Девушка для Драко (гет)

Драко долго не мог уснуть, размышляя над тем, что сказал ему Поттер. Но из всей этой истории с письмом ясно было только одно: может, Грейнджер не может видеть и слышать его, но вот прочитать его письмо вполне в состоянии!

Поэтому первое, что Малфой сделал наутро, — отнёс в совятню письмо с пылким уверением: что бы ни случилось, он намерен выполнить своё обещание. А там будь что будет!

За завтраком Малфой внимательно наблюдал за реакцией Гермионы на своё послание и был немало удивлён: её глаза широко раскрылись, затем она полезла в сумку и извлекла оттуда другой пергамент. Долго смотрела на оба листка, словно сравнивая, а потом оторвала от каждого по куску и сказала что-то Джинни.

Та заинтересованно оглядела оба куска и, кивнув, спрятала их в мантии.

Ничего не поняв, Драко поплёлся на занятия.

Вечером, наглым образом пропустив тренировку по квиддичу, Малфой зашёл в библиотеку, чтобы поискать что-нибудь про магию призраков. Он перерыл, казалось, половину стеллажей, но ничего полезного не обнаружил. Стало ясно, что следующим этапом его расследования должна стать Запретная секция. Драко боязливо поёжился, размышляя о том, насколько это было опасно. Но потом разумно прикинул, что после похода в Запретный лес за клыком секача, посещение библиотеки в неурочный час — сущая забава.

Вот тут-то его и поймала МакГонагалл. Он как раз собирался сдать никчемные книги мадам Пинс, когда длинные тонкие пальцы нового директора Хогвартса отбили чечетку на обложке верхнего фолианта в стопке.

— Мистер Малфой, на пару слов.

Внутри у Драко все похолодело. Он нервно сглотнул и стал ещё бледнее, чем обычно.

Малфой вышел из читального зала следом за профессором и тяжело остановился, когда МакГонагалл подошла к окну.

— Вы пытаетесь нарушить запрет, наложенный мной на мисс Грейнджер, — она строго посмотрела на него поверх очков.

— Откуда... Откуда вы узнали? — дрогнувшим голосом спросил Малфой.

— Кровавый Барон шепнул мне кое-что, — деловито заявила МакГонагалл, и все встало на свои места. — Могу вас поздравить: вы были на верном пути, но, боюсь, ваши опыты придётся прекратить. Наказание понесено заслужено и будет действовать до конца года.

— Простите, профессор, — голос Драко предательски сорвался. — Но разве не мне решать, кто может со мной общаться, а кто — нет?

— Однозначно, мистер Малфой, — МакГонагалл поджала губы. — Заканчивайте школу, сдавайте выпускные экзамены — и общайтесь, с кем вам будет угодно. Но пока вы здесь, в школе, именно я несу ответственность за вашу жизнь. А благодаря мисс Грейнджер она уже несколько раз за год висела на волоске.

— Профессор, но... Вы же понимаете, как тяжело быть для кого-то... ничем, пустым местом... — Малфой не знал, что ещё сказать.

— Понимаю, — глубокомысленно изрекла МакГонагалл, — поэтому и прошу вас не лезть не в своё дело.

— Вы исключите меня, если я все же?..

— Дерзость не самый лучший способ вести беседу, — МакГонагалл нахмурилась. — Если будете продолжать, мне придётся исключить мисс Грейнджер.

— Что?! — такого поворота Драко явно не ожидал. — Вы не сделаете этого! Она не заслуживает такого! К тому же в истории с флимоной...

— Мистер Малфой, — внезапно строго оборвала его профессор. — Не надо думать, будто я глупее всех.

— Так вы...

— Поверьте, мне известно куда больше, чем вам, студентам, кажется.

— Но почему же вы тогда не наказываете Дафну? — Драко впервые посмотрел МакГонагалл в глаза.

— Я убеждена, что она достаточно наказана, да вы и сами говорили об этом, — заметила МакГонагалл назидательно. — Поэтому бросьте свои попытки и займитесь, наконец, учебой — так оставшееся до конца года время пролетит быстрее.

— Но ведь вы же не исключите Грейнджер, — с сомнением ухватился Драко за последнюю соломинку. — Не с её послужным списком, не теперь — за полтора месяца до экзаменов!

