Дартс: палитра души (гет)

Едва закрылась дверь за очередным клиентом, дело которого они пообещали взять после Рождества, Рон уселся за стол в комнатушке их детективного агентства, скривился, провёл рукой по волосам, вздохнул, посмотрел на Гарри и сказал:

— Э-э-э…короче, Гарри… прежде, чем идти дальше, нам бы, как это сказать… не мешало кое-что обсудить.

Услышав столь красноречивое вступление, Поттер с недоумением уставился на друга и спросил:

— В чём дело-то?

Рональд Уизли умел тянуть кота за хвост — особенно, когда не чувствовал прилива вдохновения, но вынужден был сообщить что-нибудь неприятное.

— Слушай, я давно собирался тебе кое-что рассказать… Понимаешь, так вышло — совершенно случайно — что дело Блюбери оказалось связано с моим делом о вейлах, а ты до сих пор не в курсе!

Ну, наконец-то! За последние дни Гарри не раз вспоминал о «кухонной» ссоре Рона и Гермионы, которую он случайно подслушал, пытаясь напроситься к ним на ужин, и мысль о том, что лучший друг с ним не откровенен и что-то скрывает о деле, камнем лежала у него на сердце. Гарри ожидал, что Рон на следующий же день после визита в больницу Северной Пустоши выложит ему все подробности и расскажет, при каких обстоятельствах ему на лицо попала помада Лаванды Браун, однако прошло три дня, прежде чем Рон решил затронуть эту тему.

— Ну, не тяни? Что там с этими вейлами?

Рон почесал левое ухо правой рукой и продолжил более внятно:

— Сначала я подумал, нафига тебе лишние подробности? Дело-то всё равно закрыто, Холдингер получил свою палочку — конец истории! Но тут, блин, оказалось, что Лаванда не только одна из этих вейл, но ещё и работает в больнице и лечит миссис Трустоун.

Гарри поперхнулся от неожиданности и сделал большие глаза.

— Лаванда — вейла? Что ты несёшь, Рон?

— Да нет, она… как бы это поточнее сказать… участница женской преступной шайки под названием «Справедливое возмездие»!

— Мерлиновы штаны… И на чьи головы падает это возмездие?

— На мужские.

Поттер сложил руки на груди и с недоверием покосился на Рона.

— Толком скажи, а то я начинаю думать, что у одного из нас проблемы с головой.

— Прости, Гарри!

Рон во всех деталях поведал другу о своём ночном приключении в Рединге: о том, как проснулся в гостинице без палочки и в чём мать родила, о письме и посылке Лаванды, о неожиданной встрече с ней в больнице Пустоши и, наконец, о женской преступной группе под названием «Справедливое возмездие». Гарри слушал очень внимательно, изредка отпуская комментарии и шуточки и постепенно понимая, почему Рон не торопился рассказать ему все эти детали: неловкая возникла ситуация, особенно для бывшего аврора… И, чёрт возьми, она наверняка не порадовала Гермиону! Когда рассказ Рона подошёл к концу, Гарри сказал, что, так и быть, почти не сердится, хоть это и свинство — скрывать от своего напарника такое веселье!

На самом деле Поттер не только не сердился, но даже выдохнул с облегчением. Он был благодарен Рону за откровенность, хоть и запоздалую, потому что больше всего в их мужской дружбе ценил доверие. У них не было привычки по всякому поводу изливать друг другу душу, но зато они точно знали, что всегда могут друг на друга положиться. Ни Джинни, ни Гермиона не были в курсе и половины всех опасностей, которым подвергали себя их любимые сыщики на «совершенно безопасной» работе. Они не знали, как Гарри с Роном попали в ловушку и чуть не погибли в заброшенном доме, когда расследовали дело об исчезающих портретах. Как они сломя голову полезли выручать нерадивого мага, застрявшего в прошлом из-за самодельного маховика времени. Это были их мужские дела, о которых жёнам было говорить не обязательно — так повелось ещё со времени службы в Аврорате. И пусть у каждого из них оставались свои маленькие личные секреты — во всём, что касалось работы, Гарри предпочитал полную ясность.

Он не обиделся ещё и потому, что сам ни словом не обмолвился о ссоре, подслушанной им на кухне Уизли. Впрочем, и у Рона осталась своя маленькая тайна: он умолчал о синем сюрпризе в красные сердечки, вернувшемся в посылке Лаванды.

— Никогда бы не подумал, что Лаванда способна на такие странные поступки, — сказал Гарри, впечатленный историей о справедливом возмездии. — Наказывать мужчин, за то, что они… хм… пользуются услугами девушек лёгкого поведения? Нет, я, конечно, примерный семьянин, и всеми руками и ногами против продажного секса, но…

— А чем за? — ухмыльнулся Рон.

Гарри отмахнулся и продолжил:

— В конце концов, эти девушки ведь не под Империо оказывают свои услуги!

— Скажи это при случае Лаванде.

— О, нет! Я, пожалуй, воздержусь…

Отбросив лирику, они вернулись к делу Блюбери и обсудили новую линию, которую нужно было срочно проверить: Джулия как-то упоминала в разговоре, что её покойный муж обращался за консультацией к некому лондонскому адвокату по имени Флориан Клифф, и Рон настаивал на том, чтобы срочно его навестить.

— Нет, только не сегодня! — воскликнул Поттер. — Не до адвокатов мне. Давай сам.

— Хорошо, нет проблем, — ответил Рон, пожимая плечами.

Гарри глянул на часы, быстро вскочил, задевая коленом переполненный бумагами ящик стола, чертыхнулся и схватил со спинки стула свою парадную мантию.

— Чего ты нервничаешь, как перед первым свиданием? Это всего лишь Джинни!

— Да, это всего лишь Джинни, — проворчал Поттер, — но мы не виделись три долбаных недели, и я не хочу, чтобы её дома вместо мужа встретила лучшая подруга. Извини!

