Новые маги (джен)

— Удивительно, что я смог пробиться сюда, да ещё и вовремя,— продолжил незнакомец.— Смещение фаз, а перед этим фрактальной свёрткой. О, о чём это я — ведь вы ещё… уже… ещё не знаете меня!— ещё одна улыбка.— Позвольте представиться — странник Лабиринта, профессор Эррант Окс,— очки игриво блеснули, несмотря на отсутствие источников яркого света.— Вас, друзья, я уже знаю.

— Откуда,— вставила Атика.

— Видите ли, коллега,— молвил профессор.— Время между Лабиринтом и внешними вселенными течёт в самом различном порядке. Для меня это последняя встреча с вами. Для вас — самая первая. Мы с вами уже закрыли семь Арок, эта последняя — или первая, если считать с вашей стороны. Сейчас моя пора отыгрываться за первый раз: я знаю всё, а вы — ничего,— хитрая улыбка.— Но не буду чересчур уверенным: возможно, это просто вселенная, похожая на ту, но не совпадающая с ней. Тем не менее… Атика, ты — Высокая Леди Сей-Тиор, не так ли?— продолжил, не ожидая ответа.— Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, приёмный внук Альбуса Дамблдора, ученик леди Атики. Николас и Пернелла Фламели, магистры, учёные с мировым именем. Луна Лавгуд, неординарно воспринимающая мир. Эммелина Вэнс, танцующая с мировой душой. Всё верно?

— Да,— холодно ответствовала Атика.

— Конечно,— хмыкнул странник.— Ты рассказывала и о том, что отнесёшься в первый раз несколько недоверчиво. Моя дурацкая многословность — ты уж прости, много путешествовал в одиночестве, привык болтать при случае. Вспомнил!— лицо его посветлело.— Ты велела передать самой себе, что найдёшь Тайлур, это будет не так сложно и тебя попросту вынудят это сделать. Но ты не пожалеешь о возвращении.

— Вот как,— тяжело выдохнула леди Сей-Тиор, ничем более не выдавая, что слова её задели.— Хорошо, мой градус доверия где-то на отметке «нейтрально». Зачем ты здесь?

— Чтобы закрыть Арку. Эта — последняя из восьми, а на этой планете нам никто не помешает. Тихо и спокойно, как и пристало закрывать Арки. А то на той стороне такое творится…— он хмыкнул.— Место столкновения двух физик, и ваша буквально доминирует над той. Здесь слишком много сил, энергий, там — мало. Вокруг Арки каких только магических мутантов не встретишь — не представляете, что может сотворить поток волшебства с выжженной пустыней.

— Зачем нам вообще тебе помогать?— на сей раз, Вэнс опередила Атику с вопросом.

— Например, чтобы в первый раз в жизни увидеть, что происходит на месте столкновения целых вселенных. Или чтобы изолировать свою вселенную от Лабиринта: знаете ли, не самое приятное соседство. Есть странники или сущности, которые планеты усилием мысли испепеляют — в любой вселенной, дай только добраться. Стоит ли рисковать? Я считаю — нет. Конкретно с этой Аркой мне тяжело будет справиться одному.

— Значит, столкновение вселенных, физических законов,— лицо Атики приняло отрешённое выражение.— Что есть Лабиринт?

— Сборная солянка,— просто ответил профессор Окс.— Нечто за пределами нашего понимания. Сущность, вмещающая кучу вселенных. Или сущности. Или идея, раскинутая в пространствах и временах. Соединение несоединимого. Возможно, какой-то демиург однажды подумал: «а что, если взять по кусочку от миллиарда вселенных, соединить меж собой совместимые и сделать односторонние входы-ловушки из нормальных вселенных?» Мысли демиургов, особенно подробные, имеют обыкновение материализовываться. Получился Лабиринт, а «попаданцы» в него собрались в замкнутые анклавы. Не все — кто-то странствует, как я, ради интереса или в поисках лучшей доли, есть даже торговые пути… Есть и такие, кто давно перестал быть просто человеком — могущественные сущности, несмотря на свои силы, не могущие вырваться из Лабиринта. Меня можно назвать… сочувствующим. Арки вот разрушаю.

— Не стыкуется,— покачала Атика головой.— Ты говорил про односторонние входы, но сам вышел сюда.

