Оффтоп по фанфику "Альбус Поттер и наследие Слизерина" (джен)

Утро субботы выдалось особенно прохладным, и Лиам, прогуливаясь вдоль озера, думал, что он мог подобрать и более удачный день для ловли лягушек. Впрочем, сейчас об этом думать было уже поздно. Он не зря проснулся так рано и пришел сюда. Нотт сказал, что лягушки ему будут нужны к вечеру. Неужели такой мастер заклинаний как Регулус не может просто создать лягушку из ничего? Змей же он вызывать умеет. И почему именно он, Лиам, должен этим заниматься, пока остальные спят?

Лиам продрог. Сейчас бы произнести согревающее заклинание, но даже эта простецкая магия давалась ему с трудом. Он направил палочку на мантию и прошептал слова. Ничего! Ни малейшей искорки! Может он и не волшебник вовсе? Тогда что же он делает в Хогвартсе? Он попробовал еще раз, и еще. Наконец немного тепла в его мантии все-таки образовалось.

«Не все еще потеряно», — подумал он.

Лиам прислушался. В такую рань услышать пение птиц, стрекотание кузнечиков и шелест травы было делом обыкновенным, но удастся ли ему наткнуться хоть на одну лягушку? Ему казалось, что он обходит это дурацкое озеро уже по второму кругу, что конечно было не правдой. Озеро простиралось от Хогвартса до самого Хогсмида. Он бы заметил, если бы покинул территорию школы.

Наконец, он услышал кваканье. Совсем поблизости. Он поспешил подойти поближе к притаившейся в траве квакушке, и вдруг заметил на берегу озера еще кого-то. Скрывшись в тени высокого дуба, здесь сидела первокурсница с Пуффендуя. Она листала какую-то книгу и разглядывала крошечного лукотруса, гуляющего у нее по руке. Девочка была невысокого роста, с длинными темными волосами почти до самых лопаток. Ее лицо было свежим и румяным. Лиам знал уже ее имя. Лаванда. Лаванда Вейл. Грязнокровка.

— Привет, — поздоровалась она, улыбнувшись, когда заметила его. Она поднесла руку к стволу дуба и лукатрус, зацепившись за веточку, вскарабкался на него.

«Она меня не узнала, — подумал Лиам. — Конечно, если бы она узнала меня, то не наградила бы даже взглядом».

— Привет, — неловко произнес он, и огляделся. Нет ли здесь больше никого.

«Стоит сосредоточиться на деле, — подумал Лиам. — Лягушки. Нужно найти их до того, как ученики не проснулись и не распугали последних».

Он подошел поближе к кустам и прислушался. Услышав заветное кваканье, он нырнул и в прыжке успел поймать одну. Она была склизкой и норовила выскользнуть из рук. Лиам поспешил засунуть ее в заготовленную банку. Он так спешил, что не заметил, как ветка оцарапала ему лицо.

— Зачем тебе лягушки? — поинтересовалась Лаванда, отложив книгу и подойдя к нему. Она с любопытством поглядывала на куст. Судя по доносящемуся от туда шуму, лягушка там была не одна.

«Значит все-таки не узнала», — пронеслось снова в голове Лиама. Он почувствовал некоторый сквозняк и поспешил посильнее укутаться в серебристо-зеленый шарф.

— Для дела, — буркнул МакГроу и принялся снова прислушиваться. Ну почему лягушки собрались здесь? Он предпочел бы ловить их без свидетелей.

— Я могу помочь, — заметила пуффендуйка, вытащив из кармана мантии палочку. — С чарами левитации дело пойдет куда быстрее.

— Не нужны мне чары левитации, — недовольно отмахнулся Лиам. Не признаваться же этой грязнокровке, что у него до сих пор не выходит простейшее заклинание. — Без помощи справлюсь.

— Как знаешь, — пожала плечами девочка и, взяв книгу, снова устроилась под деревом.

Лиам почему-то взглянул на нее еще раз. Какие же большие и светло-голубые у нее глаза. Они, наверное, настолько же кристально чистые, как и вода в этом волшебном озере.

Лягушка дернулась в банке. Лиам, придя в себя, приоткрыл крышку. Конечно! Ей нужен кислород. Он побрел дальше.

Следующая лягушка притаилась в зарослях камыша и ему пришлось спуститься совсем близко к воде. Впрочем, как только лягушка заметила его, она прыгнула в озеро.

«1:1», — печально подумал он.

После получаса скитаний, он совсем отчаялся. Он был уверен, что для Нотта это было бы делом десяти минут. Но не царское это дело, заниматься такими пустяками.

Удача улыбнулась Лиаму позже, и он заметил сразу двух довольно пухлых лягушек, притаившихся в кустах. Одну из них он, не без усилий, но смог вытащить.

«Почему я вообще должен собирать лягушек для Регулуса?» — подумал Лиам. Что такого ему может устроить Нотт, что он его так боится? А может быть не боится? Может быть он просто помогает другу по доброте душевной? Конечно. Так оно и есть. Лучше считать себя внимательным другом, чем жалким трусом, неспособным ответить "нет".

Он оглядел лягушек. Две. Может этого Регулусу хватит? В любом случае, уже прошло несколько часов, и за все это время ему удалось насобирать только это. Лягушки категорически не хотели быть пойманными. Несколько раз склонившись над кувшинкой, он едва не соскальзывал в воду. Несколько раз его обувь застревала в склизкой грязи, а мантия цеплялась за ветки. Его исцарапанные руки, наверное, еще неделю будут вонять этой лягушачьей слизью.

Он развернулся и по тому же маршруту направился обратно в замок. Будь что будет. У того же дуба он вновь заметил пуффендуйку. Неужели она совсем не замерзла? Октябрь был не самым теплым нынче, а она, едва прикрывая шею желтым шарфом, все сидела себе, разглядывая картинки.

— Держи, — девочка подошла к Лиаму, и протянула ему двух лягушек, которые мирно сидели в наколдованной банке. — Ты их нашел в том кусте, — она указала куда-то в сторону, — я просто помогла их достать.

— Эм… — неуверенно протянул МакГроу, принимая лягушек. — Спасибо, наверное.

— Пустяки, — бросила пуффендуйка. — У меня на это ушло пару минут. Я надеюсь, с ними не случится ничего плохого?

— Нет, конечно, нет, — заверил ее Лиам. — Они нужны для отработки дезиллюминационных чар, — зачем-то добавил он.

— Ты, наверное, очень талантливый волшебник, если уже практикуешься в дезиллюминационных чарах, — заметила Лаванда. — Я могу посмотреть?

— О… это не я, — неловко произнес МакГроу, — они нужны моему другу.

— Ладно, — бросила девочка. — В любом случае, была рада помочь. Кстати, Я Лаванда. А как тебя зовут?

Лиам побледнел.

— Лиам, — ответил он. — Лиам МакГроу. У нас совместные занятия по полетам на метле.

— Ах да, — заметила девочка, все так же улыбаясь. — Припоминаю. Ты вроде неплохо летаешь.

Слизеринец кивнул.

— А я вот совсем не умею летать, — продолжила она. — На первом занятии я вообще упала с метлы. Вот дуреха. Представляешь?

Он представлял. Сбросить ее с метлы было его идеей. Нотт тогда гадал как бы проверить Малфоя на вшивость. Он был уверен, что вопреки его заверениям, Скорпиус испытывает к грязнокровкам не меньшее презрение, чем они. Лиам предложил сбросить эту девчонку с метлы и посмотреть, бросится ли Скорпиус на помощь. К счастью, он бросился.

— Я… знаешь мне пора идти, — прервал диалог Лиам, отдавая пустую банку обратно.

Пуффендуйка улыбнулась.

— Удачи твоему другу, — бросила она в след убегающему Лиаму.

Лягушки противно квакали и ворочались в явно тесноватой для них банке. Лиам видел в окнах замка силуэты, учеников, спешащих на завтрак и прибавил шаг. Оставаться голодным, в его планы не входило.

— Почему так долго? — буркнул Регулус, когда Лиам, наконец, появился в спальне. — Я уже собирался отправляться на завтрак без тебя.

— Держи, — Лиам протянул Нотту банку полную противных лягушек, отвернувшись от них так, словно это была самая мерзкая вещь, что он когда-либо видел.

— Ты в самом деле их достал? — засмеялся Регулус, выпуская лягушек в заготовленную клетку.

Лиам кивнул. Регулус закрыл лицо рукой. Рассказывать другу, что это была лишь глупая шутка, и что он может призывать лягушек при помощи магии, показалось ему слишком жестоким.

— Ладно, — заметил он наконец, разглядывая добытых кровью и потом лягушек. — Спасибо за помощь. Пойдем завтракать.

Чемпионат мира по квиддичу. Финал. Июль 2014 год. Патагонская пустыня, Аргентина.

— А я тебе говорю, завтра Болгария победит! У них же есть Виктор Крам! — надрывался Уильям, в тысячный раз повторяя упрямому младшему брату одно и то же.

Ребята сидели возле костра, разведенного близ роскошного шатра пустынного цвета. Утро выдалось прохладным. Сухой леденящий воздух пробирал до мурашек, а потому братья держались поближе к огню. Старший — Уильям — умудрялся жарить на костре какие-то лакомства, а младший — Регулус, то и дело косился в сторону сидевшей рядом матери, которая при помощи волшебства пыталась восстановить его игрушечную курупиру — талисман сборной Бразилии. Она изящно орудовала длинной палочкой из вяза и курупира понемногу обретала прежнюю форму.

— Он уже старый, — возражал Регулус. — Отец считает, что победит Бразилия. У них есть Тони Сильва! Ты видел, какой маневр он провернул в игре против США! Да он двигался так быстро, что до конца было не ясно кто победит!

— А был бы Крам, было бы ясно, — проворчал Уильям. — Я знаю, победит Болгария. У них лучший состав!

— А вот и нет, — раздраженно возразил Регулус. — Победит Бразилия. Скажи ему, мам.

— Конечно победит Бразилия, — из палатки показался глава семейства. Высокий статный мужчина с темными густыми волосами, собранными в хвост, был одет в зелено-желтую мантию, которая казалось совсем не подходит к его обычному стилю. Его острые худые черты лица и надменный взгляд куда лучше бы сочетались с темной траурной мантией, или хотя бы с деловой одеждой.

Он сел между ребятами и потрепал за волосы Регулуса.

— Когда ты успел сломать талисман? — он посмотрел на игрушечного зверька, который сейчас, в руках миссис Нотт, едва шевелил лапками. — Мы же только вчера тебе его купили.

— Это не я, — буркнул Регулус. — Это всё он! — он указал на брата.

Мистер Нотт перевел взгляд на старшего сына.

— Просто его курупира проиграла битву талисманов! — засмеялся Уильям. — Болгарская вейла одержала верх! — он достал из кармана мантии фигурку стройной беловолосой девушки, которая на свету превратилась в злобную гарпию и зашипела, замахав когтистыми руками.

— Где ты ее достал? — поинтересовался отец. — Ты же знаешь, что наша семья болеет за Бразилию! Если бы я знал, что ты будешь тратить деньги на такие пустяки, никогда бы тебе их не доверил.

— Она досталась мне бесплатно, — довольно улыбнулся Уильям.

— Украл он ее где-нибудь, — раздраженно буркнул Регулус.

— Не украл, а выиграл в плюй-камни, — поправил брата Уильям. Он поднес свою вейлу к руке Регулуса и тот вскрикнул. Злющая гарпия укусила его за палец.

Мистер Нотт, недовольный поведением старшего сына, выхватил у него из рук вейлу и бросил в огонь. В одно мгновение она превратилась в мерцающие угольки.

— Ну зачем? — протянул Уильям, обиженно шарахаясь.

— Затем, что ты уже не маленький, — произнес отец. — Через два месяца в школу. Ты же не собираешься заниматься там этими глупостями?

— Ладно, — буркнул Уильям, который ощутив на себе прохладный утренний воздух, снова приблизился к костру.

— Веди себя так как подобает Нотту, — добавил отец строго, и Уильям, нахмурившись, уставился на колени.

— Мне нужно будет отойти по делам, — обратился к жене мистер Нотт, приподнимаясь. — Вернусь только к вечеру. Проследи за ребятами.

Миссис Нотт, женщина невероятной красоты, кивнула мужу и тот, покинув их, направился в сторону других палаток.

— Мам, можно мы погуляем по палаточному городку? — поинтересовался Уильям, приняв беззаботный вид, едва отец ушел.

— Ладно, — ответила миссис Нотт, улыбаясь и возвращая Регулусу курупиру. — Я все равно сейчас займусь готовкой. Только не уходите далеко и возвращайтесь к обеду.

— Хорошо, — дружно кивнули ребята и побрели в сторону ярких зеленых палаток болельщиков сборной Бразилии.

— Мне жаль, что так вышло с твоей вейлой, — заметил Регулус, когда они отошли на пару ярдов от палатки. — Хочешь, я куплю тебе другую? У меня еще остались деньги.

— Пустяки, — бросил Уильям. И улыбаясь, добавил, — если честно, я не выиграл ее плюй-камни, а отобрал у одного мальчишки.

Регулус ошарашенно посмотрел на брата.

— Ты что? Так нельзя! Если отец узнает….

— То скажет, что я молодец, — закончил за брата Уильям. — Этот парень был грязнокровкой. Отбирать что-то у грязнокровки — значит возвращать свое.

— Фууу … — протянул Регулус. — Грязнокровки мерзкие. Нельзя брать их вещи, а то твоя кровь станет грязнее…

— Серьезно? — засмеялся Уильям.

— Ну чище точно не станет, — усмехнулся Регулус, толкнув брата.

— Твоя правда. Ты подождешь меня здесь? — попросил брат. — Я хотел сделать ставку на завтрашнюю игру.

— Тебе нельзя делать ставки! Тебе же только одиннадцать! — ошарашенно заметил Регулус. — Мы еще маленькие для ставок и, если отец узнает…

— Да что ты заладил отец да отец… — усмехнулся Уильям. — Ничего он не узнает. И по поводу возраста не волнуйся. Я нашел тут одного парня, он нам поможет. Ты кстати тоже можешь сделать ставку… Будешь ставить на свою обожаемую Бразилию?

— Мне восемь, — констатировал Регулус.

— И?

— И … нет я не буду. Родители бы не одобрили.

— Ладно, — засмеялся Уильям. — Тогда подожди здесь.

— Нет. Я пойду с тобой, — настоял Регулус.

— Как хочешь.

Парень, о котором говорил Уильям, поджидал их возле одной из песочно-серых палаток. К огромному удивлению Регулуса, мальчишка о котором говорил его брат, был едва ли старше него, хоть и был довольно крупным для своего возраста. Лицо его было круглым, а поросячьи крошечные глаза бегали из стороны в сторону, что-то выглядывая. У мальчишки были кучерявые русые волосы, торчащие во все стороны.

— Он будет делать ставку? — засмеялся Регулус, глядя на Уильяма. — Можешь тогда сразу меня посылать, а не этого карапуза.

Кучерявый мальчик недовольно посмотрел на него.

— Ставку будет делать мой кузен. Вот он, — он махнул в сторону высокого красивого юноши, стоявшего в паре ярдов от палатки и разговаривающего с какой-то девушкой. Парень, заметив, что на него указывают, повернулся. — Так на что ставишь?

— На победу Болгарии, — важно произнес Уильям, протягивая мальчишке пять галлеонов. — Снитч поймает Крам.

Мальчишка записал что-то в свой блокнот, закинул галлеоны в мешочек с деньгами и сказал:

— Подходи сюда, в случае победы, после игры.

Он направился к своему кузену и шепнул ему что-то на ухо, протягивая блокнот. Регулус заметил, как из кармана у него выпал интересный талисман — мрачная серая птица авгурей. Нотт хотел было крикнуть мальчику, но тот, заметив потерю, засунул птицу обратно. Та недовольно помотала головой.

— Дело сделано, — важно заметил Уильям.

— Ты только что просто спустил все свои деньги, — засмеялся Регулус, — потому что завтра победит Бразилия.

— Болгария!

* * *

— Я же говорил! — Уильям направлялся в палаточный городок в компании брата, очень довольный собой. — Говорил или нет? Крам! Крам! Крам! Крам!

— Да ладно, ладно, — раздраженно бубнил Регулус. — Ты был прав.

— Запомни это, — улыбался Ульям. — Я никогда не ошибаюсь.

После ужина ребята направились к палатке, забрать обещанный выигрыш, и к огромному удивлению Регулуса, мальчишка, который взял у них деньги, ждал их там.

— Вот, — протянул он Уильяму мешочек с галлеонами. — Пересчитайте.

Уильям на радостях отсыпал брату половину золота. Регулус возражать не стал и ребята довольные собой направились в палатку.

— Отцу только не говори, — обронил Уильям, когда они подходили к палатке. Регулус, улыбаясь, кивнул. Он уже представлял, как купит себе новенький «набор начинающего негодяя» из Волшебных вредилок.

Ноттам предстояло проснуться с первыми лучами Солнца, так как их портал был одним из самых ранних, а потому семейство без промедления направилось спать.

* * *

— Проснись! Живо проснись!

Регулус протирал глаза, пытаясь понять, что происходит, а брат тряс его так, словно только что произошел какой-то катаклизм.

— Оно исчезло!

— Что исчезло? — непонимающе спросил Регулус, убирая волосы с лица.

— Золото! Всё золото пропало!

Регулус резко проснулся и огляделся по сторонам. Чтобы не разбудить родителей ребята покинули просторную палатку.

— Куда оно могло деться? — раздраженный кричал Уильям. — Я же держал его вот в этих руках, — он замахал перед лицом Регулуса и тот вдруг рассмеялся. — Что? Ты рад, что я профукал все свои деньги?

— Конечно, — смеялся младший брат. — Это лепреконское золото. Я слышал о нем. Оно не настоящее и исчезает через пару часов. Кажется, этот мальчишка все-таки тебя обманул.

— Если это так, я сейчас заставлю его исчезнуть, — Уильям вытащил из мантии волшебную палочку и угрожающе взмахнул ей.

— Полегче, — засмеялся Регулус. — Тебе ее только на прошлой неделе купили. Ты хоть что-нибудь умеешь колдовать?

— Сейчас и научусь, — буркнул Уильям и раздраженно огляделся по сторонам. — Пойдем к той палатке.

— Ты правда думаешь, что он там? — не переставал смеяться Регулус. Он уже даже покраснел от смеха. — Боюсь, что твои деньги пропали насовсем.

— Ну не мог же он испариться, — обхватив голову руками, начал размышлять Уильям. — Самый ранний портал только через три часа, значит этот обманщик еще здесь. Пойдем! Найдем его!

— Ты хоть представляешь сколько тут палаток? — рассудительно заметил Регулус, наконец стараясь держать себя в руках. — Да мы и за неделю все не обойдем. Хотя…

— Что?

— Я заметил у него в кармане авгурей. — припомнил Регулус.

— Талисман Лихтенштейна! — радостно воскликнул Уильям. — Это же просто отлично! У Лихтенштейна не так много болельщиков. Мы можем обыскать их палатки.

— Ну… с чего-то же нужно начать, — пожал плечами Регулус. — Только палочку убери, пожалуйста.

— Чем же я ему тогда угрожать буду?

— Просто поговорим? — предложил Регулус.

— Нет, — резко возразил Уильям. — Я его так просто не отпущу. Будет знать, как обманывать Ноттов.

* * *

Найти здоровяка оказалось не так уж и сложно. Он оказался глупее, чем Регулус предполагал и даже не думал особо скрываться. Мальчишка сидел в компании каких-то ребят у костра и рассказывал смешную историю. Впрочем, заметив приближающихся Ноттов, он дал деру. Братья побежали следом. Долго бежать не пришлось. Уже через несколько палаток здоровяк начал сбавлять темп.

— Петрификус Тоталус! — воскликнул Уильям, замахнувшись палочкой, и крупная тушка, остолбенев, упала на землю.

— Круто! — заметил восхищенный Регулус.

— Сам в шоке, — засмеялся Уильям. Они обошли мальчишку с двух сторон и перевернули так, чтобы видеть его лицо. Глаза его испуганно бегали.

— Ты знаешь контрзаклятье? — поинтересовался Регулус у брата.

— Фините Инкантатем, — неуверенно проговорил тот, ткнув в мальчишку палочкой в живот. Этого оказалось достаточно, и жертва заклятья снова пришла в себя. Регулус заметил, что они разбили мелкому мошеннику нос.

— Где деньги? — Уильям направил палочку в лицо мальчишки, а Регулус обшарил карманы его мантии. В них было пусто.

— Я… Я… — неуверенно пролепетал парень, а потом, закрыв лицо руками, добавил, — у меня их нет. Не с собой. Я принесу, — он резко подскочил, но Уильям толкнул его, и он повалился обратно.

— Осторожней, — ухмыльнулся Регулус. — Ты же не хочешь его покалечить?

— Хочу, — раздраженно возразил Уильям. — Будет знать, как воровать у Ноттов.

— У Ноттов? — заикаясь переспросил мальчишка. — Эм… Простите… Я не знал. Я бы ни за что… Я все верну… Не убивайте.

Братья рассмеялись. Регулус протянул бледному как смерть мальчику руку и помог подняться.

— Как тебя зовут?

— Кто ты вообще такой?

— И зачем тебе наши деньги? — наперебой начали допрос братья.

— Я Лиам, — неуверенно представился мальчик. — Лиам МакГроу.

— МакГроу… — протянул Регулус, задумавшись. — Не припоминаю эту фамилию среди чистокровных…

— Я полукровка, — смутившись ответил Лиам, — но родители волшебники. Оба. Моя семья в родстве с Розье и Фоули. И… — задумавшись, он добавил, — мы не любим маглов. Честно-честно.

— Одного честно было бы вполне достаточно, — засмеялся Регулус, а потом обратившись к брату добавил, — убери палочку.

Уильям засунул палочку в мантию.

— Ну так… — протянул он.

— Да, — неуверенно сказал Лиам. — Это всё мой кузен придумал. Он привез лепрекона из Египта и предложил... Мы собираем ему на новую метлу. Он в квиддич играет.

— И много насобирали? — поинтересовался Уильям. Регулус с любопытством наблюдал за тем, как бегают глаза у МакГроу. Наконец, тот, немного поколебавшись, ответил:

— Несовершеннолетних, желающих сделать ставку — много. На новый Нимбус хватит.

Регулус присвистнул, а Уильям улыбаясь уточнил:

— За вычетом наших денег?

— Разумеется, — закивал головой Лиам. Он снял ботинок и вытащил из него мешочек с золотом.

— Настоящее? — уточнил Регулус, недоверчиво оглядывая содержимое мешочка.

— Я не дурак, — заметил Лиам. — Настоящее. С процентами. За… беспокойство…

Лиам хотел было сбежать, но Уильям снова наставил на него палочку, а Регулус завил:

— Ну уж нет. Мы тоже не дураки. Посиди-ка с нами пару часиков.

Лиам, вздохнув, сел и принялся оглядывать братьев. Уильям развел костер и все трое приблизились к нему.

— Я Регулус, — младший из братьев протянул МакГроу руку. — Вы с кузеном здорово придумали. Но я бы не попался. — он вытащил из кармана Лиама авгурей и помахал ей. — Почему Лихтенштейн?

— Мама оттуда родом, — неловко ответил Лиам. — И я хорошо знаком кое с кем из команды. Вообще, я ставил на победу Бразилии. Их ловец Тони Сильва — лучший!

Регулус ткнул брата, а тот лишь закатил глаза.

— А чем ты обычно занимаешься? — поинтересовался Регулус. Ночь предстояла довольно скучная, нужно было хоть чем-то себя занять.

— Всяким, — пожал плечами Лиам. — Тебе будет не интересно.

— Ты меня недооцениваешь, — улыбнулся Регулус. — Я довольно любознательный.

До матча Слизерин-Когтевран оставалась неделя, а потому Альбус проводил все свободное время на поле. Поттер даже не успевал выполнять домашние задания из-за многочисленных тренировок, которые Монтегю ставил в самый последний момент и делал обязательными к посещению. Скорпиус не мог понять такого фанатизма, но принимал это как факт и старался по возможности помогать другу.

Сегодня, как и все последние вечера до этого, Малфой проводил в библиотеке в компании «Истории магии эпохи Средневековья». Поскрипывая пером, он с присущей ему щепетильностью, выписывал итоги саммита Совета Магов 1406 года.

«Выбран глава Совета Магов — Бэрдок Малдун, разработаны правила проведения первого в мире чемпионата по зельям 1407 года (основные положения), уточнен статус понятия «волшебное существо» (четко задокументированы отличия «волшебного существа» от «твари»)…»

Скорпиус остановился. Тень, упавшая на письменный стол, скрыла пергамент. Он поднял голову, чтобы узнать ее владельца.

— Тебе здесь не место, — грозно произнес темноволосый гриффиндорец на полторы головы выше его и гораздо шире. Он смотрел на Малфоя так, словно тот лично вырезал всю его семью.

— Да ну? — невинно поинтересовался Скорпиус, отодвигая пергамент к свету и зажигая настольную лампу. — Я был уверен, что посещение библиотеки — одна из основных составляющих образовательного процесса.

— В этой школе тебе не место, — раздраженно проговорил парень, доставая палочку и направляя ее на Скорпиуса. — Таким как ты. Поганым ублюдкам Пожирателей Смерти.

— А, — невозмутимо бросил Скорпиус, возвращаясь к письму, — так ты по этому вопросу. Что бы там не сделала моя семья твоей или тебе лично, мы приносим самые искренние извинения. Идет? — он оторвал взгляд от пергамента и посмотрел на гриффиндорца.

Того судя по всему такой ответ не устроил, и он, резко взмахнув палочкой, перевернул стол. Пергамент с записями, которые Скорпиус старательно выводил на протяжении часа, залило чернилами, как и новенький том «Истории магии». Малфой отскочил назад, в ужасе оглядывая уничтоженные труды, и развел руки, демонстрируя нападающему, что палочки у него нет.

Нападающего это кажется не остановило. Он приблизился к Скорпиусу, и наставив палочку на грудь, произнес:

— Я Джек Коппер, — заметив, как Малфой нахмурился и задумался добавил, — не утруждай себя. Ты не вспомнишь мою фамилию, ведь ее нет в списке чистокровных.

— Я ничего не имею против маглорожденных, — аккуратно произнес Скорпиус, отходя назад. Палочка была у него в кармане, но он не спешил ее доставать, чтобы не обострять конфликт.

«Куда подевались все в библиотеке?» — вдруг пронеслось у него в голове.

— Поздновато, — заметил Коппер. — Впрочем, я все равно тебе не верю.

— Ладно, — вздохнул Скорпиус, глядя по сторонам. — Что дальше?

Он посмотрел на гриффиндорца. Знать бы хоть кто такие эти Копперы, и что именно Малфои сделали им. Наверное, его семье стоило выдать ему список людей, которых стоит обходить стороной. Впрочем, этот список занял бы не один пергамент.

— Что вы делаете? Немедленно опустите палочку! — в читальном зале появилась миссис Пинс — библиотекарь. — Это что книги на полу? Сейчас же поднимите!

— В другой раз, ты так легко не отделаешься, — бросил Коппер и, толкнув Скорпиуса, покинул библиотеку.

Малфой глубоко вдохнул и принялся поднимать книги и свитки. Собрав чернила в чернильницу, и еще раз наградив печальным взглядом уничтоженную работу, он, выложив на стол карманные часы, принялся выполнять ее заново.

«Бэрдок Малдун был известен своим дружеским отношением ко всем магическим существам», — прочитал Скорпиус, открыв учебник на странице посвященной саммиту. — «Он был первым, кто призвал их на заседание для обсуждения новых волшебных законов. Он же стал и последним, так как этот саммит вошел в историю как самый провальный.

Шум стоял невообразимый: писк диринаров, стенания авгуреев, бесконечная пронзительная песнь фвуперов. Волшебники и волшебницы пытались сосредоточиться на чтении документов, а вокруг них, болтая и хихикая, вились пикси и феи. Около дюжины троллей разносили мебель в щепки своими дубинами, а вурдалаки шарили по всему залу в поисках детишек, которых можно съесть. Глава Совета встал, чтобы объявить заседание открытым, поскользнулся на кучке помёта глиноклока и, ругаясь, выбежал вон. Обозлённый неудачей, Бердок Малдун отказался от дальнейших попыток интеграции магических существ в волшебное сообщество и зарекся на будущее приглашать на Совет кого-либо из них, кроме волшебников-людей.»

Выписывая это, он то и дело отвлекался на шепотки и ловил на себе недоброжелательные взгляды. Пара девочек с Когтверана о чем-то увлеченно шушукалась, периодически поглядывая в его сторону. Ему показалось, что в их беседе проскользнуло имя Темного Лорда, но он надеялся, что ошибся. Нужно быть последним идиотом, чтобы верить в эти росказни о их родстве.

Иногда Скорпиус подумывал о том, чтобы совсем перестать посещать библиотеку, но это значило бы проиграть, показав всем, что эти разговоры его и в самом деле волнуют. Он должен был держать себя в руках и сохранять достоинство.

— Так и знал, что застану зануду вроде тебя здесь, — услышал он знакомый голос. В этот раз, чтобы угадать обладателя голоса, ему не нужно было отвлекаться от письма.

— Что тебе нужно, Нотт?

— Мне? Ничего, — бросил он, усаживаясь, напротив. Он бросил взгляд на шушукающихся девочек и те, собрав вещи, поспешно покинули библиотеку. — А вот тебе стоит быть чутка кровожаднее. Мне тут сказали, что какой-то придурок с гриффиндора тебе угрожал.

— Пустяки, — заметил Скорпиус, переворачивая страницу. Кажется, этот Малдун, был весьма колоритным волшебников. За те два года, что он был председателем Совета Магов, он успел наломать немало дров. — Он мне ничего не сделает.

— Да какое мне дело, сделает он тебе что-нибудь или нет? — раздраженно спросил Регулус. — Речь о другом. О репутации!

— Опять началось, — закатил глаза Скорпиус.

— Чистокровные волшебники, особенно из списка "священные двадцать восемь", не должны позволять так с собой обращаться. Ты должен раз и навсегда положить конец этим угрозам и разговорам. Твое поведение порочит честь настоящих волшебников!

— Приму к сведению, — безразлично бросил Скорпиус, закрывая книгу. — У тебя всё?

— Ты от меня так просто не отделаешься, — прошипел Регулус, у которого возникало желание как следует треснуть по спокойной физиономии Малфоя.

— Да ну? — Скорпиус, взглянув на часы и заметив, что уже довольно поздно, решил, что остальные заседания Совета волшебников могут подождать до завтра. Он просушил чернила, убрал свитки и учебники в сумку и встал. Нотт тоже поднялся и направил на него волшебную палочку.

— Я еще не закончил, — угрожающе произнес он.

— Ты хочешь, чтобы я перебил всех учеников Хогвартса? — невинно поинтересовался Скорпиус, доставая палочку. — Может его? — он указал палочкой на какого-то мальчишку с Пуффендуя, который, сидя в дальнем углу читального зала, листал книги. — Уверен, если спросить, он скажет нам, что не лучшего мнения о Малфоях.

Регулус закатил глаза.

— Или мне стоило напасть на этих девочек? — усмехнулся он. — Уверен, это укрепило бы репутацию чистокровных волшебников в глазах магического сообщества.

— Тебе стоит как минимум отвечать на угрозы, — раздраженно ответил Регулус, — и желательно так, чтобы у остальных не возникало желания лезть в твои дела.

— Хорошо, — сказал Скорпиус. — Идем. Найдем этого Коппера.

— Вот это другой разговор, — довольно сказал Нотт, опуская палочку.

* * *

Найти гриффиндорца оказалось занятием не сложным. Он вместе с друзьями играл в плюй-камни на газоне возле замка. Заметив приближающихся слизеринцев, гриффиндорцы бросили свое занятие.

— Ну надо же, — улыбаясь, протянул Коппер, доставая из кармана мантии волшебную палочку. — Пришел. И даже друга привел.

Регулус извлек свою палочку и направил ее на гриффинорцев. Малфой не спешил нападать.

— Что именно Малфои сделали твоей семье? — поинтересовался Скорпиус, спокойно обращаясь к Копперу. — И какое я имею к этому отношение?

Тот хмыкнул.

— Дай-ка подумать, — начал он, — по мимо того, что они занимались массовым геноцидом населения… Моего деда убили во время первой магической войны, а отца подвергли пыткам во второй. Кстати, знаешь, почему его пытали?

Скорпиус, сохраняя спокойное выражение лица, помотал головой.

— Просто так, — заметил Коппер, — веселья ради. Он же был из семьи маглов, а значит это должно было быть весело.

Регулус усмехнулся.

— Смотри, кажется у него есть причины злиться на Мафлоев, — произнес Скорпиус, обращаясь к другу.

— Да какая разница, — бросил Нотт. — Он не имеет права разбрасываться пустыми угрозами.

— О, они не пустые, — произнес Коппер. — Я с радостью побью сразу двух ублюдков Пожирателей.

— Нет, — заметил Скорпиус безразлично, — не побьешь. Поэтому лучше опусти палочку, и мы уйдем.

Регулус скривившись, посмотрел на друга. Коппер, впрочем, не стал следовать этому совету. Он воскликнул «Лацеро!» и зеленая вспышка полетела в Скорпиуса. Друзья Коппера тоже не остались в стороне и произнесли заклинания.

— Протего! — Нотт вызвал прозрачный щит, отразивший все летящие в них вспышки.

— Ты не планируешь помочь? — поинтересовался он между делом у Скорпиуса, отбивая уже третье, наверное, заклинание. Скорпиус все это время стоял не шелохнувшись. Он даже палочку из кармана не достал.

— Кажется, ты не плохо справляешься, — хмыкнул он. — Сам сказал, это грязнокровки. Я не хочу марать руки.

Регулус попал в двух гриффиндорцев парализующим заклинанием, а третьего вырубило ударом о дерево от заклинания «Бомбарда». Нотт стоял запыхавшийся, а на плече у него была разорвана мантия и виднелся глубокий порез. Скорпиус молча наблюдавший за битвой, умудрился не получить ни одного увечья.

— Ты доволен? — поинтересовался Скорпиус, наблюдая за согнувшимся пополам Ноттом. — Виновные наказаны?

— Ты в этом не участвовал, — с отвращением бросил Регулус, оглядывая Малфоя так, словно тот только что, очень сильно его подставил. Разбитая губа его кровоточила, и он вытер ее рукавом.

— Кажется, я упоминал, что не собираюсь ни с кем драться, — заметил Скорпиус, оглядывая побоище. — Но ты неплохо справился. Думаю, об этом услышат.

Регулус злобно уставился на друга.

— Как ты там сказал, — нахмурившись, добавил Малфой. — «Тебе стоит отвечать на угрозы так, чтобы у остальных не возникало желания лезть в твои дела». Надеюсь, у тебя больше нет такого желания?

Регулус, ударив Скорпиуса, направился в сторону замка. Мафлой помедлил. Он нашел парализованного Коппера и, наклонившись к нему, произнес:

— Малфои приносят свои искренние извинения за все что сделали твоей семье, — и, еще раз оглядев побоище, добавил, — и за это тоже.

«И опять отказ», — раздосадовано подумал Скорпиус. Он прошел в пустую спальню, выложил карманные часы на стол и, сделав глубокий вдох, сел. Половина шестого. До поединка в дуэльном клубе было еще целых два часа, и он планировал провести их с пользой. Открыв пособие «Как навредить врагу и защитить себя», он, пролистав его немного, остановился на парализующем заклинании.

Разумеется, он, как и многие первокурсники, уже давно был знаком с «Петрификус Тоталус», но сегодня он подумал о том, чтобы улучшить навык и освоить частично-парализующие чары, которые позволили бы оставить без движения лишь некоторую часть объекта. Он видел, как подобный эффект получают при помощи чар обезноживания, но иногда было бы полезно парализовать и руку противника. Особенно, если в ней находится волшебная палочка. Это помогло бы избежать многих проблем.

Скорпиус взял клетку с лягушкой со стола Нотта и, наставив на нее палочку, произнес:

— Алохомора!

Клетка открылась и лягушка, оказавшись на свободе, поспешила спрыгнуть на пол. Малфой знал, что где-то на столе Регулуса был ключ от клетки, но один взгляд на горы наваленных там вещей, отбивал какое-либо желание приближаться к нему.

При помощи чар левитации Скорпиус вернул лягушку на свой письменный стол и, направив на нее палочку, произнес:

— Петрификус Тоталус!

Согласно пособию по атакующим заклинаниям, для того чтобы вызвать лишь частичную парализацию тела необходимо сосредоточить все свое внимание на этой части. Словесная формулировка заклинания должна была остаться прежней. И всё же, лягушку парализовало полностью, и Скорпиусу пришлось воспользоваться контрзаклятьем.

Сосредоточиться на какой-либо части лягушки у него сегодня не получалось. Либо учебник предательски его обманывал, либо мысли о неполученном разрешении посещать запретную секцию были тому виной, но прогресс так и не наметился.

Как вообще профессор Слизнорт мог ему отказать? Он же Малфой. Малфои испокон веков являлись основными спонсорами школы, и многие члены их семьи в свое время входили в Попечительский совет Хогвартса. Его дед долгое время был председателем этого совета. Он был уверен, что и сейчас его отец оказывает солидную финансовую помощь школе. Так почему тогда ему запрещено посещение какой-то дурацкой секции в библиотеке? Это бесчеловечно прятать книги от того, кому они так нужны.

«Нужно сосредоточиться на деле», — подумал Скорпиус, стараясь очистить мысли от навязчивых идей.

— Петрификус Тоталус!

И снова нет. Лягушка упала парализованная, и он раздраженно закрыл глаза. Терпение. Еще немножко терпения.

— Эй, Поттер, ты идешь сегодня … — в комнате чем-то дико обрадованный появился Регулус. Заметив, что в спальне находится только Малфой он замер, разочаровано протянул, — аа.. это ты… — и хотел было выйти, но тут его взгляд упал на клетку с лягушкой.

— Какого черта ты трогаешь моих лягушек? — Регулус махнул палочкой, закинул парализованную лягушку в клетку, запер ее и убрал на стол.

— Не думал, что ты будешь против, — спокойно пожал плечами Малфой, — но если хочешь я ее у тебя куплю. Сколько она может стоить? Галлеон, может два. Кстати, — обеспокоенно добавил он, оглядывая земноводное, — ты не думаешь ее расколдовать? Уверен, что длительная парализация не пойдет ей на пользу.

— Найди себе других лягушек, — раздраженно бросил Нотт. — А в деньгах Малфоев Нотты не нуждаются.

— Я и не думал тебя обидеть, — заметил Скорпиус, невинно улыбаясь. — Если б я знал, что тебе так дороги эти лягушки…Кстати об этом, — Скорпиус снова указал взглядом на лежащую без движения лягушку. Та нервно водила зрачками из стороны в сторону, — если ты позволишь, может мы ее все-таки…

Регулус выполнил быстрый взмах палочкой, что-то очень тихо добавив, и лягушка вновь заметалась по клетке.

— Где Поттер? — Нотт оглядел лягушку, проверяя все ли с ней в порядке.

— На тренировке, — заметил Скорпиус. — Он пойдет в дуэльный клуб сразу после.

— Ясно, — бросил Нотт и направился к выходу, но вдруг замер в дверях.

— А зачем ты парализовал лягушку? — поинтересовался он, обернувшись. — Уверен простейшие заклятья тебе известны.

— Конечно, — кивнул Скорпиус. — Просто хотел опробовать частичную парализацию.

— Что-то вроде этого? — Нотт взмахнул палочкой, и рука Малфоя та, что сейчас держала волшебную палочку, повисла вдоль тела. Палочка выпала из нее.

— Не делай так, — холодно произнес Скорпиус.

— Не бери моих лягушек, — в ответ угрожающе прошипел Нотт, вернув руке Малфоя подвижность.

