Дети Локи (джен)

Горячая кровь брызнула ему в рот, чуткие уши заложило от пронзительного многоголосого крика. Волк недовольно тряхнул головой и посмотрел на умирающего юношу, которого он повалил на землю. Острые клыки оставили рваную рану на горле и раздробили кости гортани, так что больше кричать он не будет. На побледневшем лице жертвы застыла маска страха. Руки, что недавно пытались отбиваться от зверя, безвольно лежали вдоль тела. Волк кинул последний взгляд на лицо юноши, казавшееся ему смутно знакомым, и спустился к его животу, чтобы добраться до самых сочных кусочков.

Но едва зверь успел прогрызть кожу, воины, что с самого начала наблюдали за происходящим, спугнули его. Волк зло зарычал, поджав уши. Воинов было слишком много, они были одеты в стальные шкуры и имели при себе оружие. Сражение было рискованным. Волк огляделся и ринулся в единственную лазейку — над головами богов. Убедившись, что за ним не гонятся, зверь скрылся в зияющем проходе пещеры.

Оказавшись на безопасном расстоянии, волк обернулся. Издалека он видел, как из вспоротого живота юноши извлекают кишки. И мужчину, что не просит о милосердии, опутывают внутренностями между трёх каменных плит. И женщину, в чьих руках глубокая глиняная чаша, душат беззвучные рыдания при виде неумолимых судей.

Волк присел на холодный камень и заскулил. Зверь вдруг вспомнил, отчего лицо жертвы было ему столь знакомо. То был его брат-близнец Нарви. Волк вспомнил и своё имя — Вали. Они были детьми бога Локи, которого жестокие асгардцы повязали кишками собственного сына, и богини Сигюн, что подставила чашу над лицом супруга, дабы яд змеи, которую подвесили наверху, не жёг его.

Волк Вали разглядел лица богов, участвовавших в казни. Зверь тяжело вздохнул, и облачко пара вырвалось из пасти. С его морды всё ещё капала кровавая слюна, отмечая его, как братоубийцу. Но он стал таковым не по своей воле.

Пора было уходить, до того, как великанша Скади или Тор Громовержец объявят на него охоту. Но он собирался вернуться, когда придёт время. Вали-волк скрылся в коридоре пещеры, с каждым шагом всё более чувствуя себя человеком…

Вальтер вздрогнул и проснулся. Холодные мокрые дорожки пролегли от уголков его глаз до ушей. Ощущение было не из приятных. Вальтер высвободил руки из-под толстого пледа и утёр лицо. Обычно он не позволял себе плакать, но контролировать себя во сне не мог. Вальтер хотел было сесть в кровати, чтобы окончательно проснуться и расстаться с кошмаром, но огромная чёрная тень взгромоздилась на него и прижала к матрасу. Тень принялась лизать его лицо мокрым языком, сопровождая это действо жалобным скулежом.

— Фенни, фу, отстань, — Вальтер попытался освободиться, но не мог вытащить руки, чтобы противостоять своему огромному псу. — Фенни, перестань, я в порядке!

Фенни, огромный чёрный кобель, помесь овчарки и волка, отстранился от мужчины, облизнулся и довольно гавкнул. Умные, бледно-жёлтые глаза изучали лицо хозяина, ища на нём признаки тревоги. Вальтер улыбнулся своему другу, стараясь забыть о тех вещах, которые его печалили. Пёс ещё раз удовлетворительно рявкнул. Мужчина усмехнулся: в который раз он порадовался, что живёт в частном доме. Лай Фенни мог пробудить мёртвого.

Кое-как вытащив себя из-под собачьей туши, Вальтер встал с постели и накинул тёмно-синий халат, который оставил на спинке кровати перед сном. Мужчина подошёл к балкону и раздвинул плотные шторы. Снаружи было уже светло. Валил мягкий пушистый снег, превращая пейзаж за окном в сплошную белую пелену. Вальтер вышел на балкон и поёжился. На перилах лежал холмик снега. Вальтер захватил его ладонями и опрокинул себе на лицо. Кожу защипало, но это было то, что нужно, чтобы окончательно разделить реальность и сон.

Фенни, который всё это время стоял на пороге между спальней и балконом, так и не решив, куда ему идти, заворчал, привлекая внимание хозяина. С хитрой улыбкой Вальтер зачерпнул ещё пригоршню снега и опрокинул его на пса. Фенни встряхнул головой, избавляясь от снежинок на своей макушке, и чихнул.

