Демон-хранитель (гет)

В гостиной, стены и даже потолок которой были богато отделаны мрамором и тёмными драгоценными камнями, было прохладно, несмотря на теплившийся в углу камин. Впрочем, камин уже потухал — угли едва-едва тлели, и по ним вместе с искрами прокатывались волны кровавого жара. На столе сидела, болтая ногами, маленькая черноволосая девочка в сером платье. Она что-то бормотала себе под нос и забавлялась, то сжимая руки, то вновь разводя ладони в стороны. Когда её пальцы касались друг друга, между ладошками пробегали упругие волны — жаркие и красноватые, точь-в-точь как те, которые поддерживали медленно стынущее тепло камина.

Слуги поклонились синхронно, точно один демон, и покинули гостиную, унося с собой бесчувственную женщину. Вышел из комнаты и мужчина в чёрном. Осталась лишь девочка — плача, она сводила ладошки вместе и разводила их в стороны, точно пыталась склеить то, чему уже никогда не стать целым.

* * *

Честное слово, ещё дома, в Даймонесе, я считала, что у меня худший в мире слуга. Посудите сами: от обязанностей отлынивает, нос суёт не в свои дела, забывчив и чересчур простодушен… не говоря уж о том, что каждый вечер его каморку приходится занавешивать, чтобы бронебойный запах перегара не забивал нос. Как я завидовала своим знакомым, слуги которых были молчаливы, исполнительны и практически незаметны для посторонних глаз! Но теперь оказывается, что мой Тэфи был просто идеален по сравнению с этим мелким чудовищем по имени Веннер.

Началось всё ещё вечером, когда Венька вернулся из магазина с пакетами в руках. Ни дать ни взять послушный мальчик, которого бездушная мамаша отправила в магазин, поручив самому тащить домой огромные пакеты.

Оказавшись в квартире, Венька тут же убрал иллюзию, небрежно швырнул пакеты на стол в углу комнаты и без церемоний плюхнулся прямо в моё кресло, уставившись в телевизор.

— Нет, ну это нормально вообще?!

Не услышав ответа и решив отложить разборки на пару минут по причине мучившего меня голода, я нетерпеливо заглянула в пакет. Там лежал пакет яблок, мятых и полусгнивших (где он такие вообще нашёл?), огромная пачка чипсов, заполненная на две трети воздухом и бутылка пива. В другом пакете же и вовсе обнаружились какая-то засушенная рыбина, погнутая банка консервов, пакет сухарей и мороженое в вафельном стаканчике.

Пока я, открыв рот от удивления, рассматривала этот странный набор продуктов, нахальный голос с кресла пропищал:

— Мороженка — это мне! И пиво тоже моё! У меня сегодня вечером матч, так что одной бутылки маловато будет.

— Какой бутылки? — не поняла я. Чёрт повернулся, и я увидела, что у него в руке ещё одна бутылка из зелёного стекла, в которой был явно не лимонад.

— Ты совсем обалдел?! Какое пиво? Мелкий ещё пиво тырить в магазинах! За деньги своей хозяйки! Да тут нормальных продуктов и нет совсем! Ты на что мои деньги тратишь, сволочь краснорожая?!

Чёрт досадливо наморщил нос. По демонским меркам ему не было ещё и двухсот лет, да и вообще для обыкновенного внешнемировского гонца Венька вёл слишком уж лихой образ жизни.

— А футбол я, что, с чаем буду смотреть? — вякнул чёрт и осекся, увидев моё выражение лица.

— Какой футбол? — прошипела я, — Это моя комната и мой телевизор… Быстро пошёл на кухню и приготовил мне ужин. Быстро, я сказала, иначе мигом выбью всю дурь из твоей безмозглой головы!

Венька неохотно сполз с кресла и поплёлся к пакетам с продуктами. Я сердито выдохнула и уселась на освободившееся место, ища взглядом пульт. Сзади что-то зашуршало.

— Госпожа… как там тебя… Фиеста, короче, а из чего я готовить-то буду? Хотите салат из воблы с яблочками? Или могу предложить говяжьей тушёнки с мёдом. Вкус — во!

И снова я слышу в его голосе откровенную издёвку. Я вскочила с кресла, подошла к слуге и, схватив его за ворот, подняла над полом так, что его морда оказалась на одном уровне с моим лицом. Лишившись опоры под ногами, чёрт нервно дёргал копытами и хлестал по воздуху зазубренным хвостом.

