Жемчужина (гет)

Аделин открыла глаза, щурясь от лучей заходящего солнца. Она подняла вверх руки, рассматривая ладони. Следы ожогов остались на ней, но выглядело это далеко не так страшно, чем было тогда… Аделин приподнялась на кровати, оглядываясь по сторонам.

— Проснулась, спящая красавица? — бархатистый голос Блейза и его теплая улыбка заставили ее слабо улыбнуться.

Взгляд зацепил силуэт поблизости, остановившись на ещё одном посетителе. Джинни Уизли подошла к ее кровати, коснувшись спинки стула, на котором сидел Блейз.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она холодным тоном, но в карих глазах Аделин заметила волнение.

«Уизли волнуется за меня? Мерлин, до чего мы дожили…»

Малфой тряхнула головой.

— Кажется, уже лучше.

Джинни рвано выдохнула, резко взглянув в сторону. В карих глазах мелькнуло осуждение, когда она посмотрела на кого-то. Аделин повернула голову. Гарри, стоя поодаль от ее кровати, опираясь рукой на ширму, напряжённо смотрел на нее.

— Поттера вчера еле выгнали отсюда. Он принес тебя сюда, ты помнишь? — спросил Забини.

Аделин неуверенно кивнула.

— Не хочешь рассказать, что случилось? — приподняв бровь, продолжил Блейз. — В версию Поттера о том, что он нашел тебя лежащей на полу в коридоре, я не сильно верю, — добавил он, нахмурившись.

Гарри тяжело вздохнул, отвернувшись к окну.

— Я сама виновата, Блейз. Точнее, — она сделала паузу, обдумывая ответ. — Это была случайность.

— Значит так, ребятки, — понизив голос, проговорил Блейз. — Вы все, — он обвел взглядом Джинни и Гарри, остановившись в итоге на Малфой, — явно что-то скрываете. Я уважаю твою самостоятельность и независимость, Лин, — его глаза сощурились, голос стал ниже. — Но мне совсем не нравится, что каждый грёбаный раз дело заканчивается лазаретом. А вы двое, — обратился он уже к Джинни и Гарри, кинув недовольный взгляд на последнего, — вечно оказываетесь рядом. Особенно ты, — карие глаза сощурились, когда он вновь обратился к Поттеру. — Поэтому спрашиваю ещё раз, Аделин, что происходит?

Малфой тяжело выдохнула, уткнувшись взглядом в ладони.

— Я выполняю важное задание, ты знаешь это. Большего, прости, сказать не могу, — проговорила она тихим голосом.

— Если бы я знал, что ты ищешь, то мог бы…

— Я не хочу, — Аделин подняла глаза на него. — Впутывать в это ещё и тебя! Пойми, Забини, это тебя не касается.

— Не касается, значит, — подозрительно спокойным голосом протянул тот. — А то, что ты лежишь тут с обожженными гоблин пойми какой дрянью руками, меня тоже не касается? И до этого, когда ты едва коньки не отбросила, тоже?

— Блейз, — зашипела Аделин.

— Что Блейз? Мне ожидать, что тебя принесут мертвой в следующий раз?

— Забини! — Джинни возмущенно посмотрела на нахмурившегося Блейза. — Прекрати сейчас же!

Блейз тяжело вздохнул, продолжая сверлить Аделин взглядом.

— Джинни права, — неожиданно для всех в разговор вступил Гарри. — Ей и так досталось, Забини, сейчас не время для нотаций.

— С тобой у меня вообще будет отдельный разговор…

— Не будет, — уверенно заявила Джинни. — Достаточно уже того, что ты едва не выбил ему глаз вчера!

Малфой удивлённо ахнула, внимательно присмотревшись к глазам Поттера.

— Я понимаю, что ты переживаешь за Малфой, но возьми уже себя в руки, Забини!

— Блейз...

Аделин подвинулась к краю, желая взять его за руку, но как только коснулась смуглой ладони, тут же заскулила.

Забини и Джинни встревоженно посмотрели на нее.

— Прости, я не хотела заставлять тебя волноваться. Но если расскажу обо всем, могу подвергнуть опасности уже тебя. А я не допущу этого ни в коем случае!

В голубых глазах отразилась решительность, зажглась ярким ночным факелом, губы упрямо сжались.

Блейз покачал головой, зная это упрямое выражение, которое столько раз замечал на ее лице в моменты принятия решений. Если эта девчонка задумала что-то, то не отступится, что порой дико раздражало его, но в то же время вызывало невольное уважение.

— Я пойду поговорю с мадам Помфри, узнаю, сколько ещё тебя тут будут держать, — он встал со стула, отодвинув тот в сторону. — Тебе нужно что-нибудь принести?

Аделин покачала головой.

— Пока ничего не надо. Спасибо.

Блейз кивнул.

— Она ушла в Большой зал, если ты не забыл, Забини, — подала голос Джинни, когда тот двинулся вглубь лазарета, в сторону комнаты целительницы. — Сейчас как раз время ужина.

Забини развернулся.

— Ты пойдешь со мной или еще останешься?

Джинни с подозрением посмотрела на Гарри. Столкнувшись с его прямым взглядом, спустя несколько мгновений все же отвела глаза и повернулась к Аделин.

— Думаю, сейчас мне тут делать нечего. Выздоравливай, Малфой.

Аделин слабо усмехнулась.

— Спасибо, Уизли, — сказала она без капли ехидства в голосе.

Когда их шаги затихли в глубине каменного коридора, Аделин развернулась к Гарри.

— Ты не пойдешь ужинать? — спросила та, пытаясь подавить вмиг возникшую неловкость в голосе.

На губах Гарри змеёй расползлась усмешка.

— Это все, что ты хотела спросить у меня, Малфой?

Аделин выдохнула, на секунду прикрыв глаза.

— Ты видел это? — в голубых глазах отразилась тревога.

— Если ты о дряни, что изуродовала твои руки, нет. Ты так кричала, что я не успел сообразить посмотреть, что же такое стало причиной… — Гарри недовольно тряхнул головой. В зеленых глазах отразилась усталость. — Только, что бы ты там ни задумала сейчас, не надейся снова найти эту штуку.

Аделин вскинула голову.

— Это ещё почему? — спросила она настороженно. Неужели он смог…

— Ты, видимо, совсем дура, Малфой, раз спрашиваешь такое после подобного, — он кинул взгляд на ее руки, затем тяжело вздохнул. — Перстень больше не светится.

— Что?

— Я ходил в Выручай-комнату сегодня. Там, где мы искали, твое колечко больше не светится.

— Но… Почему? Я же не… — в голубых глазах отразилось отчаяние. — Или ты…

— Нет, Аделин. Я хотел бы, но не успел. Что бы это ни было, оно пропало из той комнаты.

Тишина повисла серебряной паутинкой, искрившийся в последних лучиках солнца. Шестерёнки вертелись в голове Аделин: воспоминание о роскошной тиаре, что так больно обожгла руки, топот шагов и крики Гарри. Кроме него, о поисках знала только… Уизли.

