Проект "Дружина". Притча о талантах (гет)

Ярко-желтые очки.

Я видел (да и может ли быть иначе), что закон судит о деяниях, не касаяся причин, оные производивших.

Александр Радищев. «Из Петербурга в Москву».

Конец октября 2017 года. Санкт-Петербург. Улица Курская.

Смеркалось. Высокий мужчина в плаще и вязаной шапочке вошел в магазин и, подойдя к продавцу, вывалил на блюдце для денег мышиный череп со свернутой в трубочку бумажкой, вставленной сквозь глазницы. Ярко-желтая, она привлекала внимание тем, что сквозь бумажную основу проступали просочившиеся чернила фломастера, высветившие несколько цифр.

— Простите? — продавщица, немолодая женщина с усталым выражением на лице, подняла голову от газеты, и посмотрела на вошедшего, громко сглотнув неожиданно набежавшую в рот слюну. Её взгляд скользнул вдоль очков в желтой оправе с выпуклыми линзами, скрывающими и искажающими черты лица.

— Передайте этот номер вашему директору. Он знает, что делать.

Голос вошедшего звучал молодо, но в то же время хрипло, словно тот только что переболел чем-то вроде простуды. Широкие плечи, массивная фигура, обтянутая пальто. Он явно не ошибся, знал куда шел. И она знала, что это значит.

— Х-хорошо.

Запнувшись от страха, она кивнула и повернулась к телефону, лежащему на полке за её спиной. Когда она повернулась обратно, визитер уже покинул магазин.

Выйдя на улицу, он свернул в одну из ближайших подворотен. Пройдя сквозь неё, он изменился, уменьшился в росте на добрых тридцать сантиметров, плечи стали уже, пальто провисло в рукавах. Ещё одну подворотню спустя, он переодел пальто вывернув его наизнанку и сложив полы, трансформировал его в куртку.

Третью подворотню спустя, он сменил прическу, прикрыв коротко стриженые волосы париком, в виде прически с длинным хвостом и широкого картуза. Полквартала спустя, убедившись в отсутствии слежки, молодой парень подошел к скамейке и сел, рядом с другим парнем. Вместе они составляли весьма контрастную пару. Высокий и крепкий, интеллигентного вида молодой человек, почти хипстер, и тощий нескладный подросток с длинными выкрашенными волосами, одетый под фаната дез-металл группы с тубусом для чертежей между ног.

Достав из кармана телефон старой модели, “хипстер”, вставил в него сим-карту. Его сосед, выплюнув на ладонь жвачку, прилепил её к спинке, а затем проведя вдоль неё рукой приклеил к ней старую, пожелтевшую и потрескавшуюся от времени пластину, разрезав руку о края. Стекающая вниз кровь, заполнила узоры на костяной поверхности, активировав артефакт. Для большинства прохожих, скамейка теперь выглядела незанятой, но не пригодной для использования. Кто-то счел бы её свежеокрашенной, кто-то загаженной или сломанной.

— Не передумал? — “хипстер” посмотрел на своего соседа. — Если передумал, я пойму.

— Гнилой треп, Пятерня.

“Металлист” повернулся к нему, посмотрев прямо в глаза.

— Завязывай играть в это благородство, как сраный показушник. Да, ты накосячил. Облажался, пиздецки облажался. Но ты все это хочешь исправить, исправить по-настоящему, и с минимумом проблем.

Степан, он же Пятерня, промолчал с мрачным выражением на лице.

— И вот ты весь из себя такой мрачный, сидишь и думаешь, как ты из героя станешь злодеем, потому что хочешь объединить усилия с «Пасюками». Но все на самом деле не так. Это, Стёпа, называется прагматизмом. В этой ситуации, нет героев и злодеев. Есть они и мы. И за то, что они сделали с Мостовой, я своими руками, не колеблясь, вызову любого демона с любого горизонта, чтобы её освободить. Альянс с «Пасюками» на этом фоне, безобидная сделка по продаже кофе.

Пятерня снова промолчал, с ещё более мрачным выражением лица, на котором ясно читалось неодобрение. От дальнейшего продолжения разговора их остановил звонок мобильника.

— Алло.

— Вы хотели поговорить с директором магазина, я правильно вас понимаю?

Женский голос на той стороне, был холоден и вежлив.

— Нет, не правильно. Я хочу поговорить непосредственно с владельцем вашей точки. Передайте ему, что это гражданин, с которым он столкнулся в районе Загребского бульвара, около сквера. Это по поводу оцарапанной машины, он поймет.

— Подождите, пожалуйста, на линии.