— Что глаза забегали? Будешь готовить из того, что купил, и не приведи Темнейший, мне не понравится!

— Да-да, хо… хорошо…

Я отпустила его, и Венька шлёпнулся на пол, как мешок с картошкой. Решив предоставить ему самому подниматься и тащить продукты на кухню, я выудила из пакета мороженое и снова уселась в кресло.

— Моё мороженое…

— Ты ещё здесь?!

Мне под руку подвернулся вылетевший из пакета кулёк с яблоками. Разорвав его, я швырнула яблоком в чёрта, метко попав ему между рогов.

— Ай! Фестия, ну хорош! Я больше не буду… А!

— Меня! Зовут! Феста! Запомни! Глупое! Ты! Существо!

В паузах между словами я кидала в Веньку всё новые яблоки, отскакивавшие от него и падавшие на пол с глухим стуком. Вскрикивая и уворачиваясь от фруктовых снарядов, чёрт кое-как подхватил пакеты и скрылся в кухне. Через полчаса передо мной был вполне приличный ужин: фруктовый салат, макароны с рыбой и чай с сухариками. Макароны, как выяснилось, Венька нашёл в шкафу хозяйки. Он так забавно махал хвостом, стоя передо мной и преданно заглядывая мне в лицо своими большими глазами, что я смилостивилась и отдала ему бутылку пива. А футбол он отправился смотреть на кухню — там тоже был телевизор, правда, совсем маленький, но и то было для нерадивого слуги слишком большой поблажкой.

А в том, что конфликт не исчерпан, я убедилась уже утром, когда проснулась от странного шороха в тумбочке. Мгновенно открыв глаза, но не шевелясь, я увидела Веньку, а точнее, его хвост. Судя по всему, чёрт втихаря копался в моей тумбочке.

Интересно, что ему там надо? Я прикрыла глаза и прикинулась спящей, чтобы незаметно, из-за полуприкрытых век следить за Веннером. Где-то через минуту чёрт осторожно выпрямился. В его руке что-то блеснуло. Он замер, оглянулся на меня и направился к двери, согнувшись в три погибели и стараясь не цокать, благо мягкий ковёр заглушал все звуки.

— А ну стоять! — я откинула одеяло и бросилась к нему. Венька пискнул и попытался выскользнуть за дверь, но я успела схватить его за хвост.

— Руку! — требовательно приказала я. Отвернувшись, Венька разжал ладонь, и на пол упал простенький артефакт — камень Удачи, который я купила лет семьдесят назад, ещё будучи ребёнком. В то время среди маленьких демонов Огненной башни были очень популярны такие вот камешки, про них ходили целые легенды… Я смутно помнила какие, но будто бы существовал один главный камень, созданный самими Девятью для внешнемировских шпионов, а потом об этом камне узнали хитрые маги-ювелиры и сделали много-много подделок, которые тоже приносили удачу, но не могли сравниться с тем, самым первым артефактом. Суть в том, что, по поверью, подделку практически невозможно отличить от настоящего камня, и многие отчаянно верили, что их камень Удачи и есть созданная самими Девятью уникальная вещь…

— Вещи из дома выносим, а?

— Я… я только хотел сам… попользоваться… я бы вернул на место, вы бы даже не заметили! — заныл Венька.

— Попользоваться?

Венька заскулил от боли — моя рука жгла его хвост, как раскалённые щипцы. Чёрт дёргался, но вырваться у него никак не получалось.

— Будешь ещё без спросу мои вещи брать? Будешь ещё не слушаться? — кипя от злости, повторяла я.

— Да подавись ты своим камнем! — услышала я в ответ истеричный визг.

Резкая ударная волна отбросила чёрта на стену. Он упал, запрокинув голову, и захныкал, судорожно ловя ртом воздух. Я же подобрала с пола камень Удачи и убрала его обратно в тумбочку. Было уже почти девять часов — пора было собираться в школу к Лишённым, на первую встречу с моей подопечной. Необходимые координаты пришли на Обсидиан ещё накануне.

