Грозный сэр Макс в Хогвартсе (джен)

— Я небольшое привидение с мотором! — кричал он. — Дикое, но симпатичное!

Астрид Линдгрен. Малыш и Карлсон, который живёт на крыше

Моя жизнь очень быстро вернулась в привычное русло. Ночные дежурства в Доме у Моста, регулярные визиты в трактир мадам Жижинды, поиски мятежных магистров и прочие замечательные вещи, из которых и складывалась моя жизнь в Ехо.

Думаю, я бы очень быстро начал бы забывать о Хогвартсе... Если бы не сны.

Стоило мне закрыть глаза, как я проваливался в тот самый мир, где мне довелось прожить несколько весьма познавательных месяцев. Я оказывался в коридорах замка в виде бесплотного духа, способного по своей воле перемещаться куда угодно — правда, только в пределах Хогвартса. Даже Запретный лес был мне уже недоступен, увы.

Впрочем, мне хватало развлечений.

Чаще всего я наблюдал за Гарри Поттером.

Меня крайне позабавило первое занятие по трансфигурации, на которое этот парень попал после своего возвращения. Видели бы вы, как изменилась в лице профессор Макгонагалл, когда увидела, как Гарри занес палочку, чтобы попытаться выполнить задание!.. И какое счастье расцвело на ее обычно крайне сдержанном лице, когда она увидела результат!

У Гарри Поттера не то чтобы получилось. С первого раза преобразования вообще редко у кого выходили. Однако его неудача была весьма типична — у крысы, которую надлежало превратить в бабочку, появились крылышки. И никаких деревьев с кошачьими головами, гигантских конечностей или еще чего-то, выходящего за рамки.

На радостях профессор Макгонагалл вознаградила Гарри Поттера целым десятком баллов. Он был совершенно ошарашен такой неслыханной щедростью. Так и замер с чрезвычайно глупым выражением лица — я не мог сдержать смеха, который, впрочем, все равно никто вокруг не слышал.

"Это нечестно! — зашептались слизеринцы. — За что ему баллы?!"

Но Макгонагалл было совершенно все равно. Ее ученик наконец вернулся в собственное тело, и это заслуживало того, чтобы временно отступить от своих принципов.

* * *

Профессор Макгонагалл оказалась не единственной, кто сходу заметил разницу между мной и настоящим Гарри Поттером. Реагировали обитатели замка очень по-разному.

Драко Малфой подкараулил Гарри Поттера в коридоре, порывисто обнял его и пробормотал:

— Я так рад, что ты наконец вернулся! — затем отстранился, сделал высокомерное лицо и заявил: — Только не воображай, что я теперь примкну к толпе твоих тупых фанатов! Я тебя по-прежнему презираю, ты глупый, наглый, якшаешься со всяким сбродом... Просто я рад, что тут больше не будет... Ну, того типа, который тебя изображал.

После чего Драко Малфой удалился, оставив и Гарри Поттера, и меня в полнейшем недоумении. Так что, выходит, и этот смешной мальчишка обо всем догадался?.. А я-то мнил, что неплохо справлялся с ролью Гарри Поттера.

Флитвик, кажется, расстроился. Он, как и профессор Макгонагалл, мгновенно понял, что в его классе вновь сидит самый настоящий Гарри Поттер — стоило тому произнести первое заклинание. Филиус тяжело вздохнул, отвернулся и преувеличенно весело произнес:

— Совсем неплохо, мистер Поттер! Продолжайте практиковаться.

И более ни разу за все занятие даже не взглянул в сторону Гарри Поттера. Профессор старательно отводил взгляд, не замечая ни поднятую руку Мальчика-Который-Выжил, ни обиженный взгляд исподлобья.

Впрочем, профессор быстро оттаял и уже на следующем занятии вел себя совершенно обычно.

Изрядно повеселила меня Джинни. Она прямо во время обеда в Большом Зале исполнила что-то вроде танца — так ее обрадовал тот факт, что Гарри Поттер вновь начал увлеченно говорить о квиддиче.

