вспомнить, куда в очередной раз я закинул свой мобильник. Ведь наверняка именно он выполняет в этой хрени, творящейся вокруг, роль КПК. А положил я его, кажется, на стол рядом с СВР. Что ж, туда и надо смотреть.

Лучше бы я этого не делал. СВР был в таком плачевном состоянии, что у меня просто от шока отвисла челюсть. И ведь сразу видно, что курунахи этого не делали с ним. Хотя следы их зубов я явственно различал на том куске пластмассы, что была на том самом месте, где вчера стоял мой СВР. Блин, он же таких денег стоил… Какого здесь вообще происходит?

Желание забиться под одеяло и притвориться, что все вокруг — это сон, еще больше усилилось. И с ним же пришла ярость. Я совершенно не понимаю, что здесь происходит и произошло, но тот, кто сделал такое с моим СВР, поплатится. Гарантирую.

Больше минуты я кипел как чайник. И только потом до меня дошло... СВР уничтожено, оно расплавлено. А значит это — не симуляция. И даже не глюки спятившего. Твою же мать!

Я как-то по новому посмотрел на Джерри, что замер возле меня и истекал слюной. На клетку, развороченную словно после взрыва гранаты. На тушку Морти, что так и лежал на кровати…

Я заорал. И откуда-то с улицы мне ответили. Заунывный вой проник сквозь мои звуконепроницаемые окна, и я задрожал от страха. Мама, вот это я попал. Это все реально. Блин. Аминь.

Тихонько пискнул мой телефон, и я наконец очнулся. Без малого с полчаса до этого я тупо таращился в стену, все больше и больше прижимая к груди коленки. Страшно было. А кому не будет страшно, когда вокруг оказывается то, во что ты большую часть жизни играл… И это все в реале. Никаких тебе сейвов и дополнительных жизней. И пусть голос в голове отчитывает при ранениях проценты жизни и добавляет тебе очки опыта при успешно выполненном квесте — это ничего не значит.

Любая шальная пуля или преображенный, даже этот долбанный Джерри, что замер у моих ног и преданно смотрит мне куда-то на ляжку, могут стать причиной моей мгновенной смерти. И я ничего не смогу сделать. Это только в игре я крутой бродяга, а здесь, в реале... Блин, я даже из дома выйти боюсь порой… И куда я сейчас? Без снаряги, оружия… Мне кранты…

Кстати, о Джерри. Насчет преданности его взора на мою ляжку — это я конкретно переборщил. Чую, если в ближайшем времени я его не покормлю, он сам это сделает. И мне это будет стоить той самой ляжки, с чем я в корне не согласен.

Тут же мой мобильник сообщение принял, я точно слышал его сигнал. Так, где ты, нафиг? Ты мне срочно нужен. Голос в голове трындеть не будет — если я хочу понять, что за катавасия вокруг творится, это можно узнать только через мобильник. Тем более, что СВР уничтожен.

Под едва слышный хрип Джерри я ринулся с кровати к столу и в два счета нашел свой мобильник. К моей радости, он совершенно не изменился, только начал принимать не сеть Мегафона, а какую-то «Данте Мобайл».

Хм, Данте — один из самых известных бродяг, что давным давно покинул Пустоши, но до сих успешно на них делал бабло. Он поставлял в Пустоши КПК и другое компьютерное оборудование, настроенное для работы здесь. И сделал на этом очень большие деньги. Потому я не особо был удивлен, что мой телефон оказался подключен к разработанной Данте сети. Только одно было как-то неправильно — откуда эта сеть в моем городе?

Я не стал заморачиваться этим больше, чем нужно, и просто разблокировал мобильник.

— Одно новое сообщение, — прокомментировал мои действия голос.

Я кликнул пальцем по оповещению и открыл сообщение.

— Погиб бродяга Живчик. Улица Курчатова, ыты, — я выдохнул. Если Жиычик умер — это к удаче.

Только вот… Что я вообще несу? Откуда Живчик взялся на улице Курчатова, на улице, где живу я? Задаваться вопросом, откуда на Курчатова взялись ыты, как-то вообще не хотелось.

Вместо этого я закрыл сообщение и полазил немного по меню своего телефона. Большая часть приложений удалилась неведомым мне образом, а вместо них появились такие, как «Homeless Messenger» — болталка для бродяг, разработанная якобы тем самым Данте. Появилась «Энциклопедия Пустошей» — я не стал ее загружать, все равно знаю наизусть… А еще «Рюкзак», «Планировщик задач» и многое другое. Даже интерактивная карта Пустошей, в которую я полез, едва увидел в списке приложений.

Это была карта моего города. И это меня нисколько не удивило. И даже не напугало. Чего-то такого я и ожидал, едва увидел оповещение о смерти Живчика.

Моему родному городу, кажется, пришли кранты. Прямо как в игре. В целом… ничего странного, собственно, не случилось. Только, что бы ни произошло на нашей атомной электростанции, а она в городе у нас есть, можно из окна увидеть трубы на юге, вот какого фига игра запустилась в реале? А именно это и произошло. По-другому голос в голове, курунахов Джерри и Морти и сеть бродяг Пустошей с приложениями в моем мобильнике я объяснить не могу.

Я люблю эту игру, но никогда не поддерживал тех имбецилов, что мечтали оказаться в Пустошах в реале… Мне как-то привычней мой тихий, уютный городок, не заселённый преображенными, но людьми. Да, я не очень горюю по людям, мне всегда было тяжело с ними сходиться, но все же… Все же это мой город, я в нем родился и вырос… Каким образом он стал таким? Обидно, знаете ли…

Мои размышления прервал жалостливый хрип, и я, оглянувшись на Джерри, вновь уставился в экран КПК. Буду теперь свой смартфон называть так, чего уж там.

Пора было уже приступать к выполнению квеста, иначе Джерри мог и не сдержаться. Мне как-то моя нога еще нужна. Что там было? Ознакомиться с инструкциями в КПК, ага… Я ткнул пальцем по приложению «Планировщик задач» и загрузил его. В списке задач отображалась пока еще не рассмотренная заметка. Я открыл ее.

— Итак, вы завели питомца. Бродяга, вам удалось поистине невыполнимое! Ведь преображенные Пустошами — это не домашние животные, и всего только несколько раз их кто-либо приручал. Теперь вы один из них. И перед вами возникла задача: как накормить своего питомца, пока он не перекусил вами. Да, даже став вашим питомцем, преображенный не перестал быть хищником. Ему нужно мясо и только оно. Но это не означает, что ему в пищу годится только человеческое мясо. Есть способ проще. Просто загрузите на свой КПК приложение «Мой питомец» и оно, просканировав местность, поможет вам найти, что пожевать вашему питомцу, — проговорил голос в моей голове.

— Твою ж… — проворчал я. Не думал я, что и в Пустоши появятся вот такие агрессивные формы маркетинга. Думать о том, как приложение будет искать мясо для Джерри, совершенно не хотелось. Если голос в моей голове вместе с «Планировщиком задач» предлагает такое решение, то почему бы и нет?

Я открыл вновь список приложений и задумался. Плей Маркета или подобных ему мобильных магазинов в этом списке не было. И как же мне теперь установить это долбанное приложение? Ради интереса открыл «HomelessNet» — браузер Данте с VPN и еще кучей по сути бесполезных функций, которые больше тормозили работу этого приложения, чем помогали. По крайней мере, мне так казалось.

Вбил в поисковик «Мой Питомец» и удивленно уставился на мгновенно открывшуюся страницу со ссылкой на загрузку данного приложения. Кликнул. Загрузил. Установил.

Я-то надеялся, что это одна из тех игрушек, наподобие тамогочи, но все оказалось совершенно не так. Это действительно было приложение, разработанное Данте для бродяг, у которых имелся питомец из числа преображенных. Надо же. А Данте очень продвинутый мужик, даже такое учел…

О чем я вообще думаю… Что делаю… Все очень просто. Мне страшно. А квесты всегда меня спасали от страха. Потому что когда на них сосредотачиваешься, все остальное отступает, становится не таким значимым. Ну и еще то, что больше я все равно ничего не умею делать. И раз мой город стал Пустошью, игрой, то я буду в нее играть так, как умею.

Я запустил сканер в приложении «Мой питомец» и спустя пару секунд, когда поиск был завершен, заржал как ненормальный. Я совершенно забыл, что нахожусь в своей собственной квартире, столько на меня свалилось. И сканер приложения, не знаю как, но указал мне мой холодильник, что был на кухне, в каких-то пяти метрах от меня. И там, насколько я помнил, мяса было даже очень много.

— Пошли, Джерри, покормлю тебя, — произнес я, посмеявшись над собой вдоволь.

Курунах навострил уши и что-то прохрипел, я надеюсь, радостное. Укусить он мог, моя нога уже с этим познакомилась. И я совершенно не располагал намерением продолжать это знакомство. Мне еще бинты искать и перекись...

Спустя пару минут мы с Джерри с уютом устроились на кухне. Джерри, попискивая, а порой и похрюкивая от наслаждения догрызал свиные ребрышки — котлеты в самый последний момент я не решился ему предложить. Самому жрать хотелось. А я, найдя в одном из ящиков аптечку, перевязал ногу и теперь рассеянно листал приложения на КПК.

Как я уже говорил, их было немного, но все они, без всякого сомнения, представляли что-то нужное, даже необходимое для любого бродяги. К примеру, «Страж Здоровья» — система диагностики здоровья. Или «Гейгер» — как нетрудно догадаться, программа-счетчик радиоактивного излучения. Ума не приложу, как эти приложения вообще функционировали. Мой мобильник из самых простых, так называемых «бюджетных» моделей. Быть может, я и поверил, что эти приложения могли запуститься на какой-нибудь навороченной мобиле тысяч эдак за двадцать и больше, но не моей. Но исключения ради все эти приложения работали и поставляли, как я мог полагать, достоверную информацию. Просто потому, что из всего, что они мне сообщали не только посредством отображения на экране, но еще и голоса в моей голове, я мог проверить только пульс. Да и то не был уверен, что посчитал его правильно.

Джерри оторвался от ребер, от которых уже мало что осталось и что-то довольно прохрипел.

— Ну что, похавал? — обратился я к нему, откладывая КПК. — Больше меня жрать не будешь пока?

Джерри в ответ сыто икнул. Его пузо больше всего сейчас выглядело так, словно он проглотил воздушный шарик.

— Квест «Накормить питомца» выполнен. +100 очков опыта, — прокомментировал голос в моей голове поведение моего преображенного.

Я усмехнулся. В Strange Wastelands опыт не особо что-то значил. Не было там системы развития персонажа, присущей многим РПГ. Максимум, что можно было получить от Strange Wastelands — повышение в ранге. Всего рангов четыре: новичок, опытный, ветеран и мастер. Про ранг «легенда», думаю, бессмысленно что-то объяснять. Им владело только несколько бродяг, которые были неписями. Скиталец, Поэт, Вахлак, Док и, наконец, Бешеный. Все эти имена были на слуху. Все мечтали когда-нибудь достигнуть их высот, хоть и понимали, что это невозможно.

До того, как я проснулся, я был бродягой в ранге «мастер». Сейчас же мой опыт, согласно приложению «Статистика» в КПК, был на уровне новичка — всего 300 очков. Мало, конечно, но что от них толку?

В Strange Wastelands также можно было улучшать оружие и обмундирование, тем самым уравнивая порой шансы между разными рангами. По сути, любой новичок мог завалить мастера, но это происходило крайне редко. Та же история с преображенными. Одни из самых сильных преображенных в Пустошах — это бырдах, кыр и унарх. Зная некоторые хитрости, с которыми со мной поделился Нат, с ними разобраться можно вообще не имея никакого оружия, кроме ножа и гранат. Да, это сложно, но не невозможно. И это круто.

А вот что не круто совершенно, так это то, что проценты, которыми измеряется жизнь, ни хрена особо не значит. При незначительных поражениях все можно быстро привести в порядок аптечкой, бинтами, жратвой и выпивкой. А вот выстрел в голову, в сердце не лечится. И судя по всему, что творится вокруг — сохранений здесь не будет. Потому, если я вдруг нарвусь на неадекватного бродягу, а их сейчас будет абсолютное большинство, или же на преображенного, к примеру, на того же бырдаха — мне придет быстрый и окончательный пиздец.

За этими размышлениями я сам не заметил, как достал из холодильника колбасу и бутылку водки. Хм… Водки вчера в моем холодильнике не было, да и колбасы тоже. Немного пугает даже. Я заглянул в холодильник и обомлел: он до отказа был забит батонами хлеба и колбасы. В двери же стояло пять бутылок водки. Вот это я понимаю — сервис. Интересно, а что у меня тогда с бинтами и аптечками, если едой я обеспечен?

Посмотреть я не успел, в тот самый момент, когда я вспомнил, где у меня лежали медикаменты, на КПК пришла СМС. Я быстро открыл ее. Мне писал Нат:

— Привет, обезьяна, ты понимаешь, что творится? Мы в игре, блин! В игре! Давай двигай ко мне! У меня тут траблы нарисовались. Координаты скину позже. Поспеши!

Некоторое время я тупо перечитывал эту СМС. И только понял одно: Нат в моем городе и тоже в игре. И ему нужна помощь. А значит, я помогу. Будем считать это очередным квестом. Иначе я наделаю в штаны прежде, чем покину квартиру.

Я заблокировал КПК и пошел обратно в спальню. Вряд ли мне будет просто пройтись по городу, полного бродяг и преображенных, в спортивных штанах и майке.

Вместо них я надел то, что носил на прошлогоднем КомикКоне — одежду Гарри Дрездена. Ковбойские сапоги, темного цвета джинсы, черную майку с какой-то надписью на английском и черный кожаный плащ. Последний штрих в образе — черная ковбойская шляпа. Не знаю, носит ли Гарри Дрезден такую же ковбойскую шляпу, как я, но мне моя нравится.

Я взял с собой пару кухонных ножей — это все, что у меня было из оружия. Затолкал уже заснувшего Джерри в карман плаща — тот недовольно что-то прохрипел и опять сонно засопел — и прошел к двери. Щелкнул замок, и тот же момент что-то впечаталось с грохотом с той стороны.

Я поспешно закрыл замок обратно. Ну нахрен, Нат потерпит. В тоже время мой КПК пискнул. Под продолжающийся грохот я достал его из кармана, куда ранее положил, и прочитал следующее:

— Активирован квест «Руки дружбы». Цель задания: чтобы покинуть ваше убежище, помирите Витька и Шурика.

Витек и Шурик… Это бомжи, что ли? Прикольное чувство юмора у тех, кто создавал эти квесты. Даже очень. Только вот… Если мои мыши стали курунахами, то могли ли бомжи стать елбутами? Могли. А почему бы и нет?

Елбутов я не знаю, зачем их ввели в Strange Wastelands. Вообще, это обычные зомби. По крайней мере, очень на них похожи. Медлительные, бормочущие что-то непонятное себе под нос преображенные, некогда бывшие людьми. Как я понимаю, елбутов, как и других преображенных, создали по их подобиям из серии игры про сталкеров. Но в «S.T.A.L.K.E.R.» эти ребята были вооружены и довольно опасны, а в Strange Wastelands они превратились в общем-то безобидную часть пейзажа. Нападали елбуты только если припрет — иначе говоря, если на них нападут. Кстати, нападение на елбутов не приветствовалось среди бродяг. Ходили слухи, что елбуты — это не мобы, а те бродяги, что погибли здесь. Бред, конечно, но все же. Неправильно это — убивать этих бедолаг за просто так.

В принципе елбуты миролюбивы и с ними даже можно потолковать просто так. Даже взбесившегося елбута, если он не нацелен на тебя, можно успокоить. И очень даже просто. Все в нашем мире решается жратвой. Или бабками. Бабками гораздо чаще, конечно, но деревянные елбутам не очень нужны. Хоть и кто-то из бродяг клялся, что находил в луте у зомби пару-тройку бумажек. Но не суть, главное это то, что дай елбуту пару консервов — и ты его лучший друг. На ближайшие минут десять. Пока консервы не кончатся…

Словно опровергая все мои домыслы о том, кем стали бомжи Витек и Шурик, за дверью квартиры раздался сильный грохот, а потом часть двери разлетелась в щепки. На краткий миг я увидел огромную уродливую ногу, которая мелькнула в проделанной ей дырке.

Е-мое! Тостобуты! Витек и Шурик стали тостобутами. Тостобут обладает огромной силой и умом. Кое-что смыслит в маскировке. Обычно притворяется каким-нибу бедолагой неведомо как попавшим в ПустошиЗону. Просится на ночевку, и если вы его пускаете, то наверняка можете ожидать, что вы не доживете до утра. Убить его практически невозможно. По крайней мере, с моим вооружением. Ножами я смогу его только поцарапать.

А вот договориться с тостобутом можно. Это умный преображенный, просто так со бродягами не связывается. Ему проще завалить кабана или ыта, чем рисковать своей шкурой. Себя он любит до изнеможения. Эдакий нарцисс Пустоши. Чтобы с ним как-то договориться, можно отвлечь его комплиментами. Обычно сразу после комплиментов бродяги пускают очередь тостобуту в затылок и отрезают ногу. Она довольно приличных денег стоит.

Но мне эти знания мало чем помогут. Ведь, скорее всего, за моей дверью не один тостобут, а целых два. И сейчас они выясняют между собой отношения. Тостобуты терпеть не могут друг друга. И при встрече всегда пытаются выяснить, кто из них красивей.

Так что у разработчиков квестов здесь конкретно черный юмор. Как я смогу успокоить и помирить двух тостобутов? У них же сейчас конкурс красоты проходит, и вмешаться в него — стать трупом, это однозначно.

Поразмыслив немного под рев двух преображенных, не согласных с представлением о красоте друг друга, я решил написать Нату. Все-таки он охотник, может, и подскажет чего.

Я достал КПК и быстро набрал текст:

— Нат, выручай! Как помирить двух тостобутов? Они мне выйти из квартиры не дают.

Прикольно, но даже набираемый мной текст в КПК транслировался голосом в моей голове.

— Обезьяна, ты совсем охренел? Беги нафиг оттуда! Тостобутов можно успокоить только из РПГ в упор. Не можешь через дверь, прыгай в окно, — спустя несколько секунд пришел мне ответ. Сколько раз я говорил Нату, что мой ник читается как «Монки», а не «Манки», то есть «обезьяна». Бесполезно. Ну да ладно. Фигово было то, что Нат не знал наверняка, как мне выполнить этот чертов квест и выбраться из квартиры. Он предложил мне самый простой вариант, который уже давно прописан у него был в подкорке. Расстрелять и уничтожить. В принципе просто, но не мое это.

Я крепко задумался. Квесты — это дело такое, тут думать надо чаще, чем стрелять. Даже если ты бродяга до мозгов костей. Да и нечем мне было стрелять.

Большинство квестов любят к себе нестандартный подход. Как получилось в случае с кормежкой питомца. Вот же хрен догадаешься, что, чтобы накормить питомца-преображенного, тебе нужно искать холодильник с мясом при помощи приложения из КПК. Возможно, и с дракой двух тостобутов, которых нужно помирить, дело обстоит точно так же. Попробовать стоит. Риск небольшой — всего лишь умереть от удара гипертрофированной ноги любого из обидевшихся на меня тостобутов. Это в том случае, что они оба не голодны.

Тостобуты уважают, когда их кто-нибудь приглашает к костру. И не всегда такого бродягу убивают, а порой даже что-нибудь да подсказывают.

Кроме мяса бродяг — обычного деликатеса для мутантов — тостобуты любят консервы и водку. Консервов у меня не было, но были колбаса, хлеб и водка. Полный холодильник. И их, колбасу и хлеб, тостобуты тоже уважают. Это же жратва. Главный бог всех преображенных после Пустоши. Если, конечно, те, кто умел мыслить из них, верили в богов.

Я прошел на кухню, стараясь не обращать внимания на непрекращающийся грохот из-за двери. Достал из холодильника пару бутылок водки, хлеба и колбасы. Так сказать, накрыл на стол. После чего вернулся в прихожую и открыл входную дверь.

— Слышь, мужики, хорош буянить! — рявкнул я во всю глотку. Тостобуты, как это ни странно, замерли на месте и дружно оглянулись на меня. С трудом подавив желание завизжать и убежать куда-нибудь к себе под кровать, я продолжил:

— Давайте, заваливайтесь ко мне. А то я водочки сообразил, а в одного бухать западло.

Тостобутов перекосило. Не знаю, чего они ожидали, но точно не этого. Их и по прошлой жизни — а ведь только вчера они были обычными алкашами-бомжами — никто не потчевал, а тут нате вам. Заходи на все готовенькое, только не буянь.

— И-и-извеняйсь, мил человек, — проговорил тот тостобут, в котором я по куртке определил Витька. — П-п-пригла-а-ашаешь?

— Ага, — кивнул я.

По сути, мой план был сущим безумием. И именно из-за этого мог вполне сыграть. На это я и делал ставку. Просто потому, что других вариантов у меня не было. Это фигово, конечно. Не без этого. Но и тем страшна импровизация в квестах — обычно она приводит к неожиданным, а зачастую к приятным вариантам.

Спустя несколько минут на моей кухне можно было наблюдать сюрреалистичную картину. Если бы это не я сам организовал, то наверняка подумал бы, что слегка тронулся умом, когда бы такое увидел. А может, и не слегка. Не знаю. Но наблюдать, как двое тостобутов и один я преспокойненько пьют водочку и закусывают правильными бутербродами по рецепту Матроскина, наверное, еще не доводилось никому.

Первые полчаса Витек и Шурик несколько раз порывались поправить друг другу лица, и я, дрожа от страха, бросался их разнимать.

За эти полчаса тостобуты уговорили уже первую бутылку, и теперь присматривались ко второй, спешно выставленной мной из холодильника на стол. А я в это время только-только откушал третью стопку.

Напиваться я не хотел, но все-таки меня немного повело. Глаза косили, язык заплетался, и я чувствовал некую дрожь в коленях. А тостобутам было хоть бы хны. Они и в прошлой жизни были алкашами с очень весомым стажем, но сейчас, когда нечто изменило их тело и сделало преображенными… Метаболизм у преображенных в несколько раз быстрее, чем у человека или обычного животного. Поэтому алкоголь не так сильно на них действовал.

Но все же уже к третьей бутылке оба тостобута смягчились и наверняка вспомнили, что совсем недавно были друзьями или, по крайней мере, компаньонами. Теперь их агрессия была направлена не на друг друга, а на меня, и все чаще чаще из них кому-то из них приходилось тормозить порывы своего собрата прибить меня.

После первой такой вспышки я протрезвел, после второй — отчаянно хотел верить, что не испортил штаны, а после третьей смылся в туалет и закрывшись там, взмолился:

— Да чтоб тебя, задание выполнено или нет? — в процессе распития водки с тостобутами я мог и не услышать глас системы о выполнении квеста, хотя это в принципе было невозможно, он же все-таки звучал у меня в голове.

— Квест выполнен. +200 очков опыта, — незамедлительно отозвался голос в моей голове и я с облегчением выдохнул.

Я уселся прямо на унитаз и в очередной раз задумался. Честно признаться, даже встреча с тостобутами и то, что в кармане плаща у меня посапывал курунах, не убедили меня в том, что все вокруг происходящее — реально. Согласитесь, любой бы из вас так подумал. Но даже если это был сон… Или просто вышло некое супер-обновление с расширенными картами, обмундированием и безумными квестами… Или я просто сошел с ума с этими играми, как мне давно обещали мои соседи…

Одно я не мог отрицать — когда я резко развернулся к стене, текстуры за моей спиной не успели загрузиться. Это была игра. Но такая до жути реалистичная, что я не мог в нее не сыграть. И пусть на моих руках нет специальных перчаток, а на глазах очков; пусть мой СВР был расплавлен, уничтожен; пусть на моей кухне сейчас бухали два тостобута — это было круто. И я продолжу игру, несмотря ни на что.

Мои в целом бесполезные размышления, так как я хорошо понимал, что от моих решений и мыслей мало толку, были прерваны писком поступившего сообщения.

Я достал КПК из кармана и открыл сообщение:

— Вижу, обезьяна, у тебя прет. Прости, что реально надоедаю и прерываю твою развлекуху, но у меня конкретно траблы. Меня скоро скушают, брат бродяга. Выручай. Координаты я тебе уже выслал, — писал мне Нат.

Я оставил письмо неотвеченным. Нет, я не злобный буратино, что бросает товарища в беде, просто он был вокруг прав. Я забыл о товарище, погрузившись в квест. У меня такое бывает. Но в данном случае — это непростительно. Все-таки Ната я знал довольно давно и он много раз меня безвозмездно выручал, и не прийти к нему на помощь было очень грустно. Да я себя уважать перестану, если его не выручу. И хоть у меня были подлые мыслишки о том, что Нат вполне может выручить себя сам, не зря же он все-таки был номером два в таблице охотников за преображенными, но это было неправильно.

Если бродяга зовет на помощь — то ты просто обязан отозваться. Непреложный Закон Пустоши. Да, в Strange Wastelands это не работало, много кто там просто плевал на некие непонятные законы Пустоши. Якобы их придумали сами геймеры, а не разработчики, так что им следовать нет смысла. Только вот я не уверен, что и здесь такое отношение к Пустоши прокатит.

Я выбрался из туалета и заглянул на кухню. Под столом у тостобутов лежало уже три бутылки, а сами они блаженно дрыхли, уронив головы на стол. Ладно, пусть спят, мне не жалко. Они во сне такие лапочки… Так что пусть лучше спят.

Я прошел в прихожую и взялся за ручку двери. Если это все-таки игра, а не реальность, то респект вам, разработчики. А если же нет…

Сыграем.

Я привалился к стене дома и поспешно огляделся. Никого. Лай преследовавших меня ытов стих и не был слышен. Можно было немножко выдохнуть и совсем чуть-чуть расслабиться.

Но мне не хотелось расслабляться. Больше всего мне хотелось вернуться в свою квартиру и залезть под кровать. Только в моей квартире сейчас бухали два тостобута. Это не то чтобы меня останавливало от возвращения домой, но все же, как факт, делало мне больно.

Наверняка сейчас кто-то скажет, что я не произнес коронную фразу: «А как все хорошо начиналось». Нет, не дождетесь. С самого начала все было очень плохо. И ни разу не хорошо.

Выйдя из квартиры в подъезд, я спустился по лестнице и замер перед входной дверью. Выходить, честно говоря, не хотелось. В памяти всплыло сообщение о смерти Живчика от зубов ыт. На улице Курчатова. На улице, где стоял мой дом. Не исключено, что это произошло прямо напротив. Чем еще объяснить тот странный вой, что проник даже сквозь звуконепроницаемые окна.

Смерть Живчика среди бродяг считалась признаком будущей удачи. Не знаю, откуда это пошло. Все, что я знал про Живчика, так это то, что он самый большой неудачник, вынужденный вечно скитаться сначала по Чернобыльской Зоне отчуждения, а теперь и по Пустоши и постоянно умирать от зубов преображенных. В каком месте это может кому-то принести удачу… Тем паче в игре это никак не было прописано.

Но черт с ним, с Живчиком. Он был и остается просто забавной фишкой разработчиков Strange Wastelands, которого они сперли из книг серии “S.T.A.L.K.E.R.”. Благодаря ему можно узнать о том, где какие преображенные бродят. А также о наличии червоточин. Только это мало кому помогает. В Пустошах постоянно все меняется местами. Поэтому и есть правило о том, что бродягам нельзя возвращаться тем же путем, каким они пришли. Типа, ничего хорошего не получится. Правило это негласное, но все его блюдут очень строго. В целом, все правильно. В рандомно изменяемом мире, в котором ты даже не знаешь, что ждет тебя через пару шагов, вообще нет путей куда-либо. Есть направления. И лучше всего не пользоваться обратным направлением никогда. Потому что путь, которым ты уже прошел, давно изменился.

Так и с Живчиком. Да, мне пришло сообщение, что он недавно помер в районе улицы Курчатова от клыков ытов, но великий рандом Пустош неумолим. В ней все всегда слишком быстро меняется. Так что ытов уже, наверное, и не было за дверью подъезда.

Правда, я не учитывал, что эти Пустоши совершенно не те, которые я хорошо знал. Это мой город стал Пустошами непонятно как, и законы Пустошей истинных, здесь могли и не работать.

Проверить это можно было, только выйдя из подъезда, но вот именно этого мне и больше всего не хотелось. Только вот и альтернативы никакой не было. Вернуться обратно, в свою квартиру, к тостобутам-алкашам, или же все-таки выйти за порог и пуститься в приключение.

Принять решение мне помог голос в голове. Я уже в пятый или в энный раз, не помню, коснулся рукой двери и поспешно ее отдернул, как голос произнес:

— Доступен основной квест: «Помочь бродяге». Чтобы его активировать, покиньте мирную территорию.

Квест. А игра знала, на чем меня подловить. Да и Нат действительно нуждался в моей помощи… Я вздохнул и рывком распахнул дверь подъезда…

Спустя несколько минут я проклинал все и вся, пытаясь отдышаться после безумной пробежки. А особенно я в тот момент ненавидел самого себя. Квест, квест, квест. Я повернут на квестах, но, блин, здесь если тебя скушают, то это навсегда. И мне этого совсем не хочется.

Ыты все-таки ждали меня на улице, целая стая. Ыты не очень опасные преображенные, но когда их много, это вам сильно не повезло. Обычно их стая максимум в голов семь-восемь. По одиночке они не ходят. Понимают, что им так не прокормиться. Потому что съедят их.

Моя стая была в двенадцать голов. Ага, я успел подсчитать. Сам не знаю как, а особенно, зачем. Обычно ыты не очень жалуют бродяг и не рискуют на них нападать. Бродяга — существо шумное, вонючее и еще вооруженное. Как бы ыты ни хотели кушать, жить они хотят еще больше.

Только вот я не был вооружен. Нож — не оружие против целой стаи. Поэтому эти твари решили, что я вполне подойду в качестве главного блюда. То, что я был решительно с этим не согласен, их не волновало. Поэтому они дружно ринулись за мной, а мне пришлось вообразить себя олимпийским чемпионом по бегу.

Улепетывал я от них довольно долго. По крайней мере, мне так показалось. В действительности прошло всего несколько минут, прежде чем стая отвлеклась на пробегающую мимо нас сину.

Вот так я оказался здесь, где сейчас и стоял, едва дыша и проклиная сам себя и все вокруг.

Ыты предпочли не гоняться за чересчур шустрым мной, а изловить сину. Мне оставалось только поздравить с более удачным выбором главного блюда ужина, что я с удовольствием и сделал.

Прежде чем отправиться в дальнейший путь, я вспомнил, что совершенно не представляю, куда мне идти.

Нат писал, что скинул мне координаты своего местоположения. Это я точно помнил. Но из-за возни с тостобутами, а потом и ытами, я не удосужился их посмотреть.

Я достал КПК. Новых сообщений не было. Это меня порадовало и немного встревожило. А вдруг Ната уже того, скушали? Нет, этого допустить было нельзя…

Я быстро нашел СМС с координатами от Ната и вбил их в навигационную карту. Как оказалось, Нат проживал от меня не так уж и далеко. Это по меркам нормального мира. Нат жил на улице Свободы, что была за Ивановским ручьем. Всего-то каких-то полтора километра по прямой. Это если не учитывать того, что мы оба с Натом были сейчас в Пустошах.

В Пустошах расстояние ничем не меряется. Ни метрами, ни километрами, ни шагами, ни прыжками или чем-нибудь еще. Это каждый бродяга знает. Бывает так, что за целый день ты и десятка метров не можешь пройти, а в другой день за час отмахиваешь с десяток километров.

И это не только потому, что Пустоши переменчивы и полны опасности на каждом шагу. Да, это основные факторы, но главным остается то, что в Пустошах нет расстояний. Вообще нет. Ни один бродяга никогда вам не сможет похвастаться тем, что он протоптал все дороги Пустош. Не было такого и не будет. Даже знаменитый Картограф не знал всех Пустошей. Правда, не знаю, существовал ли вообще Картограф. Хотя бы как непись.

Ходила байка среди бродяг про дом Картографа. Сам я его не видел, но по рассказам весь этот дом завален картами Пустошей. И каждую минуту возникают новые. Из ниоткуда.

Пустоши изменчивы, Пустоши — это территория совершенного хаоса. Нельзя так просто из точки «А» попасть в точку «Б», если говорим о Пустошах. Просто не получится. Не зря же даже знаменитый Скиталец только на третий раз смог добраться до мифического Центра Пустоши, хотя он мог пройти по Изтоку даже с закрытыми глазами.

Пустоши не были бы Пустошами, если бы даже сейчас, когда Пустошами стал мой город, по ней можно было спокойно пройти туда, куда мне нужно.

И это еще было не самой главной проблемой, почему я сейчас не двигался с места и внимательно изучал карту этих новых Пустошей.

Пустоши — территория хаоса. Я это уже говорил, но повторюсь. В Пустошах для бродяг существовало множество неприятностей, большинство из которых были смертельно опасны. Наверняка вы уже поняли, что я говорю о преображенных и червоточинах.

В этих новых для меня Пустошах я уже немного познакомился с местной фауной. Она мало чем отличалась от Изтокской. По крайней мере, те преображенные, которых я уже видел. И это хорошо, не надо мне новых преображенных. Мне и от старых много придется бегать.

Главным, наверное, различием был Джерри, моя бывшая мышь, а теперь мой питомец-курунах. Сейчас он посапывал в кармане плаща и, кажется, совершенно не заметил, что его хозяин старательно ищет приключений на свою задницу. Почему Джерри как-то отличался от других преображенных? Я уже говорил, но вновь, так и быть, повторюсь. Преображенных с именами в Изтокских Пустошах было раз, два и обчелся. И только у двух из них были хозяева-бродяги. И это были всеми уважаемые неписи. А в случае со мной я обзавелся питомцем едва ли не в первые минуты игры.

Да, все вокруг — это игра. Только в реальном мире. Такого не бывает, но такое случилось. Конечно, я много читал о подобном, но это же были книги. Никогда в трезвом уме я бы не мог помыслить, что сам стану участником такой игры. Интересно, как это вообще произошло…

Ладно, разберусь. Но после. Сейчас мне нужно было понять, как в этих Пустошах обстоят дела с червоточинами. Червоточины, если кто не знал, один из основных видов опасностей Пустошей. Что такое червоточины? Я не ученый, я не знаю. Да и мало кто ответит доходчиво вам на этот вопрос. Червоточины — это образования неизвестной природы, которые смертельно опасны. Существуют червоточины гравитационные, электрические, химические, термические, органические и, наконец, пространственные. Самыми опасными я считаю гравитационные. Остальные… Если вы попадете в гравитационную червоточину, вас или разорвет, или расплющит. Но вы из нее не выберетесь. Из других выбраться можно, если поспешить.

Самые интересные червоточину для меня — это пространственные. Телепорт, Пузырь… При помощи Телепорта можно перепрыгнуть в совершенно иную локацию. А Пузырь… Это кусочки территорий Пустошей, которые каким-то непонятным образом откололись от Изтока. И попасть в них можно только при соблюдении особых условий. Самый огромный Пузырь представляет собой целый город, Азад. Вы можете себе такое представить? Я — нет, если честно, но оно есть.

Вот и все, что я знаю об червоточинах Пустошей. Хотя — нет, не все. При взаимодействии с чужеродным предметом, будь то даже бродяга, преображенный или еще что-нибудь, в червоточинах образуются осколки. Осколки обладают разными свойствами, и многие из них очень полезны. Это как раз объясняет наличие бродяг в Пустошах. Большинство из бродяг пришли в Пустоши за богатством. Ведь осколки на Большой Земле, как бродяги называют все, кроме Пустошей, стоят огромных денег. И это я говорю о игре. Существует множество интернет-рынков, которые действительно скупают осколки у бродяг за бешеные бабки.

Меня осколки как источник дохода интересуют мало. Вот такой я странный бродяга. Я уже говорил, я заядлый квестовик. Но сейчас… Червоточины Изтокских Пустошей были более-менее известны и прописаны. Очень редко разработчики вместе с обновлениями выкатывали и новый вид червоточин. На моей памяти это случилось всего раза три, не больше.

Но что здесь, в этих Пустошах? Какие здесь червоточины и есть ли они вообще? Я не знал. Но узнать об этом мне лучше было как можно скорее. Потому что если меня внезапно закружит «курухабала» или в меня разрядится молниями «эрби»... Это будет совсем нехорошо.

Вот так вот. Пустоши — земли хаоса. Здесь нельзя быть уверенным в каждом своем шаге. Но и сомневаться нельзя. Потому что у Пустошей своеобразные законы и она очень не любит нарушителей. Зато любит наказывать. С поводом и без.

Еще я кое-что забыл сказать о Пустошах. Пустоши не любят жить без движения. Ведь движение — это жизнь. И я в этом в полной мере убедился, когда все-таки решил двигаться.

Прямо перед моим носом вдруг закружилась «курухабала», и едва я успел отдернуть ногу, которой как раз хотел шагнуть прямо в центр новообразовавшейся червоточины.

— Активирован новый квест. «Мертвое сердце». Достаньте осколок из центра червоточины, чтобы уничтожить ее.

Добыча осколков, тем более квестовых, — дело неблагодарное. Во-первых, если вы добыли квестовый осколок, вы его не сможете перепродать кому-либо кроме того, кто дал вам это задание. По крайней мере, у меня лично это получалось только с «Измененным штурвалом» из Зова Припяти. «Компас» Ноя, которого благодаря багу вы можете набрать столько, сколько захотите, можно будет продать только один раз — Бороде, Сычу или Султану. И все. Больше никому он и нафиг не сдался. А если вы радостно использовали баг — это было бесполезное деяние. Только рюкзак свой перегрузили.

Вообще, добыча осколков — дело довольно прибыльное. Я уже об этом говорил, конечно, но не премину заметить о том, что самый простые, распространенные осколки — «Мимоза» или «Курбас» — стоят от тысячи деревянных. Что уж говорить о малораспространенных или квестовых.

Потому добыча осколков — общепринятое любимое занятие всех бродяг. Ведь большинство из них явилось в Пустоши с целью разбогатеть, а не просто так.

Это я к чему. Добыча осколков — довольно опасное занятие, и если в Тенях Чернобыля артефакты зачастую лежали рядом с червоточинами и их нужно было просто найти, то уже в Чистом Небе и Зове Припяти без специального оборудования нечего было и соваться к червоточинам. Специальное оборудование — это не болты, как кто-то мог подумать, а детекторы аномалий. Болты всего лишь позволяют обозначить червоточину. А артефакты появляются только при наличии у вас в руках детектора аномалий.

В Strange Wastelands все сделали намного интересней. Теперь червоточины обнаруживались только специальным приложением, установленным на КПК или если вы умудрились в нее наступить. Но с помощью червоточины можно было самому создать осколок. Просто бросив туда хоть что-нибудь. Неважно что. Оружие, коробку патронов, аптечку, бинты, жратву, водку, товарища-бродягу. Или заманить туда преображенного. Все сойдет. И вы получите осколок. Который червоточина создаст из чужеродного ей объекта.

В принципе, способ простой, но разные червоточины создают разные осколки. Да и не все червоточины это делают. Некоторые бродяги уверяют, что даже чужеродный объект нужно учитывать. Якобы что кинешь в червоточину, то и получишь.

Я не горю желанием лезть к червоточинам ради деревянных, которые не факт, что получу. Ведь не только бродяги их любят. Но и те же мародеры, которым опустошить лут убитого ими бродяги — это святое. Некоторые мародеры специально поджидают бродяг именно тогда, когда те возвращаются с хабаром.

Я же осколки хоть порой и добываю — деревянные всем нужны, — но не делаю это своим основным занятием, как большинство бродяг. К тому же, я точно знаю, что нужно, чтобы добывать довольно редкие осколки. Те, кто считает, что такие возникают от различного сочетания ингредиентов, правы. Например, «Тын» возникает в «курухубале», только если туда сначала попадут два или больше живых обитателя Пустошей. «Курбас» образуется после попадания в червоточину живого и чего-то железного — оружия или патронов.

Квестовые осколки чаще всего создавать не надо. Они уже созданы. Их нужно только изъять из червоточины. Обычно осколок при рождении сам отходит от «материнской» червоточины, но в случае квеста это так не работает.

Правда, пока мне совершенно не думалось. Я до рези в глазах вглядывался в лениво крутящуюся «курухабалу», рассматривая незнакомый мне осколок. «Мертвое сердце»... Интересное название, а главное — подходит же. Осколок действительно выглядел как сердце. Настоящее, человеческое, а не то, что обычно изображают на картинках и открытках. Не удивлюсь, если этот доселе мне неизвестный осколок образовался из сердца какого-нибудь незадачливого бродяги. Конечно, «курухубала» обычно разрывает все, что в нее попадает, на мелкие кусочки, но мне кто-то когда-то рассказывал, что в центре «курухубалы» можно спастись. Если успеешь. Возможно, сердце бродяги или какого-то человека неведомым мне образом попало в центр карусели, пока червоточина разрывала остальное тело на мельчайшие кусочки. И таким образом стало фундаментом для создания осколка.

Это прикольно — делать умный вид и размышлять о природе Пустошей, когда тебя зажала в угол червоточина или за тобой гонится стая ытов. У меня это получается довольно неплохо, согласитесь? Хотите, раскрою секрет, почему я так делаю, а не пытаюсь что-либо сделать?

Все очень просто, никакого секрета нет. Мне страшно. А чтобы заглушить страх и начать действовать, я много рассуждаю и размышляю. Просто чтобы не думать, что мне придется сделать шаг, как бы мне этого ни хотелось. Потому что другого выхода нет. И не будет.

Это помогает привести в порядок и разработать хоть какой-то план действий. Например, пока я рассуждал о природе червоточин и осколков, я настолько успокоился, что обратил внимание на то, что за моей спиной кирпичи. Если я смогу аккуратно повернуться и еще более аккуратно выломать хотя бы кусочек кирпича из стены, то возможно, у меня получится выбить осколок из червоточины. На самом деле в Strange Wastelands такое вряд ли бы получилось, но почему бы не попробовать здесь и сейчас?

Кстати, вот еще одна интересная деталь — при рождении осколка, а тем более при его отделении от «материнской» червоточины, червоточина на некоторое время деактивируется. Несколько секунд. Но мне этого хватит, чтобы покинуть этот угол...

Я сделал попытку повернуться к стене, но, видимо, сделал это слишком быстро. «Курухабале» это не понравилось. Она мгновенно закрутилась быстрее и потихоньку начала затягивать меня в себя. Я замер, сильнее вжавшись в стену.

Через пару секунд, словно поняв, что клиент, то есть я, не очень хочет быть разорванным так просто, «курухабала» успокоилась. Замерла в ожидании моей следующей ошибки. Ну-ну. Пусть дожидается.

Каким-то образом я нащупал кусочек кирпича, отколовшийся от основы, и, раскачав его, вытащил из стены. Надеюсь, от такого кусочка, стена на меня не повалится. Здесь всякого можно ожидать…

Не долго думая, я бросил в червоточину этим осколком. И заорал так, что мне отозвались все окрестные мутанты, что бродили по улицам в поисках жратвы.

И было из-за чего орать. Я не попал! Промахнулся. А «курухабала» конкретно на меня «обиделась». Если, конечно, она что-то чувствовать умеет. В «Энциклопедии Пустошей» есть такая версия, что червоточины — такие же живые обитатели Пустошей, как преображенные и бродяги. А раз оно живое, значит, и чувствовать может. Я не был приверженцем этой версии, но сейчас готов был поверить и в это...

«Курухабала» раскручивалась все сильней, и, как бы я ни хватался за стену, меня «нежно» втягивало прямо в червточину. Сантиметр за сантиметром я проигрывал червоточине. И когда оставались считанные миллиметры между мной и ей, внезапно, поддавшись порыву, я сделал то, чего ни один нормальный сталкер никогда не делал...

Я уже говорил, что мне когда-то кто-то рассказывал о том, что в центре «карусели» можно выжить. Якобы там вся мощь червоточины, которая разрывает все, что попадается на мелкие кусочки, сходит на нет. Никогда в это не верил. Хоть и сам видел преспокойно лежавшие в центре этой гравитационной червоточине сталкерские рюкзаки, части тел преображенных и многое другое...

Закрыв глаза, я шагнул прямо в «объятья» червоточины. Мгновение — и тело мое изорвало в клочья…

Тишина... Самая неверная подруга любого бродяги. В Пустошах никогда не бывает по-настоящему тихо. Даже в самых пустынных ее локациях. Прислушаешься — вой преображенных, крики и брань бродяг, выстрелы, лязг оружия — Пустоши живы. Пустоши состоят из хаоса, шума и смерти. И даже смерть здесь отнюдь не рождается в тишине. Если вокруг вас тишина… Вы не умерли, нет, просто воздуха не хватает в легких, уши заложило от боли и крика. Даже когда сердце не стучит, все равно вы не слышите тишину.

А если услышали... Бегите. Тишина сломает вас так быстро, как это не удастся никогда Пустошам. Ваша кровь застынет в жилах кусочками красного сухого льда… А плоть станет пергаментом, на котором будут сочинять балладу о тишине бродяги на привале у костра.

Тишина… Вы никогда ее не услышите, пока она не разорвет ваши барабанные перепонки «нежным» поцелуем бырдаха. Кости захрустят под ногой олы… И вы будете счастливы, когда умрете. Только потому, что вокруг вас не тишина, а привычный хаос Пустошей.

Тишина… Вот что я услышал сразу после того, как шагнул в «карусель».

Тишина… Самое странное явление в Пустошах. И сейчас я ее слышал. Чувствовал всем своим существом…

Я открыл глаза. В меня ворвался привычный шум Пустошей, и я едва не заорал от страха. Я-то уже понадеялся, что сейчас проснусь в собственной кровати… Но вместо этого…

Я невредимый стоял в центре «курухабалы». А прямо перед моим лицом покачивался осколок под названием «Мертвое сердце».

Едва не вывихнув руку — что-то мне подсказывало, что если я, даже находясь в центре червоточины, коснусь ее хоть чуть-чуть, то мне мало не покажется — я взял осколок...

— Положить осколок «Мертвое сердце» в рюкзак или повесить на пояс? — незамедлительно спросил голос в моей голове.

Повесить на пояс осколок… Заманчивое предложение. Многие осколки обладают уникальными свойствами, зачем их бродяги и носят на поясах. Например, «Чэпчэки» позволяет облегчить ненадолго рюкзак и все обмундирование. Только на поясе осколки зачастую постепенно теряют свои уникальные свойства и становятся бесполезным куском неизвестно чего. А в рюкзаке он будет лежать так долго, сколько мне нужно.

Поэтому я выбрал второе.

— Положить в рюкзак, — произнес я.

Артефакт исчез из моей руки.

— Осколок «Мертвое сердце» помещен в рюкзак. Квест «Мертвое сердце» выполнен. +250 очков опыта, — прокомментировал мой выбор голос и «курухубала», что все еще крутилась вокруг меня, неожиданно исчезла.

Я удивленно огляделся по сторонам и, пожав плечами, зашагал прочь. Сегодня безумный день. И пусть мне везет почаще.

Современный человек — существо трусливое и немного туповатенькое. По-иному я и сказать не могу. Оглянитесь вокруг. В любой непонятной ситуации, а такие встречаются сплошь и рядом, что мы, люди, делаем? Правильно. Делаем вид, что нас это не касается. Когда-то человечество боролось с гордыней и эгоизмом. Так вот, мы эти чувства потеряли. Единственное, что сейчас движет нами в полной мере, — это страх.

Еще раз осмотритесь вокруг. Взгляните на людей, что рядом. Они боятся. И не чего-то простого и понятного, а абстрактное и неотвратимое. Смерть. Смерти все боятся. Человек боится абсолютно всего. Даже быть непохожим на всех.

Не скажу, что я лично принадлежу к числу индивидуумов, что не боится. Я боюсь так же, как и вы. Но готов признать это в себе. Вы? Вряд ли. Все-таки толика эгоизма и гордыни еще осталась в людях, хоть она и подавлена страхом.

Самый большой страх для человечества сейчас, в эру компьютеров, это быть отрезанным от тех благ, что нам подарила эта эпоха. Смартфоны, компьютеры… Все это объединяет Интернет. Место, где человек может не боясь общаться с себе подобными и забывать о страхах реального мира. Большинство из нас уже живет в выдуманном мире, где нет ничего, кроме дисплея смартфона или компьютера с бегающими в нем символами и картинками. Там не страшно. Самое страшное, что может произойти — отключат Интернет или электричество за неуплату.

Это я к чему… Да к тому, что я такой же, как и все. Вокруг меня Пустоши, место, которое нужно бояться, а я что делаю? Неизвестно куда топаю, уткнувшись в свой КПК.

Конечно, куда идти, я знал — когда побежал от ытов, я свернул на другую улицу и теперь был еще дальше от точки назначения, чем в начале пути. Мне нужно было или вернуться на улицу Курчатова с улицы Ленина, куда я зачем-то помчался от ытов, а там уже продолжать свой путь к Ивановскому ручью. Или же можно было сделать крюк по улице Космонавтов и проспекту Мира, что в итоге вновь приведет меня к Ивановскому ручью. А там до улицы Свободы, куда указывали координаты, что прислал мне Нат, рукой подать.

Так вот, пару последних минут, после того, как я разминулся со смертью в «курухубале», я сам не знаю куда шел, больше смотря на дисплей КПК, чем по сторонам. Мир для меня сжался до размеров экрана. Это было мое счастье, отдушина в этом страшном мире.

В целом, изучение КПК — дело полезное, просто мне нужно было все-таки смотреть по сторонам. Чего я решительно не хотел делать. Слишком много событий за столь короткое время для меня одного… Я больше не хочу играть в эту игру. И хоть это было игрой лишь отчасти, я так больше не играю.

Только вот Пустоши былиа со мной не согласны и, пока я бездумно рыскал по своему КПК, наверняка готовили для меня очередную каверзу. И пропустить ее, уставившись в экран смартфона — наиболее лучший выход.

Я хорошо знал свой город, поэтому не следил, куда иду. А зря. Очнулся я только тогда, когда краем глаза зацепился на вывеску справа от меня: «Автовокзал». Вот тут-то я наконец остановился и смог отлипнуть от КПК, который изучил к тому времени уже довольно хорошо. Правда, так и не сделал того, что собирался, когда его достал из кармана, — написать Нату.

Пару секунд я взирал на надпись над зданием автовокзала, а потом не придумал ничего лучше, чем двинуться к нему. В мою голову закралась шальная мысль — а вдруг автобусы еще ходят по маршрутам. И тогда я ведь очень быстро доберусь до Ната.

Запомните главную истину: идиотами не рождаются, идиотами становятся. Исключение этого правила — я лично. Я идиотом родился и, судя по всему, идиотом и умру. Потому что только идиоту может прийти в голову мысль о том, что автобусы ходят по Пустошам. Я это понимаю, но раз я оказался неподалеку от автовокзала, почему бы не проверить?

Пройдя немного вперед, я остановился неподалеку от «зебры» и с минуту ждал, когда светофор покажет зеленый свет для пешеходов. К моему удивлению, светофор работал исправно, только никому он был не нужен. Даже мне. В очередной раз почувствовав себя дураком, я перешел пустынную, если не считать несколько брошенных автомобилей, Вокзальную улицу, и остановился напротив здания автовокзала.

Чтобы попасть к автобусам, мне нужно было пересечь автовокзал изнутри и выйти на платформу. Других путей не было. Когда я был совсем пацаном, мы делали лазейки, чтобы сразу попасть к автобусам, но персонал автовокзала бдил. Наши лазейки жили день-два от силы. Да и не пацан я уже, ползать под забором. Мне бы лучше повернуть назад и уже по Вокзальной выйти к Ивановскому ручью. Это можно было сделать, хоть и заняло бы больше времени, чем если бы я вернулся к своему дому и вновь начал свой путь до Ната оттуда. Но раз я пришел…

Я медленно поднялся по лестнице вверх, к дверям, ведущим внутрь здания автовокзала. Лестницу эту весь наш город ненавидел люто. Она была очень скользкой. И не только зимой, но круглый год. Сколько здесь было вывихнуто лодыжек, сломано рук, ног и других частей тела — не сосчитать. Но администрация автовокзала даже не почесалась, несмотря на многочисленные жалобы. Мы, жители города, привыкли подниматься по этой лестнице, крепко держась за поручни. На мой взгляд, лестница эта легко могла стать червоточиной. Хоть будь вместо города Пустоши, хоть нет.

В общем, я поднялся по этой лестнице, чудом не заработав вывих. Подошел к двери и задумался: а оно мне надо? Ведь на улице, которую я только что переходил, куча брошенных автомобилей. Всяко хоть один найдется среди них с ключами и бензином… Но любопытство победило. Зря я, что ли, сюда поднимался…

Я распахнул дверь автовокзала и шагнул внутрь…

— Мамочка, — выдохнул я спустя мгновение.

— Совершаю вызов бродяге Мамочке, — мгновенно отреагировал голос в моей голове.