Где-то в глубине души Скорпиус был поражен техникой Регулуса. Нотт всегда произносил заклинания очень тихо. Понять, что он говорит можно было разве что по движениям его губ. При этом махи волшебной палочкой он всегда выполнял так резко и точно, как будто делал это за свою жизнь не меньше сотни раз. Малфой был уверен, что он колдует отлично для своего возраста, но Нотт был прав. До него Скорпиусу было далековато.

— Ты отлично колдуешь, — заметил Малфой. Регулус в ответ лишь хмыкнул.

Скорпиус, пообещав себе практиковаться усерднее и раздобыть-таки себе персональную лягушку, принялся за то, что у него получалось лучше всего. Зубрежку. К следующему занятию по зельеварению необходимо было выучить способы применения двадцати новых ингредиентов.

Регулус, передумав покидать комнату, развалился на кровати и, глядя в потолок, принялся гонять палочкой игрушечный снитч.

— Слышал, что тебе не удалось получить разрешение на посещение запретной секции, — вдруг сказал Нотт, после длительного молчания. Скорпиус, немного озадачившись неожиданным обращением, лишь холодно кивнул.

— Неужели на Слизнорта не сработало обаяние Малфоев? — ехидно заметил Регулус. И, засмеявшись, добавил — Ты предлагал ему деньги?

Скорпиус не изменился в лице. Едкие комментарии Регулуса это то, чем сопровождалась половина его свободного времени. Скорпиус уже отлично усвоил, что чем меньше на них реагируешь, тем быстрее Нотту это надоедает. В этот раз он решил придерживаться той же тактики.

— Ладно, — наконец протянул Регулус так словно они не молчали последние десять минут, а напряженно спорили. Впрочем, Скорпиус бы не удивился если бы узнал, что эти напряженные споры идут в голове Нотта. — Я помогу тебе.

— Да ну? — с привычным скептицизмом отреагировал Малфой.

— Скучно, — протянул Нотт, приподнимаясь с кровати. — До сражения с Поттером еще час, а руки занять чем-то надо. Еще и МакГроу где-то запропастился.

— Он с Альбусом, — сказал Скорпиус, сворачивая свитки по зельеварению. — Они вместе отправились на поле. Лиам обещал рассказать ему о правилах проведения турниров.

— Мог бы и у меня спросить, — буркнул Нотт. — Что МакГроу может в этом понимать? Он и в дуэли то не участвовал ни разу.

Скорпиус пожал плечами.

— Пойдем! — выпалил Регулус, вытаскивая из кровати Лиама простыню.

— А как же… — Скорпиус озадаченно поглядел на пустую кровать Лиама. Подушки и покрывала Нотт сбросил на пол.

— Он себе другую достанет, — небрежно заметил Нотт. — А если он хоть чему-то в этой жизни учится, то уже достал.

Скорпиус усмехнулся.

— Куда направляемся? — поинтересовался Малфой, со здоровым скептицизмом оглядывая, протянутую ему простыню.

— Ты направишься в запретную секцию и возьмешь все что тебе надо, — заметил Нотт.

— Так просто? — ухмыляясь, протянул Скорпиус.

— Ну… Пройти туда должно быть не сложно, — пояснил Регулус. — Я приглядывался. Она отделена от основной секции лишь перегородкой.

— Ты приглядывался к секции в библиотеке? — с недоверием произнес Скорпиус.

— А ты думаешь я чары по каминной связи изучаю? — ехидно бросил Нотт. — Я тоже листаю книжки на досуге. Просто не молюсь на них как ты круглые сутки.

Скорпиус закатил глаза. Идея идти в библиотеку с Ноттом казалась бредовой, но все остальные способы получить официальное разрешение он уже попробовал. В конце концов, должен же он хоть как-то выяснить что за проклятье лежит на его семье. Сейчас не время брезговать любыми способами.

— Ладно, идем, — согласился Скорпиус.

* * *

— Опять эти зубрилы здесь, — буркнул Нотт, недовольно оглядывая группы когтевранцев. А потом, усмехнувшись, добавил, — знаешь, я уверен, ты должен был быть среди них.

— Я Малфой, — холодно произнес Скорпиус, не разделяя веселья Регулуса. — Все члены нашей семьи учились на Слизерине.

— Да, но все члены вашей семьи были влиятельными темными магами, — заметил Нотт.

— Вот и не забывай об этом, — пристально глядя на Регулуса, ответил Скорпиус.

Ребята стояли возле библиотеки и продумывали план.

— До запретной секции всего пара метров, — произнес Скорпиус. — Я могу пройти туда в простыне, но боюсь, что кто-нибудь заметит, как движется перегородка. Да и твоя дезиллюминация не идеальна. Могут заметить контуры и блики.

— Можешь использовать свою, — недовольно прошипел Регулус. — Нам надо поторапливаться. Я должен начать избивать Поттера через сорок минут, — заметил Нотт глядя на часы.

— Мы можем придти сюда позже, как следует обдумав план, — предложил Малфой.

— Я очень занятой человек, — лениво протянул Нотт. — Не хочу тратить на это весь день.

— У тебя в планах избить еще кого-то после дуэльного клуба? — усмехнулся Скорпиус.

— Кто знает, — протянул Регулус, мечтательно улыбаясь. — Но тратить время на такую ерунду, как помощь нуждающимся точно не буду. Так что давай.

Скорпиус закатил глаза и сказал:

— Ладно. Ты сможешь устроить небольшой пожар?

Регулус довольно улыбнулся и протянул:

— Ты просишь устроить меня пожар в библиотеке?

— Ну… только давай чтоб книги не пострадали, — неуверенно произнес Скорпиус и, заметив огонек в глазах Нотта, добавил, — и грязнокровки тоже.

Теперь уже Регулус, недовольно фыркнув, сказал:

— Ну и зануда же ты, Малфой.

Малфой завернулся в простыню и скрылся из виду. Нотт прошел в читальный зал. Друг проследовал за ним.

Регулус сел за стол напротив стеллажей, доступ к которым был закрыт лишь небольшой перегородкой и, вытащив из сумки для вида первый попавшийся учебник с пергаментами, принялся наблюдать.

«А Скорпиус был прав», — подумал он, замечая, как на простыне играют небольшие блики. Конечно это не бросалось в глаза так явно, но, если знать, куда именно смотреть, обнаружить его было возможно. Впрочем, преодолел Скорпиус преграду без особого труда. Регулус наблюдал за тем, как фолианты один за другим исчезают со стеллажей. Конечно у Скорпиуса не было времени выбирать их и читать оглавления, поэтому ориентировался он в основном по названиям.

«Надо будет потом пролистать их и выбрать что-нибудь интересное», — подумал Нотт. Давно пора было найти развлекательного чтива. Книги о проклятьях могли подойти как нельзя лучше. Наверняка там изображены сцены жутких увечий и описаны особо жестокие способы расправиться с врагами.

Нотт вдруг подскочил. В сторону запретной секции направилась библиотекарь — мадам Пинс.

«Неужто что-то услышала?» — пронеслось в голове у Нотта. Ее нужно было срочно остановить. Выполнив резкий взмах волшебной палочкой, Нотт произвел обещанный пожар.

Сначала он хотел поджечь пергаменты на столе когтевранок, но потом его взгляд упал на то, что горело бы куда ярче, внушительнее и привлекло бы к себе абсолютно точно больше внимания.

Наблюдая за тем, как горит целый стеллаж с книгами, Регулус даже не попытался убрать палочку. Он просто стоял и довольно улыбался.

— Что вы натворили? — в ужасе выкрикнула мадам Пинс, оборачиваясь и направляясь к сотням горящих книг.

— Аква Эрукто! — выкрикнула она, и стеллаж залило столпом воды. Регулус был уверен, что она могла бы избавиться от огня и более эффективным способом, но видимо библиотекарь в стрессовой ситуации растерялась.

Нотт обратил внимание на открывшуюся и закрывшуюся дверь библиотеки. Он тоже хотел было выйти, но мадам Пинс схватила его и, указывая на обгоревшие и залитые водой фолианты, прошипела:

— Да как у вас рука поднялась! Их только в этом году привезли! Новые! Как вы посмели поджечь книги? Вы сейчас же отправитесь со мной к декану вашего факультета!

Регулус, продолжая довольно улыбаться, взглянул на часы. На поход к декану у него оставалось еще двадцать минут.

* * *

— Что на этот раз? — Слизнорт, едва заметив Нотта в дверях, спустил свои очки половинки на нос и исподлобья взглянул на него, раздраженно отвлекаясь от письма.

— Этот юноша устроил поджог в библиотеке! — заявила миссис Пинс, и Слизнорт перевел взгляд на нее. — Пострадала секция магловедения! Многие учебники, справочники, пособия по жизни маглов, редкие и уникальные издания уничтожены.

— Магловедение? — протянул Слизнорт, вновь переводя взгляд на Регулуса. — Серьезно?

— Я б не стал трогать ценные книги, сэр, — как ни в чем не бывало заметил Нотт. Он выглядел очень довольным собой. — А это мусор.

Миссис Пинс вскрикнула от такой наглости и схватилась за сердце, поджав губы. Кажется, она из последних сил держалась, чтобы не отвесить наглецу оплеуху.

— Я разберусь, — обратился к ней профессор Слизнорт и жестом указал на дверь. Миссис Пинс, хмыкнув и заявив, что никогда больше этого мародера в библиотеку не пустит, покинула кабинет.

— Минус десять очков Слизерину и неделя после уроков лично вам, — спокойно проговорил Слизнорт и добавил. — С вами наш факультет скоро в минус выйдет.

Регулус довольный, что легко отделался встал.

— Я тоже не очень одобряю политику министерства навязывать изучение магловедения в школе, — холодно заметил Слизнорт. — У нас в Дурмстранге вообще таких предметов не было. В Хогвартсе все слишком… демократично.

— Согласен, сэр, — закивал головой Нотт.

— Но это не повод портить школьное имущество, — заметил он. — Мне придется поставить в известность вашего отца и выставить ему счет.

Нотт за секунду изменился до неузнаваемости. Пропала ухмылка, погас огонек в глазах, сменившись тихим ужасом, а лицо его стало мертвенно бледным. Кажется, даже рука, все еще держащая волшебную палочку, вздрогнула.

В этот момент в дверь постучали.

— Войдите, — произнес профессор. В кабинете появился Малфой.

— Простите, сэр, у нас соревнования через десять минут. Регулус должен на них быть, — произнес он и, заметив выражение лица друга, спросил. — А что случилось?

Регулус, услышав знакомый голос, пришел в себя и резко, указывая на Скорпиуса, заявил:

— Он заплатит. Это была его идея!

Скорпиус опешил. Профессор Слизнорт перевел взгляд на Малфоя.

— Это правда? — поинтересовался он.

Малфой взглянул на Регулуса и, заметив его выпученные глаза и поджатые губы, холодно произнес:

— Да. Это была моя идея. Нотт не виноват.

Профессор Слизнорт поставил локоть на стол и прикрыл рукой губы. Регулусу показалось, что он, чуть прикрыв глаза, улыбается или даже смеется.

— Давайте еще раз, — произнес профессор, стараясь сохранять серьезное выражение лица. — Вы, Малфой, утверждаете, что подговорили Нотта поджечь стеллаж с книгами?

— Я ненавижу магловедение! — решительно заявил Скорпиус.

«Лучшая ложь», — подумал он, — «это правда».

— Ну что ж, — растянул Слизнорт. — По-хорошему, мне стоило бы поставить обоих ваших отцов в известность, — заметил он, переводя взгляд с одного слизеринца на другого, — но раз вы, Малфой, так рветесь взять всю вину на себя…

— Да, — подтвердил Скорпиус.

— В таком случае, ограничимся письмом вашему отцу, — Слизнорт на минуту замолчал и добавил, — учтите, книги нынче дорогое удовольствие.

Скорпиус и Регулус покинули кабинет Слизнорта. Какое-то время они просто стояли в коридоре и смотрели в пол. Вдруг Скорпиус засмеялся, и Нотт перевел на друга ошарашенный взгляд.

— Теперь моя семья решит, что я маглоненавистник, —выдавил он из себя, закрывая лицо рукой.

— Ну они абсолютно точно решат, что тебе не нравится магловедение, — пожал плечами Нотт. Скорпиус, тяжело вздохнув, замотал головой.

— Зато ты раздобыл книги по проклятьям, — заметил Регулус, а потом, на мгновение задумавшись, добавил, — и приобрёл очень дорогую лягушку.

Примечание к части

Всем, кто просил меня написать это, посвящается :) Не воспринимать слишком серьезно.

P.S. Пишите, что еще хотели бы увидеть. Если этого не будет в основной сюжетной ветке, может быть оно появится здесь.

Проводить лето на юго-западе Англии близ деревни Оттери-Сент-Кэчпоул было для Поттеров чем-то вроде традиции. Альбус, Джеймс и Лили, вместе с кузенами Роуз и Хьюго ездили туда почти каждый год. Здесь в «Норе» — небольшом, но очень уютном доме семейства Уизли их всегда радостно встречали бабушка и дедушка. Счастливые обладатели двенадцати внуков, Молли и Артур, всегда были рады гостям, и старались каникулы и праздники проводить вместе с родными. «Нора» хоть и являлась небольшим домом с множеством пристроек, всегда была готова вместить в себя всех желающих. С приездом гостей это место наполнялась суетой, шумом и весельем. Хотя, здесь никогда не бывало по-другому.

Сколько Альбус себя помнил, в «Норе» вечно что-то происходило: над комнатой, в которой он ночевал, расположенной на последнем этаже под самым чердаком, то и дело шумел старый упырь; из кухни всегда доносился звук брякающей посуды и разговоры; члены семьи, вечно пребывавшие в суетливом состоянии, перемещались, из комнаты в комнату, которых здесь было хоть и не очень много, зато на любой вкус.

Джеймс ночевал на втором этаже в комнате, которая, как говорил отец, раньше принадлежала близнецам Уизли. Несмотря на то, что в ней давно уже никто не жил, ребята до сих пор умудрялись находить там запрятанные в тайниках «вредилки» великих изобретателей. Однажды, Джеймс забросил свой снитч за шкаф, и когда они с Альбусом отодвинули его, то обнаружили отходящую от пола половицу, в которую было запрятано густое склизкое вещество, наспех завернутое в пергамент. Любопытство не позволило Джеймсу пройти мимо. Так он впервые познакомился с липучками Уизли. Палец его настолько плотно застрял в склизкой субстанции, что миссис Уизли пришлось повозиться не один час, чтобы вызволить его на свободу. Как позже рассказал их дядя Джордж, отвечая на свалившиеся обвинения матери — вещество было предназначено для кроссовок «липучки Уизли», которые позволяли ходить по стенам. Состав едкой и склизкой жижи был авторским, а потому ни одна из классических отклеивающих мазей миссис Уизли не сработала.

После этого случая миссис Уизли то и дело просила сына прибраться в спальне и убрать оттуда все, что могло бы представлять опасность для детей, но дядя Джордж лишь отшучивался, что единственная по-настоящему грозящая им опасность — умереть от скуки, если он сделает это. Да и к тому же, по признанию дяди, он сам не помнил уже обо всех тайниках.

Лили вместе с Роуз занимали обычно небольшую спальню на первом этаже, а Хьюго жил в спальне дяди Перси. Отец несколько раз предлагал Альбусу занять эту комнату, но он уступил ее кузену, так как спальня по соседству с упырем его полностью устраивала. Может быть она и не была тихой, зато она находилась в максимально удаленном конце дома, куда крайне редко кто-то заходил: а спокойствие уже тогда он ценил превыше прочих благ. К тому же, иногда здесь гостили Фред с Роксаной — дети дяди Джорджа, и тогда спальню Перси — Хьюго приходилось делить с кузеном. Альбус предпочитал избегать какого-либо соседства, оставаясь в маленьком, но своем пространстве.

Впрочем, под Рождество, когда приезжала вся родня и плотность «Норы» превышала все допустимые нормы, даже своя комната с упырем становилась роскошью.

Этим летом, к счастью, гостили внуки несколько сокращенным составом и Альбус мог вздохнуть спокойно. Это лето было особенным, ведь его старший брат, окончил свой первый год обучения в Хогвартсе. Да и как окончил: поступил в Гриффиндор, как и все Поттеры-Уизли, был зачислен в команду по квиддичу уже на первом году обучения, выиграл кубок факультету, завел очень много новых друзей и товарищей. Кроме того, Джеймс хвастался успехами в учебе и обещал, что уж в следующем году он точно станет лучшим учеником на потоке.

Альбус слушал рассказы брата с некой долей скептицизма, так как знал, что очень уж он любит приукрасить свои достижения. Впрочем, кубок Гриффиндор тогда и вправду взял, и каких-то знакомых Джеймса Альбус действительно видел на платформе.

Младший Поттер, в отличие от брата, не очень рвался в школу. Нет, конечно он хотел, как и брат поскорее приступить к изучению магии, и уже сейчас активно пролистывал его учебники за первый курс, но мысли о том, что ему придется встретится с множеством новых людей, постоянно отвечать на вопросы о своем отце, ловить на себе посторонние взгляды и в принципе привыкать к новому месту его немного пугали. Отступали они только тогда, когда Джеймс начинал рассказывать Альбусу о школе: он в красках описал факультет, на котором Поттеру предстояло учиться, преподавателей и уроки, а также окрестности замка. Тогда Альбус начинал думать, что возможно это все стоит того.

Хьюго, Джеймс и Роуз практически ежедневно играли в квиддич в небольшом саду, расположенном на заднем дворе дома. Миссис Уизли наблюдала за ними с кухни, следя за тем, чтобы они не поднимались слишком высоко. Конечно, "Нора" была защищена антимагловскими чарами, но рисковать не стоило. Летать ребятам приходилось на старых метлах из каменного сарайчика, расположенного неподалеку, так как своих метел у них еще не было. Местные чистометы были настолько древними, что могли бы стать ценной реликвией, но со своей задачей они пока справлялись. Джеймс то и дело звал младшего брата присоединится к игре, но Альбус практически всегда отказывался. Выдворение садовых гномов вызывало у него и то больше восторга, чем эта глупая игра, особенно в компании брата.

Дома Джеймс и Альбус раньше постоянно играли на заднем дворе. Джеймс всегда играл просто отвратительно: он то и дело норовил сбить брата с метлы или запустить в него бладжером (игрушечным, но все же). Отец, впрочем, им был доволен и считал, что из Джеймса выйдет отличный загонщик.

— Как тебе удалось попасть в команду? — с явной ноткой завести, спросил у Джеймса за ужином Хьюго.

— Талант, — усмехнулся Джеймс. — К тому же, я — Поттер. Квиддич у нас в крови.

Альбус закатил глаза. Он слышал, что Джеймс раз пять настаивал на повторных пробах и метил на место загонщика, а в итоге все же попал в команду, став вратарем, только потому, что прежний вратарь Гриффиндора по какой-то загадочной причине уступил ему место. Хотя это были только слухи. Насколько они были правдивы Альбус не знал, но учитывая то, как сильно брат рвался в команду, это могло оказаться и правдой.

— Не только у Поттеров, — улыбаясь, заметила миссис Уизли, взмахнув палочкой. Грязные тарелки взлетели из-за стола и чередой направились в мойку. Миссис Уизли орудовала палочкой, и посуда мылась сама собой. — Уизли тоже отличные игроки.

— Конечно, — поспешил исправиться немного смущенный Джеймс. — Я имел ввиду, что с такими генами…

Он не договорил. Из гостиной, что находилась совсем неподалеку от кухни раздался шум. Спустя пару минут оттуда показался мистер Уизли. Он отряхнул мантию от каминной сажи, снял шляпу, и повертев ее в руках, перевел взгляд на жену:

— Я немного опоздал, дела в министерстве, — он перевел взгляд на кухонные часы, имевшие всего одну стрелку. Та сейчас перепрыгнула с указателя «время ужина» на «время чая». Миссис Уизли тоже бегло взглянув на них, положила мужу индейки, поинтересовавшись:

— Что-то важное?

Роуз, Хьюго, Джеймс, Лили и Альбус, уже доевшие свой ужин, навострили уши. Обычно рассказы мистера Уизли о работе были самой занятной частью дня.

— В наш отдел стали поступать обращения по поводу магловских метел. Если быть точнее это не совсем метлы… скорее.. пылевсосы…

— Что? — в один голос переспросили ребята. Миссис Уизли, как только посуда перестала себя намыливать, повела палочкой по воздуху и к столу подлетел чайничек, разливавший вечерний чай. Разливал он его крайне неосторожно и около трети содержимого оказывалось на блюдце под чашкой, но это мало кого-то беспокоило.

— Ну… это такие штуковины, которыми маглы убираются дома. Они вроде как должны грязь в себя собирать. Только эти образцы, как только магл покидал жилище, тут же принимались всасывать в себя все подряд: мебель, шторы, вещи, посуду, даже те предметы, что в разы превышали размеры самого пылевсоса. Собрав все, что было в доме, они тут же исчезали и магл оставался ни с чем. Он, разумеется, решал, что его ограбили и шел в полицию. Никто бы может и не заметил этих случаев, но ведь эти пылевсосы собирали даже доски с пола и дверные ручки. А действовали крайне быстро.

— Но кому это надо? — выступила Роуз.

— Мало ли кому, — пожал плечами мистер Уизли. Он успевал во время рассказа, поглощать индейку и запивать чаем из кружки, в которую чайничек прямо сейчас пытался что-то долить. — Есть волшебники, которые считают себя лучше маглов.

— Но вы с этим разобрались? — поинтересовался Джеймс. — Виновные наказаны?

— Еще нет, — нахмурившись, заметил мистер Уизли. — Молли, дорогая, можно сахар. — сахарница, наклонившись, сыпанула в чашку немного содержимого и вновь вернулась в шкаф. — Сегодня мы только изъяли первый образец. Полиция маглов узнала, что накануне все ограбленные купили пылесовсосы от одной фирмы. Они конечно ничего понять не смогли, но мы то сразу разгадали, что имеем дело с заклинанием расширения и чарами притяжения. Впрочем, мы тоже не сразу поняли принцип работы этого пылевсоса. Потому я и задержался. Восстанавливали сожраную им документацию по прошлым делам. Старик Перкинс потерял в этой дьявольской машине свои антикварные очки.

Мистер Уизли доел, и тарелка запрыгнула в раковину к остальной посуде.

— Надеюсь ваш день прошел лучше? — он обратился к ребятам и те не очень дружно кивнули, припоминая, что сегодня всем в кой-то веки пришлось поработать. Садовые гномы заполонили двор, и ребята полдня выдворяли их, соревнуясь, кто забросит своего гнома подальше. Занятие на первых порах было довольно веселым, но уже после третьего или четвертого их возвращения, быстро приедалось. Джеймс раскручивал гномов ловчее остальных и перекидывал их дальше всех через забор. Но Лили, разгневанная тем, что один из гномов, укусил ее за палец, запустила его в озеро, став безусловным рекордсменом дня. Хьюго, любивший при любой удобной возможности подшутить над кузиной, заметив, бултыхающегося в воде гнома, кажется, переосмыслил свое поведение.

* * *

В следующие пару дней ребята были предоставлены сами себе. Альбус, еще накануне поездки сюда, прихватил из дома несколько книг и наконец, обрадованный возможности их тщательнее изучить, поспешил скрыться за пределами дома. Он уже знал, что к северу от «Норы» живет мистер Диггори, который был не очень-то рад их встрече на прошлой неделе, а потому сейчас брел на юг. Там насколько он слышал жили Лавгуды и Фоссеты. Впрочем, так далеко уходить он был не намерен. Найдя укромное местечко в тени дуба, он открыл «Историю Хогвартса» и принялся изучать будущую школу.

Одиночество его не было долгим. Лили нагнала его спустя десять — пятнадцать минут.

— Я знала, что ты будешь здесь, — радостно констатировала она, бухаясь рядом с братом на газон, и поглядывая на обложку книги.

— Да ну? — Альбус и сам-то не мог предсказать, где именно остановится. Откуда у его сестры вдруг появилась такая уверенность?

— Диггори, — ответила Лили. Альбус рассказал сестре о произошедшем недавно и сейчас вдруг пожалел об этом. Наверное, ему не стоило говорить, что это его беспокоит. Теперь она будет считать его слабаком.

— Я его не избегаю, — заметил Альбус, не отрываясь от книги. — Просто… не хотел бы никого беспокоить.

— Ты боишься еще раз с ним столкнутся? — Лили не смеялась над ним. Альбус был ей за это благодарен.

— Немного, — признался он. — Я не думал, что меня заденут его слова.

— Брось, — заметила Лили, обнимая брата. — Наш отец не в чем не виноват. Это все вина сам-знаешь-кого.

— Наверное, — неуверенно протянул Альбус.

— Джеймса вот точно такие пустяки не беспокоят, — бросила Лили. — Он и не знает поди, кто такие эти Диггори.

— Я тоже не знал, —Альбус виновато опустил голову. — Отцу следовало сказать, ты так не думаешь?

— Ал, — Лили посмотрела брату в глаза и сказала, — тебе еще рано думать о таких вещах.

Альбус ничего не ответил. Возможно Лили и права, но до этой встречи он жил как будто в пузыре и был уверен, что все вокруг просто обожают его отца и считают его героем. Сейчас этот пузырь лопнул, и он не мог перестать думать о том, что отец не идеален. Но с другой стороны он просто не мог спасти всех.

— В истории Хогвартса еще не пишут про нашего зазнайку? — стараясь отвлечь Альбуса, спросила Лили. Тот непонимающе посмотрел на сестру и она, засмеявшись, добавила: — Про Джеймса. Ты слышал, как он на днях распинался перед отцом? Того и гляди скоро станет главной достопримечательностью.

Альбус усмехнулся.

— «Я взял тринадцать мячей в последнем матче, — важно передразнила Джеймса Лили, — Гриффиндор получил кубок только благодаря мне. Мы выиграли состязание факультетов благодаря баллам за победу».

— Может он прав, — невинно пожал плечами Альбус.

— Ага, как же, — буркнула Лили. — Ты играешь с ним в квиддич с трех лет. Скажи честно, он хороший игрок?

— Ну во всяком случае не плохой, — неуверенно констатировал Альбус. — Но давай не будем об этом.

— Из-за него все в школе будут уверены, что Поттеры хвастуны, — пожаловалась Лили.

— Я поеду в школу уже на будущий год, — заметил Альбус. — Я вроде не хвастун. Думаю, остальные это заметят. Тебе не о чем переживать. Когда ты поступишь, все уже будут знать, что Поттеры бывают разные.

— Может, я переживаю о тебе, — пожала плечами Лили.

— Обо мне? — усмехнулся Альбус. Да, она абсолютно точно считает его слабаком.

— Ну… — неуверенно протянула она, — сложно вливаться в коллектив, когда там о тебе предвзятое мнение.

— Мы Поттеры, — сказал Альбус. — О нас в любом случае будет предвзятое мнение. А за меня можешь не переживать. Хогвартс — не конец света. Мне даже хочется уехать поскорее.

— Да ну?

— Почему нет? В конце концов я там буду не один. Ты слышала Джеймса? Он с нетерпением ждет, когда сможет мне всё показать и рассказать.

Лили улыбнулась. Она закинула голову и посмотрела на ясное небо, задумавшись о том, как наверное здорово уметь летать. Метла это конечно здорово, но крылья она не заменит.

— А ты же потом все расскажешь и покажешь мне? — спросила она у Альбуса.

— Конечно, — ответил он. — Хочешь послушать о факультетах?

Лили кивнула и Альбус принялся вслух зачитывать все, что история Хогвартса способна была им рассказать.

Лили закрыла глаза и представила себе алую гостиную Гриффиндора, расположенную в одной из самых высоких башен замка. Круглое уютное помещение, с горящим камином над которым весит гобелен с воинственным львом. Затем перед глазами предстали холодные, каменные подземелья, окруженные озером, с загадочными тварями и силуэтами кораблей, ведущие в обитель слизеринцев.

Их сменила уютная круглая комната с маленькими окошками, напоминающая жилище барсука. Здесь, по мнению Лили обязательно должно было пахнуть цветами и медом. И наконец, Лили представила изящные арочные окна с полупрозрачными занавесями, круглообразный потолок расписанный звездами, мрамор и лунный свет. Так, должно быть выглядела гостиная Когтеврана.

Лили было все равно на каком факультете учится. Все они для нее выглядели одинаково привлекательно, и она просто думала о том, как здорово будет оказаться в школе.

Ребята прочитали про Запретный лес и озеро. Про деревушку Хогсмид, что находилась неподалеку от Хогвартса. Про то, как и зачем был запущен Хогвартс-экспресс. У Альбуса разыгралась фантазия, и он поймал себя на мысли, что начинает завидовать брату и тоже хочет поскорее отправиться в это потрясающее место. Направились обратно в Нору ребята уже ближе к вечеру.

Семейство Поттеров-Уизли село ужинать и как обычно, с опозданием, появился мистер Уизли. Молли придвинула ему тарелку и наложила своего фирменного пирога с патокой.

— Как пылевсосы? — поинтересовался Джеймс. Они с Роуз и Хьюго судя по всему провели большую часть дня, играя на заднем дворе. Альбус заметил, метлы, неосторожно стоящие возле выхода во дворик рядом с полусотней резиновых калош на любой вкус и размер.

— Нам удалось проследить за министерским образцом, — ответил мистер Уизли, улыбаясь. — Очки старика Перкинса всплыли на барахолке в Египте. К счастью, на них были наложены отслеживающие чары.

— В Египте? — озадаченно переспросила Роуз.

— Кажется, шутники не только издевались над маглами, но и неплохо зарабатывали на продаже вещей, — заметил мистер Уизли. — Кто бы мог подумать… Теперь этим займется отдел борьбы с неправомерным использованием магии.

Мистер Уизли вздохнул и протер лоб платком, извлеченным из кармана мантии.

— Думаю, Перкинс будет рад узнать, что мы возвращаемся к взрывающимся котлам и тающим ключам. Его эти штучки, связанные с электричеством изрядно, пугают.

— Электричеством? — Джеймс бросил взгляд в окно. Где-то во внутреннем дворе Норы был маленький гараж, в котором некогда, по заверениям их отца, мистер Уизли нелегально хранил летающий автомобиль. Сейчас мистер Уизли оставлял там свои любимые магловские изобретения. Не так давно, он показывал ребятам сотовый телефон. Принципа его работы никто не понимал, но что с ним делать их дед догадывался. Альбус, Джеймс и Лили даже рискнули позвонить при помощи него в справочную службу, чей номер мистер Уизли достал. Впрочем, телефон оказался прибором одноразового пользования и скоро выключился, а потому, мистер Уизли отправил его к прочим уже использованным вещам маглов, что пришли в непригодность.

— Чего только не придумают эти маглы, чтобы обойтись без магии, — заметил мистер Уизли.

— Вот скажи мне, почему я здесь?

— Потому что просто не можешь пройти мимо.

— Нет, потому что тебе в очередной раз приспичило помучить маглорожденных!

— Грязнокровок. Называй вещи своими именами.

Регулус и Альбус проводили этот вечер в зале трофеев Хогвартса — месте, где были собраны награды всех его учеников: почетные грамоты, отличительные значки, кубки за спортивные достижения и многое другое. Альбус никогда не понимал этого стремления выставлять достижения кого-то на всеобщее обозрение, а сейчас, сидя и начищая значок «Лучший староста школы», и вовсе считал это место хранилищем бесполезного хлама. Ну какое дело этому Теордору Флинту, получившему значок в 1892 году, хранится он сейчас здесь или нет?

— И вообще с чего ты взял, что я это начал? — Регулус без особого энтузиазма протирал тряпкой старый кубок. — Может это они первые начали.

Альбус приподнял бровь:

— Давай, скажи, что так и было.

— Ну, — неуверенно протянул Нотт. — Так могло бы быть… А ты сразу, приспичило да приспичило. Шел бы себе мимо куда ты там шел…

— В библиотеку! — Альбус отложил значок и взял следующий. — До переводных экзаменов всего три месяца, а ты позволяешь себе тратить время на глупости.

— Шел бы себе в библиотеку, — продолжил Регулус. — И сидел бы сейчас со своим другом-занудой за грудой книг.

Альбус хотел было закатить глаза, но синяк красовавшийся над бровью не позволил ему это сделать. Регулус, заметив проблему Альбуса извлек из кармана мантии палочку, и взмахнув ей, бросил в Альбуса куском льда:

— Держи.

Альбус поймал льдинку и приложил ее к глазу.

— У тебя разве не забирают палочку перед наказанием? — искоса поглядывая на то как Нотт, запихивает палочку обратно в карман, поинтересовался Альбус.

— Слизнорт, — раздраженно протянул Регулус. — А сегодня нас сюда отправил Филч.

— Ну и что же мы тогда надраиваем эти кубки тряпкой? — возмутился Альбус. — Уверен, пара взмахов палочкой, и они заблестят как новенькие.

Регулус покачал головой:

— Во-первых я ни помню ни одного чистящего заклинания, а во-вторых это как-то нечестно, ты не находишь? — Регулус усмехнулся. — Мы все-таки наказаны. Да и в любом случае торчать нам здесь ближайшие два часа.

— О, так ты ратуешь за честность, — язвительно заметил Альбус. Он отложил значок в сторону и уставился не подбитым глазом на друга. — Кто бы мог подумать. По-твоему честно, что драку затеял ты, а прилетело мне?

Регулус засмеялся:

— Сам захотел вмешаться — вот и получай. Будешь знать, как заступаться за грязнокровок. Видишь как они тебя…

— Это было твое заклинание! — раздраженно выпалил Альбус.

— Ну что я могу сказать? — Регулус оглядел результат своих трудов. — Не путайся в следующий раз у меня под ногами.

Альбус убрал лед в сторону, отложил значки, и чтобы избежать общества Нотта, взял тряпку с раствором для протирания поверхностей и отошел в самый дальний конец зала. Тот самый, где висели наградные таблички «За заслуги перед школой».

«Ох, ну конечно. Куда без этого?» — подумал он, заметив табличку с именем «Гарри Джеймс Поттер». Он принялся без особого энтузиазма водить тряпкой, думая о том, что стоило ему, наверное, пройти мимо. В этом случае он мог бы сидеть сейчас в спальне и обсуждать со Скорпиусом последний параграф истории магии, готовясь к предстоящей контрольной. Обсуждением правда, как правило занимался Малфой. Альбус старался слушать друга и выписывать основные идеи, попутно поедая шоколадных лягушек. Но нет… Он здесь. И еще целую неделю проведет в этом зале, потому что кому-то показалось, что он задирает когтевранцев.

Он бросил взгляд на Регулуса, который тихо посвистывая, стирал пыль с полок. Он был уверен, что его другу совсем не стыдно ни за то что он заставил кого-то из когтевранцев плеваться слизнями, ни за то, что оглушил второго, когда он подбежал, чтобы помочь другу, ни за то что случайно ранил Альбуса. Этому человеку в принципе не бывает стыдно. Альбус был уверен, что наказания на Нотта не действуют, абсолютно. Он даже здесь и сейчас умудряется находить себе развлечения.

— Смотри, — бросил Регулус, подходя к нему. Он взмахнул палочкой, и поверх одной из только что вымытых Альбусом табличек «За заслуги перед школой», словно выведенная маркером, появилась надпись: «Регулус Кантанкерус Нотт».

— Теперь и это отмывать, — буркнул Альбус, бросая тряпку в ведро.

— Она временная, — усмехнулся Нотт. — Через час сама сойдет. Хочешь тебе кубок по квиддичу подпишем? Возможно это твой единственный шанс его получить.

Альбус закатил глаза, а потом вчитавшись еще раз в табличку, спросил:

— Кантанкерус?

— Да, — улыбнулся Нотт. — Это мое второе имя. Я назван в честь Кантанкеруса Нотта.

— А кто это? — озадаченно поинтересовался Альбус. Он принялся намывать следующую наградную табличку.

— Мой предок, — гордо заявил Регулус, ошарашенный незнанием Альбуса. — Известный волшебник, продвигавший в обществе идеи о важности чистой крови. Бытует мнение, что именно он был составителем справочника чистокровных волшебников.

— Бытует мнение? — приподнял бровь Альбус.

— Ну справочник остался анонимным, — пожал плечами Регулус. — Но я уверен, это был он.

— Нисколько не сомневаюсь, — фыркнул Альбус.

— О… это табличка твоего отца, — протянул Регулус, заметив знакомую фамилию. — А когда ты обзаведешься своей?

— Знаешь, я не хочу разговаривать. Почему бы нам все не бросить и не попрактиковаться в магии пару часов? Как обычно. — раздраженно выпалил Альбус. — Уверен зрение Филча не позволит заметить пыль, осевшую на кубках.

— Ну нет, Поттер, — протянул Регулус. — Суть наказания в том, чтобы ты страдал.

— Я?

— В следующий раз дважды подумаешь перед тем, как заступаться за грязнокровок.

Альбус осуждающе покачал головой, а взгляд Регулуса упал на одну из наградных досок, принадлежащую Рональду Билиусу Уизли. Он, усмехнувшись, добавил:

— И Уизли здесь. Ну, конечно. Этих рыжих так много, что хоть кто-то из них должен был бы сделать что-то важное.

— Я наполовину Уизли, — напомнил Альбус.

— Ну я ж говорю, — засмеялся Регулус. — Слишком много.

— Давай лучше посмотрим на награды Ноттов, — важно заметил Альбус. — Где искать? Достижения перед школой? В учебе? Может в спорте?

— В конце года здесь появится кубок чемпиона дуэльного клуба, — резко бросил Регулус. — А к концу школы… кто знает… Может у меня тоже будет награда за заслуги перед школой.

— Боюсь, что номинации за нападение на грязнокровок у Хогвартса нет. Тут ты был бы безусловным лидером, — Альбус язвительно улыбался, а Реглус закатил глаза. — Может тебе попытать счастье в Дурмстранге? Там я слышал с этим все куда лояльнее.

Регулус поджал губы, и взяв тряпку принялся помогать Альбусу. Какое-то время они молча протирали наградные доски, а затем вновь вернулись к кубкам.

— И тут твой отец, — протянул Регулус. — Не знал, что он был капитаном команды.

— Дай мне лучше вон тот кубок, — протянул Альбус, отставляя кубок отца в сторону.

— Джеймс Поттер, — прочитал Регулус, улыбаясь. — Хороший выбор.

Альбус взял в руки кубок с именем деда и принялся стирать с него пыль. Имена капитанов команд, названия факультетов и год чемпионата были отмечены в самом низу искусно выполненных металлических кубков. Ручки кубков были выполнены в форме крылышек снитча, а вдоль корпуса шли три красивые волнистые линии. Каждый кубок стоял на маленькой деревянной подставке.

— О, смотри, — Регулус достал другой кубок. — Грэхем Монтегю. Выходит, Алард не первый капитан команды из их семейства.

Нотт отложил награду в сторону и схватил следующую.

— Опять Уизли, — раздраженно протянул Нотт. — Как будто кроме Поттеров и Уизли больше волшебников нет.

Альбус взял кубок, который Регулус отставил и прочитал: «Гриффиндор. 1990. Капитан команды — Чарльз Уизли».

— Это мой дядя, — заметил Альбус. — Мама всегда говорила, что если бы он не увлекался драконами, то обязательно бы играл за сборную Англии в квиддич.

— Да ну? — усмехнулся Нотт, продолжая перебирать кубки.

— Да, — подтвердил Альбус. — Он работает в Румынии. Дядя Джордж говорит, что его брат так увлечен драконами, что забыл женится.

Регулус хмыкнул и добавил:

— Драконы это и вправду интересно. Хотел бы я сразиться с одним из них.

— Мой отец отбирал яйцо у венгерской хвостороги, — припомнил Альбус. — На турнире трех волшебников.

Регулус поднял бровь.

