Жемчужина (гет)

— Аделин, дорогая, — мягкий шелест его голоса отозвался мурашками, заколовшими кожу у всех присутствующих. — Подойди.

Нарцисса слегка подтолкнула дочь, отчего та встала и, неловко переступив ногами, двинулась вперёд.

— У меня есть к тебе небольшая просьба. — Тонкие бескровные губы слегка сжались, затем растянулись в пугающую улыбку на змеином лице. — Ты же не откажешь мне?

— Конечно, что угодно, мой господин, — чуть слышно зашелестела Аделин под насмешливым взглядом красных глаз.

— Я хочу, чтобы ты нашла для меня одну вещь, — пауза, он заметил, как Малфой затаила дыхание в ожидании продолжения, а в ее голубых глазах волнами заплескалось волнение с примесью отчаянной решимости. Хорошая девочка. — Очень важную. Я хочу, чтобы ты это понимала.

— Да, мой Лорд.

— Она хранится в Хогвартсе. Но прежде, чем я дам тебе описание, предупреждаю. — Улыбка превратилась в колючую, неприятную усмешку. — Если не справишься, твой ненаглядный отец, что по своей же глупости сейчас кормит дементоров в Азкабане, на этот раз умрет.

Волдеморт откинулся на спинку высокого стула, наблюдая за выражением лица юной Малфой. Та отступила на шаг, встревоженно оглядываясь на мать. Красные глаза вцепились в черные зрачки голубых глаз женщины. Нарцисса Малфой оставалась предельно спокойной, лишь длинные бледные пальцы, с силой вцепившиеся в столовые приборы, выдавали ее волнение.

Если его догадки верны, Люциус в любом случае умрет, предателям не место в рядах его армии, но его дочурка перед этим послужит своему повелителю. Малфой хорошо помог ему, выполнив последнее поручение, хоть все и закончилось тем, что Министерство узнало о возвращении Волдеморта, а часть слуг упекли в Азкабан. Лорд усмехнулся.

Он хорошо помнил, как в тот вечер Белла, страшно довольная, с гордостью, пылавшей на ее безумном лице, вручила ему шарик с плескавшимся внутри молочным сгустком. Слова таинственным голосом прозвучали в голове, пока он завороженно смотрел внутрь стеклянного изделия. До тех пор, пока оно не распалось на множество мельчайших осколков, пиявками вцепившихся в ладонь от брошенного в него заклятия. Поздно, Поттер! Если бы не вмешательство Дамблдора, Министерство до сих пребывало бы в сладостном неведении. Глупый старик. Лорд Волдеморт всегда добивается того, чего хочет. Теперь, услышав все пророчество целиком, он будет знать, что делать. Победа всегда была и будет за ним!

— Мой Лорд… — девичий голосок колокольчиком прозвенел в ушах.

— Ты все поняла, моя дорогая? Найди и принеси мне лично в руки эту вещь.

Клочок пергамента взлетел в воздух, тут же ловко пойманный руками младшей Малфой. Спустя мгновение листок загорелся, заставив Аделин приглушённо вскрикнуть от неожиданности.

Она, молча кивнув, элегантно поклонилась и вернулась на место рядом со своей матерью. Что ж, ему остаётся только наблюдать. Первая часть пророчества обернулась катастрофой, но вторая… Он был уверен, что в этот раз все пойдет по плану. По-другому и быть не могло. Осталась одна мелочь. Нужно было поговорить с Северусом, старику Дамблдору уже давно пора на покой.

* * *

— Гарри, мне не послышалось? Ты действительно нашел сомнительный учебник и выполняешь написанные там указания? — Глаза Джинни сверкнули, когда она посмотрела в лицо Поттеру.

Обеденный перерыв в Большом зале был в самом разгаре, когда Джинни подошла к столу Гриффиндора, невольно став свидетельницей разговора друзей. Слова Гарри о таинственном происхождении книги, в которой написаны непонятные указания, всколыхнули ее сознание. Неужели он не понимает, насколько это может быть опасно? Порой самые невинные на первый взгляд вещи могут приводить к ужаснейшим последствиям, и Гарри не понаслышке знал об этом. Но, казалось, его совсем не волновала возможная опасность, потому как он беспечно взглянул на нее.

