Пять в одном (джен)

Прошёл уже месяц с тех пор, как Гарри исполнилось десять лет, а в его голове появилась странная четверка. Лето, как никогда увлекательное, подходило к концу. Весь август Гарри провёл будто бы как обычно – он работал по дому, в саду, выполнял приказы тети Петуньи, а в любую свободную минуту норовил убежать как можно дальше от дома номер четыре. Но всё же это был самый необыкновенный месяц в его жизни.

Во-первых, Дадли прекратил его терроризировать. Только глядел злобно глазками-щёлками с видом, будто вот-вот кинется с кулаками. Но, видно, воспоминания о том, как легко его подняли в воздух, были ещё слишком свежи.

А во-вторых, Гарри теперь никогда не был один. Он постоянно разговаривал со своими «мысленными друзьями», как он их называл. Альб, Ри, Сев и Том – все они стали неотъемлемой частью его жизни, самой лучшей и интересной ее частью.

Но самое главное заключалось в том, что Гарри учился. В обычной школе он занимался прилежно, но не более, сейчас же он учился не переставая, в его голове почти никогда не было тихо. Он слушал подробнейшие рассказы про магический мир, животных, его населяющих, про суть волшебства. Он слушал и конспектировал каждое занятие с каждым из «учителей», желая получить как можно больше информации, как можно больше знаний.

Зельеварению и Травологии его учил Сев, Трансфигурации – Альб, Заклинаниям – Ри и Том, постоянно перебивающие друг друга. А Историю Магии рассказывали все вместе. Именно поэтому это было самое забавное занятие из всех: волшебники говорили одновременно, то и дело вставляя интересные сцены из прошлого, путаясь в датах и поправляя друг друга.

Однако самым любимым занятием для Гарри стало Зельеварение. Возможно, этому поспособствовало то, как говорил о Зельях Сев – завороженным тихим бархатным голосом. Поначалу он был довольно строг и часто переходил на раздраженный злой шепот, но чем больше проходило времени, тем лучше становились их отношения.

Гарри прослушал все лекции о типах и видах зелий, научился разбираться в ингредиентах и способах обращения с ними, знал выдающихся зельеваров. Мир, наполненный магическими субстанциями, парами и котлами, очаровал его. Гарри не терпелось перейти к практике, но Сев говорил, что до его поступления в школу это едва ли возможно.

– Поверь, Гарри, – усмехался он, – ты ещё наваришь зелий на свой век.

– Ты так говоришь, будто мне это может не понравиться, – хмурился Гарри.

Сев загадочно молчал.

В последний день лета Гарри проснулся в ужасном настроении. Ему не давала покоя мысль, что ещё целый год он будет ходить в свою обычную школу, где учат математике, языку и другим скучным вещам, а не Зельеварению, Заклинаниям и остальным магическим дисциплинам. Маггловская школа и в подмётки не годилась Хогвартсу – тому месту, о котором Гарри так много слышал и которое уже полюбил всей душей. К тому же в маггловской школе его все терпеть не могли, а в Хогвартсе, возможно, это изменится. Хотя Гарри не слишком-то на это рассчитывал.

– Доброе утро, мой мальчик! – сказал Альб.

Гарри, зевая, поприветствовал его и остальных волшебников. Пока он собирался и умывался, Ри и Сев вполне миролюбиво (если не считать того, что Сев два раза прошипел в сторону Ри «идиот безмозглый») обсуждали, какая первоочередная задача стоит перед магическим премьер-министром.

После завтрака дядя уехал на работу, а тётя выгнала Гарри со словами:

– Не мозоль мне глаза, я занята!

Непонятно, чем она была занята, но Гарри обрадовался, что последний день каникул может провести не за нудной работой по дому. Прогуливаясь по самым безлюдным улицам Литтл-Уингинга, он слушал Сева, подробно объяснявшего, как готовить Бодроперцовое Зелье. У него было одно побочное действие, которое Гарри позабавило: после приёма из ушей шёл дым.

