В погоне за солнцем (гет)

И будет как всегда –

Animal ДжаZ, "Выбирай"

Проходит три дня, прежде чем Малахи поднимается на ноги. Он очень ослаб: Похоронная Песнь может вытянуть с того света, но силы ниоткуда не берутся.

Он редко видел Кассандру в эти дни. Они встречались за трапезами, которые делили с Триадой. Аларих с трепетом думал о том моменте, когда придется рассказать Нефеле истинную плату за ее спасение.

— Малахи?

Парень обернулся. Он сидел на самой высокой башне замка, где располагалась площадка с телепортами. Рядом с люком стоял Сигурд.

— Проходи, Сигурд, — с облегчением выдохнул парень, отворачиваясь от рыцаря. Ему не хотелось видеть Алкмену, несмотря на то, через что она прошла ради его спасения.

— Ты невесел, — как всегда проницательно заметил мужчина. Он был в обычной рубашке и штанах, за спиной простой черный плащ. — Что у вас случилось?

Юноша не ответил, глядя вниз, в ущелье, где летали черные драконы. По его мнению, все было и так прозрачно и понятно. Но Сигурд всегда к нему хорошо относился, а потому Малахи все-таки заговорил:

— Понимаешь, с момента моего спасения мы так и не поговорили. Слишком много всего стоит между нами. И еще три случая, когда мы оба могли умереть. Это все очень непросто.

Воин не стал смеяться или шутливо утешать. Он лишь задумчиво посмотрел на парня и медленно сказал:

— Знаешь, тебе сейчас проще. А вот мне… Мы же Триада. Мы чувствуем мысли и ощущения друг друга. Тайренн… в общем, она влюблена в меня. А Дастану это причиняет боль. Мы ведь связаны воедино, как бы там не казалось на самом деле. И это выматывает.

Малахи с изумлением взглянул на всегда невозмутимого рыцаря. Ему и в голову не приходило, что у Триады могут быть такие проблемы.

— Да и сама Тайренн. Она добрая, она всегда старается всем помочь и все исправить.

«Ага», — мрачно подумал парень, — «Особенно для меня».

— Тай обладает уникальным даром. Она Провидица. В Отражении она видит будущее. Знаешь, если бы она не была уверена в том, что это необходимо, Тайренн никогда бы не потребовала бы с тебя такую плату за спасение Кассандры, — негромко произнес Сигурд, словно отвечая на мысли Алариха.

— Вот и сейчас. Ей жалко Дастана, но она любит меня и не знает, что ей делать.

Малахи вспомнил решительную насмешливую девушку, которую встретил на входе в замок. Тогда он и подумать не мог, что она — одна из Триады.

— Все образуется, вот увидишь, — ободряюще сжал руку воина юноша. Почему-то хотелось как-то помочь этим людям, утешить. Потому что если бы не они, то Нефелы уже не было.

— У вас идет война. Активизация Алтарей лишь выведет ее на новый уровень. Тебе нужно торопиться, Ястреб. Еще немного — и ваша сторона понесет серьезные потери, — тихо посоветовал рыцарь, глядя на поднимающееся солнце.

Было двенадцать дня, и на вершине башни дул прохладный ветерок, овевая лица сидящих. Отросшие светлые волосы Малахи трепал ветер, словно гладя ласковой рукой.

— А кто все-таки разрушил Алтари? Кто-то из приспешников Алаччи?

— Ты все узнаешь, Ястреб, когда придет твое время. Но я тебе советую поговорить с Кассандрой. Ты же не хочешь уйти, не попрощавшись?

Аларих чуть побледнел, но твердо произнес:

— У меня еще есть время.

— Да, но на твоем месте я бы использовал его для того, чтобы провести с ней как можно больше часов. Ты ведь любишь ее, Малахи. Если ты не побоялся дважды последовать за ней на перепутье, то это о многом говорит, — воин улыбнулся, но во взгляде его сквозила грусть.

Аларих поднялся на ноги, собираясь уходить.

— Сигурд, — внезапно вспомнил он. — А почему вы не почините мост?

К удивлению парня, рыцарь лишь рассмеялся.

— Это своеобразное испытание. Лишь тот, кто действительно желает к нам попасть, найдет в себе силы пройти по нему.

— А почему мы не прошли три испытания?

Воин пожал плечами:

— Тай сочла, что в погоне за жизнью друг друга вы натерпелись предостаточно.

Аларих склонил голову перед мужчиной и покинул крышу.

* * *

Нефела сидела в библиотеке, листая древний фолиант. Тройственный замок оказался настоящей кладезью книг.

