#религия #рационализация #фаллософия

При размышлениях о религии я почти постоянно ловлю себя на той или иной невольной рационализации их. На мысленном добавлении к религии тех тезисов или конструкций, которых формально в Символе Веры и Каноне нет, но без которых — как мне субъективно кажется — «этот идиотизм вообще не может работать».
Например, допущение, что Богу требуется — пусть и неизвестно зачем — целенаправленно от нас скрываться. Часть верующих согласна с этим допущением, ища для него те или иные подпорки, но другая сразу начинает ужасно обижаться: «Бог не прячется!!! Я стопятьсот раз видел признаки Его существования в...»
Ага.
Конечно.
Знаете, господа, пройдите, пожалуйста, на... философский пароход.
Другое допущение подобного класса — что Богу неизвестно зачем необходимо в нас развивать «силу воли». Зачем — Он что, собирается подвергать людей вечно всяким подвигам и испытаниям, даже в этом Своём раю? Нет ответа. Почему бы не снабдить нас нужной «силой воли» сразу? Ну, кто знает, вдруг она тогда будет как-то неправильно работать или не так услаждать эстетический взгляд Бога? Здесь тоже нет ответа. Но без допущения «Богу неизвестно зачем нужна выработка нами силы воли» всё полностью потеряет правдоподобность.
Верующие не всегда любят подобные допущения.
С их точки зрения, религия их и без этого вполне логична и слажена.
С моей точки зрения — наоборот — даже рационализации не очень-то спасают этот висящий в пустоте карточный домик. Основная беда теодицеи — всеведущий всемогущий Творец — Который всё заранее знал и как бы сотворил лично Сам каждое происходящее злодеяние. Его ненависть к злу и греху — как диссоциативное расстройство идентичности, как если писатель всерьёз будет злиться на своего персонажа-злодея и карать его.
Что, Он не знал ничего заранее?
«Закрыл Сам Себе глаза, чтобы сохранить за людьми свободу воли»? Это сомнительное добродеяние — и даже в этом случае получается, что Он специально создал условия для появления зла.
«Знал всё заранее, но не творил это зло Сам, поэтому ни при чём»? Простите, но если передо мной стоит компьютер и если я точно знаю, что при нажатии синей кнопки внутри него эволюционирует очень злое и аморальное чувствующее разумное существо, которое потом умрёт в страшных продолжительных муках, — и если я, зная это, всё равно нажму синюю кнопку, — часть людей скажет, что я маюсь дурью, а другая часть, что я совершаю безнравственный акт. Умножать мучения нехорошо, даже если это «заслуженные мучения неправедных».
В результате:
— в попытках рационализировать религию я всё время ловлю себя на том, что вообще выхожу за пределы канона. Некоторые религиозные идеи могут более или менее работать — если допустить, что загробная жизнь устроена как-то не так. Или что Бог не всемогущ. Или что Бог вовсе не Бог.
Возможна, например, идея душ-симбионтов.
Существуют, дескать, эдакие невидимые медузы из тёмной материи, живущие в симбиозе с человеческим мозгом. Возможно, их создала какая-нибудь сверхцивилизация, чтобы дать таким способом разумным существам тайное бессмертие. Когда тело человека умирает, симбионт продолжает жить и нести в себе часть его личности. Какую именно часть? Можно здесь произвольно сделать предположение, что это зависит от плотности контакта между «душой» и «телом».
Иными словами — если ты хочешь сохранить большую часть себя после смерти, то удовлетворяй «духовные» потребности, а не «телесные». Но здесь возникает вопрос — что вообще стоит считать «собственными потребностями симбионта»? Моралфаг околорелигиозной мысли скажет — самоотверженное сочувствие к близкому, бескорыстное любопытство к устройству мира, эстетическое чувство.
То есть:
— здесь появляется возможность подвести обоснование под существование религий и всей этой эзотерически-духовно-религиозной оценки морали.
Симбионты пытаются помочь обезьянкам и ещё живущим в них симбионтам увеличить прочность слияния, поэтому создают религии. При этом, конечно, отчаянно брешут насчёт устройства загробной жизни, всемогущих богов и тому подобного, потому что истины дикари бы не поняли.
В то же время:
— карточный домик не то чтобы полностью стабилизируется.
Допущение, что «собственными потребностями симбионта» являются именно поощряемые нашей моралью импульсы, выглядит хрупким. Вообще-то зачатки этих импульсов есть и у животных, а их обычно не принято считать носителями бестелесных симбионтов. Кроме того, эти импульсы — кроме разве что эстетики — очевидно полезны для выживания и размножения вида, поэтому вряд ли могут отсутствовать у кого-то.
Приходит в голову версия куда более простая и утилитарная:
— главным критерием является подвластность носителя симбионту.
То есть та самая «сила воли» как главный результирующий фактор. Если симбионт научился подчинять в полной мере своего носителя, давя его инстинкты, то слияние плотное. Может быть, это своего рода вступительный экзамен для симбионтов — и в случае «недобора очков» симбионта потом распылят или подвергнут мучениям.
Но здесь мы имеем жёсткость и цинизм в духе лавкрафтовских безумных богов:
— тот же Чикатило, который не раз ради преступлений и ухода от милиции напрягал отчаянно волю, рисковал, подавлял в себе страх, вполне может по этой шкале набрать достаточно «баллов воли».
Или нет?
Моралфаг скажет: «Чикатило провалился в главном — он не подавил в себе импульс убивать ни за что ни про что неповинных женщин. Уже поэтому симбионт в нём провалил испытание».
Возможно, но откуда вообще берутся наши желания? «Сила воли» в любом случае должна сводиться к произвольному выбору одного естественным образом возникшего желания и подавлению ради него остальных. Или требуется выбрать такое «желание», которое никогда не могло бы возникнуть естественно?
И тут мы видим новую параллель с религиями:
— аскеза, самобичевание, самоограничения.
В религиях действительно зачастую считаются «святыми» те, кто не делает ничего общественно полезного, а просто, например, занимается полным половым воздержанием или сверхстрогой диетой. В христианстве акцент на этом ещё не так силён — в индийских религиях он гораздо сильнее. Ограничение ради ограничения. Бессмысленная, казалось бы, вещь — но демонстрация контроля симбионта над носителем.
Итог рационализации?
«Ну, реконструировать религию с доброжелательных позиций таким образом не получается всё равно. Вместо добреньких заботливых ангельцов — безжалостные холодные культиваторы, ради своей цели мучающие обезьянок и заставляющие их прыгать через горящее кольцо. Вроде Матери-Магии в фанфиках о Гарри Поттере».
Что я ни собираю, у меня получается вечно автомат Калашникова.