Всё наоборот (джен)

— Что у нас там сегодня? — Рон деловито закидывал в рюкзак учебники, собираясь на завтрак.

— Два урока зелий, затем полёты на мётлах. И то, и другое — с Хаффлпаффом.

— Полёты на мётлах — это что-то типа физкультуры, как я понял? — спросил Рон.

— Ну да, — кивнул Гарри, который был наслышан о маггловской школе от Дадли. — Идем уже, нам ещё Гермиону из библиотеки вытаскивать.

У Рейвенкло была хорошая факультетская библиотека. Некоторые книги остались в ней ещё со времен Основателей, когда сама Ровена подбирала их специально для своих любознательных питомцев. Отдельные тома были уникальными. Естественно, книги, повествующие о страшных проклятиях и кровавых ритуалах были под замком в Запретной секции школьной библиотеки, однако и то, что осталось студентам, вызывало интерес даже у Гарри с Роном, не говоря уже о Гермионе, для которой книги много лет были лучшими и единственными друзьями. Но одним чтением сыт не будешь, как уверял подругу Рон, в очередной раз отрывая её от древних фолиантов, и та со вздохом была вынуждена признать его правоту.

Как-то само собой получилось, что мальчишки взяли на себя шефство за весьма рассеянной, если дело не касалось учёбы, девочкой, и следили, чтобы она за впитыванием новых знаний не забывала поесть и отдохнуть. Сначала она пыталась протестовать, потом сдалась, и в конце первой недели учебы отрывалась от чтения уже на первом оклике по имени.

— Гермиона, ты там? — позвал Гарри, приоткрыв дверь библиотеки. — Идём быстрее на завтрак, после него у нас сегодня зелья! Нам нельзя опаздывать!

— Уже иду! — откликнулся тонкий девичий голосок. Через пару минут показалась и его хозяйка.

— Молодец, ты сегодня быстро! — заметил Рон. — Гарри, а почему нам нельзя опаздывать на зелья?

— Ну... там преподаватель очень строгий.

— Как профессор Макгонагалл? — спросила Гермиона с восхищением. Преподаватель трансфигурации профессор Макгонагалл, суровая, но справедливая, с первого урока стала её кумиром.

— Вроде того…

Гарри обещал профессору Снейпу не распространяться об их знакомстве, так что даже друзьям пока не мог сказать, почему ему так важны уроки зельеварения. За месяц перед учёбой он старательно прочитал учебник за первый курс, конспектируя особо важные моменты, и даже немного попрактиковался в приготовлении простейших зелий в маминой лаборатории под маминым же строгим присмотром. Ему не хотелось ударить в грязь лицом перед дядей Северусом, который сделал ему немало хорошего, и, возможно, когда-нибудь станет его отчимом. Если маме будет с ним лучше… то пусть будет так. Хотя от жалости к отцу при таких мыслях у него буквально сводило сердце.

Рону тоже пришлось прочитать учебник по зельеварению. Сначала все его учебники забрала для ознакомления мама, но после того, как она стала восхищённо зачитывать им вслух рецепты некоторых зелий и пыталась применить полученные знания в кулинарной области, Рон отобрал у нее учебник по зельям под предлогом того, что ему самому нужно изучить материал перед началом учёбы. А так как он был весьма ответственным ребенком, то честно прочитал учебник, хотя и довольно бегло.

Про Гермиону и говорить было нечего — она помнила содержание учебников наизусть. Так что троица воронят была как нельзя лучше подготовлена к этому предмету.

* * *

Класс для занятий по зельеварению выглядел жутковато. Помещение без окон, расположенное в подвалах факультета Слизерин, было мрачным и негостеприимным. На полках рядом с преподавательским столом в банках плавали заспиртованные уродцы и части тела каких-то невиданных тварей.

Студенты распределились по парам, Гарри сел на первом ряду рядом с Энтони Гольдштейном, а Рон с Гермионой заняли стол прямо позади них.

По классу пошли шепотки, и у Гермионы тихо заныло под ложечкой. “Невилл”, — подумала она и не ошиблась.

“Избранный” явился с группой своих поклонников, следующих на небольшом расстоянии от него. С гордо поднятой головой он прошёл по классу и остановился рядом с Гермионой, недовольно глядя на её соседа по парте.

