Жемчужина (гет)

1997

— Что ты чувствуешь, смотря на эту картину⁽¹⁾?

Голос Блейза заставил ее вздрогнуть, настолько сильно Джинни задумалась, всматриваясь в нежные сочетания красок на одном из полотен, правда размышления ее были далеки от попыток угадать истинный замысел художника. Джинни тяжело вздохнула и всмотрелась уже более внимательно.

— Расслабься, — голос Забини прозвучал у ее уха, отчего Джинни вновь едва не вздрогнула, она уже была готова рефлекторно подавить щекочущее горло раздражение, когда мужские руки мягко легли на ее плечи, успокаивая. — Я не прошу от тебя глубокий аналитический отчет о данном творении, это было бы слишком скучно. — Джинни вновь подняла взгляд на одно из многочисленных полотен, которое до этого можно сказать, вслепую рассматривала. — Представь это как очередную практику медитации. Очисти разум от мыслей и просто попытайся почувствовать, какие впечатления навевает тебе данная картина.

— Сандро Боттичелли. «Рождение Венеры»⁽²⁾. Репродукция, — прочитала Джинни золотую табличку под рамкой, сделав несколько шагов вперед.

— Начало хорошее, — с усмешкой заметил Блейз. — Мы убедились в том, что читать ты умеешь на редкость безупречно.

— Перестань, — холодно отмахнулась она. — Рождение… — произнесла задумчиво, словно прокатывая на языке каждую букву. В карих глазах зажегся неподдельный интерес, когда они вновь вернулись к изучению картины. — Я чувствую… — она на мгновение закрыла глаза. — Тепло. Но при этом что-то свежее и легкое. Словно окунаешься в холодное прозрачное озеро в невыносимую жару в летний день. Ныряешь глубоко-глубоко под воду, а когда наконец выходишь, и летний ветер обдувает твое тело, чувствуешь себя будто бы… — улыбка растянула ее губы. — Да, именно. Заново рожденной. Знаешь… — Джинни обернулась лицом к Блейзу. — Чем-то атмосфера этой картины напоминает мне ваш дом.

— Чем же? — тихо спросил Блейз, всматриваясь в карие радужки.

Джинни пожала плечами и отвернулась.

— Я выполнила твою просьбу.

— Но не ответила на вопрос, — мягко, но настойчиво заметил Блейз.

Джинни едва заметно напряглась, но тут же вновь посмотрела на полотно. Правда, во взгляде на этот раз читалась скорее холодная отстраненность, нежели прежний интерес.

— Где находится оригинал этой картины?

Блейз тяжело вздохнул.

— В музее Уффици, что во Флоренции. Мама говорила, отец очень любил бывать там, как и в любых других местах, что хранят в себе какие-либо отпечатки древнего искусства. Он же и попытался воссоздать работу художника пятнадцатого века, который к тому же оказался его тезкой.

Глаза Джинни слегка расширились в удивлении.

— Хочешь сказать, — спросила, повернув голову в его сторону, — что это все, — обвела рукой обширную галерею с золотыми табличками, — нарисовал твой отец?

Блейз мягко улыбнулся.

— В большинстве своем. Он имел хорошую память и достаточно точно схватывал мелкие детали понравившихся полотен, часто делал эскизы в своем кабинете. Затем же садился за полноценную работу, просто брал меньшие, чем в оригинале, масштабы.

Услышав это, Джинни начала внимательно оглядывать соседние надписи, черные выгравированные буквы тиснения переливались в свете солнечных лучей из просторных окон. Прошла к другой части комнаты, но везде неизменно видела одно и то же слово «репродукция».

— А где находятся его собственные картины? Не мог же человек всю жизнь заниматься лишь копированием чужого?

Блейз тяжело вздохнул.

— Естественно, он писал и собственные произведения, просто… — взгляд карих глаз стал непривычно жестким.

Джинни молча ждала продолжения, но Блейз не спешил удовлетворить ее любопытство, лишь молча отвернулся к широкому окну с раскрытыми плотными шторами.

— В общем, мама убрала их в другую часть виллы и закрыла на семь замков. Можно сказать, что я ни разу и не видел их, и понятия не имею, что именно отец мог там изобразить.

— Твоя мама говорила, что Сандро Забини увлекался музыкой, — сказала Джинни задумчиво. — Даже показала зал, где он устраивал концерты. Почему же она ни слова не сказала про того, кто приложил руку к созданию этой галереи?

— Это тебе лучше спросить непосредственно у самой миссис Забини, — с усмешкой заметил Блейз. — Правда, на вопросы она зачастую отвечает так же, как и вы, мисс Уизли. В этом вы с ней удивительно похожи.

Джинни фыркнула.

— Так и быть, — эхо ее шагов отдалось в стенах комнаты, когда она вернулась к первой картине. — Когда я попала сюда, совершенно не понимая, что происходит — это ощущалось, будто кто-то забросил меня в ледяное озеро без какой-либо причины. Стоило мне выйти из этого озера, как незнакомая женщина, к которой я вряд ли бы решилась когда-либо подойти в жизни, по какой-то причине начала заботиться обо мне. На этом полотне Венера стоит на половинке ракушки, совершенно голая, а женщина справа тут же спешит укрыть ее. Вот именно так это ощущалось и у меня. Поэтому, выйдя из озера, я почувствовала не злость, а благодарность. И то, что происходит сейчас… — уголки ее губ слегка приподнялись. — Я словно обновляюсь, учусь смотреть на все по-другому. Никогда бы не подумала, что все это может происходить в подобном месте, да ещё и в семье гордых аристократов.

— Будь добра, подойди сюда, — позвал Блейз и, когда Джинни выполнила его просьбу, развернул ее лицом к очередной репродукции. — Это портрет девушки, твоей тёзки по имени Джиневра. Джиневра де Бенчи⁽³⁾, если быть точнее, в оригинале написана рукой знаменитого Леонардо да Винчи. Скажи, что ты видишь здесь?

— Эта девушка кажется высокомерной и холодной, я бы сказала, типичная аристократка, — недолго думая, заметила Джинни. — Хотя если присмотреться… — она вгляделась более пристально. — Она кажется скорее несчастной, чем высокомерной. Такое ощущение, что я чувствую сильную грусть, глядя на ее лицо.

Блейз довольно кивнул головой.

— Она была флорентийской поэтессой, очень умной, и поэтому уважаемой женщиной своего времени. За показной холодностью и высокомерием скрывается боль от разрыва с любимым человеком, а также осознание скорой свадьбы с нелюбимым.

— Теперь мне стало жаль ее, — с лёгкой грустью в голосе заметила Джинни. — Но, глядя в ее глаза, возникает ощущение, будто бы я лично в чем-то перед ней провинилась.

— Очень знакомое ощущение, — с улыбкой заметил Блейз.

Джинни вопросительно посмотрела на парня.

— Только не говори, что…

— Да, Джинни, этот портрет этой своей особенностью очень напомнил мне тебя когда-то. Холодность, бесконечная выдержка перед обществом и взгляд, что скрывает в себе злость, боль и бесконечную грусть. А также вызывает у других очень противоречивые чувства — от ненависти до уважения и даже чувства вины.

— У меня нет намерения вызывать у кого-то чувство вины. Последнее, о чем я думаю, так о том, что кто подумает, посмотрев в мои глаза.