— Нафиг вызов, валим отсюда, — заорал я и выбежал обратно на лестничную площадку перед вокзальной дверью. Совершенно забыв, какая она скользкая, я пересчитал задницей весь марш, но не остановился, а, поднявшись на ноги, бросился бежать прочь.

— Получены незначительные повреждения. Осталось восемьдесят семь процентов здоровья.

Честно говоря, в тот момент, когда голос в моей голове уведомил меня о моем здоровье, мне было плевать на него. Черт с ним, с физическим здоровьем, у меня бинт в кармане есть. А вот кто мне психическое здоровье подлечит?

Я забыл, что в автовокзале постоянно, и днем и ночью, тусуются бомжи, кроме прочих людей, ожидавших свои автобусы. То, что превратило мой город в Пустоши, застало их здесь. И превратил в елбутов. Может быть, там были и другие преображенные, но я их как-то не заметил. Не до того было. Но перед моими глазами все еще был образ охранника-елбута…

Наверное, бомжи-тостобуты Витек и Шурик были на порядок выше рангом своих привокзальных товарищей, раз они стали тостобутами, а те — обычными елбутами…

Боже, о чем я вообще думаю?

Пытаюсь классифицировать преображенных по их принадлежности к той или иной прослойке общества — тут же здраво ответил я сам себе.

Я пересек Вокзальную, уже не обращая внимания на светофор — все равно меня не собьет ни один лихач, все они, наверное, на автовокзале собрались или, если не преобразились, спрятались по домам.

Остановился я только на перекрестке Ленина и Космонавтов. Меня остановил звук сообщения на КПК. Я достал свой смартфон и прочитал:

— Бродяга, зачем звонил? Помощь нужна? Извини, я после рейда, но могу дать сигнал своим. Если что, я в баре «Шти». Мамочка.

Несколько раз перечитав поступившее сообщение, я наконец сообразил, что голос в моей голове все-таки попробовал вызвать бродягу Мамочку через мой КПК, но тот не принял вызов, но зато потом ответил через СМС. Даже несмотря на то, что сейчас он был в несуществующем баре «Шти» — респект тебе, бродяга Мамочка, за то, что отозвался на возможный призыв о помощи. Хотя я вовсе не тебя звал, а свою маму.

Я не стал отвечать бродяге Мамочке, вместо этого написал Нату:

— Как ты? Держишься? Я скоро. P.S. На автовокзале полно зомби.

Нат не ответил. Возможно, был занят своими проблемами, о которых мне он уже писал.

Я не стал теребить его и огляделся по сторонам. Судя по всему, здесь произошла авария. Сразу три автомобиля стояли посреди перекрестка. Ни пассажиров, ни водителей не было, чему я был рад. Мне хватило автовокзала. Не знаю, кем могли стать эти люди под влиянием Пустошей. И не хочу этого узнавать.

Осмотрев автомобили, я понял, что зря отказался от того, чтобы пошарить по автомобилям на Вокзальной. Все, что я мог взять здесь — это с десяток гаек из багажника. Сойдет вместо болтов. Для чего-то другого они бесполезны.

Не знаю, что я ожидал найти… Тайник с оружием, наверное. Мне давным-давно было пора понять, что здесь такого не будет. Это не Изтокские Пустоши, которую истоптали бродяги вдоль и поперек, везде оставив свои схроны. Это Пустоши, что только-только родились. И я в ней — первопроходец. Это круто, конечно. Так намного интересней, но мне немного, даже нет, очень сильно жаль моего родного городка. Он не заслужил участи стать Пустошами. Даже если все это мой сон.

Закончив осмотр автомобилей, я двинулся вперед по улице Космонавтов, в направлении проспекта Мира. Шел я осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам и изредка кидая впереди себя гайки. Потом подбирал их и шел дальше.

А потом еще бросок, три шага вперед, поднял гайку и бросил. Бродяга в рейде. В квесте. По чужим дорогам Пустошей...

Я так зациклился на этих простых движениях, что подпрыгнул от страха и начал лихорадочно оглядываться, когда внезапно раздался звук сообщения с КПК.

— Прикольно, конечно, что ты обо мне беспокоишься, обезьяна, — писал мне Нат, — но я вижу, как ты идешь. Хватит болтаться, как гавно в проруби! Двигай ко мне. Квесты от тебя не убегут.

— Извини. Спешу, — написал я в ответ, но не успел отправить, как пришла вторая СМС от Ната:

— Я тут узнал, откуда взялись кыры. Энциклопедия Пустошей лжет. Ни фига они не продукт экспериментов из секретной лаборатории. Это кроты. Прикинь?

Я довольно долго хохотал над СМС Ната. Кроты… Нарочно и не придумаешь. Если бы мне это рассказал сейчас не Нат, я вряд ли бы поверил, что кыры — это продукт преображения кротов. Это надо же… Бедные разработчики… Они так старались, создавая этих преображенных, выдумывая им легенды их происхождения, а Нат все опошлил. Я теперь не удивлюсь, если слух про олов — тот, в котором они произошли от бройлеров — правда. Потому что кроты-кыры — это вообще за гранью фантастики.

Ну да ладно. Так уж получилось, что мне крайне повезло, что те, кто создал эти Пустоши из моего городка, использовал привычных мне и многим другим бродягам преображенных из оригинальной игры, а не из ранних билдов. Если с старыми знакомыми преображенными можно еще было как-то бороться, то бруоры, абыхылары, биудуны и лишы, что тогда наводнили просторы Пустошей были порой неубиваемы от слова «совсем». И мало кто из бродяг тогда спорил в барах о их происхождении. Чаще всего споры были о том, как их убить и выжить при этом.

Тогда я едва не бросил эту игру. Потому что выжить в Пустошах стало совершенно нереально. А квесты тогда были такими дурными… История с теми билдами закончилась тем, что все бродяги взбунтовались и потребовали от разработчиков нормальных Пустошей. И те согласились. Наверняка потому, что им не хотелось терять денег.

Но бюреры-кыры… Такого никто и никогда из бродяг не слышал. Это даже можно внести в «Энциклопедию Пустошей». Хотя бы в виде хохмы.

Посмеявшись и подняв себе настроение благодаря умозаключению Ната о кротах, я двинулся дальше.

Улица Космонавтов в нашем городке, несмотря на всяческие катаклизмы в виде образования вместо города Пустошей, была очень красивой. Только любоваться ей было некому. Ни тогда, когда наш городок был еще обычным, ни сегодня, когда он стал Пустошами.

Большинство туристов не знало о нашем городке совсем. Он даже на большинстве карт не отображался. Не потому, что в советские времена он был городом закрытого типа, а потому, что уж очень маленьким он был. В нашем городке жило всего примерно пятнадцать тысяч человек. Не знаю, сколько из них не преобразилось и осталось живо, но для туризма все равно наш городок был не очень.

А зря. Не помню, кому в голову пришла такая удачная мысль, но все-таки улица Космонавтов в нашем городе была, наверное, самой красивой улицей Космонавтов в мире.

Во-первых, на фасадах зданий по улице была изображена вся первая двадцатка советских космонавтов — от Юрия Гагарина до Владислава Волкова, того самого, памятник которому, «Павший астронавт», есть на Луне.

Во-вторых, именно в нашем городке есть памятник такому космонавту, которому никто и нигде больше в мире не додумался поставить. Он стоит в небольшом скверике между девятым и одиннадцатым домами, и каждый, кто хоть раз побывает в нашем городке, просто обязан взглянуть на него. Ибо он единственный космонавт, что связывает наш городок с космосом. И, как я уже говорил, памятник ему уникален.

Этот памятник, как нетрудно догадаться, Ивану Ивановичу, манекену, что был специально собран здесь, в нашем городке, и передан в Звездный городок для испытаний полетов в космосе. Памятник этот поставили совсем недавно. Хотели хоть как-то еще украсить и так красивую улицу Космонавтов. Никто не мог подумать тогда, что такой памятник будет поставлен впервые во всей стране.

Сейчас настоящий Иван Иванович стоит в Национальном музее воздухоплавания и астронавтики Смитсоновского института в городе Вашингтон. Многие жители нашего городка были возмущены, когда Ивана Ивановича продали американцам на аукционе. Мне кажется, это из-за того, что нам от этого не досталось и копейки. Поэтому умельцы нашего городка решили увековечить Ивана Ивановича в памятнике, чтобы наши потомки помнили, кто первый на самом деле полетел в космос.

Скверик с этой статуей я очень любил. Мне всегда нравилась там просто сидеть на скамейке, ничего не делать и ничего не ждать. В этом скверике также собирались любители настольных игр — шахмат и шашек. Не очень хорошо умею в них играть, но за битвами, что порой разыгрывались на скамейках, всегда было интересно наблюдать.

И именно в этот скверик я и свернул, решив немного передохнуть. Все-таки утро у меня было довольно нервное. Проснуться в Пустошах — это вам не с похмелья идти картошку сажать. А если учитывать все то, что произошло дальше после моего пробуждения… Я все еще хотел думать, что сплю.

Едва я остановился у входа в сквер, Пустоши мне быстро напомнили, что я не сплю. Идет игра. И ее создателям, наверное, интересно наблюдать за моими потугами.

Так вот, я остановился у входа в сквер, и неожиданно в моей голове зазвучал голос. Не тот, что комментировал некоторые мои действия, зачитывал информацию с КПК и уточнял о присвоении мне очков опыта. Нет, этот голос был совершенно другим. Не тихим женским, а суровым мужским с толикой усталости. Он произнес:

— Уходи… Уходи отсюда!

Когда-то, в Зове Припяти, я слышал похожий голос. Он раздавался из пещеры под сгоревшим хутором. Тогда я не послушался этого голоса, о чем немедленно пожалел. Но и сегодня я не собирался подчиняться какому-то голосу. Мне хватало одного голоса, что диктовал мне условия, второй — благодарю покорно, не нужно.

Я сделал шаг вперед.

— Уходи… — как-то тоскливо произнес голос в моей голове.

Он принадлежал ычу. Ыч — это преображенный, одна из самых опасных тварей Пустошей. Небольшого роста, одет в какие-то грязно-синие штаны, торс обнажен, а голова похожа на сплющенную грушу с оскалом Хищника на ней. Интеллигентное существо, перед нападением любит предупреждать о своем присутствии. Встретить чрезвычайно сложно. Не потому что их мало, а потому, что те, кто их встретил, обычно не помнят этого момента. Несколько секунд такой встречи — и перед глазами вспыхивает красным надпись: «Игра окончена».

Ыч сидел на скамейке рядом с памятником и с грустью смотрел на меня. Но не пытался атаковать или еще раз предупредить о том, чтобы я валил отсюда, пока я шел к нему.

Я очень хорошо помнил, что мне говорил Нат об ычах. В ближнем бою он практически беспомощен. Его козырь — это телепатия. Ей он любит пользоваться на расстоянии. Чем ближе ты к ычу, тем он больше начинает волноваться за свою шкуру и забывает про телепатию. Поэтому вместо того, чтобы дать деру, я шел к нему. Хотя и не собирался убивать. Да, преображенные подлежат уничтожению, это бесспорно, но сейчас я не хотел убивать. Ведь и ыч не стал меня убивать. Быть может, он был сыт… Или еще по какой-то другой причине. Не знаю. Меня интересовало другое. Почему он здесь? Почему он просто сидит в любимом моем сквере на скамейке? Почему?

Я дошел до скамейки и сел напротив преображенного. Рядом с ним лежала шахматная доска. И я не придумал ничего лучше, кроме как сказать:

— Сыграем?

Несколько секунд ыч с удивлением пялился на меня. Не вру, я ясно видел в его глазах изумление. Честно говоря, я сам себе удивлялся. Не только он…

— Проиграешь — умрешь, победишь — уйдешь, — наконец сподобился на ответ преображенный.

— Во что играть будем? — кивнул я на шахматную доску. Ыч неожиданно оскалился — это он, наверное, так улыбнулся — и ударил по доске рукой. Я едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть от испуга. А в моей голове вновь зазвучал голос той самой девушки:

— Активирован квест «Волки и овцы». Чтобы покинуть сквер, выиграйте одну партию у ыча.

Я мотнул головой и перевел взгляд на доску. «Волки и овцы»... Интересная игра. Но я лучше предпочел «Чапаева». Не знаю, зачем я согласился на игру… Быть может, ыч меня не отпугивал, а специально заманил? Я ведь совершенно не умею играть…

Игра «Волки и овцы» — разновидность игры в шашки. Правильней ее, конечно, называть «Волки и овца», но кого это волнует...

Правила просты. Это шашечная игра для двух игроков. У одного из игроков одна черная шашка — «овца», у другого — четыре белых — «волки».

Игра идёт на шахматной доске только по темным клеткам, шашки могут ходить по диагонали на ближайшую незанятую клетку — волки только вперед, овца вперёд и назад. В начале игры овца и волки расставлены по краям доски друг против друга, овца ходит первой.

Цель овцы — дойти до противоположного края доски, в этом случае она выиграла партию. Волки выигрывают, если им удаётся окружить овцу или прижать её к краю так, что она не может больше ходить.

Самое плохое, что я знал об этой игре, это то, что волки обычно выигрывают. А мне предстоит быть овцой. Но выбирать не приходится. Придется играть. И выиграть, потому что умирать я как-то не хочу.

— Сыграем, — вздохнул я и двинул шашку на e7, ыч не думал и секунду и ответил, пойдя волком на d2.

Я ответил также быстро: d6. Ыч аккуратно двинул второго волка, выстраивая их в линию. Спустя пару ходов все волки были на второй линии, а моя овца уже убежала на f4. Ыч начал двигать волков на третью линию. Я мгновенно ответил тем, что не стал отступать, а наоборот выдвинул овцу вперед на g3. Ыч пошел с f2 на e3. Не знаю, зачем он так сделал, но он ошибся и я мгновенно воспользовался случаем. Ход на f2.

Ыч вновь оскалился и накрыл рукой доску.

— Я проиграл… Ты уйдешь…

— Спасибо за игру, — не сразу нашелся я с ответом, но, попытавшись подняться со скамейки, понял, что ноги меня не слушают.

— Мне будет скучно… — произнес ыч. В чем-то я его понимаю… Где он найдет еще одного такого идиота, как я, что согласится с ним сыграть. Но играть с ним вечно меня в корне не устраивало. Поэтому я улыбнулся:

— Там скучно не будет, — и вогнал ему нож в шею.

Преображенный умер практически мгновенно. Единственное, что он успел сделать, так это произнести:

— Хорошая игра, — мои ноги отпустило, я вскочил со скамейки и ринулся бегом из сквера. А в моей голове прозвучал голос:

— Квест выполнен. +250 очков опыта. Вам присвоен ранг опытного бродяги.

Что такое Пустоши? Хотите честный ответ? Без всякой философской мишуры. Я не знаю. И никто не знает. Даже те, кто ее создал. Да, Пустоши — это лишь часть игровой разработки, но иногда игра — это не просто новый мир, но целая вселенная, где законы разработчиков работают не совсем так, как они задумывали.

Я не знаю, как и кто создал Пустоши из нашего города. Кто смог воплотить игру в реальности. И никогда я ему не скажу «спасибо» за это. Вчера я ложился спать геймером, гиком по миру Пустошей, а сейчас… Я — один из них. Я — бродяга. А мой город наводнили преображенные и червоточины. В моей голове звучит голос игры. Я не знаю, есть ли выжившие, кроме меня и Ната. Все вокруг — игра. Только мне теперь совсем не хочется в нее играть. Но придется.

Одного не учли неизвестные разработчики. То, во что мы вкладываем душу, — оживает. Даже если это просто игра. А бродяги, такие как я и Нат, всегда были душой Пустошей. И вот уже квесты, которые придумал чей-то извращенный мозг, подчиняются не законам игры, а законам Пустошей. Только так я мог объяснить то, что ыч мне проиграл и безропотно принял удар ножом. Да, в ближнем бою они слабы, но они, как и все преображенные, слишком любят жизнь. А проиграть именно так — это не было заложено в него программой.

За этими размышлениями я сам не заметил, как свернул на проспект Мира. Отсюда уже рукой подать было до Ивановского ручья, перейдя который я окажусь на улице Свободы, где ждал меня Нат. Все-таки довольно легкое у меня вышло приключение… Не к добру это. Не только по небезызвестным законам Мерфи, но и по закону Пустошей. Но делать нечего, Нат ждет меня. А значит — нужно идти. Да, всяко меня в конце пути ожидает некая подлянка. Но таковы Пустоши, такова игра. Здесь просто не бывает в принципе.

Между проспектом Мира и Ивановским ручьем была небольшая лесополоса. Она тут с тех пор, когда только-только здесь решили поставить город. А ручей и лесок решили оставить, несмотря на то, что городок рос довольно быстро.

Лес — это нечто хорошее, там свежий воздух, трава, деревья. Но не сейчас. Я скорее бы в Темнолесье подался с гномами, чем в одиночку пересек этот лесок. Есть в Чернобыльской Зоне такая локация — Ржавый Лес. Есть она только в «Чистом Небе» и в «Сталкер Онлайн». Располагается он неподалеку от Лиманска. Лес этот не просто так приобрел свое название. После Первой Катастрофы хвоя, пораженная радиацией, приобрела ржавый оттенок, а после Второго Взрыва лес практически непроходим из-за огромного количества аномалий. Поэтому у сталкеров появилось предубеждение о лесах. Просто мало кто смог пересечь Ржавый лес и выбраться из него живым. Обычно все мы ходим кружной дорогой, но здесь, в этих Пустошах, идти мне некуда было. Только в лес. По-другому к Ивановскому ручью не выйти с проспекта Мира. Или же мне пришлось бы топать вплоть до парка, места, которое навевало мне еще большую тревогу, чем эта довольно небольшая по ширине лесополоса.

Едва я сошел с проспекта Мира и остановился на опушке леска, КПК пискнул сигналом о сообщении.

Я достал КПК из кармана и открыл сообщение:

— Слушай сюда, баклан, и не вздумай рыпаться! Хабар на землю и проходи спокойно… — писал мне некий Сивый.

Обалдел я от прочитанного знатно. Бандиты-мародеры и здесь прописались. Как? Откуда? Ответов у меня на эти вопросы не было, да и некому было их задавать. Все бандиты, сколько бы их ни было, прятались в лесу и на глаза мне не стремились показываться.

Не раздумывая долго, я написал ответ:

— Хабара нет. Денег тоже нет. Ничего нет. Один нож.

— Нет хабара — значит, двигай отсюда. Пошел вон, говорю!

Я почесал в затылке и отойдя на пару метров назад, открыл в КПК приложение «Рюкзак». Просто так, ради интереса, вдруг что-нибудь найдется, чем можно поменяться с Сивым за проход по лесополосе.

В моем инвентаре был только осколок — «Мертвое сердце», — добытый мной из «курухубалы». Скорее всего, за такой хабар бандиты меня пропустят через лес, но расставаться с этим осколком как-то не хотелось. Слишком дорогое удовольствие это для бандитов — чтобы за пару сотен метров свободного прохода по лесу платить им столько. «Рюкзак» же его стоимость мне показывает… Десять тонн деревянных. Не всякий осколок столько стоит, пусть даже и квестовый. Перебьются бандиты. А мы пойдем на… Не на север, конечно, но примерно в том направлении. Придется топать до парка. Не хочется, но надо. Там Нат погибает. Кыры — дело серьезное. Пусть над ними Нат и хохмит, но недооценивать этих карликов-телекинетиков нельзя.

Пока я раздумывал, на мое КПК пришло еще одно сообщение от Сивого:

— Слышь, бродяга, ты там еще? Чапай сюда, перетрем нашу проблему.

— Маслинами не накормишь? — ответил я.

— Тю! Не боись, бродяга. Я бандит, а не беспредельщик. Мое слово верное, не трону. Все равно трогать не за что. Кошелек-то у тебя пуст.

Верить бандиту как-то не очень хотелось, но выбор был невелик. Все-таки лучше было договориться с Сивым и пройти через лесополосу к Ивановскому ручью, чем делать огромный крюк через городской парк. Не думаю, что Сивый меня надолго задержит, особенно если я предложу ему «Мертвое сердце».

Я не стал отвечать на последнее сообщение Сивого, а развернувшись к леску, двинулся на встречу с бандитом. Интересно, откуда он здесь взялся? Неужели еще один выживший и не преображенный геймер? Но почему он выбрал амплуа бандита?

Вопросов, как всегда, было много, но ответов — ноль. Так как на все мои вопросы о самом себе мог ответить только Сивый. Но, думаю, он вряд ли захочет пообщаться по душам. Если только не для этого он меня позвал…

Обычно, когда бандит начинает разговор с бродягой не с целью его ограбить, а просто поговорить — это означает, что намечается очередной квест. Бандитов-геймеров не так уж много, основная их масса — это неписи. И не всякий из них может, кроме пули, выдать квест игроку. Чаще всего это главари банд. Йога, Боров, Султан… У них есть склонность перетянуть бродягу на свою сторону. И для этого им служат их квесты. Не очень хорошие, по большей части даже пакостные. Ограбить, облапошить, убить — любимые их занятия. Я квесты у бандитов брать не очень люблю. Гадко после них на душе. Да и репутация страдает.

Репутация — еще один критерий, который особо и не нужен. Но без него никак. Репутация говорит за вас всем окружающим бродягам, кто вы есть. Если вы просто так, без повода, убиваете бродяг — ваша репутация среди них будет не очень. Ни хабаром обменяться, ни слухами. Да и торговцы, что у бродяг на базах имеются, вам цены будут завышать. Это самое простое, что с вами может случиться. На деле каждый бродяга, если вы как-то нагадили его группировке и имеете плохую репутацию, может вас на тот свет отправить. И никто ему плохого слова не скажет.

Заработать плохую репутацию просто — это убивать бродяг, грабить, не выполнять ими выданные квесты. Или же брать квесты у бандитов. Тоже репутация страдает. А вот заработать хорошую репутацию сложно. Бродяги — люди недоверчивые. Просто так своим расположением не торгуют. Но рассказывать об этом долго и не совсем интересно. Сами во всем разберетесь. Мне же, видно, придется согласится на квест Сивого. Только сначала выслушаю его.

Ждать на опушке леса пришлось не очень долго. Сивый вышел ко мне едва ли не в тот же момент, когда я остановился у края леса.

Выглядел он… Как бандит. Обычная непись-бандит. Бело-серый капюшон, черная куртка, синие спортивные штаны и кеды. Лицо наполовину закрыто платком.

Сказать честно, другие неписи-главари бандитов, которые мне встречались в игре, выглядели куда как представительней. Да и не ожидал я встретить непись здесь и сейчас. Хотя… Может, это косплей? А что, четко… Пацанчики заценят.

— Чего надо? — довольно грубо начал я разговор с бандитом. Едва он подошел ко мне, мне вдруг подумалось, что Сивый послал ко мне одного из своих «шестерок». А так дела не делаются. Неуважение это. Вот поэтому я и грубить начал. Не уважают меня — я их тоже не уважаю, простите за банальность.

Бандит в ответ промолчал. Только уставился на меня своими немигающими зенками. Точно — «шестерка», к тому же еще и непись. Сейчас начнет мне заливать о том, что его Сивый послал ко мне, да «со всем уважением», чтобы я какого-то бродягу порешил или ограбил. Плавали — знаем.

Бандит молчал. Я уже начал немного нервничать и повторил свой вопрос. Бандит продолжил играть в молчанку, только неожиданно продемонстрировал мне рукой сигнал о том, чтобы я подождал.

Тут на КПК поступило сообщение. Я достал КПК из кармана и прочитал его:

— Не борзей, братюня! Я к тебе со всей душой, а ты рыпаешься на пустом месте. Есть у меня предложение… — писал мне Сивый.

— И что дальше? Где Сивый-то? — спросил я у бандита.

— Я и есть Сивый. Не признал? Это хорошо, богатым буду, — написал мне Сивый. Я перевел взгляд с экрана КПК на бандита.

— Сивый? — переспросил я для верности. — А почему СМС?

— М-м-м, — протянул бандит, указывая на рот.

Через пару секунд до меня дошло:

— Охренеть, — протянул я. — Стало быть, у тебя рта нет… Все платком закрыто. Надеюсь, ты меня не операцию хочешь попросить сделать...

— Остроумный какой… — отобразилось в КПК сообщение от Сивого.

— Какой есть, — пожал я плечами. — Так что нужно?

— Ты же через Ивановский ручей идешь? Мы тоже туда чапаем. Да только прохода через этот лесок нет. И не из-за нас. Мы сами на опушке сидим, дальше заходить не хочем. В этом леске какой-то преображенный поселился, моих пятерых схарчил, я даже зенки протереть не успел. Нужно эту пакость или выгнать из леса, или покрошить на салатик. Ну что, возьмешься, бродяга?

— Возьмусь, — думал я недолго. — Только у меня оружия нет. Нож один.

— Об этом не беспокойся. Фигня вопрос.

— А если я вас всех здесь положу?

— Не шути так, братюня. Ты же бродяга, а не из нашей братии. Держи! — с этими словами Сивый протянул мне пистолет Макарова, и едва я взял оружие в руки, в моей голове прозвучал знакомый уже голос:

— Активирован квест «Лесная чучундра»...

В лес я пошел один. Сивый не послал со мной ни одного из своих бандитов. Кстати, они все на него похожи как близнецы. Двенадцать человек… Ужас какой… И почему я раньше не замечал, что неписи так похожи друг на друга?

Да, Сивый был неписью. Созданием разработчиков этой игры. Креативные негодяи. Стырили модель бандита из старых добрых Теней Чернобыля, дали ему разум, но… Почему-то Сивый, как и все его бандиты, был смоделирован без рта. Общаться он мог только при помощи КПК. Не скажу, что это было неудобно, но все же. Могли бы ему рот добавить. Раз он бугор. Но чего нет, того нет. Нехорошие эти люди, Создатели. Превратили мой тихий городок в Пустоши, поубивали кучу народу, но даже обычной неписи рот забыли пришить на место. Так у нас дела не делаются. И за это спросим, в общем.

В целом, не скажу, что Сивый струсил отправлять кого-то из своих вместе со мной. Не думаю, что у неписи прописано такое свойство, как страх. Нет такого. Скорее, Сивый умеет все-таки думать. В столкновении с этой «лесной чучундрой» он потерял пятеро своих. Осталось двенадцать. Так зачем ему еще рисковать? Незачем. Погибну я — невелика беда, другой бродяга-лопух найдется. Если такие, кроме нас с Натом, есть все-таки…

Я могу, конечно, потихоньку пройти этот лесок и уйти через Ивановский ручей. А Сивый пусть меня ждет, дожидается. Но так я квест не выполню, да и нехорошо это. Взялся — делай. Да и интересно мне, что за «чучундра» такая пятерых бандитов положила.

Еще у меня оставался вариант вернуться к Сивому и перестрелять всю его братию вместе с ним. Я об этом его предупреждал. И плевать мне на мою репутацию у бандитов. Пусть будет плохой. Бродяги с бандитами всегда воевали. А я — бродяга. Только стреляю я плохо. Да и квест интересный. Одно название уже заинтересовывает.

Шел я по лесу довольно медленно. Уж точно не быстрей, чей по улицам. На асфальте червоточины, конечно, хуже видно, но в лесу их всегда больше. Но не червоточины меня заставляли едва передвигать ногами, а «лесная чучундра». Я не знал, что это за преображенный, а тем более — как его победить. Поэтому решил, что осторожность не помешает. Ведь из оружия у меня только «Макаров», нож и, возможно, еще курунах Джерри, если тот согласится защитить хозяина. Хотя вряд ли от него будет много толку, так же, как и от всего моего оружия. Мой единственный шанс в столкновении с этой «чучундрой» — не столкнуться с ней до того, пока я не найду тела погибших бандитов. Да, бандиты те еще куркули, но не думаю, что они успели собрать хабар своих погибших товарищей. Наверняка «чучундра» этого им не позволила.

Наверное, я уже говорил, но повторю: лес между проспектом Мира и Ивановским ручьем не очень большой в ширине. Так, метров двести-триста всего. С одной стороны чихнешь, с другой тебе «Будь здоров» скажешь.

Но так было до того, как наш городок стал Пустошами. Не знаю, как у Создателей это получилось, но я шел по лесу уже больше десяти минут, а он все не кончался. Да, я шел тихонько, постоянно оглядываясь и замирая, прислушиваясь к звукам, но все же я уже должен был выйти на берег Ивановского ручья. Если только…

Если, только меня уже не вела эта «чучундра». К примеру, если бы это был псевдопес или контроллер, то они могли запутать меня, водить по кругу. Так что я, наверное, не отошел от опушки леса, где сидели бандиты Сивого, и пары десятков метров.

— Сивый, — позвал я едва слышно, чтобы проверить свою теорию. В ответ — тишина. Блин. Ну не могли же Создатели этой игры действительно превратить небольшой лесок в непроходимый дремучий лес. Нафига им такое нерациональное издевательство надо мной? Хотя все вокруг одно сплошное нерациональное издевательство…

Я продолжил путь, только стал идти быстрее. А еще достал нож и начал делать метки на деревьях. Если меня водят кругами, то я хотя бы это пойму. Сам я не лесной житель, ориентируюсь не очень.

Пройдя еще несколько сотен метров и оставив за собой с десяток меток, я остановился. Вспомнил кое-что, дурачка кусок. У меня же КПК с навигатором, а я тут брожу, природу порчу.

Я достал КПК и активировал навигатор. Несколько секунд ожидания… И я узрел истину. Вокруг синего кружочка на экране, который наверняка обозначал меня, не было ничего. Одна сплошная серость. Я был нигде.

Когда-то я слышал о таком. Пространственный пузырь. червоточина, что представляет собой некую область в Пустошах, которая хоть и является частью Пустошей, но отчасти законы Пустошей в ней не действуют. Азад — самый яркий «представитель» такой червоточины. Говорят, есть и другие. Кто-то даже рассказывал, что однажды попал в такой пузырь, где все еще 25 апреля 2012 года, то есть за день до Первой Тьмы.

Попасть в такую червоточину можно из определенного места и в определенное время. К примеру, в Азад можно попасть из Изтокской топи, но только в течении пяти минут до Преображения. Последнее — неточно, я попадал в Азад, кажется, когда угодно. Но только из точки неподалеку от хижины Лесника.

Значит, это пузырь… По крайней мере, я так думаю. Ничего другого мне на ум не приходит. Мне хана. Из пузырей довольно сложно выбраться. У них не только одна точка входа, но и точка выхода тоже одна. Плюс куча условий на этот выход. Если бы я их знал, дело пошло веселей, но вокруг только лес, на карте пустота, а мне еще надо найти «чучундру», пока он не нашел меня.

Что пугало меня больше всего — так это то, что неизвестно, какого размера был этот пузырь. Самый большой, о котором я слышал и который видел — безусловно, Азад. Пузырь-город. Несколько километров в диаметре. Я шел уже около часа, но все еще не видел ни конца, ни края леса.

Сделав очередную метку ножом на коре дерева, я остановился. Идти дальше не хотелось. Не знаю, что убило тех пятерых бандитов, но меня добьет этот лес. Даже не знаю, смогу ли я вернуться на опушку леса к Сивому и его банде… Фиг с ним, провалю квест, но лучше живым останусь, чем сдохну от того, что заблудился в лесочке, который шириной в пару сотен метров.

Я посмотрел на дерево передо мной и вздохнул. Обидно. Столько иду, а вокруг одни деревья. Хоть бы какой преображенный появился… Дерево… С ним что-то было странное… Я пригляделся и хорошенько выругался. На сосне передо мной было четыре мои метки — со всех сторон света. А как я себе напридумывал, а? Пространственный пузырь, помру… А я всего-навсего заблудился. И умудрился подойти к одному только дереву уже с четвертой стороны, чтобы оставить очередную метку.

Я огляделся по сторонам. Оказывается, вру. Таких деревьев, как высившаяся сосна прямо передо мной — с четырьмя метками на коре, — было довольно много, штук тридцать. Я ходил по кругу, а если быть точнее, по довольно замысловатому маршруту. Заблудился в трех соснах. Даже хуже, в родном городе. Интересно, а Сивый с своими бандитами это видел? Если да — позор на мои седины, которых пока еще нет.

Я еще раз взглянул в навигатор на КПК. Серая серость. Непонятно, где я. Слышал я о таком. Даже видел такое. Есть в Strange Wastelands локации такие, бродяги их не иначе, как «белые пятна» называют. Как попадешь в такую локацию, навигация в КПК перестает работать, сеть отключается. В таких локациях только наобум идти или уже по проторенным тропкам, а еще лучше — с проводником. Говорят, «белые пятна» появляются там, где разработчики замыслили обновление. Наверное, и здесь так. Хотя под обновление локации я попасть не хочу. Кто так попадал, живо без хабара оставался. А иногда и без наработанного опыта и репутации. А ведь разработчикам ничего не докажешь…

Интересно, а что будет, если я здесь, в этих Пустошах, попаду под обновление локации Создателями? Если здесь игровая смерть равна реальной, то наверняка ничего хорошего. В крайнем случае, помру. Или наконец проснусь, если это все же диковинный сон, в чем я уже был крайне не уверен. Слишком яркой была реальность.

Я вновь двинулся в путь и буквально пару минут спустя вышел на опушку леса с другой стороны от того места, где ждал меня Сивый. Можно было идти дальше, но квест еще не был выполнен. А выполнить мне его хотелось. Интересно ведь, что это за чучундра такая. Конечно, в схватке с чучундрой мне ой как бы пригодился Нат, специализацией которого была охота на мутантов, но я хотел справиться сам. Да, квестовые мутанты всегда на порядок сильней своих собратьев, а у меня из оружия только пистолет Макарова и нож, но так еще интересней. Потому что страшней.

Я развернулся и вошел обратно в лес, скинув при этом СМС Сивому с просьбой о координатах его убитых чучундрой товарищей. На ответ я, честно говоря, не надеялся, КПК хоть и не утверждал, что нет сети, но сильно барахлил.

Но ответ от Сивого поступил довольно быстро:

— Проверь «Планировщик задач».

Прочитав сообщение, я открыл приложение «Планировщик задач» и понял, в чем была проблема. Сейчас КПК считал основным квестом добраться до Ната, а не помочь Сивому, поэтому метка стояла на координатах места, где находился Нат, а не где встретили свою смерть пятеро бандитов. Я быстро сменил метку, сверился по навигатору, который все равно не работал, но хоть указывал нужное мне направление и двинулся в путь.

Всего пара минут, и я был уже на месте. Погибших бандитов, как и сказал Сивый, было пятеро. Я осмотрел тела и собрал их хабар себе в рюкзак. Не люблю мародерствовать, но не время миндальничать. Благодаря убитым, у меня в рюкзаке появился обрез с десятком патронов к нему, банка консервов и переносной детектор аномалий. Все остальное я за ненадобностью оставил в рюкзаках убитых.

Также я собрал все их КПК и перекачал информацию оттуда себе. Вдруг что-то интересное или нужное найдется… Вряд ли они смогли оставить инфу по чучундре, но все же… Информация тоже деньги. И если здесь, в этой новой Зоне, есть бандиты-неписи, то вскоре должны появиться торговцы.

Что меня немного напугало — так это то, что на их телах не было ран. Словно все пятеро просто прилегли отдохнуть и забылись вечным сном.

Не помню, чтобы хотя бы один из известных мне мутантов Зоны так действовал. А это означало только одно — очередную гадость.

Собрав хабар и просмотрев быстро информацию с добытых КПК, я решил пройтись по окрестностям места гибели бандитов. Мутанты, как и любые другие нормальные животные, имеют свою территорию — место, где они охотятся и живут. Не удивлюсь, что этот лесок был именно такой территорией для пока неизвестного мне преображенного. Так что он, этот мутант, где-то здесь. И надо его найти. Но так, чтобы он первым не нашел меня. Это будет совсем нехорошо. Мне еще до Ната добраться надо. Я ведь ему обещал.

Обход окрестностей длился недолго. Я обошел кругом место гибели бандитов, но так никого и ничего не заметил. Только одно довольно странное дерево. Все вокруг было зеленое, красивое, а оно — словно сухая палка огромных размеров, воткнутая в землю.

Возле этого дерева я и остановился, пристально разглядывая его. Не нравилось мне оно. Да, в лесах бывают сухие деревья, но не в таком же маленьком леске. Если я правильно помню из курса биологии, вод Ивановского ручья вполне хватало для питания всего леса. Места здесь были солнечные, деревья росли не так уж слишком близко к друг другу, чтобы появилось вот оно — сухое-пресухое дерево, словно уже умирающее, но все еще цепляющееся за жизнь.

Я коснулся лишенного коры ствола дерева рукой. Теплое. Следов дятлов и короедов, которые могли поспособствовать преждевременной смерти дерева, не было видно. Жалко его. Деревья не должны умирать. Тем более вот так. В окружении своих товарищей, что никак не могли ему помочь.

Погладив дерево, я уже хотел было отвернуться и вернуться к месту гибели бандитов, как увидел то, во что с трудом смог бы поверить. Даже находясь в Пустошах. Дерево моргнуло.

На краткое мгновение два сучка дерева на уровне моего лица превратились в глаза, а потом вновь стали сучками.

Я заорал так, что вздрогнули земля и небо, и ринулся прочь. Оглянулся. Дерево вырвало корни из земли, встало на четвереньки и завыло.

Мои глаза мгновенно начали слипаться, а ноги заплетаться. Блин, вот как умерли бандиты. Они действительно уснули вечным сном. Теперь я знал, что это за преображенный, но от этого мне было не легче.

Лиш. О нем мало что известно. Только то, что он — неудачная пародия на энтов из Властелина Колец, который атакует как Витас. То есть поет. А все, кто его слышит, умирают быстро и безболезненно. Как с ним бороться — неизвестно. Обрез, пистолет и нож точно не подойдут. Была бы у меня бензопила…

Я бежал даже тогда, когда пение лиша уронило меня на четвереньки. Глаза слипались, жутко хотелось спать, но я полз изо всех сил подальше от преображенного. И в какой-то момент мне это удалось. Я сам не понял, что произошло, но вдруг пение стихло и мне перехотелось спать. Кое-как я поднялся на ноги, оглянулся. Лиш вновь принял форму дерева. Вот же гад нехороший.

— Я есть Грут, твою налево, — проворчал я и пошел к Сивому. Этот квест мне без поддержки не выполнить...

— Не, братан, ты подписался под это дело, значит, расхлебывать сам будешь. Заметь, не я тебя подписал, ты сам торпедой вызвался. Мне до фени, кто там: лиш, кикимора или чупакабра какая-нибудь. Ты его должен чикнуть. Я тебе даже снарягу выдал для этого дела. А своими пацанами я рисковать не буду, — высветилось на экране КПК сообщение от Сивого.

Я ругнулся про себя. Вслух было бы довольно опрометчиво: то, как я предлагаю позаниматься оральным сексом Сивому с синой, вряд ли подняло настроение окружавшим меня бандитам.

Прямо скажу: от Сивого я помощи и не ждал, но попытаться стоило. Мне совершенно не хотелось возвращаться к лишу в одиночестве. Хватило уже нашего недавнего знакомства. Конечно, вряд ли бы мне смогли помочь хоть пара, хоть целая дюжина бандитов. Лиш — это вам не сина, это в миллионы раз хуже. Хотя бы потому, что никто из бродяг еще с ним не сталкивался в бою. А мне придется. Иного способа выполнить квест нет. Или умереть, или пройти. Можно, конечно, отказаться от квеста, но это неинтересно. И вряд ли понравится Сивому. А он не из таких, как видно, что может просто отпустить и забыть. Пройду я через лесок к Ивановскому ручью, забью на квест, а Сивый как-то умудрится мне на след упасть. И вместо того, чтобы помочь, я к Нату притащу еще одну проблему. Если выживу.

Еще раз прочитав СМС от Сивого, я вздохнул и, развернувшись к бандитам спиной, побрел в лес. Шел как баран на заклание. Только не блеял, вот и все отличие. Не знал я, как с таким преображенным как лиш бороться, не знал. Но другого мне не дано. Или я, или он. Обидно…

Назвался бродягой — полезай в Пустоши. Еще один непреложный Закон Пустошей. Просто потому что без Пустошей — ты и не бродяга вовсе. Этот закон я понимал и чтил. Но вот другой, который тоже был практически обязательным для всех бродяг, я не понимал и не хотел ему следовать.

Назвался бродягой — убивай преображенных. Таков закон. Никогда этого не понимал. Зачем, почему? Это же подход Рестантов, а не вольных бродяг. Да, совсем недавно я собственноручно заколол ножом ыча. Но больше из жалости, чем из-за какой-либо корысти или страха. Он сам этого хотел. Как я мог поступить иначе? А этот лиш… И Сивый с его бандой… Сивый давным давно мог бы его обойти. Создатели… Это они наверняка виноваты в том, что Сивый остановился на краю этого леска и наотрез отказывался как-то по-иному решить задачу дойти до Ивановского ручья. Ведь Сивый вместе со своими бандитами были неписями. И этот квест… Он был специально придуман для меня. Чтобы я пошел против своей природы… Мне не было никогда особо интересно убийство преображенных или бродяг. Даже в квестах я старался до последнего, чтобы не убивать без нужды. Но ничего не попишешь. Квест будет не завершен, а я наживу себе врагов. Хватит с меня того, что у меня в врагах сами Пустоши...

Я дошел до полянки, где лежали трупы бандитов, едва ли не быстрее, чем тогда, когда совсем недавно убегал отсюда. Лиш все также недвижимо стоял неподалеку, но я теперь знал, что всего один неловкий шаг в его сторону… И все. Я так же, как эти бандиты, лягу на травку и усну. А этого мне не очень-то и хотелось. Погибать вот так… Тем более из-за бандитов — не лучший квест бродяги Монки.

Я остановился неподалеку от мертвых бандитов, в метрах тридцати от них. Примерно здесь на меня перестало действовать пение лешего. Поэтому я здесь остановился сейчас — посчитал безопасной зоной для себя. Остановившись, я достал КПК. Не очень уверен, что он мне поможет, но вдруг.

Загрузил приложение «Энциклопедия Пустошей». В это приложение были собраны все знания бродяг о Пустошах. Че годами скупал информацию. Возможно, и о лише что-нибудь да есть. Да, этот преображенный которого вырезали из игры, но все же, почему бы и нет? В этих Пустошах все не так. Может быть, тут и о преображенных Данте больше знает. Даже о таких, каких никто в Пустошах не видел. Конечно, это лишь легенда о Данте. Не было никогда такого бродяги. Даже неписи такой нет. А приложения в КПК, подписанные его именем, есть. Вот такая нестыковка...

Я открыл раздел «Преображенные». Ыты, кыры, ычи, хины, сныры… Много, много всяких. Кого тут только не было… Даже Буратино…

На этом пункте я впал в ступор. Чего?! Это что, тот самый, который «Скажите, как его зовут?» Я кликнул по ссылке и, с трудом дождавшись, когда статья загрузится, начал читать:

— Буратино, или же Antropomorphus Dendromutantus Vulgaris — мутант неизвестного происхождения, гуманоидного типа. Можно встретить на болотах или в лесополосе. Единственное документально заверенное доказательство его существования принадлежит профессору Крутикову. Способности — неизвестны. Среди бродяг кроме Буратино также зовется лишим.

Перечитав несколько раз статью, я наконец понял, что речь велась о том самом преображенном, которого я встретил, и что мне статья о нем ничем не поможет. Буратино, блин. Ошибочка, бродяги. Судя по пению, это Пьеро. Только мне от этого не легче. У меня нет с собой карманного Карабаса-Барабаса, чтобы он приструнил свою труппу.

В конце статьи о Буратино было приведено несколько ссылок, одна из которых меня заинтересовала больше других. Истории неудачников, которые перепутали энта с лишим — совсем не то. Я бы и сам попутал, если бы в то обновление, посвященное дню рождению Толкиена, у меня не было бы интернета, и все, что я застал — лишь куча пересудов об бегающих по Зоне хоббитах, назгулах и прочей живности пера Профессора.

Было еще обновление, посвященное «Стражам Галактики». Его я застал. И если множество Ракет — это еще куда ни шло, но вот Груты… Я это хочу забыть. Часть ссылок в статье о Буратино принадлежало рассказам как раз о Грутах. И о бродягах, что выжили после встречи с ними.

Так вот, статья, на которую я обратил внимание. «Заметки профессора Крутикова». Насколько помню, в оригинальной версии «Энциклопедии Пустошей» ничего подобного не было. Да, там была статья о Крутикове, но я мало интересовался этим персонажем. Выполнил его квест и все. Забыл. Если помнить каждую непись, чей квест я выполнил… Эдак свихнуться можно. У одного Бороды я брал уже штук сорок, а ведь это не первый Борода на моей памяти, а как минимум четвертый, если не пятый.

Я открыл статью и быстро пробежался по ней глазами. Жутко звучит, не спорю. Но я пока еще не преобразился, просто прочитал статью не вслух, а про себя. Мне хватает и голоса, все так же звучащего у меня в голове. И Джерри-курунаха, все еще спящего в кармане моего плаща. То, что я бегал по городу в наряде а-ля Гарри Дрезден, вообще не обсуждалось — это как минимум было странно, а как максимум выглядело по-идиотски. Но не будем об этом. Я сошел с ума и пытаюсь свыкнуться с этим. А вокруг меня игра, моя любимая игра...

В статье было очень много «воды» — отчасти бесполезных для меня сведений о Пустошах, сведения о Буратино составляли всего лишь упоминания его в разговоре с Бешеным и только-то.

Ради интереса я посмотрел статью о Бешеном, но тот никогда не встречался с лишим. В общем и целом, я в тупике. У меня не было никаких сведений о том, как убить этого преображенного или хотя бы заставить его уйти из леса.

От КПК и от по большей части безнадежного поиска информации по лишу меня оторвал жуткий хруст. Я поднял голову и увидел, как леший медленно вырывает свои ноги-корни из земли. Нужно было бежать, но я вместо этого зачем-то упал на землю и притворился мертвым.

Идиотское решение. Я лежал на земле и, зажмурив глаза, слушал неторопливую поступь лешего, эхом отдававшуюся по земле далеко вокруг. Вместе с его шагами в землю бухало мое сердце, и больше всего сейчас я боялся, что лиш услышит его. И тогда не миновать мне очередного концерта. Или удара ветки-лапы.

Лиш вышел на поляну и начал собирать трупы бандитов. Беря их по одному на руки, он относил их на то место, где недавно стоял, и клал, аккуратно укладывая на землю. Последним он подошел ко мне. Я не мог даже шелохнуться от страха. Он едва ли не ласково подхватил меня на свои ветви, что заменяли ему руки, и понес к трупам бандитов, выложенным какой-то фигурой на земле. Только когда он положил меня землю в центре этой фигуры, а сам замер надо мной, я понял, что трупы были выложены в форме звезды.

Лиш замер надо мной и медленно поднял то, что я считал его головой, к небу и запел. А небо прямо над лишем начало темнеть, неизвестно откуда в землю неподалеку от нас ударило несколько молний. В это же время «живот» лиша начал медленно раскрываться — кора на стволе дерева сдвинулась, обнажая гипертрофированные, но все же очень похожие на человеческие внутренности. Единственное отличие от строения человеческого организма было то, что внутренности лиша пылали алым.

Это было одновременно и жутко и прекрасно. Никогда ранее я не испытывал такого: мне одновременно хотелось блевануть от отвращения и облызать корни-ноги лиша от восхищения. Но вместо этого я медленно начал вытаскивать пистолет из кармана плаща. Лиш совершенно не обращал на меня внимания, он весь был в процессе, как я понимаю, поглощения пищи. Не знаю, зачем ему нужна была пентаграмма для этого из мертвых бандитов и меня, но то, что я сейчас видел, больше всего походило на мини-выброс. Который вызвал лиш, чтобы съесть его.

Вытащив пистолет из кармана, я нацелился прямо в бешено бьющееся сердце лиша и несколько раз нажал на спусковой крючок. Лиш взревел, и небо над нами взорвалось так, словно прямо над землей образовалась сверхновая. Я ослеп и оглох одновременно. Блаженная темнота окутала меня и, приласкав, отпустила, чтобы я успел увидеть, как тело уже мертвого лиша медленно падает на меня. Удар. И я отключился...

Первое, что я увидел, когда очнулся — это лицо Сивого совсем рядом с моим. Он что-то одобрительно, как мне показалось, промычал и, поднявшись с корточек, отвернулся от меня и куда-то пошел. В тот же момент мое КПК пискнуло о сообщении и голос в моей голове произнес:

— Квест «Лесная чучундра» выполнен. +500 очков опыта…

Кое-как поднявшись на ноги, я огляделся вокруг. Бандитов, кроме Сивого, вокруг не было. Должно быть, они уже ушли. Ведь не мог один Сивый достать меня из под останков лиша. Тем более что самих останков я тоже не наблюдал. Не знаю, сколько стоит тушка лиша, никогда не видел что-нибудь подобное у торговцев, но предположу, что бандиты неплохо наварились на мне. Только почему Сивый остался? Неужели хочет поблагодарить? С учетом того, что я знал про бандитов — не очень верилось. Конечно, бандиты тоже люди и у них есть такое чувство — благодарность, но не верю.

Плюнув на бесполезный анализ — все равно от него толку мало, хрен поймешь, о чем думает непись, — я медленно двинулся по леску в сторону Ивановского ручья. И хоть чувствовал себя побитой собакой, но уже спустя пару минут оказался возле него. Сивый шел впереди меня, не оглядываясь. Через ручей уже кто-то, наверняка бандиты Сивого, перекинул пару деревьев и теперь можно было по ним пройти, как по мосточку. Что я с удовольствием и сделал. Хлюпать по холодной воде как-то не очень хотелось. Сознаюсь, мне вообще сейчас не хотелось ничего делать, кроме как полежать где-нибудь в тишине. Но до Ната оставалось всего пару кварталов. И их мне нужно было пройти. Да, у меня сегодня был тяжелый день… Но у кого его не было в нашем городе? Ната, кажется, держат в осаде кыры. А это не те преображенные, что забьют на вас болт. Им что-нибудь поломать при помощи телекинеза — только в радость. Будь то стена дома или чей-нибудь хребет…

Я перешел по импровизированному мосточку на другой берег Ивановского ручья и остановился, достав из кармана КПК. Нужно было свериться с координатами, чтобы как можно быстрее добраться до Ната. Судя по карте, я был прав, мне оставалось пройти всего пару кварталов или несколько сотен метров. Если бы не было деревьев вокруг ручья, то, наверное, я мог увидеть дом Ната. Если бы, конечно, знал, как он выглядит. Улица Свободы — это частный сектор. Но многоэтажных огромных особняков здесь не было. Максимум — двухэтажный домик с верандой.

Несколько сотен метров. И вновь для Пустошей огромное расстояние. Слишком сильно я привык мерить обычными человеческими понятиями. Но я в Пустошах. Это здесь не работает. Я уже говорил, здесь порой три метра превращаются в километры. Поэтому хоть я и спешил на помощь другу, все же нужно было быть поосторожнее. Путь, что я уже прошел сегодня: курунахи, один из которых сейчас спал в моем кармане; бомжи-тостобуты, наверняка до сих пор выпивающие у меня на кухне; ыты, любящие догоняшки и мясцо; ыч, что играет в шашки, — без того был сложен, чтобы споткнуться в конце.

Естественно, я знал, что мой путь не будет окончен в тот момент, когда я все же встречусь с Натом. Это был лишь первый квест. Наверняка нам обоим предстояло узнать, что все-таки здесь произошло, почему Пустоши вдруг появились в нашем родном городе. Если бы не толика удачи, мой первый основной квест в этих Пустошах закончился бы на самом деле для меня еще в спальне. Поэтому я даже не хотел думать, что будет дальше. Потому что будет все намного хуже… Если уже появились неписи-бандиты, то вскоре улицы заполонят другие группировки бродяг. А где группировки, там — война. «Либерта» никогда не столкуется с «Рестантом», «Орэ» вообще всех ненавидит, а свободные бродяги не доверяют никому. И это только неписи. Я до сих пор не знаю, сколько реальных игроков сейчас здесь, но не думаю, что им легче, чем мне. Лучше всего, конечно, нам собраться в отряд, но… Не знаю.

За этими размышлениями я сам не заметил, как пересек остатки леска, что закрывали от меня улицу Свободы, и вышел на асфальт. Впереди, совсем недалеко от меня, неподалеку от маленького одноэтажного дома за слегка покосившейся изгородью наблюдалась какое-то движение. Я вновь достал КПК и сверил координаты. Это точно был дом Ната. И, судя по всему, его действительно атаковали кыры. Не уверен, конечно, но мне показалось, что вокруг дома летали кирпичи и доски. Не уверен, слишком далеко.

Но бросаться очертя голову на помощь другу я не стал. Это Пустоши. Бегать тут категорически запрещается. Только если вы не один из Легенд Пустошей или идиот. Червоточин на моем пути мне встретилось мало, только «курухубала» одарила меня осколком, но все равно рисковать не хотелось.