Но всех превзошли близнецы Уизли. Они заметили, что Гарри Поттер ведет себя как-то странно, и сделали вполне логичный вывод: место их друга занял какой-то самозванец! Такое Фред и Джордж стерпеть не могли. Они тишком подлили Гарри Поттеру в тыквенный сок какое-то зелье, отчего тот спустя четверть часа крепко уснул, забравшись с ногами в кресло в гриффиндорской гостиной. После чего близнецы Уизли сдали безвольное тело своего товарища срочно вызванным по этому поводу аврорам.

Как я понял из разговоров, Гарри Поттеру очень долго пришлось доказывать в Аврорате, что он — это он. Лишь вмешательство Дамблдора помогло парню убедить авроров, что он самый что ни на есть настоящий.

Гарри Поттер так обиделся на эту выходку близнецов Уизли, что целую неделю с ними не разговаривал. Только заступничество Рона и Гермионы заставило парня сменить гнев на милость.

* * *

Я, разумеется, не ограничивался тем, что наблюдал за Гарри Поттером. Очень много времени я проводил, просто перемещаясь по замку. Я успел совершенно влюбиться в Хогвартс с его запутанными таинственными коридорами, дверями, которые то появлялись, то исчезали по своему разумению, лестницами и башнями. Гулять здесь в виде бесплотного духа оказалось даже интереснее, чем в человеческом обличье.

Во-первых, некоторые тайные ходы, как оказалось, были доступны только бестелесным сущностям. То есть призракам и — к моему несказанному восторгу — мне.

Во-вторых, теперь я нисколько не уставал от восхождений даже на самые головокружительно высокие лестницы. Как ни крути, весьма приятный бонус.

А главное, я мог слышать голос самого Хогвартса. Я давно подозревал, что тот представляет собой вполне разумную, живую сущность. И теперь получил несомненное подтверждение этому факту. Замок тихим шепотом возмущался, что директор опять шляется незнамо где целых пять дней кряду, что восточная галерея давно нуждается в ремонте, что учеников слишком мало, ах, нужно больше, больше!..

Обычно речь Хогвартса напоминала плохо различимый шепот, идущий сразу отовсюду. Иногда мне не удавалось ничего разобрать, как я ни старался. А иногда слова отчетливо звучали совсем близко, будто замок доверительно шептал мне их прямо на ухо.

* * *

За третьим туром я наблюдал из окна замка. Ну, как наблюдал? Мне практически не было видно того, что происходило в лабиринте. Только цветные вспышки заклинаний мелькали периодически то тут, то там.

Я утешался тем, что с трибун, где сидели зрители, едва ли можно было разглядеть больше.

"Магам не помешало бы поучиться у магглов устраивать по-настоящему зрелищные состязания!" — ворчал я себе под нос, скучая.

К счастью, продлилось все это мероприятие недолго. Гарри Поттер умудрился пройти испытание и коснуться Кубка, стоявшего в центре лабиринта, всего за каких-то двадцать минут. Весьма выдающийся результат, насколько я мог судить. Не зря все-таки Джуффин и мои коллеги хвалили этого парня за сообразительность. Я даже испытал что-то вроде гордости за него — мы были, в каком-то смысле, связаны друг с другом.

* * *

Спустя некоторое время я обнаружил, что некоторые обитатели замка все-таки могут меня видеть. Я уже привычно прогуливался по загадочным и тихим по случаю летних каникул коридорам, как вдруг прямо передо мной из стены выплыл серебристый полупрозрачный джентльмен. Я мимолетно улыбнулся этой встрече — Почти Безголовый Ник, главное привидение Гриффиндора, казался мне своим парнем — и хотел уже было проследовать дальше. Но меня остановил его изумленный вопрос:

— Кто вы, сударь? Я вас раньше здесь не видел! Должно быть, ваша жизнь оборвалась совсем недавно?

— Вы меня видите? — изумился я. — Вот так фокус! А я думал, что для обитателей этого мира я в таком состоянии невидим.

— Разумеется, я вас вижу! Не пытайтесь юлить, отвечайте на мои вопросы! — запальчиво воскликнул Почти Безголовый Ник.

— Меня зовут Макс, — послушно отозвался я. — И я не умирал. Ну, во всяком случае, в последнее время точно. На самом деле я сейчас сплю и вижу Хогвартс во сне.

— Никогда про такое не слышал, — нахмурился Почти Безголовый Ник.

