Панцироносица. Наука против волшебства. Книга первая. (гет)

Придя домой, Кира обнаружила Сашку в своей комнате в тот самый момент, когда братец, включив её компьютер, наткнулся на пароль, без ввода которого операционная система отказывалась запускаться. Мальчуган сидел и медленно закипал от гнева и бессилия, пытаясь составить одиннадцатизначную комбинацию, как вдруг в комнату ворвался разрушительный тайфун, который в два счёта выпроводил маленького прохвоста в переднюю. Оскорблённый Сашка, конечно, побежал жаловаться на полученный от сестры подзатыльник, но Кира меньше всего думала сейчас о том, что скажет мама. Её голова была занята куда более сложными проблемами.

Надев наушники и зарядив в плеер диск ATC, она легла на кровать и тоскующим взглядом уставилась в потолок. Что ей делать теперь?

Словесница Яковлева, женщина неизвестно откуда взявшаяся и разыскивающая какую-то очень дорогую для неё девушку. Странные костюмы, "Панцири", неведомо как оказавшиеся на ней, Кире, и на Эммочке. Заболевшая Норка. Клювоносец. Полковник Приставкин. Всё это переплелось в огромный клубок, в котором не сыскать конца...

Рассказать обо всём маме? Она придёт в ужас, поставит в известность папу, как он отреагирует — и вовсе представить невозможно...

Искать помощи у властей? А что может сделать милиция, прокуратура, служба контрразведки? Яковлеву им ни за что не изловить. А вот для неё, Киры, настанут плохие времена. Ей не окажут никакой реальной помощи — напротив, даже на кусочки разберут, лишь бы посмотреть — как она устроена изнутри...

Она выключила плеер, села на кровати, закатала рукав рубашки и материализовала телепортер.

— Ну и дела, — прошептала она, ощупывая отлитую из незнакомого металла наручу с пультом управления и экраном навигатора, — да её просто так не снимешь... она словно вросла в руку. Как она тут держится?

Кире стало страшно. Она представить себе не могла, что её тело, по сути, составляет единое целое с каким-то невообразимо сложным, несомненно электронным, устройством. Как такое возможно — она понять не могла. Лишь однажды она видела что-то подобное в киноэпопее "Восставший из ада", у персонажа по имени Ди-джей Си-ди.

— Но я ведь ещё не сенобит? — растерянно прошептала Кира, пряча наручу, — боли я не чувствую, и наслаждения от неё — тоже... но, может, мои настоящие родители избавились от меня потому, что во мне было что-то странное? Опять нескладуха какая-то... кто сделал меня такой... странной? Ведь не Левиафан собственной персоной?

Демонологическая версия отпадала — Кира чем угодно поклялась бы, что не совершала никаких причудливых обрядов и не продавала душу...

А что если сбежать из дома? Насовсем? Нет, это никуда не годится. Как оставить маму, больную Норку, Эммочку?

Кира села у окна и стала рассматривать улицу.

Серый холодный пруд, мокрый асфальт, пара мальчишек у качелей, две сороки, севшие на провод. Рваные тучи на небе, редкие голубые просветы между ними... Всё такое обыкновенное, привычное. Всё, кроме неё самой. И некоторых странных событий, одно из которых она наблюдала лично.

"Яковлева... — думала девушка, — как она могла так с нами поступить? Привести нас к клювоносцу? А если бы он добрался до нас?"

"Но ведь мы вроде бы и не сильно возражали... мы были под впечатлением того, что она открыла нам. Она знала о наших секретах, хотя мы ни сном ни духом не подозревали ничего такого... она знала, что мы не беззащитны и можем дать отпор этой твари... кто она, кстати? Чумной доктор убивал людей, это факт..."

"Нет, ничего у меня не выйдет, — подумала Кира, — это не алгебра, с которой сбежала — и забыла... никуда я не убегу. Если сейчас кто-то нападёт на маму, я опять воспользуюсь этим "Панцирем", о котором почти ничего не знаю. Буду звать на помощь Яковлеву... если увижу какое-нибудь страшилище, напавшее на людей, то опять превращусь..."

Что же ей оставалось делать? Принять как есть?

Между тем в окружающем девушку мире, таком привычном и понятном, творилось что-то странное...

Кира не хотела быть супергероиней из боевика. Ей хотелось быть простой девятиклассницей, ходить в школу, пусть и надоевшую до посинения, скучать на уроках, подрисовывать на картинках в учебниках усы, курительные трубки и прочее, кидать записочки, дурачиться на пару с Норкой, возвращаться из школы домой, по пути сворачивать в "Лунный венец"... "И пусть этот несносный Славка говорит, что у меня хвостики красивые..." — мелькнуло в её голове.

