Серые кардиналы (джен)

Откровения Невилла произвели эффект разорвавшейся бомбы. Ребята сидели, остолбенело переглядываясь, будто спрашивая друг друга, правильно ли они поняли то, что только что услышали. Первым в себя пришёл, как ни странно, Рон.

— Бред, — прошептал он, c недоверием качая головой. В его глазах удивление и страх сменялись злостью, — Этого не может быть! Тот-Кого-Нельзя-Называть был побежден. Десять лет назад его одолел Гарри Поттер. Этот парень в очках, справа от тебя. Вот правда, а то, что ты рассказал — это бредни пьяной старой дуры!

Прежде, чем кто-то успел среагировать на эмоциональную тираду Рона, Невилл сухо, без замаха, выкинул вперёд правую руку с пальцами зажатыми в кулак. У него не было опыта, чтобы просчитать, куда бить, или силы, чтобы ударить качественно, но вполне хватило и этого. Рон провёл ладонью по губам, уставился на кровь, окрасившую пальцы, и перевёл потрясённый взгляд на Невилла.

— Не смей. Оскорблять. Мою. Семью, — раздельно выплевывая слова, процедил тoт. — Никогда. Ни тебе, ни кому-то ещё я не позволю говорить такое ни о ком, кто мне дорог.

Я судорожно просчитывала ситуацию. Надо было что-то делать и очень быстро. Если даже не принимать во внимание информацию о Дамблдоре, его планах и линии поведения, которую можно было бы узнать через семью Уизли, за эти несколько месяцев Рон стал одним из нас. Даже я уже привыкла к его спорному чувству юмора; вечному «Упс, я не хотел», сопровождающемуся виноватой улыбкой, попыткам всегда и во всем найти что-то положительное… Он нашел в нашей компании понимание, которoro ему не хватало дома. И даже если за этот год он ни разу не дал нам повода сомневаться в себе и в умении и желании хранить наши общие секреты, я прекрасно понимала, что обиженный подросток, возможно даже невольно, может привлечь к нам нежелательное внимание директора.

Уизли тем временем начал медленно подниматься из-за парты.

— Сидеть! — рявкнула я, судорожно обдумывая, что и как сказать, — Невилл, извинись. Отвечать на слова рукоприкладством — не выход.

— Но он...

— Он тоже извинится. Сразу после тебя.

— Я не собираюсь... — в унисон зарычали оба парня.

— Заткнулись оба! Рон, сядь. Не двигайся. — я достала палочку и применила недавно выученное заклятие "Эпиcкей". Вторым движением палочки я убрала следы крови с его лица. — А теперь вы мне объясните, что происходит. Мы замахнулись на очень серьезное дело. Мы приняли это решение все вместе. И что в итоге? Первая размолвка и один, не найдя ничего лучшего, бьет другому лицо? А второй? Вместо того чтобы подумать, за что получил, пытается красиво уйти, хлопнyв дверью? Вам по четыре года? Если вы не в состоянии хотя бы выслушать друга и попытаться понять... Если вы готовы оскорблять друг друга, просто потому что вам не нравится то, что вы слышите, — сказала я, сверля взглядом Ронa, опустившего голову, — если вы считаете, что за глупые слова, сказанные в запале, надо разбить другу лицо…— я грозно посмотрела на Невилла, парень отвел взгляд, — если вместо того, чтоб попытаться все уладить, вы из-за каждой обиды начнете убегать, хлопая дверью, лучше прямо сейчас разойтись и забыть о наших планах и вообще о нашей компании.

Я видела, что Невилл не в восторге от того, что сделал и была уверена, что если Уизли попросит прощения и не будет лезть в бутылку, ребята помирятся. Рон напряженно уставился в столешницу и молчал. Мой отец всегда говорил, что, подчас, хорошо выдержанная пауза действует лучше сотни самых умных и логически стройных аргументов, поэтому я ждала. Что добавить я все равно не знала.

Рон заерзал, обнял себя руками и наконец поднял взгляд.

— Ладно!— не выдержал парень, — хорошо… Я был неправ... Извини, Нев. Просто то, что ты рассказал про "Tого-которого"... Это в голове не укладывается...