Всевозможные чары, заклятья, о которых она и не слышала. В том числе и колдовство ее стихии. Кассандра прекрасно понимала, что дома идет война. Кровопролитная и жестокая, не несущая в себе никакого смысла, направленная лишь на разрушение. Уцелела ли Гарет? Жив ли отец, Польцкие, друзья и приятельницы? На все эти вопросы не было ответа.

Дверь тихо скрипнула, отворившись. Девушка не повернула головы, прекрасно зная, кто именно вошел в библиотеку.

— Ты меня избегаешь, — негромко произнесла она, продолжая скользить взглядом по страницам.

— То же самое могу сказать и на твой счет, — Малахи прошел по просторному залу и опустился в кресло перед низеньким столиком для книг напротив Алкмены.

Девушка медленно закрыла книгу и отложила ее. Она оценивающе оглядела его и наконец заключила:

— Вижу, ты совсем поправился. Тайренн сказала, что сегодня вечером телепортом нас переправят домой.

— Я слышал, — в голосе парня сквозила какая-то легкая грусть. — А они оказались совсем не такими, правда?

Кассандра задумалась. Да, все думали, что Триада — жестокие, лишенные любых переживаний, думающие только о справедливости. А на деле вышло совсем по-другому. Сигурд, потративший полдня, чтобы помочь в сборе необходимых трав для Похоронной Песни. Дастан, не отходивший от Алариха ни на шаг, надеявшийся вытащить его, спасти, облегчить страдания. Тай, возложившая венок. Она ведь прекрасно понимала, чем все это может кончиться, но ничего не возразила.

— Да. Не думала, что они умеют чувствовать.

В библиотеке повисло напряженное молчание. Каждый думал о своем. Нефела потихоньку, пользуясь тем, что юноша погружен в свои мысли, разглядывала его. Да, он заметно окреп. Исчезла бледность и синие круги под глазами, перестали дрожать руки. Девушка вздрогнула: в который раз ее настигала мысль, что если бы не обряд, то ему давно бы уже лежать в земле.

— Нам нужно поговорить, — негромко заметил Малахи, глядя в глаза Кассандре.

Та молча кивнула, согласная с ним, но не готовая начинать разговор сама. Парень, поняв, что Алкмена ничего не скажет первой, вздохнул.

— Теперь, когда магия Алтарей стабильна, нет смысла в нашей помолвке. Я думаю, что лорды решат расторгнуть ее. Что ты об этом думаешь?

Нефела помолчала. Вот он, этот поворот, когда уже нельзя будет вернуться.

— Я против этого, — еле слышно выдавила она.

В душе бальзамом разлилось облегчение. Вот и все, это начало конца. Теперь она уже не в силах что-либо изменить. Девушка опустила глаза вниз, чувствуя, как щеки заливает краска.

— Я тоже, — раздался тихий голос рядом с ней. Когда он успел подойти так близко? Нефела молчала, боясь неосторожным словом нарушить это мгновение. Ей казалось, что все это — лишь сон, и совсем скоро она проснется, а Малахи объявит ей, что не желает ее видеть.

— Ну же, глупенькая. Посмотри на меня. Не бойся, — прошептал парень.

Очень медленно Кассандра подняла голову. Он стоял перед ней на коленях, глядя девушке в глаза. Юноша был абсолютно серьезен, а в лице — ни капли смеха.

— Я так боялся, что ты выберешь его, — признался Аларих, прижимаясь щекой к ее колену.

— Похоронная Песнь может быть сложена лишь для одного человека и один-единственный раз. Свой выбор я уже давно сделала.

Малахи молчал, словно собирая воедино все свое мужество. Он прикрыл глаза, а Нефела не торопила его. Спустя какое-то время он очень тихо спросил:

— Кассандра Алкмена Нефела Гассилдор, самая прекрасная из тех, кого я знаю, ты станешь моей женой?

Девушке показалось, что она ослышалась. Сердце глухо стукнуло, остановилось, пропуская удар, и застучало сильнее.

— Да.

— Тогда прими от меня это кольцо.

На ладони юноши лежал прекрасный сине-фиолетовый цветок. Кассандра улыбнулась. Амарис. Тот самый, что она принесла с перепутья. Цветок, подаривший Малахи жизнь. На глазах он уменьшался, чуть закручиваясь, и наконец стал серебряным кольцом. Бутон его изменился, став похожим больше на лотос. Стебель, ставший ободком, окружали шипы, но Нефела не боялась уколоться. Она протянула руку, и Аларих надел кольцо на безымянный палец левой руки.

— Я думал, ты откажешься, — в голосе жениха слышалось облегчение.

— Маларихия Исандр Крэйнштерн! Я вытащила тебя с того света не для того, чтобы отдать какой-то другой девушке! — наигранно возмутилась Алкмена. — И встань, наконец, с пола! Еще простудиться не хватало. Хочешь снова добавить Дастану работы?