— Ну-ну, мисс Уизли, — цокнул языком Блейз. — Я сказал это совсем не в упрек тебе. Просто захотел, чтобы ты сумела взглянуть на себя со стороны. Последнее, что я хотел тебе показать...

Он указал рукой вперёд.

— Рука того же художника. «Дама с горностаем»⁽⁴⁾.

— Я так полагаю, они всех дам изображали такими…

Блейз с любопытством посмотрел на Джинни.

— Какими?

— Будто бы неживыми.

Он искренне рассмеялся.

— Они в целом мало дам изображали, Джинни. Лишь самых выдающихся.

— И кем же была она?

Она указала рукой на изображение девушки, что держала в руках животное, очень напоминавшее ей хорька.

— Цецилия Галлерани была возлюбленной влиятельного миланского герцога, которому впоследствии родила сына. Происходила из бедной семьи, но была очень умна и красива, хорошо пела и писала стихи. Как видишь, она настолько запала в душу герцогу, что тот заказал написать ее портрет.

— Разве не нормой было влиятельным людям заказывать портреты своих жен?

Блейз мотнул головой.

— В том-то все и дело, что она была любовницей, а не женой.

— Понятно, — Джинни мазнула взглядом по силуэту девушки. — Неудивительно, что она не выглядит здесь особо счастливой. Скорее, какой-то напряжённой. И этот горностай… Зачем он здесь?

— Есть разные трактовки. Кто-то говорит, что горностай — символ чистоты и непорочности, которыми Цецилия не отличалась, став любовницей. С другой стороны, на гербе герцога был изображен тот самый горностай, поэтому Цецилия и держит его на руках. Есть предположение, что в момент написания девушка была беременна, поэтому с помощью животного художник хотел отвлечь внимание от этой детали.

— И что же из этого правда?

Блейз пожал плечами.

— Каждый решает для себя сам.

Джинни внимательно всмотрелась в его лицо.

— Ты же не просто так решил показать мне ее?

— Не просто. После всего, что ты узнала и увидела, какое впечатление производит на тебя эта девушка?

Джинни задумалась.

— Она кажется спокойной и отстраненной. Но смотрит в сторону так, будто видит там опасность, от этого и напряжение. И этот горностай, что очень напоминает мне хорька. Он кажется очень злым и опасным, словно, если только она его отпустит, он нападет и укусит меня.

— Но при этом ты не испытываешь негатива к самой Цецилии?

— Конечно, нет. Скорее мне просто тревожно за нее.

Блейз с интересом окинул фигуру Джинни с ног до головы, размышляя о чем-то.

— Когда я впервые увидел данную работу в более сознательном возрасте, долго не мог понять, почему у меня возникает чувство чего-то знакомого при виде этой девушки. Затем же я понял.

— Что понял?

— Помнишь, как Аделин превратили в хорька на четвертом курсе? Вот тогда до меня действительна дошла эта истина.

Джинни несколько секунд в непонимании смотрела на него, затем, насмешливо приподняв брови, весело рассмеялась.

— А при чем здесь Цецилия? — продолжая смеяться, спросила она. — Или... погоди, — резко остановилась. — Ты видишь в ней Малфой?

— А что тебя так удивляет? Важна не сама история жизни этой девушки, а то, как ее передал сам Леонардо, какой увидел ее и какой она предстала уже нам. Я знаю Лин с детства и прекрасно знаком с ее характером. Импульсивная и вспыльчивая, ее мать часто говорила, что Аделин — женское отображение ее деда, Абраксаса Малфоя. Сама же Аделин всегда отчаянно старалась быть похожей на Нарциссу, женщину, от которой редко увидишь проявление хоть каких-то эмоций. В силу строгого аристократического воспитания и достаточно высоких ожиданий отца мисс Малфой пришлось научиться сдерживать свои порывы. И давалось ей это очень нелегко.

— Что-то я этого не заметила в школе.

— Поверь мне, Джинни, когда надо, Малфой совершенно не узнать. Она способна играть свою роль, если видит в этом необходимость. При мне же ей можно было не прятаться. Как и мне перед ней. — Он тепло улыбнулся. — Этот горностай... — Он указал рукой на белое создание на полотне. — Я вижу в нем символ всех тех бурей и страстей, что Аделин держит внутри, держит так же крепко, как и Цецилия на портрете. Если обратишь внимание, ее рука, придерживающая животное, очень сильно напряжена, на лице же мы видим лишь спокойно-отстраненную маску.

Джинни действительно более внимательно присмотрелась к этим деталям.

— В этом есть смысл.

— Искусство тем и прекрасно, что каждый может увидеть в нем что-то своё, прожить свой опыт через опыт художника и при этом открыть что-то новое. Джиневра де Бенчи, Цецилия Галлерани — две умные представительницы пятнадцатого века, запечатлённые в истории, Леонардо сделал так, что вольно-невольно становиться интересно узнать, что кроется за отстраненными лицами дам на его портретах. Какую историю они скрывают, что проживают? — голос Блейза стал мягче. — Хоть внешне вы обе кажетесь такими разными, на деле ты и Аделин очень похожи, Джинни. Две невероятно сильные девушки с горячим сердцем и холодным взглядом.

Джинни невольно улыбнулась, во взгляде же отобразилось лёгкое непонимание.

— Две девушки, которых, будь я Леонардо да Винчи, непременно бы запечатлел в истории.

 

1996

Эти рождественские каникулы в Норе были необычными. Джинни не могла толком объяснить себе причину подобного, но странное ощущение лёгкости и спокойствия наполняло ее все дни, что она пребывала в родных стенах дома. Она отдыхала, помогала матери по дому, продолжала тренировать те практики, которым ее успел обучить Забини.

Забини…

Грудь Джинни приподнялась от тяжёлого вздоха. Рука коснулась серебряной цепочки с перламутровым кругляшком. Ей не нравилось чувствовать себя обязанной кому бы то ни было, а уж тем более человеку, что являлся лучшим другом Малфой. Скажи ей кто год назад о подобном, она бы просто закинула в смельчака каким-нибудь неприятным проклятьем. Хотя год назад она и подозревать не могла, что Гарри и Малфой… Что-то звякнуло и, упав на пол, разбилось на множество кусочков. Одна из тарелок, стоявших с краю умывальника на горе другой посуды, отправилась в вольное путешествие, что закончилось крушением.

— Я починю, — послышался голос неподалеку, когда Джинни оглядывала помещение в поиске своей палочки.

Гарри же взмахнул своей, и тарелка в целости вернулась обратно на столешницу.

Джинни благодарно улыбнулась и направилась к выходу из кухни. Недолго думая, накинула теплое пальто, вязаный шарф и шапку и вышла на улицу встретить морозный зимний день. Очищенная от лишнего снега дорожка вела в их небольшой огород и сад, что, благодаря стараниям матери, переливался множеством цветов в летнее время, наполняя округу цветочными ароматами. Джинни прошла к спящему под покрывалом снега уголку их участка. Небольшая беседка с крышей из переплетённых веток, которую соорудил когда-то ее отец, была украшена праздничными гирляндами и еловыми ветками. Деревянные ступеньки скрипнули под ногами, когда она вошла внутрь и уселась на одну из скамеек. Здесь ее братья в свое время часто любили играть в шахматы за небольшим столом, который они иногда выносили в сад, если собиралась устроить обед на природе, и увеличивали до нужных размеров с помощью магии. Здесь она, будучи ребенком, любила прятаться от шума Норы, когда ей необходимо было собраться с мыслями.