Гарри был невероятно благодарен Гермионе за то, что та согласилась помочь ему подготовиться к приезду Джинни — так сказать, сделать «последние штрихи» в уборке. В итоге она привела в порядок весь дом («Гарри, ты под диван когда-нибудь заглядываешь?»), закупила продукты, включая молоко и овсянку («Чем ты Джимми будешь с утра кормить?»), а в данный момент занималась реанимаций увядших цветов («Садист!»). Единственное, что Гарри не рискнул ей доверить, так это праздничный обед — при всём своём уважении… Он дипломатично сослался на то, что Джинни всё равно немедленно отправится в Нору за Джеймсом, а Молли не успокоится, пока не задаст миллион вопросов о её модной командировке и как следует не накормит.

— Рон, если тебе нужно прикрытие с этим адвокатом, давай отложим на завтра, — предложил Гарри.

— Обойдусь. Я же не на боевое задание иду, а просто поговорить, — ответил Рон. — Ладно, катись уже! Да, и мою жену там сильно не эксплуатируй! Она тебе не уборщица.

— Ага, она тебе уборщица, — съязвил Поттер. — Сам знаешь, Гермиона не уйдёт, пока не сдует с мебели последнюю пылинку. Между прочим, я спешу, потому что твоя жена наказала мне к приезду Джинни расчистить в саду дорожки от снега.

Не далее как вчера вечером Рон сам разминался у себя во дворе уборкой прилегающей территории беспалочковым способом (то есть с помощью лопаты), поэтому он с пониманием кивнул и спросил:

— А когда я смогу увидеть свою сестру?

— Ну, даже не знаю, — Гарри не хотелось показаться невежливым, но на сегодня ему лишние свидетели были не нужны. — У нас с Джинни на вечер планы.

— Не сомневаюсь. И тебе не интересно, что скажет адвокат?

— Очень интересно! — заверил Поттер. — Но я потерплю до утра.

— Дожили… Нужно занимать очередь, чтобы пообщаться с собственной сестрой, — проворчал Рон.

— Да-да, на аудиенцию пускают в порядке важности.

Рон возмущённо фыркнул.

— И ты, значит, первый?

— А то! — Гарри довольно улыбнулся. — А если серьёзно, приходите к нам завтра. Джинни наверняка привезёт кучу шмоток, и мы уговорим их с Гермионой сделать показ мод — помнишь, как после школы?

— Это когда Гермиона напялила туфли на каблуках, свалилась и порвала платье? — скептически спросил Рон. — Да, весело было…

— Нет, это когда они под Люмос, как модели, демонстрировали школьную форму, — ответил Гарри, поднимая одну бровь.

Рон сочувственно похлопал его по плечу.

— А ты, и правда, соскучился! Иди, готовься… Что там тебе нужно? Побрейся, наодеколонься… Кстати, ты такой милашка в этой мантии, — Рон выразительно похлопал ресницами, Гарри показал в ответ средний палец, застегнул мантию и собрался аппарировать.

— Постой, — воскликнул Рон, — ты хоть помнишь этого Флориана Клиффа?

— Кажется, он участвовал в нескольких судах над пожирателями, но лично я встречался только с его отцом. У их адвокатской конторы неплохая репутация, — Гарри задумчиво почесал затылок. — А вообще, поговорил бы ты с кем-нибудь из Аврората! Разузнай об этих Клиффах побольше, прежде чем к ним соваться.

На самом деле Гарри сильно сомневался, что встреча Рона с Флорианом Клиффом поможет в расследовании дела Блюбери — хотя бы потому, что существует адвокатская тайна. Впрочем, у Рона была своя манера общения с людьми и свои методы убеждения. Гарри знал по опыту, что там, где он сам упрётся в глухую стену недоверия, Рон растопит атмосферу своей непосредственностью и легко найдет общий язык даже с первым встречным. Ещё в Аврорате Рон, как никто другой, умел работать с подозреваемыми и выуживать из них информацию. Не удивительно, подумал Гарри — имея пять старших братьев, можно с ранних лет пройти интенсивные курсы хитрологии. Лично ему всегда было трудно сходиться с людьми. За последние несколько лет Гарри не нажил себе врагов, но и не приобрёл близких друзей. В глубине души он считал себя неисправимым одиночкой, а потому вдвойне ценил старую дружбу. Гермиона понимала его с полуслова, с Роном он мог быть самим собой, а с Джинни… он был просто счастлив. Джинни. При мысли о том, что они скоро увидятся после долгой разлуки, у него зачесались ладони. Уже несколько ночей карие глаза жены не давали ему покоя. Гарри представил себе, как Джинни удивится и просияет, увидев его среди встречающих в Гайд-Парке, куда она в два часа дня прибывала с группой туристов через турецкий портключ.

— Хватит ухмыляться, — сказал Рон, прерывая его размышления. — Джинни привет, приятно вам провести время, а я, между прочим, отправляюсь работать.

— Удачи тебе с адвокатом! Да, и смотри там в оба, береги свою палочку — и особенно штаны! — воскликнул Поттер и аппарировал.

Рон ругнулся на пустое место, достал из кармана палочку, привычным жестом вызвал перед собой воздушную карту Лондона и, отыскав на ней адвокатскую контору под названием «Клифф энд Клифф», спустился на первый этаж «Дырявого котла». Он намеревался воспользоваться советом Гарри и разузнать что-нибудь о Клиффах, а потому решил сначала навестить знакомого аврора, с которым они когда-то работали в одной команде в Аврорате. Среди магов не так уж много адвокатов, рассудил Рон — если этот Флориан пройдоха или негодяй, информация обязательно всплывёт!

И всё же Рон надеялся, что Клиффы окажутся солидной фирмой. Если министр финансов не обращается за бесплатной консультацией к юристу из Министерства Магии, а идёт к частному адвокату, значит, дело серьёзное. Кто знает, может именно оно и приведёт к правильной версии убийства?

* * *

— Это Гарри Поттер…

— Где?

— Там, да не оборачивайся ты…

— Ой! Здесь, наверное, проходит какая-нибудь опасная операция… Пойдём отсюда!

— Ты что, дура? Он встречает Джинни.

— Какую Джинни? Джинни Поттер?! Я думала, она однофамилица…

Гарри обернулся. Стоящие неподалеку девушки, только что прибывшие в первый заход через турецкий портключ, сразу же умолкли и принялись сосредоточенно изучать свой багаж. Они обе показались ему очень худыми и высокими, как модели в телетрансляциях с показов мод, которые Джинни иногда смотрела по телевизору и безжалостно критиковала.

