Принц-полукровка и Лесная Земляника. Часть 1 (джен)

Берри и Северус вошли в комнату, в которой их уже ждали.

— Доброе утро, бабушка, леди Принц! Позвольте познакомить вас с Северусом.

Айрин Принц застыла как окаменевшая. Она прижала руку к сердцу, а по лицу потекли непрошенные слезы.

Рианнон Фрост глянула на внучку, и они обе тихонько выскользнули из комнаты, притворив дверь.

Напротив леди Принц стоял совершенно обескураженный Северус Снейп. Он никак не ожидал такой реакции. Северус понятия не имел, что ему делать. Сейчас у леди Принц случится истерика, нервный срыв или сердечный приступ? Неужели он так ее разочаровал? Но делать что-то было надо:

— Леди Принц?

Звук его голоса, видимо, все же подействовал, но не совсем так, как ждал Северус. Леди Принц подошла к нему вплотную, пристально вглядываясь в его лицо, так что ему захотелось буквально исчезнуть, но тут она начала говорить:

— Мерлин! Настоящий Принц! Так просто не бывает! Глаза, форма лица, губ и ушей, волосы — все в точности такое, как должно быть у Принцев! Только нос — как у моего отца! Северус Принц!

Она протянула руку к его лицу и начала нежно, самыми кончиками пальцев гладить родные черты. Так иногда делала мама Северуса. И эта простая и неожиданная, но такая родная ласка растворила все те горькие и обидные слова, что застряли в его горле. Он всхлипнул и прижался к этой руке.

— Мой дорогой!

— Бабушка! — сказали они почти одновременно и обнялись. Они стояли так долго, и каждая минута как будто наполняла их силой и жизнью.

* * *

Через какое-то время они сели рядышком на диване.

— Северус, мой дорогой мальчик, прости меня!

— За что?

— За то, что меня не было в твоей жизни. За то, что я не видела твою первую улыбку, не слышала твои первые слова, не испекла тебе пирог и не подарила подарка ни на один день рождения. За то, что не пела колыбельные, те, что пела своим детям, и не рассказывала тебе те же сказки. За то, что даже не знала твое имя!

— Но ведь вы даже не догадывались о моем существовании.

— И за это тоже прости.

И она рассказала ему о гобелене.

— Так значит, я чистокровный?

— Я не знаю, Северус. Но любое кровное дитя можно ввести в род. И сила рода будет защищать тебя. Я пока ничего не говорила твоему деду, но я думаю, что он сам будет просить тебя войти в род. Ты наша последняя надежда.

— Но почему он тогда изгнал маму? Ведь тогда она была его последней надеждой?

— Это сложный и тяжелый вопрос. Ты уже, наверное, знаешь о своем родном дяде Октавиусе?

— Да. Все говорят, я очень похож на него.

— Это правда.

— А еще он отравился собственным ядом. Я так понял, что из-за любви.

— И это тоже правда. Ответь, пожалуйста, на еще один вопрос, и тогда я попытаюсь объяснить, почему твой дед поступил так. Что ты знаешь о выражении «влюбиться как Принц»?

Северус усмехнулся. Все же не зря они с Берри столько времени провели в библиотеке, роясь в прессе и биографиях Принцев и Блэков.

— Это родовое проклятие Принцев — влюбиться безудержно, но не быть счастливым с любимой. Если я верно понял, то дед был седьмым в ряду, дядя восьмым, а я, возможно, девятый.

— Я поражена, как ты узнал?

— Немного старых сплетен, немного фактов и очень много работы.

— Ты совершенно прав, Северус. Это родовое проклятие. Твой дед рассказал мне о нем, когда сватался ко мне. Он честно рассказал, что никогда не сможет меня полюбить, что его сердце навек отдано другой. Но он обещал быть верным и добрым со мной. Септимус рассказал, что и его сын будет так же страдать. Но я была наивна и глупа. Я почему-то считала, что моя любовь может снять вековое проклятие. Что ж, по крайней мере, твой дед — честный человек и выполняет свое обещание. Он всегда говорил, что это та немногая роскошь, что доступна каждому.

— Мама так всегда говорила мне. Правда, добавляла, что поэтому надо думать, что обещаешь.

— Значит, Эйлин тоже хорошо запомнила слова отца. Расскажешь мне потом про нее?

— Расскажу.