— Жизнь полна сюрпризов, — отозвался я. — Да и смерть иногда — тоже.

— Это верно! — согласился призрак. — Вот, помню, в тысяча пятьсот шестьдесят втором...

Мы провели много незабываемых часов, гуляя по Хогвартсу и общаясь. Почти Безголовый Ник поведал мне бессчетное количество занимательнейших случаев из жизни замка и его обитателей. Я тоже побаловал его пересказом своих приключений в роли Гарри Поттера.

— И все это происходило прямо у меня под носом, а я ничего не заметил?..

Почти Безголовый Ник выглядел совершенно раздосадованным.

— Я думал, призракам вообще не особенно интересны дела живых, — признался я.

— Пожалуй, так и есть, — неожиданно согласился Почти Безголовый Ник. — Все дело в том, что мы уже тысячу раз все это видели. Школьные драмы, любовь до конца жизни, которая развеивается как утренний туман всего через пару недель, предэкзаменационная суета...

— Да вы поэт! — уважительно сказал я.

— В молодости я и впрямь баловался сочинением любовных сонетов, — с мечтательной улыбкой произнес этот потрясающий тип. Вдохновленный его благодушным настроением, я решился озвучить просьбу, которая уже довольно давно вертелась у меня на кончике языка:

— Не могли бы вы озвучить Альбусу Дамблдору парочку моих вопросов? Понимаете, я покинул этот мир раньше, чем вся эта история подошла к концу, и теперь мне очень интересно — как продвигается борьба с Темным Лордом? Директор уже нашел те самые пресловутые "черные ходы", которые Волдеморт оставил себе на случай смерти? Стоит ли Гарри Поттеру по-прежнему опасаться за свою жизнь?

— Сочту за честь принять посильное участие в этом деле! — важно согласился Почти Безголовый Ник.

* * *

Почти Безголовый Ник величественно вплыл в кабинет директора Хогвартса прямо через стену. Я следовал прямо за ним.

Здесь практически ничего не изменилось с тех пор, как я последний раз тут был. Так же весело горело пламя в камине, возвышались горы бумаг на письменном столе, загадочно гудели разные причудливые приборчики на полках. Только директор выглядел еще более уставшим и больным. И его рука — она выглядела совершенно черной и ссохшейся!

Альбус Дамблдор как раз с грустью рассматривал ее, закатав рукав мантии.

— Сэр Николас де Мимси-Дельфинготон? — с приветливой, хоть и печальной улыбкой спросил он. — Давненько вы ко мне не заглядывали. Что-то случилось?

— Директор, — величаво отозвался Почти Безголовый Ник. — Я, в некотором роде, прибыл сюда как посредник.

— Вот как? — заинтересовался Дамблдор. — Что и от кого вы хотите мне передать?

— Меня послал к вам Грозный сэр Макс! — с непередаваемой торжественностью возвестил призрак. Не сдержавшись, я тихо прыснул себе под нос.

— Дружище, если мне потребуется глашатай, который бы бежал впереди меня и возвещал о моем приближении, я обязательно вспомню о вас! — весело сказал я Почти Безголовому Нику. — У вас прекрасно получается!

— Он пожелал передать вам через меня пару вопросов, — нисколько не обратил внимание на мои слова Почти Безголовый Ник.

Дамблдор весь как-то подобрался.

— Могу я узнать, при каких обстоятельствах вы встретились с сэром Максом? И... Он все так же винит меня во всех грехах?

— Детали нашей с сэром Максом встречи вас не касаются, — строго ответил Почти Безголовый Ник.

— Правильно! Так его! — злорадно поддержал я.

— В каких грехах вас винит или не винит указанный господин, мне не известно, — невозмутимо продолжал между тем Почти Безголовый Ник.

— Что же, — ссутулился Дамблдор. — Задавайте свои вопросы. Не обещаю, впрочем, что отвечу на них... Но я постараюсь.

— Нашли ли вы "черные ходы" Темного Лорда, через которые он планировал вернуться с того света? — спросил Почти Безголовый Ник торжественно.

— Да, — как-то очень невесело подтвердил директор. — Я нашел их все... в том числе, тот, к которому привязан дух Волдеморта прямо сейчас.