— Все Арки ограниченно двусторонние,— объяснил Эррант Окс.— Я могу выйти отсюда, но далеко не отойду. Не выпустит. Не моё тело,— кривая улыбка.— Мой разум, душу, если хочешь. Простая материя легко проходит в обе стороны. Разум тех, кто из Лабиринта, уйти не способен. А вот неразумные явления и сущности, не предусмотренные одним из физических базисов смежных вселенных… Здесь гораздо интересней.

Идёт своеобразное «просачивание», причём чем более энергичней, ярче, эм, темпераментней физика вселенной, тем дальше она продавливает чужую и тем лучше сопротивляется ответному давлению. В итоге около с одной из сторон Арки образуется зона переходной физики, где частично действуют законы обеих вселенных, дальше идёт зона «вдавленной» физики, затем физика активной вселенной. Бывает и так, что «продавливает» отдельные законы с разных сторон. Но в данном случае,— профессор ткнул в сторону Серой Арки,— всё тривиально. Ваша физика давит ту, точнее сказать, это было как смешение покрашенной и чистой воды, только очень медленное, и чистой воды, как и окрашенной, бесконечное количество.

Атика нахмурилась. Вперёд, с незамутнённым научным интересом, шагнула Пернелла Фламель, отмахнувшись от мужа:

— Это что-то вроде экологического загрязнения?

— Точная аналогия, если я правильно помню, что такое экологическое загрязнение,— энергично кивнул профессор Окс.— По большей части, источник загрязнения — ваша магическая сила. Уж больно она специфичная штука, да ещё и с точно определённым влиянием на вещество. В ней-то и состоит моя проблема. Я могу закрыть Арку, разрушить её — но только со стороны Лабиринта и только в отсутствие настолько чуждых вещей, как ваша магия. Или, хотя бы, её должно быть ничтожно мало. Иначе последствия могут быть… непредсказуемы.

— То есть, ты предлагаешь нам вытянуть оттуда всю магию, изолировать Арку с этой стороны и дать тебе её уничтожить?— конкретизировала Атика.

— Именно!— удовлетворённо подтвердил профессор.— Так как насчёт восстановления межвселенской экологии? А, что я спрашиваю! В прошлую-следующую нашу встречу вы сказали, что сейчас согласитесь. Зачем тратить время зря? Мы в стабилизированной временной петле, внести изменения нельзя.

— «Сказали», а не «точно помогли»,— заметила Эммелина.— Но ты сказал, что можешь справиться сам, Эррант.

— Ну конечно! Это же элементарно: я закупориваю Арку, жду пару тысячелетий, пока магия не рассосётся, и уничтожаю её. Не лучший, но возможный выход.

— Ты бессмертен?— заинтересовался Николас.

— В смысле, старею ли я? Нет, конечно, технологии того же Торгограда позволяют жить вечно: или подновляй тела, или воссоздавай, или делай новые, или перерождайся — вариантов куча. Да и моё тело весьма модифицировано. За это не беспокойтесь: на крайний случай, всегда можно войти в зону с замедленным временем и прожить тысячи лет за минуты.

— Интересное место — Лабиринт,— констатировала Атика.— Если бы не дела здесь…

— Не советую,— Эррант бросил на леди Сей-Тиор серьёзный, даже давящий взгляд.— Это калейдоскоп опасностей и ни минуты покоя на первых порах. Чаще всего — утеря внешних способностей, вроде магии или проецирующей телепатии. Но я слышал, некая Атика Огнетворица посещала Лабиринт — попробуй, когда обретёшь этот титул.

— Огнетворица… звучит,— хмыкнула Атика.— Итак, вытянуть магию. Заходит в Арку нельзя?

— Если только не хочешь остаться в Лабиринте на веки вечные.

— Заклинания внутрь проходят?— спросила Пернелла.

— Разумеется — если оборвать этот поток. Сюда прорвался только фазовым сдвигом. И прежде чем вы начнёте думать — обратите внимание, вокруг искусственная «мёртвая зона», кто-то из ваших поставил скрепы реальности… высшие ритуалы, так они тут называются. Не советую их трогать. Мы уже пробовали — в итерации сотой, кажется. Рвануло знатно, еле ноги успели унести.

— Итерации?— вопросительно подняла бровь Атика.

