И вновь взойдет твоя луна (гет)

Я стояла у окна, ожидая его прихода. С тех пор, как он услышал мой монолог, прошло чуть больше месяца. За все это время до сегодняшнего утра он ни разу не заговорил со мной, даже, казалось, не смотрел в мою сторону. В единственные разы, когда мы сталкивались, его глаза выражали холодную отчужденность, отчего, как бы мне не хотелось это признавать, становилось тошно.

Странно, раньше я бы только порадовалась такому исходу: ни приставаний, ни допросов, ни предложений помочь — это все так бесило меня в первые месяцы нашего знакомства. Я кричала на него, обзывала занудой и... Что только я ни говорила. Сейчас же такое поведение, выражавшее безразличие и какое-то презрение, неприятным чувством отзывалось в груди, а ощущение потерянности и грусти возникало каждый раз, когда я видела его лицо. Я не знала, какие мысли посещали его голову, но, пытаясь представить себя на его месте, понимала, что ничего хорошего после услышанного подумать нельзя. И это было справедливо. Но от такой справедливости становилось страшно горько.

Внизу послышался шорох, отчего сердце застучало в разы быстрее. Противоречивые чувства переполняли сущность. С одной стороны, я негласно пообещала себе унести свою тайну в могилу, конечно, не до конца веря в такую возможность. С другой, иногда так хотелось поделиться с кем-то своей тайной, чтобы перестать носить ее груз в одиночку! От последнего желания становилось тошно, после всего я не имела права жалеть себя! Поэтому каждый раз одергивала себя и старалась жить дальше, используя этот шанс, потихоньку открывая новые воспоминания Луны. Она сказала, что у того обряда был смысл, значение которого, вероятнее всего, станет известно мне позже. Возможно, от меня потребуется в будущем сделать что-то, и я была готова к этому. Ради нее я была готова сделать что угодно. Только проблема была в том, что ещё один человек теперь знал о ее поступке. И мне очень хотелось, чтобы этот человек не считал меня чудовищем, каким порой сама кажусь себе.

Я увидела, как он ступил на порог и теперь молча наблюдал за мной.

— Ты пришел, — сказала я тихо.

— Да, — короткое слово растворилось в темноте башни. — Я готов тебя выслушать. Давно, — добавил он спустя какое-то время.

Я развернулась, зажигая палочкой заготовленные свечи.

— Слушать не придется, — его брови удивлённо поползли вверх. Заготовленным лезвием проколола безымянный палец, по капле наполняя вычерченные на каменных плитах руны.

— Луна, что ты задумала? — судя по недоуменному выражению его глаз, мои действия шокировали.

— У меня нет под руками омута памяти. С помощью этого рунического круга я могу сама показать тебе все, что посчитаю нужным.

— Каким образом?

— Сейчас покажу, — я присела на сложенную на полу мантию, призывая его сделать то же самое — напротив меня. — Чтобы все сработало, необходимо две капли твоей крови. Сюда и сюда, — ткнула рукой на ближайшие к нему руны.

Лезвие полоснуло по его пальцу, после чего руны окрасились в багровый цвет. Это было необходимо, чтобы между нашими сознаниями образовался туннель, по которому будут передаваться нужные картинки. Древнее заклинание на грани темной магии, но в мое время ещё не существовало так популярных в двадцатом веке омутов памяти, а большая часть заклинаний не считалась запретными.

— А теперь протяни руки, — он бросил недоуменный взгляд на мое лицо, но выполнил просьбу. Прикосновение его ладоней обжигало не хуже огня. — Эт фатери, — последняя часть заклинания слетела с губ. Огонь свечей стал ярче, руны на миг зажглись и тут же погасли. Глаза закрылись, и мы погрузились в полную темноту.

* * *

Седрик Диггори

Ее манипуляции и то, с каким уверенным видом она проделывало все это, обескураживали. Кровь... Такие заклинания считались темными и вряд ли были доступны для тринадцатилетних школьников. Но она, судя по всему, уже далеко не безобидный подросток.

— А теперь протяни руки, — ее голос прозвучал как-то отрешённо. Несмотря на удивление, мои ладони доверчиво потянулись к ее совсем маленьким ладошкам. Отблески свечей отражались в сосредоточенных голубых глазах, пока бледно-розовые губы шептали заклинание. В какой-то миг ее веки закрылись. Почувствовав тепло в ладонях и странную щекотку где-то в глубине сознания, я последовал ее примеру.

Мы опустились в какой-то туннель. Перед глазами замелькали какие-то тени, растворившиеся в неизвестном источнике света. Впереди послышался быстрый топот. Я присмотрелся. Маленькая девочка с длинными шоколадными волосами, в розовом пышном платьице, бежала впереди.

— Елена, птичка моя, ты уже встала? — раздался низкий мужской голос.

— Да, папочка. Ты хорошо спал? — перед глазами возникла просторная комната. Тяжёлые бордовые шторы на огромных окнах, откуда открывался вид на зелёный яблоневый сад. Круглый длинный стол из красного дерева прямо по центру, над которым висела хрустальная люстра с витиеватыми канделябрами для свечей. Слева находился большой камин, сложенный из побеленных кирпичей и украшенный разного размера статуэтками. Справа стояло несколько шкафов со стеклянными дверцами, где, судя по всему, находилась целая коллекция фарфоровых чашек, разукрашенных блюд и стеклянных фигурок.

— Хорошо, дочка. Давай я тебе помогу, — статный мужчина высокого роста подошёл к столу, отодвигая стул с высокой спинкой. Пышными седые брови и борода, длинный крупный нос с горбинкой и достаточно крупное телосложение — весь его вид можно было бы назвать грозным, если бы не взгляд, которым он окидывал девочку. Та, в свою очередь, ловко забралась на стул, подвигая к себе тарелку.

— А где мама?

— Сейчас подойдёт, милая. Ей сегодня с утра нездоровится.

— Кому тут нездоровится, Геральд? — звучный женский голос послышался на пороге. Его обладательница, одетая в длинное пышное платье с множеством оборок, зашла следом. — Я ещё всех вас переживу.

— Никто и не сомневается, милая, — мужчина поцеловал молодую женщину в щеку.

Я присмотрелся. Гораздо темнее, чем и у девочки, волосы цвета вороного крыла, завитые в витиеватую прическу, длинные ресницы и припухлые губы над острым подбородком. Она была достаточно высокого роста, двигалась плавно, с прямой, словно кол, осанкой. Присев за отодвинутый мужем стул, она, грациозно отогнув рукава, взялась за приборы.

— К чему такая официальность, дорогая? — мужчина уселся на свое место прямо напротив женщины.

— Ко мне сегодня должны прийти. Это касается Елены. Кстати, — она бросила взгляд на девочку, с нетерпением ожидавшую, когда подошедшие эльфы положат порцию каши в ее тарелку. — Как твои успехи в музыке, дорогая? Слышала, ты вчера рано закончила.

— Хорошо, мамочка. Учитель сказал, что, если приложить ещё чуть больше усердия, я уже смогу играть целые сонаты.

— Ну, так приложи, — женщина кивнула, принимая чашку с чаем. — И не чуть-чуть, а как следует, — кинула строгий взгляд на дочь. Та слегка стушевалась, покосившись куда-то в угол стола.

— Канди, она ещё совсем ребенок, ты слишком строга. Не каждый может похвастаться тем, что способен так играть в возрасте пяти лет. Да и тем более она будет волшебницей, зачем ей эти клавиши?

Чашка со стуком опустилась на стол.

— Во-первых, Геральд, сейчас каждая уважающая себя леди, будь то волшебница или магла, должна иметь представление о музыке. Это элементарные правила приличия. А во-вторых, — она сделала пару глотков, — я что-то не заметила, чтобы наша дочь проявляла хоть какие-то признаки магии.

Маленькая Елена отложила чайную ложку в сторону, отодвинув тарелку.

— Канди! — мужчина покачал головой. — Ей всего лишь пять лет, имей терпение!

— С терпением, Ральди, у меня нет никаких проблем. Мои первые магические выбросы случились в три года, а ей уже скоро шесть.

— А мои проявили себя только в семь. Родители уже думали, что я уродился сквибом, но в один прекрасный день вся накопившаяся в моем теле магия излилась наружу таким выбросом, что отбросила все сомнения. И, зная меня сейчас, разве ты сможешь назвать меня неспособным волшебником?

Женщина улыбнулась, покачав головой.

— Конечно же нет, дорогой. Но лишний раз провериться не помешает, — и промокнула губы салфеткой.

— О чем это ты? — седые брови мужчины приподнялись, приминая складки на крупном лбу.

— Как я уже говорила, к нам сегодня придёт посетитель. Очень хороший колдомедик из Парижа, мне рекомендовали.

— Ох, Канди, неугомонная ты женщина! Елена, детка, — он обратил внимание на дочь, молчаливо слушавшую их все это время, — кушай, не слушай свою маму. Ты преподаешь в школе, — он вновь обратился к женщине, - ведёшь переговоры и все равно все не можешь успокоиться.

— Не понимаю твоего возмущения, Ральди.

— Папочка, я наелась, пойду в сад, — Елена, сняв с колен салфетку, соскользнула со своего места, подбежав к мужчине. Тот ласково поцеловал ее в макушку.

— Через пятнадцать минут жду тебя в малой гостиной, юная леди. И не вздумай убегать, — кинула ей вслед мать.

— Можете идти, — приказал глава семейства слугам и, когда те удалились, закрыв широкие двери, продолжил: — Милая, я всегда поддерживал твои амбиции. Ты очень умная, упорная женщина, твои ученики любят тебя. Но не дави на нашу девочку. Ее способности проявятся со дня на день, я в этом уверен. А даже если нет, то разве от этого она перестанет быть нашей девочкой?

— Я и слышать не хочу про такое, Геральд! Конечно, она всегда будет нашей дочерью, а также волшебницей. Именно поэтому я и хочу проконсультироваться с опытным человеком. Я просто хочу знать, как помочь ей.

— Она вполне справится сама, дорогая, — в его голосе прозвучали настойчивые нотки.

— Да? — темная тонкая бровь изогнулась на бледном лице. — А не ты ли говорил, что ей всего лишь пять?

— Говорил. Поэтому прошу тебя, не лезь, — голос мужчины прозвучал жёстче. — По твоему настоянию она и так целыми днями только и делает, что занимается. Музыка, танцы, даже начала изучать руны. И признай, у нее уже есть подвижки. Хоть и небольшие, но есть.

— Пей свой чай, Ральди, остынет, — спокойно сказала женщина, в свою очередь приподнимая кружку. Мужчина покачал головой, все же отпивая из крупной чашки. Они помолчали пару минут, словно взяв паузу. — Уверена, она будет мне благодарна в будущем, — женщина, закончив с завтраком, отставила приборы и поднялась из-за стола, строго смотря на мужа. — И я буду делать все, что посчитаю нужным, Ральди, — она одернула складки платья и подошла к окну, открывая створку. — Елена! Я жду тебя через пять минут на месте! — створка закрылась, и женщина, упрямо сжав губы, покинула комнату.

— Ох Канди... — покачал головой мужчина.

Все вокруг потемнело, мы вновь оказались в туннеле. Я не видел ее, но ясно чувствовал чье-то присутствие рядом. Словно невидимая нить, она вела меня вперёд.

— Очень хорошо, Елена, — голос матери прозвучал искренне. Она стояла возле окна, открывающего вид на далёкие холмы, утыканные множеством кустов и раскидистых деревьев. Казалось, дом окружали сплошные леса, так много зеленой растительности открывалось взору.

— Ты правда так думаешь? — я узнал голос девочки, выскочившей сейчас из-за неизвестного мне музыкального инструмента, чем-то напоминавшего фортепиано.

— Я когда-нибудь говорила тебе неправду? — миссис Когтевран обернулась, довольно улыбаясь. От избытка эмоций маленькая Елена подскочила, хлопнув в ладоши, и обняла женщину за талию.

— Ну-ну, будет, — та, коротко погладив дочь по голове, отстранила ее от себя.

— До чего ты довела ребенка, Канди, что от одной твоей похвалы она радуется так, будто бы стала фрейлиной королевы, — подал голос ее муж, все это время сидевший в широком мягком кресле в другом конце комнаты.

— Папочка, тебе понравилось? — девочка подбежала к нему, опускаясь на колени возле подлокотника.

— Понравилось. Ты умница, доченька, — он ласково потрепал ее за подбородок.

— Доктор оказался прав, Ральди. Магический выброс произошел примерно в то время, что он и предполагал.

— Поэтому ты так щедра на похвалы сегодня? — его губы растянулись в насмешливой улыбке. — Елена, сокровище, можешь не сдерживать магию и крушить все вокруг. Смотри, какой счастливой это делает твою маму.

— Геральд! — Кандида покачала головой, но спустя секунду улыбнулась, подходя к креслу.

— Это произошло бы и без помощи доктора, ты не можешь этого не понимать, дорогая. В тот день этому шарлатану просто повезло уловить уже достаточно сильный магический фон нашей девочки, а остальное ты бы смогла предположить и сама.

— Ты же знаешь, милый, я просто очень сильно переживаю за нее, — женщина присела рядом с дочерью, ласково погладив ту по голове.

— Иногда слишком сильно, — мужчина приложился губами к ее руке.

Густой туман заполнил комнату, оставляя после себя лишь тьму.

— Папа? А ты возьмёшь меня хоть когда-нибудь с собой? — Елена под руку с отцом прогуливалась по яблоневому саду, вид на который открывался из столовой.

— Возьму, доченька. Потерпи немного, у нас там сейчас очень непростая работа. Там может быть опасно, — мужчина подошёл к одному из раскидистых деревьев и сорвал с отяжелевшей под тяжестью плодов ветки два яблока.

