Не сходить с пути прямого... (гет)

Гарри сидел за столом, набрасывая карандашом на бумагу план поместья Эйвери. Только он никак не мог с точностью вспомнить, где располагался черный ход. Что ни говори, а за эти годы он успел подзабыть то, что, казалось, Азкабан вбил в него навеки. «Ну как всегда, долгие годы старался забыть обо всем этом, а теперь досадую, когда обнаружилось, что там есть и полезная информация...» — усмехнулся Гарри краем рта.

Основатель Хогвартса побывал у них вчера, и последствия визита еще только начинали проявлять себя. Впрочем, мистер и миссис Поттер, исходя из каких-то соображений, не спешили налетать на Гарри с вопросами, за что он был им премного благодарен. Джеймс вообще провел значительную часть этого дня вне дома, Гарри подозревал, что он, объединив усилия сразу двух мастеров зельеделия, стремился постичь тайны доставшегося ему зелья. Хотя бы просто проверить, не яд ли это. Ну-ну, Гарри был совершенно уверен, что даже десять Снейпов не смогут понять этого состава. Сие зелье было продуктом деятельности человека, которому тысячу лет было нечего делать, кроме как работать, и результатом безграничного терпения, бесконечных проб и ошибок, которые длились дольше человеческой жизни. Гарри мог сказать это с уверенностью, ибо уже успел пролистать ту рукопись, что получил сам. Даже самого поверхностного просмотра хватило, чтобы оценить нечеловеческое количество терпения и труда, вложенных в нее.

А еще там в качестве закладки лежала короткая полоска пергамента со словами: «Лучший способ защиты – нападение, а еще лучший – уничтожение тех, от кого пришлось бы защищаться». Намек прямой и понятный. Уж кому-кому, а Гарри хорошо известны многие из числа слуг Волдеморта, и не важно, какой мир, — как он уже успел убедиться, по этой части миры имеют много общих черт. Притянуть их к ответственности, может, и удастся, но с трудом, не лучше ли...

Странно, раньше ему такая мысль в голову просто не приходила, а теперь казалась очень заманчивой. Если подумать, то он вполне мог провернуть нечто похожее и у себя, посеять среди Псов панику, страх. Но эта идея его даже не посещала, а если и посещала, то тут же отбрасывалась... Почему? Закон? Пф! Немного на свете людей, которые уважают законы меньше его самого. Лень? уже ближе... Ему было просто неохота... Лишь однажды он сам вышел на охоту, чтобы лично с кем-то покончить, это был случай с Сивым. Остальное время он либо отбивался, либо использовал свои знания о времени. А самому лезть в драку... ему было лень и все. Тогда он, как ни крути, был хозяином положения и не особенно напрягался, но тут все иначе, и от него требуется иное, так что...

И вот Гарри сидит за столом и составляет план. Начать он решил с дома Эйвери, по многим причинам, в частности: сперва расправляться надо со слабейшим. Относительно этого ничтожества не было никаких сомнений: здесь он тоже был Пожирателем. Слабак и трус, такие люди особенно опасны, ибо способны на многое, если их как следует прижмет... Вместо желаемых подробностей планировки особняка Гарри вернулись некоторые особенно красочные картины из тех, на которые любовался через шрам в Азкабане, и желающий выслужиться перед Хозяином Эйвери занимал там одну из ведущих ролей. В его мире этот выродок не пережил сорвавшееся возрождение своего господина и умер быстро. Тут, наверное, он не будет столь удачлив, он заслуживает худшего...

— А! Вспомнил! – воскликнул Гарри и принялся заносить все на бумагу.

— Полли?.. – раздался несмелый голос. Гарри поднял взгляд, на пороге его комнаты переменилась с ноги на ногу Гермиона.

— Да? – ответил Гарри довольно грубо. В глазах у Грейнджер, не смотря на нерешительность и даже испуг, хорошо читалось знакомое ему по ТОЙ Гермионе выражение: «Я хочу все знать и имею на это право!». Вообще, эта девушка слишком сильно напоминала ту, что когда-то была его лучшей подругой, напоминала даже в каком-то утрированном, усиленном варианте, напоминала настолько, что он просто не мог относиться к ней спокойно...

— Думаю, нам следует поговорить... – Гермиона остановилась, словно рассчитывала, что собеседница начнет немедленно делиться секретами.

— Ты думаешь? – вот все, что она услышала в ответ.

