Либра (гет)

Весь следующий день Лили не отходила от постели Ремуса, пытаясь создать для друга весь возможный комфорт.

Пока Аллин что-то кричала внизу, Эванс стирала пот со лба Люпина и молилась о том, чтобы Розье наконец замолчала.

— Когда она уже прекратит? — спросила Герти, которая принесла для Рема свежую порцию восстанавливающего зелья.

— Не знаю, — выдохнула Лили. — Марлин говорит, что когда такое происходит, это длится очень и очень долго. Надеюсь, она вспомнит о том, что за это время Рем не причинил ей никакого вреда.

— Думаешь, она расстраивается именно из-за этого?

Как всегда Гертруда была крайне проницательна ко всему, что творилось вокруг. Лили задумалась и вопросительно посмотрела на подругу.

— Она возмущена тем, что это держали в секрете.

— Марлин ведь тоже не знала…

— Марлин отходчива. А вот Аллин… — Герти вздохнула и аккуратно приподняла голову Рема, чтобы тот сделал пару глотков лекарства. — Вот уж Джеймсу достанется от нее.

Сейчас Джеймс заботил Лили меньше всего. Она снова посмотрела на Люпина и сжала его горячую ладонь. Рем горел, простыни под ним в считанные минуты намокали от пота, а его сон становился все тревожнее и тревожнее.

— С ним все будет в порядке, — заверила Герти и потрепала Лили за плечо. — Тебе нужно немного поспать. Я присмотрю за ним.

— Он выглядит ужасно, — признала горькую правду Лили и медленно поднялась на ноги. — В мире маглов такой чертовщины бы не было.

С этими словами она оставила Герти и Рема, медленно двигаясь к своей комнате.

Под тяжестью усталости ей удалось даже немного вздремнуть, но грохот на первом этаже тут же привел ее в чувство. Лили схватила палочку под подушкой и поспешила вниз, готовая защищать дом.

— Я разорву тебя на части, чертова ты шавка! Брошу тебя твоим гребаным волкам, чтобы они как следует поигрались с тобой!

На Констанс было направленно целых три палочки, одна из которых была непривычно короткой — палочка Грозного Глаза.

— Да замолчи ты, — прорычал мракоборец. — Ты сказала, что будешь вести себя прилично!

— Я и веду себя прилично, а эта шлюха!..

— Не смей называть так мою сестру!

— Янко, хотя бы ты заткнись! — вмешался Сириус, пригрозил оборотню своей палочкой, а потом снова повернулся к Констанс. — Какого черта вы здесь забыли?!

Констанс, которая от ярости стала еще более бледной сжигала взглядом не менее озлобленную Дану. Раду за плечи держали Питер и Марлин. У второй даже была разбита нижняя губа, но МакКиннон отважно терпела, чтобы удержать волчицу на месте.

Тогда на сцену вышла Пенелопа. Вампирша была неотразима в строгом костюме, со струящимися локонами за спиной и красной помадой на губах, что даже Грюм проводил ее жадным взглядом.

— Пришли навестить нашего волчонка, — с привычной надменностью в голосе произнесла Пэм и опустилась в кресло. — Спасибо за приглашение, Блэк.

Пэм огляделась и улыбнулась.

— Я как-то была здесь. Когда твой дядя Альфард был в добром здравии, — он на мгновение погрузилась в воспоминание и весело хмыкнула. — Он был хорошим человеком.

— Я могу так же легко отозвать приглашение, если вы не изволите сказать, что вы все здесь делаете, — Сириус начинал злиться.

— А что я должен был делать? — прохрипел Грюм, все еще не спуская палочку с Констанс. — Проводил проверку в баре этих пиявок, а тут патронус Дамблдора с сообщением, что от Люпина одна кожа, да кости остались! А тут эта рыжая прицепилась и ее мамаша!

— Немного уважения, Аластор, — попросила Пэм, взглянув на него из-под тяжелых ресниц. — Ты ведь не хочешь, чтобы мамочка проучила тебя?