— Джинни… — озвучил Гарри ее мысль.

* * *

Джинни шла в Большой зал по правую руку от Забини. Вчера, когда оба возвращались с Астрономической башни, они услышали разговор двух девочек. Те возбуждённо шептались о том, что видели, как Поттер сломя голову бежал, неся на руках Аделин Малфой, и та вроде как что-то кричала, прижимая к себе руки. Куда и зачем он ее нес, они не сказали, но по тому, как Забини быстро рванул в сторону Больничного крыла, долго гадать не пришлось.

— Мерлин, эта девчонка, — устало выдохнул он, когда они оба дошли до белоснежной арки лазарета, затем настороженно посмотрел на Джинни. — Ты решила лично убедиться, что Аделин в очередной раз влипла в неприятности?

— Мне не нравится, что Гарри замешан в этом.

Блейз фыркнул.

— Нет, Забини, — заметив его подозрительный взгляд, добавила она. — Не по той причине, что ты мог подумать. В данном случае я, — она усмехнулась, словно не веря своим словам, — на стороне твоей драгоценной Малфой.

Они вошли внутрь. Малфой лежала на одной из кроватей, пока мадам Помфри колдовала над ее руками, окутывая их радужным вихрем лучей из волшебной палочки. Гарри стоял поодаль, сложив руки на груди, так прямо, словно это была статуя, а не живой человек. С тревогой, застывшей каменной маской на его лице, он наблюдал за действиями целительницы.

— Забини, что ты… — не успела Джинни среагировать, как Блейз, быстрым шагом сократив расстояние, буквально налетел на Гарри, с силой зарядив тому в глаз.

— Я предупреждал тебя!

Джинни ещё никогда не видела, чтобы он так выходил из себя. Не успел Гарри опомниться, как Блейз схватил его за ворот свитера:

— Предупреждал, что если с ней хоть что-то случится, то я…

Джинни тут же подбежала к сцепившимся парням.

— Забини, что ты делаешь? — она вцепилась в рукав мантии Блейза, сделав слабую попытку разнять их.

— Уизли, лучше отойди…

— Мистер Забини, прекратите немедленно! — возмущенный возглас мадам Помфри заставил всех троих обернуться. — Немедленно! — яростно зашипела она. — Мистер Забини, отпустите мистера Поттера, или я позову директора! Мерлин милосердный, что с вашим глазом, Поттер?

Охая и ахая, мадам Помфри подбежала к Гарри, вмиг залечив начавший опухать глаз, предотвратив возникновение синяка. Затем, преодолевая немалое сопротивление со стороны Гарри, выпроводила всех троих вон из лазарета.

— Сегодня мисс Малфой нужен покой, поэтому если хотите навестить ее, приходите завтра. И не вздумайте снова устраивать разборки! — сказала она, прежде чем захлопнуть перед ними двери.

— Гарри…

— Не сейчас, Джинни, — оборвал ее тот и, резко развернувшись, быстрым шагом ушел прочь.

— Он как всегда очень любезен, — с усмешкой прокомментировал Блейз.

Джинни метнула в него острый взгляд.

— Обязательно было устраивать это сейчас? — зашипела она возмущённо. — Нашел время, чтобы подраться!

— Успокойся, Уизли, это наше с ним дело, — спокойно ответил Блейз. — Он получил по заслугам.

Джинни раскрыла рот, чтобы вновь возмутиться, но тут же закрыла его, вспомнив слова Гарри.

На следующее утро, едва встало солнце, она наведалась в Выручай-комнату. Прислушиваясь к внутренним ощущениям, нашла диадему, что закатилась под пыльный поломанный ящик со стеклянными флаконами.

— Мне нужна комната, где ее никто не найдет, кроме меня, — прошептала Джинни, когда вновь оказалась перед каменной стеной одного из коридоров восьмого этажа. — Никто, кроме меня, — повторила она мысленно.

Перед глазами возникла новая дверь. Серая, сливавшаяся со стеной так, что издалека ее едва можно было бы различить. Джинни оглядела ее на предмет наличия ручки. Не найдя ее, приложила ладонь к холодной поверхности, когда глаза на миг ослепила золотистая вспышка.

— Пароль, — прочитала Джинни слова, что появились на двери, сияя золотыми буквами, и задумалась. — Золотые светлячки, — произнесла она едва слышно.

Ничего не произошло.

Джинни вытащила из кармана волшебную палочку, коснувшись ею надписи и вновь произнеся пароль. Буквы на несколько секунд замелькали, меняя расположение. Дверь со скрипом открылась, впуская ее внутрь темного прохладного помещения. Джинни выдохнула, когда дверь закрылась и исчезла за ее спиной. По крайней мере, насчёт диадемы она пока могла быть спокойна.

На удивление, Том затих после ее разговора с Кандидой. Несколько ночей она с изумлением отмечала, что ей не снились привычные кошмары, не приходилось вновь бороться с ним, просыпаясь в холодном поту. Что это было? Занятия менталистикой начали давать свои плоды, или же ей стоило ожидать чего-то грандиозного? Она до сих пор не могла до конца осознать, что фактически являлась носителем осколка чужой души. Души самого темного волшебника всех времён и народов, что только усугубляло ситуацию.

Джинни выдохнула, пытаясь прийти в себя от вновь настигнувших мыслей. То, что Забини согласился и дальше помогать ей, внушало искорки надежды. Слабой, будто бы неживой, словно привидение, которое являлось лишь отпечатком чьей-то жизни, но столь необходимой ей сейчас, чтобы хотя бы создать иллюзию того, что она контролировала ситуацию. Хотя по факту она совершенно не знала, что ей делать. Кандида, когда она попыталась вновь заговорить с ней этим утром, не вышла на связь.

«Всегда помни, кто хозяин положения, девочка», — единственные слова, что птицей пролетели в сознании Джинни, когда она в последний раз коснулась диадемы, прежде чем покинуть свой тайник.

* * *

Март наступил незаметно, принеся за собой первые дуновения весеннего ветерка и лужи от подтаявшего на узких тропинках снега. Аделин пробыла в лазарете около двух недель, в течение которых к ней периодически, хоть и не каждый день, как это было в первый раз, заходил Забини, принося домашние задания и фрукты. Аделин с великим трудом уговорила мадам Помфри не волновать лишний раз ее мать, в чем, как ни странно, помог профессор Снейп. Тот заверил целительницу, что позаботится обо всем самостоятельно.

— Я так полагаю, вы преуспели в своих поисках, — сказал он, когда за мадам Помфри закрылась дверь ее комнаты. Снейп взмахнул палочкой, как предполагала Аделин, наложив заклинание, чтобы их разговор никто не услышал.

Малфой кивнула. Оглянувшись по сторонам, она удостоверилась, что в лазарете кроме нее и профессора больше никого не было.

— Я нашла то, что меня просили. Но, как видите, — она показала ему ладони, — не смогла коснуться. Вы знаете, как можно решить эту проблему?

