И вновь взойдет твоя луна (гет)

Запах лесных трав приятно оседал на опушке леса. Лёгкий ветерок теребил длинные шелковистые локоны высокой девушки. Она уходила все дальше. Звуки ее приятного нежного голоса, звонкого щебетания птиц постепенно затихали. Какой-то странный неприятный шум пришел на смену мирному дыханию природы.

Я открыла глаза. Тело затекло от не самой удобной позы, отдаваясь ноющей болью в шее. Оглянулась. В ноздри ударило множество запахов. Кухня... Воспоминания вчерашнего неприятно закололи в сознании.

— Ты проснулась? — услышала голос Седрика неподалеку. Медленно поднялась, разминая шею и спину.

Он спокойно сидел за столиком, закинув ногу на ногу. Вчерашнее голубое кресло было трансфигурировано обратно в деревянный стул. Я потянулась и глубоко вздохнула. Аромат кофе и корицы защекотал в носу

— Юная мисс что-нибудь желает? — услужливо пискнул один из эльфов. Остальная их часть уже суетилась на кухне, накрывая большие столы различными кушаньями к завтраку. Я мотнула головой, поблагодарив его. Есть совсем не хотелось. Взглянула на место своего ночлега и вернула мягкому кремовому креслу его изначальный вид.

— Где ты этому научилась? — его вопрос заставил вздрогнуть. Я обернулась. — Чему?

Седрик отставил кружку и кивнул на стул.

— Беспалочковой магии.

Черт! Не знаю, почему, но мои прошлые привычки в теле Луны, кажется, только усилились. Я много времени и сил потратила в прошлой жизни, чтобы быть способной колдовать и без палочки. Это стоило мне немало потраченных нервов, но, должна признаться, без профессора Динса у меня бы ещё долго ничего не вышло.

Однажды он увидел, как я тужилась в пустом классе в попытках приманить предметы без палочки. Помню, как тогда вздрогнула от звука его голоса.

— Мисс Когтевран, над чем это вы так усердно трудитесь? — спросил он с едва заметной усмешкой.

— Я, — щеки залились краской от неловкости ситуации. Подозреваю, что я и так была красная, как помидор, когда из-за всех сил пыталась выдавить из себя заклинание. Он изогнул бровь. — Я хочу научиться беспалочковой магии...

Профессор недоверчиво покосился на меня.

— Не рано ли вы берётесь за такой сложный раздел магии?

Я мотнула головой.

— Я хочу доказать себе и... ей, — сказала совсем тихо. — Доказать, что я смогу!

Профессор Динс несколько минут смотрел молча, задумавшись.

— Что ж, — кивнул он. — Я дам вам задание, которые вы должны будете выполнять в течение следующих двух недель. Если справитесь, получите несколько книг из моей личной библиотеки для обучения.

Мои глаза радостно загорелись.

— Но если я увижу, что вы были недостаточно усердны, Елена, — он строго посмотрел на меня с высоты своего роста, — можете забыть об этом разговоре. Все ясно?

В течение следующих двух недель я практиковала первые в своей жизни дыхательные упражнения. Профессор Динс сказал, что при должном усердии у меня должно было получиться осуществить невербально, пока ещё при помощи палочки, простейшее заклинание. И я старалась, как могла, поэтому спустя назначенный срок, сумев-таки выполнить задание, получила несколько его книг для изучения.

Техники, что он дал мне, шли родом из Индии. В мое время невербальная магия считалась высшим пилотажем, ведь методика ее применения была весьма неизученной и сложной. Профессор же раскопал такие методы, о которых в то время в Европе было мало известно. И надо признать, следуя его указаниям, я сумела обучиться в разы быстрее, хоть и не без трудностей. Помню, как он пенял мне за недостаточное усердие и хвалил за первые успехи. Когда же я обучилась, была так рада и настолько привыкла к беспалочковой магии, что делала некоторые вещи, совсем не задумываясь. Тогда мама в первый раз по-настоящему меня похвалила. Я до сих пор помню её довольный, сияющий гордостью взгляд...

— Мама тренировала меня с детства, — соврала я, выплывая из своих воспоминаний, стараясь, чтобы голос не вызвал подозрений. — Потом я начала тренироваться сама.

В глазах Седрика отразилось недоверие. На его месте такое признание тоже вызвало бы у меня подозрения. Откуда у девочки в тринадцать лет могут быть такие умения? Да ещё и со смешением нескольких разделов магии... Луна ведь раньше не отличалась особыми талантами? Елена, черт бы тебя побрал!

— Почему ты не веришь? — я постаралась, чтобы голос прозвучал обиженно. — Великая Кандида показывала весьма нетипичные способности в возрасте примерно десяти лет, — не знаю, почему я вспомнила этот пример. Закусила губу. Да уж, дошла до того, что сравнила себя со своей мамой! Но сейчас у нас с ней хоть немного больше общего, чем раньше, ведь в тринадцать лет моя мама прекрасно осваивала трансфигурацию и чары, значительно опережая своих сверстников.

