Жемчужина (гет)

— Я не чувствую его!

— И не почувствуешь, Том, ты сам устроил себе ловушку.

— О чем ты говоришь, безумная старуха?

— Уж кто тут безумный, так это ты. Думал, что умнее меня? — звонкий смех буквально оглушил. — Думал, что твой жалкий осколок подчинит древнюю магию? Нет, малыш, ты слишком много возомнил о себе…

— Замолчи, или пожалеешь!

— Ой, напугал. А девочку не трогай, она тут не при чем. Помни, диадема не подпустила бы недостойных.

Волдеморт злобно усмехнулся.

— Очень интересно… — прошипел он, открыв глаза и буквально впившись взглядом в бледное лицо младшей Малфой. — Белла, — обратился к раболепно замершей перед ним женщине после того, как закрылась дверь за обеими Малфой. — Коснись.

Беллатриса вздрогнула, переведя взгляд с его лица на диадему.

— Господин, смею ли я…

— Это приказ.

Робко протянув руку, Белла дотронулась до ободка тиары. Крик прорезал тишину комнаты, когда она резко отдернула пальцы, словно обжегшись.

— Очень интересно… — Темный Лорд взял в обе руки диадему, внимательно разглядывая драгоценные камни в ее центре. — Можешь идти, Белла. Прикажи никого сюда не впускать и не тревожить меня. Это ясно?

Та покорно кивнула. И, мимолётно взглянув на Господина преданным щенячьим взглядом, покинула комнату.

— То есть хочешь сказать, дорогая Кандида, что я достоин теперь касаться твоей диадемы?

Вновь звонкий смех огласил теперь стены комнаты. Красивая женщина в старомодном платье, чей голос он слышал до этого в своей голове, появилась в комнате.

— Милый мой Том, я еще тогда сказала тебе, что не являюсь сторонником тех, кто слишком увлекается темной магией. Она, бесспорно, очень полезна в некоторых вещах, пока не заходишь за грань…

— О избавь меня от своих лекций, миссис Когтевран, — раздражённо прервал ее Лорд. — Я уже давно не студент Хогвартса.

— А я уже давно не учитель школы, что основала, — строгим голосом припечатала та. — Но ты, я смотрю, всегда считал себя умнее даже тех людей, что гораздо старше и опытнее. Не перебивай, иначе останешься ни с чем! — холодный звонкий голос ударил по нервам.

Темный Лорд раздражённо выдохнул, но, кинув высокомерный взгляд на ее лицо, все же промолчал. Слишком любопытно было узнать, что же произошло. Да, этот крестраж действительно дался ему слишком сложно, гораздо сложнее остальных. Начиная от поисков диадемы, для чего сначала пришлось разговорить наивную дуру Елену, заканчивая уговорами, а потом и угрозами ее чокнутой матери. К слову, с последней договориться так и не удалось, ума этой женщине было не занимать, и он пошел другим путем.

— Ты можешь коснуться моего наследия только потому, что осквернил его темной магией, именно той, что выходит за грань. Так что не льсти себе, я, как и много лет назад, все еще считаю, что ты не тот, кому должна была достаться моя диадема.

— Как видишь, твое мнение в этом вопросе сейчас мало имеет значение, — самодовольно усмехнувшись, заметил Лорд. — Только вот мне все же непонятно: недалекая девчонка Малфой смогла снискать твое расположение, а я, сумевший отыскать твою жалкую тиару, нет? Где бы ты была сейчас, если не я?

В глазах миссис Когтевран отразились озорные огоньки.

— Там, куда меня отправила собственная дочь, Том. Не думай, что твое общество мне приятнее общества тараканов.

Зубы Лорда с силой сжались, красные глаза полыхнули яростью.

— А касательно этой девочки... — Кандида задумчиво прошлась вдоль стола, касаясь пальцами резных спинок стульев. — Дело вовсе не в ней.

Лорд расслабленно откинулся головой на высокую спинку стула.

— А в чем же?

Кандида окинула задумчивым взглядом залу.

— Каждый магический выброс меняет материю нашего мира, материю пространства, — спустя минуту молчания подала голос она. — Рождение волшебника, его убийство… Думаешь, ты первый, кто грезит о завоевании мира и пытается воплотить это в жизнь? Нет, мой дорогой. Далеко не первый.

— К чему эти пространные размышления?

— На каждое действие рождается противодействие, — она внимательно посмотрела в красные глаза. — Мне это твой осколок сказал, вычитал у одного маггловского ученого. Нынешний директор школы, как там его, Дамблдор?

— Уже не директор.

— Ах, вот как. Что же ты с ним сделал? — едко спросила она. — Хотя не отвечай, это и так понятно. Тебя так оскорбляло, что он всячески проталкивал идеи свободы для магглорожденных и боролся против использования Тёмных искусств, что ты процитировал мне эту фразу.

— Ты сама сказала, что темные искусства могут быть полезны…

— Если ты не выходишь за грань, Том! А это очень тонкая грань, поэтому нельзя допускать туда тех, кто ничего в этом не смыслит! — строго оборвала Кандида. — Мастера, гильдии — вот где это искусство — повторюсь, искусство — должно передаваться, и только тем, кто сумеет с уважением отнестись к наследию предков, а не опорочить его. Тем, кто будет знать, что за каждое неправильное действие и ошибку он лично будет нести ответственность, вот что это такое!

Она тяжело выдохнула.

— Да, я признаю, магглорожденным подобная наука может оказаться не по зубам, родовая магия — это не шутки, ведь как правило дар и способности передаются по наследству. Но это не значит, что они не имеют права быть принятыми в наш мир. Не значит, что среди них не найдётся талантов. Каждому, кто рожден с частичкой волшебной крови, есть место в нашем мире, каждый…

— А как же наше наследие, госпожа Когетвран? — наполненным тихой яростью голосом проговорил Темный Лорд. — То самое, что передается в роду. Как этот род будет существовать, если всякое отродье…

— Ты сам являешься сыном маггла, Том, — Кандида приподняла одну бровь.

Волдеморт скрипнул зубами, сжав пальцы на древке палочки.