Несколько секунд спустя, звуковой сигнал предупредил Пятерню, о том, что его абонент сменился.

— Привет. Я так понимаю, пять пальцев? — голос, прозвучавший в трубке, был ему малознаком, но он его слышал, последний раз, в 2016 году, когда его обладатель отлетел в сторону с разодранной его когтями броней. А сразу после этого, четыре тонны крыс облепили Пятерню, и едва не сгрызли до костей.

— Правильно. А это, владелец Диснейленда?

— Очень смешно. Говори что хотел.

— Хочу встретиться мирно, у вас в гостях, и мирно поговорить. Есть дело, которое если и не тебе, то кому-то из твоих людей будет интересно.

Повисла пауза, но первым её оборвал все же Маус.

— Что за дело?

— Я слышал, вы семь пар обуви потеряли, во время рыбалки?

Повисла неловкая пауза, но затем Маус хмыкнул.

— Понял, было дело. Хорошо, давайте встретимся. Сколько вас?

— Двое.

— Гарантии?

— Взаимное честное слово. Устроит?

Маус снова взял, несколько секунд на раздумье.

— Хорошо. Остановка у пиратского бара на Растанной 4. Понятно куда идти?

Пятерня кивнул, запоздало поняв, что собеседник его не видит.

— Да, знаю место.

Сбросив вызов, он неторопливо вынул аккумулятор, достал симку и сжал её между пальцев. «Металлист», почти услужливым жестом поднес ему зажигалку.

— Где?

— Около пиратского бара в этом районе.

«Металлист» покачал головой.

— Знаешь эти ваши игры в конспирацию, иногда очень утомляют.

Пятерня, неожиданно пристально посмотрел на своего собеседника.

— Знаю Гримуар, знаю. Но прошли те времена, когда можно было вести свой видеоканал о суперсилах. Прошли и забылись. Мы играем против всех. Против правительства, на всех уровнях. Против преступности. Против злодеев. И это не игра, любая наша ошибка — это всегда возможность потерять не только свободу, но и жизнь. Не бывает лишней паранойи в таких вопросах.

Гримуар пожал плечами, поднимаясь, и оторвал покрытую свернувшейся кровью пластинку от спинки скамейки. Пожилая женщина, с двумя сумками в руках, недоуменно посмотрела, на словно из ниоткуда возникшую перед ней скамейку, от которой неторопливо отходили двое парней, но так и не поняла, как случилось, что она не видела её раньше.

Пиратский бар был неподалеку, но перед тем, как двигаться к нему, они разделились, осторожно осматривая окружающие улицы и дворы. Только убедившись, что нету признаков мобилизации Комитета или иных силовых структур, Гримуар с Пятерней, заняли позицию около остановки автобуса. В этот раз, они не пересекались даже взглядом, делая вид, что друг с другом они не знакомы.

Первым вышли на Пятерню. Притворяясь, зависшим в телефоне студентом, он изредка поглядывал на расписание автобусов, когда за его шнурок кто-то дернул. Скосив взгляд вниз, он увидел некрупного мышонка, который вцепился лапками в язычок ботинка. Убедившись, что его заметили, мышонок выпустил обувь и побежал в сторону, задавая направление. Пятерня последовал за ним, делая вид, что следует указаниям навигатора. Выждав пару минут Гримуар, воровато оглядевшись, направился следом.

Постепенно, Пятерня заметил, что помимо мышонка-проводника, их окружает множество грызунов. Длинные гибкие тела и тени мелькали повсюду. Перебегали от подвалов, шуршали и извивались на крышах, обостренными чувствами он видел и слышал топот их маленьких лапок по квартирам и лестничным площадкам.

Как ни странно, это его успокоило, если Маус настолько плотно контролирует эту территорию, то им с Гримуаром стоит опасаться только их собеседников, но не спецслужб.

Мышонок привел их к подъезду старого дома, ещё дореволюционной постройки. Желтая, отваливающаяся штукатурка, рассохшаяся деревянная дверь, на тугой пружине. Настоящий мамонт, даже на фоне других мамонтов в этом районе. Первым пошел Гримуар, заглянул в подъезд, поводил в стороны, брелоком на длинной цепочке. Брелок напоминал модель из двух человеческих сердец, внутри которых в такт пульсировало нечто, похожее на алый туман.

— Трое разумных. И весь дом кишит крысами.

Пятерня потер переносицу, прикидывая возможный расклад, и войдя в подъезд, натянул на лицо полумаску и строительные очки с затемненными линзами. Гримуар обошелся балаклавой, с широким разрезом для рта.

— При лучшем раскладе, будешь один против двоих вближнюю. Справишься?

