Мэлис (джен)

— Ты мне объяснишь, какого черта? — я хмурила брови, смотря в потолок и заложив руки под голову.

Это было… неожиданно, — в голосе Мэлис ощущалось недоумение.

— Это похоже на то, что ее приворожили на нас. Меня это пугает, — я насторожено покосилась на спящую под боком Фелицию, положившую руку мне на пояс.

За окном занимался рассвет, и комната потихоньку наполнялась светом, пробиваясь из-за неплотно запахнутых штор.

Харди уснула быстро — умаялась как физически, так и эмоционально после таких впечатлений. Так что можно было требовать с Мэлис объяснений по странному поведению Фелиции, которая сводила с ума мою эмпатию резкими сменами настроения.

Изначально вирус испытывал трепет перед симбиотами, восхищение младшего к старшему, привязаность. Анти-Ацид покорен нам, спокоен. И, видимо, что-то где-то смешалось и закрепилось на генном уровне Фелиции. Вот и вылилось в такую привязку, — растерянно объясняла Мэлис.

Я снова скосила подозрительный взгляд на прижимавшуюся ко мне во сне девушку и вздохнула.

— Сделай что-нибудь. Это неправильно.

Боюсь, с этим я ничего сделать не могу, — вздохнула симбиот. — Либо терпеть, либо скрыться из ее жизни, отчего она явно будет страдать. Раз даже умудрилась пойти на такую авантюру, хотя мы не виделись пять дней.

Я устало потерла переносицу и зевнула — поспать так и не удалось со всеми этими проблемами.

Не было печали, так новая головная боль появилась.

Только вот что делать с бедной девушкой, которая запечатлена на меня? Это ведь, по сути, не настоящие чувства, а то, что диктует ей инстинкт костюма. Та сила, что теперь жила в ней.

Тебе надо отдохнуть. Нам еще встречать родственников твоих, — задумчиво произнесла Мэлис. — А я пока подумаю, что с этой привязкой делать.

Явно не без влияния симбиота я почти сразу уснула.

Но проблему действительно надо решать. А то это как-то неправильно.

Пользоваться чужой любовью…

Помимо Фелиции были и другие вещи, которые требовали внимания.

Взять хотя бы проблемы с родственниками, обучение у Наташи, подработку в агентстве, похищение детей и прочие мелочи, которые всегда случались неожиданно и не вовремя.

Иметь план действий — это одно. А вот следовать ему… куда сложнее из-за переменных, которые жили как хотели. Несмотря на способности к предвидению, я никак не могла предсказать, как будет задумка работать. Опираясь на анализ тоже — не хватало опыта и общения с людьми, чтобы уметь их читать и прогнозировать дальнейшие действия.

Повезло вообще, что с таким количеством дел вдобавок занятий в школе не было, хоть и временно. И первый месяц лета, можно сказать, прошел в адском режиме.

Родственников я как примерная девочка встретила и никаких подозрений с их стороны не ощутила. Они находились в прекрасном настроении, которым пытались и меня задушить, из-за чего, попав домой, пришлось сбежать, чтобы их план по заливанию восхищением от поездки не увенчался успехом. Я ведь все-таки в образе депрессивного ребенка.

В воскресенье выделила время тете, которая радостно рассказывала о путешествии, показывала фотографии примечательных мест, да и передала мне несколько пакетов, где она набрала сувениры для меня.

Угу, в виде шмоток и аксессуаров из именитых бутиков.

Я внимательно следила за тетей и ее поведением, не замечая ничего странного.

Женщина счастлива. Даже очень.

И она искренне переживала, как я прожила в одиночестве, как съездила в лагерь, и с увлечением слушала короткий рассказ об успехах в биологическом кружке. Некстати напомнив, что бабушка, ее мама, была учителем биологии, а в молодости подавала надежды на ученую степень в микробиологии и цитологии, но из-за пропажи мужа и маленьких детей на шее закончила карьеру простым преподавателем в школе.

Честно, таких подробностей я не знала. Только то, что она до пенсии проработала в школе, в которой потом училась я.

Вот Мария и радовалась, что я пошла по стопам бабушки и поддерживала мои начинания.

М-да. Были бы это мои успехи, а не Мэлис, которой как раз все это и интересно.