— Итерация, очередное прохождение цикла временной плети в ходе стабилизации, перехода в устойчивое состояние,— пояснил профессор.— Каждая временная петля проходит бесчисленное число итераций, прежде чем стабилизируется или распадётся. Или будет проходить их вечно — бывает и так. Наша петля стабильна, по крайней мере, инфопакет, полученный от моей предыдущей версии, не изменялся семь миллионов двадцать две тысячи пятьдесят шесть итераций. Итак, есть мысли?

— Разве ты не знаешь от нас в… будущем, что произошло?— поинтересовалась Эммелина.

— Нет, конечно,— потёр лоб странник Лабиринта.— в нашем, хм, курсирующем инфопакете этого нет, а пакет и причинно-следственную связь мы не трогаем — себе дороже, сейчас петля стабильна в наиболее выгодной нам форме. Кстати, переходящий инфопакет,— профессор порылся за пазухой хламиды, извлёк знакомую Атике серебристую пирамидку. Изолят.— Держать его в родной физике несколько накладно. Как там оно? Код альфа-тэ-ноль-тоофайо-белый, адресовано будь,— и указал верхушкой пирамиды на Атику.

Тотчас из изолята вырвался призрачно-серебряный олень, побежал прямо к Атике — та узнала Патронус, плод магии духа высшей пробы, принципиально безобидный человеку и приоткрыла внешние щиты. Олень скользнулв щель и обратился ментальным архивом. Атика приняла его, но не спешила распаковывать.

— Чей это Патронус?— полюбопытствовал Николас.

— Гарри Поттера,— улыбнулся мальчику Окс.— Уж не знаю, почему остановились именно на нём. Пакет распаковывать по порядку, там всё указано. Почему тебе, Атика? Потому что ты наиболее живучая из всех, подстраховка на случай принципиальной случайности. Итак, дамы и господа, теперь-то у кого-нибудь есть идеи?

— Куда мы спешим?

— Мне положено спросить это согласно инфопакету,— развёл руками Эррант.— На самом деле, никуда, но и медлить не стоит: здесь довольно быстрое время относительно Лабиринта, дела у меня есть. Побеседовать подольше сможем возле Арки Мороза, когда настанет её срок.

— Итак, нужно вытянуть магию, не заходя внутрь,— ещё раз повторила задачу Пернелла.— Не хотела этого делать, но мой подарок тебе, Атика, подойдёт лучше всего. Завершим, и дело в шляпе. Атика?

— Я же говорила…— недовольно начала та.

— Атика!— возмущённо прервала Пернелла.— Тот раз — случайно, и все же выжили!

— Потому что повезло,— отрезала чародейка в алом.— Когда мы работаем вместе — это безумие.

— Безумие? Это наука!— воскликнула жена Фламеля — и тут же затихла под укоризненным взглядом мужа, что-то передавшего ментально.

— Эм, я, конечно, извиняюсь,— вставил Эррант.— Но разве это не вторичное тело Атики? Его должно быть не жалко. А госпожу Пернеллу, в случае чего, могу прикрыть я. Даже от ядерного взрыва.

— Хорошо,— с неохотой согласилась Атика.— Излагай, что ты там придумала и почему не работает.

* * *

Перед тем как углубиться в перенасыщенную терминологией беседу с Пернеллой, Эммелиной и Николасом, копия Атики создала ещё одну свою копию. Та пояснила Оксу и детям:

— Буду переводчиком. Или ты, Эррант…

— Мне не нужен перевод,— кивнул тот.— И поучаствовать не откажусь. Инфопакет и опыт совместной работы.

— Значит, побуду немного учителем,— кивнула собственным мыслям леди Сей-Тиор. Четверо магов и странник Лабиринта увлечённо жестикулировали в сторонке — перед ними парило несколько сложных схем, куча строчек на Та-Рете, латинице, каких-то иероглифов…— М-да,— что-то мы разошлись. Но идея того заслуживает. Итак, Гарри, ты наблюдаешь разработку кое-чего революционного. Знаешь, что такое тепловой насос?

— Нет,— вздохнул мальчик.