— Хорошо-хорошо, Луна, — рассмеялся он. — Просто это очень... Необычно. Ты явно опережаешь программу.

— Есть немного, — слегка улыбнулась я.

— Скоро все проснутся. Пойдем, я отведу тебя в башню, — он отставил кружку с кофе и встал из-за стола. Поблагодарил эльфов за заботу, пожав одному из них маленькую ручку. Те только довольно пискнули в ответ и пригласили нас приходить ещё.

Двери кухни закрылись, выпуская нас в холод коридоров. Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Я видела, как он напряжённо думает о чем-то, отчего кожа на острых скулах натянулась ещё сильнее. Воспоминания вчерашнего разговора начали догонять мое сознание. Ужасный страх, что пробирал до костей, его недоумение, кухня, чай, объятия...

При последнем воспоминании я невольно вздрогнула. Мне так не хотелось, чтобы он видел меня такой — слабой, заплаканной. Я не та дама, которой нужен благородный рыцарь, что будет хранить в хрустальном сосуде ее слезы. Совсем нет. Но в тот момент, как он схватил мои плечи, обжигая их своим теплом, когда развернул и прижал к себе... Тогда я почувствовала, как меня со всех сторон обдало незнакомым теплом. Ноздри защекотал сладковатый запах с лёгкой кислинкой и примесью кофе с корицей. Седрик обнял меня, и в этом объятии чувствовалось все его тепло и поддержка. Не знаю почему, ведь он был совершенно чужим мне человеком... Я его совсем, можно сказать, не знала. А ещё он дико раздражал меня своим обостренным чувством ответственности и недюжинным любопытством.

Придя в себя, я слегка оттолкнула его, стараясь высвободиться из этих объятий. Что-то странное разливалось тёплыми волнами в груди, и мне это совсем не нравилось. Но, как бы я не хотела себе в этом признаваться, на какой-то миг мне стало легче...

— Мы пришли, — голос Седрика прервал мои мысли. Я подняла голову и посмотрела в его шоколадно-карие глаза.

— Спасибо.

Направилась к статуе, уже готовой озвучить мне загадку.

— Луна.

Обернулась.

— Пожалуйста, не гуляй так поздно по коридорам, — он улыбнулся. — Иначе в следующий раз лишишь свой факультет большого количества очков.

Мои губы изогнулись в усмешке. Опять он за свое! Мерлин, этот человек неисправим.

— Это угроза? — спросила, сложив руки на груди.

— Не смотри на меня так, — рассмеялся он. — Это просьба, Луна. Но я не шучу.

— Я вас поняла, — наигранно поклонилась я, сделав реверанс, отчего его брови невольно поползли вверх. Не смотря больше на него, двинулась к статуе.

Бесшумно поднялась в комнату. Соседки ещё спали, что вызвало невольный вздох облегчения. Рассказывать историю ночных похождений желания не было. И сил тоже. Я посмотрела за окно. Черный покров неба уже начал выцветать серыми красками. Оглянула комнату беглым взглядом. Светильник Мэдис уже начал менять свой цвет. Нужно было сбегать в ванную и переодеться.

Взглянув в свое отражение в зеркале, я начала приводить в порядок волосы. Спустя несколько минут одна вещь показалась мне странно непривычной. Изо рта вырвалось ругательство. Мантия! Я забыла отдать ему мантию! Черт! Но почему он сам мне не напомнил? Хорошо, Елена. Чего ты так волнуешься? Сейчас это не главное. Я сняла теплую ткань, сохранившую на себе его приятный, какой-то домашний запах. Отложила в сторону.

— Где ты была вчера вечером? — спросила Лина, когда я вышла из ванной.

— Зачиталась в библиотеке, — махнула рукой в ее сторону. — Когда вернулась, вы уже спали.

— Странно... — она зевнула, спускаясь с кровати. Благо проснулась Мэдис, и Лина отвлеклась, расспрашивая ту о грядущем задании Снейпа. В плане уроков день обещал быть насыщенным.

И не зря. После занятий голова гудела так, что хотелось перестать что-либо чувствовать. Самостоятельная работа по трансфигурации, эссе о возможности применения нескольких видов чар одновременно,  способность приготовить зелье, если под рукой нет нужного ингредиента, а ты даже не знаешь, какого... Да уж, бедные дети! Ещё меня очень раздражал тот факт, что Седрика невозможно было поймать одного. Его мантия в уменьшенном виде все так же лежала в моей сумке, а этот пай-мальчик красавчик Седрик вечно ходил в сопровождении свиты друзей и поклонниц. Вот ведь! Поэтому, злая и уставшая, чтобы хоть немного освежить голову, я решила забыть на какой-то момент обо всем и прогуляться вдоль озера. Всё-таки оно до сих пор оставалось моим любимым местом на территории Хогвартса. Да и Луне оно нравилось...