— Да… Чем бы ты не хотел заняться в этой жизни, уверен, мой отец уже этим занимался, — печально усмехнулся Альбус.

— Ограбление банка? — ехидно заметил Регулус. А Альбус вдруг стал серьезным и закинув голову ответил:

— Даже не спрашивай.

— Как на счет … — хотел было предложить Регулус, но Альбус его перебил:

— Я не хочу говорить об отце, — он бросил взгляд на стоящие на полу кубки и принялся ставить их на место. — Как на счет тебя? Может поговорим о твоей семье?

Регулус на минуту задумался и ответил:

— Знаешь, ты прав. Я не хочу говорить. Давай лучше практиковаться в магии.

У просторной платформы, забитой людьми, алый паровоз утопал в клубах густого дыма. Надпись на табло гласила: «Хогвартс-экспресс. 11.00». Лиам, высокий и довольно крупный для своих одиннадцати лет мальчишка, стоял неподалеку от арки с кованными железными воротами и табличкой «Платформа номер девять и три четверти». Рядом с ним стояла его младшая сестра с такими же густыми русыми и кучерявыми волосами как у него, только гораздо длиннее. Она была значительно ниже брата и стройнее. Лицо ее, впрочем, имело так же очень много округлых мягких черт.

— Тебе не обязательно было меня провожать, — заметил МакГроу, потрепав копну волос у сестры на голове. Мальчик смотрел по сторонам, пытаясь разыскать в толпе снующих повсюду людей знакомые лица. То и дело мимо мелькали мальчишки, которых он знавал или о которых он слышал от кузена, но тех, кого он искал, пока не было.

— И пропустить такое зрелище? — Сара МакГроу махнула рукой в сторону волшебного паровоза. Взгляд Лиама же в этот момент упал на тележку со сладостями, которую провезли мимо. — Да и к тому же Роб не хотел оставлять меня одну в гостинице. Он считает, что я еще слишком маленькая.

— Потому что ты в самом деле еще слишком маленькая, — усмехнулся Лиам.

— Я всего на девять месяцев и двенадцать дней младше тебя! — обиженно заметила сестра. — Да и ты знаешь, что родители писали письмо в школу с просьбой принять меня уже в этом году!

— Потому что ты будешь мешать им в командировках, — покачал головой Лиам. — А оставить тебя на шее у кузена надолго не получится.

— Нет, — фыркнула Сара. — Потому что я умна не по годам. Вот ты знаешь, кто предложил доставлять студентов Хогвартса в школу на паровозе?

— Основатели, — пожал плечами Лиам. Он был даже рад, что родители не нашли времени их проводить. Так все было гораздо проще и привычнее.

— Школа основана в десятом веке, а первый прототип паровоза появился только в восемнадцатом! — поразившись безграмотности брата, сказала Сара. — До этого изобретения волшебники пользовались порталами, магическими животными, метлами, каминами…

— Понял я, понял, — буркнул Лиам. — Расскажешь об этом кузену, когда он повезет тебя обратно в гостиницу.

Сара пропустила слова брата мимо ушей и вскрикнула:

— Смотри! Это не Гарри Поттер там?

Лиам бросил взгляд к центру платформы и в самом деле обнаружил семейство Поттеров, так хорошо ему известное по статьям из журнала Скитер. Высокий коренастый мужчина в очках, рядом с ним его жена — невысокая и рыжая женщина стройного телосложения и четверо детей: две рыжих девочки и два темноволосых мальчишки. Лиам точно знал, что у Поттеров трое детей и мысленно перебирал, кто из четверки лишний.

«Точно! — подумал Лиам. — Их младший сын же поступает в этом году! Как я мог об этом забыть?»

МакГроу бросил взгляд на парня повыше и заметил, что вид у него весьма недовольный. Чем вообще можно быть недовольным, когда ты сын самого известного человека в Британии?

Рядом с семейством Поттеров промелькнула еще пара знакомых лиц: министр магии Британии Гермиона Грейнджер и ее муж Рональд Уизли. Рыжая девочка повыше и пополнее потянулась обнять родителей.

— Может стоит подойти и взять автограф? — Лиам бросил взгляд на сестру. — Мама будет в восторге.

— Там и так куча журналистов, — заметила сестра. — Да и посмотри на бедных ребят. Они побежали к вагону с такой скоростью, как будто боятся, что их испепелит свет вспышек.

— Ладно, — сказал Лиам, наблюдая за уже удаляющимися школьниками. — В школе поймаю кого-нибудь из Поттеров и попрошу. Я читал, что старший уже учится на Гриффиндоре, младший скорее всего тоже попадет туда. Может я буду с ним учиться.

— Ты? На Гриффиндоре? — хихикнула сестра. — По какому из критериев ты туда пойдешь? Храбрость, честность или благородство?

— Я сказал «может», — насупился Лиам. — Лишь бы не в Пуффендуй.

— Не вижу ничего плохого в Пуффендуе, — заступилась за факультет Сара. — У этого факультета тоже было много известных выпускников. Так, например, известный на весь мир нумеролог Бриджит Венлок там училась и министр магии Дугалд Макфэйл. Он же, кстати, придумал автобус «Ночной рыцарь» для волшебников, попавших в трудное положение. Помнишь, мы как-то на нем катались, когда заблудились?

— Лишь бы не Пуффендуй, — повторил Лиам, не слушавший сестру. Его взгляд, кажется, наконец-то наткнулся на тех, кого он все это время выглядывал. У самого края платформы в клубах серого дыма стояли братья Нотты: Регулус и Уильям.

— Было бы не плохо попасть на Слизерин, — заметил Лиам, обращаясь ни то к сестре, ни то к себе. — Но туда, наверное, попадают только чистокровные волшебники.

— Не только, — сказала сестра, пытаясь понять, что привлекло внимание брата. — Попроси шляпу. Я уверена, она отправит тебя туда, куда ты захочешь.

— Пожалуй, попрошу, — ответил Лиам. Он повернулся к сестре и сказал: — Иди к Робу. Мне уже пора.

— Ты не хочешь познакомить меня со своими друзьями? — поинтересовалась Сара, указывая в сторону Ноттов.

— Нет, — решительно ответил Лиам.

— Это еще почему? — недовольно буркнула сестра. Она откинула копну лохматых волос назад.

— Они не самые приятные люди, — протянул МакГроу. Он заметил, что братья принялись о чем-то спорить.

— Ты так говоришь о половине своих знакомых, — констатировала сестра, тоже не сводя глаз с Ноттов. — А эти выглядят весьма прилично.

— Половина моих знакомых не самые приятные люди, — ответил Лиам на обвинения сестры. — И чем приличнее они выглядят, тем, как правило, неприятнее.

Она усмехнулась, а Лиам добавил:

— Иди. Я обещаю постоянно писать, присылать фотографии и деньги на ерунду вроде книг.

— Книги не ерунда, — сказала Сара. — Да и откуда у тебя возьмутся деньги? Будешь подрабатывать домовиком?

— Да, — усмехнулся Лиам. Сестра осуждающе покачала головой, и он бросил:

— Мне пора!

Лиам обнял сестру и дождался, пока она, не без пререканий, покинет платформу. Затем он направился к Ноттам. Как только МакГроу подошел, спор братьев сошел на нет, и они весьма прохладно уставились на него.

— Уильям. Регулус, — поздоровался Лиам, неловко кивая. — Давненько я вас не видел.

— Это кто? — Регулус перевел взгляд на брата, и тот, не меняясь в лице, пожал плечами.

— Ой, да ладно, — раздраженно бросил Лиам, переводя взгляд с Уильяма на Регулуса. Их надменный вид ему был противен.

— Понятия не имею, кто ты такой, — лениво протянул Регулус. — Мой брат, судя по всему, тоже, так что…

— Ах так, — фыркнул Лиам и, артистично кривляясь, произнес: — А как насчет «Жизнь в Болгарии невыносима и одинока! Мне так скучно! МакГроу приезжай скорей и скрась мой досуг!»?

Уильям прыснул, растеряв всю свою напыщенность и надменность, и согнулся от смеха почти пополам. Регулус раздраженно толкнул Лиама, а затем извлек из кармана мантии палочку и приставил к горлу МакГроу.

— Еще раз кому-то скажешь нечто подобное, и твои кишки будут собирать по всей платформе!

Лиам съежился и, чуть попятившись назад, добавил:

— Что заводиться-то сразу?

— Он правда просил тебя приехать? — все еще пытаясь отдышаться, спросил Уильям.

— Ну просил, — бросил Регулус. — Но не так. Он все исковеркал. И не жаловался я на тоску и одиночество. К тому же мне было девять.

— Десять и одиннадцать, — усмехнулся Лиам. — Я ездил к тебе трижды.

Регулус открыл рот, чтобы возразить, но Уильям, продолжая ухмыляться, обратился к МакГроу:

— Если ты мне достанешь оригинал его письма, готов купить его за десять галлеонов.

— Только попробуй, — угрожающе произнес Регулус. Он едва заметно махнул палочкой, и полы мантии Лиама загорелись. Ему пришлось скинуть ее и затоптать. Это действие привлекло к ребятам немало посторонних глаз.

— Да не буду, не буду, — прошипел Лиам. — Тем более, что в особняке Ноттов я тоже появлялся, так ведь? — МакГроу бросил взгляд на Уильяма.

— Ладно, — согласился Уильям. — Мы просто пошутили, дружище.

Лиам протянул руку, и братья Нотты по очереди пожали ее.

— Давно ты вернулся? — поинтересовался Лиам у Регулуса, когда ребята направились в вагон искать свободное купе.

— Три дня назад, — ответил тот, поправляя обод на волосах. — Едва успел к учебному году. Так и не дошел до Косого переулка, но мой брат, и по совместительству мой эльф домовик, купил все для учебы по списку.

Уильям наградил Регулуса раздраженным взглядом. Ребята посмотрели вперед и заметили, что у одного купе собирается целая толпа учеников. Лиам протиснулся вперед, чтобы узнать в чем причина столпотворения.

— Там едет Джеймс Поттер, — заметил один из первокурсников.

— Пффф, — протянул Регулус. — Пойдем, найдем места подальше от этих недоумков.

— Вы слышали, что в этом году в школу поступает младший Поттер? — поинтересовался Лиам у Ноттов.

— И что? — безразлично бросил Регулус. Ему надоело блуждать по коридорам, и он зашел в первое попавшееся купе. Там оказалось несколько первокурсников, которых Нотт без особого труда прогнал воспламеняющими чарами.

Уильям косо поглядывал на проделки младшего брата. Регулус развалился на освободившемся сидении и приманил к себе еще не открытую пачку лакричных леденцов, забытую ребятами.

— Не уверен, что так ты заведешь себе друзей, Регулус, — поглядывая в сторону двери, протянул Уильям. Он сел напротив брата. Лиам разместился рядом и потянулся за леденцами, но его рука дернулась, едва коснулась пачки. Регулус, ухмыляясь, опустил палочку.

— Я похож на того, кому нужны друзья? — засмеялся Регулус, а потом, повернувшись к Лиаму добавил: — Что ты там говорил про Поттера?

— Да так, — бросил МакГроу. — Неплохо было бы познакомиться. Я думал поискать его в поезде, пока его еще не достали поклонники отца. Вы не против?

Регулус безразлично пожал плечами, а Уильям, проигнорировав вопрос, полез в сумку за журналом «Квиддич сегодня». Лиам, приняв молчание за знак согласия, покинул купе.

* * *

— Вы не поверите! — МакГроу влетел в купе к Ноттам, но те словно и не заметили резко распахнувшейся двери. Разве что палочка в руках Регулуса чуть дрогнула. — Я нашел младшего Поттера.

— Почему ж не поверю? — усмехнулся Уильям. — Поверю. Ты довольно приставучий. Достал свой автограф?

— Нет, — буркнул Лиам, падая рядом со старшим Ноттом. — Он в купе не один.

— Окружен армией поклонников? — ехидно заметил Уильям. Регулус лежал с закрытыми глазами, помахивая палочкой в такт своим мыслям.

— С ним там этот белобрысый тип. Малфой, — фыркунл МакГроу.

Уильям и Регулус почти одновременно при упоминании этой фамилии состроили такое выражение лица, словно в купе резко что-то протухло. Регулус даже сел.

— Малфой? — уточнил он. — Ты уверен?

— Этих ни с кем не перепутаешь, — ответил Лиам. — Рожа надменная, одежда дорогая…

— И что Малфой забыл у Поттера? — протянул Уильям.

— Известно, что, — буркнул МакГроу. — Примазаться хочет.

— Похоже на Малфоев, — раздраженно произнес Регулус. — Никакой гордости. Я знаю, кого первого побью, когда мы переступим порог школы.

— Серьезно? — Уильям осуждающе глянул на брата. — Ты хочешь ссориться с Малфоями?

— Странно, что ты не хочешь, — сказал Регулус, грозно глядя в ответ. — Малфои давали показания против нашего деда на слушании. Да и вообще они предатели. Меня выводят из себя двуличные гады вроде них.

Регулус взмахнул палочкой, и раздался взрыв возле сумки Лиама. Ручка ее лопнула, а чистые пергаменты разлетелись по купе. МакГроу бросил взгляд на младшего Нотта, а Уильям, поджав губы, сказал:

— Я помогу тебе починить сумку.

— Спасибо, — бросил Лиам, укоризненно поглядывая на Регулуса. Тот состроил гримасу.

— А насчет Поттеров… — начал МакГроу. — Я бы хотел…

— Познакомлю я тебя с Поттером, — бросил Регулус, лениво откидываясь на сидушку и вновь устремляя взгляд в потолок.

— Серьезно? — радостно воскликнул Лиам, забыв напрочь о порванной сумке.

— Ага, — безразлично бросил Регулус. — Заодно покажем Поттеру, как выглядят приличные чистокровные волшебники, а не это отребье.

Попытка № 1

Кабинет профессора защиты от темных искусств всегда располагался на третьем этаже северной башни замка и представлял из себя маленькую комнату, соединенную с классом ЗОТИ узкой винтовой лестницей.

В первый же день работы в Хогвартсе в качестве преподавателя Алмерик Слизнорт убедил профессора Макгонагалл выделить ему другой кабинет. В Дурмстранге он привык к просторным и холодным залам с тусклым освещением, а потому небольшая комната на солнечной стороне башни с видами на внутренний двор и оранжерею совсем не отвечала его требованиям комфорта. К тому же, как декан Слизерина, он предпочел бы находиться поближе к своим студентам. Так, его кабинетом стал давно заброшенный класс на одном из самых нижних ярусов подземелья. Ему, как отличному магу, не составило труда привести его в порядок и обустроить под себя, а потому достаточно скоро кабинет изменился до неузнаваемости.

Небольшие окна снова начали пропускать зеленоватый свет, под потолком появились свечи, а каменный пол, холодный и местами треснувший, теперь почти полностью скрывал изумрудный ковер. Вдоль одной из стен расположились стеллажи с книгами из личной коллекции Слизнорта, а на небольших полках по другую сторону стояли различные магические приборы. Здесь же находился и небольшой стол с парой стульев для студентов и старый камин, который вновь был подключен к сети летучего пороха.

Большой преподавательский стол, за которым в данный момент работал Слизнорт, стоял напротив входной двери и освещался лампой с желтоватым торшером.

В этой части подземелья было довольно тихо. Единственный источник шума, Кровавый Барон, уходил греметь цепями в другое место, стоило только его об этом вежливо попросить. Студенты спускались на этот уровень крайне редко и только по делу. Впрочем, в тишине и спокойствии профессору Слизнорту суждено было проработать лишь два года. Уже в начале нового учебного года, после новостей об обязательном магловедении, руководством было принято решение пригласить нового преподавателя. Им стала явно увлеченная своим делом профессор Саманта Ботт.

Так у Слизнорта появилась головная боль в лице шумной соседки сверху. Ботт, использовала помещение подземелья для хранения магловских приспособлений и, как показывала практика, была не такой сговорчивой как призрак окровавленного убийцы.

Мысли Слизнорта об очередном шуме сверху прервал грохот, доносящийся из камина, и поднявшееся облако пыли. Через мгновение в кабинете преподавателя появился Скорпиус Малфой.

— Добрый вечер, сэр, — произнес он, кивнув.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — Слизнорт посмотрел на студента поверх очков. — Рад, что вы вернулись. Как самочувствие вашей матери?

— Все хорошо, сэр, — дежурно ответил Скорпиус, поправляя мантию.

— В таком случае, возвращайтесь к учебе, — произнес Слизнорт и, указав студенту на дверь, придвинул к себе пергаменты с записями. Малфой направился на выход, но в последний момент замер.

— Что-то еще? — поинтересовался Слизнорт, заметив это.

— Я хотел бы попросить вас выписать мне разрешение посещать запретную секцию, сэр, — неуверенно проговорил Скорпиус, поджав губы.

— Нет, — холодно ответил профессор, не отрываясь от работы. — Ступайте.

— Вы даже не спросите зачем? — возмутился Малфой, подходя ближе.

— Полагаю, вас интересуют проклятия, — заметил Слизнорт, взглянув на студента.

Скорпиус, поджав губы, кивнул.

— Мой ответ: нет, — повторил Слизнорт.

— Но вы не понимаете… — начал было Малфой, но заметив взгляд профессора замолчал.

— Этим заниматься не вам, — сказал профессор. — Уверен, ваш отец уже нанял для решения проблемы лучших волшебников. Предоставьте это профессионалам.

— Но, сэр…

— Вы слишком юны. Первокурснику не понять того, что излагается в этих книгах. Но они совершенно точно могут травмировать вас. Уверен, ваши родители бы со мной согласились. — пояснил Слизнорт.

— Но…

— Ступайте, — холодно бросил Слизнорт. — Разговор окончен.

Попытка № 2.

«Сглаз — это заклинание причиняющее тяжелые моральные увечья», — прочитал Слизнорт определение данное гриффиндорцем в своей контрольной работе за первый семестр и усмехнулся. Дав работе еще шанс, он посмотрел краем глаза на следующее определение и пожалел об этом: — «Проклятие — убивает, если оно сильное».

«Тук. Тук. Тук».

Время близилось к вечеру и Слизнорт не ожидал посетителей, а потому, поднявшись из-за стола, сам решил открыть дверь. На пороге кабинета стоял Скорпиус Малфой.

— Добрый вечер, сэр, — как обычно холодно произнес он.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — ответил Слизнорт, стоя в дверях.

— Я хотел узнать, получили ли вы письмо от моего отца? — неуверенно поинтересовался Скорпиус, изучая ботинки.

— Да, — подтвердил Слизнорт.

— Значит, вы разрешите мне посещение запретной секции? — с надеждой спросил Малфой, поднимая глаза.

— Нет, — тем же тоном ответил Слизнорт и уже собирался закрыть дверь, как Скорпиус закатил глаза и протянул:

— Ну почему? Он же разрешил…

— Пока вы в школе, за вас отвечаю я, — холодно заметил Слизнорт. — Дома можете читать, что вам угодно, но здесь… Я не даю вам своего разрешения посещать запретную секцию. Уходите.

— Сэр, — поджав губы, заявил Скорпиус. — Я попрошу отца обратиться в попечительский совет школы и поднять там вопрос…

Дверь закрылась. Слизнорт сел за стол и выдохнул. Жизнь давно выработала у него иммунитет на угрозы молодых аристократов. Избалованные дети, не привыкшие к отказам, но такие наивные и глупые. Словно ему сложно черкнуть на бумажке свое имя. Нет, же. И родители туда же. Один тон письма старшего Малфоя чего стоит. Слизнорт улыбнулся и вернулся к проверке контрольных работ гриффиндорцев.

«Проклятия — самые опасные, самые сильные, долговечные и наименее обратимые типы темных заклинаний», — прочитал Слизнорт в другой работе. — «Проклятия, которые не убивают жертву, могут оставаться в её теле и передаваться как генетический дефект, который может проявиться спустя несколько поколений. Шансы снять такие проклятья ничтожно малы.»

Попытка № 3.

На это Рождество, как и на предыдущие два, Слизнорту не удалось уехать в Пловдив к сестре, так что, она, отчаявшись дождаться брата, приехала сама. Походы в Хогсмид и встречи с ней, сделали эти каникулы незабываемыми, а потому новый учебный год Алмерик Слизнорт встречал в приподнятом настроении. В первый день семестра, он закончил все свои дела пораньше, чтобы иметь возможность лично посадить сестру на поезд до Лондона. Он уже собирался выходить, как в дверь неуверенно постучали. Он, снял пальто, и пригласил вечернего посетителя войти. Минут пять на разговор у него могло найтись.

— Добрый вечер, сэр, — в кабинет вошел Скорпиус Малфой, этим утром вернувшийся в замок. Слизнорт, пожалев, что не вышел пять минут назад, ответил:

— Здравствуйте, мистер Малфой. У вас что-то срочное?

Скорпиус кивнул, и, вытащив из сумки нечто, напоминающее кольцо, положил его на стол преподавателя. Слизнорт, спустив очки на нос, оценивающе посмотрел на лежащую перед ним вещь. Потом перевел взгляд на Скорпиуса.

— Это кольцо Селвинов. Оно было куплено Малфоями на аукционе лет пять назад и уже тогда стоило целое состояние, — стараясь сохранять спокойствие проговорил Скорпиус, не сводя взгляд с украшения.

— И зачем оно здесь? — приподняв бровь поинтересовался Слизнорт.

— Сэр, — проговорил Скорпиус, стараясь не смотреть преподавателю в глаза. — Я очень хочу попасть в запретную секцию.

Слизнорт явно не ожидавший такого ответа, потерял дар речи от подобной наглости. Наконец, он, уставившись на Малфоя поинтересовался:

— Вы пытаетесь меня подкупить?

Скорпиус, покраснев и поджав губы, отвел взгляд.

— Ваш отец вообще в курсе, чем вы занимаетесь?

— Нет. Это кольцо принадлежит мне, — холодно заявил Скорпиус. — Подарок на девятый день рождения.

Слизнорт закатил глаза. Ну, конечно.

— Уберите это немедленно, — произнес он, чуть громче, чем хотел. — Если вы еще хоть раз выкинете подобный номер — вас исключат из школы.

Слизнорт впервые за все время работы в Хогвартсе пожалел о том, что телесные наказания здесь запрещены. Некоторым студентам не помешала бы хорошая порка.

— Но, сэр…

— Уходите, — резко произнес раздраженный Слизнорт. Он встал и накинул пальто. — Забудьте, о существовании запретной секции. Вы там окажетесь не раньше, чем начнете готовиться к ЖАБА.

Скорпиус вылетел из аудитории подземелья и Слизнорт, опустившись на стул, выдохнул. Он отлично понимал, что движет Скорпиусом, но допускать к книгам, содержащим темную магию первокурсника, который выкидывает подобное — было бы верхом безрассудства. Слизнорт посмотрел на часы и подскочил. Поезд отправляется через тридцать минут. Пора.

Попытка № 4

— Почему ты просто не попросишь отца купить и прислать тебе книги, если для тебя это так важно? — спросил Альбус, собираясь на очередную тренировку.

Скорпиус сидел за письменным столом и дописывал очередное письмо домой.

— В Хогвартсе собрано больше всего подобной литературы, — пояснил Скорпиус. — Книги о проклятиях не так легко найти. Даже в библиотеке Малфоев их всего пара десятка. И те я уже осилил.

— Но они должно быть жутко сложные, — бросил Альбус.

— Так и есть, — подтвердил Скорпиус. — Мне то и дело приходится заглядывать в словари, обращаться к отцу или лезть за ответами в другие книги. Но…

— Понимаю, — выдохнул Альбус. И, бросив взгляд на Скорпиуса, добавил: — Извини, мне пора бежать. Если я не появлюсь на поле вовремя, Монтегю меня убьет.

— Иди, — улыбнулся Скорпиус. — Я сам собирался заняться делами.

Альбус, махнув другу, побежал в вестибюль за метлой, а Скорпиус, свернув письмо и убрав его в карман, встал из-за стола и вновь направился к декану Слизерина.

«Тук. Тук. Тук.»

Слизнорт, уже начавший узнавать этот медленный и робкий стук, приложил руку ко лбу, и опершись на нее сказал:

— Войдите.

На пороге кабинета, как и ожидал Слизнорт появился Скорпиус Малфой. Вид у того был еще хуже, чем в прошлый раз и профессор, грешным делом подумал, уж не произошло ли худшее.

— Добрый вечер, сэр, — привычным тоном произнес Скорпиус.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — ответил Слизнорт. — Что-то случилось?

— Да, — кивнул Скорпиус. — Я хотел бы получить разрешение посещать запретную секцию.

— Скорпиус, — вздохнул профессор Слизнорт, — мы с вами это уже обсуждали.

— Извините за прошлый раз, — пробормотал Скорпиус. — Еще раз. Я не хотел. Но мне действительно нужно это разрешение. Моя мама… Пожалуйста…

Слизнорт открыл было рот, чтобы в очередной раз объяснить первокурснику насколько опасно заниматься подобными вещами в юном возрасте, как заметил стекающую по щеке Малфоя слезу и остановился.

«Ну вот как ему давать доступ к запретной секции? — подумал Слизнорт. — Он же совсем еще ребенок».

Скорпиус, отводя взгляд, стер рукавом нечаянно проступившую слезу и произнес:

— Мне действительно нужно разрешение, — собравшись, проговорил он. — Если вы его мне не дадите, то я…

— Что? — поинтересовался Слизнорт, приподнимая бровь.

Дверь открылась и в кабинет влетел Лиам. Он бросил взгляд на Скорпиуса, а затем на Слизнорта.

— Мистер МакГроу, вас не учили стучать? — раздраженно поинтересовался Слизнорт. — Что вам нужно?

— На поле для квиддича возникли небольшие недопонимания по поводу того, кто сегодня тренируется, — отчеканил Лиам. — Кто-то записал тренировку Слизерина и Гриффиндора в расписании на одно время.

— Какое я имею к этому отношение? — спросил Слизнорт.

— Никакого, наверное, — согласился Лиам, — Но если кто-нибудь из преподавателей туда сейчас не явится, словесный конфликт обещает перейти в нечто большее. — Лиам еще раз огляделся по сторонам и бросил: — Впрочем, если вы заняты…

— Я уже ухожу, — холодно сказал Скорпиус и, не дожидаясь реакции, покинул кабинет преподавателя.

* * *

«Малфой все-таки сделал это, — подумал Слизнорт едва Регулус и Скорпиус покинули его кабинет. — Поджег секции магловедения… Они не смогли придумать ничего лучше? В самом деле?»

По-хорошему, стоило бы прямо сейчас вытряхнуть книги из сумки Скорпиуса и устыдить его в содеянном, но что-то Слизнорту не позволяло этого сделать. Возможно, понимание того, каково это бороться с тем, что ты не можешь победить.

«Если ему так угодно — пусть читает, — Слизнорт печально улыбнулся, — В лучшем случае он поймет, что ему это не под силу. В худшем — осознает насколько нелегкий путь ему предстоит».

Слизнорт закрыл глаза.

«Путь длиною в чужую жизнь»

«Отнеси ее в мою комнату», — пробурчал про себя Лиам, направляясь все дальше от озера. Плечо ему сдавливала тяжеленная сумка с учебниками, а руки активно пыталась расцарапать маленькая рептилия, не желавшая подчиняться приказам Регулуса.

Посыл понятен. Нотт опять что-то затевает и не хочет, чтобы Лиам в этом участвовал. МакГроу был признателен другу за заботу, но все же считал, что посылать его нянчиться с ящерицей — это слишком. Впрочем, сомнительная тяга Регулуса к животным, была, пожалуй, тем немногим, что их объединяло. Лиам посмотрел в крошечные черные глаза рептилии и та повела по воздуху лапой.

«Да еще и в «мою» комнату, — подумал Лиам, вновь припоминая слова друга. — Регулус видимо запамятовал, что помимо него там живет еще три человека. Это и моя комната тоже.»

Ящерице не очень нравилось сидеть на руках и она всячески пыталась вырваться. Хотя ее крошечные, хоть и довольно ловкие, лапки в этой борьбе ей не сильно помогали. Лиам посмотрел по сторонам. В этот жаркий апрельский денек, только такие заучки как Скорпиус и Альбус могут сидеть обложившись учебниками. Нормальные студенты отдыхают. До экзаменов еще месяц! Целый месяц!

«Если быть точнее сорок два дня. Это тысяча восемь часов! Или шестьдесят тысяч четыреста восемьдесят минут, — проносилось в голове у Лиама, пока он шагал в сторону замка. — Учитывая то, сдать нужно восемь дисциплин, на каждую у меня остается около ста двадцати шести часов или по семь тысяч пятьсот шестьдесят минут. За вычетом сна и развлечений, впрочем …»

— Милая ящерица, — услышал он знакомый женский голос и вдруг остановился. Лаванда Вейл, невысокая темноволосая пуффендуйка, уже успела переманить его ящерицу на свои руки.

— Верни ее. Я тороплюсь, — бросил Лиам, поглядывая по сторонам. Лаванда поглаживающая ящерицу, тоже посмотрела вокруг.

— Кажется тут никого нет, — заметила она, тем не менее вернув ящерицу владельцу. Лиам почему-то не спешил уходить. — Я собиралась на озеро. Слышала вчера от подруги, что нынче ночью на берег выбросило много плимпов.

— Кого? — озадаченно протянул Лиам, в то время как Лаванда уже потянулась в сумку за книгой посвященной магическим тварям. Она открыла книгу в том месте, где красовалась миленькая закладка с бурундучком, и, вытащив закладку из книги и убрав за волосы, продемонстрировала Лиаму фото.

— Плимп, — еще раз представила зверя Лаванда. Затем она, повернув к себе книгу, с выражением зачитала: — Круглая сплюснутая рыба с двумя перепончатыми лапами. Они ползают по дну озера и едят улиток. Русалы считают их вредителями и поступают следующим образом: связывают их "резиновые" ноги в узел. Затем течение уносит совершенно беспомощного плимпа, и он не может вернуться, пока не развяжет узел, а на это может потребоваться несколько часов.

Лиам озадаченно посмотрел на пуффендуйку, которая светилась от счастья так, словно она не прочитала только что учебник, а как минимум получила значок «лучшего студента». Ее такой взгляд нисколько не смутил, и она важно проговорила:

— Плимпам нужно помогать. Не все они могут выпутаться сами. Они совсем не вредные. Встретишь плимпа — развяжи и отпусти. И друзьям своим расскажи.

Лиам почему-то засмеялся, а Лаванда, дружелюбно улыбнувшись, бросила:

— Мне пора! — и, не дожидаясь его ответа, поспешила в сторону озера, убирая учебник обратно в сумку.

Лиам, припоминая, что в руках у него все еще ящерица, которую нужно вернуть в замок, тоже продолжил свой путь. Почему эта Вейл пристала к нему со своей болтовней? Они вместе посещают заклинания и полеты на метлах, но там она делает вид, что они не знакомы. К счастью. Заметь его Нотты в таком обществе, долго ли им оставаться друзьями? Нужно все ей высказать, если она еще хоть раз с ним заговорит. Не дело это общаться с грязнокровками.

В общей гостиной Слизерина Лиам отыскал Уильяма и тот помог ему наколдовать клетку для ящерицы. Все клетки Регулуса уже давно были заняты жабами и пауками. Оставив ящерицу в спальне и вытащив вещи из сумки, МакГроу направился в гостиную, чтобы немного поиграть. Этот ужасный день, посвященный учебе, нужно было как можно быстрее выбросить из головы.

Убедив Белби в том, что игра в плюй-камни становится интересной только в том случае, если играют на деньги, он за первый час все таки вышел в плюс, хоть и не получив того выигрыша на который рассчитывал. Припоминая, что Белби начинает злиться и бросает игру, едва начинает проигрывать партию за партией, Лиам старался большую часть игры сохранять видимость ничьей, повышая ставки. После сокрушительного поражения Белби решительно настаивал на реванше, разбрасываясь явно не пустыми угрозами, и Лиаму пришлось поумерить свои аппетиты и проиграть часть полученных денег.

— Сколько? — поинтересовался Уильям, когда Лиам, весь в вонючей зеленой жиже, подошел к другу. Нотт взмахнул палочкой и мантия МакГроу снова стала чистой. Тот упал на диван рядом.

— Два галлеона и двенадцать сиклей, — раздосадовано протянул Лиам.

— Неплохо, — бросил Уильям.

— Могло бы быть и больше, — буркнул Лиам. — Но я не хочу ругаться с Белби. Его мать частенько заказывает через моих «драконий эликсир». Нельзя терять таких клиентов.

Уильям усмехнулся. Лиам знал, что средство от морщин «драконий эликсир» запрещено к ввозу и Белби не купит его в обычном магазине, но также ему было известно, как минимум пара других мест, в которых это можно было сделать даже дешевле. Не стоило искушать судьбу.

— Как насчет того чтобы сыграть со мной? — предложил Уильям. — Мой отец уж наверняка у тебя «драконий эликсир» не заказывает.

— Ладно, — ответил Лиам, приподнимаясь. — Идем.

— Сначала ставки, — потянувшись на диване, заметил Уильям. — Может начнем сразу с пяти?

— После прошлого раза Регулус сказал, что если я сыграю еще хоть раз с кем-то из Ноттов на деньги, он меня побьет, — обреченно выдохнул Лиам.

— И ты будешь слушаться моего младшего брата? — засмеялся Уильям. — Пять галлеонов — это пустяки. Нотты богаты, с нас не убудет.

— Ну, во-первых, я могу проиграть, — ответил Лиам неуверенно. — А у меня в кармане три галлеона двенадцать сиклей и пара кнатов. А во-вторых, он мой сосед по комнате и я не хочу неприятностей.

— Ну вот, ты отбил всю охоту, — закатил глаза Уильям. Он бросил взгляд в сторону сокрусников и добавил: — Пойду. Может кому из них, Регулус еще не запретил играть со мной на деньги.

Лиам, усмехнувшись, закатил глаза и бросил взгляд на часы. Пора заняться делами. Вернувшись в спальню и черкнув пару строк родителям о том, кому что и куда необходимо выслать на этой неделе, специальным заколдованным пером, он закинул пергамент в карман, попутно подумывая о том страшном дне, когда старшекурсникам вдруг запретят посещать Хогсмид и они не смогут больше получать свои особо сильные любовные зелья, средства от прыщей, редкие ингредиенты, заколдованные вещи и прочее… Теоретически, это можно было бы доставлять и совиной почтой, но она, наверняка, проверялась на наличие в посылках запрещенных министерством, по тем или иным причинам, предметов. Вещи же, которые старшекурсники приносили из Хогсмида, проверялись исключительно Филчем. Да и попади они в руки человеку не знающему, он все равно увидел бы самый обыкновенный шампунь или крем. Собственно потому они так недешево стоили. Затраты на их транспортировку и маскировку были колоссальными.

Лиам уже встал из-за стола и собирался покинуть комнату, как заметил, что на столе среди выложенных им из сумки книг не хватает «Истории магии». Обшарив еще раз сумку и стол, он окончательно пришел к выводу: забыл. Он забыл его у озера.

Решив отправиться за не самым дешевым учебником, после посещения совятни, он покинул комнату.

«Чтобы получить к началу экзаменов хотя бы 12 галлеонов, необходимо выиграть 20 галлеонов или 340 сиклей, если учесть, что проиграть можно будет не более сорока процентов от этой суммы. Впрочем, если удастся обойтись без вынужденных проигрышей, сократив процент потерь до двадцати, можно обойтись и 15 галлеонами. Но тогда существует шанс навлечь на себя лишние подозрения… С другой стороны при игре в плюй-камни ставки редко доходят и до галлеона, даже среди слизеринцев, и, увеличивая сумму «выигрыша», придется увеличить число игр, что также не может не привлечь внимания».

Отправив письмо с совой и немного подумав о том, а не стоит ли ему переключиться на заключения пари, Лиам направился к озеру.

Вечерело. МакГроу был уверен, что найти учебник в такой темноте среди высокой травы будет не так уж и легко, но он ошибся. Его «История магии» лежала нетронутой под тем самым деревом, где он ее забыл. Ребят на месте уже не было и Лиам оптимистично понадеялся, что они отправились в спальню, ну или хотя бы гуляют по округе. Однако, судя по тому, что Нотт его отослал, он вряд ли он запланировал тихий вечер.

Лиам услышал какой-то шелест в траве и вздрогнул. Прислушавшись, он убедился в том, что ему не показалось. Что-то явно шевелилось совсем рядом. Собирая остатки храбрости в кулак, он прошмыгнул мимо того места, откуда раздавался шум и в прыжке чуть не упал. Стоило ему это сделать, как он услышал звонкий женский смех.

МакГроу обернулся. Снова она. И чего ей не сидится в гостиной Пуффендуя? Лиам слышал, что у них очень уютно и всегда пахнет вкусняшками, и кухня рядом, и…

— А ты храбрец, — заметила Лаванда, оглядывая дрожащую траву. Она вошла в нее и склонившись вытащила рыбоподобное создание.

— Ты все еще здесь, — раздраженно протянул Лиам, которому очень не нравилось, когда над ним смеялись. Особенно девочки. Особенно такие. — Ты уже настолько всем надоела на родном Пуффендуе, что весь день проводишь с жабами?

— Я уже возвращалась в замок, — нисколько не расстроившись сказанному, ответила Лаванда. — Просто услышала копошение и решила посмотреть, что здесь.

— Посмотрела? — прошипел он, наблюдая за тем, как Лаванда развязывает плимпу ноги. — Уходи.

Лаванда опустила плимпа в воду и озадаченно посмотрела на МакГроу. Затем она, улыбнувшись, порылась в сумке и, вытащив оттуда красное яблоко, протянула Лиаму:

— Мама говорила, что, если кто-то не в настроении, значит он скорее всего голоден.

МакГроу отрыл было рот, чтобы это прокомментировать и высказать все, что он думает об авторе этого высказывания, но посмотрев в эти невинные светло-голубые глаза, сдержавшись, закрыл рот.

— Бери, — повторила Лаванда. — У нас в гостиной их много. Я всегда набираю побольше перед прогулкой по озеру.

Лиам закинул яблоко в сумку, а Лаванда, улыбнувшись и достав из сумки еще одно, откусила его и направилась в сторону замка.

Тихое шебуршание послышалось совсем рядом вновь и к Лиаму подполз еще один связанный плимп. Подруга Лаванды не врала. Этой ночью их на берег вынесло немало. Лиам поднял склизкое существо похожее ни то на жабу, ни то на рыбу и, брезгливо его осмотрев, развязал лапы. Закинув существо обратно в воду, он направился в замок, размышляя о том, что вообще пуффендуйцы могут знать о плохом настроении.

Первые дни лета в этом году были теплыми, хоть и довольно ветреными, а потому Регулус ходил заниматься к пруду, располагавшемуся совсем недалеко от поместья Ноттов. Найти водоем было не сложно. К нему вела дорожка, вымощенная камнем и обсаженная высокими тисами. Сам пруд был сокрыт от глаз широкими дубами и редкими соснами.

Устроившись в тени, Регулус листал учебник французского и проговаривал про себя слова. Учитель ждал от него две сотни слов уже в эти выходные. Восьмилетнему мальчишке было сложно сосредоточиться на учебе, когда рядом так маняще квакали лягушки, но он держал себя в руках. В конце концов, занятия куда важнее глупых развлечений.

— Так и знал, что найду тебя здесь, — услышал он голос брата и обернулся. Уильям, загадочно улыбаясь, сжимал в руке какую-то книгу. Вторая его рука прятала что-то в кармане.

— Где мне еще быть? — выдохнул Регулус, переведя тоскливый взгляд на учебник французского.

— Брось это, — усмехнулся Уильям, садясь рядом и брезгливо поглядывая на учебник. — Кому это нужно? У меня есть нечто по-настоящему стоящее.

