Просто безобидная шутка (гет)

Фреду Уизли казалось странным, что его никогда не ловили за кражей еды с кухни, — особенно потому, что обычно он совершал вылазки исключительно в полночь. Он мог только предполагать, что это происходило по той простой причине, что смотритель Филч был уверен, что никому из студентов неизвестно, где она находится. Что было действительно глупо, учитывая, что Фреда и его брата-близнеца Джорджа уже не раз обнаруживали в тех местах, о которых никто не должен был знать.

Как бы то ни было, Фред был рад, что ещё не попадался, так как у него, Джорджа и Ли Джордана вошло в привычку ходить на кухню каждую неделю, предоставляя Филчу множество возможностей поймать их.

— Возвращаешься с очередной ночной прогулки? — сухо спросила Полная Дама, когда Фред подошел к её портрету.

— Вообще-то, я был у профессора Снейпа. Очевидно, он без ума от меня, так что дал мне эту кучу еды в знак своей симпатии.

— Именно, — сказала она и закатила глаза, посмеиваясь. — Пароль?

— Обезьянье рагу, — ответил Фред, и портрет, закачавшись, распахнулся. Юноша не без труда пролез в него (он не мог пользоваться руками, неся всю эту провизию) и почувствовал облегчение, обнаружив, что гостиная пуста.

По крайней мере, Фред думал, что она пуста. Он чуть не подскочил от неожиданности, когда услышал приглушенный сонный голос, который проговорил:

— Дурацкие кувшинки.

— Гермиона, — пробормотал Фред. Она готовилась к С.О.В. и П.А.У.К., хотя до С.О.В. было не меньше нескольких месяцев, а до П.А.У.К. — нескольких лет, по крайней мере, для неё. Фред уже в четвёртый раз обнаруживал её спящей в гостиной; она лежала на диване, а всевозможные книги были разбросаны вокруг и поверх неё. К тому же, у Гермионы была привычка разговаривать во сне. Покачав головой, Фред собрался её разбудить.

— Я поняла, кто это, Пенелопа, — пробормотала Гермиона. — Василиск.

Фред остановился. Он сразу же понял, что она переживает свой второй курс, тот момент, прямо после которого её и Пенелопу Кристалл обнаружили окаменевшими. Он взглянул на неё с жалостью. Он знал, что Рона преследуют кошмары о событиях, через которые он прошёл с Гарри и Гермионой, и Джинни постоянно снятся страшные сны о Тайной Комнате. Фред мог только вообразить те ужасы: гигантские пауки; змееподобные монстры, почти такие же большие, как драконы; встреча лицом к лицу с Тёмным Лордом, сражение с дементорами и тому подобное. Всё это, должно быть, сильно мучило их.

— Загляни за угол через зеркало! Возможно, он на свободе, — Гермиона застонала, её голос звучал испуганно. Фред восхитился её силой: справиться со всем, через что ей пришлось пройти…

— Давай, Миона, просыпайся, — прошептал юноша, положив еду на ближайший стол. — Время идти в кровать.

— Мы должны найти Гарри и Рона…

— Миона! — Фред осторожно потряс её за плечо.

— Ах! — Гермиона легко вскрикнула, Фред подпрыгнул, а затем осознал, что она, вероятно, достигла того момента в своём сне, когда василиск привел её в оцепенение. Теперь она казалась более расслабленной, и Фред неожиданно расхотел её будить. Он в изумлении смотрел на тетради и книги, рассыпанные по её телу и полу, складывая их в стопку на одном из столов гостиной. Когда он убрал «Продвинутый курс Трансфигурации» с её груди, она улыбнулась и довольно хихикнула.

Решив, что лучше её не будить, Фред просунул одну руку ей под спину, а другую — под колени, поднял её и прижал к груди. Он донёс Гермиону до женских спален, а затем поднялся наверх, где располагались комнаты пятикурсниц.

Вычислить кровать Гермионы было бы легко, даже если бы другие не были заняты. Постель была свежая, а прикроватная тумбочка — аккуратная и опрятная. В то время как остальные девушки разбрасывали повсюду журналы, косметику и одежду, территория Гермионы была абсолютно чистой, на прикроватной тумбочке лежал открытый томик «Истории Хогвартса». Фред аккуратно положил Гермиону на кровать, стараясь вести себя как можно тише, чтобы не разбудить её соседок по комнате.

Ему не стоило беспокоиться на этот счёт: свет от открытой двери озарял прямо кровать Парвати Патил и её лицо; она проснулась и заметила Фреда, а её вздох разбудил Лаванду Браун. Они обе, широко раскрыв рты, уставились на Фреда, слезавшего с кровати, на которую он только что уложил Гермиону, подоткнув ей одеяло.

Фред понял, что должен объясниться, но в нём взыграла его проказливая натура.

— Добрый вечер, дамы, — усмехнулся он. — Извините, что разбудил вас, я пытался… избежать этого.

Парвати бросила на него быстрый взгляд:

— Джордж? Джордж Уизли?

— Вообще-то, Фред, — весело сказал он, а затем прошёл к двери. — Спокойной ночи.

Когда дверь закрылась, он услышал, как Лаванда и Парвати зашептались. Усмехнувшись, представив, о чём они, скорее всего, говорят, он развернулся и пошёл вниз, чтобы забрать свой провиант.

* * *

— Гермиона Грейнджер! Когда ты собиралась рассказать нам, что встречаешься с Фредом?

Слова Парвати вернули Гермиону к действительности. Дезориентированная, она стянула с себя одеяло. Солнечный свет потоком проникал сквозь одернутый полог. Странно: она обычно задёргивала его, когда ложилась спать.

— Что? — нетвёрдо спросила она.

Лаванда и Парвати стояли около её кровати:

— Когда ты собиралась рассказать нам, что встречаешься с Фредом Уизли?

Гермиона моргнула:

— Лаванда, о чём, Бога ради, вы говорите? Я не встречаюсь с Фредом.

— Тогда что он делал в твоей кровати? — требовательно спросила Парвати.

— Ты сумасшедшая? Не было его в моей кровати… — она замерла, неожиданно осознав, что вовсе не возвращалась в спальню прошлой ночью. Фред уже будил её раньше, как и некоторые другие гриффиндорцы, которые натыкались на неё, когда она использовала книги в качестве подушек. Решив, что он, должно быть, отнес её, вместо того чтобы потревожить, Гермиона покачала головой:

— Я заснула в гостиной, — сказала она им, — Фред просто не хотел меня будить.

— Не могла придумать ничего получше? — закатила глаза Парвати. — Как ты могла узнать, если спала, м?

— Признай — ты уже давно спишь с ним, не так ли? Гарри и Рон в курсе? — возбуждённо затараторила Лаванда, не давая Гермионе сказать и слова. — Как ты не путаешь его с Джорджем? О Боже, ты когда-нибудь путала его с Джорджем?

— Почему вы держите это в тайне? Ему только семнадцать, он не намного старше, — добавила Парвати. — И всем известно, что ты дружишь со всеми Уизли.

— Как вам удалось избежать разоблачения? Разве ты иногда летом не ночуешь у Уизли?

— Поэтому ты никогда не ложишься спать рано? О Господи, ты до ночи сидишь в гостиной, не для того чтобы учиться, — ты ждёшь, пока все лягут спать, чтобы вы с Фредом могли…

— Прекратите, — раздражённо сказала Гермиона, скорее изумленная тем, что они смогли так детально проработать этот вопрос в кратчайшие сроки. — Я же сказала, что не сплю с Фредом. Я даже никогда не целовалась с Фредом. Дайте мне поспать.

Гермиона натянула одеяло себе на голову, с облегчением услышав, что Лаванда и Парвати ушли из комнаты.

* * *

— Гарри! Рон! Это правда?

Гарри Поттер и Рон Уизли оглянулись на голоса Лаванды и Парвати, которые вприпрыжку спускались по лестнице, ведущей в спальню девочек. Они и сами только что спустились в гостиную, собираясь на завтрак, и рассчитывали захватить с собой Гермиону, однако обнаружили только аккуратно сложенные на столе книги.

— Что правда? — осторожно спросил Гарри.

— Гермиона действительно спит с Фредом? — воскликнула Лаванда.

— Что?! — вскрикнули в один голос Гарри и Рон.

— Конечно, Гермиона действительно спит с Фредом, — произнёс голос за их спинами. Все четверо обернулись. Фред, Джордж и Ли Джордан спустились по лестнице в гостиную. И это нахальное заявление сделал именно Фред. — Уже несколько месяцев, вообще-то. И, позвольте сказать, она великолепна в постели…

— Фу! — взвизгнули Лаванда и Парвати.

— Я должна рассказать Падме! — Парвати потянула Лаванду к выходу из гостиной.

Когда они ушли, Фред, Джордж и Ли разразились смехом, взглянув на шокированные выражения лиц Рона и Гарри.

— Не могу поверить, что они купились на это, болваны, — задыхаясь, произнёс Джордж. — Хорошая шутка, Фред.

— Подождите, — сказал Гарри, — ты не… эм… не встречаешься с Гермионой?

Фред пренебрежительно взмахнул рукой:

— Разумеется нет. Она заснула в гостиной, и я отнес её наверх. Когда Лаванда и Парвати проснулись, я не смог воспротивиться желанию немного повеселиться, — трое семикурсников снова засмеялись. — Я не виноват, если они что-то неправильно поняли.

Он вернул своему лицу нормальное выражение:

— Не то чтобы я сказал: «Мы с Гермионой только что закончили заниматься этим, будьте паиньками и никому не рассказывайте», — он снова засмеялся, держась за бока.

— Естественно ты должен был сдержаться, и ты это знаешь, — горячо воскликнул Рон. — Теперь все будут думать, что она шлюха, прямо как в том году из-за этой мерзкой Риты Скитер. Это просто ужасно с твоей…

— О, успокойся, Рон. Всё забудется. Скоро никому до этого не будет дела. Это просто безобидная шутка.

К обеду почти весь Хогвартс знал сенсационную новость о Фреде и Гермионе. Парвати рассказала своей сестре-близняшке Падме, которая позаботилась о том, чтобы через несколько часов в курсе оказались все рейвенкловцы. Лаванда во время завтрака подсела за хаффлпаффский стол и с горячностью выболтала своим друзьям-пятикурсникам всё, что она слышала или предполагала. Вскоре не осталось ни одного хаффлпаффца, который бы об этом не знал. Слизеринцы краем уха услышали обрывок разговора хаффлпаффцев во время первого урока, и скоро весь Слизерин знал о «поттеровской грязнокровной потаскухе и ее бойфренде-магглолюбце и предателе крови». Даже портреты и привидения обменивались слухами.

У пятого курса Гриффиндора зелья были сразу после седьмого, так что Гермиона нетерпеливо ждала, пока Снейп отпустит класс. Её рука нервно сжимала и разжимала палочку. По каким-то причинам профессор задерживал учеников, возможно, в наказание. И это ещё больше её раздражало.

Потому что она решила убить Фреда.

У гриффиндорцев с её курса было свободное утро, поэтому Гермиона решила сходить в библиотеку, чтобы позаниматься. Весь день она терпела шуточки и вопросы об её «отношениях» с Фредом от подходящих к ней людей. Когда, наконец, во время обеда Лаванда сказала ей: «А он говорил не так», — Гермиона прогуляла арифмантику и вместо этого влетела на северную башню, где Гарри и Рон поведали ей всю историю, перед тем как отправиться на прорицание.

Поэтому Гермиона ждала уже пятнадцать минут, явившись до конца урока — что было глупо с её стороны, собственно говоря, она сейчас и поняла это, так как Снейп не отпустил бы класс раньше без применения лоботомии. Начали появляться остальные гриффиндорцы, а также слизеринцы, которые отпустили несколько едких комментариев на её счёт, но Гермиона, ослепленная яростью, их даже не услышала. В конце концов, все сосредоточились на разборке Рона и Гарри против Малфоя, по крайней мере, пока из кабинета не вышли Фред и Джордж. Гермиона внезапно поняла, что слишком взбешена, чтобы различать их, и не знает, какого из близнецов проклясть до потери сознания.

— Тупой идиот, — сказал один из них, вероятно, имея в виду профессора Снейпа. — Я почти готов прогулять травологию, что скажешь, Фред?

Тёмный уголок её сознания завопил: «Ага!», — но она уже действовала, быстро пригвоздив Фреда к стене. Шокированный что-за-чёрт взгляд на его лице выглядел забавно (или должен был выглядеть, если бы она не была так одержима мыслью об убийстве, что забыла вытащить палочку).

Фред быстро оправился от потрясения и ухмыльнулся, чем выбесил её ещё сильнее:

— Ого, Гермиона, дорогая, я знаю, что ты любишь пожёстче, но мы же договаривались насчет публичных проявлений чувств.

Джордж издал сдавленный звук, который вполне мог означать сдерживаемый смех. Гриффиндорские семикурсники, которые выбрали зелья на последнем курсе — включая Ли и периодическую пару Фреда по танцам или выходным в Хогсмиде, Анджелину Джонсон, — наблюдали с таким же интересом, что и пятикурсники с Гриффиндора и Слизерина.

— Ты… Я убью тебя… Ты… кусок… дерьма… — прошипела Гермиона. — ЧЕМ ТЫ ДУМАЛ?

— Что? — невинно спросил Фред. — О, ты имеешь в виду, зачем я рассказал всем о… нас? — он сделал акцент на последнем слове. Гарри, Рон, Джордж, Анджелина и Ли — единственные, кто был в курсе событий, — начали неистово трясти головами, осознавая, что сейчас Гермиона его точно убьёт. Оставалось лишь надеяться, что Фред перестанет подливать масла в огонь до того, как начнётся непосредственное членовредительство. — Мне жаль, дорогая, но Парвати и Лаванда застукали, как я уходил от тебя прошлой ночью, и я подумал, что бесполезно притворяться, что мы не встречаемся, — за исключением пяти (поежившихся) гриффиндорцев, знавших, в чём дело, эта фраза повергла в шок всех остальных, включая и саму Гермиону.

— Что? — пролепетала она.

— Не волнуйся, Миона, теперь, когда наш секрет раскрыт, всё наладится. Не придётся больше делать это в тайных проходах и чуланах для мётел... Не знаю, почему мы вообще держали это в секрете.

Джордж хлопнул себя по лбу, бормоча, что его близнец — покойник. Гермиона занесла кулак для удара, но Фред сориентировался — отчасти, чтобы спасти себя от фингала или сломанного носа, отчасти потому, что просто не мог пересилить себя: прикованное к ним внимание гриффиндорцев и слизеринцев стало последней каплей.

Он поцеловал её.

Попадали книги. Челюсти оказались на полу. Все ближайшие друзья Фреда и Гермионы смотрели на происходящее со смесью ужаса, трепета, шока и изумления.

— Вот это гриффиндорская отвага, — пробормотал Ли.

Фред не был уверен, что побудило его сделать это; позже он оправдывал свои действия самозащитой. Как бы там ни было, он целовал её, как в последний раз, проскользнув языком в её открытый рот. Всё ещё пребывая в шоке, она не раскусила его язык надвое, и потому Фред запустил пальцы в её волосы. Внезапно он подумал, как здорово было бы целовать её, если бы это не означало, что он только что собственноручно подписал себе смертный приговор. Гарри и Рон обменялись взглядами с Джорджем, Ли и Анджелиной. Время тянулось, и, хотя из позы Гермионы (кулак всё ещё занесён для удара, сама она совершенно обездвижена) было ясно, что она не отвечает, она всё равно ужасающе долго не могла собраться с мыслями.

Гермиона, тем временем, чувствовала растекающуюся слабость от его ласк, а прикосновения рук Фреда к её волосам заставили её закрыть глаза. Позже она спишет это на удивление и внутреннюю борьбу, но она поцеловала его в ответ.

Фреда вне всякой меры поразило, что она ответила. Он мог с уверенностью сказать, что её кулак всё ещё был отведён назад. И, возможно, потому, что юноша знал, что он до сих пор там, или (более вероятно) потому, что Гермиона хорошо целовалась, Фред, в конце концов, прижал её к себе одной рукой и крепко обнял за талию.

К несчастью, изменение положения привело Гермиону в сознание. Она отпрянула через секунду после того, как Фред обнял её, готовая его поколотить. Фред поцеловал её! Перед всеми однокурсниками! После того как сообщил им заведомую ложь!

К ещё большему несчастью, она не отпрянула достаточно быстро. Профессор Снейп вышел в коридор, удивляясь, почему никто не заходит в класс и почему это в коридоре так необычно тихо, когда со своего места он ясно видел нескольких гриффиндорцев, стоящих у кабинета.

Опешив, Снейп отступил назад почти в то же время, что и Гермиона, и спас Фреда от незавидной участи, хоть и нечаянно:

— Уизли! Грейнджер! Что это значит?!

Абсолютное большинство присутствующих — и слизеринцы, и гриффиндорцы — подпрыгнули от неожиданности. Гермиона не обернулась, прожигая Фреда взглядом, её рука неосознанно всё ещё была занесена для удара.

— Взыскание обоим, — рявкнул Снейп. — Остальные в класс. Живо.

Никто не двинулся с места.

— Я сказал живо! — отчеканил профессор. Все снова подпрыгнули, поспешно собирая упавшие учебники и сумки.

Гермиона прищурилась. Она подобрала свою сумку и влетела в класс, больно пнув Фреда по ноге. Он взвизгнул от боли.

Гермиону редко можно было увидеть настолько разозлённой, но Рон и Гарри знали, что она беспощадна, когда взбешена. Она казалась разъярённой — сильнее чем когда-либо, даже чем когда врезала Драко на третьем курсе. Она даже не заметила, что, когда Фред целовал её, у неё съехала с плеча мантия, оголив лямку от лифчика, или что её причёска выглядела довольно неестественно и намного более растрепанно от прикосновений Фреда, или что на губах размазался бледно-розовый блеск. Весь урок она молчала, как рыба, и к моменту его окончания казалась довольно измотанной.

— Гермиона… — начал было Гарри по дороге в Большой Зал.

— Что? — резко ответила она.

— Скоро все забудут, не переживай, — попытался успокоить её он.

Рон настойчиво закивал. Гермиона фальшиво засмеялась.

— Они бы забыли, Гарри, если бы Снейп не задержал класс и я бы просто врезала Фреду, пока никто не видит. Но теперь слизеринцы — и Лаванда, и Парвати — так просто этого не оставят. Не только потому, что у них есть доказательства и Фред идеально разыгрывает невинность, но и потому, что он поцеловал меня. Он поцеловал меня под носом у Снейпа, Гарри!

— Перестань, Миона, ты же знаешь Фреда. Он просто работал на публику, как и всегда. Скоро всё забудется, — сказал Рон.

— Он поцеловал меня! — взвыла она вновь. — ФУ!

— Вряд ли это было так уж плохо, — мрачно заметил Рон. — Сто лет прошло… АЙ!

Гарри двинул ему локтем по рёбрам.

Гермиона, стеная, устало потащилась в Большой Зал; шепотки и насмешки преследовали троицу по пятам. Фреда не было видно на горизонте, к его счастью, потому что Гермиона начала бормотать себе под нос список заклинаний, вызывающих отвратительные проклятия, когда какой-то рейвенкловец высказал нечто чрезвычайно вульгарное.

Гарри и Рон пытались отвлечь её разговорами о квиддиче и домашке, но она едва произнесла и слово, вяло ковыряясь в своей тарелке. И только когда Джордж Уизли появился позади Гарри и Рона и сказал: «Хм… Гермиона?», — она подняла взгляд.

Гарри и Рон пригнулись, прикрыв головы руками, когда Гермиона вскочила на ноги и достала свою палочку со скоростью натренированного аврора.

— Это Джордж, я Джордж! — завопил тот, поднимая руки в защитном жесте. — Я пришёл с миром!

По всему залу послышались громкие смешки. Гермиона села, её лицо выражало злость и замешательство.

— Чего тебе? — огрызнулась она.

— Хм… — Джордж опустил руки. — Послушай… Фред говорит, что ему жаль. И… И…

Рон заметил, как дёрнулось лицо его старшего брата, когда Джордж пытался подавить улыбку. «О нет», — подумал он.

— Ну же, — подтолкнула Гермиона, её глаза сузились.

— И что ты хорошо целуешься, — сказал Джордж с дьявольской усмешкой.

Гермиона гналась за ним до выхода из зала.

* * *

— Эй, Гермиона, когда свадьба?

— С чего кто-то стал встречаться с тобой? Заплатила ему, а, Грейнджер?

Комментарии от «Вперёд, детка!» до «Шлюха!» преследовали Гермиону, куда бы она ни пошла, следующие несколько дней. Фред и Джордж обходили гостиную стороной, а Ли всегда садился подальше от Гермионы, когда не прятался с ними, нервно посматривая в её сторону, пока Гермиона испепеляла его взглядом, но воздерживалась от атаки.

Гарри и Рон ежедневно твердили, что всё устаканится, но, кажется, сами были не очень-то в этом уверены. Гермиона и Фред стали самой обсуждаемой парой Хогвартса, а их «расставание» дало лишь дополнительный повод для сплетен.

Через три дня после сцены у кабинета зелий Лаванда и Парвати сели за стол Гарри, Рона и Гермионы. Гермиона зло уставилась на них, но они сохраняли полнейшую невозмутимость.

— Гермиона, — сказала Лаванда, — когда ты собираешься мириться с Фредом?

— Я говорила вам, — Гермиона сомкнула челюсти, её зубы были так сильно сжаты, что было удивительно, что она вообще могла говорить, — что не было никакого Фреда. МЫ НИКОГДА НЕ ВСТРЕЧАЛИСЬ.

— Конечно, — закатила глаза Парвати. — Он просто принёс тебе ещё одну подушку.

— Я ГОВОРИЛА… — с жаром начала Гермиона, но Лаванда перебила её.

— Слушай, ты не должна нам ничего объяснять. Но ты разрушаешь отношения только из-за одной глупой ссоры, по сути, ни о чём. Я вообще не понимаю, почему вы пытались это скрывать. Но мы бы обязательно догадались. Ты очень поздно ложишься спать и всегда приходишь в спальню уставшая. Не нужно быть гением, знаешь. Очевидно, что ты спишь с ним уже давно.

Гарри и Рон изо всех сил старались не засмеяться. Гермиона открыла рот, закрыла его — и начала громко биться лбом о стол.

* * *

— Мисс Грейнджер, на два слова, пожалуйста, — сказала профессор МакГонагалл в конце урока трансфигурации.

Гермиона подала сигнал Гарри и Рону, чтобы они не дожидались её, и подошла к учительскому столу.

— Мне стало известно, — строго начала МакГонагалл, — что Фред Уизли был в вашей спальне, и я должна сказать: я ожидала большего…

— И вы туда же! — простонала Гермиона, в чувствах ударяя обоими кулаками по столу.

МакГонагалл была поражена, что её перебили.

— Прошу прощения?

— Профессор, Фред нашел меня спящей в гостиной и отнёс наверх, — объяснила Гермиона. — Ничего такого не было, но Парвати и Лаванда увидели, как он уходит. Я пыталась сказать им правду, но он подумал, что будет весело, и… — она умолкла, печально вздохнув. МакГонагалл, вероятно, тоже ей не поверит.

Та, к её удивлению, посмеивалась.

— О, я поняла. Мистер Уизли, как это говорится, сыграл на публику? — Гермиона кивнула. — Ну, тогда, мисс Грейнджер, я предлагаю вам что-нибудь с этим сделать.

— Я пыталась, никто не верит мне.

— Нет, не со слухами, — сверкнула глазами МакГонагалл. — С мистером Уизли.

— Что?

— Кому какое дело до слухов, девочка, не трать столько сил, чтобы опровергнуть их. Но на твоём месте я бы не допустила, чтобы весело было только мистеру Уизли, понимаешь?

Глаза Гермионы загорелись. Месть — и такая, чтобы за ней не последовало взыскание или «путёвка» в Азкабан. А это идея…

— Спасибо, профессор, — медленно произнесла Гермиона. — Мне это и в голову не приходило.

МакГонагалл удостоила её редкой улыбкой:

— За время учёбы в Хогвартсе я усвоила одну вещь — за это в основном стоит благодарить Джеймса Поттера и его товарищей: каждая хорошая шутка заслуживает достойного ответа.

— О чём с тобой хотела поговорить МакГонагалл? — спросил Гарри, когда пришло время ужина.

— О домашней работе, — соврала Гермиона не моргнув глазом.

Гарри нахмурился, но ничего не сказал. В Большом Зале Гермиона повела их к местам рядом с Лавандой и Парвати, что тоже показалось Гарри необычным: последнее время она старалась держаться подальше от своих соседок по комнате. Джинни присоединилась к троице, сев слева от Гермионы, Гарри с Роном сели напротив. Гарри, Рон и Джинни принялись болтать о квиддиче, но замолкли, когда Гермиона прочистила горло.

— Ребята… Мне нужно вам кое-что сказать, и, ну, … вы мои лучшие друзья, так что… — нерешительно начала Гермиона. Она покраснела, и Гарри заметил, что Лаванда и Парвати перестали разговаривать и забыли про еду. — Я… Я…

— Что? — подтолкнул Гарри.

— Я… Я действительно спала с Фредом! — выпалила Гермиона. Она схватила свою сумку и выбежала из зала под ошеломленные взгляды своих друзей, отказывающихся поверить в эту новость.

* * *

— Привет, Фред!

Обернувшись, Фред увидел Лаванду и Парвати, которые спешили нагнать его, Анджелину, Джорджа, Ли, Алисию Спиннет и Кэти Белл. Браун и Патил казались взволнованными, и он переглянулся с Джорджем и Ли.

— Угадай что! — сказала Лаванда. — Гермиона только что призналась, что встречалась с тобой!

— Что? — на неё уставились шесть пар удивлённых глаз.

— Это правда, — подтвердила Парвати. — Мы подслушали её разговор с Гарри, Роном и Джинни на ужине, потом она убежала. Думаю, ей было неловко из-за того, что она врала им. Но, может, она больше не злится на тебя, знаешь? Тебе следует попробовать помириться.

С этими словами две девушки ушли, а остальные в изумлении смотрели им вслед.

— Что за игру она ведёт? — наконец произнёс Джордж.

— Ты спал с ней? — спросила Анджелина немного обвиняющим тоном.

— Что? — воскликнули остальные, уставившись на неё.

— Они сказали, что слышали, как она говорила Гарри. Если бы она просто пыталась запудрить мозги Парвати и Лаванде, она сказала бы прямо им, не так ли? Она не стала бы обманывать Гарри, Рона и Джинни. Они всегда участвуют в розыгрышах вместе, верно?

— Да, — согласилась Алисия. — Она не стала бы разыгрывать их и причинять боль ложью.

— Да не спал я с Гермионой! — Фред потерял терпение. — Не знаю, что творится у неё в голове, но…

— ТЫ!

Обернувшись, они увидели взбешенного Рона, который направлялся к ним с палочкой в руке; выдохшиеся Гарри и Джинни следовали за ним по пятам — вероятно, они бежали за ним всю дорогу от Большого Зала.

— КАК ТЫ МОГ СПАТЬ С ГЕРМИОНОЙ? — бушевал Рон, приближаясь к Фреду.

— Рон! — воскликнула Джинни, когда тот направил палочку Фреду в сердце. Она хотела сказать что-то ещё, но слишком запыхалась, чтобы воспроизводить слова.

— Я не спал с ней, Рон! — Фред отступил, поднимая руки в защитном жесте. — Клянусь!

— Тогда почему она сказала, что спал?! — проорал Рон, всё ещё решительно продвигаясь вперёд.

— Понятия не имею, спроси у неё! — ответил он. — Говорю тебе, всё это просто шутка!

Рон остановился, Фред — тоже, так как упёрся в стену. Рон испепелил его взглядом, а затем зашагал прочь, сжав руки в кулаки. Гарри и Джинни поспешили за ним.

Фред нервно выдохнул.

— Ладно, а вот это уже нехорошо, — пробормотал он.

* * *

Вскоре более полдюжины гриффиндорцев окружили Гермиону в гостиной, требуя подробностей. Она была к этому готова.

— Мы начали встречаться летом, после того как я рассталась с Виктором Крамом, и решили никому не говорить, чтобы вся школа не лезла в наши дела, — она обвела толпу строгим взглядом. — Полагаю, это не слишком хорошо сработало, не так ли?

Остальные гриффиндорцы ушли. Гарри, Рон и Джинни, сидевшие с ней за одним столом, глядели на неё.

— Ты встречаешься с ним с лета? — сердито уточнил Рон.

— Прости, Рон, — ответила Гермиона. — Я просто не могла заставить себя сказать тебе. Я хотела, но была не уверена, как ты это воспримешь, и… ну… Я не знаю. Ты так злился из-за Крама, что я не хотела даже думать, что ты можешь сказать о том, что я встречаюсь с твоим братом.

Рон вздохнул и вернулся к домашней работе. Он был заметно расстроен.

— Ты собираешься с ним мириться? — спросил он довольно резко.

Гермиона кивнула.

— Я… Ну, да, я бы хотела.

Она могла сказать, что Рон купился на её разводку, но сомневалась насчёт Гарри и Джинни. Эти двое обменялись взглядами, и она сглотнула.

Рон, казалось, не находил себе места, пока они занимались, и в конечном итоге собрал свои книги и стремительно поднялся наверх, к спальням. Гермиона съежилась: она чувствовала себя ужасно. Она знала, что Рон расстроился… Но также она знала, что однажды это закончится, и он благоговейно похлопает её по спине, провозглашая это лучшей шуткой, которую ему доводилось видеть.

Лишь несколько минут спустя после того как ушёл Рон, в гостиную вошли Фред, Джордж и Ли, все они заметно нервничали. Приближаясь медленно, как пиратский пленник, принуждённый идти по планке, Фред вдохнул и сел в пустующее кресло Рона рядом с Гермионой. Она собрала в кулак всё свое мужество: сейчас, когда Парвати и Лаванда сидят неподалеку, а Фред предоставляет замечательную возможность, она должна будет осуществить следующий этап своего плана. Она принялась собирать свитки с домашней работой, готовясь к быстрому отступлению.