— Здесь нет ничего страшного, Джинни. Просто старый потрёпанный учебник, не более того.

— Ты в этом уверен? — встрепенулась Гермиона, быстрым движением выхватывая драгоценную книгу и проверяя ту на наличие темных проклятий. — Хм… И правда.

— Закончила? — буркнул Гарри, возвращая учебник в сумку. — А ты не переживай. — Он вновь обернулся к стоявшей неподалеку от них Джинни. — Истории с дневником Риддла не повторится.

Джинни с тревогой посмотрела на Гермиону. Раз уж она не нашла там ничего подозрительного… Что ж, возможно, Гарри прав и в ней просто говорит параноик. Параноик, которому одно упоминание этого темного имени встаёт поперек горла, взбалтывая, словно воду в бурлящем котле, все ее нутро.

— Знаешь, если ты будешь продолжать следовать его рекомендациям… — недовольный кивок головы Гермионы указал на сумку. — Это будет нечестно.

— Да какая разница! — воскликнул Рон, раздраженно посмотрев на подругу. — Главное, зелье удачи досталось Гарри. А ты просто злишься, что он опередил тебя, Гермиона!

— Зелье удачи? — переспросила Джинни. — Оно же целое состояние стоит! Помню, папа рассказывал, как конфисковал несколько бутылочек с ним, абсолютно неправильно сваренным. Кажется, бедолаги, что рискнули попробовать, угодили в Мунго с сильнейшим отравлением. Так себе удача.

— Да, это так, но, думаю, не в интересах Слизнорта травить Гарри, — возразил Рон, протягивая руку к широкому блюду с узорчатыми краями, на котором возвышалась гора румяных пирожков с мясом. — Он его заслужил.

— Ага, следуя сомнительным рекомендациям из старого учебника, — возмущенно фыркнула Гермиона.

— Зато ты представь, сколько всего можно будет сделать под его действием!

— Если учесть, что использовать его позволено только в обычные дни, то тебе это поможет разве что написать вовремя эссе, — усмехнувшись, поддела брата Джинни. — Или же пригласить, наконец, на свидание девушку. Вот это действительно великая удача.

— Да зато у тебя, как я посмотрю, с этим проблем нет. Парней как перчатки меняешь.

— И что? — подавив раздражение ещё в зародыше, спросила Джинни, ведь недовольный возглас Рона прозвучал слишком громко, заставив нескольких учеников обернуться. Не то чтобы ей было дело до чужого мнения, но болтливый язык братца изрядно действовал на нервы. — Ты имеешь что-то против?

— Против? Нет, конечно, я не против, что моя сестра перевстречалась почти со всеми мальчиками с моего курса! Гарри, вот как бы ты отнесся, если бы Гермиона начала менять парней каждый месяц?

— Рон, это правда не твое дело, — вступилась Гермиона, поражённая таким нелепым сравнением. — Мне кажется, ты просто ей завидуешь…

— Это тебе впору начать завидовать, Грейнджер, — холодный голос отвлёк всю компанию от разговора, вынуждая обернуться на его обладательницу. Аделин, позади которой возвышались Забини, Крэбб и Гойл, посмотрела на Гермиону со злобной усмешкой. — Думаю, если она и начнет с кем-то встречаться, Уизли, то только со своими ненаглядными книгами. Хотя, погодите-ка, у них ведь уже давно роман, не так ли? Даже знаменитый Крам не сумел разлучить их. — Малфой обернулась к друзьям, дружно загоготавшим неприятными булькающими звуками. Лишь Забини не поддержал инициативу, с неодобрением глядя на подругу. — Скажи, Грейнджер, неприятно быть второй, а? Думаю, теперь ты поймёшь Уизли. Ему же не привыкать быть в тени знаменитого Гарри… — Аделин осеклась, но тут же продолжила, выплюнув: — Поттера.

— Заткнись, Малфой! — ощетинился Рон. — Ты просто завидуешь тому, что Гарри получил зелье удачи, а не ты.