Лицо Снейпа все так же оставалось каменной маской, не пропускавшей ни одной лишней эмоции. Проницательный взгляд черных глаз, казалось, пронзал ее насквозь.

— Судя по всему, мы имеем дело с очень темной магией, учитывая также то, что происходило при настройке артефакта. Я подумаю, что можно сделать.

В голубых глазах лучиками засветилась надежда.

— А пока выздоравливайте, мисс Малфой, — едкая усмешка дернула уголки губ Снейпа, когда он добавил: — И не давайте мистеру Поттеру лишний повод для беспокойства. Полагаю, ему каким-то образом стало известно о ваших поисках.

— Да я не… — Аделин напряжённо выдохнула. — Он следил за мной!

— Несомненно, — холодно сказал профессор. — Я думаю, вы понимаете, что пока не стоит лишний раз давать ему повод, — в голосе послышались насмешливые нотки, — следить за вами.

Аделин не стала говорить о том, что даже если бы и захотела, понятия не имела, где искать диадему. Можно было, конечно, вновь проверить ту комнату с хламом, ведь она не знала, насколько можно было верить Поттеру после того, как тот украл ее кольцо. Единственную ее возможность возобновить поиски, что он так нагло отнял у нее. Но сейчас больше всего тревожило даже не это. Если Гарри не врал, и их предположения насчёт Уизли были верны… То каким образом та могла перепрятать диадему? Аделин никогда не забудет ту страшную боль, что испытала, когда прикоснулась к ней. Как будто обе ее руки засунули в пламя костра, в самую жаркую его часть, заставив ее биться в агонии.

Уизли пару раз приходила к ней вместе с Забини. Аделин очень хотелось спросить, что происходило между этими двумя, но при взгляде на эту рыжую ледяную статую язык будто бы сам отнимался. Зачем та приходила к ней, когда они даже не могли назвать себя хорошими знакомыми? Как смогла перепрятать чёртову диадему? И действительно ли в этом была замешана она и если да, то почему, как, откуда она могла знать?

Мадам Помфри согласилась выписать Аделин при том условии, что та будет периодически заходить на осмотр. Ладони, хоть и очень медленно, но начали заживать, переставая доставлять мучительную боль при прикосновении. Покинув стены медицинского крыла, Малфой отправилась в Выручай-комнату. Тщательно обыскав место, где она тогда поймала диадему, действительно ничего не обнаружила. От злости и досады она запустила заклинанием в ближайшую горку из вещей, заставив те с громким звуком разлететься в разные стороны.

Пока профессор Снейп искал способ прикоснуться к диадеме, она могла попробовать каким-то образом разговорить Уизли. Аделин невольно рассмеялась от этой мысли. Задача казалась невыполнимой, но она не собиралась сдаваться. Только не сейчас, когда она настолько приблизилась к цели своих поисков! Мысль об отце закралась в голову, кольнув сознание тысячей иголок. Аделин сжала кулаки.

Несколько раз в неделю она, как и обещала, заходила на осмотр к мадам Помфри. Слух о ее необычном ранении разнёсся по всей школе, как и то, кто именно доставил ее в Больничное крыло. Ещё после того, как Панси при всех сказала о ее влюбленности в Поттера, студенты начали с подозрением приглядываться к Малфой и Гарри. Аделин не особо обращала внимание на странные перешептывания в ее сторону; если же кто-то наглел, а она была не в особо хорошем расположении духа, проклятье меткой стрелой достигало обидчика. Но это, конечно же, не помогало унять сами слухи, что, словно назойливые мухи, разлетались по всей школе.

И как им с Поттером удалось скрываться в прошлом году? Хотя учитывая то, что она была членом дружины жабы Амбридж, которую все опасались, да и Поттер устраивал встречи в самых потайных уголках Хогвартса… Аделин вздохнула, тряхнув головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Сплетни были тем, что обычно очень интересовало Панси, именно от нее Аделин узнавала о самых горячих новостях Хогвартса. Паркинсон по-прежнему вилась вокруг Нотта, быть может, у них даже было что-то, но Аделин было все равно. После того случая, как Панси опозорила ее при всех, мало интересовало, что происходило с бывшей подругой. Но то, что та вроде как стала спокойнее и перестала донимать ее своими нелепыми обвинениями и бесконечными придирками, Аделин очень нравилось. Нотт после того рождественского вечера даже не разу не заговорил с ней, что не могло укрыться от глаз этой влюбленной дурочки.

Но больше всего ей были интересны слухи о Блейзе и Уизли. Она слышала, как несколько девочек из Пуффендуя и Когтеврана перешептывались о том, что видели, как они вместе выходили из какого-то класса, периодически одновременно приходили на трапезы в Большой зал, да и вообще вели себя так, словно никогда и не были врагами.

— Мерлин, час от часу не легче, — проговорила Аделин, наблюдая за шумихой, что нарушила покой лазарета этим вечером.

Уизли, этот рыжий придурок, которого она ожидала увидеть меньше всего, да ещё и в таком виде, словно на него напал гиппогриф. Он буквально повис на плечах у Поттера, который, с трудом переставляя ноги, вел его к мадам Помфри. Та ахнула, оставив в покое руку Аделин, и тут же подбежала к ним, помогая Гарри вести полумертвого Уизли.

— Вы можете объяснить мне, что с ним произошло, мистер Поттер? Мистер Уизли ввязался в драку?

Гарри мотнул головой.

— Он упал и сильно ударился головой.

Мадам Помфри взмахнула волшебной палочкой. Нагнулась ближе к лицу Рона, недовольно нахмурив брови.

— Оставьте свои сказки для директора, мистер Поттер. Синяк на скуле он тоже получил, когда упал?

Гарри кинул взгляд на друга. Тот лежал неподвижно, огромный синяк растекся фиолетовой лужицей по веснушчатой щеке. Сомнение отразилось в зеленых глазах, затем резко сменившись на недовольное смирение.

— Он по ошибке съел конфеты с амортенцией. Начал бредить, совсем меня не слушал, а затем накинулся с кулаками. Пришлось дать отпор.

Мадам Помфри покачала головой.

— Это же насколько сильным должно было быть зелье, чтобы повести себя так… — задумчиво проговорила целительница. — На что только не идут юные леди, Мерлин упаси, — пробормотала она уже себе под нос, начиная колдовать над телом Рона. — Не стойте над душой, Поттер!

Гарри словно очнулся от своих мыслей и послушно отошёл от кровати. Задумчивый взгляд зеленых глаз наткнулся на Аделин.

— А ты что тут делаешь?

Невольная мысль о том, что Поттер ни разу не навестил ее после того вечера, посетила её. Аделин яростно тряхнула головой.

— То же самое могу спросить у тебя, — она кинула насмешливый взгляд на Уизли. — И кому же пришло в голову приворожить этого придурка?

— Следи за языком, Малфой, если ты не забыла, он мой друг.

Аделин фыркнула.