Приготовив мне завтрак, Венька тут же слинял. Видимо, не хотел лишний раз попадаться мне на глаза, чему я была совсем не против. Лучше бы я жила одна, без слуги, честное слово. Ну Тэфи, ну удружил…

* * *

Школа для Лишённых оказалась всего лишь маленьким и узким трёхэтажным зданием, расположенным между двумя шумными перекрёстками. Забор школьной территории был старым и явно нуждался в ремонте. Прикинув, что, чтобы добраться до школы через главный вход, мне пришлось бы потратить минут на пять больше, я хладнокровно пролезла через отверстие в заборе и зашагала напрямик, через сухую траву и гнилые листья.

Около школы никого не было видно — учебный день был в самом разгаре. Это я пришла через два часа после начала занятий, и то потому, что не любила рано вставать. В конце концов, школа Лишённых — это не даймонесская Школа. Подождёт. И направляюсь я туда не для учёбы.

Пиная бурые листья, превращавшиеся под ботинками в какую-то грязную кашу, я рассеянно смотрела себе под ноги и пыталась вернуть ощущение реальности. Вот уже второй день я была во Внешнем мире — и меня никак не покидало такое чувство, будто бы я находилась в необычно долгом и подробном сновидении. Всё вокруг было таким новым и необычным, — и здания, и деревья, и люди, и их автомобили, — что я уже ничему не удивлялась. Частично из-за Воспоминания, которое постепенно и ненавязчиво адаптировало меня к новой жизни, частично из-за того, что никто не может удивляться вечно. Этот мир казался каким-то неестественным и картонным — протяни я руку, дёрни за невидимую верёвку, и занавес откроется… И я снова окажусь в своём привычном грозовом мирке, в котором небо стального цвета, а в воздухе чувствуется вулканическая пыль. Вот только мне не хотелось обратно. Да, пока Внешний мир не оправдывал моих ожиданий. Он был скучен и сер, и жизнь здесь текла однообразным потоком Лишённых. Но я тут только второй день, никого не знаю, нигде ещё толком не была. И потом, моё задание — должно же в нём быть хоть что-то интересное?

Было и ещё кое-что, что волновало меня. Мой сон. Первая ночь, проведённая во Внешнем мире, оставила в моей сонной голове какое-то странное видение, подозрительно похожее на воспоминание. Будто это было когда-то давно... мои родители... Да, это были они. С самого утра я изо всех сил напрягала память, пытаясь выловить хоть какие-то образы... Но чем чаще я возвращалась мысленно к своему сну, тем меньше деталей мне удавалось вспомнить. Прошлое, дразняще мелькнувшее в глубинах моего прошедшего Стирание разума, ускользало от меня и постепенно растворялось без следа. Кажется, это была большая комната... камин... женщина в длинном платье — моя мама... Как она выглядела? Какого цвета было её платье? Тот высокий силуэт у окна — мой отец? Не помню, ничего не помню, вот чёрт... впервые за столько лет увидеть картину своего детства, чтобы забыть её, как только проснусь!

Возможно, причина такого неожиданного прорыва подсознания крылась в перемещении. Ещё Тэфи говорил мне, что преодоление межмирового барьера, даже сравнительно безболезненным портальным способом, не проходит бесследно. Возможны лёгкая слабость, незначительные изменения в психике... А оно вот как повернулось. Но это значило, что мои воспоминания не были стёрты окончательно! Они были всего лишь затёрты, затемнены, скрыты... Большая разница, если вдуматься. Рано или поздно я снова увижу этот сон, я была уверена в этом.

* * *

— Класс... Тихо, тихо! Мне нужно кое-что вам сказать... Да тихо же ты!

Видимо, последняя фраза была адресована кому-то конкретно, но кому, я не видела. Я стояла перед дверью, за которой шумели голоса. Классная руководительница, которую звали Наталья Николаевна, пыталась донести до своих непослушных учеников новость, которую сама узнала только что. Весьма необычным способом. Я поморщилась и потёрла виски: ненавижу вторжения в чужие сознания. Телепат из меня не ахти, да и внушать что-то чужому подсознанию — дело нелёгкое. Я в себе-то разобраться не могу, а лезу в чужие мысли.

Предварительной обработке сознания уже подверглись последовательно директор школы, завуч и даже охранник, который не хотел пропускать меня в школу посреди урока. Подумаешь...

Теперь вот классная руководительница.

— Так получилось, что... да прекрати же ты!.. Что с этого дня вас в классе станет на одного человека больше. Теперь в одиннадцатом \"Б\" не тридцать человек, а тридцать один.

— Какой ровный счёт испортился. Тридцать один — это как тринадцать наоборот. Несчастливое число, — буркнул кто-то у самой двери.

