Конфиденты (джен)

— Так что вы сделали? Вы так и не стали лечить того человека?

— Не стала, — покачала головой Ариэль. — Профессор Снейп очень ругался, когда узнал, что я пренебрегла его мнением относительно личных встреч с Пожирателями смерти, но я сразу сообщила, что отныне стану помогать только двоим больным, вместо троих, и он отстал — ломал голову, куда приткнуть третьего.

— То есть вы его всё же не убили, — произнёс Поттер задумчиво. И вдруг засмеялся. — Знаете, когда вы сказали, что не связаны целительскими обетами и не обязаны помогать возможному убийце ваших родителей, я был абсолютно уверен, что вы его убили.

Ариэль шокированно ахнула:

— Мистер Поттер!

— Ну а какой ещё можно было сделать вывод из этих слов? — с извинительной улыбкой развёл тот руками.

— Какой вывод?.. Зачем вывод?.. Мистер Поттер, я же прямо сказала, что не хотела помогать! Почему вы… — у неё даже слов не нашлось для продолжения, и на некоторое время в допросной установилась тишина. — Я так понимаю, с вами без примеров нельзя. Хорошо. Будут вам примеры. Считаете ли вы, что за проступок следует наказывать?

— Зависит…

— Нет-нет. Пока мы говорим абстрактно. Так что?

— Да, — твёрдо кивнул тот.

— Хорошо. Считаете ли вы, что озлобленные войной бойцы должны судить вчерашних врагов?

— Нет, но…

— Без «но», мистер Поттер, — быстро перебила Ариэль.

— Как же без «но»? — не согласился тот. — После битвы за Хогвартс Визенгамот опустел едва ли не на половину! Кто убит, кто в Азкабане…

— И это отменяет принцип объективности и непредвзятости судопроизводства? — издевательски усмехнулась Ариэль.

— Нет, конечно…

— А раз «конечно», то все заключённые верхнего этажа, за исключением этого ужасного новичка, осуждены незаконно!

— Вы доводите ситуацию до абсурда, — недовольно поморщился Поттер.

— Вовсе нет, я всего лишь не считаю правильным скрывать, что с глубоким презрением отношусь к вашей двойной морали, господин победитель Тёмного Лорда. Нельзя ратовать за справедливость и отказывать в ней тем, кто вам не нравится. Нельзя соглашаться, что враги не могут быть друг к другу объективны, но позволять победителям судить побеждённых. Нельзя в конце концов выборочно соблюдать законы: либо все — и тогда вы добропорядочный гражданин, либо не все — и тогда вы преступник. Но нельзя утверждать, что убийство вашего обидчика — исключение из правил, и тут же приговаривать к пожизненному заключению за то же самое деяние вашего врага.

— Мисс Лэнгтон, приношу извинения за то, что посчитал вас убийцей, — абсолютно серьёзно произнёс Поттер, когда та замолчала. — Продолжайте, пожалуйста.

Ариэль шумно выдохнула.

— Я принимаю ваши извинения, мистер Поттер.

— Как долго вы занимались лечением преступников?

— До середины весны, — без запинки ответила та. — Примерно с марта мои пациенты уже достаточно восстановились, чтобы самостоятельно являться за зельями. Встречались мы в соседнем парке — приводить домой людей, способных причинить мне вред, мне и в голову не приходило. Однако под конец лечения мы уже свободно общались. Оба Пожирателя были мне благодарны, прекрасно понимая, что без меня у них практически не было шансов выжить, да и качеством жизни они обязаны мне, так что угроза исчезла, и я даже стала получать удовольствие от встреч.

— Вам они нравились? — недоверчиво поинтересовался Поттер, по лицу которого было вполне очевидно, что подобное ему не просто кажется странным, но даже мысль о тёплом отношении к кому-то из Пожирателей в его голове не укладывается.

