Дети Локи (джен)

Экран смартфона погас. Фрейя тупо пялилась на него неизвестно сколько времени, а затем слёзы сами собой потекли из её глаз. Здесь, в Мидгарде, они не превращались в золото, а были влажными и солёными, как владения Эгира*. Фрейя оплакивала единственного друга, который у неё был кроме брата.

Вместе с осознанием потери пришла боль от невозможности что-либо исправить, и это чувство было ужасно. Фрейя швырнула свой мобильник в противоположную стену, но бросок был слабым, и телефон приземлился на пол, мирно проехав до ножки дивана. Фрейя сжала кулак, словно жалея о поступке и разрыдалась ещё сильнее. Богиня дала выход своим чувствам, и впервые они действовали так разрушительно на неё саму. Она кричала до хрипоты в горле, била кулаками по столу. Когда этого оказалось мало, женщина скинула с рабочего стола все вещи. Сперва на пол слетел открытый ноутбук, следом — стационарный телефон, ежедневник, ручки и карандаши. Устроив погром, Фрейя выбилась из сил, уткнулась лицом в ладони и продолжила лить слёзы.

Именно в таком состоянии её нашёл Фрейр. Мужчина осторожно приблизился к сестре, ничего при этом не произнося. Оценив состояние женщины по погрому в комнате, Фрейр подхватил её на руки, крепко прижав к своей груди. Мужчина не был огромен и мускулист, но сейчас Фрейя была как хрупкое дитя в его руках. Сестра не сопротивлялась, поэтому мужчина отнёс её в спальню на третий этаж и оставил на кровати. Она лежала пластом, уставившись в потолок, и продолжала плакать, изредка всхлипывая. Фрейр оставил её, а сам ушёл в ванную комнату, совмещённую со спальней. Шум льющейся воды заглушил стоны Фрейи.

Брат вернулся за ней очень скоро и, поддерживая за плечи и талию отвёл в ванную, заставляя идти, хотя она очень сопротивлялась. В ванной Фрейю ждала полная раковина холодной воды. Фрейр был твёрд и поступил так, как когда-то делал их отец Ньёрд. Намотав густые волосы сестры на правую руку, мужчина резко окунул её лицом в воду. Лучшего средства от истерики Фрейр себе не представлял. Подождав около тридцати секунд, когда Фрейя начала яростно отбиваться, мужчина отпустил её и отошёл в сторону.

Фрейя вынырнула, упершись руками в края раковины, и начала шумно глотать воздух. Вода лилась с её ресниц вместе с тушью, стекая по щекам и подбородку. Она смотрела прямо перед собой, в зеркало, трясясь от прошедшей истерики и от гнева.

— Выйди, — потребовала она у брата, когда смогла говорить. Голос её был твёрд и суров, как льды Йотунхейма.

Фрейр не противился. Он покинул ванную комнату, прихватив с собой одно из белых полотенец, и закрыл за собой дверь. Мужчина сел на кровать, стянул резинку с прямых светлых волос и принялся вытирать их от снежной влаги. Пока он шёл от такси до дверей дома, снег, больше похожий на дождь, замочил его пальто и волосы. Пальто он снял в прихожей, а о волосах думать было некогда, крики сестры на втором этаже привлекли его внимание. Фрейр понятия не имел, что могло довести сестру до такого состояния. Когда он уезжал в город на очередной антикварный аукцион, Фрейя была весела и говорила по телефону со Скади, планируя их поездку.

В ванной несколько раз включалась вода, сперва в кране, потом в душе. Фрейя вышла через пол часа, без макияжа на лице, одетая в белый халат и тапочки. Лицо женщины было свежим и румяным, но покрасневшие глаза под слегка отёкшими веками указывали на недавние слёзы. Её волосы, которые здесь, в Мидгарде, она выкрасила в шоколадно-каштановый оттенок, были собраны в косу.

— А теперь объясни мне, что произошло? — мягко потребовал Фрейр, когда сестра села подле него. Мужчина взял её руки в свои.

