Либра (гет)

Утро понедельника для Лили стало настоящей пыткой. С первой минуты пробуждения она находилась в ожидании чего-то особенного, интересного и местами пугающего.

Предстоящий урок у профессора Слизнорта заставлял ее мозг кипеть от прокручивания различных вариантов развития событий. Девушка уже успела представить, как зельевар с позором выгоняет ее в коридор, а сам пытается убрать со стен копоть, которая осталась после неудачной попытки сварить что-нибудь.

Еще одним раздражителем стало отсутствие письма от Марлин. Лили была уверена в том, что МакКиннон сразу бы ответила на ее развернутое послание обо всем и обо всех. Прошло достаточно времени, чтобы Лили позволила себе переживать по этому поводу.

Поэтому теперь девушка смотрела в окно каждые пять минут, пытаясь разглядеть приближающуюся сову.

Навестив Гертруду, которой стало немного легче со времен приступа, Лили направилась в подземелья на свой первый урок Зельеварения.

Собирая последние силы в кулак, Герти пожелала подруге удачи и заверила в том, что Слизнорт не сделает ей ничего плохого.

Дверь в кабинет Зельеварения была приветливо распахнута. В воздухе уже слышался тонкий запах земли и чего-то терпкого.

Сморщив нос, Лили заглянула внутрь и легонько постучала по косяку.

— Можно, профессор?

Слизнорт подпрыгнул на месте и обернулся через плечо. Щетка его усов дернулась, снова вызывая у Лили приступ тщательно скрытого веселья.

— Ах, мисс Эванс! – профессор достал из кармана мантии часы и прищурился, разглядывая циферблат. – Не ожидал, что вы придете вовремя.

Заметив недовольно вздернутые бровки Лили, Слизнорт поспешил поправить себя:

— Девушки не отличаются пунктуальностью.

— Может быть, — согласилась Лили, складывая учебники на свободную парту. – А вот хорошие ученики…

Лили не договорила, прерванная тихой усмешкой Горация.

— Итак, — сказал Слизнорт, хлопнув в ладоши. – Сначала проведем небольшой опрос, чтобы развеять мои сомнения по поводу ваших взаимоотношений непосредственно с кипящим котлом. Назовите три ингредиента для зелья Феликс Фелицис.

— Яйцо пеплозмея, сок морского лука, яичная скорлупа Оккамия, — отрапортовала Лили с невозмутимым видом. – Могу перечислить и остальные, если нужно, сэр.

— Достаточно, — буркнул Слизнорт. – Что будет, если добавить мяту в состав Эйфорийного эликсира?

— Мята нейтрализует побочные эффекты. Более того, придает приятный аромат и пикантность.

Лили обворожительно улыбнулась, глядя на то, как лицо Слизнорта смягчается.

С каждым последующим вопросом, на который Лили отвечала без запинки, профессор становился более снисходительным, и уже через пару минут оба стали получать удовольствие от такой викторины.

— Хорошо, мисс Эванс, — остановил себя зельевар. – Приступим к приготовлению. Посмотрите на ингредиенты на этом столе, — он указал ладонью на кучу колбочек и коробочек с надписями. – Уже догадались, что мы будем готовить?

Лили быстро пробежала взглядом по всему, что было, и сосредоточилась на бутылочке с соком мурлокомля и упаковкой с клыками чизпурфла. На секунду она зажмурилась, пытаясь вспомнить хоть одно зелье, где оба ингредиента находились в списке.

— Рябиновый отвар! – выпалила она громко, словно боялась, что через мгновение забудет.

— Браво! – не сдержался воодушевленный профессор. – Приятно работать с людьми подготовленными и заинтересованными в деле!

Мужчина глухо засмеялся себе в усы и отошел чуть дальше, позволяя Лили самой зажечь огонь под котлом.

Девушка достала палочку и легко взмахнула ею, превращая все вокруг в подобие магической кухни, в которой весело трещали стеклянные колбы и шуршали сухие травы.

Слизнорт с придыханием следил за тем, как Лили орудует всем, что найдет под рукой. Эванс даже слышала нотки одобрения в его громком дыхании, когда ловко управлялась с несколькими делами сразу.