— Не мог бы ты пересесть на другое место, э-э-э…

— Рон Уизли.

— Да, именно.

— Нет, не мог бы.

— Почему? — на лице Невилла было искреннее недоумение. — Может быть, ты не в курсе, но Грейнджер — моя невеста. И место рядом с ней принадлежит мне по праву.

— Какая ещё невеста, мне только одиннадцать лет, Невилл! — с неожиданным жаром зашипела на него Гермиона. — И если ты будешь продолжать вести себя в том же духе, по праву тебе будет принадлежать только место на кладбище! Сгинь с глаз моих, умоляю тебя! Я сама решу, с кем мне сидеть на уроках! Я сама решу, с кем мне общаться! Не вмешивайся в мою жизнь!

— Ты что, Гермиона, — насмешливо протянул Невилл, — ты это серьёзно? Ты променяла меня на своих “дружков”? Я-то думал, в поезде ты просто так со мной заигрывала…

— О Мерлин, Невилл! — простонала Гермиона. — Неужели до тебя наконец дошло?!

— Не шути со мной, Герми…

— Не сокращай мое имя! Знаешь ведь, что я терпеть этого не могу!

Рон встал со своего места. Ростом он был на полголовы выше Лонгботтома, и теперь угрожающе нависал над ним.

— Ты слышал, что она сказала, — тихо произнес он, так, чтобы слышал только Невилл, — оставь её в покое. Не позорься на глазах у своих поклонников.

Гарри тоже привстал с места, готовый, в случае чего, поддержать друга.

Невилл бросил взгляд на кучку учеников, жадно следивших за развитием конфликта.

— Я тебе это припомню, — так же тихо ответил он, и добавил уже громче, обращаясь к Гермионе: — Только не думай, что я разорву помолвку. Хочешь ты этого или нет, но пройдет несколько лет — и ты станешь моей невестой. У тебя ещё есть время, чтобы исправиться.

Он гордо удалился.

— О, мистер Лонгботтом! — с другого конца класса раздался голос, который был смутно знаком Гермионе. — Место рядом со мной свободно. Почту за честь варить зелье вместе с национальным героем.

Гермиона посмотрела в сторону говорившего. Серпента Малфой встретила её взгляд ехидной улыбкой.

Невилл, благосклонно кивнув, занял место рядом с ней, обменявшись с девочкой дежурными светскими любезностями.

— Спасибо, — Гермиона повернулась к Рону. — Если бы не ты… не знаю, что бы я с ним сделала. Но сегодня ты нажил себе врагов.

Рон глянул в сторону Лонгботтома. Тот смотрел на него, и в выражении его лица читалась то ли неприязнь, то ли откровенная ненависть. Хаффлпаффцы из его “свиты” тоже посматривали на него и перешёптывались между собой.

— Значит, так тому и быть, — Рон с философским видом пожал плечами.

* * *

Прозвенел звонок. В ту же секунду дверь распахнулась, и в класс совершенно бесшумно быстрым шагом вошел профессор Снейп. Проверив по списку присутствующих, он произнес короткую прочувствованную речь о важности зельеварения как науки.

— Большинство из вас не имеет никаких способностей к моему предмету, — так заканчивал он свой монолог. — Но встречаются отдельные личности, которые не совсем безнадежны. Именно их я хотел бы научить тонкому искусству приготовления зелий. Остальные же будут обучаться в рамках министерской программы по стандартному учебнику, и получат знания, необходимые для удовлетворительной сдачи СОВ.

— А сейчас, чтобы, так сказать, отделить агнцев от козлищ, — профессор криво усмехнулся, — я проведу небольшую контрольную работу.

В классе раздались было протестующие возгласы, но под ледяным взором профессора снова воцарилась абсолютная тишина.

По мановению его волшебной палочки по классу разлетелись пергаменты и опустились на парты перед учениками.

— Вам дается тридцать минут, чтобы ответить на простейшие вопросы. Для тех, кто удосужился хотя бы заглянуть в учебник первого курса, сделать это не составит труда. Разговоры во время контрольной недопустимы. Итак, время пошло.