— Незадолго до твоего прихода мне позвонили с номера Скади, — объяснила Фрейя, держа в узде свои эмоции, но её голос всё равно дрожал. Она старалась не отводить взгляд от лица брата, как бы ей не хотелось. — Но на том конце линии я услышала приглушённые голоса. Скади дозвонилась до меня, чтобы я смогла слышать голоса её убийц.

— Скади убили? — Фрейр был настолько удивлён, что не знал, что и думать. Новость, которую ему сообщила сестра — это не то, что он готов был услышать. — Люди на такое не способны, а среди богов врагов у нас нет. Кто мог навредить ей?

— Я не знаю, и не хочу пока об этом думать, я слишком устала. Ложимся спать, а завтра утром во всём разберёмся.

Фрейр всматривался в лицо сестры, пытаясь разглядеть в нём ложь, но не смог. Фрейя действительно истощила себя, и была не намерена продолжать дискуссию. Фрейру пришлось смириться и остаться подле неё этой ночью. Мужчина сходил в свою спальню, переоделся и вернулся к сестре. Фрейя лежала в кровати с закрытым глазами, поэтому было сложно сказать спит она или нет. Женщина больше не плакала и никак не отреагировала на возвращение брата. Фрейр лёг рядом с сестрой, взял её за руку и очень быстро уснул.

Ночные грёзы Фрейи были мрачны и тревожны. Стоило ей хоть на секунду погрузиться в небытие, и дрожащий от злобы голос Скади всплывал из воспоминаний. Богиня словно не слышала, а видела всё, что произошло. Перед внутренним взором Фрейи вставала то мидгардская Скади, то Скади-великанша, и она умирала в муках снова и снова. Лица её убийц были расплывчатыми, а голоса всё более неразборчивыми, и Фрейя не могла их опознать. Пробуждаясь, женщина корила себя за то, что не включила запись разговора и позволила последнему звонку Скади пропасть. Но сил на самоуничижение не хватало, и под мирное сопение Фрейра, богиня снова проваливалась в сон.

До самого утра женщине мерещились картины преступления. И лишь когда рассвело, она смогла забыться. И во сне Фрейя увидела своё прошлое, от которого сбежала в поиске новых ощущений.

На зло и на зависть другим богиням, Фрейя носила титул прекраснейшей женщины, и слава о ней звенела по всем девяти мирам. Она стала украшением Асгарда, когда асы и ваны обменялись заложниками в честь перемирия. Фрейя поселилась в прекрасном дворце Фолькванге, а ездила на колеснице, запряжённой кошками. И характер богини был как у кошки: то ласкова и нежна она была со своими воздыхателями, то в ярости прогоняла их, стоило ей не угодить.

Очень рано Фрейя осознала, какую власть её ум и красота имеют над мужчинами. Это случилось ещё тогда, когда великан, что строил стену вокруг Асгарда, потребовал за свою работы три мировых светила — Солнце, Луну и богиню Фрейю в жёны. Разумеется, Фрейя не хотела быть женой великана, и была крайне рада, когда Локи удалось обмануть строителя, но ей нравился тот незримый пьедестал на который её поставили.

В Фрейе взыграла гордыня. Красавица решила, что ничуть не хуже всех этих мускулистых мужчин, тем более, что они падали ниц у её ног, поддаваясь силе чар. И уж тем более, она не хуже Одина. Фрейя, как и Всеотец, забирала павших воинов с поля брани, как и Один жила она во дворце. Вот только другие асы и ваны не поклонялись ей, как Всеотцу, и это печалило богиню. И тогда она решила, что вполне могла бы заменить Одноглазого*, или по крайней мере давать ему советы касательно вопросов правления.

Но прежде, чем играть со Всеотцом, рискуя быть разоблачённой и опозоренной, Фрейя решила потренироваться на брате. Конечно, Фрейр был не лучшей целью: брат-близнец и так был бесконечно привязан к ней, но он по крайней мере был не женат. Когда они вступили в тайную любовную связь, то стали куда ближе, чем были раньше. Все получили то, что хотели — Фрейя практику в соблазнении мужчин, а Фрейр — девственность своей сестры и лучшую женщину всех миров.