Грюм проигнорировал слова Пэмфорд и опустил палочку. За ним повторили Аллин и Джеймс. Констанс заметно успокоилась и опустила плечи. Взглядом она тут же нашла Лили и бросилась к ней с объятьями.

Ошеломленная Эванс даже не сразу смогла обнять свою родственницу, но все же сомкнула свои руки у нее за спиной.

— Где он? С ним все в порядке? — спросила она тихо.

Лили немного отстранилась и покачала головой. В уголках больших глаз Конни выступили красные капли, но вампирша храбро сдержала слезы.

— Он наверху, — ответила Лили на более легкий вопрос.

Тут же Констанс исчезла.

Лили оглядела всех обитателей гостиной и остановила свой взгляд на Дане, которая жадно смотрела на лестницу. Казалось, что и она была готова заплакать, только от ревности и от бессилия. К ней незаметной тенью подошла Надья и крепко сжала ее руку.

— Проследи за ними, — сказал Грюм и полез в карман. — А это дай выпить Люпину.

— Что это? — недоверчиво спросил Джеймс, когда Лили принимала пузырек из рук Аластора.

— Зелье, — гаркнул Грюм, которого эта ситуация радовала все меньше и меньше. — Слизнорт сварил, сказал, что быстро поставит оборотня на ноги. У них там организм как-то иначе устроен и бла-бла-бла…

— Какие глубокие познания, — хихикнула Пэм, которой, кажется, доставляло удовольствие посмеиваться над хмурым мракоборцем.

Грюм опустил на нее взгляд и еле заметно покачал головой.

— Если бы не перемирие, я бы давно всадил в тебя кол.

— Ох, я вся пылаю, — с очередной насмешкой сказала Пэм, чуть выпячивая грудь вперед.

Под ее смех Лили поднялась по лестнице в комнату Ремуса, где в углу стояла напуганная Герти.

— Иди вниз, — мягко сказала Лили. — Там у нас гости.

Кивнув, Гертруда поспешила прочь, предусмотрительно закрыв за собой дверь.

Конни сидела на полу, сжав ладонь Ремуса. Его губы были испачканы, а запястье Конни все еще кровоточило, медленно затягиваясь.

— Моя кровь ему не помогает, — пробормотала Констанс. — У оборотней другая температура тела, а у него еще и жар… Он все сжигает.

— Грюм дал мне это, — сказала Лили, с опаской подходя ближе. Ей казалось, что Констанс вот-вот набросится и на нее, защищая своего волчонка. — Сказал, что поможет.

Конс приняла склянку и всмотрелась в мутную синею жидкость с редкими серебряными нитями.

— Кто-то не пожалел лунный корень, — прохрипела она. — Я должна была сама додуматься.

— Лунный корень?

— Это растение вырастает раз в десятилетие в самых глухих лесах. Сложно достать, а еще сложнее купить…

Она поднесла склянку к губам Рема, чуть надавила ему на подбородок, чтобы тот разомкнул губы, и вылила жидкость.

— Теперь осталось ждать, — смиренно пробормотала Констанс. — Я останусь здесь, пока он не придет в себя. Ты могла бы закрыть окна плотнее? Рассвет должен скоро наступить.

Лили пугало то, как Констанс завороженно следит за каждый вздохом Ремуса, но чувствовала, что сейчас ее друг в полной безопасности.

Одним взмахом палочки Лили плотно закрыла шторы и вышла из комнаты. За дверью ее уже ждала Дана, нервно потирая руки.

— С ним все будет в порядке. Констанс не причинит ему вреда. Они… друзья.

Волчица убрала вьющуюся копну за уши и скрестила руки на груди, пытаясь подавить дрожь во всем теле.

— Это ее он любит? — с ледяной обидой в голосе спросила Дана, но даже не дождалась ответа, закрывая лицо ладонями.