— Да, такой чих мог бы вызвать лавину в горах, мой друг, — посмеялся Вальтер, подойдя к псу и потрепав его мокрый от снега загривок. — Идём завтракать.

Слово «завтрак» Фенни понял хорошо и тут же отступил назад, давая хозяину дорогу. Хвост пса бешено закрутился. Вальтер почувствовал, как в его желудке заныло от голода. Видимо пропустить вчера ужин было плохой идеей, поэтому ему снился кошмар. Вальтер повёл своего друга на первый этаж, на кухню. А если быть точным, это Фенни повёл хозяина, ибо вырвался вперёд ещё на пороге спальни.

Несмотря на собственный голод, Вальтер первым делом накормил пса. По приказу старшей сестры Фенни ел только свежее мясо, овощи и крупы, а пил фильтрованную воду. Сухие корма были под запретом, а недостающие витамины приобретались в аптеке строго под контролем частного ветеринара. По сравнению с рационом Фенни, завтрак Вальтера выглядел очень скудно: пара кусков ржаного хлеба, полоски ветчины, два варёных яйца и чашка чёрного кофе с повышенной дозой сахара.

Вальтер ел не спеша, задумчиво рассматривая свой чёрный прямоугольный смартфон, лежащий на столе перед ним. Фенни уже смёл свою порцию и примостил огромную лохматую голову у хозяина на коленях, выпрашивая вкусности со стола. Обычно Вальтер дразнил пса, укорял его за прожорливость, а потом всё же давал одну полоску ветчины. Но сегодня мужчине было не до игр с домашним питомцем.

Кошмар не оставлял Вальтера. Он умел распознавать знаки судьбы. Сон был не просто бредом, выбравшимся из закоулков подсознания, это было знамение. Пора было действовать, и начать стоило со звонка старшей сестре. Вальтер быстро закончил завтрак, думая уже не о насыщении, а о предстоящем разговоре, затем кинул грязную посуду в мойку и схватил со стола мобильный. Торопясь и чуть не снеся с пути Фенни, мужчина подошёл к окну. Открыв список контактов, он отыскал заветный номер и нажал кнопку вызова.

Вальтер стал считать гудки с замиранием сердца. Спустя пять гудков хриплый женский голос на другом конце ответил:

— Доктор Локдоттир у телефона.

— Хельга, как я рад тебя слышать, — вместо приветствия сказал Вальтер. В его голосе и правда прозвучала радость. За столько лет сводная сестра могла бы определить его номер в чёрный список.

— Не могу сказать тебе тоже самое, — отозвалась Хельга. Её официальный тон исчез. Теперь Вальтер услышал настоящий голос сестры — напряжённый и смертельно уставший. — Чего ты хочешь? Что-то с Фенни или ты снова прогорел на бирже и тебе требуется материальная поддержка?

Услышав своё имя, Фенни подал голос и завилял хвостом. Но поняв, что им никто не интересуется, волкособ лёг у ног Вальтера.

— Ты и так взяла на себя большую часть моих расходов, Хел, я не могу злоупотреблять твоей щедростью, — произнёс Вальтер, погладив Фенни по макушке. — Последний раз я прогорел так давно, что не помню когда. Теперь я грамотен в финансовом вопросе, и больше не рискую. И никогда не экономлю, особенно на Фенни. Ты доверила его воспитание мне, я должен быть благодарен.

— Тогда зачем ты звонишь? Уж не соскучился ли ты по мне? — Хельга хохотнула в трубку.

— Не прикидывайся, — Вальтер вдруг стал серьёзен. — Ты тоже видела сон.

— Видела, — призналась Хельга, уже без смеха. Она напряглась, и это отразилось в её голосе. — Но я никогда не придавала ему такое весомое значение! Эти сны снятся нам раз в несколько лет, но это лишь старые воспоминания мира! Это в прошлом.

— В прошлом, как и мой брат, — с отчаянием прошептал Вальтер, закрыв глаза. Перед его внутренним взором встало знакомое лицо. — Умоляю, помоги мне вернуть Нормана. Разве я многого прошу? А когда мы снова будем вместе, твоя помощь уже не понадобится…

— Ты прекрасно знаешь, что ничем хорошим это не кончится, — может быть Хельга и сочувствовала сводному брату, но недостаточно для того, чтобы исполнить его просьбу. — Я не стану нарушать законы природы и тебе не советую…

Хельга сбросила вызов. Услышав монотонные гудки, Вальтер отложил телефон на подоконник. Перезванивать не было смысла. Теперь сестра ещё долго будет его игнорировать, при этом исправно перечисляя деньги на его банковский счёт.