— Ты всегда так говоришь! — девочка недовольно притопнула ногой в бежевой туфельке. — Мама не хочет вести меня в школу, так как говорит, что в одиннадцать я и так все увижу. Ты тоже не берешь меня. Мне уже надоело все время быть дома, папа!

— Елена, дочка, — он ласково погладил девочку по голове, — я обязательно свожу тебя в свою лабораторию. Просто немного подожди, — и протянул ей крупные яблоко.

— Обещаешь? — она с надеждой заглянула в голубые глаза отца.

— Обещаю, — он ласково приобнял девочку, поцеловав в макушку.

Какое-то время они шли молча, лишь вгрызаясь в сочную мякоть яблок. Тропинка закончилась у небольшого павильона, где, поднявшись по немногочисленным ступенькам, отец и дочь уселись на лавку.

— Видишь эти знаки на каждой из колонн? — мужчина очертил невидимый круг в пространстве.

— Вижу.

— Знаешь, что они значат?

Девочка привстала, приглядываясь.

— Защитные руны. Вместе они должны давать какую-то комбинацию.

— Верно, — довольная улыбка растянула мужские губы.

— Только я не знаю, какую, папочка.

— Это ничего страшного, ещё узнаешь. Конкретно эти руны в комбинации образуют купол, сквозь который отсюда не проходит ни один звук.

— Это значит... — девочка задумалась, приложив пальчик к подбородку. — Что мы можем говорить здесь и нас никто не услышит там, — указала рукой в сторону сада.

— Именно. Это место хранит множество чужих секретов, — он заговорщически подмигнул.

Елена улыбнулась, задумавшись. Отвернула голову в сад, наблюдая за тем, как несколько птичек летало вокруг одной из веток.

— Мама говорит, что у меня слабые способности к рунистике и следует больше стараться, — произнесла печально.

Папа Елены, все это время наблюдавший за дочерью, покачал головой.

— У твоей мамы слишком завышенная планка, — улыбка сменилась усмешкой. — Она сравнивает тебя с собой, ведь у самой различные способности стали открываться слишком рано для обычного ребенка.

— Ну это значит, что я не переняла ее талантов, — Елена тяжело вздохнула, вернувшись на скамейку.

— Елена, малышка моя, — большая ладонь с массивными пальцами накрыла ее маленькую ладошку. — Я пока не могу знать, какие таланты откроются в тебе и когда это случится. Но ты должна знать, — он поймал ее настороженный взгляд своим, теплым, наполненным невероятной нежностью и любовью. — Ты — абсолютно нормальный ребенок и развиваешься по-своему. Твоей маме трудно понять это, потому что у нее все было совсем по-другому, совсем не как у других людей. И ей трудно признать, что у собственного ребенка все может идти иначе, своим путем. Но это совершенно не значит, что с тобой что-то не так, милая.

— Ты правда так думаешь, папочка? — она вопросительно посмотрела на отца. Бледные щёчки слегка порозовели от дуновений ветра, проникавшего в павильон и щекотавшего ее волосы. — Я ведь правда не глупая? — спросила совершенно искренне, с тревогой ожидая ответа.

— Конечно, не глупая, Елена. Что это за вопрос такой? — он ласково улыбнулся, приобняв ее за плечи и притягивая к себе. — Ты очень любознательная и способная девочка, я уже вижу твои первые успехи во всем, чем ты занимаешься. Твоя мама тоже это видит, поверь мне. Просто боится лишний раз похвалить, чтобы ты не расслабилась.

— Но ты ведь не боишься, — ее голова доверчиво прижалась к его груди.

— Не боюсь.

— Почему тогда она боится? Она не доверяет мне?

— Она не доверяет скорее себе, дорогая.

— Почему?

— Великая загадка моей жены, почему, — Когтевран задумчиво посмотрел вдаль сада. — Твоя мама всегда хочет быть идеальной, и это ее Ахиллесова пята. Ведь человек тем и прекрасен, что не может быть полностью совершенным, запомни это, милая. И не обижайся в следующий раз на маму, она ведь тоже очень любит тебя.

— И я ее люблю, — кивнула девочка. — И тебя, папочка. Очень-очень сильно люблю! — в порыве чувств она поцеловала его в щеку, отчего губы мужчины растянулись в довольной улыбке.

— Пойдем, родная. Сегодня твоя мама обещала отлучиться из школы, чтобы поужинать с нами, — он встал, протягивая ей руку. Елена, радостно хлопнув в ладоши, протянула свою ладошку, и они покинули павильон, удаляясь все дальше и дальше от моего взгляда.

Картинка сменилась. Мы снова очутились внутри дома. Небольшая комната с несколькими креслами и круглым столиком. Пара шкафов по углам одной из стен с книгами и статуэтками. Между ними висели огромные часы, пару широких картин с морскими пейзажами, два небольших окна сбоку были занавешены тепло-зелеными портьерами. В противоположном конце комнаты был разбит уголок с цветами и небольшим декоративным фонтанчиком. Вода к нему, я подозревал, поступала с помощью магии.

— Как это случилось? Людвиг, скажи мне, как? — миссис Когтевран в лимонном лёгком платье, кажется, с трудом опиралась на спинку одного из кресел. Пухлые губы дрожали, она кричала на высокого худосочного мужчину с гривой каштановых кудрявых волос, что стоял на пороге комнаты.

— Мы не рассчитали силу удара. Геральд подошёл слишком близко, магический выброс отбросил его назад...

— Как вы могли такое допустить? Он вам что, рядовой волшебник? Почему он вообще полез туда сам, Людвиг? — в ее голосе яркими аккордами прозвучали истерические нотки. — Геральд мой, Ральди! Как же так!!!

— Он хотел помочь людям, Кандида. Пламенное зелье могло бы очень помочь в борьбе с драконами, которых научились приручать гоблины...

— Мне плевать! Мне плевать на людей и гоблинов, если его не будет рядом!

— Мамочка! — Елена, повзрослевшая на несколько лет, со слезами на глазах кинулась к матери, придерживая трясущиеся в рыданиях плечи.  — Мамочка, пожалуйста, мама!

— Елена, доченька! Ральди... — Кандида судорожно всхлипнула. — Где сейчас его тело, Людвиг? — нашла она в себе силы поднять глаза на незнакомца.

— Прости, Кандида, мы искали, но... Огонь поглотил все, даже останков не сохранилось...

— Мама! — девочка подхватила мать, опасно покачнувшуюся и едва удержавшуюся на ногах, и подвела к креслу.

— Я очень сочувствую вам, миссис Когтевран, — мужчина прошел внутрь, протягивая ей стакан воды. — Открытия и изобретения Геральда Когтеврана сохранятся на века, как и светлая память о нем...

— Ральди!!! — отчаянный вопль убитой горем женщины отдался далёким эхом.

Комната вновь заполнилась туманом. На этот раз мы оказались в просторной галерее с белыми стенами, покрытыми мелкой лепниной под высоким потолком. Каменные гладкие плиты с крупным цветочным узором покрывали пол, изогнутые канделябры для свечей, что освещали в темное время картины и портреты в медового цвета рамах.

— Мама, ты хотела меня видеть? — Елена в лёгком белом платье с цветочным узором, вышитом золотыми нитками, подошла к одному из портретов.

— Да. Хотела, — карие, затуманенные тоской глаза женщины, казалось, застыли, прикованные взглядом к картине. Я присмотрелся. Из золотой рамы, сложив руки на подлокотнике широкого мягкого кресла и скрестив ноги, на нас смотрел мистер Когтевран. В голубых глазах сохранилось прежнее выражение спокойствия, уверенности и силы, а также лёгкая, едва заметная незнакомым с ним людям насмешливость. Казалось, ещё чуть-чуть, и его губы, окруженные седой бородой, растянутся в улыбке.

— Почему папа не двигается?

— Время ещё не пришло, вот и не двигается, — холодно отозвалась женщина.

— А долго ещё ждать? Я так скучаю по нему... — девочка провела пальцами по изгибам рамы.

— Тебе бы не пришлось ждать, дорогая, если бы твой папа не полез тогда в пекло, — со злостью в голосе проговорила ее мать. — Но что поделать, я ведь знала, за кого выхожу замуж! Он и в молодости был таким — всегда везде лез, куда не попросят, даже не задумываясь. Но в этот раз... — она тяжело вздохнула, сдерживаясь, — в этот раз мог хотя бы подумать о нас... Обо мне...

— Мамочка, он ведь не специально. Пожалуйста, не злись на папу, — сквозь слезы пролепетала девочка.

— Я имею полное право злиться! Его поступок безотвественнен! — ее голос звоном разнесся в широком коридоре. — И не вздумай больше плакать, Елена! Ты уже взрослая и должна быть сильной. Поэтому не вздумай! — миссис Когтевран, казалось, сама едва сдерживалась от рыданий.

— Прости, мамочка. Прости, — Елена быстро вытерла рукавом щеки и глаза.

— Поэтому, — строгим голосом продолжила женщина, — мы с тобой переезжаем. Этот дом хранит слишком много воспоминаний...

— Куда?

— В Хогвартс. Твой возраст скоро подойдёт. Прикажи домовикам собирать вещи, послезавтра мы уезжаем, — слова женщины пронеслись эхом.

"Ну вот мы и снова дома". — голос Луны призрачным эхом отдался в голове, когда невидимый вихрь уносил нас куда-то вдаль. Перед глазами действительно предстали знакомые каменные стены с факелами.

— Твои умственные способности оставляют желать лучшего, но я не могу отдать свое дитя на какой-либо другой факультет. Ты будешь под моим личным присмотром. Занимайся усердно, Елена, и постарайся не разочаровать меня, — миссис Когтевран, одетая в строгое серое платье, сидела за небольшим столиком, попивая чай из фарфоровой кружки.

— Я буду стараться, мамочка, — кивнула Елена, сидевшая напротив матери.

— И да, — кружка стукнула о фарфоровую тарелку, опустившись на стол. — Вне стен этой комнаты называй меня профессор Когтевран. Не хочу, чтобы тебя выделяли только как мою дочь. Понятно? — карие глаза посмотрели строго.

— Понятно, — ответила девочка грустным голосом.

Мы оказались в Большом зале. Елена шла впереди, с любопытством рассматривая огромное помещение. Высокий потолок, отражавший черноту ночного неба, сиял россыпью звёзд, некоторые из которых складывались в созвездия. На стенах вместо привычных факелов висело множество изящных канделябров со свечами, каждый стол был украшен высокими тонкими вазами с цветами. Место для преподавателей также возвышалось над остальными и выделялось тем, что вместо флагов над ним висело знамя с гербом Хогвартса. Они-то и привлекло больше всего мое внимание... Основатели.

Салазара Слизерина я узнал по серебряному браслету в виде змеи, обвивавшему тонкое запястье. Темные пряди волос ниспадали до плеч, черные глаза смотрели в самую душу, он словно коршун наблюдал за всем вокруг. Все черты его лица были острыми — острые скулы, подбородок, длинный тонкий нос — словно клинки, готовые в любую минуту порезать врага. Изумрудно-черная дорогая мантия, серебряные пуговицы, переливавшиеся в свете множества свечей — все выдавало в нем человека знатного и богатого. Годрик Гриффиндор, что восседал рядом, разительно отличался от своего соседа. Роскошная шевелюра светло-рыжих волос, уверенный и в то же время насмешливый взгляд зелёных глаз, сильные плечи и крепкое телосложение — все выдавало в нем человека сильного и уверенного. Следующей шла основательница моего факультета — великая Пенелопа Пуффендуй. Полная рыжеволосая женщина с мягкими чертами лица и очень добрым, теплым взглядом. Она наблюдала за учениками, что весело проводили время за ужином, ее добрые голубые глаза при этом лучились какой-то материнской заботой и любовью. Вот к ней наклонилась уже знакомая мне миссис Когтевран. Тонкая, изящная, с черными, словно вороново крыло, косами. Карие умные глаза выражали полное равнодушие, пока она не начинала говорить с кем-то. Тогда они загорались каким-то жгучим пламенем, пронзая собеседника. Я заметил странное сходство между Салазаром и Кандидой, Годриком и Пенелопой. Салазар взирал на всех, как охотник на добычу. Кандида смотрела взглядом львицы, уверенной в себе, но готовой броситься на врага в случае опасности. Годрик излучал полную уверенность и бесстрашие, Пенелопа же смотрела так, как мать на смотрит на своих детенышей — беззлобно и ласково.

Пока я с восторгом наблюдал за великими господами, Елена двинулась в сторону стола с сине-фиолетовыми флагами.

— У вас здесь свободно? — спросила какую-то рыжеволосую девочку. Когда та качнула головой, немного подвинувшись, чтобы освободить место, девочка присела. — Я — Елена, а вы?

— Линди, — коротко ответила когтевранка. — Линди Сонель.

— Елена Когтевран, будем знакомы, — она протянула ей руку. Линди бросила недоверчивый взгляд, оглядывая Елену с ног до головы. Затем, словно опомнившись, неловко пожала ее руку. Несколько учеников, что находились поблизости, начали перешептываться, с интересом наблюдая за девочкой.

Елена ужинала молча, иногда что-то спрашивала у своей новой знакомой, зацепившись взглядом за какую-нибудь интересную деталь зала.

— Мисс Когтевран? — кто-то окликнул ее, когда Елена, закончив с едой, выходила из-за стола. — Я Мелори Пруэтт, будем знакомы, — девочка в школьной мантии, надетой поверх длинного шелкового платья, с длинными темными прядями, собранными в сложную прическу, протянула руку, на нескольких пальцах которой блеснули дорогими камнями кольца.