— Да... – неуверенно начала Грейнджер, но тут же осеклась, когда собеседница на долю мгновения подняла на нее взгляд. Задавать вопросы как-то сразу расхотелось. Но и просто так уйти она не могла. – Я... я еще не поблагодарила тебя... За то... что ты вытащила меня оттуда...

— Не стоит благодарности... – Гарри оторвался от рукописи Слизерина и обратил все свое внимание на гостью. Ее следовало немного подтолкнуть, иначе все эти хождения вокруг да около закончатся не скоро. – В любом случае, не могла же я бросить тебя там, это было бы не по-гриффиндорски... – тут Гарри не стал сдерживать многозначительную ухмылку, впрочем, эта черта характера так и не покинула его до конца.

— Что с тобой произошло?! – прорвало, наконец, Гермиону.

— Знаешь, Гермиона, тебя это совершенно не касается... – это было совсем не то, что Гарри думал сказать, но что-то толкнуло полностью изменить выбранную до этого тактику. – Я скажу тебе следующее: можешь даже не пытаться во всем разобраться самой, всего не знает даже Альбус Дамблдор. С другой стороны, он знает достаточно, чтобы верить мне... – «И верит он мне не только поэтому...» — пронеслось у Гарри в голове. – То же самое касается и моих родителей. Советую тебе держаться от меня подальше, я не испытываю к тебе никаких теплых чувств, и, поверь, у меня есть на то очень весомые причины, но понять ты их просто не сможешь.

— Понять что? Что я надоедливая заучка, с которой никто не хочет иметь дела?! – в голосе собеседницы послышались слезы. Гарри хмыкнул.

— Знаешь, давно прошли те времена, когда для меня это имело значение, по поводу подобного поговори с моей сестрой. Могу лишь заметить, что твоя манера подпрыгивать на месте с рукой до потолка кажется совершенно идиотской и раздражает даже учителей. Просто большинство из них терпеливее Снейпа. А теперь задай вопрос, который просится у тебя с языка. Я обещаю ответить, но только на один, – Гарри был уверен, что сейчас до ужаса напоминает некоего любителя лимонных долек.

— Да... – Гермиона нерешительно облизнула губы, всего пару минут назад она бы не раздумывала, но эта Полли опять странно на нее подействовала. Короткий обмен парой фраз без малейшего намека на теплоту, но ей вновь стало легче, словно бы ее взрезали и очистили от гноя рану. – Я могу сохранить эту возможность на будущее? – вдруг выдал ее распоясавшийся язык.

— Это и есть твой воп... – Гарри оборвал себя на полуслове, почувствовав, что опять начал повторять Дамблдора. – Можешь.

— Мам, пап, я пойду прогуляюсь, вернуть поздно, обо мне не волнуйтесь! – вот такими словами окончил Гарри ужин через два дня после памятного визита.

— Полли, что... – начала Лили, но ее остановил жестом муж.

— И куда же вы, юная леди, собираетесь? – поинтересовался Сириус, которого, наконец, выпустили из больницы. После дня на службе он заглянул к друзьям на огонек.

— Да так... пройтись. И не волнуйтесь, хулиганы ко мне приставать не будут, – «А если будут, то трупы я спрячу подальше от дома...».

— Знаешь, дорогая, что-то мне говорит, что удержать тебя дома все равно не получится...

— Не исключено, что ты совершенно прав, отец.

— Ну тогда будет глупо пытаться... – Джеймс Поттер кинул короткий взгляд на свою жену, он уже давно начал понимать, что бессмысленно пытаться влиять на того, кто живет в теле его дочери. А необычный визит два дня назад лишь усилил это впечатление. И еще, он достаточно доверял этому человеку, чтобы быть уверенным, что тот не позволит, чтобы с его дочерью что-то случилось.

— Спасибо... И... не волнуйтесь, все будет хорошо.

Гарри перенесся на пустынную поляну немного южнее Бристоля — именно в этом месте стоял интересующий его особняк в его мире, — и он заранее провел небольшое исследование, которое подтверждало, что здесь все так же.

— Ашара. Ты чуешь это?

— Да... рядом то, что хотят сделать тайным.

— Можешь сказать, где скрытый центр? – Гарри мог бы и сам найти, но это потребовало бы времени, усилий и могло привлечь внимание. Так оно гораздо проще.