— А,— не волнуйся,— хмыкнула Атика.— Есть куча вещей, которые не узнать и за всю жизнь. Уж при современном-то темпе жизни… Тепловой насос — очевидная концепция источника энергии. Любой генератор работает за счёт разности каких-то величин или их изменения. Тепловой насос работает за счёт разности температур. Работает тем лучше, чем выше разность. На самом деле, не очень эффективная штука, зато экономичная — можно утилизировать, повторно использовать тепло от греющихся приборов… теоретически. Так вот, эту-то концепцию Пернелла использовала для своих… наших чар. «Северный Ветер» — как ветер между областями с разными давлениями. Вместо естественных волшебных течений, которые применять трудоёмко, неэффективно — искусственные. Северный Ветер нужен, по идее, для великих заклятий и ритуалов — но подойдёт и для откачки магии. Только будет это — нелегко. Этим телом придётся пожертвовать.

— Почему?— вырвалось у Гарри.

— Кто-то должен активировать чары. Лучше внутри потока, чтобы оборвать его, перенаправить,— Гарри бросил взгляд на дрожащие от проходящей мощи белые линии, колонны света, вонзающиеся в Серую Арку. Если бы не чувство колоссального движения, можно было бы подумать, что это экзотические неоновые лампы.— А чтобы пронести их внутрь, нужна оболочка. Её лучше всего удержу я, да и не рискую ничем.

— Это больно?— вдруг спросила Луна.

— Я привыкла к боли,— только и ответила Атика.— Да и нескоро это будет,— она покосилась на оживлённую дискуссию.— А пока, думаю, вам пора немного позаниматься. Не вздыхай, Гарри, сегодня по программе у нас углублённая медитация, благо место способствует.

* * *

— Итак,— Альбус прищурился, пронзая собеседника холодным взглядом. Тот ответил зеркально отражённым выражением лица.— Зачем вы просили меня о встрече, мистер…

— Джейкоб, мистер Дамблдор, просто Джейкоб. Мне стало известно, что леди Сей-Тиор убила Мать Веронику. Мне известно, что это ошибка Вероники. Что именно вы знаете о её тайной от Лондонского Клана деятельности?

— Немногое,— после небольшой паузы ответил Дамблдор, внимательно разглядывая, «ощупывая» замаскированную ауру вампира.— Старшая Мать Виктория дала мне краткую выжимку: Вероника противостояла некоему Синему Ордену. Конкретику она замалчивает, ссылаясь на невмешательство в кровную месть. Вероника погибла из-за ошибки, попавшись Атике на глаза во время операции Ордена.

— Очень немногое,— криво улыбнулся Джейкоб.— Мистер Дамблдор, Синий Орден — ваш и леди Сей-Тиор враг?

— Да,— твёрдо ответил Альбус.

— В таком случае, представлюсь — теперь я возглавляю организацию Матери Вероники. Вы же возглавляете собственную организацию. Верно?

— Разумеется,— лишь кивнул Дамблдор.

— Я предлагаю заключить союз,— прямо предложил вампир.— У нас достаточно косвенной и прямой информации об Ордене и немалая сила, но нет никакого политического влияния. У вас — влияние, сила и гибкость великих магов, стратегические ресурсы и связи. Вместе мы можем ликвидировать Орден или, как минимум, прекратить рост его мощи.

— Согласен,— следуя стилю собеседника, Дамблдор ответил не менее прямо.— Но наши цели простираются гораздо дальше, чем уничтожение Ордена.

— Ритуал Искренности,— коротко предложил вампир.

— Вы сознаёте опасность?— счёл нужным уточнить директор Хогвартса.

— Наша цель — процветание рода вампиров. Не более и не менее. Мне нечего скрывать.

— В таком случае, следуйте за мной, Джейкоб.

Они вышли из переговорной комнаты Гринготса в гудящий холл, в шумный Косой Переулок, аппарировали. Ещё раз аппарировали. И ещё раз. После двух десятков аппараций, перемежаемых заметающими следы чарами, Дамблдор остановился. Они стояли на каменистом морском берегу. Штиль, крик чаек вдали и ни одного разумного в радиусе километров — хорошее место.

— Скандинавия?— коротко поинтересовался вампир.

— Верно,— минута молчания — собеседники, не сговариваясь, наблюдали зеркальные воды.— Готовы, Джейкоб?

— Всегда готов, мистер Дамблдор.