Елена протянула свою, дружелюбно улыбнувшись.

— Это Энди, — Мелори кивнула головой в сторону когтевранки с русыми кудряшками, пухлыми щёчками с веснушками и пухлыми губками, — Энди Роули.

— Рада знакомству, — ответила Елена. — А это Линди, — в свою очередь представила она девочку. Мелори, недовольно сощурив носик, лишь кивнула в ответ. Энди же оказалась более радушной и сжала руку, неуверенно протянутую мисс Сонель. Сейчас, когда последняя стояла рядом с Мелори, я заметил кое-что. Несмотря на то, что мантии у девочек были одинаковы, крой платья Мелори, ее украшения, переливавшиеся при свете свечей, манера держаться и высокомерный взгляд выдавали в ней аристократку. Линди, словно птенчик, брошенный матерью, стушевалась под ее взглядом. Сквозь рукава мантии я заметил грубую ткань простого платья, стоптанные башмачки, никаких украшений. Рыжие волосы были собраны в обычную косу, без дорогих заколок, какие я заметил в прическе Энди. Какой это был век? Насколько я узнал из книг, Елена жила примерно в девятом-десятом веке, то есть — Средневековье...

— Я не видела вас на церемонии открытия, дорогая Элен, вы же позволите мне так вас называть? — Мелори бросила кроткий взгляд из-под темных ресниц на Елену. — И ваша достопочтенная матушка присоединилась ко всем нам позже. Мне уже приходилось беседовать с ней перед поступлением в школу, и она любезно признала меня достойной учиться на Когтевране, — довольная улыбка растянула тонкие губы.

— Да, очень приятная и умная женщина, — кивнула головой Энди, пока все трое шли по направлению к выходу. Линди, ловко отодвинутая Мелори в сторону, лишь семенила сзади. Голос старост отвлек девочек от разговора, и пока они шли до гостиной Когтевран, лишь тратили силы на осмотр коридоров, портьер и портретов, прерывавшийся восхищенными возгласами.

— Ну что ж, — подала голос мисс Пруэтт, когда девочки наконец оказались в гостиной. — Полагаю, теперь мы станем хорошими друзьями, — она кинула пронзительно-доверчивый взгляд на Елену.

— Это было бы замечательно, — глаза Елены задумчиво застыли на лестнице, ведущей в комнаты.

— Было бы здорово оказаться в одной комнате, — поймала ее взгляд Мелори. — Но если нет, мы всегда можем собираться в гостиной или заходить в гости.

— Было бы здорово... — словно эхо, отозвалась Елена.

Нас вновь унесло куда-то.

— Элен, дорогая, — мисс Пруэтт в черной мантии поверх пышного розового платья с длинными рукавами и оборками, тронула за плечо Елену. — Пойдёмте, мы с Энди уже заждались.

— Да, сейчас, — та засуетилась, и, приподнимая юбку платья, вылезла из-за скамейки.

— Чем займёмся сегодня? Завтра суббота, от уроков мы свободны, можем поиграть в шахматы или плюй-камни? — предложила русоволосая когтевранка.

— Да, можем, — робко улыбнулась Елена.

— А вообще, девочки... — протянула Мелори сладким голосом, — мы уже с вами несколько месяцев дружим. Почти с самого начала года,  — улыбнулась, обнажая ровный ряд белых зубов. — Предлагаю по этому поводу устроить небольшой праздник. Что думаете?

— Я только за, — улыбнулась пухлыми губками Энди.

— А ты, Элен? Что думаешь? — спросила, смотря с высоты своего роста, Мелори. Взгляд темно-зеленых глаз, иногда прятавшийся под россыпью длинных темных ресниц, смотрел уверено. Казалось, все ее существо было пропитано неким достоинством и благородием, присущим настоящим аристократам, так гордо и нарочито вежливо она держалась.

— Я только за, девочки. Только стоит спросить у мамы...

— Миссис Когтевран тоже может прийти, — тут же перебила ее девочка.

— Да, мы можем позвать и наших родителей и устроить настоящее веселье! — хлопнула в ладоши Энди.

— Вы... Серьезно хотите их всех пригласить? — в глазах Елены отразилось лёгкое недоумение. — Я думала, мы соберёмся втроём и просто весело поговорим за чашкой чая, — она перевела взгляд с одной когтевранки на другую.

— Конечно-конечно, это всегда можно устроить, — кивнула головой благородная леди. — Но знаешь, Элен, очень нехорошо с твоей стороны вот так прятать от нас твою маму. Всё-таки мы уже почти полгода как дружим.

— Я такого же мнения, что и Мелори, — поддакнула Энди.

Елена несколько минут молчала, размышляя.

— Я спрошу у мамы. Но вы же не рассроитесь, если вдруг она не сможет? Она очень занятая женщина.

— Ох, конечно же, нет! — громко возразила Мелори. — Но ты постарайся узнать, когда она сможет. Тогда мы уже и назначим дату, — улыбнулась, пропуская вперёд несколько учеников, чтобы не толпиться на лестнице, ведущий на этаж башни Когтевран.

Картинка сменилась.

— Ну что? Ты поговорила? — Энди догнала Елену, пока та шла по одному из коридоров замка.

— Спросила, — Елена печально покачала головой. — Она не сможет. Все время занята, сказала, что ей некогда веселиться.

— Ах, ну как же так! Я ведь уже пообещала папе, что познакомлю его с великим профессором Когтевран!

— Прости, Энди...

— Ты уверена, что она никак не сможет? Даже на каникулах? Мелори говорила мне, что ее родители согласились сделать прием в их поместье.

— В поместье? Ну это же уже настоящий званый ужин получается! — Елена остановилась в удивлении, отчего несколько слишком расторопных учеников чуть не врезались ей в спину.

— Ну да, — кивнула, тряхнув кудряшками, когтевранка. — А что ты думала, твоя мама — очень уважаемая леди, правила приличия требуют...

— Энди, ну ведь речь шла о том, чтобы мы просто собрались втроём, только мы, разве нет? — ее глаза вопросительно посмотрели на подругу.

— Да, конечно, Елена. Так и задумывалось, — Энди несколько раз кивнула головой.

Картинка сменилась, перемещая нас в один из классов.

— Для приготовления этого зелья необходимо прежде всего тщательно отобрать ингредиенты, — высокая старушка с пучком седых волос на голове, одетая в строгое чёрное платье, внимательно осмотрела класс. Ее глаза слегка прищурились, обнаруживая множество маленьких морщин, ставших после этого ещё более заметными на иссохшем лице. — Многие растения можно отличить по характерному запаху. Некоторые же по особенностям цветков. Но помните, что если вы перепутаете, то зелье получится совсем с другими свойствами. Если вообще получится, — она взмахнула рукой, отчего дверки нескольких кладовок приоткрылись. — Итак, здесь есть все необходимое. Количество ингредиентов написано на доске. Кто первый справится, будет свободен от домашнего задания. За работу!

Ученики засуетились, подходя к шкафчикам.

— Ай! — громкий вопль вкупе с каким-то звоном привлек внимание. Все ученики дружно развернулись. Мелори, гневно сощурив глаза, внимательно осматривала подол своего платья. Один из котлов, упавших, судя по всему с деревянного стола, откатился в сторону.

— Прости, пожалуйста, я сейчас подниму, — засуетилась белокурая девочка, лица которой я не смог разглядеть.

— Смотри, куда идешь, дура! Он мне чуть ногу не отдавил!

— Меня толкнули, Мелори, это вышло случайно, — девочка подняла посуду, вернув ее на место.

— А мне плевать! Тебе повезло, что я не пострадала, иначе...

— Прекратить разговоры! Фортис, Пруэтт, а ну живо за дело!

Мелори закусила губу, гневно глядя на девочку. Та, в свою очередь, прошла мимо нее, направляясь в сторону шкафов.

— Мелори, зачем ты так, она же не специально, — шепнула подруге Елена, когда та присоединилась к ней, набирая нужных трав.

— Элен, дорогая, у меня нет сейчас настроения обсуждать это. А эта девка пусть в следующий раз смотрит, в кого бросаться котлами!

Елена хотела возразить что-то, но строгий взгляд учителя, недовольно покосившегося в их сторону, заставил девочек смолкнуть.

Тяжёлый вихрь ударил мне в лицо, перемещая в другое воспоминание.

— Елена, в море пена! — знакомый голос отдался звоном в ушах. Мы оказались в одном из коридоров Хогвартса.

— Отстань, Пивз! — Елена что есть сил мчалась впереди. Черная мантия, словно плащ, развевалась за ее спиной.

— Сто-ой! — кричал кто-то над нами. Я поднял голову. Под высоким потолком, громко хохоча, летал... Пивз! Глазам не верю! Он замахнулся, прицелившись, и запустил чем-то в Елену, едва не угодив ей прямо в голову.

— Проклятый призрак! Чтоб тебя! — Елена на бегу судорожно искала палочку в полах мантии. — Я тебе.... А! — что-то резко дёрнуло ее в сторону. Я подошёл ближе к одной из портьер, за которой только что исчезла девочка.

— Тш-ш-ш, — зашипел кто-то в темноте узкого проема, приложив палец ко рту. Там было так темно, что я никак не смог разглядеть лицо незнакомки.

— Кто ты? — отойдя от испуга, подала голос Елена.

— Мирабель, — шепнула незнакомка, — я учусь на Пуффендуе.

— Елена, — она протянула ей руку. — Спасибо.

Та сжала ее в своей ладони.

— Да не за что, — в темноте я едва различил, как она улыбнулась. — Сейчас он пролетит мимо, и мы выйдем с другой стороны. А там уже до Большого зала рукой подать.

— Да? Здорово, — шепнула юная мисс Когтевран, прислушиваясь. — Послушай, а ты... — она присмотрелась. — Случайно не ты уронила тот котел...

— Да, — девочка кивнула. — Это был мой котел.

— Послушай, — Елена неловко улыбнулась. — Ты прости Мелори, она просто погорячилась и сболтнула лишнего...

— А, — махнула рукой пуффендуйка. — Это обычное дело. Она аристократка, — сказала равнодушно, — и относится ко мне не лучше, чем к грязи под ногтями.

— Ты ошибаешься! — Елена замотала головой. — Она просто вспыльчива и сильно испугалась тогда... — она на миг задумалась о чем-то, словно припоминая. — Ты же знаешь, что в этой школе мы все равны.

Мирабель качнула головой.

— По правилам да, равны. Но в реальности... — она тяжело вздохнула. — Все так же. Слишком сложно забыть о своем положении, лишь поменяв на время место, где ты живёшь.

— Но... — в глазах мисс Когтевран отразилась растерянность. — Я никогда даже не думала об этом.

Кажется, Мирабель вновь улыбнулась.

— Значит, твои родители не внушали тебе с пеленок, что ты выше многих других людей по происхождению?

— Ну, — Елена задумалась. — Папа никогда не говорил об этом. А мама... Она редко бывала дома, а когда мы собирались вместе, обсуждали лишь мои успехи в обучении.

— Я ещё найду тебя, Елена — в море пена! От Пивза не укроешься!!! Ха-ха-ха-ха!!! — Пивз со свистом пролетел мимо. Девочки, замерли, прислушиваясь.

— Пойдем, — Мирабель двинулась вперед.

— Пойдем, — Елена засеменила следом.

Они ушли вдаль узкого коридора, растворяясь за поворотом. Все исчезло.

Мы очутились в Большом зале, где, как и всегда, множество учеников проводило время, наполняя вкусной едой желудки. Взгляд зацепился за знакомую мне девочку. Елена, только что закончившая с ужином, направлялась куда-то. Я проследил, как она прошла к столу факультета Пуффендуй, судя по висевшим над ним флагам. Коснулась плеча одной из учениц.

— Ты скоро? — спросила она, когда девочка обернулась. Странно, но здесь, при свете многочисленных свечей, я не смог разглядеть ее лица. Казалось, кто-то применил заклинание туманности, но действовало оно только по отношению к этой девочке. Ведь всех остальных я прекрасно видел.

— Я уже закончила. Пойдем, — пуффендуйка покинула скамейку, присоединяясь к Елене.

— У меня есть кое-что. Смогла стащить у мамы, пока та отвлеклась, она все равно не пользуется...

— Да? — заинтересовано спросила незнакомка. — И что же это?

— Увидишь. Только... Ай! — Елена отшатнулась, потирая рукой ушибленный лоб.

— Смотри, куда идёшь, Когтевран! — низкий голос принадлежал высокому мальчику с сине-фиолетовой нашивкой, выдававшей в нем ученика Когтеврана.

— Она-то как раз смотрела, это вы неслись за письмом-летучкой и не заметили нас! — вступилась за подругу девочка.

— Что здесь происходит? — Энди и Мелори быстро оказались рядом. — Почему ты так кричишь, братец? — обратилась первая к мальчику.

— Да так, учил кое-кого манерам, сестра. Ты бы поговорила со своей подругой, с кем стоит водиться, а с кем нет.

— Это не тебе решать, — холодным голосом отчеканила Елена.

— Дорогие мои, давайте не будем ссориться. Предлагаю в знак примирения собраться сегодня в гостиной. Ты, Элен, в последнее время, кажется, забыла о нас, — Мелори покачала головой.

— Да, хорошо, — рассеянно ответила Елена, будто не особо интересуясь сказанным. — А сейчас, прошу простить меня, но мне нужно идти. Мира, пойдем, — взяв пуффендуйку за руку, Елена скорым шагом двинулась к выходу, совершенно не замечая, каким взглядом проводила ее мисс Пруэтт.

Картинка сменилась.