На какой-то миг Лили подумала, что Дана плачет, но Раду только шмыгнула носом и резко откинула голову назад, пытаясь вдохнуть больше воздуха.

— Какая же я идиотка. Какой же он…

— Дана, тебе нужно успокоиться.

— Лили, она — вампир. Что бы у них ни было, этого и быть не должно, — она перешла на нервный шепот. — Зачем она ему, Эванс? Зачем?..

В грубых глазах Даны блеснула слабость, которую она позволяла себе только во время разговоров о Ремусе. Ее было жалко, но в то же время Лили чувствовала огромное желание оттолкнуть Раду, чтобы та больше никогда не переходила дорогу Рема во время обращения.

— Идем, — сказала Лили, подталкивая ее к комнате. — Это был сложный день. Ты должна лечь спать и подумать обо всем завтра.

Уже у двери Дана вцепилась в Лили и заглянула ей в самую душу глазами дикарки, увидевшей добычу.

— Его волк любит меня. Значит, и он сам меня полюбит.

Пожалев Дану, Лили кивнула, а Раду вдруг пришла в себя от противного чувства жалости к себе и поспешила закрыть дверь перед носом Лили.

Все вокруг стало похоже на сумасшедший дом. Аллин продолжала ругаться с Джеймсом, Сириус тоже зачем-то ругался с Янко, Грюм и Пэмфорд уже давно перешли на личности, а Марлин и Питер пытались хоть как-то подавить возникающие конфликты.

— Хватит! — крикнула Лили, когда голова стала закипать. — Замолчите все, пока я сама вам рты не зашила, — она угрожающе взмахнула палочкой. — Ремусу нужен покой, а вы кричите, как стая чаек, не поделивших рыбу. Пэм и мистер Грюм, если вам больше нечего сказать нам, вы можете выяснить отношения в «Дырявом Котле» или еще где-нибудь.

— Согласен, — прогремел Аластор. — Только время потерял, бегая за вами. А ты, Пэмфорд, только попробуй увязаться за мной.

Пэм захихикала, легко поднялась на ноги и щелкнула Грюма по носу.

— Как скажешь. Лили, передай Констанс, чтобы она поторопилась завтра после заката. У нас слишком много дел. Удачи, молодые люди. Надеюсь, вас не убьют в ближайшие дни.

Пенелопа еще раз игриво и надменно взглянула на Грюма и тут же исчезла.

— Стерва клыкастая, — выругался мракоборец и похромал к двери. За ним поспешила Марлин, чтобы проводить.

— Янко, Сириус, что вы не поделили?

— Он защищает вампиров!

— Потому что из-за твоей сестрицы моего друга чуть на части не порвали! Доброе утро, Лондон! До вашего появления Рем отлично обращался и без вас!

— Ты не знаешь, как это — бегать по лесу одному, без того, на кого можно положиться…

— Хороши помощники! — не мог угомониться Сириус. — Я же говорю — и без вас справлялись.

— Хватит! — снова взревела Лили. — Если эти стычки хоть как-то помогут вернуть Рему здоровье, давайте продолжим, а если нет — вы оба молчите и идете по постелям. Ясно?!

Янко и Сириус выглядели мальчишками, которые не поделили игрушку, и в этот момент Лили чувствовала себя как-то особенно важно. Она впервые почувствовала свою ценность в этой компании.

— Сейчас и нам достанется, — пробормотала Аллин.

Лили проглотила ком в горле и быстро взглянула на растерянного Джеймса.

— Ну? Что скажешь? — торопила ее Розье. — Чего молчишь?

Но Эванс только сильнее сжала губы.

— Отлично, — пробормотала Аллин. — Мне тоже больше нечего сказать. Если вы все здесь боитесь меня, предпочитаете врать мне, а не говорить правду, то пусть так и будет. Продолжайте выставлять меня монстром друг перед другом. Может, тогда Джеймс в это поверит. Вы ведь этого хотите?