— Послушай, Миона, — неуверенно начал он, опасаясь гневной реакции. — Я…

Он умолк, когда Гермиона вздохнула и встала, накинув ремень сумки на плечо. Он ожидал, что она сейчас уйдёт, но она обратилась к нему:

— Фред? — произнесла она. — Прости… Прости меня.

Она наклонилась и поцеловала его, положив руку на плечо — скорее, для того чтобы он не упал с кресла от шока.

Как только она начала отстраняться, Фред положил руку ей на затылок, возвращая поцелуй. Гермиона раскрыла рот, что его удивило, но он использовал это в своих интересах. «Двое могут играть в эту игру», — подумал он. По всей гостиной послышались громкий свист и улюлюканье, и Гермиона удивила его даже больше, сев ему на колени и положив руки на грудь. Его разум немного помутился, и, когда Гермиона отстранилась, он сразу же, к собственному удивлению, понял, что не хотел, чтобы поцелуй заканчивался.

Он открыл глаза. Гермиона исчезла.

* * *

Последние несколько дней в коридорах говорили только об этом. Фреда доставали, куда бы ни пошёл, так же, как и Джорджа, которого часто запросто путали с Фредом люди, не очень хорошо знакомые с близнецами. В конце концов, Фред последовал примеру Джорджа, и, когда к нему подходили с вопросами насчёт Гермионы, он коротко отвечал, что он Джордж, а не Фред, и понятия не имеет, что происходит. Это было несколько затруднительно, так как близнецы редко ходили по отдельности (и даже тупейший слизеринец мог сказать, что оба близнеца не могут быть Джорджами), но спасало хотя бы немного.

Он приходил в смятение всё больше и больше. Гермиона избегала его всеми возможными способами, и для него настало трудное время: приходилось искать её через людей, которые не растреплют об этом всей школе. Почему она поцеловала его?

Несколько дней спустя после происшествия в гостиной, когда Фред наконец начал думать, что, может, стоит просто забыть об этом, он получил записку от профессора МакГонагалл, в которой значилось, что его взыскание назначено на второе декабря. Он видел, что Гермиона получила такое же письмо за завтраком, и его замешательство озарил луч надежды. У него будет возможность побыть с Гермионой наедине, что означает, что он наконец-то сможет получить ответы на мучавшие его вопросы.

Гермиона появилась на отработке в маггловской одежде, и челюсть Фреда моментально встретилась с полом. Она надела облегающие, расширяющиеся к низу чёрные брюки и зелёную рубашку с глубоким вырезом, который выставлял напоказ гораздо больше, чем Фред предполагал увидеть. Снейп наорал на неё за внешний вид, но Гермиона заметила, что они не обязаны носить форму вне занятий, и Снейп спустил ей это, вычтя пять очков с Гриффиндора «за наглость».

Они должны были натереть кубки в зале наград (которых было до черта много) без магии. Снейп оставил их одних, прорычав инструкции, и Фред повернулся к Гермионе. Она взобралась на лестницу и уже полировала огромный кубок, стоя к нему спиной. Фред оценил вид сзади, прежде чем начать разговор:

— Ладно, Гермиона, выкладывай. Зачем ты сделала это?

— Сделала что? — уточнила она, отскребая грязь с кромки кубка.

— Зачем ты поцеловала меня, конечно же.

— Зачем ты поцеловал меня? — спокойно спросила она в ответ. Фред почувствовал, что ему это начинает действовать на нервы.

— Потому что ты собиралась меня ударить. Кроме того, я хотел всех одурачить.

— Ну вот. Подай мне ведро.

— Гермиона! Ответь на вопрос!

— Ладно. Я правда не знаю, зачем это сделала.

— Нет, знаешь! — возразил он. — Ты не стала бы просто так говорить всем, что спала со мной!

— Ты же сказал, — заметила она, добавив: — Акцио ведро! — и то прилетело ей в руки.

— Так, значит, это месть? — требовательно спросил он.

— Нет, глупенький, местью было бы избить тебя до смерти, — Гермиона повесила ведро на вершину лестницы и окинула стоящий перед ней гигантский кубок оценивающим взглядом.

— Тогда как это, по-твоему, называется?

— Веселье, — просто ответила она.

Какое-то мгновение он пристально смотрел на неё, а затем вздохнул:

— Честно, Гермиона, уже не смешно. Думаю, мы должны объясниться.

— Да? — сказала она. — Тогда валяй. Скажи всем, что ты лгал.

Он усмехнулся — его осенило:

— О, я понял. Ты просто пытаешься заставить меня сказать правду.

— Неужели? — Гермиона спрыгнула вниз с лестницы и хладнокровно встала с ним лицом к лицу, отвешивая себе мысленный пинок. Она только что на неопределённый срок отсрочила исполнение своего плана. По крайней мере, сейчас она ещё больше запудрит ему мозги. — Тогда я больше не буду.

— О чём ты? — прищурился он.

— О том, что больше так не буду, — повторила она и, потянувшись, опять поцеловала его; их губы столкнулись знакомым, преследующим его образом. Она прижалась к нему, и его больше не волновало зачем, он знал только, что скучал по её поцелуям и будет скучать снова, когда это закончится.

— Так, — произнёс тихий, опасный голос за их спинами, и они оба подпрыгнули, виновато отстраняясь, и в ужасе повернулись к профессору Снейпу. Фред мог бы навалять себе — конечно, Снейп оставил их наедине, чтобы снова застукать.

«И почему я об этом не подумал? О, да… Потому что я не предполагал, что будет, что застукивать».

Он сглотнул: Снейп улыбался, а это никогда не предвещало ничего хорошего.

— Двадцать очков с Гриффиндора и ещё одно взыскание каждому, — вынес вердикт он.

— Видишь, что ты наделал? — сердито сказала Гермиона и опять забралась на лестницу.

— Что я наделал! — не веря своим ушам, повторил Фред, глядя на неё. — Что я наделал! Прошу прощения?

Гермиона отказалась разговаривать с ним, и остаток отработки он отскребал кубки, рассматривая её в отражении прозрачной поверхности витрин: её грудь вздымалась, когда она склонялась, чтобы что-то отчистить, или когда водила щёткой по огромным именным табличкам, и он не мог не заметить, что пялится на её задницу, пока она работает. Она не произнесла ни слова, пока не дошла до награды в одной из витрин. Он заметил, что она побледнела и не стала её трогать.

— Зачем Дамблдор хранит эти глупости? — сердито пробормотала она. — «Том Реддл, за особые заслуги перед школой»…

Он попытался разговорить её, надеясь, что в конце концов получится перевести тему, но Гермиона была непоколебима. После этого случая она принялась за работу с удвоенной силой, и дошло до того, что Фред справлялся с одним кубком за то же время, за которое она успевала почистить четыре. У него много времени уходило на то, чтобы следить за её движениями. Она была действительно симпатичной: высокие скулы и полные губы; огромные карие глаза и чистая кожа; она стала собирать волосы (по настоянию Джинни), и от этого они казались менее пушистыми; в прошлом году он заметил, что её зубы теперь ровные, а улыбка намного красивее. Властная паинька, которой она была пять лет назад, превратилась в… хорошо, во властную сексуальную шестнадцатилетнюю девушку. Он знал нескольких ребят (кроме Рона и Невилла Лонгботтома, которые были влюблены в неё уже несколько лет), которые начали проявлять к ней интерес. Чёрт, на мировом кубке по квиддичу Оливер Вуд отпустил замечание в адрес Гермионы, которое заставило челюсти Фреда и Джорджа отвалиться. Фред не помнил дословно, но это было что-то похожее на «Она и правда горячая штучка, жаль, что ей только четырнадцать». Изумлённые, они с Джорджем посмотрели на неё, склонив головы на бок, и обнаружили то, что Оливер очевидно уже заметил, — Гермиона была симпатичной. До сих пор они об этом как-то не думали. Она была подругой Рона, подругой Джинни — для них она, скорее, даже была как Джинни.

«Но не теперь, не-а», — подумал он, как в тумане, наблюдая за ней в тусклом отражении свежеотполированного кубка.

Они закончили почти в полночь, и, когда Фред расправился со своим последним кубком, Гермионы уже и след простыл.

* * *

На полпути к женским спальням Гермиона врезалась в кого-то, потеряла равновесие и чуть не свалилась вниз по ступенькам. Чья-то рука помогла ей устоять на месте, и она подняла взгляд, осознавая, что только что втесалась прямо в Джинни.

— Нам надо поговорить, — тихо произнесла та, плюхаясь на ступеньки перед Гермионой. Гермиона вздохнула, зная, что, даже если ей удастся избежать этого разговора, Джинни всё равно не успокоится, пока не поговорит с ней. Она села рядом, решив покончить с этим здесь и сейчас.

— В чём дело? — спросила Гермиона, хотя и думала, что вполне представляет себе, о чём хочет поговорить с ней Джинни.

— Ты прекрасно знаешь, в чём дело, — без обиняков заявила та. — Что происходит?

— В каком смысле? — осторожно уточнила Гермиона.

Джинни фыркнула:

— Не разыгрывай дурочку, Миона.

Гермиона снова вздохнула:

— Ты о Фреде, да?

Джинни кивнула, закатывая глаза:

— Ты никогда не спала с ним, правда, Миона, — это было утверждение, а не вопрос.

— Почему ты так уверена? — задала встречный вопрос Гермиона, не зная, стоит ли ей обижаться на Джинни за стойкое убеждение, что Фред с ней не спал.

— Потому что ты бы мне сказала! — сердито воскликнула Джинни. — Мы рассказываем друг другу почти всё, ты, идиотка, и я уверена, что ты не упоминала, что спишь с моим старшим братом. Думаю, я бы такое запомнила. Ты бы ни за что не стала встречаться с Фредом, не поделившись со мной рано или поздно. Так что, что между вами происходит на самом деле?

Гермиона слабо улыбнулась:

— Прости, Джинни, ты права. Я не должна была тебя обманывать. Со всей честностью отвечаю, что он действительно просто отнёс меня наверх, а Парвати и Лаванда увидели, как он уходит… И Фред был таким придурком, что, ну…

Джинни некоторое время молча смотрела на неё, прежде чем медленно усмехнуться:

— Ты пытаешься отплатить ему, да?

Гермиона кивнула, чувствуя себя более чем пристыженной. Однако Джинни расхохоталась:

— Это великолепно! — воскликнула она сквозь смех. — Не знала, что ты на такое способна!

— Это была идея МакГонагалл, — скромно призналась Гермиона.

Джинни вскинула брови:

— МакГонагалл? В смысле самой МакГонагалл?

— Нет, Джинни, МакГонагалл в смысле Хагрида. Да, самой МакГонагалл.

Джинни затрясла головой.

— Всё страньше и чудесатее. Значит… Это всё часть твоего плана? Поэтому ты оделась так, будто действительно знаешь, что у тебя есть грудь?

— Джинни! — воскликнула Гермиона.

— Ну, ты никогда не одевалась так раньше, — заметила Джинни в свою защиту. — Особенно в школе. Я даже не знала, что у тебя есть такая одежда.

— Тетя таскала меня по магазинам прошлым летом, — объяснила Гермиона. — У меня куча такой одежды.

— Ну, она тебе пригодится, — в глазах Джинни загорелся дьявольский огонёк. — Пришло время преподать урок моему дорогому старшему братцу.

— Определённо, — улыбнулась Гермиона.

Джордж и Ли поджидали Фреда в спальне.

— Ну? — пылко спросил Джордж.

Фред вздохнул. Он говорил им, что надеется получить от Гермионы ответы, и им обоим, так же, как и самому Фреду, было интересно, какая муха её укусила.

— Всё, что я от неё получил, — ещё одно взыскание, — мрачно ответил он.

— Как, чёрт побери, тебе это удалось? — удивился Ли.

— Она опять меня поцеловала.

— Что она сделала?! — в унисон воскликнули Джордж и Ли.

— Она опять меня поцеловала, — раздражённо повторил он. — И Снейп нас застукал. Снова.

Джордж и Ли ошеломлённо уставились на него.

— Так, — наконец произнёс Джордж, — думаю, можно с уверенностью заявить, что она спятила.

— Видел бы ты, что она надела, — Фред упал на кровать. — Какого дьявола она творит?

— Не знаю, приятель, но с этим надо что-то делать, — сказал Ли. — Если так будет продолжаться и дальше, вы, ребята, взаправду начнёте спать друг с другом к рождественским каникулам.

— И что в этом плохого? — вскинул брови Джордж.

— Джордж, — простонал Фред. — Она… Она — само зло. Она чопорная, властная, злобная…

— И сексуальная, — подсказал Джордж. — Признай это, брат мой, ты бы не стал трижды целоваться с девушкой без веской на то причины. Она что-то замышляет. Она объявила войну.

— Зачем? — спросил Ли, не обращаясь ни к кому в частности. — Какой у неё мотив? Как она собирается отплатить ему за то, что он заставил всех считать, что они трахались в чуланах для мётел?

— Я не знаю, — медленно произнёс Джордж. — Может, она не пытается отплатить ему. — Он неожиданно вытаращился. — Может, она пытается заполучить его!

— Что? — хором воскликнули Ли и Фред.

— Ну же, подумайте об этом. Ты нравишься девчонке, ты флиртуешь с вышеупомянутой девчонкой. И сегодня она целует тебя, когда рядом никого нет, — это уже нечто большее, чем продолжение игры. Может быть, она пытается понравиться тебе, задействуя твои гормоны.

— Моим гормонам она уже нравится, — закатил глаза Фред. — Неплохая теория, но совершенно не похоже на Гермиону.

— А когда в последнее время Гермиона вела себя как прежняя Гермиона? — парировал Джордж. — Может быть, на ней сказались все эти приключения с Гарри и Роном, или она получила слишком много сотрясений мозга. Но ты поцеловал её раз. Она поцеловала тебя два раза. И Ли прав: если так и будет продолжаться, к Рождеству вы уже будете спать.

— Не знаю, довольно трудно поверить, что она пытается меня соблазнить, — усомнился Фред..

— Она ведёт какую-то игру — в этом нет никаких сомнений, — вздохнул Ли.

Внезапно Фред сел.

— Она вздумала шутить не с тем Уизли. Если она хочет войны, она её получит, — он озорно ухмыльнулся. — Я не знаю, какая муха её укусила. Но, скорее всего, она хочет отомстить мне, заставив сказать правду. Ну что ж, пусть попробует. Я ей покажу!

— Мне знаком этот взгляд, — заметил Джордж, с опаской глядя на Фреда. — Этот взгляд означает, что ты готов совершить очередную глупость. Нечто опрометчивое, включающее в себя абсолютный хаос и нарушение правил, что вовлечет всех нас в очень большие неприятности, за которые мы схлопочем от Гермионы, Филча, МакГонагалл, возможно, Снейпа и, может быть, даже Дамблдора.

— Ты в деле? — невозмутимо спросил Фред.

— О, да, чёрт побери. Само собой, я в деле.

Они допоздна обсуждали варианты дальнейших действий, но в конечном счёте особо ничего так и не придумали. Их единственный и весьма самоубийственный план состоял в том, чтобы отыскать её и разговорить.

К несчастью для Фреда, победа в этой маленькой войне не была его главной целью. После событий сегодняшнего вечера он не был уверен, что когда-нибудь сможет смотреть на Гермиону так же, как раньше. По большей части, он был сбит с толку, но достаточно понимал в этой неразберихе, чтобы осознать, что в нём медленно разгораются чувства к Гермионе Грейнджер, и если ему не удастся избавиться от них как можно скорее, то он пропал. Он ступил на зыбкую почву, и дела грозили принять крутой оборот.

* * *

План Фреда был прост: любой ценой вытянуть из Гермионы правду. Близнецы и Ли составили список, как этого можно добиться… а если ничего не поможет, думал Фред, он просто поцелует её, а потом уж попробует выпытать, что происходит, пока она не оклемалась, что будет здорово, даже если не приведёт к желаемым результатам. А до тех пор, раз уж она хотела делать вид, будто бы слова Фреда — правда, он не просто согласился подыграть ей — он поддерживал слухи.

Он назвал это «Операция «Карма», что по существу означало, что он отплатит ей той же монетой и выйдет из ситуации победителем. К несчастью, настоящего плана действий у него не было, поэтому он решил плыть по течению, пока ему в голову не придёт очередная идея.

— Уверен, что хочешь сделать это? — в пятый раз уточнил Ли, когда они втроём направлялись в библиотеку.

— Да.

— Фред, это не такой уж хороший план. Может, всё-таки не стоит зацикливаться на вражде с лучшей подругой нашего брата, — сказал Джордж.

— В которую он давно влюблён, — добавил Ли.

— Которая, к тому же, ещё и староста, — присовокупил Джордж.

— И очень, очень натренирована в защите от тёмных искусств, — заметил Ли.

— Если тебе просто нравится целоваться с ней, так и скажи, — ухмыльнулся Джордж.

Фред замер у входа в библиотеку — его рука на ручке двери — и метнул в Джорджа испепеляющий взгляд.

— Дело не в поцелуях! Да, она классно целуется. Нет, это не причина. Я собираюсь докопаться до неё и выяснить, что, чёрт возьми, здесь творится. Если у вас, ребята, есть идеи получше, валяйте. Для начала запудрим ей мозги, а потом разберёмся, что делать дальше.

Фред ворвался в библиотеку. Гермиона, постоянный посетитель оной, взглянула на него с удивлением и лёгкой тревогой, прежде чем выражение её лица вновь стало непроницаемым.

— Привет, любимая, — протянул Фред.

— Привет, — спокойно ответила она, возвращаясь к своим книгам. Она начала собирать их точно так же, как в прошлый раз в гостиной. Трое парней переглянулись, размышляя, как им следует поступить. Затем Джордж вышел вперёд, покорно пытаясь протянуть брату руку помощи.

— Ну же, — весело произнёс он, присаживаясь рядом. — И так ты встречаешь своего парня? Приветом и полнейшим безразличием?

Гермиона посмотрела на него:

— Мы расстались, Фред, забыл?

Джордж моргнул.

«Упс, — подумал он, нервно сглатывая под её ледяным взглядом. — Она не видела, как я подходил, и думает, что я Фред… Вот дерьмо!»

Он только было открыл рот, чтобы объяснить, что он Джордж, как Гермиона подалась вперёд и поцеловала его. Он неожиданно понял, почему Гермиона сводила с ума его брата. Она целовалась как сама Афродита. Ни одна девушка, с которой ему доводилось целоваться раньше, не могла с ней сравниться даже наполовину. Не отдавая отчёта в своих действиях, он затащил её себе на колени. Вернулся к реальности он нескоро — и на это ушло бы гораздо больше времени, если бы Ли громко не прочистил горло (ну, в пятый раз, когда Джордж наконец-то услышал его, у него получилось издать особенно громкий звук).

Распахнув глаза, Джордж отпрянул назад. Гермиона быстро поцеловала его ещё несколько раз, едва касаясь губами его губ, хотя после третьего такого чмока Джордж был готов вернуться к полноценному поцелую. Однако Гермиона резко встала, схватила свою сумку и покинула библиотеку, прежде чем все они успели хотя бы глазом моргнуть.

— Остановите её! — запоздало закричал Джордж, тряся головой, дабы прояснить затуманенный разум. — Остановите эту девчонку! Я забыл сказать ей, что я не Фред!

Фред смотрел на него во все глаза. Смотрел в полном и абсолютном шоке. Ли пытался не рассмеяться.

— Так и быть, Фред, — Джордж смущённо потёр шею. — Это оказалось немного сложнее, чем мы думали.

* * *

Джинни разговаривала с Гарри и Роном в гостиной. Что они обсуждали, Гермионе было абсолютно наплевать. Она бросила свою сумку на стол, схватила Джинни за руку и, не произнеся ни слова, потащила её прямиком через портретный проём и дальше по коридору, к туалету для девочек. Убедившись, что больше там никого не было, она наложила на дверь заклятье недосягаемости и закричала так громко, что от охватившего её удивления и волнения Джинни закричала сама.

— Что, чёрт возьми, с тобой такое? — спросила Джинни, когда они обе успокоились.

— Я… Я поцеловала… АААААААА! — Гермиона закричала снова.

— Ты поцеловала Фреда, да? — озадаченно уточнила Джинни. Гермиона затрясла головой и застонала. — Тогда кого… О, всевышний, Миона. Скажи, что это не то, что я думаю.

— Я думала, что это Фред! — взвыла Гермиона. — Какой чёрт меня дёрнул?

— Как ты узнала, что это был Джордж? — поинтересовалась Джинни.

— Как-то само собой получилось, когда я, унося ноги, услышала его вопль, что он забыл сказать мне, что он не Фред, — раздражённо выпалила Гермиона.

— Ну, а что именно произошло?

Гермиона вкратце пересказала произошедшие события.

— Не могу поверить, — добавила она в конце. — В смысле, я смотрела в книгу, а когда подняла глаза, рядом со мной сидел близнец Уизли, который сказал: «И так ты встречаешь своего парня?» — и одарил этой раздражающей ухмылкой. Я была стопроцентно уверена, что это Фред.

Джинни закусила губу.

— Ну, ты фатально ошиблась в установлении личности, но, сказать по правде, не думаю, что это как-то помешает исполнению нашего плана. Кажется, Джорджу понравилось это так же, как и Фреду…

— Может, даже больше, — пробормотала Гермиона.

— … так что он будет лучше понимать Фреда. Что значит, что он будет помогать Фреду разгадать эту загадку любой ценой. Что значит, что они только будут играть нам на руку. Но, кажется, есть несущественная проблемка — они знают, что мы ведём игру.

— Что ты имеешь в виду?

— Они знают, что ты что-то задумала, поэтому морочишь им голову. Они не верят, что это из-за того, что тебе нравится Фред. Так давай заставим их поверить.

— Как? — Гермиона содрогнулась, увидев, что лицо Джинни приобрело дьявольское выражение.

— Увидишь.

— Ой-ой.

— Ладно, вот это уже по-нашему. Абсолютно дьявольский план. Дьявольский с большим МУХАХА! — провозгласил Фред, радостно потирая руки.

— Гермиона изобьёт тебя до смерти, ты ведь понимаешь это? — спросил Ли без какой-либо надежды. С годами он стал почти так же близок с близнецами, как те были друг с другом, но он всегда в самую последнюю очередь предлагал сумасшедшие проделки, а в первую говорил: «Ребята, это плохая идея. Нам действительно не следует этого делать». Другими словами, в отличие от близнецов у Ли оставалась хотя бы малая толика здравомыслия.

— Увидеть её лицо, когда мы сделаем это, стоит того, — сказал Джордж, улыбаясь во все тридцать два. — Правда.

Фред остановился, окидывая того недобрым взглядом.

— Джордж, это совсем не похоже на поддержку.

— Ну ладно, — улыбка Джорджа моментально исчезла, и он посмотрел на Ли. — Она не изобьёт его до смерти. Она будет слишком поражена. Но даже если нет, Фред быстро бегает… Надеюсь.

— Спасибо, Джордж. — Фред закатил глаза.

Подойдя к портретному проёму, они назвали Полной Даме пароль. У Гермионы было достаточно времени, чтобы вернуться из библиотеки… и, конечно же, она была тут как тут: сидела с Гарри, Роном и Джинни в углу. Фред холодно улыбнулся и поднял брови, давая ей понять, что сейчас произойдёт нечто грандиозное. Затем он изобразил злость и обиду, подавив желание пуститься в пляс от радости, когда увидел, что Парвати и Лаванда повернулись в его сторону.

— Не могу поверить! — заорал Фред так громко, что половина сидящих в гостиной подпрыгнула. — Стоило мне только подумать, что всё это в прошлом! Стоило мне только подумать, что мы снова можем быть вместе!

Вспышка ярости и негодования промелькнула на её лице, когда она поняла, что он вытворяет, но эмоции мгновенно исчезли, и её лицо вновь стало бесстрастным. Джинни сердито смотрела на Фреда, Джорджа и Ли, а Гарри и Рон выглядели совершенно растерянными.

«Значит, Джинни знает правду… Интересно», — подумал Фред, откладывая эту новость на потом.

— Как ты могла, Гермиона? — продолжил своё выступление он. — Как ты могла?

— О чём это он, Миона? — неуверенно спросил Гарри.

— Я скажу, о чём это я! — закричал Фред. — Она целовалась с моим братом! — Вся его сила воли ушла на то, чтобы не ухмыльнуться, наблюдая за произведённым эффектом. Вздохи, шёпот, смешки, шокированные взгляды… О, выражение лица Гарри было бесценно…

Гермиона встала. Она дрожала и была готова расплакаться. Фред на мгновение задумался, не расстроил ли он её по-настоящему, прежде чем до него дошло, что она тоже играет.

— Прости меня, Фред. — Она практически шептала, но её слова по-прежнему были слышны каждому в тишине гостиной. — Он… Вы так похожи!

— Это не оправдание! — возопил Фред. — Мы вместе уже давно! Мы сто лет знакомы друг с другом! Ты должна меня знать!

— Фред, которого я знаю, не стал бы разбалтывать всем то, о чём мы оба договорились молчать, — яростно затараторила Гермиона, повышая голос. — Фред, которого я знаю, не подумал бы, что это забавно! Фред, которого я знаю, не устроил бы мне отработку и не стал бы публично меня позорить! Фред, которого я знаю, понял бы, что я поцеловала Джорджа не исключительно по своей вине! — Она перешла на крик. — Джордж когда угодно мог сказать мне, что я ошиблась! Он знал, что я думала, что он — это ты, ещё до того, как я поцеловала его, и мог меня предупредить! Предупредил ли он? Нет! Он мог оттолкнуть меня в любой момент! Оттолкнул ли он? Нет! Он посадил меня себе на колени и продолжил целовать! Он решил, что забава важнее, чем чувства его брата или друга! — Она гневно уставилась на Джорджа.

Джордж сглотнул, покраснел и отвёл взгляд — ему совершенно не понравился этот неожиданный поворот. Теперь на него были направлены любопытные взгляды всех присутствующих, и, чтобы избежать их, он с притворным интересом рассматривал потолок.

Фред не сразу нашёлся с ответом.

— Не переводи стрелки на Джорджа! Это ты к нему пристала! — Джордж настойчиво закивал, в его взгляде читалась полнейшая солидарность.

— Ну, может, если бы в последнее время ты не был совершенно другим человеком, мне было бы легче отличать вас друг от друга, — выпалила Гермиона.

— Даже не начинай! — Фред ломал голову, раздумывая, как бы ему выиграть эту словесную баталию: у него почти иссякли ответные реплики.

— Знаешь что, Фред? Мы расстались, если ты не заметил. — Гермиона скрестила руки на груди. — Я могу целоваться, с кем хочу. Не понимаю, какое тебе дело, что я поцеловала Джорджа.

— Прошу прощения? — взвизгнул Фред. Ладно, это уже просто смешно.

— Ты меня услышал. Я хотела поцеловать тебя, а поцеловала твоего близнеца. Упс, ошибочка вышла! — Её губы дрогнули в презрительной усмешке. — У меня для тебя новости: я тебе не принадлежу.

— Чёрта с два! — выпалил Фред. Ли послал ему скептический взгляд, и он понял, что немного переигрывает, поэтому сбавил обороты. — Ты моя девушка!

— Я была твоей девушкой! — закричала Гермиона. — Но мы расстались, и я не буду встречаться с тобой, пока ты не перестанешь быть таким эгоцентричным!

— Только после тебя! И держись, нафиг, подальше от моего брата! — заорал Фред в ответ.

— Я не виновата, что Джордж хорошо целуется!

С этими словами Гермиона схватила свои вещи и убежала в свою комнату. Джинни одарила братьев многозначительной ухмылкой, прежде чем последовала за Гермионой, притворившись, что как лучшая подруга хочет её утешить.

— Могло быть и лучше, — застонал Джордж, когда вся гостиная зашепталась.

— Да уж, — пробормотал Ли.

— Пошли, парни, — вздохнул Фред. — Нам нужен новый план.

* * *

Гарри проследил, как Фред, Джордж и Ли направились в свою комнату, а затем перевёл взгляд на лестницу, ведущую в спальни девочек.

— Сиди здесь, — решительно сказал он Рону и, не оглядываясь, направился в комнату Гермионы.

Приближаясь к вершине винтовой лестницы, он услышал хохот.

— Ты видела его лицо? — донёсся до него голос Джинни.

— Ладно — его, ты видела лицо Джорджа? — сквозь смех ответила Гермиона. — Они ещё пожалеют, что пошли в Хогвартс, когда я с ними разделаюсь.

Гарри распахнул дверь, не удосужившись постучать. Сидящие на кровати Джинни и Гермиона резко повернулись в его сторону — он застал их врасплох.

— Гарри! — воскликнула Гермиона. — Тебе… Тебе сюда нельзя…

— Выкладывай, Гермиона, — рассерженно сказал Гарри. — Живо.

— Мм… О чём ты?

— Прекрати, Гермиона. Мы твои друзья, а ты обманываешь нас. Не говоря уже о том, как это всё расстраивает Рона. Что происходит?

Вздохнув, Гермиона всё ему рассказала. Гарри выслушал её историю, не выражая никаких эмоций.

— Прости меня, Гарри. Я не знала, что делать. Я просто…

— Гермиона, — перебил её Гарри, — ты должна была сразу всё нам рассказать. Не могу ручаться за Рона, но я почти уверен, что ему было бы намного проще, если бы он знал, что это притворство.

— Думаешь, он был бы доволен, что я собралась запудрить мозги его брату, целуясь с ним? — В голосе Гермионы звучало явное сомнение.

— Нет, но я думаю, что он чувствовал бы себя намного лучше, если бы знал, что между тобой и Фредом ничего не происходило и не происходит за его спиной, — ответил Гарри без обиняков. А затем добавил. — За нашими спинами.

— Ладно, я расскажу… — начала было Гермиона, но Гарри уже звал Рона наверх.

Рон поднялся через несколько секунд. Он явно был не в своей тарелке.

— Что?

— Гермиона хочет кое-что тебе сказать. — Гарри холодно посмотрел на неё.