Елена входила в башню Когтевран, осматриваясь. Ее глаза искали кого-то, перепрыгивая с одного ученика на другого. В одном конце комнаты скопилась небольшая группка, наблюдавшая, как двое мальчиков играли в волшебные шахматы. Неподалеку несколько когтевранцев училось, уткнувшись в книги, усердно скрипя перьями по пергаменту, устроившись за большим столом. Кто-то грелся у камина, кто-то читал или болтал, сидя на маленьких мягких креслах. Взгляд девочки зацепился за знакомый силуэт. Энди, держа в руках книгу, спустилась с лестницы и шмыгнула куда-то. Небольшой уголок комнаты был огорожен тяжёлой шторой, скрывая что-то от чужих глаз. Таких уголков для уединения я заметил несколько в просторной гостиной.

Елена двинулась вслед за Энди. Слегка ускорила шаг, услышав знакомые голоса.

— Да где же она пропадает? — недовольный голос Мелори заставил остановиться. Рука, протянувшаяся к шторе, замерла в воздухе.

— Не знаю, наверное, ходит где-то с той простолюдинкой, — ответила ей Энди.

— Нет, я совершенно не понимаю! Мы столько времени потратили, чтобы завязать с ней дружбу, а она, плюнув на это, бросает нас ради этой... Как ее там зовут...

— Фортис, — послышался низкий голос.

— Да, она, — фыркнула мисс Пруэтт. — Ты не поверишь, Дерек, мы ведь простили Елене, что она даже не смогла пригласить миссис Когтевран на прием! Все уже было почти готово, скажи, Энди?

— Ага. Она сказала, что ее мать слишком занята.

— Ну может это и вправду так, вы не думали? — вступился Дерек.

Кто-то фыркнул.

— Знаешь, если бы эта женщина захотела, то нашла бы время. Тем более, когда ее приглашают такие знатные семьи, как наши...

— Ох, Лори, — послышался стук чашки о столик, — ее таких знатных семей столько приглашает, наши — не исключение, — заметил Роули.

— Поэтому мы и попросили Елену позвать ее. Уж ради дочери думали, что та согласится.

— Умно, — согласился когтервранец. — Но, видимо, Елена оказалась не столь убедительна....

— Да она вообще какая-то... — Мелори сделала паузу, словно задумавшись. — Странная. Будто не из нашего круга. Не носи она такую фамилию, я бы и не подумала даже. Да, неглупа, в учебе преуспевает, но манеры... И круг общения, который она выбирает... Словом, дикарка какая-то, а не аристократка.

— Что ж вы тогда общаетесь с этой дикаркой? — Елена резко раздвинула шторы.

— Элен, дорогая... — Мелори, явно застигнутая врасплох, обернулась.

— Мелори, я все слышала. Не трать напрасно силы, дорогая, — последнее слово было произнесено с большей силой. — Я не заставляла вас общаться со мной, — она перевела взгляд с одной девочки на другую, испуганно замершую с чашкой в руке. Голубые глаза Дерека же наоборот, смотрели с любопытством. — И сейчас не заставляю. Приятного чаепития, — она развернулась, быстрым шагом двигаясь к лестницам.

— Элен! Постой...

— Оставь ее, Лори, — притормозил ее мальчик. — Мисс Когтевран у нас гордая.

Картинка сменилась, перемещая нас в один из классов. От глаз не укрылось, что все парты и скамейки были сдвинуты к стенам, освобождая пространство помещения.

— Показываю один раз, смотреть внимательно, — строгий чеканный голос принадлежал высокому статному мужчине. Резкие черты лица вкупе с жёстким выражением производили впечатление. И, судя по всему, не на меня одного. Все ученики стояли, не шелохнувшись, в две линии, внимательно слушая преподавателя.

— Энгоргио! — маленькая подушка увеличилась в размерах раза в четыре. — Редуцио!

Все взгляды, как по команде, были прикованы в одну сторону.

— Прежде чем мы снова приступим к заклятиям прямого нападения, с которых начинали второй год вашего обучения в этой школе, я хочу, чтобы вы были способны реагировать и в нестандартных ситуациях. Тем более, если вдруг вас настигнет великан, коих сейчас в местных лесах развелось слишком много, вы можете с помощью заклинания увеличения обезвредить его собственной же дубинкой. Но в этом случае действовать нужно быстро. Все понятно?

Все дружно кивнули.

— Итак, кто попробует первым? — он оглядел ряды испытующим взглядом.

— Можно? — Елена, выросшая на несколько сантиметров, робко протянула руку.

— Пожалуйста, мисс Когтевран, — он указал рукой на свое место. — Сосредоточьтесь на объекте. Чем больше сосредоточитесь, тем сильнее сможете увеличить предмет. Действуйте.

Елена помедлила, сосредотачиваясь.

— Ну же, мисс Когтевран! Мамочки здесь нет, не бойся! — несколько смешков послышалось сбоку. Судя по голосу, говорила девочка.

Елена недовольно покосилась на говорившую. Русые косы, курносый нос и губы, изогнутые в усмешке.

— Помолчи, Энди, — прошипела она.

— Или что? Побежишь жаловаться мамочке?

— Я никогда...

— Прекратить разговоры! — все разом вздрогнули. — Мисс Когтевран, либо вы пробуете, либо уступаете место. Ну же!

Елена на секунду прикрыла глаза, ее плечи напряглись. Когда же веки девочки открылись вновь, глаза метали молнии.

— Энгоргио! — крикнула она, запуская луч в подушку, словно это был ее самый злейший враг. Та затряслась и резко увеличилась в размерах, став совсем немного меньше, чем до этого подушка профессора.

— Похвально, мисс Когтевран. Но на поле боя у вас не будет столько времени на сосредоточение, помните это. Следующий!

Елена кивнула и отошла в сторону, уступая место.

— Итак, — звучным голосом произнес профессор, когда все ученики опробовали новое заклинание. — Задание на дом — тренироваться! Как и всегда, в следующий раз будем использовать комбинацию из этого заклинания и парочки новых. Все ясно?

— Да, профессор Динс!

На секунду стало темно. Свет брызнул в глаза, освещая уже знакомую обстановку. Кабинет мамы Елены.

— Что ты себе позволяешь? — лицо миссис Когтевран было искажено от гнева. — Устроить драку при всех, в Большом зале! Ты в своем уме, Елена?

— Они первые начали! Первые! — кричала девочка.

— А ты и не обращай внимание на всяких глупцов! Какой позор! — женщина приложила руку ко лбу, покачав головой. — Скажи же мне, в чем была причина такого поведения?

— Они сказали, — кулаки Елены сжались, — и постоянно говорят, что преподаватели, ставя мне высокие баллы, лишь хотят подлизаться к тебе! Но это ведь неправда!

— Хм, — губы Кандиды изогнулись в усмешке. — А ты не давай им повода так думать! Докажи, что достойна этих самых оценок!

Взгляд, который Елена кинула на женщину, был похож на то, как смотрят на своих обидчиков загнанные собаки. Но миссис Когтевран, казалось, это ничуть не смутило.

— Елена, дочка, — она подошла и слегка похлопала ее по плечам. — В следующий раз пройди мимо с гордо поднятой головой. Не давай им понять, что эти слова задевают тебя. Я предупреждала, что будет непросто, а то, что ты дочь одного из Основателей, требует определенной ответственности.

— Но я не хочу этой ответственности! Почему я не могу просто учиться, как и все! — она недовольно топнула ногой. — Это несправедливо....

— Хватит ныть! — строго прикрикнула женщина. — Не вздумай, Елена. Несправедливо? Ты не знаешь, из каких краев прибыли некоторые наши ученики, в каких условиях они жили! Радуйся, что не познала таких бед и горестей, как и они! Подумаешь, кто-то что-то сказал? У тебя что, кто-то умер от этого?..

Она затихла, осознав сказанное. В смятении прикусила губу. К счастью, Елена не смотрела на нее, уткнувшись взглядом в пол.

— Я знаю про то, из каких краев некоторые мои сокурсники. Но, сказать по правде, с ними мне общаться гораздо приятнее, чем с так называемыми благовоспитанными выходцами знатных семей! Ведь они лишь хотят использовать мою дружбу, чтобы стать ближе к тебе!

— Это и неудивительно, — миссис Когтевран лёгкой походкой прошла к своему столу, усаживаясь на стул с высокой спинкой. — Я знала, что такое может случится, но, как видишь, не даю им такой возможности. В этой школе все ученики равны в глазах преподавателей. Тебе не стоит переживать об этом.

— А что их ждёт после школы? Всех этих детей ремесленников и крестьян?

— Если будут хорошо учиться, смогут устроиться. В этом и задача Хогвартса — дать всем людям с магическими способностями шанс устроиться в жизни. Поэтому тебе следует учиться ещё усерднее, Елена. Твоя фамилия накладывает свои обязательства.

— Я не хочу этих обязательств...

Женщина нетерпеливо хлопнула рукой по столу, пронзая дочь строгим взглядом.

— Иди в свою комнату и подумай о своем поведении! О наказании тебе сообщит староста. И прошу тебя, Елена, больше не разочаровывай меня!

Голос женщины рассеялся эхом, уходя в темноту. Мы вновь переместились.

— Знаешь, наша Основательница — очень добрая женщина. Ты можешь прийти к ней в любое время дня и ночи, и она всегда выслушает тебя. Миссис Пуффендуй всегда говорит нам заходить на чай, но из вежливости многие просто стесняются злоупотреблять ее гостеприимством. Но не я, — Елена улыбнулась при этих словах. — Куда там дочери ремесленника до манер, мы люди простые...

— Перестань все время сравнивать себя с ними, Мира. Заметь, у меня был выбор, с кем дружить, и я выбрала и всегда буду выбирать таких хороших людей, как ты.

— Спасибо, Елена. У тебя доброе сердце, — Мира взяла руку подруги в свою. — Ну вот, — остановилась, — вот мы и пришли.

Мирабель постучалась в дверь.

— Заходите, — послышался женский голос из-за двери. Девочки вошли внутрь. Комнаты была просторной и уютной. Шторы открывали широкие окна, диванчик и несколько кресел стояли у камина возле круглого столика. Шкафчики с книгами в другой стороне комнаты и несколько стульев возле большого стола, картины с пейзажами. Пледы, сложенные стопкой на одном из кресел, небольшой рабочий столик возле окна. Вся обстановка была какой-то домашней, теплой. Если место обитания миссис Когтевран действительно напоминало рабочий кабинет, то у мисс Пуффендуй это скорее была гостиная, куда мог прийти каждый, рассчитывающий хорошо провести время.

— Добрый день, Мирабель. Давно ты не заходила, — радушный голос встретил девочек на пороге. Мисс Пуффендуй в простом платье сидела за столом у окна, скрепя пером по пергаменту.

— Проходите, не стойте, девочки. Мисс Фортис, наливайте пока чай, вы знаете, где все найти. Я сейчас освобожусь и присоединюсь к вам.

Мирабель кивнула и подошла к шкафу неподалеку от камина, доставая оттуда чашки, чайник и заварку. Наполнив чайник водой, подвесила его над огнем.

— Ну, рассказывайте, как учеба, — когда напиток был готов, женщина присела на одно из кресел.

— Да все так же, мисс Пуффендуй, — ответила Мирабель.

— Ну а у тебя, дорогая? Ты же...

— Елена. Елена Когтевран.

— Ах, Елена. Я Пенелопа, будем знакомы, — она протянула ей свою ладонь. Елена недоверчиво посмотрела на женщину, но вежливо пожала ее руку в ответ.

— Я знаю о твоих успехах, Елена. Ты очень стараешься. Мирабель все нахваливала тебя, ты знаешь? — женщина тепло улыбнулась. — Но только не забывай, что нельзя все время только учиться. Ваше время молодое, нужно все успеть. Ты успеваешь отдыхать?

— Иногда... Особенно в дни, когда мама уезжает куда-то из школы.

— Понимаю, — женщина кивнула. — Ну что же вы сидите? Давайте, пейте чай, пока горячий, — все трое взяли в руки кружки, отпивая немного горячей жидкости.

— Мисс Пуффендуй, давно хотела спросить вас...

— Да? — голубые глаза женщины посмотрели на девочку.

— Почему из Основателей уроки ведут только миссис Когтевран и вы?

— А, — женщина улыбнулась. — Хороший вопрос, Мирабель. Понимаешь, Годрик и Салазар занимаются обширной деятельностью и вне Хогвартса. Когда у них хватает времени, они дают уроки всем ученикам школы. По крайней мере, в начале так и было. А так успевают только вести свои факультеты. Но поверьте мне, девочки, они очень многое делают для Хогвартса.

— А что вы можете сказать о деятельности миссис Когтевран? — подала голос Елена.

— Миссис Когтевран? — Пенелопа понятливо кивнула. — Кандида всегда была очень строга и требовательна ко всему, к любой мелочи. Но как преподаватель и директор — она просто превосходна. Редко найдешь человека, который так хорошо справляется со своей работой.

Елена задумчиво покачала головой, отпивая из чашки.

— Скажите, мисс Пуффендуй, мне просто немного не верится... — она замялась, не решаясь продолжить.

— Спрашивай, милая, — заметила ее смятение мисс Пуффендуй. — Здесь мы с вами не учитель и ученицы. Здесь мы добрые друзья, и вы можете не стесняться задавать вопросы.

Мирабель сжала руку Елены, подбадривая.

— Неужели каждый ученик с вашего факультета может вот так просто прийти к вам и поболтать? — наконец спросила та.

— Конечно, — губы Пенелопы растянулись в теплой улыбке. — Просто многие мои подопечные боятся показаться слишком наглыми, воспользовавшись моим предложением, но я никогда никого не гоню. Ведь прекрасно понимаю, что вам здесь иногда страшно и одиноко без родителей, вдали от дома.