— Ты много платьев купила? — спросила первая, темноволосая.

— Штук сто, — ответила вторая, блондинка, — и целую кучу турецких сладостей! Только я их есть не буду, я слежу за фигурой, — она украдкой глянула на Гарри и состроила ему глазки.

Гарри засунул руки в карманы брюк, медленно развернулся и пошёл по аллее Гайд-Парка, удаляясь от площадки, на которую вскоре должна была прибыть Джинни. Их группа, как выяснилось, перемещалась по частям, и до второго захода оставалось не менее четверти часа. Пройдя ярдов сто по расчищенной дорожке, Гарри свернул на заснеженную тропинку и скрылся от посторонних глаз в старой деревянной беседке, спрятанной среди ёлок. Ему не повезло: не прошло и трёх минут, как поблизости снова раздались знакомые голоса — всё те же ведьмы-модницы пристроились на скамейке возле его укрытия и продолжили свою беседу.

— Кто тебя встречает? — спросила одна.

— Сестра. Мы немного потусуемся в Лондоне, а потом вернёмся домой, — судя по акценту, вторая девушка была из Шотландии.

— Круто! И всё-таки, — снова спросила первая, — как ты думаешь, что Поттер нашёл в этой Джинни? Ведь он бы мог при желании заполучить любую ведьму Британии.

— Понятия не имею! Рыжая вертихвостка... Ни одного показа не пропустила, всем модельерам глазки состроила, со всеми контактами обменялась — у неё, видите ли, бизнес… Какой, к дементорам, бизнес, если у неё муж — Гарри Поттер? У него ж деньжищ навалом!

— Кстати, откуда?

— Как откуда? С его-то славой! Знаешь, как можно разбогатеть на одних фото и интервью? Я уверена, что нет у этой Джинни никакого бизнеса.

— Вот-вот! И вообще, почему она никому в группе не сказала, кто её муж?

— Потому что не снизошла до нас, простых волшебниц! Я сама узнала случайно, когда подглядела, кому она посылает письмо.

— Наверное, Поттера сильно во время войны стукнуло, раз он женился сразу после школы, да ещё на такой вертихвостке.

— Ой, провела бы ты одиннадцать лет в чулане, семь лет в войне с маньяком-убийцей, и у тебя были бы проблемы с головой!

До Гарри донеслось ехидное хихиканье.

— Слава Мерлину, во время войны нас не было в Британии! Мой отец подсуетился, сменил работу, и мы уехали в Америку. Там войн не бывает — ни у магглов, ни у магов.

— А мой отец говорит, что про чулан и героические подвиги Поттера — всё это сказки, и мы никогда не узнаем, кто на самом деле победил Волдеморта, потому что власти всегда выбирают на место героя подставную фигуру.

— Да ты что?

— Да-да, настоящие победители должны оставаться в тени, чтобы их никто не знал. Вот ты сама веришь, что трое подростков, не окончивших школу, смогли победить сильнейшего тёмного мага? И эта Джинни якобы сражалась вместе с ними… Да по ней сразу видно, что она знает всего два заклинания: для свежести лица и укладки волос.

— А ей бы не помешало освоить третье заклинание, для похудения! А то Поттер от неё сбежит…

Девушки снова захихикали и вдруг испуганно повернули головы в сторону беседки, возле которой возникла невысокая фигура в черной мантии. Они вжались в скамейку, с перепугу забыв о своих палочках. Человек в мантии глянул на них из-под опущенного на лицо капюшона и что-то прошептал.

— Ой, — пискнула одна из девушек, но её голос тут же стих, хотя рот продолжал открываться и закрываться. Вторая с ужасом глянула на подружку и уже собралась крикнуть «мамочки», но только вытаращила глаза, чувствуя, как язык прилипает к нёбу.

— Это вам за Джинни, — тихо сказал маг, быстро развернулся и пошёл прочь, по пути пиная ногами пеньки и сугробы. — Вот дуры… Курицы безмозглые, — сердито пробурчал он себе под нос, ускоряя шаг. Давненько ему не приходилось применять беспалочковое Силенцио! Как-то не было повода. Гарри давно привык к тому, что из него делают то великого героя, то сироту-мученика, то жертву мага-маньяка, и плевал на мнение двух дур с высокой колокольни, но снести пересуды о Джинни было выше его сил. Заклинание для похудения… В отличие от этих тощих швабр, у Джинни всё было на месте! В конце аллеи, на небольшой площадке парка, невидимой глазу магглов, наблюдалось оживление: через портключ прибыла вторая группа из Турции. Гарри ускорил шаг, а потом перешел на лёгкий бег, не желая разминуться с Джинни только потому, что пришлось отвлечься на двух бестолковых сплетниц. Он бежал спокойно, полной грудью вдыхая морозный воздух, и с каждым ударом ботинок о дорожку из его головы вылетало по одной нехорошей мысли. К тому моменту, когда он добежал до места, неприятное происшествие у беседки уже было забыто.

Многие прибывшие через портключ маги уже аппарировали кто куда, но с краю площадки Гарри приметил невысокую рыжеволосую фигурку с большой дорожной сумкой в руках.

— Хей, мисс! Можно с вами познакомиться? — выпалил он, выбегая из-за деревьев.

Девушка испуганно обернулась.

— Нельзя, я замужем!

— Правильный ответ, — Гарри остановился и несколько раз глубоко вдохнул, чтобы выровнять дыхание после бега. Окинув одобрительным взглядом ладную фигурку Джинни в незнакомом белом берете и новом синем пальто с пояском, он вгляделся в её тронутое загаром лицо, на котором ярче обычного проступили веснушки.

— Ну, привет, — пробормотал он. — Как ты?

