Конфиденты (джен)

— Давно вас не было, мистер Поттер, — приветствовала Ариэль сидящего за заваленным бумагами столом аврора. — Я уж решила, что наскучила вам.

— Отнюдь. Спасибо, Риджес, — поблагодарил он охранники и улыбнулся. — Вы сумели меня заинтриговать, мисс Лэнгтон, так что пришлось подымать архивные дела, что, однако, мало помогло. О нападении на вашу семью в восемьдесят первом нет ничего. У магглов же всё проходит под грифом «несчастный случай при пожаре». Иными словами, ваш обидчик остался безнаказанным.

— Я знаю, мистер Поттер, — усаживаясь напротив, кивнула Ариэль.

— И вас это не волнует?

— Ничуть.

Поттер пару секунд смотрел на неё с недоверием, а потом вздохнул и принялся складывать бумаги в аккуратную стопку.

— Мисс Лэнгтон, скажите, вы понимаете, что этот человек может причинить вред кому-то другому? — негромко, словно наконец-то поверил, что говорит с сумасшедшей, спросил Поттер через минуту.

— Разумеется, — спокойно кивнула она.

— И вы по-прежнему не хотите назвать его имя? — терпеливо продолжил он.

— Нет.

— Но почему?! — не удержался он от повышения тона. — Вам что, плевать, что кто-то ещё может погибнуть?

— Да.

Короткое слово, односложный ответ, но на Поттера он произвёл впечатление Бомбарды в замкнутом пространстве. Глаза широко открылись, в немом крике приоткрылся рот; минуту-другую Поттер молча взирал на заключённую, не находясь с комментарием.

Выдохнув, он справился с негодованием и даже махнул рукой — скандалить не входило в его планы, но и с пониманием отнестись к подобному признанию не получалось.

— Пейте кофе, — сдавленно предложил он, придвигая к заключённой термос. — И я принёс вам пирожки с вишней, вроде вам в прошлый раз понравились.

— Огромное спасибо, мистер Поттер, — тепло улыбнулась Ариэль. — Я вижу, вас шокировал мой ответ.

— Вы правы, — признался тот, не видя смысла отрицать очевидное. — У меня подобное не укладывается в голове.

— На самом деле всё довольно просто. Я не желаю зла посторонним людям, поэтому никогда специально не причиняла никому вреда, однако я не добрый человек. Совсем не добрый. Мне, например, приятно знать, что ваших родителей убили так же, как и моих.

— Приятно?! — поперхнулся Поттер.

— Да. Это делает меня менее несчастной. Утешает, если так вам проще.

— Вас утешает тот факт, что кому-то так же плохо, как и вам?

— Вы будете переспрашивать каждую мою фразу?

— Простите, но это так дико…

— Вовсе нет. Знаете, в чём разница между хорошим и плохим человеком? Второй не считает необходимым лицемерить по пустякам. Мне нет дела до посторонних людей. Если вы предоставите мне выбор между жизнью абстрактного сотрудника Министерства и вот этим пирожком, я без колебаний выберу пирожок. Если же альтернатива будет касаться непосредственно моего благополучия, то и гекатомбы жертв меня не смутят. Я не желаю вам зла, мистер Поттер, но если случится так, что вы окажетесь в соседней камере — я буду рада.

— Вы — странная, — констатировал Поттер.

— Я всего лишь не лгу вам в лицо.

— Вы же не считаете, что так думают все люди?

— Нет. Есть блаженные. Но напоите веритасерумом своих близких, тех, кого привыкли считать хорошими людьми, — и будете очень сильно удивлены и разочарованы. Не надо возражать, — быстро добавила она, — просто подумайте над тем, что я сказала.

Поттер неопределённо пожал плечами.

— Вы сказали, что у вас нет друзей, но не ответили почему.

— Откровенно говоря, я не понимаю вопроса. Какой смысл вы вкладываете в понятие «друг»?

— Эм… всем же и так понятно…

— Нет, мистер Поттер, не всем. Вы — гриффиндорцы — вообще любите разбрасываться громкими словами. То у вас любовь — до гроба, то враг — кровный, то друг — как брат.

— Вам это… неприятно? — вдруг понял он.