— Но миссис Когтевран... — Елена неуверенно замолчала. Затем встретилась глазами с добрыми, полными понимания глазами. — Понимаете, она всегда работает. Мы с ней никогда не сидим вот так за чашкой чая, просто болтая ни о чем... А ведь она ещё и моя мама, не просто директор.

— Она у тебя человек дела и работы, Елена. Пойми и не сердись на маму. Тем более, она, скорее всего, опасается, что таким образом будет давать тебе больше привилегий, нежели остальным. Ей, я думаю, тоже нелегко.

— Забавно, — протянула Мирабель. — Мой папа чем-то похож на миссис Когтевран, Елена. Он все время в работе, редко когда уделяет мне свободную минутку. Ну, надо признать, его изделия очень известны и ценятся многими аристократами.

— Да, мне приходилось видеть работы мистера Фортиса, — согласилась женщина. — Действительно, очень тонко, неопытным глазом и не отличить от руки гоблина. Ну а вы, девочки, ещё не думали, чем будете заниматься после школы?

— Я, наверное, буду помогать папе, — подала голос Мира. — Он всегда жаловался, что слаб в приготовлении зелий, поэтому приходится заказывать у знакомых. Хочу варить зелья для него.

— Похвально, Мирабель. В травологии ты преуспеваешь, но в зельеварении нужно больше стараться.

— Знаю, — кивнула та. — Елена часто выручает меня.

— Неудивительно, — мисс Пуффендуй отставила чашку на край столика. — Ну а вы, Елена, не думали ещё о будущем?

— О будущем? — Елена застыла, задумавшись. — Мама говорила мне, что, если мои оценки не снизятся, я, возможно, смогу преподавать... — замолчала.

— Ну а вы сами, милая? Вы сами чего хотите?

— Я... Честно говоря, не знаю, мисс.

— Задумайтесь, пока у вас есть время, милая. Подумайте, что будет интересно вам лично, — Пенелопа перевела взгляд с одной девочки на другую. — Кто-то мечтает выйти замуж и иметь семью. Я когда-то тоже хотела этого, но потом... Пришла Кандида, и я загорелась идеей обучения деток-волшебников. И поверьте, дорогие мои, я ни разу не пожалела.

— Здорово, — враз протянули девочки.

Мисс Пуффендуй засмеялась.

— Поэтому я и твержу всем вам — подумайте, чего именно хочется вам. Будьте честны перед собой. Другим соврать легко, но себе — сердце не обманешь.

Они говорили так до самого вечера, увлеченно слушали друг друга, пока часы не пробили девять. Я восхищался мудростью этой женщины. С виду совсем молодая, красивая, но невероятно добрая, она словно видела души девочек, сидевших перед ней, насквозь.

— Заходите, дорогие. Всегда буду рада выпить с вами чаю, — сказала она, когда девочки покидали комнату.

— Спасибо вам, мисс Пуффендуй. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи...

Девочки исчезли, растворяясь.

— Мисс Когтевран! Мисс Когтевран! — низкий голос окликнул Елену, которая шла куда-то по широкому коридору. Она ускорила шаг. — Да стой же ты! — высокий парень с темно-русыми волосами и голубыми глазами, лицо которого показалось мне знакомым, схватил ее за локоть.

— Чего тебе, Роули? Я спешу, — Елена с силой постаралась вырваться. Я присмотрелся. Она заметно повзрослела, выросла. Детская округлость стала покидать бледное личико, фигура начала округляться, превращая маленькую девочку в красивую молодую девушку. Длинные темные волосы ниспадали локонами до плеч, лишь слегка собранные на затылке. Судя по всему, она не была любителем сложных причёсок. Возмущенные карие глаза, длинные ресницы, что недовольно хлопали по бледным щекам — она действительно была красива...

— Остановись на минутку, — Дерек отпустил ее локоть. — Послушай, я хотел спросить тебя... — он неловко переступил с ноги на ногу. — Тебя уже кто-нибудь пригласил на бал?

Елена фыркнула.

— Даже если нет, я все равно не пойду с тобой.

— Да брось, Елена, — он покачал головой, опираясь на косяк стены. — Три года уже прошло с того дня, а ты все никак не можешь перестать дуться! Не думаешь, что это по-детски? — сложил руки на груди, испытующе глядя на нее.

— О чем это ты? — спросила, слегка задумавшись. — А-а... Слишком много чести, Роули.

— Ну так тогда почему ты отказываешь? Заметь, я осмелился пригласить тебя даже после двух отказов! Смирился с тем, что на втором году ты пошла с сыном ремесленника, как его там звали? А, не важно, — махнул рукой. — На третьем ты выбрала этого простолюдина с Пуффендуя... Что за страсть к людям с низов, а? Дружба с Фортис на тебя так влияет?

— Дерек, ты напрасно теряешь время. Не нужно звать меня только потому, что я ее дочь. Вон сколько знатных девушек готовы пойти с тобой, а мне, прости, пора идти, — она развернулась.

— Знаешь, ты сильно ошибаешься, думая, что я так просто отступлю, — он вновь с силой схватил ее за локоть. — И ты пойдешь со мной, ведь речь уже идёт не о твоей гордости, а о моей чести.

— Да ну? Чем же я задела твою честь, а? Отпусти! — девочка дернулась.

— Не будь наивной, Елена. Вся школа уже знает, что ты предпочла мне каких-то простаков. Думаешь, весело сносить насмешки?

— Ты сам виноват, Роули. Я не заставляла тебя звать меня и рассказывать всей школе, что дала тебе согласие. Ты сам все это сделал. Сам! — она, наконец, сумела освободиться, воспользовавшись его замешательством, и чуть ли не бегом понеслась прочь.

— Пожалеешь, мисс Когтевран, пожалеешь... — кинул он ей вслед.

Мы вновь переместились. По каменным стенам, столу с ровными стопками книг и бумаг, чернилами с наточенными перьями неподалеку, сложенными по размеру от большего к меньшему, по кремовому ковру и шторам я узнал кабинет миссис Когтевран.

— Где ты была прошлой ночью? — строгий голос послышался из-за спинки кресла, стоявшего перед камином.

— Что за вопрос, мама, я была в своей спальне...

— Не лги мне, — Кандида резко поднялась. Строгое дорогое синее платье прекрасно шло женщине, выгодно подчёркивая фигуру. Ее длинные густые волосы были красиво собраны в две косы на затылке. — Вас с Мирабель видели, когда вы украдкой, словно воры, возвращались на рассвете.

— И ты поверила? — Елена усмехнулась уголками губ.

— Не дерзи мне, Елена. Мне ужасно не нравится твое поведение в последнее время!

— И что на этот раз, мама? Мои оценки почти всегда выше ожидаемого, то, что не получается с первого раза я, под твоим чутким, — она выделила это слово, — надзором тут же исправляю, чтобы тебе не было стыдно за меня перед учителями, дальними родственниками и... Перед кем там ещё тебе может быть стыдно?

— О твоих оценках мы ещё поговорим, дорогая. Там есть что обсудить, поверь мне, — не обращая внимания на последнюю колкость, возразила та.

— Говори сразу, что не так? — глаза Елены яростно блеснули.

— Не кричи на мать! Куда ты ходила с этой девчонкой? Где вы пропадали всю ночь? — миссис Когтевран начала переходить на крик.

— Я уже говорила тебе...

— Елена!

— Мама!

Воздух, казалось, зазвенел от их громкого крика. Мать и дочь прожигали друг друга тяжёлыми взглядами, переводя дыхание после криков. Наконец миссис Когтевран устало опустилась на кресло.

— Хорошо, на этот раз я тебе поверю. Но в следующий раз, мисс Когтевран, пощады не будет.

Все на миг исчезло. Мы оказались в заброшенном пустом классе. В передней части его Елена, сидя на корточках, гипнотизировала взглядом несколько подушек, грудой лежавших недалеко от нее.

— Мисс Когтевран, над чем это вы так усердно трудитесь? — жёсткий мужской голос раздался позади Елены. Мужчина, которого я уже видел в одном из воспоминаний, с лёгкой усмешкой зашёл в класс.

— Я, — щеки Елены порозовели. — Я просто... — она сглотнула. — Я хочу научиться беспалочковой магии!

Профессор недоверчиво изогнул бровь.

— Не рано ли вы берётесь за такой сложный раздел магии?

Она тряхнула головой.

— Я хочу доказать себе и... ей, — сказала совсем тихо, — доказать, что я смогу!

Мужчина несколько минут смотрел молча, задумавшись.

— Что ж, — кивнул он. — Я дам вам задание, которые вы должны будете выполнять в течение следующих двух недель. Если справитесь, получите несколько книг из моей личной библиотеки для обучения.

Елена радостно улыбнулась.

— Но если я увижу, что вы были недостаточно усердны, Елена, — он кинул на нее строгий взгляд. — Можете забыть об этом разговоре. Все ясно?

На миг все потемнело. Я открыл глаза, когда мы оказались в каком-то классе.

Елена, сосредоточившись на книге, заставила ту взмыть в воздух и приземлиться в ее руки.

— Похвально, мисс Когтевран, — мужчина довольно кивнул головой. — Очень хорошо.

Елена смущённо улыбнулась.

— Вы правда так считаете, профессор?

— Я говорю о том, что вижу. Вы знаете, что у меня не водится привычки врать своим ученикам.

— Профессор Динс, я всюду вас ищу, — послышался знакомый голос у входа в класс. Миссис Когтевран вошла, стуча каблуками по каменному полу. Ее взгляд, словно огонь, перекинулся с мужчины на дочь, удивлённо останавливаясь на последней.

— Мисс Когтевран, что вы здесь делаете? — спросила строго.

— Мисс Когтевран демонстрировала мне свои успехи. Полюбуйтесь, — он кивнул Елене, призывая ту повторить сделанное раннее. Та испуганно качнула головой, словно отказываясь. Затем же, поймав недоуменный взгляд матери, с силой кивнула. Закрыла глаза, сосредотачиваясь. Книга слегка дернулась, но осталась на прежнем месте.

— Ну же, мисс Когтерван, вспомните, что и кому вы хотели доказать, — заметив напряжение девочки, подбодрил ее профессор. Та ещё раз кивнула, глубоко вздохнув. Книга затряслась и взлетела, едва не ударив ее по голове. Елена ловко поймала ее, отложив в сторону. Следующая прилетела точно в руки, затем Елена отлевитировала ее обратно на стол.

— Достаточно, — голос миссис Когтевран послышался спустя несколько минут. Она обошла несколько парт, приближаясь к дочери.

— Грегори, это ваша заслуга? — недоверчиво посмотрела она на мужчину. Тот покачал головой.

— Это заслуга вашей дочери, Кандида. Она усердно тренировалась в течение двух месяцев и, я полагаю, не собирается останавливаться на достигнутом.

— Не собираюсь, — подтвердила девочка.

Женщина посмотрела на дочь.

— Умница, дочка. Я горжусь тобой, — сказала она тихо, но твердо. В глазах Елены отразилось удивление. Искренне, недоверчивое, но в то же время... Такое счастливое.

— Что вы сказали, профессор? — переспросила, едва переводя дыхание.

— Вы слышали, мисс Когтевран. А сейчас оставьте нас, мне необходимо обсудить кое-что с профессором Динсом, — обернулась к мужчине. Тот кивнул ей, и Елена направилась к выходу.

— Профессор Динс, — сказала она, замерев у двери. — Спасибо, — улыбнулась учителю и вышла из класса.

Сильный влажный ветер унес нас куда-то. Я открыл глаза. Берег озера под серым небом, кромка Запретного леса с колючими елями сбоку.

— Это было впервые, Мира, первый раз после того, как я поступила в школу! — голос Елены, укутанной в теплый шарф и нечто похожее на пальто из плотной ткани, переливался восторженными нотками. Она шла под руку с ещё одной девочкой вдоль берега.

— Я очень рада за тебя, милая, — удивительно, но ее лицо вновь было покрыто каким-то туманом. Никак не удавалось разглядеть его черты, лишь светлые локоны виднелись за тайной завесой. — Я же говорила, что твоя мама просто волнуется за тебя. Она желает тебе лучшего.

— Я думаю, она больше заботится о своей репутации, Мирабель, — Елена перевела взгляд с нее на озеро. — Как там твой отец? Все так же мастерит?

— Ага, все так же, — та кивнула головой. — Он уже год, как работает над заказом твоей матери. Знаешь, с ним гораздо приятнее иметь дело, будучи далеко от дома. Он писал, что она частенько появлялась у нас, чтобы обсудить все детали. Правда, что это будет такое, не признается. Ты ведь расскажешь мне, когда твоя мама получит эту вещь?

— О, Мирабель, конечно! Если мама позволит, мы вместе посмотрим на это тайное нечто, — она улыбнулась, приобнимая подругу.

— Спасибо, милая, — та нежно обняла ее в ответ. Они дошли до больших камней ближе к краю леса, усаживаясь на неровную поверхность. Так и сидели, улыбаясь и наблюдая за тем, как солнце все ниже опускается над кромкой озера.

"Удивительно, что это всплыло только сейчас", — голос Луны пронесся в сознании. Я хотел уточнить, что она имела в виду, но мы уже переместились в следующее воспоминание.

— О Мерлин, как же там было весело! Гораздо лучше наших чопорных рождественских балов! — Елена, придерживая под руку кого-то, весело рассмеялась.

— Ахах, ещё бы, Елена. На наших балах так не потанцуешь, рискуешь нарваться на гнев наших аристократов, — девочки рассмеялись ещё звонче.

