Diamonds and Rust (джен)

Миэль очнулся лишь вечером семнадцатого, когда небо готовилось разразиться кровью, а Верховный прибыл в Лаурейн.

Ильсор рассказал брату обо всём, что произошло, происходит и должно произойти, и ушёл готовить план. Нужно было найти инструкцию к противоштормовым чарам, которые растягивались над всем берегом Южного моря и могли, в теории, защитить от Урхая.

Эти чары должна была поддерживать Хиа, тогда как остальные собирались драться. Ни место, ни время, ни тактика пока не были ясны, но Нориа уже инструктировал всех. Идти вызвались даже двое из жертв СКК. Оставшиеся пятеро пока были слишком слабы и сломленны, чтобы хоть как-то действовать.

Утром восемнадцатого прилетел Мон-Со. Он забрал единицу, обменяв её на «Квезаль». Ильсор хотел было спросить, навестил ли он своих родственников, но потом передумал. Очевидно же, что нет. Наверняка потратил весь прошлый день на разработку операции, которая просто не может пойти по плану.

Мон-Со и Элар улетели, Хиа от нечего делать взялась вести сегодняшнюю передачу, Ирлен проверял состояние самолёта…

Ближе к полудню позвонила Элли. Она сообщила: Дириэ, которого ещё вчера забрал Кау-Рук, нашёл, где собирается больше всего урхайцев.

Бассания. Как предсказуемо.

На территории Аланари их было довольно мало. Орудия фортов и кораблей палили без перерыва, но справлялись сами.

А вот в Бассании… Да, вокруг неё были какие-то линии защиты, но им никогда не приходилось работать. К тому же там было больше всего мирного населения и, по словам Элли, Тол-Дар с какой-то гадостью.

Ильсор и Нориа решили переместиться туда. Оказав помощь в обороне от Урхая, можно было недвусмысленно заявить о своих правах на свободу.

Перед перемещением, уже переодевшись в военную форму (единственное удобное, но не серое и не зелёное, что удалось найти), Ильсор заглянул к Миэлю. Тот сидел на подоконнике и что-то рисовал в блокноте. Тамши пристроилась снизу.

Выслушав Ильсора, Миэль заявил:

— Я пойду с вами. Я уже в порядке, честно.

— В то, что ты в порядке, я охотно верю — слышал, что Гелли говорила. Но в бой я тебя не отпущу! Тейлан тебя чуть ли не до душевной смерти довёл, превратив творца в солдата.

— Ты такой же, но ведь идёшь! — возмутился Миэль.

— Котёнок, молния — сила универсальная. Вот почему я иду. К тому же кто-то из нас должен остаться и выжить.

— Ты что, умирать идёшь?!

— Нет, конечно. Не умирать. Говоря по-менвитски, я иду сражаться и побеждать.

— Тогда возвращайся скорее. — Миэль обнял Ильсора и грустно шмыгнул носом.

— Постараюсь. Тамши, присматривай за ним.

Ильсор потрепал собаку за ухом и ушёл. Его и остальных ждала Бассания.

Для перемещения Тилли-Вилли на панель управления в его кабине пришлось вмонтировать аж три пары браслетов от Виллининых рыцарей. Внутри гиганта сидела Элли, из-за Гван-Ло потерявшая свои силы. Рыцарь полностью передал управление сестре, отыгрывая неодушевлённого боевого робота.

Гелли до поры до времени скрывала отряд чарами, но вот пришло время проявиться.

— Давайте скажем проще, — предложил Ильсор, рассматривая толпу, — никто и никогда не будет приносить арзаков в жертву.

Тилли-Вилли не шевелился. Он и неподвижным выглядел чудовищно, особенно в алом ореоле облаков.

— Вы не находите, что объявлять нам войну как-то не очень своевременно? — сдержанно поинтересовался канцлер.

— Войну? — усмехнулся Ильсор. Получилось горько, но в большей степени зловеще. — Увольте, арзаки не воюют… в вашем понимании. Я предлагаю пари. Пока Верховный правитель занят спасением мира, его власть несёте вы, верно?

