О воспитании (гет)

Дамблдор неуверенно чувствовал себя в костюме-тройке. Кроме того, пришлось срочно что-то придумать с бородой. Минерва тоже была не в восторге от маггловской одежды. Но появление на улице дамы в островерхой шляпе и мантии вызвало бы много шума. А лишнее внимание сейчас никому не было нужно.

— Мы, наверное, заблудились. Все дома одинаковые, как они сами ориентируются?

— Они ставят цифры. Я за всю жизнь так и не понял, как они узнают, какой дом считать первым. Но мы, кажется, пришли.

Дверь открыла невысокая стройная дама. Именно дама. В глаза сразу бросалась гордая осанка. Одежда скромная, но безупречно подобранная. Украшений в меру. И взгляд королевы.

— Миссис Гласс?

— Профессор Дамблдор. Мисс Мак Гонагалл. Добрый вечер.

В гостиной их ожидал глава семейства. Он заметно прибавил в весе с тех пор, как они с Дамблдором виделись в последний раз. И заметно поседел, хотя ещё не был стар. Глаза его метали молнии. А на Альбуса он демонстративно не смотрел. Некоторое время все молчали. Первой не выдержала МакГонагалл:

— Так не может продолжаться. Дамблдор! Вы обещали говорить, так не молчите.

— Действительно, — Дамблдор встал и начал ходить по комнате. — Она уже взрослая, в конце концов.

— Родите своих детей, тогда решайте, взрослеть им или нет, — видимо, манера общения дочери досталась от отца. — Мне и в голову не могло прийти, что вы нарушите данное мне слово.

— Поверьте, она достаточно выросла. И морально тоже. Уже никто не сможет повлиять на неё. Я сам пробовал. Не удалось.

— Кроме того, выпускники Слизерина не в полном составе становятся Пожирателями Смерти. Похитить ребенка из подземелья намного сложнее, чем, скажем, из гриффиндорской башни, где есть окна. Чисто гипотетически.

— Я не затем прятал её столько лет, чтобы она в результате оказалась рядом с отродьем Малфоя. И папаша, небось, круги нарезает. Все ищет, как её умыкнуть.

— Об этом не стоит беспокоиться. С сыном она не ладит. А насчет похищения. Вы с ней когда последний раз общались? — директор усмехнулся. — Малфой вернёт её вам с огромной доплатой. Кто такое выдержит?! Она же ему весь мэнор разнесет!

— Вы же знаете, молодость, горячая кровь. Как часто ненависть перерастает в страсть.

— Это не ненависть. Скорее — взаимное презрение. На их перебранки можно билеты продавать. Надо сказать, у вашей дочери весьма своеобразное чувство юмора.

— Семейное, — отец заметно повеселел, — но декан — точно сектант. Как они ладят? Вы и туда готовы продавать билеты?

— О! Тут у нас абонемент. В профессоре Снейпе можете не сомневаться. Доверяю, как себе.

— Кстати, где девочка? — Минерва допила чай и сейчас осматривалась.

— На работе. Нам пришлось переехать в Лондон, чтобы она могла быть с нами больше. Но и сейчас мы её совсем не видим.

— Она говорила, вы её прокляли. И, насколько я понял, она летом эмансипировалась от семьи? И даже получила маггловские водительские права?

— Да, — недовольно вздохнул Самуил, — и я тоже хорош! В общем, много чего ей наговорил. Ей не привыкать. Упрямство у нас тоже семейное. Пусть в Слизерине, лишь бы живая. Хоть она с нами и расплевалась, а вместе жить пока не отказывается. Может, и защита ещё действует, хотя вряд ли. Так что теперь её безопасность — это только её забота. И ваша, разумеется. Если хотите её видеть, ступайте на угол Черчилля и одиннадцатой. Там у «Валентина» найдёте Крис.

В продолжении беседы миссис Гласс не проронила ни слова. Только недовольно поглядывала то на мужа, то на профессоров.

Попрощавшись, профессора решили взять такси. Найти в Лондоне «Валентина» не представлялось возможным без посторонней помощи. К великому удивлению обоих наставников, это оказался не человек, а ночной клуб. При входе рослый парень зазывал посетителей.

— Заходите и вы, мистер, и вы, мэм! Только неделя в Лондоне. Спешите! — при этом он размахивал руками, показывая то на один, то на другой рекламный постер.

«Безумные Ирландские страсти» — гласила надпись на первом. «Страстное Ирландское безумие» — не отставал второй. Но профессора удивились разнообразию лирики меньше всего. С постера «Страстные» на них глядела Крисс, окруженная сильно татуированными и мало одетыми девицами. Совсем не детскую фигурку почти не прикрывала одежда. Вместо привычного свитера на ней было нечто, отдалённо напоминавшее нижнее бельё. Правую руку и плечо покрывала почти сплошная татуировка в виде переплетающихся ветвей розы и чертополоха. Зачёсанные назад волосы открывали её остроконечные ушки, а знаменитые клыки она без стеснения выставляла на показ в широчайшей улыбке.