— Да, и не горжусь этим, но моя мать…

— Потомок Салазара, чье предки обезумели от жажды чистой крови, да, я осведомлена о всей твоей родословной. Знаешь, твой осколок был более терпелив, слушая меня, — она тяжело вздохнула. — Все-таки расщепление души очень плохо влияет на мозг, ты же даже предложение дослушать не можешь, — и одарила его строгим взглядом, какой получает нашкодивший школьник.

Темный Лорд на секунду прикрыл глаза, пытаясь держать себя в руках. Еще бы эта старуха была бы жива, уже давно валялась бы на полу под круциатусом, моля о прощении. Но что он мог сделать с призраком?

— Ты что-нибудь говорила девчонке Малфой? Знала, зачем она нашла тебя?

— О, дорогой, — на красивом бледном лице показалась ласковая улыбка. — Я жаждала увидеть, во что ты превратился. И знаешь, — она остановилась напротив него, прямо взглянув в глаза. — Зрелище не из приятных.

Красный огонек молнией пронесся, пройдя сквозь нее. Затем еще один и еще.

— Полегчало? — не сдвинувшись с места, спросила миссис Когтевран. — А теперь послушай меня, — в голосе послышался металл. — Твой милый маленький осколочек, сам того не желая, очень много о чем мне поведал. Я знаю все: о приюте, твоих темных делах в школе, о том, как ты творил немыслимое потом за ее пределами, — она горько усмехнулась. — Да, я знаю о том, что моя диадема оказалась не единственной, неладное я почуяла, еще когда ты в первый раз заговорил со мной. Достойный потомок Салазара, нечего сказать.

— Девчонка Малфой…

— Ничего не знает, оставь ее в покое. Она всего лишь гонец, сова, что доставила почту своему хозяину. Ты же не опустишься до того, чтобы убивать гонцов?

Едкая усмешка треснула в уголках бескровных губ Лорда.

— Она мне еще пригодится, — задумавшись, заявил он. — Раз уж сумела принести жемчужину. Кстати, о ней, — он впился взглядом в серебряный ободок украшения. — Она была черной в прошлый раз.

— Если бы ты меня дослушал, несносный мальчишка, то уже все бы понял! Так вот, я продолжу, если позволишь, — издевательски заметила она. — Невозможно расколоть душу на столько частей и не получить никаких последствий.

Лорд приподнял бровь в мнимом удивлении.

— Ты решил, что можешь взять под контроль древнюю магию, сможешь подчинить ее себе. Думал, что, расколов душу, стал могущественнее, но посмотри на себя. Ты становишься безумнее и, что уж тут говорить, все менее похожим на человека. Твоя душа настолько нестабильна, что разрывается без твоего контроля.

Темный Лорд едва заметно напрягся.

— За столько лет я сумела взять под контроль тот ужас, что ты пытался сотворить. Еще раз повторяю, древняя магия — не шутки, Том. А в совокупности со временем — это очень мощная сила.

Темный Лорд внимательно посмотрел на нее, взгляд карих глаз скрестился со взглядом красных, словно шпаги.

— Что ты имела в виду, говоря про разрыв души?

Кандида усмехнулась.

— Скольких людей ты убил, дорогой?

На лице Лорда появился хищный оскал.

— Зря ты улыбаешься, — вновь этот строгий, раздражающий тон. — Подумай, где еще мог случайно потерять осколки оставшейся душонки.

— Не неси чушь, старуха!

— Я чувствовала твою энергию в школе. И она была не только в диадеме.

— Где? Где еще она могла быть?

Кандида мотнула головой.

— У твоей души есть живой носитель. Но он защищен той самой магией, которой обладает моя диадема. Так что лучше тебе подумать, прежде чем еще убивать кого-то.

Лорд несколько минут пребывал в замешательстве, перебирая в голове всевозможные варианты. О чем говорила эта женщина? Пыталась напугать? Он усмехнулся. Его бесполезно запугивать. Выжила из ума, неся всякую чушь? Непохоже, про недюжинный ум миссис Когтевран слухи были верны. Даже отпечаток ее души был способен читать ему бесконечные лекции, что уж говорить о живом носителе. Живой носитель…

— А осколок свой тут, — миссис Когтевран указала рукой на диадему, — не почуешь, даже не пытайся. Он очень надежно запрятан, — загадочно улыбнувшись, проговорила она.

До Темного Лорда, пребывавшего в своих размышлениях, не сразу дошел смысл последних слов. Словно вынырнув со дна глубокого озера, он сконцентрировал взгляд на женском силуэте.

— На это я и рассчитывал. Подумать только, сама основательница Хогвартса охраняет часть моей души! — Волдеморт торжественно рассмеялся. — Можешь говорить все, что угодно, госпожа Когтевран, но победа будет за мной. — Он резко встал, деревянные ножки стула скрипнули по полу. — А теперь пойдём со мной и Нагайной, и ты увидишь все могущество того, кого так презираешь.

— Поживём — увидим, Том, — тихо проговорила Кандида, прежде чем вновь исчезнуть.

* * *

Он был в ярости, Аделин сразу поняла это, как только робко вошла в одну из комнат, где Темный Лорд соизволил остановиться. Страх ледяной струей проникал в каждую клеточку, ведь она понимала причины его гнева. Тайный план сорвался, и Аделин знала, по чьей вине. Все эти дни она потратила на то, чтобы скрыть все упоминания, мысли, домыслы об Уизли, их разговоры с Блейзом на ее счет, оставив только те воспоминания, что он успел просмотреть. Благо внимание Господина привлекали больше те воспоминания, где они с Уизли ссорились, а также моменты с ее кошмарами в лазарете.