Реакция Джинни на это незамысловатое приветствие была довольно эмоциональной: она выронила свою дорожную сумку и со всего размаху бросилась к Гарри на шею. Не ожидая такого напора, он еле устоял на ногах. У Джинни всё было по-настоящему, без притворства; её энергия разгоняла кровь в его венах. Подхватив Джинни, Гарри её покружил и вдруг почувствовал, как болезненная пустота в душе, саднившая в её отсутствие, постепенно наполняется живительной влагой. От рыжих волос, заплетённых в тугие косички, пахло корицей, и когда она отклонила голову и посмотрела Гарри в глаза, ему захотелось поцеловать каждую веснушку на её счастливом лице.

Он не стал зря терять время — одной рукой обнимая Джинни, второй подхватил её сумку и аппарировал домой. Они проскользнули сквозь пространство, как сквозь игольное ушко. Буквально через секунду увесистая сумка упала на ковёр в их прихожей, следом полетел белый берет, потом синий поясок от пальто, тихо прошуршала мантия. Гарри и Джинни задержались у входной двери, не торопясь пройти вглубь дома. Время замерло.

— Ой, вот вы где! С приездом, Джинни! — радостно воскликнула Гермиона, появляясь на пороге гостиной, стушевалась и добавила вполголоса: — Ага, ну… я спешу домой, увидимся завтра…

Джинни обернулась на хлопок, перевела растерянный взгляд на Гарри, но тот лишь пожал плечами. Они прошли в гостиную, держась за руки. Всё вокруг блестело чистотой и пахло мандаринами.

— Ох, как же я соскучилась по дому! Гермиона тут с утра прибиралась, да? — спросила Джинни, озираясь по сторонам.

— Так, немного помогла мне… с геранями, — уклончиво ответил Гарри.

— Жаль, что она убежала! Я привезла ей подарок, — Джинни расстегнула пальто и хитро подмигнула, — Рону точно понравится.

— А мне подарок?

— А твой подарок на мне!

Гарри помог ей снять пальто и, пока он левитировал его на стойку для одежды, Джинни, как вихрь, пронеслась по гостиной, заглянула в кухню и воскликнула:

— И тут красота!

— Можно посмотреть?

— На кухню?

— На подарок!

— Чуть позже, — закончив осмотр кухни, Джинни открыла дверь в детскую, окинула взглядом пустую комнату, и черты её лица заметно смягчились. — Сначала расскажи, как там Джеймс? Мама хвалила его за хорошее поведение, но писала, что он скучает.

— Молли, конечно, нас здорово выручила, но, пока тебя не было, мне не давали шанса приложить руку к воспитанию сына. Не волнуйся, Джим в порядке, — Гарри бросил взгляд на настенные часы, которые показывали два тридцать. — Сейчас он наверняка спит, а Молли готовится к праздничному ужину в честь твоего приезда.

Джинни закрыла дверь детской, пригладила причёску и медленно подошла к Гарри.

— Как ты думаешь, они потерпят ещё полчасика? А я как раз бы успела показать тебе мой подарок…

Он взял Джинни за руки, слегка нахмурился и отрицательно помотал головой.

— Даже не знаю…

Она заметно напряглась, сжала его ладони и растеряно пробормотала:

— Гарри, что-то случилось? Что-то не так?

Он выдержал долгую паузу.

— Полчасика нам не хватит, — ответил Гарри с самым серьёзным видом, с удовольствием глядя на то, как её лицо медленно расплывается в улыбке, — так что… не будем терять времени!

Он потащил Джинни за руку по направлению к спальне, но, побоявшись испачкать чистый ковёр, стал скидывать на ходу ботинки, споткнулся и чуть не свалился. Джинни поддержала его двумя руками и сказала со смехом:

— Разувайся, я сейчас!

Она снова умчалась на кухню, и Гарри услышал, как тихонько скрипнула дверца буфета, звякнули фиалы, и после небольшой паузы дверца захлопнулась. Он живо представил себе, как Джинни достаёт с полки защитное зелье, делает глоток, ставит фиал на место… Она выбежала из кухни, сияя, как новый галлеон.

— Ты почему не разулся? — улыбка сползла с её лица, едва она поймала растерянно-виноватый взгляд Гарри. — Эй, в чём дело? Ты без меня тут… натворил что-нибудь?

Гарри быстро скинул ботинки, с самым невинным видом подошёл к Джинни, обнял её за талию и сказал, честно глядя в её настороженные глаза:

— Ты очень красивая. И я ужасно скучал…

Её лицо вспыхнуло, а тёмные, с рыжинкой, ресницы часто заморгали. Но Уизли так просто не сдаются.

— Вы с Роном напились и довели Гермиону до белого каления? — она подозрительно прищурилась.

Гарри фыркнул и прижал её к себе.

— С чего ты взяла?

Она покачала головой, тряхнув длинными косами.

— Ты обкормил Джимми сладостями, и его тошнило?

Гарри тихо рассмеялся.

— Нет, и пожара у нас в доме тоже не было! Никакой вражеской атаки, ДАРТС не разорился, я не завёл себе любовницу…

Джинни обхватила ладонями его осунувшееся лицо, ласково погладила колючие щёки, но в её глазах осталась искорка сомнения.

— Ты не заболел?

Он закатил глаза.

— Я отказываюсь отвечать на вопросы, пока не увижу свой подарок…

С этими словами Гарри схватил Джинни за запястья и потащил в спальню, не встретив никакого сопротивления. Закрыв за собой дверь, он достал палочку и наложил на комнату блок от постороннего вторжения. Опасности ничто не предвещало, но кто мог дать ему гарантию, что Рон под предлогом суперважной информации, полученной от адвоката, или с криком «привет, сестрёнка, давно не виделись!» не ввалится и не испортит Гарри долгожданные минуты уединения?

— На нас могут напасть? — удивлённо спросила Джинни, наблюдая за тем, как Гарри произносит защитное заклинание.

— Да, твой брат.

Она с пониманием усмехнулась. Гарри подтолкнул её в сторону кровати и напомнил:

— Мой подарок.

Джинни попятилась, но скоро упёрлась в бортик кровати, с размаху села и, отклонившись назад, вытянула над полом свои стройные ножки. Гарри одним движением стянул с них белые сапоги, бросил их на пол и с удивлением замер: его взгляд упал на белые носки Джинни, украшенные весело бегающим снитчем и логотипом из двух букв: «Г П».