Марлин почему-то покраснела, Сириус стыдливо опустил глаза, а Джеймс прикрыл веки, дожидаясь, когда давящая на слух тишина отступит, но ничего не происходило.

— Аллин, — позвал он и попытался взять девушку за запястье, но она вырвалась.

— Оставь меня, Джеймс, — совершенно обессиленно сказала она. — Я больше не хочу об этом говорить.

— Постой, Аллин.

Джеймс убежал следом за ней, пронесшись мимо Лили. В тот момент Эванс похвалила себя за то, что почти ничего не почувствовала или же очень хорошо обманула себя.

Так скоро дом погрузился в тишину. Лишь несвязное бормотание из комнаты Ремуса изредка тревожило воздух. Лили пыталась прислушаться к нему, но тут же уснула, чувствуя себя необыкновенно спокойной. Почему-то знание того, что в доме находится Констанс, убаюкало ее лучше любого снотворного.

* * *

Утром Лили разбудила Марлин, аккуратно встряхивая ее за плечо.

— Завтрак готов, — тихо сказала Марлс, когда Лили открыла один глаз.

— Еще пять минут, — выдавила Лили и накрылась одеялом, прячась от солнца за окном.

— Не думаю, что ты захочешь пропустить этот завтрак.

МакКиннон весело улыбнулась и вышла из комнаты.

Еще с минуту Лили пыталась переварить слова подруги, а потом резко откинула одеяло, хмурясь.

Спустившись на кухню, Лили почувствовала, как ее лицо озаряется широкой улыбкой. За обеденным столом сидел Ремус в повязках и ссадинах, но все же это был он, и он даже подмигнул Лили.

— Ты в порядке! — выпалила Лили, тут же кидаясь на друга с объятьями. Она несколько раз поцеловала его в щеку и снова крепко обняла. — Больше ты никуда без меня не выйдешь. Никуда!

— Слушаюсь, — усмехнулся Рем и попытался вырваться из объятий Лили.

— Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем было вчера, — справедливо заметил Люпин. — Только ребра еще ноют. Но это скоро пройдет. Сегодня у меня на завтрак «Костерост»!

— Буэ, — скривилась Лили, вспоминая лечебное пойло. — Тогда я сделаю тебе какао, чтобы перебить вкус этой гадости. Как же я рада, что ты на ногах!

Она снова чмокнула Лунатика и побежала к шкафчику, где была спрятана упаковка растворимого какао.

Краем глаза Лили заметила, как в дверях кухни показалась Дана. Раду тихо пожелала всем доброго утра и села за свое место, стараясь не смотреть в глаза Ремуса. Он и сам не горел желанием пересекаться с ней даже мимолетно, поэтому увлекся своей порцией «Костероста».

— А где Конни? — вспомнив о вампирше, спросила Лили.

— Сириус любезно выделил ей подвал, — ответила Марлин, которая уже трудилась над грязной посудой в раковине. — Она спит.

— Мне нужно пройтись, — вдруг сказала Дана и, не дожидаясь ответа, поспешила к входной двери.

Марлин и Лили многозначительно переглянулись, но ничего друг другу не сказали.

Когда все голодные позавтракали, Дана все еще отсутствовала, заставляя Надью и Янко нервничать.

— С ней все будет в порядке, — спокойно сказала Герти, еле ощутимо касаясь руки Янко. — Она уже большая девочка.

От этих слов молодой оборотень расцвел, как это всегда было после пары слов Морель. Между этими двумя была особенная связь, которая пускала новые корни изо дня в день. И даже такой хрупкий цветок, как Гертруда, начинал крепнуть, забывая обо всех своих недугах.

— Мы можем пройтись и поискать ее, — предложила Герти. — Погода сегодня чудесная. Вероятно, она гуляет на поляне.

— Конечно, — тут же согласился Янко и подхватил свою спутницу за талию, поднимая ее с дивана, словно пушинку. — Тебе не повредит немного солнца.

