Драконьи семьи (джен)

Драко оценивающе посмотрел на опасно накренившуюся стопку бумаг (у маглов, кажется, даже была такая башня, он еще хохотал над их дуростью: вместо того, чтобы починить, раз криво-косо вышло, ходят и восхищаются) и решил все-таки рискнуть добавить в стопку еще один документ. Зря. Бумаги полетели со стола, усеивая сплошным ковром пол кабинета. Драко выругался и позволил себе несколько раз ударить кулаком по столу, пытаясь хоть как-то выпустить злость, клокотавшую в нем последние пару недель. Не помогло.

«Слабак! Идиот! Уб…» — Драко осекся. Он не должен так думать. Нельзя. Но тоненький злой голосок все звенел в голове в такт взмахам палочки, собирающей рассыпанные бумаги: «Все для семьи, как же. А бросить нас вот так — это тоже ради семьи?»

Документы снова собрались в стопку на столе, и Драко начал практически на ощупь перебирать их, отыскивая пальцами тайные метки, чтобы убрать все на свои места. В голове мелькнуло, что он может завести свой порядок и свои тайные символы. А может быть, вообще обойтись без них. Он теперь здесь хозяин. Но Драко отогнал эту мысль, продолжая сортировку.

«Ради семьи. Конечно. Ценил бы семью, не пришлось бы тратить большую часть состояния на то, чтобы вытащить его из Азкабана. И ради чего?»

Наконец все бумаги были убраны, и он устало опустился обратно в кресло. Нужно было срочно что-то сделать. Состояние семьи, точнее, то, что от него осталось после освобождения отца, стремительно таяло. Денег хватит еще на год или два в лучшем случае, и, если Драко не найдет способа восстановить положение рода Малфоев в кратчайшие сроки, они с матерью окажутся на улице. На арендаторов надежды больше нет: почти все земли конфискованы Министерством. Бизнес тоже почти не приносит доход — ему с трудом удалось сохранить два торговых контракта, и Драко предпочел бы забыть, как ради этого пришлось унижаться. С Малфоями никто больше не хотел иметь никаких дел.

В таком же положении сейчас находилась большая часть чистокровных семей, которые последовали за Темным Лордом. «Нет, его имя Волдеморт», — оборвал себя Драко. Новая жизнь диктует новые правила. Сейчас модно называть Его по имени (не забыть еще добавить презрения в голос), значит, Малфои тоже будут так делать. Плевать, что Драко всего передергивает от этого. Плевать на все. Он справится. Но, Мерлин, что делать?

Бывшие соратники и друзья семьи отпадают: во-первых, у них своих проблем по горло, а денег чуть ли не меньше, чем у Малфоев, а во-вторых, Пожирателям сейчас невыгодно держаться вместе. Их и так каждый норовит обвинить в заговоре против маглов и грязно… то есть маглорожденных. Следи за языком, Драко. Сейчас как никогда важна репутация. Нужно демонстрировать свою лояльность. Никаких оскорблений. Никаких провокаций. Но что же все-таки делать? Драко в отчаянии уронил голову на стол и сам не заметил, как задремал — бессонные ночи брали свое.

— Дра-а-ако, племянничек, — пропела Белла хриплым голосом. Матушка рассказывала, что раньше многие отдали бы все, лишь бы услышать, как ее сестра поет, но Азкабан оставил Беллатрикс только хриплое карканье. — Что-то ты побледнел. Не нравится смотреть на эту отвратительную маглу? А может, тебе ее жаль? — с нажимом спросила она. — Как ты думаешь, Цисси, дорогая, не мог твой сын пойти в нашу сестрицу? Неужели и ему больше нравится общаться с этими грязными животными, чем с людьми, а?

— Замолчи, Белла, — резко оборвала ее матушка. — Драко просто сосредоточен на своем обучении, ведь недоучка не сможет быть полезным Лорду. Ему не интересны твои развлечения.

Драко изо всех сил старался держать лицо и не отворачиваться от скорчившейся на полу фигуры.

— Прости, тетя Белла, — с трудом выговорил он, — моя бледность вызвана осознанием того, что я допустил непростительную ошибку в задании по зельям. Если ты позволишь, я предпочел бы немедленно подняться к себе и исправить ее. Матушка верно говорит: сейчас наибольшая польза, которую я могу принести Лорду, заключается в усердном изучении наук.