Одевшись потеплее, я спустилась по ветхим ступеням навстречу холодному воздуху. Прошла к тому месту, где Луна провела тот злополучный обряд. При одном только воспоминании по телу пробежались мурашки. Интересно, что она сделала с диадемой? Я чувствовала, какая темная энергия исходила от нее в тот день, но утром — ничего... Совсем... Хотя откуда мне знать, ведь диадема была у Седрика! И пока не вспомню и не расскажу ему, то не смогу получить ее обратно...

Я несколько раз глубоко вздохнула. А на том месте ничего толком не изменилось. Все тот же старый дуб с потрескавшиеся стволом, тяжёлый серый камень. Развернулась, не желая больше вспоминать то утро, когда впервые проснулась в ее теле. Медленно подошла к кромке озера. Песок и камни похрустывали под ногами, покрытые тонким слоем льда.

— Здравствуй, Луна, — поприветствовала я свое отражение. Луна посмотрела на меня очень печальным, грустным взглядом. Я уже видела такой, когда она слушала мои рассказы о детстве. Помню, как боялась, что эта девочка начнет жалеть меня. Но только взглянув в эти голубые омуты, поняла: она мне искренне сочувствует и хорошо понимает мои мысли. Эту черта мне очень полюбилась в ней. И наши разговоры с ней — тоже. Луна стала мне подругой и дочерью одновременно, ведь я впервые начала так сильно переживать за кого-то. Забавно, но у привидений, видимо, тоже есть предчувствия. Потому что в начале этого года я очень боялась потерять ее.

— Я так скучаю по тебе, дитя, — присела, касаясь рукой холодной воды. — Так скучаю... Скажи мне, зачем ты оставила меня? А, Луна? — на лице Луны застыло вопросительное выражение. — Не хочешь отвечать?

Я встала и подняла с берега пару камней. Прицелилась и постаралась запустить их параллельно воде. Пару шажков по поверхности, и они затонули в глубине озера. Сколько бы я не пыталась, больше трёх касаний о воду у меня не получалось.

— Ну и черт с вами! — я раздражённо бросила оставшиеся булыжники в воду. Руки замёрзли, отчего в голову пришла разумная мысль вернуться в замок. Тем более скоро должен быть ужин.

— Юная леди делает неправильно, — чей-то голос заставил вздрогнуть. Я развернулась в сторону говорившего. Высокий, с прямыми темными волосами парень, весело усмехаясь, смотрел на меня.

— Прошу прощения?

Он подмигнул и резво схватил пару камней. Замахнулся и отправил один в долгий полет. Я рассчитала не меньше пяти касаний, что расползлись большими кругами по воде.

— Ого, — сказала случайно.

— Это не сложно, — улыбнулся он. — Просто нужно замахнуться вот так, — продемонстрировал движение кистью, — и готово! — второй камень изящно полетел в воду.

Я повторила его движения. Первый камень также сделал только три круга. Второй раз получилось сделать четыре. На седьмую попытку вышло около шести.

— Так-то лучше, — похвалил он. — А с кем это вы здесь разговаривали?

Я моргнула несколько раз в непонимании. Он что — следил за мной?

— Меня зовут Петр. Петр Поляков, а вас?

— Луна. Луна Лавгуд.

— Очень приятно, Луна, — он протянул свою ладонь с длинными пальцами, которую я слегка пожала в ответ. — Ну, так вы расскажете, с кем имели удовольствие общаться?

Я раздражённо вздохнула. Ещё один шибко любопытный. Что ж им всем на месте не сидится?

— Спасибо, Петр, за ваши уроки мастерства, — кивнула на озеро. — Но мне уже пора идти, — продолжать в таком духе разговор мне совсем не хотелось. Тем более, я не очень жаловала учеников Дурмстранга. Мне вполне хватало общения с Шармбатоном. А там хватало прекрасных юных леди и джентльменов.

— Ну и мне тоже! — не отставал он. — Скоро будет ужин, — он посмотрел в сторону замка. — А я обожаю английскую кухню!

— Очень рада за вас, — холодно отрезала я, разворачиваясь. Постаралась ускорить шаг в надежде, что он вежливо отстанет. Но Полякову с его длинными ногами даже не нужно было стараться, чтобы идти со мной наравне. Черт с ним!

Он пытался что-то говорить. Пару раз я поддержала разговор об английских привычках, любимых напитках и погоде, когда он решил сравнить их с болгарскими. В остальном же, когда он пытался говорить о квиддиче, предстоящем бале и прочей ерунде, либо молчала, либо отвечала очень мало. Благо по дороге нам встретилась знакомая мне группа учеников из Шармбатона.