— И конфеты предназначались не для него, — он чуть откинул голову назад, засунув руки в карманы, — а для меня.

В голубых глазах отразились холодные льдинки.

— Что? То есть... — она прочистила горло. — И кто же оказался настолько глуп, чтобы подсунуть тебе конфеты?

— Не ревнуй, Малфой, — с усмешкой, что змейкой расползлась на его губах, сказал Гарри.

— Да я не… Да ты в своем уме, Поттер!

Она вскочила с кровати, на которой все это время сидела.

— Чего же ты тогда так разозлилась? — зелёные глаза посмотрели насмешливо.

Аделин чувствовала, как раздражение заполняет ее до краев, словно едкое зелье — пустой сосуд.

— Мне совершенно плевать, — заявила она как можно холоднее. — Просто стало интересно, кто был настолько жалок, чтобы подсовывать амортенцию. И чтобы ты знал, — острый взгляд прошёлся по лицу Гарри, — половина парней школы мечтает о том, чтобы сходить со мной на свидание, и мне не нужны выдумывать глупые фокусы с конфетами, чтобы привлечь чье-то внимание! — она повысила голос. — Тем более — твоё!

— А ну-ка тихо! — шикнула мадам Помфри. — Оба сейчас же идите в свои комнаты! Мистер Уизли останется сегодня здесь, мистер Поттер. Мисс Малфой, жду вас завтра на осмотр.

Малфой только и рада была уйти. Вся эта ситуация ни на шутку разозлила ее, отчего она едва не потеряла контроль. В последнее время она вообще стала жутко эмоциональной, особенно в присутствии одного придурка.

Гарри наблюдал за тем, как Малфой стремительно удалялась прочь от лазарета. Тонкий силуэт скрылся за поворотом, оставив за собой шлейф ее духов. Не приторно-сладких, как у многих девчонок, у духов Аделин сладкий привкус мешался с нотками горечи, что идеально подходило под ее характер. Он ни разу не приходил навестить ее после того единственного вечера. Не потому, что там был Забини, хотя разговоры с ним действительно не приносили ему удовольствия. Он не боялся ни его, ни его кулаков, в глубине души даже признавал, что заслужил тот удар.

Накинув мантию-невидимку и вооружившись картой Мародеров, он приходил по ночам. Незаметно подкрадывался к кровати, наблюдая за тем, как она спит. Спокойное бледное лицо, длинные дрожащие ресницы, тонкие губы, что в кои-то веки были сомкнуты, не позволяя острому языку сочиться ядом. Он усилиями воли подавлял не менее острое желание прикоснуться к ее лицу, отвести белоснежную прядь от щеки. Просто молча наблюдал и уходил, пугаясь собственных эмоций и в то же время проклиная себя за них. И сейчас он так же молча смотрел на то, как Малфой скрылась за поворотом.

Гарри взъерошил волосы на затылке. Попытки разговорить Слизнорта, происшествие с Малфой, Роном, вещь, что искала Аделин, которая теперь была гоблин пойми где. По правде говоря, отчасти он был даже рад, что они оба не знали, где это было спрятано. Это лишало и его, и Малфой возможности заполучить это первыми, да и то, что случилось с руками Аделин, тоже наводило на мысль, что все было далеко не просто, Волдеморт не мог оставить нечто для него драгоценное без защиты. А ведь на месте Малфой мог оказаться и он, только вот… Если Джинни сумела перепрятать предмет, значит, она каким-то образом смогла обойти заклятие. Он точно знал, что это была она. Попытки разговорить ее ни к чему не привели; единственное, что она ответила ему, что действительно сама перепрятала то, что они искали. Куда, зачем и как — осталось без ответа. Одного упрямого решительного взгляда Джинни было достаточно, чтобы он понял: ещё чуть-чуть, и летучемышиный сглаз он ощутит уже на себе. Но Гарри не собирался отступать.

Матч по квиддичу приблизился незаметно. Гарри построил команду, сказав напутственные речи. В очередной раз предупредил Кормака, что временно встал на замену Рона, помнить о своей роли и не лезть с напутствиями к остальным. Сам же, как только сел на метлу, думал совершенно о другом, на автомате выискивая золотой шарик. Краем уха Гарри слышал комментарии Луны, которую периодически перебивала профессор Макгонагалл, чтобы сказать строгим голосом счёт. После очередного гола в их ворота Поттер, выругавшись, полетел к Маклагену, что в очередной раз забыл про ворота: тот как раз выхватил биту, когда Гарри подлетел к нему. Свист воздуха, резкий удар с обжигающей болью и темнота, словно темные воды, поглотившая его, лишив возможности двигаться...

* * *

— Перестань дергаться, — не выдержал Блейз, когда Аделин в очередной раз подскочила со своего места на диване, не в силах совладать с эмоциями. — Ничего с твоим Поттером не случится.

— Говори громче, чтобы все услышали, — раздражённо огрызнулась Аделин, сложив руки на груди. — Случись такое с Уизли, тут же бы побежал.

Блейз покачал головой, кинув на неё осуждающий взгляд.

— Просто возьми и сходи к нему.

— Ага, уже бегу. — Аделин с силой плюхнулась на диван рядом с ним.

— Вы друг друга стоите, — недобро усмехнулся Блейз, пытаясь в очередной раз дочитать страницу газеты.

 

Ночь наступила незаметно. Подкралась шаловливым котенком, царапая острыми когтями душу. Полночи Аделин проворочалась на кровати, видя беспокойные сны. Образ диадемы, горевшей огнем в ее руках, черные вихри вокруг нее, что сменялись вихрем из волос и зелеными огоньками глаз. Придурок Кормак хорошо приложил его. Так, что хруст от удара разнесся эхом по всему стадиону, заглушаемый криком голосов. Он получил по заслугам. По заслугам за свое упрямство, подлость, злость…

Аделин резко села, вцепляясь пальцами в растрепавшиеся волосы. Часы показывали четыре утра, Панси мирно спала на кровати напротив. Не имея особого желания вновь погружаться в тревожные сны, Аделин начала судорожно переодеваться, приводя в порядок волосы. Эти действия всегда успокаивали ее, упорядочивали мысли, но сегодня что-то пошло не так. Она взглянула на свои некогда обожженные ладони. Отражение в зеркале показало бледную девушку с фиолетовыми кругами под глазами. Резко отвернувшись, Аделин вышла из комнаты, неслышно прикрыв за собой дверь.