Однажды он с особой тщательностью разглядывал одну картину. Совершенно мимолетную, случившуюся, когда Аделин, спешившая в Большой Зал, столкнулась лицом к лицу с Джинни. На той тогда была надета блузка с двумя расстёгнутыми сверху пуговицами, где виднелось красивое украшение. Аделин и до этого замечала его, настоящий жемчуг, это она точно могла сказать. Только почему Господин так заинтересовался именно этим воспоминанием, там же они даже и парой фраз не обмолвились…

Сейчас же он вновь резко вошел в ее сознание, перебирая воспоминания, отбрасывая одни и останавливаясь на тех же, что и до этого. Но, на удивление, в этот раз все прошло гораздо легче. Ментальные щиты на нужных воспоминаниях стояли крепко, если до этого Лорд и пытался пробить ее оборону, заподозрив что-то неладное, то теперь просто скользил мимо, совершенно не замечая их. Все-таки кольцо тети Рикки не подвело, ей действительно в этот раз было гораздо проще.

Лорд, на удивление, не стал долго ее мучить.

— Ты ведь не сильно расстроилась, что не вернулась в школу? — издевательски оскалившись, спросил он.

Аделин настороженно посмотрела на него.

— Понимаешь, дорогая моя Аделин, здесь ты сейчас будешь мне полезнее, — с некой задумчивостью проговорил он. — Вот дождемся одну гостью, и тебе станет веселее, — вновь этот пугающий оскал. — Можешь идти.

Аделин перевела дыхание, когда закрыла дверь уже собственной комнаты. Она неслась по коридорам родного замка так быстро, словно Лорд преследовал ее. Хогвартс… Она предполагала, что может туда не вернуться в связи с тем, что происходило. Но все же желание увидеть друзей, окунуться вновь во всю эту суету школьных дней, отвлекаясь от тех ужасов, что происходили за пределами. Ее лишили и этого. Лишили возможности видеть Блейза, Крэбба и Гойла, лишили… Аделин тряхнула головой. Он там тоже не появился. Гарри Поттер тоже был лишён всего того, чего лишили ее. И ему сейчас было гораздо хуже, она не сомневалась в этом.

У Аделин хотя бы оставалась связь с Блейзом, они купили пару дорогих артефактов, которые помогали не бояться, что их переписку прочитают. Два жёлтых конверта с особыми свойствами. Стоило только положить лист пергамента в один из конвертов и произнести кодовое слово, как тот тут же появлялся во втором. Получатель тоже должен был произнести кодовое слово, чтобы суметь открыть конверт. Такая почта спасала друзей от возможности поимки сов. И именно посредством такой почты Аделин узнала, что операция по спасению Уизли прошла успешно. Правда, то письмо она сразу же сожгла.

Блейз спрашивал, почему она не вернулась. Аделин и сама толком не знала причины. В голове всплыл момент, как она напомнила маме о необходимости обновить школьный гардероб и учебники.

— В этом году ты будешь учиться дома, дорогая, — спокойным голосом сообщила ей миссис Малфой.

— Но… Почему? Все мои друзья собираются ехать в школу, не будет ли это странно, что я не поеду?

— Не будет, — голос матери был полон льда. — Ты половину прошлого года провела в лазарете, Лин. Тебя даже пришлось раньше забрать из школы по причине плохого здоровья, профессор Снейп готов это подтвердить. Он пришлет тебе список необходимой литературы и вопросы, что ты должна знать к экзаменам. К тому же, — она изящным жестом приподняла чашку, отпив глоток, — тетя Белла согласилась потренировать тебя.

Ложка выпала из руки Аделин, со звонким стуком ударившись о пол.

— И ты с этим согласен, отец? — пораженным голосом спросила она, повернув голову в его сторону.

— Беллатриса является сильнейшим магом в свите нашего Господина, — тихо проговорил он. — Уверен, она многому сумеет обучить тебя, милая.

— Но, папа, она же…

— Аделин! — строго оборвала ее миссис Малфой. — Навыки, что дала тебе тетя Белла прошлым летом, оказались бесценны, ты сама сумела убедиться в этом.

Аделин тяжело вздохнула.

— Поэтому прошу относиться к ней с должным уважением.

— Скажи, папа, это единственная причина, почему я остаюсь дома? Моя якобы болезнь?

Что-то странное промелькнуло в серых глазах мистера Малфоя. Он с некоторым сомнением взглянул сначала на дочь, затем переведя взгляд на жену.

Та твердо выдержала его взгляд, едва заметно кивнув.

— Господин хочет, чтобы ты осталась в замке, Аделин. Причин этого, как ты понимаешь, он не сообщил.

Аделин пораженно выдохнула.

— Он решил запереть меня в родном доме?

Родители обменялись тревожными взглядами. Звук открывающихся дверей заставил всех вздрогнуть. В столовую вошла Беллатриса.

— Доброе утро, Люциус, Цисси, — она подпорхнула к сестре, чмокнув ту в щеку. — Ты готова, племянница?

Аделин напряжённо сглотнула.

— Опять пришла мучить меня, тетя? — все же выдавила она из себя, стараясь сохранять невозмутимость.

Белла звонко рассмеялась.

— Темный Лорд хочет, чтобы ты стала достойным его последователем. Одно время мне выпала честь быть его ученицей, — гордо сообщила она. — Теперь, — с торжественной улыбкой она посмотрела на Аделин, — этой чести удостоена и ты, с моей лёгкой подачи.

— Мама, — в голосе той послышалась мольба.

— Слушайся тетю Беллу, дочь, — усталым голосом произнесла миссис Малфой. — Она желает тебе добра.

* * *

— Потерпи ещё немного, Джинни. Вот так.

Она почувствовала, как что-то темное липкой лентой вытянулось из ее головы.

— Теперь вспомни момент в Тайной комнате.

— Но я не помню…

— Просто думай о том, что помнишь про Тайную комнату. Все, что сможешь.

Джинни сосредоточилась на нужных воспоминаниях. По правде, это было трудно, ведь все, что она помнила, словно покрылось туманом.

— Нет, не напрягай мышцы, — что-то мягкое легло ей на плечи. — Дай своему подсознанию возможность поговорить с тобой. Просто наблюдай…

Джинни послушалась, постаравшись вновь расслабиться. Окутанные туманом картинки потихоньку начали проясняться. Заброшенный туалет для девочек, ее безвольное, словно парализованное тело куда-то волокут. Холод липкий, пронизывающий до костей. Капли воды, шуршание, голоса. Смех Риддла, крики Гарри. Вновь густой туман, что воронкой засасывает ее куда-то далеко-далеко. Затем резкое болезненное пробуждение. Ей больно и холодно. Тело все также парализовано, чувство беспомощности давит на сознание. И только чье-то теплое прикосновение и крики словно не дают ей вновь вернуться в тот водоворот.