По крайней мере, какое-то время Фрейр считал её лучшей. А потом на горизонте появилась инеистая великанша Герд. Фрейр влюбился в неё без памяти, и когда отец Герд потребовал отдать волшебный меч, бог не раздумывал ни секунды. Конечно, после такой жертвы, Герд стала женой Фрейра. А Фрейя тем временем ходила мрачнее тучи. Она была зла на брата, а он не понимал, почему сестра не счастлива за него. Со временем Фрейя простила потерю меча, как главный символ предательства Фрейра, но между ними уже не было той теплоты.

Отпустив брата, Фрейя стала проводить много времени подле Всеотца. Соблазнить Одина было делом быстрым, но вот навязать свою волю не получалось никак, хотя богиня очень старалась. Всеотец всегда слушал свою любовницу в пол уха, наутро забывая, о чём Фрейя шептала ему в ночной тишине. Для того, чтобы заставить Одина прислушаться к словам, Фрейе требовался помощник. И не просто помощник, а некто, обладающий гибким умом, и понимающий, что женщина тоже способна править.

Фрейя пыталась объединиться с Фригг. Но супруга Одина была так ревнива, словно ей тоже не доставало одного глаза, и она не видела, что нет в Асгарде верных мужей. Фрейя уже почти отчаялась, но на её горизонте неожиданно замаячил Локи. Ловкач-трикстер напел её в уши песни об Йотунхейме, где царит матриархат, и Фрейя не могла ни слушать. Долгое время Фрейя и Локи состязались во взаимной лести, но в итоге трикстер вскружил ей голову. Вопреки здравому смыслу, богиня решила, что именно он, как побратим Одина, должен понять её лучше всех.

Локи стал любовником Фрейи с большим удовольствием. Фрейя одарила его лаской и негой, а он отвечал ей тем же вдвойне. Однако Локи с той же охотой покидал её кровать, как и ложился на неё. К тому же богиня не сомневалась — она не единственная женщина в Асгарде, с которой Локи готов разделить постель. Со временем Локи перестал быть чутким любовником. Бог обмана хитрил, смеялся над Фрейей едва ли не в открытую, а той оставалось лишь надеяться, что следующий раз он не отрежет её волосы, как-то случилось с Сив*.

Терпение Фрейи лопнуло тогда, когда Локи опозорил её перед Всеотцом. То, каким способом богиня получила ожерелье Брисингамен* должно было остаться тайной. Но хитрый Локи всё прознал и сообщил Одину. Фрейя, до того момента не испытывавшая стыда за свой поступок, расплакалась на коленях Всеотца и созналась, что была готова на всё, чтобы заполучить прекрасное ожерелье. Ведь Одину, Тору и Фрейру достались подарки гномов*, а ей никто ничего не дарил, хотя она была достойна не меньше.

Один бытро простил свою возлюбленную, а Фрейя, не теряя времени даром, подговорила его женить Локи. Мол, от лжеца будет меньше вреда, если свести его с подходящей женщиной. Всеотец дал добро, и Фрейя, не долго думая, женила Локи на своей любимой служанке Сигюн, которая действительно обладала добрым нравом и любящим сердцем. Вот только укротить Локи таким образом не вышло. Трикстер любил жену лишь короткий срок, а затем почти в открытую начал изменять ей.

Фрейе пришлось взять на себя заботу о Сигюн, чьё сердце было разбито, хоть она и не подавала виду, и о её подрастающих сыновьях — Вали и Нарви. Богиня заботилась о них не только из нежных чувств. Она надеялась, что отпрыски Локи будут податливее, чем он сам. Вали был так же умён, как отец, Нарви же стремился стать самым сильными воином в Асгарде. Советник и защитник — большего Фрейе и не требовалось.