— Да. Вы называете друзьями случайных людей. Одно дело, когда вы говорите «друг», имея в виду мистера Уизли и мисс Грейнджер — это я могу понять, хотя и с оговорками, и совсем другое, когда та же самая характеристика даётся мистеру Лонгботтому. Какой он вам друг? Не надо меня переубеждать, — примирительно подняла она руки, когда Поттер собрался возражать. — Просто подумайте, правильно ли называть другом человека, с которым вы знакомы поверхностно. Единственное, что вас связывает — проживание в одной комнате в течение шести лет. Что же до мистера Уизли и мисс Грейнджер… Представьте свою учёбу в Хогвартсе без постоянной угрозы возвращения Тёмного Лорда, или если бы Шляпа распределила вас на другой факультет. Стали бы вы дружить с ними?

— Что вы хотите этим сказать? Что нельзя дружить с людьми, с которыми тебя свела судьба?

— Случайно свела, — уточнила Ариэль. — Вы их не выбирали, вам досталась именно такая компания в силу стечения обстоятельств.

— Хогвартс давно позади, а мы продолжаем дружить.

— Именно что продолжаете. Мистер Поттер, даже мне очевидно, что разорвать отношения без веской причины намного сложнее, чем начать их. Даже если вам станет неприятно общество ваших так называемых друзей — вам некуда деться от них, вы ведь женаты на одной из Уизли.

По лицу Поттера было видно, что ему не нравится и разговор, и выводы, к которым тот приводит, поэтому Ариэль ничуть не удивилась предложению сменить тему.

— Расскажите, что было дальше.

— Да, собственно, рассказывать дальше и не о чем, — призналась она в конце концов. — Подтвердив своё происхождение, я беспрепятственно продолжила работать в Министерстве после смены власти: артефакты нужны всем, независимо от политических взглядов. Многое, конечно, изменилось, но скорее в лучшую сторону…

— Как вы можете такое говорить?!

— Мистер Поттер, — немного разочарованно протянула она и качнула головой, словно удивляясь однотипности реакции на различные высказывания. — По приказу Лорда наш отдел лишился нескольких нечистокровных магов, что пошло только на пользу делу. На общем фоне это были выдающиеся волшебники, наверное, но в коллективе они были балластом. Так что Пожиратели смерти, разгуливающие по коридорам Министерства магии, меня ничуть не пугали. Благодаря их протекции — а благодарными эти люди быть умели — я получила повышение и статус неприкосновенности. Кстати, после вашей победы и то, и другое у меня отняли, не разбираясь.

— А в чём там было разбираться? Вы же сами сказали, что получили повышение благодаря Пожирателям смерти.

— Что, однако, не отменяло того факта, что я — ведущий специалист в своей области и обладаю опытом, в разы превосходящим тот, которым мог похвастаться мой новоявленный начальник. Но он был на вашей стороне, правда, лишь на словах, а я официально занимала нейтральную позицию.

— Официально — да, а на самом деле вы поддерживали режим правления Волдеморта.

— Вовсе нет.

— Мисс Лэнгтон… — досадливо поморщился Поттер.

— Да нет же, мистер Поттер! — искренне запротестовала она. — Я никогда не поддерживала Тёмного Лорда! Не верите — спросите Пожирателей смерти. Я не единожды высказывала сомнение в интеллектуальной ущербности тех, кто добровольно принял метку после его возрождения. Если в семидесятых Тёмный Лорд был гениальным учёным и харизматичным лидером, то после — всё изменилось настолько, что идти за ним было откровенным идиотизмом. Пожирателям некуда было деваться, они не могли ничего поделать с меткой, но все они — за исключением фанатиков, разумеется, — старались свести наносимый по его приказу ущерб к минимуму. И, кстати, я хотела привести в пример тот самый случай в Артриуме Министерства, когда Лорд заявил о своём возвращении, но вы меня перебили, и я позабыла. Так вот. Вы, мистер Поттер, и ваш ущербный Орден Феникса, вы правда верили, что десяток боевых магов не справились с шестью детьми? Я, в принципе, знала, что на Гриффиндор не попадают дети, имеющие способности к аналитическому мышлению, но это уже как-то чересчур.

Поттер заскрежетал зубами от негодования, но аврорская выучка победила импульсивность натуры, и он смог удержаться от взрыва недовольства и ответить ровно:

— Мой крёстный погиб…

— Нет, мистер Поттер, погиб не ваш крёстный, погиб ненавистный кузен Беллатрисы Лестрейндж, — Ариэль сделала паузу, давая возможность осмыслить свои слова, и продолжила: — Перестаньте считать себя центром вселенной. События происходят и помимо вас. Вы когда-нибудь видели настоящий бой волшебников? Не свалку, что, насколько я знаю, произошла у стен Хогвартса в последней битве, но и не показательную дуэль с поклонами, а реальный бой за жизнь между группами?