Гримуар, издал смешок.

— Опять стереотипы, о том, что маги не умеют в ближний бой?

— Нет, скорее воспоминания, о том, как ты однажды огреб от миньона по лицу, прикусил язык, и тем самым крепко подставил весь патруль.

Гримуар недовольно скривился, но спорить не стал.

— То былое. Продержусь пару минут, есть заделы. Там посмотрим.

Поднявшись наверх, они оказалась перед добротной металлической дверью, отделанной под дерево. Толкнулись. Оказалось незаперто, и они прошли в узкий коридор.

Маус гнездился в большой мансарде, с видом на пустыри около дома. Обставлено было почти по-спартански, но вряд ли это было чем-то более серьезным, чем типичная лежка. То с какой легкостью её сдали, пусть и пообещавшим сотрудничество, но все-таки супергероям, говорило о её незначимости в глазах банды. Возможно, это просто была точка для встреч.

Маус, невысокий, полноватый, стоял в стороне около окна. Путь к нему преграждала громада бурой, короткой шерсти, лежащая на полу. Издав недовольный ворчащий звук, громада распрямилась, разглядывая прибывших. Три метра ростом, с телосложением профессионального штангиста, создание было похоже на огромного грызуна, с длинным, голым хвостом и со множеством антропоморфных черт. Существо носило пусть и в самодельную, но внушающую уважение броню, и было вооружено до зубов. Не считая огромного шестопера, судя по внешнему виду, выпиленного из кубометра чугуна, Пятерня насчитал четыре ствола, с десяток взрывчатых игрушек и ещё парочку крупных клинков. С обладателем этого арсенала, ему уже довелось встречаться, поэтому он безэмоционально кивнул ему.

— Ну, привет, Капибара.

Здоровяк не ответил, отодвигаясь в сторону. С потолка, шурша спутанной, длинной шерстью, цепляясь по стене, спустилось ещё одно создание. В отличии от Капибары, это было куда более худосочным, поджарым, но тощим настолько что в некоторых местах под шкурой можно было пересчитать ребра. Хвост создания, такой же голый и тонкий, как у Капибары, был заметно короче. Пальцы рук, заканчивались внушительными, кривыми когтями, были длинным, тонкими и скорее аристократичными в отличии от шрамированных пудовых кулаков его соратника. Создание было облачено в короткие шорты, прикрывавшие его гениталии, и легкий бронежилет, из жидкой брони. Повсюду на его теле были закреплены перевязи с клинками и гранатами, которые оно изредка нервно оглаживало своими пальцами. Создание недовольно посмотрело на Пятерню, и откровенно злобно зыркнуло на Гримуара, открыв пасть с множеством кривых острых зубов. Вместе с недовольным, злобным ворчанием оно исторгло из себя поток зловония, от которого поморщились даже его соратники.

— Мы не враги сегодня, Злобнокрыс.

Маус, одетый в темно-серый комбинезон, тяжелый бронежилет с интегрированной разгрузкой и модульный шлем, стилизованный под мышиный череп, развернулся к ним, подняв руку. Повсюду на мансарде зашуршали мелкие и не очень тела. Злобнокрыс, покосился на своего босса, с не меньшей агрессией, чем на героев, но вняв приказу, опустился на все четыре конечности, залив щелястый паркет вязкой, липкой и дурно-пахнущей слюной.

— Капибара, Злобнокрыс — вы посидите на кухне с… — Маус сделал паузу, вспоминая кличку напарника Пятерни, но без четко видимого костюма, потерпел неудачу.

— Кем будешь?

— Гримуар.

Маус запнулся и слегка удивленно посмотрел на собеседника, что было заметно, даже сквозь его шлем.

— С Гримуаром. Но без обид, если что-то пойдет не так, валите его наглухо.

Маус посмотрел на Пятерню. Тот нехотя кивнул.

— Без обид. Гримуар, иди с ними, и давай без эксцессов. Если возникать начнут, вали обоих. Без обид, Маус.

Толстяк провел пальцами по шлему.

— Какие уж тут нахуй обиды.

Дождавшись пока Гримуар и его сопровождающие скроются на кухне, Пятерня без разрешения сел на один из стульев, развернув его спинкой вперед и облокотившись на неё всем телом.

Добротно сделанная мебель все же скрипнула, но не затрещала.

Маус выдерживал паузу, говорить первым ему не позволяли правила волчьей стаи, в которой он жил последние несколько лет. Пятерня, же тянул время, пытаясь понять, насколько ценным, будет выглядеть его предложение.

