Большая игра (джен)

По традиции, Берти и Джемма отправили все вторые, третьи и четвертые курсы спать сразу. Девочки-слизеринки молчали и переглядывались. Я не выдержала.

— Говорите, как есть, иначе этот год будет тяжелым не только для меня.

— Это угроза? — хмыкнула Дафна.

— Да, — кивнула я.

На удивление, напряжение рассеялось. Лицо Панси просветлело:

— Слава Мерлину, ты не сошла с ума!

— Чего? — моргнула я.

— В поезде прошел слух, что ты столкнулась с дементором, сошла с ума и разругалась с Поттером, — скучающим голосом поведала Дафна.

Вот это поворот. При упоминании ссоры с Гарри на душе потяжелело.

— Дело было не так. Сначала я поругалась с Поттером, потом столкнулась с дементором, а с ума я схожу прямо сейчас из-за того, что вы поверили в этот бред, — с толком и расстановкой пояснила я.

— Мы просто беспокоились, — спокойно сказала Милли, — мы, может, и общаемся не так много, как ты с Грейнджер, но все-таки.

— Спасибо, — с чувством произнесла я, — правда.

Наутро Берти выглядел усталым.

— Тяжелая ночь? — поддела я его.

— Еще какая, — Берк растер лицо руками, — всю ночь караулил Уайта, чтобы Трэверс и Эйвери его подушкой не придушили.

— Ты серьезно? — я оторопела.

— Они начали до него докапываться еще до того, как дошли до комнаты, — Берк обреченно вздохнул, — не было печали, наплачусь я еще с ним.

Я сочувственно погладила его по плечу.

Барти Крауч-младший.

Ну, то есть, просто Бартемиус Крауч, но не старшему же здесь быть.

Что он здесь забыл?

Или… Дамблдора ведь нет, умыкнуть Мальчика-который-выжил-но-обижает-Аду-Блэк-а-зря и устроить возрождение Сами-знаете-кого-а-если-не-знаете-то-вас-просветят без помпы гораздо проще.

Что делать?

А может, это коварный план Дамблдора?

Что же делать?

— Ада, — помахал рукой у меня перед лицом Драко, — ты с нами?

Я кивнула и посмотрела на завтрак, стоящий передо мной. Есть не хотелось.

— Куда ж я денусь, — с досадой произнесла я.

— Не обращай ты внимания, — пробурчал Флинт, как всегда страдающий от похмелья в первый учебный день.

— Что? — не поняла в первый момент я, а потом осознала.

Будь на мне тот комплект украшений, который выявлял неприязнь, орала бы благим матом. На меня пялились. Равенкло, так вообще в открытую.

Ой-ой.

— Если ко мне полезут — получат, — предупредила я Берти, — без церемоний, и не гарантирую, что никого не покалечу.

Я ожидала возмущений и ворчания, но Берк просто кивнул.

— Еще и я добавлю, — Драко и Моррис сказали это хором.

— Какое единодушие, — умилилась я.

— Ада, Драко, — обратилась к нам Джемма, — отведете первокурсников на Чары? У вас вроде бы Нумерология.

Мы кивнули. Кажется, это тоже становится традицией.

Алан Трэверс. Дэниэл Эйвери. Диана Сэлвин. Мэрион Кавана. Рив Айдан. Эрика Гловер. Астория Гринграсс. И… вишенка на торте. Лукас Уайт.

Хотелось сплюнуть. Драко, оценив компанию, еле слышно выругался.

Трэверс, Эйвери и Сэлвин — семьи Пожирателей Смерти. Айдан и Гловер, о которых ни слова не было в каноне, тоже. Кавана… ну, они сложные. Астория Гринграсс. Драко отвел глаза.

Проблема. Большая проблема.

— Первую неделю вас будут провожать с урока на урок ученики постарше, пока не запомните дорогу. На первый урок ваши провожатые мы — Адара Блэк и Драко Малфой, — начала я беззаботным тоном.

— Запомните, будете потом рассказывать об этом внукам, — подхватил игру Драко.

Лукас Уайт не сводил с меня глаз. Он, кажется, был напуган. Наслушался уже о Сириусе Блэке?

Я напряглась.

— У тебя какие-то проблемы? — среагировал Трэверс на Уайта. — Для грязнокровок объясняю, ты на Леди смотреть вообще не имеешь права.

— Следи за языком, Трэверс, — осадил мальчишку Драко, — мы, слизеринцы, не позволяем себе подобных высказываний прилюдно.

— Что-то случилось? — мягко обратилась я к Лукасу. Уайт почти шарахнулся от меня.

Мне стало не по себе.

— Да… нет… извините, — стушевался Лукас.

— Тогда пойдемте на Чары, — постановил Драко.

В дверях в кабинет Нумерологии я остановилась, растерянно глядя на столы. Сидели на занятиях по трое. Раньше я, не задумываясь, подсела бы к нашей компании. Но сейчас? Я не знала, как поступить.

— Ада, — тихо прошептал Драко, — не унижайся.

Он был прав. Сесть к Поттеру после ссоры в глазах остальных выглядит, как жалкая попытка помириться. Я хотела поговорить с Гермионой, Роном и Невиллом, но не так.

Я опустила сумку рядом с Ноттом. Не успел Драко и шага сделать, как с другой стороны от меня на скамейку рухнул Забини. Драко, фыркнув, продефилировал к Дафне и Панси и самым чарующим голосом произнес:

— Дамы, могу я присоединиться к вам?

Девочки, разумеется, подвинулись.

— Выше нос, Блэк, — Нотт придвинул мне пергамент, на котором был нарисован лохматый человечек, в которого беспрерывно била молния. Я злорадно дорисовала на лбу человечка шрам.

Нумерология мне действительно была интересна. С первой же секунды я погрузилась в предмет и заработала 20 баллов за урок.

— А неплохо, — одобрительно заметил Блейз, когда мы уже выходили из класса, — мне понравилась Нумерология.

— Скорее бы Древние Руны, — сказала Дафна, — очень хочу заняться составлением рунических цепочек.

— Я тоже, — призналась я, — но Нумерология мне нравится больше.

До кабинета Трансфигурации мы дошли, бурно обсуждая урок. То, что я снова села со слизеринцами, на этот раз с Панси и Милли, я заметила только после того, как вытащила учебник.

Разговор с однокурсниками меня захватил. Почему я раньше с ними ничего толком не обсуждала?

Барти Крауч явно использовал учебный план МакГонагалл, потому что тема была та же, что и в каноне. Анимагия. Только в отличие от МакГонагалл, он превращаться ни в кого не стал. Хотя я почему-то была уверена, что он Анимагией владеет.

Гений Крауча в каноне был явно преуменьшен.

Когда он продемонстрировал трехступенчатое превращение, класс просто затаил дыхание.

Невербально, движения палочкой экономные, еле заметные. Скорость превращения почти мгновенная.

— Регнард хорош, — с уважением сказал Драко, — Мастер. МакГонагалл не прогадала.

Я чуть не хмыкнула.

Посмотрев на Крауча в деле, в двенадцать Ж.А.Б.А. на Превосходно охотно верилось.

С гриффиндорской частью нашей некогда дружной компании, я пересеклась в библиотеке. Поттера и Рона не было.

Гермиона, кажется, решила, что я снова пройду мимо и смотрела на меня взглядом побитой собаки.

— Вы тут ни при чем, — сказала я, — но сидеть с вами на уроках я больше не буду.

Гермиона несчастно кивнула. Невилл пожал плечами.

— Неприятная ситуация.

— Как при разводе, — пробормотала Грейнджер.

Я прыснула.

— Примерно так.

* * *

Лирическое отступление.

Рон был раздражен и ошеломлен сложившейся ситуацией. Ада и Гарри. Два его самых лучших друга были в ссоре. Гарри ходил злой и недовольный. Ада же игнорировала существование Поттера, а если и смотрела на него, то в лучшем случае как на флоббер-червя. С легким отвращением. Самое худшее же было в том, что из-за ссоры Ада едва находила время на общение и с ним, Роном, тоже.

— Забини и Нотт, — сказал Рону Финниган за обедом, — теперь все так, как и должно было быть.

— Что? — не понял Рон.

— Ваши с Поттером места заняли Забини и Нотт, — кивнул в сторону вошедших в Большой зал слизеринцев Шеймус.

Ада шла посередине. Справа от нее действительно шел Нотт, а слева Гринграсс. Забини чуть позади с Паркинсон и Драко, совсем в конце Булстроуд с Крэббом и Гойлом. Весь третий курс Слизерина.

Ада о чем-то увлеченно говорила с Ноттом, Гринграсс явно прислушивалась. Не прерывая разговора, компания уселась за стол. Ада, справа снова Нотт, слева каким-то образом Забини, напротив Драко, по бокам от него Паркинсон и Гринграсс.

— Как положено, — кивнул сам себе Финниган, — лидеры в центре, подпевалы по краям.

— Шеймус, — процедил Рон, которому этот демарш совсем не понравился, — что ты мелешь?

— Правду, — фыркнул ирландец, — вы с Поттером в отставке. Забини и Нотт вас теперь и близко к Их Величествам не подпустят.

— Больно надо, — буркнул молчавший Гарри, — со змеями водиться.

— Не со змеями, — наставительно произнес Шеймус, — а с наследниками уважаемых семей.

— Пожирательскими детьми! — воскликнул Поттер.

Рон вытаращил глаза. Это выражение ему было до боли знакомо.

— Поттер, — почти с жалостью посмотрел на Гарри Финниган, — дети за родителей не в ответе. Вырасти уже.

— Гарри, — осуждающе покачал головой Невилл.

Гермиона, чуть опоздавшая, присела рядом с ними и тут же почуяла тяжелый разговор.

— Что-то случилось?

— Да все то же, — ответил Дин Томас, — Поттер злится и грустит из-за того, что Блэк не злится и не грустит.

— Я не злюсь и не грущу, — рявкнул Поттер и вскочил из-за стола, — мне наплевать.

— Мда, — глубокомысленно произнесла Гермиона, глядя на спину уходящего Гарри.

— Ага, — поддакнул Рон.

— Как же мерзко все получается, — сказал Невилл, — мне все это не нравится.

— И не говори, — поддержала его Гермиона и кинула взгляд на слизеринский стол, — а они времени не теряют.

— Я об этом и говорил, — Шеймус усмехнулся, — многим ваша межфакультетская дружба как кость в горле была. Теперь-то Забини, Нотт, Гринграсс и Паркинсон вцепятся в Блэк и Малфоя, а вас и близко не подпустят.

— Против меня никто ничего не имеет, — заявила Гермиона, — а если заимеют, то я натравлю на них василиска.

— Так василиска же поймали? — удивился Дин.

— Ты думаешь, я не смогу найти кого на них натравить? — с вызовом ответила Гермиона.

Ребята фыркнули.

Рону никак не давало покоя выражение Поттера, авторство которого никак не могло ему принадлежать.

— Перси, — обратился Рон к брату, — как ты думаешь, мама и папа не промыли Гарри мозги?

Перси поморщился. При нем упоминать родителей после той ссоры вообще не рекомендовалось. Ссора была… как там обычно выражалась Ада? Легендарной? Эпичной!

Началось все с того, что к ним пришел Дамблдор. Бывший директор предлагал работу Перси после окончания Хогвартса. Родители так обрадовались. Рон сначала тоже. До той секунды, пока не увидел выражение лица Перси.

Перси слушал молча и мрачно. А потом сказал всего одно слово. «Нет».

Родители всполошились.

— Как ты можешь, Перси?! — кричала мама.

— Профессор Дамблдор хочет помочь тебе, — твердил папа.

Сам же Дамблдор ушел, провожаемый таким взглядом Перси, словно бывший директор был ему денег должен.

— И что я должен буду там делать? — язвительно парировал Перси. — Толщину котлов замерять? А потом стучать Дамблдору?

