Скрытый (джен)

Наступивший на Явине IV вечер был довольно приятным. Дневной тропический зной сменился легкими сумерками. Персонал базы повстанцев оживился, и работа пошла активнее.

Пилоты истребителей сидели в помещениях Храма и играли в сабакк. Высшее командование, как обычно, обсуждало тонкости военной стратегии и строило очередной хитрый и амбициозный план, как бы исподтишка ударить по Имперской военной машине. Простые солдаты разошлись по казармам или просто гуляли по базе. Бродить по окрестным лесам было запрещено не только потому, что Мон Мотма так приказала, но и по той причине, что обитавшая там фауна любила полакомиться человечиной.

Сабин сидела возле полуразрушенного здания на успевшем уже остыть камне. Она набрала веток, развела костер, а теперь сидела, любуясь живым огнем и пытаясь согреться. Звездное небо становилось все более отчетливым, и лишь последние лучи солнца освещали горизонт.

Сзади послышались шаги, и Сабин повернула голову. К ней подошел Эзра. Он был в хорошем настроении, но глаза выдавали: ему чего-то не хватало, будто он забыл что-то важное и хотел поговорить об этом. Подойдя ближе, он сел рядом с ней на камень и тоже стал любоваться пламенем костра.

— Привет, Сабин, как настроение?

— Неплохо, — она улыбнулась. — Но… думаю, что могло бы быть и лучше.

Эзра повернулся к ней:

— Ты это про нашу эвакуацию на Явин? Нам нужно время, чтобы привыкнуть.

— Я не про это, — Сабин тяжело вздохнула. — Не могу забыть Мандалор. Если там начнется новая война, то пострадают все: имперцы, мандалорцы...

— Если на Мандалоре начнется гражданская война…

— Она уже началась, Эзра, — в ее голосе чувствовалось некоторое напряжение. — Мы втянули в нее мой дом. Сомневаюсь, что Империя спустит это с рук.

— Без базы на Аттолоне мы стали ограничены — ни атаковать фабрику истребителей на Лотале, ни каких-либо других действий мы предпринять не можем, — начал отчаиваться Эзра.

— Хей, мы же и раньше бывали, как нам казалось, в безвыходных ситуациях, и все же нам удавалось выкрутиться, — подбодрила его Сабин.

— Тогда мы были сами по себе и отвечали только за свои действия. Но, вступив в Альянс, стали зависеть от других. Теперь, даже если мы одерживаем победу, то страдаем от неудач других групп. Боевые действия затягиваются, и это не сулит ничего хорошего. Мы должны победить. В противном случае нас ждет участь моих родителей, участь джедаев и Республики. Империя уничтожит все, что нам дорого.

После сказанного Эзрой Сабин посмотрела на него так, как обычно смотрят девушки на кумира.

Лучи солнца ушли скрылись, и стало прохладно. Сабин подвинулась ближе к Эзре и положила руку на его плечо, а он обнял ее за талию. Они оба посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись.

— Что? — спросил он.

— Просто слегка похолодало, — она отвела взгляд.

Внезапно Эзра почувствовал дикий холод, будто среди тропической местности наступила зима, затем Сабин перестала двигаться.

— Сабин? — он потряс ее, пытаясь привести в чувства. — Сабин, что с тобой?

Эзра увидел перед собой три черных силуэта. Один из них, более высокий, выставил руку, одетую в черную перчатку, и обездвижил и падавана.

— Подростковая любовь — это романтично, правда, парни? — произнес силуэт спокойным, но красноречивым тоном, а остальные двое тихо хихикнули. — Хааза, прикажи остальным пустить газ!

— Да, владыка!

— Пусть будут осторожнее, там еще один джедай.

* * *

Кейнан сидел на кухне «Призрака», слушая новости по головизору и наблюдая за тем, как Гера резала хлеб на доске. На столе стояли две чашки из не самого дорогого сервиза и лежали конфеты производства одной из рилотских кондитерских.

По головизору показывали новости Гордианского предела. Местный диктор сообщал о «подозрительной активности повстанцев в секторе». Кейнан усмехнулся, а Гера состроила недовольный взгляд.

— Они действительно могут заявиться сюда с несколькими Разрушителями и устроить второй Аттолон, — строго сказала она, наливая горячий напиток «супругу». Отношения между ними действительно были чем-то средним между сожительством, замужеством и обычным флиртом.