— Превосходно! Просто великолепно, мисс Эванс! – верещал профессор, когда Лили убрала зелье с огня. – Зелье вышло почти идеальным!

Он заглянул в котел, разглядывая свое отражение в изумрудной глади.

— Таким зельем и больного не стыдно угостить!

Лили довольно улыбнулась и потерла ладошки, размазывая по ним золу.

— Если бы вам выпал шанс учиться в Хогвартсе, вы бы определенно были в числе моих лучших студентов, — хитрая улыбка тронула губы профессора Зельеварения. – Вы что-нибудь слышали о Клубе Слизней?

— Да, — пробормотала Лили, чувствуя, как кровь приливает к щекам. – Мне рассказывали…

— Не хотите ли посетить наше следующее собрание? Познакомились бы с самыми светлыми умами Хогвартса, завели бы новые и полезные знакомства…

Пока Слизнорт расхваливал общество своих приближенных, Лили судорожно думала о том, как на это отреагирует Эмми. Да она просто в порошок ее сотрет, когда узнает, что после первого же занятия Лили выбила себе место под крылом одного из самых знаменитых зельеваров.

После в голове снова зазвучали слова Гертруды, которая была совершенно не вдохновлена по поводу своей «особенности» в глазах Слизнорта.

— Простите, профессор, но боюсь, что это не для меня, — пожала плечами Лили. – Я пробуду здесь не так долго, как хотелось бы, и…

— Прием состоится сразу перед Рождеством! Вы все еще будете здесь, дорогая. Поверьте, вы не пожалеете, если придете. Я познакомлю вас с Аделаидой Келберт.

— С кем? – переспросила Лили, пытаясь найти хоть какую-нибудь ниточку в своей голове, которая бы связывала ее с этим именем.

— Вы не знаете мисс Келберт?! Это же одна из самых знаменитых модниц волшебного мира! Каждая девушка хочет носить мантии из ее коллекций!

Казалось, что Слизнорт вот-вот лопнет от возмущения, но Лили не могла остановить его негодования и лишь пожала плечами.

— Простите, сэр. Я не так уж хорошо знакома с миром магии. Мои родители были обычными людьми…

— Маглы? – округлил глаза Слизнорт.

Вид у него был такой, словно его окатили ледяной водой. Он пару раз перехватил воздух губами и опустил плечи.

— Да, маглы, — подтвердила Лили, ощущая очередной прилив смущения.

— Великий Мерлин. Редко встретишь таких блестящих учеников из семей далеких от магии, — Лили слышала, как шестерёнки в голове Слизнорта быстро вращаются, пытаясь сообразить что-то. После он резко покраснел и виновато посмотрел на Лили. – Не подумайте, у меня нет никаких предрассудков по этому поводу. Просто я поражен вашим талантом, мисс!

Он снова простодушно засмеялся, позволяя Лили отпустить напряжение между ними.

— Все же! – Слизнорт снова хлопнул в ладоши и мечтательно потер их. – Я буду ждать вас на Рождественском приеме. Вам обязательно понравится! Таких вкуснейших закусок, какие подают у меня, вы еще никогда в жизни не пробовали.

Профессор и его новая любимица распрощались, и Лили со спокойным сердцем вышла из кабинета, радуясь тому, что первое занятие прошло довольно дружелюбно и спокойно. Без взрывов. Слизнорт оказался не таким страшным, каким хотел показаться, а Зельеварение увлекло ее настолько, что захотелось прочитать еще несколько учебников о различных тонкостях в этом искусстве.

Лили поспешила зайти к Герти, чтобы поделиться своим триумфом, но мадам Помфри отправила ее к себе в спальню, сказав, что девушка спит.

Эванс так и поступила. Несколько минут она просто лежала на кровати, прокручивая в голове все яркие моменты сегодняшнего занятия с зельеваром. Желание написать Марлин начинало выходить за все разумные пределы. Паника вновь стала выпускать маленькие порции яда в кровь, порождая самые мрачные мысли насчет «самого плохо, что может с ними случиться».

Пытаясь отвлечься, Лили спустилась в библиотеку, где студенты Хогвартса уже стали готовить домашнее задание за завтра.