— Отец говорит, что нам положено знать иностранные языки, — возразил Регулус, тем не менее закрывая учебник и устремляя взгляд на брата. — Хотя бы французский.

— Никто уже не говорит на французском, — закатил глаза Уильям. Он все ждал, когда младший брат обратит внимание на его загадочный вид, но Регулуса кажется сейчас куда больше интересовал этот спор.

— Девизы семей, семейные древа, старые трактаты о чистокровных волшебниках… — медленно загибая пальцы, начал перечислять младший Нотт. — Газеты…

— Да брось, — начал раздражаться Уильям. — Завтра выучишь, если это так важно. Смотри, что я принес.

Уильям достал из кармана мантии палочку. Длинная, из белого вяза, с красивым растительным орнаментом. Регулус без труда ее узнал.

— Это же мамина палочка! — прошипел он. — Сейчас же верни ее на место! Если она узнает…

— Я ненадолго, — улыбался Уильям. Он протянул брату старый потрепанный учебник, на обложке которого младший Нотт прочел «Курсическая книга заговоров и заклинаний. Первый курс».

— Нашел в библиотеке, — ответил Уильям на вопрошающий взгляд младшего брата.

Регулус вернул книгу и, осуждающе покачав головой, вновь открыл учебник французского.

— Да ладно тебе, — бросил Уильям, толкнув брата. — Через пару месяцев у меня уже будет своя палочка. Почему бы не попробовать?

— Пробуй, — безразлично заметил Регулус, не отрывая взгляда от учебника. — А мне нужно заниматься. И вообще отец сказал, что, если мы будем плохо себя вести, он не возьмет нас на чемпионат. Не знаю, как ты, а я хочу посмотреть на игру Бразилии.

— Ой, да он уже купил билеты, — ответил Уильям, раздражаясь. — Он в любом случае нас возьмет.

— В таком случае, тебе нечего опасаться, — усмехнулся Регулус. — Иди и колдуй.

Он кивнул головой в сторону озера, но брат не спешил отходить. Регулус заметил, что его слова все-таки произвели на брата нужный эффект и он засомневался.

— Одному не интересно, — протянул Уильям. Он был уверен, что младший брат только делает вид, что читает. Никто в здравом уме не будет тратить такой теплый летний день на занятия. Тем более дурацким французским!

Убедившись в том, что Регулус прерывать занятия не намерен, Уильям раздраженно что-то буркнул, открыл курсическую книгу и принялся изучать оглавление. Наконец, он пытаясь повторить движения из учебника, направил волшебную палочку на валяющийся неподалеку камень и произнес:

— Вингардиум левиоса!

Регулус покосился в сторону камня и, заметив, что ничего не произошло, усмехнулся. Уильям сдаваться был не намерен. Он предпринял еще одну попытку применить чары левитации. На этот раз для этих целей он нашел перо какой-то птицы.

— Вингардиум левиоса! — вновь воскликнул он. В этот раз перо сдвинулось с места, хоть и взлетев не очень высоко.

— Ты видел? — восхищенно воскликнул Уильям, толкнув Регулуса. — У меня получилось.

— Это был ветер, — засмеялся младший брат. Он с любопытством наблюдал за процессом изучения братом заклинания, хоть и искренне делал вид, что его это не интересует.

— А вот и нет! — возмущенно сказал Уильям. — Смотри!

Он вновь выполнил легкие движения волшебной палочкой и произнес заклинание. На этот раз ничего не произошло.

— Я впечатлен, — усмехнулся Регулус, и в следующее мгновение ойкнул, получив от брата подзатыльник.

Уильям пробовал снова и снова и уже спустя пару десятков попыток, Регулус не мог отрицать прогресса. Перо, пергамент, опавший лист… Легкие предметы действительно начинали левитировать под движениями волшебной палочки. Наконец, Регулус поймал себя на том, что он куда больше смотрит на брата, чем в учебник и отложил его в сторону. Уильям, заметив его интерес, самодовольно улыбнулся.

— Хочешь попробовать? — спросил он, поведя палочкой по воздуху.

— Нет, — неуверенно отмахнулся Регулус.

— Давай, — настоял брат, придвинув к младшему Нотту книгу заклинаний. Тот пробежался глазами по параграфу, посвященному чарам левитации, и поджал губы. Уильям протянул брату палочку и перо.

— Отвернись, — сказал Регулус брату, косо поглядывая на перо.

— Вот еще, — ехидно протянул Уильям. Он наблюдал за тем как губы Регулуса беззвучно проговаривают заклинание, и как тот сосредоточенно пытается повторить движения из учебника. Заметив прикованный к себе взгляд, Регулус смутился и осторожно произнес:

— Я все-таки воздержусь.

— Да ладно тебе, — бросил Уильям. — Обещаю не смеяться… Громко…

Регулус уже отложил перо в сторону и вновь потянулся к учебнику французского, когда старший брат, заметив это, обронил:

— Ладно, ладно. Я отвернусь.

Младший Нотт, убедившись в том, что Уильям не подглядывает, сжал в руке волшебную палочку и выполнил движения.

— Вингардиум левиоса! — произнес он и перо в то же мгновение оторвалось от земли. Провожая его взглядом, Регулус восторженно улыбался. У него получилось! С первой попытки. Перо поднималось все выше и выше, пока его, наконец, не унесло ветром.

Уильям обернулся.

— У меня получилось, — радостно констатировал Регулус. Одной попытки ему оказалось недостаточно, и он решил закрепить успех, подняв в воздух пергамент, кусочек коры и валяющийся неподалеку крошечный камушек.

Они с Уильямом по очереди применяли чары левитации, стараясь поднять в воздух все, что могли найти. Не укрылись от них крошечные жуки-короеды, муравьи и даже паучки. Наконец взгляд Регулуса упал на дремавшую в кустах лягушку, на которую он то и тело поглядывал с того самого момента, как пришел сюда.

— Она слишком тяжелая, — констатировал Уильям, прочитав в глазах брата желание вытащить ее из кустов при помощи чар левитации. Регулус разочарованно выдохнул и Уильям, заметив это, неуверенно добавил: — Но мы можем попробовать.

Как и предрекал старший брат лягушка не поддавалась Ноттам. Регулусу показалось, что ему удалось приподнять ее на какой-то миллиметр, но толку от этого было мало. Сдавшись, Регулус и Уильям вернулись к тому самому дубу, у которого бросили книги. Регулус предпринял последнюю попытку погрузиться в учебу, а Уильям, упав на траву, принялся гонять по кругу, поднятый им в воздух маленький камушек.

— Я буду скучать, — неловко признался Регулус, не отрывая взгляда от книги.

Уильям улыбнулся, заметив, как младший брат покраснел.

— Знаешь, мне кажется, что тебе тоже стоит купить палочку, когда мы будем в Косом Переулке, — предложил старший брат. — Ты мог бы начать учиться. Время пролетит куда быстрее.

Регулус усмехнулся и помотал головой, решив, что Уильям должно быть шутит.

— Я серьезно, — продолжил тот. — Почему нет?

Регулус ничего не ответил. Тогда Уильям отбросил камушек в сторону и, положив палочку на траву, поднялся.

— Сейчас вернусь, — добавил он, направившись к пруду.

Регулус посмотрел вслед удаляющемуся брату, гадая, что тот задумал. Впрочем, когда он скрылся из виду, Нотт вновь опустил взгляд в учебник и принялся с закрытыми глазами повторять слова.

Уильяма не было почти десять минут, и Регулус уже было подумал идти его искать, как тот вдруг показался из-за кустов, грязный и мокрый, зато невероятно довольный собой. Младший брат засветился от счастья, заметив у него в руках лягушку, и тут же отбросил в сторону книгу.

— Я слышал, что в Хогвартсе отрабатывают заклинания на лягушках и подумал, что тебе она могла бы пригодиться здесь, — произнес Уильям, протягивая брату земноводное и наблюдая за его реакцией. Регулус повел рукой по склизкой коже лягушки, и та недовольно квакнула. — Палочка и лягушка. Думаю, у тебя не будет времени скучать.

— Это было не обязательно, — заметил Регулус. Он бросил взгляд на грязную мантию брата. Неужели тот умудрился упасть?

— Пойдем, — сказал Уильям, махнув в сторону поместья. Он скинул мантию, аккуратно свернув ее, и отряхнул брюки. — Пора возвращаться. Мистер Малфой, наверное, уже ушел.

Регулус поднял непонимающий взгляд на брата и тот добавил:

— Думаешь, я не заметил, что ты убегаешь сюда, каждый раз как он приходит?

— Он мне не нравится, — буркнул Регулус, поднимая книги и палочку с земли. — Он мерзкий.

Уильям засмеялся. Он завернул протянутую братом палочку в мантию, намереваясь вернуть ее до того, как кто-нибудь заметит пропажу.

— И у отца всегда появляется много работы, когда он приходит, — продолжил Регулус раздраженно.

— Ну и хорошо, — усмехнулся Уильям. — Может быть нам удастся пропустить пару его лекций о истории благороднейшего и древнейшего семейства Ноттов.

— А я не хочу их пропускать, — фыркнул Регулус, закатив глаза. Он засунул лягушку в карман и прикрыл ладонью, чтобы она не выпрыгнула. — Это интересно.

Лягушка с надеждой поглядывала по сторонам, пока братья Нотты, направляясь в поместье, обсуждали, что именно входит в определение понятия «интересно».

Пасхальные каникулы были самыми короткими в году, а потому немногие ученики решались ехать домой, тем более, что до экзаменов оставалась всего пара месяцев. Тех же, кто все-таки решался, на станции «Хогсмид» ожидал Хогвартс-Экспресс.

Скорпиус нашел пустое купе, извлек из сумки, набитой пергаментами и книгами, новое пособие по проклятьям, и, сев поближе к окну, принялся его изучать. Обычно Малфой предпочитал занимать купе ближе к хвосту состава, чтобы лишний раз не отвлекаться на случайных посетителей, но в этот раз, отметив, что Хогвартс покидает лишь три-четыре десятка учеников, не увидел в этом необходимости. Вряд ли кто-то решится тревожить его здесь. Тем не менее, он, на всякий случай, коснулся палочкой обложки пособия, изменив его название с «Самые страшные проклятья ХХ века» на «Древняя история магии».

Книга, к великому сожалению Скорпиуса, не содержала в себе каких-либо практических указаний по наложению или снятию проклятий, а лишь описывала наиболее популярные из них в двадцатом веке. Среди этих проклятий были как те, что передаются кровью, так и те, что распространяются любым контактом с проклятым. Последние представляли из себя наибольшую опасность, так как контролировать их распространение было весьма проблематично. В большинстве случаев, наложивший их волшебник мог пострадать и сам. Утешало лишь то что, в двадцатом веке, в отличие от средневековья, наложение проклятий волшебниками уже было под запретом, а желающих портить другим жизнь таким сложным и кропотливым способом было не так уж много.

Дверь в купе скрипнула и Скорпиус поднял взгляд. Филип Мальсибер и Ллойд Белби, однокурсники Скорпиуса, показались лишь на мгновение. Заметив, что купе не пустует, они, бросив взгляд на Малфоя и формально поздоровавшись, вышли. Малфою показалось, что он услышал смех Литы в коридоре. Скорпиусу стало не по себе. Окажись на его месте Нотт или хотя бы МакГроу, они возможно бы и остались, но общества «злокозненного» даже на Слизерине избегали. Чего уж говорить о других факультетах.

А ведь Скорпиус знал о своих сокурсниках практически все, что должен был знать, даже несмотря на то, что они не общались.

Филип — был представителем чистокровной, хоть и не очень состоятельной семьи. Помимо него у Мальсиберов было еще трое детей: Агнес, Шарлотта и Мэри. Все еще слишком маленькие для того, чтобы учиться в школе. Глава семейства, насколько Малфой слышал, работал в отделе международного магического сотрудничества, а миссис Мальсибер активно занималась благотворительностью и входила в Попечительский Совет Хогвартса. Периодически миссис Мальсибер даже приглашала миссис Малфой поучаствовать в организации аукционов и других официальных мероприятий, но Скорпиус отлично знал, что делала она это не ради ее приятного общества, а только потому, что его мама могла привлечь богатых зарубежных волшебников и сама никогда не оставалась в стороне. На одном из таких мероприятий Скорпиус впервые и познакомился с Филиппом, но дальше формального знакомства их общение не продвинулось.

Ллойд Белби — друг Филипа, тоже был из чистокровных волшебников, во втором или, возможно, третьем поколении, Скорпиус уже не помнил. Эти компенсировали неидеальное происхождение наличием приличного состояния, заработанного в профессиональном спорте. Одного состояния им, все же, показалось недостаточно и они обустроили настоящее фамильное гнездо в самом центре Лондона. Сделали все, как и полагается: семейное древо, герб, девиз и даже, пусть и новые, но все же фамильные артефакты, которые может быть когда-нибудь даже станут реликвиями. Мистер Белби, как и его отец, был довольно известным в свое время игроком в квиддич, а миссис Белби занимала важный пост в бюро магического законотворчества Британии и, также, входила в Попечительский Совет. Детей у них было двое: Ллойд и его старший брат третьекурсник Альберт.

Это все, однако, можно было прочесть при желании в справочниках и газетах. Но Скорпиус знал и то, что эти семьи активно пытались скрыть. Так например, Мальсиберы всячески открещивались от своих «очень далеких» родственников, что были Пожирателями, заверяя общественность в том, что не поддерживали отношений с ними. Скорпиус даже слышал, что Мальсиберы выжгли их имена с фамильного древа. Но эти слова были очевидной ложью. Не смотря на не самое близкое родство, родители Филипа были весьма тесно были связаны со многими Пожирателями. И Малфоями в том числе. Помимо этого Скорпиус успел подслушать из разговоров матери с отцом, что не все деньги с благотворительных аукционов доходили до адресатов. Несколько раз миссис Мальсибер даже пытались обвинять в хищениях, однако Белби помогли замять этот конфликт, используя связи в Министерстве.

«И эти люди плохо думают о Малфоях», — хмыкнул про себя Скорпиус, поймав себя на мысли, что его это почему-то беспокоит. Впрочем, подобного он мог наговорить почти про любого на Слизерине. Крайне сложно было найти в их среде человека без греха. Ну или хотя бы человека, про чьи грехи Малфоям было бы не известно.

Стараясь выбросить из головы нехорошие мысли, Скорпиус вновь погрузился в пособие по проклятьям.

«Проклятье черных гнильных струпьев», — прочел он заголовок на открытой странице.

«Проклятье относится к классу особо опасных и сложных в наложении. Способ распространения — контакт с проклятым (кровь, кожа, слюна и др.) Основные симптомы на ранних этапах (10-12 дней): повышенная температура тела, спутанное сознание, покраснения на коже, боли в мышцах. На поздних этапах (13-50 дней): черные волдыри и нарывы на коже, с выделением из ран едкой сильно-пахнущей жидкости, деформация костей, сопровождающаяся сильными болями, лихорадка. Смерть наступает через 50-60 дней, после наложения проклятья. Известны случаи наложения проклятья как на людей, так и на животных. В редких случаях поддается снятию на ранних этапах. Подробнее о симптоматике и испытуемых см. на стр. 42»

Скорпиус отложил книгу в сторону и уставился в окно. Ни одна из украденных из запретной секции книг, пока не оказалась для него особо полезной. В некоторых он, конечно, нашел рекомендации по наложению проклятий, но во всем что касалось их снятий, авторы ограничивались фразами: «в редких случаях», «способ индивидуален», «маловероятно» … Как будто волшебники, придумывавшие эти проклятья, стремились к гарантировано летальному исходу для своей жертвы, причем в чем более страшных муках она умирала, тем лучше. Малфой впервые поймал себя на мысли, что злится на книги. До поступления в Хогвартс они были его единственными друзьями и всегда помогали решать возникающие проблемы. Теперь же они как будто нарочно глумились над ним и кричали о безвыходности ситуации.

* * *

На платформе 9 и ¾ как обычно недалеко от зоны трансгресии, Скорпиуса ожидал отец. На секунду младшему Малфою в голову закралась мысль, что отсутствие здесь матери — дурной знак и он уже было подумал, не случилось ли чего. Спокойный вид и уверенный взгляд отца, убедили его в том, что он снова себя накручивает. Конечно. Малфои трансгрессируют с вокзала за секунду. Стоит ли ради этого ее беспокоить?

Скорпиус улыбнулся и протянул руку отцу. Уже в следующее мгновение Малфои стояли посреди столовой в родовом поместье, в которой все уже было готово к трапезе. Астория, заметив сына, поспешила заключить его в объятья.

— Надеюсь у тебя все хорошо? — поинтересовалась она. — У тебя несколько обеспокоенный вид.

— Все отлично, — улыбнувшись, ответил Скорпиус. — Утомился в дороге и только.

— Этот волшебный паровоз — прошлый век, — произнес мистер Малфой. Семья занимала места за столом, а домовики уже подавали закуски и разливали по бокалам напитки.

— А мне он нравился, — призналась Астория. — Успеваешь насладиться прекрасными видами и беседой с друзьями.

Драко и Скорпиус молча переглянулись.

Ужин проходил весьма оживленно. Миссис Малфой расспрашивала Скорпиуса о его успехах в учебе, о друзьях, о занятиях в дуэльном клубе и многом другом, попутно рассказывая новости из дома. Так Скорпиус узнал, что коллекция редких птиц, благодаря его матери, пополнилась и теперь у них есть чубатый попугай, некогда считавшийся вымершим. Как эта птица выглядит и что она из себя представляет, Скорпиус представлял смутно, но мысль о том, что в его семье теперь есть еще одна диковинка, которой нет у других, была, наверное, приятной. Мистер Малфой по большей части слушал жену и сына, вставляя лишь редкие ремарки.

Когда ужин закончился, Скорпиус встал, чтобы отправиться к себе в комнату и разобрать вещи, что он захватил с собой из школы, но Астория попросила его задержаться. Скорпиус перевел несколько обеспокоенный взгляд на отца, и, заметив, что тот, поджав губы, с едва приподнятыми уголками, отвел взгляд в сторону, озадачился еще сильнее.

Миссис Малфой подошла к камину и взяла с каминной полки конверт. Скорпиус заметил на нем печать Хогвартса.

— Профессор Слизнорт написал нам письмо пару недель назад, — начала миссис Малфой ровным уверенным тоном, извлекая пергамент из конверта. — Он пишет, что доволен твоей успеваемостью, но крайне обеспокоен твоим поведением.

— Что? — Скорпиус вновь перевел озадаченный взгляд с матери на отца, но тот очевидно принял решение выступить наблюдателем в этой беседе.

— Профессор Слизнорт утверждает, что ты был замечен в стычках с маглорожденными волшебниками с других факультетов, — проговорила Астория обеспокоенно кивая головой. — Это правда?

Драко тоже перевел любопытный взгляд на сына.

— Я пытался избежать конфликта, — размеренно спокойным тоном ответил Скорпиус. — Не смотря на то, что меня провоцировали.

— То есть ты не нападал на маглорожденных? — уточнила миссис Малфой. Она посмотрела на мужа. Тут Скорпиус понял, что, обсуждая его деяния, родители провели не один вечер.

— Нет, не нападал, — ответил он.

— Рада это слышать, — сказала Астория и извлекла из конверта второй пергамент. Этот казался куда длиннее и по просвечивающим на свету чернилам Скорпиус сразу понял, что это. Список. Список пострадавшей в библиотеке литературы. — Что на счет секции магловедения в библиотеке? Профессор Слизнорт пишет, что ты признался в умышленном поджоге всех этих книг.

Скорпиусу было несколько не по себе от прикованных к нему взглядов родителей.

«Могли бы подождать с расспросами хотя бы до завтра?» — пронеслось у него в голове. Сейчас, с дороги, собраться с мыслями и придумать убедительный аргумент было значительно сложнее. Впрочем, по лицам родителей он понял, что назрел нешуточный спор, и они желали разрешить его незамедлительно.

— Да, это сделал я, — признался Скорпиус, найдя это единственно верным решением. Ему показалось что уголки губ отца приподнялись чуть выше, зато взгляд матери, к его огорчению, вдруг сделался невероятно суровым. Он даже на мгновение подумал, а уж не стоило ли ему все отрицать?

— Почему ты это сделал? — поинтересовалась Астория, убрав список и письмо профессора Слизнорта обратно в конверт. Скорпиус заметил, что взгляд ее обращен не на него, а куда-то в сторону.

— Мне не нравится магловедение, — признался он.

— И ты не придумал ничего лучше, чем сжигать в знак протеста книги? — Астория посмотрела в глаза сыну, холодно поджав губы, и Скорпиус опешил.

— Я… Я… — неуверенно проговорил он.

«Почему, когда дело доходит до разговора с родителями, он красноречием не уступает ножке от прикроватного столика?»

Скорпиус с надеждой посмотрел на отца.

— Это всего лишь книги, — ответил вместо него Драко, махнув ладонью.

— Это книги о жизни маглов, — проговорила Астория, строго посмотрев на мужа. — Мы не воспитывали сына маглоненавистником!

— Ну он и не маглов поджигает, — ехидно заметил Драко и тут же пристальный строгий вид жены, отвел его ни о чем не жалеющий взгляд в сторону.

Миссис Малфой все еще смотрела на сына, ожидая, какое оправдание он придумает своему поступку. Скорпиус, поминал добрым словом Регулуса, что поставил его в такую щекотливую ситуацию.

— Я нормально отношусь к маглам, — спокойно проговорил Скорпиус. Наверное, эти слова нужно проговаривать почаще, как некую мантру, чтобы все, и он сам, наконец-то в это поверили. — Мой поступок не имеет никакого отношения к ним. Мне просто не нравится сам предмет.

— Надеюсь на это, — холодно сказала миссис Малфой. Скорпиус, бросив короткий взгляд на отца, подошел к маме поближе и, выдавив из своего взгляда самое «раскаявшееся» выражение на которое он был способен, посмотрел ей в глаза и протянул:

— Ну мам.

Астория вздохнула, покачала головой, с поднятым к потолку взглядом и обняла сына. Скорпиус довольно улыбнулся.

— Чтобы я больше не слышала о подобных выходках в школе, — отрезала миссис Малфой, и Скорпиус облегченно закивал.

— Я же говорил, это все недоразумение, — обратился Драко к жене. — Пустяки.

Астрория посмотрела на Драко и Скорпиус прочитал в этом взгляде, что их разговор на эту тему еще не закончен. Впрочем, сейчас миссис Малфой его продолжать не стала, а сославшись на усталость, решила выйти в сад, подышать воздухом. Мистер Малфой пообещал присоединится к ней чуть позже.

— Ты в самом деле поджег секцию магловедения? — усмехнулся Драко, едва Астория ушла.

Скорпиус сдержанно кивнул.

— Мог бы все отрицать, — протянул мистер Малфой. — Учебники я бы в любом случае оплатил.

— Отец, — Скорпиус опустил взгляд.

— Что? — бросил Драко, возмущенно. — Астории не нужны такие потрясения. Не в ее состоянии.

Скорпиус неуверенно кивнул и хотел было уже покинуть столовую, как отец заговорил о том, о чем Скорпиусу говорить совсем не хотелось:

— Ты главное не вздумай проговорится о гриффиндорском ловце. Победа победой, но…— протянул он и младший Малфой замер.

— Я сделал это не ради победы, — недовольно буркнул он.

Отец не понимает, о чем говорит. Скорпиус видел этот недобрый огонек в глазах Пьюси и остальных. Он знал, что если Альбус не исправит свою ошибку, то может произойти что-то очень нехорошее. Регулус тоже это видел, но ничего не собирался предпринимать. Пришлось действовать самому.

Домовик Малфоев, что вызвался сбросить Перкот с метлы на тренировке, пообещал ему, что никакого вреда для здоровья не будет и она быстро придет в себя. Только после решающего матча. Скорпиус все продумал. У Слизерина снова появится шанс на победу, если Гриффиндор выйдет на поле без своего лучшего ловца. Он знал, что магию домовиков практически невозможно отследить, а на тренировке до этого и дела никому нет, а потому никто и никогда не узнает, что именно случилось.

— Я думал рассказать обо всем Альбусу, — признался Скорпиус, склонив голову. Он был уверен, что поступил правильно, но чувство вины и осознание того, что Поттер ни о чем не знает, терзали его ежедневно.

— Даже не вздумай, — протянул Драко, смотря в серо-голубые глаза сына. — Впереди важный матч. Ты правда хочешь, чтоб он пошел туда с таким настроем?

— После матча… — нерешительно начал Скорпиус.

— Нет, — отрезал Драко. — Намерения твои конечно были благими, но он все равно не поймет. Будет лучше, если все останется как есть.

Скорпиус, в последний раз за сегодня, сдержанно кивнул.

Этим утром Мортимера Грейса разбудили, пожалуй, самым неприятным способом из всех возможных: сквозь него прошло привидение. По ощущениям это было сопоставимо разве что с обливанием ледяной водой в особо ветреный день. Поеживаясь от холода и растирая руки от проступивших на коже мурашек, Мортимер оглядел спальню, пытаясь понять, что же произошло. Закрытое и задернутое плотной бордовой шторой окно, тут же вытеснило из головы первую возникшую теорию. Это не сквозняк. Сухая кровать и уже куда-то сбежавшие с утра пораньше соседи по комнате — вторую. Холодной водой в шутку его не обливали. Стоило ему, впрочем, повернуть голову в сторону двери ответ пришел сам собой.

— Извини, красавчик, — улыбаясь, бросила Лаванда. — Я звала, но ты не слышал. Пришлось прибегнуть к крайним мерам.

— Что тебе нужно? — проворчал Грейс, заворачиваясь в теплое одеяло. Он придвинул к себе поближе лампу с золотистым торшером и зажег свет.

— Мне? Ничего, — призналось приведение, осматривая комнату. — А вот твоя подружка ждет тебя в гостиной.

— Роуз? — уточнил Грейс.

«Точно, — пронеслось у него в голове. — Сегодня же отборочные в команду Гриффиндора. И как я мог забыть?»

— Плакса Миртл. Кто ж еще? Конечно, Роуз, — возмущенно заметила Лаванда.

— Я сейчас, — зевнул Грейс, поднимаясь и накидывая на себя вещи, что небрежно валялись на стуле. Судя по некоторым стульям, тумбы и шкафы с вещами гриффиндорцы использовали исключительно, как элементы интерьера. Не более.

Лаванда довольно улыбнулась и удалилась из спальни прямо сквозь закрытую дверь, а Грейс, заметив эту улыбочку, вдруг подумал, что позвать его она скорее всего и не пыталась. Новоиспеченное привидение вообще в последнее время только и делало что, практиковалось в своих новых «талантах». Проходить сквозь людей и подслушивать чужие разговоры сквозь стенку было третью ее досуга, в оставшиеся две трети времени — Лаванда разносила услышанные сплетни, занималась сводничеством и гаданием, не без помощи особо увлеченных гриффиндорок. Роуз с радостью помогала подруге во всех ее начинаниях. Даже вчера на ночь глядя эти двое, захватив с собой Мари отправились к астрономический башне, чтобы заглянуть в хрустальный шар. Мортимер был убежден, что такими глупостями нужно заниматься в гостиной или в крайнем случае в спальне, особенно после отбоя, но девочки говорили что-то про таинственную ауру этого места. Может быть этому своему высказыванию он должен быть благодарен за столь ранее пробуждение?

* * *

Пролистывая ранним воскресным утром «Квиддич с древности до наших дней», расположившись на мягком алом кресле близ камина в гостиной Гриффиндора, Роуз тряслась не то от волнения, ни то от предвкушения. Сегодня… Сегодня ей предстояло впервые сесть на метлу на глазах у всей гриффиндорской команды. Миджен, Торхард, Перкот, Ройс и другие будут оценивать ее умение летать и управляться с битой. Наконец-то они все заметят ее и ее талант.

В том, что у нее есть способности Роуз нисколько не сомневалась. Отец с раннего детства твердил ей, что она здорово управляется с метлой, а ее удару битой позавидовал бы любой мальчишка. Даже Хьюго в этом был не так хорош, а махать битой он умел. Она постоянно обставляла младшего брата на поворотах, да и в хвастуна Поттера игрушечным бладжером попадала ни раз. Конечно, на отборочных будет большая конкуренция: быть членом гриффиндорской команды по квиддичу мечтает почти каждый, они же самые популярные ребята на факультете. Но куда остальным с ней тягаться? Роуз нисколько не сомневалась в том, что если у Миджена хватит ума принять ее в команду, то кубок чемпионов в этом году обязательно достанется Гриффиндору.

— Мое раннее пробуждение как-то связано с тем, что я вчера сказал? — поинтересовался Мортимер Грейс, занимая кресло рядом с Роуз и придвигаясь ближе к камину. В гостиной Гриффиндора сейчас было не так много ребят. Редкие «жаворонки», обложившись золотистыми подушками читали, писали письма, играли или просто болтали.

— Ты о том, что прорицания — это бред? — уточнила Роуз, не поднимая взгляда и перелистывая страницу.

«Какая же все-таки классная форма у Гарпий. Вот бы приобрести такую же. Может удастся выпросить у мамы на день рождения?» — пронеслось у нее в голове. — «Хотя, нет. Наверняка, мама скажет, что это глупости. Стоит просить у папы».

— Возможно, — не дожидаясь ответа, добавила Роуз.

— Если я скажу, что раскаиваюсь, ты не будешь больше посылать Лаванду будить меня в такую рань? — Грейс томно зевнул и бросил свой взгляд в книгу Роуз.

— О, я ее не посылала, — протянула та. — Возможно, ей просто надоело слушать мои рассказы о нарушениях, в которых чаще всего обвиняют загонщиков. Или она устала от обсуждений идеального цвета для формы. Или, быть может, ей не понравился мой рассказ о новом ловце сборной Пушек Педдл.

— Как давно ты встала? — обеспокоенно спросил Грейс, прикидывая сколько конкретно времени может понадобиться, чтобы замучить одно из самых болтливых привидений Хогвартса разговорами.

— Достаточно давно, — призналась Роуз. Она снова перелистнула страницу «Квиддича» и взгляд ее упал на красивейшую модель метлы «Дубрава-12». Пожалев о том, что эта модель не спортивная, Роуз тяжело вздохнула. На этой метле она бы выглядела превосходно: толстая дубовая ручка неправильной формы с растительным орнаментом, крупные и длинные прутья, рыжая окантовка. Идеальна для длительных полетов в любую погоду, но неуклюжа на поворотах. С ней классный маневр не провернуть, так что придется остановить свой выбор на «Молнии» или «Чистомете».

— Ты уже заказала метлу? — спросил Грейс, заметив с какой жадностью Грейнджер-Уизли изучает страницу, посвященную метлам.

— Сразу после отборочных отправлю письмо домой, — ответила Роуз.

— И какую метлу закажешь?

— Отец обещал выбрать что-нибудь из последних моделей, — важно проговорила Роуз. — Надеюсь, это будет «Молния» или «Чистомет», как у моих кузенов. Не хотелось бы трястись на какой-нибудь «Стреле» или «Венике».

Грейс понимающе кивнул.

— Чепуха, — послышался пароль за проходом, ведущим в гостиную Гриффиндора и Роуз обернулась на знакомый голос. Том МакМилан и Эрни Дехофф, соседи Грейса по комнате, вошли в гостиную с руками доверху набитыми свежими фруктами, печеньками, шоколадками и бутылочками с тыквенным соком.

— До завтрака всего пара часов, — заметила Роуз, оценив запасы, что Том выгрузил на столике неподалеку. — Вы не могли подождать?

— Зачем ждать? — бросил Том, откусывая яблоко. — У пуффендуйцев в гостиной всегда полно еды. Эти ребята не прочь поделиться… Мы и вам с Морти захватили. Будешь? — он протянул Роуз пакет с имбирными печеньками, но она отмахнулась.

— Только не говорите, что они пустили вас в свою гостиную, — протянула Грейнджер-Уизли недоверчиво, закинув «Квиддич» в сумку.

— Нет, конечно. Но утром во внутреннем дворике всегда можно найти пару отзывчивых рук, — чавкая, заметил Эрни.

— А еще там можно услышать кое-что интересное, — бросил Том. Он посмотрел на Грейса, что протянул руку к тыквенному соку и, ехидно улыбаясь, добавил: — Десять кнатов.

— Ой только не говори, что вы за это платили, — пробурчал Грейс, раздражаясь.

— За доставку, — поддержал друга Эрни. — Мы не благотворители.

— Хотя дочери министра магии, конечно же, бесплатно, — сказал Том, заметив строгий взгляд Роуз.

Грейнджер-Уизли пропустила их слова мимо ушей и поинтересовалась:

— Что же такого интересного вы услышали?

— Нотта и Малфоя послали работать в огород, — объявил Том.

— Должно быть чертовски унизительно для них, — ехидно добавил Эрни. — Наши «важные аристократы» будут возиться с тяпками и навозом.

— Сходим посмотреть? — предложил Том, обращаясь к Грейсу. Эрни, заговорщически улыбаясь, тоже глянул на друга. Кто-кто а уж он должен желать поквитаться с гадкими слизеринцами.

— Ой, да ладно вам, — протянула Роуз, вмешавшись: — Подумаешь, огородничают. Великое дело! Нашли на что смотреть.

Она оглядела гостиную, в которой уже понемногу начал собираться народ. Мари еще не проснулась, зато Джеймс в компании своих закадычных друзей Тома и Хопера уже вовсю играл во взрывающиеся карты, опуская довольно громкие комментарии о командах-соперниках и их составе, расположившись неподалеку. До Роуз долетали фразы вроде «еще не опытный», «мазила», «неповоротливый», «ужасный стратег»… Все-таки кто бы что не говорил, Джеймс обожал принижать достоинства других.

— Я не пойду, — отмахнулся Грейс, бросив взгляд на Роуз. — Мы должны быть выше этого. Да и в чем удовольствие на них смотреть?

— Тоже правда, — протянул Эрни. — Зачем смотреть, когда можно запечатлеть для истории? Как думаешь удастся заснять слизеринцев с навозом?

— Тащи фотоаппарат, — махнул Том Грейсу, оценив мысли друга.

— Аренда десять кнатов, — бросил Грейс, поглядывая на тыквенный сок. Том, помотав головой, протянул другу сок и пачку печенек. — В следующий раз я заставлю тебя доплатить.

— Ну ребят, — протянула Роуз тщетно. Эти горящие энтузиазмом глаза было уже не остановить и ей оставалось только осуждающе качать головой.

— Фотоаппарат в коробке под кроватью, — сказал Тому Грейс и тот пулей улетел в спальню Гриффиндорцев. — Только он магловский, — добавил вслед убегающему другу Мортимер.

Эрни, едва Том скрылся из виду, махнул Джеймсу, сидящему неподалеку и довольно громко спросил:

— Поттер, не хочешь глянуть на слизеринцев, раскидывающих дерьмо гиппогрифа по грядкам?

— Гиппогрифа? — Роуз неодобрительно приподняла бровь. — Его даже не используют как удобрение. Хагрид давно пользуется…

— Я пас, — бросил Поттер. Одна из карт на столе взорвалась, подлетев так высоко, что чуть не опалила Хоперу бровь. Тот усмехнувшись, бросил ее в сторону друга. — У меня есть дела интереснее, — добавил он, отмахнувшись от карты.

— Готово, — произнес Том, вернувшись в гостиную факультета. — Можем идти. Уверен, что не пойдешь с нами? — он повернулся к Грейсу. Тот безразлично помотал головой.

— Вы же понимаете, что они так просто этого не оставят? — уточнила Роуз, косо поглядывая на Эрни, что протирал объектив камеры тряпкой.

— Я надеюсь, что они это запомнят, — улыбнулся Том.

* * *

— Тыквы трогать не нужно. Они почти подоспели. Полежат недельки две и к Хэллоуину будут само то, — начал свой инструктаж профессор Хагрид, с важным видом указывая рукой на самый обширный огород, простирающийся перед хижиной. — За загоном… Вон там… Брюква, цуккини и свекла… эм.. кормовая. Их полить. Вода в тазу за домом. Ведра рядом можете взять. От сорняков обработать. Вот этим, — Хагрид махнул рукой на крупную деревянную бочку, что стояла рядом. — Это гербдицид. Оставшиеся сорняки убрать тяпкой. Найдете в ящике. Ну и наденьте перчатки для работы. На всякий случай.

Профессор Хагрид посмотрел на слизеринцев, что стояли перед ним поглядывая по сторонам. Скорпиус честно слушал инструктаж и даже заранее вооружился перчатками из черной драконьей кожи, в то время как Регулус, вытянувшись, чтобы лучше видеть, изучал закрытый загон у дома лесничего. Оттуда доносились угрожающее шипение и едкий запах тухлой рыбы.

— Что там? — не сдержав любопытства, спросил Регулус, и поймав на себе строгий взгляд довольно крупного полувеликана, поджав губы, добавил: — сэр.

— Это соплохвосты, — важно произнес профессор. — Мы их с четвертым курсом будем проходить. Вам туда лучше не соваться. Они это… опасны, в общем.

— Соплохвосты? — озадаченно уточнил Скорпиус, которому взгляд Регулуса, обращенный к загону совсем не нравился. — Гибриды мантикор и огненных крабов?

Профессор Хагрид довольно кивнул, заметив изумление в глазах слизеринца.

— Но они же крайне агрессивны, убивают даже друг друга. Дышат огнем, самки пьют кровь, а самцы бьют жалом, — продолжил ошарашенно Малфой. Как вообще подобных тварей можно держать так близко к детям, отделяя их лишь шатким деревянным забором, который те в любой момент могут спалить?

— Именно так, — подтвердил Хагрид. — Пять очков Слизерину за ваши познания, мистер Малфой.

Нотт закатил глаза, отметив, что Скорпиус даже тут не упустил возможности блеснуть энциклопедическими знаниями. Впрочем, описание его вышло довольно занимательным и Регулус подумал, что возможно неплохо было бы иметь такого питомца под рукой.

— Можете приступать, — заметив замешательство на лицах слизеринцев, добавил профессор Хагрид, кивнув в сторону ведер и деревянного ящика с садовыми инструментами, что лежал неподалеку: — Я отойду в теплицы. Как закончите — все на место. Приду — проверю.

Профессор, оставив на привези возле хижины довольно грозного и крупного черного пса, направился в сторону замка. Малфой, успевший набрать ведерко с гербицидом, несколько взволновался, узнав, что их оставят одних, а Нотт, косо поглядывающий на предложенные им орудия труда, напротив — порадовался представленной возможности.

— Ты знаешь, что такое «тяпка»? — озадаченно поинтересовался Скорпиус у Регулуса, что уже успел взять в руки нечто, напоминающее оружие. С одной стороны у этого странного орудия было три крупных зубца, а с другой нечто напоминающее маленькую лопату с заостренным концом.

— Я похож на садового гнома? — осведомился Нотт и, проделав пару махов орудием в воздухе, еще раз заглянул в ящик. — Эти инструменты похожи на орудия для пыток. Глянь на это, — Регулус вытащил из ящика нечто закругленное с очень острым лезвием. — Оно как будто создано для…

— Может все-таки приступим? — перебил его Малфой. — Не знаю, как тебе, а мне не хочется тратить на это все утро.

— Давай хоть на соплохвостов сначала глянем, — предложил Нотт. — Никуда тыквы от нас не денутся.

— Нам не нужно трогать тыквы, — поправил друга Малфой раздражаясь. — Ты вообще слушал, что нам сказали?

Регулус, и в данный момент не особо внимательно слушавший друга, приблизился к деревянному загону, все еще держа в руках страшное «закругленное» орудие. Он почувствовал жар, что идет из загона и заметил пару огненных искр. Звучало непрекращающееся шипение, перебиваемое разве что кудахтаньем кур, разгуливающих на заднем дворе. Встав на носочки, он попытался заглянуть через ограждение, а затем перевел взгляд на замок запирающий калитку.