— Нет, конечно. Знаешь, что? Пойдем, навестим Варага. Он хотел показать тебе кое-что интересное, — предложил парень, поднимаясь с колен и подавая Кассандре руку.

Девушка чуть улыбнулась и вслед за Малахи вышла из библиотеки.

* * *

Вараг нашелся рядом с хлипким деревянным мостом около замка. Над ущельем стайкой пташек-переростков носились молодые дракончики, выдыхая дым и хлопая крыльями. Завидев знакомых, взрослый дракон развернулся к ним:

— Рад вас видеть, пташки. Можно сейчас уже поздравить или позже?

— Как пожелаешь, Вараг, — усмехнулся Малахи. — Ты помнишь, о чем мы с тобой говорили? Сможешь сделать это сейчас?

Дракон выпустил струю пламени, будто негодуя.

— Ты во мне сомневаешься, мальчишка?!

Аларих вздохнул:

— Конечно, нет. Кассандра, залезай.

Девушка с некой опаской подошла к дракону и с помощью юноши залезла ему на спину. Парень запрыгнул следом, и дракон поднялся в воздух.

Это было захватывающе. Чувствовать, как работают мощные крылья, как гулко стучит сердце. Полет мог сравниться разве что с катанием в лодке среди бурных волн. Тот же адреналин, то же ощущение счастья и безмятежности.

— Ну что? — прошептал Малахи девушке на ухо. — Нравится?

Та молча кивнула.

Вараг летел над узкой расщелиной, не поднимаясь довольно высоко. Кассандра чувствовала, как на лице расплывается улыбка. Дракон влетел на небольшое плато и, покружившись, сел.

— Дальше пойдете сами. Они не любят драконов, — сказал Вараг. — Я надеюсь, Махаон, ты запомнил, как двигаться?

— Конечно.

Парень легко соскочил со спины дракона и подал руку девушке. Кассандра спрыгнула вниз и оказалась в объятиях юноши. Тот легонько поцеловал ее в волосы и отпустил.

— Я буду ждать вас здесь, — пророкотал Вараг и улегся на землю.

Малахи потянул за собой Алкмену куда-то вглубь гор. Они шли по маленькой еле заметной тропинке друг за другом, потому что с обеих сторон дорогу окружали отвесные скалы. Аларих уверенно вел девушку за собой.

Нефела не знала, сколько они шли. Может уже час, а может всего лишь десять минут. Она уже открыла рот, чтобы спросить парня, куда они идут, когда он внезапно обернулся к ней, прижимая палец к губам.

— Дальше тебе придется идти одной. Они не любят огонь, — произнес Малахи, пропуская Кассандру вперед.

Со смутным пониманием она вышла с тропинки к широкому горному потоку, уходящему влево. Все ничем не отличалось от сотни других таких мест в Наранских горах, и девушка уже повернулась было к юноше, чтобы поинтересоваться, что она здесь делает. Но в этом момент в шепоте реки ей послышалось негромкое ржание. Алкмена ахнула — перед ней стояли калата.

Впереди всех был вожак: огромный светло-серый конь. На ум приходило лишь одно определение — дымчатый. Сотканный магией из воды и воздуха, он был потомком водяных духов и призрачных коней. Мощное тело, полупрозрачная грива, чей цвет неуловим, как цвет воды. Синие глаза, похожие на глубокие омуты.

За спиной коня стояли две кобылицы и трое жеребят. Все такие же серебристо-белые, как туман. И у всех за спинами полупрозрачные крылья.

Кассандра робко протянула руку к жеребцу, но он не отодвинулся, видимо, почуяв в ней магию воды. Конь подошел чуть ближе, подставив девушке струящуюся гриву, мягкую, словно шелк. Она была текучей как вода и легкой, как воздух.

Калата.

Резкое движение словно спугнуло лошадей, и вожак вскинул голову, негромко заржав. Кони отступили к речке и расправили полупрозрачные крылья. Миг — и они взлетели, скрывшись за скалами.

Аларих молча смотрел на завороженную девушку. Кассандра, одетая в простое белое платье, казалась светлой и невинной, как дитя.

— Как ты нашел калата? — улыбнувшись, спросила Нефела, подходя к нему поближе. В ее глазах было счастье и радость.

Малахи лишь пожал плечами и коснулся пальцами ее щеки:

— Посоветовался с Варагом, а тот уж мне все рассказал о здешних легендах.

Парень попытался привлечь Алкмену к себе, но она вдруг выпорхнула из его рук и вернулась к речке. Узкий каменистый берег делался пологим у воды, и спуститься не составляло труда.

Девушка коснулась руками воды, что-то негромко проговорив. Аларих понял, что она решила использовать какое-то колдовство, но на что оно будет направлено — этого юноша понять не мог.

