Молчание — золото (джен)

Кирк стремительно шагал по коридорам — воплощение целеустремленности и гнева. Завидев его, члены экипажа поспешно прижимались к стенам и оставались под впечатлением, что появление капитана отныне должно сопровождаться угрожающей музыкой.

Промчавшись через весь корабль, капитан зашёл в транспортерную. Атмосфера моментально потяжелела от напряжения. М’Бенга уже стоял там со смертельно серьезным видом. Спок сам стал за консоль, решив, что происходящее в комнате должно быть конфиденциальным в случае каких-либо… разногласий.

Кирк стиснул зубы, глядя, как на платформе транспортера материализуются две фигуры. Он не хотел, чтобы эти болваны донимали Боунса. Фигуры наконец приняли вид двух мужчин: одного крепкого, но явно тренировавшегося только в спортзале, и второго, более пожилого и делового.

— Капитан Кирк, — поприветствовал второй. — Я Жерар Гретер, — произнёс он, растягивая «а», — а это мой коллега Брэд Пулмнар, — мускулистый мужчина кивнул.

Кирк окинул их критическим взглядом. Тёмные волосы Пулмнара были коротко подстрижены, рубашка и брюки плотно облегали его мускулистое тело. Выглядел он так, словно спортзал или поле битвы были ему родным домом. Дипломат в его левой руке совершенно не сочетался с общим образом, но это компенсировалось расслабленным, открытым выражением лица. Хотя он не улыбался, но источал дружелюбие и подготовленность.

На лица Гретера читался строгий профессионализм. Его костюм был серым, почти как его волосы. Он пристально изучал присутствующих, готовясь узнать, с чем же ему придется столкнуться. Он также держал в руке дипломат, но, в отличие от коллеги, он с ним выглядел естественно.

— Гретер. Пулмнар, — Джим даже не потрудился сказать «добро пожаловать». Он знал, что наблюдательные мужчины быстро поймают его на лжи. — Записи в журнале и переписка показывают, что вы здесь вопреки моим желаниям. Советую запомнить это на время пребывания на корабле.

Гретер коротко кивнул.

— Ясно, капитан. Однако, я уверен, вы понимаете причину нашего присутствия, вкупе с тем фактом, что вы неделю с половиной держали возвращение доктора Маккоя в тайне от Звёздного Флота.

Этот человек умел выбирать слова. Будь Кирк лингвистом, как Ухура, он бы восхитился его искусности строить предложения и менять тему как ему удобно. Хотя в чём-то он был прав: командование Звёздного Флота не любит, когда их держат в неведении. Не считая заключения Маккоя, которое само по себе было деликатной темой из-за вовлечения ромуланцев, они повысили давление после получения (запоздалой) новости о его возвращении.

Это была та ещё головная боль. С того момента, как Спок сообщил об утечке информации, Кирк и М’Бенга разбирали бортовые журналы и записи переговоров, ища того, кто нарочно или случайно проболтался.

Ответ нашли в обычном медицинском заключении. Обновления в личных делах экипажа автоматически высылались командованию вместе с обычными отчётами. М’Бенга дополнил информацию о Маккое уже после того, как последние были отправлены, и скрыл её от Флота. Но одним вечером он недосмотрел, и медсестра Реднер заполнила отчеты сама. На самом деле, там было всего одно предложение. «Состояние доктора Маккоя продолжает улучшаться, пока он привыкает к жизни на корабле». Но этого было достаточно.

Бедная медсестра рыдала, когда узнала о последствиях своей ошибки. Кирк не стал тратить на неё время, позволив Чепел со всем разобраться. Вместо этого он сосредоточился на том, как сообщить Боунсу о предстоящих… вопросах.

Услышав об этом, Маккой молча кивнул.

Гретер наконец сошёл с транспортера, а следом за ним и Пулмнар.

— Ради сохранения конфиденциальности, нам потребуется один из ваших залов для совещаний, капитан. Я уверен, вы поймёте.

— Да, — сказал Кирк. — Сообщите, когда будете готовы начать. Я приведу доктора Маккоя.

М’Бенга шагнул вперёд.

— Я лечащий врач Маккоя, — представился он. — Я буду присутствовать во время заседания. Если вы читали мои медицинские отчеты, я уверен, вы понимаете, почему.

В душе, Кирк ухмылялся. М’Бенга так же остёр на язык, как и Гретер. Капитан немного расслабился: если Джефф будет там с Боунсом, всё должно пройти хорошо.

По крайней мере, он на это надеялся.

* * *

М’Бенга, Гретер и Пулмнар ждали в зале для совещаний. Джеффри воспользовался моментом, чтобы расмотреть двух мужчин. Пулмнар показался ему сговорчивым, но Гретер был слишком холодным на его взгляд. Слишком безликим.