Интонации Перси были явно подцеплены у Хиллиарда или Берка, потому что за ним такого не водилось.

А потом Перси ушел в свою комнату и запер дверь такими заклинаниями, что мама и папа полчаса пытались вскрыть дверь, но у них ничего не получилось.

Мама бросилась к камину, чтобы связаться с Биллом.

Билл выслушал маму, но помогать отказался.

— Это личное дело Перси, мама. И если ты думаешь, что я сейчас побегу оформлять международный портключ, чтобы открыть дверь в комнату младшего брата, то ты глубоко заблуждаешься.

— Билл! — всплеснула руками мама.

— Ты меня слышала, мама, — твердо сказал Билл и исчез из камина.

Родители снова вернулись к комнате Перси.

— Такого еще не было, — сказал Джордж. Они с Фредом переглянулись почти с ужасом.

— А зачем ему помогать Перси? — вдруг спросила Джинни.

— Кому? Дамблдору? — уточнил Фред.

— Действительно, — задумался Рон, — с чего бы это? Подозрительно.

— Ронникинс, — начал паясничать Джордж, — ты слишком подозрителен. Прямо как слизеринец!

— Он общается с Малфоем и Блэк! — подхватил Фред, — слизеринство передается воздушно-капельным путем!

— Главное, чтобы не половым! — сделал страшные глаза Джордж.

Рон закатил глаза. Джинни хихикнула.

— А что? Ты не хотел бы, чтобы наш младший брат женился на Наследнице Рода? — удивился Фред.

— Не на этой! — воскликнул Джордж, — Темпо Кастратум, братец, ты разве не помнишь?

— А что такое Темпо Кастратум? — заинтересовалась Джинни.

— Ничего! — хором ответили близнецы и Рон.

Тогда Рон поставил себе зарубку поговорить об этом с Адой и Драко. Сам чувствовал, что что-то тут не чисто, но в хитродумных планах слизеринцы все же были получше. И он до сих пор не мог с ними нормально поговорить.

— Они могли, — ответил Перси, — еще как могли. А что?

— Гарри назвал Аду и Драко Пожирательскими детьми, — неохотно сообщил Рон.

Перси нахмурился.

— Мамино выражение, — заметил он, — очень похоже, что они присели Поттеру на уши. Проблема.

— Проблема?

— Это наверняка расстроит Блэк, а все, что расстраивает Блэк — злит Берка. А когда Берк злится… одним словом, проблема, — Перси вздохнул.

Перси сильно изменился в последнее время. Он все так же не любил нарушать правила, но уже разделял понятия «обойти правила» и «нарушить правила».

«Слизеринский подход».

— Я тоже не люблю, когда расстраивают Аду, — проворчал Рон, — но Гарри…

— Ни черта ничего не понимает и разбираться не хочет, — закончил за него Перси.

— Ты знаешь, что произошло? — удивился Рон.

— В общих чертах, — пожал плечами Перси, — Блэк рассказала Берку, а он нам.

Перси нельзя было назвать непредвзятым в данной ситуации. Слишком уж он крепко сдружился с остальными старостами и, особенно — с Берком.

Рон вздохнул. Ему нравилось дружить с Адой, и как бы Гарри ни злился, он не перестанет с ней общаться.

* * *

Через неделю после начала учебы ко мне решительно подошел Лукас Уайт и попросил о конфиденциальном разговоре. Скрутить первокурсника-маггловку я могла запросто. Тем более что игровая часть ясно показывала, что он тот, за кого себя выдает.

До отбоя было еще полно времени, и мы прошли в пустой кабинет.

Я огляделась Проницательностью. Кабинет был чист, никаких прослушек и сигналок.

 — Леди Блэк, я думаю, это вам, — он протянул мне конверт. Обычный, маггловский. Что меня изумило, так это то, что на конверте стояла печать Блэков. Я едва сдержалась, чтобы не выхватить конверт из его рук.

— Думаю, да, — я забрала конверт почти церемонно, как будто была совсем не удивлена.

Письмо начиналось с места в карьер, без обращения. Оно было сумбурным, повествование прыгало от одного к другому, словно тот, кто это писал, сильно нервничал.

Мое имя Эдвард Антарес Уайт, я сын Мариуса Блэка и дед Лукаса Уайта. После смерти моего отца я пытался несколько раз написать Альфарду, единственному из «необычной» части семьи, с кем я был знаком лично, но письма всегда возвращались, так связь между нами пропала.

Мой отец всегда говорил, что однажды Блэковская кровь возьмет свое и пробудится, но я никогда в это не верил, но Лукас оказался магом, и мы не знаем, что делать дальше. Отец оставил инструкции в своем завещании, которым мы всегда неукоснительно следовали. Всем детям, рожденным в нашей семье, даны имена звезд, почему-то это было для моего отца важным. В случае, если все-таки появится маг, написать письмо Блэкам и поставить на него эту печать. Еще отец говорил что-то о договоре и о том, что вы должны принять волшебного ребенка в семью.

Прошу Вас, помогите нам.

Я перечитала письмо трижды, а потом посмотрела на мальчика. Он смотрел на меня странным, продирающим до мурашек взглядом.

— Как твое второе имя? — спросила я неожиданно осипшим голосом.

— Мне больше нравится, когда меня называют Люк, а второе имя у меня глупое, — еле слышно сказал Лукас, но решился, — Альтаир.

— Оно не глупое, — произнесла я, — это имя Блэка.

Я совершенно растерялась.

— Не знаю даже, что сказать, — призналась я, — не каждый день вот так родственники появляются.

— Ага, — согласился Лукас и посмотрел на меня, — а ты… вы… меня примете?

— Ты, — сказала я, — на «вы» будешь обращаться к старшим родственникам. Ко мне можно обращаться на «ты».

— Но Трэверс сказал, что вы — Леди! — воскликнул Лукас.

— Так. Остановись, — прервала я его, — давай вот как поступим. Сейчас мы с тобой поговорим, а потом сочиним письмо Главе Рода. Он, кстати, кузен твоего прадеда. Его зовут Арктурус Блэк. Думаю, он захочет навестить твою семью.

— Он же их не убьет? — напрягся Лукас.

— С чего бы? — удивилась я, — мы же родня.

— Трэверс сказал, что обычные люди для волшебников хуже животных, — отчаянно сказал Лукас, — там мои мама и папа! И дедушка!

Прибить, что ли, Трэверса? Чему этого засранца дома учат?

— Никто убивать никого не будет, — успокоила я мальчика, — и пытать тоже. Просто пообщаются. Договор обсудят.

— Дедушка про него тоже говорил! — тут же ухватился за мысль Лукас. — Только я не совсем понял.

— Тут рассказа на долгие-долгие часы, — я провела ладонью по лицу, — для начала, то что тебе нужно знать прямо сейчас. Блэки — это очень древний магический Род Англии. Не все, что ты узнаешь о Блэках, может тебе понравиться. За почти пятнадцать веков наворотить Блэки успели достаточно.

— Пятнадцать?! — ахнул Лукас, — с ума сойти!

— Именно, — согласилась я, — в начале двадцатого века, когда началась Первая мировая война у магглов, война началась и у магов. Геллерт Гриндевальд собрал сторонников по всему миру и устроил всем веселую жизнь. Примерно в это время, мой прадед Арктурус стал Главой семьи, а твой прадед — Мариус, покинул семью, уйдя в маггловский мир. Мариус был сквибом, он родился в магической семье, не имея магических способностей. Такое случается, но об этом стараются молчать. Это… как если бы в семье родился человек с отклонениями.

Лукас понимающе кивнул.

— Несмотря на то, что Мариус был сквибом, он хорошо ладил с семьей, и они с Арктурусом заключили договор, — я вздохнула.

Я сама узнала подробности Договора только летом. Умно вообще-то, как и ожидалось от прадедушки Арктуруса.

— Семья Блэков как бы разделилась на две ветви, — я попыталась получше сформулировать, — магическую и немагическую. В случае, если в семье родится сквиб, то его благополучием будет заниматься маггловская ветвь семьи и наоборот. Ты — первый, ради которого мы должны будем этот договор распечатать.

— И что теперь будет? — закусил губу Лукас.

— Объясняю расклад. Сейчас в семье десять человек. Из них восемь — старики, еще один — беглый преступник, плакаты с которым развешаны на каждом столбе, и десятая — перед тобой. Деньги у нас есть. А вот с влиянием туго. Блэки с самого начала были и остаются Темными магами, а у нас сейчас политика света и добра. Поэтому это добро темным семьям изо всех сил причиняют путем нанесения справедливости. Но мы не сдаемся. Так что решай сам, — пожала я плечами, — оставайся безродным магглокровкой, который добровольно отказался от вступления в Род, или стань частью семьи. Но будет адски тяжело и невыносимо сложно.

Мы помолчали. Я первая нарушила тишину.

— Я бы хотела, чтобы ты стал частью семьи, — призналась я.

— Почему?

— Потому что мне страшно, — честно ответила я, — я не шутила, когда сказала, что остальные — старики. Прадедам Поллуксу и Арктурусу с прабабушками уже под сотню, бабушке Вальбурге восьмой десяток… Рано или поздно, но их не станет, и тогда я останусь совсем одна… Может это и эгоистично, но я не хочу быть последней из Блэков.

Лукас задумался.

— Я видел тебя во снах, — неожиданно признался он.

— Каких? — нахмурилась я.

— В разных, — уклончиво ответил Лукас, — но чаще всего там были драконы.

С Лукасом мы проговорили до глубокого вечера, пока не нагрелся мой браслет и на нем не появилось одно слово:

«ОТБОЙ!!!»

Интересно, Берти это прокричал?

Письмо бабушке и прадеду я отправила спозаранку. Восьми не было, когда я вернулась в гостиную и обнаружила консилиум из двоих своих кузенов, Флинта и Берка. Берку я с вечера вкратце объяснила ситуацию, и, должно быть, он поделился ею с остальными.

— Что происходит? — с большим интересом спросил Драко.

— Танцуй, ты больше не самый младший из моих кузенов, — фыркнула я.

— Даже так, — присвистнул Флинт.

— Именно, — произнесла я, — Лукас Уайт с этого дня — не магглорожденный.

— Уайт или Блэк? — уточнил Моррис.

— Пока Уайт, — пожала я плечами, — но этот вопрос мы будем решать.

— Ты рада? — обеспокоенно спросил у меня Берти.

— Я в шоке, — честно призналась я, — но еще один Блэк лично мне не помешает.

Драко перехватил Лукаса за завтраком и силком усадил вместе с нами:

— Сидеть будешь тут, — приказным тоном сообщил он опешившему мальчишке.

Я посмотрела на Драко, потом на Морриса, потом снова на Драко.

— Что-то это мне напоминает, — осуждающе покачала я головой.

Флинт и Берк расхохотались.

Слизерин кипел от новостей. Слишком много потрясений для нашего родного гадюшника. Сначала то, что к нам распределился магглокровка. Потом то, что магглокровка оказался Блэком. И сейчас этот «магглокровка» сидел на одном из самых престижных мест. Рядом с капитаном сборной по квиддичу, двумя старостами и наследником Малфоев.

Когнитивный диссонанс я чувствовала кожей.

На мальчишку смотрели не только с нашего факультета, но и с остальных.

Лукасу явно было не по себе и кусок в горло не лез. Бедняга, у него-то не было нашей подготовки и воспитания.

— Не хочешь есть — не ешь, — прошептала я ему, — не заставляй себя.

— Они все смотрят, — прошептал он, — почему они все смотрят?

— Потому что в Хогвартсе нет телевизора, — ответила я ему, — и интересные вещи случаются нечасто, надо же на что-то смотреть.

— Вообще нет телевизора? — ужаснулся Лукас и тут же отвлекся от своих переживаний.

— И телефона нет, — продолжила я, — и кинотеатров в магическом мире не бывает. Игровых автоматов тоже нет. Из спорта — только квиддич и плюй-камни.