Не колеблясь, они протянули друг навстречу другу правые руки, крепко сжали, синхронно начали древний речитатив. В этот день директор Визенгамота обрёл нового союзника, полезного и надёжного.

* * *

«…базовый интерфейс загружен. Лог загрузки сохранён по умолчанию»,— вот и прекрасно. Атика огляделась. Метель и магический ураган. Вдалеке виднеются колонны Пернеллиных магоотводов. Ей туда.

Тело слушалось на удивление хорошо. Вообще, её переполняло чувство лёгкости и удобства. С одной стороны, немудрено, с другой — посмотрим, что там покажет…

«Автозапуск теста стабильности и устойчивости»,— ага, он самый. А ещё в этом теле не надо поправлять причёску — она по умолчанию растрёпанная. Одной проблемой меньше.

Снег и ветер не доставляли неприятностей. Она контролировала окружающее, останавливая вокруг себя движение воздуха и магии. Заодно небольшая тренировка. Несложная, казалось, задачка, если не приходилось бы заодно управлять кучей подсистем, из который и понимаешь-то далеко не все. Ритуалы символьных вычислений — прекрасный способ облегчить жизнь и, одновременно, усложнить её. С другой стороны, работа с модулями и их интерфейсами позволяла не вникать в тонкости. Лишь бы сам модуль работал и работал эффективно — для проверки есть специальный инструментарий. В конце концов, она занимается этим больше ста лет, а к конкретике перешла четыре десятка лет тому как.

«Тест успешно завершён. Стабильность — 98,74%, тройное перекрытие нестабильных систем дублирующими. График устойчивости и таблица основных компонент прилагается»,— ну вот, уже что-то. Так сказать, тест-драйв — она никогда ещё не обкатывала настолько — нет, слово «нематериальное» не отражает всей картины, но пусть будет — настолько нематериальное тело.

Шагать по слегу оказалось на удивление легко. И отнюдь не из-за твёрдости наста, который вёл себя непредсказуемо из-за постоянных флуктуаций нейтральной энергии в светлую и тёмную стороны, а из-за контроля над собственным весом. Не абсолютного, основа, материальная часть, составляет примерно тринадцать килограмм и сто пятьдесят шесть целых, семь десятых грамм. Кровь, сухой скелет, часть нервной системы, включая мозг. То, к чему, грубо говоря, «цепляется» нематериальная часть, которая могла весить столько, на сколько хватит магической силы — как отрицательные значения, так и положительные. Да, при желании Атика могла без дополнительных чар летать, шагать по воздуху или, топнув, разбить каменную плиту.

И это только незаконченная вторая фаза. Да, результат жутко нестабилен. Да, пока делать такие… аватары, назовём так, попросту невыгодно, и энергетически, и по контролю, и по времени. Куда проще использовать «джеминио». Но когда закончится вторая стадия, и начнётся третья, всё многажды окупится. Каждый якобы упущенный год. Ни Альбус, ни Пернелла, ни Николас не осведомлены о том, что она хочет получить в итоге. Знают только количество стадий — четыре. Сейчас она в «продукте» неоконченной второй стадии, впрочем, неполном — полный взорвётся, не хватает пока стабильности.

Атика прыгнула и пролетела сквозь мерцающую плёнку плотной магии, окружающую мёртвую зону около Арки. Тело пронзило нешуточная боль. Кожа и одежда подёрнулась дымкой, расплываясь…

«Нарушение внешних ритуалов! Разрушение контуров 1, 2, 3, 4… Общая дестабилизация внешней структуры! Принудительная фиксация! Восстанавливаю внешние ритуалы…»

…и тут же конденсируясь обратно. Системы далеко от совершенства, но это тело уже лучше простого человеческого. Человеческое не способно пережить холод и такую концентрацию волшебства. Можно смело заключить, что ещё один шажок на пути к бессмертию сделан. На миг перед ней всплыло его бледное лицо и прощальные слова:

— Обещай мне, что будешь жить. Столько, сколько сможешь.

— Я…— всхлипнула она тогда, держа его за руку.

— Ты сильная,— тише и мягче молвил он.— Обещай.

— Обещаю,— твёрдо сказала она сквозь слёзы.— Даю слово.

— Иди вперёд,— слабо улыбнулся он.— Иди. Не зацикливайся на мести, прошу тебя.