— Что это такое? — он, смеясь, стащил носок с её левой ноги и принялся разглядывать золотистые буквы. — Ты решила назвать в честь меня новую линию одежды?

— Ты о чём? — Джинни глянула на носок в его руке и прыснула от смеха. — Извини, Гарри, но… это не то, что ты подумал! Это логотип «Гарнизон Пуллз», новой французской команды по квиддичу. Прости… Но твоя идея мне очень нравится!

— Не вздумай! — пригрозил Гарри.

— Нет, это просто отличная идея! — она снова засмеялась. — Мантия с молнией и логотипом «ГП»…

— Ты увлеклась «Гарнизон Пуллс»? — спросил Гарри, с недовольным видом стягивая с её ноги второй носок.

— Они отлично играют в этом сезоне!

— Значит, это не мой подарок? — он запустил носками в угол комнаты.

— Нет, твой подарок спрятан глубже.

— Очень на это надеюсь...

Поставив обе стопы на кровать, Джинни смешно пошевелила оголившимися пальцами, и Гарри вдруг вспомнил, как мило она подгибает их от удовольствия… Во всём, что касалось Джинни, он был внимателен к мелочам, но при этом не упускал главного: она осталась дома, чтобы побыть с ним наедине, а не помчалась в Нору, несмотря на то, что очень соскучилась по любимому сыночку… Гарри наклонился, схватил её ступни и резко поднял их вверх: Джинни, потеряв равновесие, громко охнула и повалилась на спину, широко раскидывая руки на покрывале; её длинные косички забавно подпрыгнули и разлетелись в стороны. Он посмотрел на неё сверху вниз. На ней были надеты новые серые брюки, тёмный пиджак и белый джемпер, и Гарри захотелось под всей этой модной одеждой быстрей отыскать настоящую, привычную Джинни, одетую в одни веснушки. Словно прочитав его мысли, она быстро расстегнула ремень и молнию, и он буквально вытряс её из брюк, а затем опустился рядом и принялся за пиджак.

Её подарок оказался вполне очаровательным — чёрное кружевное бельё здорово смотрелось на светлой коже Джинни, но они слишком быстро раздевались, чтобы Гарри смог что-то как следует разглядеть.

— Гарри, ты похудел!

— Ты тоже…

— Отлично!

— М-м-м… Как ты хочешь, Джин? — спросил он, утыкаясь носом ей в шею, чувствуя, как сквозь запах духов проступает аромат её тела.

Она обхватила его ногами.

— Глубоко и сильно… для начала.

Слава Мерлину! Это была его Джинни, которая всегда знала, чего хочет он сам. Гарри выдохнул с облегчением и отпустил поводья. Он исполнил старый, как мир, ритуал, с упоением глядя Джинни в глаза, слушая под собой её стоны, и упал лицом в подушку с одной единственной мыслью в голове: «Счастье есть…».

Не прошло и двух минут, как его в бок толкнул острый локоток.

— Второй раунд?

Он довольно ухмыльнулся. Нет, оно точно есть! И, как справедливо подмечено, его много не бывает.

* * *

Весь вечер, проведенный в Норе, Джинни отвечала на вопросы Молли и носила на руках надёжно прилипшего сыночка, тщетно пытаясь убедить его в том, что «мама больше не уедет».

— Нет? — спрашивал он, хлопая карими глазёнками.

— Нет, — повторяла Джинни. — Иди, поиграй с Вики!

Маленькая Мари-Виктуар, как раз гостившая у бабушки Молли, со скучающим видом раскладывала на столе цветные камешки. Джим мотал головой и цеплялся за полы материнского пиджака, а Джинни чувствовала, как на неё горячей волной накатывает чувство вины.

Поздно вечером, уже у себя дома, сынок уснул у Джинни на животе, крепко сжимая кулачками её большие пальцы. Дождавшись, пока Джеймс ровно засопит, Гарри осторожно разжал его кулачки и, взяв мальчика на руки, понёс в сторону детской, но тот на полпути вдруг широко открыл глаза и скривился, собираясь заплакать.

— Мама?

— Мама дома, — ответил Гарри. Джимми сонно поморгал, но быстро обмяк на отцовских руках и снова засопел.

Когда Гарри вернулся из детской, Джинни сидела на кухне и рыдала в три ручья.

— Милая, что случилось?

— Я больше никогда не уеду-у-у…

— И не нужно. Будем делать свою моду! — оптимистично сказал Поттер.

— Бедный Джимми… У него стресс!

— У меня тоже…

— Знаешь, что, — всхлипнула Джинни, усаживаясь к Гарри на колени, — я тут подумала… Да ну его, этот магазин! Завтра же отвезу туда новые модели и передам все дела Клариссе. Пусть сама управляется, как хочет!

— Ага, — скептически изрёк Гарри и погладил её растрепавшиеся косички.

— Мы отпразднуем Рождество, возьмём Рона, Гермиону и Кэмерона и съездим куда-нибудь все вместе…

Гарри вздохнул. Их мечтам о совместной поездке исполнилось пять лет.

— А как же твой бизнес-план на следующий год? — вдруг спросил он. — Кажется, ты собиралась удвоить количество клиентов и утроить доход магазина?

— У меня появился новый план, — Джинни вытерла глаза рукавом и подняла голову. — Давай удвоим количество наших детей и родим девочку!

Гарри так искренне рассмеялся, что Джинни обиженно надула губы.

— Что тут смешного? Ты же сам меня уговаривал…

— Прости, Джин, просто… я не ожидал, что ты озвучишь мои мысли. Вот только с вашими уизлевскими генами девочка может получиться с седьмого раза.

Джинни слегка толкнула его кулаком в бок.

— Ну и что… Джеймсу будет веселее!

— Да, и нам тоже.

Решительно вскочив, Джинни подошла к буфету, достала оттуда фиал с женским зельем и вылила его содержимое в раковину.

— Всё, решено! — уверенно сказала она.

— Решено, — ответил Гарри, смеясь и ликуя в душе. — Ну, а теперь, может, расскажешь мне правду?

— О чём?

— Где ты пропадала целых три недели?

— Ой, Гарри! Я скучала, но это было так интересно, ты не представляешь!

