toxique-

Роса рассветная
Светлее светлого
А в ней живет поверье диких трав
У века каждого
На зверя страшного
Найдется свой однажды волкодав
(с) Мельница - Волкодав

Красная свадьба остается красной. Как спелая брусника, истекающая кровавым соком в ладонях. Как листья чардрева, горящие на белом снегу. Как кровь, брызнувшая от удара, нанесенного в спину.
Робб Старк, скованный долгом и сталью северной короны, хотел бы перестать быть Молодым Волком и снова скрестить не железные мечи с врагами, а деревянные - с названными братьями. Один брат без права возврата уходит в ночь, укрыв плечи плащом цвета неба, на котором погасли все звезды. Но рядом другой, вечно улыбающийся, почти-брат, которого Робб любит как родного. Но по венам Теона струится не север, а соль и железо. Теон улыбается и протягивает поверженному деревянным мечом Роббу горсть брусники в сахаре. Теон улыбается и вместе с сотней кораблей с черно-золотыми парусами преподносит на свадьбу своего не-брата вино с отчетливым металлическим привкусом крови.

Воспоминания - это, что мы есть, - скажут многие. Но что, если то, что мы помним - играючи убито силками беспамятства? У нее нет имени, у нет дома, у нее нет прошлого, но она, она-то - есть. Незнакомый тощий мужчина с козлиной бородкой смотрит на нее с недоумением, граничащим с презрением, и называет: Брауни. Другой - молодой и красивый - смотрит с пустотой во взгляде и безразличием.
Воспоминания - это то, что мы есть. У нее их нет, но она не чистый лист. У нее есть знания и - знание (она волшебница). В ней ярким пламенем разгораются интерес, любопытство и честолюбие - это было в ней всегда, но никто не хотел этого видеть. Она есть, - доказывает она себе и каждому. Она сама себе выбирает имя и путь. И выбирает любовь - обреченную, потому что как можно любить того, в ком искрится намек на чувство только к погибшим лотарингским розам? Она выбирает быть Розой.

Это, наверное, самая сильная и глубокая работа о Драко и Джинни с потрясающе проработанными характерами и сюжетом. Читаешь и веришь в каждую строчку. История, казалось бы, исполненная отчаяния, но заканчивающаяся в теплом свете утреннего солнца.
Для меня эта история стала в какой-то степени каноном, по крайней мере — его вариацией.

Странная слепота фэндома к такому очевидному пейрингу, кажется, вытекает из нежелания самой Роулинг видеть тот факт (или же описывать его), что ребенку, которым была Джинни, выбраться из всей этой истории без птср, гештальтов и навязчивых идей даже с помощью специалиста довольно сложно. А без, как это было, вероятно, в каноне, и вовсе почти невозможно. Поэтому лично я верю больше в забравшегося буквально под кожу Джинни Тома, в то, что она чувствует в Гарри что-то знакомое, и это - Том. Поэтому и решение, которое Джинни принимает здесь в "финальной" битве - логичное, строго следующее из всего произошедшего.
Первые главы - сменяющийся кадрами триллер, приправленный шорохом страниц.
Дальше - все страньше и страшнее, красивая антиутопия, в которую веришь.
Джинни, у которой внутри танцуют черти, главному из которых имя - Том. И Том Реддл, лорд Волдеморт, такой... что я даже не знаю, я можно ли было бы выписать его в этом контексте лучше.
Можно было бы долго говорить о других персонажах (а они хороши, настолько, что некоторые вырвались в отдельный самостоятельный текст), о сюжетных ходах, об атмосфере, но вы можете все это прочитать. Скажу лишь еще, что я избалована текстами с точки зрения стиля и языка... и здесь мне было очень и очень хорошо. Просто отлично.

"Джинни больше не думает о Гарри Поттере. Не получает хорошие отметки. Ей всё время хочется спать, а когда она спит, то видит бездонные сапфировые глаза Тома Реддла."

Читано и перечитано.