Дамблдор махнул здоровой рукой в сторону большой шкатулки, целиком вырезанной из кости. До той поры я не замечал этой вещицы. Но теперь не мог отвести от нее взгляд.

— Темный Лорд сейчас находится там? — спросил я завороженно. Почти Безголовый Ник эхом повторил мой вопрос.

— Да, — ответил Дамблдор почему-то совсем невесело. — Как и другие крестражи — так называются вещицы, с помощью которых Волдеморт планировал избежать окончательной смерти. Они все здесь... То есть почти все. Мне дорого стоил поиск этих проклятых вещиц, но я справился.

— Почему же вы до сих пор их не уничтожили? — с недоумением поинтересовался я, а вслед за мной и Почти Безголовый Ник.

— Потому что... Ох, как же мне не хочется даже думать об этом! — неожиданно очень эмоционально, по-человечески воскликнул Дамблдор, снял свои удивительные очки, устало потер глаза. — Потому что есть еще один крестраж. Отдел Тайн подтвердил буквально два часа назад... Последний "черный вход" находится прямиком в шраме мистера Поттера. Если я уничтожу все другие крестражи, то душа Темного Лорда устремится к последнему. И, скорее всего, совершенно подавит личность Гарри, захватит его тело.

— И что, нет никакого способа извлечь этот мерлинов крестраж из шрама Гарри Поттера? — недоверчиво спросил я. — Уверен, в Отделе Тайн что-нибудь смогут придумать, они производят впечатление чертовски умных дяденек! И, возможно, тетенек, я точно не знаю.

— Есть ли способ извлечь крестраж из шрама Гарри Поттера? Каков вердикт Отдела Тайн? — немного перефразировал мой вопрос Почти Безголовый Ник.

— Они сказали, что любая попытка с высокой долей вероятности просто убьет мальчика. Наверняка они, конечно, не знают, есть крошечный шанс, что...

Дамблдор замолчал, погрузившись в свои безрадостные мысли.

— Они сказали, что душа Гарри Поттера и огрызок личности Волдеморта слишком переплелись друг с другом. И одно невозможно отделить друг от друга, — произнес он наконец.

— Стало быть, крестражи уничтожать нельзя, — произнес я задумчиво. — Ну и Мерлин с ними, пусть себе лежат. Только нужно убрать их куда-нибудь подальше, чтобы никто не мог до них добраться. В Мариинскую впадину выкинуть или увезти на Луну... В любом мире имеется немало по-настоящему недоступных мест.

Почти Безголовый Ник изумленно посмотрел на меня, широко улыбнулся и передал мои предложения Альбусу Дамблдору. Тот в ответ только печально покачал головой:

— Если бы все было так просто! Я обдумывал подобные варианты, но ведь все они не дают гарантии, что с Темным Лордом будет покончено раз и навсегда. Если я сумею отправить эту шкатулку на Луну, то наверняка рано или поздно найдется маг, способный ее оттуда достать. Не говоря уже о магглах, они, как я слышал, уже успели побывать там, и в будущем...

— Неужели ничего нельзя придумать? — спросил Почти Безголовый Ник.

— Если у вас есть идеи, я их с удовольствием выслушаю, — проговорил Дамблдор тихо. — Лично у меня нет ни одной стоящей мысли...

И в этот самый миг я вдруг почувствовал, что шепот Хогвартса, который в последнее время постоянно сопровождал меня, стал четче и громче.

"Спрятать! Есть место..." — услышал я.

— Хогвартс говорит, что знает, куда можно спрятать шкатулку! — бодро отрапортовал я.

— Вы удостоены чести слышать голос замка?! — уставился на меня Почти Безголовый Ник.

— С кем вы разговариваете? — насторожился Дамблдор. Палочка как бы сама собой оказалась в пальцах его здоровой руки.

— Кажется, вы меня сдали, — вздохнул я. — Придется вам признаться директору, что я все это время находился здесь...

Альбус Дамблдор воспринял новость на удивление спокойно.

— Видимо, расстаться с этим миром оказалось для тебя не так уж просто, — мягко сказал он мне. — Ты действительно привязался к этому мест и не сумел его бросить.

— Поверить не могу! — не унимался Почти Безголовый Ник. — Я слышал легенды, но думал, что это досужие выдумки... Встретить человека... Ну ладно, ладно, пусть даже не совсем человека, который действительно, на самом деле способен... Это невероятно!