Кира почувствовала голод и заспешила на кухню. Нашла оставшуюся после завтрака картофельную оладью и приступила было к обеду, как на кухню вошла мама.

— Звонила Александра Антоновна, — сказала она, — велела тебе прийти к двум часам. Будет тебя подтягивать.

— Да-да, — отозвалась Кира, прожёвывая последний кусок, — мы договаривались...

— Папа уже в курсе твоих проделок, и если ты исправишь оценку, я, пожалуй, соизволю немного сжалиться...

— Ты отдашь провод от системника? — оживилась Кира.

— Нет уж, девочка, посиди чуток без Интернета. Здоровее будешь.

— Я тогда подумала, что ты меня этим проводом нахлещешь...

— Куда там, поздно уже, — махнула рукой мама, — это надо было два года назад делать. А лучше всего было бы этим проводом отхлестать дядю Колю, чтобы не дарил любимой племяннице всякую дрянь. Придумают же некоторые — военные экстрасенсы, армия из маньяков-пироманов...

— Мама... — Кира поднялась со стула, — я обязательно исправлю эту двойку... Обязательно!

— Конечно, исправишь. Но только не забудь, что незнакомые растения нельзя употреблять в пищу. Зачем листья драла, да ещё и жевала?

— Ну... просто интересно было.

Мама приобняла девушку за талию и сказала:

— Ты, Кирушка, одна сплошная ходячая "Смехопанорама" с "Окнами" и "Каламбуром" в одном лице. Так-то...

Ходячая смехопанорама. На это Кира решительно ничего не могла возразить.

К двум часам пополудни она спустилась во двор и через браслет вызвала Эммочку. Та ответила сразу, объяснила, что уже собралась и вышла на лестницу. Они встретились возле "Лунного венца" и не спеша побрели к школе.

Возле ворот Кира остановилась и придержала отличницу.

— Слушай, Эмка, — спросила она, — а ты не думала о том, что на нашу грамматичку можно заявить... или написать хотя бы анонимно? На Лубянку, или куда-нибудь ещё?

— Думала. И пришла к выводу, что ничего путного из этого не выйдет.

— Почему?

— Потому что если она и впрямь прилетела на Землю издалека, то при первых же признаках опасности улетит. На Луну, или Марс, или ещё куда-нибудь. Что нам с того, что она исчезнет? Мы должны потребовать у неё объяснений тому, что с нами случилось в прошлом. Вот встретим как-нибудь Стешку, уговорим её попробовать включить этот... панцирь, потом... кто там ещё есть? И спросим.

Александра Антоновна встретила девушек на крыльце.

— Ну что, Кира? Каково ходить в школу ещё и по выходным? — улыбнулась она.

— Зато не в семь утра, а после обеда, — парировала девушка.

— Я гляжу, ты любишь сладко поспать. Ну так что у нас с алгеброй? Готова грызть гранит науки?

— Да, — настроение у Киры моментально испортилось, — надевайте мне мешок, ведите на эшафот...

— До этого, пожалуй, не дойдёт, а вот ты, Эмма... ты не откажешься помочь подруге?

— С величайшим удовольствием, — улыбнулась отличница.

Кира готова была, как обычно, расплакаться...

Александра Антоновна уложилась в полчаса, и по прошествии этого времени Кира, к своему удивлению и восторгу, обнаружила, что алгебраические формулы, уравнения и графики перестали казаться ей Филькиной грамотой. То ли словесница очень хорошо объясняла, то ли у Киры проклюнулись ростки новых воспоминаний, но свою неудачную самостоятельную работу она перерешала заново, и по мнению Эммочки, оценившей её старания, на более-менее твёрдую тройку.

— Сильно мы тебя нагружать не будем, — заключила Александра Антоновна, — подлечим ещё чуть-чуть завтра, а дальше — как сумеешь...

После занятий они проследовали в пустой спортзал. Для большей надёжности словесница просунула в замочную скважину кусок проволоки — на тот случай, если кто-то задумает воспользоваться запасным ключом. Теперь замок был блокирован, и вся троица оказалась отрезана от остального мира. Сев на скамеечку и дождавшись, пока Кира с Эммочкой разместятся рядом, словесница сказала:

— Сейчас мы с вами будем учиться вот чему. Вы уже пробовали свои браслеты снять и спрятать?