— Добрый вечер, Луна, — мальчик по имени Луи с длинными черными ресницами и темными кудряшками улыбнулся мне. Мы с ним часто виделись на завтраках и иногда очень мило беседовали о французских и английских пейзажах. Касательно Англии, многое мне приходилось наблюдать ещё в более-менее первозданном виде. Часть сведений почерпнула из воспоминаний Луны о природе ее дома, так что вполне могла поддержать весьма содержательный разговор. Луи же поведал мне немало интересного о природе Франции, о прелести ее окраин и маленьких деревушек.

Несколько девочек тоже приветственно улыбнулись мне. Жанет, Анна и Лесли. С ними мы пару раз обсуждали особенности обустройства их замка и Хогвартса. Было очень интересно узнать, в чем же отличия наших школ, ведь я никогда не имела возможности побывать в Шармбатоне.

Моя мама как-то ездила туда вместе с другими директорами. Когда я спросила ее о замке Шармбатон, она описала его как слишком вычурный, на ее вкус, хрустальный дворец. "Огромное количество витиеватых колонн, позолоченных статуй и фонтанов", — вот ее слова. Не знаю почему, но мне нравилась идея того, что школа представляла из себя музей искусств. Ты словно погружаешься в чудесную атмосферу науки и творчества, забывая о тревогах внешнего мира. А касательно того, какие бывают музеи, мне все уши прожужжали господа с портретов, имевшие к этим местам прямой доступ. И хотя я любила Хогвартс всем сердцем, иногда он мне казался слишком мрачным и непознанным, словно имел свою собственную душу.

С такими мыслями мне удалось незаметно отойти от своего спутника и приблизиться к шармбатонцам. Французские друзья были совсем не против моей компании. Поляков наконец прекратил свои попытки и догнал своих приятелей из Дурмстранга, что ничуть не расстроило.

После ужина, вдоволь наговорившись с Луи и девочками, я в сотый раз за этот день чертыхнулась, не сумев застать Седрика одного. Его мантия, казалось, прожигала дыру в моей сумке. Не получилось отдать ее и на следующий день, и в начале следующей недели. Я нервничала, посылая в его спину раздраженные взгляды. А тут ещё и другие ошеломительные новости — Святочный бал и экзамен по полету на метлах. Последний взволновал меня больше всего.

Как-то раз Джинни на выходных предложила мне полетать. Я часто помогала ей с домашней работой по рунам и нумерологии, поэтому она решила в благодарность помочь мне с овладением навыка владения метлой. Но, как я ни пыталась заставить себя полететь, стоило ногам оторваться от земли, как сознание накрывала паника. Тут же вспоминался жуткий голос Барона, его слова и угрозы. Теперь-то была понятна причина такой тревоги. Но это совсем не помогало ее преодолеть, поэтому после десятой попытки, когда я, пролетев с криком пять метров, со слезами отбросила от себя метлу, Джинни сдалась.

— Луна, у тебя явно с этим проблемы. Ты прямо как Гермиона, — она улыбнулась. — Та до чёртиков боится летать. Но за то, что она обгоняет всех на остальных предметах, мадам Трюк закрывает глаза на ее жалкие попытки, — Джинни весело рассмеялась.

— Могу ее понять, — мои губы слабо изогнулись в подобии улыбки. И это было правдой.

Но, если Гермиона с первого курса радовала преподавателей своими успехами, то Луна начала отличаться хорошими оценками только в последние месяцы. Поэтому необходимо было придумать, как отделаться от этого несчастного занятия.

Дни шли, холодный ноябрь сменился снежным декабрем. Последний официально можно было назвать месяцем великих волнений. Он еще только наступил, а в замке все дрожало от какого-то радостного предчувствия. Девушки ждали приглашений от парней, некоторые особо смелые вызывались сделать это сами. Я бывала на балах в свое время, ведь как дочь великой Кандиды меня никогда не оставляли без внимания. Большой зал в такие дни сиял такой роскошью, что от количества причудливых свечей и хрустальных украшений рябило в глазах. Но только вот... Звали ли меня потому, что я была Еленой, или же моя мать перетягивала на себя большую часть преимуществ? Это осталось неизвестным. И от таких мыслей порой становилось очень грустно. Но грустить я не имела права. Поэтому с головой окуналась в учебу и медитацию, прокладывая дорожку к воспоминаниям Луны. Продолжала периодически заходить к мадам Помфри за новой порцией зелий, рассказывая ей о потере памяти и головных болях. Добрая женщина понятливо кивала на мои слова, иногда осматривала и щедро всовывала нужные флаконы.

Однажды, в один такой заход, мне в голову пришла гениальная мысль. Подол платья мадам Помфри был замечен за белоснежной ширмой, когда звук моих шагов отразился эхом в Больничном крыле. Та, как всегда, суетилась, таская из стороны в сторону флаконы и бутылочки с зельями.

— Мисс Лавгуд? — она остановилась, увидев меня. — Вы за новой порцией зелий?

— Да, мадам Помфри. Ещё я хотела поговорить с вами кое о чем.

— Что-то болит? — она встревожилась. Какой-то шорох послышался за ширмой.

