A Riddled Universe (джен)

Риддл спрашивал себя, как бы на его месте поступил Волдеморт. Прямо сейчас он боролся с желанием отправиться в Св. Мунго и превратить всех своих подчиненных в каменные изваяния. Может, хоть так из них выйдет толк. Необразованные, легкомысленные, пустоголовые идиоты — вот кого он нанял. Он не понимал, как вообще что-то доверил этим болванам.

Прочитав мысли Ремуса, как только тот вышел из камина, Риддл не знал, злиться ему из-за того, что целители проворонили другого Сириуса, или же быть в ярости от того, что ему сообщили об этом только сейчас. Глядя, как Ремус бросает на него виноватые взгляды, он понял, что тот решил признаться только потому, что об этом узнал Арти. Он пытался привести свои мысли в порядок, но не мог утихомирить магию, крушащую мебель и выбивающую стекла. Лишь услышав успокаивающее шипение Нагини, он начал приходить в себя и стал оглядываться по сторонам. Большая часть мебели лежала в руинах; несмотря на это, Ремусу, похоже, удалось укрыться возле камина.

Риддл пару раз глубоко вздохнул. Пожалуй, он оставит «потерю самообладания и иррациональное поведение» гриффиндорцам. Он как-никак слизеринец и будет вести себя соответственно. Оставив Ремуса стоять с пристыженным видом, Риддл с нескрываемым раздражением вышел из комнаты. Он не хотел больше там оставаться, опасаясь, что в конечном итоге возьмет и проклянет Ремуса. Временами тот был полным болваном, но все же Ремус был хорошим человеком и к тому же его протеже. Риддл вышел в коридор и порадовался, что ущерб, нанесенный его стихийной магией, ограничился лишь гостиной.

Он вздохнул и пошел проверить Гарри. Тот так и уснул в очках и с дневником, лежащим у него на груди. Риддл убрал очки на прикроватную тумбочку и, размышляя, с каким безобразием ему еще предстоит столкнуться, принялся устанавливать защитные чары, чтобы Гарри не смог выйти из дома без присмотра. Он прошипел Нагини, чтобы та охраняла Гарри, и вызвал Шелби, которая должна будет сообщить ему, если состояние мальчика вдруг ухудшится.

Крепко сжав тисовую палочку, Риддл решительно направился в гостиную. Он не обратил внимания ни на обломки, валявшиеся на полу, ни на полный раскаяния взгляд Ремуса. Он только схватил горсть летучего пороха и ровным голосом произнес:

— Святой Мунго.

* * *

Риддл активировал заклинание, чтобы призвать всех своих целителей в конференц-зал. Он сел в кресло, стоявшее на возвышении, и стал спокойно наблюдать, как его подчиненные торопятся попасть внутрь. Он не обращал внимания на Ремуса, который тихо проследовал за ним через камин. Его не заботили виноватые взгляды снующих туда-суда целителей. Риддлу нужна была правда, полная, истинная правда.

Когда он заметил, что большинство целителей уже расселось по своим местам — остальные были заняты осмотром нескольких серьезных пациентов, — он заговорил громким и четким голосом, сочащимся сарказмом:

— Прежде всего, я должен поблагодарить своих многоуважаемых целителей за то, что уделили мне столько внимания. Я знаю, что иногда могу показаться довольно строгим, но лишь потому, что хочу, чтобы это благороднейшее учреждение было лучшим в своей области. Я чрезвычайно рад, что во время моего отсутствия мой добросовестный персонал не позволил этим стандартам упасть, — он сделал паузу, чтобы посмотреть на пристыженные лица целителей, — или все же позволил? — он зловеще смерил взглядом всех присутствующих и остановился на Ремусе. — Ранее вы кое-что сообщили мне, Ремус. Может, поделитесь этим со всеми, и, возможно, кто-то из вас, — Риддл обвел глазами аудиторию, — тоже сможет пролить свет на происходящее.

Ремус вздрогнул и, поднявшись, объяснил сложившуюся с Сириусом ситуацию.

— Ремус сказал правду? — спросил Риддл. Он увидел, как аудитория утвердительно закивала. — Кто-нибудь еще хочет что-то добавить к рассказу Ремуса?

Последовало молчание.

— За те несколько дней, что я отсутствовал, мой верный персонал благополучно впустил в Св. Мунго нескольких невыразимцев и позволил им похитить одного из самых важных пациентов, — угрожающе произнес Риддл.

— Логан — единственный, кто с ними встречался, сэр. Это он позволил им забрать пациента, — сказала Моргана.

