Комментарии «Жить любя» (гет)

Единственная выгода, которая мне кажется вероятной - это переход в дворянское сословие.

Viola ambigua
Или сама влюбилась, или Паратов лапши навешал: да и у меня много чего имеется, а что заложено-перезаложено, я не соврал. Я просто умолчал. Таких женихов у Островского в каждой второй пьесе.
Может, дочь влюбилась, а делами вершит строгий папа. То есть зять, иногда бухай, но меру знай

Были же и чиновники, и врачи, и учителя, как раз формировалась новая буржуазия.

Наконец тот, ради которого я и начинала смотреть спектакль. Паратов. Да, в спектакле он в самом деле совершенно не похож на того, которого изобразил Михалков, и, наверное, ближе к книге. Он здесь очень жесток, холоден, какая уж тут вальяжность. Но при этом - и я это выловила в момент - он и здесь "мотоват". Это слова Кнурова. Опять-таки в спектакле сам Паратов говорит Харите, что управляющие довели его дела до аукциона и поправить свои проблемы он не сумел, потому и женится. Соответственно, мое изначальное впечатление о том, что этот человек спустил состояние и совершенно не годится для ведения бизнеса сохранилось. Однако, если персонаж Михалкова создавал цельный образ вальяжного гуляки, которому лишь бы пить, кутить, устраивать дуэли и соблазнять женщин (а там не так далеко и казино, имхо), то с персонажем Любимова у меня паззл долго не складывался. Т.е. человек, которого я видела в спектакле не был похож на обычного блестящего барина - прожигателя жизни, у него должна быть цель. Но при этом это явно не деньги, точнее деньги явно рассматривались им как средство, но не смысл жизни. Что же тогда? Остается власть. Да, он любит власть, он упивается ею. Поэтому, если и задумываться над развитием этого перса в постканоне, то это может быть только политика. Конечно, для человека с далеко идущими политическими целями его интрижка с Ларисой выглядит слишком уж мелкой, но, с другой стороны, мог же у него быть на ее счет некий не закрытый гештальт, который ему нужно было закрыть, чтобы забыть и двигаться дальше без сожалений? Мог. И это, конечно же, ни разу не любовь. Это самолюбие и самооценка с точки зрения собственного умения манипулировать и добиваться своего.