Беллатрикс несколько долгих секунд сверлила его взглядом, а потом лениво протянула:

— Не волнуйся, племянничек, скоро ты сможешь по-настоящему послужить Темному Лорду. Иди пока, играйся со своими книжками, но в следующий раз ты так просто не увильнешь.

Драко лишь поклонился и поспешил подняться к себе. Только закрыв дверь своей комнаты и заперев ее заклинанием, он позволил себе сползти на пол, судорожно втягивая воздух. Он прекрасно понимал, что однажды сам окажется на полу у ног тетки, извиваясь и крича от боли. Оставалось лишь надеяться, что учебный год начнется раньше, чем Драко выведет Беллатрикс из себя.

Он вздрогнул и замер, напряженно прислушиваясь. Понемногу приходило осознание действительности. Драко уже давно не шестнадцать, в поместье кроме них с матерью больше никого нет. Никакой угрозы. Драко открыл глаза и медленно поднял голову, осматриваясь. Да, кабинет пуст. Он в безопасности. Все хорошо. Все хорошо. Нужно продолжить разбор отцовских бумаг. Не может быть, чтобы предусмотрительный Люциус не оставил никакого запасного плана. Но голос в голове снова начал нашептывать: «Ты думаешь, если бы у него был план, ты бы сейчас сидел здесь? Выхода не существует. Или, погоди, разве твой заботливый папаша не показал тебе, что ты можешь сделать? Самое простое решение…»

«Нет!» — Драко вскочил, испуганный тем, что ему в голову вообще приходят такие мысли. Он не похож на отца. Он никогда не бросит матушку. Она не выживет без Драко. Он сможет найти решение. Нужно показать свое расположение к маглам. Продемонстрировать согласие с нынешней политикой. Сделать так, чтобы Малфоев вновь считали уважаемой семьей. Но как, если любое его действие будет воспринято как лицемерная попытка подлизаться к победителям, чем она, собственно, и является?

«Не мог твой сын пойти в нашу сестрицу?» — хихикнул голос в его голове. Драко зажал уши, пытаясь не слушать хриплый смех, от которого бросало в дрожь. Но голос все напевал: «В нашу сестрицу, в нашу сестрицу…» И тут Драко осенило. Конечно, вот он, выход. Его другая тетка, которую он никогда не видел. Она вышла замуж за маглорожденного и была изгнана из семьи. Драко смутно помнил, что ее и ее… дочь, кажется, несколько раз обсуждали за обедом. Что-то там было скандальное, но его тогда не интересовали маглолюбцы. Это тот самый выход, который Драко искал. Попытка сблизиться с членом семьи не будет выглядеть так лицемерно. Все знают, что для Малфоев семья превыше всего. Тогда принятие обратно в семью человека, так явно заявившего о своих взглядах на чистоту крови, будет лучшей демонстрацией лояльности. Пустить слух там, слух здесь, подкинуть эксклюзив какому-нибудь пронырливому журналисту-сплетнику, и люди задумаются. Дальше дело техники.

«Я все-таки гениален», — искривил Драко губы в самодовольной улыбке, которая с каждым годом получалась все хуже и хуже. Может, потому что самодовольства в нем уже почти не осталось? Не важно. Нужно заняться сбором информации. Вот зря он не слушал, о чем говорили матушка с отцом. Теперь придется отыскивать все самому. К матушке он с этим пойдет в последнюю очередь. Не стоит зря ее волновать. Хватит, достаточно Драко прятался за родителей. Итак…

— Тилли! Где ее носит? Тилли! — тут он вспомнил, что домовиков тоже конфисковали на прошлой неделе, мало им было Малфоевских земель. — А, чтоб их. Акцио, семейный гобелен Блэков!

Где-то наверху раздался грохот, потом что-то пару раз глухо стукнуло и затихло. Драко ругнулся и пошел искать источник шума и отпирать комнату с гобеленом.