Кира и думать забыла о свойстве передатчика возвращаться на руку хозяина. А вот Эммочка уже проверила на практике то, что объясняла Александра Антоновна, и убедилась, что браслет действительно возвращается. Даже с расстояния в десять километров, будучи брошенным в вагоне метро.

— Сейчас я покажу вам, — продолжила женщина, — как пользоваться телепортером...

— Так сразу? — удивилась Эммочка, — и прямо здесь? Но ведь этому, наверное, надо долго учиться?

— Самостоятельно выбирать точку конечного маршрута мы будем учиться позже — это действительно трудно, а пока я научу вас кое-чему попроще...

Александра Антоновна начала со связи. Каждый, кто носил передатчик и телепортер, мог телепортировать к себе человека, с которым разговаривал. Для наглядности она изобразила на тетрадном листе весь алгоритм работы с телепортерами — все действия укладывались в комбинации из нажатий определённых кнопок на пульте, и запомнить их было довольно легко.

— И мы можем попасть куда захотим? — подскочила Кира.

— Не совсем. Телепортер работает лишь в пределах Земли. Ты, Кира, можешь в любой момент попросить Эмму перенести тебя к ней домой.

— Вот здорово, — обрадовалась Кира, — когда мы поедем летом к бабушке, мне точно скучно не будет...

— Зато скучно придётся бабушке, — улыбнулась Эммочка, — пришла пора кого-то выпороть — а ты в это время у меня дома...

— Моя бабушка — не драчунья, — надулась девушка.

— Девочки, не отвлекайтесь, — обратилась к подружкам словесница, — займёмся лучше делом... запомните одно простое правило — вокруг того, кто вызывает человека к себе, должен быть хотя бы метр свободного пространства, иначе связь будет прервана и переброска не состоится. Важно так же, чтобы прибывшему было на чём стоять.

— От какой точки отсчитывается радиус безопасного круга? — уточнила Эммочка.

— Встанешь прямо, сомкнёшь пяточки... прямо между ними. Разумеется, чем больше радиус, тем лучше. Сейчас мы с вами потренируемся здесь, в зале...

Александра Антоновна вошла в чулан для хранения мячей и прочего спортивного инвентаря, закрыла дверь и для большей достоверности эксперимента придвинула к проёму шкаф. Эммочка скрылась в нише, за конём. На создание канала ушло несколько секунд, и Кира увидела, как умная ученица растаяла в воздухе. Произошло это совершенно бесшумно. Кира считала себя привыкшей к необыкновенным явлениям, но сейчас ей стало немного страшновато... Успокоилась она лишь после того, как девушка вместе со словесницей отодвинули от двери чулана шкаф и вошли в зал.

Эммочка присела на скамейку, стараясь получше разобраться в своих ощущениях. Когда эксперимент был повторён с Кирой, она не ощутила ничего, кроме лёгкого испуга, когда её неожиданно что-то подтолкнуло вверх — а затем стены спортзала растаяли и сменились на тесную комнатушку без окон, с тусклой лампочкой под потолком.

— Интересно, да? — улыбнулась словесница, — вы обе так спокойно реагируете на это... как будто не раз делали такое в прошлом.

— А здорово было бы переноситься так из дома в школу и обратно, — вздохнула Кира, — только вот люди будут приставать, если увидят...

— Да, жаль, что мы не у меня дома, — согласилась Александра Антоновна, — там бы никто этому не удивился. Есть только одна проблема — чем чаще телепортируешься, особенно на большое расстояние, тем сильнее устаёшь... много сил тратится, и физических, и душевных.

После получасовой практики Александра Антоновна, убедившись, что обе девушки усвоили урок, похвалила обеих, проинструктировала относительно мер предосторожности — прежде всего они касались нежелательных свидетелей — и предложила лично телепортировать каждую к собственному порогу.

— Нет уж, спасибо, не надо, — отказалась Эммочка, — боюсь, я привыкну к этому и совсем разучусь двигаться...

Кира тоже предпочла добраться до дома на своих двоих.

— Пусть будет так, — сказала словесница, — надеюсь, вы теперь вспомните, что делать в экстремальных ситуациях... давайте я вам покажу кое-что ещё... — и она перечислила коды, посредством которых они могли спрятать в своих телах подходящий по объёму предмет и извлечь его наружу. Девушки успешно освоили и этот удивительный приём.