Ноги сами вели ее по до боли знакомой дороге, столько раз этот год приводил ее именно в это место. Больничное крыло, пропитанное запахами трав и лекарств, заполненное белыми простынями на ровно расположенных рядах спальных мест. Аделин быстрым шагом подошла ко одному из них, где сейчас мирно спал он. Источник всех ее неприятностей и причина беспорядочного вороха мыслей. Она задержала дыхание, останавливаясь взглядом на темных ресницах, на бледных впалых щеках, прямом носе и тонких губах. Мысль о том, как часто ему доставалось, невольно пронеслась в голове, тонкие иголки жалости и сожаления неприятно проткнули и обдали жгучей болью сердце. Аделин с силой вдохнула прохладный воздух в легкие. Нет, она не станет жалеть его! Он никогда не делал этого по отношению к ней, и она тоже не опустится столь низко. Резко развернувшись, она уже собиралась покинуть лазарет, как теплое прикосновение на запястье заблокировало движение. Аделин застыла статуей, медленно обернулась. Не успела мысль о том, как она опозорилась, будучи застигнутой врасплох, пронестись в голове, как Гарри резко дернул ее, отчего она, потеряв равновесие, присела сбоку его кровати.

— Какая встреча, мисс Малфой.

Эту усмешку ей тут же захотелось стереть с его лица, столько издевательства было в уголках изогнувшихся губ.

Мысли отчаянно вертелись в голове в попытках найти правдоподобную отговорку, когда собственные губы оставались упрямо сомкнуты. Гарри тем временем успел надеть очки и теперь с любопытством наблюдал за ней.

— Вижу, тебе уже лучше, — подала голос Аделин.

В глазах Гарри промелькнуло удивление.

— Ты пришла, чтобы поинтересоваться о моем самочувствии? — спросил он с легкой издевкой в голосе.

— Вот ещё! Я плохо спала, поэтому и пришла.

Гарри вновь издевательски усмехнулся.

— И решила постоять у моей кровати, чтобы лучше спалось? Разучилась врать, Малфой. Хотя никогда и не умела.

Аделин резко выдохнула. Кинув на него презрительный взгляд, медленно встала.

— Мне пора, — сказала она с холодком в голосе. — Ты как был придурком, так всегда им и останешься. Хоть сто раз тебя битой по голове ударь, ни капельки не изменишься!

Гарри нахмурился, быстрым движением взъерошил волосы на затылке.

— Раньше тебя это устраивало.

Эта фраза ударила под дых. Аделин недоуменно уставилась на него, пытаясь понять, к чему он это говорил.

— Раньше ты не был таким! — она едва не перешла на крик.

Скрип на соседней кровати заставил обоих обернуться. Уизли что-то невнятно промычал и снова мирно засопел, отчего Аделин мысленно вздохнула с облегчением.

— И вообще, — добавила она возмущенно. — Не думай, что я пришла сюда ради тебя. Просто хотела взять зелье.

— В пять часов утра, — скептически сказал Гарри. — Ну-ну.

— Мерлин! — Аделин закатила глаза. — Ты невыносим.

— Я был таким же и в прошлом году, Малфой. Даже хуже, — взгляд зеленых глаз резко помрачнел. — Но тем не менее тебя это не отталкивало.

Аделин недоуменно посмотрела на него.

— Ты не был таким. Точнее был, но… Все было не так.

Гарри ухмыльнулся.

— Ты права. Все было не так, — ухмылка резко скисла, превращаясь в горькую усмешку. — И сейчас все происходит не так, как должно быть.

Руки Аделин резко сжались в кулаки.

— А как должно быть? — она яростно посмотрела на него. — Тебя все время что-то не устраивает, Поттер, ты вечно недоволен! Когда мы были вместе, ты называл это ошибкой, что же не устраивает сейчас? — выпалила она громким шёпотом.

Пружины матраса жалобно скрипнули, когда Гарри резко присел, становясь ближе к ней.

— Хочешь знать, что меня не устраивает? Действительно готова это услышать, чтобы потом побежать жаловаться своему любимому дружку Забини?

— Мерлин, при чем тут Блейз? Не вмешивай его сюда!

Гарри фыркнул.

— Как же, Аделин, он же — твой идеал, мальчик на побегушках, что все время вытащит из беды, пожалеет и поможет. Принесет фруктов, когда ты болеешь, посидит рядом, смиренно наблюдая за тем, как ты спишь.

Она нервно улыбнулась, возмущённо подняв брови.

— Да, он действительно такой, так как был так воспитан. Но Блейз никогда не был моим мальчиком на побегушках, чтобы ты знал! — Аделин закрыла глаза, переводя дыхание. — Если бы я только могла приказать себе полюбить его по-другому, не как брата, думаешь, я бы не сделала этого? Он и правда никогда ничего от меня не требовал, молчаливо поддерживал и не осуждал, не причинял боли, в отличие от…

— В отличие от… Кого, Малфой? — низким шёпотом спросил Гарри. — Ну же, договаривай.

Голубые глаза прямо посмотрели в его зеленые.

— В отличие от тебя, чертов придурок! Ты только и делаешь, что всячески стараешься оттолкнуть меня, задеть побольнее. Ты ненавидишь меня…

— Еще как ненавижу.

Горький комок начал подбираться к горлу. Аделин невероятным усилием воли заставляла себя держать лицо, не показывать ему своей слабости. Разжует и выплюнет, оставив ее ни с чем.

Гарри встал, оказываясь прямо напротив нее.

— И ты прекрасно знаешь, что заслуживаешь этого.

— Да как ты… — горечь во рту сменилась на ярость, что так и норовила вырваться наружу и обрушиться на чью-то побитую голову. — Хотя чего я ожидала, — устало вздохнув, Аделин сложила руки на груди. — Наглости у тебя побольше, чем у половины моего факультета, в этом Гриффиндор действительно по праву обходит Слизерин. Знаешь, я действительно жалею, что пришла, понимая, что ты будешь здесь. Наши встречи всегда приносят одни неприятности, уверена, лежи ты при смерти, все также будешь строить из себя не пойми кого! К гоблину, я…

Аделин не успела сообразить, что происходит, как резко оказалась на его подушке. Гарри же, поставив руки по обе стороны от ее головы, возвышался над ней.

— Что ты… — у нее резко перехватило дыхание. — Немедленно отпусти меня!

— Я помню это выражение твоего лица, Малфой. Почему ты до сих пор волнуешься за меня? — спросил Гарри гораздо тише, зеленые глаза внимательно смотрели в голубые. — Почему после всего, что случилось, тебе не все равно? Также, как и… — он не закончил, резко тряхнув головой.

— Так же, как и что? — Аделин приподнялась на локтях, оказываясь всего в сантиметре от его лица. — Ну же, договаривай!

Поттер пару секунд задумчиво смотрел на ее лицо, в глубине зеленых глаз плескались огненные искры. Затем же он отстранился и повалился на подушку, устало потирая виски. Аделин недоуменно наблюдала за ним.

— И как это…

— Полежи со мной. — Гарри вновь посмотрел на нее, голос его прозвучал необычайно мягко и, заметив недоумение на лице Аделин, тут же добавил: — Всего пару минут.

— Я…

От неожиданности предложения в голове образовалась странная пустота. Вся злость мигом испарилась, уступая место чему-то новому.

— Ты же ненавидишь меня!

— Так же, как и ты меня.

Пару секунд Аделин переваривала в голове услышанное.

— Я не… — заметила его спокойный взгляд, где в самой-самой глубине спряталась мольба. — Ну хорошо.

