Цветок чертополоха (джен)

Зима заканчивалась. Урхарт купил дом, о чем и сообщил Минерве. Она, как только смогла, всё же осмотрела дом изнутри и он её не разочаровал. Уютные спальни, ванные комнаты с хорошей сантехникой, большая гостиная. И кухня…

Кухня действительно соответствовала званию волшебной. Большой очаг с вертелом, на котором, конечно, нельзя было зажарить быка, но барашек поместился бы запросто. Плита, расположенная посередине, удобные столы, полки.

А все эти сковородки, кастрюли, котлы, котелки и кувшины, миски и огромное количество всякой кухонной утвари. Про некоторую Минерва уж и не знала, что подумать, ну не видела она раньше такого.

Прежний хозяин оставил всю обстановку дома, забрав только личные вещи, так что Минерва смогла оценить мягкость диванов в гостиной, большую кровать в хозяйской спальне, резные комоды, основательные шкафы и остальное убранство. Всё крепкое, дышащее стариной, явно сделанное на века и отлично гармонирующее с домом.

* * *

Весна в этом году была тёплая, ранняя. Снег сошёл быстро, и как-то незаметно для глаз появилась первая зелень.

Минерва вела урок у второго курса, Слизерин — Гриффиндор. Она уже много раз говорила директору, что таким образом эти факультеты не подружишь, а только ещё больше усилишь неприязнь. Минни не понимала, зачем это нужно директору.

Ведь тогда, когда они поговорили по душам, ей показалось, что Альбус понял то, что она пыталась до него донести и она надеялась, что он перестанет сталкивать лбами учеников, и постарается свести на нет конфликты.

Но Альбус только улыбался, когда она снова пыталась с ним спорить, и говорил, что дети должны не только уметь дружить, но и уметь отстаивать свои интересы.

В конце концов Минерва плюнула и махнула рукой. Она пыталась. Во всяком случае, те дети, что заглядывали к ней на чашечку чая с разговорами, спокойно общались между собой и за пределами «Кошкиного дома». Значит, ей удалось хоть кого-то научить оценивать человека не по факультету, а по фактическим делам.

Как жаль, что лишь немногие представители факультета Слизерин приходили к ней в клуб. Хотя с некоторыми из них она общалась ещё и на дополнительных занятиях по трансфигурации, устроенных ею для учеников старших курсов. И она мимоходом старалась донести и до них свои мысли.

Она не сможет спасти всех, хотя будет стараться изменить судьбы тех, кому не повезло попасть в жернова только начинающегося противостояния.

Но главное, это защитить семью и тех, кто ей дорог. Она прекрасно понимала, что на неё и её семью уже обратили внимание Пожиратели, чего не было прежде.

Лорд мог попытаться склонить её братьев на свою сторону, а уж молодое поколение, учащееся на Слизерине, явно попадало в сферу его интересов. Волдеморт всегда обращал внимание на перспективную молодёжь, помогая им, не бескорыстно, конечно, и если бы не его сумасшествие из-за крестражей, возможно, лучшего министра нельзя бы было и пожелать.

Не зря же Слагхорн в своё время пригласил в свой клуб никому неизвестного парня. Уж Гораций-то умел находить жемчужины в компостной куче, коей являлся Хогвартс.

Прозвенел звонок, Минерва отпустила детей и, забрав пергаменты с эссе, отправилась в свой кабинет. На сегодня занятия были окончены.

* * *

Идя по коридорам и отвечая на приветствия пробегавших мимо учеников, Минерва заметила тут же попытавшихся скрыться Мародёров.

С того памятного дня, когда она поговорила с Орионом Блэком, парни немного поутихли. Старший Блэк приходил в школу за разъяснениями и МакГонагалл подробно поведала ему правду о поведении его сына, особо упирая на то, что поведение Сириуса недостойно Блэков.

Хотя, может и зря она это сделала. Минерва знала, что Сириус пошёл на Гриффиндор из чувства противоречия. Ему хотелось доказать родителям, что он не такой, как они.

Обычно такие дети отправлялись на Слизерин. Именно там росли амбициозные личности, желающие что-то доказать, или заслужить уважение, или возвыситься над другими.

