Грозный сэр Макс в Хогвартсе (джен)

Задача решена — ура!

Землекопа — полтора!

В стране невыученных уроков

Конец бесконечным попыткам моего похищения положил Северус Снейп. Я чуть не обнял на радостях этого сурового дядечку, когда узнал. Меня остановило только отчетливое понимание, что профессор не оценит моего порыва. Поэтому я просто проникновенно произнес:

— Спасибо!

— Рано благодарите, Поттер! — рыкнул этот потрясающий тип. — Я не избавил вас от опасности вовсе! Я лишь уговорил Темного Лорда повременить с вашим похищением. Убедил его, что лучше придерживаться первоначального плана — сначала сделать вас победителем Турнира, а уже потом, хм, использовать.

— Ты молодец, Северус. Я даже не рассчитывал, что тебе удастся повлиять на Тома… — сказал Дамблдор — беседа происходила в его кабинете. Как обычно.

— Он сейчас слаб, — неохотно отозвался профессор.

— А что мы будем делать, когда Турнир завершится? — испуганно спросил я. — Ведь этот ваш Темный Лорд убьет вас, если вы ему меня не доставите! А если доставите — то он убьет меня! Как мы будем выкручиваться?

Северус Снейп одарил меня тяжелым взглядом.

— Думаю, мы что-нибудь придумаем, — успокаивающе произнес Дамблдор. — Главное, что у нас появилось время до конца Турнира…

— При удачном стечении событий, — желчно припечатал профессор Снейп. — Если мистер Поттер феерически провалит следующий тур, рассчитывать на его победу не сможет даже законченный оптимист. Тогда Темный Лорд, разумеется, не захочет ждать.

— Значит, Гарри очень-очень постарается справиться со следующим испытанием как можно лучше, — спокойно отозвался Дамблдор, пристально глядя мне в глаза. Я вдруг заметил, что его глаза обладают очень холодным льдистым оттенком. Я даже немного поежился. Сказал:

— Я постараюсь…

— Вы хотя бы начали готовиться? — спросил меня профессор Снейп резко. Угадав по моему виноватому морганию ответ, он закатил глаза и еще резче поинтересовался: — Ну хоть загадку яйца вы разгадали?

— Ну-у-у… — протянул я.

— Это безнадежно! — Северус спрятал лицо в ладонях. — И я еще считал настоящего Гарри Поттера безответственным придурком?

— Не стоит так волноваться, Северус, — мягко произнес Дамблдор. — Уверен, Макс со всем справится. Особенно, если вспомнит о нашем разговоре на Святочном балу...

Я нахмурился, припоминая:

— Мы говорили о комнате с ночными горшками, зонтиках, прелестях посмертного существования…

— Сосредоточьтесь на посмертном существовании.

Я молчал, озадаченный.

— У меня нет времени на эти ваши детские загадки, — желчно сказал профессор Снейп, закутываясь плотнее в свою мантию. — С вашего разрешения, я займусь своими непосредственными обязанностями.

И он ушел. Я тоже засобирался — кажется, у меня было много дел. Разгадывать тайну золотого яйца, силиться понять, какой смысл скрыт в маловразумительных «подсказках» директора…

* * *

Я взял яйцо, Гермиону и отправился в свой кабинет в Управлении Полного Порядка. Я решил, что именно там мне будет работаться лучше всего. К тому же, ужасно хотелось показать лучшей подруге Гарри Поттера и, по совместительству, своей спасительнице хотя бы маленький кусочек замечательнейшего из миров, который я всем сердцем любил.

Гермиона была крайне заинтригована открывшимися перед ней перспективами. И когда я не обнаружил в нужном месте ту самую дверь, она выглядела ужасно расстроенной.

— Может, ты перепутал место? — спросила она.

— Да нет же! — отозвался я. — Сложно перепутать — прямо напротив этой грешной картины!

Я махнул рукой на крайне колоритное живописное полотно, где тролли хищно размахивали дубинками и улюлюкали.

Я заметался, пытаясь придумать, что делать. Заглянул зачем-то в соседнюю нишу, затем вернулся к картине, почесал в затылке. На всякий случай громко вслух попросил:

— Хогвартс, мне правда очень нужно попасть в то место! Пусти, а?

И дверь появилась. Не помня себя от счастья, я рванул ее на себя, влетел внутрь и засмеялся от восторга. Запах свежей кармы из Обжоры, старые газеты, мое любимое кресло — все было на месте. А из окна виднелся кусочек Ехо — безлюдный, пустынный, но все равно самый любимый!

— Красиво, — сказала Гермиона, выглядывая из-за моего плеча.

— Это еще что! — гордо сказал я. — Эх, хотел бы я погулять с тобой по этому чудному городу!

Гермиону, впрочем, больше заинтересовали газеты, чем вид из окна. Она совершенно в них закопалась и слабо на меня реагировала — а я решил вплотную заняться яйцом. Для начала я его открыл. И практически немедленно закрыл. Слушать вой было совершенно невозможно!

Это упражнение я проделывал уже много раз — обычно им мои попытки разобраться в тайне и заканчивались. Но в этот раз я был настроен решительно.

— Как же тебя заставить поделиться со мной твоей тайной? — пробормотал я себе под нос. И внезапно меня осенило. Ну конечно! Джуффин ведь учил меня смотреть на вещи «особым взглядом». Правда, этот фокус относился к Невидимой магии — с тех пор, как я перенесся в Хогвартс, у меня совершенно исчезли способности к этому туманному искусству. Но я решил — чем черт не шутит? Вдруг получится?