Она неловко пошевелилась и легла рядом с ним. Спустя несколько секунд рука Гарри обняла ее за плечо, притягивая ближе к себе. Аделин послушно придвинулась, уткнувшись носом в его шею, вдыхая до боли знакомый аромат.

— Лишь пару минут.

— Конечно.

* * *

— Добрый вечер, мисс Уизли, — добродушно поприветствовал ее Дамблдор, когда Джинни робко вошла в его кабинет.

В последний раз та была здесь, когда Амбридж схватила часть отряда Дамблдора и допытывалась у Гарри о планах бывшего на тот момент директора.

— Добрый вечер, сэр, — сказала она вежливо, бросив взгляд на уставленный различными стеклянными приборами стол.

— Что привело вас сюда?

Джинни сглотнула.

— Я бы хотела рассказать вам кое о чем… Я считаю, вы должны это знать, — она взволнованно посмотрела прямо в голубые глаза, что с интересом наблюдали за ней.

— Присядьте, — голос директора стал чуть твёрже. — Хотите чаю?

— Нет, благодарю вас. — Джинни вновь сглотнула, усилием воли заставляя себя собраться.

Мысли о том, чтобы поведать о необычной находке директору, уже закрадывались в ее голову, но только сегодня превратилась в ясное намерение. Блейз пытался осторожно выведать, что конкретно тревожило Джинни, но она упрямо молчала, отгораживаясь тем, что это все может быть лишь галлюцинациями ее воспаленного мозга. Единственное, что она сказала ему касательно диадемы, было то, что нашла нечто важное для школы, и теперь не знает, что с этим делать.

— Ты всегда можешь обратиться напрямую к директору, — подтвердил Блейз ее собственные мысли, но до сегодняшнего дня она так и не решилась сделать это.

Джинни случайно услышала разговор Гарри и Гермионы о задании Дамблдора — она знала, что директор давал Гарри частные уроки, Слизнорте, попытках разговорить его, зелье удачи и… крестражах. Это слово словно ударило под дых, вошло в грудь острыми иглами, перед мысленным взором появился образ Кандиды, рассказывавшей ей о диадеме. Если уж сам Дамблдор, чей ум уж явно превышал познания обычных студентов, интересовался подобными вещами и вынуждал Гарри идти на уловки, чтобы выведать информацию, значит… Значит, услышанное ею от Кандиды, было не бредом сумасшедшего, не очередной галлюцинацией ее измученного пытками Тома мозга. Она до сих не могла толком поверить в то, что сказанное миссис Когтевран было правдой, что Риддл действительно решился на подобное. Не хотела думать о том, что часть его темной души действительно на протяжении всех этих лет жила в ней и отчаянно рвалась наружу.

— Мисс Уизли, у меня не так много времени…

— Это касается диадемы Кандиды Когтевран и… — Джинни выдохнула. — К-крестражей.

Взгляд голубых глаз вспыхнул искорками пламени. Дамблдор на какой-то миг словно напрягся, замер, не переставая смотреть прямо в глаза Джинни.

— Я очень внимательно слушаю вас, — сказал он с ледяным спокойствием.

* * *

Гарри мчался по коридорам со скоростью света, сжимая в руках заветный флакон. Статуя горгульи отпрыгнула в сторону; проскочив винтовую лестницу, он, затаив дыхание, постучал в дверь.

— Войдите, — послышался усталый голос директора. Голубые глаза с удивлением посмотрели на Поттера. — Гарри? Что привело тебя в этот час?

— Профессор! — кровь пульсировала в висках от напряжения. — Я достал!

Гарри вернулся обратно в гостиную спустя час, пораженный увиденным в воспоминаниях Слизнорта и услышанным лично от профессора.

— Сегодня случилась преинтереснейшая вещь, Гарри, — задумчивым голосом проговорил он.

Гарри вопросительно посмотрел на него.

— Мисс Уизли немало удивила меня, рассказав за один вечер суть того, что я показывал тебе весь год в воспоминаниях.

— Что?

— Она перечислила все возможные крестражи и указала на местонахождение одного из них.

Гарри раскрыл рот от удивления.

— Но как Джинни… Как это возможно?

Профессор Дамблдор добродушно пожал плечами.

— В который раз убеждаюсь, насколько сильны могут быть женщины, — проговорил он будто бы сам себе. — Передай мисс Уизли, что завтра я жду вас обоих у себя в шесть. А сейчас спокойной ночи, Гарри.

Всю ночь Гарри проворочался в постели, не в силах полностью погрузиться в сон. События последнего года проносились перед его глазами в стремительном танце, приводя в беспорядок и без того беспокойные мысли. Уроки Дамблдора, попытки выследить Малфой, ссоры Рона с Гермионой, снова Малфой, вечно попадающая в неприятности, и… Джинни. Не особо разговорчивая, вечно хмурая, но при этом постоянно оказывавшаяся в эпицентре событий. Именно она угодила в первый раз в лазарет с Малфой, она застала их в Выручай-комнате, а затем перепрятала нечто, что, судя по всему, являлось крестражем. Что именно, Дамблдор не рассказал, видимо, рассчитывая раскрыть все карты на следующий вечер. Но ясно было одно: именно этот самый крестраж нашла тогда Аделин, получив сильнейшие ожоги. И именно его ей приказано было доставить под страхом смерти собственного отца.

Гарри приподнялся с постели, устало потирая глаза. Ему так не терпелось увидеть Джинни, поговорить с ней, выяснив наконец все, что она знала. Сколько тайн хранила эта хрупкая на вид девушка? Гарри невольно восхитился. Джинни всегда умела удивлять, будь то удачно забитый гол на матче по квиддичу, летучемышиный сглаз, когда кому-то все же удавалось вывести ее из себя, неожиданная дружба с Забини… Но в этот раз она превзошла себя.

Едва дождавшись утра, Гарри быстро собрался и спустился вниз.

— Джинни! — позвал он, едва завидев рыжую шевелюру на лестнице, ведущей из спален девочек.

Та обернулась в его сторону. Молча и невозмутимо подошла.

— Доброе утро, Гарри.

— Дамблдор ждет нас сегодня в шесть у себя в кабинете, — возбужденно затараторил он. — Ничего не хочешь мне рассказать?

Брови Джинни слегка приподнялись, но секунду спустя она понимающе кивнула, присаживаясь рядом с ним.

— Мне было интересно, как Дамблдор отреагирует на мой рассказ. Поверит или посчитает сумасшедшей? Ведь все это, — она тяжело вздохнула. — Я бы сама ни за что не поверила.

— Это связано с тем, что ты спрятала? — пригнувшись к ней, прошептал Гарри. — Ведь так?

Джинни кивнула.

— Может, расскажешь наконец, что это, черт возьми, такое?

Она холодно посмотрела на Гарри.

— Это как-то связано с вашими уроками, ведь так?

— Напрямую, Джинни. Поэтому прошу, скажи все, что знаешь.

— Разве Дамблдор не рассказал тебе?