Гермиона сглотнула.

— Рон, между мной и Фредом ничего не было, и сейчас между нами тоже ничего нет. Я пыталась отплатить ему за ложь и поцелуй, а он мстил мне в ответ.

Довольно долгое время Рон молча не сводил с неё глаз.

— Я убью его, — наконец произнёс он, поворачиваясь к двери.

— Рон! — воскликнула Джинни, хватая его за руку. — Да будет тебе, садись.

— Он затеял затяжную кампанию, чтобы испортить репутацию моей лучшей подруги, — зарычал Рон. — Я убью его.

— Рон, прекрати. Мы сыграем по правилам Фреда, — сказал Гарри.

— Есть идеи? — с надеждой спросила Гермиона.

Гарри покраснел. Гермиона чуть отклонилась назад в изумлении.

— Возможно, парочка, — подтвердил он.

— Не могу поверить, — стенал Фред. — Всё должно было пройти как по маслу.

— Ты недооценил её, — вздохнул Джордж.

Фред сердито посмотрел на него.

— Как и ты, приятель. Почему бы тебе не поцеловаться с ней в библиотеке ещё раз и только уже потом говорить мне, кого я недооценил…

Джордж поднял руки в знак капитуляции.

— Успокойся. Я не это имел в виду, — Фред кивнул и послал ему извиняющийся взгляд. — Знаешь, возможно, тебе следует снова предложить ей встречаться.

— Что? — Ли сдвинул брови. — Он никогда и не встречался с ней раньше. И зачем ему это?

— Ты знаешь, о чём я, — отмахнулся Джордж. — Устроим хорошее представление, и Фред предложит ей к нему вернуться. Тогда ей придется признать, что она притворялась.

— Или она просто откажет, — заметил Ли.

— Или согласится, чтобы поставить меня на место, — добавил Фред. Он потёр лицо руками. — Господи, что я делаю? Я собираюсь просить девушку, с которой никогда не встречался, ко мне вернуться.

— Жизнь — странная штука, — пошутил Ли.

— Ну, дадим мы «Операции «Карма» ещё один шанс завтра утром? — спросил Джордж.

— Не знаю, — вздохнул Фред, доставая пижаму. — Но это становится настоящей головной болью.

— Так давайте бросим. — Ли пожал плечами.

— Бросить? Бросить? — повторил Джордж, не веря своим ушам.

Фред возмущённо уставился на Ли.

— Да что с тобой такое, чувак? Сдаться и проиграть? Девчонке? Девчонке, начисто лишённой чувства юмора? Ты сошёл с ума?

Ли покачал головой.

— Нет, но двое моих лучших друзей — да.

Фред усмехнулся.

— Так и есть.

Он улёгся в кровать, и троица пожелала друг другу спокойной ночи. Фред довольно долго не мог уснуть, размышляя, что же было не так в его отношениях с Гермионой.

Она была сексуальной. И, чёрт возьми, хорошо целовалась. Также она была действительно классной, и умной, и смелой, и, чёрт, она быстро соображала. Он ожидал, что она окажется в замешательстве, когда он разразится криками насчет поцелуя с Джорджем, но нет, она вывернула всё наизнанку, так что у него возникло острое желание закричать: «Сдаюсь!».

И поцелуй с Джорджем… смутил его. Когда она поцеловала его, его преисполнила ревность и сильное, абсурдное желание убить своего собственного близнеца, особенно когда Джордж посадил её себе на колени. Фред хотел её. Он очень сильно хотел её.

Он не знал, заметили ли Джордж и Ли, как изменились его чувства — он знал, что Джордж рано или поздно догадается, Ли, вероятно, тоже, — но дело было не в какой-то глупой игре. С одной стороны, Фред надеялся заполучить Гермиону, когда их противостояние завершится. С другой стороны, он намеревался победить. Победить не только в игре, но и завоевать сердце Гермионы.

* * *

В стенах Хогвартса вновь было неспокойно. Притворяться Джорджем больше не имело смысла: приставать к Джорджу с вопросами стали так же часто, как к Фреду, если не чаще. Новость, что Джордж послужил причиной новой ссоры между Фредом и Гермионой, разнеслась, как пожар.

— Знаешь, если бы всё это не было дерьмом собачьим, мне, вероятно, было бы хреново, — пошутил Джордж. — В смысле, я ведь случайно разлучил тебя с твоей девушкой.

— О, заткнись, Джордж, — пробормотал Фред.

Они сидели в Большом Зале, ждали Ли и девушек, которые должны были к ним присоединиться. Анджелина, Алисия и Кэти требовали ответов, вот только Фред, Джордж и Ли не были уверены, что им сказать. Они подумывали не говорить им вообще ничего, но они дружили с девчонками почти семь лет и знали, что держать их в неведении слишком долго — себе дороже (и даже не надеялись, что им это удастся). Однако они полагали, что для того, чтобы свыкнуться с этим их планом девушкам потребуется какое-то время (другими словами, Анджелина, Алисия и Кэти, скорее всего, устроят им полнейший разнос), и, учитывая, что Ли был немного более дипломатичен, чем близнецы, они решили, что будет лучше, если для начала он поговорит с ними наедине.

— Ну где он там застрял, — сказал Джордж, поглядывая на часы. — Я хочу уйти до того, как придёт Гермиона.

— Боишься, что, если она снова тебя поцелует, ты трахнешь её прямо на столе? — подколол его Фред.

Джордж послал ему насмешливый взгляд.

— Нет, но боюсь, что это можешь сделать ты.

Фред всё ещё придумывал остроумный ответ, когда напротив него кто-то сел. Его сердце остановилось: его обуял страх, что это Гермиона снова собралась его провоцировать, но, когда он обернулся, то обнаружил, что это был Гарри. Рон сидел рядом, напротив Джорджа, — у обоих был мрачный вид.

— Послушай, — вздохнул Гарри, — мы только пришли сказать, что вам с Гермионой следует уже что-то решить. Уладить конфликт или согласиться расстаться — без разницы. Но вы не можете вечно злиться друг на друга.

— Разве нет? — удивился Фред. Стараясь как можно лучше сыграть свою роль, он добавил: — Она поцеловала моего брата, думаю, я имею право злиться.

— Боже, в голове не укладывается, как это она могла так ошибиться, — сухо произнёс Рон. — Не то чтобы он выглядел точно так же, как ты.

Фред гневно посмотрел на него, но Гарри не дал ему ответить.

— Слушай, Сыч только что принёс нам письмо от миссис Уизли. Она приглашает меня и Гермиону провести зимние каникулы в Норе.

Фред моргнул, переваривая эту новость.

— Ой-ой, — только и смог ответить он.

— Вот именно, ой-ой, — холодно произнёс Гарри. — Если ты хочешь выяснять отношения с Гермионой в Норе, подумай, как скоро миссис Уизли всё поймёт и потребует объяснений.

— Я даже могу представить выражение маминого лица, когда она узнает, что ты спишь с Гермионой с прошлого лета, — ухмыльнулся Рон.

Фред смотрел на них, поражённый. Неожиданно он почувствовал слабость.

— Она убьёт меня, — прошептал он. — Она убьёт меня несколько раз.

— Ага, — хором подтвердили Гарри, Рон и Джордж.

— Что мне делать? — застонал Фред. Он заговорит, скажет правду, расскажет им всё и будет повторять это до тех пор, пока они ему не поверят. Ничто на свете не было ужаснее гнева его матери. Он вспомнил, как много лет назад во время летних каникул миссис Уизли застала Билла с девушкой в компрометирующем положении. Крики и ругань не затихали несколько часов, и остаток лета Билл провёл под домашним арестом.

Однако ему удалось взять себя в руки, прежде чем он выдал всю правду. Гермионе только того и нужно было, чтобы он проболтался. Кроме того, кто сказал, что миссис Уизли обязательно узнает? Гермиона не станет ей рассказывать: она, как и Фред, ещё хочет жить. Рон может настучать из вредности или ревности, но… что ж, если Рон донесёт, всегда можно будет уйти в отказную. Фред был не готов проиграть эту битву — не тогда, когда вероятность того, что миссис Уизли узнает и поверит этой лжи, была практически равна нулю.

Выражение лица Фреда стало каменным.

— Ну, полагаю, тогда мне придётся с ней разобраться, — сказал он монотонным, безэмоциональным голосом. — Я что-нибудь придумаю.

Переглянувшись, Гарри и Рон встали и без лишних слов ушли.

— Это было странно, — задумчиво заметил Джордж.

— Думаешь, они замешаны? — спросил Фред, подозрительно косясь на удаляющиеся спины Гарри и Рона.

— Нет, — ответил Джордж. — Они слишком рассержены на нас. И злятся уже давно.

— Да, ты прав.

Джордж кивнул.

— Конечно, я прав. Итак… ты сошёл с ума, или ты просто несчастный идиот? Наша старая добрая мамочка разорвёт тебя на куски.

— Она ничего не узнает, — решительно заявил Фред. — Но даже если так, я всегда могу сознаться. Тогда она меня не убьёт. Она будет зла, но это я переживу.

Джордж вздохнул.

— Эта затея приносит нам слишком много неприятностей.

— Перестань, Джордж, сейчас не время падать духом. Скажу тебе вот что: если ты останешься, я разрешу тебе притвориться мной, и ты сможешь поцеловать её ещё раз — по рукам?

— Ой, да ну тебя.

Ли не пришел на обед к тому времени, как Фред и Джордж вынуждены были уйти оттуда из страха нарваться на Гермиону, поэтому они встретились по дороге на Уход за Магическими Существами. Ли вкратце сообщил им мнение девушек, пока они шли по лужайке.

— Это вышло нехорошо, — прямо сказал Ли. — Они думают, что вы болваны, раз затеяли это. Они надеются, что Гермиона надерет вам задницы. И они сказали, чтобы вы даже не пытались заговорить с ними, пока не перестанете быть такими идиотами.

— Да, примерно то, что я и ожидал от них услышать, — сказал Фред со вздохом. — Ну, когда все это закончится, мы все хорошенько посмеемся над этим за кружкой сливочного пива.

Ли засмеялся.

— К тому времени, как все это закончится, вся эта ерунда закрутится настолько, что Джордж сделает предложение Гермионе. Я имею в виду, что это все весело и прочее, но… — Ли запнулся. Фред остановился с все еще потрясенным видом осознания на лице. — Что с тобой? — спросил Ли, когда они с Джорджем обернулись, чтобы посмотреть на него.

— Это гениально, — выдохнул Фред. — Это чертовски гениально!

— Что чертовски гениально? — спросил Ли, глядя на Фреда с опаской, будто тот мог взорваться и Ли хотел приготовиться убежать на минимальное безопасное расстояние.

— О, нет. Только не этот взгляд, — простонал Джордж. — Так выглядит озарение. Тебе только что пришла идея какого-то безумного плана, благодаря которому мы, по самой крайней мере, нарвемся на отработку до самого выпуска и то, если нам повезет. В противном случае нас отправят прямиком в Азкабан.

— Не будь таким фаталистом, — нетерпеливо произнес Фред. — У меня появилась великолепная идея!

* * *

— Они купились на это? — тихо спросила Гермиона, пока она, Гарри и Рон сидели на задних рядах на уроке Чар, практикуясь в сегодняшнем заклинании.

— Он почти раскололся, — ответил Гарри, вздыхая. — Он остановился как раз вовремя. Жаль: Парвати и Лаванда были поблизости.

— Мы подловим его, — проговорил Рон. Он улыбнулся. — Может быть, нам следует пойти и дать Фреду наше благословение или типа того, Гарри. Сказать, что мы абсолютно не против того, чтобы он встречался с нашим лучшим другом.

Гарри тихо засмеялся.

— Или, может быть, один из нас должен пойти к нему и сказать, что у нас есть чувства к Мионе и мы хотим узнать, планирует ли он расстаться с ней навсегда.

— Не надо, — предостерегла их Гермиона. — Это позволит ему завершить игру, если он умен. Все, что от него потребуется, — сказать «конечно», и тогда это закончится.

— Фред не станет делать этого, он получает слишком много удовольствия. Кроме того, — сказал Рон с улыбкой, — если он и сделает это, мы сможем разыграть большой спектакль, где Гермиона откажет нам обоим, потому что она слишком любит Фреда. Или любой из нас может пойти к Фреду и начать орать на него, что он не заслуживает Гермионы… Что с вами двумя?

Оба, Гарри и Гермиона, уставились на него, изумленные.

— Блестящая идея, Рон! — выдохнула Гермиона. — Она так прекрасно сработает!

— Подождите, я же пошутил, — быстро ответил Рон. — Это была шутка.

— Подумай сам, Рон, — медленно произнес Гарри. — Один из нас предлагает Гермионе встречаться там, где все могут услышать. На следующий день тот же человек идет к Фреду, чтобы наорать на него… и затем, еще через день после этого, тот, кто не участвовал в этом, устраивает перепалку с Фредом по этому поводу. Знаешь… Что-то типа «Тебе на самом деле плевать! Ты ведешь себя просто эгоистично! Позволь кому-то, кто достоин ее, получить шанс! Берегись!». В таком ключе.

Рон посмотрел на своих взволнованных друзей в неверии.

— Вы, ребята, должно быть, шутите, да?

— Нет! Это будет грандиозно! — с энтузиазмом ответила Гермиона.

— Ни за что! — воскликнул Рон.

— Тебе не обязательно участвовать, Рон, — с неохотой сказал Гарри. — Я… Я притворюсь, что влюбился. Мы попросим Джинни наорать.

Рон вздохнул.

— Нет… Они, возможно, уже поняли, что Джинни знает: Гермиона рассказывает ей все. Если они узнали, и она придет и наорет на него, будет очевидно, что это все уловка.

— И тогда они поймут, что вы с Гарри знаете, — согласилась Гермиона, кивая. — Ладно. Итак… Ты готов, Рон?

Рон снова вздохнул.

— Почему бы и нет? — сказал он, закатывая глаза. — Почему бы и нет?

* * *

Гермиона рассталась с Гарри и Роном после Чар и направилась на Арифмантику. Джордж послал Фреду и Ли последний «я-не-хочу-делать-этого-пожалуйста-не-заставляйте-меня» взгляд, прежде чем последовать за ней.

Гермиона была единственной пятикурсницей с Гриффиндора, которая посещала Арифмантику: предмет был одним из самых трудных, а такие, как правило, посещала самая малая и состоящая из студентов с разных факультетов группа учеников. Джордж заметил близняшку Парвати, Падму, которая ждала, пока можно будет зайти в класс, и улыбнулся: сенсация, которую он собирался создать, определенно вскоре разлетится по всему Хогвартсу.

Он увидел, что Гермиона завязала разговор с парой рейвенкловок, которых Джордж не знал. Придав своему лицу наполовину смущенное, наполовину надеющееся выражение, он прочистил горло.

— Гермиона?

Она обернулась, закатила глаза и уставилась на него.

— Привет, Фред… Ой, я имела в виду, Джордж, — сказала она, ее голос сочился сарказмом.

Румянец Джорджа не имел ничего общего с игрой, в то время как несколько других учащихся, занимающихся Арифмантикой, обменялись взглядами и шепотками.

— Мм, могу я поговорить с тобой секундочку? — нерешительно спросил он.

— Нет, — категорически ответила Гермиона. — Благодаря тебе мы с Фредом до сих пор не разговариваем друг с другом.

Шок от ее поведения исчез у Джорджа в одно мгновение. Если она хочет сыграть на публику, хорошо, он тоже может кое-что, но он в большей степени был возмущен ее словами, чем беспокоился о продолжении их маленькой войны.

— Прошу прощения? — гневно произнес Джордж. — Благодаря мне? Ты поцеловала меня! С какого бока это моя вина?

— Ты знал, что я думала, что ты — Фред, — холодно ответила Гермиона.

— Тебе следовало бы различать нас, — возразил Джордж. — Ты знакома с нами уже почти пять лет. Знаю, что ты, возможно, не включала свет, когда проводила время с Фредом последние несколько месяцев, но…

— Как ты смеешь! — перебила его Гермиона, игнорируя шепот и смех, которые вызвало замечание Джорджа среди остальных студентов. — Если твой брат хочет верить, что это не твоя вина, — прекрасно, но даже не пытайся подсунуть это дерьмо мне! Ты поцеловал меня в ответ, ты посадил меня себе на колени, и ты даже не позаботился попытаться сказать мне, что ты — Джордж! Ты позволил мне думать, что ты — Фред!

Джордж вздохнул, пытаясь перебороть свои настоящие чувства, вызванные ее высказыванием, и вернуться к коротенькому сценарию, который он приготовил.

— Я ничего не мог поделать, — робко ответил он.

— Ты чертовски много чего мог сделать, и ты знаешь это, — раздраженно произнесла Гермиона.

— Нет, не мог! — закричал он, заставляя ее изогнуть бровь на это. — Ты не знаешь, каково это — слушать, как Фред говорит о тебе все время, и заставлять себя прикусывать язык, потому что ты его девушка!

— О чем ты говоришь? — требовательно спросила Гермиона.

— Позволь поговорить с тобой наедине, — попросил Джордж.

— Нет, — отрезала Гермиона.

Джордж закусил губу. Он знал, что гораздо лучше отойти в сторонку, поскольку были заинтересованные отмщением Гермионе, но он знал, что будут и свои преимущества в том, что все вокруг услышат это.

— Ну хорошо, — сказал он после долгой паузы. — Послушай, я поцеловал тебя в ответ, потому что хотел этого долгие годы. И с тех пор, как началась эта заварушка с Фредом, я осознал, что, вероятно, у меня никогда не будет и шанса быть с тобой, и, когда ты поцеловала меня, я просто наплевал на Фреда, ясно? У меня есть чувства к тебе. Теперь довольна?

Гермиона просто-напросто уставилась на него неверящим взглядом. Джордж убежал, ухмыляясь.

Это сработало.

* * *

— Думаю, это было довольно жалко, — сказала Гермиона Джинни на завтраке следующим утром, пока они ждали Гарри и Рона. — Я имею в виду, если это все, что они смогли придумать, я просто могу с таким же успехом присвоить себе победу прямо сейчас, понимаешь?

Джинни медленно кивнула, выглядя неуютно.

— Ээ, Герм? Ты понимаешь, что Джордж мог и говорить правду, да?

Гермиона замерла, уставившись на Джинни, вилка с омлетом зависла на полпути ко рту.

— Что? — запинаясь, спросила озадаченная Гермиона.

Джинни покраснела и рассеянно поковырялась в своей тарелке, отводя взгляд.

— Ну… Просто подумай об этом. Зачем еще ему было целовать тебя в ответ?

Гермиона открыла и закрыла рот несколько раз, прежде чем ей удалось сказать:

— Джин, этого не может быть никоим образом. К тому же, Фред все время целовал меня в ответ. Так почему Джордж не должен? Он просто наслаждался моментом.

— Возможно, что нет, — резко ответила Джинни. — Может, он влюбился в тебя.

— Ага, конечно, — фыркнула Гермиона. — Тогда почему он не говорил мне раньше?

— А почему не говорил Рон? Или Невилл? — возразила Джинни.

Гермиона заметно побледнела и все еще не вспомнила про вилку, которую держала, но все равно упрямо затрясла головой.

— Невилл приглашал меня на Святочный Бал.

— Да, как друга, — произнесла Джинни, закатывая глаза. — А Рон до сих пор ничего не сказал. Это заняло у Виктора… Сколько? Почти два месяца, и у него был предлог — бал. Не говоря уже о том, что Виктор знал, что если ты откажешь, то отвергнутым и униженным ему придется жить только несколько недель до возвращения в Дурмстранг. Довольно вероятно, что у Джорджа не хватило мужества признаться до сих пор. Я имею в виду, что видела, как он целовался с Кэти пару раз, и это никогда не было похоже на то, что о нем рассказывала ты. Если он подумал, что ты начала влюбляться во Фреда, то он, должно быть, запаниковал, думая, что ты почти что занята, и решился на это.

Гермиона с трудом искала аргументы. Наконец, она поняла, что ее рука все еще держит вилку с едой, и сунула ее в рот, чтобы потянуть время.

— Подожди-ка… Если этот план созрел у них в головах некоторое время назад, они легко могли подстроить тот поцелуй! — с триумфом воскликнула Гермиона. — Они придумали эту «как-ты-могла-поцеловать-моего-брата» сцену в гостиной ужасающе быстро. Может быть, это было заранее спланировано.

Джинни покачала головой.

— Не думаю, что они могли спланировать то, что ты перепутаешь Фреда и Джорджа. Ты никогда не путала раньше.

— К черту это, одна глупая ошибка, а потом, знаешь ли… — проворчала она.

Джинни хихикнула.

— Что ж, давай побеспокоимся насчет Джорджа потом. А сейчас сконцентрируемся на Фреде.

— Хороший план, — согласилась Гермиона.

Гарри и Рон подошли только сейчас, проскальзывая на скамью напротив девушек.

— Ну? — пылко спросил Гарри.

— Что «ну»? — переспросила Гермиона.

— Когда мы приступаем ко второй фазе? — нетерпеливо влез Рон. — У нас с Гарри есть парочка действительно хороших идей для этого.

— Я думала, что ты не так заинтересован этим планом, Рон, — подозрительно произнесла Джинни.

— Я и не был, но из этого должно получиться что-то грандиозное, — ответил ей Рон, озорно ухмыляясь. — Я чувствую, будто… будто наконец-то возьму реванш над Фредом и Джорджем за все раздражающие проделки, которые они когда-либо совершали.

— И за половину раздражающих проделок, которые они совершат в будущем, — радостно добавила Гермиона.

— Ну, семена сомнения определенно посеяны, — радостно сообщил Ли, когда встретился с близнецами у Большого Зала, передавая им разнообразную еду (близнецы по возможности избегали Гермиону, что обычно означало пропускать большинство приемов пищи).

— Она купилась? — самодовольно спросил Джордж.

— Нет, но Джинни, кажется, думает, что возможно, что ты говоришь правду, — ответил Ли, убирая удлинитель ушей обратно в карман. — К сожалению, Джинни предложила для начала побеспокоиться о Фреде и оставить Джорджа на потом.

— Черт… Что еще? — спросил Фред.

— Я ушел почти сразу после того, как пришли Гарри и Рон: я не вовремя побежал доставать вам завтрак.

— Ну, — произнес Джордж, пока они направлялись на Чары, — нам следует снова сконцентрироваться на Фреде или направить свет прожекторов на вашего покорного слугу?

— Выбирайте, в любом случае у нас нет плана, — сказал Ли.

— Я думаю, мы должны поддерживать ее замешательство, — ответил Фред, посылая Ли заговорщический взгляд.

— Есть идеи? — прямо спросил Ли. — Как мы собираемся убедить ее, что она нравится Джорджу, и что мы собираемся сделать, чтобы продолжить войну между ней и Фредом?

— Мы можем, ну, не знаю, послать ей конфеты от Джорджа… — начал Фред.

— Теперь вы, ребята, тратите на это деньги? — скептически спросил Ли.

— Кто говорил о деньгах? Для этого существует кухня, — пояснил Фред.

— Не думаю, что она будет есть что-либо, что пришлю я, — вставил Джордж, — она подумает, что они напичканы зельем.

— Это великолепная идея! — воскликнул Фред. — Мы добавим амортенцию в конфеты, и если она съест их… Она ведь может их съесть, знаете ли…

— Ага, после того, как опробует на ком-нибудь, — перебил Ли. — Например, на Лаванде или Парвати, на Гарри или, может быть, даже на Роне или Джинни. Не то чтобы это не было… интересно и действительно смешно, но я не думаю, что кто-либо из вас хочет, чтобы Гарри или ваш собственный брат или сестра влюбились в вас.

— Хорошее замечание, — сказал Джордж. Фред кивнул, гримасничая. — Знаешь, — задумчиво продолжил Джордж, — эта мне-нравится-она ситуация, возможно, была не лучшей идеей. Я имею в виду, она несомненно поймет, что ни за что на свете я не поступил бы так со своим братом-близнецом.

— На самом деле я думаю, что это наше лучшее решение, — произнес Ли. — Она может подумать, что действительно нравится тебе… Я имею в виду, Гермиона понимает, что ты не задеваешь чувства Фреда, она знает, что вся эта чепуха с Фредом — дерьмо, так?

— Так, — ответил Фред. Джордж нахмурился, заметив румянец на щеках Фреда. Неужели происходит что-то, о чем его близнец не рассказывает ему?

Они закончили с завтраком и пошли на Чары, ожидая, пока Флитвик даст им заклинание для разучивания, чтобы они могли говорить и не быть услышанными, что было даже проще теперь, когда Анджелина, Алисия и Кэти держали дистанцию.

— У меня есть идея, — произнес Фред. — Что если мы скажем ей, что мы с Джорджем поссорились?

— Она догадается, — ответил Ли.

— Да… но что если мы скажем всем остальным, что я поссорился с Фредом? — оживленно предложил Джордж.

— Тогда она все равно подумает, что вы просто используете это, чтобы заставить ее симпатизировать Джорджу, — сказал Ли.

— Необязательно, это может послужить для нее толчком в сторону Джорджа… Я имею в виду, скажем, Джорджу нравится Гермиона, но Фред и Гермиона вроде как расстались, поэтому, чтобы убедиться, Джордж ради интереса мог незаметно сделать попытку по отношению к Гермионе, а Фред соглашается сказать, что он поссорился с Джорджем? — задумался Фред.

— Я скажу, что ты довольно хорош во всех этих говорить-о-себе-от-третьего-лица штучках, но что мы будем делать, когда соберемся, чтобы придумать план? — спросил Ли. — Вас двоих не должны видеть вместе.

— Я тоже могу завести войну Гермионы в тупик, — сказал Джордж. — Знаете, мешать Фреду добиться Гермионы… и Фред не мог поссориться со мной из-за Гермионы, не указав на то, что я притворялся…

— У меня голова идет кругом от этого, — произнес Фред, хмурясь. — Ну ладно, есть перегибы, но это может сработать… Мы оставим это на потом, если сможем довести этот план до совершенства. В то же время, почему бы тебе не подойти к ней снова, Джордж? Может поцеловать ее немного?

Джордж вздрогнул.

— Фред, у тебя до сих пор синяк на том месте, куда она ударила тебя около кабинета Снейпа, и я вроде как предпочту избежать получения такого же. Она была в дюйме от того, чтобы сломать тебе колено.

— Ты должен подойти к ней в любом случае, — произнес Ли довольно неохотно. — Вы оба должны… Не знаю, что вы скажете, если кто-нибудь спросит, знает ли Фред, что она нравится Джорджу, но я думаю, что вы двое должны продолжать пытаться. Однако Джорджу стоит позаботиться об отсутствии свидетелей, насколько он сможет, и я не думаю, что поцелуи имеют значение.

— Тогда ладно, — ответил Джордж, — я могу сделать это. Однако я хотел бы прояснить, что ты у меня в долгу за это, Фред. Это ужасно неловко.

— Это того стоит, — произнес Фред с дьявольским блеском в глазах. — Пришло время преподать ей важный урок: никто не связывается с Уизли.

* * *

Гермиона пыталась постоянно находиться рядом с людьми, но, к несчастью, ей нужно было ходить на Древние Руны и Арифмантику, которые ни Гарри, ни Рон не посещали. Ей приходилось ходить на и с обоих уроков в одиночку, кроме тех случаев, когда ей случалось встретить по пути хаффлпаффцев или рейвенкловцев, идущих на те же занятия, что было необычно. Поэтому Джордж смог поймать ее по дороге на Древние Руны во вторник после того столкновения у кабинета Арифмантики, и в этот раз они были совершенно одни: он ждал ее в секретном проходе.

Гермиона остановилась и холодно посмотрела на него; проход был слишком узким, чтобы пройти, не толкая его, а она предпочла пока что держать дистанцию.

— Что это значит, Джордж? — спросила она со вздохом.

— Я имел в виду то, что сказал, ты знаешь, — прямо ответил ей Джордж. — У меня есть чувства к тебе.

— Ты ждешь, что я поверю тебе? — спросила Гермиона, насмешливо фыркая.

— Это правда, — настоял Джордж. — Я просто… Есть вообще шанс, что ты подумаешь…? — он остановился, кусая губы, румянец пополз вверх по его шее. Создатель, это было неловко.

— Во-первых, я не верю тебе, — ответила Гермиона, — а во-вторых, ситуация с Фредом…

— Какая ситуация с Фредом? — потребовал Джордж.

— Мне он нравится, — просто ответила Гермиона.

— С каких это пор? — спросил Джордж, делая мрачное лицо, чтобы соответствовать образу.

— С прошлого лета, когда мы начали встречаться, — спокойно объяснила Гермиона.

Джордж моргнул.

— Это чушь, и ты это знаешь. Ты никогда не была с Фредом…

Гермиона послала ему взгляд, полный удивления, который заткнул Джорджа.

— Ты имеешь в виду, он сказал тебе, что между нами ничего нет! — сказала она, выглядя слегка обиженной.

— О чем ты говоришь, я знал все время…

— О, — произнесла Гермиона, ее тон стал ледяным. — Я поняла. Он сказал правду всем, кроме собственного брата, так?

Джордж нахмурился.

— В этом нет смысла.

Гермиона вскинула руки в раздражении.

— Ты правда не знаешь?

— Не знаю чего? — подозрительно потребовал Джордж.

Гермиона послала в его сторону долгий изучающий взгляд, а затем сказала:

— Джордж, я встречалась с Фредом с прошлого лета, ты так и не понял? — ее лицо смягчилось. — Мне жаль, что он не сказал тебе…

— О, перестань, Гермиона, — засмеялся Джордж. — Он сказал бы мне.

Гермиона покачала головой.

— Я не хотела, чтобы кто-либо знал. Я полагала, что он скажет тебе в любом случае, я имею в виду, что я бы так сделала… и в конце концов я сказала своей лучшей подруге…

— Ага, как же, Фред трахался с тобой годами, не говоря мне, — сказал Джордж, закатывая глаза.

Гермиона кивнула.