— Нет, точнее, не совсем, — глубокий вдох. — Я бы хотела, чтобы вы позволили мне не принимать участия в уроке полетов... На метлах. Не знаю почему, но каждый раз, когда сажусь на метлу, все тело начинает трясти.

— Многие студенты жалуются на страх высоты, мисс Лавгуд.

— Я понимаю. Но у меня ощущение, что это как-то связано с потерей памяти. Возможно, я неудачно упала в тот день, когда пришла к вам и... Этот страх на подсознании не даёт мне спокойно летать, — попыталась я соврать как можно правдоподобнее.

Мадам Помфри нахмурилась, задумавшись.

— Давно вас это тревожит?

— С самого первого урока полетов после... Того случая. И всякий раз, когда я пытаюсь пробиться к своему сознанию, это заканчивается страшной болью...

За ширмой вновь послышалось какое-то шевеление. Мадам Помфри махнула в ту сторону рукой, словно останавливая кого-то. Кого?

— Хорошо, мисс Лавгуд. Посмотрим на ваше состояние. Я поговорю с мадам Трюк, чтобы она не нагружала вас какое-то время. Да сидите же смирно, мистер Диггори!

Я едва сдержалась, чтобы не издать отчаянный стон. Ну почему снова он? Хотя с другой стороны... Он единственный знал, что со мной произошло, и мог понять, в чем дело. И мне бы не хотелось, чтобы весть о моем якобы падении распространилась по всей школе, а Седрик, судя по всему, хорошо умел держать язык за зубами.

— А я говорила вам не прекращать лечение раньше времени. Огонь дракона — это вам не шутки, — мадам Помфри покачала головой. — Нужно время, чтобы ожоги зажили, — она зашла за ширму. Послышалось какое-то копошение. — Жду вас послезавтра, мистер Диггори. И я буду очень недовольна, если вы не придете.

— Я понял, мадам Помфри, — Седрик вышел из-за белоснежной перегородки. Его глаза встретились с моими. — До свидания.

Я, недолго думая, схватила свои флакончики и понеслась ему вдогонку. Всё-таки пока он, наконец, один, я могу вернуть ему эту дурацкую мантию! К моему удивлению, он и не спешил уходить.

— Седрик, — одна рука залезла в сумку, доставая теплую ткань, — забери ее, пожалуйста. Я уже устала таскать ее с собой.

Увеличила мантию и протянула ему.

— Спасибо, — он улыбнулся. — Луна, ты правда боишься летать?

Я тяжело вздохнула.

— Правда. Но я не очень хочу говорить об этом.

Седрик понимающе кивнул.

— Твои ожоги, — почему-то захотелось спросить его. — Это после первого этапа, да?

— Да. Я отвлек дракона, но не успел уйти в безопасное место, когда он меня заметил.

— Понятно...

Мы вышли из Больничного крыла. Как и обычно, молча шли по холодным коридорам. Субботний день, большая часть учеников либо отдыхала в гостиных, либо прогуливалась на воздухе. Я бы тоже не отказалась пройтись, надеясь только на то, чтобы не встретиться вновь с Поляковым, который появлялся каждый раз, стоило выйти к озеру. Конечно, он был весёлым и весьма симпатичным парнем, но мне ведь не по-настоящему тринадцать лет, чтобы вестись на такое! Мальчики вообще последнее, что меня сейчас волновало. Кажется, пока не верну себе все воспоминания Луны, ничего другого не сможет по-настоящему взволновать душу.

— О чем ты опять так сосредоточенно думаешь? — Седрик остановится, притормаживая и меня.

Я рассеяно заглянула ему в глаза.

— Ни о чем особенном, не бери в голову.

Он покачал головой.

— Луна, ты стала слишком серьезной. Расслабься хоть на минутку, хорошо?

Не знаю почему, но внутри меня все сжалось при этих словах. Как это сделать? И имею ли я на это право?Глубоко вздохнула, успокаиваясь. Все хорошо, Елена. Вот найдем ключ к воспоминаниям, и станет немного легче.

— Как ты это делаешь? — вопрос непроизвольно сорвался с губ.

— Делаю что?

— Живёшь с таким неугасающим чувством оптимизма! Такой добрый, благородный мальчик, что иногда становится тошно!

— Почему тебя так раздражает это? — искренне удивился он. — Что плохого в том, что я хорошо отношусь к людям?

Действительно, почему? Почему, Елена, тебя это так бесит?

— Не знаю... — сказала, откидывая непослушный серебристый локон со лба. — Возможно, потому, что...

Седрик вопросительно смотрел на меня, ожидая ответа.

— Почему, Луна? Скажи мне.

Я мотнула головой, пытаясь собраться с мыслями. Махнула рукой и двинулась вперёд. Нет, не правда. Все не так...