Я включил в КПК приложение «Детектор» и медленно пошел вперед, не отводя взгляд как от экрана КПК, так и от дороги. Это несложно, на самом деле, особенно для тех, кто полжизни провел за экраном. Конечно, я мог довериться приложению и топать себе, не отрывая носа от экрана. Что никогда туфту не подсунет. Ему это дороже выйдет. Но доверять только приложению, а не собственным ощущениям, я не мог. Пустоши — дама непредсказуемая. Мало ли что на экране КПК отображается. Всегда верти головой на триста шестьдесят градусов. Чтобы ее самому открутить себе, а не какая-нибудь червоточина сделала это за тебя. Здесь все слишком быстро меняется. И приложение не всегда может уловить эти изменения.

Когда-то карту червоточин заполняли сами бродяги, помечая на своем пути все, что видели. Такие карты не были достоверными. Ведь даже идущий за отмычками ветеран может нарваться. Не на пулю от своих отмычек, что вполне часто встречается, а на только-только появившуюся червоточину. Казалось бы, только что прошли там уже бродяги, все чисто, но это Пустоши. Расслабляться нельзя. Подлянки на каждом шагу.

Вот и я не расслаблялся. Шел себе тихонько, то и дело сверяясь с прибором да бросая гайки себе под ноги. А тем временем дом Ната становился все ближе и ближе. Когда до него оставался всего один дом, я смог отчетливо разглядеть, что там вообще происходит.

— На подходе. У тебя во дворе кыр до хрена. Не пробьюсь, — отправил я сообщение после короткого раздумья.

— Обходи дом. Они через сени ломятся. Про окно еще не додумались, — практически сразу мне поступил ответ.

Я тихонько, так, чтобы меня не заметили кыры, увлеченно швырявшие телекинезом кирпичи в дверь дома Ната, прошел к соседнему участку и попробовал открыть калитку. На мое удивление, она была открыта. То ли дом уже был покинут, то ли здесь проживали безбашенные. Вы бы не закрылись, если у соседнего дома резвились какие-то уродливые карлики? Нет, если вы фанаты Тириона Беса Ланнистера и Торина Дубощита, я пойму. Но кыры? Эти религиозные фанатики могут порой напугать до усрачки. Да, вы не ослышались. Религиозные фанатики. Кыры действительно верующие стайные преображенные. Вера была их извращенной настолько, насколько это возможно в Пустошах. Судя по данным «Энциклопедии Пустошей», они поклонялись убитым ими же бродягам, которых они распинали на неком подобии креста, а после того, как труп начинал гнить, съедали. А потом заменяли на нового бродягу. Алтарь был в каждом из их селений, самое страшное, что можно было сделать — это уничтожить этот алтарь.

Я вошел на территорию соседнего дома и пригнувшись прошел вдоль забора. За ним было слышно бормотание кыр — злобное и одновременно такое смешное, что я с трудом сдерживался, чтобы не заржать.

Вместо этого я отправил Нату новое сообщение:

— На соседнем участке. Ты чем их так разозлил?

— Не захотел влезать на их алтарь. Пусть своему Чирбу без меня поклоняются.

Я усмехнулся про себя. Нат… Никакого уважения к чужой религии.

— Надеюсь, ты им алтарь не сломал?

— Угадай с одного раза.

— Нам трындец.

Я прошел вдоль забора как можно глубже по соседскому участку и, аккуратно высунувшись, огляделся. После чего как можно тише и быстрее перелез через забор и едва ли не на четвереньках ринулся к той стороне дома, где кыры никак не могли меня увидеть. Только если какой-нибудь из них решил не присоединиться к общему веселью, а всесторонне изучить оборону наглеца, что сломал их походный алтарь. И такие среди кыр встречаются. Они твари в общем-то смышленые. Но на мою удачу таких среди атакующих дом Ната кыр не оказалось.

Я приник к стене и осторожно поскреб в стекло окна, надеясь, что за гвалтом меня не услышат кыры, а Нат — да.

Окно в тот же миг распахнулось, и я быстро пролез в дом. Чтобы как мешок картошки свалиться на что-то мягкое и глухо застонавшее. Я вскочил на ноги — негоже давить того, кого собирался спасать, и застыл, едва не плюхнувшись жопой на пол.

— А где Нат? — выдавил я наконец из себя спустя несколько секунд.

— А сам ты как думаешь? — спросила меня девушка, лежавшая на полу. Вот тут я и сел.

Затянувшееся молчание прервалось, когда девушка тяжело вздохнула и спросила меня:

— И долго будем пялиться?

— Вообще не понимаю, — произнес я. — Ты Нат?

— А кто же еще, обезьяна? — усмехнулась девушка.

— Ну… это… как его… — честно говоря, я посчитал, что Пустоши изменили Ната, а он сам еще не понимал, что произошло. Но как ему это рассказать, я не знал. — А ты всегда был девчонкой? — более тупого вопроса я не мог воспроизвести.

— С рождения, обезьянка. Ты что, до сих пор не можешь поверить, что я — это Нат?

— В это сложно поверить, — покачал я головой. — Я как-то привык, что Нат — это парень. Точнее, бродяга.

— Хочешь сказать, что девчонки не могут бить преображенных?

— Не-е-ет. Но все равно сложно…

— Сложно поверить, что я такая. Ты, наверное, решил, что меня Пустоши перекрутили?

— Ну да. Не буду отнекиваться, но именно так я и думаю.

— Если бы я был парнем вчера, а наутро проснулся девчонкой, чтобы было бы с вон теми парнями? — девушка, то есть Нат, указала на дверь, где все еще продолжался штурм кыр.

— Думаю, ты бы их покрошила к чертям.

— Пра-а-авильно! Но я и без этого хочу их покрошить, а потом разобраться с тем, кто это натворил.

— Что — это?

— Пустоши, блядь. Обезьяна, ты что-то тупишь, тебе ыч хорошенько по мозгам прошелся?

— Так, а ты откуда знаешь, что я с ычом в «волки и овцы» играл?

— Вот такого я не знала, — покачала головой Нат. — А ты правда играл?

— Ага, примерно пару часов назад.

— Это ты когда ыча замочил? Это было круто, я глазам своим не поверила.

— Стой, стой, да откуда ты это знаешь?

— Дурень, КПК. Там вся наша статистика отображается, все, все. Забыл, что ли?

— Нет, но как-то не подумал, что ты меня семафоришь.

— Ну извини, ты же топал меня спасать. Вот я и поглядывала в перерывах между этим, — Нат махнула головой в сторону двери.

— Кстати, давай прервемся на твое спасение, хорошо? То, что я крут, это я знаю, — усмехнулся я.

— Крут, говоришь? Курунаха и ыча завалил, возгордился как…

— Блядь, точно! — хлопнул себя я по лбу. — Курунах! У тебя мясо есть?

— Чего? — удивилась Нат. — И чем же мясо поможет в моем спасении.

— В нашем, Нат, в нашем.

Я сунул руку в карман плаща и вытащил Джерри. После чего продемонстрировал его Нат. Удивление в ее глазах стало больше.

— Ну ладно, — протянула она спустя пару секунд разглядывания комочка в моей руке. — Ты решил похвалиться перед мной мертвым курунахом. Скажу честно, обезьяна, если бы ты притащил голову ыча, было бы круче.

— Он не мертвый, он живой. Познакомься, это Джерри.

— Спятил, — покачала головой Нат. — Я позвала на помощь бродягу, а он свихнулся по дороге...

— Да ты не поняла, Нат. Он реально живой! Это мой питомец. Джерри.

— Слушай, обезьяна, психушки больше нет и санитаров я тебе не смогу вызвать. Но пулю смогу обеспечить.

— Да иди ты, — отмахнулся я и бросил Джерри на пол.

Естестественно, он проснулся сразу. И завизжал так, что даже кыры притихли. Наверное, подумали, что услышали нового бога. Нат же, в свою очередь, едва не грохнулась на пол, с которого только недавно встала, а потом воскликнула:

— Это что за хрень?

— Джерри, — засмеялся я. — Помнишь, в чате я рассказывал тебе о своих белых мышках? Это один из них. Его зовут Джерри. И он теперь курунах.

— Твою ж мать! Теперь и я с катушек слете-е-ела! — последнее слова она воскликнула странно взвизгнув и начав беспорядочно махать ногой. Я не сразу сообразил, что произошло, но потом увидел болтающегося туда-сюда вслед за ногой Джерри и постарался его перехватить. За что едва не заработал пинком в челюсть:

— И этот меня жрать собрался! Совсем охренели!

— Да стой ты! Сейчас я его уберу…

Я кое-как смог отодрать Джерри от штанины и затолкал его в карман плаща:

— Фу! Нельзя! — для верности хлопнув по карману несколько раз ладонью. — Ну так что, мясо есть? — вновь обратился я к Нату.

— Есть, — кивнула Нат. — В холодильнике. Сосиски.

— И это сойдет. Я надеюсь. Веди.

Слегка ошеломленная произошедшим Нат послушно провела меня на кухню, где открыла холодильник и выдала мне сосиски.

— Прикольно, — произнес я, шустро съев одну из них, а остальные запихав в карман плаща — оттуда сразу же послышалось довольное чавкание. — У меня холодильник был набит колбасой и водкой. Конечно, там еще были свинные ребрышки и котлеты, но их мы с Джерри съели. Тостобутам достались только колбаса и водка.

— Это те, о которых ты меня спрашивал?

— Ну да. Я их напоил и они прониклись вселенской любовью друг к другу, — усмехнулся я. — Только не знаю, надолго ли. Я смылся.

— Ты меня удивляешь все больше, — покачала головой Нат.

— Извини, но мне кажется, что я не смогу удивить тебя больше, чем ты меня. Девушка...

— А что не так? То, что у меня есть сиськи, ничего не значит. Я — бродяга. Такой же, как и ты. А ты, прости, не похож в реале на брутального мачо.

— Я в игре не мачо, — пожал я плечами. — Но ты меня обманывала!

— Пустоши хранят в себе много тайн.

— Вот только не надо включать философию бродяг. Ты в ней не мастак. Или лучше сказать: «мастачка»?

— Теперь ты меня долго будешь подкалывать?

— Вечность!

— Черт, я уже хочу, чтобы меня разорвали кыры…

— Все лучше, чем Буратино.

— Постой, постой. Какой Буратино? Это тот, что ли, что спер у папы Карло золотой ключик?

— Нет, он его спер у Карабаса. Но я про другого Буратино говорю. Это лиш. Вырезанный преображенный.

— Я знаю, что ты хорошо знаешь Пустоши, не надо этим хвастаться.

— Знаешь, лучше бы я хвастался своими знаниями. Но я с лишем встретился. И я его замочил.

— Брешешь.

— Ха, а ты говорила, что следила за моей статистикой!

— Урывками. Порой некогда было. Я свою статистику улучшала, — включив КПК, ответила Нат. Через пару секунд удивленного взора на экран, она подняла на меня глаза: — Однако…

— Ладно, это фигня! — отмахнулся я. — Что с кырами делать будем?

— Если бы они были теми, чем были, то я бы пустила газ. Меня кроты всегда донимали, я даже хотела подвести к их норам трубу.

— Значит, твое сообщение про кротов-кыров — это не шутка?

— Нет, а ты подумал, что да?

— Да, ты меня приятно этим повеселила. Но все равно не верю.

— Я тоже, но что поделать? Я это видела собственными глазами. На редкость омерзительное зрелище…

— Что именно?

— Трансформация крота в кыра.

— Подожди, подожди… Ты это видела?!

— Ага. Можно не буду посвящать тебя в подробности? Давай лучше поговорим о том, как с ними бороться. Я завалила парочку, но это их только раззадорило.

— Мне бы хотелось услышать нечто иное, чем твои ратные подвиги. О них я наслышан с лихвой.

— Прости, но я не хочу ни о чем другом рассказывать. Хватит с тебя и моих убитых преображенных.

Я улыбнулся и, отвернувшись от Нат, взглянул в окно. Кыры — твари очень живучие и с ними довольно сложно совладать. В первую очередь из-за их телекинеза. Вот как попасть в тварь, что может остановить пулю одним лишь взглядом? Разные бродяги поступают по-разному. Кое-кто предпочитает кучную стрельбу из автомата Калашникова: одинокий кыр вряд ли сможет остановить длинную очередь из этого великолепного орудия смерти; некоторые, такие как Нат, предпочитали ближний бой и выстрел жиганом из ружья; я же предпочитал договориться.

Кыры вполне разумны, я уже об этом говорил. Да, они преображенные Пустошей, но более тупой твари, чем человек, порой Пустоши и не знали. А все ее детища вполне были умны. По своим меркам. То, что их мерки обычно означали «жри все живое», Пустошей мало как-то волновало. Как и ее детищ.

Так, я о чем… А, да! Загляделся, задумался…

Так вот, кыры вполне разумны. И как с ычом, к примеру, с ними нормально можно договориться. Осколок им подарить, к примеру, или еще что-нибудь. Главное, не трогать их алтарь и деток. Все остальное они простят. За умеренную цену.

Только вот Нат все уже мои размышления о мирном договоре порушила. Она алтарь сломала. Мы могли бы им собрать новый, но где нам взять бродягу, что вызовется исполнять такую незавидную участь — мертвого бога. Я — против. Нат уже все сказала. Других кандидатур у нас, к сожалению, не было.

— Ну так что? — нетерпеливым тоном спросила Нат.

Я повернулся к ней и пожал плечами:

— Не знаю. Ты знатно накосячила. Договориться с ними даже при помощи осколка не получится. А может…

— Только не говори, что предлагаешь мне стать их божком? Я уже сказала им «Нет», тебе повторять не буду.

— Не хочешь, как хочешь. Я тоже не очень-то жажду. Может, через окно сиганем? Я нормально прошел.

— Это тебе еще повезло. Тут парочка бродит, не знаю зачем, но попадемся им, оба будем висеть на жердях алтаря.

— Ясно…

Не успел я предложить еще хоть какую-то идею, как воздух сквозь шум атаки кирпичами двери Ната разорвал чей-то крик:

— Спаса-а-айте!

В тот же миг мой и Ната КПК пискнули о сообщении, а в моей голове прозвучал теперь уже очень знакомый голос:

— Активирован квест: «Алтарь Мертвого Бога».

Я с ужасом взглянул на Нат.

Я кое-что понял. И от этого мне стало еще страшнее, чем тогда, когда проснулся сегодня утром. Не из-за задания. Посложней видали. А вот то, что в моей голове звучит весь этот день голос Нат — это пугало.

— Кстати, — спросил я беспечным тоном, словно и не было никакого задания, — ты никогда стримы не делала?

— Бывало, — удивленно пожала плечами Нат. — А ты это к чему? У нас тут квест, а ты какой-то ерундой интересуешься…

— Да так, — отмахнулся я. Признаваться не хотелось. Еще сочтет влюбленным идиотом. — Что будем делать?

— С озвучкой стримов или с бедолагой? — не поняла Нат.

— С Алтарем, естественно. Про стримы я просто так спросил.

— Кыры… Не очень хочется с ними связываться… Тем более алтарь повторно разорять… У меня мыслей нет. Может, ты что предложишь?

— Мне нечего предлагать. У меня есть осколок. Но его будет мало для кыр. Честно говоря, мне не больше твоего хочется связываться с кырами. Гадкие твари…

— Значит, предложить нам нечего… Отказываемся от квеста и попытаемся спастись самим?

— Эй, я такого не говорил! — едва услышав про отмену квеста, возмутился я. — Просто надо подумать хорошенько. С бухты-барахты кыры нас на ноль помножат. Хотя… А давай с бухты-барахты! — неожиданно у меня появилась одна идея.

— То есть?

— Какой у нас арсенал? У меня пистолет, обрез и нож. А у тебя?

— Ножи есть, ну и ружье. Ты что задумал?

— Пойдем врукопашную!

— Ты с ума сошел? Там их штук двадцать! Они нас на кусочки порвут…

— Не успеют. Если делать будем все по моему.

— Ну, излагай.

— Значит, так…

Спустя несколько минут Нат согласилась с моим планом, хоть и сильно сомневалась, что у нас получится. Честно признаюсь, я сам в этом сомневался. И довольно сильно. Но в итоге мы все равно вылезли из окна, через которое я попал внутрь дома, и медленно, прижимаясь к стене и вздрагивая от каждого шороха, уже продвигались в сторону лагеря кыр.

Мой план был довольно прост, хоть и опасен. Наверняка вы уже догадались, что я задумал… Но так и быть, расскажу. Идея была такова: ввязаться в бой с кырами, оттянуть их внимание от Алтаря на нас, не умереть и под шумок освободить пленника.

Согласен, план не идеальный. С учетом того, что ответственную миссию по спасению «Мертвого Бога» буду исполнять лично я. Как оказалось, Нат и в реале неплохо владела оружием. Нет, она этому научилась не в играх. С папой когда-то ездила на охоту. Я же стрелял отвратительно. Что в реальности, что в игре. И доверить мне оружие, по мнению Нат, было бы полным безрассудством. Не только потому, что я бы как минимум отстрелил себе руку или ногу, но и попал бы наверняка в Нат, в пленника, но не в кыров. Конечно, я не настолько плохо стреляю, но все же был согласен с Нат на все сто процентов.

Подобравшись к углу дома, Нат выглянула, а потом повернулась ко мне:

— Готов? Их там штук двадцать…

— Ты это уже говорила…

— Не перебивай. Как ты подашь сигнал?

Нат, согласно плану, должна начать атаку, только когда я окажусь прямо напротив ее дома, на той стороне улицы. Для этого мне нужно было вернуться тем путем, которым я пришел к ее дому и подать сигнал по готовности. После чего Нат начала бы стрелять по бюрерам из всех стволов. А я потихоньку пробрался бы к Алтарю и попробовал бы освободить попавшегося к бюрерам бедолагу.

— Честно говоря, не подумал. Но что-нибудь придумаю. Ты заметишь, обещаю.

— Судя по тому, как ты порой феерично выступаешь на бис, то да, я замечу, — усмехнулась Нат.

— Что ты имеешь в виду?

— Вместо собаки взять себе в домашние питомцы курунаха, к примеру.

— Точно, Джерри! Все, я пошел.

— А я лучше вернусь в дом. Все-таки в нем мне будет проще организовать оборону после этого сумасбродства, — как мне показалось, Нат не очень верит в реальность моего плана. Главное, чтобы ей потом не пришлось вытаскивать из передряги еще и меня...

Я ободряюще улыбнулся ей и быстро метнулся к забору. Перелезть через него было пару секунд делов. Только дела мои после этого действия стали идти намного хуже, чем я планировал. Давно известный факт, которым я не пренебрег — если что-то идет хорошо, остановись, дальше все будет только хуже. То есть план идеален только до первого шага. В моем случае — прыжка.

Перемахнув через забор, я обеими ногами приземлился на нечто мягкое, но точно не на землю. Честно скажу, за какое-то невообразимо краткое мгновение я успел перекреститься и послать молитву всем богам, чтобы это оказалась чья-то какашка, но боги меня не услышали и то, на что я встал после прыжка через забор, оказалось головой кыра.

Как мы оба не заорали, мне невдомек. Я хотел заорать, но, памятуя о квесте, из горла извлёк только нечленораздельный хрип. Кыр же вообще, казалось, был ошеломлен такой коварностью с моей стороны. Согласитесь, он в чем-то прав. Не каждый день вам на голову приземляются какие-то люди… Я бы тоже на его месте прифигел.

То, что кыр сразу же не оповестил своих собратьев обо мне — это удача вновь повернулась ко мне передом. Не иначе. Осознав, где стою, я мгновенно сместился и ударил рукой с зажатым в ней ножом прямо по кыру. Нож скользнул по капюшону его плаща, царапнул низкий покатый лоб, покрытый лишаями и язвами, а потом зацепился за глаз и проник внутрь. Не спрашивайте как, я и сам плохо понял. Благом было то, что кыр во время этого действа даже не пикнул. Просто едва слышно хрюкнул и упал на землю. Мертвым, естественно. Каким ты бы ни был почти неубиваемым преображенным, нож в глазнице мало способствует жизнедеятельности. Точно вам говорю. Сами попробуйте, если не верите. Хотя… Я вас точно не заставляю это делать.

Оглянувшись для порядка — мне бы не хотелось все-таки нарваться на большее количество кыр, чем этот один, я с ним справился только благодаря дикому везению, — я быстро пробежал, пригнувшись, до калитки. Пересек дорогу и затаился прямо напротив алтаря кыров, прижимаясь к стене дома и стараясь даже не дышать.

— Ну что, Джерри, твой звездный час, — тихо произнес я, доставая курунаха из кармана плаща. Тот сонно заворчал, но я не дал ему толком проснуться. Я размахнулся и закинул Джерри прямо в гущу бюреров, все так же толпящихся неподалеку от дверей дома Нат.

Курунаху это совсем не понравилось. Наверное, мне придется долго перед ним потом извиняться. Но дело он свое сделал на отлично. Упав среди кыров, Джерри естественно проснулся и заверещал так, что на его писк ответили воем ыты с другого конца города. Кырам вторжение с небес злобного курунаха тоже не понравилось. Они мгновенно столпились вокруг Джерри и попытались выдворить его из своей компании при помощи телекинеза. Получилось… нелепо. Прицел у кыров был явно сбит. Кто-то из них, наверняка желая схватить в щупальцы своей силы курунаха, схватил своего товарища и запустил в небо. А после начался салют из кыров. Это было феерично. Джерри же, воспользовавшись суматохой и тем, что кыры занялись личными обидами, швыряя друг друга в небо, шмыгнул к своему хозяину, попутно цапнув кого-то из нерасторопных кыров за ляжку.

Больше всего я боялся на тот момент не за курунаха, но за то, что Нат не допетрит, что именно это является сигналом. Но Нат, умница, все поняла. Не прошло и пары секунд, как кыры решили подраться друг против дружки, как со стороны дома раздались выстрелы.

Я заценил ее выступление. Стреляла Нат экономно, по одной пуле на кыра, и очень точно. Одна пуля — один труп. Круто. Но довольно любоваться. Мой выход.

Кыры, видно, сообразили только тогда, что происходит что-то не то, когда пятый их собрат упал на землю с развороченным затылком. И шустро перенесли огонь из мусора и своих соплеменников на дом Нат. А я быстрым шагом, даже гуськом, пробежал к алтарю.

Висевший на жутком подобии креста бродяга имел очень плохой вид. Я бы сказал покрепче, но вы и сами все понимаете… А если нет, то повисите на кресте рядом с надругающимися над вами жуткими карликами и поймете.

— Хреново, бродяга? — зачем-то шепотом спросил я Бога кыров.

Тот кое-как открыл покрытые запекшейся кровью веки — Вий отдыхает и нервно курит — и что-то прохрипел.

— Понятно, — я нервно взглянул в сторону кыров. Они постепенно теряли интерес к дому Нат, хотя оттуда все еще раздавались выстрелы, каждый раз уносящий хотя бы одну жизнь преображенного.

Действовать надо было быстро. Руки бродяги были связаны стальной проволокой, часть которой проходила сквозь его запястья.

— Сейчас будет немного больно, — понимаю, что это глупо, но мне вдруг захотелось это сказать. Бродяга в ответ разлепил рот в кривой усмешке. Значит, понял.

Я дернул за проволоку, предварительно зажав рот бродяге. Знал, что он заорет и завоет, тем самым привлекая ненужное внимание кыров. На мое удивление, проволока вышла довольно легко, как из одной руки, так и из второй. С ногами юродяги мне повезло еще больше — там была веревка, я перерезал ее ножом. Бродяга едва не свалился на меня, я еле успел его подхватить и постарался как можно быстрее скрыться отсюда куда подальше. Не исключено, что когда кыры заметят, что их бога стыбздили, они будут крайне недовольны. Я не хочу оказаться на месте этого бродяги. Хотя… меня, как главного вора, если кыры поймают, просто порвут.

Я пробрался на соседнюю улицу и, войдя в чей-то уже пустой дом, постарался аккуратно уложить бродягу на пол. Получилось не очень… Я его просто повалил на пол, словно куль картошки. Поморщившись, я достал КПК и набрал сообщение Нат:

— Работа сделана. Уходи оттуда. Обратно вернуться не смогу.

Не прошло и пары секунд, как пришло ответное сообщение:

— Уже. Ты где?

— На Сосновой, третий дом. Поторопись.

Ждать Нат пришлось недолго. Минут пять, не больше. Едва оказавшись в доме, где я укрылся с спасенным нами бродягой, Нат занялась им. Первое, что она сделала, это пощупала его пульс. И тут же, с ужасом в глазах, повернулась ко мне:

— Пульс не прощупывается!

— Да ну нафиг! Я его что, зря тащил? — не поверил я и, оттеснив Нат, тоже попробовал нащупать пульс. Только не на запястье, а на шее.

Пульс был, но очень, очень слабый. Я выдохнул:

— Живой…

Нат все поняла и начала бинтовать бродяге запястья. Надеюсь, она все-таки сможет ему оказать первую помощь и он не сдохнет прямо здесь и сейчас…

Пока Нат возилась с бродягой, я открыл КПК и увидел, что квест «Алтарь Мертвого Бога» все еще активен. И только тогда я вспомнил, что никто из нас, ни Нат, ни я, даже не читали задания этого квеста.

Вообще я редко ошибаюсь. Зачастую мне не нужно знать кучу подробностей о задании квеста. Просто потому что они все слеплены как под копирку. Но в нашем случае я ошибся. Очень сильно. Потому что это была совершенно другие Пустоши и хоть многое здесь было похоже на привычный мне мир Strange Wastelands, все-таки безрассудно было так поступать. Здесь квесты отличались от квестов Изтокских Пустошей, как небо и земля. И потому я, открывая задание квеста, материл себя на чем свет стоит. Не вслух, конечно. Со мной все-таки дама. Хотя в случае с Нат об этом собственно можно забыть.

— Кыры развернули свой походный алтарь прямо напротив вашего убежища. Вам предстоит очень опасная затея. Чтобы кыры ушли, вам нужно украсть с алтаря одну маленькую вещь. Брошку вашего напарника. Именно она удерживает кыров рядом с вами. Не спасайте бродягу. Он принесет вам только проблемы. Если же спасли — избавьтесь от него, или он избавится от вас, — вот что было в задании.

— Нат, — позвал я напарницу, оторвав взгляд от экрана КПК и наконец сообразив, что нам нужно делать.

— Что? — она даже не обернулась.

— Бросай его нафиг.

— С дубу рухнул? Какого черта?! — она все же взглянула на меня. Удивление в ее глазах зашкаливало.

— Кому сказано, отойди от него, — стараясь не заорать благим матом, произнес я, хватая ее за руку.

— Да ты объясни нормально, что происходит, — отдернула она свою руку, но все отбросила бинт и повернулась ко мне.

— В КПК взгляни. Задание квеста.

— Ну ладно, — пожала Нат плечами. — Не можешь, не надо. Я прочитаю.

— И как моя брошка оказалась у этих чертовых преображенных? — конечно же, моя напарница совершенно не о том думала. Ее не интересовало, что у нас тут бродяга лежит, который нас или сдаст кырам или самолично убьет. Ее брошка беспокоила, блин.

— Хороший вопрос, — я не смог ей ответить без сарказма. — Но это тебя надо спрашивать.

— А я тут при чем? — удивилась Нат. — Я им брошку мою не давала…

— Я вообще сомневаюсь, что она у тебя когда-то была…

— Эй, я же девочка! Конечно же, у меня есть брошки!

— Охренеть, но ты не о том вообще думаешь!

— А о чем же я, по-твоему, должна думать?

— Ты задание вообще читала? Не знаю, как ты, но хрен с ней, с брошкой, сваливаем. И бродягу этого оставь. Сам разберется.

— Ну уж нет! На хрена мы тогда его вытаскивали? И мне нужна моя брошь! Ясно тебе?

— Ты сошла с ума, — проворчал я. — Разве ты не понимаешь, что этот бродяга нас грохнет при первой возможности? Мы выбрались из-под осады кыров… Чего тебе еще надо? Брошь? Извини, но в сложившейся ситуации это девчачья блажь. А ты все-таки бродяга, Нат, ты — охотник на преображенных, а не только девушка. Не веди себя как ребенок. Давай сваливать.

— Я уже второй раз за день слышу, как ты, обезьяна, хочешь отказаться от квеста. Меня это пугает.

— Так пусть это тебя напугает настолько, что ты согласишься со мной! Я жить хочу, — честно говоря, объясняя свою позицию Нат, я едва ли уже не бился в истерике. Не только потому, что Нат меня совершенно не слушала, но и потому, что я боялся. Да, я боялся. Тот, кто не умеет признавать свои страхи — скорее всего идиот. Я не из таких. Да, я люблю мир Strange Wastelands, но не настолько, чтобы в нем оказаться и выживать, раз за разом суя свою голову под гильотину. Теперь я это понимал. И хотел объяснить Нат. Но у меня плохо получалось. Не сомневаюсь, она тоже любит свою жизнь, но все же она вряд ли понимает, что вокруг нас — не игра.

— Значит, ты не пойдешь? — спросила меня Нат спокойным тоном.

— Обратно к кырам? Да. И тебе не советую, — пожал я плечами.

— Я знала, что ты трусоват, но не настолько же… — проворчала Нат, поднимаясь на ноги, явно надеясь, что я ее услышу. Я услышал, но не обижался. Когда-нибудь она поймет разницу. Если доживет.

Одного я не ожидал вообще. Что Нат, поднявшись, пойдет к выходу. Я думал, она начнет меня упрекать в безвольности и так далее, но, кажется, она собралась в одиночку выполнить квест.

— Ты куда собралась?

— К кырам. Скоро вернутся мои родители, не хочу, чтобы они встретились с преображенными из моей любимой игры.

Такого объяснения я вообще не ожидал. Не потому, что оно было бредовым. Нет, оно было бредовым, но я вообще не мог сообразить, как такое могло прийти в голову Нат.

— Ты хоть себя слышишь, Нат? спросил я.

Нат в ответ только хмыкнула. Не признавала она меня за авторитет. А все почему? А потому что я им никогда и не был. Бродяга человек такой, он не авторитетом давит в группе, а опытом и взаимовыручкой.

— Постой! — позвал я Нат. — Вместе пойдем.

— Обиделся из-за труса?

— Нет, — покачал я головой, усмехнувшись. — Да, я трус. И не хочу умирать. Надеюсь, что и ты не умрешь. Поэтому пойду с тобой. Кто-то ведь должен прикрывать тебе спину.

— А этот? — она указала на спасенного нами бродягу. — Оставим здесь?

— Честно признаюсь, я не знаю. Как-то это не так. Бросить того, кого спасли, на произвол судьбы… Мы же бродяги или кто? Пустоши нам за это пасть порвет…

— Ага, — с усмешкой кивнула Нат, — и моргала выколет. Не рассказывай мне про Пустоши. Я тоже не жажду оставить этого бродягу здесь. Но квест…

— Идите, — раздался чей-то тихий голос, заставивший нас с Нат вздрогнуть и оглядеться по сторонам. И лишь когда бродяга пошевелился, я сообразил, что это говорил он.

— Идите! — повторил он. — Идите отсюда. Вы мне уже помогли. Этого достаточно.

— Но ты весь израненный, а рядом кыры!

— Это все неважно. Вам незачем за меня беспокоиться. Идите уже. Квест нужно закончить, — произнеся это, бродяга поудобнее устроился у стены и замер. Он явно не намерен был больше с нами разговаривать. В чем-то я его понимал. Кыры его порвали очень неслабо, и для нас с Нат он был обузой. Но гордость гордостью, а законы бродяг непреклонны: оставить бродягу без помощи — к себе беду привлечь. Да, конечно, бродяга уже сказал, что мы сделали, что смогли, но он немного ошибался. Кое-что я все еще мог сделать для него, прежде чем уйти.

— Вот, держи, — протянул ему я свой пистолет. В случае чего он хотя бы застрелиться сможет.

— Другого у тебя нет? — усмехнулся бродяга, прекрасно понимая мои намерения.

— Извини, только «Макаров». Я фанат отечественного производителя, — я позволил себе улыбнуться.

— Я не про то, — отмахнулся от моей шутки бродяга. То есть едва заметно пошевелил ладонью. — У тебя другого оружия нет, так?

— Ну да, — пожал я плечами.

— Так оставь «Макаров» себе. Тебе пригодится больше, чем мне.

— Я так не думаю. Бери и не отказывайся, — от подарков в Пустошах тоже нельзя отказываться. Еще одно немного дурацкое правило.

— Спасибо, — бродяга все-таки взял пистолет. — А теперь идите. Вам нужно разобраться с кырами . А я — всего лишь обуза…

— Извини, — прошептала Нат, прежде чем покинуть дом. Я вышел молча. Слишком хорошо понимал, что может быть дальше. И это произошло.

Едва мы отошли от дома, где мы с Нат оставили неизвестного нам бродягу, на пару шагов, как со стороны этого дома прозвучал приглушенный выстрел.

Нат испуганно посмотрела на меня, а я не нашел ничего лучше, чем вздохнуть и тихо произнести:

— Вот и пистолет пригодился.

В тот же момент пискнул о сообщении КПК. Я достал его из кармана и прочитал пришедшее сообщение:

— Погиб бродяга Живчик. Улица Сосновая, дом три, многочисленные ранения.

Признаться честно, я прочитал это сообщение несколько раз, прежде чем до меня дошло, кто только что одолжил у меня пистолет, чтобы застрелиться. И все равно не смог в это поверить. Помогла мне очухаться Нат, ощутимо встряхнув за плечо:

— Ты прочитал? Это правда был Живчик? — в глазах Нат уже плескался не страх, а ужас.

Понимаю ее. Встретить легенду Пустошей, который сразу же после вашей встречи застрелился — хреновая история. Такого в баре не расскажешь. Прибьют же. За убийство той самой легенды. Никто вам не поверит, что Живчик сам застрелился. Это дурость. Живчик слишком любит жить. Не зря же он попросил у Пустошей именно это. Кто-то говорил мне, что он пожелал вечную славу, но я слабо в это верю. Скорее всего, формулировка была такая: «вечная жизнь и слава». Но неважно…

Не долго думая, я кинулся обратно к дому. Я не жаждал спасти Живчика, это уже было бессмысленно, но вот убедиться, что это действительно был он — хотелось бы.

Никто и никогда не видел труп Живчика. Даже если он умер буквально за углом. Вот поэтому многие его считали байкой Данте, придуманной просто для развлечения. Только мало кто вспоминает, что Данте — сам байка. Как и все в мире бродяг. Только вот сейчас вокруг меня был реальный мир. И законы Пустошей здесь были другими.

Нат пошла за мной. В этом я не сомневался. Наверняка ей тоже было любопытно. Слишком долго мы с ней были бродягами. И встретиться с живой, то есть уже мертвой легендой Пустошей… Это просто интересно. Никто перед таким не устоит.

Войдя в дом, я сразу же увидел бродягу, которого мы с Нат спасли от кыров. Только вот он был мертв. На это ясно указывала пулевая рана в виске. Я аккуратно взял из его безжизненной руки пистолет, затолкал себе за ремень и быстро обернулся, услышав шаги…

Нат вошла в дом осторожно, словно в церковь, где ее ждал разъяренный ее поведением Бог.

— Он мертв? — спросила она меня.

— Да, — кивнул я и присел у тела бродяги.

— Что ты делаешь? — удивленно воскликнула Нат.

— Мародерствую. Не думаю, что это все ему пригодится… — пожал я плечами.

Моей добычей стали пара мятных конфет, одну из которых я не долго думая положил себе в рот, а вторую предложил Нат. Естественно, она отказалась. А я сам не понимал, почему веду себя так бесцеремонно, а не блюю где-нибудь в углу.

КПК безымянного пока бродяги я нашел в другом кармане его куртки. И сразу же стал просматривать записи в нем. Количество их просто поражало. Но главное — я теперь точно знал, кто был его владельцем.

Перед нами действительно лежал труп Живчика, вечно живого бродяги. Это было немного жутко. Стоять над трупом настоящей легенды среди бродяг. Но в то же время это было грустно. Хотелось поклониться Живчику и уйти. Чтобы он почивал с миром. Ведь легендой он стал только благодаря пресловутым Пустошам. И не мог умереть. А теперь он мертв.

— Может, похороним? — подала голос Нат.

— Нет, — покачал я головой. — Пустоши похоронят. У нас есть дела поважнее, — я вновь указал на КПК. — Тут много воистину бесценных данных, но сейчас меня больше всего волнуют кыры. Нужно с ними разобраться. И мы сделаем это вдвоем.

Нат не стала со мной спорить. Наверняка понимала, что мной движет. Как и я, она только что присутствовала при смерти бродяги. И не простого. А самого Живчика. Того, кто в принципе не мог умереть. Но Пустоши его убили. И мне хотелось им преподать небольшой урок. Какой? Пока сам не знаю точно, но кырам я заранее не завидую.

— Как думаешь, он возродится? — спросила Нат то, что и хотел у нее спросить.

— Наверное, нет, — покачал я головой после недолго раздумья. — Вспомни, Живчик никогда не погибал вот так. Его убивали преображенные, червоточины, случайная пуля, но самоубийство? Такого не было. Возможно, он нашел выход. Вряд ли его радовала такая вечная жизнь. Не этого он хотел.

— Ты так считаешь?

— Да. Ну что, мы идем бить кыр?

— Пойдем, — пожала плечами Нат. Совсем недавно она рвалась в бой, но сейчас ее пыл утих. Это хорошо. На дело нужно идти холодным. Особенно когда плана нет. Только его зачатки. Да и тех мало, чтобы хоть какая-то мысль сформировалась. У меня надежда была на то, что кыр хоть что-то отвлечет. К примеру то, что мы стырили у них жертву, их Мертвого Бога. Никогда не советую так делать. Иначе будете бегать по всем Пустошам сломя голову, а вам на пятки будет наступать толпа разъяренных карликов-телекинетиков. Хорошего в этом мало. Можете мне поверить.

Кое-что в сложившейся ситуации меня удивляло, но из-за смерти Живчика я мало придавал этому значения. Но вот сейчас, когда мы с Нат готовились повторно ограбить алтарь кыр, я еще раз подумал: а почему я еще живой?

Так не бывает. Кыры не прощают такой наглости. Да, они могли сейчас повально стоять напротив своего алтаря, просто пытаясь осознать, что их обокрали. В полном ступоре, так сказать. Но я не уверен, что это заняло у них столько времени. Скорее, здесь что-то не так.

Мои подозрения разделила Нат. Как охотник на преображенных она достаточно хорошо знала повадки коренных обитателей Пустошей.

— Что-то тихо, — оглядываясь по сторонам, произнесла она.

— И не говори, — согласился я. — Давай-ка перебежками до твоего дома.

— Потопали.

Впрочем, бросить Живчика без погребения мы все же не смогли. Не по человечески это как-то. Найти тряпку или покрывало, чтобы накрыть труп, не было проблемой. Дома стояли пустые, но мародеров еще не было. Да и зачем мародерам тряпки? Хотя эти товарищи не брезгуют ничем.

Конечно, лучше бы выкопать хоть какое-то подобие могилы или обрушить дом над Живчиком, но наличие кыр где-то неподалеку путало все карты. Времени просто не хватало, иначе вырытая нами могила стать братской. А обрушить дом… У нас бы на это не хватило сил. Я не захватил с собой в это приключение гранатомет. Как-то не подумал, что он может понадобиться.

Укрыв Живчика найденным в соседнем доме покрывалом, мы простились с ним и покинули его последнюю обитель. Не думаю, что мы еще раз хотя бы увидим приносящее удачу сообщение о его смерти в своих КПК.

Возвращаться к дому Нат мы стали по тому же пути, как сюда пришли. Зачем — не представляю. Мы не забыли непреложное правило каждого бродяги — не возвращаться старой дорогой, — но были настолько обескуражены смертью Живчика, что даже не задумывались, куда мы шли. По крайней мере, я так себя чувствовал. Хреново мне было. Что чувствовала по поводу смерти Вечного Бродяги Нат, я не спрашивал у нее. Думаю, что то же самое…

Кыры, точнее, их полное отсутствие, тоже было как-то странно и непонятно. До той секунды, когда перед нами возник не дом Нат, а невзрачное кирпичное здание, покрытое старым шифером, с черной вывеской, белыми буквами: «Шти». Оно было больше похоже на электробудку.

Я перечитал эту надпись несколько раз, прежде чем осознал ее смысл. Бар «Шти»? Здесь? А он-то откуда взялся? Этого вообще не может быть. «Шти» никогда не существовало. В играх, я имею в виду. Пару раз пытались разрабы Strange Wastelands создать такое, но этому противились все геймеры, предпочитая почему-то бар «Три по сто». Их понять несложно. Бар «Три по сто» привычней, роднее. Там все просто и знакомо. А бар «Шти»... И каждый описал его по-своему. Это немного напрягало. Ведь что остается всегда незыблемым в Пустошах? Правильно, бар «Три по сто» и Изток. Другого нам не надо. Все другое — плохо.

Рассуждения детские, но все бродяги по сути — большие дети. Даже несколько лет Пустошей нас не меняет. Мы остаемся верящими в чудо. В одно большое чудо. В Пустоши…

Но все же давайте вернемся в реальность, без всяких там философских рассуждений. Откуда здесь взялся бар «Шти»? И куда делся дом Нат? Имелись у меня кое-какие на этот счет подозрения…

Помните, я говорил про червоточины? Рассказывал, какие мне нравятся. «Пузырь» и «Портал». Думается мне, что мы попали в односторонний «Портал». Не знаю, бывают ли такие, но хрен его знает. Пустоши другие, не может быть, что червоточины здесь точно такие же, как в Изтокской.

Большинству игроков Strange Wastelands «Портал» встречался только под холмом у старой церкви. Да, он был односторонним. Ошибся, бывает. Все помнить просто невозможно. Портал этот ведет на болото, туда мы идем в основном из-за БТР, где живет Поэт. И уже вряд ли вернемся обратно к порталу, чтобы воспользоваться им еще раз. А с болота обратно через портал не попасть. Да и мало кто захочет. Оказаться прямо в воздухе на довольно приличной высоте — нафиг надо.

На самом деле вВ Strange Wastelands «Порталы» — не редкость. Многие именно в них оставляют точки сохранения. Зачем? Я без понятия. Мне это и даром не сдалось. Мне интересны эти червоточины, но я прекрасно осведомлен, что большинство из них не привязано к местности. Один раз войдя в портал и оказавшись где-то там, не ждите, что пройдя туда вторично, окажетесь там же.

Стационарные «Порталы», то есть привязанные к одной какой-то точке на местности, есть, но их мало. Большая часть из них под властью группировок. В общем, хрен пройдешь к ним без мзды. А остальные... Находятся там, куда и преображенный по доброй воле не забредет.

Я к чему веду. Да к тому, что попали мы с Нат в портал не одни. Кыры, как оказалось, нас все же искали. И угодили в портал. Прямо к дверям бара «Шти». Что бродягам, тихо и мирно выпивающим после ходки, совершенно не понравилось. Вон, тушки кыров под дверями валяются, штук пять, не меньше. Где остальные — не знаю и знать не хочу. Нет у меня особого желания разыскивать кыров. Захотят, сами найдут. Только я этого совсем не жажду.

Пискнул о сообщении КПК. Достал его из кармана, все еще разглядывая бар. Внутрь идти не хотелось. Мертвые кыры предостерегали: нам как бы тут могут быть не рады. По хорошему, валить надо нам с Нат отсюда. Да только и этого не хотелось. А чего? Не знаю. Путано как-то…

Сообщение читать не стал, только взглянул мельком. Знал, что голос Нат мне все сам расскажет. Я напряженно ждал продолжения. Не просто же так мы сюда с Нат попали… Только ничего не происходило.

— Квест «Алтарь Мертвого Бога» провален. Активирован квест «Рубить Бороды», — сообщил мне голос в голове.

— Сука, — не сдержался я. Чтобы я ни говорил и ни думал, но квест провалить было все же обидно. Не люблю я такого…

— Как думаешь, мы встретим здесь Хемуля? — неожиданно спросила меня Нат. Ее потеря квеста вовсе не смутила. Ее, как оказалось, совершенно другое интересовало. Впрочем, меня после вот такого ее вопроса это тоже заинтересовало. Люблю я приключения Хемуля. Они яркие, красочные, и хоть немного карикатурные, но все же свои.

— Не знаю, — улыбнулся я. — Может, проверим?

Нат в ответ неуверенно пожала плечами. Я счел такой ее ответ ее за согласие и направился к двери бара.

— Кстати, там же еще стриптиз должен быть! — воскликнула, хлопнув себя по лбу, Нет. — Я обязательно должна…

— Поучаствовать? — перебил ее я.

Формы у Нат были вполне ничего. Есть на что посмотреть. Особенно учитывая то, что из одежды на ней были только белая футболка и джинсы. Нижнем бельем, в особенности лифчиком, Нат, как мне показалось, сегодня почему-то пренебрегла.

В ответ я получил неплохую оплеуху. Даже голос в моей голове прозвучал немного глухо:

— Осталось 94 % здоровья...

— Увидишь! — гордо мне ответила Нат, опуская руку. После чего пожала плечами и, повернувшись к входу в бар, произнесла: — А можно и поучаствовать. Подзаработать нужно. Деревянных у нас нет.

Окошко в двери, звонко лязгнув, медленно отошло в сторону после того, как Нат постучала в дверь.

— Кто такие? — скрипуче произнес некто, мы видели лишь его глаза и шнобель.

— Свои, — немного растерянно ответила Нат. — Бродяги.

— Вижу, что не преображенное мясо. Да только какая из тебя, девка, бродяга? Выменем пришла трясти?

— Да, — неожиданно для меня кивнула Нат. Видно, поняла, что по-иному нам оставалось только слушать оскорбления из-за двери. Зачем нам в бар — тот еще вопрос. В принципе — не особо и надо. Но хочется. Вот в чем кроется главная проблема.

— А это мой охранник, — показав на меня рукой, продолжила говорить Нат.

— Да понял уже, что он с тобой, — ухмыльнулись за дверью. Диалог никак не мог родиться. Умирал в безуспешных попытках Нат поговорить нормально с охранником.

— Значит, танцевать? Приват пообещаешь — тогда войдешь. Нет — сиди тут хоть сколько, все равно не войдешь, нахуй ты нам обосралась. Девок и без тебя полно.

— А не пошел бы ты? — взвилась Нат. — Приват ему подавай! А может, мне еще с тобой потрахаться для пущего счастья? Давай открывай, козел. А то я тебе такой гоу-гоу станцую, все Пустоши обзавидуется.

— Что там у тебя, Горбун? — раздался чей-то второй голос за дверью.

— Да какая-то девка в бар рвется! И с ней бродяга, — ответил охранник.

— Пусти их.

Протяжно заскрипев, дверь медленно отворилась. Открывший нам с Нат дверь бродяга не был горбат, несмотря на свое прозвище. Но так оно часто бывает, ничего странного. Больше всего Горбун походил на огромного, под два метра ростом, зомби. Даже слегка попахивало от него. Да и взгляд был такой… Непонятный какой-то. Сбивала с толку его вполне внятная речь. Хотя хрен его знает. Фреймов его я не видел. Игрового интерфейса не подключили.

Второй бродяга, что фактически дал добро на то, чтобы мы вошли в бар, не был похож ни на одного бродягу, которого я когда-либо видел, будь то непись или игрок. Одет он был в черный костюм-тройку, на руках носил кожаные перчатки, а голову наверняка тщательно брил.

— Агент 47? — выдал я, едва увидев этого второго.

— Нет, — улыбнулся сталкер в ответ и продемонстрировал мне шею. Никаких татуировок на ней не было. Но все равно я ему не очень поверил. Слишком он похож.

— С какой целью посещаете наш бар? — спросил агент 47.

— Выпить и отдохнуть, — ответил я.

— А для чего еще существует бар? — подхватила Нат.

— Я услышал, что вы хотели бы немного подзаработать? — обратился агент к Нат. — Это можно устроить.

— Я пока еще в размышлениях. Да и день был тяжелый. Нарвались на кыров…

— Этих? — агент указал на трупы преображенных, лежавших неподалеку от двери.

— Да, — кивнул я. — Мы не хотели, чтобы они нападали на бар. Так получилось.

— Не страшно, — отмахнулся агент. — Бар прекрасно защищен.

— Как нам к вам обращаться? — спросила Нат у агента. — Я очень хорошо знаю своего напарника, он наверняка в уме называет агентом или Хитманом.

Агент покосился на меня и, улыбнувшись, ответил:

— В принципе, я не против. Льстит, чего уж там, — он на мгновение задумался. — Можете звать меня Балд.

Не сдержавшись, я ухмыльнулся. Очень говорящее прозвище. Назвавшийся Балдом в ответ засмеялся — с самоиронией у него, как оказалось, полный порядок.

— Вы можете проходить, — произнес Балд. — Только сначала сдайте оружие.

Такое требование было стандартным для баров Strange Wastelands. Обычно, конечно же, оружие уходит в рюкзак и блокируется возможность его достать, пока вы находитесь в баре. Но в некоторых случаях ваше оружие отбирают и хранят у охраны бара. А после того, как вы покинете бар, оружие вам вернут.

У нас с Нат на двоих с оружием было в общем-то так себе. Пистолет, обрез и два ножа — вот и все наше оружие. Когда мы сдали их Горбуну, у него глаза на лоб полезли. Честно говоря, я сам в шоке, что мы умудрились выжить, несмотря на то, что с оружием у нас было вообще плохо.

— Скромновато, — прокомментировал Балд наше вооружение.

— Есть такое, — пожала плечами Нат. — Но что поделать? Главное — мы живы. И добрались сюда.

— Хорошо, проходите, — посторонился Балд, давая нам с Нат пройти. Мы не стали задерживаться и прошли внутрь.

Не знаю, как выглядит настоящий бар бродяг. Но, наверное, именно так. В основное помещение бара от каморки охранника — своеобразного КПП — вела небольшая, всего в десять ступенек, лестница. Главный зал был не очень большим. Внутреннее пространство бара выглядело, так сказать, по-спартански. Под побеленным потолком с парой ламп летали клубы табачного дыма, стены были покрыты кое-где старенькими обоями, кое-где постерами, а в одном месте был прилеплен древний номер «Плейбоя» с голой парой. Бетонный пол вообще ничем не был покрыт, и в паре мест были видны засохшие красные капли, которые на светло-сером фоне бетона были ярче всего. От входа и до барной стойки всё было заставлено столами, кое-где же были воткнуты стулья. Сама же стойка, на вид прочная, была окружена барными стульчиками, покрытыми какой-никакой обивкой. Урна в углу, несколько дверей — вот и всё, что можно было сказать о баре «Шти».

Неподалеку от барной стойки находилось и некое подобие сцены. Грубые, толстенные доски, сбитые вместе, шест и тяжелые шторы — вот и вся сцена. Но к ней были прикованы взгляды практически всех бродяг, находящихся в баре. И немудрено — там лихо отплясывала девица, уже избавившаяся от большей части одежды. Как раз в тот момент, когда я на нее посмотрел, в воздух взлетел ее лифчик. К большой радости бродяг. Особенно того, кто из них умудрился поймать нижнее белье танцовщицы. Правда, радость его была недолгой. Уже спустя пару мгновений вокруг обладания частью туалета стриптизерши закипела нешуточная битва. Кулаки замелькали тут и там, но возле сцены и барной стойки царила тишина. Словно все бродяги до единого придерживались какого-то неписаного правила насчет девочек и бармена.

Пару раз увернувшись от атаки какого-то бродяги, я направился к барной стойке, понадеявшись, что там нас никто не тронет.

Еще несколько раз на нас нападали разгоряченные схваткой бродяги. Одного я, недолго думая, угостил ударом под дых, едва тот кинулся в нашу сторону. Второго напавшего на нас бродягу, что узрел в Нат девушку и решил, наверное, под шумок ее полапать, Нат так ошарашила стулом, что наверняка отбила у него всякую охоту в ближайшем будущем приставать к девушкам.

Моя догадка насчет мертвой зоны оказалась верной. Едва мы встали напротив барной стойки, как уже практически нагнавший нас бродяга потерял к нам всякий интерес.

— Выпить, — произнесла Нат, опершись на стойку.

Бармен в ответ только усмехнулся и отвернувшись от нас, принялся вытирать и так чистый стакан.

— Любезный, вы кажется не слышали? Дама хочет выпить! — возмутилась таким поведением бармена Нат.

— Девиц не обслуживаю, — буркнул бармен. Это было его ошибкой. Но Нат не стала ругаться или бить бармена — наверняка поняла, что такое никто нам не простит. Она просто перелезла через стойку, взяла бутылку пива и вернулась обратно. Лицо бармена нужно было видеть.

— Запомни, уважаемый, я не девочка, я — бродяга, — усмехнулась Нат, открыла пиво и в два глотка опорожнила бутылку.

— Можем мы встретиться с хозяином? — решил я взять быка за рога, пока бармен отходил от увиденного. Позади нас даже драка стихла — все были ошеломлены поступком Нат.