Слишком скоро богиня страсти поняла, что просить Нарви о преданности было все равно, что кидать камешки в стену из булыжников — ласка была ему чужда. Вали был более податлив, но оказался таким же пронырой, как его отец. Он обводил Фрейю вокруг пальца, делая только то, что хотелось ему.

Фрейя так и не смогла добиться своей цели. А потом и вовсе стало не до свержения власти. Нежданно-негаданно подкралась беда. Умер прекрасный Бальдр, слепого Хёда забили до смерти за пущенный им дротик из омелы. А потом и вовсе выяснилось, что именно Локи подстроил всё это, и ничуть не жалел о содеянном. Когда Локи и его сыновей казнили, Фрейя скорбела лишь по Сигюн, что разделила участь со своим непутёвым мужем.

Асгард замер в ожидании Рагнарёка, и Фрейя решилась сбежать в Мидгард, дабы хоть там почувствовать себя правительницей, пусть и над простыми смертными. Фрейя не ожидала, что брат оставит свою супругу и устремится за ней. И Скади, суровая Скади, новая жена их отца Ньёрда, с которой Фрейя никогда не могла найти общий язык, тоже отправилась в Мидгард. Так началась их новая жизнь.

Едва только рассвело, Фрейя скользнула с кровати и ушла в ванную комнату. При свете солнца кошмар вчерашнего вечера сделался очень далёким. Лишь мокрая льняная рубашка и хлопковые брюки, валяющиеся на полу напомнили женщине о шоке, который она пережила. Фрейя убрала одежду в корзину для грязного белья, умылась, а затем сняла халат, в котором так беспечно пролежала всю ночь. Складки халата и след от туго завязанного пояса отпечатались на нежной коже женщины. Вернувшись в спальню, нагая Фрейя проскользнула в гардеробную, где облачилась в шёлковое домашнее платье и тёплую шаль, которая по цвету напоминала соколиное оперение.

Фрейр продолжал безмятежно спать, не реагируя на перемещение сестры по комнате. Шаги босых ступней Фрейи были так же неслышны, как и поступь кошки. Оставив брата досыпать, зная, как он любит сопеть в кровати до обеда, Фрейя спустилась на второй этаж и вернулась в свой кабинет.

Только на лестнице женщина вдруг обнаружила, что у неё кружится голова от недостатка сна и пережитого стресса. Ей пришлось крепко держаться за перила, чтобы не упасть. Она испытала большое облегчение, когда уселась за свой рабочий стол в удобное кресло. Под столом нашлись пушистые тапочки на каблучках, которые она скинула вчера за работой. Фрейя надела их, а затем прикрыла глаза и попыталась собраться с мыслями.

Как беспечны они были, думая, что у асгардских богов больше нет врагов. Как самоуверенны были. Не скрывая настоящих имён блистали они ярко на фоне простых людей. Некоторые боги так и не смогли прижиться в Мидгарде и попробовав жизни смертных на вкус вернулись в Асгард, который Фрейя часто сравнивала с угасшей звездой.

Во всех бедах асы и ваны привыкли винить трикстера Локи. И в данном случае Фрейя конечно подумала бы на него, тем более, что именно Скади добавила к наказанию змею, которая плевала в его красивое лицо ядом. Локи легко мог найти сообщников, если бы не был связан кишками собственного сына Нарви, глубоко под землёй, в пещере под корнями Иггдрасиля. Его второй сын от Сигюн — Вали, был обращён в волка и пропал в неизвестности. И даже если предположить, что он выжил…

Фрейя распахнула глаза и едва не сверзлась с кресла, потеряв равновесие. Быстро взяв себя в руки, женщина подняла с пола ноутбук и стационарный телефон. Ноутбук сложился от падения, но с виду был не повреждён. Фрейя включила его. Компьютер загрузился, и она увидела свою страницу на биржевом рынке. Когда раздался звонок с номера Скади, именно слежкой за курсом акций Фрейя и занималась. И как же она тогда была рада видеть название «Хельхейм» среди своих вкладов. Странное для Мидгарда, но весьма привычное для скандинавских богов название.

