Ученица мастера марионеток (гет)

Ключ провернулся в замочной скважине, заперев за ним дверь. До следующего визита в комнату напарника оставалось ещё восемь часов. Хотя Дейдара искренне сомневался, что этого будет достаточно, чтобы Кукла хоть немного пришла в себя. А посему стоило закончить этот длинный и насыщенный событиями день перекусом и сном.

Однако заснуть никак не получалось. Мысли то и дело возвращались к девчонке Сасори-но-Данна. Между ней и кукловодом царила странная, не поддающаяся его пониманию атмосфера. С одной стороны, напарник явно позиционировал её, как свою жертву и искусство. С другой... С обычным материалом для марионеток он, как мог заметить нукенин Камня, не особо-то церемонился. Чего не скажешь о живой Кукле, которой было позволено ходить в одежде Сасори-но-Данна, пользоваться всем, что находилось в его комнате. Да и вообще, по первому впечатлению, не тянуло это создание на жертву. Вот никак.

Если говорить на чистоту, Кукла производила впечатление хозяйки, правой руки кукловода. Одно то, как она ориентировалась в секционной, наводило на не самые радужные мысли. Прав был Лидер, с девчонкой всё явно было нечисто. И разобраться в этом покрытом мраком деле предстояло именно ему.

Ещё один фактор, подогревающий интерес к этой необычной персоне, — то, насколько она была похожа на девочку из его детства. Нить, столь давно оборванную и потерянную... Похожа до зубного скрежета. Чёрные локоны, характерного золотистого цвета глаза... Черты лица. Словно хрупкая принцесса...

Дейдара прикрыл ладонью глаза. Похожа... Но насколько надо было промыть ей мозги, чтобы убить всю жизнь и превратить человека в действительно живую куклу?.. Нет, в способностях своего напарника он не сомневался: уже не раз успел своими глазами убедиться, что Сасори-но-Данна — мастер по промывке мозгов. Но... Как девочка из страны Земли, да ещё и на двенадцать лет пропавшая из видимости шиноби Ивагакуры, оказалась в руках кукловода?.. Что вообще произошло? Почему старик и его внучка так резко исчезли?..

Этот вопрос всё время не давал ему покоя. Старик, чьё имя он так и не удосужился тогда спросить, был достаточно добр к нему... И был одним из светлых воспоминаний сопливого детства. Того времени, когда он был ещё ребёнком. А его любимым местом для игр был небольшой участок в горах Ивагакуры с горным ручьём, по берегам которого можно было легко найти отличную глину для лепки.

К ручью и глине прилагался двухэтажный домик, скрытый в густой тени деревьев. В этом доме жил добродушный старик с золотистыми глазами и привычкой заваривать вкусный и душистый чай из трав. От взрослых Дейдара слышал, что раньше старик был ирьёнином, но потом резко ушёл в отставку. Чем он занимался тогда, подрывник не знал точно. Но другие дети поговаривали, что дед — гробовщик.

Там было очень тихо, и почти никого не бывало из-за этого. Туда вообще мало кто ходил. Вот за это Дейдара больше всего и любил это место: можно было полностью сосредоточиться на оживающей в руках глине под звонкое журчание ручья...

Утро… Здесь было очень красиво. Особенно на рассвете. Дейдара сидел, как и обычно, на ветке и лепил очередную глиняную фигурку. Обычно в это время старик выходил на утренний обход. Ждать долго и не пришлось. Сутулую фигуру деда было ни с чем не спутать. Но в этот раз старик был не один. За ним, перескакивая с ноги на ногу, следовал маленький силуэт в юкате. Девочка?.. Дейдара устроился на ветке поудобней, чтобы получше рассмотреть её. Девочка была такого же возраста, как и сам он. А может и чуть младше. Она то и дело вырывала руку у пытающегося её удержать хотя бы за палец старика. И так до противного тепло улыбалась, что хотелось улыбнуться ей в ответ.

— Доброго утра, Дейдара-тян, — приветствовал его старик, поравнявшись с деревом, на котором он сидел. — Уже творишь с утра пораньше?

