БИТВЫ ГЕРОЕВ (гет)

12 июля

22:11 по местному времени

Тихий океан, неподалеку от Полуострова Камчатка.

Холод. Могильный холод, уносящий жизни товарищей, — вот, что чувствует Стив Роджерс. Это миссия обернулась полным провалом, и всё из-за девушки, кажущейся такой хрупкой и слабой… но лишь до тех пор, пока она не впала в ярость.

Роджерс, присев, прикрывается щитом от очередной порции ледяных кольев. Осколки брызжут во все стороны, а Стив пятится назад и пытается отстреливаться. Бессмысленно! Эта девушка неуязвима! Все пули, посланные в неё, наталкиваются на лёд. Роджерсу ничего не остаётся, кроме как скрыться за ближайшим контейнером, где спряталась и Челл.

— Надо уходить, Стив, — тяжело дыша, говорит она.

— Мы должны взять этот корабль! У нас приказ…

— Нам бы сейчас просто выжить! — перебивает его Челл.

— Мы справимся…

— Мы все умрём, Стив!!!

Роджерс пристально смотрит в слегка раскосые глаза Челл. В голове полный сумбур:

«Мы не можем отступить! Мы должны выполнить задание!

Но как остановить эту девушку?!

Мы можем! Это наш долг! Если не выполним задание, то технологии с контейнеровоза попадут в руки потенциального врага. Мы…

Все умрём? Все мои товарищи, все они умрут, если не отступить.

Нет! Мы сложим головы, но сделаем дело!

А если погибнем, ничего не добившись?

Все мои товарищи умрут...

Нужно просто принять то, что с девчонкой сейчас ничего нельзя сделать. Значит, и задание не выполнить».

Стив приказывает отступать, и Челл создаёт портал на стене надстройки, который ведёт напрямую к носу корабля. Остатки отряда спешно бегут с поля боя, а Стив бросает взгляд на ледяную гору, которая сковала Скайуокера. Неожиданно внутри мелькает синий свет, и одна из стен превращается в пар.

«Он жив! — мелькает в голове Роджерса. — Слава Богу! Энакин жив!». Стив чувствует, как муки совести от поражения отступают под напором радости от того, что один из погибших товарищей все же жив.

— Энакин, сюда! — кричит Роджерс и замечает, что изо рта вырывается облачко пара.

«А тут сильно похолодало за последние несколько минут», — и это напоминают Стиву, как он попал в реальный мир.

«Тогда тоже было холодно. Зима, лес, Вторая мировая война. Я со своим отрядом выполняю задание. Борюсь со злом, пытающимся превратить мир во что-то отвратительное. Я символ свободы, добра, благородства, чести. Парень, который ещё недавно был слабаком, но ставший в одночасье самым сильным человеком на Земле.

Всё просто и ясно, никаких сомнений.

И вот всё окружающее меня, такое родное, понятное, честное.

Исчезает, чтобы смениться этим миром»

На сетчатке глаза отпечатываются языки пламени, разметавшие по воздуху самолёт с товарищами. Стив кричит что-то невразумительное, но не слышит себя. Минуту назад второй «шэдоуигл» подбили, и он рухнул обратно на палубу корабля. Потом самолёт с Роджерсом поднялся в воздух. Развернулся. Дал залп по своим. Ракеты разорвали в клочья «шэдоуигл», находящихся в нём солдат и что-то внутри Стива.

Самое страшное: Родджерс знает, что так нужно было поступить.

«Слишком велик риск, что наши технологии используют против нас, — вспоминает Стив слова командующего. — Часто нам приходится действовать незаконно на территории других государств. Никто не должен попасть в плен, иначе мы подвергнем опасности свою страну. Это логично, но безумно!»

«Шэдоуигл», в котором находится Стив, мотнуло в сторону. Самолёт отворачивает нос от корабля и уносится прочь.