Обычно бармен в баре для бродяг является и его хозяином. Он же дает квесты бродягам. Но в нашем случае бармен был просто барменом. И не более того. А значит, хозяин был кто-то другой. Не исключено, что это был уже встреченный нами Балд. Слишком цивильно он выглядел. Но я все же сомневался. Поэтому и решил уточнить у бармена.

Мне не давал покоя выданный мне новый квест. А все из-за чего? А из-за того, что хоть он и был активирован, но сути квеста я до сих пор не знал. Что означало только одно: его мне объяснят постепенно. И скорее всего, это сделает хозяин бара. Бармен точно этого не сделает. Не после вопиющего поведения моей напарницы. Хотя, признаюсь, мне самому хотелось повторить ее подвиг. Пивка хотелось.

— Нет, — пожал плечами бармен после недолгого раздумья. — Ее он примет, — указал он на Нат, — девка ладная, хоть и вздорная. А ты Шубе без надобности. Вас, бродяг, вообще уже нужно отстреливать. Толку от вас никакого.

— Ты мне еще поговори тут, — проворчала Нат. — Блин, за кого только меня ни принимали в жизни, но чтобы за низкосортную шлюшку… Слушай, бармен, веди нас к этому вашему Шубе. Обоих! Понятно?

— Наглеете, девушка! — раздался позади нас чей-то спокойный голос. Мы обернулись. Там стоял мужик, одетый в шубу на голое тело.

— Шуба, как я понимаю? — спросил я.

— А вы — Монки и Нат? — вопросом на вопрос ответил мужик, чем меня крайне удивил.

— Откуда вы знаете? — спросила Нат.

— Это моя работа — знать. Пойдемте, думаю у вас ко мне есть дело.

Мы с Нат переглянулись, а потом пошли вслед за Шубой. Он провел нас за неприметную дверь между сценой и барной стойкой. Небольшой длины коридор за ней — и мы уже пришли в маленькую комнату — скорее всего, кабинет Шубы.

— Прошу, присаживайтесь, — пригласительно махнул в сторону двух стульев хозяин кабинета, прежде чем самому опустить в кресло по ту сторону стола.

Мы не стали отказываться от предложения и сели.

— Думаю, вас вряд ли устроит роль танцовщицы в моем баре, Нат, — обратился Шуба к моей напарнице и, не давая ей ответить, продолжил: — У меня есть к вам более интересное предложение...

Кабинет Шубы был небольшим. Особо развернуться для драки там было негде. Увеличило пространство вокруг только то, что мы все втроем — я, Нат и Шуба — разгромили всю мебель в пылу битвы. Что крайне радовало — ни один охранник еще не вмешался. Иначе был бы сейчас для меня и Нат конец игры. Но и без охранников положение было аховое… Что печалило...

Шуба, этот толстый, на первый взгляд неповоротливый человечек оказался до боли шустрым. До боли — это потому, что мне уже через пару секунд спонтанно вспыхнувшей драки так поплохело… Аж вставать не хотелось.

Нат в отличие от меня продержалась против Шубы на пару секунд больше. Столько хватило Шубе времени, чтобы схватить ее за шею и приподнять в воздух. Это при том, что сам он находился метрах в трех от Нат, не меньше… Тут любой повиснет в твоих руках безвольной тушкой…

А как все хорошо начиналось. В этот раз я спокойно произношу эту фразу. Толку от нее мало, потому что ничего хорошего вообще ничто не предвещало. Тем более, когда мы уселись в кресла в кабинете Шубы. Не нравился мне хозяин бара. Какой-то он не такой. Но не об этом речь. То, что мне не нравится Шуба — не повод с ним поговорить.

— И что у вас за предложение, Шуба? — спросила Нат хозяина бара.

— Довольно интересное, и вряд ли вы от него откажетесь.

— Неужели? — спросил я.

— Да. Я знаю, что у вас, Монки, — кстати, он первым назвал правильно мой ник, — перед входом в мой бар был активирован квест без задания. «Рубить бороды», кажется…

— И что же? — честно признаться, я и сам хотел поговорить об этом квесте. Кому же, как не хозяину бара, выдавать его задание.

— Все не так просто, — грустным тоном заметил Шуба. — Дело вот в чем, — после короткого раздумья продолжил он. — Я хотел бы, чтобы вы не выполняли этот квест. Это не только в моих интересах, но и ваших...

— А вот это уже интересно, — удивился я. Первый раз непись на моей памяти уговаривала игрока не выполнять квест.

— Я знал, что так и будет. Нат, Монки… Вы не должны выполнять этот квест ни в коем случае. Хотя…

— Есть какие-то проблемы?

— Никто в баре не знает, в чем суть квеста. Все мы получили этот квест…

— Подождите, вы хотите сказать, что вы…

— Да, все в баре — игроки. Которым не повезло попасть в игру в реальном мире. Я был первым, кто обнаружил этот бар и обосновался здесь, получив этот странный квест.

— Можно вопрос? — спросила Нат и, дождавшись кивка Шубы, продолжила: — Мне кажется, или вы здесь уже несколько недель?

— А вы меньше одного дня, — усмехнулся Шуба. — Да, мы здесь уже несколько недель... Пришли из разных концов Изтока, проснувшись в игре…

— Изтока? — перебил я Шубу. — Но это же…

— Я знаю, что мы в Нововихревске, но сейчас и здесь мы все же в Изтоке, в баре «Шти»...

— Это как вообще? — растерянно спросила Нат.

— Червоточина… — проговорил я.

— «Пузырь», — продолжил за меня Шуба. — Вижу, вы, Монки, в этом хорошо разбираетесь. Вчера ночью, после очередного обновления мы оказались здесь. Кусочек земли изтокской в вашем городе… Не удивлюсь, если таких несколько… Но не будем об этом. Давайте вернемся к квесту.

— Значит, ты хочешь, чтобы мы не выполняли квест? — спросил я.

— Да. Есть у меня подозрение, что даже если попытаетесь, у вас все равно не получится…

— Думаешь? — удивилась Нат. — Почему же?

— Говорю вам, мы в этом баре уже несколько недель. И у всех нас этот квест. И никто не знает, что он из себя представляет.

— Мне кажется, я знаю, — сказал я. — Не думаете ли вы, что само название квеста очень говорящее?

— Монки у нас настоящий монстр по квестам, — сказала Нат Шубе. — Нет практически ни одного, который бы он не прошел.

— Это не важно, — отмахнулся Шуба. — У нас тут тоже не пальцем деланные бродяги собрались… Но все равно, продолжай, Монки!

— «Рубить бороды»... Как думаете, почему такое название? Мне кажется, это связано не с конкретной бородой какого-либо бродяги или червоточиной, но с другим…

— А именно? — спросила меня Нат. — Червоточина — интересная версия…

— Вряд ли мы поблизости найдем «баттахи», — усмехнулся я. — Тем более в таком в количестве…

— И наверняка вы не найдете такого идиота, что будет рубить вам это растение… — произнес Шуба, немного потешно стукнув кулаком по коленке. В тоже время я поймал несколько напряженный взгляд Нат: она пристально разглядывала руку Шубы. И мне это не понравилось.

— Поэтому я считаю, что квест связан с нами, с бродягами…

— В каком это смысле? — отвлеклась от изучения руки Шубы Нат.

— Кого обычно называют «бородами»? Старых, опытных людей...

— Среди бродяг с прозвищем «Борода» ходит чуть ли не каждый десятый… Так что это не аргумент. Да и что вы предлагаете, Монки? Убить нескольких опытных бродяг?

— Ну почему сразу убить? «Рубить» имеет много значений. Вдруг вам нужно помочь… Только как, я пока не знаю…

— К примеру, — произнесла, поднимаясь со стула, Нат, — помочь можно так: убить преображенного, что баром заправляет, — и с этими словами она кинулась на Шубу. Потупив пару секунд, я бросился ей на выручку.

Вот так началась наша драка. А Шуба действительно оказался преображенным. Ухуном. Точнее, охрененно умным и сильным ухуном. По-другому я и назвать его не могу. Содержать целый бар бродяг, способных его на ноль помножить только за одну его принадлежность к детям Пустошей — это круто.

Одно меня смущало. Я никогда не слышал, чтобы игрок был преображенным. Всегда мы были людьми. Хотя хрен его знает. Но я не встречал игроков-преображенных. По крайней мере, до этого дня.

Так вот, Шуба поднял Нат над полом своей преображенной рукой и произнес:

— Хватит! То, что я преображенный, ни фига не значит. Я такой же игрок, как и вы! Заканчивайте уже…

— Но… — прохрипела Нат.

— Что «но»? Блядь, я три недели назад сохранился в игре и лег спать в свою кровать, а проснулся в Изтоке! Ухуном, сука! Думаешь, я этого хотел? Меня Саней зовут, а не Шубой! Я человеком был. Играл в бродягу, как и вы. А потом… Тьма… Блядь…

— Отпусти Нат, — потребовал я.

— Драться не будешь? — спросил у Нат Шуба.

— А смысл? — усмехнулась Нат и даже попробовала пожать плечами. — Был бы у меня пистолет…

Шуба аккуратно поставил ее на пол и наконец разжал руку:

— Угу, — кивнул он Нат. — А ты знаешь, что на вас в баре ставки ставили?

— Какие ставки? — удивился я.

— Полезете ли вы со мной в драку… — засмеялся Шуба. Мы с Нат переглянулись и неожиданно тоже захохотали.

Посмеявшись, я огляделся по сторонам:

— Слушай, ты извини за это разгром!

— А, не переживай! Все равно респаунится, как только я выйду отсюда.

— Респаунится? Но это же реальный мир! — воскликнула Нат.

— Бар — нет. Это игровая локация. Я сам не поверил, когда его нашел. Но этого бара, поверьте, в Нововихревске никогда не было…

— Да и в игре тоже, — проворчал я, а потом опомнился: — Нововихревск? Постой, но мы же тоже отсюда!

— Ну да, знаю. Я же сказал, меня Саней зовут… Саней Головиковым. Я на Проспекте Мира жил. А три недели назад оказался здесь. Вот такая история. Проснулся — полный трындец, город пустой, напротив дома моего бар этот стоит, пребраженные бегают по улице, да я и сам мутант…

— Ага, Нововихревск, — со скепсисом произнесла Нат. — А куда Изток делся?

— Какой Изток?

— Ну ты же сам сказал, что вы все из Изтока пришли, а потом — Нововихревск…

— А ты выйди, взгляни! Чем тебе не Изток? Сейчас что Изток, что Новихревск — все одно…

— Складно поешь. А почему три недели о вас никто не слышал в Новихревске? Ведь вы уже три недели в игре… Да и как-то это не сходится. Мы же сегодня только вот в таком проснулись. А все это время был город как город.

— Слушай, ну ты нашла о чем спрашивать! Откуда мне знать, что да как? Я три недели торчу в этом баре. И каждый день приходит кто-нибудь новенький. Сегодня у нас вообще много народу пришло…

— Случайно нет тут бродяги Мамочки? — вспомнилось мне сообщение от этого бродяги.

— Да, он самый! Кстати, единственный бродяга-непись в наших краях.

— Непись? Прикольно…

— Ну ладно, что мы будем делать? — спросил нас Шуба. Мы с Нат переглянулись и дружно пожали плечами.

— Есть у меня одно предложение… — протянул Шуба.

—Ну? — спросил я.

— Только есть еще одно условие… Я пойду с вами.

— И куда это?

— Разобраться хочу, что за фигня здесь происходит. Думаете, я так и хочу всю жизнь ухуном оставаться? Да и вас наверняка Пустоши вместо родного города не радует.

— Мягко сказано, — усмехнулась Нат.

— А что с квестом делать будем? — спросил я.

— Нет, Монки, тебя не переделать, — заржала Нат. В ответ я картинно развел руками — дескать, да не переделать.

— А что с квестом? — задумчиво произнес Шуба. — Разве нужен он нам? Есть дело поинтереснее…

— Ну тут как сказать, — почесал я затылок. — Есть у меня одна заморочка, Нат права была. Я терпеть не могу невыполненных квестов.

— Я же сказала — дурной, — сказала Нат. Я оскорбленно посмотрел на нее, но отвечать не стал — права она, с квестами я дурак дураком становлюсь.

— Ну я не знаю, чем вам помочь, с квестом этим… Да и никто не знает. Квест есть, а задания нет. Так что нахер его, так мне кажется!

Шуба был прав, но лишь отчасти. Во время драки я отчетливо слышал сигнал о сообщении своего КПК. Голоса Нат в голове не было, но он обычно появляется тогда, когда я достаю КПК из кармана, чтобы прочитать сообщение.

Поэтому, выслушав Шубу, я едва ли не демонстративно достал КПК и проверил сообщения. К моему удивлению, голос в моей голове подтвердил то, что прочитал:

— Квест «Рубить бороды» выполнен. +500 очков опыта.

— Кхм, — кашлянул я. — Народ, посмотрите свои КПК.

Нат сразу же полезла в карман за своим КПК, а Шуба замешкался. Спустя пару секунд, они оба удивленно протянули:

— Ни фига себе, — но я не обратил внимания на их удивление, я читал задание этого странного квеста.

— Рубите «бороды», рубите! Вам нужно понять этот мир, столкнуться с тем, кого вы посчитаете своим врагом, но подружиться с ним. Только так вы сможете идти дальше...

Более нелепого квеста я еще не видел, но судя по всему цель задания была выполнена. Мы встретились с ухуном, преображенным с прозвищем «Шуба», но приняли его не как преображенного, а как такого же, как мы.

— Что дальше? — спросил Шуба, тоже прочитав задание квеста.

— Думаю, тебе нужно пойти с нами. Интересно, а у других сталкеров в баре тоже квест теперь выполнен?

— Вряд ли. Никто, кроме вас, не знает, что я ухун…

— И лучше всего, чтобы они не узнали, — усмехнулся я. — Ладно, мы двое, но подружиться с этой всей толпой тебе навряд ли захочется. Как и им, впрочем.

— Ну и что вы предлагаете? — спросил Шуба у нас.

Мы с Нат переглянулись и Нат ответила ему:

— Идем с нами. Нам тоже хочется узнать, кто это все натворил с нашим городом...

Шубу бродяги, нашедшие приют в баре «Шти», отпускать не хотели. Почему — хрен его знает. Может, не доверяли мне и Нат, а может быть, и другое. Не знаю. Одно верно — как бы Шуба не хотел уйти, бродяги в баре были этому не рады. Многие даже порывались пойти с ним. Шуба всем отказал, к нашей с Нат радости. Чем больше народа — тем тяжелее. По крайней мере для меня это именно так. Конечно, многие посчитают, что к атомной электростанции, а именно там наверняка скрыт корень всех зол, лучше идти великой силой… Не спорю. Но тут как посмотреть. Я и Нат привыкли работать в паре, хотя больше всего ценили одиночество. Не знаю, как Нат, но мне Шуба нужен был постольку-поскольку. Хотя иметь в команде преображенного с огромной физической силой, выносливостью и зачатками способностей к телепатии все-таки было хорошо. Не думаю, что мой питомец, Джерри, мог что-то сделать из того, что нам мог предложить ухун.

Пока Шуба распинался в его великой любви к бродягам, чтобы те наконец успокоились и его отпустили, я подошел к Мамочке. Узнать его, в принципе, не было проблемой. Кто смотрел старый фильм «Республика ШКиД», тот поймет. Я даже знал, почему этот бродяга получил свое прозвище. Не потому, что он смотрел.

Зачем мне Мамочка — сложный вопрос. Я уже видел бандита-непись, а вот со бродягой-неписью не встречался. И любопытство меня одолело. Да и поблагодарить его хотелось. Все-таки он отозвался на мой призыв о помощи, хоть тот и был случайным.

— Здорово, — начал я разговор. — Спасибо, что отозвался на мой звонок.

— Нет проблем, — ответил Мамочка. Его лицо не выражало никаких эмоций, словно было вырезано из дерева. Также он не жестикулировал. Просто сидел у барной стойки и говорил. Создавался эффект, что он марионетка в руках чревовещателя. Непись, что с него взять. Но говорил он все-таки осмысленно. Я боялся, что он будет говорить стандартными фразами, но обошлось.

— Я бы помог, но только с рейда пришел, ноги уже не ходили, ты извини, браток, — продолжил говорить Мамочка.

— Да ладно. Я и сам не знал, что позвал тебя, — пожал я плечами.

— Это как? — спросила Нат, подойдя ко мне.

— Да я на вокзал зашел, а там елбаны… Я и не сдержался, маму помянул, а мой КПК посчитал, что я Мамочку вызываю. Правда, я сразу отмену дал, но Мамочка мне потом отписался. что на выручку прийти пока не может, сам только с рейда.

— Так и было, — произнес Мамочка.

— Однако, — протянула Нат. — Ну так что, Монки, ты идешь?

— Конечно. А мы уже собрались?

— Да, Шуба ждет у выхода…

— Хорошо, идем.

Выйдя из бара, мы с Нат сразу же пошли в сторону видневшейся вдалеке атомной электростанции, все ответы наверняка были там. Шуба нас нагнал через пару секунд, он видно был обескуражен нашей торопливостью.

— Вы куда помчались? — воскликнул он, нагнав нас.

— К станции, — ответил я.

— Зачем?

— Тот, кто все это сотворил, наверняка там.

— Это понятно, но куда вы поперлись? У нас же ничего нет. Ни снаряжения, ни оружия. Народ, вы ополоумели? Буром переть на станцию! Бродяги по прямой не ходят.

В чем-то он был прав, прямо так скажу. Да вот только хотелось мне и Нат разобраться с этим поскорее и вернуться к нормальной жизни. И то, что у нас нет нормального снаряжения — не повод, вот вообще. Смог же я пересечь полгорода, практически не вооруженный. А Нат долгое время отбивалась от кыров, ожидая, когда я приду к ней на выручку. И вполне успешно отбивалась, мало кто бы так смог. Может поэтому я был уверен в своих силах. Не знаю, конечно, как Нат, но судя по тому, как она шла рядом со мной — у нее уверенности было не меньше. Чего не сказать о Шубе.

Он же две недели просидел в баре, не делая вылазок. Лишь только обдумывал план и ожидал тех, кто с его планом согласится. Думать — это хорошо, это полезно. Но не всегда. Просто действовать порой лучше. Хоть и опасней. Правда в том, что у меня и Нат были лишь зачатки плана дальнейших действий, но он был лучше, чем у Шубы. Хороший план всегда импровизация. Чем страшна импровизация, думаю, пояснять излишне.

Вот и бздел Шуба. Потому что не понимал, чего хотим мы с Нат. А мы понимали, что это уже не игра. Что ставка — наша свобода, а не просто выполнение очередного квеста. Устали мы от игры. Выйти бы в оффлайн. Но как? Мы и так в нем. Мы же не виноваты, что для нас игра тоже теперь в оффлайне.

Значит, нужно идти вперед и искать ответы на вопросы. Главный из которых — как вернуть нам прежнюю жизнь. Кстати, Шуба кое в чем был не прав. Теперь у нас было немного снаряжения. бродяги поделились. Не знаю, почему они так боготворили Шубу, но все равно спасибо им за щедрость. Нат взяла калаш. Старое доброе оружие. Для того, у кого оно в руках. Я взял пистолет «Макаров» и несколько обойм к нему. Думаю, объяснять, что я не очень люблю оружие, излишне. Просто в Пустошах без него не выжить, вот и приходится таскать хоть что-то. А Шубе оружие вообще оружие было без надобности, но он прихватил с собой обрез. Кстати, шубу он так и не снял, она неплохо скрывала его преображенную руку. Нат в отличие от нас приоделась — накинула поверх своей майки куртку. Это смотрелось хорошо, некоторые округлости теперь не отвлекали. Я остался при своем косплее Дрездена.

С жратвой вообще получилось интересно. бродяги накидали нам столько всякого… А рюкзаки все равно остались пустыми. Зато в приложении КПК «Инветарь» ячейки были забиты под завязку. Хрен его знает, как это работает, но едва я переместил туда свой пистолет, как приложение выдало сообщение о перегрузе и я реально не смог оторвать ноги от земли. Сразу же я перебросил пистолет из инвентаря в руку. Системное сообщение о перегрузе тут же исчезло. Странная штука. Вообще вес должен считаться так: инвентарь плюс надетое уже на человека. А тут что не в инвентаре, не считается. Может, я зря себе столько колбасы напихал в рюкзак?

Заметив небольшой кустарник неподалеку от дороги, по которой мы шли, отошел к нему и сбросил три четверти лута из инвентаря, создав импровизированный схрон. Может, кому пригодится.

Не успел вернуться к своей группе, как Нат съязвила:

— До кустиков ходил? Что, меня стесняешься?

— Нет. Не стесняюсь. Но светить своей елдой не очень хочется, — знаю, шутка плоская, но что-то у меня настроение начало портиться. Устал я от Пустошей. Люблю ее, но как игру. Пустоши в реале — нахрен оно такое надо. Каждую секунду мы рискуем головой и никакой опыт и ранги не стоят этого. Ну завалю я какого-нибудь преображенного, а второй завалит меня. Все, трындец, тут респаунов нет. Или пан, или пропал. Может, поэтому ыч сам подставился под удар моего ножа? Задолбало его так жить. Каждый день — респаун, бродяги кругом идиоты, что шашек и шахмат не уважают, даже поиграть не с кем. А тут… Глоток свободы. После сухого, крошащегося на губах игрового воздуха. Суть которого — пиксели. Двоичный код. И он, преображенный, то же самое, только чуть-чуть код другой. Я бы после такого осознания не только под нож полез, но сам бы голову себе об асфальт разбил.

А Живчик? Почему он умер? Как мог умереть бессмертный бродяга Пустошей? Умереть окончательно, если кто не понял. Так не бывает. Только если то, что его одарило этим бессмертием, его-таки отняло.

Жутко становится от таких мыслей. Тоскливо. А мы топаем в сторону нашей АЭС. Надеясь, что все кончится, когда мы придем туда и разберемся. Не знаю, не верю я что-то, что у нас получится. Стремно мне. А ведь совсем недавно я верил, что у нас все выйдет… Черт его знает, что со мной не так.

— Знаете, народ, а может, не туда мы все-таки идем? — остановившись, спросил я у Нат и Шубы.

— Что такое, Монки? — спросила меня Нат, останавливаясь и поворачиваясь ко мне. Шуба тоже тормознул, взглянул на меня и усмехнулся.

— Что-то неправильно. Не туда мы идем, — покачал я головой.

— А куда? Монки, ты чего? Ты же сам рвался к станции…

— Не туда мы идем, — не знаю, может, у меня сталкерская чуйка включилась, а может, еще что. Но говорил я то, что думал. И пофиг, что меня мои товарищи не понимали.

— Ладно, излагай! — Нат посмурнела. Видно, у нее были похожие мысли. Все-таки не зря мы уже несколько лет топчем Пустоши. Понимать друг друга научились.

— Вам не кажется странным, что Живчик умер? Я имею в виду, окончательно умер…

— Это еще как? — захлопал глазами Шуба. — Ты чего городишь? Какой к черту Живчик?

— Живчика кыры поймали и на алтарь свой повесили. Как Мертвого Бога. Мы с Монки его освободили, а он, Живчик, застрелился. Мы его похоронили, — кратко изложила историю с Живчиком Нат.

Шуба если не прифигел, так точно потерял дар речи. Только молча переводил ополоумевший взгляд с меня на Нат. Я его понимаю. Не каждый день тебе сообщают, что твои новоиспеченные товарищи похоронили одну из Легенд Изтокских Пустошей. Хорошо хоть, мы не Бешеного завалили… Не знаю даже, что бы тогда было…

— Так и было, — кивнул я, подтверждая слова Нат. — Только вот еще одна странность есть. Я ыча завалил. Мы с ним в шашки сыграли, и он проиграл, — по мере того, пока я рассказывал, глаза Шубы становились все больше и больше. — Только мне кажется, что он нарочно проиграл. И подставился под нож сам.

— Уверен? — спросила Нат.

— Нат, я не похож на идиота. И ты тоже. Можешь поверить, что я с одного удара завалил ыча? Я не боец, я — квестовик. А тут ваншот… Можешь в такое поверить?

— Поверить — могу. Ты хоть и квестовик, Монки, но тебе вполне по силам справиться с ычом.

— Ты не путай меня с игровым персонажем. Это в игре я мастер, да и то это нихрена не значит. Здесь — реал. Я в том скверике едва не обделался. Ведь знал, что респауна не будет. И вот сейчас. Не знаю, что это, но нам нельзя идти вот так, к станции. Нельзя и все. Нужно сначала понять, что происходит…

— А ты как будто не знаешь? — воскликнул Шуба. Все-таки отошел. — Там, на станции, все ответы. Нам надо туда. А не разбираться, почему преображенные подыхают по собственной воле. Они всегда подыхали…

— Но не моб такого уровня. Тем паче один из Легенд Пустошей. И что ты так вцепился в станцию? Это не та игра, тут сценарий совсем другой. Давайте сначала посмотрим чей-нибудь СВР, а потом будем решать, что делать дальше.

— Что там планируешь найти? — спросила Нат.

— Не знаю. Но мне кажется, СВР даст подсказку. Не надо напролом топать к станции, проиграем.

— Ладно, я тебе поверю, — кивнула Нат.

— Да блядь! Что вы такие тупые, а? — заорал Шуба. — Сами хотели к станции пойти, теперь на попятную? Уроды, вот вы кто. И нах я согласился с вами пойти…

— Пойдешь с нами, Шуба? — спросил я.

— Да пошли вы, — отмахнулся Шуба. — Никуда я не пойду. Лучше сдохнуть. Задолбало все.

— Дело твое, но знай, если что — присоединяйся…

Продолжать разговор я посчитал бессмысленным. Ну, считал Шуба мое внезапное предложение идиотизмом, его право. Я и сам так думал. Только от своих слов отступаться не хотел. Чувствовал, что они правильные…

Едва я отвернулся от Шубы и направился в сторону дома Нат, как в моей голове прозвучал голос:

— Активирован квест «Сожженная реальность».

Доставать КПК я не стал и без этого знал, в чем суть задания. Просто пошел вперед.

— Монки, ты уверен в том, что делаешь? — уже наверное десятый раз спросила меня Нат. Я уже задумался, а не моб ли она… Слишком сильно мне заевшую пластинку напоминает.

— Нет, — кратко ответил я. Чем вызвал еще большее возмущение своей напарницы.

— Какого? То есть ты не знаешь?

— Задание видела? Мне кажется, мы на верном пути…

— Бля, кто о чем, а Монки о квестах! Монки, блин, нормально объясни, куда мы идем и что будем делать!

— Я же уже говорил, — вздохнул я. — Найдем сожженный СВР и попытаемся разобраться, как так произошло, что его расплавило. Думаю, это даст нам подсказку, что нам делать дальше. Буром переть на станцию — не вариант. Мы с тобой не Легенды Пустошей, а обычные люди. Да, мы оказались в игре. Приходится играть по чьему-то сценарию. Но если мы его нарушим, я не знаю, что будет.

— Сценарий? А не слишком ты загнул?

— Извини, что это скажу, но надо. Мир бродяг, Пустоши умирают. Она уже бьется в агонии. Приток новых игроков очень слабый, в топе уже несколько лет держатся такие олды, как мы с тобой. Пустоши перестали интересовать игроков. Слишком много уже по ней гайдов. Всея Пустоши уже давно исследованы. А ты знаешь, что нужно игрокам. Может, и есть нубы, которым Пустоши в новинку. Но они быстро теряют к ней интерес...

— Что ты хочешь этим сказать?

— Посмотри вокруг… Это не просто наш город, это новый сценарий. Игра в реале. Только вот Новихревск здесь — просто полигон для бета-тестинга.

— Знаешь, кажется, ты прав. Но как быть с неадекватным поведение мобов?

— Ты забываешь, что это не только игра, но и реальность. Кажется, что-то пошло не так, и у мобов появилось сознание. Их лишили респаунов. Я не знаю, в радость ли это им или нет…

— Мне бы респауны понадобились, — усмехнулась Нат.

— Не спорю, в них есть польза. Но представь себя на месте моба. Вечный респаун, тоскливое ожидание того, пока придет очередной игрок, чтобы выбить их. А тут… Тут они живы. И вольны сами распоряжаться своей смертью. Думаю, поэтому Живчик застрелился. Он сделал выбор. Он устал. Так же как ыч.

— Ты что-то философское задвигаешь. Попроще можно?

— Попроще? Нет. Не бывает проще. Хочешь разобраться конкретно, что происходит с нашим городом, или просто выбивать мобов?

— Конечно!

— Ну тогда хорош спрашивать! Пойдем. Понимаю, проще стоять на месте и задавать вопросы, чем идти куда-то и узнать ответы самому. Я бы и сам так сделал.

— Куда пойдем?

— У нас всего два адреса, где есть сожженные СВР. Твой и мой. У тебя я уже был, так что… Позволишь пригласить тебя в гости?

— А почему к тебе? Ко мне же ближе…

— Ага, но мне что-то не хочется туда. Бродяга не ходят по одной тропе дважды.

— Но и к твоему дому мы тоже пойдем той дорогой, что ко мне пришел…

— Не совсем. Через Ивановский ручей мы не пойдем, топаем сейчас к парку.

— В парк в другую сторону — это раз. А два — от парка до твоего дома дольше идти, чем через ручей.

— Нет, если мы пройдем его наискосок, мы попадем прямо на начало улицы Курчатова. Пошли, я покажу…

— Блин, нафиг я с тобой связалась…

Я усмехнулся и пошел вперед. Нат немного потерялась в пространстве, когда мы пришли в бар «Шти». Я ее не виню, сам растерялся. Но теперь к парку вела дорога, которой мы пришли к бару. Парадоксально, но это Пустоши. Как же это объяснить… Спросите что полегче. Сам без понятия, как так получилось. Но отлично видел, что направления сменились. Словно за то время, пока мы с Нат были в баре, этот самый бар возомнил себя избушкой на курьих ножках. Помните: «Встань к лесу задом, а ко мне передом»? Вот и наш бар почему-то выполнил команду «Кругом!». Ладно, это неважно. Сейчас, пока топаем мы с Нат к парку, нужно придумать, как его пройти. Через парк пройти я мог еще тогда, когда шел на выручку к Нат, но побоялся. Мне хватило приключений и без парка. Но сейчас это был действительно наиболее короткий и быстрый путь к моему дому. И нам его нужно было пройти.

Что мыне пройдем — это я мало сомневался. Мы с Нат не пальцем деланные. То есть мы и не очень крутые, конечно, но вдвоем мы многое сможем наворотить. Главное, чтобы нам какая-нибудь тварь не попалась. Типа бырдаха. В игре бы мы ее одолели, сейчас — не уверен. Но парк мы пройдем, тут сомневаться не приходится. Не можем не пройти.

Кстати, у Нат была одна хорошая идея — поискать СВР других игроков. Судя по бару — их много. Должны же мы найти хоть один. Но шариться по чужим домам мне как-то претило. Неправильно это как-то. Мы же не воры и не мародеры какие-то. Мы — бродяги! Хм, что-то слишком помпезно звучит. Я взглянул на Нат, шагавшую чуть позади меня, посмотрел на себя и вздохнул. До бродяг нам как до Китая раком… Но все равно мародерствовать я не буду. Да и домой хочется. Прямо тянет. Надеюсь, Витек и Шурик уже проспались и ушли из моей квартиры. Они славные бомжи, то есть я хотел сказать — тостобуты, и убивать я их не хочу.

— И все-таки, как мы попадем в парк? — спросила меня Нат. — Как помню, входов в него два всего. С твоей стороны Ивановского ручья и с моей. До моего нам топать далековато, не говоря о твоей стороне.

— Нат, — повернулся я к ней, — ты словно девчонкой не была…

— Не поняла, — покачала головой Нат.

— Мы, когда пацанами были, столько потайных входов в парк сделали и нашли…

— Подожди-ка, — остановила меня Нат. — А ведь точно! — она огляделась по сторонам. — Так, мы сейчас на Ивановской улице, значит, нам надо к сто тридцать седьмому дому. Он забор в забор с парком. И там есть проход. Я сама там частенько лазила.

— Так и есть, мы туда как раз идем, — усмехнулся я.

— Окей, значит мы с тобой пересечем сейчас парк и там окажемся на проспекте Мира, а оттуда до твоего дома рукой подать.

— Не совсем. По проспекту можно и не идти. Есть тропка от Курчатова прямо до парка. Ей собачники пользовались.

— А почему ты туда не пошел?

— Не поверишь, но я испугался. И не зря. В зеленке у ручья, в этом небольшом леске в пару деревьев, мне приключений хватило по самое не могу. Как думаешь, смог бы ли я в одиночку пройти по парку? Если я чудом завалил всего одного Буратино у ручья… Даже представлять не хочу, что нас ждет в парке. Но вдвоем думаю справимся.

— А Шуба?

— Вот чего не знаю, того не знаю. Он решил дойти до станции… В принципе, может, и дойдет. Преображенные его не тронут, наверное… Все-таки свой. Но по Южной промышленной зоне я бы даже будучи преображенным не пошел. И в реале тоже.

— С чего бы?

— Ты там сама была?

— Нет, только в Северной…

— А я в Южной был. Один раз. Цветмет пытались утащить… Там все огорожено, колючка поверху, вдоль одной только стены четыре вышки плюс патрули ходят. Представляешь, что со всем этим стало сейчас? Не удивлюсь, что теперь там хозяйничают «Темные».

— Да, «Темные» — это серьезно… Но почему ты думаешь, что они там?

— Так эти товарищи всегда пасутся возле значимых объектов в Пустошах… Фанатики гребанные…

Больше вопросов у Нат ко мне не было, и мы молча дошли до сто тридцать седьмого дома по Ивановской улице. Впервые за всю мою жизнь у меня не возникло проблем, как войти на территорию этого дома. Пацанами мы лазили туда через забор, рискуя попасться в зубы злющему кавказцу — кавказкой овчарке по кличке Грызь. Да, вот такое у него странное было имя, то есть кличка. Хозяин его был тем еще оригиналом, стращал нас ружьем, а когда ловил, то хлестал по рукам и заднице крапивой. Но мы все равно лезли. В конце концов даже умудрились как-то подружиться с Грызем, и он уже беспрепятственно нас пропускал. Полагаю, это связано с тем, что мы его подкармливали шашлыком, что тырили с мангалов в парке.

Так вот, я о чем. Раньше я и предположить не мог, что просто откину крючок на калитке, отворю ее и зайду на территорию этого дома. Вот так просто. И даже не услышу грозного окрика хозяина… Немного даже жалко, блин.

Знаете, Пустоши — это не просто так. Расслабиться в ней — это значит, что ты умер. И не смертью храбрых, а как идиот обычный. Я расслабился, увлекся воспоминаниями, и Пустоши меня сразу же за это наказали. По другому не назвать то, что едва я отворил калитку дома номер сто тридцать семь по Ивановской улице, как в моей голове прозвучал голос:

— Активирован квест «Осторожно, злая собака!».

Вот за что я не люблю здешних разработчиков, так это за то, что меня не спрашивают, хочу ли я выполнять какой-нибудь квест или просто пройду мимо. Меня просто ставят перед фактом. Есть квест — выполняй. Нет, я люблю квесты, но когда мне их навязывают — это становится как-то неправильно. Даже желание пропадает их выполнять.

— Мамочки мои! — воскликнула Нат, округлив глаза и одним неуловимым для глаз движением выскочила с территории сто тридцать седьмого дома. Я последовал за ней. Потому что в тот же момент, когда прозвучало в моей голове сообщение о новом квесте и я открыл калитку, на нас с Нат кинулся огромный ыт. Я таких громадных никогда не видел. Сразу понятно — квестовый. И, что вообще плохо, я знал этого псевдопса. По крайней мере предполагал, кто он. Это был Грызь.

Я быстро закрыл калитку, накинул крючок… Вовремя. Калитка, а с нею часть забора сотряслась от удара. Благо, что Грызь сразу же успокоился, едва мы ушли с территории. Не знаю, чтобы мы делали, если бы он выскочил вслед за нами…

— Что, говноеды, опять ко мне полезли? — раздался чей-то голос. Я взглянул поверх забора. На крыльце дома стоял хозяин. Выглядел он… Короче, хреново. Елбут, что с него взять? Они все не очень выглядят.

Только елбут-хозяин дома действовал получше всякого живого. Едва я высунулся, так сразу же раздался выстрел. Еле голову успел убрать, да и то показалось, что пуля задела мою ковбойскую шляпу. Может, там и дробь была… Не знаю. А проверять я как-то не очень стремлюсь.

— А ну пошли отсюда! Нечего здесь шастать! — заорал хозяин. Раздался еще один выстрел. Блин, впервые слышу, чтобы зомби орал. Да они и говорят-то с трудом…

— Что будем делать? — спросила меня Нат. — Пошинкуем их?

— Погодь, — усмехнулся я, доставая КПК из кармана плаща. Блин, надо его как-то приладить на руку, чтобы не постоянно доставать-убирать.

Я открыл «Планировщик задач» и принялся читать задание квеста, одновременно слушая читающий его голос в моей голове. Нет, две Нат, хоть одна и в моей голове только слышна — это много для меня.

— «Осторожно, злая собака! Хозяин этого дома держит огромного ыта. Вам нужно придумать, как пройти его. Но хозяин не прост — если ыт зашумит, хозяин-елбут вас встретит с ружьем. А стреляет он метко!»

— Опять что-то невразумительное… — проворчал я, оглядываясь на Нат. Она тоже, видимо, получила такой же квест и сейчас читала его задание. Интересно, а на что похож голос в ее голове?..

— Да нет, — усмехнулась Нат. — Нам нужно пройти ыта, чтобы он не залаял и не напал на нас. Иначе выйдет его хозяин-елбут и попытается порешить нас…

— Звучит просто, но как это сделать?

— Может отвлечем ыту при помощи твоего питомца? — кивнула Нат на карман моего плаща, где сладко посапывал Джерри.

— Нет, нужно придумать что-то другое… — задумался я.

— Колбаса, Монки, колбаса! — щелкнула пальцами Нат.

— Точно! У нас же ее море. Значит так, будем открывать калитку и кидать колбасу Грызю, чтобы он видел, кто его кормит…

— Грызю? — перебила меня Нат.

— Ага. Грызь. Так зовут этого ыта. По крайней мере, до преображения звали.

— Ладно, давай попробуем...

Бросать колбасу собаке — занятие правильное. Особенно если собака злая, но уважает колбасу. Первым делом я вывалил все свои запасы колбасы на землю при помощи КПК. Кто не помнит, в рюкзаке у меня колбасы не было, хотя я ее туда клал. Она неведомым мне образом преобразовалась в цифровой код и хранилась в приложении «Рюкзак» моего КПК. А теперь я совершал обратное действие — цифровой код преобразовывал в нечто реальное, то есть колбасу. Само действие было совсем простым, знай только кликай по ячейкам с изображением колбасы и смотри, как увеличивается горка у тебя под ногами.

Уже через пару минут колбасы было перед мной столько, что можно было накормить досыта всех животных в округе. Уверен, что преображенные согласились бы променять человеческое мясо на колбасу. Я бы — да, без сомнения…

А какой стоял запах! У меня даже слюнки потекли. Поесть бы надо… В баре были, а поесть забыли, разборки устроили. Дались мне эти квесты, блин, голодным из-за них остался…

Даже Джерри проснулся и высунулся на запах. Ему я засунул целую палку колбасы в карман, и вскоре оттуда раздалось сытое икание. Хорошо хоть не рыгает…

Прежде чем приступить к приручению Грызя через колбасу, я все-таки не удержался и достал из «Рюкзака» для себя батон. Кстати, колбасу и хлеб резать было нельзя. Но поедались они за один присест. Каким макаром — а черт его знает. Лучше не спрашивайте. Я несколько минут изводил батоны один за другим, пока не сообразил, что мне придется есть его целиком. Интересно, а консервную банку нужно будет вскрывать или ее можно будет так съесть? Что-то меня дрожь берет, как представлю, что мне придется жевать металл. Хотя вкуса колбасы и батона я вообще не почувствовал. Я поднес их ко рту, они исчезли, и в моем желудке появилось чувство сытости…

Наконец наступил момент истины. Прикольно, но сейчас мы с Нат зависели от колбасы. Точнее, от того, понравится ли она преображенному. Надеюсь, что да. Даже не надеюсь, а считаю точно, что да. Джерри же нравится, а он преображенный. И не скажу, что такой уж уникальный. Конечно, он мой питомец, но все же…

Я приоткрыл калитку, дождался, когда Грызь бросится на меня, и бросил колбасу псевдопсу под ноги. Эффект был неожиданным. Грызь не успел притормозить и на полном ходу споткнулся о палку колбасы, после чего грохнулся на землю. Но мгновенно вскочил и кинулся в атаку. Как раз тогда, когда я бросил вторую палку. Она угодила Грызю в нос. И это ему совершенно не понравилось. Особенно тогда, когда я бросил третью палку колбасу… Да, сознаюсь, я с перепугу уже просто не мог остановиться. Даже уже появившийся елбут с ружьем меня не волновал. Нат меня еле-еле оттащила от калитки, а то я бы Грызя и его хозяина забросал колбасой до смерти. Ну, это я хвалюсь, конечно. Сами все понимаете. Меня бы сожрали, вот и все. Я не герой, я обычный раздолбай, немножко геймер. Ладно, тут история другая, а я хвалиться удумал.

В общем, так, когда Нат под выстрелами елбут — да, елбут усердно палил из ружья, но пока только в небо — вытащила меня с территории сто тридцать седьмого дома, я добился своего, хоть и отчасти, признаю. Грызь наконец понял, что то, чем в него бросают, не оружие, а жратва, и стал усиленно хомячить разбросанную повсюду колбасу. Отвлекся он знатно, но стал ли нам с Нат другом — без понятия и проверять как-то не хотелось. Зато Нат была настроена решительно:

— Слушай, Монки, а ведь елбут палит только в небо, — сказала она мне.

— И что?

— Да то, что мне кажется, он нас просто пугает. Не будет он по нам прицельно стрелять. Игра в него вложила другой скрипт…

— Эм-м, ты не забыла, что это не игра, а как бы оффлайн? Тут если подстрелят, то сразу наповал. Даже несмотря на то, что наши с тобой КПК порой и регистрируют незначительные повреждения, отсчитывая их в виде процентов, — Нат на меня удивленно взглянула, и я на всякий случай спросил: — Ведь так? Меня когда Джерри покусал, он у меня отнял какие-то проценты жизни…

— Постой, а как ты об этом узнал вообще? — удивленно спросила Нат. — Я только когда в КПК читаю сообщения, узнаю о чем-то.

— У меня… это… голос в голове… — немного невнятно ответил я. Испугался, что Нат посчитает меня психом и кинет скитаться тут одного.

— Какой еще голос? — малость прибалдела Нат. — Тебе что, слышится чей-то голос?

— Ага, с самого начала. Он дублирует все сообщения в КПК. Так я о них узнаю, даже еще не достав КПК из кармана.

— Полная синхронизация… — произнесла Нат и, достав свой КПК, сунула мне под нос. — Посмотри мое первое задание.

Я взял КПК из рук Нат, открыл планировщик задач и начал просматривать ее задания. У нее их было немного. И большая часть их выполнялась со мной. Только вот самое первое…

«Рассинхронизация.

При входе в Игру вам не удалось получить полную синхронизацию с вашим КПК. Настоятельно требуем, чтобы вы не расставались с вашим КПК не при каких обстоятельствах. Допустимое расстояние — десять метров. При достижении допустимого расстояния между вами и КПК наступит ваша смерть».

— У меня такого не было, — чтобы подтвердить свои слова, я передал свой КПК Нат. Она быстро его просмотрела и вновь произнесла: — Полная синхронизация… Как ты это сделал?

— Откуда мне знать? Я спал, когда наш город превратился в Пустоши.

— Возможно, в этом ключ. Я не спала, когда мой СВР расплавился. Играла. Пыталась пройти один квест…

— Лапки бырдаха для этого были нужны? — припомнил я нашу с Нат разборку с бырдахом.

— Ага. Странный какой-то квест был. Нашла я одного странного моба на Агропроме, и он попросил меня принести хвост ыта, лапки бырдаха, пальцы ухуна и ниточку биррака.

— Пальцы ухуна? — удивился я. — С ухуна же лут в виде руки идет, нет?

— Ага, но тут был нужен особый ухун, квестовый, он как раз по Агропрому шарахался. А тебя ниточка биррака не удивила?

— Удивила. Но мне кажется, ты ее не успела добыть. Да и какой с биррака лут?

биррака

— Прикольно. А зачем тебе это было нужно?

— Тот моб уверял, что сварит из всего этого зелье, которое усилит мои пули.

— Что за хрень? Модификации оружия так не делаются!

— Не ори на меня, сама знаю. Я рассказываю тебе все, как было.

— Ладно, ладно! Ну что, попробуем пройти или как? А то мы с тобой чего-то заболтались.

— Пошли. Только сперва еще кинь колбаски песику. Он наверняка все уже сожрал.

Просьбу Нат я исполнил сразу же. Грызь действительно уже сожрал все то, что я ему накидал, и теперь бродил по территории в поисках еще чего-нибудь вкусного.

Бомбардировка колбасой в этот раз его не напугала, а, можно сказать, обрадовала. Не знаю, умеют ли радоваться ыты. Хотя… Собака — она ведь всегда собака, так? Какая разница, преобразилась они или нет. Вспомните некоторые породы собак… Да тут даже ыт подавится и убежит, поскуливая от страха, куда подальше, едва завидев такого своего сородича.

Услышав чавканье, Нат улыбнулась и первой вошла на территорию сто тридцать седьмого дома. Я последовал за ней. Елбут все еще был на крыльце, но у него, кажется, закончились патроны. По другому то, что он всего лишь щелкал курками и что-то кряхтел, все-таки опасаясь спуститься с крыльца, я объяснить не могу. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось мне ходить под выстрелами, постоянно прижимаясь к земле. Думаю, и Нат тоже этого не очень хотела. Тут идти-то до заветного хода в парк несколько десятков шагов…

Грызь, едва мы вошли на территорию, зарычал. Его шерсть вздыбилась, но оторваться от колбасы он не смог. Правильно, песик, зачем гоняться за двуногой и опасной пищей, если есть та, что лежит на земле, вкусная, и позволяет себя спокойно кушать? Совершенно незачем. Пусть себе двуногие идут, куда им надо, а ты кушай колбаску, не отвлекайся.

Кроме рыка, Грызь ничем угрозы не обозначил, поэтому мы, поначалу замерев, услышав этот его рык, пошли уже свободно. Добраться до лаза в парк было делом очень быстрым, особенно тогда, когда нам никто не мешал. Поэтому не прошло и минуты, как пролезли по лазу — он, кстати, оказался очень узким, все-таки делался он мальчишками для мальчишек — и оказались в парке. Начиналась новая веха наших приключений.

Едва я оказался в парке, точнее, вывалился из лаза и растянулся на земле, выплевывая землю, в моей голове прозвучал голос:

— Квест «Осторожно, злая собака!» выполнен. +200 очков опыта.

Я усмехнулся, но не успел я подняться с земли, как голос в моей голове продолжил:

— Активирован квест «Знания мудрых».

Я достал КПК из кармана и начал читать задание.

«Знания мудрых. Вы узнали о странном эликсире, усиливающем пули, о котором вам рассказал ваш напарник. Найдите старого отшельника, чтобы узнать точный рецепт этого эликсира и не только».

— Ты это видела? — спросил я Нат, показывая ей свой КПК.

— Нет, — покачала та головой, прочитав сообщение о задании. Она достала свой КПК из кармана и быстро просмотрела сообщения. — У меня такого нет. Что делать будем?

— Ясно же, — усмехнулся я. — Найдем этого отшельника.

— И? Рецепт этого зелья знаю. Он нам сейчас не поможет…

— А вот я так не думаю. В задании сказано «и не только»... Меня самого рецепт этот не очень интересует, а вот что остальное нам этот отшельник может предложить… Это интересно! Ты со мной?

— Естественно! Ты же залезешь туда, куда и воронье свои кости не таскало. Да и вдвоем как-то легче будет. Ты же пропадешь без меня...

Честно признаться, я не знаю, зачем мне вдруг сдался этот гребанный отшельник. Пусть себе сидел в глубинах парка, если ему так хочется. У меня цель же другая. Вернуться домой, и чтобы там не было тостобутов, а были бомжи, дружно распивающие бутылек настойки. Это штука, конечно, вредная, но им пофиг — они закаленные. А я… Я хотел вернуться домой. Чтобы вокруг были не Пустоши, а мой родной городок, где не нужно бояться каждого непройденного тобой метра; где не нужно постоянно вертеть головой на три шестьдесят градусов... И еще много всего, говорить можно долго, но, думаю, все уже поняли суть.

Однако я какого-то черта все-таки поперся в глубины парка разыскивать этого отшельника. Рецепт? Да нафиг он мне нужен! В Пустошах он ничем мне не поможет. Мы же в не какую-то ММОРПГ играем. Тем более сейчас. Тут на каждом метре, тебя, Монки, может схарчить какой-нибудь преображенный! И ведь не подавится… А ты, прости меня Пустоши, чего удумал? Топаешь хрен его знает куда, еще и Нат зачем-то с собой тащишь… Неужели думаешь, что она сможет прикрыть тебя, как всегда, своими сиськами. Это не игра, парень, тут та же сина отхреначит Нат ее вторичные половые признаки так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете. Может все-таки было лучше пойти с Шубой? Ну сдохли бы вы на подступах к станции, а может, и раньше… Да какая, к лешему, разница? Как будто, вот сейчас погибнуть сложнее, чем у какой-то там станции…

Вот такие у меня мысли были, пока мы с Нат шли по парку. Одна радость — мы точно знали, куда шли. «Где-то в глубинах парка» были точно обозначены на карте в КПК. Так что бродить по парку не требовалось. Хотя маршрут у нас все равно выходил какой-то извилистый. В основном, конечно, из-за червоточин. Тех, что мы видели, естественно. К примеру, вот там, у скамейки, притаилась «куяс». Почему я так решил? А потому что часть этой скамейки оплавилась. Конечно, это могли быть хулиганы с зажигалками. Но я плохо себе представляю, что можно оплавить металлическую скамейку обычной зажигалкой…

А вот там еще одна знакомая — “курухубала”. Мы ее с Нат спалили только благодаря тому, что вокруг камешки катались едва ли не по идеальному кругу. Не заметили бы и стали бы еще одним украшением этого парка. Как, к примеру, вон тот обугленный труп, в которого периодически била молния. Это «охсу», еще ее называют «эрби». Не знаю, почему ее так называют, в фарш она не превращает, в отличие от той же «курухубалы». Охсу можно заметить без приборов и без вот таких признаков, как этот бедняга-труп. Просто всего лишь прислушаться. Рядом с «охсу» всегда стоит едва слышный треск, усиливающийся тогда, когда вы в нее входите. Правда, этот момент вы можете и пропустить, потому что вас будут бить молниями. Но это несущественно. Еще рядом с «охсу» встают дыбом волосы. От статического электричества. А не от ужаса, как кто-то мог подумать. Хотя, возможно, от того и другого, не отрицаю. Вряд ли можно оставаться спокойным при виде этой червоточины. Как и при виде других, конечно.

Большинство червоточин можно заметить невооруженным взглядом. Но есть и такие, что хрен увидишь. Пройдешь и не заметишь. Только когда детектор включишь, поймешь, что что-то не так. Так и мы с Нат немного охренели, когда через КПК увидели, через сколько «солонок» мы только что прошли.

«Солонга» — это слабенькая гравитационная червоточина. Как я уже говорил, пройдешь и не заметишь… Попасться в нее можно, если просто остановился в ее центре и постоял немного. Вот тогда она притянет твои ноги к земле. Правда, для этого придется стоять на ней как минимум несколько минут. Что вряд ли вероятно. Пустоши — мир движений. Кто не движется — тот сдох. Да и мертвые тут предпочитают топтать землю…

«Солонга» — червоточина коварная. Ее практически никто не замечает, но она все равно может вам нагадить. Как? А постойте в ней с минуту и топайте себе дальше. Пойти-то вы сможете, но с сопротивлением. «Солонга» свою добычу не очень любит отпускать. Поэтому она так и называется. Потому что жадная.

Еще одно коварство «солонги» заключается в том, что она не совсем простая червоточина, а «бродячая». Так бывает, когда червоточина не стоит на месте, а «бродит» по территории. Обычно у червоточины, к примеру, у «куяс», есть строгий маршрут, по которому она «бродит». А вот у «солонги» такого нет. Некоторые из них могут даже преследовать свою добычу. Я сам такое видел. Не знаю, кто создавал скрипт этой червоточины, но этот нехороший человек столько в нее впихнул, пользуясь тем, что она относительно слабая, что многим бродягам хотелось найти этого разработчика и сунуть в «солонгу». Предпочтительно, головой или жопой. Ну, тут как пойдет.