Гарри нахмурился.

— Не все.

— Я не скажу тебе, где спрятала эту вещь, если ты об этом, — холодно заявила Джинни, а затем, заметив непонимающее выражение на лице Гарри, чуть смягчилась: — По крайней мере пока. Дамблдор обо всем знает.

Гарри резко выдохнул.

— О поисках Малфой тоже?

Джинни кивнула.

— Именно поэтому не скажу. Ведь ты тут же захочешь ее достать. Хотя без меня все равно не сможешь.

Гарри усмехнулся.

— Откуда такая уверенность?

— Обжигающее заклятие. Тебе напомнить, что случилось с Малфой?

Он нахмурился.

— Тогда как ты…

— Не знаю. Точнее, это слишком сложно и долго объяснять. Но одно мне непонятно — каким образом Сам-Знаешь-Кто рассчитывал получить искомое от Малфой? Он не мог не знать про защиту.

Гарри задумался. Откинувшись на спинку дивана, взъерошил волосы на затылке.

— Возможно, он и не рассчитывал, что она справится, — сказал он низким шепотом. — Тогда дело дрянь.

— И что же ей делать? — Джинни сложила руки на груди. — Неужели он решил уничтожить все семейство Малфой?

Гарри кинул на неё внимательный взгляд.

— Ты волнуешься за нее?

Джинни усмехнулась.

— А ты разве нет? Каким бы придурком ты порой не выставлял себя, Гарри, не отрицай очевидного, — она встала с дивана. — Посмотрим, что скажет Дамблдор. До вечера, Гарри.

Гарри молча проводил ее взглядом до выхода из гостиной.

* * *

— Одно непонятно, каким образом ты смогла дотронуться до диадемы?

— Благодаря этому, — Джинни коснулась рукой жемчужины на шее. — На диадеме была такая же, только чёрная.

— Но… Я не понимаю.

— Это древняя магия, Гарри, — мягко вмешался Дамблдор. — Но у нас сейчас не особо много времени, чтобы размышлять о феномене этого вопроса.

Гарри тяжело вздохнул.

— Вы сказали, что уничтожить крестраж можно клыком василиска, что затащил меня в Тайную комнату на первом курсе, — спокойным голосом проговорила Джинни. — Возможно, мне стоит уничтожить этот крестраж так же, как Гарри уничтожил дневник?

— Если Малфой не отдаст диадему Волдеморту, тот убьет ее отца… — Гарри встревоженно посмотрел на Джинни. — И ее саму убьет. Мы не можем просто так уничтожить ее!

— А что ты предлагаешь? Отдать то, что содержит кусочек его души, прямо в руки этому монстру?

— Зачем ему вообще понадобилось возвращать диадему себе… Учитывая ее защиту, она была надежно спрятана…

— Это очень хороший вопрос, Гарри, — спокойным тоном сказал Дамблдор. — Но я был бы очень признателен вам с мисс Уизли, если бы вы перестали кричать в моем кабинете.

Джинни с Гарри переглянулись.

— Прошу прощения, профессор, — сказал Гарри.

Джинни молча кивнула.

— А теперь поступим следующим образом... — Дамблдор поочередно посмотрел на каждого из них.

Гарри с Джинни с напряжённым ожиданием уставились на директора.

— Сейчас я попрошу мисс Уизли отвести нас в свой тайник. Гарри, буду признателен, если ты достанешь свою мантию.

Ночь сгустилась темными красками за окнами замка за то время, что они провели в кабинете директора. Укрывшись с Джинни под мантией-невидимкой, Гарри шёл вслед за директором прямиком на восьмой этаж. Там он с удивлением наблюдал за тем, как Джинни шептала пароль, приложив палочку к двери, а затем невозмутимо вошла внутрь, стоило той с тихим скрипом отвориться.

— Чего только не увидишь в стенах этого замка, — добродушно заявил Дамблдор, пропуская Гарри вперед.

Там, на одиноком пьедестале, что был единственной мебелью во всей комнате, лежала она. Диадема с огромным камнем в центре и маленькими — по бокам. Гарри сделал несколько шагов вперед, вглядываясь, словно завороженный. Она так и манила к себе; чем ближе он подходил, тем сильнее чувствовал это притяжение.

— Гарри, нет!

Гарри опомнился только тогда, когда диадема была в его руках.

— Но… — Джинни подошла ближе, удивленно глядя на него. — Но как? Профессор?

Дамблдор молча приблизился, внимательно разглядывая артефакт.

— Сколько лет я мечтал увидеть легендарную диадему великой основательницы. Кто же знал, что случится это при таких загадочных обстоятельствах? — он мягко улыбнулся.

— Почему я смог взять ее в руки? — Гарри удивленно посмотрел на директора.

Дамблдор молча протянул указательный палец к ободку тиары, коснувшись одним кончиком, и тут же отдернул его. На пальце остался розовый след.

— Боюсь, что моя догадка оказалась верна, — покачал он головой.

— Какая догадка? — Гарри поставил артефакт обратно на постамент. — О чем вы говорите?

— Ты и мисс Уизли когда-то напрямую контактировали с отпечатками души Волдеморта. Видимо, диадема, ставшая хранилищем одного из них, подпустила вас, почувствовав похожую энергию.

Джинни взволнованно сглотнула.

— Но… Жемчужина? — она машинально провела пальцами по шее. — Миссис Когтевран говорила, что именно она стала защитой.

— И она права. Древняя магия — вещь капризная и порой поступает по-своему. Больше скажу, исход может оказаться совсем не тем, что ожидал использовавший ее волшебник, особенно, когда речь идет о темной магии.

— Если Аделин сможет принести Волдеморту диадему, не будет ли это странным? Не заподозрит ли он ее в чем-то?

— Мы не знаем, что творится в голове у человека, разделившего свою душу на столько частей, Гарри. Все мы, — он внимательно посмотрел сначала на него, а потом и на Джинни, — вынуждены пойти на риск, — при этих словах профессор вытащил из кармана острый длинный клык, которым Гарри некогда уничтожил дневник, и положил на постамент рядом с диадемой.

Гарри кинул нерешительный взгляд в сторону артефакта.

— Ясно одно, Гарри, если она провалится, ей точно не несдобровать, — твердым голосом заявила Джинни, заглядывая ему в глаза. — Мы сделаем так, что она ни о чем не узнает, просто заберёт диадему и отдаст ему.

— Ты думаешь, он не поймёт?

— По крайней мере, Малфой тут будет не при чем, — упрямо продолжала Джинни. — Она лишь отдаст ему то, что тот просил найти.

— Как у тебя все просто, — нервно усмехнувшись, сказал он.

— У тебя есть другие идеи? Пока мы не уничтожим крестраж, она не сможет забрать диадему. Или хочешь вместо нее отдать ее ему, а заодно и сдать себя?

Слова Джинни, сказанные ледяным тоном, ударили хлыстом. Он взглянул в глаза профессора, что все это время молча наблюдал за ними. Поддержка и вера, а также молчаливое ожидание его решения светились в голубых глазах. Выдохнув, Гарри кивнул.