— Сейчас придётся потерпеть, милая…

Резкая боль пронзила голову Джинни, отчего та жалобно вскрикнула.

— Ох, глубоко залез, паразит, — голос Риккарды слышался откуда-то издалека. — Ну ничего-ничего. Я до тебя доберусь.

Ночь после того занятия с миссис Забини Джинни провела беспокойную. Странные сны мучили ее сознание, хоть и наутро она уже толком ничего не помнила. Проснувшись, на ватных ногах она добралась до ванной, где, едва успев заглянуть в зеркало, резко осела на пол.

— Цилли, — только и успела произнести она, прежде чем повалиться в темноту.

Чья-то рука коснулась лба, одарив приятным холодом. Джинни открыла глаза.

— Проснулась, красавица, — миссис Забини ласково улыбнулась ей, отведя от лба волосы. — Это последствие моего вторжения в недра твоего создания, — сообщила она. — Я постаралась на первый раз пройти аккуратно, но не рассчитывала, что он залез так глубоко в структуру, навязав столько узлов, — она тяжело вздохнула. — Поэтому с этого дня будешь пить на завтрак особый отвар, он поможет тебе легче переносить последствия наших с тобой сеансов.

И Джинни действительно каждое утро подавали в специальной чашке сладкий травяной отвар, после которого сознание словно прояснялось.

— Тебе повезло, что у тебя есть она, — взяв в руки жемчужину, проговорила Риккарда. — С этой вещицей мне работать гораздо легче, она хорошо поддерживает состояние твоей ауры…

После недели сеансов в облачной комнате Том вновь явился Джинни во сне. Они стояли на берегу озера, наблюдая за золотистым переливом воды в лучах солнца.

— Смотрю, у тебя появились союзники, — как ни в чем не бывало нарушил тишину Том.

Джинни молчала.

— Аккуратнее. В этой борьбе тебе придётся испытать немало боли.

Она фыркнула, возмущенно взглянув на него.

— Ты заставил меня достаточно испытать ее. Не думаешь, что я побоюсь потерпеть, чтобы избавиться от того, кто мешает мне жить все эти годы?

— Ты так уверена, что матери твоего друга это под силу?

Джинни поежилась под его пронизывающим взглядом.

— Ты такая доверчивая, Джинни. Прямо как при нашей первой встрече.

— Миссис Забини я верю гораздо больше, чем тебе. Она рискует своей жизнью, чтобы скрыть меня от твоей сумасшедшей взрослой копии.

— И правда, — наклонив голову, насмешливо заметил он. — Что думаешь делать со своим итальянским ухажером?

Пронзительный взгляд Джинни мог бы проткнуть его, если мог.

— Ты же не думаешь, что юный аристократ просто по доброте душевной рискует жизнью своей семьи, чтобы укрыть девушку? — с усмешкой продолжил Том. — Пока твои друзья рискуют жизнью там, в Англии, ты сидишь тут, мирно греешься на солнышке и живёшь в свое удовольствие. Как же так, малышка Джинни?

Она молчала, закрыв глаза.

— Это все из-за тебя, — тихо проговорила она.

— Что-что?

Джинни открыла глаза.

— Ты прекрасно меня услышал.

Том цокнул.

— Ищешь виноватых вместо того, чтобы взять ответственность.

— Почему я должна нести ответственность за то, что вытворяет твое взрослое воплощение? И вообще, почему он ищет меня? Кто я такая, чтобы сам Тёмный Лорд приказал меня похитить?

— Мне нравится, с каким скрытым уважением ты говоришь, — усмехнулся Том. Его взгляд стал задумчивым. — Знаешь, если я что-то задумываю, то обязательно воплощаю это в жизнь.

— Звучит как угроза.

— Воспринимай это как хочешь, Уизли. Девчонка Малфой предупредила твоего кавалера, Лорд копался в ее воспоминаниях. Вспомни, о чем я говорил тебе когда-то, и подумай, что именно могло привлечь его внимание.

— А так просто сказать ты мне не можешь? — ехидно спросила Джинни.

— Мне казалось, за все годы нашего совместного сосуществования я научил тебя работать мозгами.

Джинни фыркнула. Научил, это точно. Она так часто обдумывала что-то, что порой просто хотела отключить собственный мозг, что звенел мыслями, словно сломанное радио.

— Зачем ты говоришь мне это? Разве не лучше будет для тебя, если я останусь в неведении?

— Вечно ты задаешь много вопросов, — покачал головой Том. — И все время не хочешь принять меня в качестве союзника.

Джинни звонко рассмеялась. Затем, успокоившись, тяжело вздохнула. Взглянув вдаль на зеленую кромку леса, присела на гладкий песок, обхватив руками колени.

— Если не уйдешь ты, не уйдет и Темный Лорд. Ты же не думаешь, что я не понимаю этого?

Том внимательно наблюдал за ней сверху вниз, продолжая стоять.

— А если госпоже Забини будет не по силам одолеть меня? — Джинни сдержала вздох при этих словах. — Что ты будешь делать?

Она прошлась взглядом по водной глади озера, мысленно ощущая теплое прикосновение к воде.

— Если другого способа не будет, ты сам прекрасно знаешь, что мне останется сделать, — цепкий взгляд карих глаз буквально вцепился в Тома. — Я умру.

Она плотнее обхватила тонкие колени, уронив на них голову. Усталость тяжким грузом легла на плечи, сковала льдом грудную клетку. Она не остановится и пойдёт до конца. Чего бы ей это ни стоило.

Мягкое прикосновение заставило вздрогнуть.

— Я не хочу, чтобы ты умирала, Джинни.

Она усмехнулась.

— Потому что тогда умрёшь ты.

Том опустился на песок рядом с ней.