Но, раз у нас намечался день открытий о семье, то я пошла дальше.

— А… кем был дедушка? Вы помнили его? — сжимая в ладони чашку с чаем, я подняла взгляд на Марию, сидевшую напротив в кресле.

Женщина мягко и тепло улыбнулась, а взгляд замер, будто она окунулась в воспоминания.

— Он работал на заводе, инженером. Как-то подробней не уточняла, мне и этого знания на всю жизнь хватало. А вот дедушка, твой прадедушка, был героем Второй Мировой войны, где и погиб. Но отец не любил его, как и то, когда деда в семье вспоминали, — тетя поставила опустевшую чашку на стол. — Я плохо помню папу, мне было всего пять лет, когда его призвали на войну. Но в голове хорошо отложились моменты, когда я капризничала и не хотела спать, а он играл со мной. Эти воспоминания будто врезались в память и никогда не тускнели. Он просил загадать слово, которое должен был отгадать. И он всегда отгадывал, будто знал. Или читал мысли, — усмехнулась женщина. — Но это же бред. Просто я была предсказуема, да и в пять лет ничего сложного не загадаешь. Но мне нравилась эта игра.

Не читал мысли… он просто видел все наперед и знал, какой будет ответ…

Я с плохо сдерживаемым изумлением следила за тетей, которая смотрела в окно и улыбалась, продолжая рассказ.

— Не раз папа пробовал играть наоборот. То есть он загадывал слова, а я по наводящим вопросам должна была отгадать. Но у меня ничего не получалось. И я расстраивалась. Он гладил меня по голове и обещал, что в следующий раз обязательно все получится. А когда уходил на войну, сказал, что по возвращении я должна отгадать слово. К сожалению, папа не вернулся, а я не разгадала секрет того, как отгадывать слова.

Ты думаешь о том же, о чем и я? — стрелой пронеслась моя мысль.

Тренировка, — согласно отозвалась Мэлис.

Но какой в ней был смысл, если без кристалла не пробудить способности нелюдя? В моем случае покопошилась в генах пришелица, включив все. А тетя?..

Ничего не понимаю.

У меня бывали вспышки с детства. Но я все оборачивала к своей природе попаданки, ведь открывалась память из прошлой жизни. Это не предсказания.

Но, несмотря на это, данная игра могла быть ключом к развитию предвидения.

— Энди? — Мария, чуть нахмурив брови, вглядывалась в мое лицо, где застыла растерянность.

— А, простите, задумалась.

— Девочки мои, я смотрю, вы тут с самого полдника засиделись, — в малую гостиную вошел цветущий Андре, одаривая нас белозубой улыбкой.

Фе-е, такого даже кусать противно, — скривилась Мэлис.

А раньше ты не была столь прихотлива к еде, — насмешливо ответила ей.

Раньше у меня и выбора особого не было, — парировала симбиот, на что я мысленно покачала головой.

Избаловала я ее.

— Уже скоро время ужина, и как бы ни хотелось прерывать вас от милой беседы, но и в одиночестве есть тоска, — он склонился над Марией и поцеловал женщину в подставленную щеку.

Я сдержала эмоции и язвительные комментарии при себе. Каким бы гадом ни был Андре, но тетя счастлива. И как бы ни хотелось ломать это счастье… но пусть она пока живет в своем раю.

— Кстати, ласточка, — мужчина переключился на меня. — Ты ведь не забыла, что мой друг Генри ждет тебя на прием? Как насчет завтра после обеда съездить к нему в офис?

Надеялась, что предвкушающего блеска в глазах никто не заметил. А если и заметил, то принял за радость. Я ведь рада официально попасть туда, чтобы осмотреться.

— Конечно, — кивнула я, вставая одновременно с тетей и направляясь в столовую. — Жду с нетерпением.

Эта игра дедушки все никак не выходила из головы.

Определенно она как-то помогала совладать с даром и контролировать его. Видеть не на большой отрывок времени, а на пару минут вперед.

Вот же…

Предсказывать не какое-то масштабное событие, а контролировать короткий отрезок времени, знать, что тебе ответят, знать, как поведет себя твой противник, или знать, как повлияет на других твой поступок.