— Перевели всё-таки Камышеву? Да ладно? — удивился какой-то парень.

— Нет, не Камышеву. Эта девушка приехала из другого города, который далеко отсюда... Не помню, из какого точно, так что она сама вам расскажет.

— Среди четверти? — недоверчиво спросил девчачий голос.

— Обстоятельства, — извиняющим тоном сказала Наталья Николаевна. Хотя ни про какие обстоятельства она знать не знала. Лишённые так устроены — дай им только основу, а легенду они сочинят себе сами. О ком хочешь и о чём хочешь.

Решив, что настало время выйти из-за кулис, я решительно открыла дверь и тотчас оказалась под прицелом множества любопытных глаз. Сидят по двое за партой, смирно, как паиньки, и смотрят на меня.

— Её зовут...— начала было Наталья Николаевна, но я не любила, когда в моём присутствии обо мне говорили в третьем лице.

— Я Фес... Местникова Варвара Андреевна, — произнесла я, чуть скривившись от недовольства. Мне не везло с именами. Моё внешнемировское имя было каким-то грубым и рваным: вар-вар-вар... Как будто что-то варится в кастрюле, булькая и лопаясь кипящими пузырями.

— Варвара, — повторила Наталья Николаевна, быстро взглянув на меня, — Так что прошу любить и жаловать. Садись на любое место, Варя. А почему у тебя нет с собой никаких принадлежностей? Учебники не выдали, наверное, ну а почему ты даже тетрадки никакой не взяла?

— Это мой первый день. Считайте, что я пришла на пробу, — лениво сказала я. В классе кто-то захихикал.

— Скорее тогда мы принимаем тебя на испытательный срок, — не осталась в долгу классная руководительница. Голос её из доброжелательного превратился в холодно-вежливый. Кажется, я ей не нравилась.

Я повернулась лицом к классу, сканируя его взглядом и осторожно касаясь мыслей тех, кто мог быть мне интересен.

На первой парте сидел носатый парень какой-то неместной внешности. Поймав мой взгляд, он заулыбался и принялся подмигивать мне, как семафор, но я уже отвернулась. С ним мне было всё ясно. Сразу за ним сидели две практически одинаковые холёные девицы, похожие на кукол, только одна была блондинкой, а другая — брюнеткой. Презрительно изогнув брови, они смотрели, кажется, на мою одежду. Перед тем, как отправиться в школу, мне пришлось зайти в местный магазин, чтобы приобрести что-нибудь — мои даймонесские вещи выглядели, пожалуй, слишком своеобразно для этого мира. У меня было всего около четырёх тысяч рублей, поэтому я не могла позволить себе много — так, купить какие-нибудь брюки и кофту. Юбки я терпеть не могла.

Сначала, помнится, я заскочила в какой-то дорогущий бутик, в котором вся одежда была очень однообразной, как и цена — на всех ценниках было много-много нолей. Сконфузившись, я тут же выскочила из магазина, не на шутку забеспокоившись: вдруг тут везде цены такие? Но через пару улиц мне попался ещё один магазин, с виду не столь пафосный, без неоновых вывесок и непрозрачных стёкол витрин. Там мне удалось кое-что купить, вот только, если судить по реакции моих новых одноклассниц, я сделала не слишком удачный выбор. Но я только-только попала сюда, когда бы я успела разобраться в местной моде? Тем более я здесь совсем не для этого. Если моя одежда кажется кому-то безвкусной — это их проблемы. Я одеваюсь, как считаю нужным, а есть у окружающих вкус или нет, меня не волнует. Я перевела взгляд на соседний ряд.

Впереди сидели двое парней: один высокий, нескладный и взъерошенный, как воробей, другой — блондин с большими, прямо-таки огромными голубыми глазами. Он мечтательно водил ручкой по листу бумаги, едва прикрытому для вида учебником, что-то рисуя.

За третьей партой сидела круглолицая девушка в очках, русые волосы которой были стянуты на затылке в тугую косу. По её носу и щекам были рассыпаны маленькие рыжие веснушки. Выражение лица серьёзно-задумчивое, как у молодого учёного, столкнувшегося с чем-то, до сих пор ему неизвестным. Подняв голову, она посмотрела на меня с вежливым интересом.

Я мимоходом коснулась её мыслей и поняла, что не ошиблась. Девушку звали Катериной Чижевской.