— Хм, — усмехнулась Аделин. — Удача нужна только дуракам. Интересно, что бы ты сделала, Грейнджер, получив ее? Пошла бы на урок к профессору Снейпу и наконец получила заветные баллы за свое занудство? Хотя, знаешь, тут даже удача не поможет, у него просто аллергия на таких заучек, как ты…

— Аделин, успокойся, что ты делаешь? — шепнул ей на ухо Блейз, но та не слушала, отчаянно желая продолжить.

— В чем проблема, Малфой? — холодно спросил Гарри, обернувшись, бросая острый, словно серебряное лезвие, взгляд на лицо Аделин, застывшее в этот момент хмурой гримасой. — Не поверю, что тут дело в банальной зависти, уж прости. — Поттер оперся на край стола, сложив руки на груди. — Или есть что-то, для чего тебе бы очень понадобилось это зелье? — с усмешкой приподнял он одну бровь.

— Повторяю для глухих, Поттер, — процедила Аделин, сжав кулаки. — Я не нуждаюсь в глупых подачках выжившего из ума профессора!

— Я не была бы так в этом уверена, дорогая, — холодно усмехнувшись, заметила Джинни. — Или тебе напомнить о событиях прошлого года? Знаешь, это надо было ещё суметь так налажать.

— Закрой рот, Уизли!

— То заклятие подножки, — продолжала Джинни, ничуть не смутившись, — ты действительно думала, что запустить его в Невилла, которого так крепко держал твой дружок, — Уизли небрежно указала рукой в сторону Крэбба, что стоял по правую руку от Аделин, — было удачной идеей?

— Ха! Это была та ещё забава, — усмехнулся Рон, заметив в этот момент, как побелело и без того бледное лицо Малфой. — Такой стоял грохот.

На какой-то миг паутинкой повисла тишина, словно надоевшая своим звоном муха наконец попалась в сети. Джинни наблюдала за тем, как менялось выражение на лице Малфой. Голубые глаза сверкали злобой и презрением, но в то же время… Испугом? Ну да, это был весьма неудачный для нее опыт провала.

От Джинни не укрылся также и взгляд Гарри, который из холодно-острого, словно опасно мелькнувший в морских глубинах плавник акулы, превратился в задумчивый, он с каким-то странным интересом наблюдал за потерявшей дар речи девушкой.

На миг дыхание Малфой прервалось, тонкие губы судорожно сжались.

— Знаешь, Уизли, — быстро взяв себя в руки, проговорила Аделин. — На твоём месте я бы не радовалась так тому, что произошло тогда.

Джинни посмотрела на нее с любопытством.

— Отчего же, Малфой? Может, просветишь?

— А тебе, Поттер, — словно не замечая Уизли, обратилась Аделин уже к Гарри, — нужно бы сходить к мадам Помфри, провериться. Глядишь, опять что-то такое померещится, — Малфой покрутила тонким пальцем у виска. — А потом все снова кинутся спасать твою псевдогеройскую задницу.

— Аделин, заканчивай.

Джинни, стоявшая в этот момент ближе всего к змеиной компании, расслышала недовольный шепот Забини, что безуспешно пытался остановить неугомонную подругу.

— Хм, я весьма польщен твоей заботой, — хмыкнул Гарри, все так же не отрывая взгляда от лица Малфой. — Только позволь дать тебе совет. — Изумрудные глаза блеснули недобрым огоньком. — Что бы ты ни задумала… Ничего не выйдет.

— Лин, пойдем.

Заметив, как изменилось выражение на лице Аделин, Забини потянул ее за рукав мантии.

Джинни проследила за тем, как он уводил от них эту дерзкую девчонку, один вид которой вызывал у нее приступ отвращения. Отвращения, которое необходимо было подавлять, понижать градус эмоции хотя бы до презрения, а затем вырывать с корнем, словно сорняк одуванчика, имевшего свойства прорастать слишком глубоко в плодородную землю.

Ненависть Малфой к Гарри, бесконечные унизительные придирки к Гермионе, к ее собственной семье, непомерное высокомерие и снобизм всегда раздражали Джинни, но все, что ей оставалось, — контролировать свой гнев, выковывая из него, словно умелый кузнец из тугого металла, достаточно острые шутки.