— Много правее... Еще... Еще... – давала указания чувствительная к магии рептилия, пока Гарри двигался в указанном направлении. – Стоп. Повернись налево, немного вперед...

— Вот оно, – заключил Гарри. Любая магия оставляет следы, и основная трудность в создании эффективной защиты и камуфляжа в том, чтобы эти следы не перечеркивали всю работу. Одним из решений было сконцентрировать всю остаточную магию в одной точке. В таком случае эманации были совсем невелики, и почувствовать их было делом непростым. Но тут уже все зависело от навыков заклинателя и того, кто шел по следу. Вот эту защиту создавал явно мастер своего дела, и если бы Гарри не знал, что и где искать, то никогда бы не нашел, да и не только он. И не будь с ним Ашары, поиск этой точки занял бы у него чертову кучу времени... – Отлично спрятано, должен заметить, просто мастерски... Ретровус-Аппарунс...

Даже сейчас, когда самое уязвимое место в защите, что делала этот дом невидимым, лежало перед ним, разрушить чары оказалось непросто. Но Гарри все же не зря считал себя знатоком по части магии, а потому работа древнего мастера в конечном счете ему уступила.

Огромный особняк вырос перед ним, как из-под земли. Конечно, раздвигающий соседей дом №12 на площади Гриммо был намного эффектнее, но и этот впечатлял. Пять этажей, несколько сотен квадратных метров в фундаменте, огромное количество окон. Входная дверь, вернее почти врата располагались на другой стороне...

Итак, вот он — центральный балкон. Пять шагов налево, ага, вот приметный кустик, еще три шага... Гарри нашел последнюю метку, отсчитал семь камней вверх и три направо, после чего коснулся палочкой нужного места. Рядом образовалась скромненькая дверца, и не запертая, к тому же...

Ну что ж, начало положено. Поскольку этому входу положено быть тайным, и я даже не уверен, что хозяин дома о нем помнит, за ним вряд ли следят. Заходим.

А это что? Кажется, я недооценил Эйвери, а может просто случайность, не знаю, да и не важно. Важно то, что дорогу мне преграждает вольер с решеткой, где развалилась... мантикора. Солидный экземпляр, надо заметить, в холке метра полтора наверное будет... Ай-ай-ай, мистер Эйвери, вам что, не известно, что декретом Министерства, уж не помню за каким номером, мантикоры признаны опасными животными, и их разведение и содержание в домах запрещено?

Но шутки в сторону. Прохода дальше нет. Обойти эту клетку невозможно. Единственный путь – сквозь нее. Вот дверца, вон еще одна с противоположенной стороны, открыть, я полагаю, нетрудно, трудно не стать обедом. Ну-ка... Так оно и есть. На нее наложили множество чар-детекторов. Если я попробую наложить заклятье на эту зверушку, не важно, отсюда или внутри клетки, это будет все равно, что заявиться сюда с дивизией под барабанный бой. Тревога немедленно сработает, что будет со мною дальше, не знаю, но что-то явно плохое. Нет, так не годится. Пока меня не засекли, и хорошо бы, чтобы так оно и оставалось. Поскольку я один, дом не в состоянии почуять приближение врага...

— Ашара... Ты, помнится, упоминала, что среди твоих талантов числится ядовитость...

— Да... Мой укус прервет жизнь этого существа... – змейка сразу поняла, чего я хочу.

Она предусмотрительно передвинулась мне на ладонь, только перед тем, как начать кидаться чем бы то ни было куда ни попадя, я провел небольшой тест. И лишь после того, как я пропустил свою левую руку между прутьями, до меня дошло, что я совершил изрядную глупость: а ну как мне бы ее на месте спалило? Маловероятно, конечно, но все же... Как бы то ни было, все обошлось.

Ашара мягко и точно приземлилась на спину мантикоре, которая продолжала преспокойно спать. Н-дааа... дрессировщику надо бы по шее дать за такого бдительного «сторожевого песика». Змейка несколько секунд словно примеривалась, а потом ужалила. Я не знаток анатомии подобных созданий, но дам руку на отсечение, что укус пришелся аккурат в крупный сосуд. Вот тут-то зверушка и проснулась... Проснулась, попыталась привстать, приподняла голову и... вновь уронила ее.