— Утра, — тихонько поздоровалась и девчонка, отводя взгляд и потряхивая чёрными кудряшками. Но при этом её болезненно бледное лицо залилось румянцем.

— Утра, ага, — кивнул Дейдара, не отрываясь от работы. — А вы на обход, как обычно, мм?

— Почти, уже с утра появилась работа, — грустно засмеялся старик. — Идём, Хитоми, у нас много дел.

Краска мгновенно покинула лицо девчонки, и оно стало мрачнее грозовой тучи. Заразительная улыбка пропала, словно её и быть не могло, а весёлые жёлтые глаза цвета утреннего солнца, что отражается в горном ручейке (точно такие же блестящие и красивые), печально смотрели в землю. Старик уже сделал пару шагов прочь, но девочка всё так же стояла…

— Хитоми, нам надо идти, — мягко заметил дед, обернувшись.

— Я не хочу, — отрицательно затрясла чёрными кудряшками, собранными в два хвостика, девочка.

— Хитоми!

— Ненавижу! — по бледным щекам заскользили крупные слёзы. — Я всё это ненавижу! — топнув ногой, девочка убежала в обратном направлении.

— Вот же ж, — горько вздохнул старик и пошёл вслед за ней…

Дейдара рывком сел на кровати. Воспоминание было настолько ярким... И... Он даже не заметил, как заснул. Впрочем, не удивительно, что ему приснился такой сон. Он слишком много думал о том времени весь вечер. И о девочке из Ивагакуры. Внучке гробовщика. За которой он то и дело поглядывал, пока она читала книги или занималась каллиграфией. Принцесса в башенке из книг. Настолько скучных, что сам он заснул бы на третьей странице... Девочка, что так же внезапно исчезла, как и её дед.

Нукенин Камня растёр лицо руками. Правая тут же отозвалась болью. Но Кукла обещала продолжить лечение через восемь часов... Кстати о времени. Часы показывали около четырёх утра. Интересно, а девчонка вообще различает день и ночь?.. В комнате напарника Дейдара не приметил даже намёка на часы. Впрочем, прошло уже более десяти часов, а значит, можно было и наведаться к живой марионетке Сасори-но-Данна.

Потому нукенин встал и начал приводить себя в порядок. Однако мысли всё также крутились вокруг той маленькой Хитоми. Такой живой и капризной... А вот Кукла… Имея те же черты, она была больше похожа на Сасори-но-Данна. Разве только кожа у неё была теплая. Живое человеческое тело. А не бесчувственное дерево. Конечно, за четыре года в таких условиях можно было сойти с ума. И даже удивительно было, если бы этого не случилось. Но… Для начала надо было установить, сколько и каких печатей кукловода на ней стояло.

Завязывать хвост одной рукой было крайне неудобно. Плечо от таких манёвров противно разнылось. Ничего. Терпимо. Хотя немного раздражала ограниченность в действиях. Но, пожалуй, сейчас эта проблема не имела особого значения, ведь легко могла быть поправлена. Стоило только посетить комнату напарника. И всё же… Кукла это... и в самом деле малышка Хитоми?.. Возможно ли, что маленькое сокровище старика превратилось в... Искусство Сасори-но-Данна?..

Да и не против я стать искусством таким:

Он уже меня сделал им…

Я лишь одним на него не похожа…

Тем, что хранит тепло моя кожа,

Тем, что бьётся моё сердце ещё…

Тем, что… Нет… Уже ничего…

Но сейчас первоочередной проблемой было наладить контакт с живой марионеткой. Пока что она общительной Дейдаре не казалась. Ко всему прочему, кукловод дал ей право действовать на своё усмотрение. И что девчонка могла посчитать угрозой и выкинуть при этом, подрывник совершенно не имел ни малейшего понятия. Что только ещё больше усугубляло ситуацию.

А значит, надо было начинать с чего-то простого и недвусмысленного. Например... Дейдара замер, натягивая плащ. Судя по тому, что он видел в комнате, девчонка явно питалась какими-то сухпайками. По крайней мере, он ни разу не замечал, чтобы напарник брал с собой горячую свежую еду. А значит, Кукла уже больше года (точно), а то и больше, не ела нормальной пищи. Следовательно, стоило потратить немного времени и раздобыть еду, которая и стала бы первым шагом к установлению этого самого контакта.