И Янко был прав. В своей лаборатории Герти совсем потеряла краски. Лишь бледные веснушки и необыкновенная радужка продолжали дарить ей привычное волшебство.

Когда двое ушли, Лили подсела к Рему, допивающему какао, и легонько толкнула его локтем.

— Может, это тебе нужно найти Дану и поговорить с ней?

Рем нахмурился и посмотрел на Лили из-за своей книги, но ничего не ответил.

— Эй, Рем… — тише продолжила Лили. — Ты сам знаешь, что уходить от проблемы — это не ее решение.

— Слава Мерлину, это решение за меня нашла Герти, — немного цинично отозвался Рем. — В следующее полнолуние я выпью ее зелье и нас с Даной больше ничего не будет связывать… в этом плане.

— Она говорила что-то о том, что она — твоя волчица.

— Это все вервольфские глупости, — Люпин стал заметно раздражаться. — Сама знаешь, как это бывает. У чистокровных волшебников свои тараканы, у чистокровных оборотней — свои. Я не хочу быть частью чьей-то династии.

— Проблема только в этом?

Рем захлопнул книгу и громко выдохнул, уставившись прямо на Лили. Но напугать ее таким грозным взглядом не получилось.

— Лили, ты сама понимаешь, что дело не в этом.

— Нет, я не понимаю, — честно ответила она. — Но я очень хочу понять. Ты не хочешь быть с Даной только потому, что хочешь держаться за свою человечность?

— Нет. Хотя эта теория тоже имеет право на жизнь.

Лили сузила глаза и покачала головой.

— Только не говори мне, что скоро мне придется называть тебя дедушкой…

— Лили! — прошипел Люпин, тоже толкая ее в плечо.

— Знай, что я не против. Просто это… странно.

— Конечно. Что может быть еще более странным, чем оборотень, влюбленный в вампира…

— Ты не видел вчера, но… Констанс чуть твою ночную подружку в клочья не разорвала. Ты совершенно точно ей не безразличен. Даже наоборот.

— Я знаю. Мы оба знаем, что чувствуем друг к другу, но от этого легче не становится.

Лили снова ощутила знакомую боль под ребрами. Она перевела взгляд с Рема на стену, пытаясь снова обмануть саму себя.

Им просто нужно не любить. Что может быть проще? Это ведь гораздо легче, чем убить Темного Лорда, чем победить в поединке один на один с Пожирателем. Это легче всего на свете — просто найти выключатель, который отрубит внутри это электричество, перекроем питание к страданиям и саморазрушению.

— И что будет дальше?

Вопрос Лили показался немного наивным для обоих.

Рем пожал плечами, снова открывая книгу на нужной странице.

— Пожалуй, я продолжу уходить от проблемы, пока жизнь не ткнет меня в нее носом. Как тебе такой вариант?

— Как не крути, а это все же самое мудрое решение.

Они горько усмехнулись.

Через час Дана вернулась без Янко и Герти, сказав, что они предпочли остаться на поляне в такую замечательную погоду. Дана села к своей младшей сестре и сильно прижалась к ней, чего Надья совсем не ожидала, но все же крепко обняла сестру. Старшая запустила свои пальцы в волосы девочки и уткнулась носом в ее гладкую, послушную копну.

Все же Надья была меньше всего похожа на оборотня. Если весь дикий образ Даны кричал о ее духе война, свободолюбивой натуре волка, то Надья была похожа на ухоженного щенка при дворе. Никаких растрепанных кудрей, лишь мягкие черные волны, нежная кожа и милое личико. Аллин отлично потрудилась над тем, чтобы Надья так кардинально отличалась от остальных Раду.

— Скучаешь по маме с папой? — вдруг тихо спросила Дана, но Лили все равно услышала.

Как услышал и Ремус. Его взгляд остановился на строчке, ожидая ответа Надьи. Казалось, он надеялся, что она отрицательно покачает головой, но его надежду рухнули.