— Ох, Мира, как же жаль, что ярмарка уезжает завтра! Ещё не скоро сможем так повеселиться, — вздохнула Елена.

— Не переживай, Елена. Если приедешь ко мне летом, будем танцевать хоть каждый день! — весело пообещала Мира. Они подошли к замку.

— Так, тихо, сейчас нужно будет пройти через другой вход, в прошлый раз нас кто-то заметил.

— Хорошо.

Девочки пробрались внутрь, пробираясь сквозь какие-то узкие коридоры и пыльные портьеры.

— Ладно, здесь мы разойдемся, — на одном из поворотов шепнула Елена. — Увидимся за обедом.

— Увидимся, — подруги обнялись и, попрощавшись, разошлись в разные стороны.

Елена добралась до башни. Зашла тихо, словно мышка, в гостиную.

— Кто тут у нас вернулся? — чей-то голос заставил вздрогнуть. — И где это пропадала наша гордая мисс?

— Роули, — Елена недовольно фыркнула. — Тебя это никак не касается, отойди с дороги.

— Зато меня касается, — голос миссис Когтевран, буквально пропитанный холодом и злобой, заставил Елену пораженно застыть.

— Я предупреждал тебя, Елена, — самодовольно улыбнулся Дерек, отходя в сторону.

— Спасибо, мистер Роули, — миссис Когтевран перевела взгляд с него на дочь. — Ты. Идёшь. Со мной, — отчеканила она каждое слово.

Они шли в полном, страшно давящем на сознание молчании до ее кабинета.

— Заходи, — открыв дверь, Когтевран подтолкнула туда дочь. — Ты опять бегала туда? И ещё хватило наглости соврать мне тогда! — воскликнула, проходя в комнату.

Елена молчала.

— С кем ты туда ходила? Отвечай!

— Одна...

— Не лги, Елена! Кто научил тебя лгать матери? Твой отец... Если бы он был здесь, что бы он сказал, а?

— Если бы папа был здесь, — ее голос прозвучал тихо. — Он бы понял, почему я это сделала.

— Что? — Когтевран чуть не захлебнулась от гнева. — Что ты сказала, непослушная девчонка? — и подошла, схватив дочь за ворот мантии.

Елена молчала, лишь гневно глядя в глаза матери.

— Мне рассказали о твоей подруге, — сказала та шепотом. — Мирабель Фортис. Дочь ремесленника, очень прославленного, надо сказать. Но, видимо, из-за тяжёлой работы воспитанием его дочери никто не занимался.

— Что ты имеешь в виду?

— Она дурно влияет на тебя. Ее оценки невысоки, шанс продвинуться куда-то после школы невелик.

— Какое это имеет отношение ко мне?

Губы матери дрогнули в усмешке.

— Думаю, будет лучше, если девочка вернётся домой и будет обучаться ремеслу своей семьи.

— Мама!!!

— Ты сама виновата, дочка. Я лишь забочусь о твоём благополучии.

— Мама, нам осталось учиться чуть больше года! Не делай то, о чем пожалеешь! — в глазах Елены была мольба.

— Ха! — Кандида самодовольно усмехнулась. — Дорогая, я когда-нибудь жалела о чем-то? Все свои решения я принимаю в здравом уме!

— Даже если так, знай, что если сделаешь это, я тоже уйду! — ее слова заставили миссис Когтевран едва заметно напрячься.

— И куда же, позволь спросить? Куда ты пойдешь, милочка?

— Я пойду с Мирабель! — крикнула Елена. — Каково тебе будет, если дочь великой миссис Когтевран променяет твою школу на ремесло, а? И вообще, что это ты делаешь там весь год, а, мама?

— Откуда ты... — глаза миссис Когтевран забегали в растерянности. — Она сказала тебе?

— О чем ты? — Елена насторожилась, внимательно наблюдая за матерью.

— Что она рассказала тебе? — вновь задала вопрос та.

— Только то, что ты заказала у мистера Фортиса какую-то вещь. Но мы не знаем, какую...

— Ах, это. Хорошо, — Кандида словно пришла в себя, опомнившись. — Эта девочка сегодня же покинет школу. А ты, — строго посмотрела на дочь, — ты никуда не выйдешь из замка без моего разрешения!

— И что же ты сделаешь? Запрешь меня, а?

— Нет, дорогая. Думаю, мистер Роули не откажет мне в помощи.

— Мама, как ты можешь!

— Несси! — в комнате послышался хлопок, и перед миссис Когтевран возник маленький домашний эльф. — Пожалуйста, доставь мисс Когтевран  в гостиную Когтевран. И позови сюда мистера Роули.

— Несси слушается, — пискнул эльф.

— Погоди, Несси, — Елена отдернула руку. — Минутку, прошу тебя. Мама, — обратилась к Кандиде.

— Я позову тебя, Несси, — когда эльф исчез, та перевела взгляд на дочь.

— Мира — единственный близкий мне здесь человек. Я никому не могу довериться, кроме нее.

— Что ты говоришь такое? У тебя, в отличие от других учеников, мать рядом, под боком!

— Мать? — уголки губ Елены дрогнули. — Ты хоть сама веришь, в то, что ты моя мать? Да моим однокурсникам ты даёшь больше, чем родной дочери, мама! Ты дышать мне не даёшь! Стоит мне сделать малейшую ошибку, зовёшь к себе и отчитываешь! — Елена перешла на крик. — Ты хоть знаешь, что на меня все смотрят только как на твою тень, мама? Ты все время говоришь мне об ответственности, которую накладывает фамилия Когтевран. А ты не забыла, чья это фамилия? — она вопросительно взглянула в глаза матери. — Так я напомню, миссис Когтевран! Эту фамилию дал нам великий человек — Геральд Когтевран! Мой любимый, лучший в мире папочка, имени которого ты даже не смеешь произносить! — ее грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. — Вот кто любил меня! По-настоящему, ничего не требуя! Он всегда принимал меня как Елену, как его милую маленькую девочку, а не как твою дочь!!! Ты же каждый раз своими словами сжигала все мосты между нами! Да лучше бы я была дочерью простого ремесленника, чем твоей! Как бы проще было, а, мама? Никакого позора или страха, ты сама лишь ответственна за честь нашей... — звонкий хлопок пронзил комнату. Елена схватилась за щеку, бросив взгляд загнанного зайца на разъяренную мать. — Так значит, да, миссис Когтевран? Интересно, что бы сказал папа, когда увидел, как ты бьешь его дочь?

— Ты, — Кандида побледнела, — Несси! Уведи ее!

Послышался хлопок, эльф, поклонившись своей госпоже, подошёл к Елене.

— Позвольте, мисс...

— Я дойду сама!

— Проследи, — лишь кинула миссис Когтевран, когда Елена, громко хлопнув дверью, покинула комнату.

— Ненавижу, — прохрипела та, перехватывая рукой горло. — Ненавижу вас, миссис Когтевран, — слезы проложили дорожки на ее щеках. Чьи-то шаги послышались впереди. Елена, едва опомнившись, забежала в заброшенный класс.

— Мисс, старшая госпожа велела...

— Несси, оставь меня! Или хотя бы подожди за дверью, — бросила Елена, падая лицом на пыльную парту.

— Слушаюсь, мисс, — пискнул эльф, исчезая.

Она плакала. Плакала навзрыд, разрывая горло. Я подошёл к парте, где она сидела. Наблюдая за страданиями этой девочки, всей душой желал помочь, хоть как-то облегчить ее страдания, но понимал, что был не в силах что-либо сделать.

— Она не понимает меня, не понимает, — Елена подняла голову, и ее рассредоточенный взгляд попал на мое лицо. Я уже видел эти глаза когда-то. Такие же грустные, наполненные невыносимой тоской и страхом. В тот самый вечер, когда Луна напилась после бала и едва передвигала ногами. Она смотрела так же.

— Мирабель! — крикнула спустя какое-то время девушка. — Я должна... — она дернулась, выбегая из класса. — Мира... Я должна...

— Мисс Елена!!! — в ужасе пискнул эльф, когда та, опасно покачнувшись, рухнула на холодный пол.

Нас вновь унесло в пустоту.

— Миссис Когтевран? Вы звали меня? — Елена зашла внутрь комнаты, притворяя за собой дверь.

— Звала, — миссис Когтевран сидела за столом, чиркая острым концом пера по пергаменту. — Мистер Роули недавно сообщил мне, что ты часто пропадаешь в комнате профессора Пуффендуй. Не хочешь объясниться?

— Ваш пёс опять донес на меня. Но скажу по правде, я и раньше это делала.

— Не смей дерзить мне! — в глазах Кандиды заплясали яростные огоньки. — И как давно? — она перестала писать, складывая домиком руки. — И почему я узнаю об этом только сейчас?

Елена прошла внутрь комнаты, усаживаясь в кресло перед камином.

— Курса с третьего, миссис Когтевран. Если бы вы интересовались чем-то, кроме оценок в моей жизни, то давно бы узнали об этом.

Взгляды встретились, скрестившись, словно острые клинки.

— С третьего? И что же, позволь спросить, ты там делаешь?

— Вы не поверите, мадам, — Елена перевела взгляд на огонь, трещавший среди деревянных поленьев. — Разговариваю.

Кандида застыла, пронзительным взглядом осматривая дочь.

— Такое недопустимо между учеником и директором. Я поговорю с Пенелопой...

— Ах, не трогайте эту прекрасную женщину! — Елена устало вздохнула, рассеянно осматривая комнату и ни на чём толком не сосредотачиваясь. — Она все эти годы была мне как мать... — она закусила губу, смолкнув. — Это все, что вы хотели спросить?

— Больше не ходи туда. Подумать только! — воскликнула Кандида. — Словно к лучшей подруге! Я думала, все директора понимают, что следует сохранять дистанцию. Не в моих правилах вмешиваться в дела внутри факультета, но здесь речь идёт о моей ученице...

— Не вмешиваетесь? Именно поэтому была отчислена ученица с Пуффендуя? Ох, не нужно обманываться, миссис Когтевран!

— Ты все не можешь забыть эту девчонку, Елена, — миссис Когтевран покачала головой. — Поэтому перестала называть меня матерью, а, дочка?

— Вы уже давно перестали быть мне матерью, мадам. Ещё раз повторюсь, не стоит обманываться. А мисс Пуффендуй — очень хорошая и добрая женщина, вам не стоит ругаться с ней. И я не удивлена, что Мирабель была именно с ее факультета, добрее человека не найти...

— Ты перестанешь ходить туда, Елена! — глаза миссис Когтевран метали молнии. — Если я ещё раз узнаю об этом, буду вынуждена принимать меры! — она хлопнула ладонью по столу.

Елена изогнула тонкую бровь.

— И какие на этот раз, позвольте узнать?

— Ох, не сомневайся, я найду способ! А теперь иди к себе, у меня ещё куча дел.

Картинка сменилась.

— Ещё раз я узнаю, что ты следил за мной, и...

— Ну и что же ты сделаешь, а? — Дерек Роули, сложив руки на груди, откинулся на холодную стену. — Пока ты здесь, ты ничего не сможешь сделать, признай, дорогая.

— Я тебе не дорогая! Ты забыл, что было с Энди, а? Думаешь, не найду способа расправиться с тобой?

— Энди? Ах, твое знаменитое заклятие кленового листа! Ну, дорогая, теперь мы знаем, как излечиться. Конечно, пришлось изрядно помучить тебя, прежде чем ты призналась. Слушай, чем миссис Когтевран пригрозила тебе тогда, а?

— Замолчи, Роули! — зашипела Елена. — Я давно уже не боюсь ее, — она яростно сжала кулаки.

— Да? — он усмехнулся. — Поэтому до сих пор пляшешь под ее дудку?

— Кто бы говорил, — Елена фыркнула. — Ты сейчас не лучше, чем шавка на ее поводке, — с отвращением взглянув на Дерека, она двинулась прочь.

— Знаешь, в чем разница между нами, — его пальцы с силой сжались на локте Елены, когда он наклонился к ее уху. — Я делаю это по собственному желанию, ты же прогибаешься под давлением собственной матери.

— Пусти!

Он разжал пальцы, отпуская ее руку.

— У нас с миссис Когтевран общие цели.

— И какие же? — Елена со злобным любопытством посмотрела на него.

— Я женюсь на тебе после школы.

Елена усмехнулась.

— А ты не хотел бы сначала спросить моего согласия, а?

— Зачем? — он изогнул бровь. — Я спрошу его у твоей достопочтенной матушки. Елена, признай, ты уже давно ничего не решаешь сама.

Она сморгнула. Затем закрыла глаза и сосредоточилась. Мне было знакомо это выражение. Крик Дерека, отдернувшего руку, подтвердил мои предположения. Невербальное жалящее...

— Ещё раз притронется ко мне, и пощады не жди, Роули, — ее голос был пропитан жгучей ненавистью. — И да, вы оба сильно заблуждаетесь насчёт меня. Клянусь тебе, я найду способ вырваться.

Все растворилось в пространстве, сменяясь. Мы очутились в богато украшенном Большом зале, от яркого света многочисленных свечей и ярких украшений зарябило в глазах.

— Наконец ты дала согласие, упрямица, — Роули, одетый в кружевную рубаху и штаны из дорогой ткани, взял под руку Елену. Я посмотрел на нее. Вытянувшаяся стройная фигура, обычно скрытая под мантией, округлилась в нужных местах. Все такие же длинные волосы, слегка собранные на затылке. Изысканное чёрное платье из шелка, что струилось по ее телу, красивые жемчужные серьги и колье, невысокие туфли. Все это очень шло девушке, но взгляд ее был пустым и равнодушным.