Ее внимание снова привлек Барти Крауч, которого она уже видела на вечеринке Когтеврана. Он сидел один за большой книгой в кожаном переплете. Их взгляды встретились всего на мгновение, но Лили успела почувствовать на себе всю гамму его отрицательных эмоций.

Поспешив в другую часть читального зала, Лили попросила мадам Пинс дать ей старые газеты и книги о волшебных семьях. Лили не составило труда найти в списках фамилию Уилкс, но ничего нового она не узнала.

Утомившись поисками, Лили достала Карту Мародеров и начала внимательно ее изучать. Друзья-когтевранцы были на уроке в кабинете Трансфигурации, Макгонагалл была у себя в кабинете, медленно расхаживая вдоль стола, Герти неподвижно лежала в больничной постели, недалеко от нее суетилась точка мадам Помфри...

Взгляд Лили остановился на кабинете директора. Дамблдор был не один. Рядом с ним маячила точка с именем Северус Снейп.

Рыжие брови девушки сошлись на переносице. Она хмуро смотрела на гостя Дамблдора, судорожно вспоминая, откуда она знает это имя.

— Снейпы, — пробормотала она, перестав напрягать мозг. – Снейпы!

Яркая картинка из детства с большим волшебным автобусом всплыла в голове Лили. Сердце заколотилось, как сумасшедшее, когда она вспомнила силуэт измученной женщины и тощего мальчишки. Снейпы! Она знала, что помнила их фамилию. Она просто не могла ее забыть.

Спрятав карту в сумку, Лили выбежала из своей комнаты, спеша в кабинет директора Дамблдора.

Ноги путались, она боялась опоздать на встречу с человеком, который приоткрыл ей завесу волшебного мира. Мира, к которому она принадлежала с самого рождения.

Лили резко затормозила у самой горгульи. Статуя пропускала вперед высокую фигуру Дамблдора.

За его спиной стоял сутулый молодой человек с длинным носом, который чуть сморщился, когда их взгляды с Лили встретились.

— Лили, вы что-то хотели? – спросил Дамблдор.

Но Лили не замечала его. Она продолжала рассматривать бледное лицо Снейпа, пытаясь найти в нем черты того мальчишки, который следовал за своей мамой в тот самый день.

Его одежда все еще была ему не по размеру. Мантия свисала с острых плеч, волосы сальными патлами падали на лицо, а тонкие губы были нервно поджаты.

— Лили?

Голос Дамблдора все же привел ее в чувства.

— Да… простите. Я просто… — она снова перевела взгляд на Северуса. – Просто я узнала тебя!

— Меня? – недоумевал Снейп. Он даже сделал шаг назад.

Лили весело улыбнулась.

— Не думай, я не сумасшедшая. Мы раньше жили по соседству в Коукворте. Я точно знаю, что это ты!

Северус, казалось, был сбит с толку. Он переводил взгляд с нее на Дамблдора.

Директор же многозначительно улыбался.

— Это похоже на правду, Северус, — заверил он сомневающегося молодого человека. – Лили жила недалеко от Паучьего тупика.

— Да, Паучьего тупика! – подтвердила девушка и сделала шаг вперед, протягивая руку. – Меня зовут Лили. Лили Эванс!

— Северус Снейп, — холодно сообщил мальчишка из воспоминаний и сжал ее ладонь.

Его пальцы были холодными и сухими, словно пальцы мертвеца. Лили предпочла этого не замечать. Она была слишком заворожена этим призраком прошлого, чтобы растрачивать свое внимание на такие мелочи, как ледяные руки.

— Мне очень жаль, что тогда ваш дом…

Лили не договорила. Снейп выдернул свою ладонь из ее хватки.

— Достаточно. Я уже понял, что однажды нам довелось быть соседями, — он последний раз пристально посмотрел на Лили своими черными глазами, а потом отвернулся к Дамблдору. – Мне нужно идти, профессор. Если будут новости, я сообщу вам.

— Конечно, Северус. Мои двери всегда открыты для вас.

Взмахнув подолом своей мантии, неприветливый Северус быстро зашагал по коридору.

Лили бросилась за ним.