— Можно я вернусь обратно домой? — жалостливым голосом спросил у меня мальчик. — Что-то мне и математика вдруг начала нравиться…

— Поздно, — обрубила я, — у тебя нет пути обратно. Блэки идут только вперед.

— А еще знаешь, как говорят? — оживился вдруг Флинт, — «Одного Блэка разозлишь, от всех Блэков огребешь».

Я фыркнула.

— Что? — посмотрел на меня Флинт, — мне мой папаша постоянно это повторяет.

— В Комиссии по обезвреживанию много про Блэков присказок, — улыбнулся Берк, — Лина там работала, она много чего мне рассказала.

— Например? — удивилась я.

— «Чего к мантикоре без щита полез, ты — Блэк что ли?», — процитировал Берк, — «Это Блэк может дракона завалить, а тебе и садовый гном накостыляет», «Только Блэк без штанов виверну положит, а вам защитную мантию надеть сам Мерлин велел».

Я рассмеялась. Остальные подхватили. Лукас неуверенно улыбнулся.

— Без штанов? — уточнил Моррис.

— Я не знаю, почему так говорят, — пожал плечами Берк.

— Я знаю, — усмехнулась я, — Регулус, брат моего прадеда, работал в Комиссии после войны. Однажды их группу направили в Корнуолл, чтобы они разобрались с виверной, терроризировавшей окрестности. Регулус был крайне охоч до женского пола, и в первый же день, подцепил в деревушке девицу и вместо того, чтобы искать виверну, уединился с ней. В эту же ночь виверна напала на деревню. Регулус в чем мать родила выскочил побеждать тварь с палочкой наперевес. Победил. Но это «без штанов» до сих пор нам припоминают.

Тут парней прорвало. На хохот начали оборачиваться люди с других столов.

— И это не первый раз, когда Блэки магических тварей голышом побеждали, — заметила я.

— А что еще было? — с интересом спросил Флинт.

— А этого я вам не расскажу, потому что мне нужно отвести первокурсников на Травологию, — сказала я, поднимаясь, — пойдем, Лукас. Драко, составишь компанию?

— На самом интересном месте! — возмутился Флинт.

Я хихикнула.

— Я сказал своим, что если они тронут тебя хоть пальцем или что-нибудь тебе скажут, то я об этом узнаю и им будет плохо, — сообщил Седрик.

— Как плохо? — спросила я.

— Я еще не придумал, — признался Диггори, — надеюсь на их порядочность. Габри и Глория тоже повыступали.

Я кивнула. Габриэль мне нравился. У него не было столько амбиций как у Перси, Роберта или Берти, наверное, потому он и попал в Хаффлпафф. Габри был мягким и спокойным.

Впрочем, мне нравились все старосты-парни. Вместо Хиллиарда, назначенного старостой школы, старостой стал шестикурсник Ульрих Гамп, тот самый, у которого я покупала коробки Поттеру на день рождения.

Одна мысль тут же потянула за собой другую. Поттер.

Не думала, что меня так сильно заденут его слова. Я многое могла стерпеть, но обвинения в том, что я играла с ним в дружбу? Как будто я притворялась, что…

— Ада, — позвал меня тихонько Седрик, — о чем ты задумалась?

Я подняла взгляд на парня.

— О Поттере.

— А, — понимающе посмотрел на меня Седрик, — эта ссора, о которой все судачат.

— И ведь не сказать, что я его не понимаю, — вздохнула я и посмотрела на свои руки, — если бы мне все вокруг говорили, что отец моего друга сбежал из тюрьмы, чтобы меня убить, я бы тоже захотела ответов. Но я надеялась, что он меня выслушает, а не начнет с ходу обвинять во всех смертных грехах. Я и сама виновата, но так обидно.

— Все наладится, — как-то неуверенно сказал Седрик, — обязательно. И вообще, не о том ты думаешь!

— А о чем нужно? — нахмурилась я.

— Где эссе о таком прекрасном мне? Опять опаздываешь! Все уже давно сдали. Хочешь, чтобы я снова тебя турнул из своего фан-клуба?

— О нет! — воскликнула я, прижав руки к груди, — этого я не переживу. Эссе, да? На розовой надушенной бумаге с сердечками и блестками?

— Золотыми чернилами, — добавил Седрик.

— Разумеется, — согласилась я.

Мы оба рассмеялись.

* * *

За столом Гриффиндора было очень шумно. Даже хуже, чем обычно.

— Мерлин, да что у них там происходит? — раздраженно посмотрел на них Моррис.

Оживление крутилось вокруг Поттера.

— Поттер вступил в квиддичную команду, — сообщил нам хмурый Драко, — а ведь сколько говорил, что квиддич — это ерунда. И, угадайте, на какой позиции он будет играть?

— Только не говори, что он — ловец, — мрачно сказала я. Неужели мы возвращаемся к канону?

— Именно, — бросил Драко, — столько болтовни и возмущений, а тут раз и квиддич ему понравился.

— Это плохо? — спросил у меня Люк, — что Поттер играет в квиддич?

— Он раздражался при одном упоминании квиддича, — неохотно ответила я, — он всегда говорил, что это тупая игра. И сейчас он как будто…

— Изменил сам себе, — продолжил за меня Люк.

— Да, — кивнула я и посмотрела на Поттера, — это так на него не похоже.

— Какая разница, — буркнул Моррис, — похоже или нет. Главный вопрос — какой он игрок.

— Отличный, — отозвался Драко.

— Крутой, — одновременно с ним произнесла я.

— А если потренируется — то все, — Драко вздохнул, — у нас ни шанса. Он словно родился в небе.

— Маркусу это не понравится, — постановил Моррис.

Не понравится? Это еще мягко сказано.

Погода была омерзительной. Продирающий насквозь ветер, дождь как из ведра.

— Давайте уйдем в замок, а? — предложила трясущаяся Джемма. — Как бы я ни любила Маркуса, но торчать тут в такую погоду…

Тут я была согласна. Нужные чары мы, конечно, наложили, но все равно было мало.

— Все равно ничего толком не видно, — согласился с ней Моррис.

— И это квиддич? — разочарованно спросил у меня Люк.

Еще бы, Маркус и Драко ему все уши прожужжали, а тут…

Мальчишка продрог. Чай с имбирем, постановила я про себя. И бодроперцовое. Я притянула Люка поближе к себе и обняла со спины.

— Ух, — пробурчал он, — так теплее.

— Маркус пытался уговорить Хуч перенести матч, но она не согласилась. Расписание, видите ли, установлено уже, — сообщил Берк, — поэтому мы тут и мерзнем.

— Он вообще что-нибудь видит в своих очках, — посмотрел на маленькую точку в небе Драко. В отличие от меня, Малфой за ходом игры следил. Я тоже посмотрела туда.

— Гермиона наверняка наложила влагоотталкивающие чары, — сказала я.

— Я даже понять не могу, кто выигрывает, — произнесла Джемма.

— Мы, — отозвался Драко, — 110:60.

— Неплохо, — одобрил Моррис, — особенно при такой погоде.

— Ловец Гриффиндора заметил снитч! — воскликнул Ли Джордан.

Взгляды всех тут обратились к той самой черной точке, которая очень быстро двигалась.

— Какая у него метла? — поинтересовался Берк.

— Нимбус — 2001, — тут же ответил Драко, который, как всегда, был в курсе всего.

— У Харпера тоже, — Джемма задумчиво посмотрела в небо, — они оба играют первый сезон. Даже не знаю.

Проницательность запульсировала.

Квест начат.

Спасение души.

На вашего знакомого напал дементор.

Время пошло.

2:40

2:39

2:38

— Что там происходит? — завопил Драко.

Я резко вскинулась. В облаках было тяжело что-то разобрать. К Мерлину разбирательства! Я и так знаю, что там!

— Экспекто Патронум! — воскликнула я.

Как ни странно, получилось с первого раза. Серебристый зверек на огромной скорости рванул туда, куда я мысленно приказывала идти.

Джемма ахнула. Остальные тоже разглядели дементоров, сокрытых облаками.

— Экспекто Патронум! — присоединился ко мне Драко и его ретривер побежал помогать моему мангусту.

После этого заклинания послышались со всех сторон.

В основном из секторов Равенкло и Слизерина.

— Он падает, — закричал Люк.

Я не могла его поймать. Я держала Патронуса и магия улетучивалась необычайно быстро.

— Рон, — выдохнула я.

У самой земли Поттер затормозил и аккуратно опустился на землю.

— Успел, — я посмотрела на дементоров. Наконец-то подключились преподаватели. Я прервала заклинание. Драко тоже.

Не сговариваясь, мы побежали вниз, по пути сталкиваясь с гриффиндорцами.

— Поймал в последний момент, — сказал Рон.

— Слава Мерлину, — отозвалась я.

Рядом с Поттером уже копошилась Гермиона. Парень был без сознания.

— Надо бы его в Больничное крыло, — обеспокоенно произнесла Гермиона.

Квест закончен.

Спасение души.

Ваш знакомый выжил.

+500 к опыту.

Хуч наконец-то прервала матч.

— Что дементорам нужно было на матче? — мрачно спросил Рон.

Гермиона, Невилл и Рон сидели вокруг постели Поттера. Мы с Драко на соседней койке.

— Они питаются сильными эмоциями, — сказала я, — желательно положительными. А тут такой пир. Не удержались, должно быть.

— А что там было такое… светящееся? — поинтересовалась Гермиона.

— Патронус, — ответил Драко, — защитник.

— Бабушка пыталась меня научить, — Невилл фыркнул, — у меня ничего не вышло.

— У меня тоже сначала ничего не выходило, — призналась я, — нужно было подобрать правильную мотивацию.

Драко пожал плечами.

— У меня особых проблем не было, разве что без сил потом остаешься.

— Очень энергоемко, — согласилась я.

— Объясните нормально, — нахмурилась Гермиона, — что за Патронус?

— Ты не читала? — поразился Рон.

— А ты читал? — накинулась на него Грейнджер.

— А зачем? — буркнул Рон. — Я и так знаю, что это.

Гермиона вспыхнула и только открыла рот, чтобы возмутиться, как голос подал Поттер.

— И что это?

— Магическая сущность, защищающая от темных существ вроде дементоров и смертофалдов, — отозвалась я, — вызывается заклинанием Патронуса.

— Я видел хорька, — пробормотал Поттер.

Драко заржал.

— Сам ты хорек! — вскинулась я. — Это мангуст!

— А потом собаку, — продолжил Поттер.

— Это мой, — признал Драко, — а хорек-мангуст Патронус Ады.

— Просто мангуст, — проворчала я.

— Мангуст отбросил от меня дементора, — потерянно произнес Гарри.

— Он и должен был так поступить, — настороженно сказала я.

Что не так-то?

— Вы меня спасли? — посмотрел он на нас.

Аж бесит.

— А не должны были? — мрачно посмотрела на него я.

— Но ведь вы же…

— Мерлин, Поттер, вот только не начинай, а? — вскинулся Драко. — Мы дружили достаточное время, чтобы нормально разговаривать друг с другом.

— А мы дружили? — Поттер сел в кровати, держась за голову.

— Ты идиот? — Драко просто не мог промолчать.

— Да! — воскликнул Гарри. — Потому что я не понимаю! Как я могу доверять вам, когда вы что-то от меня скрываете?

— Верить на слово и ждать? — предложил Драко.

— Гарри, — покачал головой Рон, — ты действительно не понимаешь. Если Ада чего-то нам не говорит, значит, это действительно важно. Важнее дружбы с тобой. А важнее этого, может быть только…

— Семья, — продолжил мысль Невилл, — мы еще дети и не умеем хранить информацию. Особенно ты, уж прости. Ты не владеешь окклюменцией.

— Я даже не знаю, что это, — буркнул Гарри.

— О том и речь, — произнес Драко.