Фрейя кликнула по кнопке браузера, а когда вход во всемирную паутину открылся, она произнесла, обращаясь к программе голосового помощника:

— Доктор Локдоттир, показать изображения.

Фрейя пододвинула ноутбук ближе, где электронный разум уже вывел на экран фотографии молодой женщины со светлыми волосами. Фрейя вглядывалась в фотографии из интернета, которые по большей части были либо нечёткими, либо отретушированными до неузнаваемости. И отчего-то на всех фото была хорошо видна только правая сторона лица женщины, а левая оставалась скрыта от зрителя. Фрейя нахмурилась. По тем снимкам, что были выложены в свободном доступе, разглядеть лицо хозяйки мидгардского «Хельхейма» было невозможно. Зелёные глаза и светлые волосы ещё ни о чём не говорят.

Наконец Фрейе улыбнулась удача. Среди изображений она заметила кадр из репортёрской статьи посвящённой открытию «Хельхейма». Фрейя кликнула по ссылке и перешла на сайт с архивами стокгольмского новостного канала. На странице сайта имелась видеозапись репортажа с места события, а чуть ниже статья с кратким содержанием. Фрейя дрожащей рукой навела курсор на видеозапись и раскрыла его на полный экран. Запустив видео она напряжённо вгляделась в то, что происходило на экране.

Первый в мире медицинский центр Стокгольма, посвящённый вопросам смерти и названный «Хельхейм» в честь скандинавской богини смерти, открывался рано утром. Но не смотря на это, у ворот собралась большая толпа. На ступенях основного корпуса стояли врачи в белых халатах. Среди них и доктор Хельга Локдоттир — главный врач и хозяйка центра. Хельгу атаковали сразу несколько репортёров из газет и журналов, которые не могли пропустить столь необычную сенсацию. Судя по некоторым вопросам, звучавшим из толпы, многие не верили в успех «Хельхейма» и рациональности его существования. Доктор Локдоттир — молодая женщина в чёрном брючном костюме-двойке, поверх которого был накинут белоснежный халат, отвечала строго и чётко на вопросы репортёров и прочих любопытных. Её золотистые волосы были собраны в высокий пучок, что давало возможность хорошо осмотреть её лицо.

Удача это была или совпадение, но оператор находился с левой стороны от входа в «Хельхейм». И пока репортёр дублировал слова доктора Локдоттир, сообщая о штате центра, в который входили лучшие коронёры, гримёры, костюмеры и судмедэксперты, Фрейя смогла разглядеть женщину на заднем плане. Увидь Фрейя хоть раз это лицо, она бы ни секунды не сомневалась, что перед ней Хель. Первый раз Фрейя увидела её в тронном зале Одина, совсем юной девой, чья левая половина тела была мертва. Её в сопровождении братьев — змея и волка, доставили в Асгард по приказу Всеотца. И вот снова Фрейя увидела Хель здесь, в Мидгарде — в человеческом облике, старше, и всё же, несомненно, это была богиня смерти. Левая сторона тела доктора Локдоттир была испещрена шрамами, которые виднелись на всех открытых участках кожи, а не только на лице, левый глаз был частично или совсем незряч.

Репортёр продолжал восхвалять доктора Локдоттир, как сильного специалиста в своей области, которая не только возвела отношение к усопшим на новый уровень, но и добилась выдающихся успехов в сохранении и восстановлении внешнего вида мёртвых. Но Фрейя слушала болтуна в пол уха. У входа в главный корпус «Хельхейма», немного в стороне от докторов, Фрейя разглядела статного юношу с длинными рыжими волосами в простых джинсах и белой рубашке. Солнечные очки закрывали его глаза, которые, и Фрейя была в том уверена, были зелёного цвета. У ног юноши стоял огромный чёрный пёс, по виду больше напоминающий волка.