— Любуетесь, папаша? — зазывала подошёл к ним сзади. — Хороши. Но я бы никогда не стал вставлять себе такие зубы.

— Простите, что вы сказали?

— Они психи. Ради карьеры так себя изуродовать. Ну, зубы потом можно вставить нормальные. Но вы посмотрите, что она сделала с ушами! Я бы своей невесте руки сломал, если бы она с собой такое сотворила.

— Видимо, жених этой МИЛОЙ девушки другого мнения.

— В точку. Такой же псих. Сами посмотрите.

Плакат «Безумные» украшал собой невысокий мальчишка в ярком макияже. Не сразу было понятно, что это именно мужчина. Одежды на нём было явно больше, на открытом плече красовалась татуировка в виде дракона. Профессора переглянулись. Конечно, никто не запрещает магам жениться на магглах. Но тут случай особый. Ведьма такого уровня, из такой семьи и вдруг будет портить породу с магглом. Бред! Да этому парню её отец на подлете голову оторвет.

В зале было не протолкнуться. Были заняты даже лестницы. Представление уже началось, и весь зал находился в движении. Маги были несколько удивлены отсутствием кресел, но кроме них это никого не смущало. Сцены не было. Вместо неё был небольшой помост посреди зала, где уже отплясывало человек десять крепких парней. Их сменили едва одетые девицы. Но Крисс нигде не было видно. Когда оба профессора уже решили, что обознались, музыка неожиданно прекратилась и на помост выскочила стипендиатка Мерлина собственной персоной. Некоторое время она молчала, ожидая тишины. Потом их взгляды встретились. Она потупилась и улыбнулась.

— Мы рады приветствовать вас всех сегодня. Надеюсь, вы веселитесь не меньше нас. Мы уже видели, как вы танцуете. Теперь посмотрим, как вы поёте. Постарайтесь, или нам придётся сдать наши билеты, — зал взорвался смехом, — Я вижу, в зале присутствуют Шотландцы!

— У-У-У! — загудела толпа.

— Что! Покажем им, как в Ирландии встречают гостей?

— ДА-А-А-А-А!

Профессора переглянулись. Зал погрузился в тишину. И зазвучала песня «Горец». Минерва вздрогнула. Не далее, как месяц назад она жаловалась, что давно не слышала этой песни. А в юности её очень любила.

Было ещё много музыки и прекрасных танцев. Дамблдора утащила танцевать довольно молодая особа в меховой куртке на голое тело, зелёных шортах и полосатых гольфах. Минерва с трудом протиснулась к буфету, где ей предложили эль или пиво на выбор за счёт заведения. И как раз в тот момент, когда она, наконец, выбрала томатный сок, кто-то дотронулся до её плеча.

— Добрый день, профессор. Я подумала, что Усладэль будет кстати, — Крис протягивала ей прозрачную пивную кружку с напитком, — не думала, что вы с Дамблдором любители посещать злачные места.

— Не думала, что вы занимаетесь ЭТИМ!

— Чем? — сама невинность.

— Пляшете!

— И пою. И по-моему, весьма недурно.

— Вы считаете, это достойное занятие для молодой леди такого происхождения? С таким образованием?!

— Это моё дело. И потом, вы приехали не для того, чтобы читать мне мораль, не так ли?

— Мисс Гласс, — Дамблдор вырвался наконец из круга танцующих малолеток и присоединился к ним, — вы отлично выглядите!

— А вы отлично танцуете!

— Снова молод! — задыхаясь, подтвердил тот. — Как вам удавалось скрывать свои таланты столько лет?

— А вам?

Тут уже и Минерва развеселилась. Действительно, что такого? Каждый может проводить каникулы, как ему угодно. К ним подошёл высокий худой мужчина, лет сорока, с явно грязными волосами, стянутыми хвостиком.

— Криса! Ты так быстро бегаешь, в моём возрасте трудно за тобой угнаться. Представишь меня? — дурно имитируя ирландский акцент проскрипел он.

— Да, извини. Тейлор. Мой импресарио. Тейлор, это мои преподаватели. Приехали в Лондон отдохнуть.

— Наслышан. Очень строгий и страшно дорогой закрытый колледж? Вы позволите похитить Крису?

Профессора рассеянно закивали. Крис снова заняла своё место на сцене, а Тейлор сосредоточил всё своё внимание на магах:

— Так вы говорите, элитный колледж? Редкие специальности? И какова плата?

— Боюсь, — спокойно произнёс Дамблдор, — что мест нет. У нас ограниченный набор. Только особо одаренные дети. Мы собираем их по всему миру.

— И никаких исключений?

— Точно так.

— Жаль. У меня сын подрастает. Могу я попросить вас не убегать после концерта?