Нет, Джинни любила своих братьев, любила веселье, их игры и шум. Сама часто участвовала в их авантюрах, иногда проявляя настойчивость, ведь поначалу маленькую сестричку не особо хотели брать с собой на прогулки. Когда же Джинни подросла, ей пришлось научиться выдерживать поток шуток и пакостей от близнецов, они как бы испытывали младшую Уизли на прочность. И, как ни странно, она эту проверку прошла. Не сдала братьев, когда они испортили ей любимое платье, просто сказала матери, что сама нечаянно разлила чернила. Но потом же притаилась в огороде и натравила на близнецов садовых гномов. Те, получив пару укусов и заметив весело смеявшуюся сестру, сразу все поняли, но мстить не стали, ведь, как глубокомысленно тогда выразился Фред: «Получили за дело», Джордж же официально признал, что, на счастье, сестра оказалась не соплежуйка.

Особого же уважения она заслужила, когда вместо дорогой куклы выпросила новый набор мячей для квиддича, чтобы братья взяли ее играть с ними. Тогда, конечно, в возрасте семи лет ее никто на метлу не пустил, но то, что сестру начали воспринимать всерьез, было немалым достижением.

Джинни улыбнулась, прокручивая в голове эти воспоминания. После первого курса братья все же начали учить ее летать, потом постепенно вводили в игру. Семья пыталась поддерживать ее, как могла, после того, что случилось, не давая возможности опустить нос, но при этом не понимая толком, как помочь ей. И такая беспомощность в совокупности с бесконечными попытками что-то сделать порой душили ее. А Джинни просто необходимо было побыть в тишине.

В такой большой семье достаточно трудно было найти уголок, чтобы успокоить бурный поток эмоций. Джинни оглянулась вокруг. Из этой беседки открывался прекрасный вид на опушку и озеро, что сейчас было покрыто коркой льда. Был виден лесочек сбоку, куда они часто выходили по грибы после дождя. С изогнутой крыши свисала пара сосулек, перила же были покрыты морозным узором. В очередной раз глубоко вздохнув, она закрыла глаза, отдаваясь ощущению этого холодного зимнего спокойствия и тишины. Ведь последние ночи, несмотря на наличие жемчужины, дались ей не так просто, как того хотелось. Том не собирался сдаваться и, она чувствовала это, был в ярости. Но ничего. Благодаря находке Забини и его урокам, она будет двигаться дальше. Будет стараться вновь справиться с ним. Забини… Воспоминание предрождественского вечера всплыло в голове золотистой птицей. Она была так обязана ему.

— Скучаешь, сестрица?

Джинни вздрогнула и резко раскрыла глаза, заметив, как в беседку вошёл Фред и, недолго думая, сел сбоку от нее.

— А мы-то думали, куда ты подевалась, — с другого боку, неизвестно откуда взявшийся, приземлился Джордж. — А ты, оказывается, решила прикорнуть в старой беседке.

— Чего вам надо? — холодно спросила Джинни.

— О, как грубо, — цокнул Фред. — И давно ты стала такой букой?

— Вообще-то, давно, брат, — наставительно заметил Джордж. — Ронни сказал, что она вообще с ним практически не разговаривает.

Джинни усмехнулась.

— Было бы о чем. Он же со своей Лавандой все никак расстаться не может. Ещё меня посмел упрекать.

— Упрекать в чем? — со странной интонацией в голосе спросил Фред.

Джинни вопросительно приподняла бровь, посмотрев сначала на одного близнеца, затем повернувшись к другому.

— А вам не доложили? Какое великое упущение. Что ж, если вы пришли сюда, чтобы поучать меня, то я пойду, — с этими словами она встала и уже собиралась уйти, как ее руки схватили с двух сторон, вынуждая сесть на место.

— Мы пришли поговорить с тобой, сестрёнка, — сменив интонацию, начал Фред.

— Ты в последнее время ходишь очень грустная, а в нашей семье так не принято, — вторил ему Джордж.

— Наш рождественский подарок ты уже получила…

— Но это ерунда по сравнению с тем, что мы принесли тебе сейчас…

Пронзительный звук оглушил Джинни с двух сторон.

— Да ну вас! — она вскочила, обернувшись лицом к братьям, что убирали в сторону лопнувшие праздничные хлопушки. — Что это за хлам, — спросила она, заметив, как Джордж протянул ей небольшой тканевый свёрток.

— Какая неблагодарность, Фред.

— Вопиющая невоспитанность! — согласился тот. — Это, глупая твоя голова, гениальное изобретение, между прочим.

— Мы собираемся доработать его и продавать по огромной цене в нашем особом отделе!

Джинни развязала верёвку и откинула материю в сторону. Перед ее глазами предстал красивый предмет с нежными розоватыми створками в форме ракушки.

— Открой его.

Джинни послушалась, раскрыв створки.

— Зеркало?

— Не просто зеркало, сестрица, — нравоучительно заметил Фред. — Это портал.

— Положи палец сюда. — Джордж указал на внутреннюю сторону пустой створки ракушки. — И представь место, куда бы ты хотела отправиться. Когда в отражении появится нужная картинка, скажи «перенос», если хочешь переместиться, или же просто убери палец, если не хочешь. Если в зеркале появилась картинка не того, что ты задумала, скажи «меняй», пока не получишь нужного.

— Только перенестись можно не более одного раза в день, пока зеркало снова не зарядится. Существенный недостаток, над которым мы сейчас работаем. Такой многоуровневый портал требует очень много энергии для работы. Заряжается сам от окружающего пространства.

— Поэтому не рекомендуем использовать его просто так, Джинни. Только в случае крайней необходимости.

Джинни широко раскрытыми глазами посмотрела сначала на одного брата, затем на другого.

— Вы это сейчас серьезно? Да это же настоящий артефакт!

— А то, — самодовольно усмехнулся Фред.

— Мы очень долго разрабатывали эту штуку, — добавил Джордж, вставая. — Дизайны есть разные, этот сделали специально для тебя, как для любительницы морских безделушек.

Он насмешливо посмотрел на кулон на шее сестры.

— Мы хорошо настроили портал на наш магазин, — Фред тоже встал, подойдя ближе к Джинни. — При крайней, повторяю, самой крайней нужде можно сделать подпитку кровью. А в случае опасности скажи кодовое слово «Слизень», держа его в руках, оно сразу же перенесет тебя к нам в магазин.

— Но мы очень надеемся, что такого не случится.

— Но... — Джинни в недоумении переводила взгляд с лица одного близнеца на другого. — К чему вдруг такая невиданная щедрость? Вы же уже подарили мне подарок!

Братья переглянулись.

— К тому, что ты наша единственная и любимая сестра, глупая девчонка! — щёлкнул ей по лбу Фред.

— И мы волнуемся, как бы ты не сбрендила окончательно, — весело добавил Джордж.

— А в последнее время ещё и ходишь, как живой мертвец. Мама говорила, что тебя даже положили в лазарет в школе с сильнейшим истощением.

— Так что пусть это будет у тебя, — закончили близнецы одновременно, закрыв зеркало на ладони у Джинни.

— Я даже не знаю, что сказать.