Самая последняя способность у «солонги» была такова: как только она ловила свою добычу, к ней собирались другие «солонги». И создавали из себя мощную гравитационную червоточину — так называемую «ытынгу». Вот она-то чрезвычайно опасна. Потому что каким-то образом изменяет силу тяжести в поле своего действия. Вы попадаете в «ытынгу» и вас просто вдавливает в землю. Словно на вас слон наступил, к примеру, только слон такой, что даже мамуки Средиземья малость охренеют при его виде и размере.

Радует то, что не все «солонги» даже с «прикормкой» собираются в «ытынги». И не радует то, что «ытынги» порой образуются сами по себе. Но их, в отличие от тех «солонг», всегда можно увидеть. Представьте себе идеальный круг вдавленной земли, травы или асфальта. В этом круге даже сжатый воздух видно. Вот это и есть «ытынга». Не заметить такое — нужно быть слепым, наверное. Но многие бродяги все-таки попадаются в «ытынги». Как? А откуда мне знать? Ответ есть, впрочем, но он мало кому понравится. Хотя все-таки скажу, чего уж там. Идиоты они, вот почему. И не надо мне говорить, что червоточины появляются в Пустошах рандомно и никто не застрахован, что она не появится у вас прямо под ногами. Да, так бывает. Но в момент рождения червоточины обычно слабенькие и все, что нужно — это валить от зарождающейся червоточины куда подальше, а не стоять на месте, варежку распахнув от изумления. А как обычно бродяги поступают? Ответ не нужен, все уже поняли.

Так вот, зачем был нужен был экскурс про червоточины Пустоши? А затем, чтобы объяснить, с чем нам с Нат пришлось столкнуться, когда мы шли до этого долбаного отшельника. И почему мы к нему долго шли. Кстати, если по прямой, то от того прохода, где мы с Нат вошли в парк, до места обиталища этого отшельника было ни много ни мало, а всего лишь примерно с полтора километра. Но для нас они превратились в километра три, не меньше. С учетом червоточин, естественно. Их было в парке очень много, на мой взгляд. Хорошо хоть, большую часть и без приборов было видно. Иначе еще дольше пришлось бы топать.

Всю дорогу к отшельнику меня занимал вопрос — а так ли это нам надо? Зачем нам отшельник? Неужто потому, что он знал некие секреты Пустошей? Но нафиг они нам? У нас же цель другая. А мы премся к нему, чтобы почтить тайны Пустошей. Идиотизм, одним словом.

Кстати, за всю дорогу по парку мы с Нат и словом не обмолвились. Наверняка она думала о чем-то схожем, о чем думал я. Но упрямо шла вперед, как и я. Шла она, кстати, чуть впереди меня, на что я не особо возражал. Да и кто возражать будет, если впереди вас предстает взгляду вполне себе симпатичная задница. Как задница может быть симпатичной, не знаю, но у Нат это получалась. Других комплиментов я подбирать не хотел. Просто пялился и размышлял на ходу.

Блин, про червоточины было интересней рассуждать, чем думать об этом квесте. Еще немного, и как только мы придем на место, я просто пристрелю этого отшельника и пойду себе дальше...

— Нат, — решив кое-что про себя, остановился я и позвал свою напарницу. Та обернулась и легким движением головы молча спросила, чего мне от нее надо. — Может нахрен этого отшельника? — продолжил говорить я.

— С чего это вдруг? Ты же сам хотел пойти к нему!

— Ну да, — замялся я. Нат была права, сей поход — чисто моя идея. — Только я вот сейчас думаю, а зачем? Ну выполню я квест этот, но город это нам не вернет ведь в прежнем виде.

— Как знать. Может, отшельник нам подскажет, что нам делать с вот этим всем, — повела рукой Нат вокруг.

— Может быть, но я чего-то сомневаюсь. Фигня какая-то получается. Чуешь?

— Что я должна «чуять»?

— Западло какое-то. Не может быть так просто… Слишком легко мы идем…

— Да, есть такое. Но, я думала, тебя это порадует, а не заставит задуматься.

— В Пустошах просто не бывает. Если «просто», сама знаешь, что будет…

— Знаю, ну а что предлагаешь делать?

— Хуй забить на этот квест и топать на Курчатова.

— Хорошее решение, но что-то поздновато ты его озвучил. Тут осталось идти всего ничего…

— Угу. И мне это не нравится.

— Мне тоже, Монки. Но что делать? Давай лучше топать дальше, а не стоять на месте и размышлять. Справимся с этим квестом и пойдем до твоего дома.

— Ладно, — вздохнул я.

— Не забывай, Монки, у меня этого квеста нет. Так что мне он по сути и на фиг не сдался. Но если я тебя брошу, кем я тогда буду? — усмехнулась Нат.

— Нат, не дави на мозоль. Сам знаю, что я так решил. Выполнить этот долбаный квест…

— Ага. И я с тобой согласилась. Так что пошли. Не ной, а топай ножками.

Еще раз вздохнув, я и правда пошел вперед. До обиталища отшельника оставались последние сто метров. Ну что может пойти не так?

Как вы наверняка уже знаете, пойти может не так буквально все. Это Пустоши, детка. Тут нельзя расслаблять булки ни на секунду. Просто потому, что за эту секунду тебя и схарчат.

Я булки не расслаблял. На каждый шорох реагировал в меру адекватно. То есть, по меркам обычных людей, вообще не адекватно. Чуть заслышу какой звук, так сразу направляю туда пистолет. И жду. Вдруг чего выбежит. Но пока мне везло. Обычно шорохи непонятные создавал ветер, играя с ветками деревьев и кустов. Также он шуршал пакетами, перекидывая их с места на место. Плохой ветер. Потому что у меня из-за моих реакций на каждый звук уже глаз стал дергаться. А все ветер виноват.

Говорят, лучше перебздеть, чем недобздеть. Ни фига подобного. И то, и другое — одинаково плохо. Хотя бы потому, что, когда ты бздишь, ты можешь хоть на что-то среагировать. А если перебздишь, то перегоришь и внимание твое упадет. И какая-то мелочь тебя схарчит. Точно так же с недобздишь. Короче, куда ни кинь, всюду клин.

Может быть, поэтому я и пропустил тот момент, когда меня внезапно вознесло в воздух на полметра в высоту и кто-то присосался к моей шее?

Вас когда-нибудь жрал бырдах? Не комар, хотя это тварь вообще поганая и подлежит уничтожению любой ценой. Не гламурный Эдвард Каллен, постоянно извиняющийся, что он, дескать, веган, но очень уж кушать хочется.

Не, это все не то. Я говорю про бырдаха. Настоящего. Преображенного Пустошей. Огромного гуманоида, словно состоявшего из жил и мышц. С огромной головой, двумя клешнями вместо рук и маленькими лапками, растущими прямо из груди.

Не надо, не врите. Не ел он вас. И меня тоже. Ну как, пару раз я попадался такому в лапы, но то в игре, а не наяву. Правда, я и бродягой был, как и вы, только в игре. До сегодняшнего дня. И не чаял, что меня сведет судьба с этим монстром. Но вот сошлись карты.

Да, вы угадали, меня схватил бырдах. И начал кушать. Точнее, пить у меня кровь. Говорят, что он не только кровь пьет, но вообще всю жидкость из человека. Не знаю, проверять как-то не приходилось. Опять-таки до сегодня и вот сейчас.

Самое странное, я не заорал благим матом. А надо было бы. Нет, я просто повис в лапах бырдаха и отчасти даже наслаждался процессом моего поедания им. Вот же хрень какая-то…

Также говорят, что бырдаху, особенно матерому, нужно всего секунд десять-пятнадцать, чтобы высосать всю кровь. Я провисел в его лапах секунд пять, не меньше, прежде чем очухался настолько, что понял, что что-то идет не так. Но и в этом случае заорать я не смог. Что-то прохрипел, кажется, вяло дрыгая руками, словно пьяненький хомячок. Одно хорошо — даже этого хватило Нат, чтобы обернуться.

Не знаю, радоваться ли мне этому событию или нет, но Нат конкретно так не обрадовалась, что ее напарника решили откушать. И дальше понеслось действо.

Я говорил, что Нат взяла себе автомат? Кажется, говорил. Тогда я еще радовался, что она себе нашла хорошую игрушку. Только вот сейчас я не очень обрадовался. А все почему? А потому что реальный «Калашников» имеет неслабую отдачу, а также мало страдает кучностью стрельбы. Нат не учла, что у нас не игра, где все эти показатели можно было поправить, а реал. И первая же очередь сначала попала по бырдаху, а потом и по мне. Спасибо хоть, что по касательной. Только мне от этого не было легче. Больно было. Одно хорошо — пуля встрепенула меня и я затрепыхался в лапах бырдаха с новыми силами. Да так, что он опешил и отпустил меня на землю бренную. Может, конечно, ему не понравилось, что его обед прерывают, но спросить у него я как-то позабыл. Не до того было. Мне бы подняться и хоть чем-то помочь Нат, но сил вообще не было. Я сломанной тряпичной куклой лежал на земле, а тем временем Нат медленно отступала от преображенного. Не знаю, что она задумала, но, надеюсь, у нее получится.

— Х-р-р, — прохрипел что-то на своем бырдах и пошел вслед за Нат. Наступив при этом на меня. Я булькнул, пожевал землю и решил не дергаться. Преображенный был очень тяжелым. Даже пара секунд, что он стоял на мне, показалась мне адом. Скрипел мой позвоночник, в легких не хватало воздуха, глаза лезли из орбит… А потом разом все прекратилось. И я смог выдохнуть.

Это бырдах переступил через меня, если кто не понял. Я, конечно, этому обстоятельству, был очень рад. Только, кажется, мое приключение наконец закончилось. Не зря же ожил голос в моей голове…

— Осталось двадцать четыре процента жизни... Обнаружены повреждения, несовместимые с жизнью… Двадцать три… Двадцать два… Восемнадцать процентов жизни…

Что я могу по этому поводу сказать? Кажется, я умирал. А тем временем Нат храбро сражалась за наши жизни со злющим бырдахом. То есть как за наши, за свою уже только. Моя… Три процента жизни. Сейчас бырдах, как раз повернувшийся спиной ко мне, пукнет, и все, нет больше Монки.

А Нат тем временем уже приноровилась к своему немного своенравному Калашникову и аккуратно вбивала короткие очереди в грудь преображенного. Тому это не очень нравилось, и он медленно шел к Нат. Та отступала, но более поспешно, одновременно не прекращая стрелять.

Обычному бырдаху — то есть игровому — нужна пара-тройка очередей в голову или же их же десяток в туловище. Насколько я мог судить, реальный прототип оказался намного крепче игрового. По крайней мере, Нат выпустила в него уже практически весь рожок, а ему хоть бы хны. Только вот «мимикрировать» никак не получалось.

Кто не помнит или не знает: у бырдаха кроме способности высасывать человека досуха есть еще одна примечательная способность. Так называемый режим «стелс». То есть бырдах просто исчезает. Хрен его знает, как это работает, но спалить бырдаха в режиме «стелса» можно только по едва заметному мерцанию. Раньше его еще можно было услышать, но потом это поправили. На горе игрокам. Ведь бырдах является одним из самых опасных и сильных преображенных Пустошей. И это его способность — «мимикрия», «стелс», кто как хочет, пусть так и называет — мало кого радовала.

Видимо, бырдах был именно в «стелсе», поэтому смог подобраться к нам так близко. Чтобы еще умудриться напасть. Только вот сейчас ему его «стелс» никак не помогал. Потому что он на него тратил хуеву гору энергии, но без толку. Следующие одна за другой очереди из автомата Калашникова просто выбивали бырдаха обратно из этого режима. Ему это не нравилось, но кто его спрашивал вообще? Особенно после того, как он сначала откушал, а потом и потоптался на мне, словно квочка.

Все происходящее я вам описываю более-менее подробно, но на самом деле я не особо присматривался к тому, что происходит вокруг. Я… Как это сказать попроще… Меня больше занимал я сам, чем бой с бырдахом. Тем более, что я лично его проиграл. А тем временем голос в моей голове остановился на трех процентах уровня жизни и периодически напоминал мне о том, что мне срочно нужен ремонт. Только вот аптечку из рюкзака я не мог достать, как ни старался. Правда, мои трепыхания старанием можно было назвать с большим преувеличением.

Кажется, у меня было сломано все, что можно и что нельзя. У меня даже задница болела так, как никогда. Чего уж говорить о шее, куда пришелся укус, то есть отсос, нет, засос бырдаха. Сейчас, когда его слюна — наверное, у нее такой же эффект, как у некоторых летучих мышей — перестал действовать, шея болела так, словно мне по ней вломили рельсом. Или по ней трамвай проехался. О спине, ногах и груди даже говорить не буду. То, что сейчас был вдавлен в землю примерно на несколько дюймов, говорило само за себя.

В общем, ко мне пришел маленький, белый и пушистый зверь. По имени «писец». Через «и». Через «е» — это не то, это лапочка и няшка. Писец же — лютый зверь…

Так, я что-то отвлекся. Вернемся к бырдаху и Нат. Мои стенания о том, как мне хреново, вряд ли кому будут интересны. Даже мне. А вот эпичный бой с таким преображенным, как бырдах — это всегда интересно.

У Нат кончился первый рожок. Времени, пока она его меняла, хватило для бырдаха, чтобы сообразить, что нафиг ему нужна эта девица, которая неплохо отбивается, когда есть уже готовенький бифштекс с кровью. То есть я. По другому то, что бырдах внезапно повернулся и потопал ко мне, я объяснить не смог бы. Да и некогда мне было объяснять…

Потому что меня опять начали кушать. бырдаху хватило двух огромных прыжков, чтобы оказаться возле меня. Дальше все пошло по старому сценарию: меня схватили, подняли, но в качестве исключения на этот раз бырдах присосался ко мне где-то в районе чуть пониже спины. По крайней мере, я так почувствовал. И за миг до того, когда меня вновь накрыла апатия ко всему, я успел только подумать: «Надеюсь, ты подавишься моими какашками, извращенец».

Я уже ожидал, что голос в моей голове произнесет «Ноль процентов», но этого не произошло. Только случилась вновь беспорядочная стрельба из автомата от Нат. Получив пару пуль в грудь и голову, бырдах опять-таки что-то прохрипел на своем и прервал обед из одного блюда. Бросив меня на землю, сука! Словно мне до этого не было больно!

Видно, бырдаха все-таки Нат достала. Я даже немного бы посочувствовал бырдаху, если бы не мое состояние. Нат оказалась очень навязчивой личностью. А с автоматом в руках ее навязчивость превращалась… Не знаю, во что она превращалась. Но вот бырдаху она конкретно не нравилась. В отличие от меня.

Кстати, едва бырдах меня бросил на землю, как ожил голос в моей голове. Два процента. Неплохо. Я еще жив. Но Нат, которая отвлекла преображенного на себя, кажется, вскоре очень не повезет. бырдах очень обиделся. Нельзя же так. Прервать чей-то обед — это некультурно. Он, что, виноват, что кушать очень хочет?

Но это лирика, конечно. Плохо было то, что опять-таки ничем не мог помочь Нат. А у нее, кажется, патрон перекосило. По-другому то, что вдруг стрельба прекратилась, я определить не смог.

С трудом приподняв голову я оценил обстановку. И маленько охренел от увиденного. Бырдах и Нат стояли друг напротив друг, изображая столбики. При этом они смотрели в одну сторону. Куда-то позади меня.

Разгадка неожиданной заминки появилась сразу, едва только заминка эта возникла.

— Чего расшумелись? — раздался чей-то голос, и на место нашего боя с бырдахом вступил кто-то четвертый. Я видел только край песочного цвета плаща и босые ноги. Видимо, Нат и бырдах видели лицо говорившего и потому охренели. Хотя не знаю, а бырдах может охренеть?

— Устроили тут побоище, понимаешь ли, — продолжил говорить неизвестный в плаще. И вот это его «понимаешь ли» всколыхнуло мои воспоминания о суровой жизни в девяностых. Да так, что я еще раз приподнял голову и попытался взглянуть на фактически спасшего нас с Нат.

Как оказалось, на небызвестного многим политика этот бродяга с босыми ногами был похож так же, как я — на царицу Екатерину. А вот он кем в действительности… Тут и я потерял дар речи… Хотя не знаю, не лишился ли я его во время того, пока бырдах мной обедал.

— Док? — отмерла Нат, озвучив мои мысль об имени этого бродяги.

— Нет, — засмеялся сталкер. — Меня зовут Лепилой. Ну так что вы тут устроили?

— Вот, — указала Нат на неожиданно до сих пор смирно стоявшего бырдаха. — Он напал на нас.

— Ну как же так, Борис Борисыч! — произнес с ухмылкой Лепила, укоризненно покачав пальцем перед мордой бырдаха. — Ты же недавно кушал…

— Хр-р, — прохрипел в ответ бырдах и перейдя в режим «стелс» стремительно ушуршал в неизвестном направлении.

— А теперь вы! — произнес Лепила, поворачиваясь к Нат, которая к тому моменту уже бросилась ко мне, на ходу доставая с помощью КПК аптечку из рюкзака. — Чего здесь забыли? Хотя, дайте угадаю! Отшельника ищете?

— Угу, — пробормотала Нат, задумчиво оглядывая меня. Судя по всему, выглядел я хреново. Если не сказать еще хуже.

— Так его нет. Борис Борисович скушал. Вы уж простите, но вы зря сюда топали...

— Как это съел? — спросила Нат.

— Ну, как бырдахы едят, думаю, знаете, — усмехнулся Лепила, взглянув на меня. О, вот тут, он был прав бесконечно. Я хорошо теперь знал, как кушают бырдахы. И повторять мне не очень хотелось.

— Так что, сами понимаете, теперь я за отшельника, — продолжил говорить Лепила.

Нат мне уже вколола какой-то шприц, обвязала где можно и нельзя бинтами, да так, что я больше стал похож на мумию, чем на бродягу. Но больше всего меня порадовало то, что после всех этих действий голос в моей в голове произнес:

— Двенадцать процентов жизни… пятнадцать… семнадцать…

Когда отсчет достиг пятидесяти процентов жизни, я смог подняться на ноги. Да, с трудом, едва не завыв от боли, но все-таки поднялся. А еще я вступил в разговор:

— Раз ты теперь отшельник, значит, рецепт знаешь, — обратился я к Лепиле. О том, что квест провален, сообщений не было. Так что, скорее всего, я был прав.

— Нет, рецепт я не знаю, — опровергнул мои домыслы Лепила, — но вот кое-что другое мне известно.

— И что же? — спросил я.

— Пойдемте, — Лепила махнул рукой в ту сторону, откуда он пришел. — Думаю, нам лучше поговорить там, где должно.

Как оказалось, ходить я уже мог. Не очень ловко, но все же. Даже опираться на плечо Нат, любезно ею же подставленное, не пришлось. Нат сама еле двигалась — бой с бырдахом дался ей тяжело. Не чисто физически, а больше нервы, наверное, сдали. Я ее понимаю. Не каждый день на тебя прет такая дура, как бырдах. Ладно в игре, там ты понимаешь, что это лишь моб, но вот сейчас… У кого угодно нервы сдадут. Я бы вообще обоссался со страху, а Нат умудрилась отстреливаться от него и пытаться защитить меня.

А Борису Борисычу, как мы теперь знали, звали бырдаха, хоть бы хны — сожрал отшельника, нас побил и удрал куда-то в глубины парка. Лишь бы с ним не встретиться повторно, когда мы от Лепилы уйдем. Второго такого боя я точно не переживу. Сам застрелюсь, если что. Трупу уже все равно, кто его кушает. А мне — нет.

Обиталище отшельника, а теперь Лепилы, представляло собой нечто странное. Я ожидал хижину, на худой конец — шалаш или палатку, но то, что увидел, меня не просто удивило, а заставило усомниться, в ту ли игру мы сейчас играем.

Представьте себе поляну Древоборода. Представили? Небольшая поляна с травяным ложем, так, да? Вот чем-то похожим была обитель отшельника. Не хватало только хоббитов. Борис Борисыч на эту роль не подходит, и не просите. При виде такого «хоббита» не только Саурон отказался бы от желания захватить Средиземье, но и Моргот бы задумался.

— Скажи, а на кой Борис Борисович схарчил отшельника? Вот ради этого, что ли? — спросил я у Лепилы.

— И, кстати, почему ты его так называешь? — включилась в разговор Нат.

— Да нет. Мне все это и даром не сдалось. Я так же, как и вы, пришел к отшельнику за ответами и рецептом. Ну, как пришел… Набрел на это место случайно. Отшельник мне рецепт отказался сообщать. Точнее, не отказался бы, наверное, но я его и расспросить-то не успел. Когда тебя бырдах кушает, как-то маловероятно, что ты сможешь отвечать на чьи-то вопросы.

— Понятно, — усмехнулся я. — А что насчет Бориса Борисыча?

— Да как вам сказать… В общем, ладно, он — мой питомец, вот!

— Питомец? — воскликнули мы с Нат.

— Ну да, — пожал плечами Лепила. — Сам не знаю, как так получилось.

— Ты когда в Пустоши попал?

— Пару недель назад. Однажды утром я проснулся и увидел, что СВР расплавлен. А за окном бырдах стоит. Его еще тогда Борисом Борисычем не звали. А мне от него отбиваться вообще нечем было, только если кухонной утварью закидать. Кастрюлями там, сковородкой, скалкой, может, еще ножами да вилками… Только я не знал, что он и не будет нападать на меня. Представляете? Я же просто от отчаяния крикнул ему: «Иди, жри кого-нибудь другого!», так он и ушел…

— И сожрал, — перебил я Лепилу с усмешкой.

— Ну да, наверное. Я над ним свечку не держал. Я же только потом разобрался, что он — мой питомец. Когда нашел свой телефон.

— Похоже на мою историю, — сказал я Нат.

— Что? — переспросил меня Лепила. — Это твой питомец? — указал он на Нат.

— Ты охренел? — воскликнула Нат. — Я же тебя сейчас на ноль помножу!

— Спокойно, Нат, — остановил ее я. — А ты, Лепила, не пори чушь. Нат — моя напарница…

— А-а-а! Ну тогда понятно! — улыбнулся Лепила, видимо, не то подумав.

— Нет, ты не понял. Она реально просто мой напарник и все. Да, она симпатичная девчонка, но до сегодняшнего дня я даже не знал, что она — девчонка.

— Сколько ты в Пустошах? — спросил меня Лепила.

— День, даже меньше. Сегодня утром здесь проснулись.

— Вместе? — улыбка Лепилы стала такой огромной, что ему бы позавидовал Чеширский кот.

— Нет, — ответил я, но прекрасно видел, что Лепила мне не поверил. Ну и пусть думает, что хочет.

— Кстати, насчет питомца. Ты мне так и не сказал, кто у тебя?

— Джерри, — усмехнулся я, сунув руку в карман и достав оттуда курунаха. Я показал его Лепиле. — Раньше он был моей мышкой. Правда, их было две, но второго я по случайности убил в первые же минуты Игры. А потом все пошло по примерно тому же сценарию, что и у тебя. Джерри меня сначала цапнул, но я ему приказал больше этого не делать. И он послушался. То есть стал моим питомцем. А дальше мне пришло задание его накормить.

— И как ты выкрутился? Преображенные же только человечину признают.

— Не совсем. Джерри спокойно жрет и колбасы, и ребрышки бараньи. Котлеты тоже уважает, как и сосиски.

— Нормально так, — усмехнулся Лепила. — Одомашнил ты преображенного. А у меня не очень получилось…

— Да и не очень хотелось, так? — вставила свои «пять копеек» Нат.

— Не без этого, — ответил ей Лепила. — Ты можешь представить, что я, ну или любой другой бродяга, кормит бырдаха колбасой? Я вот такое представить не могу, воображение отказывает.

— Ладно, это обсудили, — сказал я. — А что у нас с рецептом?

— Ну я же уже сказал, что не знаю его.

— Ты намекнул, что знаешь кое-что еще, — произнесла Нат.

— Ага. Но у вас заплатить есть чем?

Мы с Нат переглянулись. Деревянных у нас было немного, точнее, вообще не было. Да и не очень я понял, зачем Лепиле они.

— Мне снарягу надо обновить, — сказал Лепила, видимо, поняв, о чем мы думаем. — А в «Шти» все только за деревянные. За спасибо мне только фигу покажут.

— Деревянных у нас нет, — отрезала Нат.

— Ну тогда и инфы у меня для вас нет. А вы ведь мне и за спасение должны.

— Какое, нафиг, спасение?

— Ну как, от Бориса Борисыча.

— Ты ебнулся, что ли? Сам напустил на нас свою зверюшку, теперь еще и деньги клянчишь.

— Можно и не деньгами? — сальным взглядом обвел фигурку Нат Лепила.

— И не мечтай! Я лучше с елбутом пересплю! — воскликнула Нат, а я медленно достал из кармана плаща пистолет и передернул затвор. Не знаю зачем, но я всегда мечтал это сделать. Получилось… Совсем не круто, кожу только у большого пальца прищемил.

— Вот вы как, значит! — произнес Лепила, уставившись на пистолет в моей руке. — Что, еще хотите с Борисом Борисовичем пообщаться?

Общаться с бырдахом ни мне, ни Нат совершенно не хотелось, но требования Лепилы были слишком наглыми. Я его понимаю, частично, как парня, но все равно наглеть не надо. А он продолжал это делать.

— Ну, хули вылупилась на меня? — рявкнул Лепила на Нат. — Снимай подштанники и раздвигай ноги. Обещаю, тебе понравится!

— Сейчас, дорогой! Только прическу поправлю, — Нат наставила автомат на Лепилу. — Не забыл, что мы так-то вооружены, а, любовничек хуев? И я успею нашпиговать тебя свинцом, пока ты зовешь свою зверюшку. Думаю, ему потом будет похуй, что ты его как бы хозяин. Мясо, оно везде мясо.

— Тихо, тихо, не психуй, девочка, — поднял руки Лепила. — Мы всегда можем договориться. Я просто обозначил свою цену. Не хотите, не надо, какой разговор? Валите отсюда, если на то пошло.

— Да с удовольствием, — процедил я. Я отошел к Нат, и мы начали медленно отступать от Лепилы, пытаясь контролировать и его и подходы к нам. То есть я просто наставил пистолет на Лепилу и начал медленно идти задом, а спину мне прикрывала Нат с автоматом наизготовку.

Ни Борис Борисович, ни Лепила нас не преследовали. Что к лучшему. Обидно только, что квест очередной не выполнили, да и то, что знакомство со бродягой у нас не задалось. Как-то не получается у нас с ними. Шуба потопал на станцию, разбираться с Разработчиками, Лепила предался похоти… Кто дальше? Блядь, мы даже Живчика не выручили, он после знакомства с нами вообще застрелился. Вот такая фигня получается, товарищи. Как тяжко жить в Пустошах, если ты Монки и Нат…

Отступив достаточно далеко от обиталища Лепилы в парк и убедившись, что за нами нет погони, я повернулся к Нат:

— Что дальше делать будем?

— Пошли к тебе, надо разобраться, почему все-таки расплавились наши СВР.

— М-да, а я уж размечтался, что в этом нам поможет отшельник… Но…

— Ага, вместо него случился Лепила, бродяга-ренегат.

— Почему это он ренегат? Просто нахальный малый, получивший в питомцы бырдаха и возомнивший о себе…

— То, что он о себе излишне возомнил — не отрицаю, но ты КПК открой и посмотри информацию по этому Лепиле, — мне не нужно было приглядываться, чтобы заметить, что Нат слегка потряхивало. И вряд ли виной тому недавний бой с бырдахом. Скорее всего, она просто с трудом сдерживала ненависть. И наверняка рассуждала сейчас предвзято. Но совету ее я внял. Вытащил КПК из кармана и открыл статистику всех бродяг в Пустошах.

Для того, чтобы просмотреть информацию по отдельно взятому бродяге, нужно ткнуть на его имя в таблице статистики, отображенной в табличной форме в специальном приложении на КПК. Сама таблица мало что дает: там всего лишь прозвище бродяги, его звание и количество очков.

Так вот, я открыл статистику и начал искать там имя Лепилы. Попутно глянул свою статистику. На семнадцатом месте. Вполне неплохо, как мне кажется.

Лепила был на сорок седьмой строчке рейтинга. Это несмотря на то, что он топтал Пустоши уже две недели. И в графе «Группировка» у него значилось «Ренегат»...

Никогда не путайте Ренегатов с Мародерами и Бандитами. Последние двое могут и обидеться. Притом сильно. Да так, что вас потом будут по всем Пустошам собирать вместо осколков. Ренегаты — это бродяги-отщепенцы. От них отвернулись буквально все. В барах им не дают квестов и не наливают, ученые не делятся с ними наработками; ренегата ранят — никто не поспешит к нему с аптечкой. Как-то так, вот. И вот с таким гадом нас свела дорожка…

— Может, вернемся и пристрелим? — спросил я у Нат.

Та поморщилась:

— Нет. Патронов на него жалко. И без него на бырдаха я два магазина спустила.

— Ну да, у него же еще и бырдах, — почесал я затылок. — Ну тогда хрен с ним, пусть живет. Может, найдется бродяга с питомцем-ычем или тостобутом…

— Скорее уж, это ыч будет с питомцем-бродягой, — улыбнулась Нат. — Ты, кстати, как вообще? Можешь идти?

— Прикольно, но да. Твоя аптечка сотворила чудо. Я уж думал, все, закончилась история Монки, а не тут-то было…

— Ну тогда пошли, чего стоять? Путь неблизкий…

— И хрен его знает, что там впереди...

— Нырки! — воскликнула Нат. Сразу же рявкнул короткой очередью ее автомат.

— Хуй с ними! Что с этими делать будем? — отозвался я, водя пистолетом из стороны в сторону.

Знаете, что значит оказаться между молотом и наковальней? А я вот не знал до сегодняшнего дня. И лучше бы я оставался в святом неведении по этому вопросу. Вот честно. Мы с Нат как раз оказались между ними. Вот сейчас и узнаем, почем фунт лиха. Ведь судя по возгласу Нат, к нам с ее стороны приближались нырки. А с моей стеной стояли мои старые знакомые — ыты. Все все поняли? Нырки — наковальня, ыты — молот. Выбора нет, так и так к нам пришел беленький песец.

Все, что мы с Нат успели сделать, это встать спиной к спине и взять оружие наизготовку. И если ыты могли испугаться выстрелов из пистолета и отступить от такой добычи, как вооруженные мы, то нырки… Если кто не знает, или не помнит, нырки — преображенные гуманоидного типа. Обладают повышенной скоростью и ловкостью. Поймать нырка в прицел — проще семь мух убить одним махом. Поэтому с ним легче драться, когда у вас в руках или обрез или калаш.

А еще проще с ними не драться. А драпать. Если успеете, конечно. Эти твари жутко быстрые. Нахрен им бродяги — без понятия. Благодаря противогазу, натянутому на морду, жрать они не могут, только разрывают свою добычу на части руками. Сволочи, одним словом. И сам не ням и другим не дам.

Правда, некоторые бродяги утверждали, что нырки кушают при помощи шланга противогаза: якобы у них схожее строение ротовой полости с бырдахами, но снять противогаз и спокойно пожрать не могут. Вот и приходится разрывать свои жертвы на мелкие кусочки, а потом спокойно засасывать останки. Большие куски засасывать они, конечно, не могут. Подавятся. Так им, если честно, и надо.

Ыты намного лучше нырков. Кушают они, как полагаются собакам. То есть, накидываются стаей и каждый норовит отхватить свой кусок. Стаи в десять голов хватает, чтобы разорвать бродягу за считанные секунды. Но они, что благо, на редкость пугливы. Конечно, не сина, но все-таки покажи ытам свое намерение их прибить, подкрепи это намерение парой выстрелов, и они отступят. Поговаривают, что у ытов есть зачатки телепатических способностей: они могут предугадать ваше движение, а также траекторию выстрела. Как с ними в таком случае бороться? Очень просто. Действовать нестандартно и стрелять кучно, стараясь не думать, о том, куда стреляешь. Еще ыты воют. Странное утверждение, да? Да, они воют. Но не так, как обычные собаки. Их вой не просто продирает до костей, но вызывает панику, дезориентирует, а еще выбивает выносливость до нуля.

Но ладно, не суть. Все это дико интересно, но не тогда, когда представители тех преображенных, о которых я сейчас рассуждал, пытаются сожрать нас с Нат. А я ни фига не делаю, только вспоминаю инфу и делюсь ей с ноосферой. Брат бродяга, уймись, ноосфера все об этом знает лучше тебя. Лучше стреляй, пока тебя не скушали…

Я сделал несколько выстрелов, заставив ытов задуматься о том, а так ли им нужно сожрать этих двух двуногих. Охотиться на своих соперников — нырков — сейчас исполняющих свои любимые кульбиты в попытке впечатлить Нат, ыты точно не станут. Прекрасно понимают, что эти акробаты им не по зубам.

— Нат! — окликнул я напарницу. — Как у тебя?

— Прелестно! — с усмешкой отозвалась Нат. — Эти циркачи меня малеха задолбали. Перевод патронов, а толку — нет. А у тебя?

— Песики задумались. Нашпиговать их свинцом я не в силах, но быть пораненными ими совсем не хочется.

— Главное, чтобы они не догадались просто потерпеть. Со нырками сложно справиться, сам знаешь. Вот эти кинокефалы гребанные могут и подождать, когда нырки нас порвут, пожрут и удалятся. Потом настанет для них пир.

— Эй, я не согласен! — воскликнул я.

— Думаешь, я жажду? Держи ытов на расстоянии, я попробую с нырками что-нибудь придумать.

— Очень на это надеюсь, — проворчал я, выстрелив еще пару раз в сторону песьеглавых преображенных. Ыты, кстати, вели себя в точности, как предсказала Нат. То есть они просто уселись на землю в почтительном удалении от нас и нырков. Ждут, паразиты. Блин, я же собак люблю, ну вот какого хрена, а?

Выстрелил еще раз. Все, обойма пуста. Кинокефалам пофиг. Они ждут представления. А оно, кажется, уже идет. Нырки таки не могут же просто попрыгать перед нами и свалить. Они кушать хотят.

Почему я так решил? Да, Нат. Она стреляла так, словно нырки у нее на голове уже скачут. Длинные очереди. Веером. Это, наверное, самый эффективный способ борьбы с нырками. Кроме разве что выстрела в упор. Но выстрелом в упор можно грохнуть практически любого преображенного, кроме улурбона. Но не будем последнего поминать, а то явится же.

Наш бой с преображенными длился примерно минуту, но сделано было мало. Я оглянулся. Пару нырков Нат хорошо так зацепила — их тушки валялись на земле и уже не двигались. Но потеря товарищей вообще никак не смутила нырков, они только скорость увеличили.

Мои собачки вели себя смирно. Одну я подранил, остальные просто сидели и ждали. Стрелять по ним было, по всей видимости, совершенно бесполезно. Фиг они уже куда уйдут, конкретно так поверили в будущую победу нырков.

Поэтому я повернулся, решив хоть немного помочь Нат. Макаров — не очень хорошее решение против нырков, но у меня, кажется, еще и обрез где-то был.

— Ты чего? — удивленно взглянула на меня Нат, когда я повернулся, покопался в КПК и сменил пистолет на обрез. — А собаки?

— Они — зрители. Не тронут они нас. А вот эти, — я указал на нырков обрезом, — еще как могут.

— Что делать будем?

— Выводи их на меня. А он справится, — погладил я обрез.

— Пойдет, — кивнула Нат.

Вот что люблю я в Нат, так это сговорчивость. Уж простит меня женский пол, но мало где найдешь такую девушку, что зачастую будет с тобой во всем соглашаться. Правда, пока у нас получается только в игре или вот сейчас, но вопросы бытовухи мне как-то не хочется обсуждать с Нат. Хрень же полная получится. Но вот в охоте на преображенных она всегда выслушает и очень часто придерживается мной разработанного плана. Ну не прелесть, а? Да, она офигенный охотник на преображенных, но я все-таки не зря лучший квестовик. У меня ум под такие задачи заточен.

Ладно, я перебарщиваю. Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку. Лучше давайте постреляем!

План, предложенный мной Нат, кстати, совсем простой. Им уже много лет пользуются. И вполне успешно. Поэтому я не стал изобретать велосипед. Суть этого плана такова. Нат отсекает снорков по одному очередями из автомата, выводя их на меня. Я их грохаю прицельным выстрелом из обреза. Все очень просто. Надеюсь, что получится.

И… Понеслась! Что именно — не скажу, воровать чужие фразы вообще ни разу хорошо. А то потом придет к нам Агроном и спросит. А мне как-то после сегодняшнего дня тащить кольцо в Мордовию вообще не охота. Мне бы тут разобраться.

Первый нырк выскочил на меня уже после первой очереди Нат. Его, видно, заинтересовало то, что я повернулся к ним лицом. Выстрел! Я случайно дернул два крючка и раздался не один выстрел, а сдвоенный. Как меня не вырвало — я не знаю. Но кровью и мозгами нас с Нат неплохо так облило.

Я едва успел перезарядить обрез, как на меня выскочил второй нырк. Практически полностью повторив кульбиты в воздухе того, первого, чьи останки лежали неподалеку от меня. Надеюсь, вы понимаете, что и второй нырк ушел в небытие, прежде чем сообразил, что он попал в ловушку.

Так и пошло. Не прошло и пары минут, как мы с Нат приговорили еще трех нырков. Остальные неожиданно кое-что для себя поняли и ускакали прочь. Я повернулся к ытам — тех уже не было. Мы победили. Точнее, отбились. Теперь можно было топать дальше.

Но сначала, наверное, нужно пояснить, что происходит и где мы. Для этого вернемся чуть-чуть назад.

Покинув Лепилу и его питомца Бориса Борисовича, мы с Нат потопали по парку. Очередной квест был не выполнен, но это меня уже не так удручало. Подумаешь, квест не выполнили. Да тут, блин, всюду один квест. Выжить. А не загадки Пустошей разгадывать. Ибо это охренеть как не нужно именно сейчас. Да, у меня есть квест, связанный с тем, что произошло с нашим городом и нами, но не об надо думать сейчас.

Парк мы прошли, в общем, на удивление быстро, даже скучно. Создавалось такое ощущение, что Пустоши проверили нас Борисом Борисычем и Лепилой и была удовлетворена результатами, а потому ненадолго оставила двух бродящих по ней бродяг. Конечно, это так, лишь мои размышления, но по-другому я объяснить не могу.

Так вот, пробравшись через еще один лаз в заборе, мы оказались на Курчатова. Оттуда было совсем недалеко до моего дома. Куда мы в конечном счете и направлялись.

Как только мы оказались на моей родной улице, так сразу же появились и проблемы. Это я про нырков и ытов. Но нам повезло, мы вполне успешно отбились. Потому более-менее спокойно продолжили свой путь. Почему я говорю «более-менее»? Ребят, ну вот не начинайте, а? Это Пустоши. Здесь спокойным вообще нельзя быть. Здесь спокойны только трупы. И то пока не станут елбутами. Потом им будет не до спокойствия.

Ладно, я опять начал философствовать. До моего дома оставалось всего ничего, когда я услышал чей-то рев и меня внезапно обняли…

Если кто подумал, что меня обняла Нат, тот жестко ошибся. А вот хренушки вам, как говорится. И не скажу, что мне было бы приятно, если бы меня действительно обняла Нат, но все вышло наоборот. Помните рев? А вы знаете, кто орал? Нет, не Нат. Если бы Нат так орала, я бы первым от нее сбежал, хотя она просто моя напарница.

Но вот первая осмысленная фраза того, кто издал рев и обнял меня, повергла меня в шок. Такого я вообще не ожидал услышать.

— Со-собыльничек! — прохрипели мне в ухо. Нат передернула затвор автомата, а я повернулся к обнимавшему меня.

Увидев того, кто меня обнимал и назвал «собутыльником», я не то что окосел, но малость прихуел. По другому и сказать-то не могу.

Перед мной был Шурик. А может, и Витек, я их вечно путаю. Да и в принципе никогда к ним не приглядывался. Хотя совсем недавно, всего несколько часов сидел с этими бомжами на своей кухне и пил водку. Помните? И я помню. Хрен я когда забуду, что пил водку вместе с двумя тостобутами.

И вот сейчас один из них меня обнимал и возомнил своим собутыльником. Как же низко я пал. Всего раз посидишь с преображенными — и все. Ты им друг, товарищ и брат. Хотя это Витек и Шурик такие, других таких странных преображеннных нет. А жаль. Не хочу я убивать преображенных, если честно. Но и собутыльником их быть не желаю. Хотя меня никто об этом и не спрашивал. Хочу, не хочу, а один хрен, собутыльник раз и навсегда. Ибо один раз выпив с бомжом или алконавтом, что, в принципе, одно и тоже, ты становишься для них уважаемым человеком.

— Какого хрена? — спросила Нат.

— Нат, познакомься. Это тостобут. Забыл, как по имени…

— Я Шури-и-ик! — немного обиженным тоном проревел тостобут. Значит, я правильно угадал…

— Да, да, Шурик, извини. Нат, знакомься, это Шурик. Он тостобут. И мы с ним…

— Пили водку. Я уже поняла, — усмехнулась Нат.

— Во-о-одку, да-а-а. Пойдем, а? — отозвался на знакомое слово Шурик.

— Шурик, а Витек где? — спросил я, надеясь, что второй бомж-тостобут не валяется у меня в квартире.

Неожиданно Шурик взвыл. Кажется, я что-то не сказал или с Витьком что-то случилось. Второе вероятнее, но получается, что я и правда не то сказал.

— Он про-о-опал! — прохрипел Шурик.

— Не переживай, найдется твой Витек, — произнесла Нат.

— Не все так просто, — повернулся я к напарнице. — Витек и Шурик неразлучны. Даже тогда, когда были обычными бомжами. Если Шурик говорит, что Витек пропал, а не просто пошел на поиски выпить, значит Витек пропал…

— Ты что задумал? — по тону напарницы было уже слышно, что она в курсе того, что я только что решил сделать. Просто не понимала, зачем мне это.

Я вздохнул, пожал плечами и наконец ответил:

— Нужно найти Витька.

— На кой он нам? Блин, Монки, мы в шаге от твоего дома и попытки разобраться с этим всем безобразием, — Нат показала рукой на Шурика, — а ты сам себе придумываешь квест!

— Нат, я все понимаю, но ты не думала об одном факте…

— Каком? — перебила меня Нат.

— Что Витек и Шурик… они.. люди. Представляешь? Они — не тостобуты, а обычные люди. По крайней мере, вчера ими были. Помнишь, ты мне рассказывала, что кроты стали кырами? Так и здесь. Обычные люди стали ухунами, ычами и елбутами. Не удивлюсь, что даже Борис Борисыч был вчера человеком. Ну или когда там Лепила появился в игре… Понимаешь меня, Нат? Даже нырки, что мы только что расстреляли, были людьми. Наверное… Тот ыч, которого я завалил в сквере Ивана Иваныча… Знаешь, там жил бомж...

— Знаю, — вздохнула Нат. — Ты думаешь, что ты убил не ыча, а того бомжа?

— Нет, не так. Я убил ыча, который только вчера был бомжом. Понимаешь? Вот что фигово. Мы заигрались и нам нет разницы, каких мы монстров убиваем — нарисованных или созданных. Поэтому я хочу помочь Шурику найти его друга. Потому что игра нас изменила, это бесспорно. Но мы все остались людьми. Думаешь, Шурик осознает, что он теперь преображенный? Да вряд ли. А вот что он друга своего потерял — он это понимает. И мы если его сейчас кинем — то будем ничуть не лучше его. Потому что он преображенный, а мы — мы еще ими не стали.

Высказавшись о том, что меня мучило весь этот день, я посмотрел на Нат. Она, задумавшись, смотрела в сторону атомной электростанции. Я хотел ей дать пару минут подумать, но она неожиданно произнесла:

— Сколько часов мы в игре?

— Часов шесть-семь, — пожал я плечами.

— Ну да. Знаешь, когда я увидела, как кроты становятся кырами, я подумала, что сошла с ума. Что заигралась вконец…

— Думаешь, что мы с тобой сейчас сидим в желтом доме и пускаем слюни, смотря в никуда? — усмехнулся я.

— Знаешь, это был бы для нас лучший вариант. Ведь получается, что мы с тобой уже убили несколько человек. Неважно, измененных или нет. Я вообще боюсь, что игра — это наши глюки и не более того. А мы убивали не преображенных, а людей. Настоящих. И только мы их считали преображенными. И сейчас весь город думает, что мы — монстры...

— Если бы так, то нам бы не дали играть столько времени. Точнее, не играть, а бродить по городу и убивать. Нас бы объявили террористами и завалили бы уже очень давно.

— Ладно, я с тобой. Давай найдем этого Витька. С чего начнем?

— С моей квартиры, — усмехнулся я. — Именно там он был в последний раз. Пошли?

— Хах. А ты сразу не мог сказать? Развел тут философствования, а на деле… Нам так и так нужно было тебе на квартиру.

Войдя в подъезд и поднявшись по лестнице до моей квартиры, я осмотрел смятую ударом тостобута дверь и повернулся к Нат:

— М-да, я уже и забыл, что Витек с Шуриком тут немного порезвились. И как я выбрался наружу… Ну что, дамы вперед?

Нат вздохнула и рывком распахнула дверь:

— И на кой мне такой слабосильный напарник? — усмехнулась она.

— Даже не знаю, — пожал я плечами. — Может, потому что у меня есть голова на плечах?

— Ага. А еще задница, которая вечно находит приключения на ровном месте.

— Прошу заметить, весьма симпатичная задница.

— Кто тебе такую дурость сказал?

— Нат, я же молчу, что все это время с превеликим удовольствием пялился на твою задницу. Могла бы и мою похвалить.

— Обезьяна, ты хоть сам понял, что сказал? Ладно, хрен с ним, с комплиментом в адрес моей попы. Я давно заметила, что ты откровенно ей любуешься. Не пристаешь — это уже хорошо. Но чтобы я хвалила твою жопу? Ты совсем ку-ку?

Я в ответ лишь развел руками. Сам предмет нашего короткого диалога был несуразен. Да, вместо того, чтобы заняться делом, мы обсуждали наши задницы. Это не просто несуразно, это было высшей формой идиотизма.

Нат покачала головой, улыбнулась и спросила:

— Может, все-таки займемся делом?

— Можно. Ты займись СВР, а я осмотрю кухню.

— Ты, что, втихаря пожрать решил?

— Нет. Просто последний раз я видел Витька именно на кухне. Оттуда и начнем его поиски.

— Ладно, принято. А где твой СВР?

— В спальне.

Мы вошли в квартиру и разбрелись в разные стороны: я пошел налево, на кухню, а Нат — направо, в мою спальню. Я жил в однокомнатной квартире, поэтому между мной и напарницей было всего метров пять, не больше. И в случае чего-то непредвиденного, чего, надеюсь, не случится, мы всегда успеем прийти друг к другу на выручку.

Если кто не помнит, кухонька у меня была маленькая. Холодильник, стол со стулом и плитка — вот что там помещалось с трудом, в этих шести квадратных метрах. Как мы там поместились втроем с тостобутами-бомжами — хрен его знает. Я сам на кухне чувствую себя как слон в посудной лавке. Но не в этом дело. Сам размер кухни не особо был важен, наоборот, это меня даже радовало. Быстрее ее осмотрю. А то Нат там найдет мои трусы или еще чего…

Осмотр кухни закончился, едва начавшись. Рассматривать пустые бутылки из под водки на столе было неинтересно, поэтому я заглянул под стол. И там нашел нечто, похожее на зацепку. Шеврон. Желтого цвета мишень на красном фоне. «Рестант».

М-да, кажется я поторопился давать обещание вернуть друга тостобуту. Потому что здесь, в моей квартире, побывал «Рестант». И это вот вообще хреново.

Для тех, кто не знает, «Рестант» — одна из группировок бродяг Пустошей. Хотя бродягами их в чистом виде и не назовешь. Скорее, они — военные, и не сказать, что бывшие. Да, согласно некоторым данным, «Рестант» был основан именно военными, которые волей случая оказались заперты в Пустошах. Странная хрень. Вольные бродяги в те времена спокойно болтались между Пустошами и Большой Землей, зачастую по несколько раз пресекая периметр, а вот военные якобы не смогли покинуть Пустоши. Ладно, не в этом дело. «Рестант» поставил себе цель — бороться с Пустошами. Цель хорошая, даже правильная, но вот методы… Короче, хреновые у них методы. То, что непонятно — уничтожить, то, что всем внезапно надо — захапать любой ценой. Рестантов любят чуть больше, чем ренегатов и бандитов. Просто потому что они — козлы. Уж простите, но это так. Я, наверное, кажусь излишне категоричным, но после одного случая не могу спокойно воспринимать долговцев. Хочется расстрелять в них весь магазин автомата и еще добавить.

В принципе, в последнем своем желании я был не одинок, но и не совсем не прав. Хотя бы потому, что эти козлы проникли в мой дом. Не знаю, как и у кого, но у меня словосочетание «частная собственность» вызывает понятное желание это не трогать. У рестантов такого не возникло, за что их надо покарать.

— Нат, у нас тут проблемка возникла! — крикнул я.

Через секунду Нат показалась из моей спальни. Только шла она как-то странно, задом наперед.

— Ты чего? — спросил я.

— Монки, не знаю, что там у тебя, но у нас точно есть проблемка. И не одна, — повернула ко мне голову Нат.

Тут же из из кармана плаща раздался приглушенный звук сообщения КПК. И в голове моей раздался голос виртуальной Нат:

— Активирован квест «Мама, папа, я — хрю, хрю!»

— Знаешь, меня убивает юмор разработчиков. Наверное, всем отделом придумывали названия для квестов, — пробормотал я себе под нос, а потом обратился к Нат: — Что там у тебя? Мое подождет…

— Сам посмотри, — пожала плечами Нат. Насколько я ее понял, она вовсе не жаждала вновь зайти ко мне в спальню. И тут дело было не в том, что это моя спальня.

Почесав затылок и запихав шеврон в карман, я отправился в свою спальню. Надо же узнать, что так напугало — а Нат точно была испугана, это и к бабке не ходи — мою бесстрашную напарницу там.

Долго искать не пришлось. Едва я вошел в спальню, так сразу все понял. На моей кровати вольготно разлеглась сина. Она была таких гигантских размеров, что наверное даже Хемуль бы пораженно присвистнул, едва ее завидев. По крайней мере, эта тварь с трудом помещалась на моей кровати.

Искренне пожалев, что вчера сменил постельное белье, я вышел из спальни таким же макаром, как недавно покинула ее Нат. Сделано это было для того, чтобы преображенный, занявший мою кровать, все также увлеченно жевал простынь, а не вздумал напасть.

Не знаю, какой больной мозг создал сину. Скорее всего, в тот день, когда родилась 3D-модель этого преображенного, разработчики были пьяны вдрабадан. И еще предварительно приняли какие-то галлюциногены. Так как они сами затрудняются ответить, от какого животного произошла сина.

По моему личному мнению, псевдоплоть — это безумная смесь краба, перекаченного мужика и свиньи. Ничем другим я крабьи лапки на огромной , но накачанной тушке объяснить не могу. А выпирающий глаз, который обычно бродяги получают в виде лута после победы над этим бедным созданием, появился только благодаря тому, что сина просто охренела от того, как над ней поиздевались разработчики.

Первую сину бродяги увидели еще в самом начале, вскоре после появились сами Пустоши.

Вскоре после этого со стадом син повстречался знаменитый бродяга по прозвищу Живчик. Кстати, именно после этой встречи он и получил это свое прозвище. Сины нехило так потрепали Живчика, но он умудрился выжить. С того времени Живчик люто ненавидел син и старательно их уничтожал при каждой встрече.

Когда бродяги перестали быть одиночным явлением в Зоне, к синам привыкли. Она, на самом-то деле, не представляла собой серьезной угрозы. Потому что была пуглива, хоть и агрессивна. Кстати, вот именно поэтому и я, и Нат вели себя тихо в спальне. Не буди лихо, пока оно тихо. Когда сина пугается, это может закончиться как угодно. Она может напасть. Или забиться в угол и истошно верещать, пока не привлечет чье-либо, к примеру, других син, внимание.

Одна сина — так себе опасность. Все, что нужно — не попадаться под ее крабовые лапки, а также под ее бросок. Благодаря немалому весу дух она выбивает на раз. Только вот с инерцией проблемы.

Намного сложнее справиться с несколькими синами. Одно радует, что они настолько пугливы, что порой хватает всего одного выстрела из пистолета в воздух. Когда сины пугаются, они начинают поистине броуновское хаотичное движение. Или, как сказал бы я сам, они начинают выполнять самый правильный план эвакуации. Помните, тот, где стрелки идут по кругу и в центре этого круга только одно слово «А-А-А-А!» Скорее всего, перспективы у бродяги, оказавшегося в центре такой «эвакуации», неважнецкие. Его просто растопчут. Как было когда-то с Живчиком.