— Так и есть. Джинни — единственная, кто знает правду, полагаю, хотя Гарри, возможно, подозревает сейчас…

— Ага, — скептически произнес Джордж. — Так почему же ты так злишься на него тогда?

— Потому что он рассказал всем, — ответила Гермиона все еще мягким, добрым голосом, будто предполагая, что он расстроен теперь, когда узнал, и пытаясь успокоить его заранее. — Мы оба согласились не говорить никому, а если бы кто-нибудь обнаружил, мы бы отрицали. В Норе это было из-за Рона и ваших родителей, а потом, в Хогвартсе, ты знаешь, слухи и все такое… Я имею в виду, за прошедшие несколько дней мне пришлось иметь дело со всеми этими раздражающими комментариями и сплетнями обо мне и Фреде… Плюс еще и Рон тоже. Я просто… Я надеюсь, что ты поймешь, почему он не сказал тебе…

Джордж молчал некоторое время, обдумывая это, но заставил себя вспомнить, что Фреду доверять можно гораздо больше, чем Гермионе (по крайней мере, когда это касалось Джорджа), особенно в данной ситуации.

— Прости, Гермиона, но в твоей истории есть парочка несостыковок.

— О, перестань, Джордж, ты и правда думаешь, что я бы целовала любого так, как целовала Фреда? Ну, Фреда и тебя, — сказала она и покраснела. — Я… Я извиняюсь за тот случай, я смутилась, понимаешь…

— Если он лгал с прошлого лета о том, что трахается с тобой, то почему он не сказал мне правду, когда сказал Парвати и Лаванде? — требовательно спросил Джордж.

— Я не знаю, — ответила Гермиона, — об этом тебе лучше спросить его самого, — она направилась к лестнице за ним. — Я опоздаю, — сказала она, — я должна идти, — она утешающе погладила его по руке, когда проходила.

Джордж довольно неожиданно вспомнил, что не так давно он задумался, не скрывает ли Фред что-то от него… Ли сказал: «Она знает, что вся эта чепуха с Фредом — дерьмо», и Фред немного покраснел… Возможно ли, что Фред действительно встречался с Гермионой у него под носом? Возможно ли, что их маленькая война не затянувшийся реванш за проделанную шутку, а настоящая ссора между парнем и девушкой? Если подумать об этом, то несомненно, что Гермиона не стала бы целовать Фреда так, не зависимо от того, что поставлено на карту … Никто и близко не целуется так в шутку, особенно девчонки вроде Гермионы…

Джордж поспешил на Трансфигурацию, в его голове была куча вопросов.

— Ты сошел с ума?

Фред, Джордж и Ли были в секретном проходе; это было сразу после Трансфигурации, и Джордж предъявлял Фреду то, что сказала ему Гермиона.

— НЕТ, я не трахаюсь с Гермионой, я никогда не трахался с Гермионой, ты не в себе? — орал Фред. — Вот честно, ты подумал, что я не сказал бы тебе что-то вроде этого? Перестань, если бы я трахался с ней, я бы умер от желания рассказать кому-то об этом, и не то чтобы я не доверял тебе и Ли! Ты сошел с ума?

— Ты уже спрашивал это, — указал Ли. Его лицо передергивало, пока он подавлял улыбку.

— Она привела много хороших аргументов, — произнес Джордж, оправдываясь.

— Она — враг! — взорвался Фред. — Она хитрая маленькая задница!

— Я знаю, извини, я просто подумал…

— Как ты мог поверить ей, а не мне? — требовательно спросил Фред.

— Она была действительно убедительной! — ныл Джордж.

— Конечно она была убедительной: она умная! Она злобная, коварная, гнусная…

— Прости! — воскликнул Джордж. — Я просто… Она обманула меня, этого больше не повторится…

— Ага, конечно, — встрял Ли. — Признайте вы оба, что она одурачила вас, а мы еще на самом деле даже и не подловили ее.

— Что, думаешь, ты бы справился лучше? — сердито спросил Фред.

— Сомневаюсь, — ответил Ли, выглядя раздраженно. — Я просто говорю, что она чересчур манипулирует нами, по крайней мере манипулировала до сих пор. Она досаждает нам, сводит с ума и смеется над нами за нашими спинами…

— И это говорит парень, который продолжал твердить нам забросить все это дело, — пробормотал Джордж.

— Нам просто следует поднапрячься, — решительно произнес Ли, игнорируя замечание Джорджа. — Прежде чем Гермиона разорвет нас на куски и заставит упасть к ее ногам.

— Я собираюсь уничтожить ее за это, — прорычал Фред. — Она почти настроила моего собственного брата-близнеца против меня! Ооо, только подождите, я заставлю ее заплатить! Это значит война!

— Это и так уже война, — заметил Джордж.

— Тогда… тогда это значит… это значит… очень большая война!

Ли уставился на него.

— Эм, Фред? Когда ты говоришь вещи типа этих, я в какой-то степени понимаю, как она делает это. Успокойся, хорошо? Мы порвем ее.

— Ты чересчур прав, мы сделаем это, — сказал Джордж, его лицо потемнело. — Мы должны ей нечто жестокое сейчас. И я думаю, у меня есть еще одна идея.

* * *

Фред, Джордж и Ли не показались на ужине, поэтому Гермиона использовала возможность, предоставленную их отсутствием, чтобы шепотом пересказать историю, которую она наплела Джорджу в секретном проходе.

— Он выглядел действительно шокированным, — гордо сказала Гермиона Гарри, Рону и Джинни. Все они засмеялись. — Поэтому я считаю, что мы можем подождать немного, прежде чем приступить к следующей части нашего плана, знаете, позволить всему этому улечься до того, как Гарри предложит мне встречаться, — она сделала паузу. — Боже, произносить это действительно странно.

Они вернулись в общую гостиную в поднятом расположении духа, рассаживаясь, чтобы сделать свое домашнее задание.

— Я сейчас вернусь, — произнесла Гермиона. — Мне нужно покормить Живоглота…

Она поспешила в свою спальню и насыпала кошачий корм в миску Живоглота, стоящую на полу рядом с ее кроватью, но, прежде чем она успела подняться обратно, дверь открылась и закрылась за ее спиной. Она оглянулась, чтобы посмотреть, была ли это Парвати или Лаванда, но вместо них она обнаружила Фреда с очень зловещим и рассерженным выражением лица. Она почти рассыпала пакет с кошачьей едой, чересчур поспешно его поставив.

— Ох… Привет, — неловко произнесла Гермиона, очень волнуясь от неожиданности.

— Трахаемся с прошлого лета, неужели? — опасно спросил Фред.

Гермиона не смогла сдержать улыбки.

— Я ничего не могла поделать, Фред, это было слишком просто, — самодовольно ответила она.

Фред начал подходить к ней; Гермиона отступала, пока он приближался, неожиданно обнаружив себя напротив стены. Фред остановился очень, очень близко, глядя на нее. Гермиона боролась с собой, чтобы сохранить насмешливое выражение лица, что было непросто: часть ее боялась, что он поцелует ее снова, а другая ее часть надеялась на это…

— Ты думаешь, это весело, не так ли, настроить моего собственного близнеца против меня? — прорычал Фред. Он положил свои ладони на стену, по обеим сторонам от ее головы, окружая ее.

Гермиона сглотнула, но улыбнулась и сказала:

— Да, да, я так думаю.

— А вот я — нет, — резко произнес он. — У Джорджа было несколько вопросов ко мне… Например, с чего бы маленькой паиньке вроде тебя целоваться, как ты, только ради шутки.

— В любви, войне и квиддиче все средства хороши, — холодно ответила Гермиона.

— Неужели? — сказал Фред, подходя еще ближе. — Ты хочешь войны, Гермиона? Я устрою тебе войну.

— О, я ужасно напугана… — начала говорить Гермиона, но ее прервал Фред, который наклонился и в который раз поцеловал ее.

Ее глаза закрылись, и она немедленно ответила; она скучала по поцелуям с ним, она не могла отрицать этого. Он был очень хорош в этом; ее разум благополучно отключился, все мысли о войне, шутках и слухах исчезли. Ее руки обернулись вокруг его шеи по ее собственному желанию, а он обхватил ее за талию, прижимая еще ближе к себе. Ее сердце начало биться, как сумасшедшее, от ощущения его тела; только несколько тонких слоев одежды разделяли их, и Гермиона обнаружила, что хотела бы, чтобы между ними не было вообще ничего.

Фред немного отступил, затем развернул ее в сторону и начал наступать; она начала отходить назад, не зная, куда идет, и вообще не беспокоясь об этом. Ее колени ударились обо что-то и подогнулись, она упала спиной на свою кровать, Фред оказался на ней. Они продолжили целоваться, и Гермиона сосредоточилась на поисках застежки на его мантии и потянула ее вниз…

… как вдруг дверь распахнулась и с треском ударилась о стену.

Фред и Гермиона оба посмотрели наверх так быстро, что практически получили травму позвоночника. Лаванда и Парвати стояли в дверном проеме, их челюсти почти отвалились. Лаванда пришла в себя первой.

— О. Боже. Мой! — взвизгнула она, схватив Парвати за руку, и повернулась, чтобы уйти. — Пошли!

Фред посмотрел вниз, на окаменевшее выражение лица Гермионы, и засмеялся.

— А теперь боишься? — издевательски спросил он.

Гермиона была в таком ужасе, что у нее заняло с секунду, чтобы понять, о чем он говорит.

— Ты подстроил это? — прошипела она.

— Конечно подстроил, — ответил он, сияя. — Сказал Джорджу дать мне несколько секунд, а потом как бы невзначай проговориться, что я здесь, наверху, с тобой, — он наклонился и поцеловал ее в шею. — Что скажешь, если мы немного задержимся, м? Уверен, кто-нибудь еще скоро поднимется.

— Неплохо, — неохотно произнесла Гермиона, пока Фред лизал и целовал ее шею. — Конечно, это не так здорово, как убедить Джорджа в том, что мы трахались за его спиной, знаешь ли.

— Это намного большее, чем с чего это все началось, — прошептал Фред ей на ухо.

Гермиона сузила глаза и озорно улыбнулась.

— Поцелуй меня, — сказала она.

— Что? — Фред отклонился, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Поцелуй меня, — повторила она. — Пожалуйста, пока мы одни, я… — она замолчала, глядя на него умоляюще. Она с невинным видом поерзала под ним, заставляя Фреда потихоньку напрягаться. Фред посмотрел на ее губы с желанием во взгляде и медленно кивнул, затем наклонился, чтобы снова поцеловать ее.

Десять секунд спустя он резко дернулся назад с криком боли. Гермиона врезала своим коленом ему в пах, сильно. Она оттолкнула его от себя, и он свернулся клубком на ее кровати, его лицо было искажено от боли.

Гермиона усмехнулась, когда он злобно посмотрел на нее. Она наклонилась над ним, подчеркнуто клюнула его в щеку поцелуем и сказала:

— Нет, Фред, я ничуточки не испугалась.

С этими словами она бросилась прочь из спальни.

— Вот и оно, — задыхаясь, произнес Фред. — Она покойница.

* * *

Гарри, Рон и Джинни ждали ее в общей гостиной с довольно безропотными выражениями на лицах. Она просияла, когда увидела их; все трое синхронно подняли свои брови.

— Тебя застукали занимающейся сексом с Фредом, ты знала? — сказала Джинни, когда Гермиона села на свое место.

— Да, я знала, — увидев выражения лиц трех своих друзей, она добавила. — О, перестаньте, мы не занимались сексом…

— А что вы делали? — перебил ее Рон, посылая ей суровый взгляд.

— Целовались, — ответила Гермиона, ее щеки порозовели. — Просто целовались… на, эм, на кровати. Лежа на кровати.

Джинни содрогнулась.

— Жаль, что это мой брат, иначе я бы потребовала подробностей.

— Нет никаких подробностей, — твердо ответила Гермиона.

Гарри послал ей довольно саркастичный взгляд.

— Ну, ты улыбалась так, будто только что провела лучшее время своей жизни, когда спускалась по лестнице… И у тебя на шее огромный засос.

Глаза Гермионы расширились, и она испустила короткий возглас ужаса; она достала свою палочку и быстро приставила ее к той стороне шеи, на которой он был, так что след исчез.

— Где ты научилась этому заклинанию, Гермиона? — громко спросил Джордж через всю комнату.

Гермиона резко обернулась, чтобы посмотреть на него.

— Я научилась ему у Фреда… или, возможно, это был ты. Вас так сложно различать.

— Приятно узнать, что я не задержал тебя и Фреда надолго, — сказал Джордж, ухмыляясь.

— Я полагаю, что мы будем порознь довольно долго, — сказала в ответ Гермиона. — Бедняжка пошел и поранился наиболее мучительным способом.

Глаза Джорджа с беспокойством расширились, прежде чем он сузил их и посмотрел на нее.

— Замучила его, да? Единственная причина, по которой ты беспокоишься о нем, не так ли?

— Если бы я хотела импотента Уизли, я бы встречалась с тобой, — вернула ему шпильку Гермиона, неконтролируемо воспрянув духом.

— Время уходить, — прошипел Гарри, оглядываясь на гостиную, полную гриффиндорцев, смотрящих с интересом.

— Не могу, он в моей спальне, — прошептала Гермиона, пока несколько человек глумились или смеялись.

Джордж послал ей холодную улыбку.

— А прошлой ночью ты говорила не так, — самодовольно произнес он.

— Это превращается в похабщину, — пробормотал Рон, гримасничая.

— Нет, прошлой ночью я сказала… — с горячностью начала Гермиона, затем остановилась, усмехаясь. — О, привет, Фред.

Фред только что спустился по лестнице, идущей от женских спален. Он посмотрел на нее, прошествовал к Джорджу и Ли и утащил их прямиком в спальни мальчиков. Гермиона могла поклясться, что она услышала, как он сказал слово «перегруппировка».

Джордж смотрел, как Гермиона становилась все злее и злее, и задавался вопросом, что же случилось в спальне. Она выглядела весьма довольной собой, когда спустилась; Джордж обеспокоенно надеялся, что его близнец все еще жив и сохранил способность шевелить всеми конечностями. Волосы Гермионы были в беспорядке, и засос на ее шее был довольно здоровым — по крайней мере был, пока она не замаскировала его. Может быть, ему удастся развеять это заклятие завтра, в идеале так, чтобы она не заметила…

— О, привет, Фред, — спокойно произнесла Гермиона, ее глаза удовлетворенно сверкали, когда Фред вошел в гостиную.

Фред не ответил, он прошествовал к Джорджу и Ли, схватил их руки и утащил прямиком в их спальню.

— Время перегруппировки, — пробормотал он, зажмурившись от боли.

Как только они вошли в свою спальню, Фред рухнул на кровать.

— Вот дерьмо, это больно, — простонал он. — Я начинаю заранее сочувствовать Вы-Знаете-Кому: вы, ребята, не можете представить, каково придется ему, когда Гарри, Рон и Гермиона наконец-то встретятся с ним лицом к лицу…

— Получил промеж ног, да? — с видом знатока вопросил Ли.

Фред кивнул.

— Коленом вообще-то, мелкая девчонка, — зло пожаловался он. — Клянусь, я убью ее…

— Опять неудача, — печально сказал Джордж.

— Вообще-то нет, — ответил ему Фред, — в целом все прошло замечательно.

Он выдвинул ящик своей тумбочки, достал оттуда обезболивающее зелье, которое держал на случай квиддичных травм, добавил его в стакан с водой и выпил.

— Я имею в виду, все получилось так, как мы и планировали: Парвати и Лаванда вошли, когда лежал на ней на кровати… одетый, — добавил он, посмотрев на ухмыляющегося Джорджа и пытающегося не улыбаться Ли, — и Гермиона была в абсолютном ужасе… Кто-нибудь видел ее шею? Я подумал, что это будет хорошая отметина.

— Куча народу, — сказал Джордж, разъясняя свою небольшую перепалку с Гермионой.

— Хорошо, — сказал Фред, когда тот закончил, — очень хорошо… Все вышло просто замечательно…

— Кроме того, что пошло не так, — напомнил развеселенный Ли. — Как ты оказался покалеченным?

— Она провела меня, — неохотно признался Фред, — застала врасплох, и следующее, что я помню, — я в позе эмбриона. Но все равно я думаю, что я обдурил ее лучше, знаете?

— Если ты не берешь в расчет ту импотентскую перепалку, которую она устроила перед гостиной, полной народа, — сказал Джордж, весело кивая. Фред послал ему недобрый взгляд.

— Что ж, — сказал Ли, — это было хорошо. Мы наконец-то обыграли ее, даже несмотря на то, что она провела нас в ответ…

— Она сделала это не настолько хорошо, — добавил Джордж. — Я имею в виду, если немного повезет, Фред все равно сможет сделать ей ребенка, когда они наконец-то будут готовы создать семью…

— О, заткнись, — пробормотал Фред.

* * *

Вся школа снова обсуждала Фреда и Гермиону; они, казалось, как-то узнали даже о том, что Гермиона врезала ему промеж ног, что делало Фреда даже еще более решительным в намерении победить Гермиону раз и навсегда. Решимость Джорджа так же возросла: благодаря его небольшому разговору с Гермионой посреди гостиной, а именно той части про «прошлую ночь», все, казалось, думали, что он так же спал с Гермионой, особенно вспоминая тот факт, что он целовался с ней и признавался в любви. Даже Ли оказался вовлечен в это противостояние еще больше ради развлечения и верности своим друзьям в равной степени.

К несчастью, в настоящее время они были в тупике. У Фреда, Джорджа и Ли не было никаких идей, и Гарри, Рон, Гермиона и Джинни решили отложить следующий удар до конца рождественских каникул, чтобы избежать проблем, пока все они будут в одном доме у миссис Уизли. Поэтому обе стороны были в панике, когда Фред и Гермиона получили одинаковые записки, сообщающие, что их очередное взыскание назначено на двенадцатое декабря.

Ни одна из сторон не преуспела в планировании, и Фред и Гермиона вынуждены были просто прийти, один не готовый к другому. Они осторожно поглядывали друг на друга, пока Филч говорил им отчистить парты, полы и окна в кабинете Снейпа без магии, а затем отправил их выполнять все это.

— Это все твоя вина, — мрачно сказала Гермиона, пока мочила губку в ведре с водой и принялась отчищать парту.

— Моя вина? Мы снова получили взыскание, потому что ты поцеловала меня, припоминаешь? — защитился Фред.

— Ты все равно сам начал, и ты знаешь это, — ответила Гермиона, усердно оттирая частичку присохшего зелья.

— Я пытался быть милым и поднять тебя наверх, — клацнул челюстями Фред, хлопнув своей тряпкой по столу Снейпа так сильно, что брызги воды разлетелись во все стороны. — Если бы я знал, что собираешься мучить меня остаток всей моей…

— Мучить тебя? — резко спросила Гермиона. — Мучить тебя? Прошу прощения?

— Ты сводишь меня с ума! — возопил Фред. — Слухи, вопросы и составление планов против тебя — о да, мы все еще придумываем их, пускай даже Джордж и начинает догадываться, что все, чего я хочу, — это целовать тебя и… — он остановился, совершенно опешивший. Гермиона уставилась на него, неуверенная стоит ли верить ему или нет, и склонилась над очередной партой.

— Не пытайся меня игнорировать! — неожиданно заорал Фред. — Так и есть! Это правда: я с ума по тебе схожу, но не беспокойся, я выброшу тебя из своей головы, даже если это будет последнее, что я сделаю! — он в сердцах взмахнул своей тряпкой в воздухе для большего эффекта… и капля мыльной воды попала Гермионе прямо в лицо.

Стояла загробная тишина, пока Фред смотрел на нее, осознавая, что его не станет слишком скоро, даже хотя это было и нечаянно: Гермиона была в ярости, сердито смотрела на него, пока вода стекала по ее лицу и под ее белый свитер…

— ААААААА! — заорала Гермиона, побежав на него, бешено размахивая своей губкой перед собой; вода разлеталась во все стороны, в то время как Фред пустился наутек, насквозь промокнув. Фред схватил одно из ведер, Гермиона — другое, и тотальная водная баталия началась.

Они гонялись друг за другом, как два разъяренных льва; оба вскоре насквозь промокли и скользили по мыльной пене, покрывающей пол. В какой-то момент Фред оттолкнулся и начал скользить по всему полу по центральному проходу, размахивая тряпкой по траектории восьмерки перед собой, пока она не превратилась в пятно перед глазами, чтобы отогнать Гермиону. Гермиона, которая выглядела одновременно испачканной и устрашающей, заскользила за ним, в то время как швырялась губкой туда и обратно, испуская гортанные крики ярости и обрызгивая его водой.

Фред врезался в стол Снейпа спиной; не обращая особого внимания на то, куда он идет, он обнаружил, что ему некуда бежать, когда как Гермиона приближалась все ближе. В отчаянии он подтянулся, пока не уселся на стол, и выплеснул то, что осталось в его ведре с водой, на нее; ведро отлетело в сторону, и на нее обрушился поток воды.

Гермиона продолжала двигаться; она выглядела абсолютно невменяемой, как какая-то мокрая богиня мести, совершенно промокшая и с ужасающим, безумным выражением лица; ее прямая рука с губкой в ней была направлена непосредственно в его лицо, в то время как она скользила все ближе. Не желая проверять, как чувствуешь себя, когда получаешь губкой по лицу от девчонки, быстро скользящей на тебя без намерения или возможности остановиться, он отчаянно ухватил ее за руку и сдвинул свои колени перед собой, чтобы не подпускать ее слишком близко.

Это сработало: его ноги остановили ее тело, а его пальцы смогли остановить губку в дюймах от его лица. Взбешенная тем, что ей преградили путь, Гермиона взяла свое ведро, которое все еще было в ее свободной от губки руке, и обернула его над головой Фреда; вода хлынула наружу, пропитывая его насквозь, растекаясь по столу и обрызгивая Гермиону; ручка ведра несколько раз стукнулась о схваченную Фредом руку Гермионы, в то время как ведро приземлилось Фреду на голову.

И на это Фреду нечего было сказать.

Фред несчастно уставился на губку прямо перед собой, которая оказалась под ведром вместе с его головой, все еще плотно зажатую в пальцах Гермионы; край ведра опирался на его руку, держащую ее за запястье.

«Ладно, — печально подумал Фред, — это то, что я получил за то, что был нарушителем спокойствия всю свою жизнь. Я сижу на столе своего наименее любимого преподавателя, хотя предполагалось, что я буду отрабатывать взыскание. Я разнес кабинет в результате импровизированной драки водой, губка почти врезалась мне в лицо, и у меня на голове ведро. Знаешь что, Господи? Что бы я ни сделал, чтобы заслужить это, прости меня».

Пальцы Гермионы неожиданно разжались, губка упала ему на колени, что не улучшило ситуацию и вызвало у него еще несколько приступов жалости к самому себе. Фред медленно поднял свою свободную руку и снял ведро со своей головы, позволив тому с грохотом упасть на стол позади него.

Гермиона смотрела на него с выражением ужаса на лице, будто она не осознала, что способна на такие поступки, будто она совершенно случайно сделала что-то, что привело его в такое положение. Фред устало посмотрел на нее, как бы прося прекратить его мучения, а ее губы дрогнули в усмешке.

— Ты думаешь, это весело? — спросил он, посылая ей неверящий взгляд.

Гермиона разразилась смехом и кивнула. Фред сузил глаза.

— Ты думаешь, это весело, да? — опасно повторил он. — Мы всего лишь затопили кабинет… кабинет Снейпа — из всех кабинетов замка мы затопили кабинет Снейпа — и ты думаешь, что это весело? — она снова кивнула, так как не могла говорить. — Нас убьют или, по самой крайней мере, исключат, а ты… ты надела мне на голову ведро и начала смеяться!

— Ведро… голова… — сквозь смех проговорила Гермиона. Она схватилась за края стола свободной рукой, немного скользя на мыльном полу и продолжая хохотать. Фред смотрел на нее в течение трех секунд, прежде чем сам разразился смехом; он, казалось, не мог остановиться: это была истерика; у них только что была самая забавная драка из всех, что он помнит… только жаль, что ему придется подождать, чтобы рассказать об этом Джорджу и Ли…

Гермиона снова заскользила, и Фред рефлекторно подался вперед и обхватил ее, чтобы удержать от падения. Их глаза встретились… И Фред резко наклонился, схватив ее за талию и затаскивая к себе на стол; Гермиона сидела на нем, их губы возбужденно слились в мокром мыльном поцелуе, а затем с порога донесся возмущенный вопль:

— ПРОЧЬ С МОЕГО СТОЛА!

— Гарри! Гарри, проснись!

Гарри перевернулся и увидел, что кто-то нависает над ним. Он быстро натянул очки, и очертания Гермионы стали четкими; с нее стекала вода, которая, помимо всего прочего, делала ее белую рубашку несколько прозрачной. Он поспешно отвел взгляд, прежде чем она смогла заметить, куда он смотрел.

— Гермиона? — тупо спросил Гарри. — Ты что, купалась?

— Нет, — несчастно сказала Гермиона. — Мне… Мне нужно с кем-то поговорить. Ты можешь спуститься в гостиную?

— Да, конечно, — ответил Гарри, поднимаясь: на следующий день была суббота, так что он мог поспать и завтра в любом случае. — Мне разбудить Рона?

— Да, спасибо… Я еще хочу пойти разбудить Джинни, и мне нужно переодеться…

— Гермиона? — позвал Рон, проснувшись сам по себе. — Почему ты насквозь мокрая?

— Длинная история, — печально ответила она. — Спускайтесь в гостиную, и я расскажу вам.

Немногим позже Гарри, Рон, Гермиона и Джинни сидели у камина в гостиной. Гермиона была уже полностью сухая, за исключением волос, когда ее история близилась к концу.

— И тогда вошел Снейп и заорал: «Прочь с моего стола!», — и я спрыгнула, чуть не сломала себе шею, поскользнувшись на беспорядке, который мы устроили, и губка, на которую я села, оказалась зажата у меня между ног… Это не смешно! — сказала она в пятнадцатый раз, когда ее друзья засмеялись. — Я просто окаменела… Я рада, что он еще не видел всего: мы, должно быть, выглядели безумно, когда скользили друг за другом по центральному проходу, и Фред выглядел так… ну, не знаю, так прискорбно с этим ведром на голове… — она вздохнула и замолчала, остальные продолжали смеяться. — О, ну ладно, полагаю, эта часть была забавной… но, в любом случае, затем Снейп достал свою палочку, и мы оба только и ждали, когда он проклянет нас, но потом он просто велел нам проваливать и начал двигаться в нашем направлении, представляете? Ну, он проскользил по воде, приземлился на спину, проехался по полу и чуть не врезался в стену! Он уставился на нас, а мы изо всех сил старались не засмеяться, но он заорал, что сообщит о нашем поступке прямо профессору МакГонагалл. Мы с Фредом побежали, чуть не убившись, скользя по этой воде, — мы слышали, как Снейп убрал это все парой заклинаний — а затем отправились в кабинет МакГонагалл, оба мокрые насквозь. Ее мы обнаружили в домашнем халате, она была в ярости — я думала, что нас наверняка исключат… Она орала на нас вечность, а затем, наконец, дала и наше наказание…

— Что вы получили, еще одно взыскание? — поинтересовался Рон.

— На неделю вперед, — угрюмо ответила Гермиона. — И она сказала, что, если мне и Фреду понадобится выучить урок о том, как держать руки при себе, чтобы покончить с взысканием, она продлит наши отработки, пока мы не усвоим это, даже если это займет весь следующий семестр.

— Ой, — сочувствующе произнес Гарри.

— Да… а потом, сказав это, она выпроводила Фреда, но оставила меня, закрыла дверь и начала хохотать!

— Не может быть! — выдохнули Гарри, Рон и Джинни.

— МакГонагалл? — переспросила Джинни.

— Хохотать? — с сомнением спросил Рон.

Гермиона решительно кивнула.

— Она сказала, что и понятия не имела, что я восприму ее совет настолько близко к сердцу, — произнесла она. — По-видимому она следила за развитием событий вместе с некоторыми другими учителями, которые нашли это забавным… И она попросила услышать все из первых уст. Я рассказала ей почти все, она смеялась до упаду — если бы мне не было так стыдно, это было бы великолепно…

— Это потрясающе, — выдохнул Рон. — МакГонагалл смеется и поощряет хаос?

— Мы замечали за ней подобное и раньше, — напомнил Гарри.

Гермиона кивнула.

— У меня такое чувство, что учителя находят нас удивительно забавными, всех студентов, знаете ли, как какое-то телешоу… эм, как очень интересная книга, — исправилась она, увидев озадаченные выражения на лицах Рона и Джинни. — У них не так много сплетен друг о друге, знаете, события замедляют свой ход, когда вам за тридцать и сорок, полагаю, поэтому они говорят о нас все время… Она говорила, что учителя в особенности разговаривают о нас с вами, ребята, и близнецах Уизли, говорят, что мы всегда самые забавные. Могу предположить, что завтра многие будут хихикать в комнате для персонала. МакГонагалл, конечно, подумала, что я разошлась… И потом она отправила меня спать, а я просто хотела умереть, правда хотела…

— Она не освободила тебя от взыскания? — с надеждой спросила Джинни.

— Нет, конечно же, ты знаешь, какая она, — сказала Гермиона со вздохом. — Но, однако, она присудила пять очков Гриффиндору.

— Что? За что? — удивленно поинтересовался Гарри.

— За то, что предоставила ей мотив для шуток над Снейпом, — ответила Гермиона, несчастно вздыхая. — Она всегда искала причину, — вы знаете, какие они, постоянно спорят; очевидно они очень хорошие друзья, просто чересчур много соперничают и бранятся — и она благодарна мне за то, что я сделала возможным для нее подкалывать его насчет того, что студенты занимаются непристойностями на его столе.

— Бедная ты, — посочувствовала Джинни, поглаживая ее руку.