— Я даже Драко и Моррису всего не могу доверить, — призналась я, — поэтому… либо ты веришь мне на слово до тех пор, пока не научишься хранить тайны, либо это действительно конец нашей дружбы.

Поттер уставился на меня прищуренным взглядом.

Гермиона, надувшаяся, сидела в библиотеке.

— Что случилось? — спросила я у нее.

— Гарри подарили метлу, — тут же ответила она.

Я поморщилась:

— А без разговоров о Поттере мы можем обойтись?

Грейнджер пожала плечами:

— Ссора в Больничном крыле была даже безобразней, чем в поезде. Мы все это признаем. Даже сам Гарри. Я уверена, что он уже жалеет о том, что наговорил.

— Да мне плевать, — отмахнулась я, — Поттер — это одна большая проблема. Как фурункул на заднице. Мне же проще жить.

Гермиона покачала головой.

— Ну что там с метлой, — вернула я ее к началу.

— А… ну так. Метла. «Молния». Без записки. Ты же знаешь, что метла Гарри попала в Гремучую Иву? Ее в щепки разнесло, а тут «Молния», — Гермиона всплеснула руками, — я сказала, что нужно рассказать об этом профессору Шеклботу. Гарри отказался. И тогда… я сама ему все рассказала.

— Сильно взбесился? — усмехнулась я.

— Ну, я еще не враг народа как ты, но уже и не «лучший друг, который не одобряет мои поступки», как Рон, — пожала плечами Гермиона, смотря куда-то в сторону, — но мне как-то все равно.

Я проследила за ее взглядом. Через два стола от нас сидел Ульрих Гамп.

— Гермиона…

— Я же молчу о Берке, — тут же среагировала Грейнджер, — вот и ты молчи.

— Ладно, — кивнула я и снова посмотрела на Гампа, а потом на Гермиону, — я, кажется, чему-то мешаю, да? Я пошла тогда.

— Иди-иди, — помахала мне рукой девушка.

Приехали. Гермиона променяла меня на парня. Пойду поплачусь кому-нибудь.

* * *

Лирическое отступление.

Идея пройти в Хогсмит в мантии-невидимке по тайному ходу была так себе. Но ведь так хотелось посмотреть на волшебную деревню. Близнецы подсказали ему замечательный проход до Сладкого королевства и, казалось, что все складывается очень удачно.

Поттер поверить не мог, что он так встрял. То есть застрял. В шкафу, в одной из комнат мадам Розмерты. Услышав свое имя, Гарри, будучи в мантии-невидимке, поспешил за профессором МакГонагалл, оторвался от Рона и Гермионы и случайно попал на тайную встречу преподавательниц Хогвартса женского пола. Для полного комплекта не хватало только профессора Трелони, но ее место успешно занимала хозяйка «Трех метел» мадам Розмерта.

Поттер только и успел, что юркнуть в едва приоткрытый шкаф, когда его чуть не снесла профессор Спраут.

— Простите-простите, — воскликнула женщина, — чуть припозднилась. Новые рассады, вы же понимаете.

Женщины покивали. Розмерта бодро выставляла на стол бутылки.

Поттер почти помертвел. Неужели все эти почтенные дамы собрались здесь на пьянку?

Следующие два часа своей жизни, Поттер проклинал сам себя за любопытство и обещал завязать с подслушиванием навсегда. Потому что учителя обсуждали парочки. Среди студентов, разумеется.

— У меня есть любимчики, — рассмеялась мадам Хуч, которая, судя по голосу, уже была изрядно на рогах, — Берк и Блэк.

— Точно-точно, — подхватила Вектор, — они идеально подходят друг другу. Никаких вариантов!

— Никаких? — возмутилась Спраут, — Блэк дружит с моим Седриком! Вот увидите, пара лет всего…

— Не обижайся, Помона, но Адара с Седриком просто друзья, — перебила ее Аврора Синистра, — это видно по их общению. Другое дело — Берк! Их отношения очаровательны.

— Он ее старше, — недовольно заметила МакГонагалл.

— Сколько там у них разницы? Три года? Четыре? Станут абсолютно неважны, как только Блэк закончит Хогвартс, — отмахнулась Хуч, — они идеальная пара.

— А Поттер? — неожиданно произнесла МакГонагалл, — Ада и Гарри очень близки.

— Были близки, — оборвала ее Вектор, — вся школа судачит о том, что они поссорились. Вряд ли их и так шаткая дружба выдержит подобное испытание.

Гарри едва не заскрипел зубами.

— Не спорю, Гарри и Ада могли бы быть красивой парой, — согласилась с МакГонагалл Синистра, — но между ними слишком много…

— Дрянных обстоятельств, — подхватила Хуч, — не судьба им быть вместе. Поэтому Блэк и Берк.

— А как насчет Грейнджер и Гампа? — спросила Спраут, — Вот уж неожиданность, правда?

— Да-да! — воскликнула Вектор, — кто бы мог подумать?

Гарри шокированно замер. Гермиона и Гамп? Ульрих Гамп? Да, они с Гермионой в последнее время плохо общались, но пропустить то, что его подруга начала встречаться с парнем… Интересно, а Невилл и Рон в курсе?

Через час Гарри осознал, что учителя не только следят за личной жизнью учеников, но и делают ставки. Теперь Поттер был в курсе всех парочек в школе и ужаснулся тому, что его «спаривают» с Джинни Уизли. А с Адой у него, по общему мнению, ничего не выйдет.

Выбрался он из шкафа почти по-пластунски, пока учителя отвлеклись на перемывание косточек красавчику-трасфигуратору Эмерсону Регнарду.

* * *

— Это как-то смущающе, — заметила я.

— И не говори, — поддержал меня Моррис.

— Точно, — покивал мрачный Маркус, который перед уходом в очередной раз поцапался с Вудом.

— Я понимаю, почему это смущает Аду, а вас-то каким образом? — возмутился Берти.

— У нас такое чувство, что мы мешаем вашему свиданию, — объяснила Джемма.

Мы держались за руки. Мы — это я и Берти. Шеклбот никак не хотел отпускать меня в Хогсмит, Берти почти со скандалом выбил разрешение (хотя подписанное бабушкой разрешение у меня было, но в целях безопасности же) и пообещал, что всю прогулку будет держать меня за руку. Это обещание Берти, кажется, собирался сдержать.

На нас смотрели. Некоторые удивленно, другие хмыкали, но большинство понимающе ухмылялись.

— Скорее мы — вашему, — буркнула я, глядя на кузена и его девушку, — вы и правда можете пойти куда-нибудь вдвоем.

— И оставить тебя с ним? — как на врага народа посмотрел на Берти Моррис.

— Раньше тебя это не напрягало, — язвительно произнес Берк.

Флинт и я закатили глаза. Эта ругань началась, не успели мы выйти из Хогвартса.

— Может хватит? — раздраженно прервала их я, — так мы только настроение друг другу испортим. Моррис, Джемма, идите вы уже куда-нибудь! Маркус, ты хотел набить Вуду морду? Иди, он весь твой.

— А…

— А мы как-нибудь разберемся, — прервала я возражения кузена.

Джемма тут же потащила Морриса вперед. Приободренный скорой расправой с недругом, Флинт тут же подорвался к магазину квиддичных принадлежностей, где, несомненно, и находились все квиддичные игроки.

— Наконец-то, — выдохнул Берти.

— Ага, — кивнула я, — мы не опаздываем?

— Опаздываем, — подтвердил Берк, взглянув на часы, — пойдем быстрее.

Мы поспешили в «Три метлы», где была зарезервирована комната на имя Шаффика.

Вокруг кофейного столика, на мягких пуфах, уже собралась «Банда».

Перси, Габриэль, Роберт, Клаудия и Лайонел.

Мы, разумеется, пришли последними.

— Как всегда, — осуждающе произнес Роберт.

— Да ладно тебе, — прервала его Клаудия, — у Ады это первый поход в Хогсмид, между прочим, можно было дать ей осмотреться.

— Тут десять домов в два ряда, — буркнул Шаффик, — насмотрится еще за пять лет.

— Привет, ребята, — хмыкнула я.

Вообще, я думала, что попала на этот сходняк багажом с Берти, но судя по их совсем не удивленным лицам, меня ждали изначально.

На кофейном столике стояли бутылки со сливочным пивом, огневиски и закуски.

— Рановато я на пьянки начала попадать, — усмехнулась я, обозрев это богатство.

— А мы тебе наливать и не будем, — отзеркалил мою усмешку Габри.

Берти наконец отпустил мою руку, и мы с удобством устроились.

— Тебе не слишком достается? — спросила у меня Меткалф.

— Отправила двоих в больничное крыло, — ответила я, — Равенкло. Шестой курс.

Роберт продемонстрировал фейспалм.

— Серьезно? — удивился Лайонелл, — Шестой курс? Кто?

— Раерсон с дружком, — ответил Хиллиард, — стыдно за них, если честно. Ада их вырубила и подвесила за подштанники на копьях рыцарских доспехов.

Я шутливо отдала честь. Меткалф расхохоталась.

— И что тебе за это было? — поинтересовался Шаффик.

— Ничего ей не было, — хмыкнул Перси, — эти идиоты постыдились признаться, что их отделала третьекурсница. Сказали, что у них была шутливая дуэль друг с другом.

— Вся история шита белыми нитками, но МакГонагалл не спешит наказывать Аду, да Флитвик только осуждающе качает головой, смотря на Раерсона, — продолжил Габри, — но все весьма показательно, Аду остальные не трогают.

— Шестикурсников, Ада? — ухмыльнулась Меткалф. — Молодец!

— Стараюсь, — в тон ей ответила я.

— Нет! — воскликнул Берти. — Не поощряй ее, Клаудия!

— А что? — вскинулась Кло, — боишься, что она тебя скоро уделает?

Все рассмеялись, а я внимательно посмотрела на Берти и как бы невзначай бросила:

— Да я, пожалуй, и сейчас могу.

Все расхохотались еще сильнее.

Мне выделили три бутылки сливочного пива, что было достижением со времен первого курса, когда мне можно было только одну.

— Ненавижу, — разнылась Меткалф, — ненавижу эту работу! Я — боевой маг! А целый день занимаюсь тем, что перекладываю бумажки! Меня даже не отправляют на вызовы!

— А чего ты хотела? — пожала я плечами. — По факту, ты — неопытный сотрудник, из чистокровной семьи, к тому же. Ты представляешь, если тебя прибьют где-нибудь, что делать Амелии Боунс? Извиняться перед твоим дедом, почетным членом Визенгамота, между прочим.

— Это нечестно! — Кло раскраснелась. — Ада, сделай что-нибудь!

— Ага, — фыркнула я, — контору сейчас открою. «Боевой маг по вызову!» 30 галлеонов, если вам нужно, чтобы за вас сразился на дуэли высококвалифицированный боевой маг, 50 галлеонов, если вы хотите, чтобы победа была унизительной для соперника. 150 галлеонов, если боевой маг будет только в одном нижнем белье.

Меткалф заржала. Самым натуральным образом. Габри, только вздумавший глотнуть пива, поперхнулся, и смеющийся Перси похлопал его по спине.

— Ада! — прохрипел Трумэн.

— У магглов это называется «маркетинговый ход», — спокойно уточнила я.

Меткалф утерла слезы, выступившие от смеха.

— Мерлин, — выдохнула она, — у меня аж живот заболел. Это отличная идея.

— Клаудия! — возмутился Трумэн.

— Тихо, — шикнула на него девушка. Что показательно, Габри тут же заткнулся. Подкаблучник, — я не только поэтому злюсь на работу. Знаете, сколько вопросов игнорирует ДМП? Это же ужас! Потерялся маг? Ждите. Сколько ждать? Вот Джерик Вернер через пятнадцать лет вернулся. Ждите. Вам кажется, что рядом с вашим домом в пещере проводятся магические обряды? Вам кажется. Сотрудники даже не чешутся проверять!