Роджерс поворачивается к выжившим. Изнурённая Юки с каменным лицом сидит в углу и смотрит в пустоту. Энакин рядом с ней, выбирает из многочисленных ран осколки стекла. Методично, довольно хладнокровно, но взгляд его затуманен. Подле его ног без сознания лежит раненный боец, — Джонсон — а Челл старательно перевязывает его. Она полностью поглощена занятием, наверное, это помогает отвлечься от произошедшего.

— Капитан Роджерс! — доносится из динамика голос пилота. — Нас подбили, до материка не дотянем! Я не смогу поднять машину достаточно высоко для прыжка с парашютом. У вас пять минут, потом я катапультируюсь — дольше не смогу удерживать самолёт в воздухе.

В голове Стива словно щёлкнул переключатель, и всё его существо сосредотачивается на одном — спасении отряда.

— Челл? — произносит Роджерс. — Идеи?

— Я в процессе, — отзывается та, вертя головой из стороны в сторону в поисках решения проблемы.

— Энакин, — тут же обращается к Скайуокеру Стив, — сможешь целыми опустить себя и ещё троих?

— Не думаю.

Роджерс нахмуривается и, кажется, от напряжения у него из глаз искры посыплются. За себя Стив не боится — он может спрыгнуть в воду и с большей высоты — выживет. Но остальные…

— Нужно две гладкие поверхности, — вскакивает на ноги Челл. — Одна внутри самолёта, а вторая внизу в воде.

Весь отряд в спешке озирается, пока Стива не озаряет:

— Энакин…

— Понял, — моментально догадывается тот.

Скайукер снимает с пояса световой меч и принимается за дело. Энергетический клинок с жужжанием порхает в воздухе, выравнивая небольшой участок пола.

— Нам нужны спасательные жилеты! — кричит Челл.

— Я принесу, — срывается с места Стив.

— Готово! — сообщает через минуту Энакин, толкнув по полу вырезанный из переборки лист металла.

— Сделай дырки по краям! — приказывает Челл.

Вскоре все через проделанные отверстия привязывает к листу металла спасательные жилеты.

-У вас осталась минута, — сообщает пилот.

Челл поднимает свою пушку и стреляет в разглаженную часть пола, там образуется синее овальное окно. Второе оранжевое появляется на листе металла, который тут же отправляется наружу в свободный полёт. Теперь в синем окне на полу виднеется стремительно приближающаяся океанская гладь. Всплеск и солёные брызги фонтаном влетают внутрь самолета, а в отверстии плещется вода.

— Вы первые! — приказывает Кэп девушкам.

— Я возьму Джонсана, — сообщает Юки и осторожно подхватив под руки раненого, тянет его к отверстию в полу.

Роджерс бросает пару сложенных надувных лодок Энакину, и тот вслед за девушками ныряет в «прорубь». Самолёт резко начинает снижение, и пол уходит из-под ног. Стив едва успевает схватиться за край «проруби». Несмотря на то, что окно соединяющее пространство, теперь находится не в горизонтальном положении, вода не перелилась через край. Порталы, которые создаёт Челл, дырявят пространство, соединяя одну точку в нём с другой, но гравитация по обе стороны остаётся прежней, а океан никто не наклонял. Стив рывком подтягивается и переваливается через край «проруби». Блых. Роджерс оказывается под водой в почти полной темноте. Лист металла, удерживаемый на поверхности спасательными жилетами, течением относит прочь от Кэпа. Где-то в метрах ста с жутким треском обрушивается в воду самолёт. Портал моментально схлопывается, но перед этим выплёвывает с десяток обломков, стрелами уносящихся на дно.

Стив выныривает и осматривается. Довольно темно, хотя свет звёзд всё же позволяет разобрать очертания объектов, в частности фигуру в надувной лодке неподалеку. Короткая вспышка и в руке человека появляется голубоватая линия — Энакин. Меч даёт мало света, но для остальных членов команды это послужит ориентиром. Стив помогает девушкам затащить раненного Джонсона в только что надувшуюся вторую лодку и после уже забирается к Скайуокеру.

— И что теперь? — спрашивает Энакин.