* * *

— Я действительно не могу поверить, — яростно говорил Фред Джорджу и Ли. — Я имею в виду, после всего этого оказывается, что идею ей подкинула МакГонагалл? Профессор Заноза-в-заднице? Она просто ухахатывалась за мой счет, пока Гермиона рассказывала ей все этим застенчивым тоненьким голосочком. Я мог бы убить ее, думаю, мог бы, если бы был в той комнате…

— Сказать по правде, Фред, я думаю, что вся эта ведро-на-твоей-голове история была капельку хуже, — сказал Джордж, отчаянно пытаясь не смеяться. — Они, в конце концов, сестры по разуму, Гермиона и МакГонагалл…

— Да, и я собираюсь проучить ее за это, — раздраженно ответил Фред, снова вытирая волосы полотенцем. — Говоря об оскорблениях… устроила так, что меня поймал Снейп… выражение в его глазах, когда он увидел нас, когда пошел к нам — Гермиона с губкой между ног и я все еще с тряпкой на голове, вода повсюду…

— Посмотри на светлую сторону, — сказал Ли, — тебе никогда больше не придется убираться в кабинете Снейпа.

— Кстати, гениально было сказать ей, что ты влюбился в нее, — добавил Джордж.

Фред покраснел, но, к счастью, Джордж не мог видеть его лицо, так как оно было скрыто за полотенцем.

— Да… ну… я не уверен, что она поверила мне, хотя она, конечно, и не имела ничего против, когда мы целовались.

— Как я и говорил, когда весь этот бардак начался, может быть, ты ей нравишься, — сказал Джордж. — Припоминаешь? Может, она пытается влюбить тебя в себя, возбуждая.

— До сих пор все, что она мне принесла, — куча проблем и ведро на голову, — кисло заметил Фред.

— Ну, здесь кое-что, что поднимет тебе настроение, — сказал Джордж. — Эррол принес письмо от мамы, пока ты был на отработке, и она говорит, что Билл и Чарли приедут на Рождество. Я уверен, что у них будет куча идей для нас…

— Только если они не встанут на сторону Гермионы, — высказал предположение Ли.

— Джинни всегда была любимицей Билла, — отметил Фред. — Билл ей почти как отец.

— Да, ну, ты же знаешь Билла, даже если он станет помогать Джинни, он все равно поможет и нам. Скорее да, чем нет, — ответил Джордж. — И Чарли обычно старается избегать занимать чью-то сторону.

— Что ж, держите меня в курсе во время рождественских каникул, — сказал Ли. — Полагаю, что Гарри, Рон, Гермиона и Джинни устроят неофициальное перемирие, пока вы будете в Норе, представляя, какой ужасающей может быть ваша мать.

— Может, твоя мама отпустит и тебя к нам на Рождество, — с надеждой предложил Фред.

— Неа, я уже спрашивал, — ответил Ли. Он спрашивал у своей матери, может ли он провести каникулы с Фредом и Джорджем все время, но она не часто позволяла ему это, так как считала очень важным праздновать Рождество и Пасху с семьей. — Это мой последний год, знаете, последний раз, когда она может заставить меня приехать домой на Рождество. Полагаю, что мне придется ехать домой и на Пасху, — печально вздохнул он. Он любил свою семью, но у него было много родственников, которые всей толпой приезжали на праздники, и такие съезды проходили ужасающе плохо. — Хотя если немного повезет, на этот раз тетя Лиза выпьет достаточно, чтобы отрубиться прежде, чем снова сможет поссориться с мамой.

— Ну что ж, удачи, — сказал Джордж. — Мы отправим тебе кучу сов… эм, хотя, возможно, ты захочешь написать нам первый, поэтому мы сможем просто отправлять тебе ответы. Эррол все еще без сознания, Хагрид ухаживает за ним…

— Дай нам знать, если ты что-нибудь придумаешь, а также спроси своих дьявольских кузенов, — добавил Фред, ложась на кровать и готовясь ко сну. — Я собираюсь заставить ее страдать.

Пока Фред лежал, пытаясь заснуть, мысли вовсе не о мести заполняли его ум; скорее, это были вопросы о том, когда ему снова удастся поцеловать Гермиону.

У Фреда, Джорджа и Ли было преимущество по сравнению с Гарри, Роном, Гермионой и Джинни в течение следующей недели. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни были сосредоточены на завершающих семестр экзаменах, особенно учитывая, что они несколько пренебрегали учебой во время всех этих столкновений, но только Ли заранее подумал об экзаменах. Ли и близнецы провели много времени, разрабатывая у-Фреда-и-Джорджа-разборка сторону вопроса, и разгребли кучу проблем с этим.

Затем, однако, наступил момент, который поверг всех семерых из них в крайний ужас: они все сели в «Хогвартс-экспресс», чтобы вернуться на Кингс-Кросс. Фред, Джордж, Гарри, Рон, Гермиона и Джинни отправлялись в «Нору», а Ли к себе домой.

После напряженной поездки на поезде, во время которой обе стороны порознь придумывали поспешные планы на случай, если другая сторона не сможет соврать под бдительным взглядом миссис Уизли, они обнаружили мистера и миссис Уизли так же, как и Билла с Чарли, ожидающих их на платформе.

Им пришлось воспользоваться «Ночным Рыцарем», который они вызвали в переулке недалеко от станции, чтобы вернуться в «Нору». Автобус был достаточно переполнен, так что им пришлось разделиться. Миссис Уизли, неподозревающая, что что-то настроило близнецов против остальных, забрала Джинни и Билла на верхний этаж, в то время как Гарри, Рон и Гермиона остались на втором этаже вместе с близнецами и Чарли.

После того, как они расплатились за билеты, Фред не смог удержаться и подошел к Гермионе.

— Возможно, нам следует продолжить здесь? — сказал он повседневным тоном, ухмыльнувшись, когда она покраснела.

— Я так не думаю, — ответила Гермиона, глядя на него, сидя в своем кресле, словно аршин проглотив. Никто из них пока еще не хотел открытым текстом разговаривать об этом рядом с Чарли.

— Ты уверена? Это могло бы быть… ай! — недоговорил Фред, вскрикнув, так как автобус громко стукнулся обо что-то и накренился. Гарри смог предотвратить свое падение, ухватившись за что-то, что попалось под руку, и так же поступил и Чарли, который ездил на этом автобусе раньше, и Гермиона и Рон, которых насчет автобуса предупредил Гарри, а близнецы готовы не были и поэтому отправились в полет.

Автобус перемещался по всей Великобритании, высаживая одних пассажиров и принимая еще большее количество новых. Близнецы последовали примеру других и схватились за держатели для свечей, торчащие из стены, глядя на самодовольные выражения на лицах остальных.

Все они стали немного зелеными к тому времени, как «Ночной Рыцарь» телепортировался к «Норе»; хижина выпрыгнула в стороне от автобуса.

— Как все прошло? — пылко прошептала Джинни, когда они встретились во дворе.

— Довольно неплохо, — сказала Гермиона, сощурившись, глядя на Фреда и Джорджа.

— Фух, какое облегчение… Этот автобус — что-то с чем-то, всю поездку я провела, вцепившись в поручень над головой и упираясь ногами в окно, представь себе, я выглядела, как обезьяна…

— Да, но это самый безопасный способ перемещения, — сказал Билл, улыбаясь.

— Билл научил меня этому трюку, — радостно сообщила Джинни, — он делал то же самое… Немного некомфортно, но лучше, чем метаться повсюду.

— Я научил ее всему, что знаю, — сказал Билл, обнимая рукой Джинни за плечи. Эти двое выглядели довольными снова оказаться в компании друг друга.

Фред с Джорджем бросили взгляд на Билла и Джинни и направились прямиком к Чарли, схватили его под руки и повели в дом.

— Чарли, старина, как поживаешь…

— … Нам нужно тебя о многом расспросить…

— … Пойдем в нашу комнату, поговорим…

— Это добром не кончится, — с подозрением проговорил Билл, нахмурившись, когда Чарли послал ему нервный взгляд через плечо, пока близнецы тащили его в дом. Билл мысленно поставил себе галочку идти спасать Чарли, если он не вернется через час, и повернулся к Гарри, Рону, Гермионе и Джинни, пока мистер и миссис Уизли последовали за близнецами внутрь.

— Вы знаете о том, что случилось с ними?

— К сожалению, да, — сухо ответила Гермиона.

— Нам нужна твоя помощь кое в каком деле, Билл, — сказала Джинни, уводя его подальше от дома.

— В любое время, Джин… Что происходит?

* * *

— Это не смешно, — пробубнила Гермиона в двадцатый раз, в то время как Билл умирал со смеху.

— Нет, смешно! — сквозь смех проговорил Билл. — О Господи!

Наступила ночь; они сидели на улице у пруда, где находились с самого прибытия, исключая то небольшое время, которое у них занял ужин. Билл наложил на них согревающие чары (так как остальные не могли пользоваться магией вне школы), и они только что закончили рассказывать ему всю историю, дойдя до водного сражения.

— Могу себе представить, как Фред угрюмо сидел там с ведром на голове, — задыхался Билл, от смеха по его лицу лились слезы.

— Это все, что я смогла придумать, — раздраженно сказала Гермиона. — Очевидно, что у меня не было идей… Я дралась с помощью губки, Господи помилуй, и, когда он не позволил мне врезать ей ему в лицо, я была в полной ярости…

— Эй, мадам Помфри? — сказала Джинни, замечательно пародируя Фреда. — Не могли бы Вы мне помочь, губка сломала мне нос…

Все засмеялись, даже Гермиона.

— Итак, — наконец сказала Гермиона, — ты поможешь нам придумать что-нибудь?

— Ты издеваешься? — задыхаясь, произнес Билл. — Я был самым большим шутником среди Главных Старост со времен Джеймса Поттера — конечно, я помогу! Это абсолютно феерично… Продолжай в том же духе, и Джинни не получит статус «Главной Старосты, Которая Нарушила Большинство Правил», — лицо Гермионы немного порозовело. — Давайте посмотрим… Идеи… Хмм… Полагаю, сначала нам лучше узнать, какие идеи у них, — задумчиво произнес Билл.

— Как? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Чарли, конечно же… Сейчас он узнает все с точки зрения близнецов и расскажет мне, как только я спрошу…

— Нет, — твердо сказала Гермиона. Все обернулись, глядя на нее с удивлением. — Я не хочу знать его планы. Я хочу побить его честно.

— Честно? — повторил Рон. — Вся эта история основана на кучке грязных уловок, Миона. Теперь это око за око…

— Ты понял, что я имела в виду, — нетерпеливо произнесла она. — Я не хочу знать их планы, и я не хочу, чтобы они узнали наши, — она послала Биллу суровый взгляд, он поднял руки и кивнул.

— Скажу тебе вот что, — начал говорить он, — мы с Чарли выясним, что знают другие, но сохраним это в секрете от противоположных сторон, хорошо? Я расскажу Чарли, что я знаю, и он утаит это от близнецов, и наоборот. Это позволит мне давать вам хорошие советы, не переступая черту.

— Ты уверен, что Чарли можно доверять? — подозрительно спросила Гермиона.

— Конечно, можно, — сказала Джинни. Она усмехнулась, по-доброму глядя на старшего брата. — Больше, чем Биллу, на самом деле. Эти двое подельники: еще когда они были в Хогвартсе, они устраивали почти столько же хаоса, сколько Фред и Джордж.

— Они просто были немного более осторожными с тем, чтобы быть пойманными, — добавил Рон. — Билл действительно хорош в этом… Чарли попадался время от времени, однако… Не так часто, как близнецы, но достаточно… Они были теми, кто сделал близнецов такими, какие они есть сейчас, на самом деле…

— Значит, я должна благодарить тебя за этот бардак? — шутливо спросила Гермиона у Билла.

Билл снова поднял руки в знак поражения.

— Возможно, я и научил их кое-чему… но в действительности они были одаренными ребятами, — он улыбнулся, вспоминая прошлое. — У меня есть некоторое представление о том, как работают их головы, поверь мне… Вы правильно сделали, что обратились ко мне, ребята: мы с Чарли сделаем так, что они будут безоговорочно подчиняться вам.

* * *

Долгое время после того, как Фред, Джордж, Гарри, Рон, Гермиона и Джинни пошли спать, Билл и Чарли разговаривали, развалившись на своих кроватях в старой комнате Перси (Перси переехал в Лондон, поближе к министерству). На комнату было наложено заклятие звуконепроницаемости (необходимость как для того, чтобы не дать им разбудить всех своим хохотом, так и для того, чтобы их не могли подслушать).

— Ну, так что ты думаешь? — спросил Билл, когда они закончили рассказывать друг другу все, что узнали за день. — Я был удивлен, когда услышал обо всем, что произошло с Гарри, Роном, Гермионой и Джин, учитывая репутацию Гарри, Рона и Гермионы… Но все же Гарри и Рон — немного разбавленная версия нас, а Гермиона — женское подобие Фреда, скрывающееся под маской Перси. Хотя и участие Джинни в этом не было большим шоком, — с гордостью добавил он.

— Сказать по правде, я думаю, близнецы не все мне рассказали, — задумчиво произнес Чарли. — Я имею в виду, они рассказали мне все, что собираются сделать, но я думаю, что у них еще есть парочка секретов… И я начинаю думать, что Фреду в самом деле нравится Гермиона.

— Да ладно? — заинтересовался Билл, садясь.

— Может быть, — ответил Чарли, широко ухмыляясь.

— Что ж, это будет интересно, — озорно сказал Билл.

— Я также не удивился тому, что они оба о ней сказали, — произнес Чарли с усмешкой. — Она сводит их с ума. Они оба почти проиграли. Хотя и сомневаюсь, что она нравится Джорджу, по крайней мере, пока что нет.

— Ни один из них ни в чем не признался, да? — спросил Билл.

— Конечно, нет… Знаешь, со всеми этими нашими отравлениями умов мы, кажется, забыли научить этих двоих парочке ключевых уроков касательно девушек.

— Не знаю, у них все было хорошо до сих пор, — отметил Билл. — Со слов Джинни… В любом случае, нам следует беспокоиться о Роне: парень быстро становится идиотом в отношениях с девушками… Но хватит об этом, на чью сторону мы собираемся встать?

— Зачем вообще вставать на чью-то сторону? — легкомысленно сказал Чарли. — Я бы сказал, что у Гермионы есть полное право мстить после того позора, который наш дорогой младший братец нанес ей, и близнецы имеют полное право продолжать это теперь, когда она отомстила… Кто может спокойно вынести такое? В любом случае, я думаю, будет гораздо веселее пустить все на самотек для обеих сторон… натравить их друг на друга…

— Отчасти подпортим ситуацию, — сказал Билл. Он улыбнулся. — Мне нравится.

— Билл не согласился помочь? — возмущенно спросил Фред, в шоке уставившись на Чарли.

— Нет, — ответил Чарли, вздыхая.

— Как грубо с его стороны, — проворчал Джордж. — Он наш брат, а не Гермионы…

— Он так же брат Рона и Джинни, — напомнил Чарли. — Но не переживайте — поскольку Уизли до сих пор трое на трое…

— Но у них еще есть Гарри и Гермиона, — раздраженно произнес Фред.

— Ну да, но у вас двоих есть Ли, а он стоит их обоих: он многое сделал для вашей дальнейшей деятельности, — напомнил им Чарли. — Кроме того, у меня все еще есть куча информации — прежде чем он сказал, что не станет помогать вам двоим, он рассказал мне все, о чем они говорили, так что у меня есть парочка идей насчет того, как вам помочь…

* * *

— Чарли в деле? — спросил Рон, таща за собой сани, в то время как шел к холму с Гарри, Гермионой, Биллом и Джинни.

— Естественно Чарли в деле, он дождаться не может, когда все закрутится, — ответил Билл. — Он запудривает мозги Фреду и Джорджу, пока мы с вами говорим.

— Хорошо, — сказал Гарри. — Так какой у нас план?

— Ну, ваша главная цель — заставить Фреда признаться, что он лгал с самого начала, одурачить его, сбить с толку и окончательно и бесповоротно его уничтожить, все верно?

— Ты забыл насчет поиздеваться над ним, — сказала Джинни, в шутку толкая Гермиону по ребрам и усмехаясь. Гермиона послала ей убийственный взгляд. Она уже была в слегка плохом настроении, так как благодаря несчастному случаю с лыжами, когда ей было десять, она ненавидела все виды зимнего спорта, включая санки, но после долгих споров согласилась пойти покататься с остальными на старых, потрепанных маггловских санях, которые мистер Уизли купил и усовершенствовал год назад.

— И, игнорируя Джинни, мы продолжаем, — сухо произнесла Гермиона. — Проблема с целью номер один: я не уверена, что кто-нибудь теперь поверит, что он врал с самого начала; даже если он скажет это, они, вероятно, подумают, что кто-то его заставил, что это неправда…

— Мы с Чарли думаем так же, — сказал Билл. Джинни и Гарри кивнули. Рон хмыкнул, резко потянув сани. — Так что ты должна удовлетвориться его унижением так же, как он унизил тебя, верно? Ну, есть несколько способов, которые, как я думаю, будут эффективны… А у вас есть очень хорошая идея со всем этим Гарри предлагает Гермионе встречаться, а Рон кричит на Фреда, но так же есть и еще несколько деталей… некоторые из которых могут показаться вам немного, ах, смущающими, но…

* * *

— Видите ли, она прогорит на том, что Гарри и Рон не в курсе, — сказал Чарли, — они только думают, что они заодно… Она приняла их помощь в придумывании плана мести тебе, но они думают, что ты на самом деле встречался с ней и все такое. Хотя Джинни и знает правду, что так же сыграет тебе на руку: Гермиона знает Гарри и Рона дольше, но доверилась Джинни.

— Хорошая мысль, — медленно произнес Фред. Фред, Джордж и Чарли шли следом за Гарри, Роном, Гермионой, Биллом и Джинни, пока те пятеро взбирались на холм с санями. Фред смотрел, как они громко над чем-то смеялись. — О, только подождите… Я заставлю ее страдать…

— Знаешь, — задумчиво проговорил Джордж, — держать все в секрете от мамы — хорошая идея и все такое, но я считаю, что есть другие более безопасные способы досадить им прямо сейчас. Мы можем использовать магию, в конце концов, а они нет…

— Билл может, — быстро вставил Чарли, — и он убьет вас, если вы навредите ему…

— Ему же необязательно знать, не так ли? — сказал Фред, доставая свою палочку, в то время как небольшая группа поднялась на вершину холма и уселась в сани.

* * *

— Что ж, поехали, — сказал Билл, сидя в задней части саней. Джинни сидела перед ним, затем Гарри, Гермиона и, наконец, Рон. Сани были зачарованы мистером Уизли, так что они были намного больше, катились быстрее и дальше и имели ремни безопасности (добавленные миссис Уизли, когда она поняла, для чего именно нужны сани). Они пристегнулись, и Билл достал свою палочку и коснулся ею края саней. Они начали двигаться вперед, но, как только Билл убрал палочку обратно в куртку, сани пулей полетели назад. Пятерка людей с пугающей скоростью катилась по другой стороне холма, прямо к деревушке Оттери-Сент-Кэтчпоул.

— ААААААААААААААА! — в ужасе закричала Гермиона.

— Билл! Что ты сделал?! — вопила Джинни.

— Ничего! Это не я!

— ААААААААААААААА!

— Хватит орать мне на ухо, Гермиона! — простонал Рон.

— Это потрясающе! — воскликнул Гарри, усмехаясь.

— Кто-нибудь, остановите эту штуку!

— Билл! Исправь это!

— Не могу! Это не работает!

— АААААААААААААААА!

Группа детей, играющих в снежки, увернулась с их пути, в то время как неуправляемые сани неслись прямиком к Оттери-Сент-Кэтчпол. Они достигли предместий деревни и продолжали двигаться вниз по покрытым снегом улицам, минуя вереницы зданий.

— Спрыгивайте с саней!

— Нет! Мы движемся слишком быстро!

— Так притормози их!

— ААААААААААААААААА!

— Гермиона, прекрати орать!

— НЕНАВИЖУ САНКИ!

— Эту дурацкую штуковину прокляли!

— Обалдеть, ты серьезно?!

— Мы все умрем!

— Мы должны воспользоваться магией…

— Мы не можем, нас исключат…

— Эта ситуация представляет угрозу для жизни…

— Мы не знаем, что…

— НЕТ, ЗНАЕМ! ААААААААААААААА!

— Снег взметнув волнами, в санках развалясь…

— Это не смешно!

— Дерево! — заорал Билл, который смотрел через них, пытаясь устранить препятствия для обзора. — ДЕРЕВО! ВСЕМ НАКЛОНИТЬСЯ ВЛЕВО!

Все переметнулись налево (Гарри схватил Гермиону, которая находилась в истерике, и оттолкнул ее в нужную сторону), и сани накренились и резко свернули на перекресток трех дорог, практически врезаясь в стайку женщин, выходящих из магазина.

— Финита, — орал Билл, в бессилии ударяя своей палочкой по саням. — Параро, Мета… Держитесь, ребята, мы съезжаем с холма!

Они вернулись в прежнее положение и продолжили нестись с холма; бродячая собака погналась за ними, возбужденно лая; еще три человека отскочило с дороги, пока они летели по заснеженной улице; они сами кричали и размахивали руками. Спустя, как им казалось, годы они выровнялись и стали подскакивать, катясь по неровной мостовой; собака вскоре сдалась и перестала преследовать их.

— ДОМ! — заорал Билл. — ВСЕ НАПРАВО! Я СКАЗАЛ НАПРАВО! НАПРАВО! АРГХ!

Гарри отпихнул Гермиону направо, наклонившись за ней, но Рон и Джинни оба в панике снова отклонились влево, в итоге сани продолжили двигаться прямо и проломили крыльцо. Маггловская семья отскочила как раз вовремя, а Билл бросился прямиком к Джинни, когда сани врезались в дом магглов с громким грохотом.

Они сидели там, потрясенные, шестеро магглов уставилось на них.

— Другое право, — сухо сказал Билл.

— Вы в порядке, милые? — спросила дружелюбно выглядящая женщина.

— Да, да, все хорошо, спасибо… Простите за это… — ответил Гарри, расстегивая ремень безопасности и вылезая из саней.

— Как у вас, ребята, получилось разогнать сани так быстро? — с интересом спросил какой-то ребенок.

— В них есть мотор, — слабым голосом сказала Гермиона, выскакивая с сидения так быстро, как только позволяло ее дрожащее тело. — Должно быть они неисправны… Это прототип, знаете ли…

— Не советую приобретать, — кисло добавила Джинни, пока Билл помогал ей подняться.

— Зачем вы вылезли оттуда? Нам надо вернуться домой, — сказал Рон, который выглядел так, будто теперь, когда все закончилось, он только что провел лучшее время своей жизни.

— Я не вернусь в эту штуковину! — отрезала Гермиона.

— Мы не можем идти домой пешком, это займет годы, — начал спорить Рон.

— Значит… значит… значит, мы возьмем такси! — сказала Гермиона.

— Гермиона…

— Я не сяду туда! Если вам очень хочется врезаться в дома и стекла витрин, милости прошу, но я вызываю такси. Ненавижу сани… Сани, лыжи, сноуборды — ненавижу их все! Не знаю, как меня угораздило впутаться в это…

Гарри одолжил у семьи магглов телефон, и Гермиона все еще ворчала насчет сумасшедших саней, когда приехало такси.

— Во всем этом виноват Фред, — сказала она, втискиваясь на заднее сиденье такси вместе с Гарри, Роном и Джинни. — Фред сделал это, я знаю, что это он.

— Я тоже готов поспорить, что это был он, — весело сказал Билл с переднего сидения.

— Я уничтожу его, — злобно сказала она. — Он поплатится за это!

К тому времени, как поездка была окончена, ярость Гермионы разрослась настолько непомерно, что Джинни практически сидела на коленях у Гарри, чтобы не спровоцировать ее. Прежде чем такси полностью остановилось, Гермиона направлялась прямиком в дом, намереваясь разобраться с Фредом.

A/N: "Снег взметнув волнами..." — строчки из песни Jingle Bells. :)

Фред и Джордж только что закончили писать Ли письмо насчет их проделки с санями и пытались привязать его к сове Ли, когда дверь распахнулась так сильно, что с шумом врезалась в стену. Фред, Джордж и Чарли в страхе подняли головы, пока сова ухнула и села на комод Джорджа.

— Ты, — пророкотала Гермиона.

Фред, нервничая, сделал шаг назад, почти впечатываясь в Джорджа. Гермиона выглядела даже более разъяренной, чем была во время их первого противостояния около кабинета Снейпа. Прежде чем он смог придумать хороший план побега, Гермиона схватила его за ворот мантии и уставилась прямо на него.

— Ты… Если ты когда-нибудь… Сани…

— О чем ты говоришь? — быстро спросил Фред. Он хотел досадить ей суровым испытанием, но теперь уже не был так уверен, что это было мудрое решение.

Гермиона встряхнула его так сильно, что он начал слегка косить глазами.

— Если ты хоть еще раз сделаешь что-то подобное…

— Гермиона, тише, — успокаивающим тоном сказал Чарли. — Фреду очень жаль, Гермиона, хорошо?

Гермиона сердито посмотрела на Чарли, но, кажется, немного взяла себя в руки. Она отпустила Фреда и развернулась, чтобы уйти. Фред испустил вздох облегчения и перешел на другую сторону комнаты, чтобы попытаться уговорить сову, принадлежащую Ли, спуститься, но не смог воспротивиться последней колкости.

— О, перестань, дорогая, ты же знаешь, что хочешь меня.

Гермиона замерла почти у самой двери, а затем развернулась в бешенстве. Ее взгляд остановился на ее цели, и она направилась прямиком к… к сожалению, она не заметила, что Фред отошел к комоду и она смотрит на Джорджа, а не на Фреда.

Джордж вдохнул и открыл рот, чтобы что-то сказать, но, прежде чем он произнес и половину слога, кулак Гермионы обрушился на его левый глаз с такой силой, что Джордж отлетел в сторону и вниз. Он тяжело приземлился и был слишком ошеломлен, чтобы говорить.

— Я покажу тебе, чего я хочу! — прорычала Гермиона.

— Джордж! — закричал Фред.

Каким-то образом его вопль проник сквозь туман ярости, окутавший Гермиону, и она извернулась и побежала на него. Фред выхватил свою палочку, но его разум был пуст — он не мог придумать ни простейшего заклятия. К счастью, Чарли быстро среагировал: он обхватил ее за талию со спины, прижав руки к бокам.

— Гермиона! Гермиона, прекрати! — приказал он, когда она начала извиваться в его руках. Когда она не смогла высвободиться, она стала пинаться; Чарли отбивался, чтобы оттащить ее от Фреда.

— Успокойся, Гермиона, перестань, успокойся, все хорошо, — продолжал повторять Чарли. Постепенно Гермиона собиралась с мыслями. Чарли был хорошим парнем. Неплохим парнем. Чарли не заслуживал смерти. Хотя ей и нужно убить Фреда. Все, что от нее требуется, — притвориться, что она не собирается убивать Фреда, и тогда Чарли отпустит ее, и она сможет убить Фреда. Идеально. Она заставила себя успокоиться, и Чарли, наконец, отпустил ее… но, прежде чем она смогла атаковать Фреда, адреналин в ее организме снизился достаточно, чтобы она почувствовала боль в руке.

— АЙ! — вскрикнула она, прижимая свою руку к себе левой рукой. — Ай, моя рука!

Она выбежала из комнаты, оставляя Фреда и Чарли, помогающих Джорджу подняться.

— О, Господи, какая боль, — простонал Джордж, хватаясь за лицо. — Ты в самом деле должен мне за это, Фред… И я сменю свой внешний вид. По всей видимости, слишком опасно быть твоим идентичным близнецом.

* * *

— Ай, ай, ай!

Гарри, Рон, Джинни и Билл вытащили сани из такси и только поставили их в дом, когда Гермиона пулей спустилась по лестнице.

— Моя рука, — прохныкала она. — АЙ!

— Что произошло? — требовательно спросила миссис Уизли, только что пришедшая из сада. — Я слышала крики…

— Моя рука, — простонала Гермиона, протягивая ее.

— Боже, дорогая, как ты умудрилась? — спросила миссис Уизли, окидывая запястье Гермионы критическим взглядом.

Гермиона послала Гарри, Рону, Джинни и Биллу паникующий взгляд.

— Эм… Как ты думаешь, она сломана, мам? — быстро спросила Джинни в попытке отвлечь миссис Уизли.

— Нет, нет, — ответила миссис Уизли, отпуская руку Гермионы и призывая маленький пузырек с зельем и стакан воды. Она добавила несколько капель зелья в воду и дала стакан Гермионе. — Вот, это поможет от боли и припухлости.

Гермиона сделала большой глоток и выдохнула, так как зелье начало действовать.

— Спасибо.

— Что, ради всего святого, произошло, дорогая? — с беспокойством спросила миссис Уизли.

— Э…

— Мам, — громко позвал Чарли, спускаясь по лестнице, — у тебя есть что-нибудь обезболивающее? Глаз Джорджа ужасно опух.

— Что случилось с глазом Джорджа? — с подозрением спросила миссис Уизли.

— О, он врезался в Гермиону на лестнице, — спокойно ответил Чарли, — и ударился о перила. Гермиона, ты в порядке? Я заделал ту дыру, которую ты случайно пробила в стене, она как новенькая, не волнуйся…

— Со мной все хорошо, Чарли, — сказала Гермиона, ощущая слабость от облегчения и обезболивающего зелья. — Я люблю тебя, ты это знаешь?

— Э, да, конечно, как бы то ни было, — ответил Чарли, пытаясь не засмеяться, пока брал зелье у миссис Уизли, и поспешил обратно наверх.

* * *

— Я серьезно, — произнес Джордж, осторожно касаясь зоны вокруг глаза, — я изменю свой внешний вид. Быть близнецом опасно.

— Мне правда жаль, Джордж, — сказал ему Фред в тысячный раз.

— Впредь я не хочу, чтобы ты даже думал о том, чтобы отойти куда-то, пока она не исчезнет из поля зрения, — проговорил Джордж. — Если мы можем видеть ее, мы стоим вместе, ясно? Если она поблизости, я хочу, чтобы ты думал о ней, как о тираннозавре Рексе, ладно? Зрение Гермионы основано на движении: она не может увидеть Джорджа, пока Фред не двигается.