— Да, — просто ответила Ариэль. — Интересные собеседники, бывшие слизеринцы — то есть мыслили мы на одной волне, а после четырнадцатилетнего пребывания в Азкабане и разница в возрасте стала незаметна. Пожиратели смерти — это просто название, мистер Поттер. В отсутствие Лорда или без его приказов — это обычные маги. Среди них встречаются разные люди, но лишь единицы по-настоящему заслуживают той ненависти, что испытывают ко всем.

— Назовёте имена?

— Беллатриса Лестрейндж, Амикус Кэрроу, Фенрир Грейбек, — тут же ответила Ариэль, даже не задумавшись. — Мадам Белла была крайне нестабильна. Насколько мне известно из достоверного источника, она могла быть неплохим человеком, но только и исключительно к своим. Приказы Лорда для неё были истиной в последней инстанции, и она никогда и ни при каких обстоятельствах их не оспаривала даже мысленно. А учитывая её проблемы с контролем, выливалось всё это в крайнюю жестокость. Мистер Кэрроу — сумасшедшим садист. Признаться, мне не доводилось слышать о нём ничего хорошего. Что до последнего названного… Фенрир Грейбек — не человек, а бешеное животное.

— А остальные — невинные овечки?

Лэнгтон поморщилась.

— Скажите, мистер Поттер, вам приходилось причинять боль?

— Я никогда…

— Не лгите мне, я этого не переношу.

— Я не…

— Мистер Поттер, — вновь не дала ему договорить Ариэль, — я не стану рассказывать вам о том, что лгать некрасиво, что это оскорбляет умственные способности того, кому вы лжёте, и провоцирует его на негативные чувства к вам. К сожалению, вы сирота, ваши родители этого сделать не могли, а теперь воспитывать вас уже поздно, да и я мало подхожу на эту роль. Однако же, если вы хотите продолжать наше увлекательное общение, вам придётся быть честным. А теперь, прежде чем я снова задам тот же вопрос, вспомните, что я общалась с Пожирателями смерти и я знаю, что вы как минимум один раз применяли Круциатус.

— Это не в счёт, — пробурчал тот.

— С чего это вдруг не в счёт? — возмутилась Ариэль. — Пожирателям вы каждую Бомбарду припоминаете, а себе и пыточное проклятие — непростительное! — готовы списать?

— В тот день эта тварь убила Сириуса… моего крёстного… Я был не в себе.

— Это не оправдание, и вы должны это знать. Попади вы в суд с этим обвинением — при честном разбирательстве Азкабан был бы вам гарантирован. Но вернёмся к обсуждаемому вопросу. Вот вы применяли пыточное — вы разве считаете себя недостойным жизни? Нет. Вы неплохо живёте, женились, вот-вот станете отцом, делаете карьеру… Скажите, чем вы лучше Пожирателей смерти? Тем, что не носили метку и эту кличку?

— Беллатриса Лестрейндж наслаждалась пытками! Она довела до безумия родителей моего друга! — вскричал Поттер.

— Мы же уже, кажется, выяснили, что мадам Лестрейндж мы не обсуждаем — она безумна, и это всё, что о ней нужно знать. Что же до Лонгботтомов — я согласна, что это ужасное преступление, за которое Беллатрису справедливо осудили.

— Беллатрису? — переспросил Поттер. — Только её? А как же остальные?

— А вина остальных только в том, что не остановили её. Справедливо ли получить пожизненное за это?

— Мисс Лэнгтон, вы говорите очень необычные вещи. Я не могу просто отмахнуться от них, но и принять подобное видение — невозможно. Быть может, со временем, когда я переосмыслю свои, как вы говорите, стереотипы, я смогу найти аргументы, и мы продолжим этот разговор, а пока… Давайте вернёмся к события весны девяносто шестого.

Ариэль равнодушно кивнула.

— Как пожелаете. Если помните, Лорд не спешил в то время показывать, что вернулся. Он собирал людей. Обиженные всеобщей предвзятостью, чистокровные маги к нему шли с охотой. Большинство новичков не думало о том, что означает тёмная метка на руке, им лишь хотелось вновь почувствовать себя частью целого, стать членом организации, которую боятся. Оправдывать глупость своих сокурсников я не стану, я их прекрасно понимаю, но вы должны знать, что ими двигала не жестокость и жажда убийства.