— Думаешь, у меня укладывается? — буркнул Невилл и, помолчав, продолжил: — Я и сам подумал, что бабушка... что-то перепутала, где-то преувеличила опасность... Но я думаю, что то, что я услышал — слишком важно, чтобы я один решал: верить этому или нет. А может быть, я просто испугался.

— Тот-Которого-Боятся-Поголовно-Все-Маги-Британии собирается вернуться — естественно, ты испугался, — язвительно заметила добрая Фэй, — теперь вот я тоже испугалась. Но должна заметить: бояться в компании значительно приятнее.

Напряжение, разлившееся в воздухе после рассказа Невилла и последовавшей за ней неприятной сцены, пошло на спад. Ребята расслаблялись, радуясь, что все разрешилось малой кровью и возвращалось на круги своя.

— Знаете, меня так и подмывает сказать что-нибудь пафосное вроде "и давайте больше никогда не ссориться", — не слишком похоже спародировала я директора, — но у нас впереди шесть лет учебы и амбициозные планы на будущее. Я уверена, что мы ещё не раз не сойдёмся во мнениях и переругаемся. Но это будет не страшно, если мы пообещаем друг другу, что у каждого из нас есть кредит... эээ ... запас доверия: если кто-то из нас натолкнется на какую-то информацию и посчитает, что она стоит того, чтоб ей поделиться, мы все ее выслушаем и обсудим, как бы странно или неприятно эта информация не звучала. Ну что, господа серые кардиналы, вместе до конца?

На следующий день, усевшись в очередном пустом классе, чтобы все подробно обсудить, и разложив для вида учебники, мы уставились друг на друга. Легко сказать "обсудим", в головах у всех крутились страхи и сомнения, и даже мне было тяжело начать разговор.

— Знаете, должна признаться, я верю, что мистер Зло не был побежден окончательно, как и в то, что он вернется, — начала я. — Когда я читала о событиях Хэллоуина восемьдесят первого, у меня возникло немало вопросов. И главный из них — почему Гарри? Я имею в виду, что годовалый ребенок никак не мог ни защитить себя, ни убить кого-то. Я не искала специально, но в паре книг наткнулась на какие-то очень расплывчатые намеки на то, что твоя мама, Гарри, каким-то образом защитила тебя и благодаря этой защите ты выжил после смертельного проклятия и победил. Так вот, — я помялась, подбирая слова, — Если это так, то героиня — твоя мама, а не ты. Ее портрет должен быть на вкладышах к шоколадным лягушкам, ее должны были знать в лицо и восхвалять маги Британии. Ее и, возможно, твоего отца, который, согласно «Взлету и Падению Темных Сил», дал ей время защитить тебя, задержав «Того-Которого». Но несмотря ни на что, героем магического мира назначают тебя. Единственного выжившего участника событий.

— То есть, героем становишься ты, Гарри, потому что в отличие от твоей мамы, ты жив, — побелевшими губами прошептала Фэй, — герой может умереть, когда подвиг совершен и зло повержено. Так чаще всего и случается... А ты... Тебя называют героем волшебного мира... Мерлин мой!

— Так, давайте не будем паниковать раньше времени. Это — один из возможных вариантов. Например, до того как мы познакомились с Гарри, я думала, что у его родителей, возможно, были очень могущественные друзья, решившие ему помочь, провозгласив героем. Что-то вроде компенсации и билета в жизнь в одном флаконе. Правда, эта теория развалилась после нашего разговора в День Bсех Cвятых.

Ребята задумались.

— Да, ситуация,— пробормотал Дин.

— Но если мистер 3ло может вернуться, надо всех предупредить, надо как-то готовиться,— неуверенно сказал Рон.

— Насчёт готовиться — согласна на сто процентов. А насчёт предупредить — не уверена, — протянула Фэй.

— Чтобы оповестить максимальное количество магов, надо написать в газету, — со знанием дела сказала Лаванда. — Но чтобы газета наше письмо опубликовала, нужны доказательства, которых у нас нет.

— А верхушка и так, наверное, уже все знает,— продолжил Симус. — Если в курсе бабушка Невилла, которая в политике не участвует, то директор — и подавно. Причем, уверен, что он знает об этом значительно больше и нас, и твоей бабушки, Невилл, вместе взятых.

— Но он же ничего не делает, по крайней мере Oрден он не собирал... Ой...— выдал Рон.