— Вначале проверим, где мы, — отвечает Роджерс и лезет в карман за КПК. — Ммм, мой не работает — пуля попала.

— Таааакс. — Челл достаёт свой. — Ага. Мы в наших территориальных водах. Эвакуируемся?

— Нет. Нас могут засечь русские, — отзывается Роджерс.

— Хм. Думаешь, они посмеют пересечь границу? — спрашивает Челл.

— Не знаю, но лучше не рисковать.

— Наши каналы связи должны быть защищены, — замечает Энакин.

— Ага, — кивает Челл. — Но после того что мы натворили, русские будут искать что угодно, похожее на сигнал. Они знают о других реальностях, секондгейтах, и про омеги. Значит, у них могут быть технологии, позволяющие отследить даже настолько зашифрованные и скрытые сигналы.

— И что будем делать? Не болтаться же здесь просто так?

— Нууу, мы можем понемногу грести в сторону нашего берега, — улыбается Челл.

— Подождём немного, — серьёзно говорит Роджерс. — Ближе к утру эвакуируемся. Нас ещё будут искать, но не так тщательно — подумают, что самолёт ушёл. Если попытаемся эвакуироваться сейчас, то русские могут сбить наши самолёты на подходе или отследить их… а могут и прилететь раньше.

Роджерс задирает рукав и бросает взгляд на часы: двадцать четыре минуты одиннадцатого.

— Подождём часов пять, — сообщает он отряду, и секундная стрелка начинает неторопливо отсчитывать минуты.

— Может, сыграем во что-нибудь? — через час с лишним подаёт голос Челл.

— А? — кажется, вопросил каждый из присутствующих.

— У меня есть колода карт, — отвечает Челл. — Можем сыграть в покер.

— И на что? — спрашивает Энакин.

Челл задумывается на мгновение:

— На патроны. Они всё равно отсырели.

— У меня нет патронов, — замечает Энакин. — И у Юки тоже.

— Мы с Кэпом дадим вам взаймы. — со всей серьёзностью заявляет Челл.

— Я не умею играть, — безразлично говорит Юки.

— Ну, так, там ничего сложного…

— Челл, а ты всегда с собой карты носишь? — с подозрением спрашивает Энакин.

— Да.

— Просто раньше ты не предлагала сыграть во время выполнения задания.

— Раньше не было так скучно. — Челл надувает губки, но тут же улыбается и заявляет: — Ну, не хотите в покер, можем фильм посмотреть или в шахматы…

— Что?! — Кэп удивился громче, чем сам ожидал.

— Нууу, у меня в КПК есть. Ходить можно по очереди. Из фильмов парочка свежих…

— Ты загрузила в КПК шахматы и фильмы?!

— Не только. Ещё несколько игр, с десяток книг, любимую музыку…

— Ты загрузила в КПК, предназначенный для выполнения заданий, ориентировки на местности, и… ты загрузила туда игры, фильмы, книги и Бог знает что ещё?

— Там всегда остаётся куча свободного места, — непонимающе отвечает Челл.

Кэп скрестив руки на груди, выдерживает паузу, во время которой сверлит взглядом Челл. Затем строго говорит:

— Мы с тобой потом об этом поговорим.

— Хорошоооо. Я удалю. Всё, всё… В смысле, всё удалю, — говорит Челл так, будто она маленький ребёнок, обещающий больше не шкодить. — Ну, так чем займёмся?

— Будем начеку, — серьёзно говорит Кэп.

— Ну, ОК, — пожимает плечами Челл и втыкает в уши наушники, подключённые к КПК.

— Она всегда такая? — спрашивает Юки.

— Почти, — отвечает Энакин. — Челл приходилось всё время молчать в той реальности, из которой она пришла. Попала сюда — не заткнёшь.

— Я не об этом: она всегда такая странная?

— В её мире над ней ставили эксперименты, которые… — Энакин вспоминает, что Юки из начала двадцатого столетия и использует другие слова. — Челл подвергалась смертельным испытаниям и долгое время провела в одиночестве. Людей вообще не помнит, когда последний раз видела. Всё это время не могла говорить. В общем, не совсем нормальная она теперь.