Она с великим трудом пыталась сдержать наплыв эмоций. И все же, не сдержавшись, порывисто обняла обоих близнецов.

— Спасибо!

Ответом ей было довольное выражение на лицах Фреда и Джорджа.

Тем же вечером, сидя на окне своей комнаты, Джинни, держа указательный палец на свободной створке, загадала одно место. Она не собиралась переносится туда, да и мысль, что перенос в Хогвартс может оказаться непосильным для безделушки близнецов, не добавляла энтузиазма пробовать подобное. Джинни просто было интересно, на месте ли та самая гирлянда с золотистыми светлячками. Зеркальная поверхность словно превратилась в радужную воронку, явив спустя пару мгновений вид на Астрономическую башню. Гирлянда по-прежнему была там, но без светлячков. Воспоминания прошедшего праздника у Слизнорта начали засасывать Джинни не хуже радужной воронки. Рука вновь коснулась драгоценного кулона, благодаря которому она вновь обрела хоть какое-то спокойствие. Она четко помнила, как была счастлива в тот момент…

— Что это такое? — голос сбоку отвлек ее от мыслей. Гарри быстрым шагом сократил расстояние между ними. А она и не заметила, как он вошёл.

Джинни резко захлопнула зеркало.

— Подарок Фреда и Джорджа.

Гарри, наклонив голову, с любопытством оглядел предмет в ее руках.

— Оно показывает Хогвартс?

Джинни вздохнула.

— Оно показывает место, куда ты хочешь отправиться. Даже может перенести туда один раз в день. Так они сказали.

— И место, куда ты хочешь отправиться... — он перевел взгляд на нее. — Астрономическая башня Хогвартса?

Джинни молча выругалась.

— Нет, просто хотела проверить, как оно работает. Ты что-то хотел?

— Миссис Уизли попросила позвать тебя на ужин.

— Сейчас спущусь, — ответила она, но, заметив, что Гарри не спешил уходить, добавила: — Можешь не ждать меня.

Гарри так и продолжил стоять на месте. Джинни насторожилась.

— Я хотел поговорить.

Она резко вскинула голову, всколыхнув рыжие волосы, собранные в длинный хвост за спиной.

— О чем?

— Ты избегаешь меня? — Гарри пристально посмотрел на нее. — Только не ври.

— Что за чушь, — попыталась отмахнуться та.

— Даже Рон заметил. За несколько дней пребывания здесь мы обмолвились лишь парой фраз. Что происходит?

— Гарри, за эти дни я в целом мало разговаривала с кем бы то ни было.

Он мотнул головой.

— Это неправда, Джинни. Ты чем-то обижена на меня.

Джинни фыркнула, отвернувшись. Ловко соскочила с окна, встав прямо напротив парня.

— Нет, не обижена, Гарри. Просто пытаюсь принять тот факт, что ты любишь другую девушку. И не абы кого, а Малфой! Такой ответ тебя устроит?

Гарри молчал. Джинни же такое поведение только распаляло, весь контроль эмоций словно рукой сняло.

— Скажи, — Джинни впилась глазами в зелёные радужки, — как давно это началось?

Вновь повисло тягостное молчание.

— В прошлом году? Когда она помогала Амбридж ловить нас? Подкарауливала в коридорах и сдавала этой жабе? Когда ее папаша…

— Ты ничего не знаешь, Джинни, — тихо произнес он.

Джинни рассмеялась, но смех этот прозвучал совсем неестественно.

— Я знаю, что она враг, Гарри, — в ее голосе послышался звон металла. — Человек, что издевался над нами все эти годы. Ее отец со своей шайкой едва не убил нас в прошлом году. Неужели ты забыл это?

Гарри сцепил зубы.

— Неужели ты забыл, что ее тетка…

— Хватит, — твердо отрезал он, в зеленых глазах замерцали искры. — Я знаю это все не хуже тебя, Джинни. И прекрасно помню, на чьей стороне она выступает.

Эти слова лишь вызвали у нее горькую усмешку.

— И что же ты будешь делать?

Сначала Гарри будто бы и не собирался ничего отвечать, лишь молча развернулся, намереваясь покинуть комнату. Но в какой-то момент что-то словно остановило его, заставив застыть статуей посреди комнаты, руки сжались в кулаки. Едкая, словно и не принадлежавшая ему ухмылка появилась на губах, когда Гарри вновь обернулся к ней.

— Узнаю, что она задумала, и остановлю ее.

В глазах Джинни иголками отразилось недоверие.

— Хочешь сказать…

— Малфой доверяет мне и в какой-то момент расколется. Тогда-то я и узнаю.

— Но это… — она сглотнула, пытаясь осознать, что он только что сказал. — Это же подло! Ты… Разве ты собираешься использовать ее чувства?

— А чем ты недовольна? Ты же сама сказала, кто она и кто ее отец, — ответил Гарри ледяным тоном, от которого по коже пробежали мурашки. — Они наши враги, Джинни, слуги Волдеморта. И я собираюсь сделать все, чтобы предотвратить его замыслы.

Лицо Джинни скривилось, словно та съела кислый лимон; она неодобрительно покачала головой.

— Поступая так, ты уподобляешься этой семейке, Гарри. Это неправильно.

— Теперь ты решила защищать ее? — приподняв брови, спросил он. — Послушай, ты сама себе противоречишь.

— Нет, это ты послушай! — Джинни начала злиться. Так сильно, что сама не могла понять, откуда взялся этот мощный негативный поток. — Одно дело чувства, другое же…

— Ну где вы там? — прервал ее голос Флер, серебристая голова которой показалась в двери. — Все только вас и ждут, все же остынет.

— Мы идем, Флер. Да, Джинни? — Гарри выразительно посмотрел на нее.

Та лишь сжала кулаки от досады.

— Идём.

Уже после ужина, вновь открыв зеркало и стараясь отвлечься от того потока мыслей, что накрыл ее после неприятного во всех смыслах разговора с Гарри, она вновь смотрела на ночной вид Астрономической башни. И поток воспоминаний накрыл ее штормовой волной, унося куда-то далеко за пределы Норы.

 

— Что это было такое? Куда ты меня ведёшь? Забини?! — Джинни резко выдернула руку и остановилась посреди коридора. То, как он вывел ее из праздничного класса, вызывало недоумение.

Блейз тихо выругался.

— Не кричи ты так, распугаешь всех местных привидений.

— Сейчас же объясни, что ты задумал?!. — потребовала она холодно.

— Ты можешь проявить хоть немного терпения и просто дойти, куда надо?

— Сначала скажи, куда, — заявила она, упрямо вскинув подбородок.

Блейза это только позабавило.

— Туда, где не так давно ты устроила место для медитации, — сказал он, нагнувшись к ее уху. — Такой ответ устроит?

— Но… — карие радужки ее глаз сверкнули в темноте, во взгляде проскочило падающей звездой удивление. — Зачем?

— Скоро узнаешь, — сказав это, Блейз развернулся и неспешно прошел вперёд. — Ты идёшь? — вновь обернулся он к Джинни.

Та неуверенно передёрнула плечами.

— Неужели до сих пор так не доверяешь?

Джинни фыркнула.

— Надеюсь, я об этом не пожалею, — пробормотала она себе под нос и, быстрым шагом обогнав Блейза, направилась в сторону Астрономической башни.