В первое время ни на какие операции Лорд Пожирателей смерти не посылал. Он проводил ритуалы, от которых даже у практикующих Тёмную магию волшебников волосы встали дыбом, а ещё он давал своим людям возможность сработаться. Однако уже в мае бездействие подошло к концу. Пожиратели не нападали открыто, не желая раньше времени раскрывать свои карты, но рейды перестали быть прошлым. И как-то раз, вернувшись с работы, я обнаружила в своей гостиной два истекающих кровью тела.

— Чьих, ваших «пациентов»?

— И да, и нет. Где я живу никто из Пожирателей не знал, как я и говорила, приводить в свой дом потенциально опасных людей без каких-либо гарантий мне не хотелось. Но мои сокурсники знали адрес. Вот один из них и не придумал ничего лучшего, как аппарировать ко мне вместе с одним из тех, кто тоже был ранен. Помощь я, конечно, оказала, но состояние их обоих не внушало оптимизма. С семьёй сокурсника я связалась на следующий день, и они забрали его, мне лишь нужно было варить для него лечебные зелья, а вот мой постоянный уже пациент остался. Три дня он был без сознания, балансируя на грани жизни и смерти, но мне всё же удалось его вытянуть. Аппарировать он, разумеется, не мог, так что избавиться от неожиданного соседа не было никакой возможности, и он, можно сказать, прижился. После частичного выздоровления, достаточного, чтобы освободить мой многострадальный диван, он пригласил меня к себе — на случай, если ситуация повторится и он снова станет незваным гостем, чтобы я знала координаты аппарации и могла отправить его домой, — однако каждый вечер продолжил приходить за зельями и иногда так и засыпал на диване, с которым успел сродниться. Ну а потом, как вам прекрасно известно, произошла ваша встреча с Лордом в Атриуме Министерства магии, и я почти на год была избавлена от всех контактов с Пожирателями смерти. Даже новички — мои бывшие сокурсники — предпочитали общаться посредством совиной почты, а не лично.

— Продолжайте, — приглашающе улыбнулся Поттер, когда пауза затянулась.

— Было много работы, мистер Поттер. Собственно, это практически всё, что я помню о том времени. Авроры требовали то одно, то другое, мои клиенты на стороне записывались в очередь, потому что каждый приходил со списком желаемого, а запросы у них были далеко не простыми и более чем специфическими. Да и о себе нужно было позаботиться. Уже к середине лета я буквально падала, приходя домой.

— Почему вы не отказывали?

— А вы смогли бы отказать в защите людям, которых считаете семьёй? — удивлённо спросила Ариэль и сама покачала головой. — Если бы меня просили изготовить приворотный амулет — разумеется, я бы отказалась. Но от меня ждали защитных артефактов, а в условиях того времени это означало, что от меня в самом что ни на есть прямом смысле этого слова зависели жизни. Как я могла сказать нет?

— Ясно.

— После повторного побега из Азкабана ситуация в стране перестала меня устраивать, так что пришлось перебираться подальше от Лондона, где вероятность случайного столкновения с противоборствующими сторонами была минимальна. Но, за пару дней до переезда, объявился мой постоянный пациент.

— Ему снова нужна была ваша помощь?

— Да нет, скорее он пришёл помочь мне. Многие считали меня магглорождённой, ведь я жила с магглами в детстве, вот он и пришёл предупредить о планах Лорда и обеспечить меня надёжной легендой, которая должна была убедить Комиссию по учёту маггловских выродков в моей чистокровности. И очень удивился, когда выяснилось, что я — чистокровная, пусть и не настолько, как он сам. Тогда же у нас состоялся разговор о прошлом, и я получила свидетельство очевидца, что третий пациент, тот, от лечения которого я отказалась, действительно был направлен Лордом к моему отцу.