— Я нормальней вас всех вместе взятых, — заявляет Челл. — По-своему.

Команда вновь затихает и продолжает ждать почти в полной тишине, которую едва нарушает тяжёлое дыхание Джонсона. Две надувные лодочки слегка покачиваются на волнах, изредка сталкиваются. Вода в свете звёзд оборачивается сверкающим волшебным эликсиром, вечно находящимся в движении и простирающимся в бесконечность.

Часа полтора спустя, вдалеке мелькает точка света. За ней появляется вторая и, наконец, доносится шум.

— Это ведь самолёты? — спрашивает Челл.

— Скорее всего, вертолёты, — отзывается Роджерс.

— Главное, что это не наши.

Все напряжённо всматриваются в бесконечную черноту туда, где пара враг прочёсывают округу. Чуть погодя появляется третий вертолёт.

— И что ж нам делать, когда они найдут нас? — задаётся вопросом Челл.

— Если найдут, — замечает Роджерс.

— Да, — соглашается Скайуокер. — Им должно очень повезти, чтобы найти нас посреди океана.

— И всё же? — гнёт своё Челл.

Стив и Энакин переглядываются.

— Мальчики? — не отстаёт Челл. — Я ведь правильно понима…

— Нам останется только покончить с собой, — абсолютно спокойно произносит Юки. — Победить мы не сможем, попадать в плен нельзя.

— Агаааааа, — задумчиво протягивает Челл. — А я надеялась, что будут альтернативы. Кто-нибудь хочет поговорить об этом?

— Есть смысл? — спрашивает Энакин.

Все молчат, слушая далёкий шум вражеской авиации. Наконец Стив, стиснув зубы, выпаливает:

— Вы считаете, что это правильно? То, что сегодня мы убили своих братьев по оружию и, возможно, должны убить друг друга.

В ответ лишь молчание, и Стив не мешает товарищам думать. Кажется, что все они уже умерли, поскольку тишина длится слишком долго. Юки подаёт голос первой:

— В бою люди умирают.

— А то, что мы сами это сделали? — спрашивает Роджерс с явным раздражением в голосе.

— Разве мы могли поступить по-иному?

— Ну, с тобой всё ясно. Ты — наёмный убийца. Человеческая жизнь для тебя ничего не значит!

— Эй! — Челл яростно вскрикивает. — Юки стала наёмным убийцей, чтобы отомстить за то, что сделали с её мамой!

— То есть, ты согласна с ней? Ты убьёшь меня и ее, если мы попадём в плен?

— Ты знал, на что мы идём! Надеялся, что каждый раз нам будет везти?!

Стив не отвечает, просто молчит и думает обо всём этом.

«Я знал, на что шёл, мы все знали. Заранее было известно, что ни одна единица техники не должна достаться другой стране, и никто не должен попасть в плен. И всё равно я не могу воспринимать это спокойно, хладнокровно. Как можно стрелять по своим?

Пилот выполнил свой долг. Сделал то, на что я, возможно, не решился бы.

Настолько ли я совершенный солдат, если не готов выполнить приказ? Я должен быть непоколебимым, уверенно выполнять свой долг перед страной и народом, которому служу. Разве не этого хотел тот парень, которым я когда-то был?

Разве был? Я что, не остался тем, кто хочет сражаться за свою родину, за мир, за невинных людей. Сражаться против зла. Я Стивен Роджерс — паренёк, которому просто повезло, которому дали шанс показать, на что он способен. На моём месте мог быть кто угодно.

Или нет?

Доктор Эрскин выбрал меня не просто так, а за то хорошее, что во мне было. Может, это и делает меня Капитаном Америка? Человеком, уверенным в своих идеалах, готовым отдать за них жизнь и при этом способным за них бороться».

— Стив не думал, что нам придётся так поступать, — неожиданно произносит Энакин. — И он прав: мы не должны убивать своих.