— Может, было много пустозвонов? — предположил Хиллиард. — Среди магов не редкость.

— Но проверить же нужно! — с жаром воскликнула Меткалф.

— Да, — согласились мы все с ней.

— С этим надо что-то делать, — сложила руки на груди Клаудия.

— Тут не «Боевой маг по вызову», а «Универсальный решатель проблем по вызову» открывать нужно, — лениво произнес Хиллиард.

Клаудия посмотрела на него. А потом резко перевела взгляд на меня:

— Что нужно, чтобы открыть свой бизнес?

— Помещение, уставной капитал и куча документов, — машинально ответила я.

— Помещение я могу организовать, — вдруг сказал Шаффик.

— На уставной капитал наскребем, — тут же подхватил Берти.

— Бумаги мы с Блэк вполне способны составить, — продолжил Хиллиард.

— Вот и отлично, — просияла Меткалф, — давайте откроем свое дело!

— И чем мы будем заниматься? — уточнил Габри.

— Решать чужие проблемы за деньги, — ответил Хиллиард, — разве ты еще не понял?

— Вы так привыкли решать чужие проблемы в Хогвартсе, что больше не представляете без этого жизни? — с сомнением посмотрела я на лучащиеся энтузиазмом лица. Идея зацепила даже Берка.

— Блэк, тебе что, деньги не нужны? — посмотрела на меня Меткалф.

— Нужны, — признала я, — двадцать тысяч галлеонов позарез как.

На меня уставились с изумлением.

— И зачем столько? — вытаращил глаза Габри.

Я тяжело вздохнула. Двадцать тысяч галлеонов. С каждым годом эта цифра пугала меня все больше и больше.

— Или убить дракона и продать, — ответила я хмуро, — неважно.

Впечатленные ребята покивали, поняв, что это семейные заморочки.

— Так что, мы всерьез создаем свое дело? — посмотрел на всех по очереди Уизли.

Все покивали. Я вздохнула и кивнула тоже. Может, протрезвеют и забудут?

В Сладкое Королевство мы успели в последний момент.

— Я обещала Люку, что накуплю ему волшебных сладостей, — я посмотрела на прилавок, — глаза разбегаются.

— Он занимает мое время, — проворчал Берти.

Парня прилично развезло. И не сказать ведь, что он много пил.

— Твое? — не поняла я.

Я решила набрать то, что мне самой нравится, пусть Люк заценит. В следующий раз выберу что-нибудь другое.

— Мое, — буркнул Берти, — время, которое ты могла бы провести со мной.

— Вот уж наглость! — возмутилась я, — Я и так почти всегда с тобой.

Абсолютная правда. С тех пор как я поругалась с Поттером, общение с гриффиндорцами ограничивалось несколькими контрабандными часами в неделю в библиотеке, все остальное время я проводила с Люком, Драко, Берти и Моррисом. А учитывая, что Моррис почти всегда занят с Джеммой, Люк штудирует книги, а Драко наводит мосты с окружающими, то именно Берти и занимает львиную долю моего времени.

— Слишком мало, — тихо сказал Берти.

Я промолчала.

Алкоголь делает людей смелыми. Только вот, в отличие от Берти, я была трезва, как стеклышко.

— Ада, — протянул Берти, когда мы вышли из магазина.

— Не вздумай признаваться в чувствах, будучи в подпитье, — предупредила я его, — это вульгарно и заштамповано.

— А трезвым — можно? — уточнил он, немигающим взглядом уставившись на меня.

— Может быть, — пожала я плечами, — не знаю. У тебя же какие-то претензии к моему кузену…

— Никаких претензий, — тут же ответил Берти.

Я не могла никак разобраться в мотивах Крауча. Пока он просто… преподавал. Не шел на контакт с Поттером. Не шел на контакт ни с кем.

— Мисс Блэк, держите палочку ровнее, — поправил он меня, проходя мимо.

А красивый мужчина этот Эмерсон Регнард. Неудивительно, что все старшекурсницы с ума по нему сходят.

— Да, сэр, — кивнула я.

— Прекрати на него пялиться, — буркнула Панси, — все уже поняли, что ты от него без ума.

— Ничего не могу с собой поделать, — тихо отозвалась я.

Пусть уж лучше думают, что я в него влюблена, чем, что подозреваю его в темных делах.

— Ладно, — отложил книгу в сторону Невилл, — я прошел испытания и теперь в Ковене Рода. Довольна?

— Что? — не поняла я. — Поздравляю, конечно.

— А ты разве не это пыталась у меня узнать? — удивился Невилл, — Постоянно смотрела на меня и как будто хотела что-то сказать.

— Нет, — покачала я головой, — не это.

— А что?

— Неприятная ситуация, — призналась я.

— Насколько неприятная?

— По шкале от одного до десяти, примерно одиннадцать с половиной, — мрачно усмехнулась я.

Невилл нахмурился.

— И рассказать ты об этом, конечно, не можешь…

— Вот это как раз-таки могу, но боюсь твоей реакции, — отозвалась я.

— Ладно, — провел рукой по лицу Невилл, — давай ты в общих чертах обрисуешь мне суть. А потом мы решим, что делать дальше.

Невилл и раньше отличался взрослым поведением, но сейчас он просто меня восхищает. Конечно, это до того, как он узнает, о чем пойдет речь.

Я поставила над нами небольшой купол Тишины.

— 15 маны на активацию

— 0,25 в минуту на поддержание.

— Допустим, в Хогвартсе, в данный момент есть человек, который выдает себя за другого человека. Я хочу узнать его мотивы. И в то же время понимаю, что по-хорошему, стоит его сдать.

— Насколько он опасен?

— Чрезвычайно, — ответила я.

— И это не твой отец?

— Нет, — покачала я головой.

— А при чем тут я?

— Думаю, что все вскроется однажды, и я не хочу, чтобы ты напал на меня, как Поттер.

— Повторюсь, при чем тут я?

— Дело в… личности самозванца.

— Это же не Лестрейнджи, — усмехнулся Невилл, но, увидев выражение моего лица, замер: — Ты серьезно?

— Не Лестрейнджи, — покачала я головой, — но близко.

— Близко? Значит, он — Пожиратель смерти, — Невилл уставился на меня. — Как ты обнаружила его?

— Помнишь, я могу видеть магию? Как оказалось, иногда я могу видеть не только магию, но и суть вещей. Человека под мантией-невидимкой, наложенные заклинания, настоящую личность человека под Оборотным зельем.

Мы смотрели друг на друга.

— Я не могу написать в Аврорат с моей-то репутацией, и я боюсь сообщать что-либо старостам, потому что… он их запросто убьет. Да и… может, это странно, опасно и безответственно, но я хочу понять, что он тут забыл.

— Гарри?

— Не выделяет его среди других учеников, — покачала я головой.

— Это не показатель, знаешь? Он может запутывать нас.

— Я знаю, — буркнула я, — я сломала себе голову, раздумывая над происходящим.

— Регнард, верно? — Невилл откинулся на стул.

— Да, — кивнула я.

— Он хорош, — Лонгботтом задумчиво уставился в потолок, — я бы ни за что его не заподозрил. Он потрясающе знает предмет.

— Да он по любому предмету был бы так же хорош, — отозвалась я.

— Это ведь не Волдеморт? — глаза Невилла расширились в испуге.

— Нет, — покачала я головой.

— Какое облегчение, — Невилл откинулся на стул. — Почему ты рассказала мне?

— Пытаюсь быть хорошим другом?

— Лучше бы ты мне с Нумерологией помогла, — поморщился Невилл.

Я пожала плечами.

— Подождем, — постановил неожиданно Лонгботтом, — он здесь неспроста и пока не причинил никому вреда.

— Ты хочешь узнать…

— Его имя? Нет, — покачал он головой, — если это не Лестрейнджи, то я переживу.

— Невилл, никому.

— Это понятно.

Он поднялся. Я махнула палочкой и купол распался.

Я посмотрела на его спину и вздохнула. Понятно уж, что он так просто реагирует, потому что думает, что Крауч-младший мертв.

Я недоверчиво уставилась на толстый конверт, упавший прямо передо мной.

— Я думала, вы забыли, — обвиняюще сказала я Берти.

— Идея понравилась Меткалф, — пожал он плечами, — как тут забудешь.

После ужина, сидя на своей кровати, я распотрошила конверт.

Шаффик предоставил помещение. Двухэтажное здание в Косом переулке.

Согласно письму, «все равно простаивает». Меткалф начертила план помещения. Мерлин, они на полном серьезе. Это же не окупится!

«Подготовь документы». Вот так приказ.

— Агентство по консультированию магического населения, — прочитал Берк. — Консультированию?

— Это, пожалуй, единственное, в чем мы  трое согласились, — показал на меня и Перси Хиллиард.

Документы, которые я подготовила, Хиллиард и Перси безжалостно исчеркали. В большинстве случаев они черкали и комментарии друг друга. Мы ругались почти неделю, пока не представили документы на общий суд. По экземпляру уже улетело Меткалф и Шаффику. В ответ нам прислали новый план помещения.

— У нас появилась кухня, — заметил Габри.

— И комнаты для каждого на втором этаже, — несколько удивленно посмотрел на план Перси, — Шаффик нам там жить предлагает?

— Стопроцентный комфорт, — оценил Берк. — Как думаете, сколько он туда денег угрохал уже?

— Тысячу галлеонов, не меньше, — ответил Хиллиард, — здание разрушалось, он полностью все переделал. Плюс кое-где расширил пространство. Ремонт, мебель…

— У него так много лишних денег и свободного времени? — поморщилась я.

— Выходит, что так, — пожал плечами Берк, — значит, Уизли у нас за главного?

Мы дружно кивнули.

— Я все еще не понимаю почему, — пробормотал Перси.

— Ты самый вежливый из нас, — фыркнул Габриэль.

Вообще-то, остальным просто есть куда податься. Хиллиард — наследник семьи, Берк вполне может пойти в министерство, Габри собирается учиться на целителя, обо мне и речи нет. Перси же, вроде как, единственный, у кого c перспективами не очень.

Мой день рождения начался с девичьих восклицаний.

— Ух ты!

— Как думаете, это Берк?

— А кто еще-то?

— Что? — раздраженно поднялась я.

— С днем рождения! — воскликнули все.

— Спасибо, — буркнула я и тут заметила на своей кровати букетик.

Небольшой такой букетик, который человеку непосвященному ничего бы не сказал. Но цветы этого букета были знакомы до боли.

«Ты не знал, что подарить мне, папа?»

Я могла представить себе, как наяву, папу на заднем дворе нашего дома в Уитби, оживляющего заклинаниями погибшие цветы и делающего из них букет.

Букет пах мамой и детством.

— Ада, ты чего плачешь? — возмутилась Панси. — Мне вот никогда цветов вообще не дарили! Радоваться надо!

— Я радуюсь, — отозвалась я.

Первым делом выучить заклинания, чтобы цветы не завяли.

— Какой странный букет, — пробормотала Дафна.

— Что? — моргнула я.

Панси и Милли убежали умываться, и мы остались вдвоем.

— Сколько в нем цветков? — поинтересовалась Дафна.

Я быстро пересчитала бутоны.

— Двенадцать.

— Нам трудно, но думаю, все будет хорошо, — произнесла Дафна.

Я недоуменно на нее уставилась.

— Язык цветов, — пояснила Дафна, — ты разве не помнишь? Двенадцать цветков означает: «Нам трудно, но думаю, все будет хорошо».

После этих слов я взглянула на букет иначе. Хоть мне язык цветов и преподавали, но он мне ни разу не пригодился, а потому забылся за ненадобностью. Красные и желтые тюльпаны, сиреневый гиацинт, гортензии, азалии. На первый взгляд, букет, собранный из самых обычных садовых цветов.

— Твоя улыбка как солнечный свет, — ткнула пальчиком в желтый тюльпан Дафна.