— Ну что ж, мы всё равно поедем навестим брата, а заодно заглянем и к сестричке, — оптимистично заявил Вальтер, посмотрев на Фенни. Пёс, лежавший на полу в ожидании, когда его выпустят погулять, завилял хвостом.

Вальтер открыл для Фенни дверь на задний двор, чтобы пёс мог вдоволь наиграться в сугробах и сделать свои грязные дела, пока его хозяин собирает вещи в дорогу.

Вальтер и Фенни жили в Норвегии уже больше десяти лет. Изначально Хельга купила им квартиру в Швеции, в получасе ходьбы от её собственного дома. По выходным Хел брала Фенни к себе, освобождая Вальтеру время для его нужд. Но проживание поблизости не дало плодотворных результатов. Вальтер был так настойчив в своих просьбах о брате, что Хельга не выдержала. Они разругались в пух и прах, не разговаривали месяц, а потом Хел вдруг позвонила и вместо извинений сказала Вальтеру адрес его нового жилья в городе Будё. Благо, сестра разрешила Вальтеру и дальше ухаживать за псом, считая, что огромному волкособу будет скучно в её небольшом доме в центре города, пока она сама сутками пропадает на работе. Вальтеру пришлось смириться с этим решением.

Вальтеру и Фенни нравился их небольшой двухэтажный домик. Он был лишён излишеств, оформлен в пастельных тонах, а большую часть мебели Вальтер приобрёл в ИКЕА. Вал не имел постоянной работы, а его доход, не считая отчислений Хельги, составляла прибыль от манипуляций на бирже. С соседями хозяин и его пёс не были знакомы, да и в общем наличием друзей похвастаться не могли. Но одинокими они себя не чувствовали. У Фенни были Вальтер и Хельга. У Вальтера были Фенни и брат. Пускай утерянный, но он был.

Вальтер вернулся в спальню и открыл двери в гардеробную. На случай внезапного отъезда или несчастного случая у него имелась собранная сумка. Вальтер выудил её из крайнего шкафа и переложил на кровать. Требовалось проверить содержимое. В тёмно-зелёной спортивной сумке без лейблов лежал дорожный косметический набор, две пары чёрных джинсов, классическая белая рубашка, белая футболка, чёрные кроссовки и тонкий кожаный ошейник с поводком для Фенни. В боковом кармане нашлись копии документов: паспорта, в том числе ветеринарный, и водительское удостоверение. Копии лежали в папке вместе с двумя магнитными ключами — от квартиры Вальтера и от служебной зоны медицинского центра, в котором работала Хельга.

Вальтер вытащил на кровать одни джинсы и рубашку. Не было смысла тащить столько вещей, если он всё равно собрался заглянуть в свою стокгольмскую квартиру. Зато нужно было положить собачьи игрушки, лакомства, витамины, таблетки от тошноты и снотворное. На всякий случай Вальтер взял и человеческие медикаменты. Кто знает, как он перенесёт полёт, и сможет ли спать грядущей ночью.

Вальтер оделся и отправился в ванную, чтобы привести себя в порядок перед поездкой. Но зайдя в тёмную комнату, он застыл на пороге, не торопясь включать свет.

— Как это похоже на тебя, Вал, — пробормотал мужчина, обращаясь сам к себе. — Ты с рождения был слабаком, им и остался.

Собравшись с духом, Вальтер щёлкнул выключателем и оказался лицом к лицу со своим отражением в зеркале. Холодный электрический свет придавал его рыжим волосам каштановый оттенок, зелёным глазам глубины, а бледной коже лица синюшность. Губы были плотно сомкнуты, брови — сдвинуты к переносице. Стрижка с удлинённой чёлкой и выбритыми висками и руническая татуировка на правой стороне шеи отличали его от брата-близнеца.

Вальтер подошёл ближе к зеркалу и упёрся ладонями в края раковины, расположенной под ним. Мужчина повернул голову налево, чтобы лучше рассмотреть руны, напоминающие ему о цели. Руна «Анзус» означала ожидание — жди знака, для свершения задуманного. Под ней была наколота руна «Манназ», что обозначала скрытность и велела вести себя скромно и неприметно. И чуть ближе к затылку большая руна «Кано» — победа во всех делах*. Чернила яркие и чёрные, как первородный хаос.

