Закрытие (джен)

Милдред смотрела на сердитое выражение лиц девочек, стоящих вокруг нее.

— Я не сделала ничего плохого, — возмутилась она.

Этель издевательски улыбнулась.

— Да ты каждый день, проведенный здесь делала что-то плохое! Ты ходячая катастрофа, Милдред Хаббл!

Милдред встретилась взглядом с Этель.

— У меня нет времени на это, — попыталась возразить она. — Сейчас мы должны работать вместе, а не воевать друг с другом.

Этель покачала головой.

— Я думаю, что если бы тебя здесь не было, не было бы и никаких проблем. Почему бы тебе не пойти к мисс Спеллбиндер и не рассказать о своем жалком обмане во время родительского собрания?

— Возможно, вы не понимаете, но мисс Спеллбиндер уже знает о том, что произошло в этих стенах во время родительского собрания, — раздался голос, заполнивший весь коридор и заставивший девочек подпрыгнуть на месте. Все головы повернулись в сторону лаборатории зелий, в дверях которой стояла мисс Спеллбиндер, глядя на собравшихся. — Может, вы объясните, что вы все здесь делаете?

— Мы… ну, то есть, я… ну… — забормотала Этель, не уверенная, что знает, что собирается сказать.

Гортензия выгнула бровь.

— Я рада, что все прояснилось, — саркастически заметила она. — Сейчас, возможно, вы все хотели бы отправиться туда, где вы и должны быть? Независимо от сложившейся ситуации в этой школе, я как-то не представляю, что здесь принято болтаться по коридорам, наплевав на школьное расписание!

Группа молча начала расходиться. Гортензия внимательно следила за ними.

— Милдред Хаббл, — объявила она ледяным тоном. — Думаю, пришло время нам поговорить.

Сердце Милдред екнуло, и она опустила взгляд на свои ноги, не желая видеть самодовольное выражение на лице Этель.

— Пойдем, девочка, — позвала Гортензия. — У меня нет лишнего времени.

— Вот и попробуй выбраться из этого, — прошептала Этель, когда Милдред проходила мимо.

Медленно переставляя ноги, она направилась в лабораторию зелий.

* * *

Гортензия поздравила себя с тем, что очень предусмотрительно принесла зондирующий кристалл с собой в школу. Меньше часа назад он вспыхнул, показывая, что кто-то использовал магию. И после небольшого расследования она определила Милдред Хаббл как нарушительницу.

Гортензия рассматривала девочку, не в силах скрыть презрение на своем лице. Она спрашивала себя, что же заставило эту юную ведьму нарушить приказ гильдии.

— Пройди и встань вперед, — приказала она Милдред, желая изучить магическую ауру, витающую в воздухе вокруг нее. — Я думала, что ясно дала понять, что в школе нельзя использовать никакую магию.

— Но я и не использовала магию, — запротестовала Милдред.

— Тогда как ты объяснишь тот факт, что вокруг тебя витает остаточная магия?

Милдред покачала головой.

— Я не понимаю, — ответила она. Но спустя несколько мгновений воспоминание пронеслось в ее голове. Письмо от Этель, которое потом испарилось в воздухе… А потом внезапное появление девочек, которые винили ее… Она прикрыла глаза. У Этель, очевидно, был запас заколдованной бумаги. Милдред открыла рот, чтобы объяснить, что это не ее вина, но мисс Спеллбиндер не дала ей шанса.

— Я не удивлюсь, если это не единственное использованное тобой заклинание!

— Мисс?

Гортензия проигнорировала вопрос и протянула руку к маленькому мешочку, который носила на талии. Ей всегда было трудно накладывать заклинание на других ведьм. Это не было проблемой с не-ведьмами. Они редко ожидали того, что в один миг будут покрыты белым порошком и потеряют счет времени. Хорошие ведьмы же всегда ожидали худшего.

Она вытащила руку из мешка и бросила в воздух мелкий порошок, он каскадом опустился вокруг Милдред. Гортензия подождала несколько минут, чтобы убедиться, что магия возымела эффект. Милдред смотрела на нее немигающим взглядом, и Гортензия позволила себе легкую улыбку. Возможно, теперь она сможет получить некоторые ответы.

* * *

Милдред осмотрелась по сторонам, соображая, где она.

— Не стой там, девочка, — услышала она голос мисс Спеллбиндер.

Милдред повернула голову почувствовала, будто уши заложило ватой, а горло было сухим, будто она что-то говорила в течение длительного времени. Она моргнула и попыталась разобраться в том, что происходит. Девочка подняла руку и протерла глаза.

— Ну же, девочка, я задала тебе очень простой вопрос, — снова ворвался в ее голову голос мисс Спеллбиндер.

— Мисс?

Мисс Спеллбиндер тяжело вздохнула.

— Я спросила, почему ты использовала магию, несмотря на запрет, наложенный на всю школу? — Милдред покачала головой, все еще не уверенная, что понимает, что происходит. — Я начинаю сомневаться, что ты вообще способна применять заклинания! — заметила мисс Спеллбиндер. — Похоже, бессмысленно пытаться говорить с тобой. Возможно, ты станешь более общительной, когда тебя вызовут на суд в большой зал.