— Луна, — он остановил меня, дёргая за предплечье. — Что ты как маленькая в самом деле! — развернул перед собой, заглядывая в глаза. — Не обманывай хотя бы себя.

Внутри опять все задрожало. Да что такое! Елена, успокойся! Давай, девочка, голову выше!

— Скажи, почему? Почему тебя это злит?

— Злит что? — увильнула от ответа, отводя взгляд.

Он отпустил мои плечи и покачал головой.

— Ты можешь не говорить мне, если хочешь. Но выясни для себя, в чем причина, ладно? Увидимся, — он ласково улыбнулся и, махнув рукой на прощание, развернулся, чтобы уйти.

Я пару минут стояла в замешательстве. Вот так просто отстал? Что это с ним?

— Увидимся, — прошептала ему вслед...

Остальное время я благоразумно решила провести на воздухе у озера. Чтобы не оставаться наедине с собой, прихватила с собой Лину. Мне просто необходимо было отвлечься. Мы прошлись вдоль берега к Запретному лесу, насобирали шишек и еловых веточек, чтобы украсить комнату. Как-никак, скоро Рождество.

— Тебя уже кто-нибудь пригласил? — спросила Лина, когда мы развешивали импровизированные гирлянды на сине-фиолетовые шторы.

— Ты о чем? — шишка ловко слевитировала на гардину под прицелом моей палочки. — А, — я хлопнула себя по лбу. — Бал...

— Да, Луна, — она сложила руки на груди. — Ну так что?

Я покачала головой. Даже как-то и не думала об этом.

— А тебя?

Она улыбнулась, отчего в глазах отразились веселые искорки.

— Да. Терри Бут с четвертого курса.

Я отвлеклась от шишек, что продолжала сосредоточенно левитировать на шторы комнаты.

— Очень рада за тебя, — улыбнулась, подойдя к ней, и слегка сжала ее руку. Это было правдой. Лина была очень хорошей, доброй и умной девушкой, к тому же высокой и весьма симпатичной. Совсем неудивительно, что ее захотели позвать на бал.

— Спасибо, Луна.

— А что насчёт Мэдис?

Лина пожала плечами.

— Пока не знаю.

В Большом зале тоже появились милые рождественские украшения. Маленькие ёлочки с разноцветными огоньками стояли у каждого окна, украшенного игольчатыми снежинками и цветными гирляндами в виде заледеневших звёзд. Пахло мандаринами, глинтвейном и шоколадным пудингом. Просто чудесно...

— Лина, можем сделать такие же на наши окна, — кивнула я, указывая ей в сторону огромных стекол.

— Можно, — согласилась она. — А еще можно добавить парочку рисунков в виде оленей и бубенчиков...

— Ага, думаю, будет красиво. Но днях можем попробовать, ещё бы раздобыть...

— Луна, — окликнул меня мужской голос. Я как раз заканчивала с жарким, потянувшись за тыквенным соком. Подняла взгляд. — Да, Луи?

— Ты собираешься домой на каникулы?

Его вопрос заставил задуматься. Конечно, мне очень хотелось посмотреть на дом Луны, на природу ее любимой деревушки, познакомиться с папой. Мы с ним периодически обменивались письмами, он присылал мне сладости, одежду, которую просила, книги... Мне очень нравилось читать его журналы, которые оказались не совсем уж и чудными, за исключением некоторых статей. И так хотелось пообщаться с ним вживую... Но я до чёртиков боялась проколоться. А его реакция, когда он обо все узнает... Нет, я не должна, нет...

— Луна? — Мэдис слегка толкнула меня. — Ты сейчас сломаешь эту вилку.

Я бросила взгляд на свою руку. Вилка в ней слегка наклонилась, нагревшись от напряжения. Да уж, иногда магия срабатывает и на очень сильные эмоции.

— Прости, Луи. Я ещё не решила. Тем более нужно спросить у отца, какие у него планы на Рождество.

Луи кивнул, загадочно улыбнувшись.

— А у тебя ещё нет партнёра на бал?

Я едва не поперхнулась. Мэдис рядом весело захихикала.

— Н-нет, а что?

Он улыбнулся ещё шире. Нет, Луи, неужели....

— Тогда предлагаю себя в качестве кандидата.

Несколько минут в непонимании смотрела на него. Меня сейчас пригласили на бал? Луи? Высокий, красивый, с приятной улыбкой парень, у него не должно было быть проблем со спутницами. Да что уж говорить, девушки из Хогвартса томно вздыхали всякий раз, как он проходил мимо.

— Что скажешь?

— Разве ты не хочешь пригласить кого-нибудь из ваших? У вас же столько красивых дам!

Луи рассмеялся. Несколько шармбатонских девушек тоже улыбнулись. А я искренне не понимала, что сейчас происходило.

— Наших дам разобрали господа из Дурмстранга и Хогвартса. К тому же, — он пристально посмотрел на меня. — Я бы в любом случае хотел пойти с тобой.