— Если бы профессор Когтевран не поставила меня перед фактом, заставляя идти на этот бал, когда все остальные кавалеры уже были заняты, я бы не за что не пошла с тобой, Роули.

— Зря ты так, красавица. Помнишь, что было, когда ты обидела меня в прошлый раз? — он улыбнулся, поймав ее ненавистный взгляд. — Может, все же и выйти за меня заставит, а?

— Мечтай.

Она станцевала с ним первый танец, практически не глядя на него. Затем, не сказав ни слова, отошла в другую сторону зала.

— Что, Когтевран, скучаешь? — Мелори, шедшая под руку со своим кавалером, ехидно улыбнулась. — После того, как по твоей милости ушла Мирабель, никто и приблизиться к тебе не хочет.

— Оно и к лучшему. Такие, как ты, мне в друзьях не нужны, — не одарив ее взглядом, Елена равнодушно отвернулась, взяв в руки напиток.

— Елена! — миссис Когтевран, ласково улыбаясь, подозвала ее к себе. Рядом с ней, потягивая вино, стоял высокий плотный мужчина. Елена несколько раз тяжело вздохнула, нехотя двигаясь к матери.

— Чего вы хотели, миссис Когтевран? — спросила она равнодушно.

— Елена, дочка, зачем же так официально, — миссис Когтевран растянулась в улыбке. — Это барон Тонитруа, он давно горит желанием познакомиться с тобой.

— Мисс Когтевран, — мужчина с темными глазами, массивным носом и мясистым подбородком примкнул губами к руке Елены. — Как увидел вас на трибунах Турнира, умолял вашу матушку познакомить со столь прекрасной юной леди.

— Я рада, что ваше желание исполнилось, — ответила та холодным голосом. — Я могу идти? — обратилась к матери.

— Елена, — миссис Когтевран бросила на нее недовольный взгляд. — Прошу нас простить, барон, мы на минутку, — она схватила дочь за локоть, отводя в сторону. — Прошу, хоть здесь перестань показывать свой несносный характер!

— Я не хотела приходить, это вы меня заставили. Могу уйти и перестать вас позорить.

— Прекрати! — гневно шикнула Кандида. — Ты уже взрослая, пора присмотреть себе жениха. Мистер Роули недавно сватался...

— Нет, — отрезала. — Он будет вечно плясать под вашу дудку, мне такой муж не нужен.

— Он слишком юн, но достаточно умен, подумай. Я пока что не тороплю тебя с выбором. Но если же нет, присмотрись хорошенько к сегодняшним гостям. Радуйся, не каждой девушке выпадает такая возможность выбора...

— Что ж тогда они ко мне сватаются, пусть сразу женятся на вас...

— Прекрати, противная девчонка! — приглушённым голосом воскликнула Кандида. — Сейчас же перестань упрямиться и улыбайся. Улыбайся, я сказала! Ох, наказание на мою голову! — она покачала головой. — Сейчас же иди и поговори с бароном. Ну же! — она толкнула дочь в спину.

Елена подошла к мужчине, нехотя принимая у того бокал с напитком.

— Прекрасный вечер, не так ли? — он решил разрушить неловкое молчание.

— Не думаю, — сказала равнодушно. — В первые годы обучения здесь они были лучше.

Барон улыбнулся.

— В ваши годы ещё рано скорбеть о прошлом.

— А в ваши в самый раз, хотите сказать? — насмешливо посмотрела на него. Барон, растерявшись, неловко сглотнул.

— Я... Я не так уж сильно старше вас, Елена.

— Да? — она изогнула тонкую бровь. — Тогда, если не секрет, сколько вам лет?

— Всего лишь сорок пять. Для волшебников это разве разница — тридцать лет?

Елена усмехнулась.

— Мой отец был старше матери на двадцать.

— Ну вот видите, возраст — не главное...

— Но он был лучшим мужчиной на свете, — Елена, словно не слыша, продолжила задумчиво. — Таких нет больше.

— Такая любовь к родителям похвальна, — голос мужчины прозвучал растерянно.

Она замолчала, наблюдая за происходящим.

— Знаете, Елена, вы очень красивы. Словно роза зимой...

— Зимой? — она усмехнулась. — Вы ничего не путаете, господин Тонитруа?

— Нет, юная госпожа. Красивы, как роза, но остры и холодны от снега, что падает и падает на вас. Глядишь, так и завянете, если не найдете место под солнцем.

— Интересное у вас сравнение. Во-первых, розы зимой на улице не растут. Во-вторых, у меня уже есть место под солнцем. Только без солнца, — она допила вино, отдавая ему бокал. — Мое солнце давно ушло в закат, барон Тонитруа. И вам не в силах вернуть его, не тратьте силы.

Она отошла, направляясь к выходу.

— Елена, куда ты? — миссис Когтевран схватила ее за плечо.

— Вы хотели, чтобы я пришла на бал — я это сделала. Хотели, чтобы была с кавалером — согласилась на верного вам пса Роули. Хотели, чтобы поговорила с тем человеком — сделала. А теперь, ради святого Мерлина, оставьте меня, миссис Когтевран, у меня есть дела, — с этими словами она сбросила руку матери и направилась к выходу.

— Несносная! — бросили ей вслед.

Нас вновь унесло в пустоту.

Библиотека. Елена сидела, обложившись книгами, за одним из столов. Я подошёл ближе, рассматривая названия. Магическая ботаника, необычное применение травологии в трансфигурации, магия леса и многое-многое другое.

Громкий хлопок заставил ее вздрогнуть.

— Мисс Елена, старшая госпожа ждёт вас в ее кабинете, — пропищал эльф тонким голоском.

— Передай старшей госпоже, что я занята, — холодно ответила она, не отрываясь от записей.

— Но мисс, она сказала, что это очень важно. Велела передать, что речь пойдет о вашем будущем.

Елена тяжело вздохнула, потерев глаза.

— Я сейчас буду, можешь идти, Несси.

Она сложила книги по местам и покинула библиотеку. Дойдя до кабинета, постучала.

— Войдите, — послышался голос из-за двери.

— Миссис Когтевран, вы хотели меня видеть? — холодно спросила Елена, проходя внутрь.

— Хотела, — Кандида настороженно оглядела дочь. — Давно ты не заходила ко мне. Ты сильно похудела, дочь моя...

— Я уже давно не ваша дочь. О чем вы хотели поговорить?

Впервые за все это время я увидел растерянность в глазах этой леди.

— Елена... — Кандида тяжело вздохнула, но взяла себя в руки. — Ты делаешь успехи в учебе. Даю тебе выбор: после окончания школы можешь попробовать себя в преподавании, как я тебе предлагала ранее, или же...

— Или же что?

— Один очень уважаемый и знатный человек сватался к тебе. Барон Тонитруа. Я знакомила тебя с ним на балу, помнишь?

— Тот старый заносчивый джентльмен? — Елена презрительно фыркнула. — Нет уж, спасибо.

— Зря ты так реагируешь. Возраст далеко не главное. Твой отец тоже был гораздо старше меня, но, тем не менее, мы очень любили друг друга.

Взгляд Елены, которым она окинула мать, не предвещал ничего хорошего.

— Не смейте сравнивать моего отца, — сказала грозным шепотом, — герцога Геральда Когтеврана, кавалера ордена Мерлина, умнейшего человека и лучшего в мире родителя, с этим человеком. Я слышала, что барон — сильный боевой маг, не более того. Он груб и неотесан. И я лучше всю жизнь проживу одна, чем с таким человеком.

Миссис Когтевран молчала, ее лицо напряглось, словно скульптура, где умелый мастер смог запечатлеть суровое, но в то же время грустное выражение.

— Его портрет заговорил, дочка. Хочешь, я свожу тебя к нему?

— Папа? — глаза Елены впервые за все это время загорелись.

— Да, — кивнула Кандида.

— Я пойду к нему.

— Доступ к поместью возможен только с моего согласия. Пока тебе не исполнится семнадцать, ты не сможешь попасть туда.

Губы Елены изогнулись в жёсткой усмешке.

— Чего вы хотите? В очередной раз сделка? Ах, нет, минуточку, раньше вы дальше не заботились об условиях, не давали выбор, а просто ставили меня перед фактом. А теперь смиловались и решили дать выбор?

— Елена, послушай! — строго воскликнула ее мать. — Смотри на вещи трезво! Роули сватался к тебе, ты отказала! Розье, Нотт — тоже! Я была согласна с твоим выбором, потому что эти юнцы, хоть и из уважаемых семей, ещё слишком молоды и непонятно, чего ожидать от них. Я думала, ты ищешь себе надёжного человека, и барон как никто другой подходит на эту роль! Подумай, девочка моя, неужели ты не хочешь семью, деток? Выйди замуж, а потом делай, что хочешь, как это делала я, твой отец...

— Перестаньте все время сравнивать меня с собой, миссис Когтевран! Примите уже к сведению, что я — не вы! Я — дочь Геральда Когтевран, и как и он, больше не буду идти у вас на поводу! Он многое прощал вам, но никогда не позволял собой манипулировать. И он бы не одобрил ни одного вашего псевдоверного решения!

— Елена, дочка...

— Я закончу Хогвартс. Побуду здесь столько, сколько захочу. Но не выйду за него.

Она вышла, хлопнув дверью, оставляя растерянную мать позади.

Картинка сменилась.

Темнота. Практически ничего не видно. Елена шла по коридору, освещая путь с помощью палочки. Какой-то шорох заставил ее вздрогнуть, замерев. Не увидев ничего подозрительно, она двинулась дальше. Остановилась лишь у двери, прислушиваясь.

— То есть, — мужской голос послышался по ту сторону комнаты. — Тот год для тебя ничего не значит? Целый год, Кандида, мы провели вместе. Я сделал ее для тебя, но после того дня... После того дня ты больше не объявлялась...

— Я все сказала тебе тогда, Эдвин. Мы не можем...

— Почему? Потому, что я простой ремесленник? Но не ты ли воспевала равенство, а, Канди? А в итоге что? Ты отчислила мою дочь!

— Эдви, на то были причины, поверь...

— Ты не изменишь своего решения? — голос мужчины был пропитан горечью.

— Нет.

— Значит, я не ошибся. Прощайте, миссис Когтевран, — Елена отпрянула, забежав за ближайший косяк стены. Дверь открылась, и при свете комнаты показался силуэт высокого светловолосого мужчины. Греческий профиль, голубые глаза, стройная фигура — он был красив. И не сказать, что у такого под боком была уже взрослая дочь.

— Ты ещё пожалеешь, Канди, — бросил он напоследок и ушел прочь.

— Она ведь не должна была сегодня быть в школе, — шепнула Елена самой себе. Дверь вновь открылась.

— Эдвин, ты забыл! — крикнула Кандида, быстрым шагом передвигаясь по коридору. Когда та скрылась за поворотом, Елена шмыгнула в комнату.

— Акцио диадема, — произнесла она, протягивая руку. Ничего не произошло. — Черт, она под защитой, — прошептала, осматриваясь. — Где эта женщина может хранить самые дорогие ей вещи? Обычно они бывают на самых видных местах... — Елена подняла голову, осматривая картины. Взгляд опустился ниже — на полку с многочисленными статуэтками. — Вот она! — воскликнула восторженно, заметив украшение на крупной статуэтке ангела. — Странно... Папа подарил ей этого ангела, я помню, — Елена подошла к полке, пододвигая стул. — Так и не подумаешь, что она отдельно от этой скульптуры, — серебряный ободок диадемы, сделанный в виде крыльев, был украшен мелкой россыпью драгоценных камней, в центре украшения сиял чернотой круглый драгоценный камень с тремя жемчужинами по бокам, на самой вершине была изображена голова орла, тоже переливавшаяся мелкими камешками на шее величественной птицы. Елена зачарованно протянула руку, пытаясь достать до красивой вещи. — Ещё немного, — подбадривала она саму себя. Шорох за дверью заставил ее судорожно замереть. Чьи-то шаги слышались все отчётливее. Елена в панике спрыгнула со стула, возвращая тот на исходное место, затем забежала за плотную штору, устраиваясь у окна. Дверь открылась, впуская миссис Когтевран.

— Святой Мерлин, не день, а сплошное наказание! — воскликнула та, подходя к столу. Елена слегка выглянула из-за своего укрытия, наблюдая за ней. Миссис Когтевран тем временем строгим испытующим взглядом оглядела комнату, словно проверяя. Убедившись, что все было на своих местах, она уже развернулась, чтобы отойти от стола. — Минутку, — зацепилась взглядом за спинку стула, сдвинутую чуть левее от центра стола. — Так-то лучше, — сказала, вернув тот на место. Елена закатила глаза. — А это ещё что такое? — уткнулась взглядом в статую ангела. Елена затаила дыхание. — Странно, кажется, камень стал темнее, — сказала, когда поправляла диадему на голове ангела. Затем, снова проверив, все ли на месте, довольно кивнула и двинулась в сторону своей спальни.

Подождав несколько минут, Елена вышла из своего укрытия.

— Оглохни, — произнесла, направив палочку на дверь соседней комнаты. Затем вновь поднялась на стул, цепляя палочкой диадему.  — Наконец-то спустилась, возвращая стул на место, затем двинулась к выходу. Взгляд карих глаз зацепился за зеркало у дальней стены. Слегка замешкавшись, Елена надела диадему на голову и осмотрела себя в отражении. Украшение сверкнуло черным камнем, отчего Елена зажмурилась, слегка вскрикнув. — Что это было? — спросила у своего отражения. На нее слегка испуганным взглядом смотрела юная бледная девушка с шоколадными локонами. Диадема красиво смотрелась на ее голове, придавая всему образу девушки, одетой в, казалось бы, простое чёрное платье, поистине королевский вид.