Она долго рассказывала о том, как ей понравились Вена и Будапешт, какие смешные маггловские показы были в Милане и совершенно невероятные магические — в Венеции, с полётами моделей на метлах. Всего за какие-то полчаса Гарри узнал много нового: оказывается, существуют вечные ткани, которые не изнашиваются, и куртки, которые в холоде начинают выделять тепло без всяких заклинаний. Будущим летом девушки наденут длинные платья — с мини покончено! (Очень жаль, вздохнул он). Джинни привезла для магазина Джорджа купальники, которые растворяются в воде. (Вот это дело!) В моде-таки будет восточный рисунок! (Ну и ладно...)

Джинни не могла наговориться. Она показала ему визитки всех знакомых модельеров и в конце концов вывалила прямо на кровать в спальне все образцы новых моделей одежды, которые собиралась завтра же отнести в магазин. Наотрез отказавшись от парада мод, Гарри левитировал всю эту красоту с кровати на пол и заявил, что дети не берутся из воздуха. Джинни понимала намёки с полуслова.

Они не спали всю ночь, а под утро Гарри рассказал ей о палитре. Джинни слушала очень внимательно, позабыв об усталости и удивляясь, насколько безграничны проявления магии.

— Я никогда не думала о том, что цвета можно делить на хорошие и плохие, — заявила она. — А что означает каждый цвет?

— Одно знаю точно, — сказал Гарри с горькой усмешкой, — красный — это плохо. Он означает, что человек совершил убийство.

Джинни перевернулась на живот, подперла кулачками подбородок и в упор посмотрела на Гарри. Тот отвёл глаза и тяжело вздохнул.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Гарри Поттер! — горячо сказала она. — Запомни, ты никого не убивал! И у тебя самая лучшая на свете палитра, потому что ты… ты самый смелый, добрый и верный! А свою главную вину ты уже искупил.

— Интересно, какую? — спросил он, поднимая голову.

— Как какую? Ты не взял меня на поиски крестражей.

Гарри возмущённо фыркнул. Джинни знала наизусть все его сомнения и терзания, ругала его за самобичевание, но это не могло изменить правды. Из-за него погибли люди: дети, учителя, авроры, друзья и совершенно незнакомые волшебники. И её брат. Их с Роном брат. Когда-то Гарри ужасно боялся, что Джинни не сможет ему этого простить, а она не винила его ни в чём, кроме попытки её защитить.

— Искупил, это точно, — пробурчал он, — ты меня пилишь уже который год…

Она легко стукнула Гарри по плечу, в душе радуясь его шутке, и пристроилась рядом, положив голову ему на грудь.

— Гарри, пообещай, что дашь мне почитать эту книгу про палитру!

— Я постараюсь…

* * *

Приход утра возвестил радостный детский возглас, прозвеневший у Джинни над ухом:

— Ма-ма!

Джинни почувствовала, как по ней поверх одеяла проползли острые локти и коленки, потом липкие пальчики потрогали её щёки, потянули за нос, настойчиво приподняли одно веко.

— Джимми, давай поспим ещё немного, — пробормотала она, прижимая к себе сыночка.

— Ням-ням, — уверенно сказал он.

— Чуть-чуть поспим, а потом сварим кашку…

— Ка-ка…

Его запас слов был небольшим, но убедительным. Джинни с трудом приоткрыла глаза: Джеймс сидел рядом, с недовольным видом заглядывая в свои пижамные штанишки. Можно было, конечно, растолкать Гарри, но он так сладко похрапывал, обнимая подушку, что Джинни быстро встала, подхватила довольного Джимми под мышку и отправилась в ванную с улыбкой на лице. Новый день начинался предсказуемо прекрасно.

* * *

Клиенты редко приходили в офис «Клифф и Клифф» без предварительной договорённости, поэтому Флориан немного удивился, когда под конец рабочего дня секретарь заглянул в кабинет и сообщил, что к ним пришёл новый посетитель. Флориан с интересом пробежал глазами по визитке, на которой, поверх мишени для дротиков, крупными буквами значилось: «ДАРТС, детективное агентство», и прочёл на обратной стороне: «Рональд. Б. Уизли».

Брови Флориана поползли вверх. Имя, безусловно, было ему знакомо: Рональд Уизли, друг Гарри Поттера, один из участников «героического трио», лет двадцати трёх, из большой чистокровной семьи, когда-то работал в Аврорате, женат на… как её… девушке из того же трио. Для начала общения этой информации было вполне достаточно. Флориан распахнул дверь и любезно сказал:

— Здравствуйте, мистер Уизли. Прошу вас, проходите!

Рональд Уизли, возвышавшийся над Флорианом на полголовы, имел вполне приятное лицо, сплошь усыпанное веснушками, и был невероятно рыж. На колдографиях послевоенных газет огненная шевелюра Рональда почему-то не бросилась ему в глаза, но теперь оказалась единственным ярким пятном в сером офисе Флориана. Он сразу, с первой секунды встречи, почувствовал невольную симпатию к этому парню, представив, как его дразнили в детстве: «Умыться не забыл? А почему морда в точечку?»… «Кто последний добежит до забора, тот и рыжий!»… Из-за своей щуплой конституции и лопоухости Флориан в школе сам часто становился предметом насмешек: «Локаторы захлопни, доску заслоняют»… «Осторожно, не поднимай палочку, надорвёшься!»… К счастью, годам к восемнадцати он дорос до вполне приемлемой комплекции и отрастил длинные волосы, надёжно скрывшие его уши — но эти восемнадцать лет нужно было как-то прожить.

Зайдя в офис, Рон беспечно улыбнулся, покрутил головой и сразу обратил внимание на многочисленные награды адвокатской конторы, висящие в рамочках на стене. Он задержал взгляд на медали «лучшему юристу 2000 года», повернулся к Флориану и сказал:

— У вас, должно быть, много благодарных клиентов, мистер Клифф!

— Это, в основном, награды моего отца, — скромно ответил Флориан, — мои заслуги на юридическом поприще пока не такие выдающиеся.

— И всё же, я думаю, мы с Гарри Поттером не ошиблись, когда решили обратиться к вам.