Честно говоря, Мародёры, которые сейчас вели себя хорошо, Минерву настораживали. Профессора их хвалили, а она ждала, когда с них спадёт их показное послушание и чем это обернётся для Хогвартса и его обитателей. МакГонагалл не верила в мгновенное исправление.

И кстати, как она не пыталась чем-то занять Поттера и Блэка, ей это не сильно удалось. Джеймс всё также играл в квиддич и, что радовало Минерву, попросил её о дополнительных занятиях по трансфигурации, но эти занятия не занимали весь его досуг, оставляя много свободного времени, так как трансфигурация давалась ему легко.

Сириус же довольствовался только учёбой, не занимаясь ничем дополнительно и шляясь по Хогвартсу в компании Питера, пока Джеймс был занят, или сидел на трибунах, когда Поттер тренировался.

* * *

Минерва подняла голову от эссе, которые проверяла, и посмотрела в окно. Полная луна, казалось, заглядывала прямо к ней в кабинет.

«Интересно, каково сейчас Люпину?»

Несмотря на все старания, Ремусу всё никак не удавалось перекинуться в волка вне фазы луны. Наставник в письмах утешал, что это долгий процесс даже для тех, кто находится под постоянным присмотром. По его словам, Ремус делает успехи и скоро сможет контролировать своего волка во время полнолуния. Но пока этот день не настал и Люпин в очередной раз оказался взаперти в Визжащей хижине.

Минерве было как-то не по себе. Может, она накручивала себя, а может, это луна так действовала, но Минни не находила себе места.

Она знала, что ничего не может произойти, Люпин заперт, все уже спят, Северусу она несколько раз говорила, чтобы он не выходил из замка в полнолуние. Она даже объяснила ему, почему. Снейп успокоил её, сказав, что он не дурак лезть в пасть к оборотню, да и крестная сама говорит, что тот надёжно заперт.

Минни соглашалась, внушая сама себе, что Мародёры сейчас не испытывают к Северусу такой ненависти, чтобы попытаться сыграть с ним такую шутку, но вот в такие лунные ночи всё равно волновалась.

Дружба Люпина с Поттером и Блэком напрягала, неизвестно, что могут учудить эти двое, узнав, кем является их друг.

Возле Запретного леса послышался волчий вой. Минерва, чувствуя, что что-то сейчас случится, плюнула на здравый смысл, обернулась кошкой и со всех лап помчалась из замка.

* * *

Проклиная движущиеся лестницы и длинные коридоры, Минерва мчалась к выходу, понимая, что не успевает. Предчувствие гнало её вперёд.

«Что-то с Северусом, что-то с Северусом…» — мысль билась в её голове, не давая думать ни о чём другом.

Лапы мелькали, а сердце, казалось, вырвется сейчас из груди.

«Глупая кошка», — обругала себя Минерва, превращаясь обратно и по инерции пробегая ещё немного по коридору.

Достав палочку, она трансфигурировала в метлу вытащенную из причёски шпильку и усевшись на неё, продолжила свой путь по Хогвартсу. Летела она намного быстрее, чем бежала.

«Хороший же пример я подаю ученикам», — подумала Минни, заложив вираж и влетая в очередной коридор. Снова взвыл внутренний сигнал опасности и она, больше ни о чём ни думая, направила метлу в окно.

— Редукто! — и витраж сыпется осколками, а Минерва уже на воле, несётся в сторону Запретного леса, где снова слышится вой. Минни даже показалось, что он предвкушающий.

Влетев в лес даже не задумавшись, она, как по путеводной нити, виляя меж деревьев, мчалась, то снижаясь, то взлетая над зарослями и поваленными деревьями. Внезапно она выскочила на полянку и еле успела затормозить, чуть не врезавшись в оборотня, который тут же прыгнул в её сторону, ощерив пасть.

Минерва кубарем скатилась с метлы, успев увидеть совсем рядом Северуса, сидящего на земле, прижавшись спиной к дереву и выставив перед собой палочку.

Зубы клацнули совсем близко и Минни, не раздумывая, перекинулась снова, перегородив путь оборотню. Ей было наплевать на разный размер её и противника, она должна защитить своего котёнка. Минерва зашипела и попыталась распушить хвост.