Ей хотелось поговорить с ним. Пусть и в ее голове не было ни одной подходящей темы для разговора, но она чувствовала, что ей это нужно. Северус Снейп казался ей близким, знакомым… человеком из ее прошлой жизни, где все было в порядке. Его присутствие вернуло ее в те времена, когда родители были живы, когда отец усталым возвращался с работы, мама пекла пироги, а Петуния плела ей самые красивые в мире косички.

— Северус! Постойте!

Снейп затормозил и обернулся через секунду. Он вопросительно посмотрел на Эванс, которая, кажется, была готова задохнуться от радости и волнения.

— Я рада, что встретила вас. Тебя. Можно я перейду на «ты»?

Северус пожал плечами.

— Вот и славно! Я видела тогда, как вы уезжаете. Думала, что схожу с ума, когда автобус исчез в воздухе! – она нервно засмеялась. – Как поживает ваша мама?

— Она умерла больше года назад, — бесцветно ответил Северус.

Улыбка сошла с лица Лили.

— Прости. Мне жаль.

— Ничего.

— Мои родители тоже погибли…

Она подняла глаза на Северуса, но его каменное выражение лица даже не изменилось, когда она озвучила эти новости. Молодой человек остался совершенно безразличен, не пытаясь изобразить сочувствующую мину.

— Я просто хотела поблагодарить, — качнув головой, сказала Лили. – Тот день был очень важен для меня…

Она снова сделала попытку сократить расстояние между ними, и Снейпу почти удалось не сдвинуться с места в этот раз.

Лили прошлась языком по пересохшей нижней губе и продолжила:

— Наверное, если бы вы тогда остались в городе, я бы…

— Не вижу смысла продолжать этот разговор, — холодно буркнул Снейп. Его ноги нервно подрагивали, словно ему нужно было куда-то спешить. – Дети из вашего района никогда не совали свои богатые носы в Паучий тупик. Должен признать, что это было лучшее из того, что произошло со мной в Коукворте.

Язык Лили прилип к небу, когда она слушала эти слова. Все, что секунды назад тянуло ее к Северусу, замерзло и превратилось в лед.

Лучи ее солнца так и не смогли добраться до его промерзшей земли.

Досада и обида заполняли низ живота Лили, и ей хотелось скорее сбежать от этого человека, оставив в воспоминаниях лишь того маленького мальчика в одежде не по размеру.

— Было приятно познакомиться, — давя слезы горечи, пробормотала Лили.

Она снова хотела протянуть ему руку, но тут же осеклась.

— Прощайте, — отчеканил Снейп, развернулся на пятке, словно солдат, и свернул в коридор.

Эванс все еще стояла на месте, вглядываясь в пустоту.

Слезы опять подкатывали к горлу. Дело даже не в этом грубияне, который ни капли не воодушевился ее яркими воспоминаниями. Дело в том, что с ним ушла последняя ниточка прошлой жизни – ее детства.

Девушка легонько хлопнула себя по щеке, наказывая за то, что стала слишком много плакать. Только не в этот раз.

Перебирая ноги в сторону Большого зала, Лили вспоминала небольшой дом в Паучьем тупике, который безжалостно снесли новые владельцы. С тех пор, как стены сровнялись с землей, покупатели почему-то проходили мимо.

На прогулках Лили и Туни все еще видели того «злого дядю», который пытался продать землю за гроши, но большинство из покупателей говорили лишь нейтральные фразы: «мы подумаем», «нам нужно посмотреть еще пару мест», «это неплохой вариант, но наш друг предлагает сделку выгоднее»…

Квадратные метры так и остались нетронутыми, а местные дети любили вести свои раскопки на этом месте. Только Петуния не разрешала Лили даже близко подходить к этим развалинам.

В Большом зале Лили встретила Марта.

Девушка была в гордом одиночестве. Ее светлая макушка виднелась за номером Пророка, а челюсть активно работала над пережевыванием стейка.

— Что нового? – вдохнула Лили, усаживаясь рядом.

— Трое мракоборцев попали в больницу святого Мунго, — ответила Марта, так и не повернувшись к Эванс.

Внимание Лили все же привлекла, когда выхватила газету из рук Зелькис.