Лина больно наступила мне на ногу, отчего я недовольно шикнула на нее.

— Х-хорошо...

Девочки рассмеялись. Луи довольно кивнул, привстав. Взял мою руку и слегка коснулся губами. Затем спокойно сел и вернулся к ужину. Вот это самоуверенность! Да уж, Елена. Сейчас ты уже точно не дочь Кандиды. Тогда почему?

Слегка отойдя от шока, я поняла, что крупно вляпалась. Ведь теперь встал вопрос о платье. Девочки мне все уши прожужжали, кто какой хочет фасон, где лучше покупать туфли и косметические зелья. Мэдис, кстати, тоже пригласили. Парень-когтевранец с пятого курса. Они с Линой таскали меня по магазинам Хогсмида, мы вместе смотрели журналы и каталоги. В этом веке такой большой выбор различных нарядов! Голова шла кругом от всей этой суеты. Поэтому медитация, времени на которую уходило все меньше, помогала только

лишь отдохнуть от шума и собраться с мыслями. Речи же о новых воспоминаниях даже не шло, что немало меня расстраивало.

Папе я отправила письмо, уведомляя, что на Рождество останусь в Хогвартсе, так как иду на бал. Он, хоть и расстроился, что не увидит дочь, достойно принял мой выбор, пообещав достать необходимых зелий для волос и кожи. Просто чудо, а не родитель.

В последнее время меня немного настораживало поведение Лизи. До этого она просто не разговаривала с нами, часто пропадая где-то в другом месте. Но в последнее время ходила как в воду опущенная. Мэдис пыталась говорить с ней, выяснить хотя бы причину. Ведь она очень любила и ценила ее как подругу. Добрая милая Мэдис. Но Лизи молчала.

Как-то раз я застала ее в библиотеке. Она в тот момент с горящими глазами распаковывала письмо. Но то, как потух ее взгляд после прочтения... Сказать по правде, мне даже стало ее жалко.

Учеба шла, проводились зачёты, контрольные, усиливались волнения перед праздниками и балом... Я вертелась, как белка в колесе. В какой-то момент мне так надоел этот бешеный темп, бесконечные разговоры и жужжание девочек, что было принято решение целенаправленно выделить время на погружение в сознание. Чем больше дел выполнялось, тем сильнее росло чувство вины перед Луной, ведь я волновалась о таких пустячных проблемах вместо того, чтобы пытаться узнать ее тайны! Удивительно, как же быстро я привыкла к обличью человека! А ведь к тому, что стала привидением, пришлось привыкать не один век.

Я долго думала, куда мне пойти, чтобы вновь не столкнуться с Бароном. Сэр Николас сказал, что тот, не отыскав нигде мой призрак, вернулся в подземелья. Там ему и место. Поразмыслив, решила дойти до Восточной башни. Может, знакомое место лучше повлияет на сознание Луны. Забралась по ступенькам, расчистила себе место. Давно же я не была здесь. Подготовила флакончики с зельями и начала погружение.

Вновь вода, нить, дверь. Но в этот раз чувство, словно что-то щекочет меня, усилилось в несколько раз. Я чувствовала, что ещё чуть-чуть, и новые воспоминания откроются мне. Поэтому плыла дальше и дальше к заветной двери. Запах трав начал приятно наполнять сознание. Лаванда, ромашка, пустырник... В какой-то момент наступила тишина. Странное спокойствие и умиротворение наполнило все мое существо...

— Кто это здесь? — чей-то голос раздался снаружи. Яркий свет ударил по глазам.

— Лавгуд? Что она здесь делает?

— Она спит, буди ее.

Пришлось резко разлепить веки. За окном небо уже оделось в черный плащ с золотыми искорками звёзд.

— Ты почему не в комнате, Лавгуд? — спросила меня девушка с темными волосами. — Куда смотрит Дана?

Высокая, с сильными плечами. Судя по галстуку, Гриффиндор.

— Вставай, соня, — насмешливо проговорил ее напарник — долговязый парень со слегка курносым носом и темно-русыми волосами. — Пойдем, отведем тебя к твоим старостам.

Я, едва понимая, что происходит, вскочила и быстро собрала свои вещи в сумку. Сонно поплелась за двумя старостами, с трудом подавляя зевки.

Мы спустились с башни.

— Не очень удачное место для ночлега, не думаешь? — обратилась ко мне девушка.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Уголки ее губ изогнулись в усмешке.

— После того, что случилось с Аббот, многие узнали, как тебя зовут.

— Но за то, что заступилась за Поттера, очки не снимем. Но это в последний раз, — подхватил парень.

Дальше мы шли молча. Пропустили несколько поворотов. Выслушали ворчание нескольких портретов, недовольных светом, исходившим из палочек.

— Луна?

— О, привет, Седрик, — улыбнулась ему девушка.

— Привет. Куда вы ее ведёте?

— К Дане, — ответил парень. Ты уже закончил обход?

Седрик кивнул.