— Не только поэтому, — он внимательно посмотрел на нее. — Я хочу, чтобы наши с тобой жизни продолжались как можно дольше. И поверь, — он жестко улыбнулся. — Я сделаю все для этого.

* * *

— Две девушки, которых, будь я Леонардо да Винчи, непременно запечатлел бы в истории, — Блейз замолчал, отвернувшись от нее.

— Говоришь, словно настоящий влюблённый художник, — с улыбкой заметила Джинни. Она удивилась его порыву сравнить ее и Малфой с изображёнными на холстах девушками. То, с каким восхищением и воодушевлением он говорил, не смогло оставить ее равнодушной.

Блейз развернулся к ней, внимательно заглядывая в глаза.

— Как давно вы с Малфой дружите? — Джинни вновь бросила взгляд на портрет Цецилии Галлерани.

— С самого раннего детства.

— Почему именно она?

Блейз усмехнулся уголками губ.

— А почему Поттер выбрал Грейнджер? — он сделал шаг по направлению к ней. — Так получилось, Джинни. Она хорошо понимает меня, как и я ее. Вот и все.

— Но неужели за все время вашей дружбы ты не почувствовал большего? Гермиона и мой брат тоже считали себя друзьями, пока… — она тяжело выдохнула.

— Это ведь не тот вопрос, который интересует тебя, не так ли? — проницательный взгляд его глаз не понравился Джинни. — Ты, наверное, думаешь, почему Аделин не выбрала меня, а Поттер тебя?

— Я не…

— Скажи мне честно, Джинни.

Джинни по привычке глубоко вздохнула, прикрыв глаза, приводя в порядок мысли и эмоции, стараясь снизить градус последних до минимума.

— Перестань делать это, — мягкий, но в то же время строгий голос отвлек ее.

— Делать что?

— Подавлять эмоции. Ты все время это делаешь, и это не выход.

— Если я не буду подавлять их, то потеряю контроль, — в ее голосе блеснули острые льдинки.

Она не заметила, как он встал совсем близко к ней.

— Поттер — это твоя ахиллесова пята, не так ли?

Джинни сделала шаг назад. Проникновенный тон голоса Блейза, его снисходительный взгляд и вопросы до ужаса напомнили ей кое-кого.

— Эмоции — это не слабость, — наконец нарушил тишину Блейз. — Контроль — это хорошо, как и умение осознавать, что именно ты чувствуешь. Но подавление — это бегство, Джинни.

— Хочешь сказать, что я трусиха? — насмешливо спросила девушка.

— Хочу, чтобы ты призналась самой себе и сумела отпустить ситуацию. Ты до сих пор любишь его?

Острие ее взгляда чуть не заставило его отшатнуться, но Блейз устоял.

Джинни же отвернулась, подойдя к портрету Джиневры де Бенчи, о которой несколькими минутами ранее рассказывал ей Забини. В этот раз она гораздо яснее ощутила боль, что скрывалась в холодных глазах женщины, женщины, что рассталась с любимым человеком. Был ли Гарри для нее так же любим, как неизвестный возлюбленный для Джиневры? Они никогда не были по-настоящему вместе, лишь в мечтах Джинни могла представить его в качестве своего парня. Долгое время она не оставляла надежды на взаимность, что светила ей полуночной звездой в самые грустные времена.

Ахиллесова пята, как назвал это Блейз. Если бы не Том, Джинни бы начала яростно спорить, но не могла врать самой себе, это, действительно, была та слабость, которой Риддл все время успешно пользовался. Что в начале их «знакомства», что впоследствии, когда тот предлагал ей заключить с ним сделку, даже давал передышку на пару недель, чтобы та все обдумала. Страшно представить, что было бы, если Блейз не вернул ей тогда жемчужину, преподнеся лучший в жизни рождественский подарок. Возможно, сейчас она была бы полностью во власти Тома, согласившись на его условия. Или бы вновь сходила с ума от его пыток и собственных попыток сбежать от Тома, сбежать от собственного сознания.

Забини действительно спас ее. Как и спасал сейчас, укрывая в стенах собственного родового поместья. Вот уже третий месяц она жила здесь, укрытая от тягот войны, пока его мать пыталась вытащить из нее крестраж. Джинни закрыла глаза, тяжело вздохнув. Она не знала, как ей отблагодарить эту семью за помощь, что получала просто так. Чем она заслужила подобное отношение? Неужели за столько лет кто-то свыше сжалился над ней, протянув руку помощи?

Тёплые руки Блейза мягко легли ей на плечи, его пальцы начали разминать напряжённые мышцы. Джинни застыла словно статуя, пока он продолжал невозмутимо массировать ее плечи и шею. Ей не казалось это чем-то странным и чужеродным. За последние полгода в Хогвартсе, что они часто стали проводить вместе, она привыкла к его присутствию. Блейз стал ее учителем и наставником и никогда не позволял себе ничего более, даже несмотря на то, что признался ей в своих чувствах. Перед глазами Джинни всплыла картина, где Гарри терзал губы Малфой, нетерпеливо обшаривая ее тело. Да, в тот момент он искал кольцо, что впоследствии украл у нее, но было в этих движениях и что-то большее. Злость, ненасытность, целая буря чувств, что тогда обрушилась на Аделин. И та явно была не против, в свою очередь, притягивая Гарри ближе к себе.

Джинни попыталась представить себя на месте Малфой, представить, что это не Блейз, а Гарри сейчас массировал ей плечи. Картинка не складывалась. Гарри был для нее вулканом, бурей из чувств и эмоций, что так сложно было приручить, подавить, проконтролировать. С ним она всегда ощущала, будто огненные искры проходились по позвоночнику, особенно сильным стало это чувство после того чудесного спасения из Тайной комнаты. Джинни была безумно благодарна Гарри, казалось, сама судьба была благосклонна к ней, дальше все должно было идти по законам сказок, что на ночь рассказывала ей мама. Принц и принцесса влюбляются в друг друга и живут долго и счастливо.