— Да, — жалобно ответила Надья, сильнее прижимая к себе Дану. — Без них трудно.

Семейную идиллию прервала Аллин, которая спустилась со второго этажа вместе с котлом.

— Надья. Сегодня у нас Зелья.

— Кажется, у меня нет настроения…

Девочка даже вжала шею в плечи, ожидая реакции своей наставницы.

Ее испуг был не пустяком. Розье уже открыла напряженные губы, чтобы произнести мотивирующую речь, но тут же остановила себя.

— Хорошо. Не сегодня. Без настроения только ингредиенты переведем.

Она опустила котел на пол и запнула его под шкаф. Казалось, что Аллин хочела присесть в этой разрозненной компании, но почему-то не решалась.

— Рем, — вдруг сказала она.

Люпин поднял голову и поджал губы в ожидании.

— Я просто хотела сказать, что не нужно было от меня скрывать. Ты — мой друг.

— Я — монстр, — напомнил он. — Не думаю, что мы бы стали друзьями, если бы я упомянул это при первой нашей встрече. Без обид, Аллин. Я бы тоже послал такого друга куда подальше.

— Возможно, так и было бы поначалу, — честно призналась Розье, за что заслужила еще немного уважения к своей персоне от Лили. — Не буду скрывать, я бы попыталась выжить тебя. Но… теперь я знаю, какой ты человек. Прости меня.

Ее взгляд говорил о многом. Аллин Розье хотела получить это прощение своей надменности и категоричности. Казалось, что она вот-вот упадет на колени, но Ремус вовремя начал говорить.

— И ты меня прости. У Либры не должно быть тайн друг от друга. Тем более, таких. Я не хотел, чтобы вы с Марлин боялись меня.

— Не говори глупостей, — усмехнулась Аллин, подходя ближе. — Ты совсем не страшный. Вы все.

Она посмотрела на Дану и Надью, которые все еще тешили себя сестринскими объятьями. Младшая вдруг улыбнулась, а Дана все еще недоверчиво отвернулась, не желая быть частью этой трогательной сцены, в которой сердце Снежной Королевы дрогнуло.

Лили поспешила подняться на ноги и уйти, чтобы оставить Рема и Аллин для разговора.

Закат был уже не за горами, нужно было будить Констанс, но никто не хотел рисковать. Самые смелые, Джеймс и Сириус, все еще не вернулись с задания, а Питер был занят составлением графика дежурств.

Подвал дома Блэков был похож еще на одну комнату, если бы здесь не было так много хлама. Лили это место чем-то напомнило кабинет Дамблдора в Хогвартсе, только его более жуткую и пыльную версию. Куча старых приборов, которые тикали и скрипели, книги с потрепанными корешками прямо на полу, засохшие скелеты маленьких животных в клетках и прочая жуть, от которой к горлу подкатывал сладкий ком.

Под ногами Лили скрипнула дверца погреба, в котором спала Констанс. Взмахнув палочкой, погреб открылся с ужасным скрипом. В этот же момент Конни открыла свои синие глаза, уставившись на Лили, будто и не спала вовсе.

— Уже закат? — спросила она чистым, не заспанным голосом.

— Да.

Констанс легко выпрыгнула из своей постели и ногой захлопнула крышку. Вдруг ее нос взметнулся вверх, и рыжие брови тут же нахмурились.

— Она здесь? — раздраженно спросила вампирша и нервно покачнулась.

— Если ты о Дане, то она никуда и не собиралась. Спокойней, Конни, — Лили выставила вперед ладони. — Она не так плоха, как ты думаешь…

— Из-за нее Ремуса чуть не убили. Волчья подстилка…

— Прекрати.

— Прекратить, Лили? Я не хочу, чтобы она находилась рядом с ним. Я не хочу, чтобы она находилась рядом с тобой. Когда я услышала, что Ремус пострадал из-за ее волчьих дел…

— Их волчьих дел, — поправила Лили. — Ты забываешь о том, что Ремус тоже оборотень.