Вальтеру потребовалось больше десяти минут для того, чтобы расслабиться и вспомнить, зачем на самом деле он пришёл в ванную комнату. Он почистил зубы, умылся и причесался. Бриться не было нужды — благодаря генам отца волосы на лице у него почти не росли. Завершив приготовления, Вальтер взял с кровати свою сумку и мобильный телефон и спустился вниз.

Совершив пару звонков — в аэропорт и в службу такси, Вальтер вышел во двор, чтобы позвать Фенни. Пёс явился в дом мокрый от снега и довольный. Пока волкособ стряхивал влагу на коврик в прихожей, Вальтер одел тёплую куртку и зимние ботинки. Поздняя осень в Швеции была сурова.

Перелёт из Будё в Стокгольм был для Вальтера и Фенни привычным. Совместными вложениями Вальтер и Хельга обеспечили себе наличие личного самолёта. Их рейс обслуживали пилоты и бортпроводники из частной компании, занимающейся пассажирскими перевозками. Один такой рейс обходился в три раза дороже, чем бизнес-класс на любом другом самолёте, но зато Фенни летал в салоне вместе с хозяином, а не в запертым в клетке багажного отделения, напичканный снотворным.

Вальтера и Фенни тепло поприветствовали в аэропорту. Пока мужчина проходил регистрацию и таможню, Фенни был обследован ветеринарным врачом. Ни у хозяина, ни у его пса не было выявлено никаких нарушений, и их легко пропустили на борт небольшого самолёта, носившего гордое название Нагльфар*. В начале Вальтеру казалось, что дать такое название самолёту — это забавно и оригинально, но после сотого любопытного вопроса, а не из ногтей ли мертвецов сделана обшивка летающего корабля, он был зол сам на себя. Название менять было поздно из суеверных соображений, ибо все полёты проходили идеально, поэтому Вальтер раскошелился на аэрографию. С тех пор Нагльфар имел цвет слоновой кости, а на его хвосте красовался рисунок драккара под чёрными парусами. Самолёт превратился в местную достопримечательность сразу двух городов и быстро оброс легендами, хорошими и не очень. Оба хозяина самолёта-драккара и их пёс, обладающие весьма специфической внешностью, тоже не остались без внимания любопытных.

На борту Нагльфара их встретили две милые бортпроводницы. Одна из них провела Фенни на его лежанку и тут же подала псу миску с водой. Вторая усадила Вальтера на мягкое кожаное кресло, забрала его куртку и спросила о пожеланиях. Вальтер пожелал, чтобы ему принесли вина покрепче и оставили в покое, а все силы сосредоточили на заботе о Фенни. Обычно Вал мгновенно вырубался, стоило самолёту выйти на взлётную полосу, но сегодня он понятия не имел, сможет ли уснуть.

Стюардесса, которая принесла Вальтеру бокал с вином, предложила расслабляющий массаж. Вальтер осушил бокал в два глотка и, убедившись, что Фенни в надёжных руках, согласился. Он никогда не был против внимания красивых женщин. Стюардесса заботливо забрала бокал, а затем привела кресло Вальтера в полулежащее положение. Последнее, что запомнил Вальтер — шум ветра в турбинах и мягкие прикосновения женских пальчиков, ласкающих его плечи.

Проснулся Вальтер уже в аэропорту Стокгольм-Бромма, в три часа дня по местному времени. Он дремал без сновидений. Разбудила его всё та же милая стюардесса, которая сделала ему волшебный массаж. Она же посоветовала Вальтеру надеть на Фенни ошейник уже в самолёте, во избежание проблем. Мужчина вздохнул и обречённо посмотрел на Фенни, а пёс, игриво наклонив голову, уставился на хозяина. Разумеется, милая девушка желала ему только благ, но она не понимала, что проблемы начнутся, если попробовать нацепить на Фенни ошейник. По причинам, известным только ему одному, Фенни терпеть не мог ошейники, шлейки и намордники во всех их вариациях. В лучшем случае он просто ворчал. В худшем — дрался, кусался, ложился на землю и отказывался идти или наоборот, пёр как танк, таща Вальтера за собой.

Но в этот раз Вальтеру и Фенни удалось договориться. Пока стюардесса, сопровождавшая пса, гладила его, Вал достал из сумки ошейник и застегнул его на лохматой шее пса. Мужчину это изрядно удивило. Даже когда они покинули самолёт, Фенни ворчал, покусывал провисающую петлю поводка, но сорваться не пытался. Или пёс понял, что Вальтер не настроен играться, или хотел сделать ему приятное.