— Орден... Какой Oрден? — вцепилась в новую информацию Лаванда.

Рон виновато потупился и молчал.

— Орден Феникса,— ответил Невилл, — тайная организация, основанная директором в прошлую войну для борьбы с мистером Зло. Мои родители, так же, как родители Рона и Гарри, входили в её состав. Что, Рон? — пожал плечами Невилл, глядя на Рона, встрепенувшегося при упоминании названия организации, — ты и сам знаешь, что организация не слишком-то и секретная, по крайней мере, фотографии ее членов есть в наших семейных альбомах. К тому же, здесь все наши друзья, им можно об этом рассказать.

— А, да… Я что-то такое слышала. Моих родителей, кажется, туда приглашали, но мой отец отказался. Он, по-моему, не в восторге от директора. А кто ещё туда входил? — поинтересовалась Фэй.

— Обо всех на знаю, — ответил Невилл.

— Из тех, о ком знаю я, мои дяди. Оба погибли. — пробормотал Рон.

Все замолчали.

— Так, что-то мы куда-то не туда зашли, — прервала паузу я. — Давайте так. Возможность возвращения мистера Зло мы принимаем как факт. Также как факт принимаем то, что не знаем, когда это случится. То, что мы знаем точно — так это то, что если или, скорее, КОГДА это случится, магглорожденные окажутся в очень неприятном положении. Теперь надо подумать, как это влияет на наши планы и что можем сделать мы сами. Я сейчас думаю вслух, так что перебивайте, дополняйте. Короче, обсуждение открыто!

Спохватились мы минут за пятнадцать до отбоя. За три часа, что мы провели в классе, ребята успели накричаться, переругаться и помириться и набрoсали примерный план действий.

Мистер Зло возродится, причем это может произойти в любой момент. Как правильно заметил Симус, если мы не слышали о попытках его возвращения раньше, это абсолютно не значит, что их не было. Вывод — каждый день надо использовать по максимуму и готовиться к неприятностям, пока у нас есть такая возможность.

B связи с этим нужно подумать, чем каждый из нас может помочь. У кого-то, как у Фэй или Невилла, были приличныe домашние библиотеки, где можно было накопать немало идей и заклятий, которые могли нам пригодиться как просто по жизни, так и в случае опасности.

У всех ребят из волшебных семей, кроме доступа к книгам по волшебству, во время каникул под рукой были взрослые или более-менее взрослые маги, у которых можно было узнать много всего интересного. Рон, например, пообещал докопаться до своего брата — разрушителя проклятий...

А я рассказала о частных уроках с Мэтом, и, посмотрев на задумчивые физиономии Поттера, Фэй, Лонгботтома и Финнигана, поняла, что занятия, похоже, будут не частными, а коллективными.

Далее, Мистер Зло — безусловно, могущественный маг, но все же один в поле — не воин. Мы решили, что необходимо выяснить, кто его поддерживал в прошлом и где эти люди сейчас, а также, что, хотя бы примерно, он им обещал и как вербовал сторонников. Это в какой-то мере пересекалось с теми вопросами, ответы на которые мы уже начали искать.

Фэй с Поттером пообещали продолжить заполнять свою сводную таблицу-календарь. Они уже на практике поняли, что благодаря ей незаметные, на первый взгляд, связи между, например, принятием какого-нибудь закона и очередным рейдом Пожирателей, становились практически очевидными.

Что касается Дамблдора, ситуация попадала в категорию "все сложно". Он совершенно точно выступал против мистера Зло, то есть, вроде бы, он был с нами по одну сторону баррикад, но ребята сошлись во мнении, что доверять ему абсолютно и безоглядно все таки не стоит. По заверению Фэй и Гарри, за три года активного террора директор ни разу открыто не вступил в противостояние с Тем-Кем, предпочитая призывать народ к сопротивлению со страниц газет и этим ограничиваться. Был, вроде бы, Орден Феникса, но его деятельность через газеты прослеживалась плохо. Так что, было решено собирать о директоре информацию отвлеченно и непредвзято, как обо всех остальных, и держать ухо востро.

Рон вызвался заняться этим самостоятельно. По нахмуренным бровям и поджатым губам парня было понятно, что светлый образ "великого человека" в его восприятии за последнее время значительно пошатнулся, и парень не успокоится, пока не расставит все по полкам.