— Мы вдвоём, — ответила Стелла, положив руку Элт-Рану на локоть.

— В таком случае я предлагаю пари именно вам двоим. Итак, если к концу месяца Урхай исчезнет из Таль-Кари, арзаки получат свободу.

— А давайте повысим ставки! — заявила принцесса. — Если Урхай к концу месяца будет уничтожен, арзаки получат не только свободу, но и Аланари.

— А также обе стороны обязуются не убивать, не калечить и не унижать представителей друг друга как минимум в течение девяноста лет от двадцатого рао сего года, — добавил Элт-Ран.

— Идёт, — улыбнулся Ильсор и помахал рукой.

Принцесса и канцлер помахали в ответ. Так когда-то заключали сделки пираты и прочие морские гады.

— А теперь, люди, свалите наконец с площади! — прикрикнула Стелла. — Где колдуны? Почему они не защищают город?!

— Прячутся, — сказал Нориа, стоявший на крыше какого-то исторического здания. — Как я успел убедиться, менвитские колдуны последнего поколения — те ещё шкуркоспасатели. Тут вы, принцесса, правы.

— Ну и к Хоо их! — махнул рукой Ильсор. — Сами разберёмся.

Он шагнул чуть в сторону и, встав на доску, позаимствованную у эсарийцев, слетел с плеча Тилли-Вилли.

Рыцарь воздел над головой меч и снёс подобравшийся слишком близко самолёт.

В микронаушнике зазвучал голос Элли:

— Мы выйдем из города — Тилли тут не развернуться.

— Идите.

Тилли-Вилли исчез, и где-то вдали тут же заскрежетала броня, сминаемая тяжёлым мечом.

— Их пехота уже в городе, — сообщил Дириэ.

— Дай карту убежищ, — попросил Кау-Рук. — Принцесса, нам будет щит или как?

— Сейчас. Элт-Ран, убей Тол-Дара наконец!

— Тут арзаки — он их вместо щита использует. Кау-Рук?

— Высылаю карту, — доложил Дириэ.

— Поймал. Открываю порталы. Люди! Живо сюда!

Ильсор поднялся повыше и запустил цепную молнию. Она широкой дугой прошлась по небу, вырубая самолёты урхайцев.

На какое-то время стало спокойнее. Но если Урхай — это противовес, измеряющий сволочизм рамерийцев, то он, в теории, обладает бесконечным потенциалом к распространению.

Ильсор задрал голову и уставился в небо. Совсем недавно был полдень, но чернота сковала небосвод тяжёлыми цепями. Из израненного небесного тела сочилась тёмная кровь. Она стекала по цепям, рождая уродливых чудовищ с фиолетовыми птичьими головами. Стервятники несли в мир ужас, но умирая, становились людьми. Всю гниль мира породили сами люди. Древние боги были совершенно ни при чём.

Никакая армия не уничтожит Урхай. Чтобы его не стало, мир должен очиститься от грехов. И свобода арзаков — это не итог. Это средство. Спор был лишь способом разрядить обстановку.

Как и молнии, которые Ильсор всё ещё отправлял в полёт над столицей.

Но этого мало. У самолётов Урхая — бесконечный потенциал появления и безграничный запас снарядов. У человечества — неизмеримое количество гнили. С частью её люди живут спокойно. Другая же часть способна уничтожить мир.

Люди привыкают ко всему. К детям, к инвалидному креслу, к иному климату, к рабству… И это — самое страшное. Ведь когда ты к чему-то привык, трудно и страшно вновь менять, меняться. Куда легче мёрзнуть в родном болоте, чем выйти на сушу.

Нет, человечество не способно стать лучше. Оно неизменно будет стремиться в своё болото, но…

…если однажды найдётся человек, достаточно решительный и сильный, чтобы повести людей за собой…

Молния замерла на кончиках пальцев. Ильсор понял, что собирается сделать Верховный.