Осознание того, что праздник и рождественское настроение, что так ненадолго посетили ее в этот вечер, скоро исчезнут, испарятся, как снежинки на ладошке, неприятно кольнуло внутри. Совместный поход на вечеринку с Гарри, танцы, нет, очень много танцев со всеми, кто успел ее пригласить, прежде чем это сделал Забини, в прямом смысле вскружили ей голову. А вкусная еда и напитки, что тут же заставили кровь вскипеть в венах, только усилили это впечатление. Возможно, именно по причине всего этого она так быстро согласилась пойти на танец со слизеринцем, что так ловко перехватил ее во всей этой суматохе. Согласилась и пошла танцевать дальше, совершенно не замечая обращённых в их сторону недоуменных взглядов. Раньше Джинни подобного и в голову не могло прийти. Но сегодня… Сегодня многое было по-другому.

Она не могла вспомнить, когда в последний раз ей было так весело и беззаботно. Наверное, до того, как… Джинни резко выдохнула сквозь сжатые зубы. Том. Чертов ублюдок будет ждать ее ответа, а она…

Нога на каблуке резко соскользнула со ступеньки, отчего Джинни тут же потеряла равновесие и едва не упала, когда сильные руки мягко удержали ее за талию.

— Люмос, — произнес Забини, осветив лестничную площадку. — Будь осторожна, здесь достаточно ветхие ступеньки.

— Спасибо.

Джинни перевела дыхание и продолжила подниматься.

Всему хорошему рано или поздно приходит конец. Джинни не была дурочкой, прекрасно понимала, что Том не отступит. Она неплохо продвинулась в менталистике, но этого было ничтожно мало против того, кто все это время продолжал неустанно следить за всеми ее действиями. Наверняка этот гаденыш уже продумал, как пробить ее новую защиту. Но Джинни так просто не сдастся. Даже ради той самой возможности жить спокойно, без ночных кошмаров, просто выполняя то, что он скажет. От последней мысли она невольно содрогнулась.

Что-то плотное легло ей на плечи, вмиг обдавая приятным теплом.

— Замёрзла? — спросил Блейз, погасив палочку. — Прости, не подумал о том, что здесь в это время достаточно холодно.

— Не бери в голову, дело совсем не в этом, — резко ответила Джинни, но тут же, опомнившись, смягчилась: — Так что ты хотел показать мне?

Блейз сделал несколько шагов вперёд, сократив между ними расстояние.

— Закрой глаза.

Ресницы Джинни затрепетали, она уже раскрыла рот, чтобы возразить.

— Просто закрой глаза, Джинни. Прошу тебя.

Та тяжело выдохнула. Помедлив пару мгновений, все же выполнила просьбу. Какое-то время она просто молча стояла, ощущая запах лёгкого парфюма от ворота пиджака, приятно щекотавшего ноздри, а также тепло, что окутало ее с ног до головы. Вздрогнула, когда на плечи легли его руки и мягко развернули.

Джинни открыла глаза. Железная ограда башни, обвитая елочными ветками, светилась множеством золотистых огней, что, словно светлячки, поднимались в небо и, казалось, постепенно сливались со звёздами. Джинни невольно улыбнулась и вытянула руку вперёд, отчего золотистые огоньки тут же обвили ее кисть и запястье звёздной гирляндой. Тряхнула рукой, и они разлетелись, растворившись в темноте.

— Как красиво… — Джинни хотела обернуться, но руки Блейза не позволили ей этого сделать.

— Я хотел вернуть тебе кое-что.

— Не помню, чтобы что-то тебе одалживала, — словно очнувшись от миража и вновь обретя контроль, безэмоциональным тоном заметила Джинни. — Забини, это все, конечно, очень красиво, и я благодарна тебе за это, но… Что ты делаешь?

Она резко схватилась рукой за цепочку, что Блейз накинул на ее шею, намереваясь сцепить замок сзади.

— Мерлин, это уже слишком. — Джинни уже хотела перехватить его руки, как нащупала пальцами нечто до боли знакомое. Маленький перламутровый кругляшок, который она уже и не надеялась отыскать. — Как?.. — пораженно выдохнула она, не в силах поверить. Несколько раз снова нащупала заветный кулон, боясь, что ей просто показалось. — Как ты нашел ее?

— Не поверишь, — улучив момент замешательства Джинни, Блейз отвёл в сторону рыжую шевелюру и наконец сцепил крепление небольшого замка цепочки. Лучшей из тех, что были в магазине, в который он зашел для совершения покупки, ведь прошлая была порвана. — Шел как-то в свою комнату и увидел у одного из парней твою маленькую побрякушку.

— Мерлин!

Джинни была настолько обескуражена и счастлива одновременно, что не могла подобрать нужных слов. Ее маленькая защитница, оберег от Тома, с которым она уже готова была выдержать очередную битву, был найден. И так вовремя! Если это не рождественское чудо, то что это?

— Ты даже не представляешь, как она была нужна мне. Спасибо!

Тонкие руки обвили шею парня, в ноздри тут же ударил сладкий цветочный аромат, заставив Блейза в удовольствии закрыть глаза. Правда, не прошло и пары секунд, как Джинни тут же отстранилась.

— Спасибо тебе большое, — добавила она уже более сдержанно, но глаза ее светились от счастья поярче золотистых светлячков.

— Скажи, почему она так дорога тебе? — усилием воли пытаясь оставаться внешне невозмутимым, задал вопрос Блейз. — Подарок?

Джинни погладила пальцами кулон.

— Можно и так сказать. Я ношу эту жемчужину с поездки в Египет, где мне ее подарили. Она помогает мне… — замялась. — От кошмаров.

В голове Блейза тут же всплыло вспоминание. Ночь, лунный свет и силуэт Джинни, что кричала во сне, извиваясь на одной из кроватей лазарета. Он ясно помнил, как они с Аделин долгое время пытались разбудить ее, а Джинни лишь продолжала сопротивляться невидимому врагу. Что же это за кошмары такие, что никак не оставляли ее в покое? Да и такое неожиданное рвение заниматься менталистикой…

— Как, говоришь, ты нашел ее? Забини?

Блейз вздрогнул, очнувшись от воспоминаний.

— Один из парней в нашей гостиной хвастался тем, что случайно нашел твою жемчужину на дне своего шкафа. Твое счастье, что я узнал ее.

— Но как она могла там оказаться?

Он пожал плечами.

— Этот парень, Рик, один из игроков нашей команды. Быть может, нашел случайно на поле?

Лицо Джинни недовольно скривилось, когда она начала прокручивать в голове воспоминания того злосчастного дня.

— В день, когда я потеряла ее, он едва не сбросил меня с метлы во время игры. Чертов ублюдок умудрился порвать прочную цепочку и обречь меня на…

Она тяжело вздохнула, закрыв глаза.

— Обречь на кошмары?

Джинни кивнула.

— Но это сейчас неважно. А с ним я расквитаюсь в следующей игре. Кстати, — она ощупала заднюю часть шеи, проверяя замок, — ты починил цепь?

— Взял на себя смелость выбрать новую.

— Я верну тебе деньги за нее.

Блейз упрямо покачал головой.

— Никаких денег я от тебя никогда не приму, и не надейся. Считай это рождественским подарком.

— Но…

— Давай закончим этот разговор, — твердым, не терпящим возражений тоном сказал он.