— А вы проверьте, — с вызовом сказала директор, по-прежнему хмурясь. — Думаю, в этом случае Гермиона уж точно оставит от вас пустое место.

Малфой вернулся в спальню раздавленным. Он упал на кровать, зарылся носом в подушку и очень постарался не плакать. Гриффиндорцем оказалось быть куда труднее, чем он мог себе представить. Мало быть честным, смелым, справедливым... Нужно ещё быть самоотверженным. А с этим качеством у Драко было совсем туго. Только это ничего не меняло: найди он контрзаклятие — и Гермиона вылетит из школы; брось он это дело — и данное Грейнджер обещание не будет выполнено...

Гойл схватил его за плечо так неизящно, что Малфой запустил в приятеля своим излюбленным "Диффиндо", а потом опомнился:

— Что хотел?

— Уже ничего, — насупился Гойл, вытирая кровь платком.

— Ладно, не дуйся, — Малфой вздохнул и примирительно похлопал Гойла по плечу. — Так что хотел? У меня, кстати, сигареты есть.

— Давай, — оживился отходчивый Грегори и, схватив сразу три штуки, уселся на свою кровать напротив. — Тут такое дело... Сегодня ко мне, представляешь, подходит Джинни...

— Тоже мне новость, — Драко закатил глаза.

— Да ты дослушай! — Гойлу явно не терпелось рассказать. — Она подходит — и показывает два клочка пергамента...

Драко разве что не подскочил в постели.

— И что?! Что там было?! — истерично завопил он, и Забини вздрогнул от неожиданности, но потом покрутил пальцем у виска и вышел в гостиную, оставляя Малфоя и Гойла вдвоём.

— Да там... Пара слов каких-то... Ни о чем... — Грегори почесал затылок.

Малфой приуныл.

— Так зачем же она тебе их показала?

— Спрашивала, могу ли я узнать твой почерк, — Грйл шмыгнул носом.

— А ты?

— Я показал на тот, что ты писал... Можешь меня убить теперь, — Гойл вздохнул. — Устал я от этих ваших игр...

— Убить?! — Малфой задумался. — Не, рано, ты мне ещё пригодишься...

Он достал сигарету и знаком показал Гойлу следовать за ним.

Парни удобно устроились в безлюдном туалете на третьем этаже, Драко привычно высадил витраж, и они закурили. Гойл молчал, потому что не знал, о чем говорить, а Малфой размышлял, и тишина его вполне устраивала.

Он подписался, но Грейнджер все равно усомнилась в том, что письмо от него. При этом она сравнивала два пергамента... Очевидно, второе письмо было написано другим почерком. Но, судя по всему, подпись там стояла такая же. Выходит, кто-то отправил Гермионе письмо от его имени, чтобы расстроить и взвинтить. И если бы Драко не пришло в голову тоже написать ей, Грейнджер думала бы, что он — Малфой — утырок. А она именно так и подумала, если верить Поттеру. Что же было в первом письме?.. И кто его написал?

— Грег, слушай, — Драко затушил окурок. — А почерк на втором клочке тебе не показался знакомым?

Гойл пожал плечами, докуривая вторую сигарету.

— Может, я его и видел пару раз, но у кого — точно не вспомню...

— Зато я вспомню! — Драко сжал кулаки.

Он знал только одного человека, который мог в один момент опорочить его перед Гермионой, а в другой — сделать вид, будто печётся о его интересах.

— Дафна! Дафна Гринграсс! — Малфой влетел в гостиную Слищерина ураганом, и все присутствующие там постарались слиться с мебелью.

— Её тут нет, — почти шепотом произнесла Пэнси. — Она не в подземельях.

— А где?!

— Я... Я не знаю... — Паркинсон была готова заплакать.

Не обращая на это никакого внимания, Малфой бросился на поиски ведьмы. Он, как безумный, носился по этажам, заглядывая даже в женские туалеты, пока не нашёл Гринграсс рыдающей под лестницей у башни Когтеврана.

— Гринграсс! — рыкнул Драко, хватая её за плечо и вдруг резко отпустил, отшатнувшись.