Покинув здание аэропорта, Вальтер взял такси на стоянке. Но назвал он отнюдь не адрес своей старой квартиры, а место работы Хельги. Через тридцать минут машина притормозила у ворот большого медицинского центра со звучным названием «Хельхейм»*. Да, в их семье все уважали старые традиции и обладали тонким чувством юмора. Вальтер расплатился с таксистом и покинул автомобиль, не забыв своих вещей, и выпустил Фенни.

Хотя по сути «Хельхейм» был вовсе не медицинский центр, а огромный центр услуг, которые оказывались усопшим и их родственникам. Уникальный в своём роде. Всё, что могло понадобиться тем, кто столкнулся со смертью, располагалось на шести этажах основного здания и в трёх дополнительных одноэтажных корпусах. В «Хельхейме» можно было заказать поминальную службу, кремацию, похороны на любом городском кладбище или перевозку тела в другой город и за границу. На его территории располагался магазин с атрибутикой для церемоний и морг, в том числе для долгого хранения безымянных тел, которым иногда не хватало места в городских учреждениях. Так же в центре имелись несколько психологов, специализирующихся на проблемах потери близких, и работали коронёры, устанавливающие точную причину смерти. Для неживых клиентов в штате имелись гримёры и костюмеры. Сама же хозяйка «Хельхейма» занималась восстановлением и поддержанием внешности усопших. Доктора центра, так называемые патологоанатомы, воистину творили чудеса. Называть их таким простым словом было кощунством. Как бы ни был изуродован труп, они реконструировали его полностью, используя лучшие материалы, чтобы их клиенты выглядели наилучшим образом на собственных похоронах, а по словам Хельги это был самый важный день в жизни любого человека. Объединив столь масштабный спектр ритуальных услуг, а так же сотрудничая с городскими службами, Хельга зарабатывала едва ли не больше премьер-министра Швеции. Разорение ей не грозило. Люди умирали каждый день.

Вальтера хорошо знали в центре, но каждый раз заходя внутрь он боялся, что сестра закрыла ему доступ. То, что Вальтер был держателем сорока процентов акций от её бизнеса не сыграло бы никакой роли. В конце концов он регулярно получает отчисления, большего желать нельзя. Свидания с Фенни тоже не предлог. Раз в год сестра брала недельный отпуск и сама прилетала в Норвегию.

Вальтер и Фенни подошли к основному корпусу, поднялись на девять ступеней и прошли сквозь крутящиеся стеклянные двери. В большом светлом холле было пусто, если не считать охрану и администратора, каждый из которых был на своём посту. Казалось бы, у такого заведения не должно быть отбоя от посетителей. Но «Хельхейм» представлял собой именно то, что следовало из его названия, и даже звуки с улицы не проникали за его двери.

— А, мистер Локсон, какой сюрприз, — защебетала девушка за стойкой ресепшена, едва Вальтер и Фенни вышли в центр холла. — А мы всё думали, когда Вы снова нас навестите.

Эту девушку Вальтер знал хорошо и даже не спрашивал, кого, кроме себя, она имела ввиду. Светлые волосы, завязанные в пучок, полноватая, но при этом гармоничная фигура, светлые голубые глаза и щёки, розоватые от пудры. Типичная представительница нордической расы с именем, которое носила одна оперная певица. Однако, несмотря на знаменитое имя, эта Биргит петь не умела. И даже от её стонов страсти становилось тошно, Вальтер знал это не понаслышке. Их короткий роман закончился с отъездом Вальтера из страны, но никак не повредил их милому дружескому общению.

— Мисс Нильссон, я рад, что именно Вы нас встречаете, — улыбнулся Вальтер. Он наконец смог снять с Фенни поводок и вернуть его в сумку.

Фенни был рад своей свободе и метнулся к стойке ресепшена. Биргит как раз выходила им навстречу, чтобы подсунуть Фенни диетическую галету. Вальтер усмехнулся: при Хельге этот номер не прошёл бы. Волкособ с умильным выражением на морде умял печенье и готов был попросить ещё одно.

— Где сейчас моя сестра, не подскажете? — вежливо поинтересовался Вальтер, слегка приврав. — Я приехал гораздо раньше, чем планировалось, а потому не застал её дома.