Браслет на руке Кассандры накалился, отбрасывая красные отблески. Она использовала магию Огня. Девушка сосредоточилась, потому что заклятье требовало предельной внимательности и концентрации. Нефела зачерпнула в ладони пригоршню воды и громко начала произносить слова обряда. В ее пальцах под действием магии вода принимала форму кольца, становясь плотной и твердой, словно сталь. А еще капли воды застывали, принимая форму бутона амариса, такого же как на кольце самой Кассандры.

Первый этап был завершен. Кольцо зависло перед ней, покачиваясь, в воздухе, а Алкмена острым осколком камня поранила себе руку и позволила капле крови упасть в ледяной цветок. Застывшая вода мгновенно поменяла цвет, и амарис стал кроваво-красным, как рубин. Короткое завершение, вспыхнувший артефакт, и кольцо, сияя, опустилось на руку девушке.

Поднявшись, она пошла обратно к юноше, сжимая перстень в ладони.

— Ты подарил мне кольцо амариса. Оно было сотворено с помощью магии Воды. Я хочу отдать тебе этот перстень, порождение Огня.

И с этими словами Нефела протянула Малахи кольцо.

Парень пораженно застыл. Откуда она знает этот обряд? Парень творил этот подарок в то время, пока еще даже не успел восстановиться. Украшение, которое держала Кассандра, было точной копией ее собственного. Только не яркого сине-фиолетового цвета, а багрового оттенка крови.

Аларих протянул руку, и девушка надела кольцо ему на палец. Поймав солнечный луч, цветок вспыхнул ярко-красными искрами.

— Спасибо, — тепло улыбнулся юноша. — Я думаю, нам надо выбираться, а то Вараг, наверное, уже заждался нас.

Малахи повернулся и пошел впереди, выводя девушку из путаного переплетения тропок и дорожек к плато, где лежал дракон. Неприветливые угрюмые скалы нависали с двух сторон, но Кассандре было все равно. Она была счастлива.

Вараг обнаружился там же, где маги его и покинули. Дракон лежал на солнце, лениво прикрыв глаза, однако при приближении парня произнес:

— Вы быстро. Я ожидал, что вы застрянете там минимум на час.

Алкмена лишь рассмеялась, погладив нагревшуюся на солнце чешую Варага.

— Отнеси нас в замок, хорошо? — попросила девушка.

Дракон с нарочито усталым вздохом лишь кивнул, снова прикрывая глаза.

Малахи подсадил Нефелу и залез сам. Вараг чуть потянулся всем телом, как кот, и взлетел. Кассандра ощутила знакомое уже с первого полета восхищение и мимолетное чувство страха: все-таки не каждый день летаешь на драконе. А вдруг он случайно тебя сбросит?..

— Сегодня вечером, перед вашим отбытием, Триада устраивает прощальный пир. Они будут ждать вас, — произнес дракон, размеренно работая крыльями.

Он обогнул утесы и взлетел вверх. Вокруг летали молодые дракончики. Завидев вожака, они с восторженным писком — ревом это было не назвать — ринулись к обожаемому «папочке». Мгновение — и девушке показалось, что она оказалась в черной туче: то тут, то там мелькали стройные тела дракончиков, которые плевались огнем и пытались рычать, как взрослые.

— Ну, совсем расшалились, малышня! — грозно сказал дракон и издал воинствующий рев, который должен был, по идее, отпугнуть мелких.

Но дракончики лишь отлетели чуть подальше и продолжили следовать за Варагом, с любопытством поглядывая на людей.

— Теряешь авторитет, Вараг! — улыбаясь, произнес Малахи.

— Сейчас ты что-нибудь потеряешь, мальчишка! — проворчал дракон и вдруг взмыл в небо почти вертикально вверх.

У Кассандры, никогда не боявшейся высоты, от страха внутри все перевернулось. А Вараг тем временем поднимался все выше и выше. Аларих смеялся, а вот девушке больше всего хотелось оказаться на земле, такой твердой, такой устойчивой… Черт!

Как оказалось, дракон взлетел лишь для того, чтобы камнем ринуться вниз. Алкмена уже не могла решить для себя, что было хуже, взлет или падение. Когда от ужаса перед вероятным падением на острые камни Нефела впала в обморочное состояние, под восторженными писки и рыки маленьких драконят Вараг выровнялся и грузно осел на плато.

Кассандра огляделась. Они стояли перед замком.

— Теряешь не только авторитет, но и форму, Вараг! — усмехнувшись, поддразнил Малахи.

Если бы они не слезли, Нефела не поручилась бы, что из очередного падения дракон смог бы выровняться: такая обида была в желтых глазах.