Взгляд, которым Джинни в следующий момент окинула его, Блейзу совсем не понравился. Он был наполнен подозрением и недоверием, что ввело его в недоумение.

— Зачем ты все это делаешь?

— Делаю что?

— Не притворяйся дураком, Забини. Уроки менталистики, танцы, все вот это... — она обвела рукой золотистую ограду. — Вернул мне кулон, о котором знали только самые близкие, хотя мог бы просто даже не обратить внимание на какого-то придурка, что размахивал ей в вашей гостиной. Тебе что-то нужно от меня? Это ведь все неспроста, не так ли?

Блейз несколько секунд смотрел на нее, словно пытаясь понять что-то. Затем устало выдохнул, закрыл на мгновение глаза ладонью, чуть расслабил галстук. Джинни молча наблюдала за сменой выражений на его лице, пытаясь понять, что было на уме у этого странного парня в действительности. Слизеринцы никогда ничего не делали просто так. Уж точно не они. Хотя какая выгода для Забини была от всего того, что она перечислила? Возился с ней, помогал, нашел кулон… Мерлин, как все это было странно.

— Я делаю это только потому, что я так хочу. Тебя удовлетворит подобный ответ?

Джинни резко мотнула головой.

— Я не верю, что все это может быть просто так. Уж прости, не от того человека, что совсем недавно считала врагом.

— Дело твое, Уизли, — с лёгким холодком в голосе заметил Забини. — Но большего я тебе сейчас не скажу. Нам надо возвращаться.

— Но…

— Уже слишком поздно, тебя могли потерять. Я провожу тебя до твоего этажа, если позволишь, — с этими словами он вытянул руку вперёд, как бы пропуская даму идти первой.

Джинни тяжело выдохнула. Несмотря на кучу вопросов, что хотелось задать, ее действительно могли хватиться, а это уже грозило допросом ей самой. Поэтому Джинни ничего не оставалось, как молча согласиться.

 

Так же молча, как она сделала в разговоре с Гарри. Эта мысль, словно острый крюк, на которой попалась рыбка, вытащил Джинни из воспоминаний. До недавнего времени она ненавидела Малфой всеми фибрами души, но даже скажи Гарри ей раньше о своем плане, она бы не поддержала подобного. Сейчас же она и вовсе не могла понять, как относится к Аделин. Тем более как относится к ее лучшему другу Забини. Джинни застонала. И как ей теперь быть? Позволить Гарри сделать то, что он задумал, и молча наблюдать за тем, как кому-то разбивают сердце? Она знала, как это было больно и Малфой подобной участи не желала. Но Гарри…

Когда он успел из доброго отважного мальчика, что спас ее от беды на первом курсе, превратиться в такого монстра? Ей порой действительно становилось не по себе, стоило лишь взглянуть в столь родные, но ставшие такими далекими зеленые глаза. Смерть Сириуса будто бы напрочь стерла у него все лучшее, оставив лишь обгоревшие обломки. Или это только так казалось? Мерлин, как бы ей хотелось, чтобы это все было не всерьез. Но при воспоминании о взгляде Гарри при тех страшных словах, становилось очень жутко. Ей сразу вспоминался Том, что так же смотрел на нее перед очередной пыткой. Пыткой, что вместо Тома теперь решил применить сам Гарри. И это было до ужаса неправильно и страшно.

* * *

Аделин медленно шла по коридору в сторону террасы. Звук ее шагов отдавался протяжным эхом в высоких стенах виллы семейства Забини. Красивый круглый проем из белоснежных балясин, возле которых еще в детстве они с Блейзом любили наблюдать за происходящим внизу. Аделин прошла дальше, открыв стеклянную дверь и выйдя на покрытую тонким слоем снега террасу. К ее удивлению, здесь она оказалась не одна.

— Юная мисс Малфой, — с усмешкой поприветствовала ее миссис Забини.

— Тетя Рики, — улыбнулась Аделин и подошла к скамейке, где та сидела.

— Мой сын сказал, что с трудом сумел вытащить тебя отдохнуть на пару дней. Ты даже домой не собиралась ехать?

Аделин тяжело вздохнула.

— У меня есть важные дела в Хогвартсе. Поэтому скоро я буду вынуждена туда вернуться.

— Такие дела, из-за которых у тебя рука чернеет.

Миссис Забини резко схватила ее за левую кисть и раскрыла ладонью к своему лицу.

— Тетя Рики! — Аделин попыталась вырвать руку, но безуспешно. — Блейз рассказал вам?

— Даже если бы не рассказал, я бы сама догадалась по твоей полудохлой ауре, милая, — оскалилась та. — Не стала поднимать эту тему за праздничным ужином, но сейчас спрошу. Что этот ублюдок приказал тебе сделать?

— Это не ваше дело.

Миссис Забини насмешливо цокнула, отпуская ладонь Аделин.

— Еще как мое, моя милая. Ты и Блейз выросли на моих глазах, он относится к тебе, как к родной сестре. Ты не чужой нашей семье человек, — ее взгляд на миг смягчился. — Ты знаешь, какие слухи ходят обо мне? — пристально посмотрела она на бледное лицо Аделин. — Знаешь ведь?

Малфой кивнула.

— Что говорят обо мне. Скажи, детка.

— Тетя Рики…

— Скажи! — крикнула та, отчего Аделин плотно сжала зубы. — Или кишка тонка?

Малфой начала злиться.

— Люди говорят, что вы — ведьма, которая убивает своих мужей. Черная вдова из проклятого рода.

— Даже так, — покачав головой, с улыбкой сказала миссис Забини. — Ну про проклятый род они, конечно, погорячились. Хотя есть в этом и доля правды.

В голубых глазах Аделин отразилось непонимание.

— Что вы имеете в виду?

— Не притворяйся, что не понимаешь, о чем речь, Малфой. Ты с раннего детства знаешь меня и моего сына. Была с ним рядом в самые тяжелые моменты, за что я тебе очень благодарна.

Аделин помнила. Помнила, как оставшись однажды с ночевкой у них дома, вышла из комнаты, что ей отвели на первом этаже, в просторный коридор, ибо не могла заснуть. В ту ночь была гроза, молнии яркими вспышками сверкали за окнами, по которым хлестал дождь. Она помнила, как услышала странный звук, что доносился из комнаты друга. Стоны и крики, а также грохот будто бы ломавшейся мебели.

— Блейз! Открой, это я! — Аделин подбежала к мощным дверям, забарабанив по деревянной поверхности.

На миг все затихло. Аделин прислушалась, затем снова постучала. Грохот и стоны обрушились на нее с новой силой. Ей ничего не оставалось, как ворваться внутрь. Картина, что предстала в тот момент перед глазами, немало напугала ее, заставив пораженно застыть на пороге. Блейз в полуразорванной пижамной рубашке в какой-то агонии ломал дорогую мебель. Вспышки молнии периодически освещали его, залитое потом лицо, что было искажено от боли. Сердце Аделин сжалось при виде происходящего. Она еще никогда не видела его таким.

— Блейз, что с тобой? — она помнила, как испуганно подбежала к нему. — Что происходит?

То, каким взглядом он посмотрел на нее, словно не узнавая, напугало Аделин еще больше. Черные из-за сильно расширившихся зрачков глаза с нездоровым блеском смотрели отчаянно.

— Оно опять пришло! Снова!

— Что? — с непониманием в голосе спросила Аделин. — Что пришло?