— Если ты сейчас же не возьмешь ведро в руки и не начнешь работать, я запру тебя в этом загоне вместе с соплохвостами до прихода профессора, — злобно прошипел Скорпиус, подходя ближе к другу и вручая тому пустое ведро.

Ребята обратили внимание на то, что воздух вблизи загона едва заметно подрагивает от огненного дыхания тварей. Жар пламени ощущался даже здесь. Судя по всему, деревянные перегородки были защищены специальным раствором. Другой причины по которой они оставались целы Скорпиус назвать бы не смог.

— Ладно, ладно, — отмахнулся Нотт, забирая ведро и направляясь в сторону огородов. — Зануда.

Поливание грядок было делом не пыльным и с ним ребята справились на раз. Обработка гербицидом тоже оказалась не очень сложным занятием. Единственным неприятным моментом этого действа можно было назвать разве что дикую вонь, что исходила от раствора. Склизкая водянистая субстанция изумрудного цвета пахла куда хуже того гербицида, что они обычно использовали на травологии. Малфой предположил, что туда явно подмешано что-то животного происхождения.

Работали слизеринцы молча, каждый на своей территории. Скорпиусу показалось, что Нотт чем-то недоволен. Но какое ему дело? Может думать все что ему хочется, лишь бы помог быстрее от всего этого избавиться.

Присесть удалось лишь тогда, когда все грядки были залиты гербицидом. Перед тем как лезть на них выискивать особо крупные сорняки, что не поддались травле, стоило дождаться, пока раствор впитается в землю.

— Нам обязательно это делать? — фыркнул Нотт, вернувшись к изучению ящика с садовыми инструментами. — Уверен, проверять никто не будет. Бросим все так?

— Нет, — холодно заметил Скорпиус, вооружаясь тем, что ему показалось как нельзя лучше подойдет для вырывания сорняков. — Если заметят халтуру, наказание могут продлить. А у меня, если ты не заметил, есть и более важные дела!

— Сам виноват, — буркнул Нотт. — Если б не ты, нас бы не наказали.

— Ты это серьезно? — Скорпиус изогнул бровь.

— Это тебя приспичило идти к Иве в выходной с утра пораньше, — протянул Нотт. Он покрутил в руках маленький топорик и отложил в сторону. — Я планировал идти туда ночью и один.

— Ну и шел бы, — раздраженно бросил Малфой. — Тебя никто не просил за мной шататься.

— И оставить тебя без присмотра? — усмехнулся Нотт. — Ну уж нет. Когда я в прошлый раз отвлекся, ты убедил Поттера вывести тебе василиска. Да и кто сегодня утром бегал проклинать крыс?

— Это была его идея! — холодно заметил Малфой. — А крысы вообще тебя не касаются…

— Рассказывай, — протянул Нотт, раздражаясь. Он взял первый попавшийся инструмент из ящика и направился в сторону грядок.

Скорпиус нагнав друга, уже открыл рот, чтобы возмутиться, как заметил, что к ним кто-то приближается. Два силуэта в черных мантиях и развивающихся на ветру алых шарфах, весело о чем-то переговариваясь, направлялись прямо к хижине Хагрида. Малфой толкнул друга, что сейчас стоял к ним спиной и кивнул в их сторону.

— Смотрите, кто здесь, — протянул Том, улыбаясь. Его взгляд пробежался по садовым перчаткам Малфоя и приспособлению, что держал в руках Нотт. — Наконец-то ваши таланты оценили по достоинству?

— Проваливайте, — грозно бросил Нотт.

— Кажется здесь нет навоза, — разочарованно заметил Эрни, оглядывая округу. Он снял с шеи фотоаппарат и раздраженно бросил его в сумку.

— А это тогда что? — Том кивнул в сторону ведра с остатками гербицида и Эрни тоже покосился в его сторону.

— Воняет отвратно, — заметил он, пнув таз, что, накренившись, потерял равновесие и, перевернувшись на бок, вылил большую часть содержимого на землю. Скорпиус успел отскочить в сторону, а вот Регулусу, что стоял не шелохнувшись, вонючий гербицид явно испортил ботинки и забрызгал полы мантии. — Ой, — нарочито искусственно добавил Эрни и, вытащив из кармана мантии палочку, направил ее на слизеринцев.

— Пришли поиздеваться, когда мы безоружны? Очень благородно, — с отвращением протянул Нотт. Он снял перепачканную мантию и бросил ее на землю, а затем, переведя взгляд на палочку Эрни, добавил: — Как только палочка окажется в моих руках, вам — конец.

— Мерин! У вас нет палочек? — изумился Эрни, не веря своему счастью.

Скорпиус посмотрел на Нотта, поджав губы.

— И что вообще слизеринцы могут знать о благородстве? — фыркнул Том. — Вы только и делаете, что унижаете и оскорбляете других.

— Я никого никогда не унижал, — холодно отмахнулся Скорпиус. — Ни разу. А вы даже не маглорожденные… На что вам обижаться?

— Не ври, Малфой, — Эрни раздраженно скривил губы, переведя палочку на Скорпиуса, что хотел было продолжить заниматься своими делами, решив, что разборки Нотта его не касаются.

— Не ты, так твоя семья, — добавил Том и, ткнув палочкой в Нотта, добавил: — А этот вообще...

Скорпиус открыл рот, чтобы возразить и убедить сокурсников в своей невиновности, но Нотт оборвал его, обращаясь к Эрни:

— У Малфоя очень много важных дел, так что приступайте к тому, что хотели сделать побыстрее и валите отсюда.

Малфой раздражаясь посмотрел на Регулуса, а тот ехидно улыбнулся в ответ. Эрни направил палочку на Нотта, намереваясь произнести заклинание, но прервался на полуслове. Он перевел взгляд на Тома, и раздраженно выдохнув, протянул:

— Этот гад прав. Бить безоружных неправильно. Так поступают разве что слизеринцы.

— И что ты предлагаешь? — протянул Том и, скривив губы, добавил: — Забудем все гадости, что они наделали?

— Нет, — холодно заметил Эрни, поглядывая по сторонам. — Но это должна быть честная схватка.

— Согласен, — улыбнувшись, сказал Регулус. — Дайте мне палочку.

Гриффиндорцы выразили взглядом все, что они думают об этом предложении. Нотт, отметив про себя, что попытаться безусловно стоило, глянул на Малфоя. Во взгляде того явно читалось: «доигрался?».

— Мы заключим пари, — предложил Эрни.

— Пари? — Том приподнял бровь. Регулус заинтересованно сощурился.

— Да, — подтвердил Эрни. — У каждого будут шансы и это уже не будет считаться нападением. Выиграют — мы их отпустим. Проиграют — бросим парализованными в вонючей луже с гербицидом.

— Справедливо, — кивнул Нотт. Малфой перевел взгляд на растёкшуюся лужу вонючей субстанции, в которой сейчас утопала мантия Регулуса и брезгливо поджал нос.

— Тебя не спрашивали, — буркнул Том и, повернувшись к другу, добавил: — Что за пари?

Эрни посматривал по сторонам в поисках вдохновения. Взгляд его скользнул по дому возле которого на привязи лаял черный пес, курятнику, грядкам и, наконец, остановился на деревянном загоне.

— У меня есть идея, — сказал Регулус, проследив за взглядом гриффиндорца, под закатывающиеся глаза Скорпиуса, которому все это очень не нравилось. Он кивнул в сторону загона.

— Тебя не… — начал было Том, но друг прервал его на полуслове, обронив холодное «Говори».

— В загоне соплохвосты, — протянул Нотт, оценивающе присматриваясь к гриффиндорцам. Малфой побледнел, пытаясь предположить, что задумал друг. — Выпустим парочку. Кто первый поймает и загонит соплохвоста обратно в загон — победил.

— Звучит неплохо, — растянувшись в довольной улыбке, кивнул Эрни. — Только победит тот, кто загонит их больше. Выпустим всех.

Нотт приподнял бровь, но решительно кивнул.

— Мы сюда над слизеринцами издеваться пришли или дурью маяться? — прошипел Том другу как можно тише, схватив его за плечо. — Соплохвосты выдыхают огонь и бьют электрическим разрядом, не говоря уже об огромном жале. Да и если преподаватель вернется раньше времени нам всем попадет.

— Испугались? — усмехнулся Нотт, услышав возмущения Тома, обращенные к другу.

— Нет, — решительно отрезал Эрни, под выпученные глаза Тома. — Нас все устраивает.

— Это очень плохая мысль, — шикнул Малфой, толкнув Нотта, когда гриффиндорцы отошли глянуть на загон поближе. — Чем ты думаешь?

— Думаю, что они перепугаются и убегут, — усмехнулся Нотт.

— Гриффиндорцы-то? — язвительно протянул Малфой.

— Ну… или мы победим, — самодовольно заметил Регулус. — Тоже неплохой вариант. В любом случае это будет очень весело. Только под ногами не мешайся.

Малфой закатил глаза. Когда они с Ноттом приблизились к загону, взгляд его остановился на палочках, что все еще сжимали в руках гриффиндорцы. Он кивнул на них Регулусу.

— Раз уж мы за честное пари, — протянул Нотт осторожно, обращаясь к Эрни. — Не стоит ли обойтись без палочек?

— Ну нет, — шикнул Том, направляя палочку в сторону слизеринцев. — Мы и так слишком добры сегодня. Палочки останутся при нас.

— Да, — согласился Эрни. — Но мы так уж и быть откроем и закроем загон с соплохвостами.

— Ладно, — безразлично согласился Регулус. Слизеринцы достали из ящика с садовыми инструментами то, что по их мнению, могло сойти за какое-никакое оружие и переглянулись. Скорпиус все поглядывал в сторону замка, надеясь, что в любой момент заметит там фигуру преподавателя, и это безумие закончится так и не начавшись.

— Тот, кто загонит больше соплохвостов в барьер — победитель, — еще раз проговорил условия Эрни. — Если проиграете — сами зайдете в лужу. Выиграете — свободны.

— И не пытаться мстить, если проиграете, — прошипел Том, кивая. — И без жульничества.

— Идет, — Регулус улыбнулся.

— Выпускаю соплохвостов на счет три, — сказал Эрни, направив палочку на замок висящий на калитке загона: — Раз.. Два… Алохомора!

Калитка распахнулась куда быстрее, чем все четверо ожидали, и из загона на них, низвергая пламя и перебирая не то лапами, не то щупальцами, поспешили соплохвосты. Скорпиус, видевший их раньше только на картинках в учебнике, не мог к радости своей не отметить, что эти твари хотя бы еще юны. Рост их не превышал метра, в то время как взрослые особи вырастали до трех. Жало их, хоть и выглядело внушительно, было еще не до конца сформировавшимся и окрепшим. Впрочем, панцирь, покрывающий большую часть тела, уже выглядел весьма внушительно и должен был быть невосприимчив к заклинаниям.

Будто бы в подтверждение мыслям Малфоя, Эрни, выкинув руку вперед, произнес:

— Петрификус Тоталус! — направив палочку на одного из соплохвостов, но белая вспышка, рикошетом отразившись от панциря, чуть не попала в самого гриффиндорца. Громко выругавшись, он попытался отбежать в сторону, но не тут то было. Соплохвосты известные крайней степенью агрессии, продолжили преследование и ему пришлось бежать, отбиваясь всем, что попадалось под руку. Жала юных соплохвостов с легкостью разрывали мантию и царапали кожу.

Твари из загона все выползали, заполоняя округу. Том, отступая, предпринял попытку закрыть калитку, но столкнулся почти вплотную с животным, что, ударив его жалом, заставило громко вскрикнуть и выпустить палочку из рук.

Успехи слизеринцев были едва ли лучше. Малфоя метровый соплохвост сбил с ног, просто пробегая мимо, а Нотта уже дважды чуть не опалило его огненным дыханием.

Совсем скоро и слизеринцы и гриффиндорцы поняли, что отбиваться от тварей садовыми инструментами было занятием бесполезным. Оружие дальнего боя, представленное брюквой, свелкой, цукини и даже тыквой, также доказало свою неэффективность. Единственным возможным вариантом спасения было отступление в хижину. До замка, с такими преследователями, можно было и не добежать.

Эрни с Регулусом опрокинули бочку с водой на соплохвоста, что планировал их подпалить и поспешили к дому лесничего. Малфой, заработавший шишку при падении, уже прошмыгнул в дверь хижины и принялся бросать из окна нечто, напоминающее камни, чтобы отвлечь внимание соплохвостов от Тома, что сейчас отвязывал пса. Животное, окруженное дикими тварями, выло и опасливо пятилось назад от огня, исходящего из их пастей.

Перевести дыхание ребятам удалось лишь тогда, когда все четверо и даже пес, скрылись в хижине, надежно забаррикадировав дверь и заперев окна, в том числе деревянными ставнями, оставив лишь крошечную щель, через которую можно было следить за тем, что происходит снаружи. Малфой заверял, что дом просто обязан был быть защищенным от воспламенения. В противном случае, держать так близко к нему этих существ было бы верхом безумия. Впрочем, от человека, что разводил в замке акромантулов можно было ожидать чего-угодно, поэтому оставалось надеяться на лучшее.

— Когда ты успел понабрать камней? — усмехнулся Нотт, заметив близ окна посудину с чем-то черным и твердым как скала. Он поглядывал в щель, оценивая как близко к ним подобрались твари.

— Они лежали на столе, — ответил Малфой, пожав плечами. Черный пес пристроившись у камина тоскливо завыл. Он не пострадал, но перепугался явно не на шутку.

— Это же кексы Хагрида, — с видом знатока заметил Том. Живот его заурчал напомнив о том, что в это самое время в замке проходит завтрак. Он принюхался к кексу и попробовав его откусить, отложил в сторону: — Нет, пожалуй, я не на столько голодный.

Глухой стук удара чего-то тяжелого о дверь отвлек ребят. Послышалось шипение и треск пламени. За этим стуком послышался следующий. И еще один. Видимо у соплохвостов был неплохой нюх.

— А пари-то мы так и не разрешили, — заметил вдруг Эрни, поглядывая в сторону двери. Из расщелины виднелось красноватое пламя.

— Какое пари? — фыркнул Малфой. Он растрепал волосы, закрывая ими синяк, вскочивший на лбу. — Вы нас чуть не убили.

— Но палочек то у вас все еще нет, — усмехнулся Эрни. — Придется парализовать и бросить вас здесь.

— У вас тоже стало на одну меньше, — ехидно заметил Нотт. — А вторая сейчас от меня на расстоянии вытянутой руки. Стало быть, мы победили.

— Ладно, — бросил Эрни, отмахнувшись. — Так уж и быть, пусть будет ничья.

За домом послышалось громкое кудахтанье и дикая суматоха. Скорпиус, напрягся, вспомнив о том, что на заднем дворе гуляли петухи и куры, и искренне понадеялся, что они успели спастись бегством. Регулус, как настоящий оптимист, подумал о том, что вероятно о петухах им больше переживать не придется.

Регулус отлично помнил, как покидал купе с огромным чемоданом и посохом наперевес, а вот как выходил из поезда припоминал уже смутно.

Очнувшись в просторной и довольно уютной, хоть и без изысков, спальне, Нотт, потерев глаза и оглядевшись, первым делом отыскал палочку. Сделать это оказалось несложно: она лежала на тумбе неподалеку. Остальные пожитки Регулуса ютились у старого комода с открытыми пустыми ящиками. Посох, с расколовшимся, еще в купе, крошечным изумрудом, стоял в углу спальни. Записка, что выпала из него все еще лежала у Регулуса в кармане мантии. Дядя определенно планировал с ним встретиться этим летом. Наверняка, из-за него он здесь. Но как он здесь очутился?

Мысль, зародившая в голове Нотта, заставила его тут же брезгливо сбросить с себя мантию, и, выбросив ее подальше в угол, поджечь. Густой дым окутал комнату практически в ту же минуту и Нотт, откашлявшись, потянулся к окну. Закрыто. Не успел он развернуться, чтобы метнуться к двери, как огонь, что уже успел распространиться на занавеску, потух, а дым исчез, словно его здесь никогда и не было.

— Чем провинилось твое одеяние? — поинтересовался появившийся в комнате мужчина, чья палочка все еще была направлена в сторону источника пожара.

Регулус оглядел вошедшего. Хотя внешний вид мужчины и не был ему знаком, он без труда смог определить кто это, по насмешливой улыбке, чуть прищуренному взгляду и уверенной манере держаться, которые так не гармонировали с его видом добродушного простачка в дешевой деловой мантии. Интонации в его голосе и едва уловимый болгарский акцент, который тот в данный момент и не пытался скрыть, окончательно выдавали в нем Дамьяна Левски. Регулус, улыбнувшись лишь на мгновение, поспешил как можно быстрее подавить в себе этот порыв и придать лицу максимально недовольный вид.

— Противно, — фыркнул он, поджав нос и брезгливо взглянув на то, что осталось от мантии.

— От чего же? — удивился Левски, тоже посмотрев в ее сторону.

— Ее касался домовик, — раздраженно сказал Регулус. — Она испорчена. Я ее больше не надену.

— Очевидно, теперь нет, — согласился Дамьян, оглядывая лохмотья. — Но что если я скажу тебе, что тебя сюда трансгрессировал не домовик, а я? — протянул он, улыбаясь.

Левски взмахнул палочкой и то, что осталось от мантии исчезло, а подгоревшая занавеска приняла свой первоначальный вид.

— Я не поверю, — отмахнулся Нотт. Он, отодвинув занавеску, выглянул в окно, пытаясь понять, где находится. В Лондоне ему не доводилось бывать уже довольно давно, но это место он узнал. Вест Норвуд — жилой район на юге Лондона. Табличка, которая висела в конце квартала с небольшими двухэтажными домами гласила «Тиволи Роуд».

— Почему? — растянулся в улыбке Дамьян. Взгляд его скользил по ободу на волосах племянника, что несколько съехал на бок.

— Ты не тратишь время на глупости, — оскалив зубы, ответил Нотт. Он задернул занавеску и развернулся. Обратив внимание на взгляд дяди, прикованный к ободку, он снял его и, поправив волосы, нацепил обратно. — Да и не такой ты дурак, чтобы появляться лично на вокзале Кингс-Кросс.

— Допустим, — кивнул Левски и, заметив, что племянник принялся изучать убранство спальни, спросил: — Поиграем?

— Ты кто? — без особого энтузиазма поинтересовался Регулус. Он перевел взгляд с комода на незнакомца и, оценивающе оглядев его, добавил: — Министерский работник?

— Тобиас Маккормак, — ответил Левски. Регулус приподнял бровь, услышав совсем иной тембр голоса и полностью куда-то исчезнувший болгарский акцент. — Маглорожденный волшебник из Бирмингема. Пока безработный, но планирую устроиться на работу в Министерство. Тут ты угадал.

— Кем? — нахмурившись, поинтересовался Регулус. — Какая-нибудь бумажная работа?

— Диспетчером в отдел магического транспорта, — важно проговорил Левски. — Если быть предельно точным, то в центр сети летучего пороха. Мне предстоит налаживать каминную связь в домах волшебников и проверять ее исправность.

Регулус дважды медленно моргнул. Неужели он в самом деле планирует этим заниматься? Или это его очередная выдумка?

— Моя очередь, — протянул Левски, взмахнув палочкой, и ободок с головы Нотта оказался у него в руках. Регулус хоть и успел на это отреагировать, но удержать свою вещь не сумел. — Судя по этому, — предположил дядя, махнув ободком. — Ты либо Дамьян Левски, либо вор. Общаться ни с тем ни с другим мне не хочется.

— Я его не украл, — возмутился Регулус, тем не менее поджав губы. — А взял на память. И тебе он сейчас все равно не подойдет. Я уже давно уменьшил его в размерах.

— Это кража, — констатировал Левски. Он повертел ободок в руках, оценивая работу племянника. Уменьшен предмет был довольно равномерно. Правда орнамент на его внутренней части несколько съехал, но Левски и не думал, что его племянника беспокоят такие мелочи. Впрочем, Дамьян не смог не подправить этот изъян.

— А вот и нет, — вдруг раздраженно настоял Нотт, наблюдая за действиями дяди. — Хозяин этой вещи скончался месяц назад, а все его имущество по завещанию перешло ко мне, так что будь добр верни мне мой ободок.

Регулус, горделиво подняв голову, протянул руку, а Левски, засмеявшись, кинул обод обратно. Нотт тут же нацепил его на голову.

— Не все имущество, — усмехнувшись, поправил Дамьян. — Тебе досталась только половина моего состояния.

— Половина? — наигранно возмутился Регулус. Тут он впервые не удержался от улыбки. — Я думал, ты меня любишь.

— Это все равно больше, чем есть у Ноттов, — заметил Левски. Регулус, тут же убрав улыбку с лица, закатил глаза. — И я завещал тебе поместье.

— У Ноттов достаточно средств, — отрезал Регулус и обиженно добавил: — А поместье можешь оставить себе. С этими казематами у меня не связано ни одного счастливого воспоминания.

— О, у меня тоже, — улыбаясь, протянул Левски. — Но не отдавать же его твоим кузенам в конце концов. Может нам стоит просто его сжечь? Как твою мантию.

— Это кощунство! — искреннее возмутился Нотт. Как Левски смеет лыбиться, предлагая такое? — Это же фамильный особняк с многовековой историей! Как ты можешь шутить об этом?

— Я не шучу, — бросил Дамьян, небрежно махнув рукой.

— Что бы сказали твои предки, если бы услышали тебя? — продолжал возмущаться Регулус.

— Вероятно, надменные лорды и леди Левски были бы крайне недовольны моим поведением, — засмеялся Дамьян. Его искренне веселила реакция Нотта. — Но в противном случае, ради чего тогда это затевать?

Регулус закатил глаза. Левски открыл было рот, чтобы что-то добавить, но в этот момент в комнате раздался громкий хлопок и появился Глоин.

— Я забрал то, что вы просили из лавки, сэр, и отдал распоряжения на счет… — домовик прервался, заметив, что хозяин не один и, бросив несколько озадаченный взгляд на Регулуса, стараясь скрыть недовольство, добавил: — Я не знал, что мы ожидаем гостей, сэр.

— Мой племянник погостит здесь пару недель, — ответил Левски. Регулус в чьи планы это не входило, озадачившись, приподнял бровь, а Дамьян, обращаясь к домовику, добавил: — Думаю, что на это время ты можешь взять отпуск.

— Отпуск, сэр? — непонимающе переспросил домовик. Он посмотрел на Нотта так, словно тот нанес ему сейчас своим визитом личное оскорбление. — Но мне не нужен отпуск.

— Нужен, — настоял Левски. — Общество моего племянника бывает весьма утомительным, а тебе предстоит провести с ним еще очень много времени.

Регулус сверлил дядю взглядом, раздраженно поджав губы. Тот, улыбнувшись, махнул домовику:

— Ступай. Жду тебя не раньше, чем через три недели.

Домовик, несколько сбитый с толку, еще раз оглядел хозяина и его гостя, но тем не менее, кивнув, исчез.

Взгляд Левски пробежался по комнате и остановился на посохе с треснувшим изумрудом. Регулус, проследив за этим, добавил:

— Твой посох мне тоже не нужен.

— Это не мой, — отмахнулся Левски, восстанавливая разбитый кристалл и оглядывая змею, украшавшую рукоять. — Мой мне еще пригодится. Этот я заказал специально для тебя. Цвета и символ твоего факультета.

Нотт недовольно наблюдал за дядей. Он сам мог бы починить посох. Просто еще не успел. Теперь тот будет считать, что он не умеет ценить подарки.

— И еще кое-что, — добавил дядя, подходя к Регулусу. Он коснулся палочкой, одного из изумрудов, что представлял собой глаз змеи и та открыла свою пасть. На внутренней ее стороне был выгравирован герб Ноттов. Регулус замер от восхищения: идеально тонкая работа.

— Зачем? — озадаченно спросил Регулус. — Не ты ли все три года твердил мне, что мне стоит оборвать все связи с семьей?

— Я сдаюсь, — выдохнул Левски. — Хочешь создавать проблемы себе и окружающим, Мерлин тебе в помощь. Я тебе еще напомню, чем ты рискуешь.

Нотт поджал губы. Сам он все прекрасно знал.

— Да и я подумал, что это будет какой-никакой мотивацией к занятиям, — резко переменив настроение и улыбнувшись, добавил Дамьян: — Помнится, ты обещал разнести мой дом в щепки, а меня превратить в лягушку. Пока ты очень далек от этого.

— Я такого не помню, — покраснев, признался Регулус. — Возможно, я был не в себе.

— Я в любом случае, этого жду, — с серьезным выражением лица сказал Дамьян. — Так что, не смей пренебрегать тренировками.

Регулус, неловко улыбаясь, кивнул. Он поставил протянутый ему посох в угол и посмотрел на чемодан с вещами. Возможно, если он задержится здесь ненадолго ничего страшного и не случится. Левски определенно прав. Им есть, что обсудить.

— Готовить будешь себе сам, — бросил дядя, уже стоя в дверях. — Я не хочу ежедневно тушить пожары на кухне, потому что Глоин чего-то коснулся.

— Домовики готовят, используя магию, — протянул Регулус осторожно. — Они не прикасаются ни к еде, ни к посуде. Ты же знаешь.

— Знаю, — согласился Левски. — Но не хочу тебя смущать. Раз ты так не любишь домовиков — готовь сам.

Регулус недовольно поджал губы. Теперь пожары на кухне были им просто обеспечены. Левски повернулся, решив предоставить племяннику время, чтобы обжить комнату и разобрать свои вещи, но стоило ему только шагнуть, Нотт, бросив взгляд на место, где еще недавно сгорела мантия, вдруг осознав все, воскликнул:

— Значит, ты все-таки дурак!

Левски усмехнулся.

— Зачем ты появился на платформе? — продолжил Регулус возмущенно. — Если бы тебя увидели, у тебя были бы проблемы.

— Разбирай вещи, — кивнул Левски, проигнорировав этот выпад. — Сегодня обедом, так уж и быть, займусь я.

В канун Рождества Косой Переулок превращался в поистине сказочное место. Витрины магазинов и пабов были завешаны красочными вывесками, гирляндами, повсюду витали наколдованные огоньки, но по-настоящему волшебным это место делал снег. Идеально белые сугробы искрились под утренним солнцем, а крупные снежинки продолжали медленно сыпаться с небес, постепенно укрывая переулок пушистым одеялом. Ловить их и наблюдать за тем, как они, одна за другой, тают на ладони, было непередаваемым удовольствием. Скорпиус даже предпочел прогнать из головы мысли о том, что сегодня слишком тепло для снега, чтобы просто насладиться моментом.

Малфой бывал в Косом Переулке нечасто. Родители обыкновенно заявляли, что походы по магазинам утомляют и отнимают слишком много драгоценного времени, которое лучше потратить на учебу, но Скорпиус уже давно знал настоящую причину, по которой его предпочитали оставлять дома: Малфоев не сильно жалуют в волшебном сообществе. Он узнал об этом довольно давно, случайно наткнувшись на статью о семье в кабинете отца. Прочитав об этом впервые, он не поверил своим глазам, ведь дед постоянно говорил ему о том, насколько Малфои древний, уважаемый и всеми почитаемый род, но факты копились и сомневаться становилось все сложнее. В конце концов, он набрался мужества расспросить обо всем родителей. Решив, что Скорпиус уже достаточно взрослый, они поведали ему обо всем, что связывало семью со второй магической войной. Некоторые вещи Скорпиус в том или ином виде уже встречал в книгах по истории, что часто составляли его досуг, а потому воспринял все вполне спокойно. Как всегда. Однако, и после того, как Скорпиус обо всем узнал, родители не спешили бросать его в гущу событий. Одно дело знать, что твою семью недолюбливают, другое — сталкиваться с этим лично. Именно этим Малфой объяснял себе нежелание родителей возить его сюда. Он не мог их за это винить, но и мириться с таким положением вещей был не намерен.

Так, его последний визит в Косой Переулок состоялся лишь пару месяцев назад, сразу после одиннадцатого дня рождения. Тогда он убедил родителей в необходимости купить ему волшебную палочку для занятий, и те, немного посомневавшись, все-таки отвезли его в лавку Буланже. Теперь же, под Рождество, он вновь затеял беседу о том, что стоит съездить за покупками. В этот раз он зашел куда дальше и не сдавался до тех пор, пока родители не согласились разрешить ему пройтись по магазинам самостоятельно. Им эта идея не пришлась по душе, но долго настаивать на своем они все же не стали.

Сейчас, вновь очутившись наконец на магической улочке, Скорпиус жадно ловил взглядом каждую мелочь. Он узнал «Твилфитт и Таттинг» и «Флориш и Блоттс», из которых довольно часто заказывал одежду и книги, банк «Гринготтс», что возвышался над всем переулком и «Дырявый котел», через который они с мамой как-то здесь появлялись, когда он был еще маленьким. Оттуда шел сильный запах корицы, имбиря и шоколада, звучала музыка.

— Уверен, что мы можем оставить тебя одного? — с сомнением в голосе, спросила миссис Малфой у сына. Взгляд Скорпиуса переключился с «Дырявого котла» на торговые ряды рождественской ярмарки, что раскинулись вдоль всей улицы. — Может лучше…

— Мам, — протянул Скорпиус, посмотрев на родителей. — Я сам справлюсь. Идите.

— Просто, если что-нибудь случится, — обеспокоенно протянула миссис Малфой, взглянув сначала на мужа, потом на сына, — было бы лучше, чтобы кто-нибудь из нас…

— Ничего не случится, — отрезал Скорпиус и решительно добавил: — А если случится, у меня есть волшебная палочка и я знаю много заклинаний!

— Так уж много? — поинтересовался мистер Малфой, уголок губы которого медленно пополз вверх.

— Для своего возраста, — смутившись, уточнил Скорпиус. — Я разобрал все заклинания из учебника первого курса и почти выучил пособие, что ты мне подарил.

— Конечно, дорогой, — согласилась миссис Малфой. — Но все-таки…

Скорпиус скрестил руки на груди и посмотрел на отца. Взгляд младшего Малфоя решительно выражал: «Мы же договаривались».

— Пусть идет, — обратился к жене мистер Малфой. — Я уверен, что нам не о чем беспокоиться, — он посмотрел на сына и добавил: — Встретимся через час у «Гринготтс».

— Через два, — вновь довольно улыбнувшись, сказал Скорпиус, опустив руки.

— Полтора и ни минутой больше, — отрезал мистер Малфой.

Скорпиус радостно кивнул, обнял на прощание маму и папу, и, нащупав в кармане мантии волшебную палочку и мешочек с галлеонами, поспешил в сторону «Дырявого котла». Сначала он подумывал зайти во «Флориш и Блоттс», но страх того, что все полтора часа он проведет в книжном и не успеет посетить остальные места, оказался слишком велик.

Возле популярного паба раскинулась палатка со всевозможными угощениями. Манящий запах шел именно отсюда. Бегло изучив местный ассортимент, Скорпиус остановил свой выбор на имбирном печенье и горячем шоколаде, который он принялся распивать, прохаживаясь по торговым рядам, чтобы не тратить драгоценное время впустую.

Первые несколько палаток были забиты зачарованными елочными игрушками: переливающиеся всеми цветами радуги шары, светящиеся и поющие ангелы, горящие звезды, бегающие огоньки. Всего за каких-то пару кнатов эти вещи обещали принести праздник в дом и сделать его просто незабываемым. Чуть дальше, пожилая волшебница продавала вязаные вещи: свитера, шапки, шарфы и даже игрушки. Скорпиус не без интереса посмотрел на зачарованные спицы, что, накидывая петлю за петлей, вязали шарф, пока их хозяйка помогала покупательнице примерить причудливого вида шапку с помпоном. У следующей палатки Малфой задержался подольше: там среди прочего продавались адвент-календари, что привлекли его внимание. Он задержал свой взгляд на хрупкой стеклянной конструкции, напоминающей полку с разноцветными зельями. Искрящиеся склянки были плотно закрыты деревянными пробками, на которых были написаны номера.

«При открытии пузырька с зельем по комнате разносится приятный аромат приближающегося Рождества», — прочитал он на карточке, лежащей возле конструкции.

Внимание его отвлекло кваканье, прозвучавшее неподалеку.

«Сладкий календарь, — гласила надпись, лежащая рядом с конструкцией, напоминавшей деревянный дом с множеством окон. — В каждом окошке сюрприз».

Окошко под номером «23», к досаде продавца, открылось само собой и оттуда выскочила мятная жаба, что, решительно квакнув, поспешила скрыться из виду.

— Вот негодницы, — возмутилась волшебница вслед исчезающей жабе. Она полезла под прилавок, вероятно, чтобы найти ей замену. — Третья за сегодня. Не желают мятные жабы долго сидеть в заточении.

— Могу я купить календарь? — поинтересовался Скорпиус, не сводя взгляда с открытого окошка. Нынче было уже пятнадцатое число, а потому даже пара сбежавших жаб, особой роли бы не сыграли.

— Конечно, — из-под прилавка ответила волшебница. — Пять кнатов.

Скорпиус пошарил в мешочке, чтобы насчитать необходимую сумму, но еще до того, как он успел протянуть продавцу деньги, та, посадив жабу на место и смерив Малфоя взглядом, добавила:

— Нет. Боюсь, что мне нечего тебе продать.

— Но как же… — Скорпиус посмотрел на волшебницу, и, заметив поджатые губы и недовольное выражение лица, все понял. — Извините за беспокойство, — тактично произнес он и проследовал дальше.

К радости Малфоя, подобная реакция на его персону была не повсеместным явлением, и купить желанный календарь ему все-таки удалось. Может быть, кто-то из продавцов и прогуливающихся по рядам покупателей и поглядывал на него косо, но не более. Скорпиус старался делать вид, что его это не тревожит.

Закончив с торговыми рядами, он направился в магазин письменных принадлежностей, а затем на совиную почту. Там, насколько он мог судить, должны были оформлять подписку на большинство периодических изданий. Порадовавшись тому, что теперь узнавать новости он будет не из случайно забытых кем-то газет, а из своих собственных, Малфой надумал посетить еще одно место, которое доселе обходил стороной.

«Всевозможные волшебные вредилки» всегда были заполнены покупателями, а перед праздниками и подавно. Волшебники от мала до велика, искали здесь подарки себе и своим друзьям, тестируя новые фейерверки, рассматривая тематические наборы и шуточные приспособления. Скорпиус не был любителем такого, но он где-то читал о порошке мгновенной тьмы и удлинителях ушей и искренне заинтересовался подобными изобретениями. Иметь такие было бы не лишним. Впрочем, его решимость посетить магазин несколько поубавилась, когда он обратил внимание на огромные очереди, многочисленные компании шумных подростков и мелькнувшего на пару мгновений хозяина заведения. Нет, конечно Скорпиус слышал, что этот магазин принадлежит семье Уизли, с которой у Малфоев не то чтобы хорошие отношения, но он не был уверен в том, что они лично там всем заправляют. В конце концов, Малфои тоже вкладывали деньги в некоторые доходные предприятия, но не появлялись там годами.

«Стоять у прилавка собственного заведения? — пронеслось в мыслях у Скорпиуса. — Разве это не странно?»

Решив, что расходовать оставшееся у него время на очередь, чтобы потом с огромной долей вероятности выйти из магазина с пустыми руками, не самая лучшая затея, Скорпиус предпочел пройти мимо. Теперь, когда он сделал все что хотел, можно было посетить и книжный.

«Флориш и Блоттс» произвел на Малфоя куда более сильное впечатление. Огромные фолианты в кожаных переплетах, справочники в шелковых обложках, книги размером с почтовую марку, пособия невидимые, перемещающиеся, кусающиеся, воющие, рычащие… Все это многообразие книг, представленное на большинстве языков мира, занимало практически все пространство магазина. Здесь запросто можно было заблудиться, увлекшись изучением трудов, выставленных на продажу, если бы не грамотное деление на секции, за которое Скорпиус был очень признателен владельцам магазина.

Сначала Малфой прошелся по новинкам, а затем рискнул взглянуть на «Популярное сегодня», о чем он довольно быстро пожалел. «Популярное» было представлено далеко не самой достойной, по его мнению, литературой. «Хиты Селестины Уорлок», «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», «Летаем с Пушками Педдл», «Как очаровать ведьму-банши»... Популизм и желтизна данных изданий резали глаза, а за яркими обложками скрывались, в лучшем случае, не менее яркие, но абсолютно несодержательные картинки, а в худшем, то, что назвать иначе как «текст» у Скорпиуса язык не поворачивался.

— И что твой брат любит читать?

— А мне по чем знать? Вероятно, чем зануднее, тем лучше.

Скорпиус обернулся на голоса, что прозвучали неподалеку и замер. Одного из вошедших в магазин мальчишек он сразу узнал: лохматые черные волосы, ярко-зеленые глаза, крепкое телосложение. Джеймс Поттер достаточно часто мелькал в «Пророке» рядом со знаменитым отцом, и у Малфоя просто не было шансов его не узнать. Впрочем, вот так в живую он его еще ни разу не видел. Второй говорящий Скорпиусу знаком не был.

— И как ты планируешь искать подарок? — поинтересовался рыжий парень у друга. — Ты хоть знаешь сколько здесь книг?

— Поэтому я взял тебя с собой, — бросил Джеймс, оглядывая витрины. — Ты же разбираешься в литературе.

— В магловской, — поправил Поттера друг, а потом вдруг резко воскликнул: — Смотри! «История турнира трех волшебников». Испытания, участники, самые применяемые заклинания, травмы на состязаниях, — зачитал он, взяв в руки увесистый том. Скорпиус, находясь в стороне продолжал с интересом следить за ребятами. Он увидел, как рыжий открыл книгу и из нее вылетела крошечная огненная вспышка. — Тут даже есть живые картинки. Кажется, это наш фаворит.

— Драконы, — протянул Джеймс, заглядывая в книгу с любопытством. — Возьму себе. Брат не оценит.

— Тогда, может квиддич? — предложил друг.

— Может быть, — неуверенно протянул Джеймс. — Но давай поищем что-нибудь еще.

Скорпиус заметил, что мальчишки направились в его сторону и упрекнул себя за излишнее любопытство, когда случайно пересекся взглядом с Поттером. В этом взгляде, еще недавно открытом и дружелюбном, промелькнул в этот момент такой холодок и злоба, что Малфой нерешительно потянулся в карман к палочке. Джеймс Поттер, однако, молча прошел мимо.

Постояв еще с минуту, Скорпиус поспешил скрыться в секции с исторической литературой. Вот тут он, в самом деле, потерял счет времени, потому как, когда в его руках было уже три книги, а на полках ожидали его вердикта еще пять, он услышал знакомый голос, напомнивший ему о чем-то важном.

— Я знала, что найду тебя здесь, — улыбаясь, сказала миссис Малфой, взглянув на сына.

Скорпиус, не заметивший, как мама вошла, растерялся и посмотрел на часы. К стыду своему признав, что он не явился на место встречи вовремя, он опустил голову. Взгляд матери мягкий и добрый несколько сбил его с толку.

— А где отец? — неуверенно поинтересовался он, окинув взглядом магазин.

— О, он тоже хотел посмотреть кое-что из литературы. В Лютном Переулке, — пояснила миссис Малфой. — Я подумала, почему бы нам с тобой не пройтись вдвоем, если ты уже закончил здесь.

Скорпиус еще раз пробежался взглядом по названиям книг и, осторожно расставив их обратно на полки, пообещал себе обязательно за ними вернуться.

— Как твой поход по магазинам? — спросила миссис Малфой, когда они вновь оказались на оживленной улице. — Надеюсь, ты не весь день провел здесь?

— Нет, — довольно ответил Скорпиус. — Я успел сделать все что хотел. Кроме покупки книг, — осторожно добавил он. — Но, думаю, я смогу приехать сюда на следующей неделе.

— В самом деле? — улыбнувшись, поинтересовалась миссис Малфой. — Ты не забыл, что я помогаю миссис Мальсибер в подготовке благотворительного аукциона, а твой отец всю следующую неделю планировал работать?