— Макс, насколько я успел заметить, вообще специализируется на невероятном, — устало улыбнулся директор. — Хогвартс говорит, что знает, где спрятать крестражи, я правильно понял?

— Да, только я пока не разобрал... Вы не могли бы ненадолго заткнуться, господа?

— Молчите! — по-своему перевел мою маленькую речь Почти Безголовый Ник. — Таинство беседы с замком требует тишины!

Дамблдор послушно замолчал, и я наконец сумел разобрать:

"Следуй за мной! Я покажу тебе..."

— Скажи ему, чтобы скорее хватал эту грешную шкатулку и шел за мной! — рявкнул я Почти Безголовому Нику и поспешил вслед за шепотом по лестнице из кабинета директора вниз.

Так мы и шествовали по коридорам Хогвартса — жаль, никто не мог оценить в полной мере нашу процессию. Дамблдор шел за Почти Безголовым Ником, тот следовал за мной, а я спешил за плохо различимым шепотом, принадлежавшим самом замку. Прямо какая-то сказка про репку, честное слово!

Но вот мы и пришли. Я растерянно замер перед дверью.

— Но это же то место, где находится мой кабинет! — жалобно возмутился я, адресуя свои слова Хогвартсу. — Ты уверен, что это действительно хорошее место, чтобы что-то спрятать?

"Выручай-комната... Лучшее место... Тайное место!" — отозвался Хогвартс.

— Что еще за Выручай-комната? — спросил я растеряно.

— Ну конечно! — эхом отозвался за моей спиной Дамблдор. — Выручай-комната! Как я сам не сообразил?!

— Так вы знаете это место? — обернулся я к нему, забыв, что он меня не может слышать. К счастью, Почти Безголовый Ник снова не подкачал и своевременно повторил мой вопрос.

— О да, — заулыбался Дамблдор. — По правде говоря, эта загадка замка только недавно мне открылась. Как раз тогда, когда я искал крестражи — один из них как раз лежал здесь...

— Получается, это не такое уж надежное место, — нахмурился я. Но директор заверил меня, что надежнее этого тайника быть не может.

— Видишь ли, Выручай-комната принимает ту форму, которую себе представляет тот, кто открывает ее. Вообразишь свою спальню — и окажешься в комнате, как две капли воды похожей на эту самую спальню. Захочешь попасть в зал библиотеки — и вот уже перед тобой стеллажи от пола до потолка! А самое главное — тот, кто не знает, что именно ты себе нафантазировал, никогда не сумеет попасть в то самое помещение.

— То есть, — задумчиво протянул Почти Безголовый Ник, — если Грозный сэр Макс представит себе какое-то не знакомое никому в этом мире место и мы спрячем там шкатулку, никто не сумеет ее найти?

— Думаю, да, — кивнул Дамблдор.

На воображение я никогда не жаловался. И уже через несколько секунд обрадовал Почти Безголового Ника:

— Думаю, готово. Можете открывать дверь.

Директор послушно потянул на себя ручку, перехватил поудобнее шкатулку, закрыл глаза, шагнул внутрь.

— Осторожнее, скользко! — успел предупредить я.

Дамблдор чудом успел удержать равновесие.

Выручай-комната выглядела сейчас как чудесная маленькая пещерка изо льда с изящными витыми сосульками-колоннами и россыпью разноцветных огоньков, бегающих по стенам. Эх, даже жалко, что никто, кроме меня, такую красоту не увидит!

Дамблдор неловко поставил шкатулку на ледяной пол и выпрямился.

— Здесь тебя, дорогуша, еще долго никто не найдет, — произнес я мстительно. — Счастливого бессмертия.

Директор покинул комнату, я вслед за ним...

— Ну и как? — с жадным любопытством спросил Почти Безголовый Ник.

На месте двери уже была обычная каменная стена.

"Хорошо..." — мурлыкнул Хогвартс.

— Кажется, теперь все действительно закончилось, — произнес я скорее сам себе, чем своим спутникам. И мир вокруг меня вдруг начал медленно выцветать...

Я проснулся в собственной постели в Ехо. Теххи привычно посапывала под боком.

Больше Хогвартс мне никогда не снился.