Прекрасное лицо, поражавшее совершенством линий и форм, было изуродовано отвратительным шрамом, пересекавшим его от правой брови почти до левого уха.

Увидев Драко, Дафна закрыла лицо руками и завыла в голос. Очевидно, плакала она тут уже не первый час.

— Кто это тебя так? — осторожно спросил Малфой, догадываясь, что не он один тут умеет складывать два и два.

Но ответ его удивил:

— Гарри... — захлебываясь рыданиями, произнесла Гринграсс, отворачиваясь.

— Это из-за письма?

Дафна неопределенно покачала головой.

— Из-за письма?! — рявкнул Драко, теряя терпение. Жалость смешивалась в нем с чувством глубокого удовлетворения.

— Не... Не только...

— Ну, может, ты теперь уймёшься, — Малфой вздохнул и сел рядом. — Не знаешь, как сводить?

Злоба на Дафну прошла, больше не хотелось делать ей больно или плохо.

— Гарри сказал, месяца через три сойдёт... Но пока... К-куда же я... — она шмыгнула носом, — такая...

— Как же ты его допекла! Видимо, даже больше, чем меня, — Малфой ухмыльнулся.

Дафна лишь передернула плечами и снова начала подвывать.

— Ладно, не реви, — Малфой почесал затылок. — Колись, что за чары МакГонагалл наложила на Грейнджер, и я, так и быть, поговорю с Поттером, чтобы он скостил срок твоей "проказы".

— Договорись, чтобы он завтра же все убрал! Я к нему больше близко не подойду! — вскинула голову Гринграсс, но тут же спохватилась и снова уткнулась в ладони.

— Вот ещё! — Драко довольно хмыкнул. — Пару недель так походишь — тебе полезно! Колись давай!

— В общем, — Дафна вздохнула, — это какое-то древнее заклятие, палочкой не машешь вовсе, а говоришь на латыни, что-то вроде "non vident, non audiunt, non sentire"... И после каждого отрицания произносишь имя. МакГонагалл долго так говорила. Вроде просто, но там ещё что-то было — я не поняла... Это не только слова, а код словно. Все, иди к Поттеру.

Драко молча кивнул. Отбой уже маячил на горизонте, и нужно было торопиться. Малфой поспешил в подземелья за Гойлом — только тот мог помочь извлечь Поттера из башни Гриффиндора в такое время.

Джинни вышла к ним, завернутая в плед. Она скептически посмотрела на Малфоя и изрекла:

— И все равно ты утырок.

— Поттера позови, — Драко закатил глаза: он слишком устал, чтобы состязаться с младшей Уизли за звание грубияна месяца. И потом, он все равно проиграл бы.

Джинни исчезла за портретом Пышной Дамы, и вскоре вместо неё появился Гарри Поттер.

— Чего тебе? — поинтересовался он заспанным голосом.

— По поводу Гринграсс, — Драко дипломатично сложил руки на груди.

— Что именно?

— Ладно тебе, верни ей обратно её умопомрачительную мордашку.

— И не подумаю, — Поттер нахмурился и поправил очки, очевидно, чтобы казаться ещё серьезнее. — Она... Нельзя так, как она.

— Знаешь, я не то чтобы защищаю её, но... Не может она по-другому, вот и бесится. Тебя потеряла, меня потеряла... Ей, наверное, просто хочется, чтобы её любили.

— Так её и любили! — Гарри возвысил голос, но быстро притих, глядя на Гойла. — С ума по ней сходили! И что теперь?!

— Тебе ведь её тоже жалко, да? — догадался Малфой по едва уловимым интонациям.

— Жалко, — Гарри вздохнул. — Но я хочу, чтобы она поняла! Для неё же самой!

— Три месяца — большой срок.

— Да какие там три месяца?! — Поттер невесело усмехнулся. — Недели через две пройдёт. Ну три максимум. Просто ей-то об этом знать необязательно.

Малфой понимающе кивнул. Не зря все-таки Поттер понравился ему с первого дня их знакомства. Определенно, было в нем что-то притягивающе-слизеринское...

Довольный и усталый, Драко отправился спать. Гойл молчаливо последовал за ним, не решаясь спросить, о чем только что шла речь. Впрочем, он и сам увидит все. Завтра...