И, не дожидаясь согласия, смешался с толпой.

— Нахал, — Минерва была возмущена до предела, — как будто мы школьники, оставленные после занятий!

Крис была совершенно разбита после выступления. Она готова была отдать всю премию и новый дом, лишь бы её оставили в покое. Профессора ожидали её у выхода, но Тейлор тоном, не терпящим возражений, предложил проводить её до дома. Разумеется, пешком! Остальная компания выразила желание продолжить вечер в диско-баре.

Тейлор всю дорогу нудел по поводу предстоящих выступлений и гастролей, искоса поглядывая на профессоров. Те, стараясь не отставать, шли чуть поодаль. Мистер Гласс явно не был в восторге от их визита, но в дом пустил. Крис тут же удалилась в ванную, оставив взрослых пить чай в столовой.

— Самуил, — развязно начал Тейлор, — я опять прошу вас продлить её контракт. Ей богу, такой талант! И столько денег вложено в её тело. Соглашайтесь!

— Я вам уже говорил, милейший. Моя дочь — не товар. Её ожидает большое будущее, независимо от того, будет она танцевать или сидеть в конторе. Пусть закончит колледж, а там хоть в преисподнюю. Я не буду стоять у неё на пути.

— Если я не ошибаюсь, речь идёт об артистической карьере для Кристалл? — не выдержал Дамблдор.

— Как вы догадались? — Тейлор был уже порядком на взводе. — Вы и так задурили ей мозги вашими талмудами. Девочка с такими данными вообще может не уметь читать.

— Возможно, но она не оставит колледж. Я лично прослежу за этим, — в бой вступила Минерва. — Мы можем найти применение её таланту и в родных стенах.

— Да она как огня боится вашей богодельни! На татуировку еле уговорили.

— Мы ничего против этого не имеем — не сдавалась МакГонагалл, — ей очень идёт.

Дамблдор удивленно поднял брови. В уставе Хогвартса ясно было сказано, что украшать своё тело магическими или декоративными знаками учащимся запрещено. Но случай особый.

— Я это учту, мисс МакГонагалл, — Крис вошла в столовую.

— Детка, слово за тобой, — Тейлор засуетился, пододвигая стул и прибор, — ты же не хочешь просидеть всю жизнь в архиве или за пробирками. Твоё место на сцене!

— Тейлор, — Крис почти нежно взяла импресарио за галстук и потянула к себе, — милый, давай я сама решу, где моё место.

Профессора уже привыкли к её недетским манерам. Но Тейлор, видимо, не имел удовольствия часто конфликтовать с девушкой. Та, не отпуская, подтащила беднягу к камину и указала ему на листок в рамке:

— Здесь написано: «За достижения в области химии, алхимии и зельеварения». Сомневаюсь, что смогу донести до твоего крошечного мозга смысл этой формулировки. Но давай договоримся: или ты тихо радуешься тому, что я стала частью твоей команды, хотя бы на время, или я не забуду указать в полицейском протоколе особенности твоей семейной жизни. Ты мне веришь?

Тейлор, согнувшись в три погибели, растерянно мотал головой. И будучи отпущен, предпочел, быстро попрощавшись, сбежать.

— Умница, дочка, — Самуил Гласс нежно обнял её. — Этого извращенца давно нужно было поставить на место. Представляете, — обернулся он к профессорам, — живет с пятнадцатилетним пацаном!

— Простите, вмешался Дамблдор, — вы выставили свидетельство о магических заслугах на видном месте. Мисс Гласс, как я вижу, совершенно не стесняется особенностей своей внешности. Вы не пытаетесь скрываться. Но тогда зачем столько лет прятались?

— Нельзя всю жизнь провести в бункере, — Крис устало потянулась. — Кроме того, магглы не слишком сообразительны. Видят то, что им показывают, верят в то, что им рассказывают. Тёмный Лорд не будет искать того, кто не прячется. У него мышление не рассчитано на простые задачи. Кстати, насчёт татуировки…

— Нет проблем, — хором ответствовали профессора.

— Можете себе что-нибудь проколоть, если хотите, — продолжал Дамблдор.

Минерва, пользуясь всеобщей суматохой, подошла к миссис Гласс.

— Вы не могли бы пройтись с дочерью до магазина за новой одеждой? — тихо спросила она. — Девочка выглядит… ну, она уже… оформилась. И школьная форма вызывает определенные… э-э... как бы… ассоциации. В общем, можно уже купить ей в школу что-то более закрытое и длинное, как взрослой. Понимаете?

Дама посмотрела на декана долгим взглядом.

— Если моя дочь вызывает у вас такие мысли, — спокойно сказала она, — у меня для вас плохие новости, мисс. Хотя я, разумеется, с удовольствием прогуляюсь с ней по Диагон-аллее.

МагГонагол впервые задумалась, что девочка, возможно, пошла не в отца.