— Ты права.

Он молча подошел к постаменту и взял в руки клык. Перехватив поудобнее диадему, замахнулся.

— Позволь мне, — резко остановила его Джинни.

Глаза ее зажглись таким яростным огнем, что он не в силах был отказать. Джинни молча взяла в руки клык, резко замахнувшись, ударила прямо по синему камню. Диадема завибрировала в руках Гарри, затем же со свистом отлетела в сторону. Вмиг всю комнату заполнила тьма. Жуткий шум ударил по ушам, черный вихрь словно сцепился с белым, превращаясь в страшный ураган, ударяя ярким светом по глазам. Но не прошло и минуты, как все стихло, успокоилось.

Джинни открыла глаза.

— Я не сомневалась в вас, юная леди, — с улыбкой на красивом лице сказала Когтевран.

— Он ушел? — с волнением в голосе спросила Джинни.

Та кивнула.

— А этот молодой человек, — она посмотрела на Гарри, чьи глаза расширились от удивления. — Я чувствую от него энергию Тома, что он еще не победил в себе. Такую же, как и от тебя, девочка.

— Что… Что вы имеете в виду? — едва придя в себя, подал голос Гарри.

— Я благодарна вам за освобождение, смелые ученики Гриффиндора. Жемчужина защитила мою тиару от полного разрушения после столь темной магии, — Когтевран с уважением в темных глазах осмотрела лицо каждого. — Но крепитесь, дети, впереди вас ждет еще немало испытаний. Даст Мерлин, вы со всем справитесь!

Она вновь заглянула в глаза Джинни и Гарри. Поклонившись легким кивком головы, исчезла.

Силуэт, светившийся лунным светом, испарился, нырнув в диадему. Комната вновь заполнилась светом. Гарри с Джинни пораженно переглянулись, не в силах вымолвить ни слова.

— Чего только не увидишь в стенах этого замка, — хлопнув в ладоши, нарушил тишину Дамблдор.

* * *

«Сегодня в семь, Выручай-комната».

Аделин в сотый раз пробежалась глазами по записке. Поттер, что все это время вновь старательно делал вид, что ничего не произошло, просил о встрече? Нет, не просил, ставил перед фактом. Она тяжело вздохнула. Как же она устала! Снейп все никак не давал ей внятного ответа, как обойти проклятье, Уизли упорно пресекала все попытки хоть как-то разузнать о месте, куда та спрятала диадему, все больше времени проводя с Блейзом, который буквально светился от счастья, хоть и упорно пытался это скрыть. Он все также пытался разузнать у Аделин о ее задании, но та упорно отмалчивалась, помня обещание, данное тете Рикки.

— Я помогу тебе, детка, — сказала та, когда Аделин была в их поместье во время зимних праздников. — Но ты должна пообещать мне, что не втянешь в это Блейза. Ты поняла меня?

Аделин молча посмотрела прямо в тёмные колдовские глаза, от одного пронзительного взгляда которых мурашки шли по телу.

— Можешь обращаться ко мне за помощью в любое время, но не втягивай в это моего сына, — тетя Рикки с неожиданной мягкостью взяла ее за руки. — Я прошу тебя.

Женщина, что никогда ни о чем не просила, с мольбой посмотрела на нее. Тетя Рикки и Блейз стали счастью ее семьи, Аделин изначально не собиралась ввязывать лучшего друга в дела, связанные с Волдемортом. Риккарда Забини не изменяла себе, была все так же до ужаса прямолинейна, но от искреннего беспокойства, затронувшего красивое лицо, Аделин стало не по себе.

— Обещаю, тетя Рикки. Блейз ни о чем не узнает.

И Блейзу оставалось лишь догадываться, какие такие дела связывали ее и Уизли, что именно не давало покоя Аделин весь этот год, помимо одного зеленоглазого придурка. Она до сих пор помнила, каким взглядом смотрел на нее и Гарри Рон Уизли, обнаружив их утром мирно спящими в одной кровати. Его пораженный возглас и стал причиной резкого пробуждения…

— Иди, Эли, я с ним разберусь, — шепнул ей на ухо Гарри, помогая встать с кровати. А потом вновь целый месяц они вели себя так, словно ничего и не было, лишь странные взгляды Уизли в ее сторону напоминали о том, что все это был не сон.

В семь вечера Аделин вошла в ту самую комнату, заполненную грудами вещей. Интуитивно она понимала, что Гарри назначил встречу именно там, только совершенно непонятно зачем. А может… Нет, этого не могло быть, он бы ни за что не стал помогать ей.

Аделин молча прошла вперед, оглядывая пространство в поисках Гарри.

— Поттер, это не смешно, заканчивай играть в прятки!

Чей-то писк привлек внимание; заставив оглянуться в поисках его источника. Аделин посмотрела перед собой, заметив прозрачную стеклянную тару, что закрывала… Нет, не может быть! Знакомый синий камень, серебряный ободок, внутри которого… Онаневольно взвизгнула, но, взяв себя в руки, все же отложила в сторону тару. Крыса, что все это время билась о серебряный ободок диадемы, тут же выпрыгнула наружу, убежав прочь.

— Но… Разве на животных это дрянь не действует? — удивлённо пробормотала Аделин. — Бред какой-то.

Воспоминание о страшной боли вспыхнуло огнем в сознании, но любопытство и желание получить наконец желаемое оказалось сильнее. Протянув вперед указательный палец, Аделин осторожно коснулась диадемы, тут же рефлекторно одернув руку. Никакой боли, даже намека на нее. Осмелев, она прикоснулась уже двумя пальцами, затем же обхватила тиару рукой.

— Мерлин милосердный! — воскликнула Аделин, прижимая диадему к груди.

Слезы облегчения потекли по бледным щекам, а чувство легкости заполнило воздушным облачком душу.

* * *

— Вы правда считаете, что Поттер справится с тем, что вы собираетесь возложить на него? Он же ещё совсем мальчишка! Глупый, легкомысленный…

— Северус, — прервал его Дамблдор, подняв вверх обгоревшую черную руку. — Сегодня все закончится. Крестраж, что он поручил найти мисс Малфой, уничтожен, и, я надеюсь, следующий мы с Гарри найдем сегодня. После этого ты должен убить меня.

Снейп сжал губы в тонкую полоску, все его лицо выражало несогласие.

— Я уже все равно не жилец, а Волдеморт поручил тебе убить меня. Не дадим же ему возможности усомниться в твоей преданности, Северус. — Дамблдор подошел ближе, положив руку ему на плечо. — Ты — единственный, кто поможет Гарри довести начатое мною дело до конца.

Черные глаза Снейпа сверкнули в свете камина. Серые тучи погрузили окружающий мир во мрак, дождь нещадно бил по стеклам окон. Последняя тихая фраза Дамблдора едва не потонула за громом молнии, но два слова четко отпечатались в сознании:

— Ради Лили.