Первым сдался все же Пятерня. У него было полно дел, да и испытывать терпение Гримуара долгим пребыванием на кухне в компании вонючей твари навроде Злобнокрыса, он не хотел.

— Слухи ходят, что на той неделе, взяли ваших людей. Взяли много, и едва ли не нормиз из Комитета. Есть такое?

Маус пожал плечами.

— Слухами земля полнится. Ну возможно, что и было такое. Твой интерес в этом какой?

Пятерня сделал вид, что не заметил этой попытки перевести тему.

— Есть и второй слух, что кто-то из ваших зарядил очень большие деньги, чтобы нормиза найти и объяснить ему, что он слишком борзый.

Маус снова сделал неопределенное движение плечами.

— Без меня решали, это внутренние вопросы. Ты знаешь, что мы сами по себе, они сами по себе. Когда надо решать вопросы, решаем его как стая. В остальное время, у каждого своя тема.

Пятерня это знал. Он очень хорошо узнал, как «Пасюки» решают свои вопросы, прочувствовал это на своей шкуре. Но сейчас он отставил счеты и личные обиды в сторону.

— Есть одна тема. Если ты сумеешь вытащить своих на суд, я могу помочь им спрыгнуть. И не только я.

Маус задумался. О нем ходили самые разные слухи, в том числе поговаривали, что до того, как его приняли в «Пасюки», он учился едва ли не в корректирующем классе, да и став членом банды, он поступил в ПТУ, а не какой-нибудь ВУЗ. Слухи-слухами, но сейчас, спустя несколько лет, у Мауса сложилась определенная репутация. Никто не мог сказать, что Маус не умел решать проблемы силой, его «Стая», как и любой другой отряд, их группировки, могла громить втрое превосходящего их противника на своих условиях.

И в то же время, он был из умеренного крыла банды, фактически дипломатом, который чаще выступал, как посредник, курьер, разведчик. И при этом он был членом правящего триумвирата группировки. Он был одним из старейших членов банды, вел дела уже почти четвертый год, в городе, где быть супергероем или суперзлодеем больше шести месяцев, означает уже быть ветераном.

И для него «Пасюки», были не просто бандой. Это было имя и репутация, в том числе и на его крови и усилиях. Принципы их группировки говорили о необходимости держаться за своих, и делать то, что они считают нужным для выживания.

— Предположим, это можно организовать. Какой твой интерес?

Сказанное было бестактностью, обычно заказчик и клиент в таких делах предпочитали знать о целях друг-друга, как можно меньше. Но Пятерня знал, что Маус это спросит. Маус знал, что Пятерня знает. Не исключено, что Маус даже просчитал интересы Пятерни, и хотел просто услышать подтверждение своих мыслей.

— Ты вытащишь своих. Я собираюсь вытащить своих. В этом наши интересы совпадают.

Маус кивнул.

— Ладно, предположим. Твоих с какого бока можно к нашим приплетать?

Пятерня протянул руку, выложив на стол около себя флешку.

— Нужно поднять стычки шестнадцатого года. Конец весны, лето. Общественный ущерб, моральный ущерб. Нужно чтобы твои заявили о столкновении с моими. Нужен адвокат, который потребует общего суда.

Маус задумался. Дело обретало новый, не самый приятный оборот. Требовалось подставить адвоката, который представлял бы интересы группировки в суде. Понятно, почему Пятерне нужны именно преступники, у героев и так недостаток своих адвокатов, а подстава такого плана, героев поставит раком. У криминала хотя бы деньги есть. Впрочем, если так подумать, можно поискать возможность по объединению дел через следствие.

— Твои не должны выебываться тогда.

Маус сделал паузу для значимости.

— Мы-то можем своим маякнуть, что они должны говорить и как, а твои, сколько их там, четверо? Должны будут согласиться со всей брехней, для выезда.

Пятерня устало прикрыл глаза, надеясь, что Маус не увидит это под очками. В конце-концов у него была другая суперспособность, а не обостренные чувства.

— Согласятся.

Маус присел на стул напротив, признавая собеседника, как равного.

— Хорошо. Вывезли мы наших и ваших на суд. Но дальше то что.

Вместо ответа, Пятерня достал дешевый блокнот, вырвал из него первый лист и протянул его к лицу Мауса. С разделяющим их расстоянием ему пришлось удлинить конечность в кости и предплечье, с неприятным влажным хрустом растянув руку до почти двух метров длинны.

— Вот как…

Маус мельком глянул на лист, и не показал удивления. Он просто молча дернул головой, согласившись с весомым аргументом, который Пятерня аккуратно свернул в трубочку и убрал в карман.

— Отвечаешь?

— Полностью.