— Он другой, — на губах Конс заиграла неуверенная улыбка. — Не такой, как эти Раду.

— Тебе нужно идти. Пэм с нас шкуру спустит, если ты задержишься.

Голос Лили был холоден, хотя сейчас больше всего на свете ей хотелось бы прижаться к Констанс или же посмотреть на то, как ее прижимает к себе Рем.

Они вышли из подвала, и первым же делом, Констанс подошла к дивану, на котором сидела Дана.

Волчица смело взглянула в налитые кровью глаза Конни и встала, почти соприкасаясь с ней носами.

— Если я еще раз узнаю, что кто-то из них пострадал из-за тебя, я сравняю тебя с землей, — слова Констанс звучали угрожающе. Она даже выпустила клыки, обнажая их при каждом слове. — Еще одно твое неверное решение, — и я убью твоих волчат. Думай об этой каждый раз, когда будешь выть на луну.

— Я тебя не боюсь, — прохрипела Дана, гордо поднимая свой тяжелый подбородок.

— А следовало бы.

— Констанс, — позвал ее Ремус, и Конс, бросив последний гневный взгляд в Дану, спрятала клыки и повернулась к Ремусу. — Не нужно.

Сердце Лили остановилось, когда она увидела каплю ревности во взгляде вампирши. На что была способна ревнивая Уилкс — оставалось тайной, но Лили надеялась, что умение сдерживаться в таких ситуациях ей досталось именно от этого древнего рода.

— Как скажешь, — тихо отозвалась Констанс.

Лили знала, что Рем совершенно точно услышал обиду в голосе девушки, поэтому он взял ее за руку, словно говоря «я с тобой, а не с ней». Только тогда Конс улыбнулась и сдержала в себе нежный порыв, чтобы не поцеловать Люпина.

— Пиши мне.

С этими словами ее унес ветер, оставляя входную дверь открытой.

— Вампиры. Никаких манер, — покачала головой Аллин.

* * *

— Ложись!

Голос Сириуса сразу же дошел до сознания Лили, и она тут же пригнулась, увернувшись от зеленой вспышки.

Рот и нос тут же забились пылью, в которую постепенно превращался Дом Ведической Культуры в Йоркшире.

— Мы не справляемся! — взвыла Марлин, отправляя наугад заклятие. — Где, черт возьми, остальной Орден?!

Лили поднялась на ноги и вовремя взмахнула палочкой, сбрасывая со спину МакКиннон Пожирателя.

— Его накрыли уже на подходе, лапочка, — сказал Сириус, вставая спиной к Марлин. — Мы здесь одни. И если мы выживем, я буду требовать Орден Мерлина!

Где-то впереди взорвался ряд кресел, добавляя к пыли и дыму вокруг еще и ватную набивку.

— Остолбеней!

Мощное заклинание Лили снесло сразу двоих, и ей даже удалось выдохнуть перед тем, как кто-то позади обхватил ее за талию.

— Имя! — крикнули ей на ухо. — Говори свое имя!

Лили крепко стиснула зубы, чувствуя, как под руками Пожирателя стали трещать ее ребра. Пальцы тут же ослабли, выпуская палочку на пол к остальным обломкам.

— Ты — Эванс? Лили Эванс?! Говори!

Но даже при желании у Лили получилось только протяжно закричать. Она попыталась резко ударить обидчика в нос головой, но получилось жалко.

— Лили!

Измученная Эванс подняла голову, упираясь взглядом в пыльного Джеймса.

— Значит, Лили, — хрипнули ей на ухо.

Джеймс поднял палочку, но Лили уже почувствовала острую магию, пронзающую ее между ребрами, охватывая всю грудную клетку, отправляясь в самый мозг.

— Джеймс, — слабо выдавила она, прекращая чувствовать свое тело.

Размытый образ Поттера ускользнул от нее, отброшенный белой волной.

Лили Эванс никогда думала о том, что конец может быть таким быстрым.