— Меня доставит Нарви, — важно сказал Скорпиус, и, предчувствуя возражения матери, добавил: — Я уже через полгода поеду в школу. Я могу сам ходить по магазинам.

— Вы обсудите это с отцом, — протянула миссис Малфой.

Скорпиус удовлетворенно кивнул. Приятные рождественские запахи, суматоха и звон колокольчиков, что разносились по всей улице вновь погрузили Малфоя в предпраздничную атмосферу. Он наблюдал за детьми, играющими в снежки, школьниками, что на каникулах вместе с друзьями прогуливались по магазинам, волшебниками и волшебницами, которые радостно приветствуя друг друга, обменивались свежими сплетнями.

— Что это? — поинтересовалась миссис Малфой, заметив выглядывающую из сумки Скорпиуса крошечную вязанную шапочку.

— Шапки на уши, — запихнув предмет одежды поглубже в сумку и, застегнув ее, признался Скорпиус. Он, немного смутившись, добавил: — Для домовиков. Зимой на улице работать бывает холодно.

— Для домовиков? — несколько удивившись, уточнила миссис Малфой. Она протянула руку и Скорпиус, расстегнув сумку и достав из нее одну из шапочек, отдал маме.

— Я просто хотел сделать кому-нибудь подарок, — окончательно покраснев, протянул Скорпиус.

— По-моему это отличная мысль, — заметила миссис Малфой, улыбнувшись, изучая вещь. — Не представляю, почему мы раньше не поздравляли домовиков?

P.S. С наступающим Новым Годом, дорогие читатели! :)

— Рита Скитер написала очередную статью про Поттера.

Джеймс, краем уха слушавший рассказ Хоппера об их с Томом последней вылазке в Хогсмид, отвлекся и обернулся, услышав прозвучавшую фамилию. Голос принадлежал Харриэт Криви — первокурснице с Гриффиндора, что уже успела зарекомендовать себя сплетницей каких поискать. Рядом с ней на диванчике в Малом зале сидели закадычные подружки-когтевранки: Элис Пейдж и Айви Броклхерст. У последней сегодня должен был состояться рейтинговый поединок и подруги, кажется, пришли ее поддержать. Криви как могла занимала Айви болтовнёй, в то время как Элис, погрузившись в книгу, молча сидела рядом.

— Да, я читала, — заинтересованно ответила Айви. — Облажаться в приготовлении такого элементарного зелья! Позорище! Да я сонное зелье еще в первую неделю учебы сварила.

— Так уж и в первую? — усмехнулась Элис, бросив поверх книги взгляд на подругу.

— Ну может во вторую, — отмахнулась та. — Шумная соседская кошка не даст соврать.

Элис осуждающе помотала головой и вернулась к чтению.

— А ведь говорят у него превосходно по зельеварению, — вновь вклинилась в разговор Криви. — Что бы это значило?

— Ну тут только два варианта, — протянула Айви. — Либо он активно скрывает свой талант, либо кто-то покрывает его бездарность.

— Либо Скитер все врет, — вновь заметила Элис, на этот раз даже не взглянув на подруг. — Кто верит ее газетенке?

Харриэт и Айви демонстративно подняли руки и Джеймс, осознав, что смотрит в их сторону слишком долго, отвернулся. Не хватало еще, чтобы кто-то подумал, что ему это интересно. Он хотел было вернуться к своим мыслям и куда более занимательному рассказу друга, как прозвучала фраза, вновь заставившая его прислушаться.

— Это еще что! — произнесла Криви и, наклонившись к подругам, чуть тише добавила: — Зои сказала, что слышала от старшекурсников, будто бы Поттер практикует проклятья! И это на втором-то курсе!

Джеймс, сглотнул подступивший к горлу ком. Неужели кто-то в самом деле так думает?

— А я слышала, — поправила подругу Элис. — Что это Малфой.

— Да какая разница? — ответила Айви. — Они же все время вместе. Закадычные друзья. Уверена, Поттер в этом тоже участвует.

Не желая это больше выслушивать, Джеймс вытащил из кармана мантии палочку и, убедившись, что никто не смотрит в его сторону, тихо произнес:

— Инсендио.

Подушки, находящиеся неподалеку от сплетниц, вспыхнули и тем пришлось довольно резко прервать свой разговор.

— Это не поможет, — лениво протянул Хоппер, наблюдая за результатом трудов друга. Элис смотрела по сторонам, пытаясь понять, кто над ними подшутил, в то время как Айви и Харриэт тушили вспыхнувшие подушки.

— Что? — Джеймс повернулся к другу.

— Это, — Хоппер кивнул на огонь. — Чтобы разговоры прекратились, тебе надо разобраться с братом.

— Отец велел его не трогать, — недовольно фыркнул Джеймс. — Он слишком много ему позволяет. Я бы на его месте уже давно изолировал Альбуса от этих, — Джеймс перевел взгляд в сторону Регулуса, что развалившись на диване в самом углу, отрабатывал какие-то невербальные чары. Или просто говорил сам с собой. Кто его знает?

— Он слизеринец, — напомнил Хоппер. — Значит, ничем не отличается от «этих».

— Он просто ведомый, — отмахнулся Джеймс. — Слишком внушаемый. Учись он у нас, и не подумал бы с ними связываться.

— В самом деле? — усмехнулся Хоппер.

Джеймс перевел взгляд на скрипнувшую дверь и увидел младшего брата. Он успел позабыть о том, что тот тоже посещает дуэльный клуб. Хотя, Альбус появлялся здесь так редко, что винить себя в этом Джеймсу явно не стоило. Сейчас, судя по помятому виду младшего Поттера и его перевязанной руке, он тоже пришел не за тем, чтобы принять участие в поединке.

— Только вспомнишь про него, — пробурчал Джеймс, и, еще раз оглядев брата, неуверенно спросил: — Что это интересно с ним?

— Забей, — бросил Хоппер. — Пойдем лучше спасем Тома от Роуз, пока она не заговорила его до смерти.

Хоппер кивнул в сторону стеллажа с книгами, что находился в конце класса. Том держал в руках какое-то пособие, а Роуз, стоящая напротив, рассказывала, судя по всему, что-то крайне занимательное. По крайней мере Том не сводил с бурно жестикулирующей гриффиндорки взгляд и все время смеялся.

— Иди, — отмахнулся Джеймс, сосредоточив свое внимание на младшем брате, что уже успел подойти к Нотту и завязать с ним разговор. — Я должен настроиться перед предстоящим поединком. Все-таки старший Белби довольно сильный противник.

— Тебе не ровня, — заметил Хоппер, подмигнув, и, ударив друга по плечу, направился к стеллажам, чтоб отвлечь болтунов.

Альбус в разговоре с Ноттом выглядел крайне недовольным. Джеймс даже отсюда заметил его едва поджатые губы и закатывающиеся, то и дело, глаза. Довольно быстро договорив, Альбус направился к кураторам дуэльного клуба и, бросив им пару слов, покинул Малый зал. Джеймс перевел взгляд на турнирную доску. Имя его брата с нее исчезло.

Не сумев сдержать себя, Джеймс направился следом за братом. Нагнать его в коридоре не составило труда, а вот остановить для разговора оказалось куда сложнее. Кажется, тот куда-то спешил.

— Что тебе нужно? — не скрывая раздражения, спросил Альбус, одергивая руку, что схватила его за плечо.

— Что у тебя с рукой? — поинтересовался Джеймс, и, не дожидаясь ответа, взмахнул волшебной палочкой, сорвав повязку. Глазам его предстала довольно глубокая рана, простиравшаяся вдоль всей ладони. Она все еще кровоточила, хоть и была обработана каким-то зельем.

— Тебе-то какое дело? — буркнул Альбус, потянувшись за повязкой. Джеймс, очистив ее от крови при помощи заклинания, вернул брату, брезгливо поморщившись. Младший Поттер довольно быстро перемотал ладонь.

— Это они? — кивнул Джеймс на дверь, ведущую в Малый зал. — Твои дружки?

— Я порезался, пока готовил зелье, — ответил Альбус. — Хоть это и не твое дело.

— В воскресенье? — усмехнулся Джеймс. — Я видел, утром с твоей рукой было все в порядке. А обед ты пропустил.

— Ты следишь за мной? — возмущенно прошипел Альбус.

— Просто заметил, — отмахнулся Джеймс. — Так что случилось?

— Я порезался, — настоял Альбус. — Ножом для ингредиентов. Представь, я практикуюсь в зельеварении не только на уроках.

— Наслышан о твоих успехах, — не удержался Джеймс. — Должно быть ты очень хорош, если можешь случайно раскроить ножом пол руки.

Альбус закатил глаза и уже развернулся, чтобы направиться в подземелье, когда Джеймс добавил:

— Если у тебя какие-то проблемы — скажи. Я могу помочь.

— Отлично, — резко обернувшись, бросил Альбус. — Хочешь помочь? Напиши отцу, что запрещать мне общаться со Скорпиусом глупо. Сделаешь это? — с вызовом спросил Поттер.

— Я имел ввиду…

— Знаю, я что ты имел ввиду, — отрезал Альбус. — Просто не лезь.

— Участникам приготовиться, — прозвучал из Малого зала голос Силестины, чья громкость была многократно увеличена заклинанием «Сонорус». Альбус, не желая больше тратить время, спешно направился к лестнице, ведущей в подземелье, а Джеймс остался стоять в коридоре. Что-то в поведении брата сегодня было не так. Он, и в самом деле, был куда взволнованнее и решительнее, чем обычно.

— Идем, — из двери, ведущей в Малый зал выглянул Хоппер. — Сейчас начнем. Белби уже на подиуме.

— У меня появилось важное дело, — бросил Джеймс, принявшись рыться в сумке. — Я пас.

— Но как же…

— Увидимся в гостиной, — махнул Джеймс, накинув на себя мантию-невидимку. Не дожидаясь ответа, он поспешил за младшим братом.

* * *

Джеймс Поттер не любил подземелья. Холодные и серые, мрачные и запутанные — они как будто были созданы для того, чтобы в них занимались темной магией и совершали иного рода преступления. Хотя, возможно, именно поэтому слизеринцам они так нравились. Здесь было легко затеряться или что-то скрыть.

Тихо ступая за младшим братом, Джеймс старался не думать об условиях, в которых тот живет. В самом деле, он никогда даже не спрашивал об этом. Джеймс слышал, что в спальнях слизеринцев довольно холодно и света в них почти нет, но на этом всё. Однако, уже этого было достаточно, чтобы ему не завидовать.

— Могильный камень, —произнес Альбус пароль, как только Поттеры забрели в тупик.

Каменная стена, на которую смотрел младший брат, исчезла и он прошел в гостиную. Джеймс несколько разочаровался, осознав, куда они пришли. Он ожидал, что брат направится в какую-нибудь тайную аудиторию подземелья, в которой хранит свои секреты и практикуется в темной магии или что-то вроде того. А это всего лишь гостиная. Впрочем, интуиция подсказывала ему, что это еще и не все и он, секунду посомневавшись, прошмыгнул следом.

«Как же здесь холодно», —пронеслось в голове Джеймса. Взгляд его скользнул по черным кожаным диванам, вычурным буфетам из красного дерева и остановился на гобелене, запечатлевшем убийство единорога. — «Кому-то в самом деле приятно на это смотреть?»

В гостиной не было никого. Большая часть слизеринцев, конечно, проводила свободное время в дуэльном клубе. Чем занимались остальные Джеймс боялся предположить. Продолжая следовать за братом, он проник в спальню. Альбус чуть не ударил Джеймса дверью, но тот, увернувшись, едва удержался на ногах. Что бы сказал Альбус, обнаружив его здесь? Он усмехнулся только мысли об этом.

Младший Поттер, вытащив из сумки какой-то крошечный мешочек и порывшись в нем, вывалил на кровать несколько склянок с бирюзовым зельем. Затем, он снял с руки повязку и принялся поочередно добавлять в склянки с зельем свою кровь. Те приобрели кроваво-красный оттенок. Джеймс впервые пожалел о том, что позволял себе халтурить на зельеварении. Зелье казалось ему знакомым, но припомнить ничего конкретного ему не удалось.

Пока младший брат добавлял в зелье кровь, Джеймс изучал комнату слизеринцев. Все как он и предполагал: серые каменные стены, что казались болотно-зелеными из-за освещения, крошечное окошко под самым потолком, широкий ковер, изумрудные балдахины. Джеймс довольно быстро узнал стол Альбуса, потому как заметил на нем клетку с ящерицей и пачку лакричных леденцов его любимой марки. Стол напротив был абсолютно пустым. Ни учебника, ни тетради, ни крошечного пергамента. Ничего. Можно было бы предположить, что в этой части спальни никто не живет, если бы над столом не висела полка, заставленная книгами самого разнообразного содержания.

Дверь в спальню скрипнула и Джеймс вздрогнул от неожиданности. Кошка. Серая кошка с ярко-оранжевыми глазами запрыгнула на кровать, стоящую возле однозначно самого заставленного стола из всех, что Джеймсу приходилось видеть. Помимо вредноскопа, книг, пергаментов, банок с жабьей икрой и прочей ерунды, Джеймс заметил здесь огромную клетку с лягушками и чуть уступающую ей размером клетку с пауками.

Засмотревшись на коллекцию спортивных карточек с автографами, что хранилась на полке над четвертым столом, Джеймс чуть не упустил момент, когда Альбус выпил зелье. Сделав это, он засунул несколько склянок с зельем в сумку, накинул поверх мантии плащ, повязал теплый шарф и вышел из спальни. Джеймс направился следом.

Младший Поттер поднялся в вестибюль. Джеймс, уже прилично продрогший от сквозняков в подземелье, искренне надеялся, что тот не отправится на улицу, хотя все и говорило об обратном. Сдаваться, Джеймс, однако, и не думал. Жалкий холод был не способен помешать ему узнать, во что именно вляпался непутевый младший брат. Впрочем, сегодня удача была явно на его стороне, потому как постояв с минуту и посмотрев по сторонам, Альбус, чуть ослабив шарф и расстегнув пальто, направился к лестнице, ведущей наверх.

Джеймс подошел ближе. Он следовал за братом по коридорам, гадая куда они идут, но вскоре понял, что Альбус сам не знал ответа на этот вопрос. Обойдя вдоль и поперек третий этаж, Альбус остановился и, вытащив из сумки еще одну склянку с зельем, осушил ее до дна. Тут Джеймс наконец понял. И как он только сразу об этом не подумал? Этот оттенок, кровь, блуждания… Он же сам принимал это зелье в прошлом году! Поисковое зелье! Его брат что-то ищет!

Из-за спускающихся из библиотеки когтевранцев, Джеймс умудрился пропустить нужную ему лестницу и, встав не на ту, разминулся с братом. К счастью, тот не успел далеко уйти. Джеймс нагнал его уже через пятнадцать минут у туалета плаксы Миртл. Спустя еще полчаса скитаний, Альбус вновь принял зелье. Джеймс с опаской поглядывал на бледные трясущиеся руки брата и стеклянный взгляд. Кажется, это зелья на него так действовали.

Воспользовавшись появлением у одной из аудиторий Пивза, Джеймс стянул с плеча Альбуса сумку и, забежав в аудиторию, закрыл заклинанием дверь. Слушая возмущения Альбуса требующего у полтергейста немедленно вернуть ему его вещь и Пивза, издевательски передразнивающего речь младшего Поттера, Джеймс извлекал из сумки брата склянки одну за другой. Очистив их заклинанием и наполнив пустые склянки водой, Джеймс произнес:

— Колорум! — окрасив воду в цвет, смутно напоминающий тот, что был до этого.

К тому моменту, когда Альбусу удалось наконец пробиться в аудиторию, Джеймс уже закончил свои манипуляции. Младший Поттер, довольно резко схватив сумку, вылетел из класса. Джеймс проследовал за ним.

Последующие порции «зелья» ушли довольно быстро. Альбус очевидно не ощущал эффекта, хоть и не догадывался в чем дело. Джеймс был уверен, что брат не заметил подмены исключительно из-за состояния, в котором тот пребывал. Сонный взгляд, бледный вид, полное игнорирование окружающих, поспешность и суетливость. Включи он голову хоть ненадолго, то понял бы, что зелье не имеет ни запаха, ни вкуса. Даже Джеймс, не будучи знатоком в этой области, догадался бы. Он был уверен.

В конце концов, убедившись, что брат, бросив свои попытки, направился обратно в подземелье, Джеймс решил прекратить слежку. Теперь он знал наверняка, что Альбус что-то ищет. Оставалось узнать: что?

— Какого черта ты пропустил поединок? — возмутился Хоппер, стоило только Джеймсу появиться в гостиной. — Этот слизеринский ублюдок заявил, что ты струсил.

— Я покажу ему на следующей неделе, кто настоящий трус, — фыркнул Джеймс, отмахнувшись.

— Ага, — настаивая на своем бросил Хоппер. — В тренировочном поединке! Рейтинговый ты уже проиграл.

— Ну и ладно, — ответил Джеймс. — У меня хватит побед и без этого.

— А какое зрелище ты пропустил, — протянул Хоппер так, словно весь этот разговор затевался для того, чтобы обронить эту фразу. Джеймс перевел на друга вопрошающий взгляд и тот добавил: — Да где ты был вообще? Неужели не слышал?

— Не слышал, чего? — уточнил Джеймс.

— О чем, — поправил его друг. — МакКинли отправил Нотта на больничную койку. Позорнейшее поражение уже на второй минуте поединка...

21 октября 2018 г.

— Что-то случилось? — поинтересовался Уильям, когда Лиам, покинув компанию сокурсников, занял место рядом с старшим Ноттом. Завтрак был в самом разгаре и в этой части стола активно обсуждали предстоящий матч Когтевран-Слизерин.

— Нет, ничего, — отмахнулся Лиам. Перед ним возникла чистая тарелка, но он отставил ее в сторону. — Просто хотел избежать общества твоего брата.

— Что опять сделал Регулус? — усмехнувшись, поинтересовался Нотт.

Лиам ничего не ответил. Он припомнил разговор о убитом василиске, состоявшийся накануне, недовольство Регулуса подарком, что МакГроу подобрал Малфою на день рождения, между прочим, с большим трудом, ироничные замечания друга по поводу его идеи следить за сестрой на тренировках, и наконец остановился на взгляде, которым Регулус наградил его, когда за столом раздалась фамилия Торнхилл. Весьма многозначительном взгляде.

МакГроу посмотрел на стол Когтеврана. Сары и ее приятелей за ним уже не было.

— Регулусу ведь нет дела до того, с кем общается моя сестра? — неуверенно протянул Лиам, покосившись в сторону друзей и, заметив, что Хиггсы тоже поспешили их покинуть.

— Ты про магловского сиротку? — уточнил Уильям, тоже кинув взгляд в сторону бронзово-синих. — Или ты имеешь ввиду кого-то еще? — растянув улыбку чуть шире, старший Нотт кивнул в сторону стола Пуффендуя.

Лиам встал и Нотт старший, рассмеявшись озабоченности друга, махнув ему на место, добавил:

— Уверен, ему нет до этого дела.

Лиам неуверенно сел.

Конец недели выдался тяжелым. Сначала преждевременная смерть василиска, что сулила ему большие финансовые потери (он уже мысленно успел продать его кожу, кровь, клыки и даже кости), затем репутационные издержки, что пришли вместе с очередной статьей о сиротском приюте и разнесшейся по замку новостью, что Мэтью Торнхилл — первый воспитанник приюта, обучающийся в Хогвартсе. Друг Сары даже не пытался скрыть этот факт. Наоборот, он был рад, выразить признательность магическому сообществу и призывал других учеников Хогвартса поддерживать совсем еще юных воспитанников приюта, которых на данный момент насчитывалось около десяти. Ну и наконец, проверка, сократившая количество заказов среди старшекурсников на треть. Кузен Роб, оставивший Лиаму дела, сгорел бы со стыда, если бы узнал насколько МакГроу тут все запустил. Впрочем, самому Лиаму начинало казаться, что вселенная настроена против него. Единственное, чем он мог сейчас себе помочь, это убедить сестру общаться с «правильными» людьми, но и это было сделать не просто.

Сразу после завтрака Лиам поспешил в библиотеку. Он был уверен, что застанет сестру там и несколько удивился, обнаружив, что ошибся. Решив все же немного подождать, он сел за стол в самом углу читального зала и вытащил из сумки пергамент с работой по «Замедляющему сглазу». Профессор Слизнорт велел переписать ее ко вторнику.

Взгляд Лиама скользнул по футляру с очками, что все еще зачем-то занимал место в сумке.

«Стоит вернуть их Малфою или продать?» — пронеслось у него в мыслях.

Титановая оправа с тонкой филигранной резьбой вполне могла бы принести с десяток сиклей или, кто знает, может и галлеон. А линзы, покрытые антибликовым зельем, и футляр помогли бы выручить еще пару кнатов. Это было бы справедливо. В конце концов, Нотт гонял МакГроу в лес за землей и опилками для жабы не один день, да и к тому же, доспехи из пыточного подземелья перемещались в секретное убежище не по волшебству. За это ему уже что-то да полагалось.

Решив подумать об этом позже, Лиам придвинул к себе работу и застегнул сумку. Едва он обмакнул перо в чернила и коснулся им свитка, послышались знакомые голоса, что стали удачным поводом отложить домашнее задание до лучших времен.

— Я буду настаивать на версии с похищением, — донеслись до Лиама слова Джорджа Уитби, что следом за Сарой подсел за стол к слизеринцу. Справа от друга разместился и Мэтью Торнхилл, взглянув на которого Лиам недовольно поджал губы и отодвинулся.

— Кому нужно похищать жабу? — улыбнулась Сара в ответ и, повернувшись к Мэтью, наигранно поинтересовалась: — У нее были враги? Может воздыхатели? Нам передали письмо с требованиями выкупа?

Джордж закатил глаза, а Мэтью взволнованно помотал головой.

— Я еще не проверял в совятне, — вдруг проговорил он, встав. — Может, она там.

— Как бы она там оказалась? — не без скептицизма уточнил Джордж.

— Не знаю, — неуверенно заметил Мэтью, — но проверить нужно. Вдруг сова…

— похитила жабу? — не удержавшись от смешка, закончила Сара.

— Теоретически это возможно, — не найдя эту версию смешной заметил Джордж. — Крупная сова может поднять добычу до трех килограмм, а волшебные совы и вовсе…

— Я в совятню, — обеспокоенно сказал Мэтью и спешно покинул библиотеку.

— Но ты же не думаешь, что это сова? — уточнила у Джорджа Сара, едва Мэтью скрылся за хлопнувшей дверью.

— Нет, — признался Джордж. — Совы не умеют разговаривать. А наш похититель умеет. Он отчетливо спросил у сообщника: «Где ты планируешь достать вторую жабу?».

«Вторую жабу», — щелкнуло у Лиама в мыслях, и он не в силах остаться в стороне от разговора, спросил:

— Что случилось?

— Похищена жаба, — решительно констатировал Джордж.

— Потерялась, — поправила друга Сара. — Во всяком случае до тех пор пока Шерлок-Уитби не сумеет доказать обратное.

—Кто? — возмутился Джордж.

— Не важно, — отмахнулась Сара, решив, что уж Мэтью наверняка бы понял. — Кому нужно ее похищать?

— Да. Никому не нужно. Жабу довольно легко купить, — поддержал сестру Лиам, игнорируя опасно всплывающие в этот момент мысли.

— Но я слышал…

— Фразу, вырванную из контекста, — настояла на своем Сара. — Кто-то просто захотел завести еще одну жабу. Мало ли у нас любителей жаб в замке.

Уитби открыл было рот, чтобы возразить, но Лиам его опередил.

— А когда жаба пропала? — неуверенно уточнил он, вдруг подумав о том, что с продажей очков пока стоило повременить.

— Перед завтраком, — ответила Сара. — Вчера мы ее еще видели.

Окончательно сбитый с толку мыслями о неожиданно и так вовремя пропавшей жабе, Лиам совсем забыл о том, что пришел, чтобы поговорить с Сарой о ее друзьях. Вместо этого он вдруг припомнил, как видел полосатую жабу утром в вестибюле. Рядом с Альбусом. Альбусом Поттером. Тем, что совсем недавно выращивал василиска. Поттер еще умудрился махнуть ему рукой.

— Но мы ее обязательно найдем, — сказала Сара. — Собственно за этим мы и здесь, — проговорила она и, обращаясь к Уитби, добавила: — Напишем объявления. Кто-нибудь наверняка ее видел.

— Это бессмысленно, — пробормотал Уитби, тем не менее потянувшись к пергаменту.

Какое-то время Лиам наблюдал за тем, как Сара строчит текст объявления, а Уитби с энтузиазмом истинного натуралиста делает набросок жабы, припоминая отличительные особенности ее вида. МакГроу про себя отметил, что друг Сары неплохо рисует. Жаба была похожа на ту что он видел один-в-один.

Когда набросок и текст объявления были готовы, Уитби направился в спальню с намерением обратиться к старшекурсникам и как можно скорее размножить данный пергамент. Сара же убедила брата помочь ей с поисками жабы в замке. Они заглянули на кухню, прошлись по коридорам некоторых башен, и наконец ближе к обеду, Лиаму удалось убедить сестру, что искать жабу вслепую та еще затея, и она отпустила его, после того как взяла с него обещание внимательно изучить подземелье по дороге в гостиную.

У самого тупика Лиам случайно столкнулся с Регулусом, что словно бы подтверждая самые страшные его опасения, выглядел взбудораженным и явно куда-то спешил.

— Передай это Поттеру, — сказал он, едва заметив МакГроу, и протянул ему книгу, что держал в руке. — Он знает, что с этим делать. И кстати, — добавил Нотт, чуть не забыв: — Сиди в спальне. Никуда не уходи. Ты понадобишься.

Еще до того, как Лиам успел спросить хоть что-то, Нотт спешно скрылся. МакГроу опустил взгляд на книгу.

«Стандартная книга заклинаний. 4 курс», — прочел он, в очередной раз гоня от себя посторонние мысли.

Застав Альбуса в не менее взволнованном состоянии, еще и обыскивающим стол Малфоя, Лиам окончательно убедился в том, что жабы в замке просто так не пропадают. Тем не менее, оставляя в себе толику надежды МакГроу проговорил:

— Моя сестра одержима поисками какой-то жабы, — он упал на кровать и включил трансляцию последнего матча по квиддичу на радиоприемнике. Не стоило вызывать подозрений слишком пристальным взглядом и большим интересом. — Ты случайно не видел? Бледно-зеленая, полосатая. Сара заставила меня обойти с ней ползамка и округу, а мы ее так и не нашли! Говорит, сбежала за завтраком...

* * *

Полночи МакГроу не мог уснуть. Он все думал о произошедшем накануне. Наверное, он мог бы списать на совпадение пропажу жабы спустя всего двое суток после убийства предыдущей и зверской расправы над яйцом василиска, но слова Уитби о «второй жабе» и принесенная Ноттом простыня куриных яиц, не оставляли выбора. Похоже, что василиск выращивался его друзьями повторно. Это же косвенно подтверждалось и тем, что его на весь вечер выгнали из спальни.

«Отрабатывают заклинания, — фыркнул он. — Как же. Возятся с артефактом Малфоя и обсуждают где разместить тайник жабы — не меньше».

На утро легче не стало. Появившиеся на каждом шагу объявления о пропавшей и новости о том, что Мэтью раздобыл и даже, не без помощи друга, сварил зелье привлечения жаб, говорили, что нужно что-то решать. Сара уже сейчас прогуливалась по замку облившись зельем. Лиам не верил в успех этой затеи. Если жабу и в самом деле похитили слизеринцы, сбежать она бы не смогла. А значит, зелья привлечения жаб не стоило бояться. Убедив себя в том, что все происходящее его по крайней мере не касается, Лиам продолжил заниматься своими делами как ни в чем не бывало, решив что, если василиск появится на свет и проблем с ним не возникнет — МакГроу найдет способ заполучить обещанный ему труп, а если нет — безопаснее будет молчать о том, что ему известно хоть что-то. В конце концов, не зря же его никто не посвятил в это дело. Так он думал до тех пор, пока среди когтевранцев не зазвучали разговоры о поисковом зелье.

* * *

Это произошло всего лишь через неделю после исчезновения жабы. Лиам, тративший все свободные вечера на слежку за сестрой во время тренировок, едва успел облегченно выдохнуть, когда узнал, что она отказалась от затеи вылавливать жабу на зелье привлечения жаб, как услышал о предложении Уитби воспользоваться поисковым зельем.

— К сожалению, у Джорджа нет рецепта под рукой, — проговорила Сара, посвящая его в детали плана во время прогулки вдоль озера, — и в библиотеке нам его найти не удалось, но я вспомнила, что ты говорил будто у Поттера есть рецепт поискового зелья. Ты мне поможешь?

— Кажется, это было не поисковое зелье, — неуверенно протянул Лиам, коря себя за болтливость.

— Жаль, — разочарованно выдохнула Сара. — Тогда придется ждать пока рецепт пришлют.

— Пришлют? — уточнил МакГроу.

— Мама Джорджа занимается зельеварением. У нее оно точно есть, — обронила Сара. — Просто он не хотел отвлекать ее от работы...

— Я еще поищу, — буркнул Лиам, решив, что сможет немного потянуть время, вручив сестре неправильный рецепт. — Может, я ошибся…

Сара обняла брата, а тот в сотый раз за неделю тяжело вздохнул. И почему он вообще подписался во всем этом участвовать?

* * *

Рецепт с небольшой опечаткой из-за «ужасного шрифта в старинном трактате» выиграл слизеринцам как минимум неделю и Лиам, убедив себя в том, что сделал для Нотта и Поттера больше, чем они того заслуживают, решил больше никаких действий не предпринимать. Единственное, вручая уже исправленный рецепт поискового зелья Джорджу Уитби, он ненароком обронил, что согласен с его мыслями по поводу похищения, и взял с того слово не брать Сару на поиски жабы для ее же безопасности, в шутку заметив, что для хороших дел жаб не похищают. МакГроу показалось, что когтевранец все же уловил тревожные нотки в его голосе и всё понял. Может быть, даже больше, чем следовало бы.

— Серпенсортия.

Тихий шепот разрезал полночную тишину гостиной Слизерина. Сверкнула едва заметная белая вспышка и на изумрудном ковре неподалеку от камина появилась змея. Обыкновенный уж: не больше метра в длину, темно-серый, с шахматным узором и небольшими лимонными отметинами на голове.

Заметив, что он здесь не один, уж решительно выбросил голову вперед и зашипел. Альбус от неожиданности вздрогнул. В большинстве своем ужи предпочитали спасаться бегством.

— Я не причиню вам вреда, — проговорил Поттер, убирая палочку в карман мантии и оглядывая змею. Та, заслышав обращенную к ней речь, несколько отступила, и слизеринец, не дожидаясь ее реакции, поднялся из кресла. Он вылил приготовленное им зелье по «привлечению» змей на небольшую бархатную подушку и небрежно бросил ее на ковер. Змей не пошевелился.

Какое-то время Альбус выжидающе смотрел на ужа, но тот и не думал сдвинуться с места. Подушка Поттера, лежащая сейчас в полуметре от змея, мало его интересовала.

— Вы не чувствуете приятный запах? — наконец спросил слизеринец, обращаясь к ужу. — Или, скажем, какое-то желание подойти к этому предмету? — Поттер кивнул в сторону подушки.

Уж отрицательно помотал головой. Альбус разочарованно вздохнул и, подняв подушку с пола, поднес ее к змею почти вплотную:

— И теперь?

Осознав, что и последние исправления в рецептуре зелья, не привели к желаемым результатам, Поттер заставил змея исчезнуть и вновь сел в кресло. Очередная бессонная ночь прошла впустую. Он закрыл глаза. Вероятно, проблема его рецепта была в слишком большом количестве гноя бубонтюбера: вонь, исходившая от подушки, что Поттер все еще зачем-то сжимал в руках, едва ли привлекла бы к ней хоть одно живое существо. Даже Кора, копошившаяся в клетке неподалеку, старалась держаться от нее подальше.

Отбросив подушку в сторону, Альбус потянулся к пергаментам с записями, чтобы внести коррективы, но вдруг остановился. Взгляд его, обращенный к журнальному столику, упал на тень, притаившуюся в углу. Он услышал звук перелистнувшейся страницы.

Аннабель Принц находилась в противоположной части гостиной у самого окна. Не смотря на поступающий сюда свет от играющего неподалеку пламени камина, заметить этот неподвижный темный силуэт, почти слившийся с черным кожаным креслом, было довольно сложно. Лишь бледная кожа выдала Альбусу слизеринку, что сидела, поджав под себя ноги, с головой погрузившись в книгу. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Аннабель отвлекалась от чтения.

— Извини, я тебя не заметил, — проговорил Поттер, ощущая, что должен что-то сказать. — Надеюсь, я не помешал тебе?

— Нисколько, — сдержанно ответила Аннабель, опустив книгу и убрав прядь черных волос с лица. — Задание по зельеварению? — невинно поинтересовалась она, кивнув на подушку, от которой вероятно разило так, что даже она почуяла запах.

— Нет, — довольно резко возразил Альбус, вспомнив о Галлахер и ее «крайне увлекательных» заданиях. — Просто проверяю рецепт одного зелья.

— Да, — неуверенно протянула Принц, — у тебя здорово получилось спугнуть эту змею. Значит, зелье работает?

Альбус открыл было рот, чтобы поправить первокурсницу, но еще до того, как он успел это сделать, она привстала и, кивнув в его сторону, добавила:

— Смотри. И против ящериц оно эффективно.

Альбус резко обернулся. Кора, умудрившись протиснуться сквозь прутья решетки, упала на ковер и в следующее мгновение скрылась в темноте. Проводив ящерицу взглядом, с намерением отыскать ее позже, Поттер недовольно поджал губы.

— Оно не работает, — процедил он, не столько отвечая на вопрос Принц, сколько проговаривая вслух собственное заключение. Несколько месяцев кропотливой работы и все гиппогрифу под хвост. — Абсолютно.

— О, — неловко проговорила Аннабель, пряча взгляд в книгу. — Жаль.

— Это неважно, — отмахнулся Поттер. Он вернулся к своим записям и вместо того, чтобы попытаться, как он и планировал, внести в них правки, отправил все пергаменты прямо в камин. Мысли его при этом перенеслись в тайник за зеркалом. Воображение тут же нарисовало в пламени камина страшную картину рождения василиска, к которому Поттер был еще не готов. — Оно все равно ничем мне не сможет помочь. Мне нужно что-то посерьезнее, иначе...

Последние слова Поттер проговорил очень тихо, а потому он замер от неожиданности, услышав:

— Тогда, вероятно, тебе стоит попросить о помощи.

Альбус оторвал взгляд от огня и посмотрел на Аннабель. Та по-прежнему не отрывалась от книги.

— Что ты сказала? — переспросил Поттер.

— Ну, опытный преподаватель мог бы помочь тебе найти ошибку в твоем зелье или посоветовать другое, — тихо произнесла она, пожав плечами. Непослушная прядь черных волос вновь спала на глаза.

— Опытный преподаватель, — усмехнувшись, фыркнул Альбус. Он представил как подходит с подобной просьбой к миссис Галлахер, а та, даже не взглянув на него, тычет длинным кривым пальцем (обязательно с уродливым кольцом) в сторону книжной полки со словами: «Вам что-то непонятно? Просто внимательнее перечитайте инструкцию, Поттер. В учебнике все написано».

— Профессор Галлахер — не единственный преподаватель зельеварения в Хогвартсе, — ответила Аннабель, догадавшись, кто стал причиной столь бурной реакции Поттера. — И я, конечно, имела ввиду не ее…

* * *

На следующее же утро Альбус поделился с друзьями, неожиданно появившимся у него желанием очутиться в кабинете директора.

— Не выйдет, — практически мгновенно прервал поток сознания Поттера Скорпиус, стоило только тому дойти до сути. Малфой проводил выходные с очередной книгой, посвященной фамильным проклятьям. — Кабинет директора защищен ничуть не хуже гостиных факультетов. Чтобы войти в него нужен пароль.

— Не нужен, — возразил Регулус, еще до того, как Альбус успел вставить хоть слово. Нотт убивал время разбирая свой вредноскоп, что с приближением Рождества шуметь стал так сильно, что даже Регулусу порядком поднадоел.

— В «Истории Хогвартса» пишут… — настаивал на своем Скорпиус, откладывая книгу.

— Не нужен, — настойчивее повторил Нотт, взглянув на Малфоя.

— Я могу подслушать пароль, — вклинился Альбус. — А ночью пробраться в кабинет и…

— Не выйдет, — в очередной раз заключил Скорпиус. — Помимо пароля кабинет директора может быть защищен и другими чарами. Должен быть защищен. Да и подслушать пароль не так уж просто. К тому же…

— Это не требуется, — закончил предложение Регулус, в очередной раз перебивая Малфоя.

— Вероятно, тебе известен какой-то тайный ход, ведущий прямо в кабинет директора? — язвительно поинтересовался Скорпиус, сдерживая подступающее раздражение.

— Разумеется, — растянувшись в улыбке, проговорил Регулус. — Я был в этом году там уже два раза.

Альбус приподнял бровь, а Скорпиус, начиная догадываться к чему клонит Нотт, закатил глаза.

— Достаточно серьезно нарушить правила школы, — продолжил мысль Регулус. — И директор Макгонагалл сама приведет тебя в кабинет.

— Ты дважды нарушил правила школы в этом году? — бровь Альбуса поднялась чуть выше.

— Я дважды попался, — отмахнулся Нотт.

— Так можно добиться исключения, — холодно заметил Скорпиус, обращаясь больше к Альбусу, чем к Регулусу.

— ... говорит Малфой, выращивающий василиска, практикующий проклятья и таскающийся с темными артефактами по замку…

— Я не попадался, — возразил Скорпиус, чей голос стал ледяным. Он вновь посмотрел на Регулуса.

— В твоем случае раза будет вполне достаточно, — заметил тот. — Но речь не об этом.

— Допустим, я попадусь на нарушении правил, — неуверенно протянул Альбус, задумавшись, — но тогда меня могут отправить к Слизнорту. Он же наш декан.

— Нет, — настаивал на своем Нотт. — Если нарушение будет значительным.

Альбус и Скорпиус вновь переглянулись.

— Оно того не стоит, — заметил Малфой, возвращаясь к книге. — Да и к тому же, вероятность остаться с портретами наедине при данном способе попадания в кабинет крайне мала.

— Да, — согласился Нотт, — если ты не знаешь заранее, когда директор Макгонагалл вынуждена будет покинуть свой кабинет.

— Добавил к своим многочисленным навыкам ясновидение? — усмехнулся Скорпиус.

— Можно и так сказать, — улыбнулся Нотт и, повернувшись к Альбусу, добавил: — В любом случае, мне известно, когда Макгонагалл покинет свой кабинет. Тебе осталось только попасть туда. Способ выбирай сам.

Альбус посмотрел на Скорпиуса, ища поддержки, но тот похоже сказал всё. Потом он перевел взгляд на Регулуса, что вернулся к вредноскопу, также ясно давая понять, что обсуждение данного вопроса на этом можно считать оконченным.

* * *

В день, когда все должно было случиться, Альбус был на удивление спокоен. За завтраком Нотт сообщил ему о том, что именно сегодня директор Макгонагалл должна будет выйти из кабинета за полчаса до ужина, а потому порекомендовал Поттеру выгадать подходящий момент, чтобы «попасться». Причина, по которой его вдруг оставят в кабинете одного, все еще не была Альбусу известна. Все попытки разузнать о ней оказались тщетными, а потому Поттер убедил себя в том, что Регулус в очередной раз планирует сделать глупость. Упорство, с которым Нотт раз за разом зарабатывал новые наказания, не могло не впечатлять. Впрочем, сейчас Поттеру следовало подумать о том, как самому «заслужить» поход к директору.