— Тьма, она повсюду! — Блейз забегал по комнате. — От нее не скрыться!

Аделин выкрикнула имя эльфа и приказала тому живо зажечь свечи.

— Позови тетю Риккарду, — добавила она перед тем, как эльф с хлопком исчез. — Блейз, — она осторожно подошла к нему. — Тебе просто приснился страшный сон. Еще и гроза…

— Ты не понимаешь!

Он с такой силой сжал ее плечи, что Аделин невольно вскрикнула.

Тогда еще девятилетней девочке стало очень страшно, горько и непонятно от всей этой ситуации. Ее милый спокойный друг стал сам не свой, словно в него вселились бесы. То, как он смотрел на нее, как сжимал плечи и кричал, вызывало дикий ужас и страх. Но она, как могла, старалась взять себя в руки.

— Так объясни! — закричала она, стараясь ослабить его хватку. — Что с тобой? Да отпусти же ты меня наконец!

Последние ее слова, казалось, отрезвили мальчика, так как в его глазах отразилась тень понимания, будто прежний Блейз возвращался на место этого, дикого и громкого. Он уже хотел отпустить руки, как новая вспышка грома заставила его сжать плечи Малфой еще сильнее.

— Ты боишься грозы? — тихо спросила она.

Блейз резко мотнул головой.

— А чего боишься?

— Тьмы, она повсюду.

Аделин обернулась на теперь уже залитую светом комнату.

— Но тут уже не темно. Посмотри, — она обвела пространство рукой. — Посмотри же, Блейз! — и с силой повернула его голову.

— Мне страшно, Лин. Я совсем один! Мне страшно.

— Где это ты один? — разозлилась та. — Слепой, что ли, я же здесь! Мерлин, ты делаешь мне больно! — вскрикнула она, стряхнув его руки и отскочив назад.

«Сумасшедший, — промелькнуло у нее в голове, и желание поскорее вернуться к себе домой на миг заполнило все ее мысли, но стоило только посмотреть на лицо друга, как она разозлилась уже на себя. — Ему плохо, а я тут пытаюсь сбежать!»

— Тьма… — вновь начал Блейз, испуганно озираясь вокруг. — Один. Темно…

— Ты не один, — упрямо заявила Аделин и подошла к нему ближе, дрожа всем телом. — Я тут, с тобой.

Он с горечью во взгляде посмотрел на нее.

— Ты больше не будешь дружить со мной? Тебе страшно. Я вижу, что ты меня боишься, — с отчаянием заявил Блейз. — Уходи! — закричал он.

Аделин опешила. Первым порывом действительно было уйти, навсегда сбежать отсюда и больше никогда не возвращаться. Но мысль о том, что она струсит, будто бы отрезвила.

— Ты чего орешь на меня! — злясь на себя и на Забини одновременно, закричала Аделин. — Если боишься грозы, так и скажи, я не стану смеяться!

— Ты не понимаешь…

— Что не понимаю? Тебе страшно, мне тоже страшно! Как я могу уйти? Когда страшно, надо наоборот — держаться вместе. Какой же ты глупый!

— Это ты глупая! — закричал Блейз, но тут же скривился, словно от боли.

Аделин с тревогой посмотрела на него.

— Что? Тебе больно?

Он отчаянно мотнул головой, но тут же застонал, присев на пол.

— Да где же тетя Риккарда! — подбежала она к другу. — Где? Где болит? Что сделать?

Ей было страшно, очень страшно.

— Блейз, прошу, не молчи.

— Лин, мне страшно…

— Я тут, — она начала гладить его по спине, стараясь успокоить. — Тут.

В отчаянном детском порыве Аделин обняла его, пытаясь унять боль. Блейз буквально вцепился руками в ее ручки и тихо заплакал.

— Я тут, ты не один, скоро все пройдет, — тихо шептала та. — Тетя Риккарда! — воскликнула она с облегчением, заметив на пороге комнаты мать Блейза.

— Отойди, детка, я помогу ему.

Аделин послушно отошла, перед этим с трудом отцепив его руки, и молча наблюдала за тем, как миссис Забини колдовала над головой сына. Спустя какое-то время, показавшееся ей бесконечностью, Блейз наконец успокоился. Эльфы перенесли его спящее тело на кровать.

 

— В тот день я хотела стереть тебе память, чтобы избежать лишних слухов, — голос миссис Забини вырвал Аделин из воспоминаний.

— И почему передумали?

— Я видела, как ты пыталась помочь ему, не струсила. Возможно, это был эгоистичный поступок, но я понимала, что моему сыну нужен будет хоть один близкий друг. А ты невольно стала свидетельницей самого страшного, что с ним случилось.

— Хитрая тетя Рики, — с улыбкой заметила Аделин. — Я помню, как вы сказали, что превратите меня в лягушку, если расскажу кому-нибудь.

Миссис Забини звонко рассмеялась.

— И ты поверила мне?

— В тот момент вы казались серьезной.

— Но ты сохранила наш секрет не из-за страха.

Аделин покачала головой.

— Конечно, перспектива стать лягушкой меня совсем не радовала, но такого друга, как Блейз, у меня больше не было. Так что, считайте, что мы с вами обе эгоистки.

Миссис Забини одобрительно посмотрела на нее. Затем звонко хлопнула в ладоши, позвав эльфа. Мгновение спустя тот принес вино и два бокала.

— Выпей со мной, детка, праздники все-таки.

Аделин чокнулась с ней бокалом.

— А сейчас расскажи мне, что такого ты там выискиваешь, — потребовала миссис Забини, затем добавила с угрозой: — Вздумаешь соврать, точно превращу в лягушку.

* * *

Гроза. Молнии сверкали яркими вспышками, прорезая стену из дождя, что барабанил по крыше замка, на миг ослепляли глаза. Профессор Дамблдор, сложив руки за спиной, задумчиво стоял у окна в ожидании посетителя. Вспышка молнии отразилась в стеклах очков половинок, когда в дверь негромко постучали.

— Вы звали меня, профессор? — Северус Снейп бесшумно вошел в кабинет директора.

— Доброе утро, Северус.

 

В это же самое время еще трем обитателям Хогвартса тоже не спалось. При очередном раскате грома Гарри присел на кровати, машинально нащупал очки на тумбочке неподалеку, вытащил из-под подушки карту. Странное предчувствие заставило его пристально вглядеться в надписи над точками. Большая часть обитателей школы, как и полагается, находилась в своих комнатах и, несмотря на непогоду, преспокойно спала. Только вот… Его губы сжались в тонкую полоску. Предчувствие в очередной раз не обмануло. Зеленые глаза прищурились, обнаружив до боли знакомое имя на двинувшейся из Подземелья точки: Аделин Малфой.

 

Джинни металась на подушках, чувствуя, как Том пытается пробиться в ее сознание. С какой яростью рвет столь хрупкие щиты, что она пыталась выставить каждый день, настойчиво практикуя все то, чему уже успела научиться. Если бы не сила жемчужины, он бы уже давно прорвался и вновь пытал ее. Но от осознания этой истины проще сейчас явно не становилось, жуткое чувство прокатывалось мурашками по коже, стоило лишь представить, какая могла бы быть альтернатива. Казалось, что раскаты грома были мелочью по сравнению с тем, какую бурю он устроил ей сегодня ночью.