Договорив, мисс Спеллбиндер вышла из комнаты. Убедившись, что инспекторша наконец-то ушла, Милдред посмотрела на настенные часы. Увидев, сколько времени, она ахнула. Сейчас просто не могло быть так поздно. Девочка была уверена, что вошла в комнату в самом начале перерыва, а судя по часам перерыв почти закончился.

Милдред нахмурилась. Был только один способ, которым она могла потерять это время. Она посмотрела на дверь, через которую вышла мисс Спеллбиндер. Издав короткий смешок, Милли попыталась отмахнуться от этой мысли. Ведь представительница Гильдии ведьм не могла поступить так неэтично… или могла?

Милдред снова посмотрела на часы. Что-то в глубине ее сознания подсказывало ей, что ее подозрения небеспочвенны, но понимала, что едва ли сможет поговорить об этом с мисс Бэт или мисс Кэкл. Они обе были очень лояльно настроены к инспекторам из Гильдии ведьм. Милдред пришлось признать, что они вряд ли примут всерьез ее страхи. И девочка их не винила. Ведь она никогда не была примерной ученицей. Звук шагов в коридоре подстегнул ее к действиям. Мисс Спеллбиндер никогда не делала секрета из своей неприязни к сотрудникам, не обладающим магическим даром. Может быть, в школе и был человек, с которым она могла поговорить.

* * *

Имоджен расхаживала взад-вперед по учительской.

— Я не могу это сделать, — сказала она наконец, качая головой. — Я просто не могу это сделать.

Амелия следила, как учительница физкультуры ходит по комнате.

— Боюсь, вы должны сделать это, — сказала она так спокойно, как только могла. — У вас просто нет выбора.

Имоджен остановилась и повернулась лицом к мисс Кэкл.

— Но я же выставлю Констанс настоящим чудовищем, как… — она замолчала.

— Как это сделала я, — хмуро закончила Амелия фразу.

— Я не хотела… — Имоджен попыталась загладить свою оплошность, но Амелия отмела ее извинения.

— Вы правы, — сказала она. — Я и правда сказала так, что теперь выходит, будто Констанс подвергла учениц опасности.

— Это все Гортензия Спеллбиндер, — запротестовала Имоджен. — Каждому ясно, что она просто хочет подставить Констанс.

Амелия взглянула на Имоджен поверх очков.

— Я надеюсь, вы не ставите под сомнение правильность решений Гильдии ведьм?

— О нет! Они просто послали к нам ведьму, которая поставила себе цель — избавиться от Констанс, и ведьму, которая едва ли знает, какой сегодня день недели. Я далека от того, чтобы быть уверенной в их компетенции.

Амелия посмотрела на Имоджен, изо всех сил стараясь быть терпеливой.

— Гильдия ведьм — профессиональная организация, — напомнила она коллеге. — Я бы хотела, чтобы вы относились к ним с большим уважением.

Имоджен закрыла глаза и постаралась взять себя в руки.

— Но вы же видели, как Гортензия нападает на Констанс, — возмутилась она. — Просто не могли не видеть!

— Я видела, что мисс Спеллбиндер пытается докопаться до сути ситуации, не более того, — покачала головой Амелия.

— Женщина с манерами питбуля, — возразила Имоджен. — Я не вижу, чтобы она действовала беспристрастно.

— Имоджен, пожалуйста! — упрекнула коллегу Амелия.

Имоджен подняла руки.

— Я сожалею. Просто я не могу избавиться от ощущения, что все происходит слишком быстро.

— На вашем месте я бы сосредоточилась на завтрашних событиях, а не пыталась найти заговоры там, где их нет.

— Возможно, вы правы, — нехотя согласилась Имоджен, тяжело опускаясь на стул. — Как я могу сделать так, чтобы разговоры о Констанс звучали разумно? — умоляюще спросила она директрису. — Не было ни одной недели, чтобы кто-нибудь не обратился ко мне с жалобой на то, как она обращается с девочками. — Она уронила голову на руки. — Это будет просто кошмар!

— Я знаю, как вы относитесь к Констанс, — попыталась успокоить Амелия Имоджен. — Вам просто нужно рассказать правду. Какой вред могут причинить ваши действия?

Имоджен подняла голову и ее взгляд был полон недоверия.

— Я думаю, что Констанс наложила на меня заклинание, стирающее память, — воскликнула она. — Если это вскроется, то что с ней будет? Констанс может потерять свой статус ведьмы из-за моих слов! Я не хочу быть ответственной за это!

Амелия сочувственно посмотрела на нее.

— Вы должны говорить правду.

Имоджен слабо улыбнулась.

— Если она действительно использовала это заклинание, — напомнила Амелия, — то я ничего не смогу сделать. — Она погладила руку Имоджен. — Хоть правда и горькая, порой молчание может навредить еще больше.