Конечно, он мог бы попросить профессора Слизнорта или еще кого-то из профессоров отвести его к директору, под предлогом того, что ему нужно сказать ей кое-что важное, но подобная стратегия имела ряд очевидных недостатков. Во-первых, ему могли просто отказать, сославшись на занятость директора. В конце концов, министерская проверка все еще проводилась в замке и наверняка создавала директору Макгнонагалл много проблем. Во-вторых, он понятия не имел что такого «важного» мог бы сказать директору. А что-то сказать пришлось бы. Ну и в-третьих… Подобная попытка могла стоить ему ценного времени. Как и случай с мародерством.

Путем подобных размышлений, Альбус пришел к выводу, что его единственный шанс загреметь в кабинет директора: нападение. Он должен был сделать что-то из ряда вон выходящее. Что-то ему несвойственное.

За час до назначенного Ноттом времени, Альбус, убедившись в том что директор Макгонагалл у себя, направился в сторону директорской башни. Сначала он подумывал направиться в вестибюль, как самое проходное место замка, но передумал, решив избежать лишних свидетелей. Карта Мародеров подсказала ему план получше.

— И что ты собираешься делать? — поинтересовался Скорпиус, категорически отказавшись оставить друга одного в его сомнительном предприятии. Он следовал за ним, преодолевая один лестничный пролет за другим. Не хватало еще, чтобы он во что-то ввязался. — Куда мы направляемся?

— Вот, — Альбус указал на карте на четвертый этаж. Там неподалеку от зала наград находилась знакомая тройка гриффиндорцев: Мортимер Грейс, Эрни Дехофф и Том Макмиллан.

— И что ты… — хотел было спросить Малфой, но еще до того как он закончил, Поттер провел пальцем по карте чуть дальше, указывая на кабинет, в котором в данный момент находилась профессор Ботт.

— Я планирую ввязаться в конфликт, — проговорил Альбус так официально, что если бы Скорпиус не был так обеспокоен поведением друга, то пожалуй бы рассмеялся. — Я все продумал. Это наилучший вариант.

— Ты думаешь попасть в кабинет директора за драку? — уточнил Малфой, нахмурившись.

— За оскорбление маглорожденных, — поправил друга Поттер, и еще до того как тот успел возразить, добавил: — Это точно не оставят без внимания директора. Особенно профессор Ботт. Я же все-таки Поттер, — заметил он, недовольно поджав губы.

— Ужасная идея, — констатировал Скорпиус, остановившись. — Это Нотт тебе подсказал?

— Нет, — отмахнулся Поттер, тоже вынужденный остановиться. — Сам придумал, — заметив на лице Малфоя осуждение, он добавил: — Никто не пострадает. Да, и я потом извинюсь.

— Нет, ну если так, — саркастично протянул Малфой, вынудив Альбуса раздраженно закусить губу.

— Мне нужно с ним поговорить, — настоял Поттер. — Это может быть важно. Я убью ползамка, если не придумаю способ справиться с василиском! Это вынужденная мера!

— Полчаса в кабинете директора тебе ничем не помогут, — возразил Скорпиус.

— Я хотя бы попытаюсь, — настоял Альбус. Он посмотрел на Скорпиуса взглядом, в котором содержалось столько решимости сделать задуманное, что тот нехотя сдался и они продолжили свой путь до зала наград.

* * *

Немалых усилий стоило Поттеру убедить Малфоя подождать его подальше от места событий. Вопреки собственным же опасениям, Скорпиус планировал помочь другу в осуществлении его намерений, если не принимая в них непосредственное участие, то хотя бы наблюдая за всем со стороны. Альбус же был уверен в том, что справится со всем сам.

Однако, его уверенность начала понемногу рассеиваться, едва гриффиндорская тройка показалась на горизонте. Поттер, должно быть, смотрел на них слишком пристально и имел довольно бестолковый вид, потому как Эрни, едва заметив его, довольно грубо спросил:

— Чего тебе?

Альбус сглотнул подступивший к горлу ком.

«Так, что бы там сказал Нотт?»

Поттер оглядел гриффиндорцев, разыскивая хоть какую-то вещь за которую можно было зацепиться и, не придумав ничего лучше в ответ, спросил:

— Что мне может понадобиться от грязнокровок и их друзей?

Сказал он это настолько громко, чтобы слова непременно долетели до ушей преподавательницы, находящейся в кабинете неподалеку. Альбус ждал скрип открывающейся двери с минуты на минуту, но его не последовало.

— Что ты сказал? — уточнил Эрни, не веря своим ушам.

— Эм… с тобой все в порядке? — Грейс, к которому слова Альбуса были обращены в первую очередь, выглядел наименее оскорбленным. Он смотрел на Поттера с непониманием и даже беспокойством.

— Немедленно забери свои слова назад! — выпалил Том, направляя на Поттера волшебную палочку.

Свою Альбус сжимал в кармане мантии, исключительно для того, чтобы воспользоваться ею в самом крайнем случае.

— Вот еще, — отмахнулся он, придавая голосу больше решимости. — Грязнокровки они грязнокровки и есть. А те, что с ними якшаются еще хуже. Предатели крови!

Белая вспышка, от которой Альбус едва успел увернуться, сделала его голос еще громче. Валяться в коридоре парализованным в его сегодняшние планы не входило.

— Вам всем нужно учиться в отдельной школе, — сказал он. — Подальше от настоящих волшебников. А лучше… отправить вас обратно к любимым маглам.

За дверью кабинета послышались шаги и Альбус облегченно выдохнул. Наконец-то!

— Что здесь… — раздался голос преподавательницы, что Поттер, однако, уже не услышал. События, развернувшиеся после того как дверь кабинета открылась, произошли слишком быстро, чтобы Альбус успел понять хоть что-то.

За первой вспышкой вдруг полетели вторая и третья. Перепугавшись не на шутку, Поттер успел на каком-то автоматизме произнести заклинание щита и ответить, однако, и его заклинание цели не достигло. Зато «Экспеллиармус» Тома и «Лацеро» Эрни лишили Поттера палочки и ранили так больно, что он, недолго думая, вытащил из кармана мантии склянку с концентратом бубонтюбера. Возможно, она бы успешно упала к ногам его соперников, проявив свои самые опасные свойства, если бы профессор Ботт не успела предупредить удар манящими чарами.

Еще до того, как Альбус успел осознать, что в этот раз, он, кажется, почти одержал свою первую победу, его мысли прервал тихий, но такой строгий голос профессора Ботт:

— Поттер! К директору!

* * *

Очутившись в кабинете директора, Поттер первым делом посмотрел на часы. Повезло. Он оказался здесь ни раньше и ни позже, чем требовалось. Теперь, оставалось надеяться на то, что Нотт сдержит свое обещание и профессор Макгонагалл все-таки оставит его одного.

Впрочем, мысль о везении покинула Альбуса едва только он встретился взглядом с профессором Макгонагалл, смотревшей на него поверх очков. Этот взгляд предрекал ему такие неприятности, что он даже не рискнул оглядеться по сторонам в поисках портрета, ради которого и стремился сюда попасть. Он просто опустил глаза в пол, виновато поджав губы.

— Вы можете быть свободны, — сказала директор Макгонагалл, обращаясь к профессору Ботт, едва та изложила обстоятельства, при которых застала Поттера. Описала она все с удивительной точностью. Альбусу даже показалось, что в предъявленных ему обвинениях она была слишком сурова, но он не рискнул возразить, потому как директор Макгонагалл все еще не сводила с него глаз. — Вам есть что сказать? — спросила она у Альбуса, едва дверь за преподавательницей магловедения закрылась.

— Я ни на кого не нападал, — ответил Поттер, вновь покосившись на часы. Уже две минуты, как она должна была уйти. — Может быть, я наговорил лишнего, но я не хотел никого обидеть…

Профессор Макгонагалл приподняла бровь, поправив очки. Саркастичное «неужели?» было написано у нее на лице.

— Ну…я… — протянул Поттер, наконец набравшись смелости оторвать взгляд от пола. Он посмотрел в раму над столом директора. В ней, насколько он знал, находился портрет преподавателя зельеварения. В данный момент, холст был пуст.

— Только не говорите, что вам не известно значение слова «грязнокровка», — продолжила профессор, при последних словах поморщившись. — Уж кому как не вам…

— Я не… — в очередной раз хотел было возразить Альбус, но спасительный стук в дверь, остановил его бессмысленные потуги тянуть время.

— Да? — спросила директор и в следующее мгновение дверь открылась. На пороге кабинета появилась миссис Багнолд. По встревоженному и в то же время суровому выражению ее лица Альбус понял, что произошло что-то очень серьезное.

— Требуется ваше немедленное вмешательство! — заявила она приказным тоном, обращаясь к директору.

— Я займусь вами, как только закончу, — ответила профессор Макгонагалл, стараясь не выдавать возмущения, которое в ней вызвало подобное обращение.

— Немедленное! — перебила ее на полуслове работница министерства, да так, что на лице профессора Макгонагалл выступила тень беспокойства.

— Поттер, идите к себе, — обратилась она к Альбусу, вставая и направляясь к двери, решив, вероятно, что ситуация и в самом деле важная. — Обсудим ваше поведение позже.

Альбус резко поднялся и, перепугавшись того, что все его старания окажутся напрасными, он все же взял себя в руки, и неуверенно предложил:

— Я мог бы подождать вас здесь, профессор.

— Хорошо, — безразлично согласилась директор, кивнув Поттеру занять его место и Альбус, облегченно выдохнув, сел.

* * *

Оставшись в кабинете один на один с портретами, Поттер начал ощущать на себе их давящие взгляды. Армандо Диппет, волшебник, которого Альбус узнал исключительно потому, что видел его в истории Хогвартса, следил за ним особенно тщательно. Стоило слизеринцу подняться со стула и зайти за директорский стол, профессор Диппет дважды строго кашлянул. Альбус, однако, и не подумал обернуться. Он положил руку на висящую над директорским столом деревянную раму и изучил пустой темный холст.

— Профессор Снейп, — позвал Альбус, коснувшись палочкой холста. — Профессор Снейп, вы здесь?

— Какая наглость! — возмутился портрет профессора Диппета, напомнив Альбусу о том, что разговора один на один с преподавателем зельеварения у него в любом случае не получится. — Немедленно займите свое место!

— Оставьте, Арманд, — произнес мягкий старческий голос, заставивший Альбуса ненадолго отвлечься от своего занятия и обернуться. — Молодость не знает запретов.

— Профессор Дамблдор, — неловко произнес Поттер, поджав губы. — Я просто…

— Продолжайте, — улыбнулся в ответ бывший директор Хогвартса, кивнув на пустой холст. — Не позволяйте нам вас отвлекать.

Альбус с благодарностью склонил голову и, вновь обернувшись, постучал волшебной палочкой по портрету зельевара.

— Профессор Снейп, пожалуйста, — прошептал он. — Мне нужно с вами поговорить.

— Для этого вам необязательно тыкать в меня палочкой, Поттер, — низкий голос, раздавшийся с еще недавно пустого холста, заставил Альбуса задержать дыхание и отступить на пару шагов. Смутившись, он резко опустил палочку и спрятал ее за спиной.

— Сэр? — Альбус посмотрел на портрет. Бледное худое лицо, обрамленное темными волосами, показалось ему преисполненным достоинства и благородства. Проступавшие на лбу морщины и несколько небрежный вид нисколько не портили его — наоборот — Поттер рискнул предположить, что это выдавало в нем волшебника, куда больше внимания уделявшего глубине своих познаний, нежели внешности. Тонкие губы, крючковатый нос и полный глубины взгляд, что сейчас был прикован к юному слизеринцу также вызывали у Альбуса скорее благоговение, нежели что-то еще. Уж больно много он слышал об этом выдающемся человеке. — Как вы узнали меня?

Альбус готов был ударить себя по лбу за то, что начал разговор с такого дурацкого вопроса, но забирать его назад было уже слишком поздно. Профессор Снейп, вероятно, также нашел этот вопрос невероятно нелепым.

— В смысле, вы знаете кто я? — попробовал исправить ситуацию Альбус, неловко отводя взгляд в сторону.

— Какой-то из Поттеров, — безразлично ответил профессор Снейп, смерив его взглядом. — Если вам есть что сказать — говорите. Не тратьте напрасно мое время.

Возмутившись ни то пренебрежением, ни то обобщением его персоны со всем кланом Поттеров, Альбус выпалил, делая ударение на каждом слове:

— Я Альбус Северус Поттер. Второкурсник и ученик Слизерина.

Профессор Снейп нисколько не изменился в лице. Альбус надеялся что его имя, или, быть может, факультет произведут на зельевара впечатление, но не тут то было. Он даже не моргнул.

— Я надеялся, — добавил Поттер, после неловкого молчания, во время которого зельевар продолжал буравить его взглядом, — спросить вас кое о чем, связанном с зельеварением… сэр.

— Почему бы вам не обратиться за этим к отцу? — поинтересовался Снейп, в чьем голосе прозвучали стальные нотки. На губах его при этом проступила ехидная усмешка.

Альбус с непониманием посмотрел на преподавателя. Он хотел было что-то ответить, но Снейп продолжил:

— Решили, что раз вы Поттер, то вам все обязаны?

— Нет, — слишком резко ответил Альбус. Он, сам того не осознавая, провел рукой по волосам, попытавшись убрать их с глаз. Бесполезно. Наверное, Скорпиус был прав: проникать сюда сегодня было большой ошибкой. — Я просто искал хорошего преподавателя зельеварения, — чуть спокойнее добавил он.

Произнеся последние слова Альбус опустил голову и виновато поджал губы. Он сделал шаг назад и добавил робкое:

— Извините, сэр.

Стараясь не смотреть на портрет, что он потревожил, Поттер вернулся на оставленное им место и сел. Боковым зрением он ощущал на себе взгляды бывших директоров школы, от которых ему становилось все больше не по себе. Он ловил себя на мысли, что с нетерпением ждет возвращения директора Макгонагалл в кабинет. В тишине и ожидании шли минуты, тянувшиеся, казалось, целую вечность.

«Ну и пусть, — думал Альбус про себя, изучая каменный пол. — Сам справлюсь. Возможно проблема только в количестве бубонтюбера. Или, быть может, для змей работают другие пропорции ингредиентов. Или вообще следует брать за основу другое зелье? Почему сразу зелье «привлечения»? Должно же существовать зелье «подчинения», «порабощения», «подавления»… Умереть от своей неспособности приручить василиска, в принципе, тоже было вариантом». Он вновь попытался поправить волосы на голове, растрепав их в итоге только больше, и раздраженно прикусил губу. Да он и не планировал сюда идти. Глупо было на что-то надеяться.

— Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — прозвучал наконец голос, заставивший Альбуса вздрогнуть и, оторвавшись от своих мыслей, вновь взглянуть на портрет. Поттер был уверен, что перед ним уже давно висела пустая рама, но проверить свою догадку он не решался.

— Напиток живой смерти, — тихо ответил Альбус, немного оживившись. — Очень сильное усыпляющее средство.

— Способы применения перьев болтрушайки, — вновь прозвучал вопрос, и Поттер, не задумываясь, выпалил:

— Добавляется в сыворотку правды и некоторые эликсиры памяти.

— Чем пахнет оборотное зелье?

— Оборотное зелье, — продолжил Поттер, восстанавливая в памяти «Расширенный курс зельеварения», — зелье позволяющее на время превратиться в другого человека. В состав входят сушеные златовласки, пиявки, рог двурога, шкура бумсланга…

— Я спросил не это, — холодно прервал его профессор Снейп. Говорил преподаватель зельеварения очень тихо, но Поттер не решался его перебить.

— Вкус и цвет, — неуверенно добавил Альбус, с опаской взглянув на профессора, когда вновь повисла тишина, — зависят от личности того, в кого обращается волшебник.

— Запах, Поттер, — скривившись, напомнил Снейп. — Я спросил вас про запах.

Альбус отвел взгляд и случайно посмотрел на портрет профессора Дамблдора. Только сейчас он заметил, что в отличие от большинства бывших директоров тот был одет весьма ярко. В то же время, пока остальные присутствующие наблюдали за беседой Снейпа и Поттера, Дамблдор был увлечен чем-то, что Альбус принял за пересчитывание лимонных долек в вазочке на преподавательском столе.

— Может, запах тоже зависит от личности волшебника? — предположил Альбус, поднеся ладонь ко рту.

Преподаватель зельеварения ничего не ответил. Лишь по едва дрогнувшим уголкам его губ и нахмурившимся бровям, Альбус догадался что ошибся.

— Что вы хотели узнать, Поттер? — спросил зельевар таким тоном, что энтузиазм, с которым Альбус рвался попасть в этот кабинет вдруг улетучился, уступив место нервной дрожи.

«Была не была»

Альбус подошел к портрету ближе и перейдя практически на шёпот спросил:

— Существуют ли зелья для подчинения опасных магических тварей?

* * *

Профессор Снейп молчал, а между тем за дверью уже слышался глухой стук шагов по винтовой лестнице, предвещавший окончание и без того непродолжительной беседы. Ох, если бы Поттер сразу... Он с надеждой посмотрел на преподавателя зельеварения, но тот и виду не подал, что что-то слышал. Может быть, Альбус задал свой вопрос слишком тихо? Может быть стоило повторить? Нет. Вероятно, он все слышал, просто не хотел отвечать. Остановившись на этой мысли, Альбус решил поскорее занять место, на котором ему полагалось быть.

В то самое мгновение, как дверь кабинета директора открылась, Альбус заметил, как профессор Снейп, едва заметно кивнув, покинул раму. Поттер тяжело вздохнул. Не на такой результат разговора он рассчитывал.

Директор Макгонагалл, лицо которой значительно помрачнело за прошедшие полчаса, прошла за преподавательский стол.

— Какое вы имеете к этому отношение, Поттер? — спросила она, взглянув на слизеринца поверх очков.

— К чему? — обеспокоенно спросил Поттер.

«Неужели она что-то слышала? — тут же пронеслось у него в голове. — Вдруг директор узнала о василиске? Или о проклятьях Малфоя? Или об артефакте? А может, она уже узнала обо всем? Чёрт, было так глупо прятать тварь класса XXXXX за зеркалом...»

— К тому что произошло в Большом зале, — сурово произнесла директор. — И в кабинете магловедения.

«Не василиск», — выдохнул Альбус, но уже в следующее мгновение припомнив выражение лица миссис Багнолд и поспешность, с которой директор Макгонагалл покинула кабинет, вновь поддался волнению.

— А что произошло в… там? — запнувшись, спросил Поттер. Он побледнел и зачем-то взглянул на чистый холст портрета. Что бы ни натворил Нотт, Поттеру не хотелось за это отвечать.

Кажется, его взволнованный вид все же произвел впечатление на директора.

— Чем именно вы занимались перед тем, как вас сюда привела профессор Ботт? — прохладно уточнила она.

— Я не… — хотел было в очередной раз ответить Поттер, но прочитав в ее взгляде нечто опасное, протараторил: — Я оскорблял гриффиндорцев. Затеял драку. Я знаю, что значит «грязнокровка» и «предатель крови». Я говорил эти слова. Я чуть не травмировал учеников. Но я…, — Альбус запнулся и, потупив взгляд, добавил: — Я больше никогда! Я исправлюсь. Обещаю. Что бы там, где ни произошло, я не имею к этому никакого отношения! Честно!

Директор Макгонагалл оценивающе взглянула на Альбуса.

— Идите к себе, — сказала она, наконец утвердительно кивнув. — Ваше наказание мы обсудим позже.

* * *

Узнав о событиях, предшествовавших ужину, Альбус ничуть не пожалел о чистосердечном признании, что хоть и стоило ему недели уборки кладовых, а все же было приятнее того, что могло бы случиться, рискни он настаивать на своем. После ужина, в гостиной Слизерина только и разговоров было, что о девизах чистокровных семей, неожиданно проступивших перед трапезой, на стенах Большого зала.

— «Toujours pur*», — перечисляла, загибая пальцы, Элизабет Бёрк, вспоминая кроваво-красные надписи. — Девиз Блэков. «Aut neca aut necare*» — Паркинсоны. «Acta non verba» — Краучи, «Сaedite eos*» — Лестрейнджи, «Sanctimonia vincet semper*» — Малфои…

— «Oderint dum metuant*», — продолжил кто-то из старшекурсников. — Роули. «Faber est suae quisque fortunae*» — Шафики…

— «Compos mentis*» — самодовольно добавил Регулус, что развалившись на диване смотрел в потолок неподалеку от Альбуса. — Нотты.

— Это ты сделал? — прошипел Поттер, толкнув друга. Скорпиус, что тоже вопреки обыкновению показался сегодня в особо людной гостиной Слизерина, сопроводил реплику Нотта, как впрочем и толчок Поттера, осуждающим взглядом.

— Нет, — лениво потягиваясь, ответил Регулус. — Я даже заклинаний таких не знаю. К тому же, я бы не стал использовать заклинание вечного приклеивания на двери. Если уж размещать основные положения доктрины о чистоте крови в кабинете магловедения, то сразу на каменной стене. Ее хотя бы сложно снести.

Альбус побледнел. О том, что случилось в кабинете магловедения он еще не слышал.

— Но ты ведь… — Поттер, заметив на себе взгляд Принц и Амбридж, понизил голос. — Ты знал, что что-то случится. Еще и меня подставил. Вдруг директор решит, что я причастен к...

— Да кто тебя просил к грязнокровкам лезть? — фыркнул Нотт, приподнимаясь. Он обменялся взглядом с Малфоем и добавил: — Никакой благодарности.

— Зачем? — шепотом спросил Скорпиус, наклонившись к Нотту. — В чем смысл?

— Вероятно, не всем нравится промагловская политика министерства так как тебе, Малфой, — усмехнулся Нотт. — Ну или не все трусят высказывать свое мнение…

Скорпиус закатил глаза. Кто бы ни выкинул нечто подобное, он не отличался осторожностью. Да и это явно произошло не без участия Нотта. В любом случае, он действовал не один. За этот вечер Малфой успел услышать немало того, что намекало на это.

— Перед тем как писать фамилию моей семьи на стене, меня могли бы хотя бы поставить в известность, — процедил сквозь зубы Скорпиус, услышав как кто-то, из собравшихся в гостиной, произнес: «Уизли не было. Они ведь тоже чистокровные, вроде… Какой там у них девиз?» — Подобные действия явно приведут к нежелательным последствиям.

— Судя по тому что я видел в Большом зале, краска сойдет через день-два, — отмахнулся Нотт. — Было бы из-за чего волноваться…

— Вполне вероятно, что это была попытка отдать дань истории, — с важным видом заключила Силестина, принимавшая участие в обсуждениях. Альбус отвлекся от друзей, что продолжили препираться, перейдя почти на шепот, и с беспокойством посмотрел на старшекурсников. — Большей части этих семей уже не существует. Во всяком случае вне линий побочных наследников. Кто-то решил напомнить о них.

— Как там, кстати, твои успехи? — обратился Нотт, к Альбусу, отыскав повод избавить себя от внимания Малфоя. — Узнал, что хотел?

Скорпиус тоже взглянул на друга.

— Не уверен, — ответил Альбус, припоминая едва заметный кивок зельевара. Это было прощание? Или ответ на его вопрос? Значит ли это, что у него есть надежда найти нечто подобное? Зелье «подчинения»...

— Во всяком случае, ты завел полезные знакомства, — усмехнулся Нотт.

Примечания:

Toujours pur (с франц.) — Чистота крови на век.

Aut neca aut necare (c лат.) — Убить или быть убитым.

Acta non verba (с лат.) — Действуй, не говори.

Caedite eos (с лат.) — Убей их.

Sanctimonia vincet semper (с лат.) — Чистота всегда одержит победу.

Oderint dum metuant (c лат.) — Пусть ненавидят, лишь бы боялись.

Faber est suae quisque fortunae (с лат.) — Каждый человек кузнец своего счастья.

Compos mentis (с лат.) — В здравом уме.

(Источник: Typical Potterhead)

Несмотря на то, что до свадьбы Тедди и Мари-Виктуар оставалось всего две недели, подготовка все еще шла полным ходом. Цветы, декорации, сервировка стола и даже рассадка гостей до сих пор претерпевали свои изменения в зависимости от настроений невесты. Бабушка Уизли и тетя Флер, насколько знала Лили, только подливали масла в огонь противоречивыми советами и напутствиями, а потому церемония в Сент-Огюстен на бульваре Мальзерб в любой момент грозила обернуться катастрофой. Лили так устала от этих разговоров в «Норе», что была несказанно рада, узнав, что во Франции их удастся избежать. Все-таки приближалось Рождество, и Лили хотела провести его волшебно.

По совету миссис Грейнджер Поттеры арендовали дом на востоке Франции в городе Дижон, что, если верить путеводителю для юных волшебников, был поселением магов и маглов. Дижон мог похвастаться крупнейшей Библиотекой Волшебных Искусств и Музеем Истории Магии, но Лили он привлекал не этим. Некогда крупный центр готической и ренессансной музыки, живописи и скульптуры был пристанищем величайших художников и музыкантов своего времени. Лили мечтала разглядеть здесь то, что когда-то видели они. Изучая узкие маленькие улочки с многочисленными часовнями и церквями, огромные площади, кварталы, отличающиеся разнообразием архитектурных стилей, она то и дело бралась за блокнот, чтобы сделать набросок.

Дом, в котором остановились Поттеры, был небольшим. Он ничем не выделялся на фоне таких же двухэтажных кремово-белых построек с рыжими крышами, что его окружали, кроме, пожалуй, уютной террасы, скрытой от посторонних глаз живой изгородью. Эта терраса стала излюбленным местом всех обитателей дома. Джеймс, вопреки наставлениям матери, приходил сюда, чтобы попрактиковаться в магии. Лили забиралась на крышу и, завернувшись в плед, созерцала округу. Хьюго, что вместе с Роуз гостил у Поттеров до приезда родителей, тестировал здесь свои «волшебные вредилки», а Роуз раскладывала карты или просто выходила, чтобы выпить чашечку чая.

В этот вечер Лили засиделась на крыше допоздна. Остроконечный шпиль собора, видневшийся вдалеке, был почти перенесен на бумагу, а покатые крыши и небольшие балкончики пока представляли из себя лишь линии, отдаленно их напоминавшие.

Скрип отворяющейся двери, шаги, а после звук отодвигающегося стула и звон чашки, коснувшейся стола, возвестили Лили о том, что мама вернулась. Последние дни миссис Поттер все чаще проводила за статьей, посвященной Французской Лиге Квиддича, но сегодня она встречалась с бабушкой Уизли и тетей Флер. Лили была признательна за то, что ее на очередной семейный совет не позвали.

Не успела Лили оформить очертания крыш, как дверь скрипнула вновь, и на этот раз на террасе появился отец. Лили хотела было спуститься к родителям, но мысль о том, что уже довольно поздно и ей полагается сейчас быть в постели, несколько поумерила ее пыл.

— Как дела в Министерстве?

— Как всегда в конце года, — уставшим голосом ответил Гарри. Лили услышала, как он занял место за столом. — Много работы.

— Почему бы не забыть о ней хотя бы на неделю? — поинтересовалась Джинни, несмотря на то, что заранее знала ответ на этот вопрос. — В конце концов, у тебя отпуск. Твой крестник женится. Скоро Рождество. И мы буквально в другой стране.

— Да, — нехотя согласился Гарри. — Но здесь тоже не все спокойно. Говорят, в Министерстве Магии Франции творятся странные вещи.

— Не по воскресеньям, — отрезала Джинни. Лили, стараясь не шевелиться, прислушивалась к тому, что происходило внизу. «Странные вещи?»

— Меня сегодня спрашивали, почему Альбус не приехал с нами, — продолжала Джинни. — Моя мама не видела его уже целую вечность.

— Не захотел и не поехал, — отмахнулся Гарри. — Или мне нужно было тащить его сюда силой?

— Чтобы двендцатилетний ребенок отказался от первой в своей жизни поездки во Францию… — протянула Джинни, и Лили поджала губы. — Думаю, в этот раз мы немного перегнули палку.

— Ты отлично знаешь, чем занимается отец Скорпиуса, — раздражаясь, ответил Гарри. — Я и так слишком мягок с ним. Если мы продолжим в том же духе…

— То потеряем Альбуса, — вздохнув, заключила Джинни.

Лили чувствовала, что отцу есть, что возразить, но, не желая продолжать этот разговор, он промолчал. Тогда мама произнесла:

— Почему бы тебе завтра не отвезти детей в Париж? Они уже давно хотят прогуляться по местным магическим кварталам. А после я устрою им экскурсию на Французский Национальный Квиддичный Стадион. Возможно, мне удастся даже познакомить их с «Квиберонскими квоффельерами», пока они еще в городе.

Лили чуть не подпрыгнула от радости. Нет, экскурсия на стадион квиддича — это, конечно, здорово, но ее куда больше радовала возможность наконец очутиться в магическом квартале. Список мест, которые необходимо было посетить, и подарков к Рождеству, которые предстояло купить, уже давно не давал ей покоя.

— Хорошо, — ответил Гарри, и Лили закрыла глаза. Дальнейшие разговоры она уже не слышала. Мысли ее перенеслись в кондитерскую мадам Пеле, о которой так много писали в «Юной ведьме», затем перед глазами выросла музей-алхимическая лаборатория Николаса Фламеля, а после и магазин духов «Очарование вейлы». Все места, о которых Лили так или иначе слышала из журналов, должны были в ближайшее время предстать перед ней во всей своей красе.

* * *

Выехать пришлось рано. Дорога от Дижона до Парижа на машине занимала не менее трех часов, но Лили показалось, что они преодолели этот путь гораздо быстрее. Впрочем, возможно, юная Поттер слишком увлеклась видами и, мечтая о том, что вот-вот должно было свершиться, не заметила, как пролетело время. Хьюго же, когда волшебники наконец оказались у бронзовой скульптуры женщины на пьедестале, наоборот посетовал на то, что дорога сюда заняла целую вечность.

Преодолев магический барьер, ребята оказались на узкой живописной лестнице, которая, вероятно, должна была вести к Монмартр, но вместо этого открывала вид на волшебные лавки. Слева от себя Лили заметила типичное французское кафе, по виду совсем не магическое, с круассанами и газетами на столах, оранжевыми занавесками и нечеловеческих размеров бутылками вина на деревянной барной стойке. Зачарованные музыкальные инструменты у входа в заведение радовали прохожих мелодичным «Vive le vent»*, а вывеска «Breuvages magiques»* переливалась красочными огнями.

Терпкий запах трав и смолы на минуту заставил Лили отвлечься от музыкальных инструментов, и она взглянула направо. Здесь расположились многочисленные лавки с ингредиентами для зелий, чьи витрины были увешаны сушеными осьминожьими щупальцами, поросячьими ушками, гирляндами из полыни, сушеных грибов, омелы и остролиста. Неподалеку виднелась и лавка со сладостями.

Если магическая улочка со стороны Монмартр сужалась и вела к жилым кварталам и банку, то вторая ее часть у основания лестницы, напротив — перерастала в площадь, на которой прямо сейчас разворачивалось какое-то действо. Возле огромной сверкающей ели несколько волшебников в бледно-голубых мантиях запускали в воздух искрящиеся воздушные шары. Лопаясь у вершины рождественского дерева, те рассыпались на миллионы огней.

«Feu d'artifice»*, — гласила надпись на штендере, установленном неподалеку от волшебников.

— Уверен, что я могу на тебя положиться?

Лили обернулась, услышав голос отца, обращенный к Джеймсу.

— Конечно, мы сами справимся, — кивнул тот и, заметив на себе взгляд младшей сестры, подмигнул в ответ.

— Да, папочка, — поддержала брата Лили. — Мы достаточно большие, чтобы самостоятельно ходить по магазинам.

— В таком случае, — удовлетворенный ответом мистер Поттер взглянул в сторону жилых кварталов. — Напоминаю, что вам необходимо быть у статуи не позже трех часов дня.

— Да-да, — Роуз уже успела приметить взглядом лавку печений с предсказаниями. — Мы будем!

Мистер Поттер кивнул и, убедившись в том, что у ребят достаточно денег для покупок, направился к фонтану Уоллеса, замыкавшему узкую улочку. Лили уже успела узнать, что разбросанные по всему Парижу фонтаны были ничем иным как входом в Министерство Магии.

Ребята же, едва мистер Поттер исчез, пересекли площадь и наткнулись сразу на четыре развилки, ведущие в разные части квартала. Ворота, больше похожие на арку китайского квартала, привели их к первому пункту списка Лили — музею-алхимической лаборатории Николаса Фламеля.

Старинный дом в тюдоровском стиле — серый, потрепанный, с облезшей штукатуркой, деревянными ставнями и коваными перилами — сразу привлек внимание Лили и Роуз. Хьюго и Джеймс же куда больше заинтересовались магазином фейерверков напротив, а потому было принято решение ненадолго разделиться.

Лавку со сладостями, кондитерскую мадам Пеле, магазин подарков и игрушек, местную совятню и даже «Магический багет», ребята посетили уже вместе. Последний, к огорчению весьма проголодавшихся к тому моменту Лили и Хьюго, оказался магазином волшебных палочек, а вовсе не пекарней, как они было подумали, так что, неловко побродив вдоль рядов, они поспешили покинуть его, чтобы отыскать ближайшее кафе.

Сделав заказ, Роуз и Хьюго направились к витринам с десертами, в то время как Джеймс, заняв место за столом рядом с Лили, принялся разглядывать свои покупки. Внимание его, однако, отвлекла сестра, что, почти нырнув под стол, прошипела нечто нечленораздельное. В следующее мгновение из-под стола показалась тусклая красная вспышка, что — нужно отдать Лили должное — несмотря на расстояние, попала точно в цель. Хьюго, не ощутив огонька, коснувшегося его, начал слегка почесывать правую руку.

— Лили, — возмущенно прошипел Джеймс, когда та с невинным видом поднялась и принялась распивать купленную шипучку.

— Что? — недоуменно уточнила она. — Он первый начал! Там. В магазине игрушек. Он подсунул мне кусающееся перо!

— Поверить не могу, что ты притащила сюда волшебную палочку! — продолжил Джеймс. — А если кто-то увидит.

— Никто не видел, — отмахнулась Лили. — Смотри, — она самодовольно кивнула на Хьюго, что начал чесаться сильнее. — «Чесоточный сглаз». Нашла в учебнике. Он очень сложный. Альбус бы оценил.

— Я знаю, что это, — ответил брат. Стараясь действовать как можно незаметнее, он снял сглаз с Хьюго и повернулся к явно недовольной этим Лили: — Но тебе нельзя пользоваться магией. Особенно здесь. Особенно под носом у родителей. Что если отец узнает? Он убьет меня, а не Альбуса!

— Тебе тоже нельзя, — фыркнула Лили с осуждением. — Но ты тоже держишь палочку в кармане.

— На всякий случай, — Джеймс поджал губы. — И моя палочка не вызовет вопросов о том, где я ее взял, если ее найдут. В отличие от твоей.

Лили закатила глаза. В это самое мгновение Роуз и Хьюго направились к столу.

— Куда дальше? — поинтересовалась Роуз. Лили глазами поедала десерт из темного шоколада с клюквенным сиропом, появившийся на столе.

— Нужно пройтись по магазинам для зельеварения, — взяв себя в руки, объявила Лили. — Я хотела выбрать для Альбуса новый котел. И еще я присмотрела кое-что в местном книжном в подарок Скорпиусу.

— Ты общаешься с Малфоем? — Джеймс недовольно скривил лицо.

— Нет, — ничуть не удивившись подобной реакции, ответила Лили. — Но в этом году на него столько всего свалилось, что я подумала, было бы неплохо его немного поддержать. Рождество — самое подходящее для этого время. Кстати, — Лили улыбнулась. — Ты выбрал подарок брату?

— Я присмотрела отличную колоду карт Таро, — вмешалась Роуз, заметив, что кузен не особо рвется отвечать. — Знаю, что Альбус не увлекается, но мне кажется, ему стоит задуматься о будущем.

Джеймс едва подавил смешок, вызванный этой репликой, на что Лили лишь в очередной раз закатила глаза.

* * *

С покупками было покончено ровно к трем часам дня. Уставшие, но довольные, нагруженные пакетами и пакетиками Джеймс, Хьюго и Роуз поджидали Лили, что отделилась от группы в последний момент, желая прикупить кое-что напоследок в лавке зельевара. Когда младшая Поттер все же показалась на горизонте, Джеймс не сдержал удивлённый возглас.

Не касаясь земли, за сестрой следовал огромный медный котел, поверх которого был повязан роскошный ярко-розовый бант. Не оставалось сомнений в том, что тот был зачарован для столь странного способа транспортировки. Заметив ребят, Лили помахала рукой.

— Ты не могла заказать доставку совиной почтой? — возмутился Джеймс, едва сестра приблизилась.

— Зачем? — Лили пожала плечами. — Отец может сразу трансгрессировать его домой. Доставки пришлось бы ждать неделю. А мне еще Альбусу его отправлять.

— Как насчет того, чтобы отправить его сразу в Хогвартс? — поддержала кузена Роуз.

— Они не занимаются международными перевозками, — в этот раз Лили скривила недовольную гримасу, передразнивая продавца и его ломаный английский. — А это самый большой котел из всех, что мне удалось найти. Было бы обидно его не купить. Он очень вместительный.

Хьюго, обошедший котел по кругу, подпрыгнул, чтобы что-то крикнуть в него, желая услышать, будет ли эхо. Роуз оттащила брата от посудины.

Когда часы показали пятнадцать минут четвертого, Лили издала тяжелый вздох:

— Когда отец уже появится?

— Кажется, — неуверенно протянул Джеймс, — он говорил, что нас встретит мама.

Лили приподняла бровь. Роуз посмотрела на Джеймса.

— Миссис Поттер сказала, что мистер Поттер доставит нас на стадион, — заметила она недоуменно.

— Да, мне тоже, — подтвердила Лили.

— Нет, мистер Поттер говорил, что миссис Поттер нас заберет, — отчеканил Хьюго. — Точно-точно.

— Так, — протянула Лили, глядя по сторонам и начиная догадываться, что забирать отсюда их, кажется, никто не планирует. — Что будем делать?

— Можем отправиться в Министерство, — рассудительно заметила Роуз. — Найдем мистера Поттера и попросим отвезти нас на стадион. Или кого-нибудь еще.

— Глупости, — отмахнулась Лили.

— Да, — согласился с сестрой Джеймс. — Незачем его беспокоить. Мы уже вполне взрослые и можем добраться сами.

— А если нет, — нарочито серьезно отчеканил Хьюго, — то так нам и надо.

Лили хихикнула, а Джеймс продолжил свою мысль:

— Спросим у кого-нибудь, как добраться до стадиона, и делов-то, — он посмотрел по сторонам и, заметив неподалеку волшебника, разглядывающего витрину книжного, направился к нему. Вернувшись через минуту, Поттер довольно объявил: — Нам нужно спуститься в магловское метро и по двенадцатой ветке добраться до станции «Стад де Франс К». Она расположена прямо между «Ассамбле-Насьональ» и «Сольферино».

— Звучит несложно, — неуверенно пожала плечами Лили.

— А что делать с этим? — Роуз, кивнула на левитирующий котел. — С ним точно не стоит разгуливать по Парижу.

Минуту поразмыслив, Джеймс вспомнил, что видел плоскую грузовую тележку в магазине с зоотоварами и, вновь ненадолго покинув остальных, вернулся во всеоружии. Сложив все покупки в огромный котел, ребята погрузили его на тележку и, надежно зафиксировав на ней котел, сняли с него чары левитации. Пока остальные занимались приготовлениями, Лили сбегала в местный банк, чтобы пополнить запасы магловских денег, коих у нее после многочисленных походов по закусочным Дижона осталось немного.