— Верь мне, — указала на красный тюльпан.

— Мне так жаль, — сиреневый гиацинт.

— Позаботься о себе ради меня, — азалии.

— Спасибо, — гортензии.

Я промолчала, а Дафна неожиданно чуть не задохнулась:

— Это не от Берка! Это от твоего от…

— Тихо! — прикрикнула я на нее. — Молчи! Не вздумай никому об этом сказать!

Дафна ошарашенно посмотрела на букет, а потом на меня и кивнула.

Поздравляя с днем рождения, Драко поднял меня и закружил. Вот ведь. А раньше был таким дохляком!

Люк, ужасно смущаясь, протянул мне завернутый в подарочную упаковку сверток.

— Четырнадцать, — воскликнул, заламывая руки, Моррис, — а я помню тебя такой маленькой!

— Ну началось, — закатила глаза Джемма.

— Серьезно, Моррис, последнее, что нам нужно в день рождения Ады — это слушать твое нытье, — фыркнул Маркус.

— Обижают тебя все, да? — рассмеялась я, глядя на лицо своего кузена.

— Потому что он — нытик. Предлагаю вообще не обращать на него внимания, — буркнул только подошедший Берти. Вид у него был какой-то недовольный.

Я приподняла бровь, ожидая хоть какой-нибудь реакции.

— С днем рождения, — пробурчал он и пошел к выходу из гостиной.

— Не поняла, — протянула я.

— Вы что, поругались? — ужаснулся Моррис.

— Вроде бы нет, — нахмурилась я.

Драко и Моррис старательно проверяли мои подарки. Люк внимательно за ними наблюдал и запоминал.

Я ждала Берти, которого не было. Вот прямо с утра, как ушел, так ни разу со мной и не пересекся.

Он издевается, что ли?

Наконец, я просто не выдержала. Поднялась в спальню, достала Карту мародеров и начала искать Берти.

Берти нашелся на пятом этаже. Я пыталась примерно представить где он и выходило, что он стоит у окна.

Запихнув карту во внутренний карман мантии, я решительно направилась из комнаты.

— Ты куда? — поинтересовался Люк.

— Пойду разбираться с Берти, — отозвалась я, — хочу решить этот вопрос до вечеринки.

Уходя я успела услышать восхитительный прямо-таки диалог.

— А как она сможет найти Берка, замок же большой? — спросил Люк.

— Это же Ада, — уверенно отозвался Драко, — она все может.

— Вот именно, — подтвердил Моррис.

Берк, на мое счастье, так и торчал в этом коридоре.

— Берти, — позвала я его.

Он неохотно повернулся ко мне.

— Как ты меня нашла?

— Захотела и нашла, — отозвалась я. — Я тебя обидела? Я что-то сделала?

— Ничего, — вздохнул Берти, пряча от меня глаза, — я сглупил.

— И?

— Паркинсон похвалила меня за букет, а я удивился и сказал, что букета тебе не посылал. Тогда она сказала, что Диггори молодец, — Берк отвернулся, — а я взбесился. Потом понял, что зря, но подходить к тебе было стыдно.

— Ясно, — кивнула я, — Диггори подарил хрустальную птичку, кстати.

Берк дернулся.

— Ладно, — я решительно подошла к нему, — тут стоит большой слон, которого мы стараемся не замечать, но он есть и растет с каждым днем.

— Слон? — Берк мастерски делал вид, что он не понимает, о чем я.

— Ага, слон, — подтвердила я, — лично мне он уже дышать мешает.

— Чего ты хочешь от меня?

— Если ты трезвый и хочешь мне что-то сказать, то прямо сейчас — лучший момент, — сообщила я ему и внутри сжалась. Это ведь была не шутка. Все серьезней некуда.

— Хочу быть с тобой, — выпалил Берти, — всегда.

— Я тоже, — призналась я, — давай будем?

— Давай, — ошарашенный моим ответом кивнул Берти.

Мы помолчали и Берк как будто очухался.

— И что? Все? — возмутился он.

— А что? Ты хотел соперников, дуэлей, ревности и драмы? — с сомнением посмотрела я на него.

— Нет, не хотел, — отозвался Берти.

— Ну, тогда все, — легко сказала я, — а сейчас целуй меня и пошли уже. У нас там вечеринка в мою честь простаивает.

Вроде бы я еще не видела краснеющего Берка? Теперь увидела.

* * *

Лирическое отступление.

С самого утра в Департаменте магического правопорядка царило странное оживление. Клаудия нахмурилась. Служебные записки в огромном количестве пролетали над головами магов.

— И это первый день после выходных, — пробормотала Меткалф себе под нос.

В их офисе на пятерых тоже творился бедлам.

— Что случилось? — спросила Клаудия.

— Невыразимцы пришли, — буркнул Ронан Илсберри, ее «напарник», — бучу подняли.

— Невыразимцы? — изумилась Клаудия, — зачем?

— Сейчас узнаешь, — ухмыльнулся Илсберри.

— Меткалф, — рявкнул Эдвард Норрингтон, начальник их отдела, — иди сюда, разговор есть.

Клаудия кинула взгляд на скалящегося Илсберри и вздохнула. До чего же неприятное начало недели.

В кабинете Норрингтона сидели двое мужчин в мантиях. Или женщин, лица их словно расплывались, что говорило о том, что они под серьезным заклинанием камуфляжа.

— Мисс Меткалф, — вполне дружелюбно начала Невыразимец №1, — вы ни в чем не провинились, можете не переживать.

— Но к нам поступила интересная информация, а вы, как нам известно, были непосредственным участником некоторых событий, — продолжил Невыразимец №2.

С голосами у этих ребят тоже было что-то странное. Лишь пару секунд спустя Клаудия осознала, что. Они были одинаковыми. У обоих.

— Каких событий? — нахмурилась Клаудия.

— Произошедших в Хогвартсе в июне 1992, — любезно сообщил Невыразимец №1, — ваше столкновение с Тем-кого-нельзя-называть.

Клаудию на мгновение охватил озноб.

Бледные детские лица, темная сущность, мерзкий голос. Она не хотела бы это вспоминать.

— Что вы хотите узнать?

— Все, — лаконично ответил Невыразимец №1, — как вы там очутились, что вы там видели и чем все закончилось.

Клаудия собралась с духом и начала.

Она рассказала про консультацию Ж.А.Б.А., в середине которой Шаффик вскрикнул, закрыв уши. Каким он выглядел испуганным, глядя на нее и одними губами шепча, что что-то случилось. Как они оба отпросились с консультации и бегом направились на третий этаж. Впереди бежал Шаффик, который и рассказал ей про свою сигналку, по которой ударили заклинанием.

Как дверь, раньше запертая обычной Алохоморой никак не открывалась и как перед ними появилась домовушка с запиской от Ады Блэк. Как она психанула и вынесла дверь. Как подоспели младшие старосты, только-только дописавшие С.О.В. Как они шли, взрывая все на своем пути, чтобы не задерживаться лишний раз, как нашли четверых детей в комнате с шахматами, и как Шаффик разрушил заклинание, и им не пришлось играть, чтобы пройти дальше.

И самое главное.

Как Шаффик отбросил Квиррела от Поттера и как они поняли, что Квиррел одержим.

Серый дым, вырвавшийся изо рта Квиррела и его смерть.

Клаудия выдохлась и неожиданно почувствовала, как на ее руки что-то капнуло. Слезы! Она расплакалась перед начальником и Невыразимцами. Стыд-то какой!

Мужчины же были под впечатлением.

— Так… кхм… — прочистил голос Невыразимец №1, — это было что-то с чем-то.

— Вам не показалось все это странным? — поинтересовался Невыразимец №2.

— Не показалось ли мне? — зло усмехнулась Меткалф. — А вы как считаете? Разумеется, показалось! Я всю эту ситуацию вообще не поняла!

— Поясните, — Невыразимец №1 кивнул ей.

— После этого мы долго разговаривали с Адой. С Адарой Блэк. Она хоть и первокурсница тогда была, но мозгов и внимательности у нее побольше, чем у большинства взрослых. Она считала, что это жуткая провокация со стороны заинтересованных лиц. Каких конкретно, она не сказала, но явно имела в виду директора. Вся эта полоса препятствий была рассчитала именно на Гарри Поттера и его друзей. Каждое испытание — это то, в чем был силен каждый из них. Если уж говорить начистоту, то эти испытания были настолько бредовыми, что просто оторопь берет. Сыграть в квиддич за ловца и поймать ключ, сыграть в шахматы, решить логическую задачу. Когда мы пошли за детьми, то я все подряд взрывала, а Шаффик накладывал на все подряд контр-проклятия. Мы прошли ее за несколько минут, эту полосу. Взрослого она бы не остановила. Она была рассчитана именно на первокурсников.

— И чего, по вашему мнению, Дамблдор добивался? — спросил Невыразимец №2.

— Герою нужны испытания, — отозвалась Меткалф, — поэтому он и создал для героя приключения.

Невыразимцы замолчали. Норрингтон смотрел на Меткалф так, словно не узнавал.

— Расскажите нам об Адаре Блэк, — попросил Невыразимец №2.

Меткалф напряглась.

— Послушайте, в чем бы вы ее ни подозревали, она тут ни при чём. Она не видится с отцом и не укрывает его!

— Мисс Меткалф, — успокаивающим тоном сказал Невыразимец №1, — никто ее ни в чем не обвиняет. Мы хотим знать ваше мнение о ней.

— Ада, она… непростая. Она, наверное, самый здравомыслящий человек из всех, кого я знаю. Она постоянно шутит, и не все ее шутки такие смешные, как ей бы хотелось. Лайонел говорит, что она так защищается. Она всегда хочет остаться где-нибудь в тени или спрятаться так, чтобы про нее забыли, но постоянно выкатывается на передний план, карма у нее такая. Она взвалила на себя заботу обо всех своих приятелях, кузенах и родственниках, как будто кроме нее некому. Она добрая, может и не хорошая, но добрая.

— Понятно, — Невыразимец №2 посмотрел на Невыразимца №1. — А как насчет Гарри Поттера?

— Он неблагодарный засранец, — буркнула Меткалф. Берк уже отчитался в письме о его выходках.

— Да?

— Я предвзятый человек, — пожала плечами девушка. — Поттер и Ада поссорились. Я на стороне Ады. Поэтому он неблагодарный засранец.

— Что вы можете сказать о Лайонеле Шаффике?

— Глава Рода Шаффик, — устало вздохнула Меткалф, — талантливый, прозорливый и хитрый парень. Он мой лучший друг…

Ее выжали как лимон. Она подверглась жуткому допросу обо всех своих товарищах. О Берке, Габри, Хиллиарде и Уизли. О компании Гарри Поттера. Чем больше ее спрашивали, тем больше она говорила. Она сама того не замечая, рассказала о личных вещах и о своих мыслях. О том, что самый ненадежный из компании — Хиллиард, потому что он всегда ведет какую-то свою игру, о тяжелых взаимоотношениях Герберта с братом, о Трумэне, который мгновенно становится незаметным, если ему это нужно, и Мерлин его знает, как он это проделывает. О расколе в семье Уизли и о невероятной неприязни Ады к Дамблдору, в чем девочка и под присягой не признается.

Она говорила, говорила, говорила, пока Норрингтон не закричал:

— Хватит!

И Меткалф обмякла на стуле.

— Вы ее с ума свести хотите, что ли? — закричал начальник отдела. — Она уже все вам рассказала, что вам еще нужно?

— Полагаю, достаточно, — пробормотал Невыразимец № 2, — мы уже узнали все, что требовалось.

Невыразимец № 2 поднял палочку на Норрингтона, и тот не успел и пикнуть, как в него попало какое-то проклятие. Невыразимец № 1 проделал тоже самое с заторможенной Клаудией Меткалф.

— Вы нам очень помогли, мисс Меткалф, мистер Норрингтон, — Невыразимец № 2 почти раскланялся и оба Невыразимца покинули кабинет.