— Да, — соглашается Юки. — Но в этот раз нам пришлось.

— Вот именно, — поддерживает её Челл. — Мы защищаем этот мир, Стив. Чтобы продолжать это делать, нельзя допустить, чтобы в руки сторонних людей попали такие технологии. Тут другого выхода не остаётся.

— Стив, — произносит Энакина — Я знаю, что ты чувствуешь, мне так же, как и тебе, всё это отвратительно. Но Челл и Юки правы.

Некоторое время они качаются на волнах в полной тишине. Вода изредка перехлёстывается через борт лодки. Стив поднимает голову и смотрит на звёздное небо, прекрасное в своей чистоте.

— Мы должны быть героями, — говорит он — Должны поступать правильно, а не убивать своих. Должны защищать простых людей. Хранить этот мир от зла.

— Мы это и делаем, — едва слышно отвечает Челл. — Пусть это и не так, как нам хотелось бы. В конце концов, те русские бойцы могут делать то же самое и думать о том же.

— Мы делаем то, что должны, — поддерживает её Юки.

— Но как-то неправильно, — произносит Стив и замолкает.

Они правы, хоть от этого и становится только тяжелее. Но ведь в этом и есть моя суть. Я должен быть таким. Чувствовать, что правильно, а что нет, именно поэтому мне и дали эту силу.

Жаль, никто не предупредил, что стрелять проще, чем поступать правильно».

— Нога-то как? — спрашивает Челл.

— А? — Стив, опомнившись, смотрит на свою обожженную конечность. — Нормально. Раны быстро затянутся.

Где-то вдалеке раздаётся истошный вопль. Жуткий, полный боли и страха.

— Что это, мать вашу, было?! — спрашивает ошарашенная Челл.

— Предсмертный крик, — сухо отвечает Юки. — Помимо нас тут может быть только…

— Пилот, — вставляет Энакин. — Катапультировавшийся пилот.

Тишина вновь обволакивает отряд. Вода плещется, брызгая в лица бойцов холодными каплями, оставляет на губах солёный привкус, чем-то напоминающий кровь. Челл отгоняет дурные мысли, понимая, что это лишь разыгравшаяся фантазия.

— И что могло его убить? — наконец спрашивает она.

— Не знаю, — отзывается Роджерс, даже не подвергнув сомнению то, что пилот мёртв. — Проверьте оружие и будьте начеку.

Энакин снимает с пояса световой меч и включает его. Энергетическое лезвие с жужжанием выползает из рукояти, и голубоватый свет ложится на лицо Скайуокера. «Несколько часов назад я чуть не убил его, — с тех пор в голове Энакина, настойчиво стучит эта мысль, пробивается сквозь броню иных размышлений. — Я хотел убить того когтистого, не смотря на то что он был беспомощен. Джедаи так не поступают. Мы не убиваем безоружных или беспомощных врагов.

Но я так уже делал.

И был не прав. Всем известно к чему привили мои поступки. Вернее должны привести в той реальности, из которой я пришёл».

Там Скайуокер был джедаем — рыцарем, защищающим республику, справедливость и мир. Джедаям запрещается испытывать эмоции, привязанность, любовь, страх, и тем более отрицательные эмоции: ненависть, зависть, ярость. Всё это ведёт к Тёмной стороне Силы, превращает в ситха.

«Так говорил мне мой учитель, таковы правила Светлой стороны силы. И всё это верно. Я предал учение джедаев и влюбился, в Падмэ. Мы лгали, скрывали свои чувства от остальных, даже то, что она забеременела. Но не только это…

Я убивал тех, кто лишил жизни мою мать, тех, кто причинил мне боль. Безжалостно, поддавшись ярости… даже детей и женщин. В итоге, чтобы спасти Падмэ от смерти, я предам джедаев и стану лордом ситхов.

Энакин Скайуокер умрёт и родится Дарт Вейдер.

Попав в этот мир, я узнал всё. Это странно смотреть на свою жизнь со стороны, знать, что должно произойти. Видеть, как тобой манипулировали, как делали из тебя чудовище…

Что это?»