Когда-то Ильсор читал у древних мудрецов: «При должном дерзновении нет ни деяния, коего нельзя было бы свершить; собравши силу великую от небес и земли, дерзай творить по твоему разумению и будь в твоём деянии свободен».

Ильсор был знаком с Гван-Ло. Не слишком хорошо, но имел представление о его характере. Этот человек был помешан на порядке, стройности, строгости. Он ненавидел хаос: собак, яркие краски и арзаков. И вполне мог рискнуть собрать Призму, чтобы загадать ей изменить мир в соответствии с собственными представлениями о порядке.

Нужно было сообщить об этом полковнику, и Ильсор на миг перешёл в состояние молнии. Он мог лишь надеяться, что Элар услышит, однако всё же отправил сообщение.

* * *

Самолётовый хаос остался далеко позади. За ранеными скоро должны прийти арзаки. Своих заберут в Озёрный край, а лётчиков Ши-Мая… Мон-Со оставил решение Ирлену. Сейчас парни оказали первую помощь тем, кто в ней нуждался, и аккуратно, но крепко привязали их к шасси. Легкораненые из безымянных должны были приглядывать за всеми.

Целые экипажи и чудом выживший Ки-Нат направились на северо-северо-восток.

Команда была так себе. Четырёх пехотинцев Мон-Со знал не особенно хорошо: имена, звания, характеристики — больше ничего. Ки-Нат был сапёром, а Хин-Сан (снова в стрелки Мон-Со достался мальчишка) любил рисовать и, кажется, дружил с Кей-Реном.

Вел-Зор был самым проблемным пехотинцем, если не считать Оро-Эна, но неожиданно проявился как герой. Правда, сейчас он пребывал не в лучшем состоянии. Элар сказал, что его отец и Ваэри погибли вчера вечером.

Сам Элар выглядел спокойным, но Мон-Со знал его достаточно хорошо, чтобы отличить подлинное спокойствие от напускного.

Рин-Сай был не лучше и даже не скрывал, насколько ему плохо. Шёл вперёд, но постоянно норовил отстать. Лем-Ро взялся за ним присматривать. Ал-Рос слегка потряхивало. Нормальный вид имел только Мей-Кион.

К счастью, вокруг не наблюдалось никаких угроз. Лишь каменистое плоскогорье, присыпанное снегом, да серое небо с красной каймой на горизонте.

Среди туч реял сокол. Он изредка клекотал, заставляя всех вздрагивать от неожиданности.

В какой-то момент мир изменился. Он словно бы покрылся плесенью. Снег сменился белёсыми земляными валами, между которыми плескалась и булькала гнилостно-зелёная болотная вода. Над ней поднимался густой молочный туман, сгущавшийся в непроглядную муть уже в пяти маэ вверх.

— Сокол! — позвал Мон-Со.

Пятнистая птица тотчас опустилась ему на предплечье, чуть не продрав рукав.

— Сможешь проложить нам путь?

Сокол кивнул и снялся с места. Вскоре его клёкот исчез вдали.

Отряд прошёл едва ли десяток маэ, как вдруг Элар со стоном рухнул на колени и схватился за голову.

— Изменить… исправить… загадать… — зашипел он.

Мон-Со тряхнул его за плечи. Какого Хоо происходит?

Отдышавшись, Элар пояснил:

— Ильсор нашёл способ дозваться до меня на любом расстоянии. Это, как выяснилось, ужасно больно, но… мой полковник, он догадался, чего хочет Верховный.

— И? — поторопил Элара Лем-Ро.

Элар поднял голову, посмотрел на обступивших его людей и заявил:

— Гван-Ло хочет перезагрузить мир. Достичь идеала.

— Чертёж вместо рисунка? — уточнил Хин-Сан.

— Ильсор почти то же самое сказал.

— Не лучшая идея, — заметил Мон-Со. — Порядок и дисциплина хороши лишь там, где без них неминуем провал. В остальном… люди имеют право на свободу выбора.