Ничего себе у меня домашняя любимица... Я, конечно, подозревал, что она ядовита настолько, что василиск скромно курит в сторонке, но чтобы вот этакая зверюга умирала за пару секунд... Многоуважаемый Салазар Слизерин, сообщаю тебе, что ты — подвинутый на ядах маньяк.

Открыть дверь проблем не составило, и вот я уже подобрал Ашару и двинулся вглубь дома. Насколько я помню расположение комнат, главная гостиная на втором этаже. Сейчас лишь начало девятого, не сомневаюсь, что хозяева сидят там у камина и что-нибудь обсуждают.

По пути мне не встретилось ничего особого, что и не очень удивительно. Почти все меры защиты наверняка были сконцентрированы в прихожей, а установка ловушек внутри дома опасна прежде всего для хозяина и его гостей... Вот и дверь гостиной, закрыта, но из-под нее струится свет и доносятся голоса.

Наверное, это здорово выбивает почву из-под ног, когда в твою гостиную, в твоем собственном доме, который, как известно, твоя крепость, кто-то врывается. А когда этим «кем-то» оказывается совсем юная девушка, если не девочка, в черном комбинезоне с двумя палочками наизготовку и парой ножей у пояса, есть от чего растеряться.

Вся семья оказалась на месте, отец семейства сидел, как и ожидалось, у камина, и не один. Мать на диване, рядом с ней парнишка лет восьми, их сын, не помню как зовут, парню явно уже в постель пора, сонливость видно с первого взгляда... а кто же...

Ух ты! В кресле у камина, напротив хозяина дома, сидел никто иной, как Майкл Трэверс, убийца МакКиннонов! Какая встреча, однако. Знаешь, а ведь в моем мире ты из Азкабана так и не вышел, наши общие знакомые в черных плащах высосали из тебя если не душу, то разум точно, причем до последней капли... Чем же тебе так подфартило, что тут ты оказался настолько крепче... Но об этом позже.

Начал Гарри с того, что послал два Оглушающих заклятья в устроившихся на диване мать и дитя, чтобы не путались под ногами, а парню вообще лучше не видеть того, что сейчас будет. Но двое мужчин у камина пришли в себя гораздо быстрее, чем он ожидал.

Эйвери вскочил, откинув кресло назад, его палочка оказалась у него в руке, и из нее вылетел красный луч. Трэверс сидел спиной к двери и потому среагировал чуть медленнее, но тоже уже успел вскочить.

Гарри просто уклонился от Оглушающего заклятья, в этот момент он еще не успел перевести прицел с уже оглушенных «женщин и детей» на их отца и мужа. Трэверс тем временем сориентировался в ситуации и выпустил в незваную гостью то, что вероятно, первым пришло ему в голову: «Лансус». Гарри отразил свое любимое ударное заклятье и через мгновение восстановил потрепанную защиту...

— Тутурнул! – ответил Гарри на этот наглый плагиат, чем, вероятно, очень удивил обитателей дома. Одновременно он сдвинулся в сторону, пропуская мимо себя пару Сногсшибателей.

— Джубио! – Трэверс тоже был не лыком шит, но, очевидно, еще не до конца пришел в себя от такой резкой перемены: мирная беседа у огня превратилась в схватку. – Сенсибио Баннис!

— Тотало Дезорионтус! – вторил ему Эйвери. Явно сказалась несогласованность, они оба применили заклятья атакующие чувства или разум, причем схожим образом. В результате...

— Ментало Ренфорсус! – защитное заклятье поглотило атакующие чары. – Цайкус Фиере! – между этими двумя заклинаниями Гарри успел впихнуть еще с десяток невербальных...

Эйвери парировал несколько Сногосшибателей, увернулся от еще одного... и попал прямехонько под ослепляющее. Трэверс, которого Оглушающее заклятье чуть было не застало посреди сотворения мощных наступающих чар, не сумел ему помочь.

— Ааа!! – завопил тот, поднося руки к вдруг потерявшим способность видеть глазам, которые пронзила острая боль. Это заклятье не было чем-то фатальным, его вполне реально снять, даже тому, на кого оно наложено, и потому Эйвери надо было добивать, добивать немедленно.

— Круцио! – Трэверс это тоже прекрасно понимал, и применил то заклятье, с которого бы ему следовало начать. Одновременно с ним ничего не видящий Эйвери издал какой-то мало понятный, свистящий звук, перед тем как осесть на пол.