-- Ваши [векселя],-- еще раз сказала она и отвела его от себя рукой.-- Виктор Мироныч, вы видите, кем андосованы?
Она знала деловые слова.
-- Кем? -- нахально спросил он ее, подняв голову, и засмеялся.
Вся кровь мигом бросилась ей в голову. Она схватила его за руку, силой посадила в кресло, оглянулась и, нагнувшись к нему, стала говорить раздельно, точно диктовала ему по тетрадке.
-- Вот до чего вы дошли. Я купила эти документы. Вы знаете, кому вы их выдали. Подпись видна. Из Парижа они пришли или из Биаррица -- я уж не полюбопытствовала. Вы мне, Виктор Мироныч, клялись, образ снимали, что больше я об этой барыне не услышу!
Он повел глазами, и дерзкая усмешка появилась опять на его губах.
-- Не смейте так на меня глядеть!-- глухо крикнула она.-- Мне теперь все равно, какие у вас метрески. Я вам не жена и не буду ею. Значит, вы свободны. А я только не хочу, чтобы вы срамили меня и детей моих. Разорить их я вас не попущу!
-- Да в чем же дело?-- нетерпеливо и на этот раз трусливо спросил Станицын.
-- Я пришла вам сказать вот что: извольте от дел устраниться. Дайте мне полную доверенность. Кажется, вам нечего меня бояться? Только на моей фабрике и есть порядок. Но вы и меня кредиту лишаете. Долгу сколько?
-- Сколько? -- повторил он совсем глупо.
-- Сто семьдесят тысяч вами одними сделано в одиннадцать месяцев. Хотите, мы сейчас Трифоныча позовем? -- и она указала на дверь.-- И это такие, которые в известность приведены, а разных других, по счетам, да векселей, не вышедших в срок, да карточных... наверно, столько же. Вы что же думаете? Протянете вы так-то больше года?
Он молчал. Два векселя в сорок тысяч держит в руках жена. В кассе значилась самая малость. Фабрика шла в долг. Банки начали затрудняться усчитывать его векселя. Это грозное появление Анны Серафимовны почти облегчило его.
-- А перед братом у вас и совести нет,-- продолжала она совсем тихо.-- Благо он слабоумный, дурачок, рукава жует -- так его и надо грабить... Да, грабить! Вы с ним в равной доле. А сколько на него идет? Четыре тысячи, да и то их часто нет. Я заезжала к нему. Он жалуется... Вареньица, говорит, не, дают... папиросочек... А доктор ворчит... И он -- плут... Срам!..
И она отвернула лицо. Глаза ее закрылись, и тень пробежала по щекам...
-- Mais vous êtes drôle... {Но вы смешны... (фр.).} -- начал было он и смолк.
-- Претит мне!-- перебила она повелительно и страстно.-- Скройтесь вы с глаз моих! Уезжайте и проживайте где хотите! Будете получать тридцать тысяч.
-- Две тысячи пятьсот в месяц? -- со смехом крикнул он.
-- Да, больше нельзя... Не хотите?-- с расстановкой выговорила она.-- Ну, тогда разделывайтесь сами. Вам негде перехватить. Фабрика станет через две недели. За вас я не плательщица. Довольно и того, Виктор Мироныч, что вы изволили спустить... Я жду!
Станицын вынул двухцветный фулярный платок, обмахнулся и зашагал взад и вперед.
Она дело говорила: занять можно, но надо платить, а платить нечем. Фабрика заложена. Да она еще не знает, что за этими двумя векселями пойдут еще три штуки. Барыня из Биаррица заказала себе новую мебель на Boulevard Haussman и карету у Биндера. И обошлось это в семьдесят тысяч франков. Да еще ювелир. А платил он, Станицын, векселями. Только не за тридцать же тысяч соглашаться!
-- Mais, ma chère {Однако, моя дорогая... (фр.).},-- начал он,-- как же я могу... есть, наконец, привычки...
-- Через три года будете получать вдвое. Я ручаюсь. А теперь и этого нельзя. И одна моя просьба, уезжайте вы поскорей, Виктор Мироныч; вы видите, я не могла вас дождаться, сюда приехала!..
Она надела шляпу, стала посредине комнаты и сложила руки на поясе.
-- Comme c'est...-- Станицын искал слово,-- comme c'est propre... {как это чистоплотно... (фр.).} От жены такая сделка... Ха! Ха!
-- Вы это говорите?!
-- Разумеется... Лучше уехать... Вы на все способны!..-- Он приложился к пуговке воздушного звонка.

Анна Хаферманн, безмерно рада вас видеть!
Спасибо, что прочитали этот фанфик))) Мне очень приятно, что он вам понравился!
А мне по косвенным намекам казалось, что точно был. Она же спрашивала его: "Жена я вам теперь или нет?" Просто покататься на пароходе для такого вопроса мало даже в то время, имхо. А уж спектакль и экранизация в "Жестоком романсе" вовсе сомнений не оставляют.

Мне тоже кажется, что в фильме и книге разные версии того, как далеко они зашли. Хотя мог же в трактире быть отдельный кабинет для веселящихся бар?

В общем, если не было, то мне немного непонятна вся острота драмы.

Согласна, если ничего не было, накал страстей смотрится неуместным

Паратов. Извините, не обижайтесь на мои слова! Но едва ли вы имеете право быть так требовательными ко мне.
Лариса. Что вы говорите! Разве вы забыли? Так я вам опять повторю все с начала. Я год страдала, год не могла забыть вас, жизнь стала для меня пуста; я решилась, наконец, выйти замуж за Карандышева, чуть не за первого встречного. Я думала, что семейные обязанности наполнят мою жизнь и помирят меня с ней. Явились вы и говорите: «Брось все, я твой». Разве это не право? Я думала, что ваше слово искренне, что я его выстрадала.