— И что вы предприняли? — подался вперёд Поттер.

Ариэль взглянула с удивлением:

— В каком смысле? Продолжила сборы, а потом и переехала.

— С убийцей вашей семьи! — недовольно поморщился Поттер. — Вы же наконец узнали его имя!

— И что? — непонимающе протянула Ариэль. — Я, конечно, сумасшедшая, но не до такой степени, чтобы возжелать мести из-за происшествия, произошедшего пятнадцать лет назад.

Рот Поттер приоткрылся, и он так и замер с отвисшей челюстью.

— Хотите сказать, — очень медленно произнёс он, — что просто простили ему убийство?

— Почему простила? — недоумевающе переспросила Ариэль. — Нет. Но пятнадцать лет упиваться своим горем и мечтать о мести — признак слабости и глупости.

— Это ещё почему? — резко спросил Поттер.

— Потому, мистер Поттер, что психически здоровые люди — отпускают. Помнят о трагедии, скорбят о погибших, но идут дальше. А зацикленность на мести… Лорд ведь тоже этого хотел.

— Не сравнивайте!

— Почему нет? Какой смысл в мести?

— Наказать обидчика!

— Это вернёт погибших? Нет. Вам станет легче? Вряд ли. Скорее всего вы испортите себе жизнь, потому что придётся хранить тайну, постоянно бояться, что о совершённом вами преступлении узнают…

— Вы снова всё извращаете! — возмущённо всплеснул тот руками.

— Напротив, я стараюсь мыслить здраво. Месть бессмысленна. Я могла бы озлобиться и жить жаждой мести — стала бы я счастливее? Определённо нет. Я бы ненавидела однокурсников — членов семей Пожирателей смерти, и стала бы одиночкой, которой никто бы не захотел помогать. При встрече я могла бы убить его — что это мне бы дало? Страх, что Лорд захочет наказать меня? Охоту Пожирателей? Азкабан за убийство? Вы просто мыслите линейно, мистер Поттер, для вас есть враг — есть расплата.

— А как мыслите вы?

— Масштабно. Я не зацикливаюсь на одной линии поведения или развития событий, стараюсь подняться над проблемой, чтобы увидеть всю картину. Вы же упираетесь взглядом в одну точку — свою трагедию — и не видите за лесом деревьев.

Несколько минут в помещении стояла тишина. Поттер обдумывал услышанное, а Ариэль терпеливо ждала его реакции.

— Вы ни разу не назвали никого по имени, — решив не заострять внимание на недоступных его пониманию вещах сейчас, до того, как он сумеет всё осмыслить, сменил тему Поттер.

— Вы только сейчас это заметили? — улыбнулась Ариэль.

— Нет. Но я был уверен, что хоть раз, но вы оговоритесь. Вы говорили свободно, однако…

— Я контролирую свои слова, мистер Поттер, мы уже обсуждали это.

— Я помню. Могу понять, почему вы избегали имён, когда говорили о друзьях, но убийца вашей семьи…

— У меня нет друзей, мистер Поттер.

На несколько секунд в допросной установилась тишина.

— А ведь правда, — протянул он удивлённо, — вы ни разу не назвали так никого, о ком говорили. Почему?

— Потому что друзей у меня нет.

— Нет, я спрашиваю не об этом. Почему у вас нет друзей?

— Ценность дружбы преувеличена.

Поттер досадливо поморщился, но спорить не стал.

— Мне пора уходить, однако не думайте, что я отстану так просто. Я хочу понять вас.

— Это я запомнила ещё с вашего первого визита, — равнодушно пожала плечами Ариэль. — Только вам всё же придётся оторвать взгляд от одной точки и взглянуть на мир вокруг, иначе вы так ничего и не поймёте. Ну и я всё ещё жду, не решитесь ли вы наконец-то озвучить причину вашего интереса к моей скромной персоне.

Однако Поттер сделал вид, что не услышал последней фразы.