Подрывник долго размышлял о том, что лучше всего подошло бы в его случае, прежде чем отправился в ближайшую мал-мало приличную забегаловку с едой на вынос. Теперь оставалось никому из Акацуки не попасться на глаза с бидончиком мисо-супа и свёртком, отчётливо пахнувшим свежей выпечкой, возле двери Сасори-но-Данна.

Можно было, конечно, сослаться на то, что напарник попросил его проследить за химической системой по синтезированию лекарств... Но это вызвало бы волну очевидных вопросов и подозрений. А этого нукенин Камня желал в последнюю очередь.

Однако, вопреки опасениям, добраться до двери и проскользнуть внутрь удалось без лишних свидетелей. Зато стоило войти, как уровень проблемности начал зашкаливать. Начиная от едкого травяного запаха до плотного и искрящего потока чакры за ширмой лаборатории.

Дверь Дейдара запер на автомате. Оставив свои съестные припасы возле стола, он тут же рванул к ярко освещённой лаборатории, рывком отодвинув клеёнчатую занавеску. Правда, открывшееся ему зрелище заставило его замереть на месте.

Кукла сидела на полу в центре практически запитанной чакрой печати. Бледная, мокрая, с помутневшими глазами. За ней на стене красовалось большое ростовое зеркало, в котором можно было чётко разглядеть вспухшую вязь печати авторства Сасори-но-Данна на её оголённой спине. Что именно девчонка пыталась сделать, подрывник не знал. Зато она знала точно и явно через силу старалась удержать критическую ситуацию под контролем.

Поэтому мешать и отвлекать живую марионетку от её дела Дейдара не стал, просто продолжив наблюдать, как, напитавшись чакрой, печать на полу ярко вспыхнула и начала стягиваться, вползая по белой коже к бугристому узору на спине, впитываясь в него.

Мгновение и печать на спине изменила свой цвет, при этом став похожей на раскалённый металл. Девчонка сжала челюсти, когда ощутимо запахло палёной кожей. Вязь печати раскалилась докрасна, с шипением сжигая окружающие её ткани и... Саму себя. Боль, верно, была адская, но Кукла лишь закусила губу и продолжила процесс уничтожения метки на спине.

И лишь когда последний символ догорел, оставив после себя обожжённую едва не до костей плоть, она выдохнула и позволила себе упасть на пол, жадно хватая воздух и закашливаясь.

— Я могу чем-то помочь, хм? — подал голос нукенин, когда девчонка немного успокоила дыхание.

— Марля, — тихо выдохнула живая марионетка, сфокусировав на визитёре взгляд, — в лотке на столе... На спину... Только... Отжать, чтоб не текло...

Искать лоток с сильно пахнущим какой-то травой отваром долго не пришлось. Как и стоявшую рядом склянку с уже знакомым дезинфицирующим раствором, которым, скинув плащ, Дейдара предварительно обработал руки. Лоток он перенёс поближе к Кукле и только тогда выжал излишнюю влагу из ткани, которой постарался как можно аккуратнее покрыть всю поверхность жутковатого ожога.

— Спасибо, — выдохнула девчонка, когда лоток был поставлен обратно на стол.

— Я так понимаю, лечение отменяется как минимум до вечера, мм? — присев с ней рядом, поинтересовался Дейдара.

— Для меня нет понятий "день", "ночь", "вчера" и "завтра", — устало отозвалась Кукла, не открывая глаз, — для меня существует только вечное сегодня. Да и на вашу руку мне много чакры не потребуется...

— Вечное сегодня, хм, — задумчиво протянул подрывник. — Не очень, да.

— Дело привычки, — приоткрыв один глаз, бесцветно парировала девчонка. — И... Дейдара-сан, на моём сознании стоят печати. Я даже если захочу, ничего не смогу рассказать. Даже ментальные техники не дадут результата, — Кукла приподнялась на локте. — Да и не знаю я ничего о вашей организации, — с трудом она приняла сидячее положение. — О том, что у вас организация, трудно не догадаться по вашей специфичной одежде.