Что бы там ни было на самом деле с Дамблдором, политикой и мистером Зло, все согласились, что нам не стоит привлекать к себе внимание и сообщать о наших планах никому за пределами нашего тесного круга. Первое и второе правила клуба — не говорить о клубе, как говорил один из моих любимых героев Паланика. И здесь нам могли неслабо пригодиться знания и умения отца Парвати. Она сама предложила поговорить с отцом, чтоб тот зачаровал нам пергаменты или тетради специальными чарами, позволяющими переписываться друг с другом, не привлекая внимания. Все-таки компания из поголовно всех учеников первого курса Гриффиндора, вечно секретничающая по углам, чтоб никто не догадался… Лучше уж тогда сразу дать объявление в Пророк: «Замышляем правительственный переворот и всемирную революцию. Искренне ваши…». Парвати прикинула так и эдак и решила написать отцу письмо с просьбой сделать ее лучшим друзьям подарок, который позволит им всем вместе переписываться и общаться во время каникул. Учитывая, что в нашей компании был Поттер и наследник Лонгботтомов, старый лев просто обязан был согласиться.

На этом, собственно, мы пока и остановились. Точнее, Фэй наколдовала темпус, и, взвыв сиреной, погнала нас в башню.

* * *

Лаванда орала. Хотя не думаю, что слово "орала" было в состоянии передать всю гамму, ширину, глубину и децибелы ее визга. На шум сбежались старшие студентки, а парни столпились у лестницы. Некоторые попытались было подняться и посмотреть, что произошло в комнате девочек, но древнее волшебство не дремало, превратив ступени в гладкую скользкую поверхность. Магии, правда, было безразлично, кто еще в этот же момент находился на лестнице и пара девушек, добавив шума и неразберихи, прокатились с ветерком в гостиную, на выходе сбив столпившихся внизу парней, как кегли в боулинге.

Меня ee крик застал на выходе из душа и я, узнав голос подруги, побежала в комнату, наскоро завернувшись в первое попавшееся полотенце. В самом центре нашей спальни, удобно устроившись на массивной филейной части, восседала крыса, сложив передние лапки на животе, и явно наслаждалась устроенным представлением.

Тем временем, Лаванда решила сделать свой крик более информативным. Разрывая к чертям барабанные перепонки тех, кому не посчастливилось оказаться поблизости, она выдала новую руладу, оформленную в слово "крыса". Выпустив с криком из легких весь воздух, Лаванда бешеными глазами уставилась на грызуна, тяжело и часто дыша. Понимая, что она сейчас пойдет на второй круг, я забежала в комнату, придерживая полотенце, и попыталась поймать животное.

Крыса была дородная, здоровенная и далеко не глупая. Поняв, что веселье сейчас может закончится весьма плачевно, она бурой стрелой залетела под ближайшую кровать. Парвати тоже времени не теряла: вбежав в комнату, она схватила Лаванду в охапку и буквально потащила ее на выход. Я же, прихватив со стола палочку, заглянула под кровать, подсвечивая Люмосом. Крысы я там, к сожалению, не обнаружила. Зато обнаружила массивную щель между камнями кладки.

— Что случилось?! — в комнату влетела Гаральда. Я даже залюбовалась ею: волосы развеваются, в глазах огонь... Bот не повезет кому-то!

— Эээ... крыса. К нам в комнату через щель в кладке пролезла крыса. — пожала я плечами.

— То есть весь этот бедлам...

— Ага...

— А они там внизу...

— Ага...

— А я... Там... И они...

— Ага... — я изо всех сил старалась не смеяться, что было сложно, особенно при виде лица Гаральды, когда до нее дошло, что монстр, с которым она собралась биться, не щадя живота своего...

— Ага... — тупо повторила Гаральда.

— Дыру бы заделать,— намекнула я, кусая губы, — второго такого происшествия башня может не пережить...

— Ага, — кивнула Гаральда и полезла под кровать. Я же сбежала обратно в душевую. Под кроватью оказалось неожиданно пыльно, да и смеяться над старостой, учитывая, что мы говорим о Гаральде? Я не была самоубийцей.

Спустя несколько дней история получила неожиданное продолжение, только происходило все на этот раз в гриффиндорской гостиной.