– Корень мандрагоры, о котором ты уже наслышан, – говорил Сев, – следует...

Гарри правда старался слушать его внимательно, но неожиданно вспомнил о зелье собачьего дыхания, которое заставляет выпившего выдыхать огонь, и хихикнул. Он представил, как забавно было бы принять два зелья сразу: бодроперцовое и собачье дыхание. Изо рта шёл бы огонь, а из ушей – дым.

– Поттер, – угрожающе прошипел Сев, уловив направление его мыслей.

Когда злился, он всегда называл Гарри так, как в первые дни знакомства – по фамилии.

«Прости, я случайно, – раскаялся Гарри, но не смог устоять и не задать вопрос: – А кто-нибудь принимал эти два зелья сразу?»

Сев тяжело вздохнул и отрезал:

– Нет.

– Удивительно! – влез Альб. – Почему до этого никто не додумался? Зрелище, должно быть, вышло бы очень занятным!

– Вы обещали не вмешиваться больше в наши занятия! – медленно проговорил Сев.

– Извини, мой мальчик, просто сложно было удержаться. Всё, я ухожу.

«Продолжай. Я понял про мандрагору», – беззаботно подумал Гарри.

Сев издал громкий вздох, но всё-таки продолжил, хотя и проворчал уже привычное «несносный мальчишка».

* * *

Гарри сидел на куртке, привалившись спиной к холодному заброшенному зданию, у которого он провел много времени за последний месяц. Сейчас он слушал Альба, стараясь запомнить сложные формулы. Запоминались они всегда с трудом, но всякий раз, когда дело доходило до практики, у Гарри всё получалось само собой. Однако он понимал, что теория – тоже важна и не менее интересна, если разобраться в ней.

– Ты запомнил? Сможешь повторить? – поинтересовался Альб.

Гарри кивнул и напрягся, концентрируясь. Он буравил взглядом зеленую веточку до тех пор, пока та не превратилась в ярко-красное перо.

– Хм, – задумчиво протянул Альб. – Очень хорошо, мой мальчик. Цвет вышел изумительным!

Гарри довольно улыбнулся, вертя в руках пушистое перо. Он был доволен результатом, этим красочным пером. Обычно трансфигурация не давалось ему легко, и он что-нибудь да путал. Однажды вместо того, чтобы превратить зеленый лист в блюдце, он превратил его в собачью миску.

– Думаю, на сегодня хватит, – сказал Альб.

– Как насчет тестирования? – вдруг предложил Сев.

«Тестирования? – переспросил Гарри. – Какого?»

– По всем предметам. Мы задаем вопросы – ты отвечаешь.

Идею Сева подхватили остальные, и ничего не оставалось, как согласиться. Впрочем, Гарри не боялся проверки, он был уверен, что его знания выдержат её.

– Зелье, в состав которого входят поджаренные стрекозиные грудки? – начал Сев.

– Охранное зелье, – слегка скривившись, ответил Гарри.

Ингредиенты этого зелья приводили его в легкий шок. Чего только стоят крылья феи!

– Как ты будешь его готовить?

Пока Гарри описывал процесс приготовления Охранного снадобья, все молча слушали его.

– Всё верно, – с удовлетворением отметил Сев, едва Гарри договорил.

Зелье было не из легких, с практикой он, может, и не справился бы, но теорию знал отлично. А это уже неплохо.

– Как звучит заклинание левитации? – подключился Ри.

– Вингардиум Левиоса, – ответил Гарри медленно, словно бы перекатывая звучное заклинание во рту.

Оно ему нравилось, хотя он и не до конца понимал, зачем заклинание, если он и без него может поднимать в воздух любые предметы.

– Жест?

Гарри поднял руку и, орудуя пером, как волшебной палочкой, выговорил по слогам:

– Рассечь воздух и взмахнуть!

Перо взлетело в воздух.

– Выделываться не обязательно, – съязвил Сев.

Гарри смущённо улыбнулся, и перо, повинуясь его желанию, опустилось на землю.