Черно-белая фотография, на которой Лили не сразу разглядела молодое лицо незнакомца. Вокруг него хлопотали медсестры, а репортер понимающе кивал на соседней кровати.

Облегчение от того, что на фото не оказалось никого из Либры, не заставило себя долго ждать. Значит, Джеймс, Ремус, Марлин и все остальные не заслужили внимания со своими ужасными новостями.

— Кто это? – спросила Лили, все еще пытаясь разглядеть лицо на фотографии.

— Карадок Дирборн, — ответила Марта, которая теперь была полностью увлечена ужином. – Окончил Хогвартс еще до нашего поступления. Говорят, что он один из лучших мракоборцев в Министерстве на данный момент. Я читала о нем в «Магии Сегодня». Он давал интервью после того, как один справился с тремя Пожирателями в Манчестере. Красавчик, правда?

Лили поднесла газету ближе к носу.

И правда, мистер Дирборн был хорош собой. Мужественное лицо, чуть хмурые брови и тонкие губы с приподнятыми уголками.

— В том журнале написали еще и о том, что он – самый завидный жених магического Лондона, — Марта даже покраснела. – Вот бы познакомиться с ним…

Приподняв рыжие брови, Лили покосилась на Марту и медленно отложила газету в сторону.

Может, Карадок просто был не в ее вкусе, но восторга подруги Лили не разделяла. Или же все было намного проще – Лили нравился Джеймс.

Мысли о Поттере все же прокрадывались в ее голову, когда там оставалось хоть немного свободного места. Она удачно вытесняла их учебой, новыми знакомствами, исследованиями замка и прочими делами, но сердце предательски ныло, вымаливая шанс на еще один поцелуй.

Отвлечься от Джеймса все же пришлось, когда Лили услышала недовольное покашливание за своей спиной.

Лили почти с опаской обернулась, а Марта даже отодвинулась на скамье немного в сторону.

— Как это понимать? – спросила Эммелина, скрестив руки на груди.

— Что именно? – с глупым видом спросила Лили, но потом тут же осознала причину такого возмущения. – Ты о…

— О Клубе Слизней! Прости, Лили, но это уже нечестно! Я пыталась попасть туда шесть лет! А ты за один урок смогла заставить его это сделать!

Эмми была красной от гнева.

Лили быстро моргала, боясь, что Вэнс вот-вот достанет палочку и вызовет ее на дуэль.

— Почему бы тебе не перестать завидовать, дорогая? – спросил Ирвин, который подошел следом. – Просто у Лили есть талант.

— А у меня его, значит, нет?! – оскалилась Эмми на лучшего друга.

— Есть, — кивнул парень. – Талант портить отношения с хорошими людьми. Лили не виновата в том, что у нее что-то получается лучше, чем у тебя. В этом никто не виноват. Помнишь, как ты подсыпала Карли в лифчик чесоточный порошок? А она всего лишь постаралась и выиграла у тебя дуэль. Имей хоть каплю гордости и заткнись.

Лицо Эмми вытягивалось с каждым словом Ирвина. Марта медленно стащила газету и спряталась за ней, притворяясь, что ничего не слышит.

Цвет лица Лили слился с цветом ее волос. Она сделала попытку открыть рот, но Эммелина прервала ее резким движением руки.

— Хватит. Я думала, что мы – друзья, — процедила Вэнс. – Друзья не поступают так друг с другом.

Поправив ремень сумки, девушка умчалась прочь, взмахнув своими волосами цвета шоколада.

Ирвин закатил глаза и сел рядом с Лили.

— Она же…

— Не обращай внимания, Лили, — успокоил ее Ирвин. Будничный тон парня немного охладил ее нервы. – Это Эммелина. Она всегда считает, что все вокруг ей чем-то обязаны. Например, ты была обязана отказаться от места в Клубе и замолвить словечко за нее…

— Я знала, что она возненавидит меня, — пробормотала Лили, хватаясь за голову.

— Эмми хорошая, — вступилась Марта. – И отличный друг. Ирвин, вспомни, когда на втором курсе мальчишки заперли тебя в туалете и заставили петь песни, стоя ногами в унитазе.