На столе было установлено звукозаписывающее устройство. Пулмнар повозился с ним, настраивая его так, чтобы оно моментально передавало информацию на падд.

Дверь открылась, и в зал вошёл Маккой. Он окинул взглядом троицу.

Пулмнар широко улыбнулся.

— Здравствуйте, Леонард, — произнёс он, указывая на стул. — Присаживайтесь, и мы можем начинать.

Маккой нерешительно облизнул губы, но медленно двинулся к креслу. Все уселись, М’Бенга и Маккой по одну сторону стола, Гретер и Пулмнар по другую. После короткого знакомства, Пулмнар начал:

— Доктор, наша задача в Звёздном Флоте заключается в сборе показаний и фактов, в особенности касающихся безопасности Федерации. Уверен, вам известно, почему нас так интересует тот промежуток времени, который вы провели у ромуланцев.

Маккой осторожно кивнул. Пулмнар продолжил:

— Мы понимаем ваше нежелание отвечать на вопросы. Мы также понимаем почему вы не хотите говорить об этом прямо сейчас. Поэтому, — он достал из дипломата падд и вручил доктору стилус, — как только будете готовы, можете записать свои показания.

Леонард тупо уставился в падд, не делая никаких движений.

Прошли долгие минуты без намёка на содействие со стороны Маккоя. М’Бенга наблюдал, как надежда агентов получить лёгкий ответ таяла на глазах, и едва сдерживал усмешку.

— Возможно, требовать от вас целостного рассказа — это слишком много, — нерешительно сказал Пулмнар.

— Почему бы не разбить историю на части, а, доктор? — вмешался Гретер. — Это намного всё упростит. Вы не обязаны рассказывать нам всё. Но мы весьма заинтригованы услышать, как вас, так сказать, исцелили во время заключения.

Падд лежал на столе под пристальным взглядом Маккоя. М’Бенга внимательно наблюдал за ним, на случай если что-то пойдет не так. Жерар и Брэд терпеливо ждали.

Внезапно, к удивлению всех собравшихся, Маккой поднял стилус. Он замер, рука. Его рука замерла над паддом. Все затаили дыхание.

Рука слегка подрагивала. Этого не заметил никто, за исключением его коллеги-хирурга. М’Бенга уловил пробежавший по ней тремор. Он нахмурился, борясь с совестью. С одной стороны, он не хотел принуждать Маккоя делать то, что он, судя по всему, не хотел. С другой стороны, если бы Маккой сам описал произошедшее за те два месяца, это можно было бы считать большим шагом к выздоровлению. А М’Бенга просто обязан был проследить, что его пациент выздоровел. Но он также должен убедиться, что пациент не пострадает в процессе.

Маккой сжал стилус в кулаке и внезапно со злостью швырнул его через комнату. Гретер и Пулмнар вскочили с мест, пораженные его выходкой, и М’Бенга наконец решился.

— Довольно, — процедил он. — Господа, мы предупреждали, насколько эта идея сомнительна…

— Доктор, — сухо перебил его Гретер, — не вмешивайтесь. Вы знаете, как важно выяснить, что произошло. Для обеспечения безопасности границ Федерации. Что если он проговорился?

Оба перевели взгляд на Маккоя: тот откинулся на спинку кресла и зажмурил глаза. Выглядел доктор изрядно побледневшим.

— Ничего подобного он не сделал, — твёрдо сказал Джефф.

— Этого мы не знаем, — возразил Гретер. — Он ни с кем не говорил, в том числе и с вами.

М’Бенга чувствовал, что закипает.

— И на то есть объяснимая психологическая причина!

Гретер лишь приподнял бровь.

— В самом деле? И какая же?

М’Бенга мысленно выругался. Он еще не выяснил причину такого поведения. Всё, что у него есть — это догадки, что, конечно, неплохо, но одних догадок и предположений мало.

И Гретер прекрасно это знал.

— Вы свободны, доктор, — произнёс Жерар и отвернулся.

— Вы не можете… — возмутился Джефф. — Как глава медицинской службы этого корабля…

— Но вы больше не глава медицинской службы, — уверенно заявил Гретер. Он повернулся к Джеффу с самодовольным блеском в глазах. — Вы лишь временно занимали эту должность, до тех пор, «пока Леонард Маккой не поправится».

— И ежу понятно, что он ещё не поправился! — бушевал доктор. — Вы же сами видите!

— Но он оправился после встречи с ромуланцами, — блеск в его глазах стал заметнее. — Он вернулся на борт «Энтерпрайза». Если ваше повышение должно закончится при его выздоровлении, так тому и быть. Вы более не глава медицинской службы этого корабля. Им является доктор Маккой.

М’Бенга ненавидел его искусную игру со словами. Это низко.