Прошло несколько секунд, Меткалф и Норрингтон отмерли.

— Мне очень жаль, что я расплакалась перед вами, — произнесла Клаудия, — это было недопустимо.

— Почти незаметно, — насмешливо бросил Норрингтон, — да и сама ситуация была прескверная.

Меткалф удивленно дотронулась до щеки. Сухая. Но ведь всего пару минут назад она расплакалась, рассказав про историю с Запретным коридором!

— Иди работай, Меткалф, — приказал Норрингтон.

Клаудия прошла за свой стол.

— И о чем можно трепаться с Невыразимцами два часа? — с ухмылкой поинтересовался Илсберри.

— Полчаса, — поправила его Меткалф.

Взгляд Илсберри с насмешливого сменился на мрачный, но Меткалф не заметила.

— Полчаса так полчаса, — согласился Ронан и покачал головой.

* * *

Изменившийся статус наших с Берти отношений никого не удивил. Словно все и так знали, что рано или поздно это случится. Возможно, так оно и было.

Письмо от Арктуруса было сдержанным, но в целом одобрительным. Бабушка, заочно зауважавшая Берка, тоже отнеслась к новости благосклонно. А вот прабабушки, Ирма и Мелания, извели три пергамента, в которых расписали все. Все, что могли нарыть на семью Берков и, конкретно, на самого Берти. Они горячо одобряли Герберта и прямо-таки дождаться не могли, когда мы их навестим.

— Да ты просто Дар Магии, — хмыкнула я, прочитав прямо-таки оду Герберту, настолько дурацкую, что даже я такую Седрику не сочинила бы.

— Да, я такой, — кивнул Берти.

Берки тоже положительно отреагировали.

— В чем же подвох? — пробормотала я.

— Ты о чем?

— Не может быть все так удачно, — я отбросила письмо прабабушек в сторону, — мы — вместе, и все этому только рады.

— А ты хотела драмы, войны между Родами и отречения? — передразнил меня Берти.

— Нет, — хмыкнула я.

— Вот именно, — усмехнулся Берк, и вдруг, посерьезнел, — тем более, что мнение еще одного человека из твоей семьи мы не знаем.

Я сразу поняла, что он о папе. Я представила себе папу, который возмущенно кричит: «Ты не достоин моей маленькой девочки!» И, как ни странно, представилось это очень легко.

— Он тебя прибьет, — заключила я.

— Защити меня от него, — попросил Берти.

— Космос и звезды, — произнесла я, — представь. Мириады звезд в бескрайнем космосе, а вокруг полнейшая тишина.

Люк открыл глаза и вздохнул:

— Тебе и правда это помогает?

— Да, — кивнула я, — раньше, когда я медитировала, я представляла океан, но он перестал подходить. Прадедушка Гектор всегда представляет огонь. Попробуй его.

Люк послушно закрыл глаза.

До Рождества оставалось меньше месяца, и Люк должен был отправиться в Лордшип Блэк для представления предкам. Я, со своей стороны, сделала все, чтобы он не выглядел бешеным магглом, но все равно этого было мало. Люк должен был нагнать все то, что чистокровные знали с рождения и считали само собой разумеющимся.

А еще оклюменция. Она была обязательна.

Люк вскрикнул и опрокинулся на спину.

Я подхватила его, чтобы не ударился головой.

— Что?! Люк!

— Драконы, — выдохнул мальчик, — драконы.

Я медленно отпустила мальчика:

— Это как в тех снах? В которых ты видел меня?

— Да, — кивнул Люк, — драконы были всегда. И ты тоже. Только ты там старше. И у тебя другая палочка, не белая.

— Алая, как кровь, с черной рукоятью? — похолодев, уточнила я.

— Откуда ты знаешь? — уставился на меня Люк.

— Эта палочка реально существует, — я посмотрела на мальчика совсем другим взглядом. — Что было еще в твоих снах?

Что, если он провидец?

— Я всегда рядом с тобой, — тихо ответил Люк, — вокруг нас кровь, крики и пламя. Драконы, разные драконы вокруг. Иногда у тебя в руках бывает цепь. Большая, тяжелая цепь, она вылетает у тебя прямо из руки.

— Пояс Ориона, — я чуть не села там, где стояла, — это пояс Ориона!

— Что? — удивился Люк. — Оно тоже существует?

— Существует, — кивнула я, — о, Мерлин!

— Я вижу будущее? — ужаснулся Люк.

— Надеюсь, что нет, — произнесла я похоронным голосом.

Пояс Ориона. До чего же глупое название. На самом деле артефакт, который Ориону Блэку, жившему в то ли в пятнадцатом, то ли в шестнадцатом веке, сделали в Азии. Неактивный он выглядит как ремень из металлических звеньев. Артефакт сильный, Орион Блэк с его помощью удерживал дракона, а его сын, Сайф, наносил последний удар. Сайф был владельцем Драконобоя, и одним из немногих, кого эта тварь не поглотила.

Если сны Люка сбудутся, а они, наверняка, сбудутся, то это кошмар. А с другой стороны, чего я ожидала? Если ружье появилось в фильме, то из него обязательно выстрелят. В каноне про Драконобой и слова не было, потому что Поттеру он был без надобности, да и крови Блэков в Поттере недостаточно, чтобы им пользоваться.

* * *

Всякий раз, когда я не могу уснуть от переполняющих меня мыслей, я достаю Карту мародеров и начинаю ее рассматривать. Вот, к примеру, время половина первого ночи, а близнецы Уизли на третьем этаже. У Снейпа обход, он крутится на четвертом. Миссис Норрис возле Астрономической башни. А на самой Астрономической башне стоят, я почти уверена, что в обнимку, Роза Дэрвиш и Дерек Стоун. Равенкло и Гриффиндор. Недолго им там стоять, потому что к Астрономической башне уже хромает Филч. Питер Петтигрю крадется по восьмому этажу.

ЧТО?!

Как только я совладала с собой, я снова посмотрела на карту. Нет, никакой ошибки. Питер в Хогвартсе.

Я как можно тише обулась и накинула мантию поверх пижамы. Еле слышно, я прошла к двери, как сзади раздался сонный шепот:

— Ты куда?

— У меня свидание, — также тихо ответила я Милли.

— А не слишком поздно?

— Так Берти староста, — скрестив пальцы, прошептала я. — Милли, спи уже.

— Сплю, — проворчала девушка.

Проверяя каждый свой шаг по карте, чтобы ни с кем не столкнуться, я почти пробежала территорию до Большой лестницы. Самое трудное было впереди. Лестницы двигались по собственным законам и, как бы мне не остаться куковать тут до утра, дожидаясь пока они сдвинутся. Я снова посмотрела на карту. Питер все еще был на восьмом.

Между шестым и седьмым этажом пришлось ждать около семи минут, пока лестница не соизволила сдвинуться. На седьмом едва не столкнулась с Дэрвиш и Стоуном.

Наконец, я оказалась на площадке восьмого этажа.

В коридоре, рядом с гобеленом Варнавы Вздрюченного, которого даже ночью били тролли, сидела крыса. Только увидев меня, она бросилась наутек.

— Дядя Питер, — выдохнула я, — не убегай, пожалуйста. Давай поговорим.

Крыса остановилась и уставилась на меня своими глазами-бусинками.

Я подошла к стене, напротив гобелена и прошла мимо нее три раза с мыслью о месте, где можно поговорить и где нас не найдут.

На стене появилась дверь. Я приглашающе ее открыла, и крыса забежала внутрь.

И кому могло прийти в голову, что человек, питающийся как крыса, может быть толстым?

Худой, на грани дистрофии, человек, стоял спиной ко мне, когда я захлопнула за собой дверь. Вся одежда висела на нем, как на вешалке. Светлые, когда-то, как я помнила, золотистые волосы превратились в грязную метелку.

— Дядя Питер, — потянулась я к нему.

Он, кажется, еле удержался, чтобы не отшатнуться.

— Ада, — прошептал он и его лицо было настолько несчастным, что я была готова разрыдаться сама.

Он не был похож на того Питера, которого я помнила. Румянец сменился бледностью отдающей синевой, пропали ямочки на щеках, вместо них на лице выделялись одни скулы. А глаза были почти мертвыми, но это все еще был Питер.

— Я так виноват, — неожиданно он упал на колени, — я так виноват.

— В чем? — спросила я, сев на пол рядом с ним. — В чем ты виноват, дядя Питер?

— Во всем, — прошептал Питер, — во всем виноват я.

* * *

— После школы мы вступили в Орден Феникса. Дамблдор нас так зазывал, а мы его безмерно уважали. Были молоды и глупы, нам было восемнадцать и все казалось приключениями. Джеймс и Лили поженились, а сразу после них Алиса и Фрэнк. На их свадьбе Сириус и познакомился с Эллой, подругой Алисы со школьных лет. Ты ведь знаешь, что Элла была старше Сириуса, да? Она училась в одном потоке с Фрэнком и Алисой.

А потом появилась ты. Самая драгоценная девочка на планете. Мы просто не могли отвести от тебя глаз. Знаешь, Сириусу чуть ли не драться с Джеймсом приходилось, чтобы подержать тебя на руках. Если бы Джеймс выжил, то Гарри бы сейчас чудовищно ревновал. Лили злилась, потому что ей казалось, что Джеймс любит тебя больше, чем Гарри, но как он мог тебя не любить? Никто из нас не мог. Началась война, и Дамблдор начал призывать своих солдат. Солдат-идиотов, которые даже не думали, что такой момент когда-нибудь настанет. Одна идиотка-провидица изрекла дурное пророчество, а после оказалось, что под это пророчество попадают наши мальчишки! Только-только родившиеся мальчишки! А потом Дамблдор вызвал меня и предложил шпионить у Темного лорда. Расписал все так, что я не пошел, побежал становиться Пожирателем смерти, ведь я мог стать полезным. Элла не состояла в Ордене Феникса. Единственная из нас. И ей не нравилось то, что мы делали, она постоянно говорила, что мы должны оставить эту борьбу министерству и аврорам, а Дамблдор был ей и вовсе не авторитет. Она была счастлива своим хаффлпаффским счастьем барсука, с домом, садом, дочерью и мужем, а проклятый старик все для нее разрушил. Заставил ее бояться ночами, заставил беспокоиться за Сириуса, заставил выучить сотни защитных чар. Она сама мне рассказывала. Это она придумала переезд. Ты ведь не помнишь, верно? Она придумала, что семьям с детьми нужно уехать куда-нибудь далеко, так далеко, что их и не найдут.

Алиса и Лили ее поддержали. Они тоже боялись. И мы боялись. Я не знаю, кто сообщил Дамблдору про переезд, точно не я. Но за два дня до Хэллоуина он вызвал меня и сказал, что я должен буду привести Темного лорда в дом Поттеров. Сказал, что их там уже не будет, а будет засада из авроров. Сказал, что террору Темного лорда придет конец. И я развесил уши, даже не подумал уточнить у Джеймса про этот план.

— Джеймс погиб первым. Он ничего не понял. Зеленая вспышка и мой друг упал замертво. Я понял, что что-то пошло не так и закричал Лили, чтобы она забрала Гарри и бежала, а потом Темный Лорд прошипел, что я предатель и приложил чем-то. Очнулся я уже на развалинах и побежал искать Лили и Гарри. Лили была мертва. Гарри жив, но весь в крови. Темного лорда нигде не было. Я услышал Хагрида и вспомнил, из-за кого все это случилось. Я хотел ответов. Но я не успел, на меня набросился Сириус. Он был невменяем, как берсерк. Я кричал ему, я пытался ему все рассказать, но он нападал снова и снова. Одно из заклинаний ударило в припаркованный автомобиль, и он взорвался. Меня задело, руку разворотило, палец оторвало. Мне было безумно больно, но я знал, что Сириус не остановится, и я сбежал. Думал, что поговорю с Сириусом позже, когда он выйдет из своей Кровавой ярости. Тогда я еще не знал, что на него повесят все мои преступления. Я аппарировал в наш тайник. Место, где мы на всякий случай хранили лечебные зелья. Там, меня, наконец, догнало все, что произошло. Физически и морально. Я просто отключился и провел без сознания сутки. Очнулся я уже в новом мире. Мире, где Темный Лорд был повержен младенцем. Сириус Блэк оказался предателем. А Джеймс и Лили Поттеры, Элла и Адара Блэки, и Питер Петтигрю были мертвы.