Благодаря Малфой Джинни очень хорошо обучилась этому искусству, но и ее терпение было не бесконечно. Проколы в эмоциональной обороне, когда она порывалась проклясть цепким заклинанием Аделин, дорого обходились ей по ночам. Слишком сильно пережитая или же, наоборот, запрятанная в глубине эмоция изливалась в ночных кошмарах бурными приливами, давая возможность ему пробить ее оборону. Джинни каждый раз ненавидела себя за эту слабость, каждый день придумывала новый способ, как бы избежать столь неприятной участи. Незримая, накрытая прозрачным покрывалом на плечах защита, что дарила ей жемчужина, придавала уверенности, служа надёжным факелом в паутине ночных страхов. Страхов, что она упорно подавляла и продолжала подавлять в себе, не давая им прорываться наружу.

Странно, но выходка Малфой сначала зажгла в ней знакомое жгучее пламя ярости, Джинни уже собиралась поставить на место зазнавшуюся аристократку, но тут в игру вступил Гарри. Холодно, безэмоционально он без всяких усилий сумел осадить ее.

Интересно и совсем непохоже на него, ведь раньше Гарри очень легко поддавался на ее провокации, вступая в конфликт, но в этом году… В этом году что-то изменилось.

И Уизли с удивлением наблюдала за тем, как Гарри с задумчивым выражением на худощавом лице смотрел вслед Малфой, так и не сумевшей сказать ни слова в отместку.

— Малфой как всегда в своем репертуаре, — прокомментировал Рон, вернувшись к ароматным блюдам на столе. — Только взгляд у нее какой-то… Дикий, что ли.

— Я говорил вам, она что-то задумала. — Гарри встретился глазами с Джинни, до сих пор молчаливо наблюдавшей за всем со стороны. На какую-то секунду ей показалось то, что ещё летом чудилось в Норе — в обычно теплом взгляде мелькнули призрачным светом холодные, колючие льдинки. — Садись, Джинни, здесь есть место. — Он слегка отодвинулся в сторону на скамейке.

— Спасибо. — Уизли забралась за стол, взяв подвернувшийся под руку пустой бокал. — Всё-таки странная у нее была реакция, — и кивнула в сторону выхода, где только что скрылась Малфой.

Гарри не ответил, напряжённо размышляя о чем-то.

— Гарри? — подала голос Гермиона. — Все в порядке?

Джинни легонько толкнула Поттера в плечо, пытаясь привлечь внимание.

— Что? — переспросил он.

— Шрам снова болит? — с тревогой спросил Рон. — Ты что-то увидел?

— Нет, дело не в этом. — Гарри мотнул головой, резко хватая вилку.

— В чем же тогда, просвети, — отозвалась, наблюдая за ним, Джинни. — Это из-за Малфой?

Поттер молча кивнул.

— Брось, Гарри, — сказал Рон, пытаясь одновременно пережевать большей кусок вишнёвого пирога, розовый сок которого стекал по его подбородку. — Неужели ты опять подозреваешь ее? Она с нами-то, безоружными, справиться не сумела, а ты говоришь…

— Подозреваешь в чем? — перебила Джинни, посмотрев на брата. — О чем ты говоришь?

— Ни о чем таком особенном, Джинни, — устало проговорила Гермиона.

— Ну уж нет, — настойчиво возразила Уизли. — Раз уж начали, то говорите до конца!

Гермиона вопросительно посмотрела на Гарри, уткнувшегося в задумчивости в тарелку с творожными кексами. Заметив ее пристальное внимание, Поттер поднял глаза и едва заметно кивнул в ответ на немой вопрос.

— Тогда, когда мы ходили в Косой переулок, в магазин Фреда и Джорджа, — тяжело вздохнув, начала пояснять Гермиона, — заметили, как Малфой в одиночку шла куда-то. Вот и решили проследить.

— И?

— И ничего, Джинни. Когда мы пришли, она просто о чем-то спрашивала Горбина, а затем ушла.

— Ага, и угрожала ему тем, что натравит оборотня Сивого, того, что когда-то укусил Люпина, если он не сделает, что она просит, — резко вставил Гарри. — Вам не кажется это странным?

— Не кажется, — уверенно ответил Рон. — Малфой любит бросаться громкими словами. К тому же, не думаю, что Сам-Знаешь-Кто посвятит какое-то важное дело девчо-о-онке…

Гермиона и Джинни враз подняли головы, кидая на него свирепые взгляды.

