Странная (гет)

Время бежало быстро, и не успела я оглянуться, как за всеми заботами наступил июнь. Меня отпустили в недельный отпуск, и мы с сыном прекрасно провели время в Венеции, в поместье Малфоев, где к нам присоединились сами хозяева, а потом и Северус.

У меня вообще было такое чувство, что семейство Малфой — моя ближайшая и кровная родня. Они почему-то не желали выпускать меня и моего сына из виду, словно взяли добровольное шефство над нами. Но меня это, в принципе, не напрягало, только удивляло, а временами их помощь была весьма кстати. И я это ценила, тоже стараясь быть им полезной.

Дни рождения обоих мальчишек прошли замечательно, после чего я и Снейп вернулись к работе, а Винсент и Малфои отправились в двухнедельный морской круиз на новой яхте Люциуса, которой он так гордился.

К моему большому сожалению, дом мне купить пока так и не удалось. Все предложенные варианты были хороши, но мне всегда чего-то не хватало. То озера рядом не было, то вид не такой, то земли мало, то темно или светло, сухо или, наоборот, туманы.

— Даже не знаю, что вам еще предложить, — расстроенно сказала при нашей последней встрече Линда, мой агент. — Страна невелика, мест силы и магических поселений не так много, а вам из всего увиденного так ничего и не понравилось. Может, поищем по ту сторону Альп?

— Мне бы не хотелось, — отозвалась я, не скрывая огорчения, — чувствую, то, что ищу, находится именно здесь. Не торопитесь, я не спешу, и вы обязательно отыщите то, что мне нужно, — грустно улыбнулась я. А когда встала, чтобы уйти, взгляд зацепился за глянцевую фотографию, и мое сердце неожиданно дрогнуло:

— Что это, Линда? — спросила, заворожено разглядывая место, что представлялось мне в грезах.

— Ничего особенного, миссис Грин, — смутилась девушка, стараясь забрать фотографию из моих рук, — не обращайте внимание.

— Постойте, Линда, но это именно то, что я хочу, — возмутилась я, — почему вы раньше не предложили мне этот вариант?

— Этот дом проклят, миссис Грин. Его не могут продать больше ста лет, и я не могу предложить его одинокой женщине, да еще с ребенком, — устало ответила расстроенная девушка, садясь на место.

— Но ведь проклятье можно снять, разве нет? — спросила я. — Его вообще осматривали специалисты?

— Конечно, — ответила Линда, — но оно себя не проявит, видимо, до тех пор, пока у дома не появится официальный хозяин. Поэтому, кроме того, что оно есть, о нем ничего неизвестно, а покупать кота в мешке никто не желает.

— Все же хочу взглянуть на него, если вы не против, — мягко улыбнулась я, — только в следующий раз возьму с собой пару специалистов, может, ситуация с проклятьем прояснится. А сейчас не могли бы мы отправиться туда. Мне бы хотелось оценить сходство картинки с оригиналом.

Место меня не разочаровало. Именно то, что я и хотела. Небольшое, почти круглое озеро в окружении трех зубчатых холмов, словно кратер вулкана разделился на три каменных лепестка и раскрылся, являя серединку в виде чистейшей голубой воды, в которой отражались высокие горы, — и все это заканчивалось пропастью. А с другой стороны на многие мили простиралась долина, и стоял огромный мрачный дом.

— Я куплю это место, даже если мне придется жить в шалаше, — сказала я Линде. Она вздохнула, но видя по моим сияющим глазам, что не отступлюсь, протянула мне документы для ознакомления и порт-ключ.

Весь следующий день я была рассеяна и мысленно уже бродила по моим собственным бескрайним полям.

— Что происходит, Лили? Что случилось? — поинтересовался Северус, когда заскочил ко мне на вечерний чай. — Ты сама не своя. Может, расскажешь, вдруг я смогу тебе помочь?

— Ах, Сев, я нашла место своей мечты, а дом проклят, и жить в нем невозможно, —

призналась ему.

— Давай посмотрим на него вместе, — невозмутимо предложил он, — я, если ты помнишь, специалист по темной магии, может, и помогу. Тебе же дали порт-ключ? Если поторопимся, то успеем вернуться до темноты.

— О Сев, ты чудо, — подорвалась я, и через полчаса мы были на месте. Начинающий закат, что окрасил ближайшие горы в розовые и голубые цвета всех оттенков, был великолепен.

— Тут действительно очень красиво, Лили, — непритворно восхитился друг, оглядываясь по сторонам. — А это горное озеро, похоже, когда-то было вулканом и, судя по цвету, оно целебное. Ты права, это уникальное место, я рад за тебя.