— И где же Логан? — спросил Риддл, оглядывая собравшихся. — Почему пресловутый Логан не снизошел к тому, чтобы присоединиться к нам?

— Он взял отгул, сэр, — покраснев, ответил Ремус.

— Вы предоставили ему отгул после той непростительной ошибки? — не сводя глаз с Ремуса, спросил Риддл. — Он лично подал свое заявление?

— Отправил совой, сэр. Он сказал, что у него какие-то срочные семейные дела, — ответил Ремус. Из его мыслей Риддл понял, что когда Логан попросил отгул, Ремус только обрадовался, поскольку не хотел с ним работать.

— Вон, — угрожающе сказал Риддл и, когда никто не двинулся с места, рявкнул: — сейчас же!

Все целители поспешили прочь; все, кроме Ремуса и Морганы. Моргана нерешительно подошла к Риддлу, чтобы сказать:

— Межпространственный путешественник уже начал восстанавливаться, сэр. Будь он под нашим контролем, то уже пришел бы в себя.

Риддл внимательно посмотрел на нее и спросил:

— Почему вы не присматривали за ним, когда невыразимцы почтили нас своим визитом?

— Я была занята, сэр. Я попросила Логана понянчиться... Я имею в виду, присмотреть за пациентом некоторое время. Я даже не думала... — глядя в пол, сказала Моргана.

— Почему мне не сообщили об этом обстоятельстве? — поинтересовался Риддл.

Моргана посмотрела на Ремуса, а потом моментально опустила глаза.

Риддл тихо пробормотал:

— Понятно! — после чего отпустил Моргану. На Ремуса он даже не взглянул.

— Я… — начал Ремус.

— Прибереги свои оправдания для тех, кому есть до этого дело, — сказал Риддл. — А теперь сделай что-нибудь полезное — свяжись с Дамблдором. Скажи ему, чтобы подождал меня в моем кабинете. И постарайся хотя бы здесь ничего не испортить!

Ремус кивнул и молча направился к выходу.

Риддл мысленно проанализировал все то, что произошло. Невыразимцы хотели заполучить Сириуса, когда тот уже практически оправился и мог — если немного подтолкнуть — предоставить им всю информацию, которой располагал. Им либо просто повезло, либо они знали, что Сириус выздоравливал.

— Чего не знал сам главный целитель, — проворчал Риддл. Он слабо верил в госпожу удачу и потому даже не сомневался, что в больнице произошла утечка информации. Или же один из его целителей превосходно владел окклюменцией, или этот человек стал жертвой многократного применения заклятия забвения. Риддл склонялся к последнему; в конце концов, ему бы не составило труда обнаружить окклюменционный барьер. Но если человек подвергался сильным чарам забвения, он бы демонстрировал рассеянность в работе и регулярно не справлялся с простейшими задачами.

Риддл потер затылок. Ответ был так очевиден и лежал у него прямо под носом. Он не мог поверить, что оказался настолько слеп. Ясно же, что невыразимцы применяли Обливиэйт к Логану. Вот почему этот идиот вел себя как еще больший болван. Они шпионили за больницей через него, а этот безвольный дурак позволял им это. Риддл прекрасно понимал, что Логан не отдавал отчета своим действиям. Он не блистал умом, так что даже гриндилоу могли легко его обмануть.

«А теперь, когда Логан стал для них бесполезен, он пропал. Невыразимцы не хотели, чтобы я допрашивал Логана. Искренне надеюсь, что они не избавились от него. Что творится с моей больницей?» — подумал Риддл и вздохнул.

У него было множество опасений, и он понимал, что некоторыми из них ему придется поделиться с Альбусом Дамблдором. Хотя обычно он избегал общения с этим старым болваном, Риддл все же признавал, что Дамблдор был выдающимся волшебником и обладал довольно острым умом, даже несмотря на то, что был неимоверно расчетлив.

* * *

Когда Риддл прошел в свой кабинет, Дамблдор уже удобно устроился в кресле и читал «Ежедневный пророк». Риддл кивнул в знак приветствия и сел за свое рабочее место, сцепив руки в замок.

— Полагаю, назревают неприятности, — нахмурившись, произнес Дамблдор.

— С чего ты взял? — наклонившись вперед, спросил Риддл. Возможно, Альбус сможет что-то прояснить.

— Ты выглядишь так, словно готов кого-то убить. Взбодрись, Риддл. Я уверен, твои подчиненные и так уже нервничают. Злость ничего не решит, — сказал Альбус.