Жить сразу в нескольких полосах, мгновенно анализируя поступающую информацию.

Да тут же с ума сойти можно!

Неужели… дедушка так мог? Может? Неужели с такими возможностями он попался в ловушку и дал себя схватить? И неужели с такими способностями он работал инженером на заводе?

Дедушка… кто же ты?

* * *

Утром понедельника я и тетя отправились в агентство на работу. Помогла ей разобрать накопившиеся дела, вникнуть в ситуацию и выслушать с ней же доклады от ее заместительницы. В четыре руки мы быстро все разгребли, что успело накопиться за несколько недель, а мне предложили новый контракт с косметической фирмой.

Конечно же, согласилась — это же деньги! И съемки на выходных.

Отработав до полудня, меня подвезли до офиса Вебера, а тетя и Андре отправились обедать в ресторан по соседству.

А мне будто есть не хотелось? Где справедливость?! Я вообще за двоих ем!

Мы голодны. Давай все-таки съедим этого доктора? — проворчала Мэлис, на что я вздохнула и села на диванчик в холле, ожидая, когда нас позовут.

Милая администраторша одарила меня коротким взглядом и вернулась к монитору, где явно происходило что-то более интересное, чем скучная девчонка, направляющаяся к психотерапевту.

После забежим в кафешку на углу, — пообещала симбиоту и между делом осмотрелась, не слушая ворчание Мэлис.

Кабинет Вебера располагался в непримечательном пятиэтажном здании на краю бизнес-района Квинса, где явно была дешевая аренда, позволяющая держать скромные конторки мелких дельцов. Он ютился на втором этаже по соседству с какими-то рекламными офисами, между которыми бегала все время одна и та же девица, не отрываясь от бумаг.

Интересно же Вебер укрывался. Наводит на подозрения.

— Энди, рад видеть тебя, — из-за двери выглянул мужчина. Все такой же идеальный, с иголочки, тем самым, не сочетаясь с дешевым убранством помещения, сильно выделяясь на общем фоне.

— Добрый день, доктор, — я поднялась и вежливо кивнула, проходя в открытую передо мной дверь под ревностным взглядом администраторши, соизволившей оторваться от экрана.

Генри вошел следом.

Уютно отделанный кабинет, где напротив входа заметен рабочий уголок со столом и ноутбуком, на всю стену панорамное окно и сбоку книжный шкаф с профессиональной литературой. Справа располагающий уголок с креслами и софой, где можно расслабиться и поговорить. А еще привлек внимание цветок в горшке, разросшийся до самого потолка, чем напоминал больше карликовое дерево.

— Все в первый раз обращают на него внимание, — сдержано произнес Вебер, проходя к рабочему столу. — Устраивайся, где тебе приглянется.

И он внимательно проследил, какое место я выбрала. А именно гостевое кресло напротив его стола.

Свежая кровь. На руках, — чуть рыкнула Мэлис, щекотно заворочав внутри.

Я невольно бросила взгляд на сцепленные пальцы мужчины. Длинные, чистые, ухоженные.

Желание симбиота скинуть оковы и взять управление, чтобы прижать наверняка маньяка, я давила с трудом, ощущая себя волком в овечьей шкуре.

Нам не обязательно размусоливать здесь беседы. Мы можем просто оторвать ему голову, — раздражалась Мэлис.

Нет. Мы не знаем, где они держат детей и для чего похищают. Потому не можем бессмысленно напасть. Надо все выяснить. Убить всегда успеем, но терять ниточку нам нельзя, — строго заметила я.

Симбиот рыкнула, отчего в голове зазвенело. Проморгавшись, подняла взгляд на мужчину, который внимательно следил за мной серыми глазами.

— Как прошел первый месяц лета? Я слышал, ты была в лагере, — завел простую беседу Вебер.

Наигранная неуверенность, сжать пальцами край фиолетовой футболки, от вида которой Мария качала головой, сетуя, что в моем гардеробе можно было подобрать и что-нибудь подходящее, нежели однотонная одежка, тем более, когда тетя привезла из Италии великолепные блузки и летние сарафаны.

— Да, от школы. Биологический кружок, — кивнула я и отвела взгляд в окно, откуда открывался вид на проезжую часть.