– Как следует защитить себя от мандрагоры? – спросил Альб.

– Надеть защитные наушники, чтобы не слышать плача, из-за которого можно оглохнуть или даже умереть – если мандрагора уже взрослая. А это правда, что они выглядят точь-в-точь как младенцы?

– Конечно, мы это уже обсуждали, – ответил Сев.

– Как же вы тогда их режете, трете, выдавливаете из них сок? – полюбопытствовал Гарри.

Волшебники замешкались и что-то невнятно забормотали.

– Мне показалось, или вопросы сейчас задаем мы, а не ты? – наконец подал голос Сев.

– Ладно, ладно...

– Как отпереть запертую дверь и запереть незапертую? – спросил Ри.

– Алохомора – чтобы открыть, Коллопортус – чтобы закрыть, – отрапортовал Гарри.

– Что делает заклинание Люмос?

– Зажигает свет на конце волшебной палочки. Потушить можно заклинанием «Нокс».

– Характеризуй Дыбоволосное зелье.

Гарри ненадолго задумался, собираясь с мыслями, и ответил:

– Жидкое, однотонное, среднекомпонентное. По виду конечного состава – варево. Тип – преобразующее зелья.

– Зачем класть Асфодель в Рябиновый отвар?

Гарри нахмурился.

– Но в составе Рябинового отвара нет Асфоделя!

Сев довольно хмыкнул, а Альб вздохнул.

– Мальчик мой, вовсе не обязательно устраивать Гарри ловушки.

– Заклинание, сопровождающее синим светом и вызывающее взрыв огромной силы? – внезапно подал голос Том.

– Мы не учим его травматическим заклинаниям! – возмутился Ри.

– Экспульсо, – со вздохом ответил Гарри, поерзав на куртке.

В голове воцарилась тишина.

– Вы не ответили, когда я интересовался сильными заклинаниями, – смущенно сказал он, – так что я спросил Тома.

– С Томом мы ещё поговорим, – зловеще произнёс Сев.

– Очень серьёзно поговорим, – добавил Ри.

– Не ругайте его, – вступился Гарри. – Мне просто было любопытно.

Том возмущенно фыркнул, будто мысль, что с ним будут «серьёзно говорить» казалось ему абсурдной. Хотя Гарри, зная Сева и Ри уже месяц, очень не хотел бы, чтобы они устраивали кому-либо «серьёзные разговоры» – после них можно было начать опасаться за свою психику.

– Те детские вещи, которыми вы учите мальчишку, просто жалкие! – выплюнул Том. – Я даю ему знания из всех областей. С ними он станет настоящим волшебником!

Сев и Ри вновь начали возмущаться, а Альб мягко обратился к Гарри:

– Мальчик мой, ты должен понять, что не все области магии нужно изучать, не все заклинания нужно использовать. Некоторые лучше не знать. Во всяком случае, в таком юном возрасте.

– Хотите сказать, что считаете его ребёнком, который не способен решать сам, что лучше для него? – тихо прошипел Том с нехорошей усмешкой.

– Не пытайся выставить нас в плохом свете! – строго обратился к нему Ри. – Мы заботимся о нем.

– Это же всего лишь заклинание, – вставил Гарри. – Я не собираюсь его использовать или что-то вроде этого...

– Во-первых, ни один волшебник в твоем возрасте просто не сможет использовать такое заклинание, – сказал Сев. – А во-вторых, дело не в нём, а в том влиянии, которое на тебя оказывают некоторые.

– Дайте ему право выбирать, кого слушать, – сказал Том. – Хватит сидеть над ним, как наседки! Не скрывайте от него информацию!

– Ты говоришь о некоторой информации, касающейся тебя? – многозначительно прошипел Сев.

– Нет, касающейся магии! – возразил Том. – Он должен знать, что магия – это не просто поднимать в воздух листочки и цветы, это могущественная сила! Власть! Есть заклятия, способные убить человека, подчинить его и причинить ему ужасные муки. Например, Ава...