На деле за принца она чуть не приняла проклятого Риддла, затем, осознав чудовищную ошибку, вновь переключила внимание на Гарри. Но и тот с каждым годом все менее становился похож на героя из сказки, скорее наоборот, она порой узнавала в нем Тома. Джинни резко раскрыла глаза. Гарри, которого она воображала себе, никогда не влюбился бы в такую стерву, как Малфой. Он никогда бы не стал использовать чужие чувства ради собственной выгоды, как любил это делать Том. Не стал бы мучить кого-то и наказывать, как делал это с Малфой. Ее Гарри был добрым спасителем, благородным гриффиндорцем, что всегда готов был прийти на помощь. Ее Гарри… Не был настоящим Гарри. Все эти годы она была влюблена в иллюзию, что придумала о нём!

Это осознание заставило Джинни отшатнуться, отчего она случайно наступила Блейзу на ногу и едва не упала. Тот мигом поймал ее, удерживая в стоячем положении.

— О чем ты думала? — держа ее обеими руками за плечи, прошептал на ухо Блейз.

— О том, какая я была дура, — также шёпотом ответила Джинни, затем резко вырвалась и обернулась лицом к нему. — Моя ахиллесова пята оказалась чертовым мифом!

Губы Блейза растянулись в насмешливой улыбке.

— Рад, что ты наконец поняла это, Джинни.

* * *

Аделин, оглядываясь назад, спускалась по покрытым пылью каменным ступенькам, держа перед собой палочку. Запах плесени ударил в ноздри, когда она проходила вдоль старых каменных клеток, находившихся тут ещё со времён основания их родового поместья.

— Эй! — тихо крикнула она, подойдя к одной из клеток. — Ты здесь?

Никто не ответил. Аделин осветила пространство вокруг себя, напрягая зрение.

— Я знаю, что ты тут, полоумная!

— Малфой? — послышался шорох шагов, и залитое кровью лицо Луны показалось сквозь решётчатую стену.

— Дорри! — громкий хлопок отдался эхом от стен. — Перенеси нас в комнату.

— Но… Госпожа, — просипел эльф.

— Никому ни слова, иначе тебе не поздоровится! — сурово прошипела Аделин. — Делай, что говорю.

— Да, госпожа, — эльф взял левую руку Аделин, правой же она резко схватила руку Луны.

— Значит, так, — подала голос Аделин, когда они оказались в ее комнате. — Сейчас Дорри залечит твое лицо, и мы вернёмся обратно. И без глупостей, Лавгуд!

— У тебя красивая комната, — Луна мечтательным взглядом обвела зеленые стены с серебристыми вставками, остановившись на изящной хрустальной люстре. — В духе твоего факультета.

— Спасибо, — сдержанно ответила Аделин. — Присядь сюда, а то на тебя смотреть страшно.

Луна послушно села в обитое зеленым бархатом кресло.

— Ты знаешь, почему тебя похитили? — наблюдая за тем, как Дорри колдовал возле лица Лавгуд, спросила Аделин.

— Нет, — спокойно ответила та. — Я думала, ты мне расскажешь, — ее губы растянулись в мечтательной улыбке.

— Понятия не имею, — устало вздохнув, Малфой присела на край широкой кровати.

В комнате повисла тишина. Только стук склянок слышался неподалеку, насыщенный запах травяной мази мигом пропитал воздух.

— Возможно, это из-за папы, — задумчиво проговорила Луна.

Аделин вопросительно посмотрела на нее.

— Он издает журнал «Придира», ты не читала?

Аделин мотнула головой.

— В последнее время он много писал про Гарри. — Малфой едва заметно вздрогнула. — И совсем не то, что хотело бы новое министерство.

— Что именно? — тихо спросила Аделин.

В глазах Луны искорками промелькнул интерес.

— А не опасно ли мне сообщать тебе? Наверняка папу хотят напугать, заставить перестать писать то, что он хочет.

— Но зачем он делает такие глупости? Разве не понимает, как это сейчас опасно? — возмущённо спросила Аделин, но про себя подумала о том, чтобы раздобыть один из номеров чудного журнала.

— А зачем ты сейчас помогаешь мне? Разве тебя не накажут, если узнают? — в тон ей спросила Луна. — Благодарю вас, сэр, — ласково обратилась она к эльфу, что обработал ее раны.

— Можешь пока идти, Дорри, я позову. И никому, слышишь, никому ни слова.

Эльф поклонился и исчез.

— Спасибо, — повторила Луна, повернувшись с уже чистым лицом к Аделин. — Это ведь ради Гарри?

— Что? — Аделин недоуменно посмотрела на нее.

— Ты помогаешь мне, потому что я друг Гарри, — с расстановкой ласковым голосом произнесла Луна.

— Вовсе нет! — возмущённо воскликнула Малфой.

— А почему тогда?

В голубых глазах льдинками отразилось недовольство.

— Блейз говорил мне как-то, что ты гораздо умнее, чем кажешься.

— Блейз хороший, — Луна мечтательно посмотрела в потолок. — Он так помогал Джинни, когда та заболела.

Аделин вздохнула.

— Мне стало любопытно, почему ты здесь, вот и привела сюда. Но не обольщайся, скоро Дорри перенесет тебя обратно в камеру.

Луна вновь улыбнулась, и, к удивлению Малфой, в этой улыбке не было ни капли ехидства или же злости, притаившейся тенью в уголках губ. Словно все лицо Лавгуд озарилось солнцем, когда она так улыбнулась. Аделин встряхнула головой. Ну и мысли к ней лезут…

— Ты пытаешься казаться злее, чем есть на самом деле. Прямо как Гарри, — Луна радостно рассмеялась. — Он стал таким букой в последний год. Вечно сердился и кричал.

Аделин не смогла сдержать понимающей усмешки.

— На тебя он тоже кричал?

— Нет, — мотнула головой Лавгуд. — Гарри всегда был очень добр ко мне.

Малфой хмыкнула, ехидство замерло в уголках ее губ.

— Везёт некоторым, — пробормотала себе под нос.

— И Джинни. Жаль, ее не было в школе. И Гермионы с Роном тоже…

— Их бы схватили, появись они там.

— Я рада, что Джинни тут нет, — вдруг заявила Лавгуд. — Ведь нет же?

Аделин пораженно замерла.