— Доктор Локдоттир уходит очень поздно в последнее время, — прошептала Биргит, покосившись на охранника у противоположной стены. В голосе девушки мужчина уловил нотки сочувствия. — И сейчас она должна быть на операции. Очень много клиентов в последнее время. Неудачные падения, автомобильные аварии из-за гололёда, жертвы горнолыжного спорта и замёрзшие на смерть. Сами понимаете.

— Понимаю, — кивнул Вальтер, изобразив сочувствие. — В таком случае я подожду её внизу, в архиве. Полистаю бухгалтерию за прошедшие месяцы. И если за время моего отсутствия доктор спустится, скажите ей, где меня найти.

— Ну разумеется, — Биргит вернулась за стойку и подсунула Фенни ещё одну галету, когда Вальтер провёл его мимо.

Вальтер прошёл через пост охраны, показал свой пропуск и дал обыскать сумку. Убедившись, что всё в порядке, охранник разрешил ему пройти в служебный коридор, посоветовав держать Фенни покрепче, ибо «никто не станет искать его, если пёс убежит». Вальтер недовольно скривился и пошёл в направлении служебного лифта, демонстративно пропуская вперёд Фенни. Охранник был новичком и даже понятия не имел, с кем разговаривает.

Зайдя в кабину лифта вместе с псом, Вальтер нажал кнопку цокольного этажа. Двери закрылись и кабина с монотонным жужжанием поехала вниз. На цокольном этаже двери лифта открылись в полутёмный коридор. Здесь действительно имелся архив и склад старого списанного оборудования, не увезённого на утилизацию, и дополнительный холодильник на случай переполнения морга. Но всё это мало интересовало Вальтера. Пройдя по длинному коридору до конца, Вальтер нашёл свою заветную дверь и воспользовался магнитной карточкой-пропуском. Такая имелась только у него и у единокровной сестры.

Мужчина прошёл в небольшое помещение, освещённое мутным фиолетовым светом. Унюхав характерный запах озона, Вальтер закрыл собой Фенни, который порывался пролезть вперёд, и прикрыл свои глаза ладонью. Нащупав на внутренней стороне стены выключатели, Вальтер выключил кварцевые лампы и зажёг нормальный свет. Открыв глаза, мужчина проморгался. Теперь комнату, напоминающую операционную, заливал холодный свет галогенных ламп. Фенни проскочил у хозяина между ног и ринулся в центр комнаты, где стояло нечто, покрытое плотным чёрным брезентом.

В помещении было жутко холодно. Вальтер зашёл в помещение, и дверь за ним захлопнулась. Оставив свою сумку у двери, мужчина прошёл к закрытому брезентом оборудованию. Поддев край прорезиненной ткани, Вальтер начал её стягивать. Фенни в это время нетерпеливо вертелся вокруг, принюхивался и мешался под ногами, будто ему тоже не терпелось увидеть то, что было спрятано.

Откинув брезент, Вальтер обнажил сосуд, напоминающий огромную колбу или большой кювез для недоношенных. Нижняя часть кювеза была плоской и стальной, как хирургический стол, и стекло возвышалось над ним как купол. Вся конструкция стояла на высокой платформе, в которой имелась приборная панель. На панели высвечивались цифры обозначающие давление, температуру воздуха и некоторые данные, в которых Вальтер не разбирался.

Сейчас стекло запотело и Вальтер любовно протёр его ладонью в передней части. Пальцы тут же покраснели от ледяной влаги, скопившейся на стенках сосуда. Мужчина склонился над вытертым окошком и посмотрел на безжизненное лицо Нормана. На своё собственное лицо, лицо-близнец, но обрамлённое длинными волосами. Глаза брата были закрыты, кожа посерела, но следов разложения видно не было. Криогенная заморозка трупов в «Хельхейме» была на высоте. Норман будто спал. Из нижней части колбы к его рукам и груди были подсоединены многочисленные трубочки, делая его похожим на киборга на подзарядке.

— Здравствуй, милый брат, — Вальтер тепло улыбнулся, приникнув щекой к ледяному стеклу.Примечание к части* Руна "Анзус" так же означает "Бог" и считается руной Локи, руна "Манназ" — имеет значение "человек" и является руной Хеймдалля, руна "Кано" — так же символ огня и просветления после тьмы.

*Нагльфар — корабль, сделанный целиком из ногтей мертвецов. В Рагнарёк он будет освобождён из земного плена потопом, выплывет из царства мертвых Хель.

*Хельхейм — царство богини смерти Хель в скандинавской мифологии, унылое и мрачное место. Все, кто умерли позорной или болезненной смертью попадали в Хельхейм.