О воспитании (гет)

Как только его черная мантия стала плохо различима в темноте коридора, Крис засуетилась.

— Директор, ОН мёртв?

— Жив, но еле-еле, — Дамблдор провел палочкой по груди Снейпа, и над телом поднялся голубой туман, — искр почти нет. Его душа уходит.

— Что можно сделать?

— Дать ему спокойно покинуть этот мир, — старик печально посмотрел на девушку, — его невозможно спасти.

— Помфри, — Крис как будто не слышала директора, — мне понадобится ваша помощь.

— Я занята с девушкой, — начала было та, но Крис, бегло взглянув на свою подругу, продолжала, — она молода, выкарабкается. У вас я видела хороший тестер для ядов.

— С чего ты взяла, что это яд? — вмешался Фадж. — Может, он применил свою палочку?

— Видите, желтые полосы на ногтевых пластинах? Будь это палочка, его ногти не изменились бы, — раздраженно выдавила Крис. Она терпеть не могла объяснять очевидное.

Тут уже Помфри и Дамблдор бросили Танни и вплотную занялись Снейпом.

— Но это займет часы, — сокрушалась медсестра.

— Нет. Не так много ядов, в результате распада которых желтеют ногти, — голос у Крис слегка дрожал, но лицо было спокойно, а движения уверены. Снейп знал, кого назначить префектом! — Приведите девушку в чувство. Она наверняка видела, как он отравился. Возможно, удастся выяснить, как он вел себя в последние часы, — Крис не желала сдаваться.

Как только парочку доставили в лазарет, она лично занялась Танни. Помфри удалось вернуть к жизни человеческий фарш, которым раньше была рыжая девушка. Но та плохо понимала, что происходит. Только удивленно вертела головой и что-то бормотала. Чтобы привести её в чувство окончательно, потребовались несколько крепких пощечин. Помфри даже не двинулась с места, когда Крис взялась лечить пациентку единственным известным ей способом.

— Малфой отравил Снейпа, — это были её первые осмысленные слова.

— Будет отлично, если ты вспомнишь цвет яда, — Крис тут же ухватилась за слабую надежду.

— Я при этом не присутствовала, — всхлипнула Танни.

— Проехали. Как он вел себя перед тем, как потерял сознание?

— А он не умер? — девушка была искренне рада. — Он с кем-то говорил, но в это время никого в комнате не было. Не узнавал меня. Но потом вдруг снова вел себя, как раньше.

Но Крис уже её не слышала. Сопоставив эти крошечные фрагменты и добавив собственные догадки, она уже рылась на полках в кабинете Помфри.

«Яды и противоядия» трактовали яд, возможно, принятый Снейпом, как один из сильнейших. Крис выбрала несколько, приблизительно похожих, и то и дело дергала Танни за рукав:

— А он принимал уголь? Ел спаржу? Читал заклинания?

— Нет. Но он пил воду, как только вернулся от Малфоя.

— Частично нейтрализуется водой. Отлично. Нашла!

Директор застал в лазарете полнейший разгром. Сама Крис, опустошив в шкафу с ингредиентами половину полок, уже стояла над кипящим котлом.

— Ты ему не поможешь, — спокойно начал директор.

— Он умер? — она слегка приподняла брови.

— Нет пока. Но у него почти нет шансов, — Дамблдор положил ей руку на плечо. Она подняла голову.

— Насколько почти?

— Один из тысячи.

После минутных подсчетов:

— Одна десятая доля процента. Не так уж и мало, директор. Хуже ему не будет.

— Он не хотел, чтобы его спасали. Он составил завещание много лет назад. И там точно указанно, что он не желал никакой помощи, — Дамблдор пытался попасть в поле ее зрения, но понимал, что она смотрит сквозь него.

— Пусть потом побьёт меня ногами, если захочет.

Дамблдор только развел руками. Было совершенно очевидно, что Крис не отступит. Перед уходом директор попросил Помфри не отпускать никого из участников этой запутанной истории из лазарета.

* * *

Первое, что он увидел, когда открыл глаза — красный нос и заплаканные глаза Танни.

— Мерлин, учащаяся Уоллос! Вы меня когда нибудь утопите! — он пытался повернуться, но сил не было даже на то, чтобы поднять голову.

— Мисс Помфри! — завопила девушка. — Он очнулся!

«Лучше бы я умер. Я жив?!»

— Северус! — палата наполнилась причитаниями и всхлипываниями. Он пытался увернуться от рук Помфри, норовящей засунуть ему в рот градусник.

— Какого черта я здесь делаю? — недовольно ворчал Снейп.

Дамы переглянулись. И почти одновременно опустили глаза в пол.

— Объясните, мисс Уоллос.

— Малфой вернулся через два часа. Я чуть не умерла от страха. Он угрожал…

— Понятно. Но какого черта я делаю здесь?

— Мисс Гласс настояла на спасении вашей жизни, — вмешалась Помфри, — она не желала никого слушать.

— Кто её просил?! Где она сама? — он был в бешенстве.

— Вы, кажется, изволите быть недовольны, Северус? — в лазарет вошел Дамблдор.