ХХХ

Стоя в коридоре, Милдред попятилась от двери, в шоке открыв рот. Прежде чем постучать, девочка заглянула в замочную скважину, так как хотела избежать встречи с мисс Спеллбиндер. Но услышав разговор, просто не могла заставить себя развернуться и уйти. Она вовсе не испытывала гордости от того, что подслушивала, но просто не могла оторваться.

Милдред опустила занесенную для стука руку. Не было смысла стучать сейчас. Девочка была уверена, что не смогла бы ничего рассказать. У нее не укладывалось в голове, что Х-Б может перестать быть ведьмой. Это было просто невозможно. Мисс Кэкл, попав в такую ситуацию, возможно, открыла бы где-нибудь чайную, но Х-Б! Заберите у нее магию, и что останется?

Повернувшись на каблуках, Милдред побежала по коридору.

* * *

Открывающаяся дверь скрипнула не смазанными петлями, и Констанс посмотрела в ту сторону. Свет из коридора проник в комнату и осветил все темные уголки. Констанс удивленно моргнула, щурясь от яркого света, и попыталась определить человека, стоящего в дверях.

— Ах, как же ты низко упала, — раздался самодовольный голос.

— А я все думала, когда же ты придешь, — ответила Констанс Гортензии. — Я только удивлена, что путь сюда занял у тебя так много времени.

Гортензия облокотилась о дверной косяк.

— Завышенная оценка собственной значимости всегда была твоей самой непривлекательной чертой, — сказала она, подняв руку и изучая идеально ухоженные ногти. — Происходящее должно быть некоторым шоком для тебя.

— Должно быть?

Гортензия негромко рассмеялась.

— Всегда такая совершенная, такая собранная Констанс Хардбрум оказалась в темной, сырой камере за применение магии из запрещенных книг, — она приложила руку к щеке. — Сможет ли она с этим справиться?

— А мы не можем обойтись без этой детской театральщины? — устало спросила Констанс.

Гортензия застыла.

— Ты думаешь, что это ребячество?

— А это не оно?

Гортензия покачала головой.

— Я ждала несколько лет пока ты ошибешься, чтобы наконец-то показать всем твое истинное лицо!

Констанс вздохнула.

— Я думаю, у тебя разыгралось воображение.

— Ты всегда превосходила всех в колледже. У тебя всегда был готов ответ, имелось наготове заклинание!

Констанс нахмурилась.

— Ты знаешь не хуже меня, как наказывали за ошибку, — напомнила она Гортензии. — Ты знаешь, что делала Хекети Метла!

Гортензия покачала головой.

— Я никогда не была в числе избранных, — напустилась она. — Никогда не была одной из ее маленьких питомцев!

— Тогда можешь считать, что тебе повезло, — искренне ответила Констанс. — Такой опыт я не пожелаю никому.

— Ты же не собираешься сказать, что все, что говорят о мисс Метле — старые слухи? — презрительно усмехнулась Гортензия.

Констанс спокойно посмотрела на Гортензию.

— Если бы я могла применить к себе заклинание, стирающее память, я бы это сделала.

Гортензия покачала головой.

— Не думаю, что ты бы это сделала, Констанс. Тебе нравится страдать. Твой день будет неполным, если ты не переживешь какую-нибудь трагедию!

— Это то, что ты на самом деле думаешь?

Кошачья улыбка на лице Гортензии стала еще шире.

— Девушка с нелегким прошлым! Ты действительно думаешь, что от тебя убыло бы, прояви ты немного сочувствия к своим одноклассникам или пообщавшись с учителями? Если бы ты проявляла больше эмоций, у тебя было бы больше друзей… — Гортензия ненадолго замолчала, задумавшись. — Но ведь тебе никогда не нужны были друзья, да, Констанс? Ты всегда хотела быть сама по себе. Всегда желала выглядеть какой-то мученицей… Я думаю, что твоей семье повезло, Констанс, потому что они…

Констанс поднялась на ноги, готовая применить заклинание.

— Констанс, Констанс! — упрекнула ее Гортензия. — Наложить заклинание на члена Гильдии? Ты же знаешь, что это запрещено кодексом ведьм.

Констанс опустила руки, пытаясь восстановить контроль над эмоциями.

— Ты думаешь, я стала бы тратить время, накладывая на тебя заклинание? — холодно спросила она. — Ты не знаешь ничего, Гортензия Спеллбиндер, и никогда не знала.

— За время моего визита сюда я успела побеседовать с твоими коллегами, — продолжала Гортензия, будто не слыша слов Констанс. — Ты точно ничего не делаешь, чтобы заработать себе популярность, не так ли? Еще одна черта, которую ты захватила с собой из школы. Я не думаю, что кто-то расстроится, когда ты уедешь отсюда.

— Судебный процесс еще не закончился, — спокойно напомнила ей Констанс.

— Но совсем не сложно предсказать его результат, — с улыбкой ответила Гортензия. — Я не нашла никого, кто сказал бы о тебе хоть одно хорошее слово. Мне не нужно забивать гвозди в крышку твоего гроба, Констанс. Ученики и учителя этой школы с удовольствием сделают это за меня.

Не дожидаясь ответа, Гортензия вышла из комнаты. Дверь захлопнулась за ней с тяжелым лязгом.