Преодолев барьер, ребята оказались на лестнице, ведущей, как и подобает любой приличной французской лестнице, к перекрестку. Оглядевшись и убедившись в том, что указателей метро поблизости нет, они выбрали направление наудачу и, заняв часть и без того узкого тротуара тележкой с котлом, уверенно двинули в путь.

Лили все никак не могла привыкнуть к этой странной системе улиц. Мало того, что они постоянно куда-то сворачивали, как будто прямо им мешал идти какой-то неписанный закон, так они еще и вечно пересекались с другими улицами, образуя не привычные перекрестки, а нечто, содержащее пять-шесть-семь развилок и напоминающее по форме звезду.

Украшены, впрочем, эти улицы были превосходно, а потому блуждать по ним было одним удовольствием. Жилые кварталы пестрили гирляндами, на маркизах магазинов и кафе то и дело можно было заметить коробки с подарками и игрушки, огромные ели украшали каждую площадь, что встречалась на пути. Здесь на одной из площадей Лили заметила уличных музыкантов и человека, надувающего при помощи странного приспособления огромные мыльные пузыри. Нет, Лили и раньше такие видела, но до этого дня она не догадывалась, что их можно делать без помощи магии.

Неподалеку от метро, которое ребятам все же посчастливилось найти до того, как окончательно стемнело, они увидели проходящих мимо людей в ярко-желтых жилетах, скандирующих нечто, что с такого расстояния расслышать было трудно. Были и здесь уличные музыканты и даже художник, распылявший краски из баллонов прямо на мольберт.

— Нам сюда, — Джеймс кивнул на распахнутые железные ворота, окруженные двумя лестницами, ведущими на какой-то холм. Прямо над входом висел красный указатель «Metropolitan».

— Подожди, — Лили одернула Джеймса, что уже собирался войти. — Тут есть карта, — она кивнула на схему, над которой виднелся заголовок: «Lamarck — Caulaincourt».

— Мы знаем куда нам нужно, — Джеймс оттащил сестру от карты и добавил: — И это как раз наша линия.

Пройдя мимо многочисленных рекламных баннеров, волшебники подошли к автомату по продаже билетов и, купив нужное количество, направились к турникетам. И если Роуз, Хьюго и Лили прошли через них без труда, то у Джеймса с котлом Лили возникли определенные сложности. К счастью, подоспевший на помощь работник метро помог ему разобраться с этим маленьким недоразумением.

Следующая сложность их поджидала уже непосредственно в самом вагоне поезда, и да, хоть пройти и удобно разместиться с котлом оказалось тем еще приключением, куда больше их обеспокоил тот факт, что, проехав станцию «Ассамбле-Насьональ», поезд сразу очутился на станции «Сольферино».

— Ну конечно, — засмеялась Лили, когда они добрались до конечной и были вынуждены выйти. Все это время в поезде она недоуменно изучала маршрут, весящий над дверью. — Это же очевидно! Маглы не должны видеть огромный стадион. Должно быть, он скрыт маглооталкивающими чарами или чем-то вроде того.

— Наверное, есть какой-то тайный проход, — согласилась Роуз, в то время как Хьюго начал не без любопытства оглядывать стены. — Как к платформе 9 и ¾.

— И кажется, кое-кто забыл спросить, как туда попасть, — протянула Лили, взглянув на Джеймса.

— Это ерунда, — отмахнулся он. — Уверен, мы сами догадаемся. Нужно только вернуться к нужным станциям. Проход должен быть на одной из них.

— В конце концов, спросим у кого-нибудь, — поддержала кузена Роуз.

Перейдя на противоположную сторону, ребята вновь сели в вагон. Теперь каждый из них смотрел по сторонам так, словно любая деталь этого места могла содержать подсказку к их сложной задаче. Лили даже пришлось шикнуть на Джеймса за то, что тот, стоило им приблизиться к станции «Сольферино», достал из кармана волшебную палочку и на глазах у маглов принялся касаться ею стенок и дверей состава. Ничего, кроме внимания двух-трех зевак, он этим не добился. Ребята вновь сошли с поезда. На этот раз на станции «Ассамбле-Насьональ».

Джеймс, игнорируя замечания сестры, продолжил ходить вдоль стен, осторожно касаясь их волшебной палочкой, Лили с Хьюго принялись о чем-то шептаться, а Роуз решила отыскать работника метрополитена, чтобы как следует его допросить.

— Станции «Стад де Франс К» не существует, — объявила она, вернувшись, — Как и просто станции «Стад де Франс», но если мы хотим добраться до Французского Стадиона, нам следует пересесть на тринадцатую линию и доехать до «Сен-Дени — Порт-де-Пари».

— Нам точно туда не нужно, — скептически протянула Лили.

— Как было бы прекрасно встретить волшебника, ненароком обмолвившегося о том, куда нам идти, — вздохнула Роуз, занимая место рядом с Лили на местах для ожидания.

— Мы над этим работаем, — улыбнулась Лили.

Роуз непонимающе посмотрела на кузину, и та кивнула на Хьюго, что прогуливался в толпе прохожих, то и дело повторяя слово «Квиддич». Для пущей убедительности Лили вручила кузену тележку со своим котлом.

Когда все стены этой станции метро были надежно ощупаны, а люди допрошены, Лили предложила перебраться на соседнюю остановку и все повторить.

* * *

Вечерело, и на пути к станции «Сольферино» уже начали появляться уличные артисты. Ребята, которым к тому моменту надоело пытаться разыскать проход, остановились в переходе послушать скрипача и посмотреть на странного фокусника, размахивающего пластмассовой палочкой, из которой под музыку вылетали бумажные снежинки. В шляпу, лежащую на полу, прохожие то и дело бросали звонкие монеты.

— Настоящая магия! — воскликнул иллюзионист, и в следующее мгновение у него в руках появился стеклянный елочный шар, начавший левитировать в воздухе.

Джеймс, отлучавшийся на пару минут, как Лили подумала, для очередной проверки подозрительной стены, вернулся, неся в одной руке подставку со стаканчиками, а в другой пакетик, наполненный шоколадками из автомата.

— Думаю, нам нужно возвращаться в Дижон, — объявил он, раздавая добытые им сладости и напитки остальным.

— Тогда мы не успеем попасть на стадион, — возразила Роуз.

— А как же «Квиберонские квоффельеры»? — добавил Хьюго.

— Может, завтра, — проговорил Джеймс. Лили отчетливо услышала в его голосе разочарование. Он, как и младшая Поттер, знал, что никакого «завтра» не будет. Статья закончена и «Квиберонским квоффельерам» больше нечего делать в Париже. На Рождество даже спортсмены разъезжались по своим городам.

— Нет, нет, нет, — недовольно проговорил Хьюго и, еще до того, как кто-либо успел его остановить, запрыгнул в медный котел. — Брр, — тут же раздалось из него недовольное ворчание. — Какой холодный.

Послышался треск чего-то хрупкого и шуршание пакетов.

— Мы можем еще немного подождать, — поддержала кузена Лили. — Родители обнаружат нашу пропажу в конце концов.

— Мои б не обнаружили, — усмехнулась Роуз. Хьюго недовольно ударил по стенке котла в знак протеста.

— Ладно, — согласился Джеймс. — Думаю, еще полчаса мы можем подождать. В конце концов, — добавил он, взглянув на иллюзиониста, что, спрятав шар, принялся демонстрировать прохожим фокусы с картами, — тут есть чем заняться.

Пока Хьюго ворошил покупки, сидя в котле, Лили, попивая кофе, разглядывала прохожих, важно спешащих по своим делам, а Роуз наблюдала за иллюзионистом, гадая, как много монет насобирала бы она, делая предсказания, Джеймс боролся с соблазном испортить чужой незатейливый фокус.

В конце концов, ребята наконец услышали знакомые шаги. Мистер и миссис Поттер выглядели настолько взволнованными и перепуганными, что Лили на минуту стало неловко от ситуации, в которой они оказались. Бросившись на шею маме, она тут же начала рассказывать о том, что успела увидеть за этот день, надеясь заговорить ее и избежать неудобных вопросов. Джеймс же, подойдя к отцу, лишь возмущенно пробурчал что-то вроде: «Да как же все-таки попасть на эту дурацкую станцию?»

Попасть на нее, в самом деле, оказалось не сложно. Как позже выяснилось, Поттерам-Уизли нужно было лишь сесть в вагон поезда по двенадцатой линии, и в тот самый момент, когда состав покинет станцию «Сольферино», но еще не дойдет до станции «Ассамбле-Насьональ», коснуться волшебной палочкой кнопки на ручке двери. Тогда ход поезда замедлится, и перед глазами волшебников предстанет станция, куда более красочная и волшебная, чем все, что ребята видели до этого.

Примечания:

«Vive le vent» (с франц.) — «Да здравствует ветер». Рождественская песня.

«Breuvages magiques» (с франц.) — «Волшебные напитки». Кафе.

«Feu d'artifice»* (с франц.) — Фейерверк.

«Lamarck — Caulaincourt» (с франц) — «Ламарк — Коленкур» (станция метро).

— Вы же не запретите Альбусу общаться со Скорпиусом? Ведь так?

— Лили, иди к себе.

—Но…

— Лили!

Этот диалог, как казалось младшей Поттер теперь, стал причиной ее отъезда в «Нору» на выходные. Прогуливаясь по двору и небрежно рассыпая курам зерно, она размышляла о том, что же именно пошло не так. Почему она, единственная из многочисленных внуков семейства Уизли, теперь коротала время здесь за кормлением кур и выдворением гномов? Почему Альбусу нельзя общаться со Скорпиусом? Что такое эти «крестражи» и почему был так взбешен отец?

Следом за ней с таким же растерянным видом вышагивали цыплята.

«Во всем нужно искать плюсы, — думала она. — Раз никого из кузенов здесь нет, значит, наконец пришло время сосредоточиться и посвятить время творчеству».

Лили остановилась, решительно топнув ногой. Цыплята последовали ее примеру. Она побежала к крыльцу и взяла блокнот. Раздался писк.

Только что рисовать? Косой курятник? Маленькое помещение с гаражом? Чулан для метел? Огромный заросший сад, в котором слишком много сорняков, клумб, старых деревьев и небольшой пруд с лягушками? Может выловить лягушку и нарисовать ее? Нет, едва ли лягушка станет с радостью ей позировать.

Тем не менее Лили направилась к пруду и только тогда заметила, что цыплята один за других семенят за ней. Остановившись, Лили подняла камень и провела на земле черту.

— Ни шага за мной! — скомандовала она и цыплята остановились. Черта стала для них непреодолимой преградой.

Лили пробралась к воде. Стоило только ей наклонится как она услышала шум в кустах и подалась на движение. Какого же было ее разочарование, когда вместо милого зверька, она заметила в кустах гнома. Тот разочарован не был. Напротив — воспользовавшись моментом, он попытался цапнуть Лили за палец, но Поттер оказалась проворнее. Схватив гнома за ногу и как следует его раскрутив для дальнейшего броска, она решила:

— Раз уж меня никто не видит, можно попрактиковаться и в магии.

Заговорщически осмотревшись по сторонам, она улыбнулась, выбросила гнома в ближайшие кусты и, с намерением разыскать его позже, побежала в свою комнату за палочкой. Та была надежно спрятана в рождественский свитер Уизли. Учебник Альбуса для первого курса Лили попыталась накрыть журналами. Сперва Лили боялась брать его с собой, но заметив, что мама слишком взволнованна, чтобы помогать ей с вещами — решилась.

— Куры сыты, — прокричала Лили, пробегая мимо кухни, с которой доносился звон посуды и шум воды. — Гномами я сейчас займусь.

— Только осторожнее. Не торопись, — послышался в ответ голос миссис Уизли. — И возьми перчатки в чулане.

— У меня свои! — воскликнула Лили. Топот на лестнице вверх-вниз и вот уже младшая Поттер с торжествующим видом стоит посреди двора, вытянув перед собой тисовую палочку и сжимая подмышкой учебник.

— Так, так, так… — бормотала она, в спешке пролистывая его. Цыплята, обнаружив что «квочка» вновь в поле их досягаемости, потянулись к Лили. Та села на крыльцо, игнорируя тщетные попытки цыплят забраться на ступеньку. — Чары левитации. Вот, — протянула она, перелистнув несколько страниц. — Вингардиум Левиоса!

Лили выполнила привычные движения волшебной палочкой, направив ее на блокнот, и тот, сделавшись невесомым, начал парить. Лили торжествующе вскинула голову.

— Теперь ваша очередь, — объявила она, взглянув на цыплят.

Первый же подопытный взлетел без особого труда. Лили, еще не имевшая опыта применения этого заклинания на живых организмах, так увлеклась, что едва не забыла поймать малютку, который поднимался все выше и выше. Только когда она подскочила и обхватила крошечный комок желтых перьев руками, ее посетила пугающая мысль: блокнот! Блокнот она не поймала!

Проводив блокнот взглядом, когда тот был уже где-то на уровне крыши, Лили решила, что чар левитации с нее на сегодня достаточно и она принялась вспоминать, как вызвать свечение палочки.

От этого дела ее отвлек неожиданно раздавшийся шум. Приближающееся бормотание и недовольный писк, напомнили Лили о создании, что она совсем недавно оставила в кустах. Недовольный грубым обращением гном возвращался, намереваясь поквитаться. Да не один. Откуда-то со стороны пруда показалась еще двое его лысых агрессивных товарищей. Лили решительно загнала цыплят в курятник.

— Дождетесь у меня, — выкрикнула она, заметив как один из гномов оскалил зубы, а другой показал язык. — Где-то тут было оглушающее заклинание, — Лили принялась пролистывать учебник.

Гномы дожидаться активных действий волшебницы не стали. Один из них мгновенно схватил Лили за ногу, а второй — попробовал укусить. Лили едва успела увернуться, но, запнувшись о третьего гнома, потеряла равновесие.

— Петрификус Тоталус! — воскликнула она.

Несмотря на слабую белую вспышку, гном замер, но скорее от недоумения.

— Петрификус Тоталус! — вновь повторила Лили, теперь попытавшись выполнить движения осторожнее. Заклинание не возымело эффекта, зато на кухне перестала шуметь вода и Лили услышала приближающиеся шаги.

— Петрификус… ой, — прошептала она. Один из гномов все же вцепился ей в ногу, а другой, воспользовавшись тем, что она отвлеклась, выхватил палочку и выбросил ее куда-то в кусты.

— Эй! — успела только возмутиться Лили, поднимаясь и весьма радикально отпинываясь от соперников.

На крыльце показалась миссис Уизли. Лили едва успела запихнуть учебник под свитер.

— Ну что я говорила? — возмутилась она, поспешив к внучке на помощь. Она тут же схватила самого агрессивного из гномов и, раскрутив, выбросила вон. — Где перчатки? — она строго оглядела Лили. — И не хватайся сразу за нескольких! Сейчас книги по домоводству принесу.

— Не надо книг, — взмолилась Лили, сжимая руки на груди и придерживая учебник. — Я просто…

— … понимаю, — неожиданно смягчившись, бабушка Уизли улыбнулась. — Домашнее хозяйство — это не так легко как кажется.

Лили быстро закивала головой. Следующий гном, брошенный миссис Уизли, упал точь в те кусты, где скрылась палочка Лили. Совсем скоро Поттер показалось, что она заметила ее в руках дезориентированного существа. Лили, пискнув, закрыла рот рукой.

— Нет! — воскликнула она, закрывая собой обзор. — Книги мне нужны! По садовым гномам. И… и прочему…

Миссис Уизли недоверчиво посмотрела на внучку.

— Эти какие-то не такие, — протараторила Лили. — Не такие как обычно. Странные они...

Глухой стук о крыльцо заставил Лили замолчать, а миссис Уизли обернуться. Блокнот!

— Уф, — вздохнула Лили, схватив бабушку под руку и поведя к крыльцу. — Давно его ищу. Наверное, вчера на крыше забыла.

— На крыше? — уточнила бабушка, строго взглянув на Лили. Поттер посмотрела на шатающуюся кривую конструкцию из досок и помотала головой.

— В смысле на чердаке, — поправилась она. — Наверное, упырь стащил.

Лили решительно продолжала стоять поперек сада, закрывая бабушке Уизли вид на гномов. Она не догадывалась, чем они там занимаются, но узнавать не рисковала.

— Ладно, — заключила миссис Уизли и поджала губы, услышав за спиной Лили отборную ругань. — Заглянем в пособие. У Локонса есть отличная схема по раскручиванию.

Бабушка Уизли вновь направилась в сторону кухни, а Лили наконец извлекла из-под свитера учебник. Услышав, что дверцы кухонных шкафов заскрипели, она решилась обернуться.

Два оставшихся домовика безудержно хохотали и переругивались. Причиной всему была ее палочка, которой один из товарищей настырно тыкал в другого.

— А ну отдай сюда! — прошипела Лили, сжав учебник, как грозное оружие. Гном, заметив что Поттер приближается, засмеялся пуще прежнего и выбросил палочку в сторону пруда. К счастью, недалеко. Лили успела подобрать ее до того, как это сделал другой.

— Петрификус Тоталус! — Лили предприняла еще одну попытку атаковать и ближайший гном наконец остолбенел. Звук шагов вынудил ее скрыть окаменевшее создание в ближайших кустах. Туда же были на время отправлены учебник и волшебная палочка.

— Вот оно, — объявила миссис Уизли, вернувшись. Она осмотрела сад и, найдя в нем единственного весьма потерянного гнома, схватила того за ногу, так что он завопил. — Покажу на нем.

Она протянула Лили раскрытую книгу и принялась раскручивать гнома над своей головой, считая вслух круги.

— Не меньше двадцати, — наказала миссис Уизли. — И скорость чтоб была большая. Слышишь как бормочет? — спросила она, и Лили кивнула, хотя с трудом могла разобрать слова. — Когда замолчит — бросай. И подальше. Можно раскручивать гномов и восьмеркой, — добавила она, когда гном улетел, а Лили имитируя интерес, уставилась в книгу. — Но это пока тебе рано.

— Спасибо, — Лили улыбнулась. — Дальше я сама. Поищу их у пруда.

— Отдохни, — миссис Уизли одобрительно похлопала внучку по плечу. — Пирог будет готов через час. А после — покажу тебе как эффективнее всего обрабатывать грядки гербицидом.

Лили кивнула. Бабушка Уизли выпустила кур на прогулку и в очередной раз удалилась, чтобы заняться делами. Лили поспешила вернуться к парализованному гному и оставленным в кустах вещам.

— Извини, я пока не выучила контрзаклятье, — пожала плечами Лили, выставляя гнома перед собой. Глаза того злобно бегали по сторонам. — Только это, — она произнесла заклинание и в воздухе возникло несколько тусклых зеленых искр. Эффект заклинания вызова фейерверка, что показал ей в прошлом году Альбус.

Гном, пошатнувшись, упал.

— Знаю, — закатила глаза Лили, поднимая существо. — У Альбуса выходило лучше. Но я же только учусь!

Гном издал надрывный хриплый звук, что Поттер приняла за неодобрение.

— Ладно, ладно, — возмутилась она, убирая палочку в сторону. — Хватит на сегодня магии. — Лили окинула взглядом округу и остановив внимание на блокноте, спросила: — Как ты относишься к портретам?

Примечания: В рамках вселенной "Альбус Поттер и Наследие Слизерина" данная часть является не каноничной. Это лишь одно из видений автора (странная фантазия) на тему того, что могло бы происходить на 7 курсе.

Скорпиус Малфой давно привык к тому, что спальня слизеринцев пустовала большую часть дня. Регулус, став куратором дуэльного клуба, все время после занятий проводил в Малом зале. Младшекурсники то и дело жаловались Скорпиусу на его негуманные методы обучения и излишнюю избирательность при выборе «учеников», но Малфой мог лишь пожимать плечами. Травмы были редкостью (во всяком случае, не все ученики доходили до Больничного крыла), а магглорожденных и особо бездарных учеников брал на себя Том МакМиллан, так что формально предъявить однокурснику Скорпиусу было нечего.

МакГроу, старавшийся не показываться на глаза бывшему другу, торчал в редакции или проводил время за особо важными журналистскими расследованиями. Конечно! Жизнь в Хогвартсе бы замерла, если бы каждую неделю в газете не появлялись самые мерзкие сплетни о доброй половине учащихся школы. Так, на этой неделе Скорпиус прочел заметку о Лили Поттер, в которой на полном серьезе говорилось, что пятикурсница подделала подпись родителей на разрешении посещать Хогсмид.

Где черти носили Альбуса, Малфой старался не думать. Впрочем, это он старался об этом не думать, а профессоров очень даже интересовало, почему слизеринец уже неделю не показывался на занятиях. Малфой вынужден был заняться этим вопросом. В спальне Альбус Поттер также не появлялся уже довольно давно.

— Ты знаешь где он торчит, — сказал Регулус, когда Малфой зашел за ним в Малый зал и сообщил ему о том, что преподаватели интересуются их соседом по комнате.

— Ну, — неуверенно протянул Скорпиус. — Может быть…

— Он в Тайной комнате, — заявил Нотт. — Опять. Снова. Все еще.

— Может, ты с ним поговоришь? — предложил Скорпиус. — Как он появится. Нельзя же постоянно…

— Рано или поздно он захочет есть, — согласился Нотт. — Если он, конечно, еще не перешел на крыс. Тогда плохи твои дела.

Регулус засмеялся, а Скорпиус брезгливо поджал нос.

— Но все-таки…

— Сам с ним разговаривай, — отрезал Нотт. Он взглянул на значок старосты школы, что висел у Скорпиуса на груди, и добавил: — Я с ним уже наговорился.

Малфой тяжело вздохнул.

— Кстати, — окрикнул Скорпиуса Регулус, когда тот развернулся. — Читал твою статью в «Трансфигурации сегодня».

— Дай угадаю, — протянул Малфой. — Третий этап трансфигурации моей мандрагоры можно было бы сделать лучше?

Регулус приподнял уголок губы. Он направился следом за Малфоем в Большой зал. Близилось время обеда.

— Вообще-то, — ответил Нотт. — Я просто хотел сказать, что статья получилась отличной.

* * *

Так как Поттер и в этот раз не появился за обедом, Скорпиус решился на то, чтобы сходить в туалет Плаксы Миртл. Нотт, сколько Скорпиус его ни убеждал, компанию ему составить не захотел.

— А, это ты, — воскликнула Миртл, появившись из туалетной кабинки и завидев Малфоя. — Зачем пожаловал?

— Я хотел спросить, — протянул Скорпиус, оглядывая затопленный туалет. — Видела ли ты Альбуса.

— А как не видеть? — хмыкнуло привидение, подплывая ближе. — Зачастил он. Вот только на прошлой неделе разговаривал со своей любимой раковиной. Можно подумать…

— Он выходил? — уточнил Малфой.

— Да кто его знает? — пожала плечами Миртл. — Можно подумать, мне заняться больше нечем, кроме как следить, кто входит в мой туалет, кто выходит, — добавила она недовольно. — У меня, вообще-то, личная жизнь есть. Дела всякие… Вот вчера Лаванда устраивала торжество по поводу...

— Миртл, пожалуйста, — вздохнул Скорпиус. — Ты не могла бы спуститься к нему и…

— Я похожа на привидение, которое хочет умереть? — возмущенно воскликнула Миртл. — Да я близко не подойду к этому проходу. Я такое там слышала… Ты хоть знаешь, ЧТО там обитает.

Скорпиус промолчал. Конечно, он знал, что там обитает. Полшколы уже, кажется, знало, что там обитает. Только одни предпочитали не верить в эти слухи, другие же — просто не могли ничего подтвердить. Профессор МакГонагалл как-то даже приглашала самого мракоборца Поттера проверить Тайную комнату, чтобы успокоить сплетников. Ему обнаружить признаки существования в ней василиска так и не удалось.

— Я бы сам спустился, — сказал Скорпиус, — но…

В этот момент голос его заглушил шум неожиданно пришедшего в движения умывальника. Того самого, о котором говорила Миртл. Погрузившись вниз и утонув в опаловом свечении, он открыл вид на очень широкую трубу, ведущую туда, куда Малфой, вопреки тому, что он только что сказал, спуститься бы не решился. Миртл, едва раковина пришла в движение, поспешила покинуть свою обитель.

Скорпиус прислушался. Он готов был поклясться, что слышит шипение, хотя и понимал, что с такой глубины оно едва ли было способно достигнуть его. Затем Малфой услышал, как застоявшийся воздух рассекает метла, что спустя всего каких-то пару мгновений принесла сюда своего владельца.

Альбус Поттер выглядел плохо. К гетерохромии — результату эксперимента Поттера над собой — Скорпиус уже привык. Пожелтевшая радужная оболочка глаза, лишний раз подчеркивающая седую прядь, не так привлекала внимание, как отросшие сальные волосы и мертвенно-бледный вид. Альбус был немного ниже своих соседей по комнате, но в худобе никто из них не смог бы состязаться с ним. То же можно было бы сказать и о запахе. Шлейф непонятной смеси трав и чего-то еще Малфой почувствовал еще до того, как Поттер приблизился к нему.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, прищурив глаза от непривычно яркого света.

— У меня к тебе тот же вопрос, — Скорпиус бросил взгляд на метлу, что Поттер оставил в одной из кабинок, заперев ее заклинанием. "Молния Суприм". Надпись успела немного поблекнуть, хотя прутья выдавали еще вполне пригодное для полетов состояние. — Ты пропускаешь учебу. Профессор Слизнорт уже спрашивал о тебе.

— Да, я собирался, просто, — Альбус посмотрел по сторонам, словно рассчитывая увидеть кого-то еще, — не хотелось терять время.

— Чем ты занимался? — уточнил Малфой.

Глаза Альбуса оживились, будто только этого вопроса он и ждал, однако в следующее мгновение тревога проступила на его лице.

— Яд василиска, — пробормотал Поттер. — Я нашел еще несколько способов его применения. Если его выдержать и добавить концентрат из ягод беладонны, а затем...

Дальнейших слов Альбуса Скорпиус не понимал, потому как тот, воодушевившись, перешел на парселтанг. Малфой хотел было одернуть друга, но открывшаяся дверь уборной заставила их обоих обернуться.

Заметив Нотта, Альбус замолчал и сделал пару шагов назад, судорожно начав перебирать содержимое своей сумки. За Ноттом стояла Лили, сжимавшая в руках Карту Мародеров.

Альбус извлек из сумки склянку с неизвестной Малфою субстанцией, но, встретившись взглядом с сестрой, выронил ее из рук.

— Вам нужно уйти, — сказал Альбус, настороженно покосившись в сторону раковины, что уже заняла свое место. — Я просил сюда не приходить! — он повысил голос и посмотрел на Малфоя.

— Больно хотелось, — фыркнул Регулус. Лили выступила вперед:

— Мы пришли из-за тебя, — сказала она. — Тебе нужно ходить на учебу. Ты уже не в первый раз пропадаешь.

Альбус схватил ее за плечо и выволок из туалета Миртл. Малфой и Нотт, переглянувшись, последовали за ними. Разговор продолжился уже в коридоре.

— Если директор МакГонагалл узнает о том, чем ты тут занимаешься... — продолжала Лили.

— Никто не верит в василиска, — воскликнул Альбус чуть громче, чем следовало бы. Лили, вздрогнув, посмотрела по сторонам. Она старалась не упоминать Безоара. Ее куда больше беспокоила судьба брата. Его же мысли, кажется, были забиты иным.

— И никто не сможет его убить, — шипел Альбус. — Никто! Даже отец.

— Я говорю о тебе, — Лили пропустила слова брата мимо ушей.

— Да, тебя Гарри Поттер определенно может убить, — усмехнулся Регулус, и Лили, шикнув на него, вновь посмотрела на брата.

— Тебя исключат. Сломают палочку. Да мало ли что еще...

— Это неважно, — отмахнулся Альбус. — У меня сданы СОВ. Я могу уйти из школы хоть сейчас. Палочку я найду.

— А как же твои, — Лили покосилась в сторону двери. Альбус настороженно прислушался. — Твои... исследования, — осторожно добавила Лили. — Ты оставишь их в школе?

— У меня все под контролем, — шепотом сказал он. — Я почти закончил. Осталось только, — он взглянул на Нотта. — Пауки уже ушли из замка.

Лили приподняла бровь, а Альбус добавил:

— Все пауки. Акромантулы перебираются в Хогсмид.

— Он свихнулся, — кивнул Регулус Малфою. — Я же говорил. Ему зелья весь мозг проели. Тебе нужно отвести его в Больничное крыло.

— Подожди, — шикнул Нотту Малфой и, повернувшись к Альбусу, также понизив голос, спросил:

— Почему пауки ушли?

Альбус улыбнулся. Скорпиусу стало не по себе от этого холодного оскала. Он посмотрел на Лили, а та вдруг вздрогнула, обернувшись на каменную стену. Малфою показалось, что она услышала звук у себя за спиной. Скорпиус не слышал ничего, но он все понял по ее лицу. Лили затаила дыхание и прислушалась.

— Потому что все почти готово, — объявил Альбус.

Нотт, конечно, догадывался, что и в этом учебном году не обойдется без наказаний, но не рассчитывал получить выговор так скоро. Шел только первый учебный день, а он уже нарушил устав школы, сбежав с урока. Впрочем, себя он не винил. Если бы не Малфой с его тупыми разговорами, Регулус не просто досидел бы до конца занятия, но и, скорее всего, закончил свой перевод первым.

Теперь же Нотт направлялся к озеру, к своему любимому месту возле старого дуба. Место это было достаточно близко к воде, чтобы чувствовать приятный влажный воздух, но не настолько близко, чтобы докучали насекомые. Огромный дуб с широкими ветвями спасал от солнца в жаркий день и от посторонних глаз — вечером. Нынче Регулус особенно нуждался в последнем.

Вытряхнув из сумки «походную простыню», он расстелил ее под дубом, и, удобно устроившись, достал рунический словарь и пергамент с переводом. Отлынивать от занятий он не планировал. К тому же, это представлялось ему отличным способом избавиться от навязчивых мыслей. И сперва у Нотта все даже получалось — Малфой и его «семейные архивы» были успешно вытеснены руническими записями — но начинало вечереть. Разбирать письмена становилось все сложнее, и тут-то Регулус совершил огромную ошибку: он извлек из кармана мантии палочку, чтобы зажечь свет.

Искусная резьба на рукояти начала впиваться в ладонь все сильнее. Белый вяз и жила сналлигастера пригласили на поляну призраков прошлого. Нотт, вопреки своей воле, провалился в воспоминания.

— Мам, я все закончил, можно теперь пойти к деду?

Братья Нотты, Уильям и Регулус, раскидали пергаменты прямо на ковре в гостиной фамильного поместья. Уильяму, как старшему, уже позволено было изучать теорию магии, Регулус занимался французским. Младший брат то и дело косился в сторону записей старшего и с нетерпением ждал дня, когда отец допустит и его к «настоящим» урокам. Пока же, он просто исполнял свой долг и прилежно учился.

— А ты, Уильям? Все сделал? — Мать семейства, что занимала кресло неподалеку от ребят, поднялась и отложила книгу в сторону. Что это была за книга Регулус не знал, но он был почти уверен в том, что это очередной детектив, присланный ее братом из Болгарии.

— Угу, — буркнул Уильям, отодвинув пергамент в сторону. Регулус недовольно скривил губы: он видел, что брат не выполнил и половину из того, что был должен. Кроме того, в тех записях, что Уильям уже сделал, младший Нотт успел найти две ошибки.

— Ну хорошо, — протянула миссис Нотт. — Можете быть свободны.

Уильям подскочил так словно только этого и ждал. Младший Нотт поднялся следом.

— Только Регулус, — добавила миссис Нотт, взглянув на сына, уже устремившегося к лестнице. — Может, хватит мучить деда?

— Да, — согласился Уильям. — Сдался тебе старик. Пойдем полетаем лучше?

— Мистер Нотт, — важно вскинул голову Регулус, — знает очень много всего. О наследии нашей семьи, об истории, о магии…

— Скука, — протянул Уильям.

— Его рассказы не для ваших ушей, — заметила миссис Нотт. — Они слишком… кровожадные. Я слышала, как он рассказывал тебе о зачарованной дыбе.

— Да он только пример привел, — пожал плечами Регулус. — Ничего такого.

— Боюсь предположить, к чему был этот пример, — мать грозно посмотрела на младшего Нотта, но того это нисколько не смутило. Напротив — он улыбнулся, вспоминая историю деда.

— Он просто упомянул Непростительные заклинания. Я спросил, что это такое и… И ты знала, что их всего три? Я думал...

— Регулус, — миссис Нотт побледнела. — Нет, давай-ка ты сегодня все-таки лучше полетаешь с братом во дворе.

— Но мам, — возмутился Регулус. — Дед обещал рассказать мне о…

Младший Нотт услышал шаги на лестнице и тут же замолк. На секунду задумавшись о том, что его волосы должно быть растрепались от постоянных мотаний головой (а как иначе ему было заглядывать в записи брата), он поспешил собрать волосы в хвост, до того, как в гостиной появился глава семьи.

Мистер Нотт, спустившись к ребятам, обнял жену и, оценивающе взглянув на детей, поинтересовался причиной шума.

— Неужели все уже сделали? — спросил он. — Регулус, — мистер Нотт протянул руку, и Регулус вручил отцу пергамент со своими записями.

Бегло их изучив, Нотт-старший сдержанно кивнул, давая сыну понять, что тот свободен. Регулус, впрочем, уходить не спешил. Он следил за братом, что смутившись, протянул отцу свою работу.

— Я позже доделаю, — пробормотал он.

— Нет, — отрезал Нотт-старший.

В дальнейших комментариях этот ответ не нуждался, и Уильям, разочаровано вздохнув, вернулся к книгам. Регулус виновато посмотрел на брата: подставлять его в планы младшего Нотта не входило. Тот в ответ пожал плечами.

— Ты, кажется, собирался наверх… — напомнил отец, заметив, что Регулус застыл на месте.

Младший Нотт посмотрел на мать и, обнаружив в ее глазах беспокойство, подошел к ней:

— Если дед будет рассказывать что-то плохое, я закрою уши. Честно-честно.

Миссис Нотт улыбнулась. Регулус не знал, что ее так повеселило: его слова или то, что чтобы придать им веса, он кивал головой как болванчик.

— Одного «честно» было бы вполне достаточно, — ответила она.

* * *

Регулус перевел взгляд на лежащие на простыне записи и книги, и вместо того чтобы зажечь свет, едва слышно произнес:

— Вингардиум Левиоса.

Наблюдая за тем, как пергаменты его один за другим устремляются ввысь, Нотт вновь подумал о Малфое.

— Если Нотты самая древняя благородная и уважаемая семья, то почему мы вынуждены терпеть Малфоев?

Младший Нотт был нечастым гостем на кухне, но сегодня отец выставил его из кабинета, потому как собирался обсуждать дела с представителем этой самой семьи.

— Кто сказал, что мы лучше других?

Миссис Нотт возилась с лимонным тортом ко дню рождению Уильяма. Обычно готовкой занимался Лони, но в этот раз намечалось что-то особенное. Об этом говорило на кухне все: от желто-черной мастики для фигурок «Уимбурнских ос» до посуды, которой здесь было явно больше, чем требовалось.

— Это факт, — отрезал Регулус.

«И зачем создавать проблемы на пустом месте?» — подумал он, взглянув на непонятную субстанцию, растекающуюся по столу.

— Ну раз факт, — важно протянула миссис Нотт, — тогда не знаю.

— Вот и я не знаю, — возмущенно прошипел Регулус. — Отец постоянно говорит о том, что Люциус Малфой… — младший Нотт замялся, не решившись произнести то, что ему по возрасту, особенно в присутствии матери, говорить было не положено… — и все равно с ним работает.

— Взрослым людям иногда приходится терпеть тех, кто им не нравится, — сказала миссис Нотт. — Или делать то, что не хочется, — добавила она, пытаясь поместить субстанцию в подходящую форму.

— Я буду делать только то, что мне хочется, — сказал Регулус. — И общаться только с теми, кто мне нравится.

— Конечно, — улыбнулась миссис Нотт. — Но чем именно тебе…

— О… — протянул Регулус, будто только и ожидал этого вопроса. Он даже не позволил маме договорить. — Его трость громко стучит. Лицо у него вечно такое, словно он во что-то наступил. От него пахнет как от девчонки. А еще… Из-за него отец вечно занят.

— Ну…

— А еще, — решительно повторил Нотт, перебив мать, — он предлагает отцу нас убить.

— Что? — миссис Нотт выронила форму из рук, и невнятная субстанция, что едва ли по мнению Нотта могла превратиться в торт, растеклась по всему полу. — Что ты сказал?

— Я слышал, как они ругаются, — продолжил Регулус так словно речь шла о чем-то обыденном. — Возле хранилища. Отец поставил его на место.

— Уверена, ты что-то неверно понял, — произнесла миссис Нотт, взмахнув палочкой и заставив кулинарный шедевр исчезнуть. — Конечно, он бы не стал предлагать твоему отцу такое. Ты можешь сказать, что именно ты слышал?

— Неважно, — буркнул Нотт. — Слышал, что слышал. К черту Малфоя!

Миссис Нотт потянулась к сыну, чтоб его обнять, но тот отмахнувшись, выбежал из кухни.

* * *

— К черту Малфоя, — пробормотал Нотт в этот раз уже самому себе.

«Я просто подумал, что на твоем месте хотел бы знать, кто совершил это преступление», — повторил он слова Скорпиуса и выругался.

— Хотел бы я этого не знать.

Регулус помотал головой. Следовало перестать думать о Малфоях. Должно же было остаться в этой черепной коробке хоть что-то хорошее? Хоть что-то?

Его старая комната. На втором этаже. Рядом с кабинетом отца. Бледно-зеленый ковер, тусклая серая занавеска, большая люстра. Стол, на котором красовалась недавно пойманная лягушка. Все еще целая мебель. И Она, сидящая у его кровати. Как и во всех прочих воспоминаниях безликая. Бледная ее тень.

— Уильям правда будет убираться вместе с домовиком завтра? — спросил Регулус.

Миссис Нотт задернула занавески.

— Ему не следовало брать мою палочку без разрешения, — ответила она. — Но я еще подумаю.

— А он бы ее и не брал, — пожал плечами Нотт. — Если б у него была своя.

— Да, мы поедем за ней совсем скоро. Сразу после Чемпионата, — согласилась мама. — Но это его не оправдывает. Кстати, ты, наверное, тоже хочешь свою палочку?

— Нет, — Регулус опустил взгляд.

— Что? Почему? — удивилась миссис Нотт.

— Отец говорит, пока рано, — признался Регулус. — Он говорит, что сперва надо научиться думать головой, а потом махать палочкой.

— А ты не умеешь думать головой? — посмеялась она.

Регулус пожал плечами. Конечно, это фразу отец адресовал Уильяму, что был застукан с маминой волшебной палочкой, к тому же мокрый и грязный, после падения в болото, но и за себя Регулус отвечать не стал бы.

— Ладно, знаешь, я думаю ты уже умеешь думать головой, — миссис Нотт потрепала сына за волосы, но тот недовольно их поправил. — Учителя тебя очень хвалят.

— Мы же им платим, — хмыкнул он.

— Регулус, — протянула миссис Нотт.

— Что? — переспросил тот.

— Ничего, — миссис Нотт поднялась. — Купим тебе палочку, как захочешь, а пока… Думаю, ты можешь иногда брать мою для занятий.

Миссис Нотт протянула Регулусу палочку и он осторожно повертел ее в руках. Он уже знал о ней все: Белый вяз, сердечная жила сналлигастера, двенадцать дюймов. Одолжил он ее только один раз, зато навсегда.

* * *

Темнело. Вызвав на кончике волшебной палочки тусклый свет, Нотт вернулся к руническому словарю и своему переводу. Он должен был закончить его в срок.