Он замолк. Гарри, немало напуганный, сидел, затаив дыхание.

– Что случилось? – встревоженно спросил Ри. – Куда делся Том?

– За месяц я кое-чему подучился, – скромно ответил Альб. – В данный момент Том заперт в одном из воспоминаний Гарри. Ему нужно остыть и подумать над своим поведением. Разговоры, которые он ведёт с Гарри, непозволительны.

– Вот так просто? А нельзя оставить его там навсегда? – спросил Ри.

– Не надо, – возразил взволнованный Гарри, – не оставляйте там его! В смысле, конечно, то, что он говорил... Но не надо, это же...

– Успокойся, мальчик мой, – поспешил сказать Альб. – Я не собираюсь запирать его навечно. Он вскоре сможет выбраться сам.

– Теперь ты понимаешь, почему мы не слишком доверяем Тому? – мягко произнес Ри. – Гарри, он уверен, что нет такой магии, которую нельзя было бы использовать ради могущества. А это не так, есть опасные области, лезть в которые не стоит даже тогда, когда тебе грозит опасность. Но в одном он прав: магия – это не игрушка, она очень опасна, и пользоваться ею надо не только с умом, но и с сердцем.

– Да-да, всё это очень проникновенно, – сардонически произнес Сев. – Но ты забываешь об одном: знание – это сила. Если Гарри не будет знать о том, что из себя представляет темная магия, он не будет в безопасности. Не стоит скрывать от него то, что он хочет знать.

– Ему десять, Сев! Кто в таком возрасте может понимать, что для него лучше?

– Если ты был в десять лет безмозглым болваном, ничего не знающим о магии, не значит, что он такой же!

Перо, валяющееся у ног Гарри, вспыхнуло ярким пламенем и почти сразу же превратилось в маленькую горстку пепла.

– Думаю, – вздохнул Альб, – вам стоит прекратить ругаться, пока мальчик не спалил что-нибудь еще.

– Я не хотел...

– Я знаю. Детская магия потому и называется неконтролируемой.

Гарри встал и поднял с земли куртку, озадаченно хмурясь. Разговаривать ни с кем не хотелось, ему о многом нужно было подумать. С одной стороны, Ри говорил правильные вещи, да и вообще, именно он, кажется, понимал Гарри лучше всех и всегда находил нужные слова. Но и Сев был прав: не нужно относиться к нему, как к ребенку. Гарри не нравился тот факт, что от него могут что-то скрывать. Да ещё и Том, пусть он и говорит порой что-то, с чем нельзя согласиться, он умел заинтриговать и заинтересовать. И Гарри элементарно было любопытно.

Он уже направился к главной улице, стараясь не прислушиваться к спору Ри и Сева, как увидел невдалеке бегущую от него толстую фигуру в красной футболке.

Это был Дадли.

«Он видел? – испуганно подумал Гарри. – Он слышал, как я разговариваю?».

– Я бы сказал, что определенно видел, – сказал Сев.

Идти домой теперь было боязно. У Гарри возникло предчувствие, что в этот раз Дадли всё расскажет родителям. Но было уже поздно, солнце катилось к горизонту, и, хотелось или нет, но возвращаться в ненавистный дом пришлось.

Едва Гарри перешел порог, руки дяди Вернона, красного от злости и тяжело дышащего, схватили его за шкирку и потащили на кухню. Дадли прижался к столу и что-то скулил. Тетя Петуния гневно и одновременно испуганно выдыхала воздух. Её глубоко посаженные светлые глаза с ужасом смотрели на племянника.

Было очевидно: они знают.

Не успел Гарри моргнуть, как в его щеку впечаталась ладонь дяди Вернона.

– Ах ты... психанутый... уродец... – хрипел он через силу, щедро раздавая пощёчины. – Неблагодарный... дрянной мальчишка!

Каждая пощёчина была очень сильной, и от каждой голова Гарри откидывалась в сторону.