— Что будем делать? — спросила Нат. — Напугать эту сину не получится, она нам все потопчет. И плакало наше расследование.

— Это да, но у тебя есть какие-нибудь мысли, кроме как пристрелить сину с одного выстрела? — я почему-то не сомневался, что именно эта мысль сейчас бродила в голове у Нат.

— Было бы у меня противотанковое ружье… Тогда можно было бы попробовать. Но калаш, обрез и макаров… Не, проще дождаться, когда она уснет.

— Ты в курсе, что преображенные не спят?

— Вообще-то спят. Когда поедят или когда им просто заняться больше нечем.

— Ну да, она сейчас вообще удобно устроилась, может, и уснет, — усмехнулся я.

В этот момент к нам откуда ни возьмись подвалил Шурик. Где он до этого бродил, я не в курсе. Со мной его на кухне было. Не думаю, что он прельстился вполне себе приличными формами Нат и пошел за ней. Шурик сейчас прельстился бы только бутылкой водки. Так что хрен его знает, где его носило.

Но его появление было как нельзя кстати. Я это ясно видел на лице Нат. У нее точно появилась какая-то идея.

— Шурик, а ты бы не мог нам помочь?

— А что надо? — усевшись в углу, спросил Шурик.

— Да ничего особенного, просто сина тут засела, в спальне, а мы ее никак выкурить не можем. Ты бы смог?

— Могу, а чё… — Шурик степенно поднялся и потопал в спальню. Но едва туда зашел, сразу же выскочил оттуда, словно ошпаренный. — Зн-н-наете что! С-с-сами свою свинюшку забивайте! Не-не-не мясник я, вот, значится.

Он вновь примостился в углу, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги. Мы с Нат удивленно переглянулись. На моей памяти впервые тостобут испугался какой-то сины. Что значило — ни фига эта сина ни какая-то. Или тостобут у нас какой-то неправильный. С учетом того, что всего несколько часов этот тостобут был обычным бомжом. А сейчас стал совсем необычным мобом, скорее даже неписью, что отыгрывал явно не ту роль, которую ему прописали разработчики.

Обычно мобы в Пустошах агрятся на все, что видят. Им особо не важно, что перед ними: живой игрок или такой же моб. Агр для преображенных Пустошей — обычное состояние. Другого они не знают. Только неписи, которые обычно такие же бродяги, как и живые игроки, не агрятся по пустякам, а имеют какую-то роль. Неписи выдают квесты, порой помогают живым игрокам и многое-многое другое. Только вот неписи не ведут себя так, как сейчас себя вел Шурик. Смотря на него, мне вспоминался Шуба. И в принципе, я мог поверить, что Шурик такой же живой игрок, как и Шуба. Иначе его поведение объяснить было бы сложно. Только вот почему он порой вел себя как непись — вот это непонятно. А в самом начале нашего знакомства он вообще выглядел как моб.

— Ну и что будем делать? — спросила Нат.

— Не знаю. Ты можешь ее застрелить?

— Такую здоровую? Вряд ли. Выстрел в глаз сины — дело хорошее для скоропостижной кончины, но с этой синой я не уверена…

— Хм, — задумался я. Задумалась и Нат. Одному Шурику было пофиг. Кажется, его даже исчезновение Витька уже не так сильно волновало. А волновала его кухня. Пока думал, я успел заметить его пару косых взглядов в сторону кухни. Поймав еще раз его скорбный взгляд, я сжалился:

— Иди, — и Шурика словно ветром сдуло. Не прошло и пару секунд, как с кухни раздался звук льющейся водки в стакан. Потом хлопнула дверь холодильника. Наверное, Шурик вспомнил про закусь. И вот это натолкнуло меня на мысль.

— Слушай, — обратился я к Нат.

— Что такое?

— Джерри.

— Кажется, спит, — прислушалась Нат, слегка наклонившись к карману моего плаща.

— Ну да. Но разбудить его не проблема. Давай запустим его к псевдоплоти?

— Ты что, он же маленький совсем! — чего-чего, а вот такого возражения я от Нат не ожидал.

— Нат, ты ли это? — усмехнулся я.

— А чего такого? Джерри нам с кырами помог, он полноценный член команды…

— Нат, если бы ты чаще заглядывала в Энциклопедию, то знала бы, что курунахы — одни из самых опасных преображенных Пустошей…

— Ты чего несешь? Их же соплей перешибешь…

— Есть такое. Только вот если эта тварь умудрится впиться своими зубками в твое мясцо, то пиши пропало. Сожрет и не подавится.

— Погоди, но ты уже убил одного курунаха как раз тогда, когда он тебе вцепился в ногу. Ты сам мне говорил.

— Ага. Скорее всего, они тогда сами немного прихренели от того, кем стали. Представляешь, ложишься ты спать симпатичной такой белой мышкой, а просыпаешься облезлым, клыкастым, вечно голодным, еще и с огромными задними лапами и ушами.

— Знаешь, благодаря тебе, — засмеялась Нат, — мне еще больше жаль Джерри. Что ты со мной делаешь, обезьяна?

— Прекрати называть меня обезьяной! Я хотел взять ник «Manky», но он был уже занят.

— Manky? Что, серьезно? «Мужественный»?

— Ну да. Я был молод, не очень сообразителен и немного пафосен.

— Ясно все с тобой, — отмахнулась Нат, все еще посмеиваясь. — Ну так что будем делать с синой?

— Не знаю, — развел я руками. — Штурм — идея неудачная, она нас просто раздавит. В таком тесном пространстве, как моя спальня, нас или рикошетом убьет от шального выстрела, или мы будем нанизаны на ее крабовые лапки. Что ни мне, ни тебе наверняка не хочется. А Джерри ты не хочешь почему-то пускать в бой, хотя я тебя заверяю, что этот курунах сожрет сину в два счета и не подавится.

— Точно? — вздохнула Нат.

— Точно. Давай так, я сейчас разбужу Джерри, а потом брошу его в спальню. Погибнет в бою, я, признаюсь, особо жалеть не стану. Он тот еще проглот. Я его прокормить точно не смогу. Только если не ценой некоторых моих конечностей. А я тебя уверяю, что когда-нибудь, когда я не найду, чем его покормить, он доберется до моей ноги или руки.

— Ладно. Делай, что задумал.

Я не стал медлить и тут же засунул руку в карман плаща. Честно признаться, после встречи с Борисом Борисычем я и думать забыл о Джерри. А он ведь как-никак мой питомец. А я про него забыл. Нехорошо как-то получалось. А вдруг во время той стычки его вообще раздавили… Меня столько раз швыряло о землю, что вместо Джерри в моем кармане мог оказаться окровавленный плешивый блин.

Но мне повезло. Джерри был жив и здоров. И занимался любимым делом. Дрых. Мне даже немного завидно стало. Все-таки хороша жизнь домашних питомцев, пусть они хоть и преображенные. Ешь, спишь, ешь. И все. Классно. Мой внутренний ленивец от зависти едва не сдох, пока я пытался разбудить Джерри.

В принципе, это не так уж сложно было. Всего-то вытащить курунаха из кармана плаща и бросить его на пол. Жестоко, конечно. Гринписа на меня нет. Но не думаю, что Гринпис стал бы активно заниматься защитой преображенных Пустошей. Последние бы этого совсем не оценили, а вот какого-нибудь плотненького «зеленого» — с превеликим удовольствием. В виде обеда, естественно.

Джерри, к моему удивлению, упав на пол, не проснулся — он продолжил сопеть в обе дырочки. Немного постояв над курунахом и устав ждать, когда «его величество» соизволит проснуться, я тихонько ткнул его ногой. Это сработало. Джерри проснулся, вскочил на свои кривые лапки и противно заверещал. Словно пожарная сигнализация, которой не хватает мощности. Тут же на его хрип отозвалась сина своим хрюканьем. И вот это было совсем некстати. Я как бы вообще-то хотел, чтобы сина не знала о Джерри. Но, как обычно, мой план пошел насмарку с первой же секунды.

Я схватил Джерри, который уже вознамерился обследовать кухню на предмет чего-то вкусненького, и швырнул его в спальню:

— Кушать подано, Джерри!

Хрип курунаха на секунду сменился на приглушенный писк, словно он во что-то врезался, а потом перерос в счастливое верещание. Скорее всего, Джерри увидел гору мяса в виде сины. Грохот и возмущенное, хотя как его можно было так идентифицировать, хрюканье, ясно дало понять, что сина совершенно не согласна быть обедом.

— Охренеть, — проговорила Нат, слушая вопли и грохот, раздававшиеся из моей спальни. — Спорим, такого твоя спальня никогда не знала.

— Я более чем уверен, — усмехнулся я в ответ, — что и твоя тоже. Или ты любишь БДСМ?

— Пошляк, — пожала плечами Нат.

— Не всегда. Но не думаю, что Джерри и хрюшка сейчас занимаются чем-то пошлым. Это был бы уже полный трындец.

— Мне кажется, но ты все-таки не уверен, что Джерри сожрет сину.

— Да, есть такое. Ты видела, какая она здоровая.

Прошло несколько секунд в молчании, прерываемом только шумом из спальни, когда неожиданно грохот из спальни внезапно стих и раздался торжествующий хрип Джерри.

— Да ну нахрен! — воскликнула Нат, удивленно взглянув на меня.

— Ага, — протянул я. — Сам в шоке.

С этими словами, я осторожно сунулся в спальню. Увидев то, что там происходит, я развернулся обратно и ринулся к туалету. Но не успел. Слишком сильным был рвотный позыв. Меня вытошнило прямо возле двери в туалет.

— Ты чего? — спросила Нат.

— В спальню пока не ходи, — с трудом произнес я.

— Ладно, — согласилась со мной Нат, но любопытство дало свое — она все-таки сунулась в спальню и спустя пару секунд пронеслась мимо меня в туалет, откуда чуть позже раздались звуки рвоты.

— Я же сказал, — упрекнул я Нат, когда она вышла из туалета.

— Извини, я там немного грязи развела, — смущенно ответила мне Нат. — И спасибо за предупреждение. В жизни не видела ничего отвратнее.

— Да, я тоже. Но, думаю, через часик можно уже будет зайти. Правда, по сторонам придется не смотреть.

— Твоя спальня, ты и пойдешь! — усмехнулась Нат. — Может, чаю выпьем?

— Кстати, да, — я едва ли не радостно подхватил идею Нат и чуть ли не бегом направился в кухню. — Блядь! — забежав на кухню, воскликнул я. Я совсем забыл о тостобуте. А тот, несмотря на свой метаболизм, уже умудрился накушаться и спал себе спокойно, облокотившись на стол.

— Что такое? — в кухню забежала Нат. Видимо, услышала мой вскрик и поспешила на помощь.

— Да не, все в порядке, — отмахнулся я. — Просто про Шурика забыл.

Через несколько минут мы с Нат уже пили чай, с батоном и колбасой. И я о кое-чем вспомнил.

— Нат, — позвал я свою напарницу. — Смотри, что я нашел, — я вытащил из кармана шеврон «Рестанта» и показал его Нат.

— Блядь! — раздался чей-то голос, и мы с Нат удивленно повернулись к уже проснувшемся Шурику. — Как же я так лопухнулся! — сокрушенно произнес он, смотря на шеврон в моей руке.

За этот день со мной многое произошло. И не назовешь эти события обычными, обыденными. Но скажу я вам так: то, что происходило сейчас на моей кухне, достойно званию самого безумного действия в моей жизни.

Преображенные Пустошей обладают повышенным метаболизмом. Потому они вечно голодны и не пьянеют. Правда, никто их напоить и не пытался. Водкой, я имею в виду, или другими алкогольными напитками. Вот свинцом — это всегда пожалуйста. Правда свинец не пьют, а кушают, но и водку тоже пить не нужно, ее кушать надо.

И преображенные… Они как бы социопаты. Не компанейские они, вот. Сожрать бродягу — это они с удовольствием, а вот выпить с ним, поговорить по душам… Даже бредово как-то звучит.

Но есть среди преображенных исключение из правил. Тостобут. Хоть и не совсем он экстраверт, но выпить водочку любит. А уж ее откушать — так это праздник вообще для него. И поболтать может с бродягами. Может быть, его речь порой нечленераздельна, но кто сказал, что пьяные вусмерть бродяги не на одном с ним языке разговаривают на тот момент?

Только вот даже преображенные не может перестать быть собой. Сколько ему водки не наливай, а все равно душа его черная мясца бродяжнического просит.

Только все это не то. Знаете, когда преображенный вдруг перестает быть преображенным… Мне, бродяге с немалым стажем, это страшно.

Попробуйте представить такую картину: кыр снимает с себя свой замызганный плащ, надевает подгузники, начинает агукать и проситься на ручки. Охренеть же можно, не так ли? А как вам зрелище того, что ыч, как добропорядочный гражданин своей страны, сидит в очереди на магнитно-резонансную томографию, так как у него проблемы с головой? Не может быть такого? Да, не может. Но после того, что я увидел собственными глазами в своей кухне, я бы и в ыча такого поверил. Видел же я ыча, который самолично меня просил его убить? Видел. Или бырдах, что слушался команд и имя — Борис Борисыч…

Так вот, все выше перечисленное — фигня полная. А вот зрелище того, как тостобут сам себе отрывает свою гипертрофированную ногу граничит с автовокзалом, полным елбутов, ждущих свой автобус. И это еще ничего, что тостобут Шурик себе ногу оторвал, может быть он — садомазохист, но вот то, что под первой, преображенной ногой, оказалась вполне нормальная, человеческая нога… Это вогнало меня в ступор.

— Какого хрена? — как оказалось, Нат тоже такого еще не видела. Только вот реакция у нее была не в пример лучше моей. Я-то стоял, открыв варежку и позабыв все слова от изумления, а вот Нат не только громогласно выразила наше с ней удивление, но и наставила на Шурика автомат. И, признаться честно, я даже не заметил, когда он у нее появился в руках. Что немного пугало. И восторгало. Я знаю, что это игровая механика, но все-таки скорости реакции Нат можно было только позавидовать.

— Всего лишь маскировка, — пожал плечами «Шурик». Наверняка, этого человека звали совсем не так. — Думаю, мне нужно объясниться.

— И быстро, — кивнула Нат.

— Быстро не получиться. Да, я — «рестант». Не преображенный. Обычный бродяга...

— Рестанты под понятие «бродяга» плохо подходят… — перебил я.

— Не спорю, — пожал плечами «Шурик». — Но каждый выживает как умеет. Когда у тебя есть выбор: сдохнуть или вступить в «Рестант», как ты поступишь? Я вступил в «Рестант», мне жить хотелось. Работа, конечно, поганая, меня от нее воротит порой, но это лишь работа. Мне за нее деньги платят. Жалование! Только вот с увольнением проблема…

— Что, уволиться можно только ногами вперед? — спросила Нат.

— Да. Контракт пожизненный. Или покуда существуют Пустоши…

— Ладно, рассказывай, кто ты такой вообще?

— Меня и правда Шурик зовут, — усмехнулся рестант. — Только я не бомжом был в прежней жизни, а обычным геймером. Рядом с Иван Иванычем жил. А однажды… Я шел домой с работы, небо неожиданно стало оранжевым, потом красным и, наконец, зеленым… Потом грохнуло так, что я ненадолго оглох. Когда очнулся… мир вокруг, город изменились. Можешь себе представить, каково мне было, когда на меня вдруг откуда ни возьмись…

— Появился в рот ебись… — перебил я с усмешкой. — Кто хоть напал? Ыч или елбут?

— Сина, — вздохнул Шурик. — Я их теперь до смерти боюсь.

— Бывает, — пожала плечами Нат. — И что дальше?

— Меня зовут Шурик Воронин. Я — бродяга-геймер. Четыре недели назад во время обычной прогулки попал в Пустоши, в которую превратился мой родной город Нововихревск, — едва ли не по-военному отчеканил Шурик. — Сразу же после этого на меня напал преображенный — сина, я был ранен. Был найден рейдом «Рестанта», взят в плен, потом мне предложили работу. Теперь я — лейтенант «Рестанта»...

— Зачем ты здесь? Зачем изображал тостобута?

— Этого я не могу сказать. Но Рестант интересуется тем, что сейчас происходит. Нам интересно, почему бродяги стали появляться в Пустошах. И откуда эти Пустоши вообще взялась.

— У нас интерес тот же, — кивнул я. — Только вот мне не очень хочется работать с тобой. Ты нам не доверяешь, мы — тебе…

— В принципе, мне ваше доверие побоку. Мне просто нужны данные с твоего СВР, Монки. И все.

— Ха, так вот почему ты не полез драться с синой! Ты их боишься! Совсем как Живчик, — сказала Нат.

— Которого вы недавно похоронили? — усмехнулся Шурик. — Если вы думаете, что вам после такого будет респект и уважуха от бродяг, то вы сильно ошибаетесь.

— Подожди, подожди! — воскликнул я. Не нравилась мне осведомленность Шурика о наших делах. — Ты игрок, так? Обычный человек, не непись… Откуда ты знаешь про Живчика? И где твой друг Витек?

— Витек? — удивился Шурик. — С чего ты решил, что он мне друг? Он-то как раз непись. У него изначально была цель — тормозить некоторых живых на входе в игру. «Рестант» выяснил, что у каждого игрока так было. Каждого, понимаете, каждого, ждали на входе какие-либо преображенные. Меня сина, тебя, Монки, тостобут, а тебя, Нат — кыры…

— Вообще-то первым преображенный, которого я встретил был курунах, — перебил я Шурика.

— В твоем случае, Монки, это вообще был бонус. Ты приобрел питомца, который в одиночку может справиться с кем угодно. Правда… ты его уровень никак не повышаешь, а это минус такому бродяге, как ты.

Я удивленно переглянулся с Нат и также, как она, достал свой КПК.

Найти себя в рейтинге бродяг было несложно, я был в первой десятке. Среди Легенд Пустошей. Как и Нат. Каким-то макаром мы заняли девятую и десятую строчки, потеснив Живчика. Я не помню, чтобы мы с Нат набрали столько очков рейтинга. Рейтинг, кстати, формируется не из очков опыта, а из действий. Убиваете бродягу — прощай, рейтинг. Преображенные, квесты, правильные решения — рейтинг на высоте.

У каждого бродяги есть статус. Нет, не такой как в социальных сетях. В статусе бродяги пишется только его принадлежность к группировкам. И моя принадлежность меня не просто напугала, а заставила испуганно икнуть и оглядеться по сторонам. «Ренегат». Я уже рассказывал о них. Самая поганая группировка. Их ненавидят все. Стать ренегатом это даже хуже, чем мародером. Все бродяги чуть-чуть мародеры. У нас нет такого, что мы не обыскиваем тела мертвых бродяг или преображеных. Хотя бы потому, что мертвому то, что мы найдем в его карманах, уже не пригодится. Ренегаты — это другая статья. Стать ренегатом по сути — подписать себе приговор. Смертный, естественно. Поэтому мало кто из вольных бродяг стремится им стать. Ну, кроме Штыря. Да, того самого, что пытался обокрасть Дока. Именно благодаря Штырю и ему подобных появились ренегаты. Такие, каких я знал сейчас.

Также ренегаты были в Пеккатуме. А это, наверное, самая поганая из группировок бродяг, что существует в Пустошах сейчас. Это я про игровую реальность говорю.

Самое хреновое, что могло случиться, уже случилось — мы с Нат стали ренегатами. В ее статусе я увидел тоже, что и у меня. «Ренегат». А это означало, что на нас совсем скоро откроют охоту. Все, кому не лень. Хотя бы потому, что завалить ренегата, который каким-то макаром оказался в первой десятке рейтинга — это огромный престиж.

— Монки? — тихим, напряженным голосом произнесла Нат.

— Я понял, Нат, — ответил я. Хотя на самом деле я ни хрена не понял.

— Кажется, убивать Живчика — одного из Легенд Пустошей — было не лучшей идеей.

— Мы его не убивали! Он убил себя сам! Застрелился! — воскликнула Нат.

— Кажется, Пустоши так не считают, — презрительно усмехнулся Шурик.

— Скорее уж ее разработчики… — произнес я.

Шурик хотел что-то ответить мне, но его внезапно прервал чье-то сытое икание. Из спальни вышел покачиваясь из-за огромного пуза Джерри и протопал ко мне. Потеребил лапкой край плаща. Я не сразу сообразил, что ему нужно, но когда понял — на это у меня ушло пару долгих секунд — я поднял Джерри и затолкал в карман, откуда практически сразу же раздалось сонное сопение.

— Пустоши, разработчики… Какая разница? Совсем скоро лояльных к вам бродяг в Пустошах не останется. Вы убили Живчика. Так сказали Пустоши. — Шурик продемонстрировал нам свой КПК с заголовком о смерти Живчика на экране. — Уже сейчас все Пустоши бурлят. Как только они осознают, что вы причастны к смерти Живчика, вам не выбраться из этой квартиры. Решайте, с кем вы. С теми, кто хочет вас убить. Или с теми, кто хочет убить Пустоши.

После этой короткой, но довольно проникновенной речи Шурика у меня почему-то появились сомнения в причастности разработчиков в том, что мы с Нат стали ренегатами.

— Активирован квест: «Ху из ху», — прозвучал голос в моей голове. — Узнайте, кто подставил вас с напарницей. Восстановите свою репутацию или окончательно уничтожьте ее.

— Думаю, у нас нет выбора, — подала голос Нат. — Монки, как думаешь, теперь мы можем проверить твой СВР?

— Джерри знатно покушал, так что думаю — да! Пойдем! — ответил я Нат и первым вошел в свою спальню.

Первое, что меня встретило — это тошнотворный запах гниющей плоти. Если кто не знает, преображенные — это огромный кусок язв и гнили, мяса в них практически нет. Наверное поэтому они его так любят. Короче, если в игре можно было передавать запахи, то все бы поняли, зачем большинству бродяг противогазы. Совсем не из-за излучения. А из-за вони.

Я поморщился, но пошел дальше. Теперь я — точно такой же кусок гниющей плоти. По крайней мере, для всех бродяг вокруг. Так что вонь — не такое уж страшное наказание. Пуля — намного хуже. И чем быстрее я разберусь с этой хренью, тем быстрее все закончится. И я не получу пулю в затылок. Хотя порой немного даже хотелось. Получить пулю. Быть может, тогда все вот это закончилось намного быстрее. Эти несколько часов в Пустошах… Были самыми тяжелыми в моей жизни.

В углу спальни лежало то, что осталось от сины. И скажу я вам так: от нее мало что осталось. Кожа да кости. Наполовину обглоданные. Я удивленно перевел взгляд на карман, где спал Джерри, покачал головой и дал себе зарок, что больше никогда не попытаюсь злить этого малыша. Сожрать здоровенную сину меньше чем за полчаса… Тем более, что он был совсем маленьким бздюхой… Мда, до сих пор не понимаю, как они меня с Морти не сожрали всего несколько часов назад.

Нат зашла спустя пару секунд после меня. Ее также, как и меня, едва не вывернуло, но она выдержала. Только личико скуксила такое, что без смеха на нее нельзя было смотреть.

Следом зашел Шурик. С пистолетом в руках. Вот его останки сины вообще не порадовали. Он проблевался сразу же, едва переступил порог. Только вот, к моему огорчению, пистолет из рук не выпустил.

— Зачем это? — спросил я у Шурика, указав на пистолет.

— Для страховки, — пожал плечами Шурик. Он довольно быстро пришел в себя, но все еще вытирал рот, хотя там уже не было остатков рвотной массы.

— Страховка? Мы, конечно, крутые бродяги, но, блять, мы тоже заинтересованы, чтобы этих Пустошей не стало. Я домой хочу! Потрахаться в своей постели и не важно с кем. Главное, чтобы за этим не наблюдали кыры, которые на каждый твой стон отвечают аплодисментами.

— Нат? Извини, но какого хрена такие подробности?

— А чего такого? Да, я трахалась, когда все вокруг стало Пустошами.

— И что стало с тем, с кем ты трахалась? — развел я руками. — Что-то никого другого, кроме тебя я в твоем доме не нашел.

— Народ, у вас что дел нет? — воскликнул Шурик. — Нашли тему для разговора!

— Слушай, Шурик, ты лучше вообще не вмешивайся! Я не посмотрю, что у тебя пистолет, заставлю целовать мою задницу, — повернулась к нему Нат. Потом она обернулась ко мне. — Монки, извини, но тебя не должно волновать, с кем я трахаюсь и когда. Мы напарники, партнеры по игре, но не по жизни. Понятно излагаю?

— Так что с ним стало? — хмуро спросил я. — Кем он стал? бырдахом или елбутом? А может ычем?

— Ты ебанутый извращенец. Думаешь, я бы позволила присунуть себе какому-нибудь преображенному?

— Откуда мне знать? — пожал я плечами. — Я с тобой не спал.

— Хотя хотелось бы? Да? — усмехнулась Нат.

— Не спорю, ты симпатичная…

— У тебя давно был секс?

— Не так уж и давно, — пробурчал я.

— Судя по всему, вообще никогда не было, — усмехнулся Шурик, заглянув мне в лицо.

— А тебя не спрашивали! — воскликнули мы с Нат.

— Ладно, Шурик прав, мы отвлеклись. Монки, ты сможешь достать лог из своего СВР?

— Из этого куска пластмассы? Вряд ли, — Нат разочарованно вздохнула. — Только у меня есть компьютер, что все дублировал.

— И ты молчишь? Где этот компьютер?

— Под кроватью, — усмехнулся я.

— Ну тогда чего ты стоишь? Вытаскивай! — воскликнула Нат.

— Главная проблема не это, — произнес я, когда лег на пол и сунулся под кровать. Получилось немного невнятно, но меня особо не заботило. Главное, чтобы последняя фраза получилась так, как надо. — А то, что мы ни хрена так не узнаем!

— Не понял…

— Достать не проблема. А вот включить… Это проблема.

— Это еще почему? — спросила Нат. — Он же включен.

— Ну да. Только экрана у него нет уже лет десять. Я раньше к телику подключал, но за всеми событиями слегка подзабыл, куда кабель засунул.

— Этот? — спросила Нат, указав на воткнутый в системный блок HDMI-кабель.

— Ага, он, — почесал я затылок.

— Чего мы ждем? — спросил Шурик, взмахнув пистолетом. — Втыкай и давай взглянем, что все-таки произошло…

— Слушай, тебе не надоело, что какой-то хрен нами командует? — спросил я невинным тоном у Нат.

— Надоело, — пожала она плечами. Пара кликов по экрану КПК и у нее в руках появился автомат Калашникова. А у меня — обрез.

— Кажется, наше сотрудничество переходит на новый уровень, ты не находишь? — спросил я Шурика, направляя на него обрез. Нат передернула затвор калаша.

— Ебанные оладушки, — офигевшим тоном произнес Шурик. — А чего вы молчали, что и у вас пушки есть?

— А ты разве их не видел, когда на улице нас встретил? — вопросом на вопрос ответил я.

— Ну да.

— Так видел или нет?

— Видел, но совершенно о них забыл.

— Ну теперь пора вспомнить, — усмехнулась Нат. — Предупреждаю, я умею из него стрелять. И думаю, тебе свинец в брюхе вообще никак не понравится. Ну так что, расскажешь, зачем «Рестанту» весь этот маскарад? Они и без этого могли достать данные с любого СВР… Хотя бы и с твоего.

— Если бы я знал, — пожал плечами Шурик. — Я бы и без ваших пушек все бы рассказал. Знаю только, что рестанты хотят уничтожить эти Пустоши. Но им нужны данные из СВР. Нескольки они нашли, но никто, кроме тебя, Монки, не дублировал данные с него на обычный компьютер. Про тебя Рестант, кстати, давно узнал, еще две недели назад, но ждали случая. И он настал. Вот сегодня. Все это время я в реальном мире изображал бомжа…

— Подожди, в реальный мир есть выход? — перебила его Нат.

— Только проекция, не обольщайтесь, я тоже поначалу обрадовался, но фигушки. Сразу скажу, не знаю, как это работает, — отмахнулся Шурик.

— Проекция? Это как? — удивилась Нат.

— Не знаю. Я же уже сказал.

— Тогда нахрена рассказал? Только фантиком поманил…

— Тебе легко говорить. А я в этом симуляторе этом две недели провел. Реально врос в шкурку бомжа. Кое-как дождался, когда Монки в Пустоши закинет.

— А почему именно меня?

— Ты, честно признаться, у меня был не единственным объектом. Таких, как ты, под моим наблюдением было трое. Но ты первым вошел в Пустоши. И именно у тебя, это «Рестант» уже давно обнаружил, был дублирующий компьютер. Поэтому я практически сразу же оказался у твоей двери. Жаль, что Витек увязался, да и ты потом удрал. Мне начальство даже через КПК едва голову не свернули.

— Кстати, а где Витек?

— Да хрен его знает. Где-то бродит. Он свою миссию выполнил, теперь особо никому не нужен. Ни Пустошам, ни мне.

— Офигеть. Где-то тут бродит тостобут, а ты от него отмахиваешься…

— Ха. Это Пустоши. Тут везде кто-то бродит и есть кое-кто посильнее тостобута Витька. Который, кстати, еще даже не осознал, что с ним что-то приключилось. Он и в прошлой жизни был неписью… Даже мобом. Действовал по строгому алгоритму: проснуться, найти, что выпить и пожрать, напиться, поесть и спать…

— Как-то ты приземленно, утрированно рассказываешь о жизни бомжа. Она намного посложнее.

— Суть одна. И вообще о чем мы говорим? Монки, давай показывай логи.

— Повежливей! — усмехнулся я. Поднял HDMI-кабель с пола; подошел к стене, где висел на кронштейне телевизор; чуть сдвинул в сторону телик, чтобы можно было достать до HDMI-порта и воткнул в порт кабель.

После чего нажал на кнопку включения телевизора и пошел искать пульт от него.

Пульт я нашел довольно быстро — у меня есть привычка все держать под рукой. Так что пульт от телевизора лежал там, где я его и оставил — под подушкой. Нажал кнопку выбора источника сигнала и выбрал кабель HDMI. Экран телевизора сразу засветился и показал эмблему Windows.

Дождавшись, когда операционная система полностью прогрузится — хотя особо это не было нужно, мне просто привыкнуть надо было к яркости экрана — я достал из под кровати беспроводную клавиатуру.

— А мышка где? — хмыкнул Шурик

— В кармане, спит, — огрызнулся я. Компьютерной мышкой, да вообще обычным компьютером я давно уже не пользовался, поэтому пару раз ткнул пальцем в кнопку Enter не вовремя, открывая совсем не то, что мне было нужно.

Одно было хорошо. Программа сбора логов с СВР уже была запущена, просто она всегда слегка тормозила. Все-таки обновлял ее в последний раз года два назад, если не больше. Как говорится, если работает — не трогает. Вот и я не трогал. Меня все устраивало. А вот моих спутников — не совсем, особенно Шурика. Нетерпение так и дергало его конечности и лицо, отчего он едва ли не приплясывал, с жадностью наблюдая, как медленно появляется на экране окно программы сбора логов. И это еще нам пришлось немного подождать, пока я прокручу к нужному месту. А это немного неудобно делать с помощью одной лишь клавиатуры. Все-таки мышку компьютерную придется прикупить. Если, конечно, мы потом вернемся домой. Живыми и целыми. Из Пустошей. Ага, разбежался. Даже несмотря на то, что я отыграл сотни и сотни часов, все равно это мне мало поможет. Всего несколько часов в этих Пустошах, Нововихревских и я отчетливо осознаю: нам трындец.

В игре все проще, там можно сохраниться, а здесь… Здесь даже себя сохранить нельзя. Стрелять в нарисованных монстров просто, а вот когда эти монстры совсем недавно были людьми и ты это знаешь… Хреново это, по другому и не скажешь. Но никак иначе, жить хочется всем. А мне и Нат — тем более. Поэтому мы будем убивать. Хоть нарисованных мутантов, хоть реальных. Мы не Живчик, возродиться не сможем. Только вот как потом нам жить, с этой мыслью, я не знаю...

Ладно, хватит философствовать. Пора взглянуть на логи и попробовать разобраться, что все-таки произошло с моим СВР в тот момент, когда я оказался в Пустошах.

#logs_23_07_2027_SVR

23:01: remote access request: ip_adress_**.**.* * *

.*

23:01: remote access allowed

23:02: system check

23:03: check completed: error, no access: power_off

23:04: power-on wake-on-lan

23:05: loading virtual environment

23:06: unload into reality

23:06: loading ejection

23:06: play ejection

Preloading system

23:07: power-on

23:07: loading...

Login: Monky

Password: * * *

— Какого хрена? — воскликнул я, прочитав логи.

— Кто-то удаленно подключился к твоему СВР…

— Это я понял, но какого хрена? — перебил я Нат. — Посмотри, этот твой некто загрузил Тьму!

— Угу. А еще выгрузил виртуальную реальность в нашу. Ты когда-нибудь слышал о таких технологиях?

— Нет, никогда. Нат, еще вчера я думал, что просто играю в любимую игрушку! Думаешь, я мечтал проснуться в ней? И бегать по родному городу в наряде Гарри Дрездена, мочить преображенных и так далее?

— Успокойся, Монки. Никто из нас об этом не мечтал. Не истери.

— Правда, Монки, ведешь себя как баба, — усмехнулся Шурик.

— Потише, — повернулась к нему Нат.

— А чего такого я сказал? — пожал плечами Шурик. — В принципе, Монки прав, какого хрена? Не так ли? Кто-то выгрузил Тьму из виртуалки Strange Wastelands в нормальную реальность и запустил его. Полный бред, но судя по логам, все так и было. Что делать будем?

— Не знаю, как вы, но я пошел к станции, — выдал я решение, которое уже давно витало в воздухе.

— И что ты собираешься там найти? Станция — это не то, я тебе так скажу.

— Тебе-то откуда знать? — ухмыльнулась Нат.

— Да оттуда. Был там «Рестант» уже. Станция как станция, ничего нет. Вот поэтому мы начали копать в сторону СВР.

— Не важно, — произнес я. — Я иду на станцию. Если не хотите, это ваше дело. А я сам должен разобраться.

— Ты куда собрался, Одиссей, без жены, без детей? — спросила Нат.

— Шла бы ты домой, Пенелопа! — ответил ей Шурик.

— Тебя не спрашивали, — огрызнулась Нат. — Монки, мы вместе пойдем. Я и ты. Это не обсуждается. Ты же загнешься без меня где-нибудь по дороге.

— Возможно, — пожал я плечами и улыбнулся. Честно признаться, я хотел, чтобы Нат пошла со мной, но боялся ее попросить. А все-таки хорошо, когда вас прикрывает верный товарищ.

— Не возможно, а так и будет. Идем вместе. Станция, так станция. Шурик, ты с нами? — повернулась Нат к долговцу.

— Вы уж простите, но у меня приказ…

— Отвести нас на базу «Рестанта»? — спросил я.

— Мне кажется, что нет, — покачала головой Нат. — Ты ведь уже передал добытые сведения, Шурик, не так ли?

— Да, — кивнул Шурик.

— И ты так просто это заявляешь? Что сливаешь инфу? — усмехнулся я.

— А чего ты хотел? Я работаю на «Рестант». Вякну и они меня сожрут.

— Знаешь, мне кажется, что ты не несколько недель всего в Пустошах. И принуждения в твоем вступлении в «Рестант» тоже не было.

— Молодец, догадалась. Только что тебе до этого?

— Да так, ничего…

— Правильно, ничего. Пристрелить меня, — Шурик взглядом показал на автомат в руках Нат, — у тебя кишка тонка… Да и пристрелишь меня, отсюда уже не выйдешь. Сюда уже идет квад…

— Квад? — удивленно посмотрела на меня Нат, надеясь, что я разъясню ей непонятное слово.

— Это боевой отряд «Рестанта». Четыре бойца. Поэтому квад.

— Всего четверо? — со скепсисом в голосе переспросила Нат. — Как думаешь, Монки, за сколько секунд мы завалим четверых неписей?

Я не ответил, мне на ум пришла одна идея, которую нужно было срочно проверить. Я достал КПК из кармана и открыл в нем список всех игроков. Дальше пришлось немного поковыряться. У стандартного списка в КПК нет фильтров, которые мне были нужны. Но можно было их создать. Я создал фильтр «Группировки» и загрузил в него все известные мне группировки бродяг. Теперь я мог отсеять всех бродяг, состоящих в «Рестанте». Что и сделал. Список получился внушительный. Почти шесть десятков бродяг. И это внушало не только уважение, но и страх. Я скомпоновал список рестантов и отправил его Нат на КПК.

Нат отреагировала на сообщение точно так, как я и предполагал. Когда она открыла сообщение со списком рестантов, у нее от удивления расширились глаза. Она несколько секунд вглядывалась в этот список и вздрогнула, когда я подал голос:

— Нам с «Рестантом» не справится. Ты сама видишь. У них практически все бойцы — реальные геймеры, а не неписи. Да что там говорить… У них даже генералы — реальные геймеры. Представляешь разколбас, который они здесь устроят?

— И не только они, — вздохнула Нат.

— Ты о чем? — спросил я.

— Взгляни в КПК на сканер. Мы здесь не одни…

Я сразу же открыл приложение сканера на КПК и удивленно присвистнул. Вокруг нас было не меньше пятнадцати меток. И все они красные…

Если кто не знает или не помнит, метки в Strange Wathelands, как и во многих других играх объясняются довольно просто. Обычно в игровом интерфейсе есть сканер, который отображает находящихся вокруг игрока неписей, мобов и других игроков. Они отображаются как метки. Такие мелкие значки, чаще всего разных цветов. Зеленый — это те, кто относится к игроку с дружелюбием, желтый — нейтралы, ну а красный — понятно наверное, что враги. По крайней мере, так дело с этим обстоит в Strange Wathelands.

Здесь, в этом Нововихревских Пустошах, сканер был одним из приложений КПК. Неудобно, конечно. Хотя… Что-то мне бы не хотелось, чтобы я постоянно видел игровой интерфейс перед глазами. А если бы Нат не загрузила приложение сканера, то мы бы попались как миленькие прямо на выходе из подъезда.

Хотя мы и так попали. И в этот раз точно по-крупному. Не уверен, конечно, но сдается мне, что все эти красные метки, целенаправленно топающие в сторону моего дома, совсем не мобы-мутанты. Они, конечно тоже есть, но сканер их отображает сейчас как желтых нейтралов. Потому что им сейчас пофиг на меня, Нат и Шурика. Мобы обычно получают красную метку при агре, а агр у них зачастую только в прямой видимости игрока.

А вот игроки, желающие нас грохнуть, нейтралами естественно быть не могут. То есть это для нас так. Для других игроков они имеют другого цвета метку. А для нас они — красные.

— Что делать будем? — спросила у меня Нат.

— Ты у меня спрашиваешь? — удивился я. — С каких пор я стал командиром?

— Да с тех, когда мы в твою квартиру вошли. Ты же должен знать свой район…

— Знаешь, путями отхода от вооруженного столкновения я как-то не интересовался.

— Нам хана, — философски заметил Шурик.

— А тебе-то чего бздеть? — повернулась к нему Нат.

— Пока я с вами — есть с чего. Другие бродяги не будут разбираться, кто я такой и на чьей стороне…

— Плюс еще ты рестант. Да?

— И это тоже, — вздохнул Шурик.

— Хреново, — усмехнулся я. — Но не очень. Кое-что можно сделать… Если успеем, конечно.

— И что же? — посмотрела на меня Нат.

— Взгляни на вот это, — показал я Нат свой КПК, ткнув пальцем на четыре нейтрально-желтые метки в углу экрана.

— Квад? — сразу сообразила Нат.

— Скорее всего.

—Что предлагаешь?

— Пусть они сами решают между собой, кому из них мы больше нужны.

— А не боишься, что они скооперируются?

— Возможно. Вот этого нам нельзя допустить.

— И как?

— Не знаю, там разберемся. Чем и страшна импровизация, так это тем, что за нее берется Монки.

— Не возгордись, мастер импровизации, — засмеялась Нат. Через секунду засмеялся и я.

— Нам хана, а вы ржете? Вы идиоты, что ли? Нас сейчас порешат, если вы ничего не сделаете. А лучшее, что возможно — это драпать! — едва ли не заорал Шурик.

— Не ори, Шурик. Не сотрясай понапрасну воздух. Дай Монки подумать и он что-нибудь придумает. Все-таки он один из лучших квестовиков известных мне. Для него любая нестандартная ситуация — это квест. И он не сможет остановиться, пока его не выполнит.

— Вообще-то вся эта ситуация и есть квест. «Ху из ху» называется. На нас ополчилась все Пустоши и нам надо понять, кто нас так подставил.

— И как ты это сделаешь? Ты ренегат, тебя и слушать никто не станет…

— А я говорить ни с кем и не буду. Но попереписываться стоит.

— Чат? — повернулась ко мне Нат. — Сейчас?

— Одно другому не мешает. Тем паче в перестрелке от меня мало толку. Я больше думать умею, чем нажимать на спусковой крючок.

— Не перегибай. Я охотником на преображенных стала только потому что это довольно прибыльный бизнес. Искать осколки оказалось для меня слишком сложно. Да и отдавать сорок процентов от каждого проданного какому-то папе не хотелось.

— Эй, постой, какие сорок процентов? — удивленно посмотрел я на Нат.

— А ты что, не знал? Любой найденный осколок в Пустошах продается по уменьшенной цене. Потому что сорок процентов от его реальной цены автоматически перечисляется на счет хозяев «Strange Wathelands». Понимаешь? К примеру, осколок стоит тысячу деревянных, но это здесь, а на самом деле тысяча шестьсот шестьдесят шесть рублей. Шесть сотен с копейками идет в карман разработчиков. И меня это не устраивает. Как и многих добытчиков. Но у них и выхода особого нет. А у меня он был. Я стала охотницей. Это прибыльно. Процент за части тел преображенных другой. Всего десять процентов…

— Зато риску больше… — проворчал Шурик.

— Это если забыть, что все вокруг — игра и бояться погибнуть. Я так делала в самом начале, потом пришел опыт и мне отчасти стало пофиг. Мне просто нужны деньги, чтобы жить. Я ведь не офисный работник, я — геймер. Поэтому зарабатываю в играх наиболее простым для меня способом...

— Народ, а вам не кажется, что мы не о том сейчас говорим? — спросил Шурик.

— Хочешь обсудить нашу будущую смерть? Она возможна. Не скажу, что я этого жажду, но что изменится, если мы поболтаем о чем-то другом? Ничего. Думать о чем нужно отчуждено, тогда решение придет намного проще. К примеру, у меня вот такой к тебе вопрос, Шурик… Кто начал разговор в чате о том, что мы с Нат якобы убили Живчика?

— Не знаю, — пожал плечами Шурик. — Зачем тебе это?

— Да так… Не всегда Пустоши что-то решают сама по себе. Пустоши — это коллективный разум. И одно из проявлений этого разума… Это чат. Кто-то что-то ляпнул в нем и понеслась игра в «сломанный телефон». И ведь не пройдет и пяти минут, как все бродяги не только поверят в этот ляп, но и добавят животрепещущих подробностей. Вот я и хочу узнать, кто первый начал разговор про нас и Живчика.

— Смысл? — спросила меня Нат.

— Попробую рассказать правду. Вдруг поймут. Хотя я сомневаюсь в этом. Но других вариантов пока у меня нет, — с этими словами я активировал чат в КПК и с вопросом взглянул на Шурика.

— Шуба это был, — буркнул Шурик. — Хозяин «Шти».

— Бывший. А еще, кстати, натуральный ухун.

— Преображенный? — у Шурика от удивления вытянулось лицо.

— Ага, — подтвердила Нат. — А еще он — реальный игрок.

— Охренеть. Вы хоть понимаете, что это значит?

— То, что сведения об окончательной смерти Живчика продал «Рестанту» преображенный, тварь Пустошей, которую «Рестант» поклялся уничтожать любой ценой. Прикольно, не правда ли?

— Шурик, тебе нужно сообщить об этом своим генералам.

— Врядли это поможет остановить атаку. Кто поверит «Рестанту»?

— Ну хоть что-то, — пожал я плечами. — Главное, чтобы все завертелось. Мне не нужно, чтобы генералы «Рестанта» что-то останавливали. У них все равно не выйдет. Но первый камешек в лавине пустили они, значит и им же начинать вторую лавину.

Шурик на пару секунд замер на месте, беззвучно шевеля губами и смотря в никуда, а потом произнес:

— Все, передал. Им нужны доказательства.

— Что-то я не видел, чтобы ты доставал свой КПК… — проворчал я.

— Так он у меня здесь, — показал на свою голову Шурик. Поймав наши с Нат недоуменные взгляды, он объяснил. — Я загрузил игровой интерфейс себе в зрачок.

— Что? — переспросила Нат.

— Это нормальная практика, — пожал плечами Шурик. — У нас так все ходят. Удобнее же, чем постоянно пялится в экран КПК и тыкать по разным приложениям.

— И как загрузить игровой интерфейс?

— Да очень просто. В КПК есть такой пункт в настройках. «Включить игровой интерфейс»… Поставьте галочку, небольшое головокружение и вы увидите перед глазами стандартный игровой интерфейс.

Нат сразу же достала свой КПК и активировала данную возможность, а я решил немного повременить. Тыкаться в КПК мне как-то показалось удобнее. Не знаю почему…

— У нас мало времени, — произнес Шурик. — Бродяги уже в квартале от нас. Скоро или выдвинут свои требования или начнут атаку.

— Твои где?

— Тоже близко. Замерли с противоположной стороны от бродяг. Наверное, у них приказ — не нарываться, в бой не вступать.

— Вообще, какая может быть задача у квада? — спросил я у Шурика.

— Любая. Я в это не посвящен. Худшее, что вас ждет — это устранение.

— Или захватят в плен, — пожала плечами Нат. — Всего два варианта. И оба меня не устраивают. Что там с твоим планом, Монки?

— Пытаюсь пообщаться с кем-нибудь из Легенд. Лучше всего, конечно, с Темным, — ответил я, едва ли не барабаня по виртуальной клавиатуре на экране КПК.

— С Легендой? После того, как завалил одного из них? С дубу рухнул?

— В Пустошах правильно говорить, что он голову в червоточину сунул, — усмехнулась Нат.

— Да хоть монстру в пасть, — отмахнулся Шурик. — Монки, скажи честно, ты идиот, да?

— Нет, ответил я хмуро. — Пойми, Шурик, я другого выхода не вижу. Легенды Пустошей — это или сами разработчики или неписи…

— И то, и другое, — перебил меня Шурик.

— Ну или так, — согласился я. — Но я не о том. Будь Легенда или разработчиком или неписью, но только у него есть интерфейс управления Пустошами. Понимаешь? Не думайте, я не собираюсь нападать на одного из Легенд, не такой уж я дурак, но вот пообщаться, рассказать о смерти Живчика надо все-таки. Слово Легенды непреложно. Поверит он нам и тогда этот еще не начавшийся конфликт разрешится. Понятно?

— И как ты выйдешь на Легенду? Они в общем чате не сидят.

— Знаю. Вот и пытаюсь выйти на тех, у кого есть каналы связи с Легендами Самый простой вариант — это Док или Лесник. Лесник даже лучше, я знаю, что ему сказать. Только я ему потом должен останусь.

— Погоди, но Док и Лесник тоже же из Легенд Пустошей. Разве не так?

— Так, — подтвердил я. — Но они самые общительные из Легенд. Их и Легендами сложно назвать. Я им написал, может откликнуться, дадут мне канал связи с Темным…

— А, что, они сами не смогут помочь?

— Вряд ли. Дока, конечно, никто из бродяг, даже на голову ушибленных, не посмеет тронуть, но и он пальцем не шевельнет за просто так. Лесник… С ним сложнее. Он вообще по Пустошам не ходок. Чихал он на них, у него свои проблемы. Но с ним хоть договориться можно…

— Я слышала, что Док помогает только тем, кто интересно заболел.

— Есть такое, — согласился я. — Но у нас сейчас есть возможность получить острое отравление свинцом, а это Дока мало интересует. Так что Лесник. И молитесь, чтобы он ответил как можно быстрее…

— Народ, у нас проблема.

— Нас атакуют, да? — повернулся я к Шурику.

Бродяги, пришедшие за нами, действовали довольно грамотно, если судить по данным сканера и движениям меток. Четверо окружили здание, трое вошли и медленно поднимались к нам. Остальные — а их было еще человек семь — двинулись навстречу медленно продвигавшемся в нашу сторону кваду долговцев.

Трое поднимались. А мы — то есть Нат и я — готовились к бою. Сидеть в квартире не было хорошим решением. Нас бы просто выкурили оттуда. Так что мы лихорадочно проверяли все имеющееся у нас оружие и готовились ко всему. Только вот к тому, что произошло после того, как бродяги все-таки поднялись к двери в мою квартиру, меня совершенно не готовили.

— Они здесь, — произнесла Нат, напряженно всматриваясь в никуда. На самом деле, она, конечно, смотрела на интерфейс сканера, теперь отображающийся у нее на сетчатке глаз. Но сейчас это мало кого из нас волновало.

В ответ на ее возглас неожиданно раздался аккуратный стук в дверь. Я поднял взгляд от КПК, куда смотрел последние несколько минут и удивленно переглянулся с Нат.

— Кто там? — нелепость следовала за нелепостью. Просто на стук в дверь сложно придумать какой-либо другой ответ.

— Э-м-м-м, бродяги, блин! — кажется, бродяги за дверью тоже не ожидали такого от меня. — Поговорить надо.

— Только один и без оружия, — мгновенно сориентировалась Нат.

— Без проблем, — дверь приоткрылась и в щель втиснулся мужичок. Мы мгновенно направили на него все имеющееся оружие.

— Эй, так нечестно, — мужичок выглядел как конкретный забулдыга, но соображал довольно быстро. Хотя… Когда на тебя направлены калаш и макарыч, туго соображать как-то вообще нехорошо. Может окончиться смертельным перебором свинца в организме. — Сами сказали — без оружия, а неласково встречаете! — продолжил говорить мужичок.

— Кто таков? — спросил я. Резонности в предъяве бродяги не было вовсе, но направлять на него ствол было как-то жалко.

— Сивым кличут, — запах сивухи, мгновенно заполнивший прихожую, едва этот бродяга переступил порог, бесспорно подтвердил его прозвище. Что интересно, от Шурика так не несло. Хотя он только что кушал водку как водичку. Я угрюмо взглянул на Шурика, который меня точно не понял, лишь пожал плечами, и сказал Сивому:

— Что нужно? Чего вы к нам такой ордой притопали?

— Как же, вы же Живчика завалили. Сам Темный в чате призыв кинул, чтобы вас этого, ну короче, того…

— Темный? Он? — я не поверил своим ушам.

— Ага, он самый… На кой вы нам без его приказа? Я же такой же геймер, как и вы. Но вы Живчика чикнули…

— Живчик застрелился. Мы его не убивали. Он сам принял такое решение, — произнесла Нат.

— Да ну? — удивился Сивый. — Живчик же, это, как его, жить больше всего хотел…

— А ты бы хотел такой «жизни»? Что ты знаешь о том, как жил Живчик? — усмехнулся я. — Живчик славы вечной хотел, но просчитался, Тьма над ним постебалась.

— Тебе-то откуда знать, кто над кем постебался? — с грустным вздохом спросил кто-то тихим голосом. Внезапно в прихожей стало жутко холодно, на краткий миг, но и этого хватило, чтобы воздух застрял в моей глотке мелкими осколками льда.

«Дементоры?» — мысль промелькнула и растворилась в своей же абсурдности. Откуда взяться этим поганым тварям из вселенной Гарри Поттера в моей безумной версии бродягу? Все было намного хуже...

Моя искривленная тень на стене прихожей выпрямилась и шагнула вперед. Своим присутствием нас почтил один из самых опасных Легенд Пустошей — бродяга по прозвищу Темный.

Кто-то рассказывал, что Темного вообще никогда не существовало в игре. Соглашусь, но лишь частично.

Темный был вырезан из Strange Wathelands. Наверное, из-за того, что слишком странного персонажа создали. В диздоках сохранилось описание преображенного под техническим названием Black man: «Чёрный человек во всём чёрном. Убивает прикосновением». Не знаю точно, о Темном ли в диздоках речь, но вот то, что он мог убивать прикосновением — это серьезная проблема. Конечно, ни один уважающий себя бродяга не допустит кого-либо к себе на расстояние вытянутой руки, но судя по описаниям, с Темным все не так просто. Он выглядит как обычный человек. Просто здоровый, мрачный мужик в черном плаще. Внушает подозрения, но что в Пустошах не внушает их? Правильно, нет такого. Если вы ничего не подозреваете, поздравляю, вы — труп.

Такая история про Темном. Кто-то его именует по другому, кто-то вообще говорит, что нечего байки о вырезанных рассказывать. Все они правы. Каждый по своему. Но вот анекдоты, что рассказывают неписи про Темного… Они были, есть и будут.