Оглядывая дом, Сев нахмурился.

— Не вижу в этом строении ничего темного, — какое-то время спустя сказал он. — Но тем не менее, оно нас не пускает… это странно.

— В его магических нитях я тоже не вижу никаких темных проклятий, но тем не менее… — отозвалась я.

Дня через два Северус привел двоих знакомых специалистов по проклятиям, а я через Глорию нашла демонолога. Но результаты со всех сторон были отрицательные. Ни один из них ничего не нашел.

Да, говорили все, что-то там такое было, но это не их профиль.

Узнав, что ничего демонического в местности нет, не дожидаясь результатов, я сразу его купила, хотя друг просил меня не торопиться, но чувствовала, что это мое. Главное, чтобы демонов под боком не было, а с остальным справлюсь. Земли много, в крайнем случае, построю новый дом и все дела.

Покупка обошлась мне в астрономическую сумму, существенно уменьшив мой счет, и это несмотря на огромную скидку. Каждый день переносилась к своей собственности и бродила по округе, не приближаясь к дому и размышляя, как решить эту проблему. У Северуса появилась идея, и он попросил меня дать ему несколько дней. А в воскресенье, когда я привычно гуляла вдоль озера, предаваясь грустным мыслям, на поляну аппарировали Северус, а с ним незнакомый мне мужчина.

— О Лили, ты здесь, славно… Знакомься, это мой друг, Джейкоб, он мастер-пространственник, — познакомил нас Северус. — Думаю, я догадался, в чем дело, и Джейкоб подтвердит мою теорию. Ну, приступим…

Через три дня Джейкоб предоставил мне отчет, контракт и смету. Оказалось, никакого проклятия не было. Просто прежний хозяин, лет сто назад, привязал источник к себе кровным ритуалом, сделав его родовым. После его смерти связь пропала, а пространственный карман, что он создал, опять же привязав на свою кровь, остался. И подпитывался энергией источника, и не пропускал никого, кроме своего старого хозяина, который, похоже, умер и навсегда остался в своем доме, поскольку замкнул охранный контур кармана на себя. И именно потому туда никто не мог войти. Наглядный пример вечной трансфигурации.

Мастер предложил мне самый простой и единственно доступный вариант. Пространственные чары, постоянно подпитывающиеся от источника, тем более авторские и привязанные к хозяину, разрушить нельзя, но можно свернуть созданное им пространство до изначальной точки и запечатать выход. Я, естественно, согласилась.

Зрелище было феерическое. Словно попала в фантастический фильм, так нереально все выглядело. Я, конечно, и сама пользуюсь пространственными карманами, когда посещаю магические поселения и торговые кварталы, да и живу, по сути, в Домене Малфоев, но никогда не задумывалась, что на самом деле это такое. И только теперь наглядно поняла, как все устроено.

Мы наблюдали за всем издалека. Мастер создал в воздухе какие-то письмена, похожие на руны, которые облетели дом и все пространство около, определяя границу пространственного кармана. Потом на этих границах, в определенных точках, он уложил небольшие камни с письменами, они засветились и накрыли невидимое пространство мерцающей сеткой. Очевидно, это замкнуло какой-то контур, и прямо на наших глазах пространство пошло рябью, искривилось и словно бы свернулось, втянувшись в одну точку. Вместе с домом, оградой, другими строениями (раньше тут, похоже, была ферма), огромным полем, рощей и даже куском речки. Оставив после себя только плоский камень со светящимся на нем символом.

Видеть, как все словно бы втягивается в тонкую трубу и исчезает в никуда, будто этого всего и не существовало, было удивительно.

От бескрайнего леса остался только один мощный дуб, а от довольно широкой речки, что раньше резво бежала вдоль всего склона, теряясь где-то внизу, остался только ручеек, бивший из-под земли и образовавший небольшую проточную запруду как раз у того оставшегося дуба, делая это место таким похожим на наше с Севом тайное убежище в детстве.

— Это и есть выход в подпространство, запирающий блок, — невозмутимо объяснил мастер нам с Севом, показав на камень, в то время как мы не могли прийти в себя от нереальности увиденного. — На нем печать, которая не дает созданному пространству вновь развернуться. Она подпитывается от источника, и пока он действующий, вам ничего не грозит, даю гарантию. Как я понимаю, раз источник проходит здесь, то дом вы построите тоже на этом месте. Необходимо будет создать над печатью небольшой подвал и замуровать его, чтобы не осталось риска случайно ее потревожить, хотя это нелегко сделать, но все же… И ко всему, в подвал с печатью полагается установить специальные сигнальные чары, которые при опасности затормозят время и перенесут все живые объекты за контур. Это просто мера предосторожности, на которой настаивает закон об «использовании пространственно-временных объектов».