Голоса в его голове бушевали, говорили все. Альб – строго и возмущённо, Ри – с жалостью, взволнованно, Том – подстрекательно, а Сев почти кричал, зло приказывая Гарри что-то сделать. Но Гарри не мог разобрать его слов и даже не понимал, что злость Сева направлена отнюдь не на него.

– Дадли нам всё рассказал! – взвизгнула тетя Петуния. – Как ты издевался над ним! Как ты... ты...

Она широко открыла рот и тяжело задышала.

– Я не позволю такое в своем доме! – прорычал дядя Вернон, хватая Гарри за футболку и толкая его к стене.

Гарри упал, больно ударившись головой, сразу потяжелевшей. Надвигавшийся на него дядя Вернон заставил сердце забиться ещё чаще.

У плиты с громким звоном разбилась какая-то чашка.

Тетя Петуния прижала ладонь ко рту и испуганно заверещала. Дядя Вернон обернулся на разбитую чашу, и его шея побагровела вслед за посиневшим лицом.

– Ты... – рычал он. – Ты... Ненормальный ублюдок! В моём собственном доме! Думаешь, можешь...

Он замолк, хватая ртом воздух. Дядя поднял с пола племянника, до боли сжал его плечи и затряс. На противоположной стене разбился бра, но Дурслям это никакого вреда не причинило.

Дядя вновь откинул его, на этот раз к шкафу, ручка которого впилась Гарри в спину.

– Я не ненормальный! – вскрикнул Гарри из последних сил. – Я – волшебник! Это лучше, чем быть такими злобными, несправедливыми, ничтожными магглами, как вы!

Дядя Вернон от удивления замер. А когда до него дошёл смысл сказанного, он выпучил глаза, налитые злобой. Ноздри толстого носа зловеще раздувались.

Затем Гарри почувствовал в себе что-то яростное, тёмное и сильное, дымом наполнившее его сознание. Это нечто заняло его разум и стало хозяином. Гарри же стал бесправным гостем в своём собственном теле. Он чувствовал, как его тело поднимается, видел, как дядя замахивается для очередного удара, а затем отлетает к стене, отброшенный невидимой силой. Гарри ничего не мог поделать. Он даже моргнуть был теперь не в силах.

Петуния попятилась, закрывая собой Дадли и испуганно глядя на племянника, в чертах которого проявилось что-то непривычное, что не могло принадлежать десятилетнему мальчику.

Гарри чувствовал, как поднимается его рука, и как тот, кто захватил его тело, выплескивает всю злость. От этой злости Дурсли поднялись в воздух и впечаталась в стену, оставшись там, будто приклеенные. Рука Гарри поднялась снова, и Дурсли заорали от боли.

– Это только начало, – зловеще заговорил некто голосом Гарри.

Настоящий Гарри, услышав в своем голосе и елейные бархатистые нотки, понял, кто захватил контроль над его телом.

– Сев! – испуганно подумал он. – Что ты делаешь?

«То, что заслужили твои родственники», – мысленно прошипел Сев.

Он склонил голову набок и, скривившись, произнес:

– Какая же ты жалкая, Петуния. Всегда была жалкой.

Рука Гарри сжалась в кулак, и Дурсли затихли, продолжая кричать, но уже беззвучно. Их конечности дёргались, а лица были искажены от боли. Так продолжалось довольно долго: тётя, дядя и кузен извивались, но не могли издать ни звука. Они поднимались, опускались, дёргались, их стукали о стены и потолок.

– Хватит! – закричал наконец Гарри. – Прекрати!

Он внезапно понял, что является единственным хозяином своего тела и может выгнать любого, посмевшего управлять им. И едва он это понял, темная дымка чужого разума исчезла. Гарри тяжело моргнул и опустил руку. Дурсли рухнули на пол.

– Вы больше не посмеете и пальцем меня тронуть. А я не буду трогать вас, – прохрипел Гарри, стараясь не упасть от слабости.