— Хммм... — покосился на неё нукенин.

Живая марионетка, пошатываясь, встала и прошла к шкафу в лаборатории.

— Ваше имя я знаю потому, что вас так назвал Господин, когда вы возвращали нас обратно, — пояснила она, открыв дверцу шкафа и достав из него пару бинтов. — Да и вас легко узнать по голосу и манере речи.

Прихватив бинты, девчонка скрылась за ширмой секционной.

— Помощь требуется, мм? — с улыбкой поинтересовался Дейдара.

— Не стоит, — едко отозвалась Кукла, судя по тени, спуская с плеч кимоно. — Господин вряд ли будет доволен тем, что я сняла Его печать, — накладывая повязку, продолжила она. — Так что не советую вам действовать излишне опрометчиво. Крайним останетесь.

— Ммм... — нукенин замер возле шторы, ожидая, когда девчонка выйдет. — Я поесть принёс, да...

— У меня нет интересующей вас информации, — выдохнула Кукла, заканчивая перевязку. — Не тратьте своё время зря.

— Ты так в этом уверена, да? — поймав за локоть пошатнувшуюся при выходе из секционной девчонку, усмехнулся Дейдара. — Да и не выливать же еду, мне столько не надо, хм.

— Вы весьма упёртый, — вздохнула в ответ марионетка, немедленно попытавшись вырвать локоть из его пальцев.

— Ты, смотрю, тоже, мм, — прищурив глаза, усмехнулся нукенин, продолжив мягко удерживать Куклу за руку. — Едва стоишь на ногах, между прочим, да.

— Что именно вы так хотите от меня услышать? — устало выдохнула девчонка, позволив себя проводить до кровати.

— Ммм, — губы Дейдары растянулись в добродушной улыбке. — Для начала, может, поедим, хм? — продемонстрировав бидон и свёрток, поинтересовался нукенин.

— Под кроватью, — сухо кивнула Кукла, стараясь сохранить невозмутимый вид, но прислоняться спиной к спинке кровати ей явно было некомфортно.

— Хм, — выуживая из-под кровати складной столик, Дейдара бросил косой взгляд на явную хозяйку комнаты.

Пиала у девчонки была своя. Причём из дорогущего фарфора. Сасори-но-Данна чертовски баловал свою живую марионетку. Алое кимоно, что было на ней сейчас, тоже явно соткали из высококачественного шёлка, и как бы не из гардероба какой-нибудь принцессы оно было. Ели молча. И надо признать, девчонка была крайне сдержана и манерна в приёме пищи.

После трапезы она аккуратно подвязала рукава, убрала со стола и помыла посуду. О том, что у неё сожжена спина, говорила лишь редкая дрожь пальцев. Наведя в комнате идеальный порядок, включая сбившееся покрывало, марионетка указала на соседний край кровати, намекнув, что пришло время лечения.

— Как тебя зовут, мм? — усевшись на указанное место, задал давно напрашивающийся вопрос нукенин Камня.

— Можете называть меня "Кукла", — криво усмехнулась девчонка. — Не думаю, что прочее суть важно. Я готовлюсь стать человеческой марионеткой и не вижу смысла питать глупые надежды и иллюзии. Меня вполне устраивает быть искусством Господина, — её горячие пальцы закатали рукав и, покрывшись зеленоватой чакрой, приступили к лечению. — Пожалуйста, не морочьте мне голову. Для меня нет и не может быть будущего. Не будет ничего. Ничего, кроме искусства Господина. И менять своё мнение я не собираюсь.

Её чакра мягкими пульсирующими волнами расползлась по плечу, заставляя боль отступить, а багровый шрам побледнеть и рассосаться. Однако к концу процедуры, похоже, силы девчонки подошли к концу, и она едва не потеряла сознание, ткнувшись лбом в его плечо.

— Ты как, хм? — аккуратно отстранил её Дейдара, заглядывая в лицо.

— Хм… — золотистые глаза снова подёрнулись пеленой, и она уже точно потеряла сознание, вновь упав подрывнику на плечо.