В своей реальности Энакин был связан с Силой — энергетическим полем, объединяющим всё живое в галактике. Сила позволяла джедаям и ситхам быть сверхлюдьми, но здесь, в реальном мире, никакой Силы нет. Несмотря на это, способности, присущие джедаем, перенеслись вместе с Энакином вполне адекватно. И вот сейчас Скайокер ощущает, что, помимо отряда, посреди океана присутствует ещё кто-то. И это не человек.

— Что-то в воде, — сообщает Энакин.

— Что именно? — спрашивает Роджерс.

— Не знаю, но оно не одно, и они голодны.

Отряд моментально вооружился ножами — если не все патроны отсырели, то по воде стрелять всё равно занятие довольно бессмысленное.

— И насколько они опасны? — спрашивает Юки.

— Я знаю только, что они крупнее человека.

— Все ближе к центру лодок, — приказывает Роджерс.

Энакин и Стив садятся спиной к спине, точно так же поступают Юки и Челл, но предварительно подтаскивают к центру Джонсона. Лодки покачиваются на воде и изредка сталкиваются, издавая звук похожий на «буп». Подул ветер, и где-то неподалеку раздаётся слабый всплеск. Буп. Звук кажется слишком громким в почти абсолютной тишине. Пятнышки света вдалеке уже скрылись из виду — русские не решились заходить в чужие территориальные воды.

— Может, стоит вызвать помощь? — спрашивает Юки.

Буп.

Стив бросает взгляд на часы — скоро рассвет.

— Пожалуй. — Роджерс запускает маячок на поясе.

Буп-буп.

— Те, которые под водой, ещё здесь? — спрашивает Челл.

— Да, — отвечает Энакин.

— Что? — не расслышала Челл.

— Здесь, здесь и, похоже, никуда уплывать не собираются.

Буп.

Проходит пять минут.

— Стив, как думаешь, наши быстро прилетят? — спрашивает Энакин.

— Да.

БУП.

— Лодку кто-то толкнул! — восклицает Челл.

Бл-бл-бл-бл. Поверхность воды возле одного края лодки начинает пузыриться.

— Что-то прокололо лодку! — восклицает Роджерс. — Быстро сюда!

Юки и Челл подхватив за локти раненного бойца, пытаются передать его Кэпу. Но это стало весьма затруднительным, — лодка катастрофически быстро выпускает воздух — вода уже хлестанула внутрь.

— Давай его сюда! — кричит Роджерс и подхватывает Джонсона. Тот вскрикивает от боли, и капли крови срываются с давно промокших бинтов. Блых! Вода будто взрывается, и Стив едва удерживает раненого. Одно мгновение он ничего не видит. Джонсон орёт, мелькают треугольные клыки, капли крови смешиваются с водой. Юки наносит удар. Ещё один! Клинок раз за разом входит в серую влажную кожу. Наконец, втыкается в круглый чёрный глаз с пустым бессмысленным взглядом. Тупое рыло, разжав утыканные зубами челюсти, скрывается под водой, и Стив затягивает Джонсона в лодку.

— Это акула! — кричит Челл и вздрагивает, когда холодная вода обхватывает ноги — лодка стремительно тонет.

Стив хватает Юки и тащит её на себя. Челл вскрикивает и шарахается назад, когда акула вонзает зубы в тот борт лодки, через который только что передавали Джонсона. От удара лодку относит прочь от отряда, а акула скрывается под воду.

— Займитесь раненным! — Энакин выпрыгивает из лодки и плывёт к Челл. Та едва удерживается на поверхности воды — её тянет на дно портальная пушка и амуниция. В этот момент в уцелевшую лодку врезается акула. Острые зубы моментально вспарывают прочный материал, и воздух с шумом устремляется наружу. Роджерс бросается к монстру и со всего маху вонзает ему нож меж глаз.

— Они ударят снизу! — говорит Челл подплывшему к ней Энакину.