Через месяц с помощью магии новый дом был установлен, и мы с сыном праздновали новоселье.

Дом был двухэтажный, выполнен в стиле шале из камня и дерева. Он органично вписался в ландшафт. Местность раскинулась на плоской вершине высокой горы, плавно переходящей в продолжительный пологий склон с одной стороны, и заканчивалась обрывами со всех остальных, а вокруг располагались горы повыше. На природу и виды изменение пространства не повлияло, правда, принадлежащая мне территория уменьшилась втрое. Но и в этом случае от края до края идти было далековато, а спускаясь по склону и еще дальше. Главное, место было уединенное. Северус наложил по всему контуру вершины охранные чары, и теперь попасть в мою обитель можно было только порт-ключом или порталом.

Я была безмерно признательна другу за его помощь, не уставала благодарить и превозносить его догадливость, не забывая приправлять благодарность домашней выпечкой.

Сам друг с благосклонной невозмутимостью принимал мою признательность и, пользуясь случаем, старался напроситься в гости на чашку чая, с каждым визитом все больше задерживаясь. Он как-то незаметно и органично вписался в нашу с сыном жизнь, словно вернув то время, когда мы и дня друг без друга прожить не могли. Северус являлся в моей жизни величиной не навязчивой, а скорее постоянной и это, как ни странно, давало мне ощущение защиты. Словно я, будучи одинокой, находилась под присмотром надежного человека, которому была небезразлична. Это грело сердце. Как и то, что Сев, будучи привлекательным холостяком, предметом вожделения и грез многих женщин, при этом явно предпочитал мое общество обществу всех остальных представительниц слабого пола. Хоть и не проявлял ко мне явной заинтересованности, как к женщине и возможной паре. В то время, так мне он как раз очень даже нравился, и я была бы совсем не против его ухаживаний. Но никаких поползновений в мою сторону не предпринимал.

У меня, как никогда, все было замечательно, кроме личной жизни. И я уж было отчаялась, но тут Северус неожиданно стал оказывать мне знаки внимания, которые я расценила, как ухаживание (наверное).

Он стал вести себя нетипично рядом со мной. То запонки теребил, то ворот рубашки ему мешал, рукава постоянно поддергивал, словно они сползали, как будто он нервничал или что-то его раздражало.

Его всегда прямой, серьезный взгляд из спокойного и доброжелательного иногда превращался в агрессивный, как если бы он бросал мне вызов, а чуть подрагивающие крылья носа и горящие огнем черные глаза с расширенными до предела зрачками, только усиливали это впечатление. И этот взгляд, полный сдерживаемой силы, безумно меня пугал, но в то же время будоражил, заставляя кровь бежать по венам быстрее, повинуясь учащенным ударам сердца. Он как бы вынуждал меня или принять вызов, или сложить оружие и подчиниться.

А чаще, наоборот, его скользящие по мне взгляды были очень мягкими, и я бы сказала, интимными, будто между нами была некая тайна, известная только нам двоим.

Его мягкий баритон стал ниже на пару тонов и звучал тише и более вкрадчиво, словно он не говорил о совершенно обыденных вещах, а делился со мной самым сокровенным.

В прошлом мы могли просто сидеть рядом в одной комнате и молча заниматься каждый своим делом, а теперь он постоянно привлекал мое внимание к себе, окликал по имени, подходил и советовался по самым разным незначительным поводам.

Если Северус и раньше не скрывал своего восхищения моими достижениями, не стесняясь меня хвалить, то сейчас его похвал неожиданно удостоилась я сама: как хорошо выгляжу, как мне к лицу шляпка, ладно сидит платье, идет прическа. Создавалось впечатление, что только сейчас он заметил, что я молодая женщина, и что-то ношу, и как-то выгляжу. Будто раньше он видел только размытый образ, который сейчас в его глазах приобрел четкость и оброс множеством мелких деталей, ранее им не замеченных.

А еще он часто стал ко мне прикасаться. Раньше мы тоже не избегали прикосновений, но, скорее, вынужденных, не придавая им значения и не стремясь к ним. Например, просто шли рядом, в то время, как сейчас, если мы шли вдвоем, он обязательно брал меня под руку, а то и легонько придерживал за талию или мог приобнять.