Её лоб, к слову, был слишком горячим. Учитывая ожог на спине и вчерашнее отравление, вообще удивительно, как Кукла умудрялась пребывать в сознании и двигаться. Наклонившись в её сторону, Дейдара перехватил её за талию, прижав к себе, но тут же озадаченно замер, соображая, как можно уложить человека с подобной раной, не растревожив последнюю.

Но... Касающийся его шеи горячий лоб, тяжело вздымающаяся грудь, в которой громко ухало сердце, тонкая талия в кольце его рук и... Знакомый сладковатый, с терпкой нотой запах... Цепляли что-то глубоко внутри. Что-то невнятное и смутно знакомое... Как и этот щекочущий нервы запах.

Запах, исходивший от кожи и волос девчонки. Помнится, за попытку пощупать источник запаха старик едва не оторвал Дейдаре ухо, запретив даже близко подходить к своей внучке. Он и не подходил. Просто регулярно пробирался к окну и наблюдал, как она читает или выводит символы...

— Хитоми, хм, — тихо выдохнул нукенин Камня, осторожно коснувшись чёрного шёлка волос, скользнув пальцами по чуть покрасневшей нежной щеке и спустившись ими к тонкой шее.

— Дейдара-сан, вы не могли бы меня не трогать?.. — тихо и тускло раздалось возле его уха.

— Как ты себе это представляешь, если ты падаешь на меня, мм? — огладив её горячую щеку, усмехнулся подрывник.

— Господин вас на сей раз убьёт… — тихо заметила девчонка, вяло попытавшись отстраниться.

— Думаешь, мм? — помогая ей лечь, уточнил Дейдара.

— Не испытывайте Его терпение, — устроив голову на подушке, отозвалась Кукла. — Я не помню вас... И то, что было до встречи с Господином, уже не имеет значения. Я уже сказала вам, для меня нет другого будущего, кроме как стать искусством Господина... — тяжёлый вздох, — Сасори.

— Ты смирилась, да? — поправив закатанный ранее рукав, уточнил нукенин.

— Нет, это изначально был мой выбор. А сейчас... Можете идти, Дейдара-сан, — прикрыв глаза и уткнувшись лицом в подушку, бесцветно заметила девчонка. — На сегодня лечение закончено.

Её золотистые стеклянные глаза приоткрылись лишь затем, чтобы холодно взглянуть на него.

— Если не возражаете, мне нужно отдохнуть.

— Да, конечно, мм, — натянув плащ, подрывник задёрнул штору и направился к двери.

В горле всё ещё стоял этот её запах. И неприятно скребущееся под рёбрами чувство не давало покоя. Теперь Дейдара точно знал, что это та самая девочка из его детства. И можно всё узнать, стоило лишь чуть поднажать на неё. Но... Явно не сейчас. Хитоми... Сасори-но-Данна конкретно промыл ей мозги и выбил всё человеческое. Действительно живая кукла. Без эмоций и желаний. Его искусство поистине... Впечатляло.

Немного помедлив, молодой нукенин всё же достал из поясной сумки маленькую пластиковую коробочку с крупными ягодами свежей малины, какая росла в горах Ивагакуры. Маленькое напоминание и попытка всё же наладить контакт. Коробочку он оставил на столе, надеясь, что Сасори-но-Данна не принесёт раньше, чем его Кукла найдёт презент.

Ключ уже привычно дважды провернулся в скважине, открыв и заперев дверь.

Я — уже красивая марионетка:

Я веду себя, как живая, слишком уж редко…

Я — лишь кукла… Кукла Его…

И нет для меня никого… Ничего…

Дверь закрылась. А вот невнятное ощущение под рёбрами осталось. Ощущение, горчившее на вкус и заставлявшее сердце биться неровно. А ведь начиналось всё... Нет, с самого начала это задание было мутным. Но теперь к непонятным отношениям напарника и его жертвы, больше похожей на... Дейдара подавил тяжёлый вздох. Сейчас следовало беспокоиться о собственной реакции на девчонку-марионетку. Как-то слишком внезапно и безосновательно его к ней потянуло.