— Я постараюсь,— но он не услышал этих слов. Он был уже мёртв.

Теперь это сухие слова. Сухие, но горячие, вбитые в самую её суть. Она будет идти, несмотря ни на что. Она будет жить вечно. Она не остановится. А месть… ей даже не понадобилось прилагать сил. Месть свершилась сама собой. Есть в этом некая высшая справедливость.

«…успешно завершён. Отчёт…»— но она только отмахнулась от этих слов. Всё и так понятно. Как-никак, это её тело, и о рецепторах она позаботилась. Зато удивление Николаса и Эммелины грело душу. Да, она тоже тщеславна — все мы не без недостатков.

— Это не трансфигурация,— категорично заявила Эммелина, пока эта её аватара взмахом палочки развеяла две другие.

— Иной путь,— подтвердила Пернелла.— А ты много достигла. Теперь эта штука не разваливается и не взрывается. Что с регенерацией?

— Образец, плетения и источник энергии завязаны на основу, конкретно на кости,— пояснила Атика.— Как видишь, «эта штука» достаточно хороша, чтобы пройти барьер.

— Там её испарит мгновенно,— покачал головой Николас.

— Эта я ещё не включила защитный режим и принудительную стабильность…

— Из чего это тело?— перебила Эммелина.— Кто-нибудь мне объяснит?

— Воплощённый ритуал снаружи, кости, мозг и кровь внутри,— объяснила Сей-Тиор.— Это не конечный результат, а промежуточный, так что…

— Постой, воплощённый ритуал — это же жалкое подобие трансфигурации или я что-то путаю?— нахмурилась Вэнс.

— Один — жалкое, два — жалкое, а несколько тысяч связанных в одно плетение…— ухмыльнулась Пернелла.— Сколько у тебя их там?

— Триллион с лишним,— хмыкнула Атика.— Стадия ещё не закончена, после число возрастёт на порядки.

— Ого! Ну-ка дай-ка…— Пернелла быстро подошла и начала водить палочкой, изредка касаясь кожи или одежды. Наконец, она возмущённо воскликнула.— Ничего не понимаю! Как ты во всём этом разбираешься?

— Мне не обязательно разбираться во всём. Достаточно знать принцип и структуру, конкретику всегда можно разобрать… ну да не суть важно. Думаю, на несколько секунд этого тела хватит. Начинаем?

— Давно пора,— решительно кивнул Эррант Окс.— Будим детей?

— Конечно же!— Пернелла энергично тряхнула пышной шевелюрой.— Им тут не место, мало ли…

— Я так не думаю,— уверенно прервал Эррант.— Если постою рядом — до них и ядерным взрывом не заденешь. Мало того, что никакой катастрофы не планируется,— ещё бы. Когда Атика испытывала варианты Северного Ветра, ни разу ничего не взорвалось, даже при выходе чар из-под контроля. Невзрывоопасная магия. Правда, и слабых всплесков хватило, чтобы испарить десяток-другой трансфигурированных тел. Невелика утрата, мгновение боли и только. К переходу из тела в тело она уже привыкла — более-менее.

— Соглашусь,— кивнула леди Сей-Тиор.— Только провесим позади них прямой портал, а в руки портключи, чуть что…

— Вообще-то, за безопасность детей отвечаю я,— недовольно вставила Эммелина.— Атика, ты понимаешь, что в этом деле малейшая случайность…— она покосилась на энергетический поток.

— Я — их учитель,— последовал ответ.— Решать мне. У Гарри и Луны есть страховка на самый крайний случай, так что опасаться нечего. Чем чаще они будут к высокой магии, тем больше смогут почувствовать, тем могущественней будут в будущем.

— Атика…— предостерегающе остановил её Николас.— Иногда…

— …меня заносит, знаю,— едва заметный вздох, запуск ментальной программы, проверяющей психику на критические ошибки, отрицательный отклик.— Но не сейчас. Мне Непреложный дать, что уверена?

— Хорошо,— примиряюще подняла руки Пернелла.— Тогда будим. Профессор Окс, вам нужна какая-нибудь дополнительная подготовка?

— Нет, разумеется нет.