— Я слежу за ситуацией, — сказала словесница перед прощанием, — не хочу трогать вас с места попусту, поскольку пока могу справиться со всем сама, но если представится случай применить "Панцирь" — я вас вызову.

Женщина спустилась в сквер и зашагала в направлении дома, где жила Норка. Когда она скрылась из виду, Кира сказала:

— Слушай, Эмка, давай попробуем так — я зайду в корпус и подожду в туалете, а ты выйдешь на улицу и вызовешь меня из какого-нибудь подъезда, и я к тебе прилечу, м-м?

— Давай. Только ты не забудь закрыться. И чтобы никто тебя не видел...

— Не боись, школа почти пустая стоит. Ладно, я иду к социализму в гости...

Школа действительно была почти пуста. Кто-то где-то ходил по коридорам, две уборщицы мыли полы, из директорского кабинета доносилось гудение копировальной машины... Все были заняты, и на зашедшую в туалет ученицу никто не обратил внимания.

Кира заперлась в одной из кабинок и в ожидании вызова от Эммочки начала рассматривать ученическое творчество на стенках, разукрашенных трёхэтажной руганью и скабрезными рисунками. Иные девушки умели выражаться не хуже сапожников... Была здесь и её надпись годичной давности из трёх выведенных фломастером слов — "Децл потный лох". Эммочка вызвала Киру минут через семь. Девушка ответила, вновь ощутила толчок — и туалетная кабинка исчезла. Вместо неё появился глухой закуток в подъезде, разрисованном не хуже, чем стены туалета. Рядом находилось окошко, и Кира, оглядев пейзаж, поняла, что находится в доме на Паромной, напротив "Лунного венца".

— В любой другой день это показалось бы странным... — раздался откуда-то из-за спины Киры голос Эммочки.

Девушки стояли на лестничной площадке четвёртого этажа. Двери в квартиры находились в глубине коридоров, идущих в две противоположные стороны, и через дверные глазки никто не мог их увидеть.

— Яковлевой действительно нечего опасаться ни милиции, ни ФСБ, если она сама может прокладывать свой маршрут движения, — заметила Кира, — сегодня она здесь, завтра на Аляске, послезавтра — на Огненной Земле...

— А ты хоть помнишь, где Огненная Земля находится? — поинтересовалась Эммочка.

— Кажется... — Кира поскребла макушку, — где-то в Африке...

— Вот именно, что только "кажется", — многозначительно сказала отличница, — ой, Кирка... слушай, я забыла кое-что у Лексы спросить...

Она материализовала на запястье браслет-передатчик, и вскоре до подруг донёсся голос Александры Антоновны:

— Привет, Эмма. Ты уже дома?

— Нет, пока ещё нет... слушайте, я у вас вот что спросить хочу. Помните — там, на набережной, этот Чумной доктор требовал от вас или нас... не знаю точно, что-то перестать делать?

— Помню.

— А что вы должны были перестать?

— Я... — Александра Антоновна на секунду запнулась, — дело в том, что ещё до того, как он в первый раз заговорил, я начала молиться. Про себя, в мыслях, так, как меня учили. А он каким-то образом понял, что я делаю, и сильно разозлился.

— Вы молились? — Эммочкины брови подпрыгнули вверх, — ну ладно, спасибо.

— Хорошего вам дня. Ты там с Кирой?

— Да.

— И ей тоже привет.

— Слушайте, а наш разговор могут перехватить?

— Об этом не беспокойся. Мы не используем ни одну радиочастоту.

После того, как Эммочка распрощалась со словесницей и прервала связь, Кира сказала:

— Я хочу в "Лунный венец" заскочить. Всё равно дома делать нечего. Не составишь мне компанию?

— Идём. Мне тоже надо кое-что в Инете посмотреть...

Эммочка принялась рассказывать о своих попытках самостоятельно разузнать природу клювоносого человека и о том, что все её попытки ни к чему не привели.

— Так ты что, в библиотеке сидела?

— Ну да, — кивнула отличница, — но там нет нужных книг. Знаешь, Кирка... этот Чумной доктор, его скелет, способность управлять инфразвуковыми волнами, и какие-то провода с деталями, которыми он был набит... и Лекса говорит, что она стала молиться, а клювоносец — злиться. Я теперь не уверена, что он инопланетянин.

— А кто же он тогда?

Эммочка хотела было что-то сказать, но из дверей заведения вышла компания молодёжи, и разговор пришлось прервать.