— Вот, возвращался. На моём посту никого.

— А на нашем, как видишь, — девушка кивнула в мою сторону.

— Давайте, я доведу ее. Мне как раз в ту сторону.

— Ну если только в ту сторону, — с сомнением проговорила гриффиндорка.

— Хорошо. Тогда разбирайся со всем сам! До скорого, — кивнул ему парень.

Парочка гриффиндорцев, помахав нам на прощание, удалилась. Седрик развернулся ко мне, окидывая укоризненным взглядом.

— Луна, я же просил тебя.

— Я сама не заметила, как заснула, — широко зевнув, ответила я. — Но ты же, как благородный рыцарь, проводишь меня?

Седрик усмехнулся.

— А ты по-прежнему на меня за это злишься?

— Это ниже моего достоинства, — поддела с нотками сарказма в голосе.

— Действительно. Пройдёмте, юная леди. Я провожу вас.

Мы прошли вперёд. Он не заговаривал со мной. Какое-то время я тоже молчала, разглядывая стены. Дошли до башни, сопровождаемые глухим эхом собственных шагов.

— Пока, Луна. Надеюсь, мне больше не придется провожать тебя так поздно. Пожалуйста.

Он посмотрел на меня почти умоляюще. Как всегда улыбнулся на прощание.

— Если бы поймал я, то снял бы очки. А в следующий раз вообще пожалуюсь на тебя Дане, — он игриво цокнул, погрозив пальцем, и пошел в глубину коридоров. Без тени злости и строгости, отчего мне стало даже стыдно за все те слова и крики, которыми я бросалась в него.

— Седрик, постой!

Он развернулся, в глазах отразилось удивление. Я подошла ближе.

— Я думала о том, о чем ты спросил меня... Тогда.

Слегка помедлила, собираясь с мыслями.

— И, — тихо сказал он. — Ты нашла ответ?

— Мне кажется, что... Мне кажется, что я... — слова путались на языке. — Я не... Не должна, я... Ай, ладно, забудь!

— Луна, — он схватил меня за руку, останавливая попытку ринуться к статуе. — Не убегай от ответа, раз уж начала. Продолжай.

Я вздохнула. Елена, ты же не трусиха!

— Мне кажется, я не заслуживаю такого хорошего отношения! — выпалила на одном дыхании.

Он несколько секунд внимательно смотрел мне в глаза, словно осознавая сказанное. Затем откинул голову и весело рассмеялся.

Я в непонимании уставилась на него. Что смешного?

— Можно потише, мы же спим! — недовольно проворчал один из портретов.

— Извините, — Седрик притих. — Луна, ну почему ты так думаешь?

— Как это почему? Тебя не напрягает, что я порой глотку тебе готова перегрызть?

— Правда?

— Седрик!

— Хорошо-хорошо, — он выставил ладони вперёд в защитном жесте. — Меня это только забавляет, Луна. А тебе следует иногда относиться ко всему чуть проще.

Я рассмеялась. Проще? Да, в моей ситуации только это и поможет, иначе можно сойти с ума. Если я уже не сошла.

— Перестань быть таким добрым по отношению ко мне, прошу, — в голос невольно проскользнули жалобные нотки. — Из-за этого я чувствую себя виноватой.

— Но ты не должна, Луна. Почему ты считаешь, что не заслуживаешь хорошего отношения? — я пожала плечами. — Ты добрый, способный к сочувствию человек, который готов заступиться за своих друзей и родных, разве это плохо?

Застыла на месте. Его слова ошеломили мой ещё сонный мозг.

— Ты... Ты правда так считаешь? — я недоверчиво посмотрела на него, пытаясь распознать, говорит ли он правду или лишь пытается успокоить.

— Я видел это собственными глазами. Поэтому перестань себя гнобить, Луна Лавгуд. Хорошо?

Слова застыли в горле, пока мозг все ещё пытался осознать сказанное.

— Хорошо? — он подошёл ближе, слегка нагнувшись, чтобы оказаться со мной на одном уровне, и проник ласковым взглядом прямо в мои глаза. Сладкий запах кофе, лимона и корицы ударил в ноздри.

— Хорошо.

— Ну вот и славно. А теперь тебе пора. И мне тоже.

Он вновь мягко улыбнулся напоследок и развернулся, чтобы уйти.

— Седрик!

Я обежала его. Слегка замешкалась, а затем, не давая себе времени передумать, просунула руки под его плечи и обняла, ощущая тепло его тела.

— Спасибо.

Спустя секунду он обнял меня в ответ, слегка погладив по спине кончиками пальцев.

— Не за что, — тихо прошептал в макушку.

И в этот момент что-то щелкнуло внутри, отчего стало так тепло и хорошо... Словно все заботы разом растворились, растаяли множеством снежинок, коснувшись тепла человеческого тела. Наверное, я ошиблась. Всё-таки хороший ты мальчик, Седрик Диггори.