Откровенно он меня не лапал, но его скользящие, словно случайные прикосновения меня преследовали, а некоторые, заметные, носили покровительственный характер.

Или когда я сидела за рабочим столом, Северус всегда подходил сзади и склонялся надо мной, словно проявляя интерес к моей работе. При этом он, будто одобряя, дотрагивался до моего плеча или спины, а его лицо было так близко от моего, что волосы и горячее дыхание щекотали мне ухо, заставляя подниматься волоски на шее и пуская россыпь мурашек вдоль позвоночника.

Но при всем этом он молчал, не говорил о своих чувствах, не просил разрешения на ухаживание, зато ловко разогнал своим грозным видом всех моих поклонников. Он как бы открыто заявил всем вокруг о своем праве на меня, не уведомив об этом меня саму.

Я была в замешательстве. С тех пор, как после долгой разлуки открыла для себя этого нового, и в то же время такого родного и близкого мне Северуса, поняла, что только с ним рискнула бы и решилась на близкие отношения. Но не могла же я вешаться на шею мужчине, который не делал шагов к нашему сближению, даже если когда-то он испытывал ко мне симпатию. Похоже, мужчина боялся отказа с моей стороны, а я опасалась попасть в глупое положение и испортить нашу дружбу, быть может, уже ненужным ему признанием. Хотя его поведение вселяло надежду, что он все же когда-нибудь решится озвучить очевидное. В ином случае я собиралась дать ему пару месяцев и затем, наплевав на предрассудки, сделать это сама.

Окружающие, тем временем, считали нас парой, и их совсем не удивляли наши близкие отношения, я же, в свою очередь, мучилась неизвестностью и неопределенностью. В итоге не выдержала и на выходных навестила знакомую.

Розмари была семейным психологом и жила через два дома от Петуньи, с которой они дружили. Обрисовала ей мою ситуацию и застыла, в ожидании ее советов. Вся история заняла несколько минут, а потом я еще полтора часа отвечала на ее самые разные вопросы, опустив магию, конечно.

Ее выводы удивили. Она сказала, что в семье Северуса было не принято открыто демонстрировать чувства любви и привязанности, потому он просто не умеет их правильно выразить, а после моего отказа и вовсе чувствует себя неуверенно. Но его собственническое поведение, и то, что он, против воли, проявляет свою мужскую природу, почти не в силах ее контролировать, говорит о том, что Сев уже готов: только и ждет от меня сигнала, что я в нем заинтересована.

— Будет быстрее и лучше, если ты сама ему признаешься, Лили, — подытожила она. — Твой Снейп, еще когда вы были подростками, глаз с тебя не сводил и никого больше не видел, и видеть не хотел. Ты для него поглавнее Бога будешь, поэтому пока ты ему добро не дашь, он так и будет у моря погоды ждать, терпеть да страдать. Даже не знаю, повезло тебе с ним или нет. Конечно, приятно быть для кого-то центром вселенной и смыслом жизни, только таких, как он, трудно счастливыми сделать. Они, как драконы, что клад охраняют, расслабиться не могут, отовсюду угрозу ждут, чтобы, пока они спят, их сокровище кто не умыкнул. Так что легкой жизни у тебя не будет. Я к тому, что они счастливы бывают настолько, насколько сами себе позволят, и повлиять ты ни на что не сможешь, а это очень со временем на мозги давит. Но, видимо, судьба у тебя такая. От такой любви не сбежать, она, как отрава, в кровь впитывается, и как только ее познаешь, без нее уже не сможешь. Но ему с тобой повезло, в тебе мудрость женская есть, она все ваши острые углы сгладит. А полюби такой кого поглупее, да поспесивее, то все всегда загубленной жизнью заканчивается. И если у девушки доброты да совести мало, а гонору много, то у нее еще есть шанс новую жизнь начать, то из парня еще один живой мертвец получится, если, конечно, он сразу с моста не сиганет. Так что, сама решай, надо ли это тебе.

Ее слова меня не напугали.

«Чего уж теперь, поздно метаться», — преисполненная решимости думала я, возвращаясь домой.

В конце недели Северус, как всегда, сидел у меня в гостиной у камина. Пару часов назад Винсент и Драко, что гостил у нас, отпросились с ночевкой к Малфоям. Я разрешила, и счастливые мальчишки отбыли порталом.

— Ну, мне пора, — с ноткой сожаления сказал Снейп, вставая. — Уже так поздно, совсем забыл о времени. Спасибо за чай, Лили, — добавил он, поворачиваясь к двери.

— Ты можешь остаться, Сев, — сказала ему в спину, — я не против.