Подруга для Грегори (гет)

Кризис миновал. Драко постепенно приходил в себя, и Грейнджер уменьшала дозировки препаратов. Малфой приободрился, стал успевать на завтрак и даже — иногда — на ужин. Но бледность не сходила с его лица — озабоченность не не покидала его. Драко то и дело мерещилось, что МакГонагалл узнает его тайну, и тогда...

— Я говорила с профессором МакГонагалл, — выдала однажды грязнокровка, протягивая ему очередную порцию таблеток. — Она считает, что тебе не повредит еще один курс терапии.

Гойл стоял рядом, облокотившись о стену, и слушал этот разговор.

— Я уже и так столько всего принял, — озадаченно проговорил Малфой. — Меня уже тошнит!

— Это побочные эффекты, — Грейнджер и глазом не повела. — Если не хочешь в Мунго — потерпишь!

— Зачем ты говорила обо мне с директором? — настороженно спросил Драко, не реагируя на выпад Гермионы.

— Я хотела удостовериться, что она не будет сдавать тебя аврорам, — спокойно ответила та.

Малфой вздохнул с облегчением.

— Завтра еще два приема, а потом... — произнесла загадочно Грейнджер.

— Что потом? — нахмурился Драко, бледнея еще сильнее.

— Поговорим о делах, — ответила она и ушла.

Малфой сел на корточки и закрыл лицо руками.

— Что у вас с Грейнджер за дела? — зачем-то спросил Гойл, глядя на Драко не без жалости.

— Я тут узнал, — проговорил тот невпопад, — что она стерла память своим родителям... Чтобы они забыли о ней...

— Зачем?! — у Грегори от удивления отвисла челюсть.

— Откуда мне знать?! — выплюнул Малфой горестно. — Она — страшный человек. И благодаря тебе я у нее в долгу...

— Но я же хотел помочь, — вздохнул Гойл обреченно: что бы он ни делал, это всегда обращалось против него.

— Уйди, а, — Драко махнул рукой. — И без тебя тошно.

Грегори обиженно посмотрел на Малфоя и направился в сторону поля для квиддича — скоро должна была начаться тренировка.

Летал он в этот день отвратительно. Шел снег, и рукавицы скользили по древку метлы, норовя соскользнуть. Защитные очки почему-то запотевали, хотя Гойл проверил все заклятия на них перед полетом. Бладжер несколько раз угодил ему в спину, а однажды — в ногу.

Последний удар был самым болезненным: Грегори едва мог идти — так болела травмированная нога. Он медленно принял душ, переоделся и последним выполз из раздевалки.

Грегори медленно добрёл до Большого зала и сел за стол в надежде на то, что эльфы принесут молока и кексов. Впрочем, молоко оказалось слишком холодным, а вместо кексов подали печенье. Гойл сидел, апатично жевал и краем глаза наблюдал за столом Гриффиндора, за которым Джинни шушукалась о чем-то с Саттон, Браун и еще какой-то девчонкой. Они были так увлечены, что не замечали его, а Грегори и не хотел, чтобы заметили. Ему нравилось просто смотреть...

— Гойл! — голос Грейнджер, острый, как бритва, заставил его застыть прямо с печеньем во рту. — У тебя повреждена нога.

Грегори не знал, что сказать. Джинни подняла голову и посмотрела на него с сочувствием. Она перестала смеяться.

— Бладжер попал, — сказал зачем-то Гойл.

— Покажи, — потребовала Гермиона, присаживаясь рядом.

Он вытянул ногу и задрал штанину, демонстрируя раздувшуюся лодыжку.

Грейнджер резко схватила ее и надавила так, что бедняга Грегори взвыл от боли, чуть не поперхнувшись печеньем.

— Перелома нет, — констатировала Гермиона удовлетворенно. — Иди в Больничное крыло.

Грегори кивнул, дождался, пока она уйдет, и медленно побрел в подземелья. Это было его дело — как поступать с собственной ногой. Хотелось думать, что Джинни проводила его долгим взглядом, но он постеснялся обернуться, чтобы посмотреть. Оставалось только мечтать.

Малфой сидел на кровати и зачаровывал пергамент. Он оторвался от своего занятия, когда услышал шаги припадающего на одну ногу Грегори, и внимательно посмотрел на него:

— Бладжер?

Гойл кивнул.

— Дай посмотрю, — Драко поднялся. — Если там перелом...

— Нет там перелома! — почти завопил Гойл: еще одного "осмотра" его нога бы не перенесла.

— Ты понятия о таких вещах не имеешь! — фыркнул Малфой. — Дай ногу!

— Грейнджер уже проверила — это просто ушиб! — запротестовал Гойл совсем уж неистово.

— Грейрджер?! — Драко удивленно изогнул бровь. — А ей не плевать на тебя?

— Понятия не имею. Я к ней на консультацию не напрашивался.

Малфой задумался. Он потер подбородок, покусал губу, а затем вернулся к своей постели.

— Лови! — в Гойла полетела коробочка с чудодейственным бальзамом, которым Драко всегда хвастался перед товарищами, но никому не давал.

— А что взамен? — настороженно спросил Грегори, зная, что просто так этот человек ничего не делает.

— Ничего, — Малфой пожал плечами. — Ты уже заслужил. Раньше...

Это был первый матч в сезоне, который Слизерин выиграл, да еще и с разгромным счетом. Когтевран сдался морально, как только Грегори удалось вывести из строя их ловца точным ударом бладжера. А дальше победа не заставила себя ждать. Правда, Малфрй был не в форме и гонялся за снитчем гораздо дольше, чем следовало бы, но зато другие игроки Слизерина так воодушевились, что били много, часто и результативно.