— Спасибо. Но я продолжу рассказ. И он будет несколько короче, поскольку ты уже многое знаешь. Так вот, Октавиус тоже был безответно влюблен. Еще и в магглорожденную девушку. Это было неприемлемым по одной важной причине. Это родовое проклятие делает несчастным не только Принцев, но и тех, кого они полюбят. И если за девушкой стоит сильный род, то она в некоторой степени защищена. Магглорожденные, хоть и не несут собственных родовых проклятий, но совершенно беззащитны перед чужими. И Октавиус это понимал, он даже не смел признаться ей в своих чувствах. Ну и твой дед в определенной степени поддерживает взгляды о некоторых преимуществах чистокровных родов. Он не мог позволить своему единственному сыну жениться на магглорожденной, чтобы не потерять политическое влияние и финансовых партнеров. Но не это главное. Октавиусу уже было двадцать восемь, и, если честно, мы с твоим дедом думали, что он смирился со своим роком. Но нет, все это время он тайно работал над собственным ядом.

— Почему же он не отравился каким-нибудь другим?

— Жаль, что ты не воспитывался в семье. Он же Принц! Принц не может отравиться чужим ядом, даже самым лучшим и собственноручно сваренным. Он должен создать нечто новое, совершенное. И он создал. Октавиус оставил рецепт, который его отец бережно хранит. Это гордость рода Принц. Скажи, ты ведь тоже чувствуешь эту магию хорошо сваренного зелья, знаешь, как и что надо сделать, чтобы оно стало правильным?

Северус кивнул. Многое в зельеварении он понимал интуитивно, еще на первом курсе замечал все ошибки и знал, как их исправить. Но профессор Слагхорн почему-то не понимал его, когда он говорил, что зелье «звучит» неправильно. Уже позже, зарывшись в книги и углубившись в теорию, он научился подбирать понятные аргументы и обосновывать то, что ему казалось само собой разумеющимся.

— Вот видишь, ты — Принц. Я в свое время была неплоха в зельях, но я и близко не могла понять эту одержимость котлами, что своего мужа, что детей. Этот яд стал делом жизни Октавиуса. И, возможно, Септимус смирился бы с этим, ведь он, как никто другой, знал, что такое «полюбить как Принц». Но твой дед не оставлял попыток снять проклятие. Ведь ты знаешь, что любое проклятие можно снять, если знать условие. Обычно его не разглашают, но, кажется, твой дед нашел, что надо сделать. Но он не успел рассказать об этом Октавиусу — он ушел из жизни раньше. Оставалась надежда, что Эйлин найдет достойную партию и ее супруга можно будет ввести в род Принц, даже магглорожденного. Но маггла не введешь в род, в нем нет магии. А тут Эйлин приходит и заявляет, что выходит замуж за маггла. Септимус не выдержал — все его надежды рухнули в один миг. И он изгнал ее, потому что подумал, что его род лежит в руинах. Буквально через пару дней он пришел в себя, и мы пытались найти Эйлин. Можешь поверить, он горько жалеет об этом по сей день. Но, изгнав Эйлин из рода, мы лишили себя возможности найти ее по крови. А замуж она вышла быстро, поэтому мы не могли найти ее по имени, поскольку фамилию того маггла она не сказала.

— Ты рассказывала лорду Принцу обо мне?

— Нет. Рианнон взяла с меня клятву, что я не буду этого делать, пока ты не разрешишь мне. Так что ты скажешь?

— Мне нужно подумать. Я не готов смотреть в глаза тому, кто лишил мою мать почти всего. Боюсь, я буду несдержан. И я не уверен, что не попытаюсь его по меньшей мере проклясть.

— И ты прав. Дай гневу остыть, но помни, что ты кровь от его крови, и плоть от его плоти. Поэтому ты сможешь понять его гнев и отчаяние даже лучше меня.

Они посидели немного молча.

— Расскажи мне, как вы с Эйлин живете? Каков твой отец?

Северус задумался. Ему не хотелось жаловаться, но назвать их семью нормальной у него язык не поворачивался. И он решил начать с того, что беспокоит его самого.

— Сложно ответить на такой вопрос. Ведь я не очень представляю, как жить по-другому. С отцом сложно — и мне, и маме. Но почему-то мама его защищает, хоть он и терпеть не может магию. Я долго наблюдал, много читал и думал, а недавно мама подтвердила, что она уже давно находится под проклятием.

— Мерлин, какое проклятие?

— Я не знаю точно, какое именно. Мама отказалась называть, сказала только, что снять его может тот человек, который проклял. Но это что-то заковыристое — поэтому она не может появляться в магическом мире. Любое колдовство, которое при ней совершается, как будто вытягивает из нее все силы.

— Бедная моя девочка! — леди Принц выглядела невероятно несчастной. То, что она услышала, никак не могло обрадовать ее.

— На это Рождество я сварил для нее зелье Агриппы. Надеюсь, оно хоть чуть-чуть поможет ей.

— Я должна с ней поговорить! Может, она расскажет мне то, что не смогла сказать тебе?