"Лунный венец" занимал два этажа — на первом располагалось собственно кафе, в котором можно было наскоро перекусить, такое же, как и тысячи ему подобных, а на втором размещался компьютерный зал, конторка для консультантов и помещения для администрации. Девушки сдали гардеробщице свои куртки и поднялись к конторке. Консультантов было четверо — две девушки и два парня, одним из которых был Димка Феофанов.

— Салют, Кируха, — скучающий Димка явно обрадовался появлению девушки, — почему так долго обходила стороной наше благословенное, почтенное заведение?

— Из-за красных лебедей, поселившихся в дневнике. И Норка... ты слышал, что она сегодня ночью вышла из комы?

— Ещё бы. Сегодня вообще ночка на славу удалась. Того кренделя с клювом в парке грохнули.

— Ты как думаешь... — Кира запнулась, — этот клюв и в самом деле существовал?

— Не думаю. Ромыч говорил, что тело сразу увезли куда-то, и он ничего не разглядел. А ещё сегодня в полночь в разных больницах двадцать пять человек, помимо Норки, от комы очнулись, и медицинское сообщество Белокаменной от этого события пребывает в ступоре...

Кира поняла, что настало время сменить тему. Эммочка уже прошла в зал и заняла свободный столик с компьютером. Её интересовало нечто другое, о чём знала или догадывалась только она.

— А как твои успехи на личном фронте? — поинтересовалась Кира, — Райка ещё не согласилась связать себя законным браком и совместно нажитым движимым-недвижимым имуществом?

— Планируем расписаться где-то в августе. Раньше не выйдет.

— Почему не выйдет?

— Дело в том, — пустился в объяснения Димка, — что они от своего университета едут в экспедицию по Синцзяну...

— Это в Китае, что ли? И что они забыли там?

— Китайцы задумали протянуть железную дорогу в Кашгар. Ведутся гигантские земляные и горные работы, а для археологов и палеонтологов вся эта возня — настоящий Клондайк. Сейчас многие рвутся попасть туда, но не каждому это удаётся. Райкиной экспедиции крупно повезло. Она говорила, что ректорат заручился поддержкой в МИДе, и всё быстро уладилось. Но всё равно им пришлось заполнить тонну бумаг, прежде чем в Пекине поверили, что Райка и прочие ребята не намерены украсть ядерную ракету и протащить её через границу...

— Ясненько, — заключила Кира, — значит, всё лето Райка будет атлантов откапывать. Я займу вон тот столик у дальней стеночки...

С выбранного Кирой места был виден весь зал и все, кто в нём находится. Эммочка сидела на пять рядов дальше, возле окна, справа через два столика разместился светловолосый парень лет семнадцати, а прямо перед собой она увидела сидящего к ней спиной Мирослава Кратова. Чем он занимался, Кира не поняла, ясно только, что не в игрушки играл. И он был настолько поглощён происходящим на мониторе, что вряд ли заметил, как она прошла буквально в метре от него к своему любимому месту.

Кира, вопреки обыкновению, не стала посещать игровые форумы. На этот раз она посетила несколько ресурсов, на которых обсуждались городские новости, по каким-то причинам не замеченные ни официальными, ни коммерческими, ни так называемыми "независимыми" СМИ. Активные и предприимчивые граждане разоблачали показуху, подготовленную по случаям визитов мэра Лужкова в тот или иной район города(доходило до маразма — канализационные колодцы закрывались новыми крышками, а после отъезда гостя крышки снимались и увозились). Кто-то рассказывал о милицейских рейдах по столичным рынкам — люди в погонах вышвырнули за ворота беззащитных старух, торгующих семечками, и их места заняли какие-то заезжие торговцы с Армении. Кто-то выложил подробности убийства Чумного доктора на Братеевской набережной. Девушка кликнула мышкой по ссылке, и экран высветил надпись — "Информация удалена модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей."

— Вот чёрт! — прошипела Кира, чуть ли не стукнув кулаком по клавиатуре. Вот всегда так — чей-нибудь бред про дожди из лягушек или Снежного человека может висеть на сайтах месяцами, и никаких "многочисленных жалоб" не наблюдалось, а тут... не иначе кто-то что-то раскопал и поспешил поделиться со всем светом.

Кира вспомнила, как однажды ей довелось наткнуться на обрывок прямой трансляции, во время которой Такседо Маск взял в заложники какого-то милицейского начальника. После недолгих поисков она нашла нужный сайт, но и там её ожидала грозная надпись — "Видео удалено модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей".