Хорнби шумно выдохнул и опустил глаза. Марта продолжила:

— Эмми пришла и отрастила обоим по обезьяньему хвосту. Еще и проклятьем вечных угрей пригрозила.

— Я помню.

— Тогда тебе нужно извиниться перед ней за такие слова. Она всегда нам помогала и будет помогать, — мягко добавила Марта.

— Я тоже пойду и извинюсь, — сказала Лили.

Желание ужинать давно пропало.

Она поднялась на ноги и поспешила по проходу.

Внезапно ноги приросли к земле. Лили схватилась за шею, пытаясь остановить какую-то непонятную горечь и жжение. Казалось, что в затылке что-то оборвалось, выпуская в голову яд.

Через секунду Лили уже не чувствовала свое тело и с грохотом упала на каменный пол, ударившись головой.

* * *

Голова все еще была налита свинцом, губы скрипели от сухости.

— Воды, — шепнула Лили, и чьи-то руки тут же поднесли к ее рту стакан ледяной жидкости.

Эванс жадно глотнула, но такой желанный стакан оторвали от ее губ почти сразу же.

— Не так много, Лили, — раздался заботливый голос. – Тебе нельзя столько.

Приоткрыв тяжелые веки, Лили разглядела перед собой крошечную фигурку Герти. Девушка внимательно осматривала ее и гладила по рыжим волосам.

— Лежи спокойно, — тихо сказала она. – Я позову мадам Помфри.

Целительница уже через минуту появилась у ее кровати и что-то шептала, водя над телом Лили своей палочкой. Тяжесть стала менее ощутимой, уступая место острой боли в голове, груди и горле.

— Выпей, — мягко сказала Поппи и поднесла к губам Лили пахучее зелье.

После пары глотков стало легче, но состояние все еще оставляло желать лучшего.

Гертруда стояла в стороне, скрестив руки на груди. Мадам Помфри несколько раз приказывала ей вернуться в свою постель, но Морель согласилась лишь на то, чтобы лечь с Лили на соседней кровати.

В лазарет успела уже несколько раз зайти Макгонагалл и два раза Дамблдор. Они о чем-то говорили с мадам Помфри. Макгонагалл нервно выдыхала и сжимала пальцы до хруста.

Из ее слов Лили смогла расслышать лишь одну фразу:

— Святой Мерлин! Мы держим под нашей крышей Пожирателей!

Уже ночью Герти тихо позвала подругу, и Лили ответила вымученным стоном.

— Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, — промямлила Эванс.

— Я испугалась, когда тебя принесли…

Герти не видела, как Лили усмехнулась, вспоминая себя за дверью Больничного крыла, ожидая новостей о Герти. Она всегда удивлялась, как в критические моменты люди перестают думать о себе. Свою боль вынести гораздо проще, чем боль близкого человека.

— Они говорят, что это древнее проклятье, — шепотом сказала Гертруда. – Только наложено было не так, как нужно было. Поэтому ты осталась жива.

— Замечательно…

— Главное, что все закончилось хорошо. Наш преподаватель Защиты от Темных Искусств теперь охраняет палаты. Ты в безопасности.

— А они не знают, кто это сделал?

Герти замерла в своей постели, и Лили это почувствовала. На секунду Лили ужаснулась, подумав на Эмми, но тут же отказалась от этой мысли, заставляя свой воспаленной мозг успокоиться.

— Нет… Но они сказали, что это все из-за того, что ты из семьи маглов.

— Грязнокровка. Кажется, это так называется, — выдохнула Лили через боль в груди.

— Не говори так, — продолжала ворковать Герти, которая впервые выглядела пышущей здоровьем на фоне Лили. – Это все глупости. Кстати, — Герти снова зашевелилась и соскочила с кровати.

Лили не привыкла видеть Герти такой живой. Словно она забыла о своей болезни, пытаясь помочь другу.

Она вернулась с письмом в руке и поднесла его к лампе на тумбочке.

— Это от Марлин, — с улыбкой в голосе объявила Герти.

Лили захотелось радостно воскликнуть, но из-за тяжести тела ей удалось только странным образом дернуться.

— Что там?

— Только две строчки, — усмехнулась Герти. – «К черту все. Я буду в Хогвартсе к Рождеству!»