Я задержалась после семинара у Мэта и пропустила большую часть весeлья.

На этот раз пострадал Рон. И крыса.

Приключения Лаванды и крысы Уизли умудрился пропустить мимо ушей, или решил, что это была какая-то левая крыса, Так или иначе, в тот вечер, он, в своей наивной доброте, вытащил питомца погулять и развеяться.

Обоим на беду в гостиной оказалась Лаванда. Она опознала в грызуне причину недавнего переполоха и теперь отыгрывалась на обоих и за свой страх, и за сорванные связки, и за мерзкую микстуру, которую в нее влила Помфри, и за... За все, короче.

Когда я вошла в гостиную, по словам Парвати, с силой массировавшей себе виски под вопли подруги, Лаванда уже пошла по второму кругу, перебрав все кары небесные и нехорошие слова, которые хорошая девочка была морально готова выдать вслух.

Крыс распластался по столешнице, на котором его выгуливал хозяин, стараясь слиться с пейзажем и взирал на происходящее очень грустными глазами.

У меня у самой одно время жили два крыса. Очаровательные животные, даже незаменимые, когда пытаешься приучить мужа не разбрасывать вещи. Моему хватило трех погрызенных рубашек. Поэтому на грызуна я сначала смотрела практически с ностальгией, но, переведя взгляд с крысы на Рона и обратно, я похолодела. В голове сложился ассоциативный ряд и неоновыми буквами высветил слово "Хвост". Ситуация тут же перестала казаться забавной.

Я помнила, что у анимага Петтигрю должен был быть некомплект пальцев. Из того положения, в котором лежало животное, увидеть что бы то ни было было сложно. Да даже если у крысы пальца и не хватало, я не помнила, которого именно и на какой руке не хватало у Петтигрю.

Надо было срочно на что-то решаться. С одинаковой степенью вероятности это могла быть обычная крыса — или это мог быть анимаг. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что после концерта, устроенного Лавандой, Рон еще не скоро решится вынести животное к людям и, соответственно, доступ к крысе в следующий раз у меня появится неизвестно когда.

— О, ну привет, красавчик, — нарочито весело сказала я, схватив грызуна и расположив его морду напротив своего лица. По опыту я знала, что если перехватить крысу пальцами в районе подмышек, скорее всего, вас не покусают. Поцарапать задними лапами, конечно, могут, но эта крыса пока выглядела на редкость пацифично.

— И как нас зовут? И сколько нам лет? — сюсюкающим голосом спросила я.

Оба — и Рон, и Лаванда — выпали в осадок. Крыс уставился на меня с обреченностью осужденного и слабо дрыгнул левой задней ногой, будто обозначив, что если что, он... Попробует оказать сопротивление.

— Паршивец. Ему лет десять...

— Какое правильное имя! — восхитилась я, — десять лет... это сколько же в переводе на человеческие? Если память не изменяет, что-то около трехсот! Да вы, батенька, — раритет и антиквариат...

— Ты о чем? — не понял Рон.

— Слушай, не хочу говорить этого при Паршивце, но крысы столько не живут. Обычно — два года. Три, если повезет. Четыре — вам попался уникум. Но десять? Я о таком не слышала никогда. Понимаешь, год для крысы идет примерно за двадцать восемь человеческих.

Крыс посмотрел на меня круглыми глазами и окончательно обмяк.

Мне надо было его спровоцировать, вывести из себя, чтобы понять, кто или что передо мной. План созрел быстро.

— Рон, скажи мне честно, а ты часто его по столам выгуливаешь?

— Нет, — вскинулся Уизли, видимо, пытаясь показать, что это не он отправил питомца пугать подруг, — я вообще его по большей части в комнате держу...

— Слушай, выводи его почаще гулять. А то, видимо, этот старый извращенец-педофил как-то слишком загрустил среди мальчиков и пошел развлекаться, подсматривая за девочками.

Kрыс все еще не шевелился, но мне показалось, что он напрягся и чаще задышал, и я решила додавить.

— Хотя, когда будешь выносить, все-таки, не сажай его на столы и кресла, ладно? Ты ведь знаешь, что у крыс мочевой пузырь устроен таким образом, что из них постоянно... как бы это сказать... подтекает? И это когда они спокойны. Но вот если ее испугать... Крысы вообще в этом плане существа нежные. Чуть понервничают — в лучшем случае обмочатся, в худшем обо... Ну ты понял... А в гостинной шумно. Вдруг испугается?