Девушка создала аккаунт и выбрала несколько видеороликов малоприятного содержания. На одном из них подростки утопили мешок с засунутой в него собакой, на другом четырёхлетний мальчик вешал за шею куклу, на другом какой-то школьник сверкал перед камерой расстёгнутой ширинкой... Под каждым из них она оставила комментарий — "Почему здесь не наблюдаются "многочисленные жалобы" пользователей?"

На сайте, похоже, толклось множество народа. Вскоре последовали ответы:

"Потому что у нас свобода и демократия. Не нравится — вали в КНДР."

"Хоть здесь не воняй со своим шизофреническим квасным патриотизмом."

"А тебе что, опять в совок захотелось?"

"Смотрите-ка, тут какая-то православнутая запутинская кликуша нарисовалась."

И многое другое в том же духе. А ещё через минуту пришло сообщение — "Ваш аккаунт заблокирован модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей."

— Вот кому на Руси жить хорошо, — вздохнула Кира, — тому, кто вешает кукол и ходит с расстёгнутой ширинкой... против них голос повышать не моги...

Кира долго читала комментарии, препирательства и ругань посетителей гостевых книг различных ресурсов, как вдруг к её столику кто-то подошёл. Это был сидевший справа светловолосый парень в чёрном свитере и чёрных джинсах, с прицепленными к воротнику наушниками, в меру высокий и, как видно было по фигуре, друживший со спортом.

— Привет, — сказал он, — ты играешь под ником "Линза"?

— Да, — язык Киры сработал чуть раньше, прежде чем она соизволила немного подумать, — ой, а откуда ты знаешь?

— Вообще-то я тут многих знаю, а твой ник просто увидел на экране, когда ты была здесь в прошлые дни. Давай знакомиться, я — Хулиганка в кедах.

— Что-что??? — Кира даже привстала со стула, — ты Хулиганка в кедах? Зачем ты себе выбрал такой... ник? Хи-хи...

— Женский типа? Да так... смотрел в потолок, оттуда и взял. А тебя Кирой зовут, да? Я слышал, как Димыч тебя так называл...

— Да, я Кирка Белякова.

— А я Гришка. Гришка Листиков.

— Ты шикарно меня громил в он-лайне, — заметила Кира.

— Ты тоже отлично держалась. Как мне помнится, последняя игра закончилась ничьёй.

Листиков некоторое время что-то обдумывал.

— Ты уже уходишь? — спросил он, — мы можем немного прогуляться по району... как считаешь?

— Ну... — замялась Кира, — я вообще-то собиралась домой, и к тому же я не одна... — она кивнула в сторону Эммочки, которая уже встала из-за столика, — но я не очень тороплюсь... могу подождать внизу.

— Лады. У меня тут дел минут на пять, и я свободен, — сказал парень, возвращаясь к занятому им компьютеру.

— Ты нашла то, что искала? — спросила Кира Эммочку.

— Да, нашла.

— Хочешь мороженого?

Эммочка предпочитала пломбир, и Кира полностью поддержала её предпочтение. Они спустились вниз, заняли столик в центре(предполагалось, что Гриша Листиков в сем случае точно не пройдёт мимо)и заказали два холодных шарика, каждый размером не меньше кулака.

— А что ты искала в Инете? — рассеянно поинтересовалась Кира. Её интересовали не сколько подружкины изыскания, сколько лежащее на тарелочке лакомство, и вопрос был ею задан скорее из вежливости — лишь бы не молчать.

— Искала случаи, в которых описано негативное воздействие молитв, и о том, в чём кроются причины такого воздействия...

Предмет разговора сразу показался Кире абсолютно неинтересным. Слова умной ученицы с трудом долетали до её ушей, а если и долетали, то почти не были поняты.

— Оказывается, в истории есть немало случаев, когда люди с экстрасенсорными способностями теряли свой дар, если рядом кто-то молился...

Кира думала о предложении совершенно незнакомого ей Гришки Листикова, он же "Хулиганка в кедах", прогуляться по окрестностям. В конце концов, почему бы и нет? Она не считала себя ущербной внешне, но и писаной красавицей себя не ощущала. Фигура как фигура — вполне соответствует возрасту, лицо — обыкновенное, ничем не примечательное. Разве что причёска на голове нетипичная для девушек, проживающих в Белокаменной...

— НЛО и пришельцы имеют обыкновение исчезать, если кто-то молится. Воцерковлённые люди вообще очень редко видят НЛО, призраков и прочие явления... — говорила Эммочка.