После ещё одного взмаха палочки на преподавательском столе появились большие песочные часы. Снейп уселся на стул, скрестил на груди руки и молча следил за классом.

Вопросы и в самом деле были несложные. “Где найти безоар?” “Как еще называют растение, известное как “клобук монаха”?” Подобные сведения можно было найти в самых первых главах учебника. Кроме того, к каждому вопросу были варианты ответов, и в целом Рону контрольная напомнила обычные маггловские тесты.

Спустя полчаса пергаменты поднялись в воздух и отправились на преподавательский стол. Через несколько минут их изучения профессор Снейп начал подводить итоги контрольной.

— Итак, Хаффлпафф: Боунс — превосходно, Макмиллан — выше ожидаемого. Действительно, выше ожидаемого от Хаффлпаффа, пять баллов вашему факультету. Рейвенкло: Грейнджер, Гольдштейн, Поттер — превосходно; Броклхерст, Бут, Уизли, — выше ожидаемого. Ничего удивительного, от Рейвенкло можно было ожидать и большего. Тех, кого я назвал, я приглашаю на факультативные занятия по зельям, дважды в неделю — в семь часов вечера в среду и в восемь утра — в субботу, в этом же классе. Для тех, кто придет на первое занятие, посещение будет обязательным. Кто не хочет — может не приходить, мне не нужна пустая посещаемость.

Он поднял глаза от пергаментов и обвёл класс тяжелым взглядом, под которым большинству учеников захотелось спрятаться под парту.

Взгляд его задержался на Гарри, и тот поежился. Да уж, назвать этого мрачного, неопрятного преподавателя “дядей Северусом” язык просто не поворачивался. Казалось, что занятия ведёт злобный брат-близнец того человека, который часто приходил к ним в гости, научил Гарри играть в магические шахматы и пытался ненавязчиво помочь их семье во время финансовых трудностей. Ещё Гарри было очень неловко из-за того, что профессор Снейп фактически организовал факультатив только ради него. Гарри решил приложить все силы, чтобы его не разочаровать.

— Профессор Снейп! — раздался голос с соседнего ряда. — А почему вы меня не взяли на факультатив?

— А, мистер Лонгботтом, — ледяным тоном ответил Снейп. — Наша новая… знаменитость. Дело в том, мистер Лонгботтом, что “тролля” за контрольную маловато, чтобы попасть на продвинутый курс зельеварения. Вы не знаете ответов на простейшие вопросы.

— Но я не был готов! Да и кто вообще устраивает контрольные на первом же уроке? Кроме того, я — национальный герой! Можно было бы сделать для меня исключение! — возмущался Невилл.

— Этот тест, мистер Лонгботтом, был не на знания, а на интерес к предмету, — тем же ледяным тоном продолжил Снейп, — который вы, очевидно, не проявили, не удосужившись даже заглянуть в учебник перед началом занятий.

— Но... — попытался возразить Невилл.

— Еще одно слово, мистер Лонгботтом, и ваш факультет лишится заработанных баллов, а вы две недели после занятий будете драить грязные котлы. Без помощи магии.

"Национальный герой" наконец умолк, а со стороны Гермионы раздался сдавленный смешок. Снейп бросил быстрый взгляд в её сторону, но она постаралась придать лицу совершенно нейтральное выражение. В классе снова воцарилась мертвая тишина.

— Так-то лучше. А теперь приступим к теме урока: откройте вторую страницу учебника, там есть инструкции к первому рецепту. Сам рецепт — на доске. Ингредиенты — в том шкафу. У кого будут вопросы — не стесняйтесь, задавайте, — последние слова были, скорее всего, специально сказаны таким тоном, чтобы желания задавать вопросы уж точно ни у кого не возникло.

* * *

— Нет, ну это надо же! — Рон недоумевал вслух. — Рецепт зелья был простейшим. Оладьи и то сложнее готовить. Как можно было его взорвать? Да ещё и расплавить при этом котёл?