— Я никого ни о чем подобном не просил. В моём завещании ясно написано, что я отказываюсь от любых манипуляций, способных продлить моё существование! Где эта сумасшедшая?

Повисло тяжелое молчание.

— Я говорю на чужом для вас языке? Народу набилось как сардин в банке, и никого, кто способен на полноценные объяснения?

— В Мунго, — пролепетала Помфри.

— Что ей понадобилось в Мунго? И как давно?

— Уже неделю. Она была немного не в себе в последнее время. И сама настояла на небольшом отдыхе, — Дамблдор старался говорить как можно спокойнее.

— Кто позволил ей сойти с ума посреди учебного семестра? — Снейп пытался сесть, но

руки не слушались.

— Всё не так мрачно, дорогой Северус, — Помфри присела на край кровати, — она всего лишь нуждалась в отдыхе.

— Кто мешал ей отдохнуть здесь? — ему, наконец, удалось справиться с собственным телом.

— Вы, — вмешалась Танни, — вернее, ваш несостоявшийся уход из жизни.

С Крис действительно творилось что-то странное. Танни пыталась говорить с ней, даже дотронулась о её руки. Но на ту это не произвело ни малейшего эффекта. Она неотрывно следила за противоядием, кипевшем в котле, и ни на что не реагировала. Последним, кто смог с ней поговорить, был директор. Напуганная Танни забилась в угол и только наблюдала за тем, как подруга охлаждала зелье, как осторожно обращаясь с бездыханным телом, вливала жидкость в полуоткрытый рот. Как вела свои записи. Помфри, видимо, привыкшая к разным вариантам буйных помешательств, иногда подходила к постели Снейпа. Она заглядывала в лицо девушки, тихо шептала что-то, качая головой, и удалялась. Через три дня, когда Танни уже перестала обращать внимание на Крис, та вдруг подошла к ней, присела на край постели и сказала: «Всё. Последи за ним, пока меня не будет». Потом встала и вышла из лазарета.

— Она что-то записывала, — Танни ткнула пальцем в синюю тетрадь, — но я ни слова не могу прочесть. Такой мерзкий почерк! Впрочем, как и характер.

Снейп протянул руку к прикроватному столику. Взялся за синий потрепанный дневник. Там корявыми иероглифами (при ближайшем рассмотрении оказавшимися латинскими) Крис были исписаны почти все листы. Он углубился в чтение.

«Первый день. Дыхание практически отсутствует. Не удается нащупать пульс. Нет рефлексов. Ногтевые пластины продольно исчерчены желтыми полосами, возможно, являющимися результатом распада яда. Жизненная энергия бледно-голубого цвета, со слабыми искрами. Предполагаемый яд принят за семьдесят два-семьдесят пять часов до начала наблюдения.

Взята доза противоядия, равная одной столовой ложке. Дано таких доз номером три». На полях поперек текста нацарапано: «Всё наугад».

Он пролистал половину. Содержание почти не менялось. Она записывала каждый шаг, малейшее изменение состояния своего пациента: «Появился роговичный рефлекс», «Пульс сто ударов». И так далее. Почерк становился всё менее разборчивым. На последней странице почти нечитаемыми буквами было выведено: «Сделала всё, что могла. Состояние стабильное. Подпись. Число».

— Нехило! — вздохнул Снейп.

— Она всё это время не спала и не ела,— щебетала Танни, — я думала, что она умрет! Была такая бледная, глаза красные! Я никогда её такой не видела.

— Если ты замолчишь, мы, возможно, услышим, как кричат корни мандрагоры, — прервал её Снейп. Он спустил ноги с кровати и пытался попасть в тапочки.

— Куда-то собираетесь? — Дамблдор поднял голову. Всё время, пока тот изучал историю своей болезни, он преспокойно сидел на стуле рядом с кроватью.

— Пойду, вытащу своего префекта из больницы, — Снейп пытался стоять, не держась за спинку кровати, но пока получалось не слишком уверенно.

— Едва ли вы сможете идти сами, — Дамблдор осторожно усадил его обратно на постель, — есть ещё причины, по которым девушка должна какое-то время оставаться в Мунго. Фадж хочет, чтобы она подумала о карьере аврора. А там их сейчас больше, чем в Азкабане.

— Аврор? Министр решил, что она может стать палачом? — Снейп не верил своим ушам.

— Зачем так мрачно? — Альбус снова сел. — Далеко не каждому из них доводиться допрашивать заключенных с пристрастием. Просто девочка обладает важным и редким даром, полезным для авроров. В состоянии стресса перестаёт нуждаться в еде и сне. Мы все были свидетелями этого. Жаль, что пока она сама не может контролировать это. Кроме того, она прирожденный лидер. Всех нас, включая Министра, в три секунды выстроила по стойке «смирно». Фадж считает, что у неё большое будущее на этом благородном поприще.

— Авроры — грязные убийцы, — ему вдруг перестало хватать воздуха.

— Не все. Большая их часть — герои.

— Я немедленно должен её видеть, — в глазах у него потемнело, и он провалился куда-то.