Ещё бы! Атика уже считала и в общих чертах осознала «разрешённую» часть инфопакета. Список модификаций профессорского тела и разума впечатлили даже её. Сейчас. В их первую-последнюю встречу он сочетал в себе скорость мышления выше её на пару порядков и парочку встроенных суперкомпьютеров будущего. Скорость реакции тоже превосходила человеческую, вероятно, сравниваясь со таковой у Старейшего. Это если он не «прикладывал усилий для ускорения внутреннего времени». Эррант Окс слишком далеко ушёл от человеческого. Дальше, выше, чем когда-либо желала она. С другой стороны, был ли у него выход?

— Гарри, Луна!— имена сопровождали лёгкие телепатические касания. — Пора вставать, не то пропустите самое интересное!— жизнерадостно тормошила их Пернелла. И не скажешь, что несколько минут придерживалась прямо противоположного мнения.

* * *

Странно и чудесно! В этот раз Атика была в обличье переливчатых узоров, в которых чувствовалась гармония и, в то же время, незавершённость. Двоякие ощущения: узоры накладывались на нормальный облик. Обычно когда она не совсем материальна сквозь тело будто просвечивает огонь, в этот раз само тело было световой паутиной. Луна не отрывала от него взгляда. Переливы света завораживали, даже отсутствие мозгошмыгов не интересовало её, как раньше. Вот бы когда-нибудь такие же узоры рисовать…

— …войду внутрь. Ну как, готовы?

— Ага, постарайся поаккуратней,— это женщина-солнце. Она была настолько же солнечной, яркой и тёплой, настолько холодной, лунной и отстранённой была мама. Мама… Что бы она сказала, узнав, чем занимается дочь? Укорила бы за нарушение правил безопасности? Похвалила бы за участие в научно-магическом деле? А может, молча улыбнулась бы? Луне казалось, что последнее. Как наяву она видело эту улыбку, озаряющую мамино лицо…

— Начинаю,— огненная наставница коснулась пальцем-узором белого столпа. Словно ластиков, взор стёрло — но не сразу, Луна уловила мгновение, когда узор темнел в этой белизне.

— Ты слишком яркая,— не удержалась она.

— Яркая?— Атика замерла.— А сейчас?

Узор начал темнеть, менять цвет, пока не остался багровый, словно у тлеющих в камине угольев. Луна улыбнулась:

— Ага, теперь он тебя не сразу сотрёт.

Огненная леди покачала головой и шагнула в белое. И растворилась в нём, как капля краски в галлоне воды. В следующий миг в гуще белого появилось чёрное пятно, а от него мелькнула призрачная птица. Пламенная, но не феникс. Она всегда отлетала, когда Атика меняла обличье. Душа, дух, разум? Девочка не знала, но чувствовала, что птица как-то олицетворяет сущность наставницы.

Чернота росла. Теперь Луна отчётливо видела изгибы и переливы, искажения и искривления чёрного, тёмно-серого, багрового, иссиня-чёрного, тёмно-розового. Цвета переходили не совсем здесь. Это как портключ или незримое расширение, только сложнее и меняющееся. Искажение свивалось в трубки вместе с цветом и светом, некрасиво, даже грубо, но с какой-то впечатляющей силой, точно куцый кустик-урод, пробивший толстый слой асфальта. Это растение и не должно быть красивым. Оно должно быть упорным и живучим.

Цвета и узоры множились, переплетались, искривления росли, тёмное пятно всё быстрее и быстрее захватывало белизну. Несколько секунд для Луны растянулись в целую вечность. С восторгом наблюдала она прорастание этого заклинания из пронесённого Атикой семени. Но вот усложнение убыстрилось, рот стал стремительным. Пучки прозрачно-чёрных (она не смогла бы объяснить, как это) трубок-стеблей рванули в обе стороны белого столпа, проросли в другие столпы, оплели белый купол, а внутри растения появились те самые провалы-не-в-себя — порталы, как их называла Атика. У Луны немного закружилась голова, как всегда, когда она пыталась их разглядеть поподробней.