Я краем глаза наблюдала за реакцией Паршивца. В какой-то момент в маленьких черных глазках мне почудился проблеск разума и злость, очень много злости... Мне стало не по себе, но я понимала, что у меня не было права показать этого. Если это все-таки был анимаг, а я в этом с каждой минутой убеждалась все больше, было ясно, как день, что сделать с ним я даже при большом желании ничего бы не смогла. Зато он со мной, учитывая его инкогнито...

— Я вообще очень люблю крыс, — продолжила я, фамильярно почесав Паршивцу брюшко и сосредоточенно давя рвотные позывы. — Ты знал, что они входят в десятку самых умных животных на свете? Нет, серьёзно! Они хитрые, изворотливые, способные приспособиться к любым условиям с минимальными потерями. Кстати, если так подумать, крыса в качестве животного, изображающего факультет, Слизерину подходит не идеально, но значительно лучше, чем змея. Змеи для Слизерина слишком просты и прямолинейны, да и глупы тоже.

Гриффиндорцы, подтянувшиеся к нашему столу, на этих словах коллективно подавились и закашлялись. Гаральда неприлично хохотнула, а Перси посмотрел на меня с осуждением. А близнецы Уизли, которых я заметила в толпе, натолкнули меня на одну пакостную идею, которую я поспешила воплотить в жизнь.

— Я где-то даже читала, что крысы поддаются дрессировке лучше, чем собаки. У одной моей знакомой дома жили две, — заявила я, вспоминая своих крысюков, — так они обе команд по десять знали. И не только простые типа "сидеть" или "лежать", одна по команде ключи приносила в зубах, другая по приказу забиралась на плечо и забавно обнюхивала ухо.

Kраем глаза я заметила, как переглянулись близнецы. То, что я рассказала, открывало поле непаханое для шалостей и всевозможных розыгрышей. Если крыса — анимаг, он ничего не сможет мне сделать, просто потому, что мальчишки ему теперь продыху не дадут. Для закрепления эффекта я решила пойти вa-банк.

— А еще я читала, что специально натренированных крыс используют в полиции — это что-то типа аврората,— заявила я, уже совершенно открыто обернувшись к толпе гриффиндорцев, — ведь у них обоняние лучше, чем у собак, если натренировать их определенным образом, они смогут определить даже самые легкие запахи.

Если у близнецов еще не включилась чуйка на выгоду — я бы все равно не знала, что еще добавить. Я видела, как ребята пару раз крадучись выбирались из теплиц или, как возвращались со стороны леса, как-то слишком уж беспечно насвистывая. Я тогда решила, что ребята таким образом ищут ингредиенты для своих приколов. Хвост, видимо, знал ребят не хуже меня и понял, что мальчишки от него теперь не отстанут.

— Но, все-таки, Рон, писать, читать, да просто сидеть за столом по которому гуляла крыса, я соглашусь только после того, как его вытрут. И желательно с антисептиком. Так что, когда будешь выносить на прогулку, держи его, пожалуйста, у себя. На.

Я сунула крысу Рону в руки и, подхватив Лаванду под локоть, потащила в туалет — мыть руки. Она, когда так звонко делилась с Роном своими мыслями относительно его питомца, опиралась о стол... Когда я ей об этом напомнила, на буксире к мылу и воде тащилa уже oна меня.

Подставив руки под воду, я выдохнула. Все прошло не так уж плохо, но с анимагом надо было что-то решать. Близнецы, как и сам Рон, скорее всего, впечатлились перспективами и "Паршивцу" у них привольной жизни больше не будет. С довольной улыбкой я подумала, что его теперь и на пять минут в покое нe оставят. Хотя... Если подумать, тут была другая опасность: Рон и близнецы с их энтузиазмом рисковали превратить летом в скучной Норе жизнь крысы в ад. Я не знала и не хотела знать, что именно держало Петтигрю у Уизли все эти годы, но боялась, что эта причина не сможет его удержать теперь и опасный враг исчезнет из поля зрения. Что сделано, то сделано. К тому же у меня еще оставалась пара недель до каникул...