Маус задумчиво хмыкнул.

— Кому я могу об этом сказать?

Пятерня, осклабился, выпятив челюсть под полумаской, прикрывающей лицо.

— Только тем, кто может позволить себе заказать оперов Комитета.

— Не боишься, что сдам к хуям в обмен на своих?

Пятерня пожал плечами.

— Знают двое, ты и я. Мне сдавать расклад не резон. У тебя есть мотив, но твои тебя не поймут. Никто не поймет.

Маус подумал, что Пятерня слишком благородный. Свои то, как раз поняли бы. Сам Маус себя не понял бы, если бы так поступил, но вот его банда. Они могли бы и понять. Другое дело, что репутация, это то, что очень легко просрать, но очень тяжело заработать. Да и Пятерня, если его кинуть это так просто не оставит. У парня в душе огонь, и стержень стальной. Не забыл и не простил, если своих хочет достать через прямой конфликт.

— Хорошо. Что ещё от меня потребуется?

Пятерня задумался. Он планировал просто получить принципиальное согласие, но, если Маус настолько заинтересован, что предлагает помочь, почему бы и не ковать железо, пока горячо.

— Бойцов с твоей группы, сколько-нито.

— Это даже не обсуждается. Наши пойдут, чтобы все было по-честноку.

Маус, не обязан был выставлять своих людей, в прямой конфликт. Но Пятерня понял, что выставит. На это он и рассчитывал. Репутация банды не позволит им, оставить всю грязную работу только героям. Пойдут все. Потом скажут, что так совпало. Прямую сделку будут отрицать. А может и не будут, в раскладах города, альянс «Рубеж обороны» и «Пасюков», многих поседеть заставит.

— Потом нужно «Каскадёрам», весточку одну передать. Но прямо по совсем высокому уровню. От меня. Не ниже, чем капо.

Маус хмыкнул.

— Ну передам. Что за весточка?

— За ними вергельд. Впишутся за меня, все что есть, между нами, прощу. Не впишутся. Рассчитаемся с ними сполна.

Угроза была хоть и явной, но базировалась на солидном прянике. Списать все счеты, между двумя крупными группировками, много стоит. Понятное дело, что «Рубеж Обороны» и «Каскадеры» стоят на разных краях, но интерес в данном случае был общий у всех. Маус сразу понял, что «Каскадёры» согласятся. Не могут не согласится, свои собственные рекруты и участники не поймут. И даже понял, на какие задачи их ориентирует Пятерня.

— В день Д, они должны бучу начать?

Пятерня кивнул.

— И они, и все, кого смогу нанять или по старой памяти созвать. Комитет уже привык к бардаку в городе, отдел работает на износ. Раздербаним их, отвлечем внимание, пересчитаем силы и подловим. Вломим, там, где нужно нам. А заодно будет очень четкое послание.

Маус снова хмыкнул и скрестил руки на груди.

— Ох, войну кличешь, Пятерня. Рисковый ты сукин сын. Очень рисковый. С другой стороны, как ни посмотрю, ты прав. Что своих хочешь вытащить, ты прав. Я своих тоже хочу вытащить. Отделу уебать, давно пора, не столько, потому что Комитет зарвался, сколько, потому что они опять недоброе затевают. Давят и беспределят, на Пакт насрали. У них там свой передел власти, момент ты, верно, поймал. Уебем сейчас, ответить им будет нечем. Но план твой, рисковый.

Пятерня посмотрел Маусу прямо в глаза, сквозь визор шлема.

— Мой план. Мой ответственность. Я туда сам первым и пойду. Пепельница есть?

Маус промолчал, но одна из его подручных крыс вползла из угла, толкая керамическую пепельницу, судя по виду спертую из общественного кафе. Подобрав её с пола, Пятерня сжег в ней мятую бумажку, и тщательно размял пепел, толстыми, мускулистыми пальцами.

— Ну так что, будем работать?

— Будем. Сутки сроку.

Маус вынул из одного из разгрузочных отделений дешевый мобильник и катнул его вдоль стола. Пятерня позволил мобильнику слететь и поймал его в воздухе.

— Одна смска с координатами. С собой берешь всех важных с вашей стороны для плана, но не больше шести. От наших будет пятеро, плюс кто-то из «Каскадеров».

Оба поднялись.

— Руки жать не будем. Вы первые отходите. — Маус повысил голос. — Капибара, выпускай гостя.

На пороге показался Гримуар, небрежно сжимающий в руках короткий, металлический шип, с крупным ограненным камнем в навершии. За его спиной, маячили монструозные силуэты телохранителей Мауса.

— Переговоры окончены. Расходимся.