С отчётливым (только для неё?) шипением растение-заклинение проросло внутри Серой Арки, этого… этой… Луна не смогла бы объяснить, как видит-слышит Арку. Она была словно здесь и не здесь, и этой двоякостью, чем-то похожая на искажение пространства (так оно называется?), пропахло всё вокруг. Цвет, запахи, звуки, прикосновения — всё вокруг отдавалось нездешним эхом, манило куда-то дальше и, в то же время, пугало до дрожи в коленках. Даже те были не настолько чуждые, они были всё-таки здешние, пусть и потусторонние, а Арка… До последнего Луне казалось, что Арка, словно неведомое чудовище, сделает «ам!» и откусит проросшее в него заклятье, прожуёт, выплюнет и примется за них. Даже Эррант не поможет.

Эррант. Странник. Пыльная дорога через бездну, иллюзия, математика, боль и грусть… Нездешний, но надёжный. Она не пыталась в него вглядываться. И старательно давила желание погладить профессора, как-нибудь утешить. Нельзя. Почему? Она чувствовала, что это будет неправильно. Как с Атикой. Только у наставницы зелень прорастает сквозь асфальт, а у него покрыта ядовитыми колючками. Эрранту, ей казалось, можно доверять больше, чем Пернелле. Вся эта нездешняя бездна — она была доброй. Колючей, глубокой, ужасной, но такие уж все бездны. Птицу не обвиняют в полёте, бездну — в глубине и ужасе.

Между тем, растение, вернее, заклятие работало. Сок, то есть, магия текла по его стеблям-каналам, питая и уходя в провалы-порталы. Иногда какие-то каналы лопались, но на место них отрастали новые. Из портала за спиной шагнула Атика. Её пламя горело удовлетворённо и довольно.

— Всё… получилось?— спросил Гарри. Такой забавный, чуть горящий и чуть светящийся, как его дедушка. Но он хотя бы был ярким. Или вот Гермиона. Луна вообще была счастлива, что её окружали яркие люди. В их мелодиях-сиянии ей даже дышалось легче. Девочка совсем не жалела, что не пошла в Хогвартс. Здесь было интересней. И папа понял её с полуслова, особенно когда увидел Атику.

— Ага,— вместо Атики, ответила Пери-солнце.— Пару раз, думала, сорвётся, но ничего, раскрылся и качает магию. Несколько минут покачается магию, потом свернём Арку в про-пузырь и дело только за тобой, Эррант.

— Да уж,— человек-пропасть прищурился, затем потёр лоб.— Пора. Последняя Арка, самая стойкая. Ох, и возни с ней будет…

Последующие минуты прошли в молчании, только Фламели перебрасывались тихими репликами. Когда волшебство, текущее по стеблям заклятия потускнело так, что Луна его едва различала, профессор Окс сказал:

— Пора. И, знаете что, я сам сверну пространство. Так надёжней.

— Как?— только и спросила Атика.— Ты не маг.

— Рано спрашиваешь,— отмахнулся Эррант — Луна чувствовала, что он прав, но не могла понять, почему. Почему нельзя просто ответить? Это было правильно, но…— У следующей-предыдущей Арки поговорим. Ну, не поминайте лихом,— окинул всех потеплевшим взглядом.— Мне понравилась ваша вселенная. Гармоничная, разнообразная, с приятной физикой. Надеюсь, мы ещё встретимся. Уж с тобой-то, Королева Огня, точно,— улыбнулся — Луна невольно улыбнулась в ответ, настолько заразительной была эта улыбка на обветренном лице.— Удачи.

И шагнул в Арку, руками раздвигая стебли заклятья-растения. Потом растения начало увядать и, одновременно, сворачиваться в себя, в провалы-порталы, пока не исчезло целиком. Луна, а синхронно с ней Пернелла и Эммелина крикнули:

— Удачи!

Растение пропало — осталась только часть, оплетающая белый купол. Эррант помахал рукой с той стороны, стоя по грудь в качающейся траве и хлопнул в ладоши. Вокруг Арки всё смазалось, словно кто-то взял кусочек мира и завертел его с огромной скоростью. Луна почувствовала: что-то менялось. Сама нездешнесть колыхалась, истончалась, пока не исчезла с оглушительным хлопком. Вместе с Аркой: на её месте не осталось вообще ничего.

— Вот и всё,— молвил Николас Фламель.— Для него закончилась наша история, а для нас — началась.

— Так, отставить грусть!— воскликнула после пары секунд молчания Пернелла.— Поработали — теперь можно и поесть. Никто не против большого пикника?