И я попробовал.

Как ни странно, я очень быстро ощутил, что проваливаюсь в нужное для этого фокуса состояние. Яйцо явно было не против поделиться со мной своей историей.

И вот я уже созерцал, как три сурового вида мага в строгом кабинете, обшитом деревом, размахивали своими волшебными палочками над моим яйцом. Затем наступила темнота, что-то быстро-быстро замелькало… А потом я увидел Хогвартс! Он возвышался на некотором удалении. Снега еще не было — кажется, действо происходило поздней осенью. Небо сурово хмурилось, так и норовя придавить своей массой незадачливых людишек.

Золотое яйцо зачем-то притащили к самой кромке Черного озера. Колдун, державший его в руках, выглядел очень чудно. Он был одет в облегающий костюм из чешуи. Вокруг его головы мерцал прозрачный пузырь. Как будто этот дядечка сбежал из из какого-нибудь низкопробного фантастического фильма.

А потом колдун с яйцом его открыл — я даже вздрогнул, ожидая услышать хорошо знакомый мне вой. Но обошлось без звукового сопровождения, как ни странно.

Колдун споро засеменил вперед, в воду. Он шагал до тех пор, пока не оказался с головой скрыт под темной озерной поверхностью. Там, под водой, было мутно и сумрачно. Потом я увидел русалку — самую настоящую, с хвостом и плавниками! Она была довольно хороша собой — но не привычной мне человеческой красотой. Слишком вытянутые черты лица, глаза без зрачков, заостренные зубы...

Руслака запела. Яйцо крупно задрожало в руках колдуна, впитывая каждый звук:

«Ищи, где наши голоса звучать могли бы,

Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.

Ищи и знай, что мы сумели то забрать,

О чем ты будешь очень сильно горевать.

Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали

На возвращение того, что мы украли.

Ищи и помни, отправляясь в этот путь,

Есть только час, потом пропажи не вернуть».

«С ума сойти!» — успел подумать я прежде, чем меня вернул к реальности испуганный голос Гермионы:

— Гарри! То есть, Макс! Что с тобой? Очнись, пожалуйста!

Я ошалело заморгал глазами, спросил:

— Что такое? Ты звала меня?

— Ты вдруг застыл, как будто тебя прокляли, и уставился в одну точку не мигая, — чуть не плача, объяснила Гермиона. — Я не сразу заметила, читала эти ваши газеты, а потом…

— Да все в порядке, — тепло улыбнулся ей я. — Это просто колдовство такое. Я сейчас погрузился в прошлое этого золотого яйца. Видел, как его зачаровывали, чтобы она орало, то есть, пело. Это на самом деле песня, представляешь? Просто русалочья, ее нужно слушать под водой.

— Погрузился в прошлое? Песня? По водой? — с сомнением повторила Гермиона. — Макс, ты точно хорошо себя чувствуешь? Понимаешь, где находишься?

— Чувствую я себя хорошо, — весело ответил я. — А вот где нахожусь — не понимаю совершенно. Вроде бы в Хогвартсе, но, с другой стороны, в своем кабинете... Не волнуйся, я сейчас все объясню!

После моего рассказа Гермиона только и сказала:

— Ого!

Потом нахмурилась:

— Ну-ка повтори еще раз слова этой песни!

Я послушно повторил — каким-то чудом этот, с позволения сказать, шедевр поэтической мысли намертво врезался мне в память. Даже почище лекций Биннса!

— Думаю, организаторы перед туром заберут у тебя что-то ценное и поместят это что-то на дно озеро, — задумчиво проговорила Гермиона. — А потом дадут тебе час, чтобы вернуть пропажу.

— Думаю, ты права, — согласился я.

— Говоришь, колдун, зачаровывая твое золотое яйцо, использовал специальный костюм и какой-то прозрачный шар вокруг головы? — спросила Гермиона медленно. — Про костюм я ничего не знаю, а вот про шар точно что-то читала... Кажется, это называется головной пузырь... Или как-то похоже. Мне срочно нужно в библиотеку!

Гермиона, спешащая в библиотеку — что может быть более успокаивающим?

* * *

Мысль пришла ко мне в библиотеке — и как она только не заплутала по пути среди бесчисленных стеллажей с пыльными книгами?

— Гермиона, — проговорил я осторожно, еще сам до конца не поняв, как относился к своей идее.

— Что, Гарри? — спросила она рассеянно, не отрываясь от какого-то очередного учебника с чарами — кажется, сейчас она изучала "Обязательный минимум, который должен продемонстрировать ученик на переводном экзамене шестого курса".

А сколько книг уже успело пройти через ее руки — чтобы переместиться затем в огромную стопку того, что "конечно, очень интересно, но во втором туре тебе не пригодится"!

— Мне тут подумалось... В песенке-подсказке ведь значится, что у меня должны отобрать что-то ценное...

— Да, верно. И, скорее всего, тебе нужно будет спуститься за этим чем-то на дно озера — мы ведь уже это обсуждали?

— Да, но я подумал, что мы слишком узко смотрим на проблему. Ищем способы, как долго находиться под водой, и все такое... Но ведь можно зайти и с другой стороны!

И я изложил Гермионе свою мысль.

— Гарри! — сказала она, глядя на меня во все глаза. — Это очень странное решение! Но, мне кажется, это может сработать.