Вообще, про байки и анекдоты бродяг можно много чего рассказать. Но долго это, да и наверняка неинтересно. Да, неписи у костров рассказывают анекдоты, играют на гитарах, бухают, травят байки… Все это было сделано лишь для атмосферы. Мне это, честно признаюсь, побоку. Мое дело — сторона, квесты и только квесты…

Но сейчас не об этом. Темного вернули в «Strange Wathelands» в составе патча вскоре после выхода игры. Среди прочих Легенд Пустошей. И его образ теперь был точь-в-точь как в книгах Василия Орехова. Эдакий «судья» Пустошей. Беспристрастный, холодный, угрюмый парень в черном комбинезоне и в черных… Короче, во всем черном. Его задачей теперь было следить за соблюдением бродягами правил и непреложных Законов Пустошей. И естественно, наказывать тех, кто творит какую-то херню. Херня, по задумке разработчиков — это все то, что якобы вразрез идет с их правилами. Да, вот так. Ругнешься в чате раз — предупреждение, два — второе предупреждение, «китайское», а в третий матернешься — за тобой придет Темный и забанит тебя на несколько дней. И скажи «спасибо», если он не вручит тебе словарик этикета. Бывали такие случаи.

Мне повезло. Я с Легендами не очень контактирую. Дока знаю, Лесника, Оборотня, а вот с Темным не пересекался. Есть у него такая фишка. Если он за кем-то приходит, его остальные не видят, только холод чувствуют. Так вот, при мне Темный ни за кем не приходил. Наверное, это из-за того, что в основном я ни с кем не работаю. Ну, кроме Нат. Но она, да и я тоже, не склонны нарушать Законы Пустошами, какими дурацкими они не были…

Но наступило сегодня. Сейчас. На наших с Нат глазах одна из величайших Легенд Пустошей Живчик застрелился. Конечно, это произошло не наших глазах, но мы были рядом и именно я дал ему, живчику, пистолет, из которого потом прозвучал роковой выстрел…

Легенды Пустошей — это неписи. Их действия заложены в их код разработчиками. Темный судит, Док лечит, Оборотень… Честно признаться, я не в курсе, чем занимается в Пустошах Оборотень. Он вообще-то тоже не чистокровный обитатель Пустошах. Его выдумал Василий Орехов. А разработчики, видимо, были фанатами этого писателя. Добавили практически всех его персонажей в «Strange Wathelands». Как и Оборотня… Ладно, я опять сбился…

Живчик, Легенда Пустошей, он… Он, наверное, считается среди бродяг олицетворением вечной славы и неудачливости. Второе — больше всего. Более невезучего человека, чем Вечный бродяга, никто, наверное, не встречал. Он погибает по несколько раз за день. Натыкается на червоточины, преображенных, случайную пулю, мины и так далее… Всех способов его смерти не перечислить. И обо всех его смертях бродягам по всем Пустошам рассылаются сообщения. Вот такая нелепая вечная слава. Жуткая, чего уж там. Но это его сценарий и все к этому привыкли. Просто потому что Живчик по определению не живой. Он — непись. И этим все сказано.

Так что его неожиданное самоубийство — это конкретный такой разрыв шаблона. Потому что неписи не могут умереть. Тем более вот так. Тем более Живчик. Потому что он — Вечный бродяга. Поэтому немудрено, что на нас спустили всех собак. Потому что так не бывает, чтобы Живчик умер окончательно. А он это сделал. А кто был рядом с ним в тот момент? Правильно. Я и Нат. Значит, мы его и убили. Логично? А почему бы и нет.

Только вот я с такой логикой не согласен. Потому что из-за нее меня сейчас могут убить. А кнопки «Сохранить игру» нет ни в КПК, да вообще нигде нет. То есть умру я, да и Нат, безвозвратно. А этого нам, ой, как не хочется… Поэтому придется выкручиваться.

— Темный? — не знаю зачем, но я спросил.

— Он самый, — кивнул бродяга. Мягко улыбнулся, оглядевшись по сторонам. Ему хорошо смеяться, а вот бродягам сейчас было совсем плохо. Застыли как сталагмиты. Или сталактиты… Вечно их путаю… Короче нас с Темным окружали сосульки. Огромные такие сосульки. В виде людей. Большинство которых, слава Пустошам, было за дверью моей квартиры, на лестничной клетке. Только Нат кое-как шевелилась. Да и то, передергивать затвор автомата Калашникова рядом с Легендой — не очень хорошая идея на мой взгляд. А целиться в него — это вообще трындец и идиотизм вселенского масштаба. Что Темный подтвердил практически сразу. Он повернулся к Нат, удивленно взглянул на нее, на автомат и произнес:

— Не надо…

У Нат мгновенно опустились руки. А Темный повернулся ко мне:

— Рассказывай.

— В общем, дело было так… — начал я рассказывать. Рассказ мой затянулся на полчаса. Не скажу, что я много чего приукрасил, но подробностей из-за внимательного взгляда Темного вспомнил немало. Наконец моя история закончилась. И я выдохнул. Разговаривать с Легендой, который выполняет функции негласного судьи и палача Пустошей — непростое занятие. Потому, что говорить надо, смотря ему в глаза. А отвести взгляд не получится вообще никак. Чуть попробуешь, вердикт один — виновен.

Темный, выслушав меня, ненадолго задумался, тем самым дав отмереть Нат и Сивому. Чему те порадовались. Сивый, к примеру, просто умотал к своим товарищам. Да так, что даже сквозняка не поднял. Не удивлюсь, что он за эти полчаса умудрился изобрести портал. Я бы изобрел. Или построил после дом из своих какашек. Которых за эти полчаса накопилось немало в прямой кишке… Правда, мне ни в туалет, ни куда либо еще, пока что не грозило переместиться.

Нат, в отличие от Сивого, исчезать из поля зрения Темного не стала. Наоборот, она демонстративно положила автомат на пол и уселась по-турецки рядом. Так сказать, смиренно ожидая вердикт. Хотя смиренность и Нат — совершенно разные вещи.

— Я выслушал тебя, — наконец, спустя, наверное, пять минут своего молчания, хотя на деле не прошло и полминуты, произнес Темный. И исчез.

Мы с Нат удивленно переглянулись, ничего не поняв. Я, на всякий пожарный, огляделся по сторонам. Нет Темного. И особо опасных преображенных, которых, как говорят, Темный за палачей оставляет вместо себя, тоже нет.

— И что это было? — спросила меня Нат.

— Кажется, нас оправдали… — пожал я плечами. Будто в подтверждение моих слов у меня из кармана прозвучал сигнал КПК. Я достал его и прочитал сообщение, которое тут же продублировалось голосом Нат в моей голове:

— Квест «Ху из Ху» выполнен. Ваша с напарницей репутация восстановлена. Вы выбыли из рядов «Ренегатов». Группировка «Ренесант» в качестве извинения перечислила вам небольшую денежную сумму за моральный ущерб. Опыт: +1000 очков, Деньги: +5000 у.е.

Я присвистнул, прочитав и услышав какую сумму «Ренесант» считает за небольшую компенсацию. Оглянулся на Нат — судя по всему, она тоже получила что-то подобное и была приятна удивлена. Если не сказать по-другому.

КПК вновь пискнул, сообщив о новом сообщении.

— Разыскивается преображенный — ухун. Крайне опасен. Ранее выдавал себя за бродягу Шубу, хозяина бара «Шти». За любые сведения об этом преображенном — неплохой хабар. За его тушку в любом виде — благодарность Легенд Пустошей!

Последнее предложение в сообщении меня не просто удивило, а поразило так, что я подумал — у меня сейчас мозги встанут набекрень. На моей памяти благодарность Легенд Пустошей никогда вот так не выставлялась. Ее всегда заслуживали индивидуально…

— Блядь, как с Штырем… — произнесла Нат. Я повернулся к ней:

— Штырь? — удивленно переспросил я у Нат. Вообще, Штырей в Зоне множество. Правда, только с одним связана одна из легенд Пустошей. Он пытался то ли обокрасть, то ли убить Дока. Но мало что у него получилось. Едва елбутом не стал.

— Да, Штырь. Была тут такая обнова. Приходишь на болота, а тебе приходит сообщение — поймай Штыря, за это благодарность от Легенд. Народу тогда на Болотах собралось… Едва серваки выдержали.

— Странно, не помню такой движухи.

— Конечно, не помнишь. Ты тогда по Старому Лесу шастал, какой-то осколок пытался у кыров смандить.

— Ну да, ну да, — кивнул я. — «Око» гребанное… Хотел миром все решить, но пришлось потом всю деревню кыров зачищать.

— Кстати, я так и не поняла, где ты в Старом Лесу нашел кыров? Они же никогда там не появлялись.

— Угу, не появлялись. Да там целая их деревня, штук тридцать живет. В шахтах.

— Но там же база ренегатов, если я правильно помню…

— Все ты правильно помнишь. Были там ренегаты. Но потом пришли кыры из Долины и не стало ренегатов. Вот как-то так…

— А что за «Око»?

— Осколок, образовавшийся из глаза сины в червоточины «Ирбэ», а потом в «Курухубале»...

— Погоди, в «Ирбэ» же образуется «Глаз», так?

— Да, а в «Курухубале» — «Душа». Но глаз сины сначала побывал в «Ирбэ», а потом в «Курухубале». И появилось «Око». Уникальный, квестовый осколок. Знала бы ты, сколько я намучился создавая его…

— А что, так можно было?

— Да. Я набрал с десяток глаз сины и потопал в Старый Лес. Только там, блин, это «Око» можно было сделать. Угробил пять попыток, но все-таки с шестого раза у меня получился этот осколок. Я потом еще себе один сделал, на продажу...

Нат хотела еще что-то спросить, но ее перебил неуверенный стук в дверь.

— Войдите, — пожав плечами, пригласил я.

Дверь приоткрылась и в небольшой зазор между ней и косяком высунулась голова Сивого:

— Слышь, бродяги, к вам претензии теперь нема, но сюда ренесанты шлепают. Квад, ежели чо, целый. Нам с ними связываться не с руки.

— Это, наверное, за мной, — вздохнул Шурик и я едва не подпрыгнул на месте. Но удержался, только вздрогнул. Совсем забыл о мнимом тостобуте. А он все еще был с нами.

— А что ты так вздыхаешь? — с легкой усмешкой подозрительно нахмурилась Нат.

— Ну как чего! Я же задание не выполнил.

— Ну почему. Логи ты достал, с нами поболтал. Кажется, все.

— Я еще вас должен был сопроводить на базу «Ренесанта» после этого…

— Это, извини, но без нас. Сам как-нибудь дойдешь.

— Угу, — вновь вздохнул Шурик. — И мне потом генерал всю душу выпотрошит…

— Знаешь, а вообще-то мы можем сходить с тобой, — немного подумав, произнес я. — На базу «Ренесанта».

— Что? — удивилась Нат. — Ты с дубу рухнул?

— Нет. Смотри сама, Нат. У «Ренесанта» к нам претензий особо нет теперь. Проблему-то мы решили. А обменяться сведениями всегда полезно. Я не хочу топать на станцию, ничего практически не зная. Да и вдвоем мы вряд ли пройдем…

— Так чего, мы потопали, да? — встрял вновь в разговор Сивый.

— А вы еще здесь? — повернулась к нему Нат. — Чапайте отсюда, мы не в претензиях.

— Хорошо, — улыбнулся Сивый и скрылся за дверью. Хорошо хоть закрыл ее. Но и то, спустя пару секунд я отчетливо услышал топот спускающихся по лестнице бродяг.

— Знаешь, мне твоя идея не особо нравится. Это же «Долг», — повернулась ко мне Нат.

— Мне тоже, если честно. Но что делать?..

Квад топал к нам очень долго. По крайней мере, мне так показалось. Говорят же, что ожидание — это сущая пытка. Так оно и было. Из-за ожидания время тянулось, словно секунды стали минутами, а мгновения — часами. бродяги, кстати, во главе с Сивым, смылись отсюда довольно быстро. А ренесанты шухерились, грамотно, проходя дом за домом, но очень медленно. Мне пару раз, пока я наблюдал за ренесантами по сканеру КПК, даже захотелось им навстречу выйти. Но один взгляд на Нат — и желание это пропадало. Она о чем крепко задумалась. И выражение ее лица мне совершенно не нравилось. Но я предпочел помолчать, потихоньку разбираясь в устройстве КПК.

Сейчас, согласно данным КПК, у меня было 3100 очков опыта только за квесты, что ставило меня в ранг «бродяги-ветерана», а также 450 очков опыта за убийства преображенных. Хотя признаться честно, я не помню, чтобы столько преображенных умудрился угробить. Помню только случайно погибшего Морти и все. От остальных преображенных я старался удирать. Наверное, все-таки я смог подстрелить парочку кыров и ытов. Хотя… еще же были нырки… Ну да ладно…

Репутация… Репутация была моя, если честно, так себе. Но, в целом, хорошая, что радовало. Свободные бродяги-одиночки относились ко мне настороженно, видимо, из-за последних событий, группировка «Ренесант» — нейтрально. Про бандитов, ренегатов и прочую шелупонь можно даже не заикаться. Враги они и в Африке враги. Только один бандит — Сивый — был «дружен» ко мне. Наверное из-за Буратино. Все-таки я неплохо выручил его банду.

Сивый… А ведь прикольно получилось, что за один день я встретился с двумя Сивыми сразу. Бандитом и бродягой. бродягой-геймером, кстати. И бандитом-неписью. И если вопросов к Сивому-НПС у меня не было, то с Сивым-геймером на мой взгляд было не все так просто. Хотя бы его вид. Нет, я понимаю, многие геймеры выглядят неряшливо, но не настолько. Сивый же… Он являл собой вид законченного алкаша, но никак не геймера. Поэтому возникал вопрос: откуда он такой взялся…

Хорошо что КПК отображает не только твою статистику, но других сталкеров. Найти в этом списке Сивого было довольно просто. На всю Зону их было двое. И они отличались друг от друга, как небо и земля. Проще говоря, я нашел Сивого по аватарке и открыл его статистику…

Сивый таки смог меня удивить. Этот «бухарик» был, как оказалось не так уж и прост. 2850 очков опыта и звание «Друга бродяг». Это круто, в моем понимании. Теперь понятно, как он стал парламентером. Но вообще не объясняло все-таки его внешний вид. Что несколько удручало…

— Монки, — позвала меня Нат.

— Что такое? — мне показался его голос встревоженным и я мгновенно отозвался, включившись в реальность.

— Ты знал, что мы можем модифицировать оружие при помощи наших КПК?

— Ну да, — пожал я плечами.

Вообще, такая фиговина не лежала, конечно, на поверхности, но о ней можно было догадаться, всего лишь припомнив, что могут делать наши КПК. А умели они многое, в отличие от обычных смартфонов. К примеру, я ни на одном телефоне не встречал программки, которая могла бы помочь найти для вашей собачки ближайшую помойку. А я для своего курунаха мог найти пропитание при помощи своего КПК. Или же функция подключения к сетчатке… Нет, конечно, технологии не стоят на месте, но все таки такое вот вряд ли скоро изобретут. Если уже не изобрели, просто в широкие массы не пустили.

— Прикольно, — сказала Нат, делая еле заметные движениями пальцами. Наверняка управляла интерфейсом КПК, модифицируя свой калаш. — Знаешь, а тут не требуется искать по всем Пустошам набор специальных инструментов. Просто можно его купить в магазине.

— В магазине? — а вот теперь Нат удалось меня удивить.

— Ну да, — кивнула она. — А ты разве не знал, что он у тебя есть в КПК? Кстати, он каким-то макаром в курсе, сколько у тебя деревянных в кармане…

— Это Данте сделал, — произнес Шурик с такой самодовольной улыбкой, словно он и бы Данте. — Раньше магазины только при барах были. Там же можно было нормальных техников найти. А наборы инструментов для них, да, приходилось по всем Пустошам искать. Так Данте все это переделал под себя. Все можно теперь заказать по сети.

— Ты еще скажи, что по Пустошам куча бродяг-курьеров теперь бегает, — проворчал я, пытаясь найти в списке приложений КПК упомянутый магазин.

— Зачем? — искренне удивился Шурик. — Доставка ведь мгновенная!

Словно в подтверждение его слов раздался странный звук, как будто рядом заработал огромный пылесос, а потом на пол шлепнулся деревянный ящик с инструментами.

Мы с Нат от удивления застыли. А Шурик радостно воскликнул:

— Я же говорил! Мгновенная доставка!

— Это вообще как? — произнесла Нат.

— Не знаю, — пожал плечами Шурик. — Но ходят байки, что у Данте есть осколок, который может создавать бесконечное количество порталов, а местоположение любого бродяги он и так знает. Это он ведь создал КПК.

— Это не байки, — ответила ему Нат. — Я тут открыла FAQ магазина и Данте именно так и отвечает на этот вопрос. У него действительно есть осколок, создающий порталы. Только его изредка нужно подзаряжать.

— Осколок, создающий порталы? Это фейк! Нет таких осколков!

— Монки, я не стану утверждать, что есть такой осколок. Так пишет Данте, а он для меня не истина в последней инстанции. Но хотя ты сам все видел. Как ты можешь такое объяснить? — Нат показала на набор инструментов

— Не знаю, — вздохнул я. Что мне не нравилось в этих новых Пустошах — ну, кроме того, что они появились на месте моего города и лишили меня нормальной жизни — так это то, что я слишком мало о них знал. Слишком многим они меня могли удивить. Это раздражало.

— И я не знаю, — сказала Нат. Несмотря на то, что «Strange Wathelands» для нее был просто местом, где можно вдоволь пострелять всяких уродцев, кажется сейчас она меня понимала.

— Да не заморачивайтесь вы! — махнул рукой Шурик. — Придем на базу, сами у Данте что хотите спросите.

— Не поняла…

— Данте на базе «Ренесанта»?

— Ага, — кивнул Шурик. — Только с ним рядовым нельзя видеться. Но вы-то не рядовые!

— Ты сейчас нас к «Ренесанту» причислил? — спросила Нат у Шурика.

— А есть возражения? — раздался чей-то бас и в дверь протиснулся здоровенный бродяга в экзоскелете «камуфляжной» раскраски.

— Блядь, — за разговором я пропустил момент, когда квад все-таки притопал к моему дому.

— Интересное приветствие, — усмехнулся вновь прибывший «долговец». — Капитан Осипенко, Никита Васильевич. Монки и Нат, как я понимаю?

— Да, — ответили мы с Нат.

— Не буду здороваться, как вы, сразу скажу — у меня приказ сопроводить вас на базу «Ренесанта». С вами хочет познакомиться генерал.

— Вы извините, товарищ капитан, у меня невольно вырвалось, — пожал я плечами.

— Понимаю, я был слишком внезапен, — махнул рукой Осипенко. — Кстати, в неформальной обстановке можете меня звать просто Никитой. К «товарищ капитан» все никак не привыкну.

— А что в кваде вас Никитой зовут? Вот так запросто? — памятуя о строгой субординации в рядах «Долга», спросил я.

— Или так, или Кобой.

— Как Сталина, что ли?

— Ага. Странное прозвище, но все логично. Моя фамилия происходит от имени Осип или Иосиф. А самый известный у нас Иосиф — это товарищ Сталин. Но Сталиным меня не назовешь, потому Кобой прозвали. Правда, сейчас меня так только в кваде самом зовут. Все-таки много лет вместе работаем….

— Много лет? Сколько вы в Пустошах? — спросила Нат.

— Четвертый уже пошел. С друзьями, теперь с бойцами моего квада, выехали на шашлыки… Выпили, отдохнули, все, как полагается. А утром следующего дня остатки шашлыков чуть не съели нас. Хорошенько обосравшись мы вернулись в город, но песец уже был слишком близко. Весь город превратился в какой-то парк ужасов… Мы добрались до моего гаража, где забаррикадировались и держались ровно до того момента, пока к нам на помощь не пришли ренесанты. Они отвели нас на свою базу, где их генерал нам все подробно объяснил.

— И что же, позволь узнать, он вам объяснил?

— Думаю, вы сами все узнаете. Если пойдете с нами. Я могу рассказать, но не вижу в этом смысла. У Генерала намного лучше получится.

— Генерал то, генерал се. А кто это вообще, генерал ваш? — проворчал я.

— Сам увидишь. Мы даже его имя не имеем права здесь произносить. Везде глаза и уши. Ну так что, вы идете?

— Идем, — твердо ответил я.

Нат нахмурилась, но не стала со мной спорить. И это было хорошо. Споры, тем более такие дурацкие, нам совершенно были ни к чему.

Безумный день медленно подходил к концу, но само безумие только продолжалось. Мы с Нат топали посередине ренесантского квада, которые прикрывали нас буквально от всего. Нат даже автомат свой закинула в рюкзак и расслабленно шла, помахивая свободными руками и попутно разглядывая достопримечательности. А их было немало…

Наш город маленький, смотреть тут особо туристам нечего, но когда в наш город вступили Пустоши… Город изменился. Стал одновременно и своим и чужим. И те несколько часов, что мы с Нат были здесь, бродя по улицам, город изменили еще больше.

Когда я вышел сегодня утром из дома, улепетывая от двух тостобутов, один из которых сейчас преспокойно шагал рядом со мной, город был просто пустым. Тихим. Таким, каким я его никогда не видел. Но сейчас…

Такое чувство, что город побывал под интенсивным артиллерийским обстрелом. Конечно, это громко сказано, но по-другому я выразиться не могу. Каждый дом сейчас был обветшалым, словно его покинули не этим утром, а лет сорок назад, если не больше. На двух из трех я заметил следы выстрелов, еще на одном — поперек стены были глубокие следы когтей.

Наши шаги поднимали клубы пыли, а ветер, свободно носившийся вокруг, изредка приносил обрывки воя, а также звуки выстрелов.

Страшно было здесь. Жутко. И тоскливо. Каким бы не был наш городок, но он был наш. Еще вчера. Но сегодня кто-то отобрал его у нас, одновременно украв наши жизни. И за это стоило мстить. Но сначала нужно было разобраться до конца, что все-таки происходит.

— Движение справа! — неожиданно воскликнул один из ренесантов. Я мгновенно повернулся в ту сторону, куда указывал ренесант. Никого. Только ветер игрался с серой дорожной пылью.

— Слева! — заорал еще один ренесант, прикрывавший нас с левого фланга и выстрелил несколькими очередями.

— Что за херня? — у Нат мгновенно появился в руках автомат.

— Не знаю! — ответил ей Коба.

— Сзади! — несколько очередей выбили из ближайшего от нас дома пыль.

Я повернулся назад и наконец увидел того, кто решил поиграть с квадом ренесантов и нами. Всего на один краткий миг увидел-то, но и этого мне хватило, чтобы его узнать.

— Лепила! — схватил я Нат за плечо.

— Кто это такой? — спросил меня Коба.

— Наш недавний знакомый, — поморщившись, за меня ответила Нат.

— И вам лучше с ним не знакомиться, — продолжил я.

— Это точно он? — спросила меня Нат.

— Сомнений нет. Сама взгляни. Борис Борисыч! — ответил я, указывая на появившегося из стелс-режима бырдаха.

— Сука! — выдохнула Нат, а потом внезапно заорала во весь голос: — В круг, в круг, блять! Стрелять на слух!

Борису Борисовичу эти крики видно не понравились, он возмущенно приподнял свои маленькие лапки на груди, весь скривился и исчез.

Ренесантам — респект и уважуха. Похер, что ими вдруг может покомандовать какая-то деваха. Команду Нат они выполнили так, словно им приказывает если не Коба, то отец-командир всего «Ренесанта», их пресловутый генерал.

Круг вокруг меня и Нат образовался мгновенно. Мы тоже чинно не стояли. По крайней мере, Нат. Я же слегка затупил. Слишком яркими были воспоминания о последней нашей встрече с Борисом Борисовичем. Аж послышалось, как вновь заскрипели переломанные ребра, да хлюпающее перешептывание губ у моей шеи. Хорошо хоть, что я просто вздрогнул и покрепче перехватил пистолет, а не завизжал, как девчонка. Хотя очень хотелось. А еще больше хотелось драпать куда подальше. Но из круга квада было не выйти, не скрыться...

Пара секунд ожидания. Томительных, страшных, но одновременно бодрящих. А потом…

— На девять часов!

— На пять!

— Шустрый, сука! Не разрывать круг!

— Работаем по секторам, парни! Работаем, работаем спокойно!

— На два часа… Ах ты же в душу бога, мать-пере… — знакомый рев, мгновенно прерванный не менее знакомым хлюпаньем, перебил крик одного из ренесантов и я мгновенно развернулся в ту сторону.

Выстрел… Пистолет в моей руке дернулся, в шкуре бырдаха на спине появилась дырка, из которой струйкой выбилась темно-бурая кровь… А Борису Борисовичу хоть бы хны. Он кушать изволит. Держит в своих огромных клешнях трепыхающегося ренесанта и аккуратненько так присосался к шее парня.

Спустя мгновение Борису Борисовичу стало вовсе не пофиг на нас. Меня поддержали огнем все ренесанты и Нат. Пять стволов, не считая мою пукалку — это всегда грозная сила. Борису Борисовичу пришлось не сладко. Как только пули коснулись его могучего тела, он взревел, отбросил в сторону пожеванного ренесанта, попробовал перейти в стелс-режим, а когда не получилось, просто драпанул. При этом умудрился разбросать нас по сторонам. Да так, что у одного из ренесантов берц соскочил с ноги.

— Ёшкин кот! Силен, образина! — рявкнул Коба, поднимаясь с земли и взглядом отыскивая свою обувь — это он умудрился ее потерять после столкновения с бырдахом.

Борис Борисович тем временем метнулся за угол ближайшего из домов, порычал там гневно, а потом неожиданно ринулся обратно в нашу сторону. Наверное, надеялся на то, что мы слегка потерялись. Отчасти это было так, только не совсем. Четверо стволов из шести встретили бырдаха. Это ему не понравилось, но сделать он ничего не мог. Залп из стольких стволов сработал как таран. Бориса Борисовича отшвырнуло назад и бросило на землю. Он заревел, но теперь уже не гневно, а как-то жалобно, словно котенок, которого бросили хозяева помирать на помойку.

— За что вы так зверюшку?! — раздался знакомый нам с Нат голос и на поле боя из тени здания вступил Лепила.

— Кто такой? — ренесанты шутить плохо умеют и на любую угрозу привыкли отвечать жестко. Сначала стреляй, потом думай — такая тактика в Пустошах многим бродягам жизнь спасла.

— Мы его знаем, — на вопрос Кобы отозвалась Нат. — Лепила, хозяин вот этого, — она указала на Бориса Борисовича, что возник рядом с Лепилой.

— Хозяин? — удивленно протянул Коба, повернувшись к Нат.

— Да, это мой питомец, — усмехнулся Лепила. — Борис Борисович его зовут. А меня, как сказала барышня, Лепилой кличут. Только я не доктор, если что. И у меня, господа ренесанты, к вам нет претензий. А вот к ним, — он указал на меня и Нат. — есть. И немалые. Они Бориса Борисовича второй уже раз терроризируют.

— Ха. А на мой взгляд это ты своего ручного бырдаха на них натравливаешь. И у нас тоже есть к тебе предъява. Твой питомец моего бойца чуть не задрал.

— Возмещу ущерб. Только вы мне этих двух отдадите. Договорились?

— Не согласен, — покачал головой Коба. — Они идут с нами. Их пригласил генерал. Хочешь поспорить с «Ренесантом»?

— Ни с кем я ссориться не собираюсь. Отдадите мне этих двух и я уйду. Нет — тогда останетесь здесь. Все. Мертвые.

— Ответ — отрицательный, — усмехнулась Нат и вскинув автомат, дала одиночный выстрел.

Посредине лба Лепилы расцвела маленькая багровая розочка, а его затылок и часть мозга украсили стену дома. Нат тихонько сглотнула, долговцы шумно выдохнули, пародируя Дарт Вейдера, а я едва не блеванул. Чего-чего, а такого расклада я вообще не ожидал. Да и ренесанты, как мне показалось, тоже.

Но самым удивительным образом повел себя тот, от кого мы вовсе не ожидали. Наши — ренесантов, меня и Нат — действия после выстрела моей партнерши были предсказуемы. Мы бродяги, но еще мы все-таки люди. А вот Борис Борисович вместо того, чтобы кинуться на нас и отомстить за своего хозяина, сделал нечто другое. Он взревел, но не горестно, а как-то ликующе и, тут же перейдя в стелс-режим, куда-то умчался.

— Охренеть, — тихо произнесла Нат.

— Ага. Надеюсь, мы с ним больше не встретимся, — сказал я, потом посмотрел на Нат. — Скажи мне, Нат, что это сейчас вообще было? На кой хер ты грохнула Лепилу?

— Только не доебывайся до меня с моральными ценностями и общечеловеческими заповедями, — с едва заметной горечью усмехнулась Нат. — Монки, я не знаю, зачем я его убила. Просто включила интуицию.

— Шикарный ответ! — засмеялся вдруг Коба. — Слушай, а твоя интуиция не подскажет перестрелять меня со всем квадом?

— Посмотрим на ваше поведение, — повернулась к нему Нат. — Монки, прости, но Лепила давно перестал быть человеком. Его и бродягой не назовешь. Он бы позволил своему ручному бырдаху сожрать нас всех…

— Знаешь, когда я также свихнусь, пусть меня съест Джерри, ладно? — проворчал я, перебив Нат. — Это лучше, чем ты меня застрелишь как какого-то преображенного.

— Джерри? Что еще за Джерри? — спросил Коба.

— Мой курунах, — ответил я, не задумываясь. А потом вспомнил, с кем разговариваю. Любое порождение Пустошей, преображенный или бродяга, червоточина или осколок для «Ренесанта» подлежали уничтожению. И мой курунах Джерри тоже. Они с нами-то сотрудничали только потому, что мы понадобились на какой-то хер их генералу. А тут я беспечно рассказываю, что у меня есть ручной преображенный…

Нат покрутила пальцем у виска — моих откровений о Джерри она тоже не одобрила. А Коба неожиданно остался спокойным:

— Курунах, говоришь? Небось мышкой обычной был, да?

— Ну да, белой мышью. Он и Морти. Только Морти я убил. Случайно. А ты откуда знаешь про мышей?

— Видели, как они превращаются в курунахов, — ответил за Кобу один из долговцев.

— Погодите, я что-то не поняла. Вы не объявили Монки злобным порождением Пустошей? — удивилась Нат.

— За что? За курунаха что ли? — Я кивнул, а Коба засмеялся. — Моя задача — до генерала вас довести. А из-за курунаха вас травить… Стремно это как-то.

— Но вы же из «Ренесанта», нет?

— Ну да, — пожал плечами Коба. — Только причем тут группировка? Если из-за ее идеологических принципов, то тут вы не на того бочку катите. Мне пофиг, что у Монки есть питомец-преображенный. Это его проблема. Если Джерри не попытается никого из нас сожрать, то пусть себе спокойно путешествует с нами. А если случится такое, что эта мышка попытается поточить о наши ботинки зубы, то не обессудьте, мы ее прихлопнем. Все понятно?

— Да.

— Тогда топаем дальше и не тормозим, мы уже опаздываем.

Дальнейший путь до базы группировки «Ренесант» был до безобразия спокоен. Пару раз на горизонте мелькнули какие-то бродяги, один раз мимо нас пробежала стая ытов, но и те и другие обошли нас стороной. Все-таки когда куча народа, до зубов вооруженная, целеустремленно топает куда-то, лучше уступить ей дорогу.

База «Ренесанта» находилась на окраине Южного промышленного округа. В тех районах всегда было много заброшенных ангаров, тихо ржавеющих на останках советской истории. Вот в нескольких из таких, наспех и с горем пополам огороженный подобием забора из листового железа, нескольких баррикад из обрезков труб и другого мусора, и устроили себе базу ренесанты. Место они себе выбрали довольно хорошее. Оно не только было на отшибе, что позволяло спокойно себе развиваться, не ожидая бесконечных атак преображенных и бродяг, но и найти его было сложно. Даже тем, кто там проводил большую часть времени. Коба, к примеру, со своим квадом, вывели нас туда не сразу, а лишь не слабо поплутав по району и тыкаясь как слепые котята в пустые, никем не приватизированные ангары и гаражи. Наверное, надеялись, что угадают, но не везло. В одном из таких ангаров мы даже немного постреляли. Граждане бандиты этому были не очень рад и нам еще долго в спину доносились ругательства и завывания о том, что кто-то все-таки маслину поймал.

Но наконец-то мы достигли цели. На входе на территорию «Ренесанта» нас встретил предупреждающий выстрел и не очень обрадованный нашим визитом ренесант. Понять причину его хмурой хари при виде нас было несложно. У меня бы была точно такая рожа, если бы на вверенный мне пост притопала куча народа. И пофиг, что большая часть из них — свои, все равно придется ведь досматривать. Чем бедный постовой и занялся. Бойцов квада и Кобу он досмотрел так, на отъебись. Все такие свои, как никак. Было бы странно, если бы Коба с парнями подвергся тщательному досмотру.

Со мной тоже проблем особых не возникло. Меня помацали там, где я и не предполагал, что можно парня мацать, изъяли на минутку мой КПК и что-то сделав с ним, отдали телефон обратно. Наверное, ренесант заблокировал все мое оружие. После этого меня пропустили.

Нат постовой досматривал последней. Я его, как парень, конечно, понимаю, но вот Нат… Она не поняла тяжкой судьбы бродяги. Если по простому — когда ренесант решил помять ей сиськи, наверняка ища там оружие, Нат проверила его простату. Дала по яйцам, если кто не понял. На том ее досмотр был завершен. И мы все благополучно прошли на базу «Ренесанта».

Генерал нас ждал в самом дальнем от первого КПП ангаре. Это был даже не ангар, а небольшая пристройка рядом с ним. У этой пристройки нас вновь остановили и досмотрели. На этот раз при досмотре Нат обошлось без отбитых яиц. Только, к ее сожалению, спалили, что оружие у нее не заблокировано. Скандала из-за этого не было, но наверняка сегодня для постового с основного КПП будет очень тяжелый день. Не только яйца отбила какая-то девка, но и начальство голову оторвет, что не доглядел за этой девкой.

Нат настойчиво попросили, даже потребовали, заблокировать оружие и после того как она это сделала, ее и меня все-таки пустили к генералу. Почему-то из-за этих досмотров мне все время казалось, что не генерал ренесантов ищет встречи с нами, а мы с ним.

Генерал «Ренесанта» оказался колоритным персонажем. Все время пути я представлял его себе как сурового, седовласового мужчину, одетого в потертый временем мундир. Но на деле все оказалось не так. Генерал был обычным парнем в замызганной футболке, рваных джинсах и замусоленной сигаретой в зубах. На взгляд он был одного со мной и Нат возраста. Удивлению нашему с Нат не было предела, особенно когда этот «генерал» открыл свой рот:

— Здорово, пиплы! Чё каво? — спросил он, ухмыльнувшись и подняв руку в приветствии.

— Это ты генерал, что ли? — спросила его Нат.

— Ну да, — ответил он, пожав плечами. — Есть сомнения?

— Есть. И большие, — произнес я.

— Андестендю. Но это ваши траблы. Я — генерал «Ренесанта». Есть предложение к вам.

— И какое же?

— Вы хотите знать, кто вас закинул в Пустоши. Я тоже. Объединимся?

— Нет, — мой ответ «генералу» не понравился, но мне было пофиг. Мне вот этот «генерал» не понравился. Только кто меня спрашивал, нравится мне этот пацан или нет.

— В чем трабл? — спросил меня «генерал».

— Проблема в том, что если ты — генерал, то я — примадонна Большого Театра.

— И все что ли? — спросил «генерал».

— А разве этого мало? — вопросом на вопрос ответил я.

— Мало, конечно. Тут половина группировки не верит, что я — их генерал. Но мне похуй. Это я здесь отдаю приказы, так что пусть болтают что хотят. Все равно это только треп и ничего больше.

— Поэтому ты не показываешься на людях, да? Потому что пацан-генерал — это вообще херня какая-то. Смешно же, когда кучей здоровых дядек управляет мальчишка.

— Смешно, не спорю. Но я не совсем мальчишка. Хотя так выгляжу. Но не в этом дело. Чего вы хотите?

— В каком смысле? Типа, мир во всем мире или не так глобально?

— Лично для себя чего вы хотите. Мир во всем мире невозможен, да и другие глобальные проблемы мне пофиг.

— Лично для себя, — задумчиво протянула Нат, — я хочу поспать.

— А я — чтобы Пустошей здесь, вокруг нас не было.

— Поспать — это совсем просто. Если только ты не желаешь с кем-нибудь поспать. Вот это будет немного сложнее организовать.

— Ха. С кем мне спать и тем более когда, это я уже сама решу. Я же просто хочу поспать. Немного отдохнуть, под одеялком, уткнувшись носом в подушку. Понятно излагаю?

— Да. Рядом в ангаре есть кровати, там ты можешь поспать в свое удовольствием. Обещаю, никто к тебе не сунется. Только вот я прошу тебя немного обождать.

— А что насчет моей «хотелки»? — спросил я.

— Тоже довольно просто. Пустоши вокруг — это игра. Но все об этом забыли, вот в чем главная проблема. Поэтому в Пустоши попадают новые игроки, поэтому она все еще жива.

— То есть, чтобы Пустошей не стало, нужно просто выиграть?

— Именно! — воскликнул «генерал».

— Ну и как это сделать?

— Пройти основной квест, конечно.

— Тут проблема, — усмехнулся я. — У меня основного квеста нет. Был нечто похожее, но я его уже выполнил.

— Ни у кого нет основного квеста. Появляется нечто подобное, но люди быстро их выполняют. И все. Они все еще в игре. Вот поэтому я хочу объединить усилия с вами. Мне нужны такие, как вы. Где я еще найду лучшего бродягу-квестовика и бродягу-хантера? Таких как вы, Монки и Нат, нет больше.

— Льстишь. Но мне уже интересно…

— Откуда я знаю? — перебил Нат «генерал». — Лет пять назад я уже играл с вами.

— Пять лет назад? — задумчиво переспросил я. — С нами много кто играл. Что пять лет назад, что вчера.

— Монки, думаю, это не так. Последние пару лет ты не играл не с кем, кроме Нат. Все свои квесты ты чаще всего проходил в одиночку, несмотря даже на то, что некоторые из них подразумевали кооперативное прохождение. Последний союз у тебя с игроком был три года назад. И тот тебя попытался кинуть, насколько я знаю. Поэтому после ты зарекся с кем-либо работать.

— Да, все правильно, — вздохнул я. — Но откуда тебе это все известно? Следишь?

— Слежу. Не следить за таким, как ты или Нат, считаю идиотизмом. Да, я чрезмерно вам льщу, но пять лет назад вы мне кое-что объяснили и благодаря тем объяснениям я стал генералом «Ренесанта».

— Да кто же ты? — не выдержала Нат.

— Пять лет назад я был Гвоздем. Новичок в Пустошах, который благодаря эксклюзивному квесту прибился к вам. Пару раз я вас чуть не подвел, но мы все-таки выполнили тот квест и неплохо разжились хабаром. После наши пути разошлись, но я следил за вами…

— Гвоздь? — в моей памяти что-то шевельнулось и я вспомнил невзрачного и нескладного мальчишку, который когда-то подошел ко мне в баре с предложением совместно выполнить квест. Тот квест действительно был эксклюзивным и совсем непростым. Выполнить его нам удалось, конечно, но стоило это нам очень дорого.

— Да, — кивнул «генерал». — Только теперь я — Лохматый. Генерал Нововихревской группировки «Ренесант». Один из старейших жителей этой игры.

— Где-то в лесу, ежик сожрал лису… — пропела невпопад Нат.

Эта песенка у нас с Нат появилась давно, лет семь, наверное, назад. Возникла она благодаря сталкеру-неписи Ежику. Этот товарищ любил сочинять о себе байки, используя чужие достижения. Короче, вел себя точь в точь как Сорока из «Зов Припяти». Правда, Ежик никого не предавал как Сорока, просто болтал без умолку. И песенку про него и несчастную лису мы с Нат теперь пели, когда не верили своему собеседнику. Только вот кое-чего ни Нат, ни я, не знали о Гвозде.

— Медведя он уже загрыз, это был его каприз, — подхватил Гвоздь песенку и я едва сдержался, чтобы не заорать «Какого?». До этого момента я был уверен, что никто не знает нашей песенки. Но, как оказалось, Гвоздь ее знал.

— Чего смотрите? — усмехнулся он. — Я же сказал, что следил за вами. Все ваши хитрости, приколы я знаю в совершенстве.

— Сколько ты здесь?

— Практически пять лет. Я не был первым, но был одним из первых. Сейчас уже тех, кто пришел сюда, в эти Пустоши, днем с огнем не сыщешь.

— И сколько таких, как ты?

— Человек десять, наверное. Точно не скажу.

— Ха, а почему ты тогда в рейтинге только на сто шестьдесят восьмом месте?

— Думаешь, меня интересует рейтинг? — с потаенной грустью покачал головой Лохматый. — Вот вы уже в первой десятке, а я… Но я лидер группировки, а вы — обычные бродяги-новички. Завтра ваши места займут другие. Так уже было. Мне пофиг на рейтинг. Моя задача — выжить.

— Я кажется догадался, как ты стал лидером группировки… — произнес я.

— И как же?

— Ты ее основал. Точно?

— Именно так. Правильно, я стал лидером, генералом «Ренесанта», только благодаря тому, что лично создал эту группировку здесь.

— Ладно, так чего ты хочешь? В «Ренесант» я не вступлю, можешь хоть жопу мне вылизать. Я — свободный бродяга.

— Слова, слова, слова. Ты не бродяга, также, как и я. Ты всего лишь игрушка. Все вокруг нас — одна большая игрушка. И мы тоже. Пауки в банке, которую держит несмышленый ребенок. Что я хочу? Того же, что и вы. Что и все здесь, в Пустошах, находящиеся игроки. Я домой хочу. Маму обнять. Но пока получается только бырдаха…

— Что бырдаха? — не совсем понял я последнюю фразу Лохматого.

— Обнять бырдаха. Точнее он обнимает, а ты этим обнимашкам совсем не рад. Но это я просто так ляпнул.

— Мне сегодня объятий бырдаха уже хватило с излишком, — поморщился я.

— Дослушайте меня, хорошо? Так вот. Все бродяги, что сейчас здесь, хотят только одного — вернуться домой, к нормальной жизни. Не спорю, есть индивиды, которым здесь, в Пустошах, кайфово, но помани их домом — рванут без оглядки. Но ни у кого из нас нет решения одной единственной задачки — как закончить игру. Должен быть основной квест, но его ни у кого нет. Когда вы появились в Пустошах, я сразу подумал, что вы сможете решить эту задачку — выполнить квест без самого квеста.

— Дурь полная, — пробормотала Нат себе под нос и я с ней был полностью согласен.

— Дурь, — подтвердил Лохматый. — Но я уже просто не вижу других вариантов. Чего мы только не перепробовали за эти годы.

— На станции были? — в лоб спросил я.

— Да. Обычная станция, ничего там нет необычного. Даже «Темные» там не шарахаются. Точнее, их вообще в этих Пустошах нет. Есть несколько игроков, которые ранее играли за «Темных», но сейчас они за одиночек. Понимаете, нет никакого секрета на станции. А ведь смысл игры был найти Источник Тьмы.

— Это ты так думаешь, — усмехнулся я. — Я видел Источник. Нат тоже. Его видели тысячи пользователей за время существования игры. Он не решение. Вообще ни разу.

— Знаю. Я тоже доходил до Источника. Но это было там, а здесь его нет. И люди просто теперь не знают, что им делать. Я тоже. У нас нет выхода из игры.

— И ты веришь, что мы его можем найти? Мы? Хотя до этого все, кому не лень искали выход пять лет подряд?

— Да, именно так. Вы крутые бродяги. Если вы не найдете выход, то его не найдет никто. У меня есть только одно решение на такой случай, мы давно его обсудили на сходке, но я не хочу этого делать.

— Что?

— Взорвать станцию.

Несколько секунд, может даже минуту, я просто стоял и тупо разглядывал Лохматого. Мне хотелось запомнить этого придурка, прежде чем я его придушу. Я ему не поверил. В такое было сложно поверить. Взорвать станцию. Это очень просто прозвучало, но сколько в этих двух словах было страшного смысла. Взорвать станцию. А вкупе и весь город вместе с его жителями. Пофиг, что часть из них сейчас — мобы и неписи. Но ведь еще есть игроки. Взорвать станцию. Уничтожить город только из-за того, что небольшая группа людей до такой степени заигралась в игру, что теперь играет в нее и в реале. Взорвать. Станцию. Обосраться, как это страшно. Если бы я сейчас это не услышал, то никогда бы не поверил, что такое может кому-то прийти в голову. Взорвать, блядь, станцию. Атомную станцию, если кто не понял. Если Лохматый это сделает, то наступит полный трындец всему. И не только из-за того, что вокруг нашего маленького городка образуется действительно новые Пустоши. Самого города не станет. Не станет кыров, что рождаются из кротов, не станет елбутов, что упорно ждут свой автобус на автовокзале. Не станет ничего. И это хочет сделать какой-то мальчишка, возомнивший о себе слишком много. Взорвать атомную станцию. Когда произошел взрыв на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, это была одна из величайших техногенных катастроф двадцатого века. И это всего один энергоблок. Лохматый предлагал взорвать всю станцию. После такого Пустоши накроют всю Россию до Урала, если не дальше.

Мои размышления прервал звук сообщения, пришедшего на КПК и одновременно голос Нат, раздавшийся как обычно в моей голове.

«Активирован квест «Выхода нет». Найдите выход из игры за двенадцать часов или же главы группировок организуют взрыв на атомной электростанции»

Перед глазами у меня возник таймер: «11:59:59». Я моргнул и тут же стало на таймере стало на секунду меньше. Время пошло.

Нат вскрикнула. Хоть как ей пришло тоже сообщение и появился таймер перед глазами. Тут и угадывать нечего. Если мы партнеры, то и геморой у нас общий.

— Монки, что будем делать? — вопрос был дурацкий, Нат это наверняка понимала, но не спросить не могла.

Я пожал плечами. У меня ответа на этот вопрос не было. Да и отвечать не хотелось. Чуть меньше двенадцати часов, прежде чем мы умрем. От одного осознания этого факта становилось пофиг вообще на все. Хотелось просто сесть и сдохнуть. Самоубиться до того, как тебя убьет чья-то тупость. Найти за двенадцать часов выход из игры, который безуспешно искали около пяти, а может и больше, лет… Это нереально. Будь я даже гением, мне бы это не помогло. А я всего лишь слегка повернутый на квестах парень. И не более. Тягаться с игрой, которая стебется над своими игроками — это выше моих сил и возможностей.

— Вот именно, Монки, что вы будете делать? — спросил меня Лохматый. Почему-то мне показалось, что он в курсе квеста, который нам выдала игра.

— Ты знаешь про квест, не так ли? — было бы глупостью не спросить. Лохматый плохо умел скрывать свои мысли. Все можно было понять по его лицу. Не быть ему хорошим игроком в покер. И он знал про квест, я это прекрасно видел.

— Да, знаю. — к чести Лохматого, он не стал выпендриваться и сразу признался. — Его уже выдавали нескольким игрокам. Они не вернулись. Сколько вам дали часов?

— Двенадцать, — ответила ему Нат.

— Хм, интересно, другим давали меньше. Видимо, Пустоши поняли, что давала слишком мало шансов.

— Погоди, что-то не сходится. У нас двенадцать часов до того, как станцию взорвут. Ты говоришь, что у некоторых других игроков был тот же квест, но они не вернулись. но станция ведь не взорвалась?

— Да. Неужели так сложно понять? Тогда я брал просто на испуг. Никакого взрыва тогда устраивать я не собирался. Сейчас — все наоборот. Мне надоело. Если вы не выполните квест, я действительно взорву Нововихревскую атомную электростанцию.

— И где гарантия того, что ты и сейчас нас не пытаешься обмануть?

— Вот, — Лохматый вытащил из кармана и показал нам пульт дистанционного управления. Подобные и я и Нат уже видели. Это действительно был пульт от бомбы. — Если вы все еще мне не верите, то можете взглянуть вот на тот экран, — он указал куда-то себе за спину.

Только сейчас я заметил то, что было буквально было у меня под носом. Весь небольшой кабинет, где обретался Лохматый, был завешен мониторами. На которых отображались разные улицы и места нашего города. На одном из этих экранов было видно небольшое помещение, где на полу стояло довольно несуразное, громоздкое, но от того не менее ужасное устройство. Это была бомба.

— Вот так, — Лохматый неожиданно нажал кнопку пульта, и на циферблате красным светом загорелись цифры: «11:59:59». — Теперь у вас есть пара минут форы, когда вы не выполните квест.

— Если, — мрачно поправила его Нат и вышла из пристройки.

Я последовал за ней. Разговаривать с Лохматым не было ни сил, ни желания. Только что этот придурок обрек целый город на смерть. Если, как правильно сказала Нат, мы с ней не решим новый квест.

— Есть какие-нибудь мысли? А, Монки? — спросила у меня Нат, едва мы вышли от Лохматого.

— Нет. Совершенно не знаю, что делать.

— Может, сбежим из города?

— Бессмысленно. Даже за двенадцать часов мы никуда не убежим.

— За двенадцать часов мы можем свалить отсюда куда подальше.

— Не думаю. Игра не отпустит. Наверняка на границах города непреодолимый барьер.

— Но что-то мы все-таки можем сделать? Или нет?

— Если ты думаешь, что я сложу лапки на груди и буду тихо-мирно ожидать, когда Лохматый взорвет станцию, ты ошибаешься.

— Что ты предлагаешь?

— В первую очередь я хочу пообщаться с Данте. Помнишь, Шурик говорил, что он обретается на базе «Ренесанта»? Мы сейчас тоже здесь, почему бы не пообщаться с гением?

— И как он узнать, где он?

— Спросить кого-нибудь будем не лишним, я полагаю, — пожал я плечами и сразу же спросил у первого попавшегося «ренесанта», где сейчас Данте.

«Ренесант» оказался нормальным, не стал дорожить такой тайной, как сам Данте и выдал того с потрохами. Данте сейчас был у Арены. Чтобы туда попасть, нужно было выйти за территорию «Ренесанта», и дойти до второго ангара справа, где надо было спросить некоего Димахера.

Выйти с территории «Ренесанта» оказалось не в пример легче, чем войти. Только на главном КПП нас остановили, да и то, чтобы разблокировать наши КПК.

Димахера и Арену мы нашли легко. А вот поговорить нормально с этим Димахером удалось с трудом. Бродяга и, как я понял, хозяин Арены, оказался очень необщительным чуваком.

— Здравствуйте, — первой к Димахеру из нас двоих подошла Нат. Наверное, надеялась на свою девичью красоту. С девушками парни все-таки больше любят общаться, чем с парнями.

Но Димахер оказался не из таких. Он лишь молча перевел взгляд на Нат, а потом, спустя мгновение, уставился куда-то вдаль.

— Мы ищем Данте. Он здесь, да?

Вновь ответом для Нат было молчание и короткий взгляд. Нам оставалось только принять на веру, что Данте на Арене. Иначе истолковать молчание совершенно не хотелось.

— Мы пройдем? — сделала еще попытку Нат.

— Драться или смотреть?

— Смотреть, — быстро ответил я.

— Ставка. Без нее — не пущу.

— Сотни хватит?

Димахер кивнул и протянул руку. Последующий жест красноречиво говорил — плати. Я достал КПК и перечислил сотку Димахеру. Нат, как я понял, сделала тоже самое.

— На кого?

— Сам реши, — пожал плечами и прошел на Арену. Нат последовала за мной.

Арена… Что я могу сказать. Ну, так себе, если честно. Даже описывать не интересно, настолько здесь было убого. Да и не интересовала она меня. Вот где Данте — это мне было нужно. Самое обидное — посмотреть на местах для зрителей я не мог. Хотя бы потому, что даже не знал, как этот Данте выглядит. Нам с Нат оставалось надеяться только на наши языки. То есть спрашивать, спрашивать и еще раз спрашивать.

— Не знаешь, где найти нам Данте? — спросил я у диковатого на вид бродяги, цепко следящего за происходящим на арене.

— Данте? Скоро увидите, следующий — его выход.

— Выход? Он, что, будет драться на Арене? — удивленно спросила Нат.

— Сами увидите, — отмахнулся от нас сталкер.

Ожидание выхода Данте было недолгим, даже несмотря на то, что меня все больше и больше нервировал таймер, маячивший перед глазами, который мерно отсчитывал секунды до конца. Казалось бы, времени прошло совсем немного с того момента, как мы покинули пристройку Лохматого, но цифры говорили иное. До конца оставалось чуть больше одиннадцати часов.

Бывает так, что человек уже обречен. Обычно такие складывают лапки на груди и смиренно ждет, когда все закончится. Но есть индивиды, что зубами вгрызаются в обреченность. Они рвут ее на части, жадно глотая куски, по секундам, по мгновения цепляясь за жизнь, веру и надежду. Неважно, что из этого умрет последним. Они всегда будут крайними, если человек обречен и из ситуации нет выхода, кроме как смерть. Человек всегда уходит последним.