Кира думала совсем о другом. Она поймала себя на мысли, что мальчишки почему-то мало обращают на неё внимание...

— Кроме того, жрецы могли провести обряд, после которого начинались чудеса и статуя оживала... — Эммочка внезапно замолкла и подняла взгляд вверх, глядя на что-то за спиной Киры. Та, заметив этот взгляд, повернулась, ожидая увидеть Листикова, но вместо него рядом стоял Мирослав Кратов.

— Приятного аппетита, сердитая девочка, — изрёк парень.

— Опять ты... — фыркнула Кира, — почему, куда бы я ни пошла, ты всегда оказываешься рядом?

— Я бы тоже мог спросить тебя об этом. Сюда я пришёл, во-первых, проведать старого приятеля, а во-вторых, я здесь не один, а со Стешкой.

— Ну-ну, — снова фыркнула Кира. Ей нестерпимо хотелось сказать что-нибудь едкое и обидное, — как это трогательно — заставлять девушку идти сюда из Марьино... а у самого что, ноги отнялись?

— Просто в те дни, когда ты меня не видишь, я буквально живу в этом Марьино, — пояснил Мирослав, — а Стешке не было нужды приходить самой. Для неё был готов экипаж. До скорого, сердитая девочка, — он положил Кире руку на плечо и успел убрать прежде, чем та успела её стряхнуть. Когда девушка снова обернулась, Мирослава в зале уже не было.

— Ну какой нахал, — проворчала Кира, — вот с чего я ему — сердитая девочка...

— Потому что так и есть, — хихикнула Эммочка, — и вообще, по-моему, тебе светит большая и крепкая любовь.

— С ним? Не дождётся... — Кира доела мороженое и встала, — вот сейчас натяну на лицо самое счастливое выражение, на какое только способна, и уйду с первым встречным...

Гришка Листиков словно слышал эти слова, потому что он не замедлил спуститься в кафе. Теперь, помимо свитера, на нём была серая ветровка с капюшоном. Кира, к удивлению умной ученицы, тут же встала с места, подошла к новому знакомому и взяла его под руку...

Выходя на улицу, Эммочка улучила момент и шепнула подружке:

— Не знаю, кого ты так своевременно нашла, но идти буду чуть позади. Если что — крикни меня, я прибегу...

Отличница хитрила. Она сразу узнала того самого Гришу Листикова, который разделил с ней первое место на олимпиаде, но, не желая мешать Кире, притворилась незнайкой.

Кира в ответ кивнула и подумала — надо же, как сильно развито у Эммочки чувство такта. Скорее всего, ей и в голову не придёт отбивать чужих парней. Настоящая подруга...

Она не глядела по сторонам, а вверх — тем более, иначе она бы снова увидела Мирослава.

Тот стоял в коридоре у окна, выходящего на Паромную, и вдыхал запах, оставшийся на ладони после прикосновения к Кириному плечу.

Едва он втянул воздух поглубже в лёгкие — перед его глазами что-то мелькнуло, и он словно наяву увидел смутный силуэт своей Незнакомки-из-Сна, и услыхал её голос:

"Прошу тебя, отыщи... отыщи Серебряный Кристалл... помоги мне и себе, найди его..."

— Что за чертовщина? — прошептал Мирослав, отгоняя наваждение, — этот запах... почему он кажется мне таким знакомым?

Внизу на тротуаре он заметил Киру в паре с каким-то незнакомым парнем в серой ветровке. Шагах в двадцати следом за ними шла Эммочка.

— Кто же ты такая, маленькая сердитая девочка? — Мирослав сжал обеими ладонями лоб и крепко зажмурился, — кто же я сам такой? Где мне искать этот Серебряный Кристалл?

Кира рассказала новому знакомому немного о себе. Листиков в долгу не остался. Девушка узнала, что в этом году ему предстоят выпускные экзамены, что его родители поглощены бизнесом, что в их семье пятеро детей и он — предпоследний, и что в конце марта он наконец получил водительские права. Куда идти учиться после школы, ещё не придумал и решил через год дождаться призыва на срочную службу, надеясь за это время хорошенько всё обдумать и принять взвешенное решение о продолжении дальнейшего образования.

— Послушай! — у Киры в голове что-то щёлкнуло, — а ведь ты из школы имени Полубоярова, да?

— Верно, — кивнул Гриша, — а откуда ты знаешь?

— Видела твою фамилию в списках победителей олимпиады по ЦФО... да, и слушай — сзади нас идёт...