— Неудивительно, миссис Когтевран, что он целый год работал над этой вещью, — протянула Елена, присматриваясь. — Но о чем только вы говорили здесь? Странно... — она задумалась. — А впрочем... Неважно, — она обернулась в сторону спальни, в которой сейчас находилась миссис Когтевран. — Теперь ты узнаешь, матушка, каково это — когда у тебя отбирают то, что ты так любишь. Ты почувствуешь это сполна! Прощайте, миссис Когтевран, — она сняла диадему, спрятав в сумку и, сняв чары, вышла из комнаты.

Картинка сменилась. Мы оказались перед светлыми полукруглыми воротами в виде больших крыльев.

Елена, взволнованно вздохнув, подошла ближе.

— Три месяца назад мне исполнилось семнадцать, — она прикрыла глаза, — я имею все права войти сюда.

Она проколола палец небольшим ножом, прикладывая его к замку. Ворота слегка завибрировали, впитывая кровь хозяйки, затем со скрежетом отворились.

— Дома, — Елена прошла внутрь, восторженно вдыхая ночной воздух.

Мы прошли внутрь сквозь гостиную, столовую, несколько коридоров. Наконец, вышли куда-то. Я узнал ту самую галерею. Грудь Елены часто вздымалась от волнения, она шла все быстрее. Затем же резко замедлилась, словно присматриваясь.

— Папа? — спросила тихо. — Папа, ты здесь?

— Елена? — мужской голос прозвучал недоверчиво. — Птичка моя, ты пришла ко мне?

— Папа! Папочка мой! — она подбежала. — Я так скучала по тебе, ты бы знал! Так скучала!

— Ох, милая, я тоже. С тех пор, как очнулся здесь, все ждал тебя и Канди. Она приходила сюда однажды...

— Что она сказала? — ее голос дрожал от волнения.

— Обещала привести тебя, если ты согласишься с ее условиями. Какими, уточнять не стала.

— Она хотела выдать меня замуж, отец, — Елена горько усмехнулась. — Но я сказала, что лучшего мужчины, чем ты, больше не будет.

— Ох, милая, — по голосу отца стало понятно, что он тронут. — Я бы так хотел обнять тебя, детка. Ты так выросла, — он оглядел ее с ног до головы. — Так похорошела, моя пташка.

— Я очень скучаю по тебе, папочка. Ты не представляешь, как сильно! В последние годы меня вообще не покидает ощущение, что ты единственный, кто действительно любил меня, — она замолчала. — Хотя... Был ещё один человек, которому я доверяла.

— Почему же был? Кто это?

— Мирабель Фортис. Дочь ремесленника, что сделал для нее это, — Елена залезла в сумку и достала оттуда диадему.

— Ох, как интересно, — мужчина с любопытством присмотрелся. — Ох, Канди. Ай да моя красавица!

В глазах Елены отразилось удивление.

— В молодости мы вместе придумали эскиз этой вещи, — заметив ее недоуменное выражение, пояснил отец. — Видимо, она решила воплотить его столько лет спустя.

— Он висел на статуе ангела, что ты когда-то подарил ей...

Геральд замер.

— Я тронут, — его голос прозвучал искренне. — А что случилось с этой девушкой, дочка?

— Ах, — Елена махнула рукой. — Эта женщина выгнала ее из школы, — сказала злобно.

— Что? Не может быть. Она не могла...

— Ещё как могла, папа. Мы с ней сбежали на танцы, она поймала меня и выгнала Мирабель из школы! Просто так вышвырнула человека на улицу! — Елена тяжело вздохнула. — Такова твоя жена, отец. С тех пор я презираю ее.

— Елена, так нельзя. Как-никак, она твоя мать, — мужчина покачал головой. — Да, Кандида погорячилась, она всегда была непростого нрава.

— Папа, речь идёт о жизни другого человека!

— Я не говорю, что она была права. Я согласен, дочка, что она поступила неправильно. Но, пожалуйста, не повторяй ее ошибок, не позволяй гневу управлять разумом, малышка.

— Когда ты был с нами, то мог контролировать ее дикие выпады. Сейчас же никто не в силах остановить эту женщину.

— Маму, Елена, маму!

— Ты не переубедишь меня, отец! Ты не представляешь, сколько зла она причинила мне за все эти годы! Сколько я страдала из-за ее жажды идеальности и страха за свою репутацию! — Елена тяжело вздохнула, переводя дух. — Но теперь... Теперь она ощутит сполна то, что ощущала я все эти годы. Боль, страх, ненависть и разочарование...

— Елена, дитя мое, что ты задумала? — он встревоженно вгляделся в дочь.

— Я отправлюсь в Албанию. Хочу найти Мирабель. Она рассказывала мне про свои края, — на миг ее лицо приобрело мечтательное выражение. — Поэтому я найду ее и попрошу прощения за все.

— А Кандида знает об этом?

Елена торжественно усмехнулась.

— Нет. Конечно, нет, — она злорадно рассмеялась. — Она узнает в скором времени, что ее драгоценная диадема пропала. На меня ей уже давно глубоко плевать, отец, — пальцы Елены коснулись витиеватой рамы портрета. — Но то, что именно я украла ее у нее из-под носа — вот что главное. Я отдам ее Мирабель, только бы найти ее...

— Ты так привязана к этой девочке?

— Она была вторым чудесным человеком в моей жизни после тебя, папочка, — карие глаза посмотрели с грустью. — Твоя дочь стала воровкой из-за твоей жены! И ты единственный, перед кем мне сейчас стыдно, папа. Потому что ты не воспитывал меня такой. Прости...

— Елена, — мистер Когтевран печально вздохнул, но голубые глаза светились нежностью, когда он вновь посмотрел на дочь. — Я люблю тебя, девочка моя. Твоя мама... У нее сложный характер, но уверен, она ни раз раскаивалась за свои поступки. У этой женщины доброе сердце, просто она не любит показывать свою слабость...

— Но ведь я — самый родной ей человек, папочка! Если не передо мной, то перед кем ей быть слабой? Это же с ума сойти можно!

Геральд тяжело вздохнул.

— Вот она и сошла, — посмотрел печально. — Вы обе неправы, девочки мои. Мне очень жаль, что я был уже не в состоянии помешать вам. Но помни, Елена, — он приблизился, насколько это было возможно на портрете, — я всегда буду любить вас. Несмотря ни на что.

— И я тебя, папочка, — слезы потекли по щекам Елены. — Я всегда буду любить тебя.

Все заполнилось белым туманом.

— Я не буду показывать тебе, как скиталась по лесу, там нет ничего интересного, - пронесся в сознании голос Луны.

— Ты нашла Мирабель? — спросил ее я, пока была возможность.

— Нет... Точнее... Я не помню...

Мы очутились на опушке леса. Вокруг стояла непроглядная тьма, ни облачка на черном небе, лишь разного цвета лучи, что летали из одной стороны в другую, освещали небольшое пространство.

— Лучше сдайся, красавица! — прогремел низкий мужской голос. — Ты уже показала мне, на что способна! Целый год дурачила великого барона Тонитруа! — он отбил одно из заклинаний, выпущенных палочкой Елены. — Сейчас ты слаба, и я даю тебе возможность закончить эту битву миром!

— Только через мой труп! — крикнула Елена, запуская в него ещё несколько лучей. Наконец одно из заклинаний угодило в цель, и барон, застыв с недоуменным выражением на грузном лице, мощной грудой рухнул на траву. — Есть! — воскликнула Елена и рванула прочь. Она бежала по лесу, еле передвигая ноги. Испачканная, с ветками и листьями в волосах и одежде, заметно исхудавшая и явно истощенная. Казалось, ещё чуть-чуть, и она сама упадет без сил.

"Нет", — пронеслось в голове, когда мои худшие опасения сбылись.

Картинка сменилась. Ветер с силой ударил мне в лицо. Знакомое ощущение, словно я вновь сел на метлу... Я осмотрелся. Ни почвы под ногами, лишь дымка облаков впереди. Мы действительно летели. Сбоку от нас я увидел барона верхом на метле, а рядом... Елена открыла глаза.

— Где я? Что происходит? — воскликнула она, едва переводя дух.

— Мы летим обратно, красавица, — мужской голос прогудел над ее ухом. — Ох, и заставила ты меня побегать!

— Сейчас же спусти меня на землю! — яростно закричала Елена.

— Успокойся, пташка. Ты сейчас ничего не сможешь сделать, сиди смирно! — он пригнулся, ускоряясь.

"Елена!" — невольно вскрикнул я, наблюдая за тем, как он уносил ее все дальше.

Мы оказались в каком-то замке. Темные маленькие окна, каменные стены, факелы в грубой чугунной оправе. Мне не нравилось это место.

— Я пообещал твоей матушке вернуть ее дочь обратно. Она в последнее время очень слаба и буквально умоляла меня... — барон прошел внутрь какой-то комнаты. Дорогие, кофейного цвета шторы, никак не сочетавшиеся по цвету с кроватью, над которой возвышался лимонно-желтый балдахин, большая хрустальная люстра, казавшаяся совершенно лишней в этой комнате, картина с изображением какой-то дамы с пустым безжизненным взглядом, небольшие окна и столик у дальней стены. — Также она уже давно выказала мне свое расположение и ясно дала понять, что очень бы хотела, чтобы я женился на тебе.

— Меня не интересуют желания этой женщины, — сказала Елена, отошедшая как можно дальше от него.

— Твоя матушка очень больна, Елена. Ни сегодня-завтра она отойдет в мир иной. И ты останешься совершенно одна, без опеки и заботы.

Елена фыркнула.

— Я привыкла. И буду очень признательна, если вы выпустите меня отсюда.

Барон цокнул, покачав головой.

— Не торопись, птичка. Я дам тебе день, чтобы подумать. Но предупреждаю, — он поднял мясистый указательный палец, — из этого замка ты выйдешь только моей женой.

С этими словами он покинул комнату. Снаружи послышался какой-то звук. Ключ несколько раз повернулся в замке.

— Ненавижу, — крикнула Елена, падая в отчаянии на пол.

Картинка сменилась. Елена стояла у двери комнаты, прислушиваясь к звукам снаружи.

— Несси! — позвала она тихо. Спустя минуту раздался хлопок.

— Мисс Елена? — глаза эльфа расширились, словно в неверии. Он подбежал к ней, обнимая ее колени. — Несси так скучал, мисс!

— Я... — Елена в удивлении посмотрела на него. — Я правда тронута, Несси, — погладила его по голове. А сейчас... Ты можешь вытащить меня отсюда?

— Миссис Когтевран приказала мне не помогать вам, мисс, — печально пискнул эльф.

— Даже если мне грозит смерть? Послушай, Несси, я должна выбраться отсюда, иначе, — чьи-то шаги послышались за дверью. — Быстрее, перенеси меня... Куда же... — она на миг задумалась. — В Запретный лес, давай!

Несси кивнул, обвив маленькими пальчиками ее ладонь. Я схватился за эльфа, и нас всех унесло прочь.

— Спасибо, милый, — поблагодарила малыша Елена, когда мы ступили на мягкую влажную траву Запретного леса. — Иди домой, я тебя позову, если что. И не наказывай себя, это приказ!

Несси кивнул, исчезая. Елена осмотрелась.

— Как же темно, — протянула, пробираясь сквозь колючие кусты. — Он сказал, что она больна... Может, мне стоит... — остановилась, задумавшись. — Надо бы выйти к замку, — с этими словами она продолжила путь, освещая путь палочкой.

— Попалась! — кто-то схватил ее за руку. Свет палочки выхватил перекошенное яростью лицо. — Что, птичка, думала, что я настолько глуп, а? Думала, что неотесанный барон не предвидит твоего нового побега?

— Как вы нашли меня? — Елена попыталась вырвать руку.

— Как? А вон, смотри какой жучок, — он вытащил из рукава серебряное украшение. — Перед тем, как ты очнулась, я нацепил тебе такой же, он и показал, куда ты исчезла.

— Отпустите! Я сама смогу дойти до замка, ваша помощь больше не нужна!

Барон дёрнул ее ближе к себе.

— Ха! — в его глазах плясали недобрые огоньки. — Ты забыла, что я сказал тебе перед уходом? Ты покинешь мой замок только в качестве моей жены!

— Этого никогда не случится!

— Почему? Почему, Елена? — яростно воскликнул барон. — Я ведь полюбил тебя! Сносил все твои высокомерные взгляды и насмешки! Найди мне ещё хоть одного человека, который бы так унижался перед женщиной!

— Я вас об этом не просила, пустите руку!

— Мы возвращаемся, милая. После того, как поженимся, отведу тебя хоть на край света!

Елена закрыла глаза. Барон яростно вскрикнул, отдергивая руку. Елена же бросилась вперёд, но запуталась в кустах, и он быстро настиг ее.

— Я никогда не выйду за тебя! Никогда!

— Ах так? Если не достанешься мне, то никому не достанешься, — его глаза горели такой яростью, что казалось, могли извергать пламя. В порыве гнева он выхватил кинжал, замахнувшись.

"Нет!!!" — судорожный крик вырвался из моего горла.

Острое лезвие с глухим стуком пронзило плоть, кровь брызнула на руки барона. Глаза Елены в ужасе расширились, хриплое дыхание едва прорезало лёгкие.

— Папа.... — прохрипела, когда потяжелевшие веки закрылись, туша последние огоньки в карих глазах девушки.

"Елена!!! — отчаяние заполнило мою сущность. Я с ужасом наблюдал за тем, как несчастная девушка, безжизненно повисшая на руках своего убийцы, исчезала в пространстве, распадаясь на множество мельчайших кусочков. — Ох, Елена..."