Рон опустился в кресло у стола, Флориан сел напротив и спросил:

— Вам и мистеру Поттеру нужны услуги адвоката?

— Не совсем… Я пришёл с предложением о взаимовыгодном сотрудничестве.

— Очень интересно… А в чем оно будет заключаться?

— Ну, например, в обмене клиентами, — Рон посмотрел на пальцы Флориана, ловко крутившие визитку ДАРТС, и продолжил: — Примерно год назад мы с Гарри Поттером открыли своё детективное агентство. Работы у нас хватает, но иногда клиентам требуется не столько помощь сыщика, сколько консультация юриста. Вот мы и подумали, что неплохо иметь на примете адвоката с отличной репутацией, которого всегда можно порекомендовать. С другой стороны, если кому-то из ваших клиентов понадобятся услуги частного детектива, вы всегда сможете направить их к нам.

— Звучит заманчиво, — коротко заметил Флориан.

Рон взъерошил волосы, слегка прокашлялся и спросил:

— Значит, вы не против?

— Не вижу причин отказываться от вашего предложения, — Флориан умолк, ожидая следующего хода от собеседника: что-то ему подсказывало, что абстрактными идеями о дружбе разговор не ограничится.

— Честно говоря, мистер Клифф, я бы не пришёл к вам, если бы одна наша общая знакомая не упомянула в разговоре ваше имя, — сказал Рональд.

— Кого вы имеете в виду? — спросил Флориан, радуясь, что не ошибся в своих предположениях.

— Миссис Блюбери.

— Джулию? — удивился Флориан. Он совершенно не ожидал услышать её имя. — С ней что-то случилось?

— Разве вы не знаете, у неё умер муж?

— Конечно, знаю! У миссис Блюбери возникли проблемы с наследством?

— Если бы ей нужна была консультация адвоката, она бы обратилась к вам, а не в детективное агентство. Мы расследуем обстоятельства смерти её мужа.

Флориан удивлённо посмотрел на Рона.

— Насколько я знаю, Джастин Блюбери умер из-за проблем со здоровьем. Следов насилия на его теле найдено не было.

— Вот именно, найдено не было, — Рон немного наклонился над столом. — Он был вашим клиентом, и я подумал, что вы не откажетесь помочь в расследовании его странной смерти.

Флориан, наконец, понял, зачем к нему пришёл Рональд Уизли: Джулия наняла детективов, потому что считает, что её мужа убили, а им необходимо выяснить, зачем Блюбери консультировался у Клиффов.

— Мистер Уизли, — сказал Флориан, многозначительно поднимая одну бровь, — мы с вами оба знаем, что такое конфиденциальность.

— Конечно, но мы также знаем, что после смерти клиента магическая клятва тайны теряет свою силу, — ответил Рон.

— Если бы шло официальное следствие, я был бы обязан сообщить информацию по делу в Аврорат, а так…

— Я понимаю… Вы не видите причин откровенничать со мной? — голубые глаза Рона решительно сверкнули. — Вот вам одна: если нашими силами, но с вашей помощью будет раскрыто убийство министра финансов, это может сделать и вам, и нам неплохую рекламу.

Флориан поставил локти на стол, упёрся подбородком о сложенные пальцы рук и уставился на рыжую шевелюру Рональда Уизли. Ему нужна была минутка, чтобы взвесить все «за» и «против».

С одной стороны, Клиффы не жаловались на отсутствие клиентов, с другой — после войны в волшебном мире возникло оживление в сфере юридических услуг: адвокатские конторы росли, как грибы. Отличная репутация «Клифф энд Клифф» поддерживалась, в первую очередь, благодаря старому Барни Клиффу, который собирался отойти от дел и передать фирму Флориану. Не переметнутся ли их клиенты к конкурентам, у которых более низкие цены на услуги? Флориан прекрасно понимал, как важно было для него «засветить» своё собственное имя. Рональд был прав в том, что после смерти Блюбери уже никто не сможет предъявить Клиффам претензию о нарушении конфиденциальности. К тому же у Флориана действительно имелись клиенты, которым, помимо услуг адвоката, требовались услуги детектива — предложение Поттера и Уизли было как нельзя кстати. Ну и, наконец, последний и немаловажный аргумент — общественное мнение… Флориан не принадлежал к тем людям, которые любят подмазываться к чужой славе и считают, что в погоне за деньгами все средства хороши, но даже он понимал, что упоминание героического имени Гарри Поттера заставит клиентов раскошеливаться намного охотней.

— Хорошо, — решительно сказал Флориан, выпрямляя спину, — будем считать, что мы с вами заключили негласный договор о сотрудничестве.

— Я надеялся, что вы примете такое решение, — Рон выжидательно посмотрел на собеседника.

— Что ж, — продолжил тот, — миссис Блюбери — приятная молодая женщина, в своё время я помог её мужу и не вижу причин отказать в помощи ей самой, хоть и не уверен, что моя информация будет полезной. Дело в том, что Джастин Блюбери обращался ко мне за консультацией довольно давно — примерно полгода назад.

— По какому вопросу?

Флориан выдержал театральную паузу.

— Его интересовал список всех магических игорных заведений Англии.

— Подпольные казино? — удивлённо воскликнул Рон. Это была неожиданно хорошая новость: ещё со службы в Аврорате он знал, что подпольными магическими казино заправляли гоблины, но у авроров было негласное распоряжение не лезть в их дела.

— Именно. Кстати, магические игровые заведения запрещены законом от двадцать шестого ноября 1966 года. Как и игра волшебников в маггловских казино. А ещё Блюбери интересовался, не возьмусь ли я при необходимости доказать в суде, что магический договор является недействительным, если он был заключен в связи с игорным долгом.

Карточные долги — ну чем не повод для убийства? Рон сразу же вспомнил о том, что Джастин Блюбери, не владевший особыми капиталами, незадолго до смерти попросил жену забрать из Гринготтс все её деньги и драгоценности. Рон тогда предположил шантаж в связи с разоблачениями в министерстве, но теперь дело принимало совершенно новый, очень даже многообещающий поворот…

— И что вы ответили? — спросил Рон.