— Поясни, — потребовали они в один голос.

— То есть будь она парнем, ты бы не сомневался?

— Слушай, братец, смею напомнить, что в прошлом году именно Гермиона первая смогла оглушить тебя…

— Ладно-ладно, — осознав свою ошибку, Рон вскинул в защитном жесте руки. — Я просто хочу сказать… Ну, что… В общем, ее отец сейчас в Азкабане, а без него она ничего не может… — и беспомощно посмотрел сначала на Гермиону, а затем и на сестру. — Разве с этим вы не согласны?

— Рон прав, — обдумав сказанное им, кивнула Гермиона. — Поэтому давайте не будем об этом больше. Вы уже решили, что мы скажем Хагриду?..

— Что с тобой сегодня? — тем временем спросил Блейз, когда они, оставив позади Крэбба и Гойла, отошли от гриффиндорцев на приличное расстояние и остановились неподалеку от входа в Большой зал. — И я не поверю, что ты просто в очередной раз захотела поиздеваться над грязнокровкой, — добавил он, заметив, как Аделин раскрыла рот, желая озвучить привычные оправдания, некогда бывшие истинной правдой. — О чем говорил Поттер? В чем он тебя подозревает?

— Это не твоего ума дела, Забини, — шикнула Малфой. — И вообще, у меня ещё куча дел… — она уже развернулась, чтобы скрыться от цепкого, пронизывающего насквозь взгляда, но Блейз остановил, схватившись рукой за ее локоть.

— Не хочешь говорить, заставлять не буду. Мне это и не особо интересно, честно говоря. — Забини вздохнул, откидываясь спиной на холодную стену. — Просто перестань вести себя, как последняя идиотка.

— Что? — Голубые глаза зажглись возмущением, заставляя затрепетать длинные ресницы.

— А что, разве неправда? Реагируешь на глупые провокации Паркинсон, тупо шутишь и ходишь с таким видом, словно на тебя напали и покусали пикси. А перед Поттером и вовсе выглядишь полной… — Блейз притормозил, заметив острое, словно штык статуи рыцаря неподалеку, выражение в глазах Аделин. — Мне кажется, тут только одно обозначение, — закончил насмешливо Забини.

Губы Малфой уже раскрылись в стремлении выпустить ворох колючих, пропитанных гневом и негодованием слов, но, слегка задрожав, тут же сомкнулись. Она молча разглядывала его, стараясь уловить что-то в глубине темных, наполненных любопытством и ожиданием глаз.

— Ты специально выводишь меня из себя, не так ли?

— Лишь проверяю на прочность, дорогая. — Блейз слегка отодвинул ее в сторону, уводя подальше от прохода, то и дело заполняемого торопливыми учениками. — И могу с уверенностью сказать, ты была близка к провалу.

— Иди ты к черту, Забини! — воскликнула Аделин возмущённо. — Нотт с утра настроение испортил, теперь ещё ты со своими дурацкими проверками! — мрачно фыркнула она, выражая этим все свое негодование и злость, что горьким ядом отравляли ее мысли. — И вообще, чем ты думал, когда сообщал ему о моем расписании? Ты хоть понимаешь, что из-за него… — и осеклась, судорожно закусив губу, словно не позволяя следующим словам вольными птицами вырваться на свободу.

— Что? Ну же, договаривай, Лин. Мне очень хочется знать причину твоего праведного гнева. — Губы Блейза невольно растянула усмешка, когда он посмотрел на нее.

— Это уже неважно. Забудь, — Аделин смяла все последующие его слова, словно ненужный лист бумаги. — Просто знай, что ты очень сильно подставил меня сегодня, мистер Забини. А теперь, если ты не против, я бы хотела пойти на следующий урок.

— Не против, — ответил Блейз невозмутимо и последовал в сторону нужного им класса. — И если ты вдруг забыла, то осмелюсь напомнить: у нас с тобой одинаковое расписание. Думаю, Нотт узнал об этом вчера, когда профессор Снейп проверял наши оценки, поэтому и поинтересовался сегодня утром, какой урок у меня стоит первым. Все ваши обвинения безосновательны, мисс.

Аделин недоверчиво хмыкнула.