Ещё полгода назад он думал иначе. Полгода назад Мон-Со мог сам отойти от распорядка лишь при риске свихнуться от скуки на звездолёте. Нарушение дисциплины другими он тоже ненавидел и спускал с рук только своим парням, которым и так доставалось в Вайклеме. В конце концов, он в их возрасте пил с Кей-Ди после отбоя, нарушая устав… Нынешней эскадрилье хватало печенья и общения с капитанской бабушкой.

— Привал, — скомандовал полковник. — Ждём Сокола. Можете поесть, если хотите.

Даже если кто-то не хотел, существовало нерушимое правило: есть на войне время на еду — ешь. Потом его может и не быть.

О том, что нужно приготовить новый сухпаёк, никто не подумал, поэтому лётчикам достались остатки арзакских. В качестве компенсации были термосы с чаем и печенье Кади-Ро.

— Яблочное, — сказал Элар, попробовав.

— Не любите? — спросила Ал-Рос. — У меня с вишнёвым вареньем. Можете взять, если хотите.

— У Сестры была аллергия на яблоки, — шепнул ей Мей-Кион.

Ал-Рос заметно стушевалась. Она нервно запустила руку в капюшон куртки, и оттуда показался пушистый розовый хвост.

— Мрак тоже здесь? — поинтересовался Мон-Со, повернув голову.

— Остался у с… самолётов, мой полковник. Ал-Рос, ты всё-таки дала ранвишу имя?

— Её зовут Вишня. Ну, в честь беллиорского дерева. Оно очень красивое.

Вернулся Сокол. Говорить вне Гудвинии он, как оказалось, не мог, Элар его не слышал, поэтому птица устроилась на плече Мон-Со и махала по направлению пути правым крылом.

Шли целый день. Туман блуждал по болоту, холод пробирался под кожу. Магия, не иначе — термометр Мей-Киона показывал минус двадцать девять, а одежда из арсенала экспедиции позволяла не мёрзнуть и при минус сорока.

В сумерках отряд наконец покинул болото и упёрся в крутой подъём примерно на сотню маэ. Вверху, если верить старой карте, было плато, а затем тропы вели в долину, где когда-то располагался Лаурейн.

— Там мы будем как на ладони, — сказал Вел-Зор. — Если они сидят в горах…

— Они? — переспросил Мон-Со. — Впрочем, вы правы: вряд ли он там один.

— Мы встретим там как минимум Тейлана, — заметил Элар. — Кроме того, я бы ожидал Рамину.

— Рамину? — удивился Лем-Ро. — Что ей здесь делать? У неё — последний кристалл. Не думаю, что она сунется сюда…

— Изменить мир в соответствии со своими идеалами… — делано-экзальтированным тоном провыл Мей-Кион и добавил своим обычным голосом: — Элар, видимо, считает, что у неё было достаточно времени, чтобы продумать свою… концепцию мироустройства. Я прав?

— Прав. — Элар кивнул и спросил: — Мы сегодня полезем или завтра утром?

— В темноте мы не долезем, — заявил Вел-Зор. — Гиблое дело — по ночам в скалах бродить.

— Я вижу относительно удобную тропу.

— Скажи прямо, Элар: ты считаешь, что нам лучше перейти туда именно сегодня.

— Да. Мне не нравятся огни, которые загораются в болоте. Вишню они, кстати, тоже пугают. — Он повернулся к Ал-Рос и спросил у её капюшона: — Что? Чудовища со злыми зубами?

— Веди, — вздохнул Мон-Со. — Кто свалится — станет сакральной жертвой древним богам.

Болото довольно булькнуло. Как бы взаправду кто-нибудь не навернулся!

Элар позвал Вишню в свой капюшон и начал подниматься по склону. Остальные последовали за ним. Они действительно обходили самые проблемные места и двигались почти без помощи рук. Лишь последние семь маэ пришлось карабкаться по скалам.