Гретер беспристрастно наблюдал за его реакцией.

— Итак, доктор, вы свободны. Вы не обладаете полномочиями чтобы со мной спорить. Покиньте эту комнату, пока вас не увели силой.

Доктор замер, точно громом пораженный. Это происходило в самом деле? Он перевёл взгляд на Маккоя. Леонард смотрел на него широко распахнутыми глазами. На его лице смешались гнев, страх, подозрение и ещё несколько необъяснимых эмоций.

Пулмнар и Гретер ждали. Они не собирались отступать. Чёрт, у них наверняка были официальные документы, позволяющие им решать, кто может присутствовать во время заседания (единственной лазейкой были полномочия начальника медотсека).

М’Бенга отступил. Он проиграл эту битву. Но он собирался вернуться с подкреплением. Он наклонился к Маккою и прошептал ему на ухо:

— Я приведу капитана Кирка.

И ушёл.

— Теперь нам никто не помешает, — продолжил Пулмнар, словно ничего не произошло. Он снова положил стилус перед Маккоем. — Вы хотели бы сказать?

Маккой хотел как обычно помотать головой, но что-то его остановило. Внезапно его лицо прояснилось, он схватил стилус и принялся выводить что-то в падде. Мужчины расслабились и обменялись облегчёнными взглядами. Наконец они чего-то добились.

Их надежда развеялась окончательно, когда Маккой показал им падд. Вместо показаний, устройство содержало анатомически правильный рисунок Гретера и Пулмнара, засовывающих свои приказы себе в задницы.

Маккой прыснул в кулак, видя, как переменились их лица.

Но им было совсем не до смеху.

* * *

— Я просто хочу знать почему, Феликс.

Адмирал Кессельберг вздохнул с экрана.

— Джим, как только Флот узнал, что вы скрыли возвращение Маккоя, поднялось волнение. Прибавьте к этому то, что вы вошли в Нейтральную зону без разрешения… радуйтесь, что вам не приходиться разгребать последствия этого бездумного поступка…

Кирк задумался. За такое вопиющее нарушение его вполне могли бы лишить звания.

— Почему?

— Потому что вы вошли туда не совсем без разрешения, — мягко сказал адмирал.

Это ввело капитана в ступор. Кирк не советовался по поводу своего решения ни с кем, кроме Спока.

— Не ходи вокруг да около, Феликс, что ты имеешь в виду?

— Джим, ты не задумывался, почему тебя немедленно назначили на патрулирование? — спросил Кессельберг. — Зная тебя, разумнее было бы отправить «Энтерпрайз» в другой квадрант. Но я знал, что ты чувствовал в тот момент. Знал, как такое решение на тебя повлияет. Я сам отдал приказ патрулировать Нейтральную зону. Это дало бы шанс найти Маккоя… — он замолчал.

На Кирка снизошло осознание.

— Вы взяли на себя всю вину за пересечение границы?

Кессельберг устало кивнул.

— Однако, я не жалею о своем решении. Вы вернули члена своего экипажа. Я лишь хотел, чтобы ты сообщил нам об этом немедленно, а не скрывал на протяжении двух недель.

Кирк мрачно потупил взгляд.

— Я должен поблагодарить тебя за возможность спасти Боунса, — пробормотал он.

Адмирал покачал головой.

— Не стоит. Они отправили к вам своих людей, не так ли? Это…

— Капитан! — в каюту ворвался доктор М’Бенга.

— Я должен идти, — быстро сказал Кирк, прекращая передачу. Он повернулся к врачу. — Что случилось? Где Боунс?

— Он по-прежнему с ними в зале совещаний, — прохрипел М’Бенга, тяжело дыша. Кирк догадался, что доктор пробежал весь этот путь до каюты капитана.

— А почему вы не с ним?! — потребовал он.

— Они меня выставили. Докопались к формальностям и заявили, что я не начальник медотсека и потому не имею права вмешиваться. Я сразу пришёл к вам, капитан. Вы должны положить этому конец!

Мозг Кирка гудел от потока слов. Он выругался. У этой чёртовой парочки были свои приказы от адмиралов. Но ему в голову пришла идея, и Джим вызвал Спока по коммуникатору.

— Зайдите ко мне в каюту, сейчас же.

— Принято.

Спок оперативно отреагировал на вызов. Придя в каюту, он увидел взволнованного, почти взбешённого врача и взвинченного капитана.

— Вы меня звали, капитан?

— Да, — он повернулся к М’Бенге. — Я назначаю вас главой медицинской службы звездолёта «Энтерпрайз». Мистер Спок, вы свидетель.

Джефф подпрыгнул от неожиданности.

— Что? Нет, капита…

— Вы сможете уйти в отставку, когда Боунс полностью выздоровеет, — отрезал Кирк. — И раз вы теперь начальник медицинской службы, и у нас есть свидетель, эти варвары не смогут вас выгнать.