— Они проигнорировали мои указания, — прошипел Риддл. — Они наглым образом решили оставить меня в неведении касательно того, что происходит в моей собственной больнице.

— Да, раньше такого не случалось. Не в твоем стиле быть в неведении. Я так понимаю, Гарри отвлек тебя от выяснения этой информации, — с понимающим видом произнес Альбус.

Риддл наградил Дамблдора свирепым взглядом:

— Невыразимцы заполучили другого Сириуса.

Когда Дамблдор поднял бровь, Риддл продолжил:

— Сириус Блэк был тем межпространственным путешественником.

Дамблдор помолчал, прежде чем ответить:

— Все это очень серьезно.

— Сейчас не время для шуток, — раздраженно сказал Риддл. — Вполне вероятно, что прибывший сюда Сириус уже пришел в себя, и в эту минуту его вовсю допрашивают невыразимцы.

На лице Альбуса отразилось понимание:

— Боишься, что Сириус расскажет им о событиях, произошедших в другом мире? Исходя из того, что поведал нам Гарри, полагаю, ты не хочешь, чтобы сведения о Волдеморте стали широко известны.

— Само собой. Впрочем, это не значит, что я позволю каким-то проклятым невыразимцам разгуливать по моей больнице и брать все, что они захотят, — устало ответил Риддл.

— Поведение невыразимцев действительно кажется довольно подозрительным, — сказал Альбус.

— Да неужели?! — с сарказмом заметил Риддл.

— Я говорю не только о ситуации с «Сириусом», — сказал Альбус, — я имею в виду еще и растущее предпочтение Крауча по отношению к ним. Многие отделы обвиняют его в фаворитизме, разумеется, за глаза.

— В чем проявляется его фаворитизм? — поинтересовался Риддл.

— Он одобрил для них дорогостоящие и опасные обереги... — ответил Альбус и замолчал, услышав фырканье Риддла.

— Опасные обереги?! Скорее уж бесполезные, если хочешь знать мое мнение. Учитывая, как незаметно Гарри пробрался в Отдел тайн, — сказал Риддл.

— Так вот куда направился мальчик. Как ты его нашел? — поинтересовался Альбус.

— Расскажу в другой раз. Ты говорил мне о Крауче, — произнес Риддл. Его очень интересовало то, что мог сообщить Дамблдор.

— Он выделил невыразимцам дополнительные средства на их исследования. Однако у меня есть подозрения, что его снисходительность объясняется обычной выгодой, которую те ему принесут. Кстати, ты что-нибудь слышал о загадочных смертях? — спросил Альбус, — Все эти жертвы были отравлены. А авроры никак не могут напасть на след.

— Грюм рассказывал мне об этом, когда приходил сюда в прошлый раз, — поморщившись, ответил Риддл.

— По всей видимости, какой-то зельевар разработал не поддающийся отслеживанию яд, — задумчиво произнес Альбус.

— Это невозможно. Зелья всегда несут следы магической подписи их создателя, — сказал Риддл. — Именно поэтому владельца вредоносного зелья всегда было так легко отследить.

— Значит, хитрый и изобретательный мастер зелий научился обходить это ограничение, — произнес Альбус.

— Тогда где же трупы? — спросил Риддл.

— Тебе придется спросить об этом у Грюма. Я не имею привычки знать все, — с лукавым блеском в глазах ответил Альбус.

Риддл фыркнул, но ничего не сказал.

— Если ты собираешься противостоять такому невыразимцу, как Доркас Медоуз, то прошу, не надо, это ничего не изменит, — сказал Альбус.

— Она разыгрывает довольно необычную шахматную партию, — произнес Риддл.

— Конфликт с ней послужит лишь большим поводом для борьбы с тобой, — сказал Альбус.

— Мне не нужно, чтобы ты указывал мне, что делать, — гневно произнес Риддл.

— Я лишь предупреждаю тебя, — заметил Альбус.

— А как же другой Сириус? Мне просто бросить его на произвол судьбы? — спросил Риддл, расхаживая по кабинету.

— Я считаю, Сириуса лучше пока оставить у них, — ответил Альбус. — На данный момент он всего лишь расходный материал.

Риддл остановился. Он подумал, что Альбус шутит, но тот был абсолютно серьезен.

— На каком таком основании? — спросил Риддл.

— Ты говорил, что Сириус пришел в сознание. А значит, им не придется пытками вытягивать из него информацию. Кроме того, они будут держать его под охраной, поскольку объявят своим научным открытием, так что до поры до времени он в безопасности. К тому же его будет охранять множество невыразимцев. И если ты отправишься его спасать, то, без сомнения, справишься со всеми из них в одиночку, но последствия для тебя будут более чем серьезными, — ответил Дамблдор.