Остановив видеозапись, Фрейя промотала веб-страницу и прочла статью. Помимо того, что уже сказал репортёр, в статье указывалось и имя брата доктора Локдоттир — Вальтер Локсон. Вальтер помогал сестре открывать собственный бизнес, и являлся держателем сорока процентов акций «Хельхейма».

— Должно быть Локиссон и Локисдоттир, — проворчала Фрейя, прикидывая правильное написание фамилий детей Локи. — Но я ведь несколько лет следила за «Хельхеймом». Кто-то старательно отводил мне глаза.

Убедившись, что на втором этаже тихо и Фрейр ещё спит, Фрейя притянула к себе стационарный телефон. Найти номер «Хельхейма» в интернете было куда проще, чем догадаться, что его хозяйка действительно Хель.

— Добрый вечер, администратор «Хельхейма» Нильссон у телефона, — отозвался бодрый женский голос на том конце линии после трёх длинных гудков.

— Могу я поговорить с доктором Локдоттир? — вежливо поинтересовалась Фрейя, надеясь, что Хель не покидает своё рабочее место очень рано.

— Доктор Локдоттир может отсутствовать на месте, запишите её номер телефона и оставьте ей сообщение на автоответчик, она обязательно перезвонит, — услужливо сообщила мисс Нильссон и продиктовала цифры.

— Благодарю покорно, — ответила Фрейя, записав номер сломанным карандашом на клочке бумаги, который валялся на столе.

Повесив трубку, Фрейя немного помедлила. Затем взяла карандаш и нацарапала на трубке стационарного телефона руну «Альгиз»* для защиты. И только после этого набрала номер телефона. Гудки были длинными и ужасно нервировали Фрейю, но вот раздался заветный треск и трубку подняли.

— Доктор Локдоттир, слушаю Вас, — произнёс строгий женский голос.

— Добрый вечер Хельга, как поживаешь? — с ходу спросила Фрейя, словно бы собиралась вести непринуждённую беседу.

— Представьтесь пожалуйста, с кем имею честь разговаривать, — попросила женщина тем же официальным тоном.

— Ты меня знаешь, хоть и очень мало, — сказала Фрейя. — Я в своё время недолюбливала таких, как ты, а сейчас люблю ещё меньше.

— Учитите, наш разговор записывается, и если это какая-то шутка или угроза, будете отвечать перед законом.

— Учти, что наш разговор записываю и я тоже, — Фрейя блефовала, на её стационарном телефоне записи не было. — Я Фрейя Ванадис*, помнишь ты меня?

На том конце линии замолчали. Фрейя уж было решила, что Хельга собиралась положить трубку.

— И что тебе надо? — поинтересовалась Хельга. Тон её стал совсем другим. Исчезли нотки официальности, сменившись чем-то неуловимым, потусторонним.

— Что? Что мне надо, ты спрашиваешь?! — Фрейя повысила голос. Она была слегка напугана. Ей казалось, будто она звонит не в медицинский центр, а прямиком в загробный мир. — Как Вы посмели явиться в Мидгард и мстить нам, асгардским богам? Как ты посмела воскресить того, кто должен был оставаться мертвецом? Как посмели Вали и Нарви убить Скади? Отвечай сейчас же!

Но вместо ответа Фрейя услышала заливистый хохот, который никак не вязался с твёрдым голосом Хельги.

— А ты ничего не перепутала, а, Фрейя? — поинтересовалась Хельга, отсмеявшись. — Я не буду отвечать ни перед кем, даже перед Всеотцом я не буду оправдываться. И тебя я не боюсь, гномья подстилка. Я воскресила Нарви потому что он заслуживал эту жизнь. Я воскресила его, потому что Вали заслуживал иметь брата. И потому, что они заслужили месть. Они убили Скади? Какая прелесть, надеюсь я увижу это в вечерних новостях. Бойтесь их, самодовольные ваны, скоро они придут и по вашу душу.

Не успела Фрейя обрушить на её голову проклятия, как Хельга бросила трубку. Женщина хотела было перезвонить и разразиться гневной тирадой, но в это время Фрейр показался в дверном проёме.