Для меня, конечно, уже достаточной рекомендацией было бы "это очень хороший снэванс", но это не только отличный текст про Северуса и Лили. Это целый мастерски выписанный мир, не сжатый до точки вокруг двух главных персонажей, а наоборот - расходящийся в ширь. И остальные герои не картонные декорации, а такие же живые, особенные и неповторимые как Лили и Северус. Более того, это не гет в чистом виде, хотя, конечно, связующей линией являются отношения Сева и Лили, но здесь выписаны и магический лор, и политическая ситуация, и социальная. И это круто.
Отдельно хочется сказать, что я люблю "Я тебя знаю" за образ Лили. Многие не поймут, многие не согласятся, мол, ООС, но здесь она человечная в том смысле, что представляет собой не канонизированный образ героини-матери, а девчонку-подростка, со своими недостатками и достоинствами, логично вытекающими из того, при каких обстоятельствах она росла. Лили здесь себялюбивая, эгоистичная, требующая внимания и тяжело прощающая. А еще яркая, талантливая и страстная. И в такую Лили верится.
Ну а еще это missing scene в формате макси. И конец - канонный. И когда я читала в первый раз, то рыдала. На самом деле реветь я начала еще за несколько глав до финала, потому что трясти начало - много раньше. Но именно поэтому и стоит прочитать. Потому что когда закончите - "Я тебя знаю" станет для вас каноном.

Вы любите сказки? Настоящие сказки, где за волшебными образами прячутся трагичные истории и страшные вещи? Тогда вам сюда.
Признаюсь, открыла фанфик, зацепившись взглядом за указанный в шапке пейринг: до сих пор неравнодушна к хорошей Драмионе и отчаянно пытаюсь отыскать таковые фики в новостной ленте, потому что старое и хорошее уже давно прочитано и даже перечитано не по разу. Но здесь вся соль не в Драмионе. И читая текст, не стремишься поскорее бы дойти до момента, когда между этими двумя что-то да произойдет, не смакуешь химию, возникающую между героями. Здесь и химии-то нет. Зато есть боль, непонимание, отчаяние и борьба с самим собой. А еще Гермиона, смотрящая в спину Малфоя, шагающего на два шага впереди нее. И, конечно, Малфой. именно Малфой, имя "Драко", если я не ошибаюсь, не произносится за весь текст вообще ни разу. "Мерзавец с длинными ногами", - как про него говорит автор. "Заколдованный принц," - называет его третья из главных героев. Человек, собранный из предубеждений и недостатков, которого заражают самой страшной и доселе неизвестной ему болезнью - любовью.
Эта история не растянулась на пару сотен страниц - она промелькала в паре десятков коротеньких, острых, как осколки стекла, эпизодов. Зато в ней есть принцесса, которая всю жизнь сражалась с чудовищами, проводящая дни в заточении в башне, принц, главное чудовище которого - он сам, есть ведьма, самая обыкновенная английская ведьма, которой принц по законам жанра не достанется: даже если тот в порыве отчаяния пытается увидеть в ней принцессу. И во все это действительно легко поверить, ведь лондонский туман превратил в сказочный замок даже ничем не примечательное коробкообразное здание магловской больницы.

Мне кажется, эта история не может не заинтересовать тех, кто прочитал "Время толерантности". Образ Луны там не главный, но все же яркий, пусть и эпизодически, успевший запомниться.
В первом фанфике серии мы смотрим как бы сверху на все, видим панораму событий и характеров. Луна же, такая, казалось бы НЕ-канонная, покоряет с первых строк о ней, интригует. В ней есть Тайна. У нее есть История. И лишь обрывочные строки о том, что было. А было много.
И то, что читателю предстоит узнать в сайд-стори "Две стороны Луны", пожалуй, за гранью. Оно осталось в тени. И это не может не поражать воображение.

Луна Лавгуд всегда говорит правду. Люди не любят правду. Но что скажешь ты, читатель?

Никогда не любила пару Джеймс/Лили. Необъяснимо так и иррационально. Блэков же люблю до безумия, а пару Сириус/Лили - еще больше. Про них редко пишут. Про них мало пишут. Скупо и даже как-то стыдясь. Мол, неправильно оно. Но неправильное все же зачастую самое яркое, запоминающееся и счастливое. Даже вот таким рваным, мазохистким счастьем.
Фатия не утверждает, что это - правильно. И не дает ни малейшего намека на то, что эта история - счастливая.
С самого начала было понятно, что будущего - нет. Настоящего, по сути, тоже. Но хотелось верить, надеяться. И впитывать в себя то, что было: сны, переглядки этих двоих и яркую, почти последнюю, только их, встречу.
А Поттер все испортил.
Но все же история счастливая, счастливая в своей неправильности, в своей очевидной обреченности. Счастливая назло всем: даже слезам, застывшим на ресницах.
Надрывно, высоко и звонко, будто это - последние секунды последней песни.
И до неверия правдиво.
Так пишет только Фатия: осязаемо, удушающе, захватывающе. Прописывая все оттенки: запахов, звуков, вкусов, чувств. Оттенки жизней и судеб, вырванные из общей картины. Счастье, украденное у жизни, которую им предстоит прожить.