— Мне очень жаль, — повторил Фред.

— Тебе жаль, да, но, черт возьми, я так больше не могу! Это уже во второй раз!

— Она и раньше била тебя? — спросил Чарли, хмурясь. — Не припоминаю, чтобы ты говорил…

— Она и раньше путала меня с Джорджем, — объяснил Фред. — Только это первый раз, когда все обернулось плохо.

— О, заткнись, — проворчал Джордж. — Фред, ты мой брат, и я сделаю для тебя все, но это не круто. Меня слишком часто унижали публично, а только что меня оглушила девчонка. Я не знаю, сколько еще я смогу терпеть это.

Кто-то постучался в дверь, и все трое обернулись, нерешительно глядя на дверь.

— Секундочку! — крикнул Джордж, быстро забрался в шкаф и закрыл за собой дверь. — Войдите!

Гарри открыл дверь.

— Привет, Фред, Чарли… А где Джордж?

— Это всего лишь Гарри, — обратился Фред к шкафу. Джордж выглянул за дверь и, увидев Гарри, выбрался из шкафа. — Чего ты хотел, Гарри? — добавил Фред довольно грубо.

Гарри поднял руки в некотором «не волнуйся» жесте:

— Я был склонен согласиться добровольно прийти и начать мирные переговоры, — произнес он.

— Гермиона заставила тебя сказать это, да? — знающе проговорил Чарли.

— Да, она была той, которая «склонила меня добровольно прийти», — ответил Гарри, закатывая глаза. — В любом случае, мы готовы объявить перемирие, если вы согласны. Только на каникулы. Если миссис Уизли узнает об этом, мы все окажемся в полной заднице, а я хотел бы, чтобы людей, которые хотят меня убить, было как можно меньше. Так что… хотите прекратить это все до тех пор, пока мы не вернемся в школу?

Фред неохотно обменялся взглядом с Джорджем, который посмотрел в ответ.

— Да, — мрачно произнес Джордж. — Мама не настолько тупая, чтобы поверить, что я упал с лестницы еще раз.

Гарри усмехнулся:

— Я постараюсь избегать шуток над тобой по этому поводу. На данный момент.

— О, ха-ха, — резко сказал Джордж. — Скажи ей, что если она не попытается провернуть что-то до нашего возвращения в замок, то и мы не будем. Не правда ли, Фред? — Фред с неохотой кивнул.

— Отлично, — проговорил Гарри, — я передам это, — он развернулся, чтобы уйти, но затем остановился. — Фред, почему бы вам двоим просто ни сесть, как взрослым людям, и ни согласиться, что это не работает? Знаешь ли, двигаться дальше?

— Что ты имеешь в виду под «двигаться дальше»? — требовательно спросил Фред.

— Ты знаешь: прекратить эту мелочную войну и просто согласиться расстаться.

— Почему я должен хотеть этого? — спросил Фред, сужая глаза.

— Ты не хочешь прекратить эту глупую игру?

— Я не хочу расставаться, — медленно ответил Фред, напоминая себе о своей игре с Гермионой и о том факте, что Гарри не знает, что на самом деле происходит.

— Ну, если ты не хочешь расставаться, тогда почему ты ведешь себя, как… Знаешь, — неожиданно произнес Гарри, — забудь все, что я сказал.

Гарри развернулся и быстро ушел.

— Что это сейчас такое было? — с подозрением спросил Джордж.

— Я не знаю, — хмурясь, ответил Фред, — но это было странно.

Верные своему слову (раз в жизни), близнецы не пытались ничего устроить в остаток каникул. Хотя они и настаивали, что это все для того, чтобы избежать гнева миссис Уизли, ни один из них не хотел, чтобы то, что Гермиона сделала с глазом Джорджа, повторилось снова. И хотя близнецы оставались в стороне от остальных, все они смогли насладиться остатком каникул… Однако они были слишком заняты весельем, чтобы спланировать свои действия по возвращении в школу.

Когда они сели на «Хогвартс-экспресс», чтобы вернуться в Хогвартс, близнецы немедленно нашли Ли.

— Привет, ребята, — окликнул их Ли. — Расскажете мне, как все прошло?

Прямо после ужина, в понедельник Гермиона и Фред явились в кабинет МакГонагалл на первое из взысканий. Ни один из них не был очень уж рад узнать, что они проведут неделю за чисткой различных ванных комнат, расположенных по всему замку.

Они начали со второго этажа, к еще большему несчастью, с туалета Плаксы Миртл. Так как Фред был парнем, он никогда раньше не встречал Плаксу Миртл, а Гермиона с ним не разговаривала, так что он не был предупрежден насчет Миртл и сумел довести ее секунд за десять и прогнать в рыданиях.

— Сумасшедшая, — пробормотал Фред, радуясь, что она ушла, и испытывая отвращение, что она исчезла прямо через туалет. — Даже мертвые девчонки чокнутые.

— И что это должно означать? — клюнула на это Гермиона, прежде чем смогла остановиться.

Фред ухмыльнулся, довольный тем, что спровоцировал ее… И он надеялся, что эта ссора закончится так же, как предыдущие.

— Что все женщины на лице Земли — полностью невменяемые, ты в особенности.

— Прошу прощения? Ты тут у нас сумасшедший, бегающий повсюду и распространяющий слухи о…

— Откуда я мог знать, что всей школе будет интересно это? — потребовал Фред.

— Всей школе всегда интересно подобное!

— С каких это пор?

— Да всегда! Каждый раз, когда я захожу в туалет или куда-либо еще, и обнаруживаю большую группку хихикающих девчонок, и значит, что появился какой-то новый глупый слух, — Гермиона захлопала ресницами и заговорила слащавым голосом. — «О, разве такой-то не милашка?», «Вы слышали, что Малфой сделал с этой рейвенкловкой?», «О, я скучаю по Оливеру Вуду, он был таким сексуашкой», «Угадайте, с кем Лаванду застукали в заброшенном кабинете на пятом этаже!». Они всегда говорят о чем-то вроде этого!

— Ты имеешь в виду, девчонки говорят. Видишь? Они чокнутые.

— Мы чокнутые? Эй, это ты поцеловал меня перед толпой народа! И перед СНЕЙПОМ! Без причины!

— Да, но и ты поцеловала меня перед толпой народа без причины, — возразил Фред. — И когда мы были одни. И когда там были только я, ты, Ли и Джордж… О, прости, ошибся, тогда ты поцеловала Джорджа.

— О, даже не пытайся перевести стрелки на Джорджа! Суть в том, что ты был не в себе, — не говоря уже просто идиотом — когда пустил такой слух и не ожидал, что все вокруг…!

— Ну, я забыл, что ты такая заучка и маленькая ханжа, что все будут шокированы настолько, чтобы говорить об этом до конца наших жизней! — проорал Фред, перебивая ее.

Гермиона бросила свои чистящие принадлежности и опасно уставилась на него.

— Как ты только что меня назвал?!

— Заучка и маленькая ханжа, — спокойно повторил Фред, в его глазах читался вызов.

Гермиона направилась прямиком к нему.

— Как ты посмел!

— Ну, это правда, — нагло ответил Фред. — Ты книжный червь и ханжа.

Она посмотрела на него.

— Нет.

— Ага. Конечно.

— Забери свои слова обратно! — прорычала Гермиона.

— Нет, — сказал Фред с широкой улыбкой.

«О, пожалуйста, позволь ей попытаться доказать, что она не ханжа», — подумал он с надеждой. — «Давай, Гермиона…»

Гермиона схватила его за рубашку.

— Вот и оно, я разберусь с тобой! — завопила она. — Я сделаю то, что должна была сделать уже давно!

— Что же это может быть? — насмешливо спросил Фред.

Гермиона отвела назад свой кулак.

«О, черт», — отчаянно подумал Фред, — «это совсем не то, что я имел в виду… Схватите ее! Остановите ее! Или они никогда не найдут моих останков!».

Фред последовал своему собственному совету и прижал ее к себе. Гермиона взвизгнула и опустила руку, которую завела для удара. Она начала было кричать на него, но прежде чем она смогла произнести хоть слово, он уже снова целовал ее.

Гермиона пыталась сохранять контроль над собой. Она несколько мгновений отталкивалась от его груди, прежде чем сдаться и ответить на его поцелуй; ее сопротивление постепенно перешло в ласки, когда она провела руками по нему. Фред расположил свои руки на ее заднице, и был удивлен, когда она не отпрянула. Это ему было знакомо, как во время их первого поцелуя; ему наверняка влетело бы за это, когда она вышла бы из оцепенения, так что он с сожалением прекратил свои поползновения и отстранился, пока она была все еще в ошеломленном состоянии. Он продолжал держать свои руки на ее пятой точке, самодовольно глядя на нее сверху вниз; она еще не открыла глаза.

— Ладно, забираю свои слова обратно, — сказал он ей, — но ты все еще заучка.

С этими словами он ущипнул ее за зад и отпустил. Гермиона подпрыгнула и открыла глаза, в то время как он отошел, спокойно направился к брошенным моющим принадлежностям и опустился на колени, чтобы поднять их.

— Знаешь что? — раздраженно произнесла Гермиона, сужая глаза. — Это последняя капля.

Фред не был точно уверен, как это произошло. В один момент он стоит на коленях рядом с бутылкой «Очищающего Магического Средства Миссис Сковер Для Всевозможных Целей», а в следующий — распростерт на спине, Гермиона на нем, ее язык у него во рту, а различные чистящие средства катятся по полу туалетной комнаты. Хотя не то чтобы он жаловался. Его руки блуждали по ее телу, и она не сделала ни одного движения, чтобы его остановить. Гермиона застонала, когда он начал ласкать ее через мантию, отстранилась от него и отвела голову назад, улыбаясь. Фред посмотрел на нее сквозь полуопущенные веки, а затем нежно начал переворачивать ее на спину и забрался на нее. Его руки только вернулись на ее грудь, когда дверь открылась. Оба тотчас вздрогнули от удивления и уставились на огромную, неповоротливую фигуру Миллисент Булстроуд, которая держала во рту сигарету и наполовину поднесла к ней спичку, чтобы закурить, когда заметила Фреда и Гермиону.

Миллисент посмотрела на них долгим взглядом, затем бросила незажженную спичку, сунула сигарету обратно в пачку и вылетела за дверь.

— Эй, Пэнси! — они могли слышать, как она кричала в коридоре. — Угадай, кто занимается сексом в туалете Плаксы Миртл!

Гермиона застонала и закрыла лицо руками, Фред, напротив, расхохотался.

— О, это было бесценно, — смеялся он. — Ты видела ее лицо?

Он посмотрел вниз, на Гермиону, которая послала ему усталый и раздраженный взгляд. Выражение его лица смягчилось, и он наклонился, чтобы поцеловать ее шею.

— Однажды нам следует заняться этим там, где нам не помешают, — прошептал он ей на ухо.

Гермиона сглотнула:

— Фред... Примерно через три секунды эта дверь распахнется, и полсотни человек вломятся сюда…

— И что с того? — мягко ответил он. — Пускай смотрят. Мне плевать, кто что увидит или кто что скажет, я не целовал тебя сотню лет.

Гермиона задрожала, когда он прижался к ней. Она заставила себя думать трезво.

— Что ты имел в виду, говоря «однажды»? — спросила она, стараясь придать голосу больше невозмутимости, чем она ощущала, когда Фред прикусывал ее шею.

— Однажды, — повторил он. — То есть когда-нибудь в будущем… когда мы прекратим играть в игры.

— Что заставляет тебя думать, что это произойдет? — прошептала она, умирая от желания дотронуться до него, но стараясь изо всех сил остановить себя.

— Это произойдет, — пробормотал он ей в ключицу. — Я собираюсь убедиться в этом. Я буду играть в эту игру, сколько тебе угодно, но, когда это закончится, независимо от того, кто победит, ты будешь моей.

Он отклонился, чтобы жадно посмотреть ей в глаза. Гермиона облизала губы, и взгляд Фреда был прикован к этому действию; он долго смотрел на ее рот, прежде чем опустить свои губы на ее.

Гермиона целовала его некоторое время, позабыв о своих мыслях и проводя руками по мышцам на его спине. Затем она осторожно начала отталкивать его. Фред отпустил и скатился с нее, так что она могла встать. Не говоря ни слова, он начал собирать разбросанные бутылки чистящего средства.

МакГонагалл пришла всего лишь несколько секунд спустя; ее глаза сузились, когда она заметила Фреда, оттирающего граффити от стены, и Гермиону, протирающую одну из раковин.

— Уизли, ты можешь идти, — рявкнула МакГонагалл.

Фред кивнул и ушел, ничего не сказав. Гермиона закусила губу, с волнением глядя на профессора Трансфигурации.

— Я просто хочу, чтобы ты знала, — медленно сказала МакГонагалл, — что я не просила о подобном. Иди, возвращайся в гостиную.

Гермиона благодарно улыбнулась и ушла, стараясь замедлять шаг, чтобы не догнать Фреда. Теперь ей нужно было о многом подумать, и она не была уверена, что все еще играет с ним. Часть ее… ладно, большая часть… по-настоящему хотела Фреда. Где-то между тем, чтобы раздражать ее до смерти и целовать ее, он пробрался ей под кожу. Она знала, что по правде дело больше не в мести… Главной задачей для нее стало снова прикоснуться к нему. Месть стала их оправданием, а не мотивом.

К сожалению, у нее не было никакого представления о том, как сказать об этом Гарри, Рону и Джинни… или, если на то пошло, Фреду.

Когда она зашла в гостиную, все шептались и указывали на нее, за исключением Гарри, Рона и Джинни, которые ждали ее, подняв брови и скрестив руки на груди. Фреда нигде не было видно. Сглотнув, Гермиона подошла к друзьям.

— Как можно назвать человека, — произнес Рон старательно контролируемым голосом, — который занимается сексом в туалете Плаксы Миртл?

— О, не говори глупостей, Рон, — ответила Гермиона, краснея. — Я не занималась сексом ни в туалете, ни где-либо еще.

— Да? — теперь Рон выглядел разозленным. — Тогда каким образом тебя продолжают ловить занимающейся этим?

— Рон…

— Я не знаю, что происходит между тобой и Фредом, — резко сказал Рон, перебивая, — но я думаю, что ты нечестна с нами. Все говорят об этом годы, и я начинаю этому верить. Сколько раз ты уже целовалась с ним?

Гермиона вздохнула. Она не хотела врать Рону, но почему-то чувствовала, что сказать, что между ней и Фредом ничего нет, будет означать именно это.

— Рон… я… это… ну…

Оказалось, Рон принял ее заикание за признание вины.

— Знаешь что, Гермиона? Когда ты будешь готова рассказать мне правду, дай знать, — с этими словами он пошел в свою спальню.

— Мне лучше пойти успокоить его, — сказал Гарри, вздыхая.

— Нет… Не думаю, что это момент для парней, — произнесла Джинни. — Я пойду.

Гермиона устало села напротив Гарри, который задумчиво смотрел на нее.

— Что? — наконец спросила она.

Гарри ответил не сразу.

— Ты должна поговорить с ним, — неожиданно сказал он.

— Рон не станет меня слушать сейчас. Он слишком расстроен. Я подожду, пока Джинни успокоит его, и тогда…

— Я говорю не о Роне, — перебил ее Гарри. — Я говорю о Фреде.

Гермиона моргнула.

— Что?

— Не нужно быть гением, Гермиона, — тихо произнес Гарри. — Он же нравится тебе.

— Нет! — на автомате возразила Гермиона.

— Перестань, Гермиона! — раздраженно сказал Гарри. — Это же я, хорошо? К черту весь бред. Тебе нравится Фред. Возможно, это с тобой уже некоторое время, ты просто не хочешь признаваться в этом нам, себе… Гермиона, не зависимо от всего, ты должна признаться Фреду.

Она смотрела на него, пока теплая улыбка не появилась у нее на лице. Почему она флиртовала с Фредом? Она ему нравилась, она знала это, просто слишком сомневалась, чтобы позволить себе поверить. Он ей тоже нравился. Действительно нравился: он всегда нравился ей как друг, даже если он действовал ей на нервы или нарушал все мыслимые правила. Теперь он нравится ей по-другому.

Рон переживет это со временем. Она не могла отрицать, что он тоже нравился ей, но действительно ли они так уж подходили друг другу? Всегда ссорящиеся, без общих интересов… и не то чтобы им обоим никогда не нравился кто-то еще. У Гермионы было множество увлечений помимо Рона, и она подозревала, что ему нравится одна или две другие девушки. Не то чтобы они были влюблены. Кроме того, Гарри поддержит ее вне зависимости от обстоятельств так же, как и Джинни. Ей следует просто пойти прямо туда и предложить Фреду встречаться с ней… ну, нет, ей нужно выманить его от Ли и Джорджа и затем, когда он будет один, предложить встречаться с ней… он скажет «да», она знает, что так и будет… Гарри прав. Гермиона должна поговорить с ним сейчас. Прежде чем он сможет начать думать, что предложение встречаться — часть игры, когда он все еще может видеть, что она думает только о том, что он сказал в ванной комнате.

— Спасибо, Гарри, — произнесла Гермиона, вставая.

— Для этого и нужны друзья, — ответил Гарри, взяв ее за руку и кратко ее сжав. Гермиона повернулась и пошла целенаправленно к лестнице мальчиков. — Удачи! — крикнул ей вслед Гарри.

Гермиона, шагая через две ступеньки, поднялась по лестнице к спальне Фреда, которая была на втором этаже, прямо над спальней шестикурсников. Она только подняла руку, чтобы постучаться, когда услышала голос Джорджа, доносившийся изнутри.

— Это великолепно! Ты действительно хорошо подловил ее.

— Да, дела идут в гору, — сказал Ли. — Совершенно унизительный слух, а мы не потеряли и двадцати четырех часов. Мы выиграем на этот раз, и у нас есть все эти идеи от Чарли, которые мы можем использовать.

— Ага, — согласился Фред.

Гермиона застыла, чувствуя себя так, будто ее только что пнули в живот. О чем она только думала? Конечно же Фред на самом деле не говорил серьезно! Это все шутка для него, этого ублюдка! Он по правде не хочет ее. Он просто хотел достать ее, посмеяться над ней и принять всеобщие поздравления об очередной хорошо проделанной шутке. Она ему не нравится.

Гермиона почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза, развернулась и убежала, отчаянно желая скрыться из вида, пока кто-нибудь не увидел ее рыданий.

Гарри сидел за столом в гостиной, ожидая возвращения Гермионы. Часть его чувствовала себя из-за всего этого ужасно. Рон точно не будет рад, и Гарри казалось, будто он всего лишь одним мизинцем уничтожил шансы Рона с Гермионой и разбил его сердце. Но все равно Гермиона должна делать то, что сделает ее счастливой, а не то, что сделает счастливым Рона, и она не может провести остаток своей жизни в ожидании Рона, особенно тогда, когда у нее есть чувства к кому-то еще. Так же, Рону, вероятно, будет намного менее больно, если она начнет встречаться с Фредом сейчас, чем, если бы она начала встречаться с ним после того, как Рон пригласил ее на свидание, или, что хуже, если бы она сначала встречалась, а потом порвала с Роном, чтобы быть с Фредом, или встречалась с Роном без особых романтических чувств к нему. К тому же, для Рона будет гораздо легче пережить все это сейчас, и если бы Гермиона не решила этот вопрос с Фредом, ее дружба с Роном была бы в опасности так же, как и его отношения с Фредом. Гарри мог ясно представить себе сценарий, по которому развивались бы события, если бы Гермиона и Фред никогда не закончили эту войну и не сказали то, что нужно было сказать: Рон всегда был бы расстроен, когда бы эти двое одновременно ни находились в комнате, и были бы все эти смешанные сигналы и невыраженные чувства — вкратце Гермиона и Фред всегда были бы в одном большом беспорядке рядом друг с другом.

Гарри был выдернут из своих размышлений возвращением Гермионы, которая практически бегом спустилась с лестницы. Она пронеслась по гостиной и взлетела наверх по лестнице, ведущей в комнаты девочек, не глядя ни на кого. Что-то в ее поведении подсказало Гарри, что она плакала или была близка к этому.

«Ну», — рассерженно подумал Гарри, — «все прошло не так уж хорошо. Что теперь? Мне успокаивать Гермиону или пойти убить Фреда?»

Он довольно долго не мог решить, потому что оба варианта звучали очень заманчиво, и Гарри взял тайм-аут, чтобы отругать себя за то, что вообще предложил Гермионе это. Наконец он решил, что сначала следует разобраться с Гермионой, а убить Фреда он может и потом. К тому же, вероятно, лучше узнать от Гермионы, прежде чем убивать Фреда.

Гарри убрал свою домашнюю работу обратно в сумку и быстро поднялся по лестнице к комнате Гермионы. Там никого больше не было, и он бы и не понял, что Гермиона в комнате, но он мог слышать ее всхлипы за шторой вокруг ее кровати. Однако она остановилась, как только услышала, что дверь открылась, вероятно, думая, что это Парвати или Лаванда, и только тот, кто знал ее очень хорошо, мог бы сказать, что она плачет, когда она закричала:

— Уходите! Я хочу побыть одна, пожалуйста!

Гарри захлопнул за собой дверь, и Гермиона снова разразилась рыданиями, думая, что он ушел. Гарри наложил на дверь заклятие, заставляющее всех вспоминать о важном деле где-то еще и уходить, когда они приближаются, которое он выучил некоторое время назад, когда отчаялся в том, что его оставят в покое.

Гарри положил свою сумку, подошел к кровати и одернул полог. Гермиона подавилась воздухом и посмотрела на него, а затем испустила вздох облегчения, когда увидела, кто это был.

— Гарри, — задушено произнесла она.

Гарри сел рядом с ней, и Гермиона быстро прижалась к нему, неконтролируемо рыдая у него на груди. Юноша обнял ее, бормоча что-то вроде «тише», «все будет хорошо» и «я здесь», пока она плакала. Когда плач наконец-то прекратился, она отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Гарри вытер слезы с ее лица и слабо улыбнулся.

— Что случилось? — спросил он, но сразу же пожалел об этом, потому что Гермиона разразилась громкими всхлипами по новой. Однако на этот раз она пыталась объяснить, но она была так расстроена, что почти ничего не было понятно.

— Фред… Джордж и Ли… не поняла…. Чарли собирается провести меня… ложь, все ложь! Он… Фред… ванная… ложь… убить его… жестоко…

— Все будет хорошо, Гермиона, — сказал ей Гарри. — Я знаю, что будет.

Гермиона улыбнулась сквозь слезы и наклонилась к нему.

— Я собираюсь проучить Фреда за это, — прошептала она. — Он не на ту напал… и теперь можно сделать только одно.

— Что же? — спросил Гарри, приглаживая ее волосы.

— Победить, — ответила она, сглатывая.

Гарри не был уверен, что это означало, но он не думал, что сейчас было подходящее время для уточнений.

— Тебе просто нужно немного поспать, Гермиона. Хорошо отдохни ночью, и с утра мы надерем ему задницу, ладно?

Гермиона улыбнулась.

— Звучит как план, — она шмыгнула носом, не желая отодвигаться от Гарри. Ей казалось, что иногда он был ее спасительной соломинкой, как будто он был ее опорой. — Ты можешь остаться? — тихо спросила она.

Прошлым летом они с Гарри часто спали друг у друга в кроватях: они засыпали, пытаясь утешить один другого насчет Седрика и Волдеморта, и находили присутствие товарища успокаивающим. Многие — особенно Рон — считали это странным, но для них это были своеобразные затянувшиеся объятия, ничего больше. Они были слишком близки, чтобы быть чем-то большим, чем друзья.

— Конечно, — сказал Гарри. Он скинул свои ботинки и снял очки, и они вдвоем скользнули под одеяло, опустив полог.

Гермиона лежала еще долгое время после того, как отключился Гарри, который заснул довольно быстро. Она была так уверена, что нравится Фреду настолько же, насколько он нравится ей… Но нет, для него все это была лишь игра, абсолютно все всегда являлось для него лишь игрой. Ну, она перестала играть в игры. Если он хочет забавляться с ее чувствами, с ее сердцем, она объявляет ему войну.

* * *

— А потом МакГонагалл велела мне уйти. Я не стал утруждаться и подслушивать их разговор, — проговорил Фред, заканчивая рассказ о том, что случилось в туалете Плаксы Миртл.

— Это великолепно! Ты действительно хорошо подловил ее.

— Да, дела идут в гору, — сказал Ли. — Совершенно унизительный слух, а мы не потеряли и двадцати четырех часов. Мы выиграем на этот раз, и у нас есть все эти идеи от Чарли, которые мы можем использовать.

— Ага, — согласился Фред, стараясь, чтобы его голос звучал так же воодушевленно, как у Джорджа и Ли. Ему в самом деле было плевать на эту дурацкую склоку. Все, чего он хотел, это подняться в комнату Гермионы, забаррикадировать дверь и трахать ее до тех пор, пока не придет время ее выпускного.

— Ну, что ж, я ложусь спать, — произнес Фред, решив, что ему нужно побыть в одиночестве немного времени, чтобы подумать. — Это был долгий день, а у нас завтра тренировка по квиддичу.

Джордж поднял бровь:

— Ты ложишься спать рано? Фред, ты не делал этого с пяти лет, и даже тогда это было потому, что у тебя был грипп.

— Ну да, — ответил Фред, отворачиваясь, чтобы достать пижаму, так что Джордж не мог увидеть его выражение.

Джордж и Ли оставили все, как есть, хотя Фред и был уверен, что Джордж серьезно задумался над тем, почему Фред захотел лечь так рано впервые за двенадцать лет, и Ли, вероятно, было интересно. Все же, за ранний сон нельзя было осудить и вполовину так же, как за бодрствование и равнодушное обсуждение планов. Джордж — и, скорее всего, Ли тоже — увидели бы его насквозь, если бы Фред пытался рассуждать о способах уничтожить Гермиону. Как лучше провести ее, больше ничего не значило для Фреда. Только как заполучить ее.

Он не знал, как сообщить эту новость Джорджу и Ли, или Анджелине, Алисии и Кэти, или, если на то пошло, Рону, но он знал, что не может просто игнорировать свои чувства к Гермионе. Ему было все равно, чего это будет стоить, он хочет быть с ней, и он должен найти способ заставить ее забыть эту чертову войну и ответить на его чувства. Он был уверен, что уже нравится ей, по крайней мере частично. Но все равно, убедить ее, что он не шутит и что он не придурок, будет не так просто.

Он лежал, не засыпая и думая, еще долгое время после того, как Джордж и Ли вернулись в спальню из гостиной и легли спать. Внезапно он скинул свое одеяло. Он должен поговорить с ней и прямо сейчас. Он просто обязан сделать это.

Он натянул свою обувь и надел свитер поверх пижамы, целенаправленно направляясь к двери и вверх по лестнице к спальне девочек… а затем остановился почти у самой цели и повернул обратно, вспомнив, что ему нужно было написать эссе для Флитвика, он должен пойти и сделать его сейчас, или у него будут… нет. Нет, Гермиона важнее; ему нужно сосредоточиться. Он снова направился вперед… и тотчас вспомнил, что должен был практиковаться в заклинании для Трансфигурации… так что он опять начал спускаться… нет, подождите, он должен поговорить с Гермионой! Нет… нет, ему нужно продумать план для завтрашней отработки с… Гермионой! Надо поговорить с Гермионой! Нет… он не может, сейчас его очередь идти на кухню за едой. Да. Еда с кухни.

На этот раз Фред проделал путь обратно в гостиную целиком, прежде чем вспомнил о Гермионе… Но в любом случае ему нужна была передышка, так как его дыхание сбилось от бега туда-сюда по семи лестничным пролетам. Когда он прислонился к стене, он заметил Парвати и Лаванду, сидящих за столом неподалеку.

— Не могу поверить, что мы забыли обо всем этом! — проворчала Лаванда. — Как мы могли?

— Я не знаю, — устало сказала Парвати.

Фред нахмурил брови: что-то в его голове встало на места. У него появлялось острое желание сделать что-то еще каждый раз, когда он приближался к вершине башни… Ага, кто-то наложил заклинание на спальню Гермионы. О чем таком она говорила, что не хотела, чтобы ее подслушали… Подождите. Она не использовала эти чары, считая невежливым заставлять людей выдумывать себе дела, когда бы они ни подходили слишком близко. Он предпочитала Чары Спокойствия или Заглушающие Чары для уединения. Так кто же там в ее комнате и почему они использовали заклинание, чтобы отвадить всех остальных?

«Гарри», — с уверенностью подумал Фред, — «Гарри или Джинни… вероятнее, Гарри». Гарри часто использовал это заклинание, чтобы его оставили в покое, первые несколько дней семестра: его тошнило от людей, спрашивающих о кладбище и Седрике. Фред знал, что Джинни предпочитала более сложные заклятия, которые предупреждали создателя, когда кто-то приближался, и он сомневался, что Рон вообще додумался бы наложить заклинание.

Естественно, когда он снова приблизился к вершине лестницы, он вспомнил о десятке, казалось бы, неотложных дел. Все же он продолжал продвигаться вперед; ему было плевать, даже если Гарри там с Гермионой придумывают другие способы, чтобы отплатить ему, Джорджу и Ли; он заставит Гарри уйти, даже если ему придется использовать палочку, и заставит Гермиону выслушать его.

«Странно», — подумал он, как только открыл дверь, — «что они не спят так поздно… Уже должно быть больше часа ночи, почему они все еще строят планы… И почему здесь темно? Что, они сидят на ее кровати, разговаривая в темноте? Почему я не слышу их? Они наложили Силенцио вокруг кровати или типа того…?»

Фред пожал плечами и одернул полог, настроенный заставить Гарри уйти, а Гермиону — поговорить с ним, а затем застыл, уставившись в неверии. Он ожидал увидеть Гарри и Гермиону, сидящими по-турецки на ее кровати и болтающими… но вместо этого он обнаружил их, плотно свернувшимися вместе, с переплетенными руками и ногами под одеялом, а их лица — в миллиметрах друг от друга.