— С чего ей здесь быть?

Луна пожала плечами.

— Она ехала с нами в поезде, а на следующий день резко исчезла, — в ее голосе впервые за все время их встречи прозвучала тревога.

— Тебе бы за себя следует переживать, Лавгуд, — холодным тоном заявила Малфой. — Неизвестно, что они собираются сделать с тобой, так что веди себя тихо и лишний раз не высовывайся, поняла?

Луна кивнула. Голубые глаза навыкате с любопытством осмотрели Аделин.

— В чем дело?

— Я помню, как ты подкинула мне палочки в кабинете Амбридж. А потом притворилась, что тебя оглушили.

— Ты… Все видела?

Луна кивнула.

— Почему никому не рассказала?

— Не думаю, что ты хотела, чтобы кто-то раскрыл твой секрет, — заговорщически проговорила она. — Ты и Гарри так старались укрыться от всех в тот ужасный год.

— Ты и это знала?

Луна мотнула головой.

— Мне рассказала Елена. Привидение башни Когтевран, — добавила, увидев ее недоуменный взгляд. — Она как-то видела вас, но быстро ушла, чтобы не мешать.

— Как мило.

— Ещё она видела, как ты забрала диадему ее матери, — невозмутимо добавила Луна.

С каждым ее словом зрачки Аделин расширялись все сильнее.

— Не волнуйся, Елена сказала, что это добрый знак. На диадеме была черная магия, но раз ты смогла ее взять, значит, ее действие спало.

В душе Аделин огоньками зажглось любопытство.

— А ты не знаешь, почему? Как это случилось?

Луна ласково усмехнулась.

— Елена говорила, что в этой диадеме сохранился отпечаток души ее покойной матушки. Ты не виделась с ней?

— Отпечаток… Души? — с недоверием спросила Малфой, начиная подозревать, что Лавгуд просто издевается над ней.

— Да. Елена очень просила передать ее маме, что ей жаль. Поэтому, если увидишь ее, передай, пожалуйста. Самой Елене очень стыдно.

— Эм… Хорошо, — сдержав усмешку, выдавила Аделин. — Ну тебя пора, Лавгуд. Помни, о чем я говорила. Больше лечить не буду. Дорри!

— Ты хорошая, — услышала Аделин перед тем, как эльф с хлопком исчез вместе с Луной.

* * *

— Я помню это личико, — неспешно обойдя группу схваченных, задумчиво протянула Беллатриса. — Грязнокровка! — выплюнула она в лицо Грейнджер. — А это — мерзкий предатель крови Уизли?! Точно! Дружки Поттера! Чего же мы ждём, Люциус? Надо вызывать…

— Это не он! — воскликнула Аделин, в панике наблюдая за тем, как Беллатриса потянулась к метке. — Не он…

— Что ты говоришь, дорогая? — Белла в недоумении посмотрела на Аделин.

Та собрала волю в кулак, твердо посмотрев на нее.

— То, что Грейнджер и Уизли тут, совсем не означает, что этот чудик — Поттер, — уверенным тоном заявила она.

— Мы не можем просто так ошибиться, — холодным голосом заявила миссис Малфой. — Давай подождем, Белла, пока заклятье не спадет.

— И тогда я вызову Господина, — наполненным восторгом голосом добавил мистер Малфой. — И тогда мы…

— Я бы попросил, — прервал его хриплый голос оборотня Сивого. — Это мы нашли шайку Поттера, нам и получать золото!

— Золото?! — расхохоталась Беллатриса, презрительно глядя на него. — Золото интересует таких шавок, как вы? — она мазнула взглядом по толпе егерей, как вдруг резко замерла. — Это еще что?

— В чем дело? — спросила Нарцисса.

— Что. Это. Такое? — взвизгнула Беллатриса, глядя безумным взглядом на одного из егерей.

— Меч, — ответил тот.

— Дай сюда!

— Позвольте, мисс…

— Я сказала, отдай мне меч!!! — заорала она так, что у Аделин заложило уши.

Красные вспышки и треск раздались в стенах залы, затем же послышались глухие стуки о пол, что эхом отдались в стенах залы.

Аделин открыла глаза, обнаружив, что несколько егерей повалилось на пол без сознания.

— Что вы творите? — возмущенно закричал Сивый, стоя на коленях перед Беллатрисой.

— Где вы взяли меч?

— Да как ты смеешь! Отпусти меня, женщина! — одними губами потребовал он.

— Повторяю вопрос: откуда у вас этот меч? — дрожащим от ярости голосом спросила Беллатриса, вмиг став еще бледнее. — Снейп отправил его на хранение в мой сейф в Гринготтс!

— Он был у них в палатке, — прохрипел Фенрир. — Отпусти меня, я сказал!

Дальше началось что-то очень странное. Аделин не могла вспомнить, когда в последний раз видела тетку в такой панике. Та кричала, яростно раздавая указания, совершенно игнорируя возмущения миссис Малфой.

— Снейп должен был сегодня быть в Лютном, мы можем отправить домовика. Он все равно должен был прийти к ужину, — заявил мистер Малфой.

— Он сообщит Господину!

— Если уж меч настоящий, как думаешь, уйдет он от наказания, будучи тем, кто отправлял меч в твой сейф?

Беллатриса замерла, обдумывая его слова.

— Хорошо, — выдохнула она. — Так и сделаем. А этих, — ткнула пальцем с сторону пленников. — Сивый, отведи в подвал. И зубы пока не распускай.

Фенрир, плотоядно глядя на Грейнджер, повел пленников в сторону подвала. Мистер Малфой отлевитировал тела егерей из залы, пока Аделин собирала их палочки в одну горстку. Беллатриса нервно ходила из угла в угол, все время бросая встревоженные взгляды на меч.

— Надеюсь, он объяснит это, — бормотала она. — Иначе этим малявкам не поздоровится!

Малфой бесшумно выскользнула из залы, направляясь в сторону темниц. Спрятавшись за косяком каменной стены, она дождалась, пока оттуда выйдет Сивый.

— Даст Мерлин, и сладкая девчонка достанется мне.