— Знаю, — улыбнулся парень, — Эмма Мокрецова, та самая, с которой мы делим поровну вершину Олимпа. А что это у тебя глаза круглые? — спросил он, — ты что, совсем газет не читаешь?

Кира замялась, и Гриша сменил тему.

После некоторого колебания, вызванного вопросом о роде деятельности её отца, Кира рассказала Грише, где он работает и чем занимается. Листиков усмехнулся и в ответ поведал, что когда-то давно был в гостях у одной своей знакомой, что живёт в Видном, и услыхал там за накрытым по случаю какого-то торжества столом много нелестных слов, адресованных хозяином в адрес журналиста Белякова.

— И кто этот злодей? — уточнила Кира.

— Местечковый олигарх, Ахмет Радикович Сафуанов, — ответил Листиков, — слышала о таком?

— Нет.

— Просто род деятельности у человека такой, что соблазнов полно, и он ни перед одним из них устоять не может, — вздохнул Листиков, — а твоего отца соблазны не берут. Я слышал, как Такседо Маск послал в редакцию на его имя ящик с брюликами, а он всё сдал ментам, ничего себе не присвоив. Сейчас такие люди на вес золота ценятся...

Кира почувствовала благодарность к этому парню за тёплый отзыв в адрес отца, и почему-то начала рассказывать Листикову про Мирослава Кратова и про то, как он её дразнит при каждой встрече.

Гриша скосил глаза в сторону "Лунного венца". Они медленно шли вдоль берега и уже успели обойти пруд кругом. Парень долго молчал, о чём-то раздумывая, и Кира дёрнула его за рукав.

— Это тот Кратов, который со Стешкой встречается? — уточнил он, — почему он дразнится, не знаю, но что-то мне подсказывает, что оба они расстанутся этим летом, ещё до начала августа.

— Откуда такая точная дата?

— Ниоткуда. Просто промелькнуло в голове, и всё.

Кира в шутку поинтересовалась:

— А насчёт моего будущего у тебя ничего не мелькает?

— Твоего? — Листиков нахмурился, — дай подумать... точно не уверен, но где-то ближе к середине августа ты будешь ездить в Сокольники и навещать там какого-то парня на инвалидном кресле.

— Ну ты и брякнул... с чего бы это я туда поехала? А что ещё?

— Я вижу тебя и дочку Ахмета Радиковича. Ей на голову свалился рогатый жук, она перепугалась, и ты его сняла.

— Ну, это ещё смешнее, чем первое, где про Сокольники... ещё что-нибудь есть?

— В точности не уверен, но думаю, что человек, которого все называют Такседо Маском, имел несчастье поучаствовать в одной малоприятной истории, имевшей место в поезде "Тюмень-Москва".

— Какие удивительные вещи ты рассказываешь, но... — Кира огляделась по сторонам, — я уже у своего родного подъезда. К нам не поднимешься?

— Извини, сейчас не выйдет. Пора расходиться.

Кира надиктовала Листикову номер своего телефона, и когда тот перешёл по мосту на Паромную, шествовавшая в некотором отдалении Эммочка тут же подбежала к подружке:

— Ну и кто этот первый встречный, почему я его не знаю? С соседней школы?

— Познакомились в компьютерном зале, а откуда он... — Кира развела руками и наскоро пересказала то, что узнала о Листикове, умолчав только о его шутовских рассказах о будущем.

Эммочка напомнила Кире об осторожности, клюнула её губами в щеку и побежала домой.

Гриша Листиков, не оборачиваясь, шёл к "Лунному венцу". Он сел за руль припаркованного у витрины белого "Шевроле", осмотрелся и убедившись, что рядом никого нет, вынул из бардачка пухлую общую тетрадь. Раскрыл её, просмотрел небольшой абзац с записанными адресами и телефонами, и вынув ручку, поставил галочку возле того, что был последним в списке.

— Все шесть адресов и совпали... надо же... — пробурчал он себе под нос, — и Кирин номер... неужели и всё остальное будет происходить именно так, как мне сказали?

Он отложил тетрадь и задумался.

— А не слишком ли много я ей наговорил? — спросил он себя, — да, пожалуй, не много...

Он снова открыл тетрадь и прочёл несколько страниц.

— Кто бы мог подумать, что на этих девчонках сходится так много ниточек...

Гриша убрал тетрадь в бардачок, долго сидел, раздумывая о неких ему одному известных вещах, затем завёл мотор и поехал в сторону Борисовских Прудов.