Я сидел и думал, что мне делать дальше. Я знал, чувствовал, что если я объявлюсь, то не проживу и часа. Дамблдор позаботится. Ремус растворился в маггловском мире, но я не мог. Ненависть не дала бы мне уйти отсюда, и я стал ждать.

Тот день, когда я прочел в газете, что тебя нашли, был самым счастливым для меня. Я снова обрел смысл жизни.

* * *

Мы сидели и плакали.

Я, четырнадцатилетняя девчонка, и он, тридцатитрехлетний мужчина.

Эта исповедь навсегда отпечаталась в моей памяти. Я смогу процитировать ее слово в слово. Я это знаю.

Эта откровенность заслуживала ответной откровенности.

— Уже светало, — произнесла я, — я просто не могла уснуть. Капризничала и действовала маме на нервы. Наверное, я ждала папу. Я знала, что если он вернется, то все будет хорошо. Но вместо него из камина вышел Дамблдор.

У него в руке была палочка папы. Он кинул Аваду в маму, а потом проклял меня. Я словно в бреду и тумане шла с ним за руку по маггловской улице, а редкие прохожие, которые шли навстречу, улыбались. Наверное думали, какой замечательный дедушка у этой девчушки, вырядился Мерлином, чтобы внучка без капризов шла в детский сад. Знаешь, это был мой самый большой страх в детстве. Старик с бородой в мантии с блестками. Я даже от Санты-Клауса, которого изображал нанятый актер в приюте, пряталась. Дамблдор оставил меня в приюте при монастыре. Раньше я не понимала почему именно там, но сейчас, мне кажется, я понимаю его логику. Я должна была приехать в Хогвартс или зашуганной как Гарри, или озлобленной как Том Реддл. У меня рано или поздно должна была начать проявляться стихийная магия, а монашки бы этого не оценили. Меня окрестили бы дьяволицей и хорошо, если бы не стали выбивать из меня магию. «Мужчина ли или женщина, если будут они вызывать мертвых или волхвовать, да будут преданы смерти: камнями должно побить их, кровь их на них». Знаешь, что это? Это Ветхий завет. Библия. Нам читали ее каждый день, и мы, мелкие несмышленыши, должны были ее запоминать. Я забыла все, кроме этого, потому что, услышав впервые, я представила себе это в красках. Ведь я была волшебницей и прекрасно это помнила. Я все помнила. Вы могли бы мной гордиться, я была действительно развитым ребенком. В пять лет я написала письмо бабушке. Я даже не верила, что оно дойдет. Но это случилось. Я вернулась к Блэкам.

Почему-то признаваться в старых страхах Питеру было легко. Рассказать про ужас, сковывавший меня перед людьми с бородой и про страх перед Библией кому-нибудь другому у меня язык не поворачивался. Даже бабушке. Даже Моррису. Даже Берти.

— Я хотела держаться от Гарри подальше. Бабушка постоянно говорила, что папу дружба с Поттером до добра не довела и я правда хотела держаться от него подальше. Но Драко познакомился с ним, когда меня рядом-то не было, и утянул меня за собой. Гарри был недокормленный, ничего не понимающий и несчастный. Я просто не могла пройти мимо и не помочь, когда я могла это сделать. Кажется, он меня ненавидит. Последний раз он вылил на меня столько грязи… Едва ли дядя Джейми и папа хотели, чтобы наша с Гарри дружба закончилась так, но, очевидно, что как раньше уже ничего не будет.

У меня было столько вопросов к Питеру.

— Почему ты ушел в прошлом году? Где ты был?

— Я присматривал за вами, — Питер прислонился спиной к стене, игнорируя кресла. Хотя я тоже сидела на полу. — Дамблдор манипулировал вами. Он уничтожил наши жизни и взялся за наших малышей. Но на первом курсе за вами хорошо присматривали, и я никак не стал показывать себя. А потом я увидел у вашего павлина-учителя проклятую книгу, насквозь пропитанную аурой Темного Лорда. Дамблдор не мог ее не почувствовать, а значит, его все устраивало. По замку начал ползать василиск, и тогда я решил отдать тебе Карту Мародеров, чтобы хоть немного обезопасить. Карта была нашим изобретением, мы сделали ее еще в школе. Я увидел ее у близнецов Уизли в школе и стащил. Она показывает всех в Хогвартсе, даже василиска, я проверил, прежде чем дарить тебе.

— Но тебя она показывала тоже, поэтому ты и исчез, — произнесла я.

— Да, — кивнул Питер, — но недалеко и ненадолго. Как один из создателей карты, я знаю пару фокусов, чтобы с нее исчезнуть. Мне нужна была волшебная палочка.

Он посмотрел на меня:

— Я бы не оставил вас с Гарри и Невиллом здесь в опасности.

— Я столкнулась с Томом Реддлом, — заметила я.

— Моя ошибка, — согласился Питер, — но подмога у тебя была достаточная. Я бы вмешался, если бы ситуация резко ухудшилась.

— А потом?

— А потом я понял, что один я дальше не справлюсь, — Питер вздохнул. — Ремус как в воду канул. Но я точно знал, где найти Сириуса.

Я замерла. Может ли быть, что…

— Я помог Сириусу сбежать из Азкабана, — подтвердил Питер. — Правда, он меня чуть не убил в процессе, а еще выпотрошил мои мозги, чтобы удостовериться, что я не лгу.

— Ты знаешь, где папа? — выдохнула я.

— С ним не все так просто, — серьезно произнес дядя. — Азкабан хорошо проехался по его разуму.

— Не давай ему пить, — быстро сказала я.

— Не даю, — устало хмыкнул Питер.

Меня не покидало иррациональное чувство правильности происходящего. Словно все так, как и должно быть. Словно мы не в Выручай-комнате в Хогвартсе, а в гостиной чьего-то дома. Не оживший мертвец и опальная школьница, а просто дядя и племянница, которые давненько не виделись и делятся новостями.

— Почему ты вернулся?

— Искал эту комнату, — взмахнул он рукой. — Кто бы мог подумать, что именно ты поможешь мне ее найти.

Питер по-настоящему испугался, услышав, что в школе находится Барти Крауч-младший.

— Он безумец, — прошептал дядя, схватив меня за руку, — ты себе не представляешь, на что он способен.

— И что мне делать? — буркнула я. — Шеклботу сказать?

— Кинг? — нахмурился Питер. — Он-то тут с какого бока?

— Защиту преподает, — пожала я плечами, — меня терпеть не может.

— Странно, — протянул Петтигрю, — Кингсли с Эллой дружил.

— Только не говори, что папа маму у него увел, — чуть не застонала я, — тут одного Снейпа за глаза хватает!

— Нет, — покачал головой Питер, — у Кинга роман с Марлин был. А Снейп… этого только могила исправит.

— Как я могу с тобой связаться? — я держала его за рукав куртки.

— По зеркалу, — улыбнулся Питер.

— По какому зерк… стоп! То зеркало? Проявитель врагов? Ты его подарил? — я едва не полезла в карман за зеркалом, но вспомнила, что я в пижаме, а зеркало осталось в повседневной одежде.

— У Джеймса был талант артефактора, — Питер достал из кармана зеркало, по форме и размеру совпадающие с моим, — его очень интересовала идея, получится ли совместить два магических зачарования различной направленности в одном предмете. У него получилось. Он сделал восемь зеркал, связанных между собой. По два на каждого из нас. Джеймс отдал второе Лили, а Сириус Элле. А у нас с Ремусом жен не было, так что у нас просто были запасные.

— Ты отдал мне свое запасное? Значит, я и с папой смогу связаться? — воскликнула я.

— Тебе нужен позывной, — усмехнулся Питер, — зеркала откликаются на позывные, а не на имена. Сразу предупреждаю, что «Хвост» и «Хвостик» заняты мной.

— А я-то думала, когда ты это припомнишь, — рассмеялась я.

Я чувствовала себя абсолютно счастливой. Питер был со мной. Я могла поговорить с папой!

— Папа — Бродяга, ты — Хвост, дядя Ремус — Лунатик, — перечислила я, — дядя Джеймс — Сохатый. А мама и тетя Лили?

— Лили — Цветочек, а Элла — Булочка, — фыркнул Питер.

— Полагаю, выбор позывных вы оставили на их мужей?

— Ну, а то, — Питер улыбался. Улыбка дядю молодила. Он почти выглядел на свои тридцать три.

Он был словно не здесь, а в тринадцатилетнем прошлом, где я и Гарри еще пеленки пачкали и все были живы.

— Рикки-Тикки-Тави, — сказала я.

— Что? — дернулся Питер.

— Мой позывной — Рикки-Тикки-Тави, — повторила я.

— Едва ли это можно нормально выговорить.

— Еще один повод не пить, — невозмутимо отозвалась я.

Питер объяснил, как активировать зеркало и привязать его к прозвищу.

— Почему ты жил как крыса в семье Уизли?

— Уизли близки к Дамблдору. Удобно следить за новостями.

— Дядя, были так-то и другие, менее унизительные возможности следить за новостями.

— Это моя кара за совершенные ошибки. Я не могу называться человеком после всего, что сделал.

— Все, что ты сделал, так это доверился не тому человеку.

— Но я это сделал.

Четыре часа пролетели вмиг, и их, конечно, не хватило.

Вопросов у нас обоих оставалось очень много. Питер так и не ответил, зачем ему понадобилась Выручай-комната и чем они с папой сейчас занимаются. Я не рассказала ему, как я поняла, что крыса — это он. Он был уверен, что я поняла это раньше получения карты. Не то, чтобы мы не доверяли друг другу, но сейчас было не время и не место.

В гостиную я вернулась на рассвете и, только войдя в спальню, натолкнулась на крайне скептический взгляд Гринграсс.

— Ты ведь не с Берком была, — произнесла она задумчиво.

— Дафна, — процедила я.

Бессонная ночь уже давала о себе знать, кровать так и манила к себе.

— Это как-то связано с букетом? — проницательность Дафны предела не знала.

Учитывая, что букет от папы, оказывается, в Хогвартс протащил Питер, то весьма связано.

— Да, — буркнула я и свалилась на кровать. — Разбуди через час, а?

— Как интересно, — протянула Дафна.

* * *

Встреча с Питером словно зарядила меня огромной порцией оптимизма, которой мне в последнее время не хватало.

Цербер, василиск, идиотские обыски, Волдеморт, который из всех щелей лезет, побег отца, ссора с Гарри и, конечно, Везен. Последние два года у меня как-то не ахти складывались, и сейчас все как будто начало выправляться. Появление в моей жизни Люка, разрешение ситуации с Берти и Питер.

Я уже накидывала в ежедневнике план рождественских каникул.

Как раз добралась до списка покупок, как неожиданно перо, подаренное Берти и Маркусом еще на первом курсе, верой и правдой служившее мне два года, поставило жуткую кляксу. Чары, наложенные на перо, развеялись от времени.

Я расстроено посмотрела на чернильное пятно.

— Тергео, — пробормотала я, направив палочку на кляксу.

— 10 маны.

Внимание, вы подняли Магию до 30, не используя очки характеристик.

Магия. Ур. 30.

Незачем ломать стены головой, если можно сделать это магией.

Выбор класса разблокирован.

Мерлиновы подштанники и другие части гардероба! Кажется, на мою улицу наконец-то пришел праздник.