Хм-м, а вон, кажется, вдалеке Паркер пронесся.

— Ты с кем-нибудь общалась? Подружилась? — спокойный голос, как и аура, уводили в дрему.

Странно. Будто гипнотизировало. Настраивало на доверительную волну.

— Нет. Не хотела. Зачем мне кто-то? — вскинула бровь.

— А твои голоса?..

Я не дала договорить и усмехнулась, ткнув пальцем в висок.

— Он тут. Предлагает убивать. Пока мы ждали приема, он шептал, чтобы я не сдерживала его и позволила убить симпатичную администраторшу на ресепшене. А потом написать кровью на стене что-то вроде «здесь была я». Да и та девочка, что бегала между офисами и сильно его раздражала своим мельтешением, так и хотелось размазать по стене как комара.

Вебер чуть подался вперед, а в серых глазах мелькнул блеск.

— А зачем он хочет это сделать?

Я, чуть прищурившись, посмотрела на мужчину.

— Потому что может.

Выглядишь жутко. Но мне нравится, — одобрительно проурчала Мэлис. — А вот та «администраторша» не нравится. От нее веет похотью. Ложью. И наркотиками. И девчонка та тоже раздражала.

По крайней мере, она зарабатывает деньги на официальной работе, чтобы потом предаваться своим развлечениям, — отметила я.

— А что он говорит обо мне? — от мужчины повеяло хоть какой-то эмоцией. Азартом.

— Вы ему не нравитесь тоже. И он бы с радостью выпустил вам кишки, — честно ответила я, ибо данные картины Мэлис имела счастье представлять.

Вебер кивнул.

— Как ты его сдерживаешь?

— Он сидит в домике. Двери и окна закрыты. И ему это не нравится. Мне пришлось его туда посадить, когда закончились таблетки. Страшно, что за этим голосом я потеряю себя, если выпущу его.

Забавная игра. Забавная роль. Всего лишь провокация, чтобы толкнуть доктора к действиям или решениям. Мы не можем долго ждать.

Вебер отклонился на спинку стула, отчего тот слегка скрипнул, и задумчиво посмотрел в потолок.

— Когда Андре сообщил мне, что ты не сможешь прийти в срок и получить рецепт на лекарства, если они понадобятся, я испугался ухудшений. Но, смотрю, ты отлично справилась. В тебе есть воля.

Я улыбнулась, чуть склонив голову и прикрыв глаза.

— Нет. Просто я обратилась за помощью в медпункт при лагере и показала врачу бумажки, — доктор чуть напрягся, еле заметно. — Он обещал что-нибудь придумать, на время дав успокоительные и внимательно оценивая мое состояние. А через пару дней мне привезли выписанные ранее препараты. Стало легче. Они на время заглушают голос. Тогда настает благостная тишина. Я снова остаюсь одна. Как и было раньше.

Момент, что кто-то привез мне нужные лекарства заставил мужчину слегка нахмуриться. Он явно гадал, кто приложил к этому руку.

— А сейчас?..

Я снова перебила.

— Я принимаю лекарства трижды в день. Перед едой, как вы и писали. Но обеда меня сегодня лишили, так что он снова становится яснее, пытаясь подтолкнуть меня к преступлению. В данном случае толкает на каннибализм. Он голоден, доктор.

Вебер вздрогнул и сглотнул. Четко ощутила волну изумления и нервозного холода — не сложно поиграть с темной эмпатией, добившись нужного эффекта.

Но слабость мужчина быстро переборол и взял себя в руки, вернув спокойствие.

Неплохо. Еще никому не удавалось справиться с моими способностями, да еще и так быстро.

— Ты дала ему имя?

Я заинтересованно вскинула бровь.

— Зачем? Ведь он — это я.

И вправду? Зачем? — фыркнула Мэлис, что вызвало улыбку.

— Я долго думала и поняла, что голос — это мои желания, которые все время подавляла за нормами морали, воспитания. И после моего раскола он дал знать о себе, подталкивая к черте…

Господи, что за бред я несла…

Продолжай, мне нравится, — мурлыкнула симбиот.

Ей там точно не хватало попкорна или чего-то иного.