Он облизнул губы, вызвав у Аделин приступ отвращения. Когда шаги оборотня затихли, она выскользнула из-за поворота и юркнула по ступенькам в подвальное помещение замка.

Вновь запах пыли, сырости и плесени ударил в ноздри, она даже чихнула, наступив куда-то и подняв облако пыли. В подвале была мертвая тишина, только мерный звук капель слышался неподалеку. Малфой подошла к одной из клеток.

— Лавгуд, ты здесь?

Послышались чьи-то шаги, бледное лицо Луны появилось перед глазами.

— Прости, Аделин, я сейчас немного занята.

— Чем же? — подняв бровь, спросила та.

— Пытаясь разрезать веревку у…

— Молчи! Зачем ты говоришь ей об этом? — послышался хриплый голос, явно принадлежавший Уизли.

— Луна, — Аделин подошла ближе к прутьям. Оглянувшись по сторонам, она вытащила горстку палочек. — Возьми и раздай всем, это палочки егерей. Только не поднимайте слишком много шума, наверху все хорошо слышно.

— А тебя не накажут? — Луна взяла в руки палочки.

— Не накажут, не волнуйся, — Аделин отпрянула от клетки, заметив, как кто-то очень внимательно смотрит на нее. — Я пойду, чтобы они ничего не заподозрили. Крестный скоро будет здесь…

— Спасибо, Аделин, — услышала она, когда уже начала подниматься по ступенькам.

Когда она вновь вошла в залу, Снейп уже был там.

— Откуда он у вас? — спросил он, внимательно осматривая меч.

— Это неважно, Северус, — нетерпеливо мотнула головой Белла. — Лучше скажи, как он мог оказаться за пределами банка Грингготс?

Черные глаза насмешливо осмотрели ее.

— Он как был в твоем сейфе, Беллатриса, так там и остался. Подлинность заверена гоблинами, если хочешь, можем сегодня же это проверить.

— Тогда это что? — она ткнула пальцем в серебристое лезвие. — И как оно оказалось у…

Снейп выжидающе посмотрел на нее.

— Хочешь сказать, это подделка, Северус? — вступила в разговор миссис Малфой.

Тот кивнул. Беллатриса облегченно выдохнула, карие глаза зажглись безумным огнем.

— Что ж, — дрожащим голосом заявила она. — Тогда мы можем вызвать Его… — она закатила рукав мантии.

— В чем дело? — Снейп в непонимании уставился на миссис Малфой.

— Поттер. Сивый и его шайка схватили его и его дружков.

Аделин тяжело сглотнула. Если сейчас сюда придет Господин, то Гарри… Она помотала головой.

— Тетя! — воскликнула она, заметив, как та коснулась метки. — А если это не Поттер? Ты видела его лицо, вдруг это ошибка?

— Хм, — Беллатриса застыла в задумчивости. — Я уверена, что это он, племянница. Грязнокровка все время таскалась вместе с ним, это всем известно. Мы можем проверить ее палочку… Где их палочки?

Аделин застыла, мурашки ворохом прошлись по позвоночнику.

— Ты собирала их, милая, где они? — спросил отец.

— Ах! — воскликнула Белла, когда красный луч едва не настиг ее. — Поттер! Я знала, что это ты! — воскликнула она, победно рассмеявшись, глядя в противоположную сторону залы. Вскинув палочку, она умело блокировала его атаки. — Зови его, Люциус! Ах ты мерзавец! — и атаковала проклятьем уже Уизли.

Грейнджер сцепилась со Снейпом, пытаясь отобрать у того меч.

— Меч у меня, уходим! — крикнула она, когда рукоятка все же оказалась в ее руках.

Аделин с удивлением посмотрела на Снейпа. Она не могла поверить, что тот так легко поддался атаке.

— Господин скоро будет здесь! — воскликнул Люциус. — Вам не аппарировать отсюда!

Палочка Беллы выскользнула из рук в момент, когда она хотела вновь атаковать Уизли. С Поттером, как заметила Аделин, та обходилась крайне осторожно, не бросаясь той пакостью, которой все эти месяцы обучала ее.

— Это еще что такое? — воскликнула та, глядя куда-то.

Полные красные губы исказились от злобы.

Аделин кинула взгляд в ту же сторону, заметив…

— Добби? Это был ты? Убей его, Цисси!

Миссис Малфой тут же вскинула палочку. Но не успела она произнести заклинание, как и ее палочку настигла та же участь.

— Да как ты смеешь, мерзкая мартышка! — возмущенно кричала Беллатриса. — Как смеешь ты выступать против своих хозяев?

— Добби — свободный домовик, — пропищал эльф, гордо глядя снизу вверх на замерших неподалеку друг от друга женщин. — И Добби пришел помочь Гарри Поттеру!

— Ходу! — кинул Гарри, держась рукой за голову, его лицо исказилось, словно та разрывалась на куски от боли.

Грейнджер и Уизли ринулись к домовику, он побежал за ними.

— Не смей! — в ярости закричала Беллатриса, когда Гарри почти добежал до руки Уизли, что успел схватиться за эльфа.

А потом случилось неожиданное. Аделин сама не поняла, как оказалась в тисках рук собственной тетки. Серебряный кинжал холодным острием коснулся ее шеи.

— Уйдешь, и она умрет!

Гарри пораженно замер. Как и все остальные, находившиеся в зале.

— Гарри, она мухлюет! — попытался образумить его Уизли.

— Не подходи, Цисси! Никому не двигаться! Не я, так Господин займется ей. Я все знаю, малыш Гарри. Это я учила ее окклюменции…

Уизли сам кинулся к Поттеру, хватая того за руку. Беллатриса поднесла кинжал к краю горла Аделин.

— Попрощайся со своей красавицей…

Треск хлопка, крик Нарциссы, вспышки заклинаний смешались в один серо-красный водоворот перед глазами Аделин. Тиски рук отпустили ее, Аделин открыла глаза. Последнее, что она увидела — это вспышка красного света, что угодила прямиком в грудь Гарри. Взгляд зеленых глаз коснулся ее лица и исчез, и он без сознания повалился прямиком на холодный пол.