* * *

Он и не подозревал, что в поместье есть настолько пыльные помещения. Гобелен обнаружился на чердаке (интересно, какой полоумный эльф додумался запихнуть туда семейную реликвию?) вместе с горами различного хлама. Драко мимоходом отметил, что следует все это тщательно разобрать, среди старья могут обнаружиться по-настоящему ценные вещи. А еще он готов был поспорить, что отец сделал там несколько тайников с запрещенными артефактами — при разборе кабинета Драко наткнулся уже на три таких.

Гобелен был торжественно извлечен с чердака (как хорошо, что Малфои ничего не боятся, особенно пауков) и перенесен в кабинет. Повинуясь движению волшебной палочки, свернутая в рулон ткань резко расправилась, встряхнулась и опустилась на стол. На этом моменте Драко пришлось сделать перерыв в исследованиях, чтобы прочихаться, а потом призвать с ночного столика у кровати книгу по бытовым чарам. Когда гобелен был избавлен от пыли и перестал напоминать половую тряпку, Драко склонился над столом, ведя пальцами по линиям семейного древа. Так, вот сестры Блэк: Нарцисса, Беллатрикс и… вместо портрета третьей сестры в гобелене зияла выжженная дыра. Что ж, ожидаемо. Но Драко такие мелочи никогда не останавливали. Он принес из библиотеки несколько старых фолиантов, вооружился волшебной палочкой и уже через каких-то два часа смог убедить гобелен показать, пусть и временно, всех выжженных родственников. Очень помогла кровь Блэков, которую Драко, морщась и кусая губы, капал со своей порезанной ладони на ткань.

Его тетку звали Андромеда. Замуж она вышла за Теодора Тонкса. Вдова. Есть дочь Нимфадора Тонкс (где-то Драко точно слышал это имя), замужем за Ремусом Люпином, мертва. Люпин мертв. Есть сын Теодор Люпин, три года. Жив. Драко аж подскочил от радости. Он героически позаботится о сироте, что может быть лучше. Но кузина хороша, конечно — выйти замуж за оборотня — это умудриться надо. Интересно, она хоть узнала о «маленькой проблеме» своего мужа до свадьбы или, в лучших традициях чистокровных, обнаружила все уже потом, когда дороги назад не было? Хотя, не важно.

Драко стал судорожно вспоминать, не успела ли их семья насолить Люпину. Ничего очень серьезного не находилось. Конечно, когда тот преподавал в Хогвартсе, отец, как глава попечительского совета, сделал все для увольнения оборотня из школы, но это был более чем разумный ход, да и почти все родители учеников горячо поддержали эту идею. С этим вроде как проблем быть не должно. Так, а что там в газетах про этого Теодора пишут? И что там с его умершими родителями? Если все так, как думает Драко, план становится еще более гениальным.

Подшивки газет нашлись в библиотеке. Так и есть, Нимфадора Тонкс и Ремус Люпин погибли в Битве за Хогвартс. Так что выходит не только забота о сироте, но еще и искупление, ведь его родителей убил Ло… Волдеморт, а Драко, получается, все осознал, раскаялся и хочет хоть как-то компенсировать все зло, которое вольно и невольно причинила семья Малфоев, пока была на стороне Темного Лорда. Как же удачно все складывается.

Драко снова зарылся в газеты трехлетней давности. Ага, воспитывает мальчика бабушка. Это уже хуже, идеально было бы забрать сироту из приюта. Хотя… куда бы Драко тогда дел пацана? В поместье без домовых эльфов? Это даже не смешно. Так что все к лучшему. Так, что еще?

— О Мерлин! — не сдержался Драко, наткнувшись на заголовок «Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, трогательно заботится о своем крестнике Теодоре Люпине». — И тут ему нужно было влезть. Хоть одно событие в этом мире может обойтись без Поттера?

Это ставило под угрозу весь изящный план. Во-первых, героем, который позаботился о сироте, уже стал проклятый Поттер. Во-вторых, мальчик-который-рушит-чужие-планы явно не будет в восторге от желания Драко поучаствовать в судьбе мальчишки. Что ж ему так не везет? Или все-таки попробовать? Все равно плана получше у Драко нет. Решено. Завтра же он отправится к Андромеде Тонкс и разведает обстановку. В конце концов, Малфои славятся своей изворотливостью, так что Драко обязательно сможет повернуть ситуацию в свою пользу.