Не получилось… Хвоста не было, то есть он был, но очень маленький и распушаться дополнительно не собирался. Да и вместо шипения раздалось рычание, от которого оборотень попятился. Решив, что разбираться в том, что произошло, она будет потом, Минни добавила в свой рык угрожающих ноток.

Оборотень же, напротив, кажется, пришёл в себя и прыгнул. Реакция Минервы была по-прежнему молниеносной. Противники сцепились, треща упавшими зимой ветками и теряя шерсть. Минни рвала оборотня зубами и когтями, не переставая рычать.

Иногда они отскакивали и нападали опять, Минерва пыталась ухватить оборотня за холку, заставить сдаться, подавить сопротивление. Ярость и упоение боем горячили кровь и она, наконец, почувствовала, что оборотень начинает уступать.

Минерва тоже устала, лапы тряслись от напряжения и подгибались, но она извернулась и всё же вцепилась оборотню в загривок, сдерживая себя и не решаясь сломать шею, понимая, что это человек. Оборотень дёрнулся и Минни, зарычав, пригнула его к земле, сжимая челюсть и уже почти решившись на убийство.

Но тут оборотень заскулил и задрожав, стал трансформироваться. Не ожидавшая такого Минерва ослабила хватку, но не отпустила до конца. Через мгновение она поняла, что сидит на спине Люпина, вцепившись ему в шею.

Отпустив своего ученика, наконец справившегося со своим зверем, она отпрыгнула подальше. Вернее, попыталась, но лапы не держали и она упала рядом, глядя на Северуса, который, уже поднявшись, расширенными от шока глазами смотрел на поле битвы.

— Крёстная, — прошептал он, и Минни поняла, что тот сейчас заплачет.

Издалека послышался шум и среди деревьев замелькали огни. Это явно спешила помощь.

«Как всегда вовремя», — попыталась усмехнуться Минерва, но у неё получилось только фыркнуть.

Бока, помятые Ремусом, болели неимоверно, Минерва не удивилась бы, узнав, что все рёбра сломаны. Оборотень был силён и Минни подумала, что ей повезло, что он не вошёл в полную силу.

Северус прихромал к ней и положил руку на голову, жалея.

— Крёстная, не умирай, — услышала Минерва, — крёстная!

Она тяжко вздохнула и рёбра заболели с новой силой. Надо было успокоить мальчика, но у неё не получилось вернуть себе человеческий облик. Минни чувствовала, что ещё чуть-чуть и она перестанет соображать, поддавшись панике. Минни постаралась успокоиться, всё будет хорошо, ей помогут.

Свет фонарей становился всё ближе и вот на поляну выбежали профессора, возглавляемые, судя по блестящей в свете факелов мантии одного и роста другого, Альбусом и Хагридом.

— Что здесь произошло? — услышала Минерва голос Альбуса.

Она снова постаралась вернуться в своё тело, волнуясь, что Северусу не поверят, если он будет утверждать, что это она. И у неё, наконец-то, это получилось и уже уплывая в ничто, она спросила подбежавшего к ней Дамблдора:

— Альбус, ты видел? Кто я теперь?

* * *

Болело всё! Боль была такая, что не давала ей уходить в марево, где, она знала, ей будет хорошо. Спокойно и правильно. Но боль мешала, тянула назад, требовала вернуться и посмотреть, почему же всё так болит.

«Ну, я же упала с лошади, а лошадь упала на меня, неудивительно, что всё болит».

Мысль показалась верной и не мешала проваливаться в спокойное ничто.

«Интересно, я в больнице или всё ещё лежу на камнях?»

Мыслей появлялось всё больше и марево уплывало всё дальше, отгоняемое болью, от которой хотелось кричать, но она не могла себе это позволить. Застонав, она будто издалека услышала:

— Терпи, Минерва, я дала тебе костерост, терпи.

Чья-то рука дотронулась до неё.

— Я не могу дать тебе обезболивающее, извини, иначе костерост не подействует.

«Поппи, это Поппи, я в Хогвартсе и всё, что со мной было, это не предсмертные видения… Северус?.. Что с ним? Он цел? Это я виновата, не уследила…»

Мысль о том, что крестника всё же укусил оборотень, была ужасной и Минерва открыла глаза. Первое, что она увидела, было лицо обеспокоенной Поппи, склонившейся над ней.