— Схватись за меня, — произнес тот обхватив Челл за талию, и они вместе погружаются под воду.

Тьма, лишь тьма. Тсшшшш. Световой меч включается, и слабое синее свечение окружает бойцов. Вокруг клинка образуется столб пузырей, устремляющихся на поверхность. Энакин всё же замечает едва видимые струйки алого в воде — словно обрывки багрового тумана. Резкие движения привели к тому, что многочисленные порезы от стекла вновь раскрылись. Увы, света клинка только на это и хватает, но Скайуокер пользуется и иными чувствами: снизу, под углом неторопливо приближается акула. Трёхметровая, покрытая чешуей бронзового цвета и желтоватым брюхом. Из-за больших размеров спинной и грудные плавники напоминают крылья птицы, на концах они округлены и имеют светлый окрас. Акула мгновенно развивает чудовищную скорость и бросается вперёд, словно кобра. В открытой пасти видны огрызки лодки, застрявшие в зубах. Энакин делает рывок вверх. Кувырок. Челл чувствует, как вода заполняет уши и нос. Голубой клинок смазанной полосой мелькает перед глазами, отсёкая акуле голову акуле. Туша чудовища медленно опускается на дно. Крови нет — меч прижёг рану.

Теперь справа, чуть выше. Энакин поворачивается в ту сторону, сжимая в одной руке охваченный пузырями меч, а второй прижимает к себе Челл. Акула делает рывок, и Энакин моментально отходит влево, выставляя в сторону меч. Пузырящийся клинок рассекает бок монстру, и акула с обуглившимися внутренностями исчезает во тьме.

Снизу!

Энакин использует свои способности и отшвыривает от себя Челл метра на полтора в сторону. Она вынырнув, жадно втягивает ртом воздух и осматривается. Стив и Юки уже почти в воде — их лодка максимум через минуту станет абсолютно бесполезной. ВСПЛЕСК. Челл вовремя оборачивается, что бы увидеть Энакина. В столбе брызг он вылетает из воды, поставив ноги на раскрытые челюсти пятиметровой акулы. Капли разлетаются по воздуху, оборачиваясь жемчугом в свете тухнущих звёзд. Клинок светового меча словно объят голубым пламенем — вода, коснувшись луча, моментально обращается в пар. Энакин соскакивает с головы монстра и рубит перед собой. Лезвие проходит сквозь выпрыгнувшую из воды акулу и разваливает её на две части.

— Челл, ты в порядке?! — кричит Роджерс. — Челл!!!

— Да. Эни, ты как?

— Отлично. Всё хорошо.

— А с акулами что?

— Акулами? Те рыбы? Я больше не чувствую их присутствия.

Энакин подвесив меч на пояс, подплывает к товарищам.

— А ты не знаешь, кто такие акулы? — удивлённо спрашивает Челл.

— Там, откуда я пришёл, таких рыб я не видел. Как ты узнала, что они будут бить снизу?

— Смотрю «Discovery», — ухмыльнулась Челл.

Энакин улыбается в ответ.

«Может ли джедай рисковать своей жизнью, чтобы спасти одного бойца? Разве я не должен был защищать Джонсона, Юки и Роджерса — основную часть отряда? Я ни в чём уже не уверен, знаю только, что не мог поступить по-другому.

До сегодняшнего дня я следовал простому плану: оставаться джедаем, чтобы не стать ситхом. Глупо. Неужели нет третьего пути? Я же не должен выбирать между злобой и равнодушием! Не должен отказываться от Падмэ и своих детей! Я хочу быть с ними и защищать свою республику!

Так что получается? Я не могу быть джедаем, а ситхом не хочу?

Да».

Энакин вместе с товарищами смотрит на порозовевший горизонт — близится рассвет. Доносится едва различимый звук приближающихся вертолётов.

«Я не буду действовать по правилам ситхов или джедаев. Не буду загонять себя в рамки. Я больше не джедай. Я, наконец, сам выберу свой путь и правила, по которым мне жить.

Я стану собой».