— Акцио! – Гарри закрылся от пыточного заклятья, призвав к себе массивное кресло, в следующее мгновение он отправил это же самое кресло в своего противника...

— Редукто! – кресло разлетелось на куски еще в полете.

Гарри готовился выпустить табун заклятий вдогонку за предметом интерьера, но его отвлекли самым радикальным образом. Что-то большое, тяжелое и, кажется, живое набросилось на него сбоку и сбило с ног. Гарри отлетел в сторону, еще в полете он успел повернуться к новому действующему лицу и почувствовал, как по его спине пробежал чуть заметный холодок.

Здоровенная псина, настоящее чудище, рядом с которым, наверное, даже собака Баскервилей покажется образцом кротости и миролюбия... Размером не то что с львицу, а с самого настоящего льва. И сейчас эта зверушка явно намеревалась вцепиться в его глотку...

На краю сознания пронеслось понимание, что ее, вероятно, позвал ослепший Эйвери тем самым свистом, где-то там же была мысль о том, что дрессура вновь подкачала. Обученная собака должна бросаться не на горло, а на руку с оружием. Сейчас, впрочем, это не имело никакого значения.

Гарри рванулся в сторону, стремясь унести свою нежную шейку как можно дальше от этой внушительной пасти. Ему это удалось, и зубы страшилища клацнули в пустоте. Гарри нанес пару беспорядочных ударов локтями и коленями по ребрам и животу твари, явно без результата. Все это позволило ему выиграть лишь полторы секунды, этого было недостаточно, чтобы сотворить заклятье, этого было недостаточно, чтобы достать нож, но этого хватило, чтобы крепко схватиться руками за шкуру по обе стороны шеи и под челюстью животного. Так можно держать на безопасном расстоянии любое собакоподобное, если не дать ему вырваться. Если только удержать захват...

Палочки Гарри выронил, при этом не следовало забывать, что, как минимум, Трэверс по-прежнему дееспособен... А вот у Гарри не было плана последующих действий...

И пока он тратил драгоценные мгновения на поиски выхода, Ашара начала действовать... покинув свою позицию на запястье, она стремительно перебралась к ладони и вонзила клыки в шею твари. Видимо, она не израсходовала весь свой яд на мантикору, и Гарри почувствовал, как мотающая головой, в попытках вырваться и добраться до его горла, зверюга стремительно обмякла...

— Круцио! – повторил свою попытку Трэверс, но эта странная девчонка извернулась с какой-то невероятной ловкостью и закрылась явно мертвым телом этой сторожевой псины Эйвери. В следующий миг она вновь оказалась в зоне видимости, вытянув в его направлении руку с зажатым в ней длинным предметом. Майкл Трэверс инстинктивно выставил щит, который бы защитил от многих заклятий, и уж наверняка от любого, что эта девчонка могла сотворить невербально. Только вот из предмета в ее руке, который он принял за палочку, не вырвалось никакого луча. Жуткий свист... А мгновение спустя, он почувствовал сильный удар и острую боль в груди...

Все-таки Гарри не был привычен к этим приспособлениям, отдачей руку отбросило дальше, чем он ожидал, и в результате лезвие диверсионного ножа ударило далеко от сердца, куда он надеялся попасть. Впрочем, учитывая силу удара, этого вполне могло хватить... Гарри необычайно повезло, что ему удалось заполучить эти орудия убийства, в Англии, насколько он знал, диверсанты такими не пользуются. В рукояти могучая пружина, которая, если нажать на спуск, выбросит тяжелое лезвие ножа метров на тридцать вперед. Как подобное оказалось в местном магазинчике оружия — неясно: вероятно, контрабанда. Потом Гарри их немного усовершенствовал, так, чтобы они были покомпактнее, и перезаряжать стало легче...

Трэверс явно не был готов к такому, ничего не смог сделать и получил клинок куда-то в грудь. Гарри ужом выполз из-под мертвой громадины, Ашара уже вернулась на запястье, одна палочка нашлась сразу, чтобы найти вторую, пришлось переворачивать труп собаки. Эта тварь воистину была гигантом...

Я вздохнул...а. Все получилось несколько тяжелее, чем я рассчитывала, но ничего, вроде все кончено. Итак...

Миссис Эйвери и мальчишка на диване, вне игры, оба без сознания, порядок. Хозяин дома снимает с себя заклятье, но еще не готово, хорошо. Его палочка перелетает мне в руку. Теперь Трэверс... Ну с этим все ясно, в сердце я, конечно, не попала, но ему и так хватило. Наконец, эта псина, тоже мертва... Ашара свое дело знает.