— Ну это же Невилл, — устало ответила Гермиона. — Он такой… талантливый…

“Национальный герой” добавил в зелье какой-то лишний ингредиент, после чего оно взбунтовалось настолько, что Снейп, чертыхаясь, потащил незадачливого начинающего зельевара и его соседку по парте, Серпенту Малфой, в больничное крыло, а остальные ученики с криками и визгом высыпали из кабинета в коридор. Долго ждать не пришлось, и мрачный преподаватель скоро опять появился перед студентами. Наскоро очистив кабинет от остатков зелий и дыма, он сквозь зубы прошипел, что остаток занятия посвящается изучению техники безопасности при приготовлении зелий, и задал на эту же тему пятифутовое эссе.

Рон очень скоро понял, что терпеть не может письменные домашние задания. После авторучки писать пером и чернилами было потрясающе неудобно. Так что это задание стало ещё одним поводом для неприязни к Лонгботтому.

— Ну как, будете ходить на факультатив? — спросил Гарри у однокурсников после занятия, когда воронята шумною толпою шли на поле для полётов.

— Что-то не очень хочется, — наморщила носик Мэнди Броклхерст.

— Ага, — вторил ей Терри Бут. — Это не тот преподаватель, которого я хотел бы видеть чаще, чем на обычных занятиях. К тому же, зелья мне не слишком-то интересны. Вот на дополнительные занятия по чарам или трансфигурации я бы с удовольствием походил. Или на обучение анимагии…

— А я пойду, — сказал Гарри. — Хочу сделать упор на зелья.

— Я тоже! — обрадовалась Гермиона. — Мама говорила, что профессор Снейп — один из самых талантливых молодых зельеваров в Европе!

— Разве он молодой? — снова поморщилась Мэнди. — Ему же… больше тридцати лет! Он старый совсем!

— Моей маме около ста лет, — заметила Гермиона, — так что ей он кажется ещё совсем молодым…

— Ого! — поразился Рон. — Сколько же волшебники живут, если в сто лет у них ещё… э-э…

Он смутился и покраснел. Гермиона заметила это и ободряюще улыбнулась.

— Насколько я знаю — гораздо дольше магглов. А Николасу Фламелю, который изобрел философский камень, вообще больше пятисот лет.

— Ну ничего себе! — продолжал удивляться Рон. — Я, если что, тоже с вами. А то мне без вас скучно будет. А ты, Энтони? Будешь с нами ходить к профессору Снейпу?

Гольдштейн пожал плечами и сказал, что ещё над этим подумает.

Гарри был очень рад, что не останется на факультативе в одиночестве. Да и вообще, учиться вместе с друзьями оказалось очень весело.

* * *

Полёты на мётлах Рону показались забавной штукой. А Гарри уже летал раньше. Хоть это и было официально запрещено, неофициально — все дети в семьях волшебников до Хогвартса хотя бы раз в жизни садились на метлу. А некоторые — Гарри не был исключением — даже играли в квиддич.

Вот только Гермиону мадам Хуч не допустила к занятиям. Она сказала, что полчаса назад в её кабинет вломилась весьма суровая домовая эльфийка, которая водрузила на стол перед преподавателем толстую стопку пергаментов из Мунго с медицинскими обследованиями и заключениями, и заявила, что “молодой хозяйке Грейнджер, мисс, при её состоянии здоровья ни в коем случае нельзя летать на мётлах, и если профессор Хуч, мадам, допустит такое, Минни сообщит обо всем хозяину и хозяйке, а они приложат все силы и связи, чтобы никогда… ни за что…” Под конец монолога эльфийка так разволновалась, что мадам Хуч пришлось насильно усадить её в кресло, напоить чаем и пообещать, что “молодая хозяйка Грейнджер, мисс” будет в полной безопасности и даже близко не подойдет к метле.

Девочка устроилась на травке на окраине лётного поля и с тоской наблюдала за полётами однокурсников. Заметив это, мадам Хуч порылась в своей каморке, извлекла на свет коллекционное издание истории квиддича с дополнениями и примечаниями и вручила его Гермионе для изучения, сказав, что если уж летать ей нельзя, тогда пусть пишет исследовательскую работу по истории полётов в общем и квиддича в частности. Гермиона сразу же воспряла духом и с удовольствием погрузилась в чтение.

Примерно таким же образом, в учебных хлопотах и редких перепалках с Невиллом Лонгботтомом и Серпентой Малфой, которые неожиданно сдружились после происшествия на зельеварении, у троицы друзей пролетели два первых месяца в волшебной школе.