М’Бенга моментально все понял. Спок также сделал выводы.

— Джентльмены, — сказал он. — Если мои подозрения верны, не должны ли мы вернуться к доктору Маккою?

Не прошло и пары секунд, как все трое быстрым шагом направились в зал совещаний.

* * *

Кирк вышиб бы дверь, если бы мог. Может, даже ногой. Но вместо этого дверь плавно скользнула вверх, и он торопливо вошёл в зал.

— Ладно, Гретер, достаточно! — крикнул капитан. За ним подоспели Спок и М’Бенга.

Гретер стоял рядом с доктором. Пулмнар сидел за столом напротив, со смущением на лице. А Маккой…

Маккой по-прежнему сидел на стуле, но его глаза были крепко закрыты, а пальцы судорожно сжимали ткань брюк. Он выглядел так, словно отчаянно пытался удержаться от чего-то.

Гретер обвёл взглядом людей, прервавших процедуру.

— Что всё это значит? — спросил он.

— Сэр, — сказал М’Бенга — как начальник медицинской службы «Энтерпрайза» я завершаю это заседание. Мой пациент негативно реагирует на происходящее, и я вынужден увести его. Капитан покажет вам, где транспортерная.

— Вы же не можете всерьёз… — Гретер не скрывал свой скептицизм.

— На данный момент, доктор Джеффри М’Бенга является начальником медицинской службы, — Спок выступил вперёд и навис над Жераром. — Я стал свидетелем его повышения. Спорить с этим не только нелогично, но и недисциплинированно.

Кирк приободрился. В определённых ситуациях спокойный голос Спока звучал действительно угрожающе.

Гретер пристально посмотрел на троицу.

— Очень хорошо, — пробормотал он. — Пулмнар, собираемся.

— Уже, — сухо ответил Брэд.

Гретер молча взял свой дипломат. Кирк подошёл к Маккою и, остановив взгляд на лежащем в стороне падде, не смог сдержать улыбку. Старый добрый Боунс.

— Мистер Спок, проследите, чтобы господа добрались до транспортерной, а оттуда до Звёздной станции 8.

Втроем они покинули зал, оставив Кирка и М’Бенгу наедине с Маккоем. Капитан наблюдал, как Джеффри, хмурясь, осматривал Леонарда.

— Что там, доктор?

М’Бенга закрыл трикодер.

— Вероятно, слишком много вопросов, — угрюмо произнёс он и встретился взглядом с капитаном. — Эти дуралеи вызвали рецидив. Помогите мне довести его до лазарета, капитан, мне предстоит много работы.

* * *

Ромуланская «хищная птица»

Головокружение спутывало ему все мысли.

Нахлынуло оцепенение. Он медленно отключался, пока новая вспышка боли не накрывала его с головой.

Голоса. Нет. Один голос. Это он сам? Он звучал уставшим.

…корабль …Кирк …процедуры …пароли …управление

— Что это?! — кричал кто-то, а затем разум подавляла боль: жгучая, будоражащая, гудящая…

Он очнулся в совершенно другом месте. Лёжа на спине. На мягкой кровати. Что-то не так. Попытался поднять голову. Опустил глаза на свои органы. Разве он должен их видеть?

Серые глаза. Острые уши. Ретрил осторожно уложил его голову обратно.

— Спите, доктор, — но он уже терял сознание…

Это повторялось бесконечно. Дженций. Боль. Ретрил. Потеря сознания. Обратно в камеру. Он смеялся, если бы мог, сам не зная почему. А может и рыдал бы.

Ты должен сопротивляться. Нельзя давать ему то, чего он хочет.

Больше нет сил держаться.

Ты должен.

В бесконечном цикле наступили перемены. Он знал это потому, что боль в голове отошла на второй план, мысли прояснились, и он даже мог ползком передвигаться по камере. Пришел Дженций, и он сжался в комок в углу, но ромуланец не стал подходить ближе, а остановился в дверях, с ухмылкой на лице.

— Считали себя сверхчеловеком? — сказал он насмешливо. — Думали, что неплохо держитесь, доктор? — Дженций присел, глядя ему в глаза.

— Позвольте рассказать, что я смог выяснить из вашего бормотания и остроумных замечаний. Запомните, каждая мелочь важна. «Не сложнее, чем шахматы со Споком»? Это вулканское имя, и он состоит в экипаже вашего корабля. Шахматы? Должно быть, он хороший стратег. «Скотти её починит»? Звучит как инженер, вероятно, главный инженер. «Ешь свои овощи, Джим»? Что ж, у капитана есть нездоровые привычки. Это интересно знать.

Нет, этого не может быть, он не… Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет…

Надо было держать рот на замке.