Фред не мог соображать, его разум был абсолютно затуманен. Он видел их, спящих вместе, несколько раз летом, но он никогда не видел, чтобы они обнимались во сне. Одно дело — спать в одной кровати и, может быть, положить руку на кого-то, и совсем другое — прижиматься вот так. Кроме того, как он понял, они занимались этим, в основном когда были очень расстроены — когда Гарри был очень расстроен, по большей части. Когда Гарри впервые сбежал от Дурслей, они с Гермионой спали в его кровати первые две недели… а затем это постепенно прекратилось, и в конечном итоге они стали проводить большую часть времени в своих комнатах. Насколько знал Фред, Гермиона только однажды спала в кровати Гарри с тех пор, как они вернулись в Хогвартс, после того, как у Гарри был особенно плохой день, включающий статью «Ежедневного пророка» насчет Волдеморта и Пожирателей Смерти и того, что Гарри помешан на этом. Рон годы ворчал об этом, и Невилл, единственный, кто видел Гермиону в их спальне (у Гарри был задернут полог, а Дин и Шеймус ушли, прежде чем Гарри и Гермиона проснулись), был довольно напуган. А почему они спят в одной кровати сейчас? Гарри был в порядке весь день. Не было никакой активности со стороны Пожирателей Смерти или еще какого раздражающего дерьма. Фред чем-то расстроил Гермиону, и она попросила Гарри остаться с ней? Нет, конечно, нет, почему она должна быть расстроена тем, что он сказал ей в ванной? В замешательстве, возможно, но не расстроенной. Так что происходит? Была ли совершенно другая причина для них быть в одной кровати? Если да, то какая?

Краска отлила от лица Фреда, когда он осознал, почему именно Гарри и Гермиона могут быть в одной друг с другом кровати. Была ли их привычка спать вместе во время летних каникул чем-то большим, чем просто дружеская поддержка? Было ли это просто оправдание, чтобы никто не беспокоился? Они нравятся друг другу? Так в этом дело? Фред неожиданно вспомнил, что Гарри в Норе вел себя странно, когда пришел устанавливать перемирие на каникулы… Гарри, казалось, почти дал Фреду совет насчет Гермионы, а затем вроде как вспомнил что-то и остановился… Он предполагал, что Фред и Гермиона не сойдутся снова, если продолжат в том же духе, и, казалось, Гарри хочет посоветовать Фреду прекратить все это, если он хочет вернуть Гермиону, но он сказал «забудь», прежде чем договорил…

«О, Боже», — подумал Фред, чувствуя тошноту. — «Ей нравится Гарри. Гарри нравится она. Она морочила мне голову все это время, пытаясь сбить с толку, пытаясь заставить думать, что…»

Он рывком завесил полог вокруг ее кровати и вылетел из комнаты, забыв закрыть дверь, направляясь в свою спальню. Конечно, он ей не нравится. С чего он вообще думал, что нравится ей? Не имеет значения. Теперь она взбесила его. Конечно, она сделала довольно много вещей, которые раздражали его, но сейчас… сейчас было хуже. Теперь это ранило его. Теперь он был по-настоящему готов уничтожить ее.

Он был так зол, что пинком распахнул дверь в свою спальню, а затем захлопнул ее со стуком.

— Потише, — пробормотал Ли, поворачиваясь на своей кровати.

— Вставайте! — заорал Фред. — Давайте, ребята, просыпайтесь! У нас тут война, которую надо спланировать!

Гермиона проснулась, чувствуя себя одновременно и спокойной, и чрезвычайно уставшей, и некоторое время ушло на то, чтобы вспомнить почему. Просыпаться рядом с Гарри всегда заставляло ее ощущать себя очень умиротворенной: это было напоминанием, что, несмотря ни на что, у нее есть такой замечательный друг Гарри и он всегда будет здесь для нее, а она для него. Обычно, однако, она чувствовала большее успокоение, но в этот раз она долго рыдала предыдущим вечером.

Фред. Фред, этот тупой идиот. Он начал сражение и зашел слишком далеко, чтобы завершить его.

Она ближе прижалась к Гарри, решив больше не плакать. Она поговорит с Гарри и Джинни и, может быть, Роном, если он остыл, и они займутся войной с Фредом так плотно, насколько это возможно. Рон, вероятно, не заметит ее обновленную энергию, но почти точно заметит Гарри, так же, как и Джинни; однако Гермиона сомневалась, что кто-то из них выскажет ей это. Они просто будут там для нее и чтобы помочь ей и воздержатся от вопросов о том, почему ожесточилась ее решимость. Если они и спросят, они поймут, если она скажет им, что не хочет об этом говорить.

Гарри перевернулся во сне, и Гермиона улыбнулась ему, прежде чем расположить свою голову у него на груди, слушая биение его сердца, пока сама она составляла планы по уничтожению Фреда. Запястье Гарри лежало на его животе, и она рассеянно посмотрела на его наручные часы, желая, чтобы Гарри ушел из ее комнаты прежде, чем проснутся Лаванда и Парвати. Как раз когда она подумывала разбудить его, раздался знакомый визг.

— О, Господи, как думаешь, это ботинки Фреда?

— Думаешь, это его сумка?

— Тише, давай посмотрим.

Гермиона могла слышать, как Парвати и Лаванда пытались проскользнуть к ее кровати. У Гермионы не было времени, чтобы даже разбудить Гарри, не то, что спрятать. В панике, она просто зажмурилась, притворяясь спящей, пока полог ее кровати не был одернут, и ей хотелось, чтобы она могла просто аппарировать далеко, далеко отсюда, чтобы она могла с миром умереть от стыда.

— О. Мой. Б… АА!

Гермиона открыла глаза, когда запястье Гарри внезапно взметнулось вверх; она повернулась, чтобы посмотреть, и увидела, что Гарри с наполовину закрытыми глазами вцепился в мантию Лаванды мертвой хваткой.

— Кто-либо из вас скажет хоть слово кому бы то ни было, — сказал Гарри спокойным, но угрожающим тоном, — и я убью вас обеих. Ясно?

— Да, Гарри, — пискнула Лаванда. Парвати настойчиво кивала позади нее.

Спустя несколько мгновений Гарри отпустил Лаванду, и две девушки стремглав унеслись прочь, задернув полог вокруг кровати Гарри и Гермионы. Гарри подождал, пока не услышал, что Парвати и Лаванда закончили собирать свои банные принадлежности и покинули комнату, прежде чем повернулся к Гермионе.

— Доброе утро, — сказал он с улыбкой.

— Доброе, — ответила Гермиона, так же улыбаясь. — Это было гениально, кстати.

— Думаешь, сработало? — спросил он.

— Не знаю, — произнесла Гермиона, — но выражения их лиц было достаточно для меня.

Он тихо засмеялся, но затем его лицо стало серьезным.

— Послушай, Гермиона… насчет Фреда…

— Я не хочу говорить об этом, — сказала Гермиона, ее губы сомкнулись в линию.

Гарри вздохнул; по выражению ее лица, он мог почти увидеть, как она отключила чувства, пряча эмоциональную боль и замещая ее праведным гневом и решимостью надрать задницы. Все же, как Гермиона и предполагала, он решил оставить ее в покое, по крайней мере пока. К его удивлению, однако, у Гермионы на уме была другая тема для разговора.

— Хотя я и хочу поговорить о войне с Фредом, — произнесла она, ее глаза замерцали. — Послушай, я думаю, что нам нужно использовать сплетни в свою пользу. Я знаю, что ты не хочешь этого, не взаправду, но можем мы все же обратиться к этому плану? К тому, где ты предлагаешь мне встречаться?

Гарри поморщился. Ему не очень-то нравился этот план: разговор с Фредом в Норе во время предложения перемирия — единственный раз, когда они сделали что-либо в этом направлении, и Гарри чувствовал себя довольно странно насчет всего этого. Ему совсем не нравилась идея о том, что Фред подумает, что он хочет Гермиону, частично потому, что всегда был шанс, что Фред просто скажет: «Эй, ты можешь забирать ее», — и тогда это будет очень… неправильная ситуация. К тому же, была вероятность, что Гарри ошибся насчет того, что бы ни случилось за день до этого, что, может быть, Гермиона ошиблась насчет этого тоже и что Фреду действительно нравится Гермиона, и кто знает, что сделает Фред, если будет думать, что Гарри пытается «увести его девушку»? С таким планом всевозможные вещи могут пойти наперекосяк, и почти все из них обрушились бы своей тяжестью на Гарри; Фред, несмотря на свою шутливую манеру вести себя, был очень умен, и Гарри немного беспокоился о том, что произойдет, если Фред застукает их вместе или узнает их планы. Но все равно, это было для Гермионы, а она была его другом. Черт, она спасала больше, чем однажды, его жизнь и жизнь Рона, и Сириуса, и всего мира, хотя и косвенно. Ему не казалось правильным бросить ее только потому, что он может оказаться в трудном положении, особенно после того, как она провела целый час, рыдая на его плече за день до этого.

— Ладно, — медленно проговорил он, улыбаясь, — но сейчас, когда Парвати и Лаванда видели меня здесь, это может быть сложно.

Гермиона засмеялась.

— Я люблю тебя, Гарри, — сказала она, тряся головой. — В любом случае, я подумала… как ты считаешь, ты сможешь прийти сегодня вечером на отработку? Под предлогом того, что тебе нужна помощь с домашним заданием или типа того?

— Эм… Ну, я должен посмотреть насчет тренировки по квиддичу, — неохотно ответил Гарри. — Но я уверен, что Анджелина не станет проводить ее без Фреда, так что это не должно быть проблемой. А зачем? Каков план?

— По существу, ты появляешься, а я провожу время с тобой, а не с Фредом. Мы должны подготовить почву для этой тебе-нравлюсь-я сцены, чтобы это не было взятым с неба.

Гарри кивнул, хотя он был уверен, что Гермиона просто не хочет контактировать с Фредом прямо сейчас, а хочет, чтобы пришел Гарри, и это сдержало бы Фреда.

— Хорошо, звучит, как план, — сказал он. — Слушай, мне лучше уйти отсюда, прежде чем кто-нибудь еще…

— Да, — согласилась Гермиона. — Нам нужно идти на завтрак, в любом случае. Встретимся внизу через несколько минут.

— Хорошо, — ответил Гарри, улыбнувшись ей прежде, чем уйти, сразу почувствовав себя неуютно, как только он вышел. Они с Гермионой не особо часто обнимались или вроде того на каждодневной основе; они редко делали что-то из такого рода вещей, за исключением таких ночей, как предыдущая. Уходить по утрам всегда заставляло его чувствовать себя странно, как будто он покидал хорошо защищенную крепость и отправлялся на поле боя, заполненное смертью.

К счастью, гостиная была все еще пуста, когда он достиг ее, и он ускорил шаг к своей комнате, не желая, чтобы кто-нибудь увидел его, покидающего девчачьи спальни, во вчерашней одежде. Он поднялся по лестнице за рекордное время и распахнул дверь.

Рон, который стоял у своей кровати и натягивал мантию, повернулся, рассерженно уставившись на Гарри.

— И где же это ты был, а? — прорычал он и, оттолкнув Гарри, помчался вниз по лестнице.

Гарри вздохнул.

— Это будет долгий день, — пробормотал он.

* * *

Четыре утра застали Фреда стоящим рядом с наспех созданным чертежом, полным злодейских планов, которые он досконально объяснял Джорджу и Ли. Когда он наконец закончил повествование своего новейшего плана, он обернулся и обнаружил, что Джордж заснул, а Ли тихо похрапывал. Внезапное осознание обрушилось на него.

— Господи, — в ужасе произнес Фред. — Я становлюсь Оливером Вудом.

Он бросил чертеж в свой чемодан и практически побежал к своей кровати, воспоминания о похожих стратегических встречах среди ночи во времена квиддичной диктатуры Оливера мелькали в его голове. Фред не смог бы даже начать считать, сколько раз его хороший друг врывался в комнату в час ночи и разглагольствовал о квиддичной команде, в то время как Джордж пытался игнорировать голос Оливера и спать, а Ли накладывал заклинание вокруг своей кровати, чтобы заблокировать звук. Сейчас Фред полностью осознал, что он выпускал пар и должен был делать это, чтобы успокоиться, пока не стало слишком поздно.

Все же, Фред не думал, что ночь была потрачена абсолютно впустую, в планировании был резон. Большинство обсуждений, пока Джордж и Ли были, по крайней мере, наполовину в сознании, включало в себя новые способы превзойти Гермиону, так что Фред был уверен, что к утру все его чувства к ней выветрятся из его организма и он будет полностью готов к ее уничтожению. К тому, чтобы надрать ей задницу. Нанести полное поражение.

Когда он проснулся, он хотел Гермиону.

Черт.

Он лежал в кровати, слушая храп Ли и безмолвно ругая себя за то, что влип в это дерьмо с Гермионой. Да, она красивая. Да, она умная. Да, она ходячая неприятность, притворяющаяся Перси. Да, она одна из наиболее обалденных людей, которых он когда-либо встречал. Но она связалась с ним. Поэтому она должна потерпеть поражение.

«О, заткнись», — прошептал голосок (который звучал, как нечто среднее между голосом его матери и Перси) где-то глубоко внутри него. — «Ты просто бесишься, потому что не нравишься ей. Ты знаешь, что весь этот бардак — твоя вина».

Фред попытался опровергнуть это утверждение, но не смог. Это была его вина (хотя он и должен был признать, что, если бы у него был выбор, он сделал бы это еще раз, просто чтобы увидеть выражение лица Гермионы), и все, чего он на самом деле хотел — это понравиться Гермионе. Ему правда не было дела, больше нет. Она могла врезать ему, она могла врезать его брату, она могла опозорить его перед всем магмиром — ему было плевать… И другой голос (который звучал больше, как Джордж) перебил его именно теперь.

«Эй, когда ты позволял хоть чему-то остановить тебя от того, чтобы делать, что ты хочешь?»

Фред нахмурился, шестеренки в его голове внезапно закрутились. Что останавливало его? Ей нравится Гарри, и что? Он все еще может получить ее. Если ей все время нравился Гарри… ну, это же не останавливало ее от поцелуев с Фредом, не так ли? Влюбленность в Гарри, даже свидания с Гарри, не значат так уж много. Черт возьми, если у нее были эти чувства к Гарри с самого начала, тогда это не имеет значения: она достаточно отвечала Фреду. Она не могла и вправду симулировать это, да? Нет, конечно, нет. К тому же, кто сказал, что он не сможет переубедить ее? Если он смог довести ее до того, чтобы сделать половину из тех вещей, которые она сделала недавно, нет сомнений, что он сможет заставить ее влюбиться в него.

Фред ухмыльнулся и сел на кровати в более веселом расположении духа, чем он был за последнее время.

* * *

Открыв дверь учительской и услышав доносящиеся оттуда хихиканье, Снейп застонал. Некоторые из учителей женского пола стали чересчур заинтересованы в том, что бы там к черту ни происходило между Грейнджер и Психопатом Уизли Номер Один, по его мнению. МакГонагалл, Спраут, Вектор, Хуч и Синистра — все следили за Грейнджер годами, практически переживая через нее свою юность. Она была всеобщей любимой ученицей, за исключением тех учителей, у которых больше не училась — другими словами, Снейп не мог войти в учительскую и не услышать ничего о Грейнджер. Большинству учителей так же нравились Психопат Уизли Номер Один и Номер Два, даже хоть они этого и не признавали. МакГонагалл гордилась собой за то, что заставила Грейнджер отомстить Фреду, а другие женщины хвалили ее за это.

Несмотря на то, что Снейпа весьма прельщала идея просто развернуться, уйти в свои комнаты и подождать, пока Грейнджер и Психопат Уизли Номер Один не выпустятся, он знал, что должен положить конец сумасбродству среди учителей, если благодаря этому у него будет хоть минута покоя в течение следующих нескольких лет. Собравшись с духом, Снейп открыл дверь полностью.

— Так Гермиона была в ужасе? — спрашивала у МакГонагалл Спраут.

— Именно, — ответила МакГонагалл. — Никогда не видела, чтобы кто-нибудь бежал настолько быстро, как Гермиона из этой ванной.

— Хотя она и перемещалась довольно медленно по дороге в башню Гриффиндора, — сказала Синистра. — Проходила мимо нее в коридоре — казалось, что она на автопилоте.

— Автопилоте? — сдвинув брови, спросила Вектор.

— Маггловский термин, — ответила Синистра со вздохом, — не бери в голову.

— Разве все вы не чуточку староваты для сплетен? — произнес Снейп, обнаруживая свое присутствие.

— Женщины никогда не бывают слишком стары для сплетен, — съязвила Спраут.

— Хотя мужчины часто достаточно глупы, чтобы называть их старыми, — добавила Хуч, пронзая его взглядом.

Снейп в раздражении закатил глаза и сел.

— Когда вы пятеро собираетесь прекратить этот нелепый обмен сплетнями? Это довольно утомительно.

— Зато весело, — сказала Хуч, — и в большинстве своем потому, что ты считаешь это утомительным.

Остальные засмеялись. Снейп вздохнул:

— Как, ради всего святого, вы можете считать хоть что-то из этого интересным? До тех пор, пока один из них не убивает другого, я не вижу никакой увеселительной ценности.

— Это потому, что ты скучный, Северус, — сказала Синистра, ухмыляясь.

— И тебе даже совсем ни капельки не интересно, Северус? — спросила МакГонагалл, сворачивая длинную серебристую мантию, которая комком лежала перед ней на столе.

— Нет, я… стойте-ка. Это мантия-невидимка?

— Да, — живо ответила МакГонагалл. — Мы решили пойти посмотреть, что Фред и Гермиона вытворяют на самом деле.

— За каким дьяволом вы хотите увидеть это? — с отвращением сказал Снейп.

— В самом деле, в мужчинах нет никакой романтики, — произнесла Спраут, печально покачивая головой.

— Надевать мантию-невидимку, чтобы шпионить за парочкой идиотов-подростков, целующихся во время отработки, тяжело отнести к романтике, — ответил Снейп, снова закатывая глаза.

— Уверен, что не хочешь присоединиться, Северус? — сказала Хуч, хлопая ресницами. — Ты мог бы узнать несколько вещей о свиданиях, — добавила она с насмешкой.

Разгневанный ответ уже вертелся на кончике его языка, когда Снейп остановил себя. Чем бы ни занималась Грейнджер с Психопатом Уизли Номер Один, это точно было против школьных правил, и, вероятно, было достаточно для того, чтобы исключить их обоих или, по крайней мере, назначить взыскания на очень долгое время, когда некто рассчитывал на пренебрежение правилами, располагая двумя учениками в частности. Кроме этого, они оба были гриффиндорцами, и еще несколько нарушенных правил будут значить достаточное количество очков, снятых с Гриффиндора, чтобы обеспечить победу Слизерину в кубке школы.

— Хорошо, — медленно произнес Снейп, наслаждаясь шокированными выражениями на лицах женщин. — Я пойду.

С этими словами Снейп вышел; ему не нужно было смотреть на остальных, чтобы знать, что все они разинули рты в неверии.

Когда Фред впорхнул в Большой зал позади своего обессиленного брата и друга, он поймал взгляд Анджелины, Алисии и Кэти, которые все вместе направлялись прямо к близнецам и Ли с мрачными лицами. Фред напрягся, но был в слишком хорошем настроении, чтобы беспокоиться.

— Привет, девчонки, — сказал Фред, легко улыбаясь и обнаруживая достаточное чувство такта, чтобы не шутить. Он был знаком с девушками довольно долго, чтобы знать, когда они хотят его придушить.

— Слова «тренировка по квиддичу» для тебя что-нибудь значат? — рявкнула Анджелина, гриффиндорский квиддичный капитан.

— О, — ответил Фред, подмазываясь, — да, многое.

— Я разговаривала с МакГонагалл, и она сказала, что ты сможешь прийти на тренировку, как только закончишь с ванной, которую чистишь сегодня, — продолжила Анджелина. — Встретимся в гостиной, когда ты освободишься, и поторопись. И передай это Джорджу.

И девушки исчезли. Фред нахмурился, думая о том, что она имела в виду, говоря «передай это Джорджу», и, обернувшись, обнаружил, что Ли и Джордж — оба сбежали, когда заметили приближение девчонок.

Фред закатил глаза и пошел за своей порцией завтрака. Кому есть дело до того, что три ближайших друга — после Джорджа и Ли — в бешенстве? У него есть девчонка, которую надо победить.

Уроки пронеслись незаметно. Фред едва услышал хоть слово из того, о чем говорили, так как ждал конца дня и начала отработки, мимоходом удивляясь своему необычному желанию в самом деле пойти на взыскание. Сразу после ужина он пришел в кабинет МакГонагалл и обнаружил, что Гермиона уже там, молча собирает чистящие принадлежности, прежде чем отправиться в туалет Плаксы Миртл. Фред взял свои вещи и последовал за ней, всю дорогу он не мог перестать ухмыляться. Несколько минут он раздумывал, стоит ли повесить на дверь знак «Закрыто на уборку», но в итоге не решился: учитывая, что произошло вчера, это привлечет в два раза больше народа.

Фред положил свои бутылочки и щетки и повернулся к Гермионе, которая уже начала отчищать раковины. Фред открыл рот, подготовленная речь уже срывалась с языка, когда послышался стук в дверь. Гермиона практически побежала, чтобы открыть ее, оставив нахмурившегося Фреда задаваться вопросом, кто посмел нарушить его мастерский план.

— Гарри! — радостно воскликнула Гермиона. — О, я так рада, что у тебя получилось!

Фред разинул рот в ярости и неверии, когда Гарри, улыбаясь, зашел в ванную.

— Спасибо, что разрешила мне прийти, — сказал он. Он поднял свою книгу по Чарам. — Я очень отстал.

— О, Гарри, как ты можешь быть отстающим спустя два дня после каникул? — спросила Гермиона с раздражением, пока закрывала за ним дверь.

— Я отставал задолго до каникул, — ответил Гарри, пожимая плечами. — К тому же, нормальные люди не делают дополнительные задания на каникулах, Гермиона.

Гермиона хихикнула.

— Ладно, в чем проблема?

— Так, ну, эта штука о…

— Ты позвала Гарри на нашу отработку! — неожиданно для всех выпалил Фред, как будто Гермиона позвала Гарри на их медовый месяц.

Гарри и Гермиона обернулись, тупо глядя на него и вспомнив о его присутствии.

— Ему нужна помощь с домашним заданием, — ответила Гермиона, вскидывая бровь в ответ на тон Фреда и его разъяренное выражение.

— Но… но… Это наша отработка!

— Да, и она будет намного менее скучной, если я смогу поговорить с Гарри, — произнесла Гермиона, затем быстро повернулась к нему спиной и начала драить раковину.

Фред в бешенстве уставился на ее спину. Она разрушила его план! И она сделала это специально! Она намекала, и Фред понял ясно и четко — она предпочтет провести время с Гарри, а не с ним. Фред схватил бутылку с очистителем, сжимая ее так сильно, что удивительно, как она не треснула.

— Я не был здесь несколько лет, — проговорил Гарри, оглядываясь вокруг. — Здесь мы варили Оборотное зелье, и, о, Боже мой. Вход в Тайную комнату.

— О, да, я вижу маленькую змейку, о которой ты мне рассказывал, — сказала Гермиона. — Так ты просто поговорил с ней, и она впустила тебя?

— Некоторое время ушло на то, чтобы понять, как заговорить на парселтанге осознанно, но да, так это работает, — улыбнулся Гарри. — Я как сейчас вижу, как Рон запихивает Локхарта в трубу…

— О, да всем плевать! — заорал Фред, его крик был так внезапен, что Гарри и Гермиона подпрыгнули. — Убирайся с моей отработки, Гарри! Уходи, пошел!

И снова Гарри и Гермиона просто уставились на него, пораженные.

— Ты слышал меня! — кричал Фред. — Вон! Вон! Сейчас время поц... уборки! Уходи, ты можешь сделать свою домашнюю работу позже! Сам, как любой нормальный тупица!

Гермиона смотрела на Фреда «Фред-действительно-двинулся» взглядом, в то время как Гарри уселся на свободное место. Фред мог поклясться, что он слышал сдерживаемый смех, но если Гарри или Гермиона и были развеселены, они очень хорошо это скрывали.

— У тебя нет никакого права выгонять его, — резко произнесла Гермиона.

Фред подумал с секунду, а затем с триумфом навел на нее бутылку с очистителем.

— Ха! Это женский туалет! Ему запрещено входить!

— Как будто это кого-нибудь когда-нибудь останавливало, — сказала Гермиона, закатывая глаза. — И на случай, если ты не заметил, Фред, ты — парень. Фиговое оправдание для такого же парня.

Фред пропустил оскорбление.

— Мне разрешили быть здесь! Ему — нет! Поэтому он должен уйти!

— Нет никаких причин, чтобы он ушел, и ты не заставишь его в любом случае!

— Да? А как ты думаешь, что скажет на это МакГонагалл?

— Фред Уизли докладывает о ком-то, кто нарушает правила? Ага, да. К тому же, я это предусмотрела. Пока это не мешает работе, нет правила, запрещающего общаться во время отработки.

— Тогда каким образом мы продолжаем попадать в неприятности из-за этого, а? — парировал Фред. — Это очевидно совершенно незаконно! Теперь Гарри дорога в Азкабан!

— Послушай себя! — произнесла Гермиона, вскидывая руки. — Это бред сумасшедшего!

— В чем, я уверен, твоя вина!

— Надо было захватить попкорн, — пробормотал Гарри, усевшись на раковину.

— Моя вина? Ты довел меня куда больше, чем я тебя!

— Прошу прощения? Я превратился в Оливера Вуда! Рисовал планы сражения и обсуждал стратегию в час ночи! Ужас!

Фред осознал, что неконтролируемо машет руками повсюду только после того, как бутылка с очистителем выскользнула из его пальцев и отправилась в полет. Ничего не задев, она влетела в угол, а затем отскочила от чего-то, прежде чем смогла врезаться в стену.

— АЙ! ГРИФФИНДОРСКИЕ ИДИОТЫ!

Гарри, Гермиона и Фред — все повернулись к углу, направив туда палочки.

— Кто там? — позвал Гарри.

— Я предупреждаю вас, что сейчас не время мешать мне! — крикнул Фред тому, кто бы там ни был.

— Что нам делать? — послышался тихий шепот, они услышали уже другой голос, женский, который звучал довольно знакомо.

— Покажитесь! — приказала Гермиона. — Я староста!

— Да, и старосты такие пугающие, — произнес Фред, закатывая глаза.

— Заткнись, Фред!

— Заставишь меня, ты… ты… заучка и маленькая ханжа, вот кто ты!

— Как ты ПОСМЕЛ! Даже не начинай это…

— ЕСЛИ КТО ТАМ НИ ЕСТЬ В ЭТОМ УГЛУ НЕ ПОКАЖЕТСЯ СЕЙЧАС ЖЕ, — заорал Гарри сквозь ссору Фреда и Гермионы, — Я ПРОКЛЯНУ ВАС КАК СЛЕДУЕТ.

— Бежим! — прошипел еще один новый голос.

— Вперед! ВПЕРЕД! — сказал другой.

— Пятьдесят очков с Гриффиндора! — произнес первый голос.

Послышались торопливые шаги, а затем дверь открылась сама по себе.

— Ступефай! — прокричала Гермиона несколько раз, исступленно целясь в дверь, и Фред с Гарри присоединились к ней в этом.

Когда они услышали, что никто больше не пытается сбежать, Гермиона пошла вперед с вытянутыми руками, пока не врезалась во что-то, остолбеневшего человека, и, сдернув мантию-невидимку, которая была на него надета…

Обнаружила не кого иного, как профессора Северуса Снейпа.

Гарри, Гермиона и Фред уставились на него в неверии и не таком уж небольшом ужасе.

— Так ВОТ как он каждый раз ловит нас, — выдохнул Фред. — Скользкий гад.

— Я только что заступефаила Снейпа! — завопила Гермиона. — О Боже! Что нам делать?!

Фред, постоянный эксперт по избеганию попадания в неприятности, повел палочкой по периметру комнаты, пробормотав очищающие заклинания, которые позаботились доделать то, что они должны были убрать вручную.

— О чем ты думала? — резко произнес он, собирая чистящие принадлежности и протискиваясь мимо нее, чтобы выбежать за дверь. Гермиона последовала за ним через секунду, после того как набросила мантию обратно на лицо Снейпа; Гарри за ней по пятам. Гарри и Гермиона помчались прямиком к башне Гриффиндора, в то время как Фред направился в кабинет МакГонагалл, чтобы вернуть чистящие средства.

Если бы Фред не был так полон решимости убраться, насколько это возможно, подальше от окаменевшего декана Слизерина, он бы заинтересовался необычной картиной: профессора МакГонагалл, Хуч, Синистра, Вектор и Спраут кучкой стояли около туалета вниз по коридору и хохотали до упада.

* * *

Рон сидел в гостиной вместе с Анджелиной, Алисией и Кэти, ожидая, пока покажется Фред, чтобы они могли начать тренировку по квиддичу. Девчонки сплетничали о том, о сем, однако он абсолютно не имел понятия, о чем именно. В который раз он задумался о Фреде и Гермионе.

Рон впервые обнаружил свою симпатию к Гермионе, когда та заглянула в их купе пять лет назад во время первой поездки в Хогвартс, ворвалась и перевернула его жизнь. Он никогда ничего не говорил ей о своих чувствах, не желая рушить их дружбу или получить отказ и чувствовать неловкость рядом друг с другом до конца жизни. С течением времени он начал привыкать к роли всего лишь друга, решив, что это лучше, чем ничего, и, в целом, он наслаждался этой дружбой без ощущения, что ему недостаточно быть просто друзьями.