— Скади не просто убили, её обезглавили, — сообщил мужчина своим меланхоличным тоном. В отличие от своей сестры он был спокоен всегда. Даже если ему и было жаль Скади, виду он не подавал. — Это уже крутят на канале экстренных новостей. Тебе смотреть на это не обязательно.

— Но я хочу на это смотреть! — после разговора с Хель, Фрейя была в ярости. — Я хочу видеть что сделали наши враги.

— Да, и похоже ты знаешь, кто именно наши враги, — Фрейр указал взглядом на монитор, на котором была открыта страница с видеозаписью открытия «Хельхейма».

— О, да, я знаю, — ответила Фрейя. Она показала брату на стоп-кадр, где было хорошо видно Вальтера. — Вот этот человек, вернее, этот бог. Он зовёт себя Вальтер Локсон, но на самом деле это Вали — сын Локи и Сигюн. Вали, который должен был оставаться волком и сгинуть, а не убивать богов.

— Ты сказала, что их было несколько, — напомнил Фрейр, задумчиво рассматривая рыжего молодого человека в тёмных очках.

— Верно, несколько. С ним был его брат Нарви. Его воскресила сама Хель, — Фрейя перемотала видео и показала указала на блондинку в халате, которая беседовала с интервьюерами. — Вот она, Хельга Локдоттир, она же Хель. Хозяйка «Хельхейма», за акции которого мы с тобой так активно боролись.

— Так если Хель стоит за всем этим, может стоит разобраться? — поинтересовался Фрейр. — Свяжемся с ней, припугнём именем Всеотца и заставим отозвать своих наёмников.

— Я уже, — призналась Фрейя. Глубоко в душе она поражалась спокойствию, с которым её брат рассуждал о происходящем. — Это ничего не дало. Судя по всему, в дела своих братьев Хель не лезет. Воскрешение Нарви её заслуга, но не более того.

— Значит будем готовится к гостям, — сказал Фрейр, посмотрев на сестру.

Фрейр и Фрейя жили в Детройте, штат Мичиган уже давно. В отличие от Скади, которая любила холод, Ваны предпочли более мягкий климат с тёплыми зимами и длительным летом. С самого начала близнецы проживали в съемной квартире, и намеренно лишали себя всяких удобств ровно до того момента, пока на окраине не была построена их трёхэтажная вилла, названная Сессрумнир в честь главного зала дворца Фолькванга.

Фрейр занимался куплей, оценкой, реставрацией и продажей предметов искусства. В основном его привлекало оружие и скульптура, поэтому первый этаж виллы был почти полностью отведён под мастерскую Фрейра и его коллекцию, которой мог позавидовать любой музей. Другую часть этажа занимал крытый бассейн и сауна. На втором этаже располагался рабочий кабинет Фрейи, гостиная, библиотека, комната для развлечений, обеденный зал и кухня. Третий этаж делился на две спальни с раздельными ванными комнатами.

Большую часть денег, потраченных на постройку виллы, Фрейя заработала сама. Первые доходы Фрейра были весьма скромными. Заставлять брата заниматься грубой физической работой было неуместно, а красть они не умели. Фрейя, переступив свою гордость, пошла на ночные улицы, чтобы продать себя тем, кто был готов платить. Красавица покоряла мужчин с одного взгляда, деньги сыпались ей в руки, и очень скоро ночные вылазки закончились. Фрейю заметили, и вместо того, чтобы выгнать с улиц, потому что она лишала других проституток работы, ей предложили стать женщиной, предоставляющей эскорт-услуги. Фрейя заключила контракт, по которому она была вольна уйти из агенства в любой момент. Важным составляющим этого контракта был пункт о предоставлении интим услуг по взаимной договорённости клиента и эскортницы. Фрейю это устроило.