Он развернулся и выбежал из дома. Он надеялся, что волшебники из головы не станут донимать его разговорами. Сначала нужно было прийти в себя. Должно быть, его поняли, потому что в голове было тихо.

Гарри бежал недолго: остатки сил быстро покинули его, и он спрятался среди густых кустарников. Отдышавшись, он потёр щёку, которая до сих пор болела, и дотронулся до своих плеч, где, несомненно, скоро появятся синяки.

– О, Гарри, – прошептал тихий голос Альба. – Мне так жаль, что тебе пришлось пережить все это...

Гарри что-то промычал, кивнув. Он хотел обсудить, что случилось, поговорить с Севом. Но вместо этого молчал, собирая мысли в кучу. Его грыз страх. То, что Сев сделал с Дурслями одновременно вызывало в Гарри и жалость, и ужас, и злобненькое, мелкое чувство, похожее на злорадство. Чувство, что Дурсли понесли заслуженное наказание за всё то, что делали с ним годами.

– Давай поговорим, – предложил Ри. – Нельзя оставлять всё так, как есть. Конструктивный диалог, а, малыш?

Гарри вздохнул. Слишком много вопросов и чувств терзало его.

– Как ты это сделал? – с живым интересом, пожалуй, даже слишком живым, спросил Том. – Как захватил контроль над его телом?

Прошло несколько тягостных мгновений перед тем, как Сев ответил.

– Всего лишь фактор неожиданности. Я мог управлять Гарри, пока тот не понял, что для этого мне нужно его разрешение. Он понял – и остановил меня.

– Это было слишком, – отрезал Ри.

– Если ты имеешь в виду слишком мягко, то да, – съязвил Том.

– Нет, я имел в виду...

– Прекратите, сейчас не до ваших споров! – воскликнул Гарри. – Что теперь будет? С Дурслями, со мной? Меня теперь заберут в Азкабан? А вы... вы все можете просто взять и управлять мной? Я думал, думал...

Он замолк.

– Гарри, всё будет хорошо, – ободряюще сказал Ри. – Ни в какой Азкабан тебя не заберут. А Дурсли придут в себя.

– И мы не можем управлять тобой, – добавил Сев голосом, значительно отличающимся от его обычного холодного тона. – Я уже объяснил, что успех моих... кхм... действий заключался исключительно в факторе неожиданности.

– Ты обещаешь, что больше не будешь так делать? Вы все обещаете? – спросил Гарри.

– Да. Обещаю.

– Обещаем, – вторили ему Альб и Ри.

– Обещаю от всего сердца, – тихо добавил Том.

Его тон заставил Гарри весело рассмеялся.

– Конечно, Том, я тебе поверил.

– Его искренность поражает, – хмыкнул Сев.

– Я оскорблен, – протянул Том.

– Кажется, у тебя начинает проклевываться чувство юмора, – хихикнул Ри. – Не скажу, что это не жутко, но так держать.

Гарри с удовольствием слушал спор о чувстве юмора, который всё дальше и дальше уходил в какие-то дебри. Страх и волнение как рукой сняло, и только усталость да ноющая боль от ушибов давали о себе знать.

– Друзья мои, кажется, мальчик измотан, – неожиданно прогремел голос Альба. – А ведь завтра важный день, и ему надо выспаться.

– Точно! – воскликнул Ри. – Завтра новый учебный год. Твой последний в маггловской школе.

– То, что он последний – единственное, что меня радует, – уныло пробормотал Гарри.

– Выше нос, – улыбнулся Ри. – Может, всё не будет так плохо. У тебя есть мы.

– Верно, – улыбнулся в ответ Гарри.

Он поднялся с земли и медленно побрёл в сторону дома. К счастью, с Дурслями он не встретился и без препятствий зашёл в свой чулан. Не успел Гарри раздеться и лечь, как сон поглотил его.

* * *

– Знаешь, Северус, я и забыл, насколько Дурсли бывали ужасными. Но я все равно давно простил их и потому не считаю, что им нужно мстить.