 

— Аделин Малфой что-то ищет по приказу Волдеморта, — спокойным тоном заявил профессор Дамблдор. — Вам известно, что именно?

Лицо Снейпа осталось холодной непроницаемой маской.

— Мне это неизвестно, директор. Она приходила ко мне, чтобы настроить некий артефакт на поиск объекта, затем же по этой причине угодила в лазарет. Но вам обо все этом уже было сообщено.

Дамблдор молча кивнул, отвернувшись от окна.

— Насколько темен объект, если она так пострадала при настройке, — произнес он задумчиво. — Вы же думали об этом, Северус?

— Разумеется.

 

Джинни хваталась руками за простыню, выгибаясь дугой от напряжения и боли, что Том пытался причинить ей. Полуявь, полусон, если до этого ее мозг лихорадочно хватался за остатки сознания, то в этот момент она уже совсем перестала понимать, что происходит. Словно провал во тьму, а там… Пустота. Бесконечная, непонятная, словно пустой сосуд, который она не знала, чем могла заполнить.

 

Гарри продолжал внимательно следить за точкой с именем Аделин Малфой на карте. То, как та в очередной раз методично поднималась с этажа на этаж, проходя каждый коридор, не оставляло сомнений: эта девчонка вновь вышла на охоту. И он обязательно узнает, что она ищет.

 

— То, что она разыскивает, может быть важной вещью для Волдеморта, — профессор Дамблдор неспешно прошел к своему столу. — Нужно проследить за тем, что мисс Малфой вывозит из Хогвартса.

— Думаете, она действительно сумеет отыскать то, что ему надо? По моим догадкам, Темный Лорд просто решил подставить девочку.

— Все может быть, — Дамблдор на миг снял очки и устало потер глаза. — Но что бы там ни было, — добавил в привычной спокойной манере, — нам не следует пренебрегать подобной возможностью.

 

Джинни машинально села на кровати. Невидящим взглядом уткнулась в противоположную стену. За окном громыхнуло так, что ее соседки по комнате на миг заворочались в своих кроватях, едва не проснувшись. Джинни же это не заставило даже вздрогнуть. Происходящее вокруг будто бы больше не касалось ее, отошло куда-то далеко-далеко, покрывшись туманной дымкой. Она ничего не видела и не слышала. Ноги машинально влезли в ботинки, и Джинни, оставив дверь открытой, вышла из комнаты.

Она медленно поднималась по лестнице, даже не глядя на каменные ступеньки, не держась за перила. Мир вокруг перестал существовать, в голове полуночной звездой зажглась лишь одна цель — найти ее. Заветную вещь, драгоценность, поскорее прикоснуться, овладеть. Желание это было подобно мечте, миражу в пустыне, да которого жизненно необходимо было добраться. И она непременно это сделает. Во что бы то ни стало.

 

— Во что бы то ни стало надо понять цель ее поисков. Отбирать необязательно, но узнать очень важно, — продолжал напутствовать Дамблдор.

Взгляд черных глаз профессора Снейпа прорезали иголки подозрения.

— Вы полагаете, что…

— Да, именно это я и полагаю, Северус.

 

Точка с именем Джинни мелькала перед удивленным взором Гарри. Какого гоблина она делает? И почему она и Малфой ошиваются так близко друг от друга? Гарри устало потер глаза, словно пытаясь понять, не померещилось ли ему увиденное. Теперь обе девушки с завидным упорством поднимались на верхние этажи замка.

 

— Я сделаю все, что в моих силах. К тому же Поттер… — Снейп пронзительно посмотрел в лицо директора. — Он упорно пытается что-то вынюхать. Я часто вижу, как он крутится возле мисс Малфой.

— Гарри ничего не говорил мне о своих подозрениях, — задумчиво начал поглаживать бороду Дамблдор.

Ядовитая усмешка треснула в уголках губ Снейпа.

— Полагаю, он в очередной раз самонадеянно решил погеройствовать, — с презрением в голосе высказался он.

— Нет, Северус, здесь нечто другое. Про подозрения насчет вас он не стал умалчивать. Мне он доверяет, так почему ничего не рассказал про мисс Малфой? Это весьма любопытно.

 

Совершенно не подозревая о том, что стала объектом обсуждения и пристальной слежки, Аделин, успев в очередной раз обойти большую часть этажей, уже вновь начала терять надежду. Мерлин, сколько времени она потеряла, прохлаждаясь в поместье семейства Забини! Тетя Рики, поколдовав над ее рукой, строго-настрого запретила ей даже думать об использовании перстня до конца каникул, пригрозив, что иначе не произойдет полного восстановления, а то и вообще станет еще хуже. Аделин не хотелось повторения всего того ужаса, что происходил с ее организмом во время лечения в лазарете. Уж кому-кому, но этой женщине она волей-неволей верила — тетя Риккарда имела привычку всегда все говорить напрямую. Поэтому поиски пришлось отложить по крайней мере до конца каникул. Она покачала головой. Такая блестящая возможность была упущена!

Аделин в очередной раз чертыхнулась, заворачивая в следующий коридор. Перстень хотелось запулить куда-нибудь подальше, но мысль об отце каждый раз заставляла ее одергивать себя и мыслить трезво. Очередная вспышка молнии осветила синий глаз. Аделин резко остановилась. Синий? Присмотрелась повнимательнее. О святой Мерлин! Слава великому создателю, он засветился!

— Что вы намерены делать? — прямо спросил Снейп, посмотрев прямо в голубые глаза директора.

Тот умиротворенно улыбнулся.

— Я собираюсь и дальше заниматься обучением Гарри. Мисс Малфой, если же найдет нужное в замке, непременно поспешит отдать это своему хозяину. К тому моменту, если меня уже не будет в живых, ты будешь знать, что делать.

Спокойно-отстраненная маска вмиг слетела с лица Снейпа.

— Ты не оставляешь мне выбора! — возмущенно воскликнул он.

Яркая вспышка озарила его искаженное яростью лицо. Дамблдора же, казалось, это нисколько не побеспокоило.

— Свой выбор ты сделал уже давно, Северус, — сказал он твердо. — Пути назад нет.

 

Ощущение дежавю заполнило все существо Гарри. Он недоуменно смотрел за тем, как точка с именем Аделин Малфой, ускорившись, движется к другому концу восьмого этажа. Так стремительно, словно охотник, что настиг свою добычу и теперь боится упустить желанный трофей. Но самым удивительным было даже не это. Гарри даже несколько раз протер глаза и тряхнул головой, проверяя. Ведь в этом же месте несколькими минутами ранее исчезла другая точка. Джинни, помотавшись туда-сюда, словно китайский болванчик, бесследно испарилась с карты в одном из коридоров восьмого этажа.

---

1) Настоятельно рекомендую посмотреть упомянутые в главе изображения, чтобы лучше понимать, о чем говорит юный мистер Забини. Он у нас мальчик из непростого семейства, образованный, как-никак, так что простим ему желание познакомить других, в частности, даму сердца, с прекрасным.

Вернуться к тексту

2) «Рождение Венеры» https://gallerix.ru/album/Botticelli/pic/glrx-241413391

Вернуться к тексту

3) Портрет Джиневры де Бенчи https://kolybanov.livejournal.com/14708587.html

Вернуться к тексту

4) «Дама с горностаем» https://gallerix.ru/album/Leonardo/pic/glrx-594331897

Вернуться к тексту