— Маловероятно. Империя распылила свои силы, а мы сосредоточили их.

— Это и делает нас уязвимыми. Нас легко уничтожить одним ударом! — продолжала Гера.

— Мы так давно знакомы, что научились понимать друг друга с полуслова. Ты никогда не замечала, что мы уже живем, как семья? Эзра и Сабин, например, — наши дети, — Кейнан решил сменить тему, говорить с ней про политику не особо хотелось.

— Я задумывалась над этим, — Гера глубоко вздохнула.

— Однажды может произойти так, что мы расстанемся по вине этой войны. Я хотел бы, чтобы этого не случилось, но если придется умереть — то только вместе, — так грустно объяснил Кейнан, будто последние слова прозвучали как нечто неизбежное и уже решенное.

— Порой ты выдаешь сюрпризы. Когда же ты полностью откроешься мне?

— Думаю, что время еще не пришло, — ответил он.

Оба молча сидели несколько минут, просто ужиная и слушая новости про курсы акций, сводки с той стороны фронта и прочую ерунду.

Неожиданно вошли Зеб и Чоппер. Великан спотыкался о ехавшего впереди него дроида, тот же, как всегда, ругался на своем механическом языке.

— На нас напали! — сказал, переводя дыхание, Зеб.

— Империя? — спросил Кейнан.

— Не знаю! Не похоже на них! Они распыляют усыпляющий газ! Где Сабин и Эзра?!

— Я не видела, — ответила Гера.

Быстро вскочив и спустившись на нижний уровень корабля, подбежав к одному из ящиков, она достала три противогаза. Первый взяла себе, а два других бросила Кейнану и Зебу, быстро надела свой противогаз и взяла бластер. Мужчины тоже оперативно надели дыхательную защиту и вместе с Герой вышли из корабля. Чоппер ехал впереди: дроиды не нуждались в воздухе и пострадать от яда не могли.

Кейнан, пользуясь собственным чутьем, обнаружил одного из бандитов возле терминалов. Он, Гера и Зеб побежали туда.

«Им что-то нужно!» — подумал Кейнан.

Открыв дверь, повстанцы наткнулись на высокого незнакомца — того, кто усыпил Сабин и Эзру и приказал пустить газ по базе. На свету был четко различим его облик: одежда напоминала форму военного офицера, только была черной и без опознавательных знаков, лицо закрывали маленький капюшон и черная ткань, но сквозь нее четко виднелись желтые глаза и кожа серебристого цвета. Он вытаскивал голодиски с данными на повстанцев Альянса.

Кейнан активировал световой меч и побежал в сторону незнакомца, но тот ловко уворачивался от сине-белого клинка. Гера пыталась пристрелить его из бластера. Толкнув Кейнана, незнакомец снял с него противогаз. Кейнан, почувствовав удушье, потерял сознание, далее неизвестный переключился на Геру с Зебом. Он легко разобрался с последним, также сняв с него противогаз. Гера внезапно начала задыхаться, но не из-за газа, а будто от невидимой руки, которая схватила ее за горло.

— Ты мне, сестренка, пригодишься, — шепнул незнакомец теряющей сознание Гере. — Ты дорога Калебу, он будет искать тебя.

Забрав два голодиска и датапад, он через наушник сообщил:

— Данные у меня! Все на шаттл!

Достав из кармана серый амулет с изображением красного жука, бросил его возле бессознательного Кейнана на пол, затем взял Геру на руки и понес на корабль. По трапу поднялся на борт, тихо ступил на стальной пол, открыл отсек для отдыха и положил пленницу на одну из коек. После, развернувшись, направился в капитанскую рубку запускать двигатели, чтобы покинуть планету. Он активировал репульсорное устройство, и корабль медленно приподнялся над землей, начав набирать скорость и высоту.

Шаттл непременно заметят.

Уже заметили… Но когда бойцы Альянса поймут, что случилось на самом деле, челнок уже успеет покинуть планету, даже уйти в гиперпространство.

Оставалось дождаться, когда «жертва» заглотит «наживку». Его спутники уже ушли в свою каюту и старались вести себя тихо. Они не хотели мешать своему лидеру, так как прекрасно знали, чем может все закончиться, если рассердят его.

Корабль отлетел от планеты достаточно далеко, чтобы уйти в гиперпространство, то есть перейти на сверхсветовую скорость.