— Я бы поспорила с этим, мистер. Но так и быть, — проговорила она, смягчившись. — На сей раз прощаю.

Следуя вместе с Забини на следующий урок, Аделин мысленно благодарила его за то, что не стал больше допытываться о причинах ее плохого настроения. А причин этих действительно было предостаточно, ведь с самого утра все пошло наперекосяк, словно кто-то специально подкидывал на каждом шагу неприятности. На завтраке Гойл пролил на нее бокал тыквенного сока, запачкав любимую белоснежную рубашку, когда неуклюжим движением потянулся за кексами. В гостиной, когда она собиралась пойти в совятню и отправить письмо матери, пришлось разнимать двух особо шумных второкурсниц, не поделивших удобное кресло у камина. Затем ещё и Нотт, узнав у Блейза, что у Аделин был свободный урок, увязался за ней и довел прямо до кабинета декана, с которым она планировала побеседовать наедине.

Естественно, ей не удалось этого сделать, ведь из-за всех произошедших событий драгоценное время, в течение которого профессор Снейп был один в кабинете, ушло, утекло, словно песок сквозь пальцы, и ученики начали постепенно заполнять подземелье, готовясь к предстоящему уроку. Кипя от злости и негодования на Нотта, Забини, а также Паркинсон, уже успевшую выговорить ей за то, что она вновь привлекла внимание Тео, Аделин пришла в себя только к концу занятия любимого профессора. Его искренний интерес к предмету, чарующий тон, которым он рассказывал о нем, каким-то образом успокоили внутреннего дракона, отвлекая Малфой от ядовитых мыслей. Ничего, времени у нее предостаточно, она ещё успеет все тщательно разведать.

На уроке Зельеварения профессору Слизнорту и вовсе удалось заинтересовать всех прекрасным призом, который, Аделин была уверена, должен был достаться именно ей. Зелье удачи, словно спасительный маяк, загорелось в сознании, когда она резво приступила к заданию. У них был даже договор с Забини: в случае победы одного поделиться друг с другом золотой жидкостью. Но и тут она потерпела поражение: зелье упорно не собиралось приобретать нужный оттенок ни у нее, ни у Блейза, хотя Аделин была уверена, что все сделала четко по инструкции учебника. Уж на предмете, который раньше преподавал ее декан, она всегда проявляла должное усердие, поэтому и не сомневалась в успехе. Ее надежда и радость улетучились в один миг, сплющились, словно лист, который Слизнорт закинул в котел с зельем Поттера.

Странно, раньше тот никогда не проявлял в этом предмете выдающихся талантов, чем всегда любил воспользоваться профессор Снейп, выставляя его на посмешище. Но, конечно же, когда речь шла о славе, то кому, если не Поттеру, оказываться в центре внимания! Вот это действительно талант. Золотому мальчику — золотое зелье. Но тем не менее, проигрыш ему был гораздо менее обиден, чем той же Грейнджер, выражение лица которой в конце урока заставило Аделин злорадно усмехнуться. Эта грязнокровка вечно бесила тем, что, как бы Малфой ни старалась, обходила ее на всех уроках. Аделин все время терялась в догадках, почему именно эта скучная зануда и всезнайка привлекла внимание Поттера. Сначала мерзкий предатель крови и нищеброд Уизел, затем эта…

Поэтому, услышав, как Уизел и Грейнджер спорили на обеде об отношениях, она не сдержалась. А ведь хотела держать себя в руках с друзьями Поттера, больше не выставлять дурой, как это случилось в магазине мадам Малкин.

Но не смогла.

И очень сильно пожалела об этом, ведь то, что сказала эта мерзавка Уизли, выбило из колеи, погружая в неприятные воспоминания прошлого года. Неприятные и в то же время…

— Ты мне так и не рассказала, что случилось в прошлом году, Лин, — подловил ее Блейз после уроков по пути в гостиную. — О чем говорила Уизли?

Аделин тяжело вздохнула, удивляясь способности Забини всегда очень четко улавливать ее настроение. Быть может, он не врал про некие необычные способности своей матери, и они все же передались ему по наследству? Хороший повод задуматься.

— Все произошло, когда Амбридж поймала Поттера в своем кабинете…