— Невыразимцы заручились поддержкой Крауча. Поэтому любые действия с моей стороны или со стороны моей семьи настроят нас против министра, — сказал Риддл. — По всей видимости, Крауч меня ненавидит. Интересно, причастны ли к этому невыразимцы?

— Вполне возможно, — ответил Альбус.

— Однако я отказываюсь верить, что Доркас Медоуз — единственная, кто отвечает за весь этот хаос. Может, она и амбициозна, но я уверен, она не одна тут всем заправляет, — сказал Риддл.

— Это твои предположения? — спросил Дамблдор.

— Пока мы не получим новых доказательств, нам стоит относиться к Доркас как к основному подозреваемому, — сказал Риддл, — Как бы там ни было, необъяснимые отравления произошли десятки лет назад, ты ведь помнишь?

— Это могли быть несчастные случаи, — ответил Дамблдор. — Те расследования были прекращены, за неимением у авроров улик.

— Никакие это не несчастные случаи! Когда Грюм встретился со мной вчера, он передал мне материалы дела недавних смертей. Они совпадают с теми более ранними случаями, я в этом уверен, — сказал Риддл.

— Ты в деталях помнишь те предыдущие смерти? Это ведь случилось десятки лет назад, — произнес Альбус.

— Эти смерти поставили меня в тупик. Они были настолько нормальными, что это даже ненормально, — вздохнул Риддл.

— Значит, ты полагаешь, что тот убийца снова объявился? — спросил Альбус.

— Я в этом уверен, — ответил Риддл, — Вот почему я считаю, что Доркас здесь не при чем. Она была слишком молода, когда произошли те убийства.

— Тогда почему между ними был такой большой промежуток? — спросил Альбус, — Если это один и тот же убийца, почему он залег на дно?

— Что-то произошло, — глядя в окно, ответил Риддл. — Однако он снова появился. Будь я азартным человеком, то поставил бы свою палочку на то, что убийца не владеет магией, поэтому ему приходится полагаться на отравляющие зелья, чтобы убивать.

— Интересное предположение! Но пока у тебя нет доказательств, оно останется лишь гипотезой. Как бы там ни было, нам стоит вернуться к реальности, — сказал Альбус.

— Я не могу спасти Сириуса сам, но найду способ, который не бросит на меня тень подозрения. Меня больше беспокоит ответная реакция, которую вызовет его признание касательно Волдеморта, — сказал Риддл.

— Пока Крауч у власти, все, что бы мы ни делали, бесполезно, — нахмурился Альбус.

— Желаешь свергнуть министра? — с лукавой улыбкой спросил Риддл.

— Поскольку я глава Визенгамота, то не могу участвовать в заговорах с целью свержения министра. Однако если ты заручишься поддержкой других членов Визенгамота, мы сможем что-нибудь придумать, — ответил Альбус.

— Разве ты не поможешь мне получить их поддержку? — нахмурился Риддл. Альбус пытался скормить ему идею и в то же время не попасть под раздачу. Именно в такие моменты Том спрашивал себя, что за козырь прятал в рукаве этот старикан.

— Я окажу тебе поддержку в самом конце. А эти хлопоты оставляю на тебя, — поднявшись, сказал Альбус. — Всего доброго, мой мальчик, — жизнерадостно произнес он, покидая кабинет.

Риддл устало опустился в кресло. Альбус не собирался рисковать. В идеале он бы тоже не стал этого делать. Но сотрудничество Крауча с невыразимцами и эти убийства вызывали тревогу. Непонятный отгул Логана тоже сигнализировал об опасности. Риддл понимал, что все это связано между собой. Ему просто нужно было найти эту связь.

А до тех пор Риддлу стоит быть начеку, учитывая нынешнее недоверие к нему со стороны Крауча. На месте Риддла Волдеморт, вероятнее всего, уже перебил бы половину Министерства. Но Риддлу нужно было думать о своей семье и больнице. В то время как Волдеморт беспокоился лишь о себе, Риддл думал о своих детях и о последствиях, которые возымеют для них его действия. Он должен как можно осторожнее разыграть эту суровую шахматную партию. Ведь ему есть что терять.

Риддл достал свою палочку и глубоко вздохнул. Он — Том Марволо Риддл. Он, конечно, не безумный Темный Лорд, но и не пустоголовый козел опущения. Он будет играть эту игру по своим правилам.

«Враги наследника, трепещите!»