В том, что виною были старые воспоминания, нукенин Камня очень сомневался. Не настолько же он был сентиментальным. Да, Кукла впечатляла решимостью, упёртостью и выдержкой. Да, она была более чем хороша на мордашку и фигуру. Но не маловато ли?.. Так почему он задержал дыхание, пытаясь уложить это обожжённое чудо на кровати?.. Неужели всему виною... Этот её запах?..

А вот тут стоило задуматься основательно. То, что Хитоми попала в руки Сасори-но-Данна, говорило о наличии у неё особого Кеккей Генкая. Причём настолько уникального, что напарник до сих пор изучал её. Как вариант. Кстати весьма логичный. Возможно, и впрямь стоило бы опасаться слишком близкого контакта с чужим искусством?.. Кукловод всё же был не особо живым и на такое явно не реагировал.

Встрепав чёлку, Дейдара решил, что в данном вопросе надо разобраться лучше эмпирическим путем. Но заходить к живой марионетке раньше вечера не было смысла. После такой встряски ей действительно был необходим хороший отдых. А ему самому время, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. И не только с собственными внезапно взыгравшими гормонами, но и деталями миссии. С одной стороны, он узнал уже достаточно, чтобы понять — девчонка слов на ветер не бросает. Одно то, как упорно она избавлялась от печати, вызывало уважение. Не каждый шиноби смог бы вынести такое.

Свои приоритеты Кукла выставила тоже довольно чётко. И они не шли вразрез со словами напарника. Она действительно... Дейдара растёр лицо руками. Всё, что он видел в комнате, явно кричало о специфике отношений, которые обычно определяют как "любовники". Если бы не одно огромное Но.

Речь шла о Сасори-но-Данна! У которого было от и до неживое тело. Его в принципе такого рода отношения не могли интересовать. Что очень ярко подтверждалось его к ней прикосновениями. Да и оба довольно чётко дали понять, что позиционируют свои отношения как убийца/жертва. Но таких "жертв" нукенин Камня ещё не встречал. Виною тому промывка мозгов или же что-то ещё, но дикость ситуации била все мыслимые границы.

Оказавшись в своей комнате, Дейдара сразу же отправился в душ, чисто на всякий случай. К тому же прохладная вода помогла успокоить и упорядочить мысли. Но не успел он как следует обсохнуть, как поступил приказ явиться с промежуточным отчётом к Лидеру и этими самыми мыслями поделиться.

Отчёт Пейн выслушивал молча. Правда, Дейдара умолчал о своих личных мотивах и умозаключениях. Как и о детских воспоминаниях посчитал нужным не говорить. Когда же речь зашла о печатях на сознании и невозможности ментального вмешательства, Лидер согласно кивнул, дескать, это действительно так. Результаты и способ лечения тоже принял к сведению и задумчиво переплёл пальцы. После чего попросил продолжать наблюдение по мере возможности.

Что нукенин и сделал. Уже вечером, дав, как ему казалось, достаточно времени девчонке на восстановление, он повторил свой путь, предварительно прихватив с собой на вынос на этот раз две порции тушёного мяса и убедившись, что напарник всё ещё не вернулся. Сталкиваться с последним у Дейдары совершенно не было желания. То, что Кукла бодрствует, он понял, только стоило приоткрыть дверь. В нос тут же ударила смесь пряного запаха трав и вони явно химического происхождения.

Проскользнул внутрь и закрыл дверь подрывник как можно быстрее. Столь частые визиты да не с пустыми руками в, как всем известно, запертую комнату Сасори-но-Данна, да ещё и в его отсутствие, явно вызвали бы у прочих вопросы. Свет горел в лаборатории. При этом достаточно ярко, чтобы даже различить сидящую за столом маленькую фигуру, явно что-то писавшую.

На звук шагов и отодвинутой ширмы девчонка никак не отреагировала, продолжив что-то сосредоточенно писать. Нукенин Камня уже собирался тихонько кашлянуть, чтобы привлечь её внимание, но Кукла его опередила:

— А вы крайне настойчивы, Дейдара-сан, — хмыкнула она, не оборачиваясь. — Я немного занята, так что прошу подождать и не отвлекать меня пока что.

