Сложно (гет)

Три месяца спустя

Жизнь, конечно, продолжалась. Я не пыталась уйти от ответственности и обязанностей, дни скучно и монотонно проходили мимо меня. Но как-то все было иначе, как-то… Я чувствовала себя отстраненно, словно все, что привязывало меня к Гарри и Рону, разрушалось на маленькие кусочки. Я должна была нервничать от мысли о том, насколько хрупкими наши узы оказались, и беспокоиться от осознания того, как радикально все изменилось за несколько коротких месяцев.

Но это не так.

Я знала, они винят меня. Знала, они собираются в комнате мальчиков и говорят о том, что мне следует двигаться дальше, пережить это, прекратить усложнять их жизни. Знала, они закатывают глаза за моей спиной, когда я болтаю без умолку по дороге в класс.

Но когда ностальгия незаметно подкралась ко мне, все, чего я хотела, — это еще один шанс, другой конец нашей истории… Я вспомнила, как ужасно мы себя вели по отношению друг к другу, как его слова поразили меня, ранили, и не могла. Не могла заставить себя пройти несколько лишних футов, чтобы сесть рядом с ними за обеденным столом, не могла ловить их обнадеживающие взгляды в общей гостиной.

И на душе стало легче, правда… Нет необходимости беспокоиться о том, что и как я сказала; нет нужды размышлять, была ли на высоте; нет смысла переживать, долго ли он меня ждал.

С этой мыслью я поднялась, скрипнув ножками кресла о пол.

Мне не нравилось думать о сексе. Несколько раз мы поднимали эту тему, однако, я начинала нервничать, чувствовать себя неловко. Я ненавидела осознание того, что мне страшно, особенно, с этим человеком.

Взяв сумку, я перекинула ее через плечо и кардинально изменила ход своих мыслей, опасаясь того, куда они могут меня привести. Не было смысла себя мучить.

Я шла по длинному пустому коридору… Только вот он не был пустым. Прямо ко мне приближался Драко Малфой. Одна бесконечно неловкая секуда… Мы нерешительно остановились, явно никто из нас не хотел уступать дорогу.

Я изучала его, пока он приближался ко мне размеренным шагом. Его руки были напряжены, рукава закатаны до локтей, мышцы его предплечий были жесткими.

— Грейнджер, — коротко произнес он.

— Малфой, — кивнула я в ответ.

— Снова одна? — усмехнулся он.

— Какое это имеет значение? — раздражалась я.

Он пожал плечами, приподняв бровь, и отвел взгляд.

— Просто наблюдение, — ответил он, слегка ухмыляясь.

Обычно я так не реагировала на его поведение… Как он это делает? Как он ведет себя, будто его едва можно вывести из себя в то время, как его глаза метают серебристо-серые искры? Воздух вокруг него накалялся, но внешне он оставался невозмутимым, а его голос звучал бархатно-мягко.

— Очевидно, — произнесла я.

— Считай это дружеским напоминанием, — мягко сказал он.

— О, мы теперь друзья? — мой голос был пропитан сарказмом. — Я, конечно, могу простить тебя за семь лет безрассудного преследования. Стоит только попросить.

Выражение его лица ожесточилось.

— Поверь мне, Грейнджер, если бы ты только знала, каково находиться с тобой… даже на чертовом расстоянии… ты бы не называла это преследованием. Ты бы назвала это правосудием, — фыркнул он, наблюдая за моей реакцией.

Я покачала головой, поправляя сумку.

— Понимаю, Малфой. Я зануда и все такое. Не мог бы ты отойти, пожалуйста? Мне надо идти.

— Знаешь, я думаю, ты врешь, — медленно ответил он.

Я нетерпеливо выдохнула.

— Ладно, не буду вежливой. Я нахожу твое присутствие оскорбительным и хотела бы, чтобы ты убрался с дороги.

— Не думаю, что сделаю это, — задумчиво протянул он.

Он подошел ближе… Внезапно я начала нервничать, с любопытством осознавая, насколько он выше меня. От него пахло свежестью, можно было рассмотреть его щетину. Его губы были плотно сжаты, а глаза сужены. Мне было страшно и стыдно, он знал это.

Развернувшись на каблуках, я пошла в противоположном направлении, выдохнув с облегчением.

— …как бы ты поступил? Нет, Рон, ты неправильно делаешь, ты не понимаешь! Черт возьми, это было похоже на преследование моей мамы. Как я могу сожалеть, что бросил ее? Она была просто… тьфу, — говорил Рон, а его голос эхом разносился по коридору.

— Привет, Рон, — громко произнесла я, мое сердцебиение ускорилось. Я продолжила свой путь, любезно кивнув. Он громко сглотнул и украдкой взглянул на меня. Я же позволила себе насладиться их молчанием и ступором.

Достигнув лестницы, я остановилась.

— Знаешь, иногда я хотела, чтобы ты просто… просто заткнул свою пасть, Рон. Просто… заткнись.

У меня сжалось горло, мышцы живота начали яростно сокращаться… Внезапно я почувствовала головокружение, злость и смущение от своей реакции. Я дошла до гостиной Гриффиндора и направилась в ванную. Я вздрагивала, металась по темной комнате, мой язык был грязным, а голова тяжелой.

Я думала о Малфое. Как нелепо я буду себя чувствовать, если он увидит меня такой глупой, тупой и разрассудной. Он будет беспощадно издеваться надо мной, снисходительно относиться к моим чувствам и пронзать меня своим презрительным взглядом.

Я подняла голову, глубоко вздохнув, и посмотрела в зеркало, ожидая там увидеть жалкое зрелище. К моему удивлению, я выглядела… злой.

Моя кожа покраснела, челюсти сжались, мои глаза, обычное такие спокойные и теплые, метали молнии… Они были огненно-янтарного цвета. В этот момент мой мозг догнал мое тело. Я поняла, что с этого дня имею полное право ненавидеть его, игнорировать. Он бросил меня… потому что у меня хватило смелости быть лучше его?

Я думала обо всех ситуациях, когда морщилась после его очередной сказанной тупости. Я со стольким мирилась, что мне было сложно вспомнить, что меня раздражало больше всего.

Я провела большую часть своей юности с желанием быть принятой… кем-то, кем-угодно. Я создана быть изгоем, моя социальная неловкость — неразрешимая проблема. Я ухватилась за Гарри и Рона, потому что никто больше не предложил мне своей дружбы, и я влюбилась в одного из них, потому что… Ну, из кого мне было выбирать?

Я брызнула холодной водой себе на лицо и выровнялась.

Конечно, было из кого. Должно было быть.

* * *