— Поппи, — прохрипела Минерва, — что с Северусом, он цел?

Попытка привстать была остановлена мадам Помфри.

— Лежи, Минерва, у тебя масса переломов, не смей шевелиться, пока действует зелье! С мистером Снейпом всё в порядке, спит на соседней с тобой койке, я дала ему зелье сна-без-сновидений. Мальчик цел, у него был только вывих лодыжки, но он очень напуган оборотнем и взволнован из-за тебя.

— Слава Мерлину, он цел. Я боялась, что не успею, — Минни успокоилась и больше не делала попыток подняться, готовясь терпеливо переносить боль, которая вернулась снова, правда, ей показалось, что она стала менее интенсивной.

— А что с Люпином?

— Он в Визжащей хижине, но с ним там Альбус. Мальчик шокирован тем, что чуть не произошло. И, Минерва, это чудо, что он смог стать человеком! Как такое возможно?

— Это не чудо, а упорные тренировки и желание принять свою вторую натуру. У него получилось и я этому рада, несмотря ни на что.

— Ты к этому причастна?

— Немного, я просто нашла мальчику хорошего наставника и следила за точным выполнением его рекомендаций.

— И мне никто ничего не сказал! Это же прорыв в лечении оборотней. Насколько я знаю, сейчас идёт работа над зельем, которое сможет сдержать зверя, но это!..

— Это сложно, не всем под силу и нет никаких гарантий, что у человека получится. У нас нет методик и наставников. Люпин — это единичный случай. А скажи мне, Поппи, насколько сильно я ранена и когда смогу перестать пользоваться твоим гостеприимством? — Минерва постаралась прервать восторги Помфри и увести беседу в другое русло.

— Ну, я думаю, что к вечеру следующего дня я смогу тебя отпустить. Кости скоро срастутся, отбитую печень и проткнутое легкое я подлечила, так что да, к завтрашнему вечеру будешь как новая. Только придётся тебе до полного излечения недельку попить зелья и посидеть на диете.

— Что, так много всего?

— Да, как я тебе уже сказала, была повреждена печень, осколком ребра задето лёгкое, рёбра сломаны, переломы рук и ног. В общем, потрепал он тебя сильно, как не загрыз, не представляю.

— Возможно, у него уже получалось сдерживаться, так что мне повезло, да и анимагическая форма, видимо, помогла.

— Кошка? Как тебе могла помочь твоя кошка?

— Понимаешь, Поппи, когда он кинулся на меня, я, не задумываясь, обернулась, но оказалась кем-то намного крупнее и опаснее кошки.

— А кем? И как это может быть?

— Не знаю. Знаю только, что это тоже кто-то из кошачьих, средних размеров, с густой серой шерстью и коротким хвостом. А как это получилось? Я и сама не знаю, — Минерва, говоря это, прикрыла глаза.

— Ладно, спи, — увидев это, сказала Помфри, — боль уже должна пройти, костерост делает своё дело, спи.

Минерва лежала с закрытыми глазами и думала о том, что, кажется, знает, почему она не обернулась кошкой.

«Кошкой была Минерва, а вот анимагической формой Марьяны, видимо, и стал тот зверь, который встал на защиту ребёнка. Похоже, что этот зверь приходит, когда нужна сила, когда идёт бой, в отличие от кошки, которая гуляет сама по себе и демонстрирует волшебные возможности родителям маглорождённых учеников».

Минерва тихонько приоткрыла глаза, опасаясь, что сработают сигнальные чары и явится Поппи. Было тихо и она рискнула повернуть голову, высматривая крестника. Северус действительно лежал на соседней кровати. Он спокойно спал, подложив ладошку под щёку.

«Вот как он оказался в Запретном лесу в полнолуние? Я же ему говорила не ходить, объясняла, он же обещал. Ну ничего, как только проснётся, я устрою ему разбор полётов. Он запомнит этот день надолго! — в этот момент Минерву снова стали мучить угрызения совести. — Я не смогла уберечь его от этого испытания, он и в этот раз подвергся нападению оборотня и получил моральную травму на всю жизнь. Я не смогла изменить события… неужели всё будет также, как было?»