— Хорошо, хм, — всё что оставалось подрывнику, это согласиться и сесть, молча наблюдая за действиями живой марионетки.

А она тем временем оторвалась от записей и добавила что-то в одну из колб пыхтящей химической системы. Кстати, нынешняя отличалась от той, что он видел в первый визит. Выждав немного, девочка сверилась с записями и приготовила перчатки с большой колбой... В ней была довольно знакомо пахнувшая вязкая жидкость. Далее из стола был извлечён ящик с чистыми обёртками для пилюль...

— Это же те таблетки, что Сасори-но-Данна поставляет организации, мм? — не удержался от вопроса нукенин Камня, наблюдая, как в её тонких пальцах вязкая субстанция из колбы превращается в идеально сферические пилюли, какие он пару раз принимал сам.

Кукла молча кивнула, не отрываясь от своего занятия. И делала она это крайне технично и быстро, перемежая процесс изготовления пилюль с их упаковкой и добавлением разноцветных химикатов в систему. Если судить по движениям и затрачиваемому времени, было ясно видно, что занимается этим она не первый раз. Каждая мелочь была доведена до совершенства.

И напарник наверняка гордился своей живой марионеткой, действующей не хуже машины. По крайней мере, её белоснежные халат и брюки, идеально сидящие на хрупкой фигуре, явно говорили о том, что на подобное зрелище Сасори-но-Данна полюбоваться не брезговал. Даже в таких мелочах он одевал её как куколку... Которой она для него и была.

Действо продолжалось, наверное пару часов, прежде чем девчонка соизволила убрать рабочее место и осведомиться, что её гость желал услышать на сей раз. Свёрток с едой, совсем позабытый, лежал рядом. Да мясо успело уже основательно остыть. Так что на неловкое предложение всё обсудить за ужином Кукла только скептически приподняла чёрную бровь, однако протестовать не стала. Вот только разговор не клеился, как бы Дейдара ни пытался вытянуть из неё информацию о том, как её зовут, откуда она родом и прочие мелочи. На всё она отвечала парой общих фраз, сводящихся к одному и тому же: кроме Господина и его искусства, не было смысла ни в чём.

Такая упёртость вкупе с абсолютной безэмоциональностью не могли не восхищать и бесить одновременно. Единственный плюс, что удалось вынести из этого визита, — это порция пилюль для восстановления чакры в качестве благодарности за еду. Отказываться от такого подарка было глупо, хоть подрывник и понимал, что его пытались переиграть, причём весьма успешно.

Комнату Дейдара покинул, когда девчонка вернулась в лабораторию и продолжила разбирать свои записи. Выглядела она довольно бодро и ничем не выказывала наличие ожога на спине. Пару раз нукенин позволил себе приблизиться к ней почти вплотную. За что был награждён фирменным взглядом и тонной презрения. Однако подозрения по поводу запаха подтвердились.

Слишком близкий контакт щекотал не только нос дурманящим ароматом, но и нервы с полным комплектом интересных реакций: во рту пересыхало, сердце то пропускало удар, то билось слишком быстро... А ещё взгляд теперь норовил съехать на изгибы и округлости гармоничной девичьей фигуры, а если не на это, то на сочные нежно розовые губы.

Итого выходило... Что чужое искусство не просто было интересно, но ещё и запускало целый фейерверк гормонов, грозивших в конечном счёте вылиться в совершенно конкретные действия. За которые Сасори-но-Данна ему явно попытается поотрывать всё, до чего дотянется. Таким образом выходило, что слишком близко к Кукле приближаться не стоило, как и то, что попытка вытянуть из неё информацию затея бесполезная. Можно, конечно, было попытаться её соблазнить... Но в свете последних событий риск попасться самому был слишком велик. А значит, оставалось просто наблюдать и пытаться что-то выяснить уже у самого кукловода. Может, хоть он будет чуть более словоохотлив...

Я — Его искусство.

И не станет искусом

Для меня твоё желание жить:

Я не могу и не хочу ничего изменить.