— Бабушка, но ведь ты — леди Принц, а моя мама изгнана из этого рода. Не думаю, что она выдержит это общение, учитывая, что она еще и проклята чем-то, ослабляющим ее магию.

— Да, ты прав. Но ты мог бы передать ей мое письмо?

— Я думаю, что можно. В конце концов, мама сама решит, что ей делать.

— Спасибо тебе, Северус.

* * *

Потом леди Принц принялась рассказывать про свою семью и про Ирландию. Кое-что Северус уже знал из писем Рианнон Фрост, но все же он только этой осенью узнал, что и сам на четверть ирландец. Ему было интересно слушать про эту страну с ее зелеными лугами, древними легендами и красивыми людьми. А еще это была совершенно безопасная тема, которая не касалась родовых проклятий, изгнаний из рода и отца-алкоголика. Хорошо, что в гостиной оказался чай и печенье к нему и они смогли слегка перекусить. Время шло, их никто не беспокоил. Вдруг леди Принц глянула на часы:

— Как жаль, Северус, я бы с удовольствием провела все свое время с тобой, но мне пора. Я, пожалуй, и так задержалась. Но на прощанье мне хотелось бы кое-что подарить тебе.

— Мне правда неловко, может обойдемся без подарков? Ведь мне нечего подарить вам.

— Мой дорогой, но то, что ты согласился поговорить со мной, дал мне тебя увидеть — и есть самый лучший подарок. А я задолжала тебе пятнадцать подарков на день рождения. И насколько я знаю, скоро будет и шестнадцатый.

— Да.

— Так что не отказывайся, прими, пожалуйста.

И она протянула небольшую коробочку. Северус открыл ее. Внутри лежал совсем простой серебряный перстень. Кольцо венчал кабошон черного агата. Северусу захотелось примерить его. Но надевать неизвестные украшения может быть чревато.

— Северус, когда-то это кольцо принадлежало моему деду. И это не просто украшение. Смотри.

Айрин взяла кольцо в руки. Направила на него палочку:

— Протего!

Тонкая струйка заклятия не расползлась щитом вокруг нее, а потянулась внутрь кольца. Леди Принц надела кольцо на палец:

— А теперь возьми мою палочку и прокляни меня! Ну, не тяни, надо же проверить.

Северус взял небольшую палочку из светлого дерева. Взмахнул для пробы — высыпалась парочка зеленых искр. Палочка будет слушаться, хотя, конечно, не так, как своя.

— Ступефай!

Заклятие вылетело из тонкой палочки, но в ту же секунду из кольца потянулся щит Протего, и заклятие было отражено.

— Ничего себе!

— Да, теперь такие вещи делать не умеют. Хватает кольца только на одно защитное заклинание. И только от тех проклятий, от которых эффективен щит, который ты в него запечатаешь. Зато отлично помогает от неожиданных нападений со спины. Хочешь попробовать сам?

— Конечно!

И Северус старательно наколдовал протего в кольцо, а затем отдал палочку хозяйке. Она кинула в него риктусемпрой, которая была также успешно отбита как ступефай перед этим.

— А теперь дай ему капельку своей крови — тогда ты станешь его хозяином. Тогда украсть его будет не просто. Да и акцио на него будет действовать только твое.

Северус проколол палец. Красная капля сорвалась на камень и впиталась в него, как будто он был сделан из губки. Северус надел кольцо на средний палец. Оно село так, будто всегда было там. Хотя, возможно, надо будет его скрыть.

— Спасибо. Этот подарок много значит для меня.

— Северус, ты просто не можешь представить, как я рада, что могу подарить его тебе. Но мне уже пора.

Она еще раз обняла внука. И будь на то ее воля, она бы уже сегодня привела его в Принц-манор, ввела в род его и вернула дочь. Но главой рода был ее муж, а решение было за Северусом.

— Мой дорогой. Если тебе что-нибудь понадобится, только напиши мне. Я сделаю все, что в моих силах. И подумай, когда ты будешь готов, чтобы я рассказала о тебе деду. Только он может тебя ввести в род. А в нашем мире это много значит.

Она крепко обняла внука на прощанье, а потом подошла к камину, зачерпнула немного летучего пороха. Еще раз обернулась на прощанье:

— Я всегда буду ждать тебя в любом случае, независимо от твоего решения. Принц-манор!

И леди Принц отправилась в родовое гнездо, которое ждало своего наследника.

Примечание к части

Вот я и добралась до половины первой части (по крайней мере по временному фактору)

Северусу надо решать, хочет ли он быть Принцем, готов ли простить деда.

Что-то надо делать с проклятием матери, хотя бы понять, что за оно.

А еще есть Лили, Мародеры и Темный лорд.

В общем, может, и не добралась я до половины)))