Гойл вышел с поля с гордо поднятой головой. Он шел следом за Драко и выглядел почти так же триумфально, как ловец, сжимавший в пальцах снитч.

— Молодцы! Молодцы! Молодцы! — скандировали трибуны.

Болельщики бесновались. Преподаватели аплодировали, и только МакГонагалл не улыбалась, внимательно наблюдая за Малфоем. Он знал это, но ничего не предпринимал. Гойла такое бездействие настораживало. Но не более.

Кто-то пронес в гостиную Слизерина Огневиски, девчонки принесли с кухни сладостей, и вечеринка началась! Гойл пил, ел, снова выпивал и был вполне счастлив...

— Гойл, твою налево! — он шел из Большого зала. Голова немного болела после попойки, но в целом ощущение победы и хорошего настроения не покидало его. До этого оклика.

— Джинни? — он остановился и чуть склонил голову набок, чувствуя себя настоящим везунчиком.

— Теперь я понимаю, почему ты попал в Слизерин, вымызгень несчастный! — это уже совсем не было похоже на комплимент, и Грегори скис.

— Что-то случилось? — настороженно произнес он.

— И ты еще спрашиваешь?! — Уизли покраснела, практически сливаясь с цветом собственных волос. — Да мне никто в жизни не врал столько, сколько ты, придурок!

Гойл задумался ненадолго, а потом уверенно сказал:

— Я тебе не врал.

— Ты продолжаешь?! — Джинни чуть не захлебнулась от злости. — Это все было ради Паркинсон! Мне Гермиона сказала!

До Гойла постепенно начало доходить, что его самые страшные опасения сбываются.

— Слушай, так я ж... Это... Я не знал...

— Не знал?! — Уизли уперла руки в бока. — Ты не знал, что в графине, из которого я пила, было Лихо-зелье?! Или ты не знал, что Гринграсс хочет отомстить мне, когда отдал ей Амортенцию?!

— Но я же тогда не знал... — снова попытался оправдаться Грегори, но тщетно.

— Или ты не знал, — продолжала Джинни свою тираду, — что заставишь Паркинсон ревновать, пригласив меня на танец?! Не знал, что переписывался с ней все каникулы?! Скучечервь вонючий!

— Не знал! — Гойлу наконец-то удалось перебить ее. — Я вообще ничего не знал!

— Ты что, идиот?!

— Да!!!

— Пошел ты! — она ткнула кулаком ему в живот. — Твое счастье, что Долг Жизни не дает мне права угробить тебя на месте, а не то полетели бы твои кишки через квиддичные кольца, удод троллеподобный!

— Джинни, подожди! — крикнул Гойл, но она уже бежала по коридору, не оглядываясь.

Гойл мало в чем был хорош, но спортивных талантов у него не отнять. В два прыжка он догнал гриффиндорскую загонщицу и схватил за руку, сжав так, что она вскрикнула.

— Я не знал, — повторил он, чувствуя, как дыхание сбивается совсем не из-за бега. — Я не знал, что переписывался с Пэнси. Я думал, это ты писала мне. После бала... И танца, и того... Под трибунами!

Джинни покраснела еще сильнее и отдернула руку:

— Не верю! — отрезала она.

— Я не знаю, как это доказать, и... Я правда купил Лихо-зелье, чтобы Пэнси обратила внимание на меня... И с Амортенцией тоже я это... Но я тогда не знал!

— Чего же ты не знал на этот раз?! — теперь ее голос звучал скептически.

— Я не знал, что ты понравишься мне, — прошептал Грегори одними губами, низко опустив голову.

— Снова врешь! — Джинни схватила ртом воздух и шумно выдохнула.

— Не вру, — почти так же тихо ответил Грегори, и они замолчали.

Мимо прошли несколько младшекурсников и захихикали, стоило им миновать незадачливую парочку. Уизли это словно отрезвило. Она тряхнула головой и в упор взглянула на Гойла — мужественно, как полагается гриффиндорке.

— У нас ничего не получится, — не очень уверенно, но решительно сказала она. — Мне нужен герой, а ты...

— Не герой, — вздохнул Грегори, прислушиваясь к тому, как осколки его сердца с глухим звуком упали на самое дно души.

— Да, кажется... — чуть сдавленно пробормотала Джинни.

— А откуда столько уверенности, что такая, как ты, нужна герою?! — эту фразу мог сказать лишь один человек во всем мире.

— Да пошел ты, Малфой! — тут же встрепенулась младшая Уизли. — Это не твое дело! Вали лесом!

— Вообще-то мое, — Драко усмехнулся. — Как мы выяснили, герои предпочитают поэффектнее!

Это был удар ниже пояса, и Джинни заморгала, сдерживая слезы: не могла позволить себе расплакаться при Малфое.

— Да ты просто... Просто...

— Ты обидела моего друга, Уизли, так что не просто, — отрезал Драко, злобно глядя на гриффиндорку.

— Прости! — бросила Джинни, не глядя на Гойла, и поспешила уйти, чтобы поплакать в одиночестве или в компании злосчастной Мэгги Саттон.

— Забудь всю эту пургу про дружбу, — сказал Малфой, как только Уизли скрылась за поворотом. — Это я слил Грейнджер про тебя, Лихо-зелье и все остальное.

— Я понял, — на самом деле Гойл все еще переваривал неизящный отказ Джинни. — Мне плевать.

— Вот и отлично! — Малфой потер руки. — Кстати, если хочешь, могу научить, как привязать Уизли при помощи Долга Жизни...

— Не хочу! — отрезал Грегори.

Он уже и сам не знал, что ему было нужно.