Сложно (гет)

Ночью, когда все уже поднялись в спальни, я в одиночестве сидела в гриффиндорской гостиной. Я волновалась, не могла уснуть, мой мозг работал слишком быстро. Мне потребовалось несколько минут, чтобы заметить, что я стискиваю зубы. Это было смешно.

Дело было в том, что я скучала по нему.

Нет, я скучала по отношениям, в принципе.

Было бы так просто подняться по лестнице, разбудить его и извиниться. Я могла бы вернуть прежнюю жизнь, по крайней мере, жизнь до того, как мы с Роном начали встречаться. Это было бы несложно.

Я покачала головой, встала и натянула свою кофту.

Это не вариант.

Я знала это. Знала, что окажу себе медвежью услугу, вернувшись к той рутине, которая ничем хорошим не закончится. Знала, что не смогу вечно сдерживать себя и свои эмоции.

Я вышла из башни гостиной Гриффиндора и направилась к лестницам.

У меня не было особой цели, просто бродила по замку. Я так устала от планирования своего дня, от занятий, от потребности контролировать все вокруг, от необходимости быть лучшей во всем. Я завидовала любому человеку, способному просто плыть по течению. Хотела спросить их: это легко? Легко ли не заботиться о том, что подумают другие?

Потому что, в конечно счете, все всегда сводилось именно к этому.

Звук сердитого шепота вернул меня к реальности. Я смущенно осмотрелась по сторонам, когда осознала, что нахожусь на винтовой лестнице, а голоса доносятся с вершины башни. Недолго думая, я сделала последние несколько шагов.

Драко Малфой и Пенси Паркинсон стояли в нескольких футах друг от друга, явно о чем-то споря. Она выглядела заплаканной: нос розовый, рот напряжен, на щеках блестят слезы. Малфой же выглядел раздраженным: руки скрещены на груди, а челюсти сжаты.

Пенси заметила меня раньше, чем он.

— Великолепно, — отрезала она, вытирая слезящиеся голубые глаза.

В этот момент я почувствовала напряжение, враждебность и задумалась, чем это вызвано.

— Я не собираюсь это обсуждать, — прошипела она, прежде чем пробежала мимо меня, грубо толкнув.

Я потерла локоть, которым ударилась, наблюдая, как Малфой качает головой, глядя в след Пенси.

— Тупая сука, — зло зарычал он, — не может понять концепцию разрыва отношений. Наконец-то я избавился от этой ебанутой.

— Вряд ли человека, который борется за мечту, можно назвать ебанутым, — произнесла я, чувствуя укол в свой адрес.

— Да, кто бы говорил, — фыркнул он, проведя руками по растрепанным светлым волосам.

— Что это значит?

— Ничего, — он пожал плечами, ухмыляясь. — Мне кажется, у тебя тоже есть небольшая проблема с расставаниями. Сколько времени прошло с тех пор, как Уизли тебя бросил? Несколько месяцев, да? Смирись уже. Перестань его мучить. Просто избавь его от страданий и снова давай списывать свою домашку.

— Никогда…

— Да, да, да. Прости, если ввел тебя в заблуждение, но мне плевать. Ты еще более скучная, если это вообще возможно, когда в депрессии.

Я почувствовала, как начинаю краснеть.

— Ты первый начал этот разговор, Малфой.

— Да, мне было жаль тебя. Подумал, тебе необходимо общение. Не надо меня благодарить.

Я издала резкий смешок.

— Мерлин, это, наверное, так ужасно быть тобой. Ты такой печальный, такой злой и…

— Ага, а кто из нас двоих одинокий? О, вероятно, это ты…

Он на мгновение запнулся, а я открыла рот, чтобы произнести резкий ответ, но услышала шаги со стороны лестницы.

Малфой бросил на меня испуганный взгляд перед тем, как толкнул в темную нишу слева от меня. Моя спина касалась стены, а он вплотную прижал свое тело к моему.

— Блять.

Это было слишком интимно.

Это было слишком жарко.

Это было слишком.

Это было похоже на бег по незнакомой лестнице, перепрыгивая через ступеньку, ощущая покалывание в боку. Это было похоже на замедление времени, когда ожидаешь неизбежного. Когда пытаешься развести руки в стороны, балансируя на грани, чувствуя, что вот-вот упадешь. Это было похоже на надежду, что кто-то заметит, успеет поймать меня, прежде чем я упаду, схватить крепко, пока не стало слишком поздно.

Он схватил меня за предплечье. Я видела, как побелели его костяшки, как надулись на запястье вены. Стоя в тишине, я почувствовала себя уязвимой от незнакомого ощущения его кожи, касающейся моей. Наши глаза встретились, даже в темноте его взгляд оставался жестким, неумолимым. Он велел мне молчать, а я сглотнула, плотно сжав губы, и отвела взгляд.

Если нас поймают, хуже возможных слухов будут только их последствия.

Мы стояли там, вплотную друг к другу, казалось, целую вечность. Его рука не двигалась, моя — уже начинала неметь. Шаги приближались, тонкий луч света проник в дверной проем. Мы затаили дыхание в надежде, что нас пронесет.

Не в этот раз.

— Выходи, — раздался грубый мужской голос.

Чувствовалось, как Малфой напряг мышцы.

Не говоря ни слова, он вышел, скрывая меня от глаз.

— Драко, — произнес удивленно Снейп. — Это Паркинсон там, с тобой?

— Кто же еще? — спокойно спросил Малфой. Я слышала, как он вытер рот.

Снейп с секунду молчал.

— Уже поздно, — спокойно продолжил он. — Вы оба уже должны быть в постелях.

Малфой кивнул, а Снейп повернулся в сторону выхода. Его ходьба издавала едва слышный шорох на каменных плитах.

— О, и Драко… Я видел, как Паркинсон залетела в гостиную Слизерина менее пяти минут назад. Кто у тебя за спиной?

Мое сердце пропустило удар, я закрыла глаза.

О, нет.

* * *