— Он — это весь негатив, рожденный мной. Он изливает его, нашептывает, искушает как дьявол. Но пока его сдерживает воля и лекарства. И я опасаюсь думать, что будет дальше, ведь его напор усиливается, — я развела руками, показывая растерянность и неизвестность. — Я боюсь рассказывать об этом тете, чтобы не волновать ее лишний раз. В то же время опасаюсь, что срыв может сделать ее первой жертвой… я устала. Устала держать его в клетке и под контролем.

О да, выпусти меня, и я окрашу все тут в красный, а внутренности этого докторишки украсят кабинет, как гирлянды рождественскую елку, — хихикнула Мэлис.

Ну-ну, милая. Мы уже обсудили это. И зачем едой разбрасываться?

— Я поражен твоей стойкости и сопротивлению, — а на деле все то же спокойствие в эмоциях Вебера. — Нужно не дюжее мужество, чтобы каждый день удерживать в клетке чудовище. Я изначально опасался, что дойдет до этого. Особенно, когда ты сказала, что депрессия у тебя с юного возраста. И тем более, когда ты вовремя не пришла на прием из-за отъезда. Я полагал, что смена обстановки, лекарство, близкие люди и отдых помогут тебе восстановиться. Но, похоже, это только сильнее подтолкнуло к краю.

А вот теперь что он несет? Он точно доктор? Ах, да. Личина для чего-то большего. Он не помогал, он только разрушал.

Так смерть всех родных, одиночество и душевную боль, которые не один год подтачивали меня, можно стереть всем тем, что он сказал? Хах.

Ладно, но, похоже, мне удалось подтолкнуть его в верном направлении, ибо затягивать возню на полгода-год, как у них тут все происходило, нет желания.

У меня ведь и так все очень плохо.

— Но я все-таки дам еще один шанс. Думаю, рано судить, тем более ты пока справляешься, и за месяц могут настать улучшения, — он открыл верхний ящичек, доставая оттуда лист, и подхватил с края стола из держательницы ручку, что-то быстро строча. — Этот препарат сильнее, и он будет помогать тебе сдерживать голос в голове, пока вы общими усилиями не убьете его, — Вебер направил острый взгляд на меня, протягивая бумагу. — Но ни в коем случае не сдерживай эмоций. Не копи в себе негатив. Найди для него лучший выход. Музыка. Рисование. Лепка. Игры.

— Мне ничего не интересно. Все силы уходят на другое, — я опустила взгляд на лист. Бланк. С новым рецептом.

— Сделай. И увидишь, как тебе станет легче.

О да, мне становится куда легче, когда я обдумываю новый интерьер этой комнаты, — насмехалась Мэлис.

Угу, пока не случилось ничего опасного, посидишь еще дома, порадуешься жизни, поборешься с «опасным для окружающих» голосом. А как сорвешься, так упакуем.

Тьфу.

— Спасибо, всего доброго, — я сунула бланк в рюкзак и накинула его на плечо, направляясь на выход и игнорируя цепкий взгляд в спину.

Четко ощущалось удовлетворение.

Его кабинет — всего лишь маска. Красивая обертка для клиентов, и ничего важного там нет, кроме самого Вебера. Так что все оставалось за Джессикой, дожидаться ее успехов в рытье правды или ее намеков.

А я подтолкнула их ближе к цели.

Видимо, придется действовать по предложенной Наташей схеме, раз сама ничего придумать не смогла.

Опять становиться приманкой. Если ничего путного не найдем.

Знаешь, если бы ты была на самом деле такая… безумная, — задумчиво проговорила Мэлис, когда я, толкнув плечом стеклянную дверь, вывалилась на улицу. — Боюсь, тогда бы родилась не я. А что-то более опасное и жуткое. И я рада, что ты такая, какая есть.

Какая? — насмешливо отозвалась, чуть прищурившись из-за светившего в глаза солнца. Надо было захватить солнцезащитные очки.

Развернулась в сторону ближайшей кафешки, где можно неплохо пообедать перед новой волной работы в агентстве, и на автомате набрала сообщение Фелиции, которая настаивала на встрече этим вечером.

Моя.

Примечание к части

Всем приятного чтения!

Жду отзывов и возмущений, как всегда ;)

Интересно, а в таком образе Энди могла бы посоперничать с Карнажем и Клетусом? :D