Обреченность повисла Дамокловым мечом не только надо мной, не только над нат, но и над всеми бродягами. Над всем городом. Я бы очень хотел не чувствовать себя обреченным. И не пытаться атаковать голой жопой амбразуру. Но именно так и происходило. Квест «Выхода нет» толкал меня на баррикады, хотя я прекрасно понимал, что выхода действительно нет. Только хотелось еще потрепыхаться.

Пока свой единственный шанс хоть что-то сделать я видел в Данте. У меня остались логи с моего СВР, а Данте, будучи гениальным хакером, мог что-то с этими логами сделать. А дальше… Сплясать зажигательное танго со смертью мы могли и на своих условиях.

Наконец не особо интересный мне бой — кажется, какой-то бродяга дрался с ытом — на Арене закончился. На поле появился конферансье.

— Следующий бой! Слева от меня бродяга, которого вы все знаете! Это гений, хакер, человек, без которого мы бы наверное не выжили. Данте! Сегодня он столкнется с двумя отловленными ренегатами. Посмотрим же, кто кого!

Раздался страшный лязг и вдруг меня кто-то перекинул через перила. Боль пронзила мою спину, когда я жопой плюхнулся на пол. Рядом со мной через мгновение упала Нат. Ей повезло меньше — она приземлилась на спину и ударилась головой.

— Какого хрена? — воскликнул я, обращаясь к еще не ушедшему конферансье.

— Скоро узнаете, ублюдки, — ответил мне кто-то вместо конферансье.

Я обернулся. В углу арены стоял мужик. Самый такой натуральный русский мужик. Именно такими мужиков рисует воображение иностранцев, наверное. Шапка-ушанка, потрепанный тулуп, серая, в масляных пятнах майка под ним, треники с пузырями на коленях, на ногах кирзачи, в одной руке бутылка, в другой двустволка.

Честно признаться, Данте я рисовал себе в воображении совершенно другим. Невысокого роста толстячком, что больше приятной компании любит пиво и пиццу в обществе компьютера. Но точно не таким, каким он нам предстал на Арене.

— Ренегаты… Конферансье сказал: «ренегаты»... Но только мы — не они.

— Да, да, все так говорят, когда оказываются здесь, — с усмешкой произнес мужичок. Данте я его признавать отказывался. — Но именно ренегаты вы и есть. Все-таки не зря вас объявил в розыск сам Темный.

— И он же снял с нас все предъявы! — ответил я, поднимаясь с пола.

— Может быть и так, — пожал плечами мужичок. — Только вот объявление по розыску вас он в сети вывесил и еще не убирал.

— Посмотри в списке, придурок, — сказала Нат. — Мы не ренегаты, мы — вольные бродяги.

— Список… Его можно обмануть. Хотя для меня это откровение. Ведь его делал я. А вы смогли его как-то обмануть.

— Никого мы не обманывали!

— Обманули. И это уже бесспорный факт.

— Да чего с ним разговаривать? Монки, ты видишь выход отсюда?

— Да, — выход с Арены я видел, но не видел выхода из сложившейся ситуации. Мне действительно нужно было поболтать с Данте, но он разговаривать был не намерен.

— Тогда уходим, — пара едва заметных движений пальцами и в руках Нат появился калаш. — Данте, ты понял? Мы уходим, — она навела на него автомат. — Дернешься и еще одной легендой станет меньше.

— Ага! Значит, признаешься, что это вы завалили Живчика?

— Живчик застрелился. Мы к его смерти непричастны.

— Да, да, а я — королева Британии. Вы убили Живчика, а теперь меня грозитесь убить!

— И убьем, если ты нас отсюда не отпустишь! — воскликнула Нат.

Грохнул выстрел. Если бы не едва заметное движение локтя, которое сделала Нат и которое я заметил случайно, сейчас бы Данте уже был бы мертв. А так пуля только без толку выбила небольшой фонтанчик бетонной крошки из пола.

— Суки. Еще пугать меня будете, — утерся рукавом Данте, хлебнул из бутылки и дрожащей рукой попытался нацелить на нас двустволку.

— Да погоди ты! — воскликнул я, бросаясь вперед. Не знаю, зачем я это сделал. Все-таки, хоть Данте и был бухим вдрабадан, он все равно мог спустить спусковой крючок. И уже тогда бы я был нашпигован шрапнелью или дробью по самое не могу.

Но мне повезло. Все-таки алкоголь — великий тормоз любых рефлексов. Я успел добежать до Данте и толкнув, опрокинуть его на землю. Двустволка при этом отлетела в сторону.

— Мы не убивали Живчика! Он сам застрелился. Пусть меня Темный покарает, если я вру.

Тишина, мгновенно обрушившаяся на Арену сразу после моих слов, меня напугала. Казалось, все вокруг разом затаили дыхание, ожидая, когда Пустоши покарают меня за ложь. Но этого не случилось. Только мороз продрал до костей.

Пошел снег. Да, именно так. В закрытом помещение, которое видело солнце в последний раз тогда, когда этот ангар только строился, пошел снег. Я быстро огляделся по сторонам. Никого. Рядом со мной точно также вертела головой Нат. Именно она и заметила первой нашего «замороженного» гостя.

Темный был не в духе. И виной тому, надеюсь, были не мы. Не очень хочется мне ругаться с Легендой Пустошей. Тем более с таким сильным. Мороз и снег — это лишь мелкие его возможности, можно сказать, просто выпендреж для эффектного выхода.

— Темный, — недовольным тоном проворчал Данте. — Чего тебе? Все веселье портишь…

— Данте, Пустоши недовольни. Ты наглеешь.

— Им все равно ничего со мной не сделать. Не будет меня, не будет такого удобного для них врага.

— Данте, не надо пафоса, хорошо? И давай поговорим без марионеток.

— Ты скучный, Темный. Чем тебе мой новый облик не нравиться?

— Тем, что он не твой. Или ты хочешь, чтобы я во всеуслышание объявил тебя преображенным?

— Угрожать мне вздумал? Мне? Я создал сеть для бродяг, а ты мне ею угрожаешь?

— Да. Не забывай, ты простой игрок. Пустоши могут покарать тебя в любой момент.

— Как и тебя, Темный. Ты вообще ошибка программы. Тебя не должно было быть.

— Но я есть.

— И ты сам себя назначил карающей дланью Пустошей. Поэтому тебя и терпят.

— Наш спор бессмысленен. Мы только сообщим слишком многое тем, кому это не нужно услышать.

— Темный, ты всех вокруг заморозил. Они ничего не услышат.

— Этих, — он указал на меня и Нат, — нет. Я пришел из-за них. Ты обвинил их в смерти Живчика. Но они сказали тебе правду. Живчика застрелился. Он наконец-то нашел выход из бесконечной череды бессмысленных смертей. Пришло время для новых легенд. Ты поможешь Нат и Монки. В счет того, что незаслуженно их оскорбил.

— Я бы лучше ему ноги-руки поотрывала, — едва слышно пробормотала себе под нос Нат.

— Я мог бы это сделать, но Данте вам нужен, — Шухов как-то умудрился услышать Нат. — Данте, хватит, — повернулся он вновь к Данте. — Я уже тебе все объяснил. Эти бродяги не виноваты в смерти Живчика. Они искали у тебя помощи, а ты устроил казнь… Теперь ты поможешь им безвозмездно. Если бы раньше выслушал, то мог бы немного заработать. А сейчас… Попробуешь взять у них деньги и я вернусь за тобой.

— Ладно, ладно, я тебя понял, — ворчливо отозвался Данте.

— Монки, — Темный взглянул на меня. — у вас мало времени. Спешите. Двенадцать часов в Пустошах не столько же, сколько в реальном мире. Намного меньше.

Темный исчез. Вместе с ним исчез и жуткий холод и снег. А Арена вновь наполнилась звуками. Одним из первых который был звук принятого сообщения на множества КПК.

— «Бродяги Монки и Нат — вольные бродяги. Любое нападение на них из-за смерти Живчика, которого они спасли, а не убили, будет караться жестоко» — прозвучал у меня голове голос.

— Идемте, бродяги, — махнул нам рукой Данте. У него был жутко недовольный вид. Я его понимаю. Я и сам был недоволен. Не так я видел свое знакомство с Данте. А он наверняка переживал из-за того, что сорвалось такое классное представление, как наша с Нат казнь.

— Идем, идем, — проворчала Нат, первой устремляясь за оказавшимся довольно шустрым Данте. Автомат она убирать, я полагаю, не собиралась вовсе.

— Железку убери. Чужую шкурку попортишь, — не оборачиваясь, произнес Данте, обращаясь к Нат.

— Извини, но я тебе не доверяю.

— Я тебе тоже. Но ты слышала Темного. Я вас не трону больше. А попробую, этот мистер сосулька за мной притащится. А оно мне надо?

— Ты сказал: «чужая шкурка». Что это значит? — спросил я.

— А ты разве еще не понял? — обернулся ко мне Данте. — Тот, кого вы видите сейчас перед собой, не Данте. Это обычная непись. Я просто взял его под контроль…

— Под контроль? Ты ыч, что ли? — автомат в руке Нат вздрогнул, палец мягко обхватил спусковой крючок, в любой момент готовый напрячься, тем самым выпустив из ствола очередь раскаленного свинца в тушку мужичка, стоявшего перед нами.

— Да тьфу на вас. Никакого полета мысли! Ыч… Выдумали тоже. Я — хакер. А мы в игре. Так понятно?

— Ты взломал код игры и теперь можешь управлять неписями? — спросил я.

— Умница, Монки, — умилился Данте. — А еще мобами. Ими еще проще. Правда, контролера или бырдаха я под контроль брать не пробовал. Ну их. Слишком умные, да и программа у них позаковыристей, чем у других мобов. Про неписей вообще не говорю. Этого, — он хлопнул себя по пузу, — я уже второй год ношу.

— Звучит жутковато, — поморщилась Нат.

— Ага, я так и жду, когда инопланетный таракан разорвет его изнутри, — усмехнулся я.

— Жесть какая, — произнес Данте. — Вы идете? Или так и будем разбираться, кто из какого места таракана доставать будет?

Не став спорить, что про тараканов речи и не было, мы пошли за Данте. Точнее, за неписью, которым управлял Данте. Честно признаюсь, несмотря на так себе знакомство, я был восхищен Данте. Умудриться взломать код игры, которая происходит в реале… Это надо быть гением или безумцем. Или тем и другим вместе. И вот с таким персонажем, который точно был не частью игры, меня свела судьба. Свела криво, но это случилось. Мы познакомились. А еще он должен был нам помочь. Хоть и под страхом смерти от Темного, но вряд ли этот деятельный человек отказался бы от той загадки с удаленным доступом к СВР, которую хотел предложить решить ему я.

Шли мы недолго. От ангара с Ареной направо, вглубь Южного промышленного округа. Здесь я никогда не бывал, все-таки ЮПО был территорией закрытого типа. Я и про ангары, что сейчас занимал «Ренесант» знал только из своего более шебутного детства, чем была моя юность. В детстве я был активным ребенком, мне все было интересно. И дружил я с многими ребятами со своего дома. С годами это прошло. Мне все обрыдло. Город оказался скучным и совсем небольшим, а друзья — всего лишь приятелями, дружившими со мной только корысти ради. Я все больше и больше погружался в виртуальный мир. Там было интереснее и проще. Только сейчас, с каждой секундой таймера, которую тот отсчитал, я понимал, что возможно ошибся. Но сожалеть я даже не пытался. Что сделано — то сделано. Сейчас нужно было сосредоточиться на выполнении квеста. Хрен с ней, с Пустошами, от этого квеста зависела наши с Нат жизни. Всего лишь пара минут после того квест будет невыполнен и все. Ядерный грибочек, радиоактивный жареный шашлык вместо Монки и Нат. Если еще, конечно, хоть что-то останется.

Логово Данте меня не впечатлило. Вряд ли, конечно, сейчас меня хоть что-то могло впечатлить, но от знаменитого хакера я ожидал большего. А бункер а-ля Сидорович — это как-то скучно и излишне просто. Несмотря даже на то, что бункер этот находился посреди минного поля, которое охраняло несколько десятков преображенных.

Если бы меня сюда не привел сам Данте, а какой-либо другой бродяга, то я бы точно заинтересовался таким странным собранием преображенных на небольшой площади. Они не грызлись между собой, а вполне организованно несли охрану территории. Любой бы бродяга увидев такое, заподозрил неладное. К примеру, что там, за спинами преображенных нечто важное. К примеру, осколок какой-то дорогой или дорогой квест. Ну или бункер Хозяев Пустошей.

Подойдя к условной границе — метров за пятнадцать до преображенных — Данте остановился и повернулся к нам:

— Запоминайте. Шаг прямо, два — влево, три направо, два прямо, три влево, один прямо, два направо, четыре прямо. Я с вами не пойду, подожду вас в бункере. Преображенные вас не тронут. Шаги запомнили? — мы с Нат кивнули. — Очень хорошо. Бывайте!

Потеряв к нам интерес мужичок, повернулся, приложился к бутылке и потопал в сторону Арены.

Проводив его взглядом, Нат повернулась ко мне:

— Монки, а ты шаги запомнил?

— Нет, — пожал я плечами. — Что делать будем?

— Я на диктофон хотела записать, но замешкалась. А что он говорил, не запомнила.

— М-да, ситуация, — произнес я. Посмотрел на уже едва виднеющегося мужичка и спросил: — Может, догоним и заставим повторить?

— Заманчиво, — улыбнулась Нат. Все-таки хотелось ей сделать пару дырочек в теле этого мужичка, не предусмотренных природой. Мне одного взгляда на Нат хватило, чтобы отказаться от идеи догонять мужика. Что толку непись обижать — только репутацию потеряем. Да и некогда гоняться нам за какими-то мужиками.

— Ладно, так пойдем, — немного подумав, решил я.

— Чокнутый? — спросила меня Нат. — Ты когда последний раз в «Strange Wathelands» по минным полям ходил?

Нат дело говорила. В «Strange Wathelands» с минными полями была беда. Не из-за того, что их мало было, совсем нет. А из-за того, что идя по любому такому полю, хрен ты угадаешь — на землю ты наступил или на мину. Только когда рванет и перед глазами мелькнет красная надпись «Игра окончена», тогда только поймешь, что умудрился наступить на игровой аналог ПМН.

По моему мнению, это было вызвано тем, что разработчики при создании минного поля не стали заморачиваться. Просто рандомно придали свойство взрыва при нажатии некоторым участкам земли. А саму мину прорисовать забыли. Или забили. Тут кому как нравится. Только никому от этого не легче. И минные поля в «Strange Wathelands» были одним из самых не популярных мест для прогулок бродяг. Ну кроме самой атомной станции.

Короткий сигнал. На КПК поступило новое сообщение. Я достал его и прочитал сообщение:

— «Шаг прямо, два — влево, три направо, два прямо, три влево, один прямо, два направо, четыре прямо! Еще раз повторять не буду!» — написал мне какой-то Миша Хмырь.

Только когда перечитал сообщение пару раз, до меня все-таки таки дошло, кто такой этот Хмырь. Если кто не догадался — это шкурка Данте.

Я показал сообщение Нат.

— Очень хорошо, ты идешь первым, — сказала она, прочитав сообщение.

— Почему это я? — моему удивлению не было предела.

— Тебя не жалко, — засмеялась она.

Поворчав для порядка, я сделал первый шаг по минному полю. Проход был коротким, но требовал спокойствия и сосредоточения на цели. А это довольно сложно сделать, когда делая каждый шаге ежесекундно сверяешься с сообщением на КПК. Один раз я едва не навернулся. Несмотря на сообщение от Хмыря, я сделал не три шага влево, а четыре. Мне повезло только в том, что мины у меня под ногами все-таки не оказалось.

Пройдя минное поле я повернулся и бросил свой КПК Нат. Хотя мог просто ей переслать сообщение Хмыря. Но подумал об этом только тогда, когда Нат начала свое прохождение по минам.

Нат справилась с минами намного лучше и быстрее меня. Прошла как по давно знакомой тропке. И минуты не прошло, как она уже стояла рядом со мной.

— По минным полям я не любитель гулять, конечно, — в ответ на мое немое удивление произнесла она. — Только вот порой приходилось. Не один ты квесты проходишь.

— Это же какие квесты надо, чтобы научиться так спокойно ходить по узкой тропке на минном поле?

— Тебе лучше не знать. Я не всегда была охотником на преображенных. Но и ради них приходилось на мины лезть.

— Ладно, потом как-нибудь расскажешь, если захочешь? Идем к Данте?

Вместо ответа Нат повернулась и целеустремленно потопала к входу в бункер неподалеку от нас. Я последовал за ней.

Бункер был закрыт. Редкий случай, когда подобного типа сооружения закрыты. Такое бывает, если рядом идет крупный бой между группировок. Но сейчас ничего такого поблизости не наблюдалось. Но бункер Данте был все же закрыт. И как в него попасть я не знал. Уверен, что и Нат тоже. Наверняка у нее была только одна мысль — разнести дверь бункера к чертям собачьим парой точных выстрелов. Судя потому, что она мягко гладила приклад калаша, я в целом угадал ее мысли. Каким образом ласка к оружию соотносится с желание разнести что-либо — это сложный вопрос. Тут нужно знать человека, по-другому, наверное, не так.

— Нат, если у тебя нет взрывчатки, дверь бункера не поддастся.

— Взрывчатки нет, и, думаю, если я закажу, Данте ее мне не продаст.

— Правильно мыслишь, — согласился я.

— Может, ломик какой поищем или трубу? — оглянулась по сторонам Нат.

— Нет, не надо. Может, лучше просто постучим?

— Звучит, как нечто логичное, — улыбнулась Нат и пару раз ударила ногой по железной двери бункера. — Что? — ответила она на мой немой вопрос. — Я постучала!

Как это не странно, но попытка Нат оказалась удачной. Дверь бункера с зловещим и одновременно противным скрежетом медленно открылась.

Нат посмотрела на меня, на бункер, пожала плечами и первая пошла внутрь. Я последовал следом.

Внутри бункер был намного проще, чем у того же Сидоровича. Просто небольшая комната, три на два метра, доверху забитая компьютерами. И среди них сидел Данте. Это был обычный паренек, в старой, замызганной футболке с Че Геварой. Немного смущало то, что ниже пояса на нем были только трусы — такие же замызганные, как и футболка, но в оригинальный горошек, из логотипов радиации. Про нелепые тапочки хотел бы промолчать, но про такое молчать — грех. Хотя бы потому что я теперь точно был уверен, какие кошмары меня будут преследовать во время сна. Две отрубленные головы розового зайца Дюрассела, натянутые на волосатые и наверняка чрезвычайно вонючие ноги Данте.

— Ну трындец, — пробормотала Нат, разглядывая Данте.

Я был полностью с ней согласен. Конечно, внешность не всегда соответствует личности, но чихать мне на личности. Когда осталось чуть больше одиннадцати часов до взрыва хочется, чтобы мое воображение хоть как-то равнялось на суровую реальность. В случае с Данте мое воображение не просто спасовало, едва взяв карты в руки, но и выскочило из покерного зала, нервно покурить у урны.

— Что, не совсем соответствую вашим ожиданиям? — поднял голову парень.

— Есть такое.

— Ну простите, меня таким мама родила и я себе нравлюсь. Каждый норовит мне вякнуть, что я не похож на Данте. Но если бы я учитывал желания каждого, кто знаком со мной лично, хрен бы встретили здесь задрота. Скорее бы какого-то преображенного.

— Учитывая твои способности в программировании, ты итак один из преображенных.

— Интересная оценка, — немного наклонив голову, Данте уставился на меня. — Я запомню. Прикольно. Ну так чего приперлись? Ведь не из-за того, что скоро Лохматый нажмет красную кнопочку в своем чемоданчике?

— В первую очередь как раз из-за этого.

— Не бздите, он уже несколько раз эту херню проворачивал. Каждый раз грозится, но за пару минут до взрыва останавливает таймер.

— Мы догадались… — буркнула Нат.

— Умничка, — Данте поднялся, вальяжно подошел к нам и нагло потрепал Нат по щеке. Глаза Нат надо было видеть. Аниме отдыхает. Нет, даже завидует. Помните всех этих сейлоров, и других тяночек? Какие у них были огромные… глаза. Только вот сейчас у Нат глаза были раза в два больше, чем у самой глазастой аниме-тяночки.

— Ты охренел? — прохрипела Нат.

— А чего такого я сделал? По щеке погладил? Ну это же не по заднице с разгона…

— Пошел ты!

— Я пойду, а вы что делать будете? — засмеялся Данте.

— Мы? — угрюмым тоном переспросил я. — Мы что-нибудь придумаем. Не впервой.

— Это я знаю, — ответил мне Данте. — Ладно, Нат, извини, я просто хотел, чтобы вы были не такими напряженными. Не получилось.

— Да лучше бы ты себя возомнил эксгибиционистом. Все лучше было бы.

— Можно? — улыбнулся Данте. — Я с удовольствием! Но только для тебя, Нат! Монки, отвернись, — Данте, кривляясь, начал сдирать с себя футболку.

— Угомонись! — Щелкнула его по лбу Нат. — Даже если у тебя там, — она указала на его трусы, — гигантские причиндалы, меня это не интересует.

— А что тебя интересует? Секс, похоть, это ведь одни из самых ярких проявлений жизни!

— Жизнь как раз меня интересует. Только без твоих проявлений. У нас тут есть кое-что для тебя. Можешь посмотреть?

— Логи СВР? — повернулся ко мне Данте.

— Да.

— Скидывай. Как найти чужой КПК, надеюсь, ты знаешь.

У наших КПК много было фишек, отчасти незнакомых нормальных людям, но одна очень напоминала стандартный блютуз. Правда, для того, чтобы найти чужой КПК поблизости от себя, не нужно было запускать каких-либо приложений, кроме сканера, который всегда был включен.

Сканер, кстати, всегда был включен только из-за того, что его первоначальной функцией было отображение всего вокруг нас на экране дисплея. Чужие КПК мы видели только из-за того, что благодаря им на сканере появлялась отметка о сталкере, его хозяине. Как сканер определял дружественность бродягу, а тем более как он видел преображенных — я без понятия. Никогда не заморачивался такими вопросами.

В общем, чтобы найти КПК Данте мне понадобилось не больше минуты. А вот передача логов с моего СВР заняла несколько большее время. Я даже хотел предложить Данте самому взять мой КПК и через него уже посмотреть логи. Время-то шло и нервы пошаливали. Не важно, взорвет Лохматый станцию или нет, но таймер прямо перед глазами никак не способствовал моему спокойствию.

И, честно признаться, я не ожидал, что Данте — отчасти тормоз. Он настолько был спокоен и так все обстоятельно делал, что это прямо бесило. Да, конечно, добраться до станции не так уж и сложно. От базы Долга всего лишь час пути. Если по старыми меркам. По меркам Пустошей — хрен его знает. А тут еще этот великий хакер вовсе не торопиться как-то нам помочь. Сидит себе, смотрит на экран и хорошо хоть, что не жрет при этом.

Больше получаса мы с Нат ждали ответа. Данте на это время превратился в статую и не реагировал на внешние раздражители. Как он таким макаром изучал предоставленные мной логи от моего же СВР — мне неведомо. Нат все эти полчаса вообще думала, что нас дурят и Данте преспокойно себе спит. Правда, я об этом узнал намного после, но не суть. Суть в том, что и у меня та же мысль пробегала. А Данте не спал. Он работал.

Оторвался от логов Данте тогда, когда таймер перед моими глазами уже показывал чуть больше десяти часов до взрыва станции.

— Знаете, пять лет существуют эта Пустоши, пять лет мы ищем выход, но вот такая удача — у нас впервые, — сказал он, внезапно прекратив смотреть в никуда и взглянув на нас.

— Что раскопал? — Нат не стала тянуть кота за яйца, а сразу взяла быка за рога.

— Немного, но и этого хватит. Вы сами наверняка просматривали уже логи и знаете, что кто-то умудрился подключиться к СВР удаленно, загрузить на нее свою программу и благодаря этому вы оказались в Пустошах. Думаю, у остальных прочих бродяг было точно также. Только они, в отличие от тебя, Монки, никогда не записывали логи своего СВР на отдельный компьютер. Так вот, в логах было кое-что, что вы наверняка не заметили.

— Что именно?

— Адрес репозитория, с которого загрузили в СВР выброс.

— Адрес… То есть мы теперь знаем, где у нас разработчики…

— Этого мы не знаем, — покачал головой Данте. — Мне другое известно. IP-адрес репозитория. А благодаря ему — геолокацию этого адреса. Не знаю, там ли разработчики, но там скорее всего главный сервер всей игры. Подключиться к нему мне удаленно не получилось. Слишком хорошая защита. Да и пробовать ее проломить я не стал. Только бы спалился. Но я знаю теперь, куда вы двое двинетесь, едва покинете мой бункер.

— Куда? — спросили мы с Нат в голос.

— Ваш путь лежит за Южный промышленный округ, в поселок Огниво.

— Вот это повезло нам, — выдохнула Нат, когда сообразила, куда именно нам с ней придется топать.

Поселок Огниво в нашем городе был не очень любим. Городским туда был ход заказан. В лучшем случае, если кто из городских приезжал в Огниво, он выбирался оттуда с парой отметин — синяком под глазом, выбитым зубом или сломанной конечностью. В худшем — никто и никогда не увидел того, кто решил заглянуть на огонек в Огниво. Зачастую таких вылавливали после в Ивановском ручье или в Нововихревском водохранилище.

Городские, кстати, тоже не давали жителям Огнива покоя. Даже пару раз пускали «красного петуха», лишь бы избавиться от конфронтующего с городским населением поселка.

В общем воевали поселковские с городскими. Вполне обычный сценарий. Из-за чего всего началось, никто уже не помнил, но кровавый счет был и с той и с другой сторон довольно велик. Поэтому никто не мог успокоиться.

И вот в такое место мы с Нат должны были отправиться, чтобы выяснить, а правда ли именно оттуда была загружены в наши СВР Пустоши, чтобы потом воплотиться в реальности.

Хотя кое-чего мы все-таки не учли. И на это нам в первую очередь указал Данте, едва увидел наши постные рожи.

— Поселок Огниво сейчас очень похож на сгоревший хутор, который был на Затоне. Помните, в Зове Припяти? Правда, Огниво раза в два или три побольше будет. Нет там ничего, короче, кроме как сгоревших зданий, огромного множества червоточин и преображенных.

— Даже так? — судя по всему, Нат не очень хотелось топать через весь город.

— Ага. И, кстати, вам далеко идти не придется. Кто-нибудь из вас знает, что такое осколок-портал?

— Да. Их не существует, — усмехнулся я.

— Но я их активно использую для своего магазина, — улыбнулся мне Данте.

— Да, это я видел. Но осколка самого я не видел.

— Он есть. Вот, — пара едва заметных движений пальцами и у Данте в ладошке появляется довольно невзрачного вида серый камень — Это осколок, который я сделал сам, — продолжил Данте. — С помощью парочки пространственных червоточин, наложенных друг на друга, сердца биррака и чуточки удачи. А вообще, не важно, что из чего, это действительно осколок, создающий порталы…

— Читер, — проворчал я, прекрасно понимая, как именно Данте создал осколок.

— Давай свой осколок говори, как им управлять, — видно было, что Нат хочет как можно скорее закончить эту историю.

Вновь пара небрежных движений пальцами и перед нами с Нат завис все тот же невзрачный камешек. Который по совместительству был одним из самых интересных осколков Пустоши.

— Как управлять не скажу, не обессудьте, свои секреты я оставлю при себе. Могу вам помочь еще с КПК, оружие там дать, осколков накидать в рюкзак… Монки, тебе могу твоего Джерри усовершенствовать…

— Говорю же, читер…

— Похер мне, кто он, если может патроны дать или пушку поприличней, то я на все готова…

— Даже отсосать? — то ли в шутку, то ли нет, спросил Данте.

— Гребанный извращенец! — Нат замахнулась, но была остановлена окриком Данте:

— Ладно тебе, пошутить нельзя. Так что, оружие берете?

— Берем. И амуницию давай. А то ходим по Пустошам как два клоуна. Особенно он, — Нат указала на мой прикид Гарри Дрездена, довольно сильно уже потрепанный за последние несколько часов.

— Без проблем, — вновь заплясали пальцы Данте над невидимой клавиатурой, а перед мной и Нат начали появляться различные предметы.

— Амуниция. Аналог костюма Темных, слегка модифицированный мной лично для реалий этих Пустошей. Выдерживает многое, но проверять в упор из калаша не советую. Два комплекта. Твой костюм, Монки, конечно, классный, — он мельком глянул на меня, — но Нат права, для этой операции тебе потребуется кое-что получше. Ничего другого, простите, нет. Нат, тебе, кстати, достается точно такой же комплект. Твоя форма уже годна только для привлечения толп извращенцев.

— Далее, — произнес Данте и перед нами появились пара автоматов. — Тебе, Нат, Таврон. Израильский автомат, на нем уже установлена куча примочек — подствольник, ПНВ. Патроны к нему нескольких видов, но их мало, расходуй с умом. Рядом с автоматами появилось несколько магазинов, обмотанные, видимо для различия, изолентой разного цвета.

— А тебе, Монки, АК-12. Я хотел его отдать Нат, но решил немного польстить ей. Несмотря на то, что очень многие считают АК-12 лучшим автоматом в мире, я все-таки склоняюсь к мнению, что Таврон ничем не хуже, но и местами даже лучше. Все-таки израильтяне тоже неплохо соображают в оружии.

— Мне бы лучше пистолет какой. Я ведь не боевик-смертник…

— Про твое умение пристрелить всех вокруг, кроме цели, я в курсе. Но надеюсь ты не осрамишься так еще раз.

Нат засмеялась, она прекрасно помнила тот несчастный эпизод в моей игровой жизни, после которого я практически полностью перешел на ближний бой.

Дело было так. Я не очень люблю Болота. Сложная локация, ничем не лучше чем Станция или Изток. На Болотах поймать маслину или стать кормом для преображенных в разы больше, чем где либо. Как вы понимаете, именно это мне и не нравится в этой локации. Да и фиг с ним, когда нападают на тебя, с этим еще можно разобраться. Но когда в тебя прилетает шальная пуля, да еще и хрен его знает откуда… Ну нафиг такую локацию.

На Болотах стреляли все. Не удивлюсь, что и преображенные этим баловались. Потому что выжить за счет падали от кучи идиотов и хоть немного не поумнеть...

На Болотах шла война. Глупая фраза, конечно. В Пустошах всегда идет война на выживание. Но дело в том, что иногда в Пустошах выстрелы затихают не только для перезарядки оружия, но и потому что людям надоедало стрелять. На Болотах было не так. Там столкнулись две группировки неписей. И драка была страшной. Благодаря конечно главным образом тому, что сражались неписи.

Так случилось, но однажды, выполняя очередной заковыристый квест, я на Болотах попал прямо в самое пекло. Скакал себе спокойно по кочкам, пытаясь найти КПК одного бродяги-одиночки, в котором могли быть интересные сведения по Старому Лесу. И сам не заметил, как вокруг меня началась свалка. Стрелял каждый куст, каждая кочка, трясина булькала, кустарник стонал, короче, стало совсем не скучно.

У меня тогда был автомат с собой и я решил его использовать. Жить хотелось. Да и начинать опять с респа не хотелось совсем. Точка респа была примерно в трех километрах оттуда.

Короче, достал я автомат, пару раз выстрелил в воздух, а потом открыл огонь на поражение. Да только ни в кого не попал. Кроме… как в себе в ногу.

На следующий день весь чат был забит поздравлениями меня как самого неудачливого стрелка Пустошей. А я с того дня поклялся, что буду работать только оружием ближнего боя. Да и то с осторожностью не присущей большинству бродяг.

Вот такая история. Конечно, я в ней выгляжу полным неудачником, но и такое бывает. Да и помнит об этом только Нат, наверное. Ну и, как оказалось, еще и Данте. Только Данте в расчет брать нет смысла, он наверняка знает столько о бродягах, что у него голова порой пухнет.

Но пистолет все-таки Данте мне дал. Как говорится, поиздевался немного и хватит.

Пистолет мне достался тот еще. Если кто думает, что опять таки один из лучших, то ошибаетесь. Хотя Стечкин когда создавал этот пистолет, дело свое знал крепко.

Да, именно так. Данте вручил мне АПС образца пятидесятых, когда он только-только был принят на вооружение. Пистолет в принципе хороший, но рукоятка неудобная, сам он довольно увесистый и это нивелировало его преимущества перед другими.

Только на этом сюрпризы не закончились. Едва я взял АПС, он неожиданно начал рассыпаться прямо у меня в руках. Мгновение и в руке у меня уже не АПС, а еще более старинный пистолет, точнее револьвер системы Кольт.

— Просто ты так похож на какого-то ковбоя, что я не мог удержаться, — усмехнулся Данте в ответ на мой обескураженный взгляд.

— Какого хрена?

— Круто же смотрится!

— Ага… Оно хоть стреляет?

— Конечно, даже очередями. Это же просто скин. На самом деле это все тот же АПС.

— Прикольно, — усмехнулась Нат. — Ладно, я готова, что дальше?

Я оглянулся. Нат действительно успела переодеться в данный ей Данте комплект амуниции.

— Шустро… Но как?

— Ты плохо знаешь возможности своего КПК, Монки. Открываешь «Рюкзак» с КПК, выбираешь там одежду и нажимаешь «Надеть». И все.

— Сейчас попробую.

Я быстро достал свой КПК из кармана и выполнил те манипуляции, подсказанные Нат. И действительно обмундирование мгновенно оказалась на мне. Пару секунд подумав, я щелкнул по плащу, который в процессе переодевания забросило в «Рюкзак» и попытался надеть его поверх брони. Не получилось, поэтому я просто выбросил плащ из «Рюкзака». А потом просто накинул его на себя.

— Мне он нравится, — пожал я плечами в ответ на удивленный взгляд Нат.

— Собрались? — спросил нас Данте.

— Да, я готов, — ответил я.

— Ок, значит, я вас отправляю, — пальцы Данте вновь заплясали по невидимой клавиатуре. — Три, два, один…

Короткая вспышка и вот мы с Нат уже лежим на земле поселка Огниво. Почему лежим? Ни я, ни Нат не ожидали, что перенос нас через портал произойдет так быстро. А еще больше мы не ожидали, что в Огниво нас выбросит примерно в двух-трех метрах над землей. А так как никто из нас такой подставы от Данте и его портала не ждал, вот мы и брякнулись на землю. И лежим, отдыхаем.

Только отдых у нас не задался. И пары секунд не прошло, как меня Нат уже назвала извращенцем, после чего спихнула с себя. Как будто я специально свалился ей своим лицом прямо на грудь. А потом с нами вышел на связь Данте:

— Добро пожаловать в Огниво! Спасибо, что воспользовались услугами «ДантеАйрПорталс»!

— Да пошел ты! — буркнула ему в ответ Нат. — Мог поаккуратнее нашу доставку обеспечить?

— Мог, но зачем? Ладно, ребята, я позиционировал сервер. Адрес я вам скинул на КПК. Кстати, Монки, извини, но я переключил интерфейс твоего КПК на прямой вызов через глаза. Понимаю, тебе проще доставать КПК, но сейчас на это у тебя не может быть и пары лишних секунд.

— Ладно, я и сам хотел, — ответил я, только сейчас поняв, что голос Данте звучит у меня в голове.

— Ну тогда вперед! Вся Пустоши смотрят на вас!

— Делать больше нечего Пустошам — смотреть на нас, — фыркнула Нат.

— Ладно, хотел как лучше. Кстати, у вас уже намечаются небольшие проблемы. Не знал, что мои порталы как-то можно отследить…

Я огляделся по сторонам и практически сразу заметил тех, кого Данте обозначил как небольшие проблемы.

Их было трое. Может быть и больше, но на сканере отображалось только трое. Да и видел я своими глазами только троих.

Приближались они быстро. И, на первый взгляд, были безоружными. Что было крайне удивительным. Хотя бы потому, что никто из них точно не был Доком, которому, как известно всем в Пустошах, оружие и вовсе ни к чему.

— По здорову, бродяги, — остановившись на почтительном расстоянии произнес один из них. Мой сканер распознал его как Монаха, бродягу-ветерана. Вместе с ним были Леха и Сеня, парочка опытных бродяг. Хотя все трое никак на бродяг не походило. Скорее уж на бандитов, или еще того хуже, ренегатов. Хотя бы экипировка их не в пользу бродяжнического племени говорила. Вот скажите, где вы видели бродяг в потертых джинсах и кожанках. Это если про верхнюю одежду говорить. Какие у них трусы, не знаю, туда не заглядывал.

Так что никто из них на бродяг совершенно не походил. Конечно, я видел таких бродяг, что даже будучи ветеранами Пустошей, шарахались по этим аномальным землям в экипировке новичка. И это их никак не смущало. Но эта троица… Если они бродяги, то я — примадонна Большого театра.

— И тебе не хворать, — ответила Монаху Нат.

— Какими судьбами вас занесло на нашу окраину, да еще и таким экстравагантным способом?

— Да так, пообщаться кое с кем хотим, — пожал я плечами.

— Надеюсь не с нами? — усмехнулся Монах. — Ты уже не обессудь, парень, но нам с вами балакать не о чем. Только если не с тобой, а с твоей спутницей… Я бы с ней пообщался, да только не здесь, конечно. А в постели... Сутки бы напролет с такой красавицей общался.

— Ври меньше! — засмеялась в ответ Нат. — И на пары минут твоего стручка бы не хватило.

— Хочешь проверить? — сделал шаг вперед Монах, но был остановлен взмахом моей руки.

— Хорош уже, пошляки. Не до этого нам. Нат, пойдем!

— Эй, куда собрались, бродяги? — удивленно воскликнул Монах. — Вы, что, совсем стыд потеряли?

— Чего тебе? — нахмурилась Нат. — С койкой не прокатило, так еще чего-то захотелось?

— Мы тут давно, патронов уже маловато, да и экипировка наша… Короче, снимайте все и можете шлепать отсюда, куда хотите.

— Ты охуел? — в руках Нат мгновенно материализовался данный ей Данте Таврон.

— Ох ты, какая лапочка! — воскликнул бродяга, которого мой КПК опознал как Лешку. Не думаю, что он таки решился сделать Нат комплимент. Скорее всего, он восхитился ее автоматом.

— Как все-таки ты нецензурно и похабно выражаешься, — покачал головой Монах. — Эй, парни, научите, ее этикету и культуре!

Сенька и Лешка мгновенно кинулись выполнять приказ своего предводителя.

Мы с Нат удивленно переглянулись и она дала очередь из автомата. Точнее попыталась. Автомат лишь сухо щелкнул, когда она нажала на спусковой крючок.

— Э-э-э, нетушки! Стрелять по нам я вам не разрешал, — засмеялся Монах, подкинув что-то в воздух. Не скажу точно, но насколько я успел разглядеть, это было нечто, похожее на небольшой зелено-фиолетовый камешек.

— Монки, у него осколок! — воскликнула Нат, но зря она отвлеклась, чтобы мне это сообщить. Лешка и Сеня были уже совсем рядом. Кулак одного из них выбил из нее дух.

Я кинулся к Нат на помощь. Да, мне всего нужно было сделать пару шагов, но какими же долгими они были… Время почему-то застыло, не исключено, что это было действие осколка в руках Монаха. Но мне и Нат от этого знания было не легче. Как раз наоборот. За те несколько секунд, за которые, как мне показалось, преодолел эти два пресловутых шага, Лешка и Сеня успели опрокинуть Нат на землю и пару раз хорошенько отпотчевать ее пинками. Видимо, один из ударов оказался особо сильным или удачным, так как Нат подозрительно обмякла и не сопротивлялась.

Наконец, я все-таки смог преодолеть эти гребаные два шага, запыхавшись при этом словно только что попытался поставить новый олимпийский рекорд в стометровке. Я замахнулся, но тут, словно почуяв исходящую от меня опасность, один из нападавших, Сеня, обернулся. Блеснула на солнце арматура. Короткий взмах и я оказался повержен на земле. Парни, уже вдвоем переключились с пинками на меня, пинать потерявшую сознание Нат им было неинтересно. А я пытался трепыхаться.

Только мне это мало помогло. Я успел всего лишь один раз прицельно ударить Сеню под коленку, как тут же на меня навалилась темнота.

Сколько прошло времени, пока я валялся без сознания, я не знаю. Но я все-таки смог очнуться. Сильно болела голова, даже немного кружилась. Но я все-таки смог преодолеть рвотные позывы и тихо, стараясь не привлекать к себе внимания, огляделся.

Монах и его подельники столпились рядом с Нат, которую, как мне показалось, они отволокли от меня. Ведь упал-то я после удара возле нее, а сейчас я лежал никак не меньше, чем в десяти метрах от них.

Но хрен с ним с расстоянием. Когда я очнулся, Монах как раз закончил спорить со своими бойцами и начал расстегивать ремень…

Едва увидев это, я практически сразу полностью пришел в себя но остался лежать, выжидая теперь удобный момент. Голова прояснилась и, несмотря на боль в затылке, я чувствовал, что еще могу за себя постоять. Но кидаться нахрапом, чтобы спасти Нат, было бессмысленно. Меня бы прибили, я все-таки не супергерой, чтобы драться с тремя сразу. Рядом с собой я ощутил какую-то длинную железяку. Осторожно, чтобы никто не заметил, положил на нее руку.

Тем временем Монах вспомнил о моей персоне.

— Слышь, Лешка, возьми у Сени арматуру и посчитай ему косточки. Давай живее, не телись.

Приземистый коренастый парень с наголо выбритой головой отделился от своих товарищей и двинулся в мою сторону.

Поняв, что дальше тянуть нельзя, я изо всех сил ударил с земли подошедшего ко мне члена шайки каблуком в пах и тут же вскочил на ноги, вертя над головой железяку

Первый удар пришелся в ключицу бритоголовому, который, завизжав, выронил арматуру и завертелся юлой на месте. Остальные в испуге отпрянули. Тут я заметил, как Монах, подавшись назад, с хищной улыбкой заносит руку для броска. В последний момент я резко отпрянул в сторону и брошенный нож лишь слегка задел плечо. Вниз по руке поползла теплая струйку крови. Взвыв от ярости, я врезался в троицу, нанося вокруг себя сокрушительные удары железякой. Мои противники опешили и с воплями стали разбегаться.

Несколько метров я гнался за ними, бешено размахивая железкой и вопя что-то нечленораздельное. Но потом очухался и удовлетворенно проводив улепытывающую по улице троицу, кинулся к Нат.

— Нат, Нат, давай очнись уже, — приземлившись на колени рядом с ней, я похлопал ее по щекам.

Нат в ответ глухо застонала, но не очнулась. А в моей голове неожиданно прозвучал голос Данте.

— О, ребята, вы, слава богу живы! Вы куда пропали?

— Нат без сознания, нас неплохо потрепали. Помочь можешь?

— Без проблем. У тебя аптечка есть же. Достань ампулу с синей этикеткой. Странно, что экипировка Нат не сработала.

— И как мне ее вколоть? — лихорадочно осматривая «Рюкзак», спросил я.

— Там есть автоматический шприц. Ампулу зарядишь в шприц, и коли себе спокойно.

Паника никогда не помогает действовать быстро и правильно. Но и времени, чтобы успокоиться, у меня не было. Непонятно было, насколько сильно пострадала Нат. Тем более, если ее экипировка, как сказал Данте, не справилась.

Насколько помню, в комбинезоне Темных была встроена автоматическая аптечка, которая действительно должна была помочь Нат сразу же после того, как она отключилась. Но то ли это не сработало, то ли один из пинков Сени или Леши повредил автоматическую аптечку. Я не знаю. Хотя зачем-то размышлял об этом, дрожащими руками пытаясь зарядить наконец найденную ампулу с синей этикеткой в шприц.

Когда мне это все-таки удалось, я тут же ткнул этот медицинский «пистолет» Нат в шею и нажал на спусковой крючок. Теперь оставалось только ждать.

— Какого хуя! Ах вы суки! — возглас Нат умудрился застать меня врасплох, несмотря даже на то, что все это время я безотрывно следил за ней. Но она заорала так, что я не то чтобы вздрогнул, а подпрыгнул и испуганно заозирался по сторонам.

— Блядь! — уже более спокойным тоном закончила свою прочувственную речь Нат. — Монки, где эти придурки?

— Обиделись на то, что у Монки есть палка железная и убежали, — неожиданно встрял в разговор Данте, не дав мне ответить. — Ребята, я понимаю, что вам как-то некогда, вас немного побили и все такое, но вы тут не для того, чтобы херней страдать. Очухались? Значит, топаете дальше. До нужной вам точки всего несколько домов пройти надо…

— Слышь, командир, ты не особо командуй, ладно? — криво усмехнулась Нат. — Я едва очухалась, а ты уже торопишь…

— Так ведь время не резиновое.

— Ты же сам говорил, что ничего не будет.

— Говорил, конечно, но хрен вас знает, бродяг, что вам в голову взбредет в следующий момент. У вас же семь пятниц на неделе…

— Это ты к чему?

— Да так, сделал мне заказ один бродяга. А когда время пришло забирать работу, пришел и заявил, что он совершенно другое у меня заказывал. Я плюнул и переделал. Он вновь пришел и потребовал, чтобы я переделал все обратно, якобы раньше было лучше…

— Ладно, можешь дальше не продолжать. Так ты думаешь, что у Лохматого в голове может что-то не то стрельнуть и он нажмет на кнопочку?

— Ясен хрен, у вас же, бродяг, мозги набекрень.

— А у ренесантов особенно, — засмеялась Нат.

— Это ты мозги Темных плохо рассматривала, — сказал ей я.

— Ну я бы так не сказала, но ты прав, у этих с мозгами вообще проблема…

— Народ, заканчивайте сравнивать чужие мозги, пока ваши по веткам не разбросало…

— Вообще-то обычно кишки… Кишки по веткам разбрасывает.

— Не важно, давайте уже топайте. Вы уже отдохнули.

— Ладно, ладно… Командир нашелся…

Мы с Нат поднялись с земли, проверили сканеры — вокруг нас никого не было, ни преображенных, ни бродяг— и бодренько потопали по нужному нам адресу. Ну как «бодренько»... Меня немного пошатывало, адреналин схлынул после драки схлынул и удар по голове начал сказываться. У Нат были похожие проблемы, только она еще поминутно сдерживала рвотные позывы. Из меня обед пока не намеревался вылезать на свет божий. Так что мы с Нат шли, опираясь друг на друга.

Еще скорость нашего движения снижало то, что вокруг нас все-таки была Пустоши. А здесь, как я уже множество раз, наверное, говорил, каждый шаг может быть последним. Преображенных вокруг не было, но они в любой момент могли появиться. Это в порядке вещей. Но здесь, в Огниво, главную, на мой взгляд, опасность составляли червоточины. Конечно, большую часть их видно было на сканерах, но это Пустоши, здесь верить ничему нельзя. Это еще при том, что несмотря на нашу экипировку, сканеры то у нас не обновились. Остались прежними. Данте хоть что-то, но все-таки зажилил. А ведь мог апгрейдить наши КПК.

Но хрен с ним, с Данте и сканерами необновленными. Наше с Нат здоровье не позволяло во все глаза смотреть на сканеры, чувствовать Пустоши и идти по ней, как по прогулочной дорожке.

Пару раз рядом с нами вспыхивали ирбэ, один раз я угодил в ытыгын — на краткое мгновение мой ботинок цапнул асфальт и потянул вниз — но я быстро шагнул вперед и потому смог преодолеть действие червоточины.

Ытыгын, кстати, самое настоящее недоразумение Пустошей, по моему мнению. Чтобы в нее угодить серьезно, в ытыгыне нужно простоять около минуты или умудриться упасть в нее. В таком случае ее можно разрядить. Как? Да очень просто. Просто перегрузить. С серьезным ырынахом, который является более сильной гравитационной червоточиной, такой фокус не пройдет. Сразу раздавит до состояния лепешки. А из этой лепешки потом образуется какой-нибудь затейливый осколок. Который подберет более удачливый бродяга. Которого, если он слишком поверит в свою удачливость и обнаглеет, расплющит, зажарит, разорвет и все такое прочее какая-нибудь червоточина и превратит в осколок. И все начнется с начала. Такой вот круговорот бродяг в Пустошах.

Так вот, шли мы медленно и оба ждали какого-то трындеца под концовку. Не знаю, как Нат, но я ждал. Я был просто уверен, что нам так просто не дадут войти и взломать какой-то сервер, с которого и появились Пустоши в нашем городе.

Так оно и случилось.

Я медленно открыл глаза. Сильно болела голова. А еще ребра, ноги, руки, короче все мое тело ломило, словно меня долго и упорно запинывала толпа.

Вокруг было темно. Мои пальцы коснулись пола, на котором я лежал. Камень. Холодный, сухой, пыльный… Где я?

Спрашивать, кто я, сам себя я не стал. Слишком скучно. Я — Монки, бродяга, который… Нет, я — геймер, который переиграл в компьютерную игру и проснувшись однажды утром, обнаружил, что весь мой родной город стал Пустошами. Совсем как в игре. Но только это была совсем не игра.

В моей спальне, в моей кровати, я убил курунаха, который был когда-то был моей мышью. А другого приручил.

Потом я пил с тостобутами водку на кухне. Раньше, еще вчера, эти изломы были обычными бомжами.

И много другого странного, даже безумного со мной случилось в этот день. Такого, во что вряд ли поверишь, даже если ты сам будешь очевидцем. Я видел автовокзал, полный елбутов. Я видел, как люди теряют человеческий облик и убивают, убивают, убивают просто развлечения ради. Я видел ыча, который попросил меня убить его. Я видел. И такое вряд ли забудешь…

Я знал, кто я. Но вот где я — не знал и, честно признаться, не очень хотел узнать. Я лежал на полу и отдыхал. Сейчас это было лучшее, что я мог сделать.

Очень болела голова. Ей сегодня сильно досталось. Еще мешала странная красная вспышка, мелькающая перед глазами…

— Монки, Монки, ты меня слышишь? — едва слышный голос прямо возле уха. Я повернул голову — краткая вспышка боли заставила заскрежетать зубами — но там никого не было. Только темнота.

— Слышу, но кто ты и где?

— Это я, Нат. Помнишь меня? Помнишь, что сегодня было?

Нат. Конечно, я ее помнил. Такую симпатичную девушку, а еще моего напарника, боевого товарища и просто хорошего бродяги, хрен забудешь.

— Да, я тебя помню.

— Монки, что ты помнишь? Из того, что сегодня было?

— Все. Я помню все.

— А что последнее ты помнишь?

— Дверь, — я прикрыл глаза.

Дверь. Ведущая в пожираемое огнем здание. Странно, но огонь, который плясал по стенкам этого здания, совсем не обжигал.

— Дошли, — выдохнула Нат и тут же сложилась пополам, сильно сжав ладонью мое плечо. Ее рвало.

— Да, дошли. Ты как?

— Хреново. Идем?

— Можеть быть, я сам?

— Хрена тебе. Вместе так вместе.

Я усмехнулся. Нат оставалась сама собой несмотря ни на что.

— Давай уже, открывай эту чертову дверь!

Я подошел к двери и толкнув, открыл ее.

В тот же момент на меня кто-то кинулся, я опрокинулся навзничь, получив удар в лицо.

— Всем лежать, работает ОМОН! — рявкнул кто-то, остановившись рядом со мной…

Я открыл глаза.

— Нас повязал ОМОН. Нат, ты что-нибудь понимаешь?

— Нет.

— Мне кажется, мы в реальном мире.

— Возможно. Но как мы здесь оказались?

— Я не знаю.

Вдруг в полной тишине и темноте я услышал какой-то непонятный шум. Все это время я слышал только Нат и, наверняка, она слышала только меня. А теперь я услышал что-то новое…

— Слышишь? — спросила меня Нат. — Что это?

— Пока не знаю. Дай послушать.

— Сегодня вечером наконец были задержаны двое преступников, с утра терроризирующих наш город. На их счету за те несколько часов, что прошли с момента начала их действий до задержания, несколько убийств и попытка подрыва специализированного объекта в поселке Огниво. Именно там их задержал отряд ОМОНа. Ведется следствие, — прислушавшись, я услышал голос женщины. Судя по всему, говорила телеведущая.

— Монки, это о нас! Понимаешь? О нас! — в голосе Нат слышалась боль. Мне и самому было больно. Многочисленные убийства, попытка подрыва… Неужели это сделал я? Но я ведь был в игре, в Зоне, почему сейчас нас с Нат обвиняют в черте чем…

— Какого хрена ты молчишь, Монки? Ты понимаешь, что с нами теперь будет?

— Понимаю, — кивнул я в темноте. — Понимаю. Ведь все только начинается.

Только сейчас я смог понять, что значит красная вспышка, непрерывно появляющаяся у меня перед глазами.

Это была надпись: «Добро пожаловать на новый уровень!»