— Я аврор, — напомнил Поттер.

— Значит, нет.

Поттер даже закашлялся от такого вывода.

— Мисс Лэнгтон, вам не кажется, что…

— Нет, мне не кажется, — невозмутимо покачала она головой. — Я не пытаюсь вас оскорбить, поверьте, однако ваша работа по большей части сводится к тому, чтобы ловить мелких воришек да охранять министра при выходе на люди во время официальных мероприятий, и, конечно же, неисчислимым бумагам, которые необходимо заполнить после каждого чиха, — Поттер против воли улыбнулся. — Прежние авроры получили хоть какой-то боевой опыт за время регулярных стычек с Пожирателями смерти, нынешние же, как были мальчишками, так и остались.

— Слышать это неприятно, но, к моему глубочайшему сожалению, вынужден согласиться. Бюрократические препоны на каждом шагу лишают нас хороших людей — мало кто долго выдерживает давление Отдела статистики, требующего отчёта, как вы правильно заметили, за каждый чих. Скажите, когда вы работали в Министерстве и сотрудничали с Авроратом, было так же?

— Наверное, немного легче, — подумав, покачала головой Ариэль. — Отдел тогда только начал работать по новой схеме — то есть вплотную с людьми, а не с написанными бумагами, да и боялись они демонстрировать недовольство слишком активно.

— Теперь-то они ничего не боятся, — хмыкнул Поттер. — И всё же я не понимаю, почему вы убеждены, что я — именно я — Мальчик-Который-Выжил — не имею представления о реальном бое.

— Потому что в противном случае вы бы не упорствовали в заблуждении касательно Пожирателей смерти вообще, и намерения тех, кто был в тот день в Министерстве, в частности. Наши дети умеют больше ваших взрослых. Не всегда, спорить не стану. Но большинство четверокурсников-слизеринцев с лёгкостью справится с аврором-гриффиндорцем.

— Не слишком ли?..

Ариэль взмахом руки попросила не перебивать и продолжила:

— Видите ли, мистер Поттер, чистокровные маги знают априори больше любого магглорождённого. Это непреложный факт.

— С этим глупо спорить, — нехотя кивнул Поттер.

— Даже я, человек мирный и бесконечно далёкий от боевых действий, с лёгкость смогу победить любого вашего коллегу и вас самого в случае необходимости.

— Как же вас арестовали? — поддел Поттер.

— Вы же читали моё дело, разве я оказывала сопротивление при аресте? Поймите, мистер Поттер, мы — слизеринцы — вовсе не алкаем войны. Желай Пожиратели вашей смерти в тот день — вы были бы мертвы.

— Я не могу с вами согласится, — миролюбиво покачал головой Поттер. — Очевидно, что к общему знаменателю мы прийти не сможем в этом вопросе, поэтому предлагаю оставить эту тему… Мисс Лэнгтон?

Расфокусированный взгляд Ариэль остановился на нём, и она досадливо поморщилась:

— Я пытаюсь придумать, как показать вам свои воспоминания.

— Оу… — всё недовольство Поттера тут же испарилось, вытесненное любопытством. — Но… в чём проблема-то?

— Вы же не дадите мне свою волшебную палочку, — хмыкнула та, — а как извлечь воспоминание иначе?

— Вот оно что… Скажите, мисс Лэнгтон… — начал Поттер, но замолчал.

— Да? — поторопила Ариэль, видя, он сомневается.

— Вас допрашивали с веритасерумом, но не выяснили ровным счётом ничего. Штатный же легилимент и вовсе не смог с вами работать.

— Вас интересует, почему так получилось? — улыбнулась она.

— Да. Допустим, вы можете быть сильны в окклюменции, но сыворотка правды действует на всех, вне зависимости от качества ментальных щитов.

— Вы уверены?

— Что вы хотите этим сказать? — подобрался Поттер.

Однако Ариэль лишь рассмеялась.

— Вы поймали меня на лжи? Заметили несоответствия в моём рассказе с показаниями, полученными при аресте?

— Нет. Но ваш рассказ подтверждает первоначальное предположение, что данные вами показания не могут быть верными.

— Мистер Поттер, вот уже почти три месяца я уговариваю вас задать вопрос, ради которого вы приходите в Азкабан и поите меня кофе. Может, вы наконец скажете, что вам нужно?

— Я приду через неделю, — вместо ответа пообещал тот, вставая.