— Это не важно, потому что мои услуги не понадобились. Вероятно, Блюбери решил свои проблемы сам. Всё, что я для него сделал — это предоставил самый полный список подпольных казино Англии, какой смог составить.

— А он у вас случайно не сохранился? — с надеждой спросил Рон.

— Совершенно случайно сохранился. Вот здесь, — Флориан похлопал себя по голове. — Подобных заведений в Англии всего три, — Флориан достал свиток пергамента, быстро набросал на нём несколько строк и передал его Рону.

— Спасибо, — Рон пробежал глазами по свитку, спрятал его в карман и хитро усмехнулся. — Я вас уверяю, мистер Клифф, что эта информация может иметь отношение к смерти министра.

— Рад был помочь. Но это, пожалуй, всё, что я могу вам сообщить.

Это означало, что разговор окончен. Рон какое-то время колебался, прежде чем задать Флориану последний вопрос.

— Мистер Клифф, сколько я вам должен за информацию?

Флориан усмехнулся.

— Разве наше сотрудничество не обещает быть взаимовыгодным?

Рон с пониманием кивнул, попрощался, и через секунду его рыжая шевелюра мелькнула в дверях офиса и исчезла.

Флориан посмотрел на захлопнувшуюся дверь и сосредоточенно наморщил лоб. В течение всей встречи с Рональдом Уизли его не покидала мысль, что он упускает из виду какую-то важную деталь, и теперь, с его уходом, это ощущение усилилось… Флориан прошёлся по кабинету, окинул взглядом награды и грамоты, висящие на стенах и стал прокручивать беседу с Рональдом с самого начала. «Я бы не пришёл к вам, если бы одна наша общая знакомая не упомянула в разговоре ваше имя…» Ну, конечно!

Флориан вскинул голову и провёл двумя руками по волосам. В тот момент он и подумать не мог о Джулии Блюбери — в глубине подсознания промелькнуло совсем другое имя: Лаванда… А всё потому, что Уизли и Поттер учились с ней на одном курсе. Она должна хорошо их знать и наверняка сможет рассказать ему об их сильных и слабых сторонах. Можно ли доверять этому Уизли? Действительно ли Поттер такой герой, каким его сделала пресса?

Он редко обсуждал с Лавандой свои рабочие дела — но ради взаимовыгодного сотрудничества с её старыми школьными друзьями можно было сделать исключение. Флориан решил, что сегодня же упомянёт в разговоре с Лавандой, что встречался с Рональдом Уизли — и посмотрит на её реакцию. Может, и спрашивать ни о чём не придётся, и герои магического мира упадут в ту же корзину, что и вся сильная половина человечества: окажутся ненадёжными, неверными, недостойными лгунами.

Впрочем, вспомнив о причинах, по которым Лаванда не любила говорить о Хогвартсе, Флориан тут же отказался от этой идеи.

Он не станет докучать ей вопросами о прошлом и ни словом не обмолвится о визите её старого школьного друга. Бедная девочка… При упоминании о школе она бледнела и вспоминала финальную битву за Хогвартс, падающие стены, кровь, панику, крики детей, клыкастый оскал оборотня, подбирающегося к горлу… Пусть лучше Лаванда смотрит вперёд, а не копается в своих воспоминаниях. Он скажет ей, что хочет познакомить её со своими родителями и братом, и пригласит в гости на Рождество. Уговорит взять недельку отпуска и съездить на Канары, в дом, который отец присмотрел для «коротания старости». Скажет, что хотел бы завести детей — желательно общих, если это, конечно, не идёт вразрез с её твёрдой жизненной позицией. И вообще, стукнет кулаком по столу и скажет: «Хватит дурить, выходи-ка за меня замуж!»

Эти смелые мысли придали Флориану решимости. Он почему-то вспомнил, как накануне рыжий кот Лаванды шипел и возмущённо выгибал спину, когда Флориан согнал его с дивана, а Лаванда сказала: «Кажется, он тебя ревнует». Флориан невольно улыбнулся этому воспоминанию, но через секунду его глаза нервно забегали, уголки губ опустились, и он с силой сжал пальцами переносицу. Рыжий друг, в честь которого она назвала кота? Старый знакомый из детства?

Флориан пожалел, что Рональда Уизли не было рядом в эту секунду прозрения — он бы не посмотрел на то, что этот «рыжий друг детства» выше его на полголовы и вообще бывший аврор, вмазал бы ему по наглой веснушчатой морде… И плевать, что он женат на этой, как же её там… Грейнджер, вот! Флориан пожалел, что поверил в искренность Уизли и разоткровенничался. «Да ничего у нас с ним не было, так, детские поцелуи…». Конечно, Флориан прекрасно понимал, что он у Лаванды был не первый, но также знал, что котов не называют в честь кого-то просто так! Он испытывал незнакомое, крайне неприятное чувство, от которого скручивало желудок и хотелось долго, громко и нецензурно ругаться. Напомнив себе о том, что он взрослый, культурный, сдержанный человек, с адвокатской логикой и железной выдержкой, Флориан изо всей силы пнул ботинком стол, подпрыгнул на месте и чертыхнулся от боли.

Он решил, что сегодня для разнообразия переночует у себя дома и со злорадством представил, как Лаванда ляжет спать в обнимку со своим котом. Но перед этим она посидит над остывшим ужином, попялится в пустой камин, забудет сделать йогу и, может, даже напьется. А потом проревёт всю ночь в подушку… Интересно, сколько дней у неё уйдёт на то, чтобы забыть о своей эмансипированной гордости, отыскать его адрес в больничных документах и притащиться к нему в Лондон?

Флориан представил её глаза, полные слёз, и почувствовал, как внутренности снова скручивает, но уже от совсем другого чувства.

— Да, я ревнивый придурок, — тихо сказал он, качая головой, — но не садист.

В конце концов, подумал он, для Лаванды этот Уизли всего лишь кот, а он, Флориан, самый близкий и дорогой человек.

Он налил себе воды из графина, опустошил стакан, запер кабинет изнутри заклинанием и, выбросив глупости из головы, достал палочку и аппарировал в Рединг, в магический переулок возле цветочного магазина.