Однако его преследовало то, что Гермионе нравится Фред, в этом не было никаких сомнений. Это, возможно, всегда будет преследовать его. Но он по опыту знал, что ничего нельзя поделать с тем, в кого влюбляешься. Если ей нравится Фред, а не он, Рон сомневался, что сможет изменить это. Он сомневался, что сможет сделать что-либо, кроме как порадоваться за нее, как стараются поступить Гарри и Джинни. Рон знал, что он должен оставить все, как есть, перестать злиться на Гарри и Джинни за то, что пытались сказать ему, что он должен поддержать Гермиону, и просто последовать их совету.

Как раз в этот момент портрет распахнулся, и Гермиона и Гарри практически запрыгнули внутрь и прислонились к стене, тяжело дыша. Они посмотрели друг на друга, а затем оба начали хохотать. Рон сдвинул брови, задаваясь вопросом, что происходит.

— У меня тренировка по квиддичу, — наконец выдохнул Гарри. — Мне лучше пойти переодеться.

— Конечно, увидимся, — произнесла Гермиона и поднялась по лестнице в спальню девочек.

Гарри направился в свою комнату, все еще улыбаясь.

— Что происходит? — спросила Кэти, когда он проходил мимо. — Отработка Гермионы закончилась?

— Да, — ответил ей Гарри. — Фред должен появиться с минуты на минуты.

Рон наблюдал, как Гарри поднимается по лестнице, и в его голове неожиданно уложилось, что его злость на Фреда и Гермиону испарилась. Если он может быть только лишь другом Гермионы, так оно и будет.

— Эй, Гарри! — окликнул Рон. — Подожди.

* * *

Джордж не проронил ни слова, пока вместе с Фредом направлялся на тренировку по квиддичу, следуя за Анджелиной, Алисией и Кэти на максимально безопасном расстоянии, Гарри и Рон, который был вратарем в команде, шли недалеко позади, дружески болтая, — резкое отличие от ледяного молчания, которое Рон хранил с самого утра. Джордж оставил размышления об этом на потом и вместо этого повернулся к своему близнецу, который изо всех сил старался выглядеть нормально. Однако Джордж не купился. Он знал, что Фред был невероятно взбешен, и не нужно было быть Эйнштейном, чтобы понять, что это как-то связано с Гермионой.

В начале тренировки большинство игроков перекинулось парой слов; Гарри сконцентрировался на снитче, Анджелина, Алисия и Кэти пытались забить гол Рону, а Джордж и Фред перекидывались бладжером друг с другом, а затем один близнец старался защищать команду, пока другой пытался скинуть игроков с метел, прежде чем они изменят позицию. Фред был не в лучшей форме: он был весьма хорошим игроком, чтобы не пропускать бладжер слишком часто, но была пара почти пропущенных мячей и несколько воплей от остальной команды. Джордж хмурился каждый раз, когда Фред пропускал легкие удары, и большую часть тренировки провел в раздумьях.

Иногда он думал, что Фреду на самом деле нравится Гермиона. Это не было так уж немыслимо. Она была умной, образованной, милой, упрямой, и с ней было весело, когда она не старалась притвориться, что никогда не нарушает правила. И не то чтобы она была некрасивой. Она не была настолько эффектной, как некоторые девушки, но была и далеко не страшила, особенно когда старалась или сдавалась на просьбы Джинни уделять большее внимание своей внешности. И Джордж из первых рук знал, что она чертовски хорошо целовалась. Да, они всегда думали о ней, как о друге Рона или Гарри или девчонке с какой-то нелепой любовью к книгам и несколько неуместным чувством сострадания к домовикам, но она все еще была классной, симпатичной девушкой. Сейчас, когда Фред перестал думать о ней, как о ребенке, который любит читать и время от времени совершать какие-то героические подвиги, Джордж не был бы ничуточки удивлен, если бы Фред запал на нее. В действительности вопрос даже был не в том, нравится она Фреду или нет. Нет, вопрос был в том, как заставить Фреда вытащить голову из своей задницы и сделать для разнообразия что-нибудь человеческое — позвать на свидание девчонку, которая ему нравится, к примеру. Хотя мог быть и другой вопрос: почему Фред пытался убить Гарри всю тренировку (теперь Гарри наблюдал за бладжером пристальнее, чем за снитчем) и что такого случилось прошлой ночью, что заставило Фреда начать проводить полуночные собрания в стиле Оливера Вуда.

Ну, если он хочет заставить своего брата перестать игнорировать проблемы вокруг себя, лучшей его ставкой, вероятно, будет заставить Гермиону сделать то же, для начала. Может она и упрямая, но, по крайней мере, не совсем обезумевшая.

A/N: Да, это было действительно очень долго. :/

«Я совсем двинутая», — проворчала Гермиона себе под нос, направляясь в библиотеку. Ей были нужны книги, они нужны были ей прямо сейчас. Гарри был на тренировке, Джинни отрабатывала взыскание за что-то, связанное с рычащими (и почти безопасными) львами, бродящими по слизеринским спальням, Рон тоже был на тренировке, не говоря уже о том, что он злился на нее, и даже Живоглот ушел куда-то гулять. Так что Гермиона обратилась к единственному утешению, которое смогла придумать, — книги.

Как она ни старалась, все равно не могла выкинуть Фреда из головы. Он нравился ей, она знала, что нравился, и было больно от того, что она не нравилась ему. Это было так глупо для нее — после всего того, с чем она имела дело: Волдеморт, Гарри, Сириус и все такое, — влюбленность должна была показаться безделицей. Но она не была безделицей, она сводила ее с ума.

Она не могла прекратить попыток проанализировать реакцию Фреда на появление Гарри. Он разозлился из-за того, что Гарри пришел туда, потому что хотел продолжить какой-то дурацкий план по ее унижению, или это было потому, что он выжидал момент, чтобы побыть с ней наедине? Ей хотелось верить, что второе, на что она не смела даже надеяться. Но все же его реакция показалась… чересчур бурной. Не просто в «я взбешен» стиле, а… в этом было нечто большее. Она видела в этом слишком многое? В конце концов, возможно ли, что она нравится ему? Нет, конечно, нет, это было…

— ААААААААААА!

Гермиона завопила, когда кто-то схватил ее за руку и затащил за доспехи, в секретный проход. Рука зажала ей рот, чтобы предотвратить крики, и Гермиона начала паниковать и вырываться.

— АЙ! Прекрати! Это я!

Джордж. Ну, тогда…

— АЙ! АЙ! Тише! АЙ! АЙ! АЙ!

Джордж отпустил ее, и Гермиона повернулась к нему лицом.

— Какого хрена ты творишь? — прошипела она.

— Удерживаю тебя от крика, чтобы сюда не сбежалось полдюжины учителей, — простонал Джордж, потирая голень. — Это было обязательно?

— Тебе повезло, что я не достала палочку, — прорычала она. — Не ДЕЛАЙ так!

— Ну простите-извините, я хотел поговорить с тобой.

— И ты не мог привлечь мое внимание обычным способом?

— Во-первых, так совершенно не смешно, а во-вторых, теперь с тобой это редко срабатывает.

— И в этом ваша вина.

— Да-да.

Гермиона вздохнула.

— Чего ты хотел, Джордж? И почему ты не на тренировке по квиддичу?

— Анджелина наконец поняла, что Фред пытается убить Гарри, когда он не заметил его в тридцать седьмой раз и попытался ударить своей битой.

— ЧТО?

— Да, она правда тормозит, если ты спросишь меня. В смысле, все это время, когда Фред пропускал бладжер, она не могла понять, что он не здесь? И бладжер летел почти исключительно в Гарри, я имею в виду, да ладно…

— Я не об Анджелине, болван, а о Фреде! Господи, Гарри убьет меня! Я знала… — Гермиона умолкла, нахмурившись.

Конечно же, Фред был не НАСТОЛЬКО разозлен тем, что Гарри пришел на отработку? Он.. он уже понял намек, который она пыталась послать — что она, возможно, нравится Гарри? Если да, то как? И если и понял, почему это взбесило его?

— Уже дошло? — снисходительно спросил Джордж. Она подняла взгляд и увидела, что он расслабленно опирается на стену, наблюдая за ее выражением. Она знала, что ее мысли, вероятно, были довольно ясно написаны у нее на лице.

— Что дошло? — мрачно ответила она.

Джордж вздохнул и выпрямился, глядя ей прямо в глаза, и его пронзающий взгляд предполагался быть устрашающим. — Какого черта ты сделала с моим братом?

— Что ты…

— Даже не смей разыгрывать невинность, — перебил ее Джордж командным голосом. — Он потерял рассудок, Гермиона. Ты — единственное, о чем он говорит. Он не особо горел желанием строить планы с начала этого дурдома. Но прошлым вечером мы легли спать рано, провалялись большую часть ночи, и некоторое время спустя я заснул, а он ушел из комнаты и затем вернулся на взводе и с маниакальным блеском в глазах, который я видел только у квиддичных капитанов. Что ты сделала?

— Я ничего не делала, — ответила Гермиона, нахмуриваясь и отводя взгляд. Можно ли верить Джорджу? Что-то в нем было не так: впервые с тех пор, как она встретила его, Джордж казался серьезным и искренним в одно и то же время. Ее интуиция говорила ей поверить ему и что-то еще, но что?

«Фред вчера ушел из спальни посреди ночи и вернулся разозленный… О, Боже. Прошлая ночь… Я была с Гарри».

Гермиона разразилась смехом. Так вот в чем дело. Фред действительно поверил, что она встречается с Гарри или вроде того. Какая ирония: они собирались сделать что-то и прежде чем даже наполовину придумали сюжет, Фред сделал всю работу за них и перешел прямо к концовке.

Но все-таки почему это взбесило его? Она разрушила какой-то злодейский план этой ситуацией с Гарри? Должно быть; нет никакого другого объяснения… да?

И в этот момент она услышала два знакомых голоса снаружи по коридору: Гарри и Рон возвращались с тренировки.

— Я убью Гермиону, — бушевал Гарри. — Он мог прикончить меня!

— Да, это было ужасно, — Рон несколько раз фыркнул, сдерживая смех.

— О, заткнись. Я знал, что так и будет.

— Ты знал, что Фред будет гоняться за тобой посреди квиддичной тренировки, размахивая битой, как безумный, и крича «Она МОЯ», как психопат?

— Я знал, что она ему нравится и что он, вероятно, попытается убить меня, в тот момент, когда мы согласились на этот дурацкий план. Ну, я завязал с этим. И так слишком много людей хотят меня убить!

— Ну, по крайней мере мы знаем, что он на самом деле чувствует к Гермионе, — сказал Рон, по голосу не казавшийся ничуточки расстроенным этим.

Гермиона застыла, потрясенная до основания. Что это? Гарри прав? Фред действительно сказал правду за день до этого? Она неправильно истолковала подслушанный разговор с Ли и Джорджем?

Она посмотрела на Джорджа, больше не смеясь, ее лицо выражало неуверенность. Джордж вздохнул и одарил ее жалобным взглядом.

— Послушай, я не очень хорош во всех этих разговорах и советах, понимаешь? Ты нравишься Фреду — признай это, он нравится тебе — признай и это тоже, иди и поцелуй его, хорошо? — она странно на него посмотрела. — Что? Уизли не подражают мудрецам, черт побери. Просто пойди и пригласи его на свидание, давай. Я этого больше не вынесу. Я устал от избиений и унижений.

Гермиона улыбнулась, неожиданно ощущая себя новым человеком. Фред хотел ее. Фред хотел ее, а она хотела его, и все было, как есть.

— Где сейчас Фред? — спросила она.

— В нашей комнате, — ответил Джордж с надеждой в голосе. — Ты собираешься поговорить с ним?... Или выбить из него все дерьмо?

Гермиона снова засмеялась, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать Джорджа в щеку.

— Спасибо, Джордж, — сказала она, направляясь к выходу. Она остановилась в проеме и улыбнулась ему напоследок. — И прости за глаз.

Джордж смотрел, как она уходит, качая головой.

— Сумасшедшая, — пробормотал он. — Идеальна для него.

* * *

Фред лежал на кровати, его мысли метались между молитвами о том, чтобы никто не сдал его за попытку убийства Гарри (в конце концов, Дамблдор принимал покушения на жизнь оного очень близко к сердцу), и ментальным самобичеванием. Каким идиотом он должен был быть? Прекрасный способ поладить с девчонкой — наорать на нее во время отработки, потом попытаться убить ее близкого друга и любимого/парня/кем-там-к-чертям-собачьим-они-друг-другу-приходятся.

Открылась дверь, и Фред мысленно застонал, не желая разбираться с кучей вопросов или обвинений от Джорджа и Ли, а так же, довольно вероятно, Анджелины, Алисии и Кэти. Он съежился, молясь о том, чтобы его оставили в покое, и закрыл глаза, когда полог вокруг его кровати отдернули, в надежде притвориться спящим.

— О, перестань, дурака кусок, — произнес такой знакомый голос, который заставил его содрогнуться от шока. — Я знаю, что ты не спишь.

Фред распахнул глаза и молча уставился на Гермиону, совершенно не зная, что делать. Одна часть его хотела сбежать, а другая — схватить ее, прижать к себе и задернуть полог.

— Что? — тупо спросил он, не соображая. Зачем она пришла? Она никогда не приходила сюда раньше, кроме пары раз на Рождество, и то только для того, чтобы отдать им их подарки. И уж точно не когда война в самом разгаре.

— Ты — идиот, — ответила Гермиона, скрестив руки на груди, и оперлась на стену, глядя на него сверху вниз. — Почему ты не мог просто пригласить меня на свидание, как нормальный человек?

Фред сел и пристально посмотрел на нее.

— Что заставило тебя думать, что я хочу пригласить тебя на свидание? — резко спросил он. — Почему бы тебе просто не вернуться к Гарри и оставить меня в покое?

Гермиона хихикнула, и Фред вскочил, прожигая ее взглядом, но она только улыбалась ему в ответ, ничуть не встревоженная.

— Думаю, вопросом получше будет, что заставило тебя думать, что я хочу быть с Гарри? — спокойно произнесла она.

Фред закатил глаза.

— Даже не пытайся отрицать это, — прорычал он. — Я знаю, что он тебе нравится. Я видел вас двоих прошлой ночью.

— Ты имеешь в виду, что видел нас, когда мы делали то же, что и всегда.

Фред нахмурился.

— Вы делали это только тогда, когда один из вас был расстроен, — сказал Фред. — И вчера не произошло ничего, связанного с Ты-Знаешь-Кем или Пожирателями…

— Это я была расстроена, — перебила она. — Я слышала, как Джордж и Ли поздравляли тебя с удачно проделанной шуткой в туалете.

Фред уронил челюсть.

— Ты… что?

— Я решила прийти поговорить с тобой и услышала, как Джордж и Ли говорят, что это была шутка, — повторила она. — Не знаю, почему я не догадалась, что ты всего лишь повел себя как типичный парень и выпендрился. Я провела все это время с Гарри и Роном, и каждый раз вы задницу рвете…

— Что заставило тебя думать, что это нечто большее, чем шутка? — отрывисто проговорил Фред.

— Джордж, — ответила Гермиона, все еще абсолютно спокойная. — Он задержал меня, чтобы поболтать.

Фред моргнул.

— Джордж приходил поговорить с тобой? — она кивнула. — Но… но… Джордж боится тебя!

— Как ему и следует, — произнесла она с ухмылкой. — Но он сказал, что ты бредишь уже несколько недель…

— Чертова интуитивная близнецовая связь, — пробормотал Фред.

— …И помог мне понять твой гениальный план, — закончила она, ее голос смягчился, а глаза светились, пока она улыбалась ему.

Фред обнаружил, что улыбается в ответ, его раздражение улетучилось. Он ей и правда нравится, она хочет быть с ним, в конце концов это все оказалось не такой уж и шуткой…

— Ты поняла, да? — сказал он. — Черт. Это значит, что я должен придумать новый способ, как убить Гарри?

Гермиона засмеялась, отталкиваясь от стены и подходя к нему, и остановилась в шаге от него.

— О, перестань, — сказала она, — ты знаешь, что у тебя никогда не выйдет это. Если есть одно дело, в котором я хороша, так это в удерживании людей от убийства моих друзей.

Фред ухмыльнулся.

— Ты просто обожаешь меня доставать, разве нет?

— Это становится моим новым любимым занятием, — ответила Гермиона с притворной серьезностью.

— А что остальные? Как насчет доставать Джорджа? Или кататься на заколдованных санях?

Гермиона сузила глаза.

— Я собираюсь отомстить тебе за это, знаешь. Однажды, когда ты будешь меньше всего этого ожидать, я привяжу тебя к заколдованным саням и отправлю сносить все на своем пути.

Фред откинул голову назад и засмеялся.

— У тебя просто непроницаемое лицо, ты это знаешь? Я почти поверил, что ты не шутишь.

— Я и не шучу, — проворчала она, ударяя его по руке.

— Ай, — произнес он, все еще смеясь. — Ну ладно, если ты не собираешься заняться этим прямо сейчас, что ты здесь делаешь?

— Я пришла сюда, чтобы поговорить… в основном, — сказала ему Гермиона.

— В основном? — с подозрением повторил Фред.

Она ухмыльнулась ему.

— Признаю, у меня на уме еще парочка занятий.

— Они включают в себя подбитый глаз? — не мог не спросить он.

Она хихикнула.

— Нет, — произнесла она, глядя на него сквозь ресницы, — еще лучше.

— В самом деле? Пришла, чтобы сломать пару костей? Или просто не могла дождаться завтрашней отработки, чтобы добраться до меня?

Гермиона улыбнулась, качая головой.

— Правильный ответ — второе.

Он вскинул бровь.

— Неужели?

— Да.

Улыбка медленно озарила его лицо.

— Ты в самом деле разгадала мой гениальный план?

— Тот, где ты пытаешься убить Гарри во время тренировки по квиддичу и выставить это несчастным случаем? Потому что этот был….

— Ты поняла, что я без ума от тебя, — перебил он. — Что мой близнец и ближайшие друзья — все бесились из-за этого. Что разыгрывать тебя было только бонусом, все, чего я действительно хотел, — целоваться с тобой.

Гермиона ухмыльнулась.

— Ну, да, — пошутила она. — Я знала все это уже давно. Я просто подыгрывала.

Гермиона сделала шаг вперед, прижимаясь к нему и наклоняя голову назад, чтобы поцеловать его. Впервые их поцелуй был медленным, глубоким и страстным, а не таким безумным, как раньше. Гермиона провела руками по его груди и обернула их вокруг его шеи, ее пальцы путались в его волосах. Он притянул ее к себе настолько близко, насколько это было возможно, его неожиданно пронзило осознание, что на этот раз, когда поцелуй закончится, она не сбежит или не попытается убить его. Она останется с ним, она перестанет морочить ему голову, и Джордж будет очень рад узнать, что она больше не применяет насилие. Теперь она его, его и только его.

Фред отстранился, но их губы все еще были так близко, что почти соприкасались. Он открыл глаза, наслаждаясь блаженным, счастливым выражением на ее лице.

— Итак, — повседневным тоном спросил он, — ты хочешь пойти куда-нибудь как-нибудь?

Гермиона не могла побороть ухмылку, которая появилась в ответ на эти слова.

— Конечно, — ответила она, качая головой, выражая иронию ситуации. — В конце концов, ты выглядишь гораздо лучше, чем Гарри.

Фред громко засмеялся, не отходя от нее, но наклоняя голову, чтобы лучше видеть ее.

— Так приводить его на отработку было очень жестоко, — сказал он с фальшивым недовольством.

— Думаю, намного более жестоко было заставлять его летать по квиддичному полю, пока какой-то психопат Уизли гонялся за ним с загонщицкой битой. Слава богам, что у Гарри такая хорошая метла.

— Да, ты права, — согласился Фред. — Скажи ему, что мне жаль насчет этого, хорошо?

— Конечно, как только он сможет разговаривать со мной без крика, — сказала Гермиона. — Хотя это и займет время. Он не в духе после того, как кто-то пытался его убить.

— Можно было бы подумать, что он уже привык к этому, — пошутил Фред. Он замолчал и улыбнулся ей, смакуя момент, — он был со своей девушкой, и это было великолепно.

Как раз в этот момент Гермиона нахмурилась, и Фред вскинул бровь.

— Что?

— Я просто подумала, — начала она со страдальческой улыбкой, — что, ради всего святого, мы скажем людям?

Они оба засмеялись, каждый думал о том, насколько абсурдно это было.

— Удивительно, не правда ли? — выдохнула Гермиона.

— Да, — ответил Фред с ухмылкой до ушей. — Это все… из-за просто безобидной шутки.

Студенты Хогвартса впервые не имели представления о том, что произошло. Они не могли даже начать высказывать какие-либо предположения, в чем правда о прошлом и настоящем отношений Фреда и Гермионы, и ни один из них не хотел делиться этим. Так что Фред и Гермиона вроде как превратились из самой обсуждаемой в самую сбивающую с толку пару в Хогвартсе, и со временем все решили оставить это, как есть.

Гарри совсем немного покричал на них обоих, когда они пришли извиниться за всю эту почти смертельную ситуацию на квиддичном поле, но испытал такое облегчение от того, что их ссора закончилась, что не мог долго злиться. Он благословил их так же, как и Рон (хоть и чуть более неохотно), что удивило и Фреда, и Гермиону. Джинни, конечно же, была в восторге, а Ли и Джордж были так признательны, что этой импровизированной войне пришел конец, что утроили вечеринку в гостиной, которая стала лучшей в истории Гриффиндора.

Следующий месяц Гермиона и Фред провели на отработках благодаря Снейпу (который стал еще более мстительным после инцидента со Ступефаем) и их неспособности держать свои руки при себе рядом друг с другом. Они использовали это время, чтобы поговорить, получше узнать друг друга, и становились все ближе, в то время как школьные ванные становились все чище, чем были когда-либо раньше. Остаток школьного года Фреда могли видеть провожающего ее на уроки и несущего ее книги (что было задачей не из легких, когда дело касалось Гермионы), а Гермиону — смеющейся над его шутками и время от времени даже помогающей ему в некоторых нарушающих правила замыслах.

Она провела большую часть следующего лета в Норе с Фредом или в магазине приколов, который он и Джордж открыли после окончания школы, хотя она и взяла себе за правило также проводить достаточно времени с Гарри, Роном и Джинни. Когда учеба снова началась, Фред, который окончил свой последний курс, стал довольно подавленным, и Гермиона тоже чувствовала его рассеянность. В качестве решения этой проблемы Фред проник в Хогвартс, что почти убило его. Защитные заклинания были высококлассны, спасибо Волдеморту, так что три минуты спустя после того, как он попал в спальню Гермионы через окно, МакГонагалл, Снейп, Дамблдор и полдюжины других учителей ворвались к ним, уверенные, что это Пожиратели Смерти проникли внутрь. Пока Фред улыбался и махал руками, Гермиона чуть не умерла от смущения. Дамблдор решил поправить их одиночество (и предотвратить подобную ложную тревогу), выдав Фреду разрешение на посещение школы во время выходных, и это весьма обрадовало и Фреда, и Гермиону.

К тому времени, как наступили рождественские каникулы, Фред и Гермиона никогда не были более привязаны друг другу. Даже у Джинни возникали рвотные позывы, когда бы ни увидела их вместе. Гермиона и Фред согласились немного остыть на время каникул, чтобы пощадить своих друзей, и, по существу, они решили встретиться, прежде чем Гарри, Рон и Джинни также вернутся в Нору на Рождество.

Гермиона, так как ей исполнилось семнадцать в сентябре ее шестого курса (и по этой причине она могла пользоваться магией), решила отказаться от поездки на Хогвартс-Экспрессе в последний день каникул и аппарировала прямо в Нору, чтобы провести немного так необходимого времени наедине с Фредом. Фред встретил ее в заснеженном саду и поцеловал в знак приветствия.

— Наконец-то мы, черт побери, можем побыть наедине, — проворчал Фред. — В Хогвартсе слишком много студентов. Хотя наш опыт с людьми, застававшими нас, склонил меня и Джорджа попытаться создать новое запирающее заклинание. Более надежное.

— Ну, по крайней мере сейчас здесь только мы, — сказала Гермиона, улыбаясь. — Если не… Твои родители дома?

— Нет, нет, папа на работе, а мама у своих друзей, — пренебрежительно ответил Фред. — Хотя я подумал, что мы могли сходить куда-нибудь, знаешь. Мы были на свиданиях только в Хогсмиде. Может мы могли бы сходить в Косой переулок или еще куда… Эй! Куда мы идем?

Гермиона схватила его за руку и направилась прямиком в дом.

— Побыть вдвоем, — ответила она ему с озорной ухмылкой.

Фред был так поражен, что чуть не споткнулся, но быстро взял себя в руки. Гермиона приволокла его в дом и наверх, в его комнату. После того, как она закрыла за ними дверь, та не открывалась несколько часов. (Ну, если не считать тех нескольких секунд, когда они поняли, что Джордж в комнате, и им пришлось вежливо попросить его уйти — то есть, Гермиона выхватила свою палочку и выставила его из комнаты, как пират тычет мечом в пленника, идущего по планке).

Спустя долгое время Гермиона задремала, а Фред смотрел, как она спит, улыбаясь и вспоминая последний раз, когда он видел ее спящей, — больше года назад в гостиной на диване, бормочущую и покрытую книгами. Понаблюдав за ней долго и умиротворенно, он решился потрясти ее за плечо.

— Что? — простонала она.

— Просыпайся, любовь моя, ты слишком милая, когда спишь, — сказал он, легко целуя ее в губы. — К тому же, последний раз, когда я видел тебя спящей, повлек за собой череду опасных и странных событий.

Гермиона хихикнула и прижалась к нему поближе.

— Ну, в конце концов это сработало весьма хорошо, ты бы так не сказал?

— Определенно, — прошептал Фред. Затем он нахмурился, задумавшись. — Хотя я, кажется, помню, что часто попадался, но не имею понятия, когда должна вернуться мама.

Глаза Гермионы в ужасе расширились, и она вскочила с кровати, собирая свою одежду, пока Фред хохотал до упада. Когда она оделась, то повернулась, чтобы раздраженно уставиться на него… а затем ее лицо смягчилось. Она встала на колени у кровати и толкнула его в плечо, чтобы заставить посмотреть на нее.

— Фред?

— Что, любимая? — выдохнул он, пытаясь вернуть себе контроль над собой.

— Я просто… У меня такое странное чувство. Как будто я могу сделать что угодно прямо сейчас. Как будто я могу преодолеть все свои страхи.

— Я могу помочь тебе с каким-либо страхом сейчас? — пошутил Фред, поводя бровями с намеком.

— Да, вообще-то, — ответила Гермиона, ее улыбка стала прямо-таки злой. Она встала. — Я хочу, чтобы ты дал мне сани.

— Дал тебе что?

— Сани. Я хочу побороть свои страхи. И я чувствую себя так безопасно с тобой сейчас. Давай, пожалуйста?

— Разве ты не помнишь, что случилось в прошлый раз?

— Да, но тогда было другое. Ты будешь со мной, а не станешь заколдовывать меня, — она сделала свои лучшие щенячьи глазки и добавила, — пожалуйста?

Фред пожал плечами.

— А почему бы и нет? Тогда пойдем.

Пять минут спустя они вошли в гостиную и обнаружили Джорджа, играющего в волшебные шахматы с Чарли.

— Привет, — радостно сказала Гермиона, помахав им обоим (Джордж пригнулся, он никогда не мог справиться со своей боязнью Гермионы). — Мы собираемся покататься на санках, хотите с нами?

— Санки? Я думал, ты ненавидишь санки, особенно после того, как Фред… — Джордж осторожничал, подчеркивая виновника, — проклял вас в прошлый раз.

— Я и ненавижу их. Если быть предельно откровенной, они пугают меня до усрачки. Вот почему я хочу попробовать. Я хочу перебороть это, — сияя, произнесла Гермиона и сплела свои пальцы с пальцами Фреда.

Чарли и Джордж посмотрели на Фреда, который пожал плечами.

— У нее странное настроение.

— Интересно почему? — пробормотал Чарли с усмешкой. Фред уставился на него, и Чарли поднял руки в классическом сдающемся жесте.

— Я в деле, — сказал Чарли. — Джордж здесь лажает в шахматах, в любом случае. Мне ужасно скучно.

— Эй, я же говорил тебе, что в моей комнате есть колода для взрывной хватки и мы могли бы поиграть в нее, — возразил Джордж, сердито глядя на своего близнеца.

Они вчетвером проделали свой путь на задний двор и начали затягивать сани на тот же холм, что и Билл, Гарри, Рон, Гермиона и Джинни когда-то. Когда они достигли вершины, Чарли забрался внутрь, за ним последовали Джордж и Фред. Фред сделал знак Гермионе, которая внезапно стала вести себя неохотно.

— Давай же, Миона, — умасливал ее Фред. — Мы просто спустимся вниз с холма. Здесь нечего бояться.

Медленная улыбка осветила лицо Гермионы, когда она вытащила свою палочку и взмахнула ей. Ремни безопасности подпрыгнули, привязывая близнецов и Чарли к саням.

— Так и есть, любимый, — сказала она, ее улыбка превратилась в ухмылку. — Тут нечего бояться. Продолжай повторять себе это.

— Я ненавижу тебя, Фред, — ныл Джордж, в ужасе уставившись на Гермиону.

— Перестань, Гермиона, повеселилась и ладно, — произнес Чарли своим запатентованным «как-разговаривать-с-психами» голосом. — Нам очень жаль насчет прошлого года, правда же, парни? — Джордж начал энергично кивать.

Фред силился расстегнуть свой ремень.

— О, да ладно тебе, Гермиона, — проворчал он, выглядя разгневанно. — Это была просто безоби… АААААААААААААААААААААААА!

Гермиона разразилась маниакальным хохотом, когда один взмах ее палочки отправил сани в стремительное путешествие вниз по склону, а трое пассажиров орали гребаный караул.

— В этом и разница между тобой и мной, Фред! — прокричала Гермиона им вслед, убирая свою палочку обратно в карман и с удовлетворением глядя на неуправляемые сани. — Когда дело касается меня, это никогда не может быть просто безобидной шуткой!

A/N: Ну вот и официальный конец! Большое спасибо всем, кто читал! :))) До новых встреч! :з