— Спасибо... – прошипела я, погладив змейку на руке.

— Всегда пожалуйста... – ответила она, явно переняв мои интонации.

— Ладно, Коллопортус! – дверка захлопывается, во избежание несвоевременных гостей. Я еще добавила парочку заклятий, на всякий случай. Теперь камин, тут совсем просто...

Через пару минут помещение было в достаточной мере изолировано, Эйвери со связанными ногами лежал рядом с креслом, где устроилась я... Человек сидящий на полу, всегда чувствует свою слабость по сравнению с тем, кто сидит в кресле. Коротким движением палочки я завершаю контрзаклятье, приводящее его глаза в порядок. Человек у моих ног отчаянно заморгал, а потом уставился на меня...

— Ну здравствуй, Эйвери.

— Эхм... эээ... – тот оглядывался, пытаясь разобраться, что именно произошло, пока он ничего не видел. Его взгляд остановился на мертвой собаке, потом на теле второго мужчины... Он ощутимо побледнел. Но потом словно бы собрался... – Я хочу, чтобы ты освободил меня и мою семью, если ты это сделаешь, то, возможно, мой Лорд проявит милосердие... – я приподняла бровь, эта бравада была неожиданна, хотя под ней слышался страх.

— Знаешь, ты не в том положении, чтобы чего-то «хотеть»... – я пускаю на лицо свою хищную улыбочку, которая имеет определенное сходство с выражением лица довольного Волдеморта. Это зрелище само по себе не для слабонервных, а на моем нынешнем личике, должно быть, выглядит еще более впечатляюще.

— Поттер... – кажется, меня, наконец, узнали.

— Ай-ай-ай, не следовало тебе знать, кто я... Теперь мне придется тебя убить, впрочем, что я говорю, я и так здесь, чтобы положить конец твоему существованию...

— Да что... – кажется, он собирался высказать некое сомнение в искренности моей угрозы, но передумал после того, как кинул короткий взгляд на трупы в своей гостиной.

— Впрочем, сперва я хочу попросить тебя о паре одолжений...

— Ты меня убивать пришла, а теперь об одолжениях просишь?! – в голосе Эйвери отчетливо слышалась истерика.

— Ты мне, я тебе... у меня три просьбы, исполнишь одну — спасешь сына, две — спасешь жену... Ну а третья тоже в твоих интересах...

— Ты не посмеешь...

— Правда?.. – приподняла я бровь, сейчас я его уговорю методом его же товарищей. – Посмотрим... Эннервейт, –мальчишка на диване открывает глаза. – Империо! –его взгляд стекленеет. – Подойди сюда. – ребенок покорно встал с дивана и приблизился.

— Возьми это, – под потрясенным взглядом своего отца мальчик принял из моих рук огромный нож. – Теперь иди, вскрой живот своей матери, вынь кишки, обмотай их вокруг своей шеи и повесься на люстре... – лениво отдала я распоряжения, впихнув в них максимум жестокости.

Расширившимися от ужаса глазами Эйвери наблюдал, как его сын с отсутствующим выражением на лице приближался к его жене, занося нож...

— Гарри, нет! – прохрипел он с огромным трудом, видимо, у него крепко перебило дыхание...

Гарри? Это он мне? А нет, значит это имя его сына, забавно... Мальчишка тем временем достиг своей цели, замахнулся... Я кинула взгляд на Эйвери, в конечном счете, убивать детей в мои планы не входило...

— Стой! – завопил он. Кажется, сломался. – Останови его!!

— Подожди, – тут главное сохранять полную невозмутимость и не допустить даже намека на облегчение. Гарри остановился, когда нож уже летел к цели. – Ну, будем вести себя разумнее?

— Да, только не трогай их!

— Очень хорошо...

Гарри вышел, закрыв за собой дверь. Он отнес мать и дитя в соседнюю комнату, у миссис Эйвери тоже обнаружилась Черная Метка, поэтому Гарри сделал все необходимое, чтобы, когда их найдут, это не ускользнуло от внимания. В самой гостиной он оставил свои следы — пришпиленные к стене тела таким образом, чтобы Метка оставалась на виду, и напоследок короткое послание...

Жаль, что он не увидит физиономию Реддла...