Продолжая трудиться девочкой по вызову, Фрейя внесла первый залог за землю уже через три месяца. К этому времени дела Фрейра пошли в гору, и Фрейя стала более привередливой в выборе клиентов. Она стала проводить больше времени с полезными людьми, и один из её постоянных клиентов помог Фрейе освоить биржевой рынок.

Перед Фрейей открылись новые возможности. Взносы за земельный участок оплачивались вовремя, близнецы наняли строительную бригаду и закупили материалы для строительства. Обещание лучшей жизни уже не просто маячило на горизонте, оно буквально стояло перед глазами ванов.

Фрейя уволилась из агенства эскорта и стала встречаться с бывшими клиентами исключительно по старой памяти. И клиенты платили ей не деньгами, а укреплением её связей в обществе. И самым полезным знакомством для Фрейи оказался бизнесмен, который помог ей основать собственное дело.

Десять лет пролетели как день. Фрейя Ванадис и Фрейр Ингви, известные для простых смертных как муж и жена, построили свой особняк Сессрумнир в Детройте и зажили полноценной жизнью. Фрейр почти не появлялся в обществе, не считая многочисленных аукционов, на которых он скупал антикварные предметы искусства, и за которыми охотился по всему США. Он был известен в узких кругах, и отреставрировать вещь у него стоило куда дороже, чем у обычных мастеров.

В тоже время фирма «Ванадис», занимающаяся пиаром стала известна почти во всём мире. Фрейя лишь скромно называла себя пиар-менеджером, но на самом деле она была богиней для тысяч и тысяч потерянных душ, какой сама она была, прибыв в Мидгард. Она находила своих клиентов и клиенток на улицах, возле студий звукозаписи, у театров и модельных агенств. Все они были молодыми людьми, которые желали только одного — прославиться. И среди этих тысяч людей, Фрейя отыскивала десятки, которые были действительно талантливыми, и использовала свои связи, чтобы раскрыть их возможности на максимум. Они были подобно неотёсанным камням, которые в нежных руках Фрейи становились настоящими алмазами. Фирма «Ванадис» заключала со своими клиентами договоры, и когда эти люди становились на путь славы, они начинали отчислять Фрейе процент со своего дохода, постоянно и до конца своей жизни, с торицей оплачивая все труды.

И именно из-за особенностей своей профессии Фрейя сильно жалела, что им придётся затаиться и отойти от дел. Если у Фрейра имелись дома горы неотреставрированного хлама, и ему можно было работать не выходя из дома, то Фрейя была вынужденна резко оборвать все контакты. Десятки девушек и юношей, которые надеялись на неё, будут лишены её внимания. Но обстоятельства требовали радикальных мер.

Поплакав по Скади, Фрейя и Фрейр решили обезопасить себя. Возможно, сыны Локи только и ждали приезда Фрейи и Фрейра на похороны, чтобы заманить их в ловушку. Ваны связались с агентами Скади и дали точные указания на счет её похорон. В том числе, проведение онлайн-связи, так как сами они присутствовать не смогут. Они оповестили своих юристов и о том, что не желают давать для прессы и телевидения никаких комментариев касательно трагедии, и попросили скрывать факт их близкой связи с погибшей. Хотя то, что Скади была знакома с Фрейей и являлась первой клиенткой фирмы «Ванадис» и так знал весь мир.

Теперь оставалось только ждать.Примечание к части*Эгир — йотун, хозяин морей

*Одноглазый — одно из имён Одина, которое он получил, обменяв на возможность испить из источника Мимира Мудрого.

*Сив — богиня плодородия, жена Тора

*Брисингамен — золотое ожерелье, сделанное четырьмя братьями-гномами Брисингами. Взамен на это ожерелье богиня Фрейя подарила каждому гному по одной ночи любви.

*Подарки гномов — волшебные вещицы, которые Локи вытребовал с гномов Эйтри, Брокка и сыновей Ивальди, чтобы определить кто из них более искусен в кузнечном ремесле.

* Руна "Альгиз" — защитная руна, помогает предчувствовать опасность.

* Ванадис — дочь ванов, другое имя Фрейи