Наверху дул ледяной ветер. Сквозь монокль Мон-Со видел его порывы как призрачные костлявые лапы, которые хватали людей за руки и за ноги и впивались в тело когтями. Кто-то уже начал дрожать. Сокол нахохлился и распушил перья.

— Бегом, — скомандовал Мон-Со.

Изо рта вырвалось облако пара, который тут же заледенел на щеках. Что за мерзость?

Отряд побежал. Ветреные лапы вцеплялись в тела всё яростнее. Первым упал Лем-Ро. Лапа отступилась, но нога пятого оказалась до колена покрыта прочной ледяной коркой.

— Так холодно, что больно, — сквозь зубы поделился Лем-Ро.

— Превратись в ранвиша, — предложил Рин-Сай, прежде чем Мон-Со успел достать кинжал.

Лем-Ро последовал совету, и корка осталась лежать на мёрзлой земле. Вот только пятый не сумел вернуться в человеческий вид.

— Опять… — вздохнул Рин-Сай. — Простите, капитан.

Восемнадцатый посадил его к себе в капюшон, и отряд двинулся дальше — по гладкому, скользкому спуску в долину.

Злокозненная магия северо-востока подстерегала людей и тут. Двое пехотинцев поехали вниз. Оба — насмерть.

— Сколько человек дойдёт до Верховного? — тихо спросил Мон-Со у Элара.

— Четыре?.. — неуверенно отозвался тот. — Мой полковник, я ведь и ошибиться могу. Например, то, что я наболтал ему… — Элар неожиданно осёкся и опустил голову.

— Ещё так больно?

— Я… недавно говорил об этом с Сор-Аном… Извините, мой полковник, я слишком зациклен на…

— Всё в порядке, Элар. Ты по-прежнему не один. Кей-Ди, куда нам дальше?

Сокол махнул крылом примерно на тридцать градусов направо от направления взгляда. В совершенно пустой и ровной долине отлично просматривались стоявшие там развалины непонятно чего.

— Лаурейн, наверно, — подал голос Мей-Кион. — Может, заночуем там? Или тут как раз в дома заходить опасно?

— Вишня говорит, что в домах нет магии, — заявила Ал-Рос. — О! Я теперь тоже её слышу!

— Ура, — сказал Элар без какой-либо интонации.

На рассвете, продираясь сквозь кашеобразный туман, отряд наконец добрался до домов. Издалека было видно, что это развалины, но стены, казалось, всё-таки стояли. Однако в реальности не развалились лишь два дома из камня. От всего остального остались только чёрные от копоти брёвна.

— Горело недавно, — сказал Рин-Сай, принюхавшись.

Мон-Со успел заметить, как в их сторону пробежала красная искра. Совсем как те, которыми рассыпался Кышик.

— Здесь нет магии не потому, что её здесь нет, а потому, что она здесь умерла, — догадалась Ал-Рос. — Мой полковник, но ведь место, куда мы идём… Я думала, там магия зарождается, то есть… м-м-м…

— Её здесь должно быть особенно много, так? — подхватил Мей-Кион. — Конец света ближе, чем кажется.

— Я бы сказал, край света, — хмыкнул Вел-Зор.

Он отбился от группы и стоял на самом краю деревушки. Раньше там проходила стена тумана, но он уже рассеялся, и теперь за Лаурейном было видно… ничего. Мир просто обрывался куда-то в черноту. Там было темно, безветренно и тихо.

— Что это? — прошептала Ал-Рос.

Сзади синхронно раздалось несколько щелчков. Кто-то снял пистолеты с предохранителей.

Мимо Мон-Со пронёсся луч, и полковник рефлекторно ушёл с линии огня.

Землю покрывал лёд. Мон-Со поскользнулся на нём и полетел прямо в черноту.

Странным образом он будто в зеркале увидел, как его люди один за другим падают замертво.

Однако несколько человек выжили и теперь падали вместе с ним. Трое. Четверо, считая Мон-Со. Элар не ошибся.